Карл Вёрман
СтильМикеланджело царил в итальянской скульптуре в течение одного столетия, ноискусство Бернини поработило ее на целых полтора столетия. До Кановы лишьотдельные скульпторы делали усилия вырваться из уз этого утрированного, частьюнапыщенного, частью переутонченного модного искусства. Замысел и передача формчеловеческого тела становились все более поверхностными, их движения все болеевозбужденными, одежды все более развеянными. Все с большей неприятнойнавязчивостью выступают из поверхности стен над гробницами и алтарямипластически изваянные облака, на которых неустойчиво стоят обитатели неба, илимраморные завеси, вздуваемые ветром; все более стираются границы междуживописью, рельефным искусством и статуарной пластикой. Непринужденное и легкоепреодоление величайших трудностей было непременным условием одобренияхудожников и знатоков. Следует указать, тем не менее, произведения римлянинаПьетро Браччи (1700 – 1773). Его мраморная гробница Бенедикта XIV в соборе св.Петра, представляющая этого простого рассудительного папу в театральнойпатетической позе, с развевающимися одеждами, посреди аллегорических фигурМудрости и Бескорыстия, производит еще более безотрадное впечатление, чемпышный памятник Марии Клементины Собеской-Стюарт (1735) в том же соборе, все жекрасноречиво отражающей любовь к роскоши и техническое мастерство того времени.Его статуя Океана, увенчивающая фонтан Треви, несмотря на театральность позы, такхорошо дополняет ансамбль, что без нее впечатление не было бы полным.
Какдалеко заходила тогда техническая изощренность в обработке одежд, облаков ипрочих частностей, показывает огромный памятник дожей Бертуччи и СильвестроВалер в церкви Санта Джованни э Паоло в Венеции, скульпторы которого, согласноМаньи, изваял Джованни Бонацца, далее – исполненный Джироламо Тиччати АпофеозИоанна Крестителя на главном алтаре Флорентийского баптистерия (1732), заклейменныйБургардтом «низшей степенью возрождения»; с полной наглядностью показывают этитакже считающиеся чудом своего рода скульптуры в церкви Санта Мария делла ПьетаДеи Сангри в Неаполе: «Мертвый Христос» работы Джузеппе Саммартино (1720 –1793), «Целомудрие» работы Антонио Коррадини (ум. в 1752 г.), формы тела которых просвечивают сквозь прозрачные одежды, и «Дезиньяно», т.е. освобождениеРаймондо ди Сангро из опутывающей его (мраморной) сети, работы Квейроло.
Нарядус подобными ухищрениями раскрашенные деревянные и гипсовые группы, исполненныеоколо 1700 г. генуэзцем Маральяно для алтарей в церквах Санта Аннунциата, СанСтефано и Санта Мария делла Паче в Генуе, являются полными свежей жизни инепосредственного чувства.
Классицизмвторой половины XVIII века пробивал себе путь в итальянской скульптуре противгосподствовавшего течения лишь крайне медленно и нерешительно. Следует упомянуть,разве только как предшественника Казановы, Джузеппе Франки из Карарры (1730 –1800), ставшего во главе основанной Марией Терезией в 1776 г. в Милане академии художеств и давшего ряд учеников, произведения которых очень холодны иакадемичны.
Почтиодиноко на вершине этого переходного времени стоит Канова, искусство которогоеще Чиконьяра в своей «Истории итальянской скульптуры» изображает как ее высшуюступень. Канова принадлежит к числу наиболее одаренных скульпторов мира, этовне сомнения. Однако его намеренное подражание антику, причем он еще не такясно, как позднее школа Торвальдсена, различал греческий антик от римского, делаетего слишком зависимым от эстетических теорий времени, чтобы ему можно былоотвести место в ряду величайших мастеров всех времен. Большинству егопроизведений недостает истинной свежести и непосредственности. Все они поражают,но лишь немногие доставляют настоящую художественную радость.
РодилсяАнтонио Канова (1757 – 1822; лучшая книга о нем написана Альфредом ГоттгольдомМейером) в Поссаньо близ Бассано; скульптурную технику он изучил главнымобразом под руководством Джузеппе Торретти, весьма занятого дюжинного мастеравремени упадка, взявшего его с собой в Венецию. Себе самому он был обязан почтивсем. Его первое крупное произведение, мраморная группа «Дедал и Икар», выставленнаяв 1779 г. в Венеции, находится теперь в тамошней академии. Уже в этомпроизведении сказывается полный разрыв с берниниевским стилем и поворот еще вбольшей степени в сторону природы, чем в сторону антика. Молодого мастеранеудержимо потянуло затем в Рим, где немецкий живописец Антон Рафаэль Менгс(1728 – 1779) и немецкий археолог Иоганн Иоахим Винкельман (1717 – 1768) давноуже подготовили почву для неоклассицизма. В духе винкельмановского сочинения оподражании греческим произведениям Канова изваял здесь своего «Тезея, победителяМинотавра» (1785), теперь в венском Придворном музее. Эта мраморная группавозбудила тогда настоящую сенсацию, и, действительно, она чище по формам истроже по пропорциям, чем какая-либо более ранняя скульптура XVIII века.
Этопроизведение доставило Канове заказ на гробницу папы Климента XIV для церквисв. Апостолов в Риме (1787); папа сидит наверху на престоле с протянутой дляблагословения рукой, в то время как слева склоняется над гробом Умеренность, асправа, против нее, сидит Кротость. Памятник показывает уже полный переворот втрадициях итальянской скульптурной пластики того времени. Новизна лежит впростоте и натуральности всей композиции и каждой отдельной фигуры. Еще болееудался Канове надгробный монумент Климента XIII в соборе св. Петра в Риме, оконченныйв 1792 г. Папа изображен молящимся на коленях над саркофагом, подле которогослева стоит «прямая как свеча» сурово целомудренная, но тяжелая фигура «Веры», асправа, в ногах саркофага, сидит в изящной позе гибкая юношеская фигурамечтательно опершегося на свой опущенный факел Гения смерти. Два великолепныхлежащих льва охраняют вход во врата смерти. Полный монументального спокойствия,как бы высеченный из одного куска этот памятник казался новым художественнымоткровением.
Изотдельных скульптур, выполненных Кановой между 1785 и 1795 г.г., знаменитая, с сильным внешним и душевным оживлением мраморная группа «Амур и Психея»представляет крылатого бога любви в тот момент, когда он, склоняясь сзади надупавшей навзничь Психеей, целует ее в губы. Единственно в своем роде по красотедвижение обеих пар рук, которыми стройные юные фигуры обвивают друг друга. Одинэкземпляр этой прекрасной группы находится в Лувре, другой – в вилла Карлотта, вКаденаббии, на озере Комо. Еще раз, но в более спокойном замысле, Кановаизобразил Амура и Психею стоящими рядом, прислоняясь плечом к плечу, смотрящимина пойманную бабочку. И эта мраморная группа принадлежит Лувру. В 1796 г. последовала цветущая Геба берлинской Национальной галереи. Эти образы юношеской нежности иженственной грации лежали, очевидно, художнику ближе к сердцу, чем изображениямужественной силы и напряженной страсти, каковы его бурная по движениюмраморная группа «Геркулес и Лихас» в палаццо Торлония в Риме или же надутые иходульные фигуры атлетов Кревга и Дамоксена Ватиканского музея. Наоборот, великолепнаямраморная статуя Персея, держащего в опущенной правой руке меч, а в поднятойлевой – голову медузы (1800), в том же музее, принадлежит, несмотря наочевидное подражание Аполлону Бельведерскому, к наиболее привлекательнымпроизведениям Кановы. Особое место занимают его героические идеальные портреты,возникшие в первом десятилетии XIX века в Париже, куда Канову привлек Наполеон.Они уже стоят под знаком «стиля ампир». Сам Наполеон в виде нагого героя«ахилловского» типа! Мраморная статуя, не снискавшая одобрения императора, исчезла,бронзовая реплика ее 1810 г. украшает двор миланской Бреры. Сестра Наполеона, ПолинаБоргезе, в виде Венеры! Эта полулежащая строгая, холодная фигура не столь классической,сколько ложно классической красоты, принадлежит галерее Боргезе в Риме.
Памятникэрцгерцогини Марии Кристины, поставленный в 1805 г. в Августинской церкви в Вене, не совсем органично соединяет надгробную пирамиду сприближающимися к ней фигурами, правда мастерски изваянными и красивыми вдвижениях. Прост, величествен и выразителен, наконец, памятник поэту Альфиери сгрустящей Италией в церкви Санта Кроче во Флоренции.
Поздниеидеальные фигуры Кановы, знаменитая «Итальянская Венера» (1805) в палаццо Питти,женственно нежный Парис мюнхенской Глиптотеки и портреты: Марии Луизы, изображеннойв виде Юноны, сидящей на троне в принужденно-натянутой позе, в Пинакотеке Пармы,или глубоко одухотворенного молящегося Пия VI в соборе св. Петра в Риме, неуказывают на дальнейшие шаги в развитии его таланта. К числу последнихпроизведений Кановы принадлежит слабоватая бронзовая группа «Пьета» в церквисв. Троицы» в его родном городе Поссаньо, где в «музее Кановы» хранится большоечисло его моделей. Каким бы смелым новатором ни был Канова для своего века, онвсе еще во многом был связан старой традицией; и хотя он скорее лишьинстинктивно чувствовал, чем вполне постигал вечную красоту античного искусства,он все же умел даже его бледным подобием удовлетворить вкусу лучших ценителейсвоего времени.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru