ИНСТИТУТИСТОРИИ КУЛЬТУР
Факультеткультурологии
ЭССЕ
по курсу «Русская культура 19 века»
«Философические письма» П.Я. Чаадаева. История публикации иреакция общества и власти
Выполнила:
КасаткинаОльга Геннадиевна,
Дата: 24.04.2010
Москва
2010
«Философическиеписьма» П.Я. Чаадаева. История публикации и реакция общества и власти
«Покасвободою горим,
Покасердца для чести живы,
Мойдруг, отчизне посвятим
Душипрекрасные порывы!
Товарищ,верь: взойдет она,
Звездапленительного счастья,
Россиявспрянет ото сна,
Ина обломках самовластья
Напишутнаши имена!»
А.С.Пушкин, 1818, СПб
Чаадаев ПетрЯковлевич родился в 1794 г. в семье московского дворянина. Его отец принадлежалк военному сословию, а мать была дочерью известного русского историка князяМ.М. Щербатова. Рано остался сиротой. Его с братом Михаилом забрала к себететка по матери, княжна А.М. Щербатова. В доме князей Щербатовых и получилсвоё первоначальное, замечательное для тех времен, образование Петр Яковлевич.
Дальнейшееобразование П.Я. Чаадаев продолжил на словесном факультете Московскогоуниверситета. Здесь он познакомился с А.С. Грибоедовым и Н.И. Тургеневым, И.Д.Якушкиным, которые впоследствии участвовали в декабрьском восстании. Как и всемолодые люди его круга, участвовал в Отечественной войне 1812 г.
Прошел путьот подпрапорщика до ротмистра лейб-гусарского полка. Служил адъютантом графа И.В.Васильчикова, командира гусарского корпуса. Ему свойственны были все качестварусского офицера – преданность Отчизне, способность на самопожертвование, наподвиг. Был награжден русским орденом св.Анны и прусским Кульмским крестом.
Благодарявоенным походам 1812-1814 гг. ознакомился с европейской культурой.
В 1814 г. вступилв масонскую ложу «Соединенные друзья», членами которой были и А.С. Грибоедов,П.И. Пестель, С.П. Волконский, М.И. Муравьев-Апостол. Вскоре знакомится с А.С.Пушкиным, на которого произвел неизгладимое впечатление. Они становятсядрузьями. В 1819 г. вступает в декабристский «Союз благоденствия». В 1821 г.вступает в Северное общество декабристов. П.Я. Чаадаев никогда не принималдеятельного участия в этих обществах.
В 1820 г.произошло возмущение в гвардейском Семеновском полку. Чаадаев, как близкие другчленов царской фамилии, попытался лично доложить императору о ситуации в полкуи способствовать прощению и помощи своим бывшим соратникам. Но это толькооттолкнуло от него сослуживцев и вызвало непонимание со стороны императора АлександраI. Так, после длительной беседы с императором, Чаадаев окончательно понялбесперспективность самодержавной формы правления.
«Однако«преждевременная старость души» (слова Пушкина о герое «Кавказского пленника»)и разочарованность могли в первую половину 1820-х годов восприниматься нетолько в ироническом ключе. Когда эти свойства проявлялись в характере иповедении таких людей, как П.Я. Чаадаев, они приобретали трагический смысл.Чаадаев, например, находил героя пушкинского «Кавказского пленника»недостаточно разочарованным, видимо считая, что ни неразделенная любовь, нидаже плен не являются достойными причинами для разочарования. Лишь ситуацияполной невозможности действия, а именно так воспринимал Чаадаев русскуюдействительность после неудачи своей попытки оказать влияние на Александра I,может породить самоощущение бесполезности жизни. Именно здесь проходила черта,отделявшая Чаадаева от его друзей из «Союза благоденствия». Чаадаев былмаксималист, и, вероятно, в этом, а не только в личном обаянии, рыцарском стилеповедения и одежде утонченного денди заключался секрет его влияния на Пушкина,пережившего со свойственной ему страстностью настоящую влюбленность в своегостаршего друга. Чаадаева не могли удовлетворить благоразумные планы «Союзаблагоденствия»: просвещение общества, влияние на государственных руководителей,постепенное овладение ключевыми узлами власти. Все это было рассчитано на годыи десятилетия.
Чаадаев жевдохновлялся героическими планами. В петербургский период жизни Пушкина он,видимо, увлек его идеей героического подвига, поступка, который мгновеннопреобразит жизнь России. Таким, можно полагать, был план убийства государя.»
Вскоре онподал в отставку и отправился заграницу. Три года путешествовал П.Я. Чаадаев.Он посетил Францию, Великобританию, Германию.
В Германии онзнакомится с философами Ф.В. Шеллингом и Ф. Ламенне. Идеи Шеллинга были воспринятыЧаадаевым, что нашло отражение в его творчестве.
Чаадаеввернулся в Россию после осуждения своих друзей – декабристов в 1826 г. Онпоселяется в Дмитровском уезде в доме своей тетки. Он, как и все общество,глубоко переживает трагедию декабрьского восстания. Пять лет он переосмысливаетсобытия своей жизни. В это время он знакомится с Екатериной Дмитриевной Паниной(Пановой), урожденной Улыбышевой. Ему нравится общаться с ней, пытливой, умной,впечатлительной. Предположительно, ей или жене декабриста М.Ф. Орлова,урожденной Раевской, адресованы его «Философические письма». Вот с чегоначинаются письма: «Сударыня, именно ваше чистосердечие и ваша искренностьнравятся мне всего более, именно их я всего более ценю в Вас». Но это нелюбовная история. Это написанный в эпистолярном жанре философический трактат.Здесь Чаадаев излагает свои мысли и по поводу места женщины в семье и обществе,и роли гражданина в жизни государства, об особенностях и судьбе России, о русскомнароде, о религии вообще и православной в частности, о просвещении иневежестве, о науке, о путях развития человеческого общества.
Вот как онописывает свое видение религиозности: «Я, кажется, говорил вам однажды, чтолучший способ сохранить религиозное чувство — это соблюдать все обряды,предписываемые церковью. Это упражнение в покорности, которое заключает в себебольше, чем обыкновенно думают, и которое величайшие умы возлагали на себясознательно и обдуманно, есть настоящее служение Богу».
При этом он считает,что его собеседнице более всего подходит « жизнь сосредоточенная и посвященнаяв значительной мере размышлению и делам религии»
Об условияхежедневной жизни русской нации он говорит так: «В своих домах мы как будто напостое, в семье имеем вид чужестранцев, в городах кажемся кочевниками, и дажебольше, нежели те кочевники, которые пасут свои стада в наших степях, ибо онисильнее привязаны к своим пустыням, чем мы к нашим городам. И не думайте,пожалуйста, что предмет, о котором идет речь, не важен. Мы и без того обиженысудьбою, — не станем же прибавлять к прочим нашим бедам ложного представления осамих себе, не будем притязать на чисто духовную жизнь; научимся жить разумно вэмпирической действительности».
Каковы жепричины такой ситуации, по мнения Чаадаева? Как видим из «Философическихписем», он считает, что русский народ выпал из потока исторического развития,не прошел долгий путь становления самосознания, и поэтому является отсталым посравнению с европейскими народами: «мы никогда не шли об руку с прочиминародами; мы не принадлежим ни к одному из великих семейств человеческого рода;мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, и у нас нет традиций ни того, нидругого. Стоя как бы вне времени, мы не были затронуты всемирным воспитаниемчеловеческого рода»
Чаадаеввысказывает мысль о поступательном развитии человеческой цивилизации: «Народы — существа нравственные, точно так, как и отдельные личности. Их воспитываютвека, как людей воспитывают годы. Про нас можно сказать, что мы составляем какбы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы невходят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобыпреподать великий урок миру».
Он резкоописывает русскую историю: « Сначала — дикое варварство, потом грубоеневежество, затем свирепое и унизительное чужеземное владычество, дух которогопозднее унаследовала наша национальная власть..»
Тем не менее,Чаадаев считает, что развитое религиозное чувство может дать опору не толькоотдельной личности, но и всему русскому народу: «учение, основанное наверховном принципе единства и прямой передачи истины в непрерывном ряду егослужителей, конечно, всего более отвечает истинному духу религии; ибо онвсецело сводится к идее слияния всех существующих на свете нравственных сил водну мысль, в одно чувство, и к постепенному установлению такой социальнойсистемы или церкви, которая должна водворить царство истины среди людей».
Чаадаевпридает особое значение роли Провидения в жизни общества и науки: «Вместо того чтобыугодливо принимать бессмысленную систему механического совершенствования нашей натуры,так явно опровергаемого опытом всех веков, нельзя не видеть, что человек,предоставленный самому себе, шел всегда, наоборот, по пути бесконечноговырождения. Если и были у всех народов минуты просветления в жизничеловечества, возвышенные порывы разума, то ничто не доказывает непрерывности ипостоянства такого движения. Истинное движение вперед и постоянная наличностьпрогресса замечается лишь в том обществе, которого мы состоим членами и котороене является продуктом рук человеческих. Мы, без сомнения, восприняли то, что быловыработано древними до нас, воспользовались им и замкнули таким образом кольцовеликой цепи времен, но из этого вовсе не следует, что люди достигли бысостояния, в котором они теперь находятся, без того исторического явления,которое безусловно не имеет антецедентов, находится вне всякой необходимойсвязи вещей и отделяет мир древний от мира нового».
Эти темыразвивались Чаадаевым во всех его восьми «Философических письмах». Естественно,такая резкая критика не могла остаться безнаказанной. После публикации первогоже письма в журнале «Телескоп» в мае 1836 года, журнал был закрыт, Чаадаев былобъявлен сумасшедшим, и ему было запрещено публиковать свои произведения, заним был установлен полицейский надзор.
«Философическиеписьма» вызвали огромный общественный резонанс. Надо сказать, что первое«Философическое письмо» публиковалось на французском языке, поэтому оно сталоизвестно и в Европе, что вызвало отклик и европейских мыслителей.
Согласно РусскомуБиографическому Словарю «: «Как только появилось письмо, — говорит Лонгинов, — поднялась грозная буря». «После «Горя от ума» не было ни одного литературногопроизведения, которое сделало бы такое сильное впечатление», — рассказывает поэтому же поводу Герцен».
И далее: «Жихарев(М.И.) пишет: «журнальная статья Ч. произвела страшное негодование публики ипоэтому не могла не обратить на него преследования правительства. На автора воссталовсе и вся с небывалым до того ожесточением в нашем довольно апатичном обществе».
«Жихарев приводитподлинный текст бумаги, в которой Ч. объявлялся сошедшим с ума: «появившаяся тогда-тотакая-то статья, — гласила эта бумага, — выраженными в ней мыслями возбудила вовсех без исключения русских чувства гнева, отвращения и ужаса, в скором, впрочем,времени сменившаяся на чувство сострадания, когда узнали, что достойныйсожаления соотечественник, автор статьи, страдает расстройством и помешательствомрассудка. Принимая в соображение болезненное состояние несчастного, правительствов своей заботливости и отеческой попечительности предписывает ему не выходитьиз дому и снабдить его даровым медицинским пособием, на который конец местноеначальство имеет назначить особого из подведомственных ему врача».
Так обществои правительство расправилось с неугодным ему автором, посмевшим высказать своёсобственное мнение о стране и народе.
Чаадаев, темне менее, не прекратил занятия литературой. В 1837 г. он пишет «Апологиюсумасшедшего», позже посещает публичные лекции в Московском университете,переводит статью А.С. Хомякова «Мнения иностранцев о России», пишет отзыв окниге Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями», критическивысказывается о статьях Ф.И. Тютчева «Россия и революция» и «Папство и римскийвопрос с русской точки зрения».
Чаадаев умерв 1856 г. и был похоронен в Донском монастыре.
Как мы видимв русской истории, П.Я. Чаадаев был не первым противником официальной версииразвития русского государства и народа, и не последним. И его смелый голосзаставлял общество переосмысливать многие, казалось бы, незыблемые ценности, ивоспринимать мир и историю по-новому. И это несомненная заслуга П.Я. Чаадаева.
Списоклитературы
1. Лотман Ю. Беседы о русской культуре. Быт итрадиции русского дворянства (XVIII-начало XIX века), Искусство, 2008 г., СПБ.
2. «Философические письма. Апологиясумасшедшего», П.Я. Чаадаев, Терра-Книжный клуб, 2009 г, г. Москва.