Кто «изобрел» радио?
Л. H. Никольский
Вот уже более века то затихают, то разгораются с новойсилой споры о национальном и персональном приоритете изобретения радио.
Это и понятно, поскольку всякий раз спорящие стороныдекларируют благородное намерение докопаться до истины, но разговаривают наразных языках и в патриотическом (а часто лжепатриотическом) порыве неизменноскатываются к своим прежним предвзятостям и, забыв об истине, или простооткинув ее, пытаются уже всеми правдами и неправдами утвердить свое мнение,ибо, как известно, только оно и является «единственно правильным».При этом российская сторона ссылается на «научный приоритет» или«историческую правду» [1, с. 196], определяемые датой демонстрации А.С. Поповым своего радиоприемника, а итальянская — на официальный документ:английский патент № 12039, полученный Маркони на такой же приемник 2 июля 1897г.
Впрочем, в то время не было еще и такого термина«радиоприемник» (хотя в 1890 г. Э. Бранли уже назвал свою трубку сметаллическими опилками «радиокондуктором» (радио-управляемымпроводником) [2, c. 8]), да и термин «радио» постепенно утвердился внауке, технике и в быту лишь в 1903 г., после Международной конференции побеспроволочному телеграфированию, которая рекомендовала термин«радиотелеграфия» взамен бытовавших тогда терминов «беспроводнаясвязь» и «сигнализация без проводов» [3, c. 90], хотя такаязамена не эквивалентна и внесла свою долю неразберихи и в без того запутанныйвопрос.
Действительно, если мы говорим, что некто изобрелрадио, то применительно к 1903 г. этот некто изобрел только радиотелеграфию,применительно же к 7 мая 1895 г. — радиосигнализацию, а применительно к нашемувремени этот некто изобрел еще и радиотелефонию, и радиовещание, ирадиоразведку, и радиопротиводействие, и радионавигацию, и радиоастрономию.Потому употребление термина «радио», например, к 1895 г. безоговорок, ограничений и уточнений в лучшем случае — некорректно, а попростуговоря — безграмотно. Потому прежде всего и постараемся уточнить, что такое«радио» в научном или профессиональном (не бытовом) смысле.
Как и следовало ожидать, в словаре русского языка В.И. Даля (вышедшем в свет в 1882 г.), слова «радио» нет, и не толькопотому, что это слово нерусское, ибо в словаре есть, например, такое нерусскоеслово, как «электричество» — «одно из самых невесомых, которое(грознинский телеграф) проявляется силами своими». В энциклопедическомсловаре Брокгауза и Эфрона (1889 г.) — есть «радиометр» и«радиофон», но «радио» — нет. В энциклопедическом словареинститута «Гранат» (1930 г.) — тоже нет слова «радио», ноуже появилось слово «радиотехника» — «техника токов высокойчастоты, основанная на способности электромагнитных волн распространяться безучастия проводов...», а далее этот словарь мог бы позабавить или огорчитьлюбого сведущего человека «новостями» о том, что «А. С. Поповпервый реализовал в 1895 году практически беспроволочную связь телеграфнымизнаками Морзе на расстояние 4 км...». В последующих изданиях различногоназначения, в том числе и в БЭС [7], слово «радио» трактуется восновном одинаково, а множество вариантов различаются второстепеннымипризнаками. Все эти варианты сводятся к одному: радио — это способ передачи иприема информации (сигналов) на расстояние без проводов посредствомраспространяющихся в пространстве электромагнитных волн (радиоволн).
Радио, как один из способов беспроводной связи,реализуется на практике разнесенными в пространстве на какое-либо расстояниерадиотехническими средствами передачи и приема радиоволн, использующимиопределенные свойства одновременно и геометрически разделяющей, и физическисвязывающей их части окружающей среды (пространства), т. е. точно так же, как,например, и в простейшем и древнейшем виде беспроводной связи — голосовой — голос и ухо человека используют такое физическое свойство среды (частипространства, заполненного воздухом), как способность атмосферы (газов и ихсмесей) передавать звуковые волны.
В приземной области пространства, заполненнойатмосферой, физическая среда является общей как для голосовой связи, так и длясвязи по радио. Значит, согласно изложенному выше, не конструктивныеособенности (среди акустических или радиотехнических) передающих и приемныхустройств и не физическая среда определяют сущность вида связи, а сущностьсамого физического явления, используемого в конкретной разновидности связи, вакустической (голосовой) связи главное — это звуковые волны, в радиосвязиглавное — это электромагнитные волны, все же остальное — вторично, производно иподчинено главному.
Пренебрежение к терминологии господствует во всехпубликациях, прямо или косвенно связанных с историей радио. Сплошь и рядомвстречаются, например, смешение и подмена терминов «изобретение» и«открытие» и др. И даже в одной фразе. Чтобы не быть голословным, каки многословным, приведу лишь один пример из «Курса истории физики»:«Исторически точно установленным фактом является тот факт, что открытиерадио было сделано А. С. Поповым и дата первого публичного сообщения об этомоткрытии 25 апреля старого стиля, 7 мая нового стиля 1895 г. является датойодного из величайших изобретений в истории человеческой культуры» [1, с.196].
И не надо быть докой в патентоведении, чтобы знать,что всегда было, есть и будет, что открытие — это «научная находка»,а изобретение — это «техническая придумка», что открытие несет людямновое знание о природе, как и новые загадки и вопросы, а изобретение решаетконкретную практическую задачу с помощью совокупности новых и известныхтехнических способов и средств на основе имеющихся знаний.
Остановиться на этих прописных истинах в самом началепришлось для того, чтобы при дальнейшем изложении постоянно иметь их в виду.
А теперь обратимся к основным моментам в истории радиои проанализируем, как их трактовали (опровергали, защищали и декларировали)зарубежные и отечественные ученые и историки радио.
Изобретению радио, традиционно связанному в СССР сдемонстрацией 7 мая 1895 г. преподавателем Минных офицерских классов (МОК)Александром Степановичем Поповым (1859-1906) «Прибора для обнаружения ирегистрирования электрических колебаний», предшествовали фундаментальныеисследования и инженерные изыскания крупнейших физиков, математиков иэкспериментаторов. Не умаляя заслуг Фалеса Милетского и других древних и неочень древних ученых, упомянем лишь тех, кто непосредственно заложилтеоретические и практические основы радиотехники, радио.
Андрэ Мари Ампер (1775-1836) создал первую теориюмагнетизма, в которой свел явления магнетизма к электричеству [6, с. 222].
Майкл Фарадей (1791-1867), развивая идеи Ампера,открыл в 1831 г. электромагнитную индукцию, доказал тождественность различныхвидов электричества, ввел понятие электрического и магнитного поля, высказалидею существования электромагнитных волн [7, с. 1264] и исследовал роль среды вэлектромагнитных взаимодействиях [1, с. 133].
Джеймс Клерк Максвелл (1831-1879), продолжая работыФарадея, создал теорию электромагнитного поля, обобщив свои труды в«Трактате по электричеству и магнетизму», опубликованном в 1873 г.Однако теория Д. Максвелла в ученом мире того времени вызвала недоверие исомнения. Например, Герман Людвиг Фердинанд Гельмгольц (1821-1894), авторфундаментальных трудов по физике, биофизике, физиологии, психологии, летом 1879г. писал: "… Область электродинамики превратилась в то время вбездорожную пустыню. Факты, основанные на наблюдениях и следствиях из весьмасомнительных теорий, — все это было вперемежку соединено между собой" [1,с. 183]. Одним из камней преткновения в теории Максвелла являлось утверждение,что переменное электрическое поле создает и соответствующее магнитное поле. Заэкспериментальное доказательство этого утверждения Берлинская Академия наук в1879 г. (в год смерти Д. Максвелла) установила премию [8, с. 112].
Именно Г. Гельмгольц и поручил своему бывшему ученику,в то время — уже профессору Высшей технической школы в Карлсруэ, ГенрихуРудольфу Герцу (1857-1894) проверить экспериментально теоретические положенияД. Максвелла. Оценив известный путь решения поставленной задачи, Герц убедилсяв его неэффективности и отказался от предложенной работы. Но не забыл о ней, онискал другой способ решения задачи. И нашел. Для своих экспериментов Герц решилиспользовать токи очень большой частоты, которые можно было получить приискровом разряде с помощью уже хорошо известной тогда индукционной катушки,созданной Генри Румкорфом в 1848 г. и удостоенной Парижской академией наукбольшой денежной премии имени Вольта [3, с. 67]. Так, в статье «О весьмабыстрых электрических колебаниях», опубликованной в 1887 г., Герц писал:«На основании некоторых явлений я пришел к предположению, что колебанияпоследнего рода действительно могут возникнуть при известных условиях, причеминтенсивность колебаний настолько значительна, что действие их доступнонаблюдению на расстоянии» [8, с. 131]. В этой же статье Герц привел иописание своей опытной установки, и первые результаты опытов 1886 г.
Опытная установка Герца состояла из генератора(передатчика) и приемника электрических колебаний, разнесенных друг от друга нанекоторое расстояние, которое в ходе экспериментов можно было изменять.Искровой разрядник генератора (индукционной катушки) был соединен с двумяпроводниками — вибраторами (диполь — одна из разновидностей антенн). Приемникявлял собой прямоугольный разомкнутый контур — резонатор — с искровымпромежутком (зазором) в одной из коротких сторон контура-рамки. Есть сведения,что Герц пользовался и круглым кольцевым резонатором-обручем, более удобным дляматематического расчета [3, с. 63]. Факт приема сигнала генератораиндицировался искрением в зазоре резонатора-приемника. (В лекции профессора Э.Томсона «Передача энергии без проводов» (8, с. 373) упоминаетсяподобная установка с приемником Эдисона, которая применялась Томсоном совместнос профессором Хаустоном еще в 1875 г. в Центральной высшей школе вФиладельфии).
Первые опыты Герц проводил при малых расстояниях междувибраторами и резонатором, установленным им для удобства на переносном штативе.В первых же опытах Герц опробовал и приемник-диполь. Второй этап своих опытовГерц проводил уже в просторном помещении при расстояниях между вибратором ирезонатором (по различным данным) до 12-16 м, что описал в своей работе «Одействии тока».
В результате опытов Герц установил, что на расстоянияхдо 3 м передача сигналов от вибратора к резонатору осуществлялась на принципеэлектромагнитной индукции, а на расстояниях более 3 м — посредствомпредсказанных Фарадеем и Максвеллом электромагнитных волн. Экспериментируядалее с электромагнитными волнами, Герц убедился, что они, как и свет,подчиняются всем законам геометрической оптики. Попутно Герц определилдиаграмму направленности излучения (приема) диполя, заложив основы теорииизлучения антенн. Все эти работы (их результаты) были опубликованы в 1888 г. Ав 1891 г., подводя итоги проделанных исследований, он подтвердил: «Цельюэтих работ была проверка основных гипотез теории Фарадея — Максвелла, арезультат опытов есть подтверждение основных гипотез этой теории».
Опытное подтверждение «сомнительной» теорииМаксвелла и простота опытной установки Герца немедленно подтолкнули ученыхмногих стран к их повторению и к совершенствованию передающих и приемныхустройств. Опять, краткости ради, остановимся лишь на нескольких моментах.
Если, например, профессор физики Болонскогоуниверситета Августо Риги (1850-1920) усовершенствовал осциллятор Герца,поместив искровой разрядник в масло (разрядник индукционной катушки), то дляэкспериментов с открытыми Фарадеем — Максвеллом — Герцем волнами Герца ЭдвардБранли (1846-1940) создал простенький прибор, названный им радиокондуктором(радиоуправляемый проводник, действующий по принципу двухвходового триггера,его подробное описание было опубликовано в 1890 г.).
Оливер Лодж (1851-1940) на основе радиокондуктора(трубка Бранли) построил тоже переносный [3, с. 75] «прибор длярегистрации приема электромагнитных волн», который содержал еще источниктока, реле, гальванометр, а для встряхивания радиокондуктора с цельюпериодического восстановления его чувствительности к волнам Герца — электрическийзвонок или механизм с молоточком-зацепом. В своем докладе «ТворениеГерца», прочитанном 1 июня 1894 г. в Лондонском Королевском обществе«для громадной аудитории» [8, с. 422], докладчик демонстрировалопыты, а радиокондуктор Бранли назвал когерером, исходя из физического принципаего действия.
Александр Степанович Попов, преподаватель Минныхофицерских классов в Кронштадте тоже построил лабораторную установку длядемонстрации опытов Герца своим слушателям в учебном процессе. Опытами сволнами Герца А. С. Попов сопровождал и цикл своих лекций под названием«Новейшие исследования о соотношении между световыми и электрическимиявлениями», которые он прочитал в 1889 г. в собрании минных офицеров. А 22марта 1890 г. в Морском музее для петербургских офицеров А. С. Поповым былапрочитана лекция «Об электрических колебаниях с повторением опытовГерца». Научно-просветительскую деятельность инициативного преподавателяМОК высоко оценил русский физик Александр Григорьевич Столетов (1839-1896),назвав А. С. Попова одним из первых в России «пропагаторовгерцологии» [1, с. 194].
Не могу сказать, что представляла собою перваялабораторная установка Попова для демонстрации опытов Герца до 1895 г., нодоподлинно известно, что А. С. Попов постоянно работал над еесовершенствованием и особенно — над повышением стабильности и чувствительностикогерера. Модернизированная лабораторная установка весной 1895 г. былаопробована Поповым в саду МОК [5, с. 43]. А. С. Попов, применяя предложеннуюТеслой в 1893 г. антенну, неоднократно утверждал, что «употребление мачтына станции отправления и на станции приема для передачи сигналов с помощьюэлектрических колебаний — заслуга Теслы». Позднее, а именно в статье,датированной декабрем 1895 г. «Прибор для обнаружения и регистрированияэлектрических колебаний» (сравните с названием прибора О. Лоджа),опубликованной в «Журнале Русского физико-химического общества» [8,с. 449; 9] Попов писал: "… В начале текущего года (1895 — прим. авт.) язанялся воспроизведением некоторых опытов Лоджа над электрическими колебаниямис целью пользоваться ими на лекциях… Добившись удовлетворительногопостоянства чувствительности… трубки, я поставил себе другую задачу: добитьсятакой комбинации, чтобы связь между опилками, вызванная электрическимколебанием, разрушалась немедленно автоматически… Такая комбинация конечноудобнее, потому что будет отвечать на электрические колебания, повторяющиесяпоследовательно одно за другим… Я пришел к устройству прибора, служащего дляобъективных наблюдений электрических колебаний, пригодного как для лекционныхцелей, так и для регистрирования электрических пертурбаций, происходящих ватмосфере… Таким образом был комбинирован прибор… прибор отвечал (звонком — прим. авт.) на открытом воздухе колебаниям произведенным большим герцовымвибратором… с искрой в масле на расстоянии 30 саженей (около 60 м. — прим.авт.)… Прибор… может служить для различных лекционных опытов сэлектрическими колебаниями и… может быть приспособлен к опытам сэлектрическими лучами… В заключение могу выразить надежду, что мой прибор,при дальнейшем усовершенствовании его может быть применен к передаче (не кпередаче, а к приему — прим. авт.) сигналов на расстояния при помощи быстрыхэлектрических колебаний, как только будет найден источник таких колебаний,обладающий достаточной энергией".
Как видно, А. С. Попов в этой статье достаточно точнои предельно ясно изложил все свои замыслы и намерения, но вскоре у негопоявятся комментаторы и толкователи его высказываний и даже неких «тайныхнамерений», которые он мог бы высказать, но почему-то не высказал.
Именно упомянутый в статье прибор и был использованПоповым 7 мая 1895 г. при прочтении им доклада… нет, не о радиосвязи, а«Об отношении металлических порошков к электрическим колебаниям» [5,с. 44] на заседании физического отделения Русского физико-химического общества(РФХО) в Петербурге. Несмотря на то, что А. Попов 7 мая 1895 г.продемонстрировал то, чем Г. Герц почти ежедневно на протяжении 1886-1887 годовпользовался для решения своей практической задачи, применив лишь болеесовершенное приемное устройство, созданное им на базе опубликованного в 1894 г.прибора О. Лоджа, тем не менее в России в одностороннем порядке именно этотдень (особенно после смерти Попова) стали усиленно пропагандировать как«день изобретения радио Поповым». Второй же экземпляр своего«Прибора для...» Попов конструктивно объединил с пишущим приборомбратьев Ришар, барабан с бумагой которого приводился во вращение часовыммеханизмом с недельным заводом (потом применялся аппарат с записью на бумажнуюленту). Этот прибор летом — осенью 1895 г. применялся в Лесном институте длянаблюдения за атмосферой. И не Попов [6, с. 320], а профессор Д. А. Лачиновназвал этот прибор Попова «грозоотметчиком» (разрядоотметчиком) [5,с. 46] в своих работах [10, 11].
В последнее же десятилетие жизни Попова событияразвивались следующим образом. А. С. Попову и его коллегам летом 1896 г. [4,с.18] из газет стало известно об экспериментах Г. Маркони (1874-1937), ученикаА. Риги. А после публикации доклада 4 июня 1897 г Вильяма Генри Приса(1834-1913) в английском журнале «Электричество» 11 июля иопубликования английского патента № 12039 Г. Маркони от 2 июля 1897 г.«стало ясно, в чем заключается суть дела», т. е. суть запатентованнойв Англии аппаратуры Маркони по заявке от 2 июня 1896 г. с дополнением от 2марта 1897 г. Однако уже 8 (20 н. ст.) января 1897 г. Попов в своем письме(статье) «Телеграфирование без проводов» в газету «Котлин»вдруг указывает, что «подобный прибор на том же принципе основанный, былустроен мной в 1895 г.» [5, с. 61] (Вопрос: откуда Попову в январе 1897 г.стали известны подробности аппаратуры Маркони, опубликованные полгода спустя?)В июле 1897 г. в письме в газету «Новое время» А. С. Поповутверждает, что «приемник Маркони по своим составным частям одинаков смоим прибором, построенном в 1895 г.».
В докладе 27 сентября 1897 г. в Одессе А. С. Поповговорит: «Все, что выше описано, содержится и в приборе Маркони».
В докладе в Электротехническом институте 19 (31)октября 1897 г. А. С. Попов подчеркивает «полную тождественность составныхчастей (приемника Маркони — прим. авт.) с нашим прибором».
И в письме от 26 ноября 1897 г. в редакцию английскогожурнала «Электричество» А. С. Попов вдруг утверждает, что«устройство приемника Маркони является воспроизведением моего индикаторамолний» [5, с. 61]. Перечислив «ходы и шаги» Попова в течениепочти всего 1897 г., автор [5] на стр. 4 вдруг обращается к этической стороневопроса: «Однако, доказывая идентичность приемников своего и Г. Маркони,А. Попов никогда не утверждал, что Г. Маркони скопировал его схему по описаниями чертежам, не раз опубликованным в русской технической литературе». Да,действительно. Но Попов не мог этого утверждать. Не мог потому, что Маркони,действительно, не скопировал схему Попова, а использовал ее в качестве основы(прототипа) для своего прибора, точно так же, как и сам А. Попов использовалдля своего прибора в качестве основы (прототипа) прибор О. Лоджа. (Вспомним:"… я занялся воспроизведением некоторых опытов Лоджа… пришел кустройству прибора, пригодного как для лекционных целей..."). Этоподтверждается и сказанным на стр. 3 в сборнике статей [12]: «ПриемникМаркони во многом был аналогичен приемнику Попова. И это вполне естественно,так как оба они в своих работах опирались на опыт предшественников и в первуюочередь на весьма удачную конструкцию индикатора электромагнитных колебаний О.Лоджа. Не противоречат сказанному и признание самого Лоджа: „Правда, что яприменил автоматический молоток или другой вибратор, приводимый в действиечасовым механизмом (или) другого вида, но Попов первый заставил сам сигналприводить в действие декогерер, и я считаю, что этим нововведением мы обязаныПопову“ [4, с. 4]. Однако, если Попов ни разу не сказал, что Маркони скопировалего схему, то он ни разу не сказал, четко и безоговорочно, чем же тогда иотличалась схема Маркони от его схемы. Лишь потом в лекциях и докладах Поповастали появляться как признания отдельных достижений его предшественников, так инекоторые отличий прибора Маркони, например [13, док. 36, с. 100]. А. С. Попов,как видим, на протяжении всего 1897 г. только и утверждал тождественность обеихсхем. Но если бы это было действительно так, то едва ли Маркони смог быполучить патент даже в Англии.
Итак, два слова о заявке Г. Маркони, поданной им вБританское патентное ведомство 2 июня 1896 г., по материалам доклада В. Г.Приса, прочитанного им в пятницу 4 июня 1897 г. на вечернем заседании вКоролевском институте [8, с. 461-465].
В качестве передатчика Маркони применил генераторГерца в модификации Риги, а в качестве приемника — известный прибор Попова, вкоторый Маркони ввел новые элементы, позволившие ему получить новыйположительный эффект по сравнению с приемником Попова: повысить стабильностьработы прибора и его чувствительность. Схема аппаратуры радиосвязи Маркониприведена, например, на стр. 462 [8].
Стабильность работы приемника повышена за счетприменения в нем разработанного самим Маркони вакуумного когерера, что на схеменикак не отражено, менее зависимого (если не независимого) от климатическихусловий и капризов погоды, а чувствительность — за счет подключения цепипостоянного тока к выводам когерера через дроссельные катушки L2 и L1, которыепозволили сосредоточить почти всю энергию принимаемых электромагнитных волнименно на когерере. Отечественные же историки стараются не упоминатьнововведения Маркони, считая их „незначительными“.
По поводу применения Маркони дроссельных катушек, внаше время можно улыбаться сколько угодно, но тогда это было существеннойновизной, оригинальным техническим решением. Это подтверждается хотя бы тем,что до него не додумались ни Лодж, ни Попов. Потом Попов приписывал этимкатушкам совершенно иную функцию [13, док. 39, с. 105]. Что ж, спорить небудем. Значит, эти катушки выполняли обе функции одновременно. А вот автор [4]на стр. 19 указывает, что в „аппаратуре Маркони нет никаких принципиальноотличных элементов по сравнению с теми устройствами, которыми пользовался А. С.Попов для телеграфирования“! К тому же, о каком»радиотелеграфировании" в 1895 г. можно говорить?
7 мая 1895 г. Попов демонстрировал такую жерадиосигнализацию (только со своим приемником), какою пользовался и Герц в1886-1887 гг. и не более. Подавая заявку, Маркони, наверное, рассчитывалполучить патент на всю систему радиосвязи. Потому неслучайно, едва приехав вАнглию, Маркони продемонстрировал свою аппаратуру не в научно-просветительскойлекции на широкой публике, а непосредственно В. Г. Прису, известному физику, вто время — директору [4, с. 16] или главному инженеру Британских телеграфов,сотрудникам Британского почтового ведомства и представителям Адмиралтейства иармии [5, с. 59]. При этом аппаратура Маркони в сентябре 1896 г. обеспечиладальность связи около 7 км, а весной 1897 г. — около 16 км [3, с. 85].
Однако Маркони не удалось получить патент на всюсистему радиосвязи в целом даже в Англии. Британское патентное ведомство решиловыдать Маркони патент № 12039 от 2 июля 1897 г. с приоритетом от 2 июня 1896 г.всего лишь на "… усовершенствования в передаче электрических импульсов исигналов на расстояние и в аппаратуре для этого". Но, получив британскийпатент даже с такой формулировкой, Маркони лишил себя возможности патентованиясвоего изобретения в других странах, хотя и пытался и, разумеется, — безуспешно. Однако собственную фирму под названием «Общество (сограниченной ответственностью) телеграфии и сигнализации без проводов»Маркони создал в июле того же 1897 г. [5].
Маркони ставил перед собой третью практическую задачу,потому в самом начале своих экспериментов (до июня 1896 г.) постаралсяобъединить приемник с телеграфным аппаратом. Пытался подключить к своемуприбору, как свидетельствуют Блондель и Попов, некий самописец или телеграфныйаппарат и Лодж (наверное в 1894 г.). И Попов подключил телеграфный аппарат ксвоему приемнику (не ранее второй половины 1897 г.)
Так кто же изобрел радиотелеграф?
Однозначно ответить на этот вопрос трудно. Но стоитздесь вспомнить фамилию Наркевич-Иодко. Нет, не ищите эту фамилию вотечественных энциклопедических и других справочных изданиях, — ее там нет.Яков Оттонович Наркевич-Иодко — это основатель «фотографирования безобъектива» различных предметов живой и неживой природы на основеприменения токов высокой частоты, основатель электротерапии по системе Иодко;это тот Наркевич-Иодко, которому в 1900 г. на международном конгрессе былоприсвоено звание «профессора электрографии и магнетизма», а попредставлению президента Академии наук он был награжден орденом Святой Аннывторой степени; это тот, который, согласно письму Блонделя, «двумя илитремя годами ранее произвел в Вене весьма интересные передачи с катушкойРумкорфа, соединенной с землей, антенной и с приемником, образованным изантенны и телефона, также заземленного (правда, может быть, без ясногопредставления о роли электромагнитных волн в этих опытах)». К словам вскобках целесообразно добавить: и о детектирующих свойствах органическихтканей.
Однако не будем отнимать у читателя лишнего времени, азаинтересовавшихся отошлем к журналу «Техника — молодежи» № 11 за1983 г., в котором напечатаны две статьи: Киселев В. «Опередившийвремя» и Адаменко В. «Сто лет спустя». Если Рыбкин и Троицкийлетом 1899 г. случайно открыли телефонный (детекторный) способ приемаэлектромагнитных волн, а Попов тогда же отправил прошение о патентованиирадиотелефонного приемника, то Наркевич-Иодко осуществлял еще в 1890-1892 гг.телефонный прием атмосферных разрядов и излучения волн посредством катушкиРумкорфа.
Ровно через пять месяцев после смерти Г. Герца, 1 июня1894 г., Оливер Лодж в Британском Королевском обществе и прочел свою лекцию«Творение Герца», с экспериментальной демонстрацией результатов егоисследований, в которой есть такие слова [6, с. 42]: «Редко можновстретить человека, столь деликатно относившегося к чувствам других, он всегдастремился преуменьшить то первенствующее положение, которое отводилось ему унас в речах и писаниях… Его имя не достигло чрезмерной популярности исделанное им во всех отношениях неизмеримо превосходит все то, чего достигли некоторыелюди, наделавшие гораздо больше шума». Трудно сказать, что имел в виду О.Лодж, говоря о делах и шуме, однако эти его слова оказались пророческими. Ксожалению. Вскоре шум и возня, разыгравшиеся на многие десятилетия вокругприоритетов Попова и Маркони заслонили имя действительного «виновникаторжества».
А если вспомнить и вдуматься, что такое — радио, тостанет ясно, что словосочетание «изобретение радио» — это такая женелепость, как, например, «изобретение авиации» или «изобретениекосмонавтики». Но абсурд в истории радио давно превратился в традицию, безкоторой нам стало бы скучновато. И все же, на наш взгляд, честь или фактизобретения радио может бесспорно принадлежать только одному, только томуединственному «виновнику торжества» по сей день скромно пребывающемуна обочине им же открытой дороги, у которого было меньше предшественников, чему других, т. е. Генриху Рудольфу Герцу.
Список литературы
Кудрявцев П. С. Курс истории физики. М., Просвещение,1974.
Очерки истории радиотехники. Отв. ред. Б. С. Сотин.М., Изд. АН СССР, 1960.
Родионов В. М. Зарождение радиотехники. М., Наука,1985.
Бренев И. В. Об ошибках в освещении историиизобретения радио. М., РИО ВЗЭИС, 1963.
Бренев И. В. Начало радиотехники в России. М., Сов.радио, 1970.
Зворыкин А. А. и др. История техники. М., изд-восоциально-экономической литературы, 1962.
Большой энциклопедический словарь. Гл. ред. А. М.Прохоров. Изд. 2-е, М., Научн. изд. «Большая Российскаяэнциклопедия», СПб, Норинт, 1997.
Из предыстории радио. Сборник оригинальных статей иматериалов. Под. ред. акад. Л. И. Мандельштама. Вып. I. М.-Л., Изд. АН СССР,1948.
Журнал русского физико-химического общества.Физическое отд. 1896, т. 28, № I.
Лачинов Д. А. Основы метеорологии и климатологии. СПб,1895, с. 460.
Лачинов Д. А. О колебательных разрядах атмосферногоэлектричества и о грозоотметчике А. С. Попова. Дневник Х съезда русскихестествоиспытателей и врачей. 1898, № 10. Протокол заседания секцииметеорологии 28 августа, с. 371.
100 лет радио. Сб. ст. Под ред. В. В. Мигулина, А. В.Гороховского. М., Радио и связь, 1995.
Изобретение радио А. С. Поповым. Документы иматериалы. М., Наука, 1966.
Никитин Е. Н. Изобретатель радио — Попов. М.,Просвещение, 1995.
Сокольцев Д. М. Рецензия на книгу А. А. Петровского«Научные основания беспроводной телеграфии». Журнал русскогофизико-химического общества. Физическое отд. 1908, т. 40, с. 32.
Рыбкин П. Н. Работы А. С. Попова по телеграфированиюбез проводов. Очерк десятилетней деятельности. СПб, 1908.
Участие А. С. Попова в возникновении беспроволочнойтелеграфии. Доклад комиссии, избранной физическим отделением Русскогофизико-химического общества по вопросу о научном значении работ А. С. Попова.Журнал РФХО, физическое отд., 1909, т. 41 с. 63.