Р.Ю. Почекаев
Приисследовании и анализе правовых документов прошлого (юридических памятников)необходимо учитывать особенности, которые отличают их от работы с современнымиисточниками права.
Во-первых,необходимо очень осторожно применять к ним критерии, разработанныеспециалистами для современных источников права, и учитывать национальные,религиозные и иные черты соответствующей системы права, а также рассматриватьих в контексте эпохи, когда они были созданы. Во-вторых, юридический памятникявляется, с одной стороны, правовым документом и, возможно, источником праваконкретного государства и времени, а с другой стороны — также и историческимисточником, который проливает свет на социальный строй общества, даетинформацию о конкретных исторических фактах, лицах и т. д. Нередко, даже неявляясь источником права в современном смысле, он дает уникальные сведения оправе соответствующей страны в описываемый период времени. Таким образом, небудучи, строго говоря, источником права, подобный документ может выступать вкачестве источника по правовой истории. И в качестве такового практически всеправовые акты прошлого могут представлять в большей или меньшей степени интересдля исследователей.
Вкачестве примера мы намерены рассмотреть ярлыки ханов Золотой Орды, которыеявляются и источниками права (даже в соответствии с современными критериями), иисточниками по истории оригинальной правовой системы. Последнее обусловленотем, что Золотая Орда являлась государством, во-первых, азиатским (восточным),во-вторых — преимущественно кочевым, в-третьих — мусульманским (в течениенаиболее долгого периода своего существования) и существовала в XIII-XVI вв.,т.е. в Средние века, когда право понималось иначе, чем сегодня. Ярлыкампосвящено сравнительно мало исследований юристов, несмотря на то, что ониявлялись, в первую очередь, именно правовыми актами. Исследованием ярлыковзанимались и занимаются сегодня, прежде всего, историки-востоковеды и филологи.Соответственно, они и рассматривают ярлыки как источник исторический,этнографический и филологический.
Этимиспециалистами проведен подробный анализ структуры и содержания ярлыков,выявлены значения многих терминов и формулировок.
Намизвестны, однако, лишь несколько попыток рассмотреть ярлыки с правовой точкизрения. Первую из них предпринял в середине XIX в. историк русского права И. Д.Беляев в статье о ханских чиновниках, упоминавшихся в ярлыках [1]. Исследованиевышло довольно поверхностным, кроме того его автор использовал плохо изученныйи, порой, недостоверный материал (в частности, ярлык хана Узбека, который, какдоказали более поздние исследователи, является подделкой). Несколькими годамипозднее на основании ханских ярлыков попытался дать характеристику внутреннегоустройства Золотой Орды И.Н. Березин, посвятивший этому вопросу свою докторскуюдиссертацию [2]. Его исследование представляет известную ценность. Но следуетучесть, что со времени его выхода в свет наука существенно продвинулась вперед,обнаружены новые документы, а использованные И. Н. Березиным получили новуютрактовку и прочтение; кроме того, он рассмотрел лишь вопрос административногоустройства Золотой Орды, не уделив внимания другим государственно-правовымаспектам.
ВХХ в. отдельные работы, в которых рассматривалось и правовое значение ярлыков,были написаны в 1920-е гг. Ф. Петрунем [3], в 1930-е — А.Н. Насоновым [4], в 1950-е- Г.В. Вернадским [5] и уже в 1990-е — К.А. Соловьевым [6]. Но их исследованиябыли посвящены взаимоотношениям Золотой Орды с Русью, и потому ханские ярлыки(и то лишь те, которые выдавались русским князьям и православной церкви) нестали объектом глубокого и серьезного исследования: эта тема оказаласьзатронутой вскользь и то — в контексте политических взаимоотношений этихгосударств.
Впоследнее время проделанная востоковедами работа позволяет приступить кизучению ярлыков и юристам. Это становится возможным, поскольку востоковедысумели обнаружить оригиналы и копии ярлыков, реконструировать их тексты исделать переводы на русский язык (впрочем, следует учитывать некоторыенациональные особенности переводчиков: наиболее характерным примером является использованиеитальянским переводчиком ордынского ярлыка термина «бароны»применительно к ордынским бекам, которых русские переводчики, в свою очередь,именовали «князьями») [7].
Исследователиярлыков выделяют следующие их виды:
1)указы — дополнения к основному законодательству (законы и административныераспоряжения);
2)жалованные грамоты (тарханные — судебный и налоговый иммунитет; суюргальные — пожалование земли за военную службу; служилые — ввод в должность; охранные — неприкосновенность дипломатов и купцов; арендные — заведование казеннымипредприятиями);
3)договоры (с равноправными государями, с вассалами — шертные грамоты и снижестоящими представителями иностранных государств; обязательства передгосударями-сюзеренами);
4)ярлыки-послания (вассалам и равноправным правителям) [8]. Из перечисленныхвидов нас интересуют первые три, поскольку последний, строго говоря, относитсяне к правовым, а к дипломатическим документам и источником по истории права неявляется.
Изярлыков первого типа до наших дней оригиналов не сохранилось, но есть рядисточников, позволяющих установить содержание ряда этих документов. Это — сообщения средневековых летописей и хроник, а также — ссылки на ханские ярлыкив других актовых материалах. В большинстве случаев встречаются лишь краткиеупоминания о принятом тем или иным ханом решении [9], но несколько источниковдают более полное представление об отдельных ярлыках и даже приводят ихсодержание. В качестве примера можно привести «Сборник летописей»персидского историка начала XIV в. Рашид ад-Дина, который приводит полный текстсеми ярлыков, изданных персидским ильханом Газаном на рубеже XIII-XIV вв. [10],а также «Дастур ал-Катиб» — сочинение Мухаммеда ибн-ХиндушахаНахичевани (приближенного персидских же правителей Джелаиридов, XIV в.), вкотором приводятся образцы ярлыков, которыми назначались на должность разныечиновники [11].
Ярлыкивторого типа также нередко упоминаются в летописях и хрониках. Наиболееизвестный пример — ярлыки русским князьям, выдаваемые при вступлении ими натрон того или иного княжества или при воцарении нового хана. Ни оригиналы, нипереводы этих ярлыков не сохранились, так что летописи — единственный источник,на основании которого мы узнаем о том, кому и когда такие ярлыки выдавались[12]. Сохранились, однако, жалованные грамоты ордынских ханов русскиммитрополитам (в количестве 6 документов — 3 ханских ярлыка и 3 грамоты ханши),которые наиболее часто используются отечественными исследователями. Именно этиярлыки были введены в научный оборот В. В. Григорьевым в 1842 г., которыйположил начало их использованию в источниковедении [13]. Сохранилось такженесколько жалованных грамот, выданных ханами ордынским чиновникам — преимущественно тарханные грамоты, освобождавшие их обладателя от суда и уплатыналогов [14].
Несколькоярлыков-договоров сохранились в итальянских и латинских переводах — этодоговоры ханов Золотой Орды с итальянскими торговыми республиками Венецией (10документов) и Генуей (2 документа), часть из которых — собственно ханские ярлыки,а часть — изданные на их основании акты областных правителей Золотой Орды [15].
Такимобразом, объектом нашего изучения является значительное число самих ярлыков идополнительных источников, которые представляют собой солидную базу дляисследователя.
Врамках данной статьи мы постараемся ответить на два вопроса. Первый: можно лисчитать ярлыки ханов Золотой Орды источниками права? Второй: в какой степениони могут служить источниками по истории права? Таким образом, ярлыки будутрассмотрены как источник права и источник познания права, отражающий общийуровень правового развития Золотой Орды [16].
Чтобыответить на первый из поставленных вопросов, необходимо понять, что сегодняподразумевается под источником права.
Врамках данного исследования нам вполне достаточно позитивистского определенияисточников права, как «формы выражения государственной воли, направленнойна признание факта существования права, на его формирование, изменение иликонстатацию факта прекращения существования права определенногосодержания» [17]. Поскольку ханские ярлыки также являются правовымиактами, относить их к материальным или социальным источникам права не следует.Характерные признаки современного правового акта [18] в полной мере могут бытьотнесены и к ханским ярлыкам.
Наоснове анализа работ исследователей ханских ярлыков мы вполне можем определитьих, как нормативные и индивидуальные правовые акты высшей юридической силы,издававшиеся от имени хана Золотой Орды (независимого государя) по вопросам,относящимся к сфере публичного права, имевшие характер приказания илираспоряжения, адресованного конкретным лицам, отдельным категориям лиц илинеограниченному кругу лиц, содержащие соответствующие реквизиты и подлежащиеофициальному обнародованию в той или иной форме [19].
Проанализировавсохранившиеся до нашего времени тексты ханских ярлыков и сведения о них,обнаруживаемые в воспоминаниях современников, исторических хрониках илетописях, мы пришли к выводу, что ярлыки представляли собой правовыедокументы, разные по содержанию, предмету регулирования, юридической силе изадачам, но при этом довольно четко могут быть отнесены к одной из определенныхгрупп правовых актов. Эти группы можно представить в виде следующей таблицы:
Отдельныегруппы ярлыков отнесены нами как к нормативным, так к индивидуально-правовымактам. Это связано с тем, что некоторые из них выдавались конкретным лицам, адругие — либо определенной категории лиц, либо конкретной области, чтоподразумевает некоторую общеобязательность указанных в них норм (по кругу лицили по территории). Наиболее ярким примером могут служить льготные грамоты: онимогли выдаваться либо отдельному лицу (тархану), либо целой категории лиц(например, православному духовенству), либо определенной области (города илиселения, и тогда его нормы распространялись на любого жителя этой территории).
Сравниваяханские ярлыки с аналогичными им актами других времен и народов, мы пришли квыводу, что наиболее близки им единоличные акты носителей верховной власти — конституции римских императоров, капитулярии, указы, буллы монархов Европы.
Ноконстатация того, что ярлыки являлись правовыми актами и имели многочисленныеаналоги на разных этапах развития права, вовсе не дает ответа на вопрос,являются ли они источниками права. Ответ на него усложняется еще и тем, чтоярлыками могли называться как общенормативные, так и индивидуальные правовыеакты. В связи с этим представляет интерес и такой вопрос: могут лирассматриваться в качестве источников права правовые акты, не являющиесянормативными? Оказывается, и этот вопрос вызывает в теории права живейшиедискуссии. Сравнительно новые теории права позволяют в значительной степенирасширить круг правовых документов, которые могут быть отнесены к источникам, вчастности в их число могут быть включены так называемые«ненормативные» правовые акты — т. е. индивидуально-нормативные акты(или акты применения права) [20].
Сформально-юридической точки зрения источниками права среди ханских ярлыковмогут быть признаны лишь те из них, которые отнесены нами в Таблице 1 кнормативно-правовым актам. Другие ярлыки (грамоты отдельным лицам или изданныепо конкретным вопросам) к источникам права отнесены быть не могут.
Однаковновь вспомним о том, что не следует в полной мере применять современныекритерии к правовым актам прошлого, и необходимо учитывать историческиеособенности эпохи, к которой относились анализируемые юридические памятники.Например, правовой акт, который дарует привилегию конкретному лицу, с точкизрения современных теоретиков может рассматриваться исключительно какиндивидуально-правовой акт (и, соответственно, источником права не считается),а в Средние века он трактовался, как закон, но действующий для отдельных лиц — на это указывает даже этимология слова «привилегия» (privilegium =privatus, частный + lex, закон) [21]. Более того, существовал специальныйтермин «privilegia favorabilia» — частные законы, изданные по поводуотдельного физического или юридического лица [22]. А между тем, значительнуючасть ярлыков составляли жалованные грамоты, которые представляли собой аналогевропейских привилегий (интересно отметить, что на латынь само слово«ярлык» переводилось именно как «привилегия» [23]), хотясам институт привилегий в Золотой Орде и других монгольских государствах не получилтакого развития, как в Европе. Следовательно, можно сделать вывод, что в тотпериод времени, когда действовали ярлыки, к источникам права могли относитьсявиды правовых актов, которые сегодня таковыми не считаются.
Конечно,используя современные критерии и терминологию, приходится признать, чтозначительная часть ярлыков ханов Золотой Орды источниками права все же неявлялись. Но означает ли это, что они не представляют для нас интереса вкачестве правовых актов в целом? Полагаем, что представляют, посколькуисследуются нами не как источник действующего права (т. е. источник права всовременном, позитивистском смысле), а как источник по истории ордынского праваи государства, т. е. как историко-правовой памятник. И в этом качестве насинтересуют все виды ярлыков, в том числе и те, которые относятся к категорииактов применения права — индивидуально-правовых актов.
Ярлыки,являясь источником права, представляют собой, в первую очередь, правовой текст,который в лингвистическом смысле представляют собой совокупность знаков, а вюридическом — один сложный знак [24]. Если придерживаться взглядов профессораА. В. Полякова, правовой текст устанавливает ряд связей с культурнымконтекстом, а также между аудиторией и культурной традицией. Выявление этихсвязей является принципиальным моментом в исследовании, осуществляемомисториком права [25]. Связь права с другими источниками, а также с общественнымсознанием и традицией в общем смысле этого слова особенно ярко проявляласьименно в Средневековье. Это отражалось, в частности, в том, что очень сложнобыло разделить нормы религии, права, морали, а также определенные научныеположения и даже произведения искусства (например, отражение норм права всредневековой поэзии) [26], тем более что писаное право не обладало никакимприоритетом перед устными обычаями: они признавались одинаковыми по юридическойсиле.
Юридическиепамятники вообще и ярлыки ханов Золотой Орды в частности являются уникальнымисточником по истории государства и права. При этом их ценность (как и другихюридических памятников) повышается за счет того, что, в отличие от нарративныхисточников, они не содержат налета авторской субъективности и не выражаюткакой-либо идеологии кроме официальных установок, отражающих позицию издавшегоих монарха. Вместе с тем следует учитывать, что в ярлыках может содержатьсядовольно узкая и ограниченная информация, и в таких случаях привлечениедополнительных источников становится не просто желательным, а простонеобходимым. Ярлыки, таким образом, выступают в качестве своего рода «путеводителя»,поскольку их форма и содержание подсказывают исследователю, какие еще источникимогут и должны быть привлечены, чтобы результат исследования получился полным иобъективным. Именно как первоисточник они представляют для науки значительныйинтерес, но рассматривать их исключительно как правовые акты не следует.Подобный подход может привести к тому, что все исследование сведется кформальному анализу формы и содержания текста, и, опять же, к сравнению ссовременными правовыми актами. При таком подходе мы можем утерять значительнуючасть тех ценных сведений, которые могли бы извлечь из всестороннего анализаханских ярлыков в рамках общей истории Золотой Орды на фоне всеобщей историигосударства и права.
Очевидно,изучение ярлыков, как и других источников, может представлять собойисследование конкретных фактов-событий и некоего факта-процесса [27].Факт-событие в данном случае будет представлять собой собственно историюсоздания того или иного ярлыка, и его исследование будет включать в себя какизучение формы и содержания конкретных документов, а также анализ историческихусловий, обусловивших издание конкретного ярлыка именно в данный момент. Врезультате могут быть выяснены также мотивы выдачи грамоты ханом и общаяполитическая и правовая ситуация в данный момент времени. Ведь именноустановление связи между источником и условиями его появления — одна изосновных задач исследования источников и источниковедения в целом [28].Исследование факта-процесса обусловлено тем, что правотворчество и правоприменениене сводилось в Золотой Орде к простому акту издания ярлыка и пожалования егоконкретному лицу или кругу лиц. Во-первых, изучение возникающих правовыхпоследствий представляется весьма важным. Во-вторых, каждый последующий хандолжен был подтвердить или отменить соответствующие ярлыки своихпредшественников, и анализ подтверждений или отмен ярлыков позволяет сделатьопределенные выводы о тенденциях развития ханской власти и права Золотой Орды,поскольку хан являлся основным законотворцем в этом государстве.
Представляетсяцелесообразным в процессе реконструкции норм права Золотой Орды исследоватьследующие моменты: 1) ордынское государство и общество; 2) монарх-законодательи его статус; 3) содержание издаваемых актов и 4) их применение. Прикомплексном исследовании этих элементов мы уже не ограничимся формальныманализом структуры и содержания текста ханских ярлыков, а сможем проследитьопределенные тенденции в государственно-правовом развитии Золотой Орды,эволюции статуса ханской власти, понять и выявить те причины, которые приводилик изменению роли, структуры и содержания основного предмета исследования — ханских ярлыков.
Какиеже данные по истории государства и права Золотой Орды могут быть почерпнуты изханских ярлыков? Содержание ярлыков отражало те или иные тенденции висторическом развитии Золотой Орды, а соответственно, — и ее права. Онопозволяет проследить, как развивались государственный аппарат и правоваясистема Орды в течение всего периода его существования.
ИзначальноЗолотая Орда, возникшая в 1224 г., являлась составной частью Монгольскойимперии, хотя и обладала сравнительно широкой автономией. В частности,правители Золотой Орды могли издавать собственные грамоты, но в силу признанияими верховной власти великого хана в Каракоруме грамоты эти содержалиупоминание его имени. Поэтому в первых актах золотоордынских правителей в такназываемой «сакральной» части (инвокации) присутствовала фраза:«Предвечного бога силою / великого хана благоденствием / … багатура хана /указ мой» [29]. Кроме того, грамоты, выдаваемые ордынскими правителями впериод нахождения Орды в составе Монгольской империи, нуждались в утверждениивеликого хана. Именно поэтому в первый период существования Золотой Орды(1230-е-1250-е гг.) высшие ордынские чиновники и государи-вассалы, которымвыдавались грамоты, постоянно приезжали в Каракорум, где их статус,определенный грамотой золотоордынского хана, подтверждался верховныммонгольским правителем. Мы не случайно используем термин «грамота»:до завоевания Ордой независимости ее правители (не ханы!) не имели праваиздавать собственно ярлыки, поэтому их распоряжения носили наименование«грамота», «указ», «слово», но никак не«ярлык» — «повеление» [30].
Однакоуже первые ордынские правители проводили достаточно самостоятельную политику, аспустя полвека внук Батыя Менгу-Тимур, уже со времени своего вступления на тронв 1267 г., начинает чеканить монету от собственного имени, а в ярлыке заменяетупоминание великого хана фразой следующего содержания: «Предвечного богасилою, наш, Менгу-Тимура, указ» (либо: «Вышняго бога силою / вышняятроица волею / Менгутемерево / слово»), а на чеканившихся им монетахправитель Улуса Джучи именуется «правосудный великий хан» [31]. Такимобразом, правитель Улуса Джучи официально принимает ханский титул, поставивсебя на один уровень с верховным правителем Монгольской империи.
В1269г. правители трех улусов Монгольской империи (Золотой Орды, Улуса Чагатая вСредней Азии и Улуса Угедэя — на Памире) официально объявили свои владениянезависимыми от великого хана Хубилая, ставшего к тому времени китайскимимператором — основателем династии Юань. Все последующие правители Орды ужеявлялись независимыми монархами, носили ханский титул и обращались к адресатамярлыков с «повелением» — как и надлежало самовластным сувереннымгосударям. Более того, примерно с сер. XIV в. правители Орды вводят вупотребление еще одно официальное название своего государства — Могул Улус(Монгольское государство), считая именно себя преемниками Великой Монгольскойимперии в политическом, государственном и правовом отношении. Собственно, иханские постановления стали официально именоваться ярлыками именно с этоговремени. Таким образом, на основании текстов ярлыков можно проследить изменениестатуса Золотой Орды до и после приобретения ею независимости.
Другимпереломным моментом в истории правового развития государства и права ЗолотойОрды стало принятие ислама в качестве государственной религии. Монгольскиеправители отличались веротерпимостью и, в общем-то, одинаково относились кпредставителям различных конфессий. Первым мусульманским правителем Орды сталБерке (1257-1266), но его вероисповедание не отразилось ни на отношении кдругим религиям в Золотой Орде и вассальных ей государствах, ни на ее праве:оно по-прежнему основывалось на Ясе Чингис-хана и постановлениях (в первуюочередь — ярлыках) великих ханов. Официальное обращение Орды в ислам происходитв первой четверти XIV в. при хане Узбеке (1313-1342), который пришел к властипри помощи мусульманского духовенства и жестоко расправился со всей ордынскойверхушкой, отказавшейся принять мусульманство.
Начинаяс этого времени из ханских ярлыков начинает постепенно исчезать традиционноемонгольское упоминание «покровительства великого пламени» (харизмыЧингис-хана, после смерти считавшегося гением-хранителем своего рода). На сменуему приходят типичные мусульманские формулы: «всевышнего бога силою имухамедданской веры благоденствием» (ярлык Джанибека венецианским купцамАзова, 1347г.), или: «Надеюсь на Бога и уповаю на милость и благостьего!» (тарханный ярлык Тохтамыша Бек Хаджи, 1381г.) [32]. Кроме того,среди исполнителей ханских предписаний, появляются помимо собственно ордынскихчиновников и представители мусульманского духовенства — кадии, муфтии, шейхи,суфии.
Нопереход в ислам и, соответственно, включение мусульманских принципов и нормправа в ордынское законодательство не привели к полному отказу ханов отнаследия своих «языческих» предков: и в ярлыках более позднегопериода (ярлык Тимур-Кутлуга 1398 г. или ярлык Ахмата 1476г.) ханы ссылаются нарешения основателя государства — Саин-хана (Батыя) [33], который не былмусульманином и никакого мусульманского влияния в своей деятельности неиспытывал. Кроме того, стиль и структура ярлыков, а также их содержаниесохранились без особых изменений по сравнению с ярлыками ханов«языческого» периода. Таким образом, ярлыки отражают своеобразиеордынской системы норм права, в которой органично сочетались элементыдревнемонгольских правовых обычаев, законов и указов Чингис-хана и его преемникови новые (для Золотой Орды) принципы мусульманского права.
Поярлыкам можно также проследить изменения статуса самого хана в различныепериоды существования Золотой Орды. Первые ханы были абсолютными монархами ипринимали решения самостоятельно, без ссылок на сановников, временщиков и пр. Втот период времени ярлыки и формально, и фактически являлись«словом», «указом» хана своим подданным, вассалам,иноземным правителям.
Ноуже в первой половине XIV в. ведущую роль в политической жизни Золотой Ордыначинают играть беглер-беки — предводители войска. И их влияние немедленноотразилось в тексте ярлыков: «мой, Узбека указ Монгольского государстваправого и левого крыла огланам, тем под началом с Кутлуг-Тимуром» (ЯрлыкУзбека венецианским купцам Азова, 1332 г.), «наше, Джанибека, слово,возвещающее ярлык Монгольского государства князьям тюменов под началом сМогулбугой» (Ярлык Джанибека венецианским купцам Азова, 1347 г.),«Тимур-Кутлуково слово Праваго крыла леваго крыла Угланам, Бекам темным,во главе коих Эдеку» (Ярлык Тимур-Кутлука Мухаммеду, 1398г.) и т.д. [34]Из ярлыков некоторых ханов можно понять, что беглер-беки при них играли непросто значительную роль, а определяли политику Орды и, вероятно, имелинепосредственное отношение к составлению самих ярлыков. Такое положение,например, занимал Могул-буга при Бердибеке или небезызвестный Мамай приМухамед-Булаке [35].
Помимобеглер-беков нередко значительную роль в ордынской политике играли супругиханов. Так, например, после смерти Батыя в 1256 г. его вдова Боракчинанекоторое время была регентшей. От ханши Тулун-бек (начало 1370-х гг.)сохранилось несколько монет. А Тайдула в 1350-е гг. активно участвовала вовнешней политике сначала своего супруга Джанибека, а затем и сына Бердибека — вела переписку с иноземными государями и выдавала собственные жалованныеграмоты (не считавшиеся ярлыками, поскольку она не принадлежала к родуЧингис-хана) [36]. Факт выдачи подобных документов свидетельствует означительной роли, которую ханские жены время от времени приобретали в ЗолотойОрде.
Такимобразом, ханские ярлыки объективно и оперативно отражали те изменения в статусеЗолотой Орды и ее правителей, которые происходили в течение всей историисуществования этого государства. Более того, происходившие в некоторые периодыизменения можно установить только на основе ярлыков, потому что другихисточников того времени не сохранилось. И в таких условиях ярлыки становятсяпоистине бесценным источником по истории права Золотой Орды.
Ярлыкидают практически исчерпывающую информацию о государственном аппарате, очиновниках Орды, игравших существенную роль в управлении, на деятельностькоторых могли оказать воздействие предписания ярлыков. Вероятно, как разполнота этой информации и побудила востоковеда И. Н. Березина избратьадминистративное устройство Улуса Джучи в качестве темы своей докторскойдиссертации [37].
Приведемфрагмент ярлыка Менгу-Тимура русскому духовенству (1267 г.) — самого раннего издошедших до нас: «Предвечного бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам-князьямгородов и селений, князьям войска, писцам, таможникам, проезжим послам,сокольникам и звериным ловцам» [38]. И для сравнения — более поздний ярлыкТимур-Кутлуга 1398 г.: «Огланам правого и левого крыла… Тысячникам,сотникам, десятникам, кадиям, муфтиям, шейхам, суфиям, писцам палаты, сборщикамдани, таможникам, дорожникам, букаулам, туткаулам, ямщикам, базарнымнадзирателям… » [39]. Как видим, принципиально состав адресатов ярлыковне изменялся в течение практически всего времени существования Золотой Орды.Адресатами являлись те лица, от которых в той или иной степени зависелареализация прав, предоставляемых ханами держателям ярлыков. Прежде всего, этодаруги — правители областей или представители в вассальных государствах (наРуси известны как баскаки); их упоминание в ярлыках встречается в том случае,когда ярлык выдавался лицам, проживающим в соответствующих областях иливассальных государствах. Затем практически во всех ярлыках встречаетсяобращение к «князьям войска» или «огланам правого и левогокрыла»; это связано с тем значением, которое занимала военная верхушка вЗолотой Орде, представлявшей собой классический тип так называемой«военно-феодальной монархии» (выше мы уже отметили решающую рольверховных главнокомандующих — беглер-беков) в делах государства. Затемпостоянно упоминаются чиновники среднего уровня — писцы, таможники, начальникиямских станций.
Несколькостранными на первый взгляд представляются такие адресаты как«сокольники» и «звериные ловцы», но следует учитывать, чтозанимавшие эти должности лица занимались отнюдь не только охотой извероловством (вспомним, например, что сокольничий в Московском царстве являлсяодной из ключевых фигур при царском дворе). Также довольно неожиданным выглядитвключение в число адресатов ярлыков «проезжих послов». Чтобы понятьпричину включения такого адресата, следует иметь в виду, что ордынские«послы» («эльчи» или «ильчи» — «киличеи» русских летописей) на самом деле являлись ханскими эмиссарами,выполнявшими важные, но разовые поручения, в том числе и в вассальныхгосударствах после того, как в них на рубеже XIII-XIV вв. были упраздненыдолжности баскаков. Таким образом, послы были также чиновниками высокогоуровня, от которых во многом зависело выполнение предписаний ханов, изложенныхв ярлыках. Упоминание в более позднем ярлыке представителей мусульманскогодуховенства и мусульманских институтов (кадии, шейхи, муфтии) — это, как ужеотмечалось выше, отражение новых для ордынского права тенденций, т. е. принятияислама и включения мусульманских институтов в систему ордынского права.
Итак,адресатами ханских ярлыков являлись все те ордынские сановники и чиновники,которые осуществляли административные функции на территории Золотой Орды изависимых от нее государств и территорий. Но поскольку аппарат этот постоянно(хотя и не слишком существенно) изменялся, ханы нередко, перечисляя тех илииных адресатов, завершали их перечень заключительным обращением — «всем». Это делалось, с одной стороны, чтобы включить в числоисполнителей ханских распоряжений тех должностных лиц, которых на момент выдачиярлыка еще могло не быть. С другой стороны, существенно расширялся кругадресатов, поскольку в него включались также не только ордынские чиновники, нои остальное население Орды и тех территории, где проживали или простонаходились держатели ярлыка. Подобное положение делало ярлык универсальным покругу адресатов и гарантировало его исполнение любым лицом, которому он могбыть предъявлен.
Следуетотметить, впрочем, что ценность ярлыков (несмотря на практически исчерпывающийсписок чиновников), как источников по истории государственного иадминистративного права Золотой Орды относительна. Они позволяют установить,какие именно чиновники составляли этот аппарат, проследить, как он изменялся втечение времени существования государства, но не проливают света на ихфункциональные обязанности и структурную иерархию чиновного мира Орды.Дополнительные сведения о статусе того или иного должностного лица мы можемпочерпнуть, лишь привлекая дополнительные источники, в том числе и не только поистории Золотой Орды, но и других восточных государств (в частности — Багдадского халифата, Китая, тюркских государств и пр.).
Важнуюинформацию можно получить из ярлыков по вопросам финансовой и налоговой системыЗолотой Орды. Наиболее подробные сведения о налогах содержатся в тарханныхграмотах [40]. Этот вид ярлыков представлял собой официальное освобождение ихобладателя от уплаты всех или основных налогов; они выдавались, как правило,священнослужителям всех конфессий, а также отдельным лицам за их заслуги передханом и государством. Классическим примером первого является уже цитированныйнами ранее ярлык Менгу-Тимура, который содержит перечень налогов и сборов,взимавшихся в пользу золотоордынской казны, и от уплаты которых освобождалисьслужители православной церкви: "… не надобе имъ дань тамга и поплужноеямъ война и подвода ни кормъ… никоторая царева пошлина ни царицына ни князей нирядцей ни посла ни дороги ни посла ни которыхъ пошлинниковъ ни которыядоходы… " [41]. Пример второго вида тарханных грамот (конкретному лицу)- ярлык Тимур-Кутлуга Хаджи Мухаммеду и Махмуду (1398 г.): «Повинность свиноградников,… амбарные пошлины, плату за гумно, ясак с арыков, собираемый сподданных по раскладке, и подать, и расходы, называемые каланом, да не взимают;если они приедут в Крым и в Кафу или опять выедут, и если они там что бы нибыло купят или продадут, да не берут с них ни (гербовых) пошлин ни весовых, нетребуют с них ни дорожной платы, должной от Тарханов и служителей, ни платы вкараулы. Пусть со скота их не берут подвод, не назначают постоя и не требуют сних ни пойла ни корма, да будут они свободны и защищены от всякого притеснения,поборов и чрезвычайных налогов» [42].
Основныминалогами и сборами, как можно понять из ярлыков, были подушный налог,таможенные налоги и сборы, «поплужное», дорожные, мостовые, ямскиесборы, обязанность предоставления воинов для ведения ханом боевых действий,обязанность предоставления кормов и лошадей для ханских послов или гонцов и рядболее специфических налогов и сборов. Но, как и в случае с перечислениемпредставителей администрации, перечень налогов и сборов не позволяет установитьзначения, которое они имели для ордынской налоговой системы, равно как иразмеры этих налогов и сборов.
Дополнительныесведения по фискальной системе и таможенному праву Золотой Орды можно извлечьиз другого вида ярлыков — договоров ордынских монархов с иностраннымигосударствами по вопросам торговли. Так, установлено, что в процессе торговли синостранных торговцев взимались основные виды налогов: ввозная пошлина, налог соборота — «тамга» (отсюда — «таможенник»), такса завзвешивание, дорожный налог [43]. Интересно отметить существование своего родасовместных «наблюдательных советов» для контроля за правильностьювзвешивания и взимания соответствующих сборов: «Наш начальник таможни ивенецианский консул Азова обязаны назначать честных людей по одному от каждойиз сторон, которым надлежит внимательно наблюдать за правильностьювзвешивания» [44].
Изэтих ярлыков-договоров можно почерпнуть также сведения и по вопросу организациисуда в Золотой Орде. В частности, в них упоминается о существовании совместныхсудов (в данном случае — с участием ордынских и венецианских чиновников) длярассмотрения дел, в которых истцом выступал подданный одного государства, аответчиком — другого. Процитируем описание подобного суда: «Если случится,что кто-нибудь из наших людей в Азове поссорится с кем-нибудь или подаст жалобуна кого-нибудь из венецианцев, то на совместном заседании даруги Азова ивенецианского консула надлежит тщательно разобраться с делом и посправедливости разобрать его так, чтобы не пострадал отец за сына или сын заотца» [45].
Интересноотметить, что размеры пошлин и сборов устанавливались ордынскими правителями взависимости от политической ситуации. Так, в ярлыке Джанибека 1342г. размерналога с продаж, взимаемого с венецианских торговцев в Крыму, составлял 3% отсуммы сделки [46]; в его же ярлыке 1347 г. размер этого налога составляет уже5%. Дело в том, что незадолго до издания этого ярлыка между ордынцами ивенецианцами в Крыму имел место конфликт, приведший к военному столкновению. Вподтверждение мирного договора был выдан второй ярлык [47]. В зависимости отситуации в самой Орде мог меняться и получатель тех или иных сборов. Так,ярлыком 1358г. хан Бердибек позволил своему сановнику Тоглу-баю удерживатьчасть сбора с оружия в свою пользу (правда, не из доли самого хана, а из долиего матери Тайдулы, получившей право на этот сбор еще при Узбеке) [48]; причинойханской щедрости послужила решающая роль Тоглу-бая в государственномперевороте, в результате которого Бердибек захватил трон.
Небезынтересноотметить, что золотоордынские ярлыки повлияли на развитие правовых системдругих стран, и, прежде всего, Древней Руси. Исследователи отмечают, чторусские государи в грамотах, посланиях и прочих документах часто использовалиформуляр ордынских ярлыков и грамот вплоть до применения соответствующейтерминологии: «Великого князя Ивана слово наше...» [49]. Кроме того,появляется даже прямое заимствование целого института из ордынского права — тарханных грамот (еще при Дмитрии Донском, в конце XIV в.) [50]. Однако — этотема отдельного исследования.
Итак,мы имеем возможность с помощью первоисточников (текстов ханских ярлыков идругих правовых документов) и дополнительных источников (хроник, летописей,путевых заметок и пр.) исследовать эволюцию развития права Золотой Орды, атакже предпринять попытку восстановления ряда норм ордынского права. Подобныйподход делает оправданным использование результатов исследований других наук иподтверждает мнение о том, что сегодня большинство исследований в любой сферезнания проводится на стыке смежных дисциплин с использованием различныхподходов, методов и результатов исследований.
Список литературы
1.Беляев И. Д. О монгольских чиновниках, упоминаемых в ханских ярлыках // Архивисторико-юридических сведений, относящихся до России, кн. I. — 1850. С. 97-110.
2.Березин Н. И. Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева. — СПб., 1864.
3.Петрунь Ф. Ханськi ярлики на украiнськi землi (До питання про татарськуУкраїну) // Схiдний Свiт. — N 2. — 1928. С. 170-187.
4.Насонов А. Н. Монголы и Русь. История татарской политики на Руси. — СПб.:Наука, 2002.
5.См.: Вернадский Г. В. История России. Монголы и Русь. — Тверь: ЛЕАН, М.: АГРАФ,2000; Он же. О составе Великой Ясы Чингис-хана // Вернадский Г. В. Историяправа. — СПб: Лань, 1999.
6.Соловьев К. А. Эволюция форм легитимности государственной власти в древней исредневековой Руси. — Международный исторический журнал. — 1999. — №№ 1-2. — history.machaon.ru/all/number_01/diskussi/ 1_print/index.html;history.machaon.ru/all/number_02/diskussi/1_print/index.html.
7.Григорьев А.П., Григорьев В.П. Коллекция золотоордынских документов XIV века изВенеции: Источнико-ведческое исследование. — СПбГУ, 2002. С. 68.
8.Григорьев А. П. Монгольская дипломатика XIII-XV вв.: Чингизидские жалованныеграмоты — Л., 1978. С. 71; Усманов М. А. Термин «ярлык» и вопросыклассификации официальных актов ханств Джучиева Улуса // Акто-воеисточниковедение. — М., 1979. С. 243-244.
9. См., напр.,Juvaini Ata-Malik. The History of the World-Conqueror. — Manchester UniversityPress, 1997. Р. 121-122, 145, 255-258, 480, 508-509, 551, 605-606; Рашидад-Дин. Сборник летописей. Т. II. — М.-Л.: АН СССР, 1960. С. 34, 37, 66, 142,195 и др.; «Опасная грамота» великого князя Ярослава III, выданнаямежду 1266 и 1272 гг. рижанам: «Менгу Темерево слово къ Ярославу князю:дай путь немецкому гостю на свою волость. От князя Ярослава ко рижанам…: путьвашъ чистъ есть по моей волости» (Цит. по: Соловьев К. А. Эволюция формлеги-тимности...).
10.Рашид ад-Дин. Сборник летописей. Т. III. — М.-Л.: АН СССР, 1946. С. 275-282.
11.См.: Греков, Якубовский. Золотая Орда и ее падение. — М.: Богородский печатник,1998. С. 98-99, 104; Мухаммад ибн Хиндушах Нахчивани. Дастур ал-катиб фи та'йинал-маратиб (Руководство для писца при опреде-лении степеней). Т. 1, ч. 1. — М.:Наука, 1964; Т. 1, ч. 2. — М.: Наука, 1971. Текст рукописи «Дастурал-Катиб» до сих пор на русский язык не переведен.
12.См., напр.: Ипатьевская летопись (Русские летописи, т. 11). — Рязань:Александрия, 2001. С. 550; Московский летописный свод конца XVв. (Русскиелетописи, т. 8). — Рязань: Узорочье, 2000. С. 213, 48, 259, 339; Присел-ков М.Д. Троицкая летопись. — СПб: Наука, 2002. С. 351, 378, 380, 454; Рогожскийлетописец // Тверская лето-пись (Русские летописи, т. 6). — Рязань: Узорочье.2000. С. 71, 72, 75, 85, 86; Тверская летопись (Русские лето-писи, т. 6). — Рязань:Узорочье. 2000. С. 427, 430, 447, 453, 460; Типографская летопись (Русскиелетописи, т. 9). — Рязань: Александрия; Узорочье, 2001. С. 165, 170.
13.Григорьев В. О достоверности ярлыков, данных ханами Золотой Орды русскомудуховенству // Григорьев В. В. Россия и Азия. — СПб, 1876
14.См., напр.: Шапшал С. М. К вопросу о тарханных ярлыках // Академику В. А.Гордлевскому к его семидеся-тилетию. Сборник статей. — М., 1953. С. 301-316.
15.Сами ярлыки не сохранились, но их содержание может быть восстановлено по этим«производным» документам. См., напр.: Григорьев А.П., Григорьев В.П.Коллекция золотоордынских документов XIV века из Вене-ции: Источниковедческоеисследование. — СПбГУ, 2002; Вашари И. Жалованные грамоты Джучиева Улуса,данные итальянским городам Кафа и Тана // Источниковедение истории Улуса Джучи(Золотой Орды). От Кал-ки до Астрахани. 1223-1556. — Казань, 2001. С. 193-206.
16.Ср.: Поляков А. В. Источник права как текст: проблемы теории. Электроннаяверсия. lawfac.bip.ru/materials; Рогачевский А. Л. О публикацииисточников по истории государства и права // Правоведение. — 1999. — № 2.Электронная версия: lawportal.ru/doc/document.asp?docID=14851.
17.Общая теория права и государства / Под ред. акад. В. В. Лазарева. — М.: Юристъ,1994. С. 29.
18.См., напр.: Зивс С. Л. Источники права. С. 34; Поляков А. В. Общая теорияправа. Курс лекций. — СПб.: Юри-дический центр Пресс, 2001. С. 517-518.
19.Наше определение ярлыков дано на основе анализа определений следующих авторов:Григорьев В. О досто-верности ярлыков, данных ханами Золотой Орды русскомудуховенству. С. 180; Оболенский М. А. Ярлык хана Золотой Орды Тохтамыша кпольскому королю Ягайлу. 1392-1393. — Казань, 1850. С. 68; Гурлянд Я. И.Степное законодательство с древнейших времен до XVII столетия // ИОИАЭ. — Казань, 1904. — Вып. ХХ. № 4-5. С. 81; Рязановский В. А. Монгольское право,преимущественно обычное. — Харбин, 1931. С. 26-27; Усманов М. А. Термин«ярлык»… С. 242; Григорьев А. П. Эволюция формы адресанта в золотоордынскихярлыках XIII-XV вв. // Востоковедение. — 1977. — Вып. 3. С. 132.
20.См., напр.: Алексеев Н. Н. Основы философии права. — СПб, 1998. С. 155; ПоляковА. В. 1) Общая теория права. С. 503-504; 2) Источник права как текст: проблемытеории. Электронная версия: lawfac.bip.ru/materials.
21.Рогачевский А. Л. Кульмская грамота — памятник права Пруссии XIII в. — СПб:СПбГУ, 2002. С. 84-85.
22.Темнов Е. И. Латинские юридические изречения. — М.: Экзамен, Право и закон,2003. С. 305.
23.Григорьев А.П., Григорьев В.П. Коллекция золотоордынских документов XIV века изВенеции. С. 25.
24.Ср.: Рогачевский А. Л. Кульмская грамота — памятник права Пруссии XIII в. С.14.
25.Поляков А. В. Общая теория права. С. 503-504.
26.Аксененок Г. А., Кикоть В. А. «Саксонское зерцало» и его автор всвете новых исследований. С. 235.
27.См.: Гуревич А. Я. Что такое исторический факт? // Источниковедение.Теоретические и методические про-блемы. — М., 1969. С. 86; Рогачевский А. Л.Кульмская грамота… С. 13.
28.См.: Медушевская О. М. Теоретические проблемы источниковедения. — М., 1977. С.51.
29.Григорьев А. П. Эволюция формы адресанта в золотоордынских ярлыках XIII-XV вв.С. 133.
30.См.: Григорьев А. П. Монгольская дипломатика XIII-XV вв. С. 25-30, 44-45,61-63.
31.Григорьев А. П. Ярлык Менгу-Тимура: Реконструкция содержания // Историография иисточниковедение истории стран Азии и Африки. — ХII. — 1990. С. 69.
32.Григорьев А. П., Григорьев В. П. Ярлык Джанибека 1347г. венецианским купцамАзова (реконструкция со-держания) // Историография и источниковедение историистран Азии и Африки. — Вып. XV. -1995. С. 46-47; Григорьев В. В., Ярцов Я. О.Ярлыки Тохтамыша и Сеадет-Гирея. — Записки Одесского общества истории идревностей. — № 1, 1844. С. 3.
33.Радлов В. Ярлыки Тохтамыша и Темир-Кутлуга. — «Записки Восточного отделаРусского археологического общества», т. III, 1889. С. 21; Григорьев А. П.Время написания ярлыка Ахмата // Историография и источнико-ведение историистран Азии и Африки. — Вып. X. — 1987. С. 31 и след.
34.См.: Григорьев А. П., Григорьев В. П. 1) Ярлык Узбека венецианским купцамАзова: реконструкция содержа-ния // Историография и источниковедение историистран Азии и Африки. — Вып. XIII. — 1990; 2) Ярлык Джа-нибека 1342г.венецианским купцам Азова (реконструкция содержания) // Историография иисточниковедение истории стран Азии и Африки. — Вып. XIV. — 1992; 3) ЯрлыкДжанибека 1347г. венецианским купцам Азова; Радлов В. Ярлыки Тохтамыша иТемир-Кутлуга.
35.См.: Григорьев А. П. 1) Обращение в золотоордынских ярлыках XIII-XV вв. С. 173;2) Ярлык Мухаммеда Бюлека от 1379г. митрополиту Михаилу (реконструкциясодержания) // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. — 2000. — Вып. 19.
36.См.: Григорьев А. П. 1) Проезжая грамота Тайдулы от 1347г.: реконструкциясодержания // Вестник Ленин-градского университета. — 1990. — Сер. 2. — Вып. 3.С.37-44; 2) Жалованная грамота Тайдулы от 1351г.: реконст-рукция содержания //Вестник Ленинградского университета. — 1991. — Сер. 2. С. 85-93; 3) Проезжаяграмота Тайдулы от 1354г. // Востоковедение. — 1993. — Вып. 18. С. 149-154.Григорьев А. П., Григорьев В. П. Послание ордынской ханши Тайдулы венецианскомудожу (1359) // Вестник Санкт-Петербургского университета. 1996. — Сер. 2. — Вып. 4. С. 18-23.
37.Березин Н. И. Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева. — СПб., 1864.
38.Цит. по: Григорьев А. П. Ярлык Менгу-Тимура…. С. 100.
39.Цит. по: Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды С. 501.
40.См., напр.: Малов С. Е. Изучение ярлыков и восточных грамот // Академику В. А.Гордлевскому к его семи-десятилетию. Сборник статей. — М., 1953. С. 192-193.
41.Цит. по: Приселков М. Д. Ханские ярлыки русским митрополитам. — Петроград,1916. С. 110.
42.Радлов В. Ярлыки Тохтамыша и Темир-Кутлуга. С. 21.
43.См., напр.: Григорьев А.П., Григорьев В.П. Ярлык Узбека венецианским купцамАзова. С. 85-86.
44.Григорьев А.П., Григорьев В.П. Ярлык Джанибека от 1347г. венецианским купцамАзова. С. 82.
45.Там же.
46.См. Григорьев А.П., Григорьев В.П. Ярлык Джанибека от 1342г. венецианскимкупцам Азова. С. 82
47.См. Григорьев А.П., Григорьев В.П. Ярлык Джанибека от 1347г. венецианскимкупцам Азова. С. 58, 81.
48.См.: Григорьев А.П., Григорьев В.П. Ярлык Бердибека от 1358г. венецианскимкупцам Азова // Историогра-фия и источниковедение истории стран Азии и Африки.- 1996. — Вып. 16. С. 53.
49.Усманов. Термин «ярлык»… С. 233.
50.См.: Соболева Н.А. Русские печати. — М.: Наука, 1991. С. 148 и след.