Федеральноегосударственное образовательное учреждение высшего профессиональногообразования
«СИБИРСКИЙФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
Гуманитарныйинститут
Кафедраистории России
КУРСОВОЙПРОЕКТ (РАБОТА)
Спецификапериферийного развития экономики Енисейской губернии в 1850-середине 1890-х гг.
Пояснительнаязаписка
Руководитель Д.Н. Гергилев
Студентгруппы ФИ05-31С
М.А. Гилько
Красноярск2009
Содержание
Введение
Глава 1. Сельское хозяйство Енисейской губернии в1850-середине 1890-х гг.
1.1 Социальная структура сельского населения Енисейскойгубернии в 1850-середине 1890-х гг.
1.2 Состояние сельскохозяйственного производства
1.3 Торговля продукцией земледелия и скотоводства. Политикагосударства в сфере сельского хозяйства
Глава 2. Промышленность Енисейской губернии в 1850-середине1890-х гг.
2.1 Состояние промышленного производства
2.2 Торговля промышленными товарами
2.3 Банковско-кредитная и фискальная политика государства всфере промышленности
Заключение
Список использованных источников
Введение
Актуальность темыисследования связана со специфическим положением Енисейской губернии –Красноярского края в экономической системе государства. С одной стороны, обилиеприродных ресурсов подталкивает власть к освоению этого региона. С другой,отдаленность этой территории от центров накопления капитала, ихтруднодоступность и неизбежная высокая стоимость труда являются факторами,тормозящими развитие приенисейских районов. Еще одним таким фактором являетсяболее пристальное внимание властей к экономике центра страны, которуюправительство старалось развивать всеми способами, в том числе, и в ущербпериферийным районам. Поэтому государство, как правило, стремится извлечь изэтого сибирского региона как можно больше прибылей, вкладывая в него как можноменьше. Это приводит к неравномерному развитию региона, к серьезнымсоциально-экономическим проблемам. Эти противоречия и проблемы не разрешены досих пор, несмотря на научно-технический прогресс. Обращение к историиэкономического развития Енисейской губернии может помочь научно определитьспецифику этого региона и подсказать пути решения задач по егосбалансированному развитию.
Историография проблемыначала формироваться в 1880-х гг., ближе к концу изучаемого периода, когда былнакоплен достаточно большой статистический материал, и исследователи смоглиопределить долговременные тенденции в экономических процессах. Одними изважнейших источников статистических сведений являются «Материалы поисследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населенияИркутской и Енисейской губерний», которые были изданы в 1890-х гг. [17-19].
В конце XIX – начале ХХ вв. к проблеме положенияЕнисейской губернии в экономической системе государства обратился целый рядисследователей. Н.В. Латкин [16], бывший золотопромышленник, посвятившийизучению этой отрасли несколько книг, также описал состояние губернии в целом иКрасноярского округа в частности, уделил внимание губернской промышленности иторговле и отметил низкий уровень их развития.
С.Л. Чудновский [32] далподробное описание экономической системы Енисейской губернии, подчеркнулважность для нее таких отраслей как золотодобыча и винокурение. Онпроанализировал состояние сельского хозяйства и пришел к выводу, что к середине1880-х гг. в нем назрел кризис, во многом связанный с упадкомзолотопромышленности.
О кризисе всельскохозяйственном производстве говорил и Д.М. Головачев [3]. Он привелбольшой статистический материал на основании которого сделал вывод, чтоурожайность хлебных культур снижается, и что земледелие и скотоводство в губернииявляются малодоходными. Ученый также прибыль от крупных производствраспределяется крайне не справедливо, что ведет к огромному росту богатстводних и впадению в нищету других. Как меру борьбы против этого он предлагалактивнее развивать обрабатывающую промышленность, продукция которой приграмотном подходе смогла бы конкурировать с товарами из других губерний.
Все перечисленныедореволюционные работы способствовали накоплению статистического материала. Ихобъединяет низкая оценка хозяйственная оценка губернии.
События Первой мировойвойны, революции и гражданской войны осложнили изучение экономики. Но, с другойстороны, у исследователей появился доступ к ранее не использовавшимсяматериалам.
В.Ю. Григорьев [7] изучилвлияние золотодобычи на сельское хозяйство и пришел к выводу, что ее бурноеразвитие в середине XIX в. вызвалоответный рост земледелия и скотоводства. Активная эксплуатация приисковпринесла огромные прибыли небольшому кругу капиталистов и ненадолго повысилапокупательную способность населения. Вместе с тем, по мнению В.Ю. Григорьева,золотопромышленность отвлекла рабочие руки и капиталы от других отраслей,которые по сравнению с ней были развиты очень слабо. Уменьшение добычи золотаударило по широким слоям населения, которые потеряли рынок сбыта своейпродукции, прежде всего, хлеба. В.Ю. Григорьев сделал вывод, что именно это истало причиной низкой доходности земледелия и скотоводства.
В.А. Смирнов [25] далобзор экономическому состоянию Енисейской губернии в XIX в., уделил особое внимание проблеме колонизации идинамике развития сельского хозяйства и золотопромышленности в разные периоды XIX в.
Значительноактивизировалось изучение экономики Сибири во второй половине XX в. Инициатива в разработке проблемыразвития капитализма, колонизации азиатских окраин России перешла к сибирскимисторикам-аграрникам.
В.А. Степынин [27] всвоей работе подробно изучил особенности процесса переселения в Енисейскуюгубернию и сделал вывод, что в основе правительственной политики экономическогоразвития Сибири лежали интересы казны и помещиков центра России. Ученый такжеотметил проблему узости зернового рынка губернии, подчеркнул его местныйхарактер.
Ю.В. Кожухов [12]подробно изучил хозяйство крестьян Восточной Сибири и на основе этого пришел квыводам, что к середине XIX в.под влиянием золотопромышленности в Енисейской губернии значительно увеличиласьплощадь запашки, валовые сборы зерновых и выросли хлебные излишки. Благодаряэтому, успешно развивался сельскохозяйственный рынок.
Разработка проблем экономическогоразвития Сибири особенно активизировалась после создания Института истории,филологии и философии СОАН СССР, объединившего большой авторский коллектив длянаписания пятитомного труда «История Сибири». В третьем томе «Сибирь в эпохукапитализма» [9], рассматривающем период 1861-1917 гг., получили широкоеосвещение следующие аспекты: торговля и пути сообщения, сельское хозяйство иразвитие капиталистических отношений в деревне, переселение и его влияние насоциально-экономическое развитие сибирских губерний. В исследовании приведенозначительное количество статистического и фактического материала по экономикеЕнисейской губернии.
Г.Х. Рабинович [23, 24],изучая торгово-промышленную деятельность сибирской буржуазии конца XIX – начала XX вв., большое внимание уделил проблемам влияния иностранногокапитала и капитала буржуазии центра России на развитие экономики Сибири иЕнисейской губернии. Также он исследовал вопросы влияния на енисейскуюзолотопромышленность торгово-ростовщического капитала и посредническойторговли.
Исследованием политикигосударства в аграрной сфере занимался В.Н. Худяков [31]. Основными темами егоработы стали крестьянская реформа в Сибири, правительственные попыткинасаждения феодального землевладения в Сибири, проблема землеустройства.
С.Ф. Хроленок подробноизучил сибирскую золотопромышленность [30]. Он выделил основные этапы развитияэтой отрасли, проанализировал деятельность золотопромышленников и влияние наотрасль капитала, идущего из-за границ Сибири, исследовал движение рабочихприисков.
Таким образом, советскиеавторы провели множество исследований, изучили многие аспекты экономики Сибири,разработали широкую методологическую базу.
С начала 1990-е гг.количество исследований, посвященных экономике Сибири и Енисейской губернии,значительно снизилось. Но даже в этот период вышел ряд работ по этойпроблематике.
В.И. Федорова [29]изучила основные сферы экономики Енисейской губернии, обобщила обширныйматериал. Она пришла к выводу, что специфические условия губернии затруднялираспространение капиталистических отношений, и что слабая буржуазия не могласоперничать с капиталистами из европейской части страны.
А.С. Асочаков и Т.А,Катцина [1,2] обратились к проблеме банковско-кредитной политике государства вЕнисейской губернии. Их исследования показали, что эта сфера в губернии быласлабо развита, что препятствовало вовлечению широких слоев населения вэкономическую деятельность.
В последние годы вКрасноярском крае несколько человек защитили кандидатские диссертации по темам,связанным с экономикой Енисейской губернии во второй половине XIX в. [11, 13, 21].
Подводя итогисториографического обзора, можно констатировать, что современная историческаянаука обладает богатым фондом статистического и научно-исследовательского материалапо проблемам экономического развития Енисейской губернии. В то же время важноотметить, что обобщающих работ по специфике экономической систему Енисейскойгубернии еще нет. К таковым можно отнести работу В.И. Федоровой, но она далекаот полноценного исследования всех составляющих енисейской экономики, в ней малопроанализированы вопросы внешнего влияния.
Исходя из актуальноститемы и степени ее научной разработанности, целью работы является комплексноеизучение специфики периферийного экономического развития Енисейской губернии в1850-середине 1890-х гг.
Цель предполагает решениеследующих задач:
1. изучить социальную структурусельского населения губернии;
2. проанализировать состояние сельскогохозяйства;
3. исследовать сельскохозяйственныйрынок;
4. выяснить основные тенденции развитияпромышленности в этот период;
5. проанализировать специфику сферыторговли промышленными товарами;
6. изучить банковско-кредитную ифискальную политику государства в губернии.
Объектом исследованияявляется закономерности и особенности функционирования экономической системыЕнисейской губернии в 1850-середине 1890-х гг.
Предметом исследованиявыступают сельское и промышленное производство, торговля продукцией,произведенной этими отраслями, развитие рыночных связей, деятельностьбуржуазии, правительственная политика в Енисейской губернии в 1850-середине1890-х гг.
Хронологические рамкиисследования включают период с 1850 до середины 1890-х гг. Нижний рубежхарактеризуется значительными экономическими трансформациями в губернии,связанными с быстрым развитием золотопромышленности, которое в свою очередьвызвало рост сельскохозяйственного производства, изменения в структурепромышленности и расширения губернского рынка. Верхняя граница работы связана снарастанием кризисных явлений в экономики Енисейской губернии и с новымисерьезными перестройками в ее структуре, вызванными строительствомТранссибирской железнодорожной магистрали.
Территориальные рамкиохватывают пределы Енисейской губернии в границах Минусинского, Ачинского,Канского, Красноярского и Енисейского округов.
В методологической базеисследования предпочтение отдается формационному подходу. Таким образом, вработе делается акцент на развитие капиталистических тенденций в экономикеЕнисейской губернии с учетом региональной специфики. Используютсяобщеметодологические принципы историзма, объективности, научности, критическогоанализа и системного подхода. Говоря об историзме, мы имеем в виду анализявлений в контексте того временного этапа, когда они происходили. Научностьпредполагает доказательность выводов, опирающихся на имеющийся фактическийматериал и научный аппарат. Под объективностью подразумевается отсутствиебездоказательных оценок, минимизацию собственных симпатий и антипатий,признание имеющихся заслуг и достижений, равно как и ошибок и упущений.Имеющиеся фактический материал и историографическая база рассматриваютсякритически на предмет выявления неточностей и неполноты освещения даннойпроблемы. Системный подход означает изучение всего комплекса аспектов темы, ане отдельных иллюстративных явлений, сопоставление и обобщение отдельных фактови закономерностей.
Глава 1.Сельское хозяйство Енисейской губернии в 1850 – середине 1890-х гг.
1.1Социальная структура сельского населения Енисейской губернии в 1850-середине1890-х гг.
Анализ социальнойструктуры сельского населения является неотъемлемой частью изучения экономикиЕнисейской губернии. Специфика экономического развития отражается, в том числе,и на социальной структуре. Так, например, малочисленность городского населениябыла следствием слабого развития промышленности в губернии. Поэтому анализбудет касаться только сельского населения, в наибольшей степени влиявшего наэкономическое развитие. Необходимо выделить основные группы населения, связанныес производством, и проанализировать миграционный фактор.
В сфересельского хозяйства в середине XIX в.было занято 94% населения губернии, или 235,3 тысяч человек. В это времягорожан было 15,1 тысяч. Рост городов привел к тому, что в 1890-е гг. городскихжителей насчитывалось уже 62,9 тысячи человек. Но, несмотря на более чемчетырехкратное увеличение их числа, доля горожан к концу рассматриваемогопериода выросла лишь до 11%. В то же время сельское население выросло в два слишним раза (до 507,3 тысяч в 1890 г.) и составило 89% [13, с. 208]. Такимобразом, рост численности городского населения шел быстрее, но этообстоятельство практически не влияло на социальную структуру.
Плотность населениягубернии была крайне низкой: в середине XIX в. она составляла 0,14 человека на одну квадратнуюверсту в среднем по губернии, а в 1890-х гг. – 0,25 в среднем по губернии, 5,2в Красноярском округе, 2,2 в Ачинском и Минусинском, 0,2 в Енисейском [25, с.10; 29, с. 7].
Численность населенияувеличивалась, главным образом, за счет естественного прироста, составлявшего1,26% (10-13 человек на 1000 жителей в среднем за год). Этот рост происходил засчет преобладания рождаемости (50,3 человек на 1000 душ, или 5%) надсмертностью (40 человек на 1000, или 4%). У сельского населения рождаемостьбыла чуть выше среднего уровня 50,7 человек на 1000 душ [29, с. 8]. Средигородского населения смертность превышала рождаемость в 1,15 раза [29, с. 9].
Несмотря на крайне низкийсанитарный уровень, жители губернии отличались более крепким здоровьем посравнению с жителями остальной части России. Среди призывников из Енисейскойгубернии преобладали группы высокорослых и среднерослых – 89,5%. По причинемалорослости из сибиряков забраковывались призывными комиссиями всего лишь9,9%, тогда как аналогичный показатель по России – 25,5%. По причине увечностииз сибиряков освобождалось от службы 42 на 1000 человек, а по России 78,4, похроническим болезням соответственно 45,8 против 81,8 [17, с. 90]. При этом довольнобольшая часть больных и увечных приходилась на детей ссыльнопоселенцев. Вольныепереселенцы наоборот, отличались хорошим здоровьем, среди них число больных иувечных было самое низкое.
По имущественномупризнаку крестьянские хозяйства группировались следующим образом [14, с. 142]:Группы
Бедняки
26,2%
Промежу-
точная группа
13% Серед-няки 26,1% Крепкие середняки 27,7% Зажиточные (преимущест-венно старо-жилы) 7% Средняя запашка (десятин) 1,8 5,4 8,2 19 более 35 Наличие рабочего скота
17,2% –
безлошадные,
9% – с одной лошадью 2 3-4 5-9 более 10
В Енисейской губернии, посравнению с другими, был широкий слой середняков (53,8%) и незначительный слойкулаков (7%), группа бедняков (39,2%) мало пополнялась ввиду наличия большегоколичества свободных земель и относительной свободы хозяйственной деятельности.Число безземельных в губернии было достаточно высоко: от 7,8 до 13,1% [7, с.33]. Эта группа населения обеспечивала себя за счет притрактовых заработков итруда в скотоводческих и лесных районах.
Еще одной причиной,сдерживавшей социальную дифференциацию в губернии, было более слабое влияниепереселенческого фактора, чем в западносибирских губерниях. Основную массубедноты и наемных рабочих составляли недавние переселенцы, 90% которых не имелисредств обзавестись собственным хозяйством, поскольку переселение требовалоогромных расходов. Устройство на новом месте также было сопряжено созначительными затратами: приписка к сельскому обществу, необходимая дляполучения надела, обходилась крестьянской семье в 40-50 рублей, а всовокупности с другими расходами на строительство дома, обзаведение скотом,посевным фондом, инвентарем эти затраты составляли 350-400 рублей [18, с. 248].Поэтому доля малоземельных хозяйств среди новоселов составляла 49,4%, тогда каканалогичная группа среди старожилов только 11,7% [29, с. 23]. Но благоприятныеусловия губернии не давали развиваться процессу пролетаризации крестьян,большая часть мигрантов со временем становилась самостоятельными хозяевами.Причисление к сельскому обществу заметно облегчало положение переселенцев.Среди причисленных процент бездомных, безлошадных, безземельных и арендующихземлю был в разы ниже, чем среди непричисленных.
Рынок рабочей силы былразвит слабо. Из 50340 хозяйств четырех южных округов наемный труд использовали15,9%; 11,7% из них имели годовых работников, 4,2% — сезонных. Для сравнения, вИркутской губернии к найму рабочих прибегали 21,2% хозяйств, в Тобольской – 25%[18, с. 258]. Две крайние группы населения – бедняки и зажиточные – наиболееактивно участвовали в формировании рынка рабочей силы, первые как нанимающиеся,вторые – как работодатели. Из группы безлошадных в наем уходило 68,9%. ВМинусинском округе, где преобладали зажиточные и середняцкие хозяйства,отмечается максимальный процент хозяйств, применявших труд работников – 25%, иминимальный, отпускавший в наем – 8%. В Канском округе, где экономическийуровень крестьянского хозяйства был ниже, это соотношение было обратным: 37%хозяйств отпускало работников в наем и 15% использовало труд наемных работников[18, с. 255].
Прирост населениянаиболее интенсивно шел в Минусинском округе, и к концу XIX в. он стал самым населенным вгубернии. В 1830 г. на его долю приходилось 22% всего населения, а в 1890 г. – уже 32,1%, и все остальные округа значительно ему уступали. На долю Ачинского округа в 1890 г. приходилось 19,1% населения, Красноярского – 17,4%, Канского – 14,8%, Енисейского – 14,3%,Туруханского края – 2,3% [25, с. 9-10].
Благоприятные условияМинусинского округа способствовали тому, что он активно заселялся выходцами издругих губерний, как в рамках государственных программ, так и вольнымипереселенцами. В 1850-1866 гг. в губернию пришло 69 переселенческих партий(свыше 9000 душ обоего пола), из них 57 были направлены в Минусинский округ,еще 7 – в Ачинский, а остальные территории практически не были затронутыправительственной колонизацией [25, с. 7]. Она, таким образом, толькоусугубляла неравномерность развития губернии. Вольные переселенцы такжепредпочитали южную часть губернии. В некоторых волостях Минусинского округа(Курагинская и Идринская) переселенцы составляли большинство населения.
В 1860-1890-х гг. вгубернию ежегодно прибывало 2,5 тысяч ссыльных, но лишь пятая часть оставаласьна местах, остальные либо уходили на прииски, либо пускались в бега [14, с.138]. Их адаптация проходила с большим трудом, доля безлошадных и безземельныхсреди них составляла соответственно 58,2% и 72%, малоземельный контингент в ихсреде был равен 58%, очень тонкой была прослойка середняков – 10,5% [18, с.248]. Немногие из них заводили семьи. Средний состав семей ссыльнопереселенцевсоставляла 1,5 человека [17, с. 73]. Также трудно приживались их потомки, ониадаптировались лишь во втором-третьем поколении, тогда как вольные переселенцывставали на ноги уже в первом поколении. Таким образом, ссыльные не решалипроблему освоения губернии.
Гораздо более важным быловольнее переселение. Важнейшая реформа для губерний центра страны – отменакрепостного права в 1861 г. – напрямую практически никак не повлияла наЕнисейскую губернию, поскольку здесь насчитывалось всего 1069 крепостных [14,с. 138]. Но косвенное влияние реформы 1861 г., выразившееся в потоке переселенцев, оказалось достаточно серьезным.
В основном мигрантамибыли государственные крестьяне. Право на переселение получали те из них, ктоимел не менее 10 десятин земли. Им выделялись льготы и кредиты для покрытиядорожных расходов и обзаведения на новом месте. Но в 1867 г. в интересах помещиков был принят закон, по которому государственные крестьяне лишились этихправ. В течение почти 30 лет, то есть до постройки Транссибирской магистрали,правительство проводило двойственную политику в отношении переселенцев, тозапрещая миграцию, то разрешая. С одной стороны, оно было заинтересовано восвоении государственных земель за Уралом, поскольку за счет налогов и податейс них можно было пополнить казну. С другой – сибирский хлеб создавал опаснуюконкуренцию для помещиков европейской части России, и правительство стремилосьзащитить их всеми способами, а также обеспечить дешевой рабочей силой. Если в1865-1870 гг. в четырех южных округах было зарегистрировано 6867 переселенцев,то в 1870-1875 гг. только 4408 человек [17, с. 35]. Лишь в 1894 г. циркуляром МВД переселение в Сибирь было окончательно легализовано, и желающим мигрироватьстала оказываться помощь. В целом, за 1860-1890-е гг. вольная колонизация далапо Красноярскому, Ачинскому и Минусинскому округам всего лишь 1/12 частьнаселения [17, с. 130].
Несмотря на запреты,переселение в Енисейскую губернию происходило постоянно, менялась лишь егоинтенсивность. Власти предпринимали некоторые меры в связи с этим. Так, в1880-х гг. в с. Белоярске, Ачинске, Красноярске, с. Заледеево и в Канске былиоткрыты пункты с крытыми помещениями для переселенцев. Но мест для всехжелающих там не хватало, медицинское обслуживание было платным, а многие денегне имели. «Пункты были оборудованы примитивно, недоставало медикаментов, пищаготовилась в антисанитарных условиях, часто отпускались испорченные продукты.…Переселенцы часто отказывались даже останавливаться на переселенческихпунктах, не ожидая получить там какую-либо помощь» [27, с. 79].
Правительство издаваломного распоряжений и инструкций по упорядочиванию движения мигрантов, но оничасто оставались мертвой буквой и из-за нежелания чиновников заниматься этимипроблемами, и из-за недостатка финансирования.
В 1893-1895 гг. вгубернии были проведены землеустроительные и землеотводные работы. ВКрасноярском, Ачинском и Канском уездах под переселенческие участки быловыделено 600 тысяч десятин [31, с. 114]. Эти земли были изъяты у многоземельныхстарожилов. Но эти меры имели эпизодический характер, и землеустроители нестремились сократить крупные наделы до обязательных 15 десятин. К тому же, в 1895 г. между министром государственных имуществ и иркутским генерал-губернатором была достигнутадоговоренность о том, что до окончательного поземельного устройства сибирскихкрестьян разрешить восточносибирским партиям отводить наделы свыше 15 десятин[31, с. 115]. Такие ограниченные меры не только не ликвидировали чересполосицу,многоотрубность, неравномерность обеспечения крестьян землей, но и усилилихаотичность поземельных отношений.
Таким образом, вЕнисейской губернии преобладало сельское население. Условия его жизни былидостаточно благоприятными, что подтверждается естественным приростом и хорошимздоровьем сельчан. Пролетаризация крестьян происходила медленными темпами ввидуналичия большего количества свободных земель и относительной свободыхозяйственной деятельности. Поэтому многие вольные переселенцы, обычнопополняющие ряды сельского пролетариата, достаточно быстро становилисьсамостоятельными хозяевами. Этого нельзя сказать о ссыльнопоселенцах, которыепринадлежали к низшим слоям общества, но из-за их малочисленности онипрактически не влияли на экономические процессы. Вольные переселенцы для того,чтобы получить средства на обустройство, в первое время после миграции обычноработали по найму. Ряды наемников пополняли также местные бедняки. Рынокрабочей силы в губернии формировался медленно не только из-за благоприятныхусловий для ведения хозяйства, но и из-за политики правительства, которое визучаемый период препятствовало миграции из европейской части России, т.к.стремилось обеспечить буржуазию центра страны дешевыми рабочими руками. Можносказать, что капиталистическое развитие Енисейской губернии происходило скореевопреки государственной политики, чем благодаря ей. Вместе с тем, меры,предпринимаемые государством по упорядочиванию поземельных отношений в губернии,страдали непродуманностью и половинчатостью, что объясняется слабойзаинтересованностью правительства в развитии региона.
1.2Состояние сельскохозяйственного производства
Енисейская губерниянаходилась в условиях зависимости от более развитых регионов Российскойимперии. Проявлялось это и в сельском хозяйстве, дававшее более половинывалового продукта региона. Экономика губернии носила ярко выраженный аграрныйхарактер, преобладающую роль играло земледелие. Этому способствовало наличиеобширного фонда свободных земель с высоким содержанием чернозема, которыйместами превосходил по качеству черноземы европейской части страны.Способствовали земледелию и сравнительно благоприятные климатические условияюжных округов губернии. Но капиталы, сосредоточенные в центре страны,практически не направлялись в сельское хозяйство Енисейской губернии. Егоразвитие носило ограниченный характер, была задействована лишь малая часть техвозможностей, которые имелись в экономике губернии.
Производство зерна вЕнисейской губернии в изучаемый период находилось на достаточно высоком уровне,полностью обеспечивая потребности населения. Чистый сбор зерна (т.е. за вычетомсемян) на душу населения был равен в среднем 32,4 пуда, доходил и до 40 пудовпри норме потребления в среднем 20 пудов [5, с. 278]. За счет низкой плотностинаселения Енисейская губерния опережала другие сибирские губернии по этимпоказателям. Так, в 1861-1870 гг. в Томской губернии на душу населенияприходилось 27,84 пуда хлеба, в Тобольской – 19,28, в Иркутской – 16,88 [5, с288]. Малочисленность населения вела к высокой обеспеченности крестьян землей.«Средний душевой надел при трехпольной системе земледелия составлял 16 десятин,тогда как у государственных крестьян в европейской части страны он был равен 8десятинам» [29, с. 44].
Господствующей системойоставалась залежно-паровая: одна часть возделываемой земли находилась подобработкой (пашня и пары), другая – в резерве (залежь). По мере истощения илизасорения первой она поступала под залежь, а к обработке привлекались«отдохнувшие» земли.
Количество залежныхземель зависело от наличия свободных земель и плотности населения, которая былакрайне низкой: 0,25 человека на одну квадратную версту в среднем по губернии,5,2 в Красноярском округе, 2,2 в Ачинском и Минусинском, 0,2 в Енисейском [25,с. 10]. По подсчетам В.И. Федоровой, в наиболее населенном Красноярском округепод обработкой находилось 71,8% земель, под залежью – 28,2%; в Ачинскомзалежных и обрабатываемых земель было примерно поровну; в целом по 4 южнымокругам резервные земли составляли 38,8% [29, с. 28-29]. В работе М.В.Константиновой приводятся те же цифры, кроме Красноярского округа: согласно ей,здесь под залежью находилось 38,2% земли [13, с. 213].
Кроме повышенияплодородия почвы и борьбы с засоренностью, использование залежных земельпозволяло земледельцам более гибко приспосабливаться к сложному рельефу ирезким климатическим колебаниям: в засушливые годы крестьяне переходили краспашке резервных земель в низинах, в дождливые – использовали залежи нахолмах. Наличие резервного фонда позволяло оперативно реагировать и наколебания рыночной конъюнктуры. При возрастании рыночного спроса на хлебпроизводство расширялось за счет введения в оборот залежей, и, наоборот,сокращение спроса приводило к переводу части земель в резерв.
До 1880-х гг. удобрениепашни в губернии не практиковалось. Причем даже переселенцы из-за Урала, попривычке пользовавшиеся этим методом, вскоре отказывались от него. Причиназаключалась в том, что в большинстве случаев удобрение приводило к удлинениюпериода роста, и хлеб не успевал вызревать. Но даже если удобрение повышалоурожайность в 2-3 раза, его дальнейшее применение было нерентабельным, онотребовало больше средств, чем распашка нови. Подъем десятины нови обходился в 15рублей, и она давала хороший урожай стабильно в течение 20 лет, не требуядополнительных расходов, а на удобрение такой же площади необходимо былопотратить 13 рублей, но это позволяло получать высокий урожай только 2 года.
Цикл земледельческихработ длился с апреля-мая до сентября-октября и включал в себя вспашку яровыхна 2-3 раза, боронование, сев яровых, поднятие паров, уборку озими и яри,осеннюю вспашку и сенокос. Чтобы успеть выполнить всю работу, крестьянинузачастую приходилось пренебрегать более тщательной обработкой пашни. Связаноэто было еще и с тем, что стихийные природные явления, неблагоприятно влиявшиена сельское хозяйство, имели очень высокую частоту. За период 1858-1890 гг. вгубернии весенние холода повторялись 11 лет, засухи – 10 лет, сильные ветра – 9лет, нашествия насекомых и грызунов – 13 лет, наводнения – 5 лет, осенниезаморозки – 4 года, сильное поражение полей сорняками – 8 лет. Таким образом,за 32 года посевы и урожаи подвергались риску 71 раз [29, с. 37].
Главным земледельческиморудием являлась деревянная соха. Кроме нее, в последней четверти XIX в. начали использовать колесухи, восновном для разработки новых земель. От обычной сохи она отличалась тем, чтодля облегчения работы пахаря укреплялась на тележной оси с колесами.
Для дальнейшей обработкиземли после вспашки употреблялись бороны. В 1850-х гг. широко былираспространены бороны с деревянными зубьями, но в последующие годы они сталивытесняться орудиями с железными зубьями, дающими больше эффекта в борьбе ссорняками. При уборке урожая использовали серпы, привозимые из европейскойчасти страны. Последующая техническая обработка зерна заключалась в размоле егона крупу и муку на водяных мельницах.
В 1880-1890-е гг.крестьяне начинают использовать машинную технику: жнейки, молотилки, сеялки.Она, как и другие сельскохозяйственные орудия, например, те же серпы,привозилась из-за Урала, поскольку в Сибири инвентарь в больших масштаба непроизводился, и в необходимости закупать его в европейской части России былапроявлением зависимости сибирского региона в целом и Енисейской губернии какего части. Эта техника была достаточно дорога: молотилка фабричногопроизводства стоила 400 рублей, веялка – 120 рублей. Местные умельцыизготавливали по фабричным образцам свои модели, значительно их удешевляя. В1890-е гг. в Енисейской губернии насчитывалось 743 веялки, 169 молотилок [29,с. 34]. По обеспеченности техникой крестьянского хозяйства губерния значительнообгоняла другие сибирские регионы. Относительно высокая техническая оснащенностьземледелия объясняется зажиточностью енисейского крестьянства, которое имелосредства для совершенствования методов обработки земли и урожая. Это позволялоснижать затраты на производство хлеба и увеличивать это производство дляполучения дополнительных прибылей при продаже достаточно дешевого хлеба. Так,например, уборка зерна с одной десятины с использованием машинной техникиобходилась в 5,5 рублей, а при найме работника затраты возрастали до 9,5 рублей[27, с. 255].
Несмотря навышеперечисленные технические нововведения, основным способом увеличениясельскохозяйственного производства оставалось расширение площадей посевов. Впериод 1871-1890 гг. их расширение по четырем южным губерниям, дававшим 95%сельскохозяйственной продукции, составило 15,1% [29, с. 37]. Но из всехпригодных к земледелию площадей в обработке находилось всего лишь 21,6%(1 249 140 из 5 775 337 тысяч десятин) [7, с. 45]. Слабыйрыночный спрос большего не требовал.
Динамика ростаиспользуемых земель, как и динамика цен на хлеб, зависела от целого рядафакторов: наличие близких рынков сбыта, величина транспортных расходов,количество посредников, перевозящих партии зерна, рост населения иприродно-климатические колебания. Цены на зерно устанавливались зимой, сприближением лета они росли, поскольку запасы подходили к концу. К осени, взависимости от нового урожая, они опускались или росли. В условиях узостирынка, почти полного отсутствия кредитных учреждений, цены на хлеб испытывалирезкие колебания. При сокращении спроса крестьяне были вынуждены продавать понизким ценам даже тот хлеб, которые был необходим для потребления семьи. Деньгинужны были для того, чтобы расплатиться за задаток, полученный от перекупщика.Перепады цен на зерно были особенно сильны в Канском, Минусинском и Ачинскомокругах. Связано это было с тем, что эти районы были центрами производствахлеба, и они были максимально подвержены действию всех перечисленных факторов.
В земледельческойструктуре региона ярко проявлялась неравномерность развития: южный Минусинскийокруг выделялся на фоне остальных. В хорошие годы максимальная урожайность вокруге достигала 300 пудов с десятины, минимальная – 50-60 пудов, в то времякак в северных волостях Канского округа максимальные сборы составляли 69 пудовс десятины, а минимальные – 23 пуда. При этом средняя урожайность по четыремюжным округам губернии составляла 71,4 пуда с десятины при среднем посеве 11пудов[29, с. 37].
По неполным данным В.А.Смирнова, в 1890 г. на Минусинский округ приходилось чуть менее трети всейпосевной площади губернии: 103,5 тысяч десятин из 330,5. При этом почти 90%приходилось на яровые посевы. Наиболее распространен был рыночный хлеб –пшеница – 31,8% от всех культур [25, с. 14]. В современном исследовании М.В. Константиновойданы другие цифры, согласно которым наибольшая площадь посевов в 1881-1890 гг.была в Канском округе: 131,7 тысяч десятин из 392,3 в целом по губернии. Надолю Минусинского округа приходилось 107,9 тысяч десятин. Но урожайМинусинского округа составлял 5 139 952 тысяч пудов, в то время как востальных округах – Канском, Ачинском и Красноярском – его размер колебался от3 000 000 до 4 000 000 тысяч пудов. При небольшой разницемежду этими тремя округами в сборе урожая посевная площадь Канского округа былабольше, чем суммарная посевная площадь Ачинского и Красноярского округов [13,с. 209].
Несмотря на то, чтоМинусинский округ больше остальных был ориентирован на рынок, преобладаниепшеницы в структуре посевов объясняется, прежде всего, природно-климатическимиусловиями. Малое количество выпадающего снега и сильные ветра, выдувавшиепочву, создавали плохие условия для озимых культур, поэтому в доле посевов какв Минусинском округе, так и во всей губернии, преобладали яровые [13, с. 215]. Но,например, в Красноярском округе, причина заключалась в другом – снега выпадалослишком много, и его долгое таяние приводило к вымоканию посевов. В Канском,Ачинском и Енисейском округах сеяли преимущественно озимую рожь, выращивать еев этих местностях было выгоднее, чем другие культуры. Она быстро вызревала ибыла менее чувствительна к заморозкам. Достаточно мягкий климат Минусинскогоокруга позволял выращивать здесь более теплолюбивую пшеницу, а рожь здесь почтине сеяли. Поэтому нельзя согласиться с В.И. Федоровой, ошибочно утверждающей,что «даже в Минусинском округе, дававшем основную массу товарного хлеба, вструктуре посевов преобладала рожь, не пользовавшаяся особым спросом» [29, с.32]. Но в целом ее вывод относительно слабого влияния рынка на структурупосевов верен. В 1850-1870-х гг. озимая и яровая рожь занимала в среднем 48,5%засеваемой территории, а пшеница – лишь 23%, и в дальнейшем это соотношениемало изменилось [13, с. 53]. Местные потребители – сельские жители, золотыеприиски, винокуренные заводы предъявляли спрос именно на ржаной хлеб, а внешниерынки были закрыты для Енисейской губернии, поэтому производители зерна неимели стимула к выращиванию рыночного хлеба. В целом по четырем южным округамозимая и яровая рожь, овес и пшеница занимали 91,66% всей площади посева [15,с. 57].
Показатели эффективностисельского хозяйства постепенно снижались в рассматриваемый период. За 1850-1890гг. население губернии увеличилось на 127,7% (с 250,4 до 570,2 тысяч человек)[13, с. 208]. За это же время посевные площади выросли на 68,8% (с 232,4 до392,3 тысяч десятин), а сбор урожаев – лишь на 36,6% (с 12 127 100 до16 565 400 тысяч пудов) [13, с. 209]. При этом в Сибири в целом запериод 1858-1897 гг. численность населения возросла почти в два раза, посевызерновых увеличились на 30%, а сбор зерна – на 59% [4, с. 14]. Таким образом,на фоне развития сибирского земледелия эта отрасль в Енисейской губерниипереживала кризисный период.
Сокращение производствазерна в губернии вело к сокращению душевных сборов и к тому, что все большаячасть хлеба потреблялась сельскохозяйственным населением: в 1850-х гг. этоприблизительно 46,6% от собранного урожая, в 1860-х гг. – 54%, в 1870-х гг. –56%, в 1880-х гг. – 61,2%, в 1890-х гг. – 68,9% [13, с. 61]. Вместо активногоразвития земледелия губернии, которое имело к этому предпосылки, происходилопостепенное замедление темпов роста сельскохозяйственных показателей,производство характеризовалось низкой доходностью.
Обеспеченность крестьянземлей создавала благоприятные условия для занятия скотоводством. В середине XIX в. эта отрасль демонстрировалабыстрый рост. С 1861 по 1864 гг. число голов скота выросло на 11,4% (с 916тысяч голов до 1 041 тысячи голов), при том, что население увеличилось лишь на1,3%. За эти годы число овец выросло с 303 тысяч до 347 тысяч, лошадей – с 276тысяч до 302 тысяч, рогатого скота – с 231 тысячи до 260 тысяч, поголовьесвиней практически не увеличилось и составило 91,5 тысяч, зато значительнобольше стало оленей: в 1861 г. их насчитывалось 8 тысяч, через три года – ужеоколо 32 тысяч [32, с. 85-86]. Около половины лошадей и рогатого скотаприходилось на Минусинский округ [27, с. 58]. Это объяснялось тем, что здесьпроживало коренное полукочевое и кочевое население, главным занятием которогобыло скотоводство.
За период 1864-1880 гг.количество скота увеличилось на 13,5% (до 1 183 тысяч голов скота), в товремя как населения – на 29% [32, с. 87]. В скотоводстве, как и вземледельческой отрасли, наблюдалось снижение темпов производства продукции врассматриваемый период. В наибольшей степени этот процесс развился вМинусинском округе: в 1864 г. на 100 душ населения приходилось 522 головыскота, в 1880 г. – 464 головы (в том числе лошадей в 1864 г. 130 голов и 123,9 голов в 1880 г., рогатого скота – 146 и 97,9 голов соответственно) [32, с.88]. Д.М. Головачев, пользуясь данными 1890 г. пришел к выводу, что рабочими лошадьми были лучше обеспечены хозяйства не Минусинского (в среднем 4,8 рабочихлошади на одно хозяйство), а Ачинского округа (5,8 лошадей), поскольку в этомокруге лошадей в достаточно большом количестве держали для извозного промысла[3, с. 13].
Несомненно, что важнойпричиной замедления темпов прироста поголовья скота было сокращение спроса состороны золотопромышленников на рабочий и мясной скот. Спрос медленноразвивающегося земледелия на рабочий скот также был невелик. Поэтому большевсего пострадал рогатый скот: за период 1864-1880 гг. его поголовье вырословсего на 6,3 тысяч, в то время когда овец стало больше на 93 тысячи, лошадей –на 52 тысячи [32, с. 87].
Но даже достаточнобольшое увеличение поголовья лошадей не должно вводить в заблуждение. Поподсчетам Д.М. Головачева в 1890 г. на одно хозяйство Енисейской губернииприходилось 4,9 рабочих лошадей, на 100 десятин пашни – 3,4 лошади, а,например, в Забайкальской области – 3,2 и 3,6 соответственно [3, с. 12]. Тоесть обеспеченность енисейских крестьян рабочим скотом была не так высока, чтоотрицательно сказывалось на эффективности обработки земли. Далее, сопоставляяданные обеспеченности крестьян скотом и землей, Д.М. Головачев приходит квыводу, что у значительной части населения «обеспечение рабочими лошадьми …едва лишь удовлетворяет потребностям земледелия, и только приблизительно неболее 1/10 часть хозяйств может извлекать из рабочего скота особый доход в видеизвоза и, может быть, от продажи свободных избытков рабочих лошадей» [3, с. 14].
Неурожаи лишь изредкапричиняли урон скоту, так как крестьяне имели достаточно большие наделы, чтобызаготовить сено на зиму, к тому же, скоту скармливали и продукты хлебногопроизводства. Зато скотоводство сильно страдало от конокрадства и частыхэпидемий, поскольку ветеринарной службы в губернии не было, во время эпизоотийвымирало 80-90% поголовья [29, с. 45]. Эти факторы отрицательно влияли наскотоводство, которое модернизировалось еще в меньшей степени, чем земледелие,и поэтому его доходность была крайне низкой.
Таким образом, высокаяобеспеченность крестьян Енисейской губернии землей позволяла им удовлетворятьсвои потребности в продукции земледелия и скотоводства. Поэтому сохранялисьэкстенсивные методы ведения сельского хозяйства. Самым развитым районом являлсяМинусинский округ. В структуре посевов сельскохозяйственных культур преобладалихлеба, наиболее распространенным из которых была рожь. Переориентациикрестьянских хозяйств на рынок, который обычно предъявляет спрос на пшеницу, непроисходило в силу отдаленности губернии от крупных центров сбыта продукцииземледелия, а местный рынок был развит слабо. Эти же факторы влияли и наскотоводство, которое не интенсифицировалось и не удовлетворяло потребностирастущего населения. К тому же, пахотные земли повсюду расширялись за счетпастбищ и лугов. Сокращение последних вело к сокращению скота, а,следовательно, и удобрений, и тягловой силы, необходимой в хозяйстве, ипродуктов скотоводства. Все это в итоге негативно влияло на земледелие,развивавшееся экстенсивно. В итоге, к концу рассматриваемого периода темпыразвития земледелия и скотоводства резко снизились по сравнению с серединой XIX века, и сельское хозяйство вступилов полосу кризиса.
1.3Торговля продукцией земледелия и скотоводства. Политика государства в сфересельского хозяйства
Особенностьюсельскохозяйственного рынка Енисейской губернии, как и Восточной Сибири вцелом, был его ярко выраженный местный характер. Отсутствие налаженных путейсообщений и дороговизна перевозок делали сбыт хлеба за пределы губернии вплотьдо конца XIX в. практически невозможным, поэтомукрестьянское хозяйство Енисейской губернии почти полностью зависело от местногоспроса и вынуждено было приспосабливаться к требованиям узкого местного рынка.Рассмотрим специфику сельскохозяйственного рынка и меры государственной власти,предпринимаемые по отношению к сфере торговли.
Вывоз губернского хлебашел только по московскому тракту для нужд проезжающих, в Енисейский округ, гдевсегда не хватало своего зерна, представителям коренных народностей губернии ипо Чулыму в Западную Сибирь, но и западносибирский рынок постепенно начинаетобеспечиваться местными земледельческими районами, и закрывается от енисейскогохлеба. Слабая промышленность губернии также не могла создать большой ипостоянный спрос на зерно. Малочисленное городское население имело невысокуюпотребность в хлебе: в 1880-е гг. среднегодовая потребность составляла примерно943,5 тысяч пудов или 5,7% от собранного урожая [13, с. 62]. Тем не менее,неуклонный рост денежных повинностей вынуждал крестьян активнее торговать своейпродукцией, это вело к усилению связей крестьянского хозяйства с рынком иразвитию внутренней торговли губернии.
В 1851 г. в военные магазины было закуплено 13 542 четверти хлеба, на солеваренные заводы –26 310 пудов муки, на частные золотые промыслы – 1 728 000 пудов(муки, крупы и овса), на винокуренные заводы – 22 500 пудов, в казенных магазинахдля продовольствия инородцев и горожан – 183 000 пудов, для потреблениягородов – 72 460 кулей муки и 90 575 пудов овса. Все сумме составлялопримерно 2,5 млн. пудов, оборот примерно был равен 1,2 млн. рублей [32, с. 121].
Наиболее крупным потребителемтоварного хлеба в Енисейской губернии были золотые прииски. По сведениям за 1859 г. на прииски губернии было поставлено около 2 млн. пудов хлеба, что составляет больше 16% отобщего сбора зерновых в год, в дальнейшем эта цифра достигла 20% [13, с. 63]. В1860-е гг. годовые закупки для приисков выросли до 2,5 – 3 млн. пудов [13, с.66]. В неурожайные годы зерно закупалось даже в Иркутской области, но этослучалось крайне редко.
Поставки хлеба на золотыеприиски были выгодным делом, и в губернии в этот период возникла целая сеть посбыту зерна. Около 50 крупных хлеботорговцев работало в этой сфере. Онипокупали зерно и непосредственно у крестьян, и у мелких скупщиков-посредников,также желавших приобщиться к прибыльному занятию. Без услуг скупщиков иторговцев золотопромышленникам невозможно было обойтись, так как прииски были,как правило, удалены от сельскохозяйственных районов. Еще одной причиной былоотсутствие крупных земельных собственников в Енисейской губернии, как и вСибири в целом, которые могли бы торговать продукцией, произведенной в иххозяйствах. Мелкие собственники были вынуждены реализовывать свой хлеб черезпосредников.
Как правило, скупкапроизводилась под задаток, составлявший от 1/8 до 3/4 цены продаваемого хлеба.Задаток представлял собой формы кабального кредита, крестьянин терял на этом от1 до 10 копеек с рубля за пуд хлеба. В удаленных районах потери возрастали до5-15 копеек. Наценка являлась процентом за ссуду [29, с. 39].
Скупка зерна былаособенно выгодна владельцам достаточно крупного первоначального капитала,которые вытесняли с поля деятельности более мелких предпринимателей. Имелиместо случаи, когда купцы-ростовщики выплачивали стоимость крестьянского хлебаденьгами лишь частично, а остальную сумму отдавали собственными товарами.Крестьянам подобный обмен был невыгоден, поскольку для уплаты податей им былинеобходимы наличные средства [13, с. 70].
Наиболее мощное развитиезолотые прииски получили в 1830-1850-е гг., и это привело к тому, что в этотпериод запашка стала увеличиваться, а цены на хлеб достигли своего максимума[13, с. 217]. В 1860-е гг. зерно подешевело, поскольку были введены в оборотновые земли, а золотодобыча уменьшила свое потребление. Активное потреблениехлебной продукции со стороны золотопромышленности способствовало ростутоварного производства хлеба, особенно в Минусинском округе. В начале 1840-хгг. из округа на рынок поставлялось около 100 тысяч пудов зерна, а во второйполовине XIX в. эта цифра выросла в 7 раз [12, с.279]. Значительно увеличилось производство зерна, и 1850-1880-е гг. былинаиболее благоприятным периодом для торговли хлебом в Енисейской губернии.«Так, в 1850-1860-е гг. ежегодно, в среднем, за вычетом потребления сельских игородских жителей, в губернии оставалось более 50% зерновых продуктов, в1861-1870-е гг. – 41,8%, в 1871-1880-е гг. – 38,8%», но уже в 1880-х гг.ежегодный остаток хлеба снизился до 33% [13, с. 62].
Еще одной сферой сбытазерна являлось винокурение. Данных о количестве хлеба, используемого для нуждэтой отрасли немного. Известно, что «со второй половины 1870-х гг. на всехвинокуренных заводах губернии в среднем за год выкуривалось не менее 350 тысячпудов зерна, в 1890-х гг. – от 400 тысяч до 500 тысяч пудов хлеба» [13, с.67-68].
В целом можно отметить,что золотопромышленность и винокурение предъявляли достаточно большой спрос нахлебную продукцию. Именно золотые прииски сыграли важнейшую роль в развитиитоварности енисейского хлеба, в расширении площадей посевов [12, с. 149-150].Но из-за стихийного и нестабильного характера золотодобычи, создатьдолговременный спрос на зерно она не могла и не способствовала интенсификациисельского хозяйства. Так, в 1890-х гг. хлеботорговцы, сплавлявшие хлеб поЕнисею, понесли значительные убытки по причине уменьшения спроса на их товар состороны енисейских золотопромышленников при увеличении предложения со стороныхлебопроизводителей. Таким образом, активное развитие обернулось кризиснымиявлениями. Винокурение также не оказало мощного влияния на развитиепроизводства хлеба, поскольку потребляло его даже меньше, чемзолотопромышленность. К тому же, Б.Н. Миронов, изучивший динамику хлебных цен вXVIII-XIX вв., считает, что «там, где винокурение имело большиеразмеры, хлебные цены находились на низком уровне. Винокуренное производство неподнимало хлебные цены, оно лишь концентрировалось там, где сырье (хлеб) былодешевым» [20, с. 147-148].
Минусинский округ былсамым крупным поставщиком зерна, которое отправлялось по Енисею большей частьюв Енисейский округ и частично в Красноярск. Много хлеба шло на прииски. В1850-х гг., в период наибольшего развития золотодобычи, минусинское зерносоставляло примерно половину потребляемого этой отраслью: 900 тысяч пудов из 2млн. Также хлеб продавался на базарах местным жителям, в том числе инородцам, ипоставлялся на местные заводы и мельницы.
В Ачинском округе хлебсбывался инородческим улусам, в Енисейский округ, в волости, граничащие сТомской губернией и в саму соседнюю губернию, также продавали его жителям притрактовыхсел для дальнейшего сбыта проезжающим и в таежные селения, испытывавшие дефицитв зерне.
Из Канского округаосновная часть хлеба шла на Московский почтовый тракт, в Нижнеудинский округИркутской губернии и за его пределы, на прииски Енисейского округа.
Основными рынками сбытахлеба Красноярского округа были прииски и Московский тракт, в меньшей степениместные базары и Енисейский округ. Кроме того, зерно продавалось на местныевинокуренные заводы.
По Енисею сплавляласьпреимущественно ржаная мука, менее овес, еще менее пшеница, отчасти крупа. Наприиски – ржаная мука и овес, немного пшеницы. На винокуренные заводы восновном шла озимая и яровая рожь, на крупчатые заводы – пшеница в зернах, набазары, ярмарки, в лавки – ржаная и яричная мука (из яровой пшеницы), овес,менее всего пшеница, на тракт – овес, затем ржаная и яричная мука.
Ярмарки были одним изглавных мест сбыта сельскохозяйственной продукцией. В середине XIX в. в губернии насчитывалось 16ярмарок, хотя не все из них функционировали постоянно. Так, в 1851 г. торговля шла только на 9 из них, возможно, это было связано с неурожаем и, как следствие,отсутствием денег у крестьян. В этот год привезено было товаров почти на 63тысячи рублей, но продано менее чем на 8 тысяч рублей. К 1862 г. обороты ярмарочной торговли заметно выросли: привезено было товаров на 195 тысяч рублей,продано на 101,5 тысячу рублей [13, с. 78]. В начале 1870-х гг. в губерниидействовало 30-35 ярмарок, в1880-1890-х гг. это число сократилось до 13 [29, с.72].
По количеству ярмароквыделялся Ачинский округ, где в 1880-х гг. числилось 6 ярмарок из 13,действовавших в губернии. При этом две самые крупные ярмарки округа –Балахтинская и Ужурская – давали 60% торгового оборота в губернии. Ареалторговых связей этих ярмарок распространялся более чем на 100 верст, включая нетолько близлежащие волости, но и территории соседних губерний [29, с. 72].
В Минусинском округе в1880-х гг. действовали две ярмарки – в с. Абаканском и с. Соленоозерском. Ихобороты в разное время колебались от 30 до 200 тысяч рублей [29, с. 72].
В Канском округе в это жевремя действовала только одна ярмарка – в с. Амонаш, но объемы торговли на нейбыли мизерные. Также невысокими были обороты Красноярской ярмарки.
М.В. Константиновасчитает, что «главную роль в учреждении большей части ярмарок … играли местныеторговцы, которые с помощью открытия ярмарок пытались расширить обороты своейторговли, по возможности устранить или уменьшить конкуренцию крупных торговцевсоседних селений» [13, с. 79]. Например, такие ярмарки как Балахтинская иСоленоозерская были открыты вследствие развития золотопромышленности.
Постепенное падение ценна хлеб по мере сокращения золотодобычи отрицательно влияло на объемыярмарочной губернской торговли. Так, на уже упоминавшихся ярмарках в Балахте ив Ужуре в 1880-1890-х гг. существенно снизились объемы торговли: с более 300тысяч рублей в начале 1880-х гг. до менее 100 тысяч в 1895 г. [29, с. 72]. К тому же, в характере ярмарочной торговле проявлялась зависимость губернии отввозимых товаров: покупалось больше, чем продавалось. В 1880-е гг. наБалахтинской ярмарке сумма проданных товаров (в основном хлеба и продуктовскотоводства) в среднем составляла 86 тысяч рублей, а купленных – почти 247тысяч рублей [18, с. 48].
В гораздо меньшихобъемах, чем на ярмарках, хлеб сбывался в домах скупщиков или зажиточныхкрестьян, на мельницах, железнодорожных станциях. Большего всего хлеба в малыхколичествах продавали на базарах, где цена и вес продукта были урегулированы иниже опасность обмана со стороны продавца. Хлеб являлся самым главным товаромна базарах, поэтому наибольшая активность на них наблюдалась осенью, послесбора урожая.
На городских базарахокружных центров основную массу хлеба покупали городские жители, также здесьсовершались крупные хлебные сделки для отправки на прииски, на тракт и, вменьшей степени, в Томскую и Иркутскую губернии. На сельских базарах основнымипокупателями хлеба были безземельные (а в неурожаи – и малоземельные) крестьянеи разночинцы. На таких базарах – Емельяновский, Погорельский, Балахтинский,Частоостровский, Тесинский, Ермаковский – объемы торговли были не велики.Достаточно большими они были на тех сельских базарах, на которых зернозакупалось для поставки на прииски или на винные заводы – на Рыбинском,Еловском, Ужурском, Сухобузимском, Каратузском, Курагинском.
В целом, торговля хлебомв Енисейской губернии была нестабильной. Во многом этому препятствовали большиеколебания цен: амплитуда колебания цены овса составляла 216%, ржи – около 350%[7, с. 53]. К этому также необходимо прибавить высокую цену на труд. В итоге,доходность пахотных угодий в 1890-х гг. была весьма скромной, что неспособствовало активному развитию земледелия [7, с. 52]. Колебание цен на хлеб– основной товар крестьян – сильно влияло на масштабы ярмарочной торговли: принизких хлебных ценах земледельцы имели меньше средств для покупки привозныхтоваров.
В начале рассматриваемогопериода, когда на золотые прииски активно закупался рабочий и мясной скот вхозяйствах Минусинского и Ачинского округов, енисейские крестьяне увеличилипродажу скота. Но значительный рост цен на быков и лошадей, вызванный большимспросом, привел к тому, что золотопромышленники предпочли приобретать болеедешевый скот в Тобольской и Томской губерниях [12, с. 280].
Скот, выращиваемыйкрестьянами губернии, обладал малой ценностью, племенных пород крестьяне неразводили. Так, по словам современника, «убойный вес скота поразительно мал,коровы маломолочны, лошади мелки, овцы малокурдючны и дают лишь грубые сорташерсти» [7, с. 76]. В официальном исследовании 1890-х гг. отмечалось, что«местное скотоводческое хозяйство ближайшей и непосредственной целью имеетудовлетворение нужд личного потребления самих хозяев; о систематическом,организованном сбыте скота и продуктов скотоводства не может быть и речи дажедля местностей, ближайших к городам; скот нигде и никем не воспитывается соспециальными целями сбыта, а продается только излишек, только то, что остаетсяв хозяйстве за удовлетворением его непосредственных нужд» [18, с. 241]. Крометого, «в огромном большинстве случаев крестьяне продают не избытки рабочегоскота, а продают его под влиянием необходимости в неурожайные годы занедостатком кормов или для уплаты податей и в моменты кризисов в каждомотдельном хозяйстве» [3, с. 14].
В скотоводстве, как и вземледелии, большую роль играли скупщики. Особенно это касалось районовпроживания хакасов. Наиболее крупные предприниматели из числа инородцевосуществляли через агентов скупку скота, который затем продавали, получая15-20% чистой прибыли [11, с. 93].
Почти всю вторую половинуXIX в. правительство не обращаловнимания на сельское хозяйство Енисейской губернии, на его экономическийпотенциал. Ситуация в сибирском земледелии была стабильна и не требовалапринятия экстренных мер, а долговременной программы развития этой отрасли увластей не было. Оторванность сельского хозяйства Сибири от остальной России иего закрытость от главных рынков сбыта вполне устраивали правительство,защищавшее интересы крупных землевладельцев центра страны. В 1880-х гг.произошло мировое падение цен на хлеб, сократились поступления в казну от егопродажи, и правительство империи перешло к протекционизму. Но даже в 1880-1894гг., когда вывоз хлеба из России вырос в три с лишним раза – с 201 млн. пудовдо 639,5 млн., при том, что доход от продажи вырос лишь в полтора раза – с231,8 млн. рублей в 1880 г. до 381,4 млн. в 1894 г., сельскохозяйственные ресурсы Енисейской губернии задействованы не были [22, с. 105]. Приразработке протекционистского тарифа 1891 г. было решено открыть доступ на международные рынки всем земледельческим районам страны. Но различные причины, ипрежде всего, слабое развитие путей сообщения, не могли позволить сибирскимземледельцам и буржуазии активно включиться в освоение внешних рынков. ПоэтомуЕнисейской губернии эти государственные меры не коснулись.
Зато власти активнопроводили фискальную политику. Подати и повинности крестьян делились на двекатегории: 1) денежные казенные платежи, 2) местные, денежные платежи («мирскиесборы») и натуральные повинности. В начале 1890-х гг. сумма различныхповинностей, натуральных и денежных, крестьян губернии составляла 1,1 млн.рублей [27, с. 234]. Размер недоимок по ним превосходил годовой окладповинностей [27, с. 243]. Тяжесть податей подтверждали и официальныеисследования: «обложение крестьян … достигло своего предела, и при настоящемположении крестьянского хозяйства, упадок которого констатирован достаточнокомпетентными лицами, дальнейшее увеличение платежей, лежащих на населении,едва ли возможно без дальнейшего падения крестьянских хозяйств» [27, с. 236].
Местные власти в большейстепени уделяли внимание сельскому хозяйству. Они организовывали хлебныемагазины, регулировали хлебную торговлю во избежание роста цен из-задеятельности скупщиков, пытались ограничить распространение винокурения. Но далеконе все меры были действенны, к злоупотреблениям буржуазии прибавлялось излоупотребление чиновников. Власти достаточно часто практиковали телесныенаказания крестьян, не уплативших податей в срок [31, с. 217-218].
Таким образом, в серединеXIX в. крестьянские хозяйства Енисейскойгубернии имели достаточно широкие рынки сбыта своей продукции, прежде всего,хлеба. Продукция скотоводства также поставлялась на рынок, но ее сбыт был менеестабильным, и отрасль была менее доходна, чем земледелие. Большую роль вторговле играли скупщики, которые устанавливали контроль над мелкимипроизводителями. Основные торговые операции проводились на ярмарках, которыепозволяли приобрести не только местные, но и привозные товары. Но ярмарок былодостаточно мало, и их обороты были гораздо ниже, чем в европейской частистраны. Ярмарочная торговля отражала зависимость Енисейской губернии от болееразвитых районов: торговый баланс для губернии был отрицательный, т.е. покупалименьше, чем продавали. Другая форма торговли – базарная – имела, как правило,лишь местное значение. Рост податей и повинностей заставлял крестьян активнеевступать в рыночные отношения, но слабо развитый рынок не стимулировал хлебноепроизводство Енисейской губернии, и земледелие продолжало быть экстенсивным.
В 1860-е гг. начинаетсяупадок золотопромышленности, и капиталы из этой отрасли переводятся в другие,зачастую, за границы губернии. Это негативно влияет на сельскохозяйственноепроизводство и торговлю. Потеряв такой рынок как прииски, производители хлебане получают доступа на новый, и их покупательная способность уменьшается.Торговые обороты ярмарок и базаров снижаются по двум причинам: во-первых,золотопромышленники значительно сокращают закупки, и, во-вторых, что являетсяследствием первого, население губернии испытывает недостаток свободных средств,которые бы можно было потратить на приобретение товаров.
В этой ситуацииправительство не предпринимало каких-либо мер по поддержке местной торговли.Проводя политику, выгодную буржуазии центра страны, кабинет министровпосредством податной системы выкачивал средства из сельского хозяйствагубернии, что усугубляло положение крестьянства в период кризиса сельскогохозяйства.
Глава 2.Промышленность Енисейской губернии в 1850-середине 1890-х гг.
2.1 Состояниепромышленного производства
Промышленное производствоЕнисейской губернии в основном обеспечивало нужды местных потребителей. Связи сдругими регионами были минимальными и непостоянными. Отсутствие крупныхкапиталов, плохое состояние путей сообщения и невмешательство правительства вэту ситуацию предопределяло сохранение замкнутости губернии. Это положениеизменилось в 1830-1850-е гг., когда в губернии активно добывалось золото.Структура экономики под влиянием золотопромышленности изменилась достаточносильно. Кризис золотодобывающей отрасли вновь повлек за собой изменения впромышленности и сельском хозяйстве. Рассмотрим специфику развития золотодобычив 1850-1890-е гг. и изменения в экономике, связанные с этим процессом.
Добыча золота в губернии веласьна сотнях приисков, разбросанных от Туруханска до Восточных Саян. Многие изних, особенно в Северо-Енисейской тайге, были отдалены от населенных мест болеечем на 300 верст и поэтому труднодоступны. Специфика этой отрасли в губерниизаключалась в разработке прежде всего россыпных месторождений, в отличие отУрала, где добывалось в основном рудное золото, что требовало более трудоемкихтехнологий. Простота и легкость добычи золота из россыпей предполагала быструюоборачиваемость капитала, побуждая золотопромышленников выставлять на работумаксимально возможное количество рабочих. Поэтому для Енисейскойзолотопромышленности не редкостью были прииски с большим – до 1200 человек –числом рабочих.
При анализе спецификипериферийности экономики Енисейской губернии важным является вопрос о влияниииностранного капитала, а также дворянства и буржуазии европейской части России.Ведущее место в золотодобыче Сибири в целом и Енисейской губернии в частностизанимали выходцы из Европейской России и Урала, зачастую уже имевшие опытзолотодобычи [23, с. 68]. Многие были выходцами из дворянского сословия, причембольшинство из них были фиктивными золотопромышленниками. Пользуясь своимпреимущественным правом на отвод под прииски золотоносных площадей и имеясильное влияние при дворе, они получали в свои руки месторождения и прибыль сих разработок, а непосредственным процессом золотодобычи руководилипредставители торгово-промышленной буржуазии, которые вступали в компании ститулованной столичной знатью. Многие золотопромышленники, сколотившие капиталына енисейских приисках, затем составили компании для добычи драгоценногометалла в новых районах золотопромышленности Сибири и Дальнего Востока или вдругие отрасли. Небольшая группа золотопромышленников – Севастьянов, Харитонов,Рязановы, Асташевы, Базилевские, Бенардаки и другие – являлись владельцамибольшинства приисков и золотодобывающих компаний в регионе, не только крупных,но и средних и мелких [23, с. 67-68]. Активно применялась практика разработкизолоторождений, принадлежавших подставным лицам. Еще одним способом маскировкиистинных хозяев золотодобывающих предприятий была передача паев компаний членамсемей, близким и дальним родственникам [30, с. 32].
Вопрос о влияниииностранного капитала на енисейскую золотопромышленность до проведенияТранссибирской магистрали и вывоза капитала заграницу не вполне изучен, но,видимо, это влияние было значительно. По крайней мере, свидетель событий такписал об этом: «…едва ли не большая часть денег, уплачивавшихся казною за золото,оставалась у самих промышленников – владельцев приисков, живших в ЕвропейскойРоссии или Западной Европе» [7, с. 25]. Современный исследователь подтверждаетэто мнение, констатируя, что подавляющая часть прибыли «не вкладывалась врасширение и совершенствование производства, не направлялась на финансированиепромышленности и транспорта Сибири, а утекла на запад и в значительной меретратилась непроизводительно – на увеселения, прихоти, приобретение предметовроскоши и пьяные оргии» [21, с. 82].
Колоссальные прибылиполучались путем хищнического использования природных ресурсов, поверхностнойразработки приисков. Негативные последствия такого способа были ясны уже тогда,но владельцы приисков не обращали на них внимания, а попытки властей «наладить«правильные хозяйские работы» распылялись на мелочи и обычно сводились лишь кмероприятиям, направленным против старателей, а не против крупныхзолотопромышленников» [21, с. 81-82]. По сути, такие действия властей лишьпоощряли деятельность крупных капиталистов.
Золотопромышленникиполучали прибыль не только от добычи золота, но и от продажи рабочим наприисках различных товаров за высокую цену. Приобретя значительные капиталы впериод бурного расцвета приисков, в дальнейшем некоторые представители буржуазии,например, Кытмановы и Востротины, превращались в рантье и не вкладывалисредства в развитие производства [24, с. 123-124].
Все это привело к тому,что уже в 1860-х гг. в золотодобыче губернии явно наступает кризис. Если в1834-1858 гг. на приисках в среднем за год добывалось 645 пудов золота, то в1860-х гг. – 561 пуд, в 1870-х гг. – 409 пудов, в 1880-х гг. – 281 пуд, в1890-х гг. – 266 пудов [25, с. 21; 30, с. 66]. Кризис выражался в том, что1860-х гг. не было открыто ни одного крупного месторождения россыпного золота.Начавшаяся в 1871 г. разработка золотых россыпей по реке Енашимо вСеверо-Енисейской тайге не была исключением: эти месторождения были разведаныеще в 1840-х гг. Другой составляющей кризиса стало значительное истощениеразработанных россыпей, это вело к сокращению объемов добываемого золота.Причинами падения добычи драгоценного металла было не только уменьшение егосодержания в песках, но и хищническая эксплуатация золотосодержащих россыпей.
Под влиянием обедненияместорождений и порчи приисков появляется явная тенденция к измельчениюпромыслов. В 1860-х гг. на юге Енисейского округа среднее количество рабочихсоставляло 65 человек, что резко контрастировало с 1840-ми гг., когда даже нанебольших приисках трудилось более ста человек, а значительное количестворазработок имело от 500 до 1000 с лишним рабочих [21, с. 82]. На губернскихприисках в 1856-1860 гг. было 21625 рабочих, в 1866-1870 гг. – 13190, в1875-1880 гг. – 10998, 1886-1889 гг. – 7612 [3, с. 10]. В таких условиях длясохранения максимальных прибылей и сведения к минимуму издержек производствахозяева приисков начали активно сдавать их в крупную и мелкую аренду. Онипродолжали получать стабильную прибыль, поскольку арендаторы отчисляли им до20% добытого золота [21, с. 83]. Происходило дробление приисков междувладельцами: в 1889 г. 345 разрабатываемых месторождений общей площадью 27тысяч десятин находились во владении 169 отдельных лиц и компаний, из них менеетрети разрабатывались их владельцами самостоятельно [23, с. 66, 69]. Добыча науже разработанных приисках была связана с повышенной эксплуатацией рабочих идальнейшим истощением земли. Преобладавшая краткосрочная аренда вела к усилениюхищнического характера добычи и тормозила технический прогресс отрасли, так какарендатор всегда избегал долгосрочных вложений. К тому же, многие из нихпопадали в зависимость от торгово-ростовщического капитала, представителямикоторого зачастую были крупные золотопромышленники [23, с. 77].
Наблюдался оттоккапиталов из отрасли, и добыча «хозяйским» способом, требовавшим больших затратна обустройство приисков, постепенно уступает добыче золота артелямистарателей-золотничников и смешанному способу. Золотопромышленность таким образомпринимала мелкий характер: 80% золотодобытчиков разрабатывало по одному – дваприиска, и каждый из них добывал менее одного пуда за операцию [23, с. 71-72].Развитию аренды способствовал Устав 1870 г., разрешивший золотой промысел всем российским подданным и иностранцам без различия сословий. Мелкиезолотодобытчики дорабатывали прииски, из которых большая часть золота уже былаизвлечена, и, выплачивая значительную арендную плату, крупных прибылей они неполучали. 27 наиболее крупных золотопромышленников (18% от общего числа «фирм»)в 1890 г. разрабатывали 138 приисков (40% от их общего числа) и получила 174пудов 21 фунт золота (свыше 65% от общей добычи) [23, с. 69].
Многие владельцы приисковполучали дополнительные прибыли благодаря организации посреднической торговли.Большинство из них сочетали свою деятельность с торговлей хлебом, спиртом, наприисках они устраивали лавки, в которых рабочие покупали продовольствие,одежду и другие товары в кредит под высокие проценты, в два с лишним раза вышеих фактической стоимости [30, с. 125-126]. Порой доход от такой торговлипревышал прибыль от добычи золота. Например, на приисках енисейского купцаГудкова прибыль от добычи золота составляла 2700 рублей, а от торговли в лавке– 10 000 рублей [30, с. 128]. Некоторые предприниматели заявляли оботкрытии приисков только для того, чтобы под таким прикрытием заниматьсяторгово-ростовщическими операциями. Такая деятельность особеннораспространилась в период кризиса золотодобычи. Связанное с этим усилениеэксплуатации привело к выступлениям рабочих Енисейских приисков в начале 1890-хгг.
В 1870-1890-х гг. вЕнисейской золотопромышленности были осуществлены попытки интенсифицироватьпроизводство: начата добыча золота из руд, применена оттайка мерзлых грунтовпри помощи пара, а затем при помощи холодной воды, осуществлена буроваяразведка месторождений и использованы паровые экскаваторы. Но все эти случаибыли единичными, поскольку капиталовложения в уже упадочную золотодобычубуржуазия не делала. Даже крупные золотопромышленники начинают нести убытки: в1880-1881 гг. Кытманов понес убытков до 80 000 рублей, Калашников – до40 000 рублей, Асташев распустил около 700 рабочих [32, с. 109].
Пионеры енисейскойзолотопромышленности, пользуясь своим положением при дворе, поощрением властейи наличием первоначального капитала, получили огромные прибыли на приисках,которые затем сумели направить в другие отрасли. Те, кто опоздал к разделу золотоносныхплощадей, были вынуждены довольствоваться меньшими доходами, для получениякоторых требовалось теперь приложить гораздо больше усилий. Таким образом,прибыли, извлекаемые из приисков Енисейской губернии, перетекали в рукинебольшого числа представителей буржуазии и дворянства, связанных с центраминакопления капитала – Европейской Россией и Западной Европой.
Золотопромышленностьразвивалась в тесной связи с другими отраслями хозяйства, причем в отсталойЕнисейской губернии золотодобыча оказала огромное влияние на структуруэкономики. Прежде всего открытие приисков повлияло на сельское хозяйство,поскольку было необходимо обеспечить продовольствием 20-30 тысяч работников инесколько тысяч голов гужевого скота, который также было необходимо приобрести.В первые два десятилетия развития золотопромышленности в Енисейской губерниисобственного товарного хлеба не хватало. Недостающее зерно закупалось в Томскойи Тобольской губерниях, но в большей степени в Иркутской губернии и сплавлялосьпо Ангаре, в отдельные годы размеры этих закупок достигали 500-800 тысяч пудов[21, с. 106]. Массовые закупки сельскохозяйственных продуктов для нуждзолотодобытчиков сопровождались невиданной спекуляцией со стороны перекупщиков,что вызвало резкое увеличение цен [12, с. 279-281; 32, с. 79-80].
Енисейское крестьянстводостаточно оперативно отреагировало на требования рынка и увеличило площадьпосевов. За период 1840-1850 гг. посевы зерновых в губернии возросли на 92,6%(со 142 180 четвертей в 1840 г. до 273 960 четвертей в 1850 г.), а валовой сбор – примерно на 70% (с 832 080 до 1 418 434 четвертейсоответственно), а запашка на одну душу крестьянского населения выросла за этотпериод с 0,86 до 1,1 десятины [12, с. 282-283]. Как можно видеть, уже в этотпериод рост урожая зерновых отставал от роста площади запашки, что былопроявлением экстенсивного характера земледелия. К.У. О-Ун-Дар в своей работе позолотопромышленности приводит пример, что «в 1850 г., когда урожай был даже несколько ниже, чем в 1835 г., хлеба было собрано в расчете на однудушу населения на 0,5 четверти больше. Это свидетельствовало о значительномповышении производительности труда в сельском хозяйстве Енисейской губернии»[21, с. 105]. Но вряд ли на этом отдельном примере можно говорить обинтенсификации губернского земледелия. Поэтому автор в другом месте пишет, чтос развитием золотодобычи «ситуация в экономике стала сходна не с кризисом, а сгонкой: экстенсивное сельское хозяйство стремилось догнать золотопромышленностьи во что бы то ни стало удовлетворить ее спрос, выполнив, таким образом,требования рынка» [21, с. 103]. Эти требования действительно были выполнены: кконцу 1840-х гг. поставки зерна из соседней губернии практически прекратились,так как своего товарного хлеба стало достаточно. Лишь в неурожайные годы хлебзакупался в Иркутской губернии, например, в 1859 г. по Верхней Тунгуске было доставлено до 800 тысяч пудов хлеба [13, с. 63].
Другой необходимый товардля приисков – мясной и рабочий скот первоначально закупался в Минусинском иАчинском округах, что вызвало значительный рост цен, в первую очередь на быкови лошадей [12, с. 280]. После этого золотопромышленники стали закупать болеедешевый скот в Тобольской и Томской губерниях. В конце 1850-х гг. только изТомской губернии на Енисейские промыслы ежегодно доставлялось 8-10 тысяч головрогатого скота и 3-4 тысячи лошадей [21, с. 106].
Таким образом,потребности золотопромышленности расширили рынок на продукцию земледелия искотоводства. Однако, никаких серьезных изменений «существовавших формхозяйственной деятельности не произошло: земледелие и скотоводство по-прежнемусохраняли экстенсивный характер, техника земледелия не претерпела никакихсущественных изменений, производительность труда осталась на прежнем уровне ит.д.» [12, с. 277].
Многие крестьяне, преждевсего, из малообеспеченных слоев, стали уходить работать на прииски, наниматьсяна постройку приисковых дорог, резиденций и зимовий, поступать кзолотопромышленникам в качестве служащих и прислуги. В 1857 г. на золотых промыслах губернии работало 32 330 человек, что составляло 86,2% от всехприисковых рабочих Восточной Сибири [12, с. 309]. Весной каждого года эти массылюдей двигались на прииски, осенью – возвращались с них, поэтому большой размахприобрела извозопромышленность: крестьяне некоторых сел к северу от Енисейскасовершенно оставили хлебопашество и занялись исключительно извозом и прочиминеземледельческими работами. Другим видом деятельности, связанным собслуживанием мигрирующих работников приисков, стало содержание постоялыхдворов. Однако, рост цен на хлеб потребовал от извозчиков дополнительныхзатрат. Поэтому стабильный доход могли получать лишь зажиточные крестьяне,берущие большие подряды и использовавшие для извоза десятки, а иногда и сотнилошадей. Они часто имели собственные значительные запашки и могли обеспечитьсебя фуражом и продовольствие. Деревенские бедняки могли заниматься извозомлишь как наемные рабочие у зажиточных однодеревенцев [12, с. 307].
Возросло и количествокрестьян, занимающихся извозом и дворничеством на Московском тракте, которыйпроходил по губернии на протяжении 700 верст, поскольку открытие золотоносныхместорождений увеличило поток перевозок товаров по нему. Несмотря на упадокзолотопромышленности и начавшее развиваться пароходство, которое перехватилочасть грузов, в 1890 г. извоз и дворничество составляли в Канском округе 75%всех крестьянских промысловых заработков, в Красноярском – 54%, в Ачинском –48% и в Минусинском – 31% [25, с. 20]. Выросло значение тракта как рынка сбытаместных сельскохозяйственных продуктов (мука, мясо, масло, овес, сено и проч.)для обеспечения продовольствием проезжающих людей и лошадей. Нужды проезжающихтакже обслуживали такие промыслы, как смолокурение, колесничество, изготовлениесаней, дужный промысел. Вместе с этим расширились и нелегальные промыслы, например,чаерезный.
Рост в промышленности былнапрямую связан с развитием золотодобычи: если в 1838 г. действовало 47 частных промышленных предприятий, то в 1859 г. уже 246 [21, с. 189]. Как уже говорилось, потребности золотопромышленности в хлебе содействовали увеличениюзапашки земли в губернии под зерновые и к падению цен на них. Золотодобычатакже создала спрос на спиртные напитки, и это привело к бурному развитиювинокурения, необходимым сырьем для которого был дешевый хлеб. Такжеспособствовала развитию этой отрасли замена в 1863 г. откупной системы акцизными сборами в производстве и торговле вином. Еще в 1854 г. в губернии не было ни одного винокуренного завода, и она снабжалась вином, главным образом,из Западной Сибири и отчасти из Иркутской губернии. Десять лет спустя губернияснабжалась уже продукцией четырех местных заводов. Бурное развитие винокуренияпривел к тому, что в 1870-х гг. большая часть крупных предприятий в губернии счислом рабочих от 50 и более человек составляли заводы именно этой отрасли, наих долю приходилось свыше 60% промышленной продукции [29, с. 57]. Начавшийся вэтот же период кризис в золотодобыче стимулировал перелив крупных капиталов ввинокурение, где была самая высокая прибыль. Если сравнить данные 1864 и 1881гг., то выходит, что за этот период население выросло на 30%, а производствовина – на 400% [32, с. 114]. Неудивительно, что современники называлиЕнисейскую губернию «пьяной» и говорили о том, что «пережили периодзолотопромышленности, а ныне переживаем винокуренный» [32, с. 114]. Но упадокзолотопромышленности сузил рынок сбыта алкогольной продукции, поэтому в 1880-хгг., достигнув пика подъема, производство спирта начинает сокращаться, мелкиепредприятия разоряются, постоянно работают 10-12 заводов. Доля винокурения вваловом промышленном продукте в 1881 г. составляет 73%, в 1888 г. – 60%, а в 1890-е гг. падает до 53% [25, с. 23; 29, с. 58]. Так, например, в 1882 г. в Красноярске был один водочный завод с производством в 83 тысячи рублей, что составляло35,7% от суммарного размера производства всех городских заводов, которыхнасчитывалось 31 [16, с. 24].
Развитие металлургии вЕнисейской губернии также было тесно связано с золотопромышленностью. Подъемэтой отрасли вызвал резкое повышение спроса на необходимые для оборудованияприисков различные железные изделия, которые стали в больших количествахзакупать на Урале. В губернии железоделательный завод поострили лишь к 1867 г. в Минусинском округе, хозяином производства был московский купец Кольчугин. Позднеевладельцами этого завода были также предприниматели из европейской России –петербуржские купцы Г.М. Пермикин и затем В.А. Ратьков-Рожнов, занимавшийсязолотодобычей в губернии [11, с. 140]. Добыча руды шла открытым способом, чтообеспечивало дешевизну продукции. Благодаря этому, в первые годы изделия заводапользовались спросом и на губернском рынке, и за его пределами – в Томской иИркутской губерниях. В 1869 г. было выплавлено 135,1 тысяч пудов чугуна, ноупадок золотодобычи привел к сокращению спроса, и в 1880-1890-х гг. на заводепроизводилось почти в два раза меньше металла [28, с. 63].
В начале 1880-х гг. вКрасноярске был построен чугунно-литейный завод, который работал на металле,поступавшем с Абаканского завода. Ассортимент продукции не отличалсяразнообразием, в основном это были сельскохозяйственные орудия, удовлетворявшиепотребности местных жителей.
В 1874 г. в Ачинском округе был открыт первый в губернии медеплавильный завод. Но уже спустя три годапроизводство стало снижаться, в 1880-е гг. завод работал с длительнымиперебоями, а численность рабочих сократилась с 128 до 10 человек [29, с. 61]. В1880-х гг. сумма производства Абаканского и Ачинского заводов составляла161 528 рублей, то есть всего 5,8% от общей суммы промышленногопроизводства губернии, которая была равна 2 787 310 рублей [32, с.113]. В.И. Федорова пишет о том, что предприятия металлургической отраслидавали 10-15% от стоимости всей производившейся в губернии продукции, но неуказывает, о каком периоде идет речь [29, с. 61]. Слабое развитие металлургии вгубернии было обусловлено тем, что золотопромышленники – основные потребителижелеза – закупали его в основном на Урале. В этом регионе уже было развитофабричное производство, поэтому енисейские золотодобытчики не вкладываликапиталы в модернизацию местной промышленности.
Остальные отраслипроизводства в губернии большого промышленного и торгового значения не имели.Их техническое оснащение было слабым. Концентрация рабочей силы в мелкой промышленностибыла крайне низкой, на одно предприятие приходилось в среднем по 1-1,5работников [29, с. 52]. При таких условиях самостоятельно выйти на губернскийрынок они не могли, и в пореформенный период происходит подчинение мелкихпроизводителей почти всех отраслей крупному капиталу, которое часто происходилочерез ростовщический кредит. Проценты по нему в разных отраслях колебались от45% до 576%, потери кустарей от кабального кредита составляли от 4% до 59%стоимости производства [26, с. 186-187]. Перекупщики забирали товар под уплатупроцентов по кредиту, а расплачивались с ремесленниками необходимым дляпроизводства сырьем по завышенным ценам. В итоге это приводило к превращениюкустаря в рабочего надомника и перерастанию мелкотоварного производства врассеянную мануфактуру.
Стоит отметить, чтоотсталость некоторых отраслей была связана с влиянием более развитых районов.Зависимость от них проявилась, например, в ткацком и кожевенном промыслах. Вгубернии ткацкое производство было развито слабо, поскольку домашние тканивытеснялись фабричной продукцией, завозившейся из Европейской России, хотяместные холсты, изготовлявшиеся ручным способом, были высокого качества [25, с.24]. Выделка кож в губернии производилась в основном примитивными методами. Большаячасть выделанных кож вывозилась за Урал, где они обрабатывались на фабриках спомощью новейших технологий с применением электричества [29, с. 51]. ВЕнисейской губернии производство было на низком уровне, лишь мастерских узажиточных крестьян встречались отдельные элементы механизации, и продукцияэтих ремесленников не могла конкурировать с фабричной.
Кризис, поразившийпромышленность после упадка золотодобычи, привел к сокращению численностибуржуазии в губернии. В 1863 г. к этому классу относилось 2013 человек, а в 1890 г. – 1126, удельный вес предпринимателей уменьшился с 0,6% до 0,25% [29, с. 17].
Развитие енисейскогоречного транспорта также происходило под влиянием золотопромышленности. Если в 1830 г. в губернии было 428 судорабочих, то в 1854 г. – 8 653 человек [21, с. 190]. В 1862 г. на деньги золотопромышленников А.С. Баландина, А.П. и И.П. Кытмановых в Енисейске былпостроен первый пароход для доставки клади и рабочих на прииски.
Что касается сухопутныхдорог, то они находились в плохом состоянии, что осложняло, делая болеедорогой, доставку грузов по губернии, и тем более – вывоз их в соседние регионы.Отсутствие дешевых путей сообщения препятствовало развитию товарности сельскогохозяйства. Например, в урожайные годы, когда цены на хлеб снижались,земледельцам Минусинского округа было невыгодно продавать зерно, посколькудоходы от продажи не перекрывали расходов по посеву и уборке [32, с. 146].
В 1883-1887 гг. былипроведены большие работы по сооружению Обско-Енисейской водной системы срасчищением и спрямлением ряда русел небольших рек, устройством канала длиной 7,8 км, постройкой плотины и шлюзов [10, с. 38]. Эта водная система стала частьюводно-железнодорожного пути: от Санкт-Петербурга по Волго-Балтийской воднойсистеме до Перми, далее по островной железной дороге Пермь-Екатеринбург-Тюмень,затем по обско-Енисейской и Селенгинской водным системам и далее по Амурувплоть до Тихого океана. Этот путь предназначался для перевозки грузов ипассажиров, его протяженность составляла более 10 тысяч км. Но эта система несоздала условия для постоянной, бесперебойной перевозки, поскольку ееиспользование целиком зависело от погодных условий [8, с. 146]. Необходимость вболее надежных путях сообщения сохранялась.
Стихийный характерзолотопромышленности, отсутствие контроля со стороны властей, которые выполнялилишь фискальные функции, хищническая эксплуатация и посредническая торговля наприисках способствовали концентрации капиталов в руках небольшого числапредставителей буржуазии и дворянства, которые использовали его сугубо в личныхинтересах. Поэтому развитие другие видов производств носило однобокий,зависимый от золотопромышленности, выгодный крупному капиталу характер.Золотодобыча вызвала расширение производства зерна и, в меньшей степени, скота;привлекла рабочую силу как на сами прииски, так и в сопутствующие отрасли;повлияла на активное развитие винокурения и, в меньшей степени,железоделательной промышленности; способствовала оживлению передвижения поМосковскому тракту и внутренним дорогам губернии и развитию пароходства поЕнисею. Те отрасли промышленности, которые не были напрямую связаны сзолотодобычей, не получили такого импульса к развитию. Мелкотоварноепроизводство в основном находилось под контролем скупщиков продукции, егорасширению зачастую препятствовала конкуренция со стороны более дешевыхтоваров, привозимых из-за Урала.
Кризисзолотопромышленности, начавшийся в 1860-е гг. и углублявшийся на протяжениивсего изучаемого периода привел к сокращению спроса со стороны золотодобытчиковна товары других отраслей. Не имея иных рынков сбыта, эти отрасли быливынуждены сокращать свое производство. Исключением из этого правила сталовинокуренная промышленность, в которую перетекли значительные капиталы иззолотодобывающей отрасли. Но и винокурение к концу рассматриваемого периоданачало сокращать масштабы производства. Другим способом сохранения прибылейзолотопромышленников в условиях истощения приисков стала сдача месторождений варенду. Таким образом, упадок самой прибыльной отрасли повлек за собой кризис востальных.
2.2Торговля промышленными товарами
В Енисейской губерниинаселение в основном самостоятельно обеспечивало себя товарами, необходимыми вбыту и работе. Ремесленное производство было широко распространено. С развитиемкапитализма в губернию привозилось все больше промышленных товаров, произведенныхв европейской части России или за рубежом. Вместе с тем, активизироваласьторговля промышленными товарами, произведенными в самой губернии. Рассмотримосновные аспекты этой торговля.
Говоря о крупной торговлевнутри губернии, необходимо отметить, что ее активизация была связана сразвитием золотопромышленности, предъявивший большой спрос, в первую очередь,на металлические изделия. Однако, местное производство отреагировало на этупотребность далеко не сразу, и владельцы приисков долгое время закупали необходимуюпродукцию на Урале. В Енисейской губернии железоделательный завод появился лишьв 1867 г. В первые годы его изделия продавались не только на енисейскихприисках, но и в Томской и Иркутской губерниях. Но поскольку в этот периодзолотодобыча уже значительно сокращалась, производство на заводе быстро пришлов упадок. Построенный в начале 1880-х гг. красноярский чугунно-литейный заводработал уже только на удовлетворение потребностей местных жителей всельскохозяйственных орудиях.
Гораздо ширераспространилась торговля продукцией винокурения. В 1863 г. питейно-акцизное управление выдало 2041 патент на питейные заведения, в 1864 г. – 3153 патента [16, с. 27]. В каждой деревне действовало несколько пунктов продажи водки, вомногих селениях их число достигало полутора десятков и более [16, с. 27]. В 1854 г. в губернии действовало 108 питейных заведений, а в 1881 г. – 1400, такой рост питейных заведений был непропорционален росту числа населения [32, с. 126].
В 1880-е гг. происходитсокращение производителей вина и монополизация торговли этим продуктом.Следствием этого процесса стали «стачки» виноторговцев – согласованноеповышение цен крупными капиталистами. Первый такой случай был зафиксирован в 1882 г. В 1888 г. участники «стачки» подняли цены на вино по сравнению с 1887 г. с 7 до 10 рублей за ведро. Подобный сговор виноторговцев повторялся и позже, вплоть до 1895 г., когда поток товаров, ввозимых по железной дороге, разрушил систему монополий [24, с. 222].
Поскольку другие отраслипромышленности были менее развиты, то и торговля их продукцией приносилагораздо меньше прибыли. В основном, доходы от такой торговли получаликапиталисты, скупавшие товары у мелких ремесленников, которым предоставляликредиты, и затем перепродавали их. Получали они прибыль и другим путем: забираятовар под уплату процентов по кредиту, расплачивались с ремесленникаминеобходимым для производства сырьем по завышенным ценам.
Продажей привозныхтоваров занимались купцы-монополисты, диктовавшие высокие цены и наживавшие наэтом огромные барыши, причем по большей части торговля имела меновой характер[9, с. 60]. Зачастую этими торговцами были золотопромышленники [9, с. 68]. Посвидетельству современника «взаимный кредит между торговцем и крестьяниномраспространился до чрезвычайности; у каждого крестьянина найдете самовар,привозные материи, сапоги, башмаки, платки, серьги и пр., зато и крестьянин вдолгу, как в шелку» [12, с. 259].
В Красноярскмануфактурные, бакалейные, галантерейные товары поступали с Ирбитской и отчастиНижегородской и Крестовской ярмарок, чай из Иркутска, железо с Урала [16, с.26]. Завозились и иностранные товары. В 1880-х гг. английская компания «Феникс»получила от царского правительства право беспошлинного ввоза в Сибирь товаров втечение трех лет. Англичане продали в Енисейске и Красноярске мануфактурныхтоваров на 30 тысяч рублей, закупив здесь хлеб, соль, кожи, шерсть и коровьемасло [9, с. 67]. В это же время по Енисею ходили шведские пароходы,привозившие сахар, масло, керосин, разные консервы, мебель, машины и т.п., авывозившие сырье [32, с. 128-129]. Но активно использовать Северный морскойпуть не удавалось. Причиной тому была не сложность его прохождения, аотсутствие в Енисейской губернии режима порто-франко – беспошлинной торговли. Отказгосударственной власти вводить этот режим был связан с ее защитой интересовкрупной буржуазии центра страны, которая получала большие прибыли, перепродаваясибирским капиталистам иностранные и отечественные товары.
Енисейские купцы закупалитовары крупными партиями на Ирбитской и Нижегородской ярмарках, в Москве. Затемони летом по рекам доставлялись до Томска, где находились до зимы. С еенаступлением продукция отправлялась по санному пути в Красноярск, Ачинск,Канск. Покупая товары у российских поставщиков, енисейские капиталистыпереплачивали за них 20% стоимости, дорого обходилась и доставка продукции кместу продажи. Но огромные прибыли окупали эти расходы. Так, в европейскойчасти страны прибыль в торговле составляла 2,55%, в Сибири – 7,53% [24, с. 72].Благодаря своему положению монополистов, крупные торговцы диктовали условияторговли покупателю. Мелкие торговцы конкурировать с ними не могли и занималисьперепродажей привозных товаров, которые закупали на местных ярмарках и базарах.Такая торговля называлась разносной, поскольку торговцы – «ходебщики» –самостоятельно разносили продукцию по близлежащим деревням. Наибольшие прибылиони получали в отделенных поселениях – на приисках, в улусах и стойбищахкоренного населения, где мелочная торговля сочеталась с кредитно-ростовщическойдеятельностью.
Другим видом мелкойторговли была лавочная торговля. К концу рассматриваемого периода Енисейскаягуберния по количеству торговых лавок опережала даже некоторые западныегубернии России. Так, в Тамбовской губернии одна лавка приходилась на 988человек, в Воронежской – на 910, Саратовской – на 549 человек, тогда как вчетырех южных округах Енисейской губернии это соотношение было равно 1:400, или1 лавка на 0,85 села [19, с. 73]. Но это не значит, что почти в каждом селеимелась торговая лавка, большое их число приходилось на деревни, находившиесяневдалеке от торговых путей и центров.
В лавках продавалсямануфактурный и бакалейный товар, достаточно ограниченного ассортимента, атакже соль, спички, керосин, чай. В питейных лавках торговали винами. Расчетпроизводился наличными, но в отдаленных населенных пунктах широкопрактиковалась торговля в кредит на кабально-ростовщических условиях подвысокие проценты. Часто лавочники выступали как скупщики хлеба, и в этихслучаях расчет производился в меновой форме – товары на хлеб.
Меновая торговля особеннобыла распространена среди аборигенного населения. Лавочники обменивали свойтовар на пушнину, скот, кожу, рыбу, нередко не соблюдая при этом ни мер, нивесов, поскольку коренное население их просто не знало. Обсчеты, обмеры,завышение цен, недоброкачественный товар были обыденным явлением особенно там,где лавочник выступал фактически монополистом. Однако, в мелкой торговлеконкуренция была выше, чем в крупной, поэтому цены в лавках, расположенныхближе к ярмаркам и базарам, были в среднем ниже на 15-20%.
В городах губерниипостепенно распространяются такие формы стационарной торговли как магазины иоптовые склады, характерные для капиталистической эпохи. В Красноярске в 1882 г. действовали 21 магазин, 6 оптовых складов и 135 мелких лавок [29, с. 77]. Склады и магазиныснабжали товаром мелочные лавки и ларьки, которые обслуживали преимущественнонизшие слои городского населения. В магазинах ассортимент товаров и услуг былшире, и ориентировались они на запросы зажиточных горожан.
В Енисейской губернии былслабо развит вывоз местной продукции. Самый распространенный товар в губернии –хлеб – из-за дороговизны рабочей силы и перевозок не мог конкурировать с зерномдругих районов. В основном на внешние рынки вывозился енисейский лес, которыесоставлял 30% сибирского леса, поставляемого на российский рынок.
Торговать местнымиенисейскими товарами можно было только с еще менее развитыми регионами – синородческими поселениями в губернии и с Монголией. Торговля с последней быланалажена в середине XIX в., когда нарусско-монгольской границе возник ряд торговых пунктов. В 1860-х гг. былиотменены пошлины на пограничную торговлю, что способствовало возникновениюмногочисленных торговых баз в верхнем течении Енисея и его притоках. Торговыеобороты с 1877 по 1890 гг. выросли в два раза и составили 88,3 тысяч рублей[29, с. 79].
Торговля с Монголиейносила меновой и преимущественно транзитный характер. На границе продавались восновном товары из Европейской России – шелк, бязь, бисер, иголки, ситец,сукно, холст, оружие. Лишь в 1880-1890-х гг. в структуре товарооборотавозрастает доля товаров, производившихся в губернии: зерно, мука, продукцияАбаканского железоделательного завода, посуда Минусинского стеклозавода, сахарс завода в Минусинске. Все это обменивалось на скот, кожи, пушнину.
Таким образом, в1850-середине 1890-х гг. Енисейская губерния все сильнее вовлекалась вобщероссийский рынок, но на зависимом положении. Вывоз товаров местногопроизводства практически отсутствовал, а ввозимая продукция была значительнодороже своей себестоимости. Связано это было со сложностями доставки и большимколичеством посредников, которые извлекали огромные прибыли от перепродажи,пользуясь своим положением монополистов. Мелкие торговцы, в среде которыхконкуренция была сильнее, чем среди крупных купцов, но все же не очень большая,также извлекали значительные прибыли при перепродаже этих товаров, особенно, торгуяв отдаленных районах, среди коренного населения. Эта же схема действовала вторговых отношениях с Монголией, которая была практически единственнымрегионом, куда вывозились промышленные товары, произведенные в Енисейскойгубернии.
В целом, объемы торговлив губернии были невелики. Причиной тому был низкий спрос населения, которое восновном самостоятельно обеспечивало себя необходимыми товарами. Недолгоеразвитие золотопромышленности не расширило этот спрос. В ситуации кризиса вэкономике крестьяне были вынуждены сокращать покупку привозных товаров.
2.3Банковско-кредитная и фискальная политика государства в сфере промышленности
Состояние экономики вомногом определяется уровнем развития банковско-кредитной системы. В условияхнедостаточного развития частного кредита в стране, большое значение имелаполитика государства в этой сфере. Проанализируем, как она проводилась вЕнисейской губернии, и рассмотрим фискальную политику правительства, чтобыопределить, какое значение для властей имела енисейская экономика.
До 1860-х гг. функциибанковско-кредитного учреждения в Губернии выполнял Енисейский приказобщественного призрения. Такие же приказы действовали на всей территорииРоссии, и центральные власти стремились вкладывать их средства лишь в помещичьивладения, защищая интересы класса землевладельцев. Но в условиях практическиполного отсутствия помещичьих хозяйств в Енисейской губернии, приказ вынужденбыл ссужать капитал другим категориям населения.
Капиталы Енисейскогоприказа общественного призрения размещались следующим образом: частично вгосударственном Заемном банке, куда отсылались для увеличения все свободныесуммы; частично числились за учреждениями, получавшими ссуду без залогов, наосновании правительственных распоряжений; частично были розданы заемщикам подразные залоги; частично находились в наличности [2, с. 45].
С ускорением развитияэкономики губернии во второй четверти XIX в. капиталы приказа начали расти достаточно быстро: в 1823 г. они составляли 15 тысяч рублей, в 1832 г. –140 тысяч рублей, в 1855 г. – почти 500 тысяч рублей, в 1867 г. – почти 1 миллион рублей [1, с. 256]. Однако, этикапиталы не использовались эффективно: в 1855 г. из имеющегося капитала в ссуды было выдано лишь 8,5 тысяч рублей [2, с. 42]. Для того чтобы активизироватьработу этих учреждений министру внутренних дел пришлось добиться разрешения навыдачу Енисейским и Иркутским приказами общественного призрения ссудзолотопромышленникам.
В 1850-х гг. былипредприняты попытки превратить приказы общественного призрения в разветвленнуюсеть земских банков. В 1859 г. была создана особая комиссия для решения этоговопроса. Однако, с учреждением в 1860 г. Государственного банка дела всехбанковских учреждений страны, в том числе, и приказов общественного призрения,были переданы ему, а сами старые учреждения ликвидированы. Государственномубанку от приказа был передан запасной капитал, предназначенный для выдачиавансов золотопромышленникам в залог золота. Он составлял 185 тысяч рублей [2,с. 46].
В 1865 г. отделения Государственного банка открылись в Красноярске и Енисейске – центрахзолотопромышленности. Поэтому в основном их деятельность этих филиаловограничивалась учетом векселей и была направлена на обеспечение кредита длякрупного капитала в золотопромышленности и торговле. Но масштабы деятельностиГосбанка мало способствовали развитию губернской экономики: только 6%капиталов, вложенных в сибирские филиалы, шло на поддержку местныхпроизводителей, а остальное – в центр страны [24, с. 260]. Таким образом,Госбанк работал в интересах буржуазии центра страны, выкачивая для ее нуждсредства из экономики Сибири, в ущерб ее развитию. Результатом такогоотвлечения средств стала постоянная задолженность Государственного банка своимсибирским отделениям: в 1893 г. этот долг составлял 10,7 миллионов рублей [24,с. 260].
В 1860-х гг. возникаетряд общественных банков: в 1863 г. в Канске с уставным капиталом 10 тысячрублей и Енисейске с капиталом 7 тысяч рублей, в 1867 г. – в Минусинске с капиталом 10 тысяч рублей [29, с. 80]. Они действовали в интересах местнойбуржуазии и кредитовали главным образом крупных промышленников и торговцев. Номасштабы их деятельности были невелики: на 1873 г. оборот Канского банка составил 183,6 тысяч рублей, прибыль – 3,8 тысячи; Енисейского – 140,6и 3,9 тысяч рублей соответственно; Минусинского – 346,4 и 4,9 тысяч рублей [29,с. 80].
Система мелкого кредитадля широких слоев населения в губернии практически отсутствовала. Лишь в 1880-хгг. в ряде волостных центров (Тинское, Тасеево, Рыбинское, Тесинское) возникаютссудно-сберегательные товарищества. Их капитал образовывался из взносовучастников и капитали от общественной запашки и был невелик: от 1 до 5 тысячрублей. Ссуды выдавались под 12% годовых [29, с. 81].
Деятельность этихорганизаций не получила сколько-нибудь значительных масштабов. Поэтомуосновными кредиторами в деревне оставались крупные хлеботорговцы, мелкиелавочники зажиточные крестьяне, к которым в кабальную зависимость попадалимногие заемщики. Иногда заемные сделки заключались от имени сельского обществаи в кабале оказывались целые деревни, поскольку кредитные проценты были оченьвысоки – 10-15% [29, с. 81].
У крупных капиталистов занятиеростовщичеством не выступало в чистом виде, а переплеталось с другими формамираннекапиталистического предпринимательства – золотопромышленностью, торговлей,пароходством. Г.Х. Рабинович делает вывод, что «деятельность предпринимателей всфере кредита имела и капиталистические и докапиталистические (ростовщические)черты. В составе заемщиков у этих предпринимателей преобладали промышленные иторговые капиталисты, а деньги, полученные последними в ссуду, служилисредством присвоения прибавочной стоимости, что характерно длякапиталистического кредита. Вместе с тем, частично заемщиками являлись мелкиепроизводители (крестьяне, ремесленники), уровень процента был чрезвычайновысоким, а это являлось характерной чертой ростовщического кредита» [24, с.262].
Правительство, малоспособствовавшее развитию золотопромышленности посредством кредитных мер,проводило сугубо фискальную политику по отношению к этой отрасли и стремилосьполучать в казну как можно больше поступлений от нее. Но в условиях упадказолотодобычи кабинет министров в 1876 г. был вынужден временно отменить горнуюподать, правда, возобновив ее взимание уже в 1881 году. В целом, в последнейтрети XIX в. «в государственное казначействоотчислялось в среднем по России 8% валового дохода или около 30% чистой прибыливсех предприятий», причем «по отдельным золотопромышленным районам отношениесуммы обложения к чистой прибыли колебалось от 13 до 78,7%» [21, с. 95].Реакцией золотодобытчиков на налоговую политику правительства был тайный сбытзолота за границу, который приобрел широкий размах в 1880-1890-е гг.Государственные меры против контрабанды эффекта не давали.
Ситуацию кризиса взолотодобывающей отрасли могла бы исправить кредитная помощь правительствазолотопромышленникам, особенно мелким, которых становилось все больше, нокабинет, действовавший подобно крупной буржуазии и в ее интересах, такие мерыпрактически не предпринимал. Государственный банк лишь в 1891 г. получил право кредитовать частные золотодобывающие предприятия, но высокие требования кдолжникам вели к тому, что ссуду могли получить лишь владельцы крупныхприисков. Поэтому основными кредиторами мелких золотодобытчиков являлисьсибирские купцы. Они выдвигали очень тяжелые условия кредита, который, какправило, был товарным и давался под высокий процент. Но других возможностейполучить ссуду не было, и должники были вынуждены вести разработку приисковхищническими методами, чтобы получить прибыль.
Упадок енисейскойзолотопромышленности и последовавшее за этим сокращение финансовых операцийпривели к тому, что губерния перестала быть выгодным местом для деятельностипредставителей банковского капитала. В 1872 г. в Екатеринбурге был основан Сибирский торговый банк, причем среди его учредителей были енисейскиезолотопромышленники В.И. Асташев и Н.Д. Бенардаки [30, с. 95]. Но даже этообстоятельство не привело к открытию постоянного отделения банка в Енисейскойгубернии, хотя в 1880г. филиалы уже имелись в Екатеринбурге, Петербурге,Тюмени, Томске и Иркутске. В губернии действовало временное отделение банка наУжурской ярмарке, а постоянное открылось лишь в 1896 г.
В целом,банковско-кредитная система Енисейской губернии характеризовалась низкимуровнем развития, который не мог обеспечить необходимую поддержкупромышленности. Меры, предпринимавшиеся властями, могли помочь только крупнымкапиталистам. Процент по кредиту Государственного банка был также высок, как уростовщиков. К тому же, Госбанк выкачивал средства из губернии, действуя винтересах буржуазии европейской части России. Мелкий кредит был очень слаборазвит и сопряжен с кабалой. Таким образом, Енисейская губерния дляправительства являлась источником поступлений в казну и не расценивалась им какрегион, который необходимо развивать при помощи банковских кредитов.
Заключение
Экономическое развитиеЕнисейской губернии в 1850-середине1890-х гг. имело общие тенденции собщероссийским процессом и характеризовалось рядом специфических черт.
В составе населениягубернии преобладало сельская категория жителей. Несмотря на достаточно быстрыйрост численности горожан, на экономическую структуру губернии они оказывалислабое влияние. Господствующим оставался сельскохозяйственный уклад.
Социальная структура быластабильная, с широким слоем середняков, большинство из которых обрабатывалосвои наделы собственными силами. Крайние группы – бедняки и зажиточные –участвовали в формировании рынка рабочей силы. В этом процессе также участвовалипереселенцы, которым для обзаведения собственным хозяйством было необходимособрать значительные средства. В целом, рынок рабочей силы развивался медленно,во-первых, из-за благоприятных природных и экономических условий длясамостоятельной земледельческой деятельности, и, во-вторых, из-за политикигосударства, которое сдерживало этот процесс, препятствуя миграции дешевыхработников из европейской части страны. Так правительство защищало интересы буржуазиицентра России.
Невысокий процент вольныхпереселенцев, большинство из которых быстро обзаводились собственным наделом,оторванность от экономической жизни ссыльнопоселенцев, которых, впрочем, былоеще меньше, чем вольных мигрантов, и обеспеченность старожилов замедлялипроцесс капиталистического классообразования. Таким образом, социальнаяструктура населения губернии не способствовала интенсификации производства,увеличению прибылей за счет сверхэксплуатации сельского пролетариата.
В хозяйстве подавляющегобольшинства жителей губернии ведущую роль играло земледелие, его основусоставляло зерновое производство. Обработка земли осуществлялась экстенсивнымиметодами. Отсутствие крупных рынков сбыта приводило к сохранению традиционныхотношений в деревне. Крестьяне продолжали в больших количествах выращиватьрожь, а не рыночный хлеб – пшеницу. Местный рынок, представленный в основномкрестьянами, предъявлял спрос именно на этот хлеб. Скотоводствомодернизировалось еще медленнее, чем земледелие. Расширение пахотных земель засчет пастбищ и лугов вело к сокращению скота. В итоге, это негативносказывалось на земледелии, поскольку оно лишалось необходимой ему продукциискотоводства. К 1890-м гг. эти отрасли явно замедлили темп своего развития посравнению с 1850-ми гг. Это проявлялось в сокращении производства по отношениюк росту населения. В земледелии это проявлялось еще и в отставании ростаурожаев от роста площади запашки. Экстенсивные методы вели к кризису.
Такие тенденции во многомбыли связаны с сокращением рынков сбыта. Если в середине XIX в. большое количество хлебасбывалось на золотые прииски, то с упадком этой отрасли в 1860-х гг. крестьянепотеряли значительную долю заработка. Это негативно повлияло на ихпокупательную способность. Поэтому развитие торговли в этот период шломедленно, ярмарок, базаров и лавок было мало, их торговые обороты в целом былинебольшими. При этом в ярмарочной торговле проявлялась зависимость Енисейскойгубернии от западных регионов: ввозимые оттуда товары покупались в гораздобольшем количестве, чем местные продавались. К тому же, привозимая продукциястоила значительно дороже, чем в местах ее производства. И если крупныекапиталисты европейской части России извлекали прибыль, дорого продавая товарысибирским купцам, то последние окупали свои траты, наживаясь на местномнаселение. В губернии действовали торговцы-посредники, которые накручивали ценына товары. Жители были вынуждены покупать дорогие изделия, поскольку в губерниипроизводилось далеко не все, что было необходимо. Зачастую производстванасущных товаров отсутствовало из-за высокой конкуренции со стороны привознойпродукции. Получался замкнутый круг. Правительство не стремилось его разорвать,поскольку такая ситуация была выгодна крупной буржуазии центральных губерний.
Именно эти капиталистыизвлекли огромные прибыли из енисейской золотопромышленности. Большиепоступления от нее шли и в государственную казну. Развитие этой отраслиспособствовало увеличению движения капиталов в экономике губернии, это привелок подъему в других отраслях: в земледелии, скотоводстве, металлургическойпромышленности, винокурении. Причем в последнюю, как в наиболее прибыльную изперечисленных, перетекли многие капиталы из золотопромышленности, расцветкоторой окончился в 1860-х гг. Поэтому все отрасли испытали сокращение спроса итоже начали переживать упадок. Винокурения это коснулось позже, оно активноразвивалось до 1890-х гг. Здесь использовались излишки хлеба, остававшиеся укрестьян, которые теперь не могли их продавать на прииски.
Золотопромышленностьтакже ускорила вовлечение губернии в общероссийский рынок. Этот процесспродолжался и после оттока капиталов из золотодобычи. Но, как уже было сказановыше, Енисейская губерния как регион с менее развитой экономикой включался вэту систему на невыгодных для его населения условиях: из губернии извлекалисьбольшие прибыли, но они никак не компенсировались. Подобная схема отношенийимело место в торговле между енисейскими купцами и Монголией, только в этомслучае условия диктовали представители губернии. Монголия была единственным регионом,куда начиная и 1880-х гг. регулярно сбывалась промышленная продукция,произведенная в Енисейской губернии, в других районах она не выдерживалаконкуренцию с фабричным производством.
Отсталая промышленностьмогла бы интенсифицироваться благодаря вмешательству государства, но этого непроисходило. Правительство продолжало выкачивать из губернии средства,например, через Государственный банк и фискальную систему. И если крупныеместные капиталисты еще могли получить банковский кредит, мелкие промышленники,а тем более крестьяне довольствовались ростовщическими ссудами, нередкосопряженными с попаданием в кабалу. Впрочем, кредитный процент вГосударственном банке был таким же высоким.
Таким образом, в1850-середине 1890-х гг. в экономике Енисейской губернии ярко проявилась еезависимость от центральной России, ее периферийное и подчиненное положение.Недолгий экономический рост был «побочным» эффектом развитиязолотопромышленности, основные доходы от которой ушли из губернии на Запад.Упадок отрасли сказался на рядовых крестьянах. Капиталисты смогли перевестикапиталы в другие сферы, в другие регионы и продолжали там получать прибыли. Теже, кто остался в губернии, продолжали эксплуатировать население, прежде всего,через винокурение. Понятно, что чем это производство доходнее, те менеепроизводительны другие отрасли. Именно так и было в Енисейской губернии.
Во второй половине XIX в. емкость рынка Енисейской губерниирасширилась, прежде всего, под влиянием золотопромышленности. Но это расширениене было столь значительным, чтобы вызвать интенсификацию земледелия искотоводства. Начался переход от товарного к торговому земледелию, но он шелочень медленными темпами. Рынок сохранял архаичные формы: сохранялась меноваяторговля, ярмарки и городские базары как центры сбыта хлеба не получилибольшого развития, постоянных лавок в селениях было мало. Поэтому чрезвычайновозросла роль скупщика-хлеботорговца, ставившего в отношения кабальнойзависимости непосредственного производителя. Распространение этих архаичных институтовбыло вызвано развитием других, наиболее прибыльных отраслей. Так действовалалогика периферийного капитализма.
В 1850-середине 1890-хгг. в экономике Енисейской губернии сформировался целый ряд проблем, вызванныхпериферийным положением региона: необходимость интенсификации производства иповышения его доходности, создания или открытия рынков для сбытасельскохозяйственной и промышленной продукции, улучшения путей сообщения.
Их решение былоневозможно на основе частной инициативы и требовало грамотно спланированного государственноговмешательства. Однако в изучаемый период его не последовало.
Списокиспользованных источников
1. Асочаков, А.С.,Катцина, Т.А. Управление и финансовые основы деятельности приказовобщественного призрения Восточной Сибири (конец XVIII – начало ХХ вв.) / А.С. Асочаков, Т.А, Катцина //Вестник КрасГАУ. – Красноярск, 2004. – С. 254–260.
2. Банковско-кредитныеучреждения Енисейской губернии [Текст]: учеб. пособие / А.С. Асочаков, Т.А.Катцина. – Красноярск: КГТЭИ, 2006. – 221 с.
3. Головачев, Д.М.Сельское хозяйство крестьян Енисейской губернии и условия его развития [Текст]:науч. изд. / Д.М. Головачев. – Красноярск: Тип. А.Д. Жилина, 1903. – 86 с.
4. Гонина, Н.В.История освоения и развития Сибири (XVI-XX века) [Текст]: учебное пособие /Н.В. Гонина. – Красноярск, 2004. – 117 с.
5. Горюшкин, Л.М.Сибирское крестьянство на рубеже двух веков (конец XIX — начало ХХ в.) [Текст]:науч. изд. / Л.М. Горюшкин. – Новосибирск: Наука, 1967. – 410 с.
6. Горюшкин, Л.М. Охарактере колониальной зависимости Сибири в эпоху капитализма / Л.М. Горюшкин// Бахрушинские чтения 1971. – Новосибирск, 1972. – Вып. II. – С. 69–77.
7. Григорьев, В.Ю.Перемены в условиях экономической жизни населения Сибири (Енисейский край).Записки Красноярского подотдела Восточносибирский отдел Императорского русскогогеографического Общества. Вып. 1. Т. 1. [Текст]: науч. изд. / В.Ю. Григорьев. –Красноярск, 1904. – 106 с.
8. Историяжелезнодорожного транспорта России [Текст]: в 2 т. Т.1: 1836-1917 гг. / подред. Е.Я. Красковского, М.М. Уздина. – СПб, 1994. – 336 с.
9. История Сибири сдревнейших времен до наших дней [Текст]: в 5 т. Т. 3. Сибирь в эпохукапитализма / гл. ред. А.П. Окладников, В.И. Шунков. – Л.: Наука, 1968. – 529с.
10. Калиничев, В.П.Великий Сибирский путь: историко-экономический очерк [Текст]: науч. изд. / В.П.Калиничев. – М.: Транспорт, 1991. – 248 с.
11. Кискидосова, Т.А.Торгово-промышленное предпринимательство в Енисейской губернии во второйполовине XIX – начале ХХ в. (на материалах Ачинско-Минусинскогокрая) [Текст]: диссертация на соискание ученой степени кандидата историческихнаук / Т.А. Кискидосова. – Абакан, 2006. – 243 с.
12. Кожухов, Ю.В.Русские крестьяне Восточной Сибири в первой половине XIX века (1800-1861 гг.) [Текст]: науч. изд. / Ю.В.Кожухов. – Л.: Изд. ЛГУ, 1967. – 384 с.
13. Константинова,М.В. Хлебная торговля в Енисейской губернии во второй половине XIX – начале XX вв. [Текст]: диссертация на соискание ученой степеникандидата исторических наук / М.В. Константинова. – Красноярск: КГТЭИ, 2007. –225 с.
14. Красноярье: пятьвеков истории [Текст]: учебное пособие по краеведению. Ч.1 / рук Н.И. Дроздов.– Красноярск: Платина, 2005. – 240 с.
15. Крестьянство вСибири в эпоху капитализма [Текст]: науч. изд. / А.П. Окладников, А.П. Бычков,Л.М. Горюшкин. – Новосибирск: Наука, 1983. – 400 с.
16. Латкин, Н.В.Красноярский округ Енисейской губернии [Текст]: науч. изд. / Н.В. Латкин. –Красноярск, 1995. – 52 с.
17. Материалы поисследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населенияИркутской и Енисейской губерний. Енисейская губерния [Текст]: Т. 4. Вып. 2. –Иркутск, 1894. – 235 с.
18. Материалы поисследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населенияИркутской и Енисейской губерний. Енисейская губерния [Текст]: Т. 4. Вып. 4. –Иркутск, 1894. – 263 с.
19. Материалы поисследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населенияИркутской и Енисейской губерний. Енисейская губерния [Текст]: Т. 4. Вып. 5. –Иркутск, 1894. – 241 с.
20. Миронов, Б.Н.Хлебные цены России за два столетия XVIII-XIX вв. [Текст]: науч. изд. / Б.Н.Миронов. – Л.: Наука, 1985. – 289 с.
21. О-Ун-Дар, К.У.Золотопромышленность Енисейской губернии с 1832 по 1917 год [Текст]:диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук / К.У.О-Ун-Дар. – Красноярск, 2003. – 253 с.
22. Покровский, В. И.Сборник сведений по истории и статистике внешней торговли России [Текст]: Т. I/ В. И. Покровский. – СПб.: ЦСК Министерства финансов России, 1902. – 240 с.
23. Рабинович, Г.Х.Из истории золотопромышленности Енисейской губернии конца XIX века / Г.Х. Рабинович // Вопросыистории Сибири. – Томск, 1964. – Вып. 1. – С. 66– 79
24. Рабинович, Г.Х.Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири конца XIX – начала XX вв. [Текст]: науч. изд. / Г.Х. Рабинович. – Томск: Изд-воТомского гос. ун-та, 1975. – 325 с.
25. Смирнов, В.А.Исторический очерк Приенисейского края [Текст]: Ч. 2. Учреждение Енисейскойгубернии, население и колонизация в XIX в., хозяйственная эволюция Приенисейского края в XIX в.: науч. изд. / В.А. Смирнов. –Красноярск: Изд-во бюро краеведения при среднесибирском отделе РГО, 1928. – 47с.
26. Соловьева, Е.И.Промыслы сибирского крестьянства в пореформенный период (1861-1905 гг.)[Текст]: науч. изд. / Е.И. Соловьева. – Новосибирск: Наука, 1981. – 329 с.
27. Степынин, В.А.Колонизация Енисейской губернии в эпоху капитализма [Текст]: науч. изд. / В.А.Степынин. – Красноярск: Изд-во КГПИ, 1962. – 562 с.
28. Тужиков, В.И. Оформировании пролетариата Сибири во второй половине XIX в. (1861-1891 гг.) / В.И. Тужиков // Вопросы историиСибири. – Томск, 1964. – Вып. 1. – С. 56-65.
29. Федорова, В.И.Очерки социально-экономического развития Енисейской губернии в пореформенныйпериод [Текст]: учеб. пособие / В.И. Федорова. – Красноярск: РИО КГПУ, 1999. –116 с.
30. Хроленок, С.Ф.Золотопромышленность Сибири (1832-1917) [Текст]: науч. изд. / С.Ф. Хроленок. –Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1990. – 307 с.
31. Худяков, В.Н.Аграрная политика царизма в Сибири в пореформенный период [Текст]: науч. изд. /В.Н. Худяков. – Томск: Изд-во Томского университета, 1986. – 264 с.
32. Чудновский, С.Л.Енисейская губерния. Статистико-публицистический сборник к 300-летнему юбилеюСибири [Текст]: науч. изд. / С.Л. Чудновский. – Томск: Изд-во «Сибирскаягазета», 1885. – 198 с.