Теории Мальтуса и Канторовича

25

СОДЕРЖАНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ 3

1. Теория Т. Мальтуса 5

2. Л.В. Канторович - лауреат Нобелевской премии 18

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 23

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 25

ВВЕДЕНИЕ

В большинстве учебников экономики о Томасе Мальтусе написано весьма скромно и складывается устойчивое представление о чуть ли не средневековом клерикальном мракобесе, призывавшим уничтожать несчастных бедняков в угоду материальному благополучию обеспеченных слоев общества. Остается лишь поражаться тому, насколько прилипчивы и неистребимы ярлыки. Безумно обидно, что из всего творческого наследия Мальтуса, включающего в себя интереснейшие произведения (в т.ч. «Основания политической экономии», «Замечания на хлебные законы», «Определения в политической экономии», «Природа и возрастание ренты», «Мерило ценности»), большинство знакомо только с тезисом о необходимости ограничения роста народонаселения, т.к. средства существования людей в силу действия закона убывающего плодородия почвы не могут возрастать быстрее, чем в арифметической прогрессии, в то время как население растет в геометрической прогрессии.

Мальтус указывал на «перенаселение», как основную причину экономических катаклизмов того периода. Просто и понятно. Общество было готово к восприятию такого лаконичного объяснения. Вместе с тем, сам Мальтус не считал, что ограничение населения - есть рецепт достижения экономического процветания (это весьма сомнительная «заслуга» его последователей). Да, он указывал на существование ограничителей: превентивных (поздние браки и воздержание как до, так и после) и поствентивных (высокая смертность, связанная с болезнями, войнами или голодом). Но это по Мальтусу - не руководства к действию, а факторы, балансирующие макроэкономическое равновесие (для последнего, чтобы быть точным, автор использовал термин «порядок и гармония»).

В области теории развития населения Мальтус стоит вне конкуренции, рядом с ним просто никого нет, он так же является одним из наиболее влиятельных экономистов, а также одним из немногих представителей «гуманитарного» знания, оказавшим существенное влияние в естественных науках (Дарвин, создатель эволюционной теории, был его большим поклонником, считая заимствованную у Мальтуса борьбу за существование основным элементом своей концепции). Мальтус дал имена таким направлениям как мальтузианство и неомальтузианство, а также заложил основы экологии, ее дилеммы: хищник-жертва.

Как известно, в развитии экономки как современной науки сыграли большую роль многие выдающиеся ученые прошлого. Тем не менее, для того, чтобы понять современные экономические теории, их взаимосвязь и противоречия, особое значение имеет изучение их становления в настоящее время. Особое место в числе крупнейших экономистов современности занимают лауреаты Нобелевской премии по экономике как авторитетные специалисты, чей вклад в экономическую науку признан во всем мире.

Нобелевские премии - это международные премии, названные в честь их учредителя шведского инженера-химика А. Б. Нобеля. Присуждаются ежегодно (с 1901 г.) за выдающиеся работы в области физики, химии, медицины и физиологии, экономики (только с 1969 г.), за литературные произведения, за деятельность по укреплению мира.

В настоящей работе мы рассмотрим деятельность выдающегося экономиста современности - Л. В. Канторовича.

1. ТЕОРИЯ ТОМАСА МАЛЬТУСА

В книге первой Т. Мальтус определяет закон народонаселения как проявление во всех живых существах постоянного стремления «размножаться быстрее, чем это допускается находящимся в их распоряжении количеством пищи». И именно исследованию последствий этого «великого и тесно связанного с человеческой природой закона, действовавшего неизменно со времени происхождения обществ», Мальтус посвящает свой труд «Опыт о законе народонаселения».

Особенно отчетливо позиция Мальтуса обнаруживается в полемике с пастором У. Годвином. Годвин считал, что или наука сумеет найти неограниченные ресурсы для обеспечения народонаселения продовольствием, или человеческий разум сможет ограничить, обуздать увеличивающийся рост населения. Но всё же основным их постулатом была святая вера в то, что какие бы проблемы не стояли перед человечеством, будь то перенаселённость или истощение ресурсов, люди всегда найдут решение и ключ к бесконечному процветанию. Согласно обычному ходу дела, как в области истории учений, так и в области фактов такой ярый оптимизм неизбежно должен был вызвать реакцию. Она не заставила себя ждать и появилась в форме «Опыта о законе народонаселения» Мальтуса.

Как уже упоминалось выше, по мнению Годвина, богатства хватило бы на всех, если бы оно распределялось равномерно. Да, соглашается Мальтус, если все национальное богатство разделить поровну, бедность действительно исчезнет…. но только на момент. Достаток пищи для всех снимет все преграды для размножения. Это вызовет неограниченный рост населения, далеко выходящий за пределы возможности его прокормить. Возникнет такой голод, которого еще не было. Воцарится беспросветная нужда, «чувство взаимной любви исчезнет, дурные страсти вновь обнаружатся, проснется присущий людям инстинкт самосохранения, и личный интерес станет опять царить между людьми, заглушая всякие другие побуждения» Агапова И.И. «История экономических учений», М.2000 г. Следовательно, проблема бедности никак не связана с социальной системой. Особую остроту этой полемике придавал тот факт, что, как и Годвин, Мальтус являлся священником, выполняя эти обязанности даже после того, как получил кафедру профессора современной истории и политической экономии в колледже Ост-Индской компании.

Все, даже лица, совершенно незнакомые с социологическим исследованием, знают незабвенные формулы Мальтуса, согласно которым, с одной стороны, с ужасающей быстротой происходит рост предоставленного самому себе населения, а с другой -- относительно медленно умножаются средства пропитания. Поэтому Мальтус представляет рост населения геометрической прогрессией, т. е. рядом цифр, последовательно растущих от умножения на какую-нибудь одну цифру, и он берет простейший ряд, каждый член которого вдвое больше предыдущего. А рост производства он представляет арифметической прогрессией, т.е. рядом цифр, последовательно увеличивающихся от приложения одной какой-нибудь цифры, и он берет простейший ряд, именно ряд целых цифр. Таким образом, у него получается:

1 2 4 8 16 32 64 128 256…

1 2 3 4 5 6 7 8 9…

Эту концепцию впоследствии назовут законом убывающего плодородия земли. Удвоение количества жителей Земли, писал он, фактически равносильно тому, что величина земного шара уменьшилась наполовину. И чем больше население, тем меньше обрабатываемой земли остается на одного человека. Поэтому в силу действия закона убывающего плодородия возникает тенденция отставания роста продовольственных ресурсов от роста населения.

Мальтус предполагает, что каждый член прогрессии соответствует периоду в двадцать пять лет. С первого же взгляда видно, что если население удваивается каждые двадцать пять лет, а средства существования в каждый такой период увеличиваются только на одно и то же количество, то расхождение между двумя рядами происходит в ужасающей пропорции.

Мальтусовская теория народонаселения включает в себя три положения:

1. Все народы, об истории которых имеются достоверные данные, обладали столь высокой способностью к самовоспроизводству, что увеличение их численности оказалось бы стремительным и непрерывным, если бы оно не сдерживалось нехваткой средств существования либо другими причинами: болезнями, войнами, убийствами новорожденных и т.д.

2. Ни одна страна вплоть до момента выхода книги Мальтуса не в состоянии была обеспечить себя достаточным объемом потребительских благ после того, как плотность населения на ее территории оказывалась чрезмерно высокой. Экономика не способна выйти за пределы своих производственных возможностей, определяемых, прежде всего возможностями природной среды.

3. Происходившее в прошлом, очевидно, повторится и в будущем и рост населения, если он не ограничен сознательным воздержанием, будет сдерживаться бедностью, войнами, болезнями и прочими губительными причинами. Для предотвращения демографического взрыва Мальтус предлагал несостоятельным людям отказываться от вступления в брак, что могло бы сбить высокие темпы роста населения.

Первое из этих положений -- ключевая первичная аксиома; второе и третье -- фактически выводятся из первого. Недостаток средств существования есть конечный ограничитель не в том смысле, что он действует после всех остальных, но в том, что остальные ограничители рассматриваются как проявление нехватки продовольствия. Это относится и к предупредительным факторам, так как Мальтус не сумел объяснить добровольное ограничение численности населения никакими иными мотивами, кроме страха перед голодом.

Идеи Мальтуса получили немедленный отклик именно потому, что были чрезвычайно просты и не требовали ни создания новой аналитической концепции, ни фактографических открытий. Казалось, все, что он сделал, -- это свел воедино несколько хорошо известных жизненных фактов и сделал из них необходимые выводы. В самом деле, разве население не растет всегда лишь постольку, поскольку оно может себя прокормить? И разве бесконтрольное размножение человека не привело бы вскоре к невозможной ситуации при любом темпе роста средств существования? Знаменитое противопоставление двух видов прогрессий, предложенное Мальтусом, -- геометрической для прироста населения и арифметической для прироста продовольствия -- действовало с гипнотической убедительностью лозунга или рекламы. Легко было увидеть: «даже поверхностное знакомство с цифрами покажет», как говорил Мальтус, что если прирост выражается сложным процентом, то самое малое конечное число при самом низком темпе в конце концов, станет больше самого большого числа, рост которого выражается простым процентом (сравните: 2+4+8+16+32...и 1000 + 1003 + 1006 + 1009 + ...). Добавочное население будет воспроизводиться дальше (отсюда и сложный процент), а прироста добавочных продовольственных ресурсов не будет. Следовательно, при любой исходной ситуации вскоре «все билеты будут проданы».

Мальтус приводил в защиту своей теории и логику, и факты, но и то и другое не слишком тщательно. Он не сомневался: то, что мы назвали первичной аксиомой, действительно верно. Из данных сомнительной американской статистики, не делавшей разницы между числом родившихся и числом иммигрантов, он сделал вывод, что при неконтролируемом размножении численность населения будет удваиваться каждые 25 лет; это означает прирост почти на 3% ежегодно (на самом деле биологический предел прироста -- 5% в год). При 3%-м приросте, т.е. по Мальтусу, нынешнее население Земли, составляющее 4,5 млрд. человек, достигнет 9 млрд. к 2008г. Это показывает, насколько небольшая разница в среднегеометрических темпах роста может сказаться в такой короткий срок, как 24 года. Имея в виду, что в цивилизован-ных обществах, как известно, уже очень давно темп прироста населения снижается, можно считать несколько смелым предположение Мальтуса о том, что темп в 3% будет всеобщим. Важнее, однако; другое: он признавал, что в американских колониях не было снижения жизненного уровня населения. Из этого следует, что производство средств существования там тоже должно было расти средним геометрическим темпом в год. Однако этого он не признавал, настаивая, что «не известны случаи», чтобы производство средств существования росло сколько-нибудь устойчивым средним геометрическим темпом. Но если производство средств существования растет только в арифметической прогрессии, как могло население расти в геометрической и не умирать с голоду?

Отождествляя «средства существования» с пищевыми продуктами, он хотел показать согласно логике того времени, что быстро увеличивать производство продовольствия просто не представляется возможным, так как ресурсы земли ограниченны, а агрономические усовершенствования в сельском хозяйстве идут слишком медленно. Для подтверждения своей правоты у него была магическая формула: закон убывающего плодородия почвы. Но Мальтус не только утверждал, что приращение земельного фонда обходится все дороже, он еще полагал, что накопление капитала и изменения технологиях никогда не смогут компенсировать ограниченность природных ресурсов.

В первом издании своего «Опыта» Мальтус не упоминал тенденцию убывающего плодородия почвы, а в шести последующих изданиях и даже в своей последней публикации на эту тему -- «Общем взгляде на проблему народонаселения» -- он показал, что явно предпочитает обращаться напрямую к интуиции читателей вопреки строгой формулировке своего закона. Во всем литературном наследии Мальтуса присутствует неопределенность относительно того, какой вариант закона убывающего плодородия относится к сравнительным темпам роста населения и средств существования. Он считал, что возможности производства пищи «явно ограничены недостатком земли... и снижением того прироста продукта, который жен быть получен благодаря постоянному приложению добавочных капиталов к не обрабатываемой земле».¹¹ Агапова И.И. «История экономических учений», М.2000 г

Здесь статический закон дан в неполной формулировке, подразумевающей не столько предельный, сколько средний показатель эффективности.

Мальтус отмечал, что «хотя благодаря экономии труда и улучшенной системе животноводства в оборот могут быть введены худшие земли, чем те, которые использовались прежде, однако полученное таким образом добавочное количество жизненных благ никогда не будет настолько велико, чтобы в течение сколько-нибудь долгого времени перекрывать действие принудительных и предупредительных ограничений роста народонаселения». Мальтус полагал, что накопление капитала и изменения в технологиях никогда не смогут компенсировать ограниченность природных ресурсов.

По существу, Мальтус противопоставил гипотетическую способность населения к росту в определенном темпе фактической невозможности увеличивать продовольственные ресурсы тем же темпом. На первый взгляд может показаться, что это положение не проверяемо. Но именно это положение является главным звеном в рассуждении Мальтуса о том, что рост населения не ограничивается ничем иным, кроме страха голода. Следовательно, давление населения на наличные продовольственные ресурсы существует всегда. В первом издании своего «Опыта» Мальтус именно это и утверждал.

Таким образом, теория народонаселения Мальтуса оказалась в опасной близости к тавтологии в обличье теории. Если мы соглашаемся с Мальтусом в том, что контроль над рождаемостью -- вещь морально предосудительная, на его стороне история роста народонаселения в течение последних двух столетий: численность населения не тор-мозилась ничем, кроме «нищеты и порока». Если же мы, напротив, находим контроль над рождаемостью морально оправданным, Мальтус опять-таки прав: «нравственное обуздание» в широком смысле слова -- это одно из ограничений роста населения сверх ресурсов продовольствия. Теорию Мальтуса невозможно опровергнуть, так как она неприменима ни к каким вероятным или действительным демографическим тенденциям: она претендует на то, чтобы описывать реальный мир, но ее описание справедливо по определению ее собственной терминологии.

Статистические выкладки Мальтуса несколько спорны не столько потому, что ему не хватало доброкачественной статистики, сколько из-за неспособности его теории выдержать столкновение с эмпирическими данными. Кейнс как-то похвалил цифровой и фактический материал Мальтуса как «доказательство, выведенное индуктив-ным путем», и даже Маршалл отдал должное тому, что он назвал «первым случаем основательного применения индуктивного метода в общественных науках». Но Мальтус был ближе к делу, когда в предисловии ко второму изданию своего «Опыта» заметил, что, «если какие-либо ошибки, помимо моей воли, вкрались в эту работу, они не могут иметь значительного влияния на сущность моих соображений».

Одна из трудностей интерпретации теории Мальтуса состоит в точном определении понятия перенаселенности. Если мы допустим, что Мальтус под перенаселенностью имел в виду ситуацию, когда население слишком велико, чтобы прокормиться отече-ственным продовольствием, то возможностей внешней торговли вполне достаточно, чтобы прогнать Мальтусов призрак голода. Но иногда Мальтус, а также Нассау Сениор и Джон Стюарт Милль давали более существенное определение: население слишком велико для достижения максимальной эффективности производства, и сокращение его численности повысило бы среднедушевой доход. В 1920-х годах это положение сформировалось в виде так называемой теории оптимальной численности населения: если население того или иного региона слишком малочисленно для ведения эффективного производства -- а «разделение труда ограничивается масштабом рынка» -- или, напротив, слишком многочисленно, то очевидно, что может существовать некая промежуточная точка, в которой численность населения оптимальна. Иначе говоря, оптимальна та численность населения, при которой доход на душу максимален. Из этой концепции оптимальной численности следует, что тенденция снижения уровня заработной платы до прожиточного минимума свидетельствует о перенаселенности. Эта трактовка теории опирается на совершенно механическое понимание связи между уровнем заработной платы и численностью населения. По мере адаптации рабочие привыкают к более высокому жизненному стандарту; прожиточный минимум поднимается, а рост населения замедляется до тех пор, пока технический прогресс не дает этому процессу новый толчок. Если прожиточный минимум -- это не биологически необходимая сумма благ, а, как любил подчеркивать Рикардо, функция «привычки и обычая», то утверждение, что «заработная плата находится на уровне прожиточного минимума», не дает возможности судить о желательной численности населения.

Можно увидеть, как несправедливы расхожие представления историков-обществоведов, будто бы экономисты-классики были «пессимистами», убежденными в наличии тенденции сохранения заработной платы на уровне прожиточного минимума. У них могли быть другие основания для пессимизма, но все они без исключения считали, что жизненный уровень рабочих может быть повышен. Механизм взаимозависимости заработной платы и численности населения использовался для демонстрации полной эластичности долговременной кривой предложения труда, из которой следует, что заработная плата определяется предложением независимо от спроса. Тем не менее, обычно признавалось, что в реальной жизни для адаптации к повышению заработной платы может потребоваться не менее целого поколения. Вполне очевидно, что теория прожиточного минимума заработной платы -- это никакая не теория: прожиточный минимум берется как нечто данное, обусловленное тем, как трудовое население относится к продолжению рода, а также, по-видимому, общим уровнем медицинских познаний. Это всего лишь один из примеров классической склонности упрощать анализ, уменьшая число переменных, подлежащих определению.

Теория прожиточного минимума заведомо не годится для определения заработной платы в какой-либо конкретной ситуации из-за своей безнадежной неоднозначности: мы не можем знать, о каком отрезке времени идет речь. Например, если заработная плата равна прожиточному минимуму, это значит, что рабочие воспроизводят свою численность в пределах возмещения естественного выбытия: в каждой семье по двое детей (мы отвлекаемся от детской смертности). Но поскольку прирост народонаселения обычно составляет положительную величину и численность рабочей силы все время увеличивается, постольку «рыночный» уровень заработной платы всегда и в любой момент должен быть выше, чем «естественный прожиточный минимум».

Поскольку, как уже многократно указывалось выше, согласно Мальтусу, население растет быстрее производства продуктов потребления и для сохранения равновесия «необходимо, чтобы размножение задерживалось», то в современном обществе это действует через изменение заработной платы. Это происходит автоматически в том смысле, что чрезмерный рост населения уменьшает заработную плату и тем самым ограничивает рост населения в следующий период времени.

Напротив, рост заработной платы ведет к росту населения и тем самым ведет к росту бедности в следующий период времени. Так, обильный урожай вызывает будущий голод: «изобилие, поощряя браки, вызывает избыток в населении, потребности которого не могут быть удовлетворены обыкновенным годом».

В силу понижательного давления роста населения на уровень заработной платы, последняя определяется минимальной стоимостью средств существования работника. Но и сам минимум в разных странах разный. В Англии главную пищу работника составляет пшеница, тогда как в Ирландии основную пищу работника составляет картофель. И так как рыночная цена пшеницы намного выше рыночной цены картофеля, то заработная плата английского работника больше, чем ирландского. «Результатом…будут ирландские лачуги и лохмотья».

Экономически важное значение имеет не номинальная (денежная) заработная плата, а реальная заработная плата, определяемая ценой потребляемой пищи. Поэтому бедность, говорит Мальтус, нельзя преодолеть раздачей денег: «Когда существует недостаток в каком-либо виде товара, то он не может быть распределен между всеми: он поступает к тому, кто… предлагает за него большие деньги.… Поэтому, если чувствуется недостаток в продовольствии, сравнительно с населением, то решительно все равно, будут ли низшие классы получать 2 шиллинга или 5»¹¹ «История экономических учений» под ред. В.А. Автономова, О.Ананьина, Н.Макашевой, М. 2000..

Мальтус любил повторять, что любые попытки побороть нищету, прибегая к прямым государственным субсидиям или к частной благотворительности, могут только ослабить главное ограничение роста населения - необходимость для каждого самому заботиться о себе и полностью отвечать за свою непредусмотрительность. Никто из способных к труду не имеет «права на пропитание, если он не может прокормить себя собственным трудом». При этом бедный человек не должен посягать на частную собственность другого человека, более богатого, так как частная собственность необходима для роста производства потребительских товаров и тем самым для улучшения его собственного положения.

Мальтус категорически выступает против уравнивания доходов: «Равенство … не предоставляет достаточно сильного побуждения к труду и к победе над естественной леностью… Неизбежна бедность, к которой в самое непродолжительное время должна привести всякая система равенства… Общественное благосостояние должно вытекать из благосостояния отдельных лиц, и для достижения его каждый должен заботиться, прежде всего, о самом себе».

Соответственно он выступал против закона о помощи бедным. По этим законам приходы должны были содержать всех бедняков, живших в приходе и не способных самостоятельно поддерживать свое существование. Средства для этого собирались в основном с местных налогов на недвижимость и составляли 6-7 млн. фунтов ежегодно. «Законы о бедных поощряют размножение населения, нисколько не увеличивая средств существования.… Оказывая помощь бедным, они содействуют их размножению…. В конечном счете, число людей, обращающихся за пособием, … должно постоянно возрастать». Эти законы были фактически отменены в 1834 году, когда было принято решение отказывать в пособии всем взрослым здоровым беднякам, не желавшим жить в рабочем доме, где была введена строгая дисциплина и обязательный труд (в основном на ручных мельницах).

Рост нищеты в результате избыточного (т.е. превышающего темп роста производства предметов потребления) роста населения социально опасен, так как вызывает социальную нестабильность (мятеж). Поэтому исключительную важность имеет вопрос: как реально помочь бедным? В ближайшей перспективе - создание сберегательных касс, где накапливают деньги и обучают бережливости. В отдаленной перспективе - рост среднего класса.

Поскольку, по мнению Мальтуса, социальное равенство невозможно, а разделение общества на очень богатых и очень бедных нежелательно, то основу здорового роста населения (т.е. роста населения без бедности) составляет рост производства и среднего класса. «Не чрезмерная роскошь небольшого числа людей, но умеренная роскошь между всеми классами общества составляет богатство и благоденствия народа». Только тогда, возможно, сработает такой автоматический ограничитель роста населения, как стремление человека перейти к более высокому социальному статусу, требующему роста расходов не только на потребление, но и на образование, профессиональную подготовку, отдых и т.п.

Средний класс составляет основу общества, но в обществе должны существовать также (относительно немногочисленные) бедные и богатые. «Высшие и низшие слои неизбежны и полезны. Если отнять у человека надежду на возвышение и опасение понижения, то не было бы того усердия, которое побуждает каждого человека к улучшению своего положения и которое представляется главным двигателем общественного благосостояния».¹¹ Бартенев С.А. «История экономических учений», М. 2002 г.

В чем нельзя упрекнуть Мальтуса, так это в непоследовательности, и его взгляд на перспективы экономического роста полностью вытекает из закона народонаселения. Исходя из того, что заработная плата определяется прожиточным минимумом, Мальтус обосновал тезис о вековой стагнации, о перманентности кризисов перепроизводства. По его мнению, совокупный спрос всегда будет недостаточным для приобретения всей товарной массы по ценам, покрывающим издержки. Так как рабочие получают меньше, чем ценность произведенной ими продукции, «одна только покупательная способность работающих классов не в состоянии обеспечить стимулы для полного использования капитала». И эта разница не может быть покрыта спросом, предъявляемым капиталистами, так как они в силу господствующей в их кругах этики обрекли себя на бережливость, чтобы путем лишения себя привычных удобств и удовольствий сберегать часть своего дохода.

Этот взгляд получил в дальнейшем название «доктрина недопотребления». Следовательно, по Мальтусу, для обеспечения воспроизводства необходим определенный объем расходов из прибыли и ренты на предметы роскоши и услуги непроизводительного характера, что может каким-то образом смягчить проблему перепроизводства. Это дополнительное непроизводительное потребление могут обеспечить лишь классы, не принадлежащие капиталистам и рабочим, в первую очередь земельные собственники.

Не стоит удивляться поэтому, что рекомендации Мальтуса в области экономической политики сводились к снижению нормы накопления и поощрению непроизводительного потребления со стороны лендлордов. И его защита высоких импортных пошлин на хлеб (в полемике о «хлебных законах»), которые обеспечивали бы высокую земельную ренту, вполне гармонирует с основными заключениями его теории. Суть «хлебных законов» заключалась в том, что хотя ввоз заграничного хлеба не был формально запрещен, но закон устанавливал столь высокие ввозные пошлины, что они, по существу, блокировали импорт зерна.

Для уменьшения накопления капитала Мальтус предлагал увеличить налогообложение. Обсуждая проблемы организации общественных работ как временной меры уменьшения безработицы, Мальтус пишет, то «тенденция к уменьшению производительного капитала не может являться возражением против общественных работ, требующих привлечения значительных сумм за счет налогов, так как в определенной степени это именно то, что нужно».

При всей некорректности посылок теории перепроизводства Т. Мальтуса (неограниченности роста населения и закона убывающего плодородия почвы) его заслуга состоит в том, что он остро поставил вопрос о проблемах реализации созданного продукта, вопрос, который остался за пределами внимания как А.Смит, так и Д. Рикардо. И Смит, и Риккардо считали, что ключевой проблемой для капитализма является накопление, обеспечивающее рост богатства нации, тогда как со стороны и реализации никаких серьезных трудностей не существует.

Представляют интерес и другие экономические работы Мальтуса. К сожалению, в своих общих экономических воззрениях Мальтус допустил ошибку, полагая, что прибыль создается не прибавочным трудом (как учили Смит и Риккардо), а продажей товаров выше стоимости. Кризисы перепроизводства вызываются тем, что рабочие не в состоянии купить все произведенные товары. Отсюда возникает необходимость существования непроизводительных классов, которые могут выкупить ту часть продукта, в которой воплощена прибыль. Интересно, однако, что эта ошибка стала источником неочевидного, но верного заключения Мальтуса о том, что недостаток спроса ставит пределы росту капитала. «Капитализировать доход в то время, когда нет достаточного спроса на продукты, так же нелепо, как нелепо поощрять браки и размножение населения, когда не существует спроса на рабочие руки и фонда для прокорма нового населения».¹¹ «История экономических учений» под ред. В.А. Автономова, О.Ананьина, Н.Макашевой, М. 2000.

2. Л.В. КАНТОРОВИЧ - ЛАУРЕАТ НОБЕЛЕВСКОЙ ПРЕМИИ

Русский экономист Леонид Витальевич Канторович родился в 1912 году в Санкт-Петербурге, Россия. Русская революция началась, когда ему было пять лет, во время гражданской войны его семья бежала на год в Белоруссию. В 1922 г. умер его отец, Виталий Канторович, оставив сына на воспитание матери, урожденной Паулины Сакс.

Канторович проявлял интерес к естественным наукам задолго до того, как он в 1926 г. в возрасте четырнадцати лет поступил в Ленинградский университет. Здесь он изучает не только естественные дисциплины, но и политэкономию, современную историю, математику. Его склонность к математике становится определяющей в работе по теории рядов, которую он представил на первом Всесоюзном математическом конгрессе в 1930 г. Закончив в том же году учебу, он остается в Ленинградском университете на преподавательской работе и продолжает свои исследования на кафедре математики. К 1934 г. он становится профессором, а годом позже, когда была восстановлена система академических степеней, получает докторскую степень.

В 30-е гг., в период интенсивного экономического и индустриального развития Советского Союза, Канторович был в авангарде математических исследований и стремился применить свои теоретические, разработки в практике растущей советской экономики. Такая возможность представилась в 1938 г., когда он был назначен консультантом в лабораторию фанерной фабрики. Перед ним была поставлена задача разработать такой метод распределения ресурсов, который мог бы максимизировать производительность оборудования, и Канторович, сформулировав проблему с помощью математических терминов, произвел максимизацию линейной функции, подверженной большому количеству ограничителей. Не имея чистого экономического образования, он тем не менее знал, что максимизация при многочисленных ограничениях - это одна из основных экономических проблем и что метод, облегчающий планирование на фанерных фабриках, может быть использован во многих других производствах, будь то определение оптимального использования посевных площадей или наиболее эффективное распределение потоков транспорта.

Метод Канторовича, разработанный для решения проблем, связанных с производством фанеры, и известный сегодня как метод линейного программирования, нашел широкое экономическое применение во всем мире. В работе «Математические методы организации и планирования производства», опубликованной в 1939 г., Канторович показал, что все экономические проблемы распределения могут рассматриваться как проблемы максимизации при многочисленных ограничителях, следовательно, могут быть решены с помощью линейного программирования.

В случае с производством фанеры он представил переменную, подлежащую максимизации, в виде суммы стоимостей продукции, выпускаемой всеми машинами. Ограничители были представлены уравнениями, которые устанавливали соотношение между количеством каждого из расходуемых факторов производства (например, древесины, электроэнергии, рабочего времени) и количеством продукции, выпускаемой каждой из машин, где величина любой из затрат не должна превышать имеющуюся в распоряжении сумму.

Затем Канторович ввел новые переменные (разрешающие мультипликаторы) как коэффициенты к каждому из факторов производства в ограничительных уравнениях и показал, что значения как переменной затрачиваемых факторов, так и переменной выпускаемой продукции могут быть легко определены, если известны значения мультипликаторов. Затем он представил экономическую интерпретацию этих мультипликаторов, показав, что они, в сущности, представляют собой предельные стоимости (или «скрытые цены») ограничивающих факторов; следовательно, они аналогичны повышенной цене каждого из факторов производства в режиме полностью конкурентного рынка.

И хотя с тех пор разрабатывались более совершенные компьютерные методики для определения значений мультипликаторов (Канторович использовал метод последовательного приближения), его первоначальное понимание экономического и математического смысла мультипликаторов заложило основу для всех последующих работ в этой области в Советском Союзе. Впоследствии сходная методология была независимо разработана на Западе Тьяллингом Ч. Купмансом и другими экономистами.

Даже в тяжелые годы второй мировой войны, когда Канторович занимал должность профессора в Военно-морской инженерной академии в блокадном Ленинграде, он сумел создать значительное исследование «О перемещении масс» (1942).¹¹ Журнал «Израильский хай-тек», март 2003г.

В этой работе он использовал линейное программирование для планирования оптимального размещения потребительских и производственных факторов.

Продолжая работать в Ленинградском университете, Канторович одновременно возглавил отдел приближенных методов в Институте математики АН СССР в Ленинграде. В последующие несколько лет он способствовал развитию новых математических методов планирования для советской экономики. В 1951 г. он (совместно с математиком, специалистом в области геометрии В.А. Залгаллером) опубликовал книгу, описывающую их работу по использованию линейного программирования для повышения эффективности транспортного строительства в Ленинграде. Через восемь лет он опубликовал самую, видимо, известную свою работу «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В ней он сделал далеко идущие выводы по идеальной организации социалистической экономики для достижения высокой эффективности в использовании ресурсов. В особенности он рекомендовал шире использовать скрытые цены при распределении ресурсов по Союзу и даже применять процентную ставку для выражения скрытой цены времени при планировании капиталовложений.

Хотя некоторые советские ученые с опаской относились к этим новым методам планирования, постепенно методы Канторовича были приняты советской экономикой. В 1949 г. он был удостоен Сталинской премии за работу в области математики, в 1958 г. избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Шестью годами позже он стал академиком. В 1960 г., переехав в Новосибирск, где был расположен самый передовой в СССР компьютерный центр, он стал руководителем отдела экономико-математических методов в Сибирском отделении АН СССР. Вместе со своими коллегами, экономистами-математиками В.В. Новожиловым и В.С. Немчиновым, Канторович стал лауреатом Ленинской премии в 1965 г., а в 1967 г. был награжден орденом Ленина. В 1971 г. он становится руководителем лаборатории в Институте управления народным хозяйством в Москве.

Премия памяти Нобеля 1975 г. по экономике была присуждена совместно Канторовичу и Тьяллингу Ч. Купмансу «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов». В своей речи на церемонии презентации представитель Шведской королевской академии наук Рагнар Бентцель отмечал очевидность того, о чем свидетельствовали работы двух лауреатов, - «основные экономические проблемы могут изучаться в чисто научном плане, независимо от политической организации общества, в котором они исследуются». Работы Купманса и Канторовича по линейному программированию тесно соприкасались, а американский ученый подготовил в 1939 г. первую публикацию книги советского ученого на английском языке. В своей Нобелевской лекции «Математика в экономике: достижения, трудности, перспективы» Канторович говорил о «проблемах и опыте плановой экономики, особенно советской экономики»¹¹ Журнал «Эхо планеты», октябрь 2003г.

.

В следующем году Канторович стал директором Института системных исследований АН СССР. Проводя собственные исследования, он в то же время поддерживал и обучил целое поколение советских экономистов.

В 1938 г. Канторович женился на Наталье Ильиной, враче по профессии. Их дети - сын и дочь - стали экономистами. Канторович скончался 7 апреля 1986 г. в возрасте 74 лет.

Кроме Нобелевской премии и наград, полученных в СССР, Канторовичу были присуждены почетные степени университетами Глазго, Гренобля, Ниццы, Хельсинки и Парижа; он был членом Американской академии наук и искусств.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Более поздние исследователи часто упрекали Мальтуса в том, что он предполагал постоянство издержек воспроизводства населения, тогда как на самом деле они являются растущими (растут издержки на воспитание и особенно ан образование, на компенсацию упущенного заработка матери). Это ведет к тому, что в развитых странах рождаемость падает по мере увеличения ВНП на душу населения, что снимает проблему, занимавшую Мальтуса. То, что Мальтус называл предупредительным препятствием, приняло во многих развитых странах такие размеры, что социологов и экономистов занимает не опасность безграничного размножения, а опасность регулярно и повсюду уменьшающейся рождаемости. Задача заключается в том, чтобы отыскать причины этого явления. Все, впрочем, согласно признают, что причины эти социального характера. Надо отметить, что Мальтус не отрицал этой возможности для общества будущего.

Разработка математических методов и экономических моделей отдельных производственно-экономических процессов, общественного производства в целом, оказалось тесно связанной с конкретными проблемами экономической теории: теорией стоимости, ценообразования. Во всей полноте вновь встала проблема измерения затрат и результатов производства, эффективности капиталовложений и путей рационального использования ресурсов производства. Возникла необходимость выявления сущности предельных величин, их роли в экономическом анализе, в процессах ценообразования и определения эффективности затрат. Применение математических методов и моделей в экономике поставило перед экономической наукой ряд важных методологических проблем, связанных с выяснением закономерностей оптимизации общественного производства и его отдельных процессов, вызвало необходимость анализа и обобщения теоретических основ математического моделирования народнохозяйственных процессов. Построение экономико-математических моделей позволяет увидеть причины, ход и следствие процессов, делает возможным их прогнозирование.

Нобелевская премия по экономике, которая считается самой престижной наградой экономического мира, - единственная из всех нобелевских премий, которая не была основана самим Альфредом Нобелем. В своем завещании знаменитый шведский изобретатель упоминает пять премий: по физике, химии, медицине, литературе, а также премию мира. Все они впервые были вручены более ста лет назад в 1901 году. Что касается премии по экономике, то она сравнительно молода: в 1968 году ее учредил в память Нобеля национальный Банк Швеции. Значительное число Нобелевских премий по экономике было присуждено за достижения в таких мало понятных для неэкономической публики областях, как теория экономического эквилибриума или гипотеза рациональных ожиданий.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Агапова И.И. «История экономических учений», М.2000 г.

2. Бартенев С.А. «История экономических учений», М. 2002 г.

3. Родионова Т.Н. «Учебное пособие по курсу истории экономических учений», СПб 2000 г.

4. «История экономических учений» под ред. В.А. Автономова, О.Ананьина, Н. Макашевой, М. 2000 г.

5. Ядгаров Я.С.« История экономических учений» М. 1998 г.

6. Журнал «Эхо планеты», октябрь 2003г.

7. Журнал «Израильский хай-тек», март 2003г.