Политика самоусиления и попытки реформ в Китае во второй половине ХІХ в.

3

Реферат на тему

ПОЛИТИКА САМОУСИЛЕНИЯ И ПОПЫТКИ РЕФОРМ В

КИТАЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.

ПЛАН

1. Назревание реформаторских тенденций в китайском обществе.

2. Особенности развертывания политики «самоусиления».

3. Трансформация государственных преоразований.

4. Формирование иностранного сектора в китайской экономике.

5. Литература.

1. Назревание реформаторских тенденций в китайском обществе.

Череда военных поражений Китая в столкновениях с запад-ными державами, приведших к утрате страной полноты государ-ственного суверенитета (установление иностранного контроля над таможенной системой, консульская юрисдикция, экстерритори-альность, создание сеттльментов), явилась побудительным мо-тивом к поиску путей выхода из создавшегося положения. Таким выходом могла быть только политика реформ. Она получила на-звание «движение по усвоению заморских дел» (янъу юньдун) или «политика самоусиления» (цзы цян) и проводилась на протяже-нии 1860--1890-х гг. Ее завершением принято считать события японо-китайской войны, результаты которой продемонстриро-вали большую эффективность реформ в Японии по сравнению с «самоусилением» в Китае.

Пытаясь разобраться в причинах побед Запада и поражений Китая, идеологи политики преобразований прежде всего обра-щали внимание на те сферы, где превосходство европейских дер-жав было наиболее очевидным, в первую очередь на военно-тех-ническую мощь иностранных держав. Именно это отмечал один из выдающихся ученых и политических деятелей Китая середи-ны XIX в. Вэй Юань (1794--1856). Наибольшую известность полу-чил его энциклопедический труд, содержавший обширные све-дения по географии, экономике, политическим институтам за-рубежных государств. Написанная на основе многочисленных китайских и иностранных источников, эта книга содержала также и некоторые собственные рекомендации автора, связанные с мерами, которые следовало принять цинскому правительству для разрешения проблем, возникших перед китайской державой. Предложения Вэй Юаня включали строительство арсеналов для производства современного оружия, верфей для сооружения па-ровых судов, реорганизацию армии, учреждение организаций, предназначенных для сбора сведений о западном мире, включая переводы иностранной литературы, реформу системы подготов-ки офицеров армии и флота.

В публикациях Фын Гуйфэня (1809--1875), известного педаго-га и исследователя своего времени, была поставлена проблема взаимосвязи конфуцианской традиции и новых веяний, связан-ных с приобщением Китая к западным ценностям. Надо отме-тить, что постановка вопроса о восприятии достижений чуждой культуры была революцией для китайского сознания. Цивилиза-ция, сделавшая передачу основ своей культуры принципом взаи-модействия с окружающим миром, нуждалась в обосновании са-мой возможности заимствования извне. Иначе говоря, эта воз-можность требовала легитимизациина основе конфуцианской традиции. Данная проблема была решена Фын Гуйфэнем следу-ющим образом.

С его точки зрения, превосходство морально-этических прин-ципов, заложенных конфуцианством, было несомненным. Поэто-му, допуская заимствование паровых судов и современного огне-стрельного оружия, следовало сохранять верность конфуцианско-му учению. В китайской мысли второй половины XIX в. это было сформулировано следующим образом: «...восточное учение -- ос-новное; западное учение -- прикладное» (чжун сюе вэй бэнь, си сюе вэй юн). Впоследствии именно эта проблема (соотношение «вос-точного» и «западного» учений) стала одной из доминант китайс-кой мысли не только в XIX в., но и на всем протяжении XX в.

После поражения Китая во второй «опиумной» войне в полеми-ку о путях выхода из создавшегося положения были вовлечены выс-шие сановники империи, входившие в ближайшее окружение им-ператора, правившего под девизом Сяньфын. Су Шунь, фаворит императора, глава налогового приказа, известный своим корысто-любием, объединил вокруг себя противников нововведений, выс-тупавших за восстановление изоляции Китая. Этой группе противо-стояли сановники во главе со сводными братьями императора -- князьями Гуном и Чунем. В январе 1861 г. на имя императора был направлен меморандум за подписью князя Гуна. В нем предлагалось создать специальный орган в системе высших государственных ве-домств для разработки политики, призванной найти пути выхода из кризиса в отношениях Китая с внешним миром. Канцелярия по управлению делами заморских стран (так было предложено назвать этот орган, сокращенно Цзунли ямынь) должна была в первую оче-редь наладить сбор современной и достоверной информации об иностранных державах и организовать в торговых портах сбор пошлин с иностранных товаров. Впоследствии в функции этого ведом-ства вошли также вопросы производства современных вооружений, паровых судов, боеприпасов, машинной техники, телеграфных и железнодорожных линий. Таким образом, создание Цзунли ямыня ознаменовало, в сущности, начало проведения пусть ограничен-ных, но важных реформ, в ходе которых подспудно создавались условия для возникновения в Китае новых экономических институ-тов, заимствованных у стран Запада.

2. Особенности развертывания политики «самоусиления».

Позиции сторонников нововведений при дворе упрочились после государственного переворота, происшедшего осенью 1861 г. После смерти императора Сяньфыня в августе 1861 г. Су Шунь стал во главе регентского совета, призванного править от имени малолетнего наследника престола Тунчжи. Он был сыном импе-ратрицы Цыси (1835--1908). Волевая, властолюбивая женщина, она строила далеко идущие честолюбивые планы захвата верхов-ной государственной власти. Цыси удалось достичь согласия со сводными братьями покойного императора и, воспользовавшись тем, что государственная печать находилась в ее руках, органи-зовать арест членов регентского совета во главе с Су Шунем. Цыси образовала совместное регентство со старшей женой покойного правителя Китая бездетной императрицей Сяо Чжэнь. При этом особая роль принадлежала Гуну, получившему титул «князя-со-ветника по государственным делам». В 1865 г. князь Гун был ли-шен этого звания, после чего Цыси могла принимать решения по важнейшим государственным делам практически единолично. Через некоторое время при не вполне выясненных обстоятель-ствах скоропостижно скончалась вдовствующая императрица Сяо Чжэнь, что означало устранение последнего препятствия, отде-лявшего Цыси от безраздельной власти.

Субъективно цели сторонников «самоусиления» состояли в укреплении в первую очередь военного потенциала Китая, что должно было явиться главным условием подавления внутренней смуты, оказания достойного сопротивления иностранным дер-жавам и укрепления пошатнувшейся власти цинской династии. Однако вскоре сторонники курса реформ вполне естественно пришли к выводу о необходимости осуществить не только пере-подготовку войск, но и их перевооружение, а для этого необхо-димо было наладить собственное производство современных ви-дов оружия. В одном из меморандумов князя Гуна говорилось: «При всестороннем исследовании политики самоусиления ста-новится очевидным, что главным в ней является подготовка войск, а подготовку войск в свою очередь необходимо начинать с производства оружия».

Но создание современного военного производства было не-возможно без использования индустриальных технологий. Наи-более отчетливо эта мысль была выражена в одном из меморан-думов крупнейшего деятеля эпохи «самоусиления» Ли Хунчжа-на, писавшего: «Сегодня главным средством обороны от врагов и основой самоусиления является производство машин».

Итак, стремясь найти пути к укреплению системы восточного деспотизма в Китае, выглядевшей во второй половине XIX в. весь-ма архаической, сторонники реформ пришли к осознанию необ-ходимости создания современной по своей технологической форме промышленности в первую очередь усилиями самого деспоти-ческого государства. С этой точки зрения годы «самоусиления» явились временем создания условий для формирования китайс-кого капитализма «сверху» путем усилий, предпринимавшихся самим государством, предпочитавшим пока сохранять незыбле-мыми устои традиционной политической системы.

Важно отметить, что наиболее активными практическими дея-телями реформ стали организаторы подавления антиправитель-ственных движений середины XIX в., создатели местных воинских формирований -- Ли Хунчжан, Цзэн Гофань и Цзо Цзунтан. Имен-но они и основали первые в Китае арсеналы, использовавшие со-временную западную технику для производства вооружений. Пер-вый современный арсенал был создан Цзэн Гофанем в 1861 г. в г. Аньцин. Затем арсеналы, а впоследствии и механические заводы и верфи появились в Сучжоу, Шанхае, Нанкине, Тяньцзине, Сиа-не, Гуанчжоу, Чэнду и других крупнейших городах Китая.

Характерной чертой этого вида промышленности и военных формирований было то, что они контролировались центральны-ми правительственными ведомствами лишь номинально. В дей-ствительности и арсеналы, и армии, образованные в ходе подав-ления тайпинов, оставались в руках региональных военачальни-ков. Это свидетельствовало о начавшемся упадке традиционной государственности. По форме эти процессы весьма напоминали явления, свойственные концу династийного цикла, обычно от-меченному децентрализацией власти. Но в условиях включения Китая в мировую капиталистическую систему династийный кри-зис был связан с возникновением тенденций, которые можно охарактеризовать как начальную фазу генезиса капитализма. Это в свою очередь создавало предпосылки для разрыва с прежним циклическим ходом китайской истории.

На протяжении I860--1890-х гг. в Китае в рамках казенного сектора было создано около 20 промышленных предприятий, свя-занных с военным производством, на которых было занято примерно 10 тыс. рабочих. Технологически это была современная про-мышленность, основанная на применении машин, однако с точки зрения социальной организации ее было трудно охарактеризо-вать как буржуазное предпринимательство. Продукция, произво-димая на этих фабриках, минуя рынок, шла непосредственно на снабжение армий. Таким образом, здесь отсутствовал один из основных мотивов капиталистического производства -- стремле-ние получить прибыль. Положение рабочих подчас было близко статусу государственных крепостных, а не свободной наемной рабочей силы. Тем не менее нельзя недооценивать усилия, пред-принятые китайскими милитаристами второй половины XIX в. в связи с созданием основ современного промышленного произ-водства в Китае.

Необходимость обеспечения государственной промышленности сырьем и транспортными структурами заставляла лидеров регио-нальных группировок браться за решение и этих проблем. Государ-ство контролирует угледобывающее производство, строит железные дороги. В 1881 г. для перевозки угля от мест добычи к побережью в Северном Китае построена первая железная дорога.

3. Начиная с 80-х гг. XIX в. экономическая сторона политики «са-моусиления» претерпевает некоторые существенные изменения. На-чинают строиться не только военные, но и гражданские предприя-тия (главным образом в текстильной промышленности), к участию в которых допускается национальный капитал. Правда, и в этот пе-риод государство продолжает исповедовать прежнюю идеологию по отношению к частному предпринимательству, которое рассматри-вается как потенциальная угроза общественным устоям. Например, в 1882 г. китайским коммерсантам было запрещено в течение 10 лет строить современные частные предприятия. Единственной формой участия их в современном предпринимательстве в связи с этим было вложение средств в казенную промышленность.

После того как гражданская часть казенной промышленности оказалась связанной с рынком, выявилась низкая эффективность казенного управления, к которому начинают привлекаться и част-ные вкладчики капитала. В результате возникли две системы уп-равления государственно-частными предприятиями: «контроль чиновников, предпринимательство торговцев» и «совместное предпринимательство чиновников и торговцев». В сущности, пе-реход к подобным методам управления промышленностью озна-меновал постепенное движение к полноценному частнокапита-листическому предпринимательству на основе приватизации ка-зенной промышленности.

Это движение было весьма противоречивым. В некоторых слу-чаях экономически неэффективное предприятие из разряда казенно-частных могло быть переведено в категорию частных. Так произошло в 1894 г. с крупнейшим металлургическим предприя-тием Китая того времени Ханьянским заводом, проданным в част-ные руки. Одновременно расположенная в той же провинции Хубэй прибыльная текстильная фабрика, являвшаяся смешан-ным предприятием, была выкуплена Чжан Чжидуном в казну, причем частные вкладчики получили лишь половину принадле-жавшей им доли. Неудивительно в связи с этим, что в процессе создания и «приватизации» крупных современных государствен-ных предприятий ведущую роль играли не столько торговцы, ос-тавшиеся, в сущности, беззащитными перед произволом со сто-роны государства, сколько чиновники - представители склады-вающегося бюрократического капитала.

К середине 90-х гг. XIX в. на всех казенных и смешанных пред-приятиях была занята уже весьма значительная по численности группа фабричных рабочих, насчитывающая около 40 тыс. чело-век. Уровень эффективности работы казенного сектора, даже во-енных заводов, весьма значительно уступал производительности аналогичных европейских предприятий. Так, Хубэйский арсенал, выпускавший в конце XIX в. по лицензии винтовки системы «мау-зер», тратил на производство одной единицы продукции в 7 раз больше времени, чем на заводах «Маузер» в Германии.

3. Трансформация государственных преоразований.

Второй путь складывания в Китае капитализма был связан с движением «снизу» в результате создания главным образом сред-них и мелких предприятий торговцами и зажиточными землевла-дельцами. В некоторых случаях образовывались современные про-мышленные предприятия в области переработки сельскохозяй-ственной продукции целыми клановыми организациями, особенно на юге Китая. На протяжении 70 -- 90 - х гг. XIX в. было основано более 70 таких промышленных предприятий с общим числом занятых около 30 тыс. человек. Несмотря на то что представители торгово-го и мануфактурного капитала также участвовали в создании со-временной промышленности, китайская промышленная бур-жуазия формировалась главным образом за счет сельских бога-чей, а также за счет бюрократии. Китайское государство вплоть до конца XIX в. продолжало придерживаться политики ограничения активности предпринимательского слоя. Для того чтобы иметь некоторые гарантии неприкосновенности капиталов, представи-тели складывающейся национальной буржуазии были вынужде-ны вступать в смешанные общества, находившиеся под контро-лем региональных клик и чиновничества.

Положение рабочих на смешанных и частных предприятиях, как и на государственных, было жалким: ненормированный рабочий день, почти даровой труд, традиционная система поли-цейского надзора за рабочими.

Под влиянием втягивания Китая в мировые хозяйственные связи, путь для чего был проложен опиумной торговлей, в нед-рах традиционной китайской экономики также происходили весь-ма существенные процессы, свидетельствовавшие о зарождении буржуазного предпринимательства в аграрных структурах, являв-шихся оплотом традиционной общественной системы. Эти явле-ния были связаны с развитием внешней торговли.

Наряду с традиционными для экспорта товарами в 60-е гг. осо-бое значение Приобретает вывоз хлопка-сырца. Этот процесс явился одним из результатов гражданской войны 1861--1865 гг. в США, когда блокада северными штатами Юга привела к тому, что один из важнейших в мировой торговле регионов по производству хлоп-ка был отрезан от потребителей. Последнее обстоятельство при-вело к возрастанию роли Китая как важнейшего поставщика дан-ного вида сырья на мировой рынок. В указанные годы целые уез-ды в южнокитайских приморских провинциях переходят на выращивание хлопка, результатом чего стало нарушение харак-терного для всех традиционных обществ соединения зернового производства с выращиванием технических культур. Естественным следствием этого была коммерциализация сельской экономики в этих районах. Крестьяне, отказавшиеся от производства риса в пользу технических культур, были вынуждены обращаться к услу-гам рынка для приобретения продовольствия. И даже после того, как положение в США и в мировой торговле с хлопком восста-новилось после поражения южных штатов, процесс товаризации сельского хозяйства для Китая выглядел необратимым.

Примерно те же процессы были характерны и для производ-ства шелка-сырца. Однако в данном случае это было результатом эпидемии тутового шелкопряда, поразившей западноевропейс-кое сельское хозяйство, что также вызвало увеличение потреб-ности в вывозе этого товара из Китая.

Не менее существенное влияние на трансформацию традици-онных экономических и социальных институтов оказал и ввоз иностранных товаров в Китай. На протяжении второй половины XIX в. ввоз опиума продолжал оставаться наиболее прибыльной статьей доходов иностранных торговцев. Несмотря на попытки иностранцев добиться широкого экспорта тканей, этот вид тор-говли не получил значительного распространения, зато фабрич-ная пряжа иностранного производства вскоре стала завоевывать китайский рынок. Причина состояла в колоссальном разрыве в производительности труда между индустриальным производством пряжи на Западе и традиционной технологией, продолжавшей господствовать в Китае. Производительность труда на британских текстильных фабриках в прядении была в 80 раз выше, чем на ремесленных предприятиях Китая, в то время как в ткачестве она превосходила производительность китайского ремесленника лишь в 4 раза. В связи с этим за период 70 -- 90 - х гг. X I X в. импорт иностранной пряжи увеличился в 20 раз, а тканей -- всего лишь на 40%. Иностранные ткани получали все более широкое распро-странение на китайском рынке, В особенности после того, как усовершенствование технологий в области ткачества и открытие в 1869 г. Суэцкого канала понизили себестоимость одного куска тканей, привезенных из Европы, почти в 20 раз.

В результате для китайского крестьянина приморских провин-ций стало более выгодным использование иностранной пряжи, чем пряжи отечественного производства. В образовавшуюся брешь между собственно земледелием и крестьянской домашней про-мышленностью устремился торгово-ростовщический капитал, взявший на себя прежде всего снабжение сельских дворов в де-ревнях, расположенных неподалеку от портов, открытых для тор-говли, иностранной фабричной пряжей. За небольшое вознаграж-дение крестьяне сначала на ткацких станках традиционного типа производили ткани для местных торговцев. Следующим этапом было предоставление дворам, которые оказались таким образом вовлеченными в буржуазное предпринимательство, более совре-менной ткацкой техники. Этот процесс представлял не что иное, как зарождение наиболее простых форм мануфактурного произ-водства, ориентированного на удовлетворение потребностей не только замкнутого крестьянского хозяйства, но и постепенно формирующегося национального рынка.

Основным внешнеторговым партнером Китая во второй по-ловине XIX в. продолжала оставаться Британская империя, на долю которой приходилось около 2/3 китайского импорта и примерно 50% экспорта. Другие державы стремились также к увеличению своего присутствия на китайском рынке. В 80-х гг. XIX в. важным торговым партнером Китая становятся США, ввозившие в Ки-тай керосин -- один из весьма существенных элементов китайс-кого импорта.

4. Формирование иностранного сектора в китайской экономике.

Еще одним, третьим, путем развития в Китае капитализма было создание иностранного капиталистического сектора в ки-тайской экономике. Вследствие недальновидной политики цинс-кого правительства и постоянного давления со стороны иност-ранцев, опиравшихся на авторитетное превосходство европейс-кого оружия, система таможенных отношений действовала в Китае в пользу иностранного капитала, а не зарождавшегося национального предпринимательства. В результате второй «опиумной» войны таможни оказались под иностранным контролем. Еще в 1859 г. под давлением англичан было создано Управление импе-раторскими таможнями. Вскоре во главе его были поставлены иностранцы, призванные следить за выполнением Китаем обя-зательства по выплате контрибуций, которые обеспечивались от-числениями от таможенных сборов. В течение нескольких десяти-летий во главе китайских таможен стоял англичанин Харт, а к середине 90-х гг. в них служило около 800 иностранцев, боль-шинство из которых составляли англичане. Неудивительно, что экспортные пошлины (что было важно в первую очередь для на-ционального предпринимательства) примерно в два раза превы-шали импортные. Это свидетельствовало о том, что цинское пра-вительство проводило, в сущности, протекционистскую полити-ку, но по отношению к иностранному капиталу.

К концу XIX в. в Китае действовало около 600 иностранных фирм, в том числе более 100 промышленных предприятий, пред-ставлявших наиболее современный сектор китайской экономики. Это были верфи, доки, шелкопрядильные, ткацкие, маслобой-ные, газовые, чаеперерабатывающие заводы и т.д. Кроме того, иностранцы занимали серьезные позиции в сфере современных финансов, транспорта, связи.

Мировой рынок, иностранное предпринимательство на про-тяжении второй половины XIX в. все интенсивнее и глубже про-никали в структуры китайской традиционной экономики. С 60-х гг. Север, с 70-х гг. провинции бассейна Янцзы, в 80-е гг. юго-за-падные, а с конца XIX в. и северо-восточные регионы Китая ока-зываются периферийным элементом мирового рынка. Разуме-ется, эти процессы свидетельствовали о том, что традиционный Китай постепенно становился «полукапиталистическим», одна-ко степень вовлеченности китайской экономики в мировые хо-зяйственные связи и в первое десятилетие XX в. оказалась срав-нительно незначительной.

В целом становление капитализма в Китае (впрочем, как и в других полуколониальных и зависимых странах, превратившихся в периферию мирового капиталистического хозяйства) отличалось рядом существенных особенностей по сравнению с классическим течением этого процесса в истории европейской цивилизации. Здесь не столько происходило вытеснение менее развитых форм буржу-азного предпринимательства более современными, сколько одно-временный рост и наиболее архаических (элементарные формы мануфактуры), и самых развитых его проявлений (крупная фабри-ка, основанная на использовании современных машин).

Причем в сфере технологически наиболее совершенной инду-стрии монопольные позиции принадлежали традиционному го-сударству и иностранному капиталу. Это объективно ставило за-рождающуюся национальную буржуазию в ситуацию конфликта как с устоями деспотической государственности, так и с коло-ниальными державами Запада, являясь источником проявления китайского национализма. В отличие от традиционной ксенофо-бии этот национализм стремился (соединить призыв к возрожде-нию независимого и могущественного Китая с идеалами модер-низации, понимаемой как перенесение на китайскую почву не только современных индустриальных отношений, но и социальных и политических порядков.

Неизбежным историческим парадоксом складывающейся си-туации было то, что объединение на основе современного рынка и современных форм политической организации было возможно в результате распада прежней политической системы, зиждив-шейся на скрепляющем общество единстве, обеспечиваемом «вос-точным» деспотизмом. Правившая в Китае маньчжурская динас-тия объективно не была заинтересована в быстром экономичес-ком развитии страны, поскольку неизбежным следствием этого стало бы усиление ханьцев и упадок господствующего положе-ния маньчжуров. Ростки будущей дезорганизации этого традици-онного общества содержались в региональном милитаризме, ста-новившемся на протяжении второй половины XIX в. все более влиятельным фактором китайской внутренней политики.

Литература.

1. Грэй Джон Генри. История Древнего Китая / А.Б. Вальдман (пер.с англ.). -- М. : Центрполиграф, 2006. -- 606с.

2. Васильев Л. С., Лапина З. Г., Меликсетов А. В., Писарев А. А. История Китая: Учебник для студ. вузов, обуч. по ист. спец. / А.В. Меликсетов (ред.) -- 3-е изд., испр. и доп. -- М. : Издательство Московского университета, 2004. -- 751с.

3. Бадак Александ Николаевич, Войнич Игорь Евгеньевич, Волчек Наталья Михайловна, Воротникова О. А., Глобус А. Всемирная история: В 24 т. / И.А. Алябьева (ред.) -- Минск : Литература