Чураков Д. О.
Созданноепри И.В. Сталине индустриальное общество трудно считать зрелым, но основные егоэлементы, которые предстояло доводить до ума, были на лицо. Цивилизационныйрывок совершался Советским Союзом в неблагоприятных внешних условиях, в силу чегопо ходу выполнения первых пятилетних планов предстояло решить задачу «догнать»«передовые страны», иначе бы нас просто «смяли», — как определял в 1931 г. проблему вождь. Тем самым, советская экономика двигалась вперёд при помощи чрезвычайныхусилий. Но время шло. Была выиграна Великая Отечественная война, победа надЯпонией позволила с триумфом завершить Вторую мировую в целом. В ходе IVпятилетки был создан необходимый задел для того, чтобы дальнейшеепоступательное развитие стало необратимым, а мощная оборонная промышленностьгарантировала достойный отпор любому агрессору. Смысла перенапрягать народноехозяйство СССР не оставалось. Появлялась возможность отказаться отподхлёстывания экономики и чрезвычайщины… Именно это предлагал после смертиСталина Г.М. Маленков, но он был оттёрт от власти более изворотливымсоперником. Дорывавшись до высших постов в партии и государстве, Хрущев всовершенно изменившихся исторических условиях опять выдвинет лозунг «догонять»и даже «перегонять»! Стоит ли удивляться тому, как при его правленииотечественную экономику самым удручающим образом лихорадило, а темпы еёразвития начали вдруг постепенно падать?
Хозяйственная реформа 1965 г.
Относительнаястабилизация советской экономической системы совпала с осуществлением восьмогопятилетнего плана развития народного хозяйства (1966—1970). Подготовка проектапятилетки сопровождалась большими проблемами. Работа над ним началась еще приХрущеве, когда вся пропагандистская машина партии стремилась доказатьправомерность сформулированного советским лидером обещания, что уже “нынешнеепоколение советских людей будет жить при коммунизме”. Ученые-экономисты ипрактики от производства бились над непосильной задачей рассчитать пятилетниезадания в соответствии с этой популистской установкой. Нереальность выхода нарубежи, заданные XXII съездом КПСС — вот что послужило еще одной вескойпричиной, по которой окружение Хрущева было вынуждено поторопиться с егосмещением. Лишь после того, как на октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС прежние завышенные директивы признали волюнтаристскими, появиласьвозможность продолжить подготовку планов восьмой пятилетки в более спокойномрежиме.
Новыеориентиры развития советской экономики были намечены на XXIII съезде партии,состоявшемся в конце марта 1968 г.
Предполагалось,что за пять лет выпуск промышленной продукции удвоится, сельхозпродукциявозрастет на четверть, производительность труда в промышленности — на 30—35%,прибыль — более чем в два раза. Позитивные перемены должны были непосредственноотразиться на жизни населения, реальные доходы которого в сравнении с 1965 г. должны были увеличиться в 1,5 раза. Первостепенное внимание уделялось развитию сельскогохозяйства и производству потребительских товаров. Подъему местной инициативыслужили планы развития территориально-производственных комплексов (ТПК):Западно-Сибирского, Ангаро-Енисейского, Тимано-Печерского, Южно-Якутского и др.Тем самым, брежневского руководство вновь в качестве важнейшей задачи ставитприращение богатства родины за счёт неуклонного продвижения на Восток
Успехпредстоящей пятилетки советское руководство связывало с комплексом проведенныхпосле отставки Хрущева мероприятий. Развернувшиеся на тот моментпреобразования, по определению некоторых зарубежных историков, носили характерсвоеобразной контрреформы, поскольку были направлены на преодоление наиболееодиозных последствий волюнтаристского правления попавшего в опалу прежнеголидера страны. Уже в ноябре 1964 г. Пленум ЦК КПСС восстановил единствопартийных, государственных, а так же всех других органов, разделенных в 1962 г. на промышленные и сельские. Через год была упразднена система совнархозов, котораяпревратилась в источник местничества, и восстановлены отраслевые министерства.Предпринимались и другие шаги, направленные на нормализацию обстановки вэкономике, на повышение управляемости ею.
Вместес тем, отказ произошел только от тех новаций, которые уже успели впредшествующий период проявить свою неэффективность. Многие важные замыслыпрежних лет еще не успевшие воплотиться на практике не утратили своюпривлекательность для нового руководства. В силу этого в некоторых важныхпроявлениях новый курс брежневского руководства сохранял преемственность среформаторскими замыслами предшествующего десятилетия. Прежде всего этокасалось ключевых положений задуманной в последние годы правления Хрущеваэкономической реформы. В их основе явственно просматривался принцип т.н.конвергенции, т.е. взаимного проникновения и взаимного обогащения элементовсоциализма и капитализма (хотя официально любые суждения на этот счет решительнопресекались). Базовые, утвердившиеся исторически устои советской экономическойсистемы, такие как всеобъемлющая государственная собственность, единое,централизованное планирование, строгий контроль сверху за основнымипоказателями развития сомнению не подвергались, но теперь для придания имбольшей эффективности намечалось возродить, казалось, навсегда утраченный духчастной инициативы, допустить в советской экономике отдельные проявлениятоварно-денежных отношений, иначе говоря, рынка.
Возможностьзадействовать рыночные рычаги управления экономикой обсуждалась в советскойэкономической науке еще с конца 1950-х гг. Важной вехой на пути формированияидеологии реформ становится публикация в сентябре 1962 г. в центральном печатном органе коммунистической партии газете “Правда” статьи Е. Либермана“План, прибыль, премия”, в которой получили обоснование основные параметрыпредстоящей реформы. По мнению экономиста, предприятия следовало освободить отнавязчивой опеки со стороны плановых органов, предоставить им широкое поле дляпринятия самостоятельных решений. Тем самым, он вплотную подходил к признаниюнеобходимости таких рыночных атрибутов, как спрос, предложение, рентабельность.Предложения Либермана по оживлению товарно-денежных отношений поддержалиизвестные в то время экономисты Л. Канторович, В. Немчинов, В. Новожилов.Подготовка изменений в экономическом механизме страны велась с ведома и присодействии Хрущева, поэтому некоторые историки полагают, что его смещениеобернулось отказом от многих важных предложений, звучавших в ходе обсуждения.Другие авторы, наоборот, указывают, что после отставки Хрущева реализацияреформаторских замыслов ускорилась.
Впервую очередь хозяйственные нововведения затронули сельское хозяйство, пребывавшеев особенно плачевном состоянии после постоянных встрясок предшествующегодесятилетия. Важность намечаемых шагов подчеркивалась уже тем, что синициативой их осуществления выступил непосредственно руководитель партииБрежнев. В марте 1965 г. на пленуме ЦК КПСС он призвал в максимально сжатыесроки устранить негативные последствия ошибок прежних лет. Борьба с личнымиприусадебными участками, повсеместные обязательные посевы кукурузы, уничтожениедомашнего скота, — все это уходило в прошлое. С колхозов и совхозов списывалисьнеподъемные для них долги перед государством, понижались непомерно вздутые впрошлом ставки подоходного налога на крестьян. Брежнев предложил проведениеболее прагматического курса по отношению к деревне, результатом которого должнобыло стать увеличение производства сельхозпродукции и повышение уровня жизниколхозников и работников совхозов.
Реформированиесельского хозяйства осуществлялось на основе сочетания общественных и личныхинтересов, усиления материальной заинтересованности крестьян в результат ихтруда. Закупочные цены на рожь, пшеницу и другие культуры повышались в 1,5—2раза, предусматривалось их дифференциация по различным зонам и районам страны.План государственных закупок существенно снижался, при этом государствогарантировало его стабильность на период всей пятилетки. Производствосверхплановой продукции поощрялась рублем: за сданное дополнительно зерноустанавливалась 50% надбавка (т.н. “полуторная цена”). Цены на технику изапчасти были установлены на более приемлемом для деревни уровне. Результаты незаставили себя ждать. Уже в 1965 г. колхозы и совхозы ощутили весомую выгоду,получив за сданную государству продукцию на 15% больше, чем в предшествующемгоду. Намечались перемены в планировании. Количество устанавливаемых дляхозяйств показателей резко ограничивалось, в рамках спущенных сверхугосударственных заданий крестьяне уже сами могли определять для себяпроизводственные планы.
Начатыев марте 1965 г. реформы сельского хозяйства были продолжены и в последующиегоды восьмой пятилетки. На майском (1966 г.) Пленуме ЦК КПСС принимается решение существенно увеличить финансовые вливания в деревню. За счет бюджета страныразвернулись широкомасштабные работы по орошению и осушению земель, по борьбе сводной и ветровой эррозией. Началось возведение Каховской оросительной системы,Краснодарского водохранилища и других важных ирригационных сооружений. С цельюперехода на интенсивный путь развития аграрного сектора на октябрьском (1968 г.) Пленуме ЦК получили одобрение меры, направленные на увеличение поставок селу передовойтехники и удобрений. По данным современных исследователей, к концу восьмойпятилетки на полях страны работали до 2 млн. тракторов, 623 тыс. зерноуборочныхкомбайнов, подавляющее большинство колхозов и совхозов пользовалисьэлектроэнергией от государственных энергетических сетей. Село получало всебольше и больше специалистов, численность которых возросла на 400 тыс. человек.Росла квалификация сельского руководства: в этот период до 95,5% директоровсовхозов и 80% председателей колхозов имели высшее или среднее образование.
Важнойвехой реформы сельского хозяйства становится проходивший в Москве в ноябре 1969 г. III съезд колхозников СССР. Съезд наметил комплекс мер по укреплению хозяйственнойсамостоятельности колхозов, принял новый Примерный устав колхозов, вместодействовавшего устава 1935 г. Чтобы повысить материальную заинтересованность иподнять в прошлом очень низкий уровень жизни колхозников, существовавшая современ коллективизации пресловутая системы оплаты труда по трудодням заменяласьежемесячной гарантированной оплатой по тарифным ставкам соответствующихкатегорий рабочих совхозов. Для этого из доходов колхоза формировалсяспециальный денежный фонд (в случае нехватки средств у колхозов, государствопредоставляло целевой кредит на выплату колхозникам заработной платы).Устанавливалось пенсионное обеспечение колхозников. Параллельно с внедрениемновых условий хозяйствования, укреплялись демократические начала в деятельностиколлективных крестьянских хозяйств. Так, в новом Уставе закреплялось правоколхозников выбирать не только председателей и членов правления колхозов, но ибригадиров, а так же руководителей других подразделений. Съезд избрал СоюзныйСовет колхозов, которому поручалось обобщать и распространять передовой опытотдельных хозяйств в масштабах всей страны. Аналогичные советы колхозов должныбыли появиться так же на уровне республик, краев, областей и районов.
Преобразованиябрежневского времени в аграрном секторе не всегда исправляли ошибкипредшествующего десятилетия. Так, была продолжена практика преобразованияколхозов в совхозы, в результате которой число коллективных хозяйств запятилетку сократилось с 36,9 до 33,6 тыс., а число совхозов в 1970 г. достигло 15 тыс. Вместе с тем, в 1960-е гг. второе дыхание обрела идея сельскохозяйственныхзвеньев, наиболее полно отразившая рыночных дух преобразований. Задумывалосьперейти от крупных бригад в 100 и более человек к небольшим мобильным звеньям.Эти звенья должны были отвечать за весь технологический цикл, причем заработнаяплата работников жестко увязывалась с количеством и качеством произведеннойпродукции. К примеру, в Краснодарском крае звено В. Первицкого, в котором быловсего десять человек, за счет рациональной организации работ получило урожай в2—3 раза выше, чем у трудившихся на аналогичных участках больших бригад. Всясоветская печать широко освещала казахстанский эксперимент И. Худенко, в ходекоторого новая система оплаты труда была внедрена в одном из целинных районов.Вся работа распределялась между небольшими звеньями, которые действовали напринципах хозрасчета. Звеньям предъявлялось лишь одно требование: произвестизаданный объем продукции к определенному сроку. При этом зарплата зависелаисключительно от результатов труда и размер ее практически не ограничивался. Ихотя в конечном итоге эксперимент пришлось свернуть, производственныепоказатели отдельных бригад демонстрировали широкие возможности новых методовхозяйствования.
Конечно,удалось решить далеко не все проблемы советской деревни (во многих колхозах исовхозах не полностью использовалась техника, допускались потери урожая ит.д.). Тем не менее, в общем, результаты восьмой пятилетки в области сельскогохозяйства были положительными. Уже в 1966 г. был собран небывалый в истории страны урожай зерна — 171,5 млн. тонн. Урожайность в среднем по стране составила13,7 центнера с гектара. Государство смогло закупить 75 млн. тонн зерна.Среднегодовой объем продукции увеличился на 21%, в то время как за предыдущие пятьлет — всего на 12%. Тем самым, темп роста сельскохозяйственного производстваувеличился почти вдвое. Наиболее ощутимым был рост производства зерна: всреднем страна собирала в 1,3 раза зерна больше, чем в 1961—1965 гг. Росло также производство хлопка-сырца, сахарной свеклы, подсолнечника, мяса, молока, яици других сельскохозяйственных продуктов.
По-настоящемумасштабным новый экономический курс становится по мере распространения егоосновных принципов на промышленность. Первоначально, еще в августе 1964 г. предложенная Либерманом система в порядке эксперимента была внедрена на двух фабриках. Вполном объеме реформа стартовала на сентябрьском (1965 г.) пленуме ЦК КПСС. На нем с докладом “Об улучшении управления промышленностью,совершенствовании планирования и усилении экономического стимулированияпромышленных предприятий” выступил новый председатель правительства А. Косыгин.
Косыгинподробно обосновал необходимость решительных действий. Экономика СССР,по-прежнему сохраняя высокий потенциал, теряла темпы своего развития и прежнююэффективность. Подтверждением этому служили невысокое качество многих видовотечественной продукции, распыление капиталовложений, отставание от основныхконкурентов на международной арене в производительности труда. Смысломпредстоящих изменений, сугубо по-советски, провозглашалась потребность привестисистему управления народным хозяйством в соответствие с уровнем развитияпроизводительных сил.
Подокладу главы правительства пленум принял постановление, в которомпредусматривалось несколько первоочередных мер по повышению самостоятельностипредприятий. В соответствии с постановлением предполагалось расширить праваотдельных предприятий, развивать прямые связи между потребителями ипроизводителями на принципах взаимной материальной ответственности изаинтересованности. Было признано важным снизить излишнюю регламентацию ихдеятельности, для этого число устанавливаемых сверху плановых показателейснижалась с 30 в прошлые годы до 9. Теперь государством определялись такиепоказатели, как основная номенклатура продукции, платежи в бюджет иассигнования из бюджета, фонд заработной платы, показатели по объемуцентрализованных капиталовложений и некоторые другие. Прочие ориентиры своейдеятельности предприятия определяли самостоятельно, без обязательного ихутверждения в министерствах и ведомствах.
Вотличие от прежних лет, когда предприятия были ориентированы на производствопродукции, теперь главным показателем эффективности становится объемы еереализации. Соответственно, прежние натуральные плановые показатели былизаменены на стоимостные. Как и в странах с рыночной экономикой, основнымкритерием успешности предприятия становится рентабельность, а цельюпроизводства — получение прибыли. Из отчислений от полученной прибылипредприятиям разрешалось создавать фонды экономического стимулирования, которыхбыло три: 1) фонд развития производства; 2) фонд материального поощрения; 3)фонд социально-культурного и бытового развития. За счет этих фондов можно былопремировать работников в соответствии с их трудовыми показателями, расширятьпроизводство, строить жилье, больницы, санатории. Считалось, что переход кхозяйственному расчету позволит достичь большей заинтересованности производителейв результатах своего труда.
Законодательноосновные положения реформы были закреплены в Положении о социалистическомгосударственном предприятии, принятом в октябре 1965 г. в развитие решений пленума ЦК. В нем закреплялись права производителей в областипроизводственно-хозяйственной деятельности, строительства и капитальногоремонта, материально-технического снабжения, финансов, труда и заработнойплаты, а так же круг обязанностей и степень ответственности в случае их нарушения.
Мероприятиясоветского руководства вызвали широкий резонанс во всем мире. Большинствокомментаторов сходилось во мнении, что, в силу логики экономического развития,решения партии приведут к постепенному дрейфу СССР к капитализму. Зарубежныесредства массовой информации надрывно кричали о “флирте коммунистов сприбылью”, пестрели заголовками: “Капитализм в России”, “Советский капитализм”,“Россия делает осторожные шаги к капитализму”. Переход к экономическим рычагамуправления экономикой западные политики, социологи и журналисты характеризоваликак “идеологическое банкротство”, говорилось, что спасаясь от “мрачнойперспективы” развития советской экономики, СССР “вводит у себя капитализм безкапиталистов”. Эти оценки проникли и в официальные документы. Так, в одном изаналитических материалов, подготовленном группой ученых для Конгресса США,отмечалось, что начатые реформы в перспективе изменят характер экономическихотношений в СССР, приведут к ликвидации плановой экономики и победе рыночныхотношений.
Хозяйственнаяреформа проводилась очень активно. В январе 1966 г. хозрасчет вводится на 43 предприятиях в 17 отраслях промышленности. В 1967 г. на принципах хозрасчета работало существенно больше — 7 тыс. предприятий. На них трудилосьсвыше 10 млн. человек и выпускалось до 40% всей промышленной продукции. Впоследний год пятилетки на новую систему были переведены уже 83% предприятий,выпускавших 93% суммарного объема промышленной продукции, а к исходу пятилеткипереход на новые методы хозяйствования был завершен. В ходе осуществленияпреобразований шел процесс слияния мелких предприятий с крупными методомсоздания производственных объединений. Осуществлявшаяся в рамках этихобъединений кооперация по переработке сырья и выпуску готовой продукции сразуже дала положительный экономический эффект. Одновременно с этим партией,комсомолом и профсоюзами велась большая работа по развитию массовой инициативыи творческого отношения к труду. Численность участников социалистическогосоревнования с 55,1 млн. в 1965 г. к 1970 увеличилась до 70,2 млн. Возрождаетсяважное начинание первых лет советской власти — субботники. Разворачиваетсядвижение новаторов и рационализаторов производства.
Результатывосьмой пятилетки обнадеживали. Национальный доход возрос на 41%,производительность увеличилась на 37%. Производство промышленности возросло на50%. В одном только завершающем году пятилетки было произведено промышленнойпродукции почти в два раза больше, чем за все довоенные пятилетки, вместевзятые. Опережающими темпами развивались машиностроение, радиоэлектроника,химическая, нефтехимическая и другие отрасли. Продукция станкостроения возрослапочти на 65%. За годы пятилетки было сооружено 1900 крупных промышленныхпредприятий. В строй вступили Братская ГЭС и первая очередь в то времякрупнейшей Красноярской ГЭС, было завершено создание Единой энергетическойсистемы европейской части СССР — самой крупной энергосистемы в мире. Завершилосьстроительство первой очереди Волжского автомобильного завода в Тольятти. ВМоскве было закончено сооружение высочайшей в мире Останкинской телевизионнойбашни (533 м.). Много внимания уделялось отраслям, производящим предметы потребления.Выпуск легкой и пищевой промышленности в годы восьмой пятилетки увеличивался на8,3% в год против 6,3% в предыдущем пятилетии, что позволило заметно сблизитьтемпы развития отраслей группы “А” и группы “Б”. В производстве товаров длянаселения возросла доля предметов длительного пользования.
Впоследние два десятилетия в публицистике и научной литературе возобладаломнение, что достижения в реализации восьмого пятилетнего плана вызваныпроводившимися в те годы рыночными преобразованиями. Действительность, однако,не выглядит такой однозначной. Наибольшие успехи были достигнуты в первые годыпятилетки, когда массовый перевод промышленности на новую системухозяйствования еще только разворачивался, причем в это время на хозрасчетпереходили наиболее передовые, технически оснащенные предприятия, которые ипрежде отличались высокими достижениями в работе. Тем самым на рост показателейвлиял и такой фактор, как стабилизация советской системы после отказа отволюнтаристских метаний хрущевской семилетки, а так же вызванные этимпозитивные ожидания населения. Помимо этого, некоторые авторы отмечают, что ксоставлению проекта восьмой пятилетки были привлечены профессиональныеэкономисты, которые стремились заложить в план наиболее оптимальные параметрыэкономического развития страны.
Кконцу восьмой пятилетки темпы развития промышленности вновь начинают снижаться.Считается, что причиной этого становится скрытое сопротивлениекомандно-административной системы внедрению рыночных механизмов. Идействительно, многие представители советского руководства усматривали вреформе угрозу политической стабильности. Часто консервативные настроенияприписывают лично Брежневу. При этом высказывается точка зрения, что в выбореэкономической стратегии сталкивались две концепции. Первая, косыгинская,предпочтение отдавала промышленности и ее неуклонному реформированию. Вторая,брежневская линия, якобы исходила из приоритета оборонных отраслей и сельскогохозяйства, а, кроме того, с 1977 г. Брежнев, как и некоторые егопредшественники, стоявшие во главе страны, особое внимание начинает уделятьпоступательному движению на Восток, в первую очередь освоению Сибири. А дляэтих приоритетов, как якобы полагали некоторые советские лидеры, необходимостив реформах не существовало, «надо просто лучше работать». Однако в научнойлитературе существует и другое мнение, согласно которому антиреформаторскоебольшинство в Политбюро возглавлял Н. Подгорный, открыто заявлявший: «На койчерт нам эта реформа, мы и так двигаемся неплохо». Реставраторские настроенияособенно укрепились в результате событий 1968 г. в Чехословакии. Ученые, пытавшиеся обосновать необходимость расширения в советской экономике зоны действиязакона стоимости, стали подвергаться зажиму. Вводились лимиты на созданиефондов экономического стимулирования. Под контроль вышестоящих организацийпопал фонд развития производства. Росло число необходимых согласований ввышестоящих партийных и хозяйственных органах.
Однаковсе эти часто называемые в литературе обстоятельства не отменяют того факта,что деструктивные процессы начали нарастать параллельно с расширением реформына все новые и новые хозяйствующие субъекты. Комплексный анализ советскойэкономики показывает невозможность проведения в тот момент каких-либо рыночныхпреобразований. Потеря темпа в предшествующее десятилетие не позволило СССРвовремя перейти от экстенсивного к интенсивному развитию. Индустриальнаямодель, сложившаяся в 1950—1960-е гг., характеризовалась жесткой зависимостьюэкономического роста от масштабов вовлечения первичных ресурсов, т.е. отобъемов использования топлива и сырья. Это делало советскую экономику заведомонеконкурентноспособной на международной арене. Массированное насаждениеэкономических рычагов было так же затруднено отсутствием в странесоответствующих кадров, имеющих опыт работы в новых условиях. В силу этого, всесравнения «косыгинских реформ» с ленинским нэпом и даже сталинским неонэпомнекорректны, поскольку в то время еще имелось немалая прослойка людей прежнейформации — предпринимателей, специалистов, служащих — знавших законы рынка неиз марксистских учебников политэкономии, а из собственного жизненного опыта. Обэтом неоднократно шла речь и на практических конференциях, и на партийныхмероприятиях. Так, на проходившем летом 1967 г. совещании в МГК КПСС одним из выступавших вопрос был поставлен ребром: “Куда уходят выпускники-экономисты изтехнических вузов и специализированных институтов? Спешили проводить реформу, ане подумали о том, кто ее будет проводить”.
Нельзязабывать и еще о некоторых обстоятельствах. Реформа, подготовка которойначалась еще при Хрущеве, совершенно явно ориентировалась на существовавшую принем систему совнархозов. Удаление этого важного элемента реформы решительноменяло всю ее концепцию, требовало дальнейшего научного анализа, который в пылуполитической борьбы, проделан не был. Само по себе совмещение по времениадминистративной перестройки (возвращения от совнархозов к министерствам) схозяйственными преобразованиями вносило в советскую экономическую системуэлемент хаоса и неопределенности, в чем-то не менее разрушительный, нежелиметания хрущевской поры. Об этом, к примеру, свидетельствует запискамосковского горкома партии, направленная в марте 1966 г. в ЦК КПСС: «В последнее время в связи с переходом к отраслевому принципу управленияпромышленностью, — отмечалось в ней, — возвращением от СНХ к министерствамнаблюдаются отдельные случаи снижения внимания хозяйственных организаций кразвитию межотраслевых производств… В частности, созданное в свое время в г.Москве Управление межотраслевых предприятий ликвидировано, а хорошо налаженнаясистема централизованного производства и снабжения промышленности города …нарушается». Руководители столицы не сгущали краски: на часто проводившихся вто время совещаниях в МГК КПСС представителям предприятий как правило ставилсявопрос: «Чувствуются ли изменения в производстве против того, что было присовнархозах?» Ответы звучали неутешительно: «Да, чувствуются — в худшуюсторону. Сейчас не всегда оперативно решаются вопросы». Сами министерстваоказались отстранены от планирования реформ, чувствовали свою отчужденность, ненесли ответственности за реализацию планов преобразований. Это вызывало у нихпротест, стремление подтвердить свою значимость, пусть даже и выхолостивреформу. Видимо, поэтапное и более продуманное реформирование могло дать болеепозитивные результаты.
Носущество проблемы было в ином. Переориентация экономики с производстваконечного продукта на получение прибыли не могла дать долгосрочногоположительного эффекта не только на внешнем, но и на внутреннем рынке. Прибыльможно было получить двумя путями. Во-первых, снижая производственные затраты.Во-вторых, поднимая цены. Первый путь в условиях рутинной организации труда ипри наличии устаревшей техники для большинства предприятий был просто нереален.Для ускорения научно-технического перевооружения требовались большиекапиталовложения, которые стали бы приносить прибыль только через нескольколет, что делало их невыгодными. В результате руководителям большинствапредприятий оставалось одно — вдувать цены. Только в машиностроении за годывосьмой пятилетки они выросли на 30%. Очевидная опасность сложившегосяхозяйственного механизма заключалась в том, что экономика становиласьмалочувствительной к требованиям продолжавшейся во всем мире НТР. Стадиальноеотставание СССР в наукоемких технологиях, наметившееся в прошлые годы, помногим показателям обозначило тенденцию к усилению.
Темсамым, вопреки заведомо политизированной оценке, согласно которой причинойкраха реформаторских замыслов в те годы становится отказ от развитиятоварно-денежных отношений, в действительности коренной порок осуществлявшихсяв экономике начинаний сводился к тому, что рыночные методы (материальноестимулирование, самостоятельность предприятий) и плановое регулирование неудалось объединить в единую органичную систему. В результате, по меререформирования экономики, эти два разнонаправленные начала не дополняли другдруга, а все больше расходились, противостояли и подрывали друг друга. Имелосьеще одно пагубное противоречие. «Косыгинская реформа» сопровождалась появлениемна свет принципиально нового для советской экономики типа предприятия,имеющего, по определению историков, обособленный от государства собственныйкорпоративный экономический интерес» в силу того, что труд его работников вновых условиях хозяйствования непосредственно с обществом в целом связан уже небыл. Все четче в массовом сознании начинают противопоставляться два понятия:«мы» (коллектив данного предприятия) и «они» (правительство, министерство,плановые организации, другие предприятия). Поскольку порой речь шла о трудовыхколлективах, которые насчитывали по несколько десятков тысяч человек, этотповорот означал начало серьезных подвижек в социальной структуре советскогообщества: в нем начинает складываться «армия могильщиков централизованногодирективного планирования». Особенно наглядно отмеченные тенденции проявились вотраслях, связанных с добычей и экспортом сырья. За социальными,разворачивались опасные политические процессы, заключавшиеся в разрушениифундамента партии, которым традиционно «служили заводские парторганизации».
Проблемы развития советской экономики в 1970-е годы
Постепеннотрудности в развитии советской экономики нарастали. В годы девятой пятилеткиобъем продукции промышленности возрос только на 43%, а сельского хозяйства — на13%. В десятой тенденция падения роста производства продолжилась. Промышленнаяпродукция в 1976—1980 гг. увеличилась на 24%, сельскохозяйственная — всего на9%. Нерешенные вопросы продолжали препятствовать развитию экономики и водиннадцатой, последней «догорбачевской» пятилетке. В ходе нее приростпромышленного производства составил 20%, при этом впервые в советской историипосле начала индустриализации прирост производства предметов потребления сталустойчиво обгонять производство средств производства. Выпусксельскохозяйственной продукции за это же время удалось увеличить только на 6%.Пока, по сравнению с США и другими западными странами СССР все еще продолжалразвиваться опережающими темпами: если в 1960 г. национальный доход СССР составил 58% от уровня США, то в 1980 г. — уже 67%. И это притом, что СССР развивался сопорой исключительно на свои собственные ресурсы и помогал многим зарубежнымстранам, тогда как благополучие США зиждилось на неэквивалентном обмене сдругими, прежде всего развивающимися государствами. И все же, если проводитьсравнение с темпами довоенного развития самого СССР, в советской системехозяйствования в 1970-е гг. налицо были опасные кризисные тенденции, успевшиепроявиться даже на бытовом уровне.
Так,вызванный хозяйственной реформой 1965 г. рост оптовых цен очень быстро привел кросту цен розничных, что сразу же отразилось на кошельках потребителей. Изноменклатуры производимой продукции быстро исчезали дешевые товары, падалокачество производимой для населения продукции. Кроме того, получив правасамостоятельно распоряжаться полученной прибылью, предприятия утратили стимулвкладывать средства в развитие производства. Полученные дополнительные средствашли на непроизводственные расходы. Прямым следствием реформы становилосьувеличение фондов потребления в ущерб фондам накопления, что выразилось, помимовсего прочего, в необоснованном росте заработной платы: уже в 1968 г. — центральном для реализации планов восьмой пятилетки и осуществления хозяйственной реформы —темпы роста заработной платы по всем промышленным отраслям стали обгонять темпыроста производительности труда. Новая практика серьезно расшатывалаторгово-платежный баланс, усиливала дефицит. При этом в первую очередьулучшение материального снабжения и рост денежных выплат коснулись директоров,мастеров, инженерно-технических служащих. Современники событий справедливовозмущались — «рядовой рабочий от реформы почти ничего не получил»…
Какое-товремя проблемы советской экономики не были слишком заметны благодаря ростумировых цен на нефть и газ. В эти годы в СССР идет бурное освоение новыхместорождений природных ресурсов, прокладываются тысячи километров газо- итрубопроводов, складывается единый Топливно-энергетический комплекс (ТЭК).Пользуясь выгодной рыночной конъюнктурой, советское руководство постояннонаращивало продажу природных ресурсов за рубеж. Доля поставок нефти за рубеж в1960-е гг. достигала 11%, а в начале 1980-х гг. — уже около 38% от всего экспорта.Торговля нефтью и другими невосполнимыми ресурсами давала колоссальные прибыли— за 1970-е и начало 1980-х гг. было получено около 180 млрд. инвалютных руб.Однако эти средства часто тратились впустую, шли на закупку ширпотреба и другиенепроизводственные нужды, а не на развитие науки и передовых технологий. Такаяполитика помогала “подлатать дыры”, как-то стабилизировать внутриполитическуюситуацию, предотвратить возникновение острых социальных конфликтов, но сулиласерьезные издержки в перспективе.
Ещеодним очевидным следствием реформ становится развитие в СССР “теневойэкономики”. Интересный анализ этого явления содержится в исследованииитальянского историка Дж. Боффа. Он отмечает, что, несмотря на стремлениеСталина к огосударствлению всего и вся, в экономике всегда оставалось место длячастной инициативы. Теневая экономика существовала и в годы НЭПа, и потом, входе “сталинских пятилеток”. Заметное оживление теневой экономики приходится напериод войны с фашистской Германией. Но дело было, как подчеркивает итальянскийисторик, в масштабах. При Брежневе и Косыгине масштабы экономики, ушедшей “втень” становятся сопоставимы с легальной. Дельцы теневой экономики, т.н.“цеховики”, налаживали производство и сбыт многих товаров народногопотребления, предметов роскоши. Процветала спекуляция, приписки, хищения.
Нельзяутверждать, что советское руководство ничего не делало для преодолениякризисных процессов. Вопреки утверждению некоторых зарубежных и отечественныхавторов, что неудача «косыгинской реформы» заставила советское руководствосовсем отказаться от каких-либо преобразований в экономике, реформаторскиенастроения были довольно широко распространены в правящей партии и в 1970-е гг.На рубеже 1970—1980-х гг. было предпринято несколько попыток новых широкомасштабныхреформ. Первая из них, стартовавшая в 1979 г., была направлена на усиление плановых начал в экономике. Суть очередной экономической реформы была изложена всовместном постановлении ЦК КПСС и Совмина СССР “Об улучшении планирования иусилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективностипроизводства и качества работы” от 12 июля 1979 года. Постановлениеориентировало народное хозяйство на повышение качества планирования, вводилсяновый основной показатель эффективности работы предприятий. Вместо прибыли имстановилась так называемая “чистая продукция”, на изготовление которойпредприятие затрачивало собственные материалы, энергию и трудовые ресурсы.Одновременно начали реанимировать моральные стимулы к труду, заговорили об ихприоритете над материальными. Большее внимание вновь начали уделятьсоциалистическому соревнованию. В обиход вошли такие лозунги, как пресловутоевыражение “экономика должна быть экономной”. В 1982 г. реформирование затронуло аграрный сектор. “Продовольственная программа”, принятая в этом годустала последним вступившим в жизнь грандиозным экономическим проектом развитиясоветской экономики. Ее выполнение сулило существенный рост сельскохозяйственногопроизводства, улучшения продовольственного снабжения населения. Однако всереформаторские импульсы утопали в бумаготворчестве, волоките, аппаратнойнеразберихе. В полном объеме проявились и другие пороки системы управлениястраной, когда руководящие кадры подбирались не по деловым качествам, а исходяиз других принципов: землячества, родства и т.д., что, в отличие от прежнихлет, означало серьезное сокращение притока на руководящие посты выдвиженцев изсоциальных низов и молодежи.
Вцелом показатели развития советской экономики в 1965—1982 гг. свидетельствуют,что страной был сделан шаг вперед. Показатели по важнейшим видам продукции,таким, как производство электроэнергии, добыча нефти и газа, выплавка чугуна истали, производство автомобилей и тракторов увеличились почти вдвое. Общийобъем промышленного производства за указанный период вырос примерно в 3 раза,сельского хозяйства (несмотря на все существовавшие здесь объективные исубъективные трудности) — почти в 1,5 раза. В 2,7 раза возрос объем капиталовложений.Национальный доход увеличился 2,5 раза. Проводившиеся в те годы независимыеисследования ООН прогнозировали опережающий рост валового национальногопродукта (ВНП) СССР по сравнению с ведущими западными державами. Аналогичныеоценки содержались и в прежде строго засекреченных, ставших известными только всамое последнее время исследованиях, проводившихся ЦРУ. Аналитики американскойразведки предупреждали лидеров «свободного мира», что интеллектуальный ипроизводственный потенциал Советского Союза может позволить ему в обозримомбудущем сравняться с США по основным экономическим показателям. Приведенныеданные демонстрируют несостоятельность бытующего сегодня клише о будто быпоразившем советскую экономику развале. Хотя отдельные тревожные тенденции вней и наблюдались, о чем выше уже говорилось, они поразили лишь периферийныезоны советской экономической модели и при наличии политической воли поддавалисьлечению.
Советская экономика на перепутье. 1982—1985 годы
Определенныеэкономические сдвиги были достигнуты в годы правления Ю. Андропова, ставшегоГенеральным секретарем ЦК КПСС после смерти в ноябре 1982 г. Брежнева. Избрание Андропова, несмотря на его прошлое председателя КГБ, было с одобрениемвстречено большинством западных наблюдателей, которые связывали с Андроповымнадежды на некоторые либеральные подвижки в советском обществе. Эти надеждыоправдались далеко не во всем. За короткий срок пребывания у власти новомуруководителю страны в полной мере удалось лишь сформировать команду будущихреформ. В нее вошли такие партийные и государственные деятели, как М. Горбачев,А. Яковлев, Е. Лигачев, Э. Шеварднадзе, видные представители интеллигенции всоставе А. Аганбегяна, Г. Арбатова, Т. Гдляна, Л. Абалкина, А. Бовина, Г.Шахназарова и др.
Неимея возможности немедленно начать реформирование народнохозяйственногокомплекса в нужном для себя русле, но нуждаясь в быстрых позитивных переменах стем, чтобы завоевать симпатии населения, Андропов предпринял несколько широкоразрекламированных в советской печати компаний по «повышению дисциплины»:плановой и трудовой. Эти мероприятия часто носили репрессивный характер, но впервое время встретили определенную поддержку граждан, остро чувствовавшихнеобходимость наведения в стране элементарного порядка. Важным компонентомандроповской политики становится борьба с коррупцией, которая, впрочем,затронула в основном те группы в советском истеблишменте, которые могли бысоперничать с выдвиженцами Андропова в борьбе за власть.
Так,обвинения в коррупции прозвучали в адрес давнего соперника Андропова министравнутренних дел Н. Щелокова, который, не выдержав давления и потери прежнийпозиций на властном Олимпе, покончил жизнь самоубийством. Была проведенаширокая чистка в среде московских партийных и хозяйственных кадров. Подследствием оказались директор гастронома при ГУМе, директор “Елисеевского”гастронома, директор фирмы “Океан”, директор автомобильного магазина “Южныйпорт” и многие другие. Их обвинили в крупных экономических преступлениях,некоторых приговорили к расстрелу. Обвинения в коррупции и разложении быливыдвинуты против ставленника Брежнева первого секретаря Краснодарской областнойпарторганизации С. Медунова. Застрелился после прозвучавших в его адресобвинений в коррупции партийный руководитель Узбекистана, член Политбюро ЦККПСС Ш. Рашидов. Наконец, обвинения в экономических преступлениях затронулизятя Брежнева заместителя министра внутренних дел генерал-полковника Ю.Чурбанова.
Борьбаза «дисциплину» не ограничилась гонениями на проштрафившихся чиновников, априобрела массовый характер. Утверждалось, при этом вполне справедливо, чтомногие беды советской экономики проистекают из-за откровенного разгильдяйства,прогулов, пьянства и других подобных проявлений падения дисциплины напроизводстве. Для исправления положения, несомненно с ведома самого Андропова,часто применялись методы, вызывающие немалые сомнения с точки зрения ихзаконности. Обыденным явлением становятся облавы на улицах, в магазинах, банях,кинотеатрах, проводимые средь бела дня милицией. Их целью провозглашаласьборьба с лодырями и прогульщиками. К пойманным «нарушителям» применялись меры,ударявшие не только лично по ним, но и по жизненному уровню всей их семьи:понижение заработной платы, лишение премий, перестановка на конец очереди наполучение жилья и др. Грубые действия стражей порядка, массовые задержания ипроверка документов вызывали растущее недовольство, критиковались на партийныхсобраниях и конференциях.
Андроповымбыли предприняты и другие шаги, вызывающие сомнения в их эффективности длядолгосрочной нормализации экономического развития. Так, для поднятияпопулярности власти была снижена цена на один из сортов водки, которая срединаселения тут же получила неформальное название «андроповки» (некоторыеострословы стали расшифровывать само слово водка с намеком на политическийконтекст — «Вот Он Добрый Какой Андропов!»).
Вместес тем, многие мероприятия того времени несли в себе определенный позитивныйзаряд, создавали важные условия для дальнейшей демократизации советскойэкономической модели. Так, 12 апреля 1983 г. в печати для всенародного обсуждения был опубликован проект закона «О трудовых коллективах и повышении их роли вуправлении предприятиями, учреждениями, организациями», вскоре принятый напроходившей в июне VIII сессии Верховного Совета СССР. Выступая на ней, Г.Алиев, отметил, что новый закон направлен на совершенствование социалистическойдемократии и существенно расширяет права трудящихся в решении производственных,социальных, воспитательных и других вопросов. В законе реанимировалисьнекоторые элементы производственного самоуправления, утраченные еще в 1930-егг. (в частности, речь идее о так называемом «четырехугольнике», системе, когданаряду с администрацией предприятия в принятии управленческих решений наравноправной основе участвовали партийные, профсоюзные и комсомольские органы).Наиболее важные проблемы, стоявшие перед предприятиями, выносились на общиесобрания (конференции) трудовых коллективов.
Примернов то же, что и закон о трудовых коллективах, время было обнародованопостановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о соблюдении договорныхобязательств по поставкам продукции и повышении ответственности за их срывыминистерств, ведомств и предприятий. 7 мая в печати появляется постановление ЦКи Совмина «О дополнительных мерах по улучшению обеспечения населения товараминародного потребления в 1983—1985 гг.». Было решено с января 1984 г. начать несколько крупных экспериментов, которые должны были охватить предприятия пятиминистерств — тяжелого и транспортного машиностроения, электротехническойпромышленности, пищевой промышленности Украины, легкой промышленностиБелоруссии и местной промышленности Литвы. Изменения в политике затронули исельское хозяйство, так с 1 января 1983 г. в очередной раз повышаются закупочные цены на сельхозпродукцию — в среднем на 30%. На проходившем в апрелесовещании в ЦК совещании по выполнению Продовольственной программы былопризнано важным способствовать развитию приусадебных и личный хозяйств граждан,используя их хозяйственную заинтересованность в результатах своего труда.
Несмотряна противоречивость принимавшихся в этот период мероприятий, в общем, баланс экономическогоразвития страны оказался положительным. Уже в первые месяцы 1983 г. были отмечены позитивные сдвиги. Был перевыполнен январский план промышленного развития:объем произведенной за это время продукции оказался на 6,3% выше, чем годназад, причем рост промышленности группы «Б», поставлявшей на рынок товарыширокого потребления для населения, был несколько выше, чем в целом попромышленности. Обнадеживающие перемены наметились в животноводстве, давшемстране продукции на 4% больше по сравнению с январем 1982 года. Отмеченныетенденции сохранились и в феврале—марте, в результате чего план первогоквартала по реализации продукции промышленности был выполнен на 102%, что дляначала года в условиях советской экономики выглядело несомненным успехом ипозволяло рассчитывать, что к концу года результаты будут рекордными запоследние несколько лет.
Идействительно, итоги развития народного хозяйства за 1983 год улучшились посравнению с предшествующим годом: темпы роста производства составили 4,2%(против 3,1% в 1982 г.), увеличение национального дохода составило 3,1%, выпускпромышленной продукции по сравнению с предшествующим годом поднялся на 4%,производительность труда — на 3,5%. Сохранилась тенденция, когда производствопредметов потребления росло быстрее, чем средств производства (4,3 против 3,9).Удалось преодолеть наметившийся в 1979—1980 гг. спад в производстве стали ипроката. Улучшилась работа железнодорожного транспорта, за счет улучшенияиспользования подвижного состава увеличились грузовые перевозки. Отрадныеперемены были зафиксированы в сельском хозяйстве. После нескольких неурожайныхлет удалось добиться увеличения произведенной селом продукции на 6%. Особеннозаметными оказались успехи в животноводстве — впервые в истории страна получила16 млн. т. мяса (в убойном весе). Тем самым, преимущественно за счет улучшениякормовой базы и уменьшения потерь всего за год удалось увеличить производствомяса промышленной выработки на 10%, животного масла — на 13%, цельномолочнойпродукции — на 5%. Значительное улучшение происходило в снабжении населениярастительным маслом, колбасами, чаем, другими продуктами. Происходившиеположительные сдвиги позволили на 8 млрд руб. поднять государственный икооперативный товарооборот, на 12 млрд руб. увеличились вклады населения всберкассы.
Многиесовременные историки и публицисты полагают, что возглавивший в феврале 1984 г. после смерти Андропова партию и страну К. Черненко свернул начатый его предшественником курспреобразований. Однако эта точка зрения грешит предвзятостью. Вдействительности многие полезные начинания Андропова были не только продолжены,но и ощутимо расширенны. Это касается и борьбы с теневой экономикой, и политикиускорения, и многих других направлений реформ предшествующих месяцев. Болеетого, именно Черненко, по справедливому признанию некоторых современников техсобытий, вводит в политический лексикон само слово “реформа” — до этого оноассоциировалось с такими понятиями, как реформизм и оппортунизм, служиложупелом в советской марксистско-ленинской пропаганде. Им же в несколькомодернизованном звучании начинает употребляться слово, которое через нескольколет станет символом пусть и короткой, но целой исторической эпохи: «В серьезнойперестройке нуждаются система управления страной, весь наш хозяйственныймеханизм. Она включает в себя широкомасштабный экономический эксперимент порасширению прав и повышению ответственности предприятий». Другое дело, что наметилсяотказ от некоторых мероприятий, андроповского периода, способных в перспективепривести к слому советской системы. Ставка делалась на совершенствованиесуществующей в стране экономической модели, а не на ее упразднение, как этобудет при М. Горбачеве.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru