Федеральное агентство по науке и образованию
Московский Государственный Университет им. Ломоносова
Юридический факультет
Курсовая работа
по дисциплине «История России»
на тему:
Россия XVII века в восприятии Павла Алепского
Москва 2007
Введение
В середине XVII века появилосьединственное в своем роде обширнейшее описание жизни России и Русской церквипод названием «Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половинеXVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алепским».
Эта редкая книга представляет собойпутевые дневники и записи архидиакона Павла, неутомимого в своейлюбознательности православного сирийца, оставившего нам живые картины прошлогои описавшего все, что встречалось ему. Переоценить этот труд невозможно. Более1000 страниц рукописи содержат в себе россыпи бесценных сведений и зарисовок снатуры. Здесь описания русской природы, городов, сел, монастырей, церквей, ихубранства и устройства со множеством редчайших подробностей, свидетельства обыте и нравах различных слоев общества, зарисовки характеров русских людей, втом числе виднейших деятелей того времени: царя Алексея Михайловича, патриархаНикона, бояр, князей, духовенства, сведения о государственном и церковномустройстве и управлении. Особенно интересны сведения о богослужении тоговремени и его особенностях, взаимоотношениях Церкви и государства, важныхсобытиях государственной и церковной жизни, о духовно-нравственном состояниирусского общества середины XVII века.
Словом, перед нами нечто вродеогромного полотна, в четких линиях и ярких красках изображающего картину илиобраз России, созданный остроумным, доброжелательным и в то же времяобъективным человеком.
Павел Алепский с дружелюбным вниманиемизучал жизнь Русской церкви и духовное состояние русского общества.Одновременно он зорко подмечал то, что могло вызвать порицание.
Не все в его книге может бытьбезусловно принято на веру, кое-что нуждается в критической проверке илиуточнении, так как архидиакон Павел часто ориентировался на рассказы и слухи.Собственное восприятие явлений русской действительности гостем из Антиохийскойцеркви, его оценки многих фактов не могут не быть субъективными. Подобные чертыхарактерны для любого мемуарного произведения, однако ценностьлитературно-исторического труда от подобных неизбежных недостатков никогда неуменьшается, тем более что для история важно не только то, что видит современник,но и то, как он видит.
«Путешествие» архидиакона Павла висторической литературе использовано мало в сравнении тем неоценимымбогатством, которое оно представляет. Тому есть объективные причины, о которыхбудет сказано далее. Этот литературный источник известен давно, но он служил восновной справочным материалом для авторов, пишущих о средневековой русскойистории. Между тем этот уникальный памятник заслуживает специального внимания.
1. История создания книги
12 декабря 1647 года патриарший престолАнтиохийской церкви наследовал Кир Макарий, православный сириец, бывший до тогосвященником и носивший имя Иоанн аз-Заим. Тяжкое османское иго, злоупотреблениятурецких чиновников привели Антиохийский престол к огромным долгам еще припредшественнике Макария патриархе Евфимии Хиосце. Патриарх Макарий, не видяиного выхода из положения, решил отправиться за помощью в православные страны,прежде всего в Россию.
Так началось его путешествие,предпринятое «не с целью осмотра и прогулки или в качестве гостя, но по нужде,по причине трудных и стесненных обстоятельств», «против воли», как пишет обэтом Павел Алепский. С другой стороны, это был традиционный акт общенияЦерквей. История знает немало примеров такого общения. Достаточно вспомнить,что в 1586 году примерно с той же целью приезжал в Москву патриарх АнтиохийскийИоаким Дау, содействовавший основанию патриаршества в России.
Патриарх Макарий в сопровождении своегородного сына Павла, архидиакона Антиохийской церкви, и прочих спутников выехалв далекое путешествие в июле 1652 года. Пережив множество трудностей во времясухопутного перехода до Константинополя, морского — до Молдавии, перенесямножество тяжких испытаний в Молдавии и Валахии, где путешественники вынужденыбыли стать свидетелями и в какой-то мере даже участниками известных в историиполитических потрясений и переворотов, патриарх Макарий и его спутники 10 июля1654 года вступили в пределы Украины. Украинский народ вел борьбу заосвобождение от польского владычества. 20 июля того же года антиохийские гостиприбыли в город Путивль и из него начали свое путешествие по России. Онипробыли в пределах Московского государства вплоть до 16 июля 1656 года, послечего, выехав из Путивля, вновь ступили на Украинскую землю. 15 августа 1656года путешественники оказались в Молдавии. Там им снова пришлось пережитьвеликое множество испытаний с риском для жизни. Морем они переправились затемна побережье Кавказа и сушей через Турцию вернулись домой. Патриарх Макарий иего спутники благополучно прибыли в Дамаск 1 июля 1659 года и были торжественновстречены народом и духовенством, сохранив почти все ценности, которыми одарилиих в России для полной уплаты долгов и прочих нужд Церкви, пробыв в путешествиировно семь лет.
Все это время архидиакон Павел велподробные записи о том, что привлекало его внимание. Сочинение Павла Алепскогоизобилует такими подробностями и сведениями, каких нельзя найти больше нигде. Сэтой точки зрения «Путешествие» — уникальный источник церковной и гражданской истории.
Книга Павла Алепского создаваласьследующим образом. В повествовании, носящем характер дневниковых записей,события переданы в хронологической последовательности, однако встречаютсязамечания, из которых явствует, что автору известен дальнейший ход событий, ноон считает нужным передать его «в своем месте». Сам Павел Алепский говорит освоей работе над книгой так: «О ты, читающий это описание, мною составленное,помолись за меня, немощного раба Павла, по званию архидиакона, да простит моисогрешения Тот, Кто облегчил мне труд и открыл способности моего ума, так чторазум мой расширился и я написал все это повествование, составление и изложениекоторого были бы многим не по силам! Я утруждал свои глаза, мысль и чувства,прилагал большие старания и много потрудился, пока не извлек его из черновыхтетрадей по истечении года от написани их». В другом месте архидиакон Павелмежду прочим замечает: «Знай, брат, что сведения, которые я сообщил, неподлежат никакому сомнению, ибо когда я приезжал в Москву во второй раз изстраны Грузинской, сопровождая патриарха Египетского (Александрийского) и моегородителя, я основательно исследовал и подтвердил все эти известия».
Из этих интересных признаний автораявствует, во-первых, что во время самого путешествия Павел Алепский делал лишьчерновые записи и наброски, которые затем, через год после возвращения народину, обработал, систематизировал, дополнил и изложил в законченной книге.Во-вторых, мы обнаруживаем, что Павел Алепский, оказывается, приезжал в Москвувторично вместе с отцом и патриархом Александрийским Паисием. В 1666 году ониприбыли в Россию уже для суда над патриархом Никоном. Во время этой второйпоездки архидиакон Павел проверил свои первоначальные наблюдения и сведения, и,возможно, результатом этого явилась вторая авторская редакция «Путешествия».
Насколько благополучно и радостнозавершилось первое путешествие патриарха Макария в Россию, настолько жепечально и прискорбно было окончание второго его путешествия в Москву для суданад патриархом Никоном. Все ценности, которыми одарил русский царь восточныхпатриархов за их участие в деле суда над патриархом Никоном, были разграблены иотняты у них на обратном пути разбойниками. А жизнерадостный и молодой ещеархидиакон Павел вдруг скоропостижно скончался в Тифлисе, не доехав до своейродины. В грамоте патриарха Макария патриарху Московскому Иоасафу от 22 июня1669 года, посланной им из Грузии, говорится об этом так: «И прибыли мы вИверию, оставались один месяц, и умер архидиакон Павел».
Факт вторичного пребывания Павла Алепскогов России в 1666 году, с которым связана вторая редакция автором своей книги опервом путешествии, многое в ней объясняет. Становится понятным, например,почему в «Путешествии» Павел Алепский много и подробно пишет о царе Алексее Михайловичеи очень осторожно и скупо говорит о патриархе Никоне, с которым у антиохийскихгостей было гораздо больше общения и разговоров и который, как патриарх, долженбыл, несомненно, представлять для архидиакона Павла сугубый интерес. Понятнымстановится также и удивительное отсутствие у наблюдательного Павла личныххарактеристик некоторых русских архиереев, бояр и князей. Превратности царскогоотношения ко всем, кто так или иначе был близок к низложенному патриархуНикону, видимо, заставили Павла Алепского вычеркнуть многие места из первойредакции «Путешествия».
В среде православных арабов в Сириикнигой Павла интересовались уже давно, хорошо знали ее и не раз переписывали. Вначале и конце XVIII века появилось несколько списков «Путешествия» на арабскомязыке. Один из них был вывезен в Англию графом Гилфордом, переведен Бельфуромна английский язык и издан «Фондом для восточных переводов» в 1829-1836 годах.С этого английского текста делались переводы отдельных отрывков «Путешествия»на русский язык. Наибольшего внимания заслуживает подробный обзор«Путешествия», сделанный по Бельфуру Аболенским в «Трудах Киевской ДуховнойАкадемии» за 1876 год.
Однако перевод Бельфура уже к серединепрошлого века стал библиографической редкостью. К тому же он изобилует многиминеточностями и, что самое важное, большими пропусками тех именно мест, гдедается подробное описание церквей, монастырей и богослужений, какмалоинтересных с точки зрения английского переводчика. Поэтому в середине XIXвека были предприняты усилия к тому, чтобы в России имелись свои спискисочинения Павла Алепского. С Востока были привезены три списка «Путешествия».
Дело перевода на русский языкзатягивалось, пока за него не взялся действительный член общества истории идревностей российских при Московском университете Г.А. Муркос, по его жесловам, «уроженец той же страны и той же Церкви, к которой принадлежали Павел иотец его». Нужно сказать, что со своей задачей Г.А. Муркос справился блестяще.Выбрав из трех списков, имевшихся в России, один, самый точный идобросовестный, переводчик дополнил его в нужных местах по переводу Бельфура, иполучился единственный в своем роде наиболее полный перевод сочиненияархидиакона Павла, включающий описания всего путешествия патриарха Макария отДамаска до Москвы и обратно с приложением списка антиохийских патриархов современи их переселения из Антиохии в Дамаск до патриарха Макария.
Этот перевод вышел в ИздательствеМосковского университета несколькими выпусками. Выпуск первый — «От Алеппо доземли казаков» — был опубликован в 1896 году. Выпуск второй — «От Днестра доМосквы» — в 1897 году. Выпуск третий — «Москва» — был издан в 1898 году. Выпускчетвертый — «Москва, Новгород и путь от Москвы до Днестра» увидел свет в 1899году и последний выпуск, пятый — «Обратный путь. Молдавия и Валахия. Малая Азияи Сирия. Результаты путешествия» — вышел в 1900 году. Ранее этого изданиявыходили отдельные отрывки перевода Г.А. Муркоса с большими сокращениями в«Московских ведомостях» и в «Русском обозрении», но после появления полногоиздания того же переводчика эти публикации потеряли свое значение.
Итак, до самого конца прошлого столетиярусская историческая наука имела в своем распоряжении лишь отрывки изанглийского перевода книги Павла Алепского. Широкому изучению этот замечательныйпамятник стал доступен только в начале XX века.
Этим обстоятельством объясняется то,что многие известные историки России незначительно использовали «Путешествие»архидиакона Павла Алепского. Так, С.М. Соловьев в «Истории России» в соответствующихразделах пользуется этим источником лишь мимоходом.
Необычайное обилие и разнообразиефактических сведений, содержащихся в «Путешествии» архидиакона Павла, быстросделали этот источник достоянием многих авторов, писавших на самые различныетемы.
В советской исторической науке«Путешествие» Павла Алепского известно, но используется мало. Так, например, вфундаментальном коллективном труде Института истории Академии наук СССР «Очеркиистории СССР. Период феодализма, XVII век» на свидетельства Павла Алепского какна авторитетный источник делаются ссылки в главах: «Ремесло и мелкоепроизводство» (о мерах и способе кирпичной кладки), «Торговля» (о рынке вМоскве); «Русская культура» (об отливке огромного колокола в Кремле, о русскойиконописи); «Молдавия» (о государственном строе, управлении, восстании в Яссахв 1653 году, о движении гайдуков).2.Путешествие по России
20 июля 1654 года, в праздник святогопророка Илии, ровно через два года после выезда из Алеппо, путешественники«переехали границу земли казаков и прибыли на берег глубокой реки, называемойСоими (Сейм), которая составляет предел земли Московской». «… Мы вступили,читатель, — пишет Павел Алепский, — во вторые врата борьбы, пота, и трудов, ипощения, ибо все в этой стране, от мирян до монахов, едят только раз в день,хотя бы это было летом, и выходят от церковных служб всегда не ранее как околовосьмого часа, иногда получасом раньше или позже… Мы выходили из церкви едвавлача ноги от усталости и беспрерывного стояния без отдыха и покоя. Сведущиелюди нам говорили, что, если кто желает сократить свою жизнь на пятнадцатъ лет,пусть едет в страну московитов и живет среди них, как подвижник, являяпостоянное воздержание и прощение, занимаясь чтением (молитв) и вставая вполночь. Он должен упразднить шутки, смех и развязность и отказаться отупотребления опиума, ибо московиты ставят надсмотрищиков при архиереях и примонастырях и смотрят за всеми, сюда приезжающими, нощно и денно, сквозь дверныещели наблюдая, упражняются ли они непрестанно в смирении, молчании, посте имолитве, или они пьянствуют, забавляются игрой, шутят, насмехаются илибранятся. Если бы у греков была такая же строгость, как у московитов, то они досих пор сохраняли бы свое владычество… Московиты никого (из провинившихсяиностранцев) не отсылают назад в их страну… но, видя, что приезжающие к ним(некоторые) монахи совершают бесстыдства… они после того как прежде вполнедоверяли им, стали отправлять их в заточение,… в частности же за курение табакупредавать смерти. Что скажешь, брат мой, об этом законе?».
Павел Алепский вполне оправдывает этустрогость. И хотя на самом деле все оказалось не так уж жестоко и страшно в«стране московитов», можно было даже шутить и иметь много добрых знакомств, всеже в большинстве предупреждения «сведущих людей» о строгости нравов в русскомобществе оказались вполне справедливы, что еще будет отмечено в свое время, иантиохийские гости хорошо сделали, что заранее подготовились к «жизниподвижников».
Делегация встретила очень большоерадушие и гостеприимство со стороны патриарха, царя и всего русского общества,что было тем более удивительно, что в те времена к иностранцам, дажеправославным, сохранялось в России довольно осторожное отношение. Простыхархимандритов и игуменов, священников или монахов, по своей воле пытавшихсяприехать в Россию, вообще не пускали в ее пределы, и таковые вынуждены былиждать какого-либо архиерея, чтобы пристроиться к нему под видом его спутников.Но и в этом случае, если обман обнаруживался, их высылали обратно. Впускалилишь тех, кто изъявлял желание остаться в России навсегда, чтобы молиться зацаря. Их помещали под строгий надзор. Православным иностранным гостямзапрещалось без разрешения и сопровождения ходить по городу. Каждый приезжавшийв Россию должен был иметь при себе рекомендательные письма от известных русскимвластям авторитетных лиц.
По отношению к инославным иностранцампорядки были еще строже. Зарубежным купцам разрешалось торговать и иметь своилавки, но какое-либо личное общение с ними было русским строго запрещено. «Чтоже касается священников и монахов, то они отнюдь не смеют разговаривать скем-либо из франков; на это существует строгий запрет», — пишет Павел Алепский.
Что касается тогдашнего положения исостояния русского народа, то Павел Алепский описывает его с несколькорелигиозной точки зрения. К примеру, он писал, что «мирские люди» отличались отмонахов только возможностью вступить в брак и тем, что жили не в монастырскихстенах, занимаясь мирскими делами. Во всем остальном, особенно в нравственномукладе жизни, они должны были подражать монахам; это вменялось в обязанность,имело силу духовного закона.
Монастырский уклад жизни русскихверующих людей определял их отношение к молитве и посту, что находило выражениев усердном посещении церковных богослужений, общей воздержности и точномсоблюдении уставных предписаний.
Павел Алепский свидетельствует, чторусские «ежедневно и в каждом приходе все присутствуют в своей церкви: мужчины,малые дети и женщины… Во всех их церквах выходят от обедни только послетретьего часа, до которого они постятся… Всему этому причина — их великоежелание постоянно бывать у церковных служб… У них это считается обязанностью,которую они ежедневно исполняют».
При этом богослужения отличались такойпродолжительностью, что это неоднократно становилось поводом для самыхискренних жалоб и сетований Павла Алепского. Будучи на Украине, он писал:«Представьте себе, читатель, они стоят от начала службы до конца неподвижно,как камни, беспрерывно кладут земные поклоны и все вместе, как бы из одних уст,поют молитвы; и всего удивительнее, что в этом принимают участие и маленькиедети. Усердие их к вере приводило нас в изумление. О, Боже, Боже! Как долготянутся у них молитвы, пение и литургия!»
Самым большим грехом и пороком урусских считалась гордость. Павел Алепский говорит об этом так: «… Гордостьим совершенно чужда, и гордецов они в высшей степени ненавидят. Так мы видели инаблюдали. Бог свидетель, что мы вели себя среди них как святые, как умершиедля мира, отказавшиеся от всяких радостей, веселья и шуток, в совершеннейшейнравственности, хотя по нужде, а не добровольно».
Среди других пороков, подвергавшихсясуровым наказаниям, Павел Алепский отмечает взяточничество и вымогательство.Так, например, в прошлом воеводой города Путивля был некий боярин, повинный вэтих беззакониях. Из-за него от голода, холода и болезни умерли в Путивле двавосточных архиерея. По дознании дела воевода и его приближенные былиподвергнуты пыткам и казнены «в назидание другим». Перед приездом антиохийскихгостей произошел показательный случай. Некий боярин, получив крупную взятку вобласти, куда он был послан для сбора людей по воинской повинности, сталходатайствовать перед царем о том, чтобы он избавил их от участия в походе.Выяснив дело, Алексей Михайлович зарубил его собственноручно саблей прямо вбоярской Думе.
«Мы заметили, — пишет Павел, — что ониказнят смертью без пощады и помилования за четыре преступления: за измену,убийство, святотатство и лишение девицы невинности без ее согласия… Мывидели, что некоторым срубали головы секирой на плахе. Это были убийцы своихгоспод. Видели, что одного сожгли в доме, который сделали для него наплощади… он умышленно поджег дом своего господина. Непременно сожигают такжесодомита… Также кто поносит царя, никогда не спасется от казни, как мы томубыли свидетелями». Ювелиру, если он совершил подделку, заливали в рот его жерасплавленное изделие: «это хорошо известный строгий закон». Воров казнилипозором, бичеванием и тюрьмой. Дезертиров вешали или сажали в тюрьму послемногих побоев. «Горе тому, кто совершил преступление, богатый он или бедный!Никакое заступничество, никакой подкуп не принимаются: над ним совершают судсправедливо… ибо до такой строгости, какая у них существует, не достигалникто из царей».
«Церковных мятежников» часто помещали вмонастыри, где не было специальных тюремных зданий. Специальное помещение дляузников имели и архиерейские дома. Например, в Коломенском епископском доме,как рассказывает Павел Алепский, была большая тюрьма с железными колодками дляпреступников. По условиям заключения эта тюрьма не уступала Соловецкой. Узниковдержали также в подвалах московских Успенского и Преображенского соборов.
Высоко ценились такие добродетели, как христианскаялюбовь, странноприимство, благотворительность. В записках Павла Алепскоговстречается немало примеров этих добродетелей в самых разных людях.
Описания Павла Алепского содержат яркиекартины народных празднеств, рождественского веселья, шумных украинских ярмароки московских базаров, изобилуют свидетельствами о широте и оптимизме русскихлюдей. Сдержанность русских он отмечает только по отношению к иностранцам,чужим. В остальном его привлекают их гостеприимство, радушие, природный «острыйум», духовная образованность (а в украинцах и светская). Он отмечает высокуюодаренность мастеров, прекрасные строительные и торговые навыки и способности,мужество и в то же время миролюбие. «Московиты никогда не любили походов ивойн, стремясь к спокойствию и безмятежной жизни»,- свидетельствует Павел Алепский.Но он же не находит похвал военному искусству и мужеству украинцев и русских вслучае, когда им все-таки приходится воевать.
Что касается развитости эстетическоговкуса народа, то здесь последнего было мало. К примеру, Павел Алепский, судящийо церковном искусстве с точки зрения эстетики, пишет: «Так как все московитыотличаются большой привязанностью и любовью к иконам, то не смотрят на красотуизображения, ни на искусство живописи, но все иконы, красивые и не красивые,для них одинаковы».
Иконы на Руси в помещениях ставилисьвезде. И в XVI, и в XVII, и в XIX вв. их можно было найти не только в каждомдоме, но почти в любом общественном заведении: в магазине, кабаке, в больничныхпалатах, публичных домах, в тюремных камерах и на железнодорожных станциях. Неменее удивительно и количество икон. И вот что пишет Павел Алепский в XVIIвеке: «У всякого в доме имеется бесчисленное множество икон, украшенныхзолотом, серебром и драгоценными каменьями, и не только внутри домов, но и завсеми дверями, даже за воротами домов; и это бывает не у одних бояр, но и укрестьян в селах, ибо любовь и вера их к иконам весьма велики».
Большое место в записках архидиаконаПавла, естественно, уделено описанию различных богослужений, церковныхпраздников, крестных ходов, поминовения усопших, местных церковных обычаев,традиций и т. п. Постоянно участвовавший вместе со своим отцом патриархомАнтиохийским Макарием в богослужениях во время пребывания в России, архидиаконПавел сообщает такое множество подробностей по этому предмету, что онипозволяют воссоздать почти все основные черты богослужений годичного цикла всередине XVII века.3. Москва глазами ПавлаАлепского
Москва при царе Алексее Михайловичепредставлялась иностранцам, приезжавшим в Россию, огромным и благоустроеннымгородом, который выдержит сравнение с любой из западноевропейских столиц как поколичеству своего населения, так и по своим огромным размерам. Что касается ееживописной и своеобразной панорамы, то иностранцы сильно восхищались в этомотношении нашей первопрестольной столицей.
Особенно поражало его множество церквейс их высокими колокольнями, очень красивой архитектуры, что придавало Москвечрезвычайно живописный вид.
Москва в это время в своих трехконцентрических кругах: в Кремле с Китай-городом, в Белом городе и, наконец, вЗемляном городе с Замоскворечьем, достигает окончательного своего развития.Даже процесс образования пригородных слобод, которые после Петра 1 замкнулись веще более широкий пояс Камер-коллежского вала, в это время почти закончился. Вэтом уже последнем заметно присоединение к древним слободам — Сущевской,Напрудной, Кречетниковской и т. д. еще следующих: Пушкарской,Ново-воротниковской, Мещанской, которая была названа по множеству переселенцевиз городов (място — по-польски) Западной Руси, где они назывались «мещанами»,соответствовавшими нашим посадским, и, наконец, Немецкой слободы. По указу царястрельцы-пушкари помещены были из разных мест в одно, близ церкви св. Сергия,которая стала с этого времени называться «в Пушкарях». Здесь находилсялитейно-пушечный завод, а также и колокольный.
До царя Алексея Михайловича иностранцыселились близ Спаса в Наливках и в других местах, но, по повелению государя,для иностранцев (офицеров и техников разного рода), отведено было на Яузеособое место, которое стало называться Немецкой слободою.
Каждый дом в Москве был снабженбольшими железными засовами. Двери и ставни делались из прекрасного обделанногосветлого железа. Лестницы в домах москвичи строили обыкновенно высокие, начетырех столбах, с арками. «Относительно числа домов в Москве и количестванаселения надо сказать, что здесь есть дворцы и дома даже за земляным валом;быть может, там их более, чем внутри города, потому что здешнее население оченьлюбит поля. Много раз, когда мы выезжали с нашим патриархом за город, — говоритПавел Алепский, — я замечал, что от монастыря в Кремле (Св. Афанасия и Кирилла)до земляного вала нужно ехать более часа, а пешком, вероятно, не пройдешь иполтора; следовательно, длина всего города от востока к западу, по моему счету,равна трем часам пути. Сельских же домов, примыкающих к городу, на расстоянииверсты, двух, трех, даже семи, бесчисленное множество, как это видно даже изсамого города».
Вот еще часто того, что удивилопутешествующего священнослужителя. Свечи в церквах на Руси прекрасного зелёногоцвета. На царских пирах нет ни флейт, ни барабанов, а поют певчие и читаютпсалтырь. Ко всем крестьянам обращались по имени и отчеству. Воду почти никтоне пьёт, в ходу только квас – очень полезен для здоровья. На всё время ВеликогоПоста винные лавки закрывались и опечатывались.
Весьма возмущался Павел Алепскиймосковскими рынками: «Торговля московитов – это торговля деспотичная, это торговлясытых людей. На всем рынке одна цена, и никто не торгуется». Искать товарподешевле считалось унизительным. Тут нужно вспомнить ближневосточные базары,где, напротив, если ты не торгуешься, ты оскорбляешь продавца, получается, чтоты функционально его используешь, а человека в нем не видишь, не поговорил. Этообижает.
В это время в обычаях высшего класса вМоскве начинаются нововведения. В домах бояр появляется заграничная мебель,часы, картины, даже статуи, и, наконец, русские люди начинают курить табак идаже одеваться в иноземное платье. Но против этого вооружались не толькостарообрядцы, но такие люди, кои были в своем роде передовыми, как, например,патриарх Никон. Под влиянием Матвеева и других сторонников иноземных обычаев,новшества начинают проникать во дворец. Эти нововведения поддерживает и молодаяцарица Наталья Кирилловна, являвшаяся народу открыто в своей карете.4. Другие города России
Антиохийский патриарх, путешествуя порусской земле, пробыл в Коломне шесть месяцев. Такая задержка была вызванасвирепствовавшей в то время в столице моровой язвой.
Павлу Алепскому удалось подробноописать город. В своей книге особенное внимание архидиакон уделил Коломенскомукремлю. Восхищаясь мощью и красотой укреплений, он повествует: «Стены,выстроенные из больших камней и крепкого чудесного кирпича, страшной высоты»,коломенские башни «все велики, величественны и господствуют над окрестностями».Сравнивая их с антиохийскими, он считает, что в Коломне башни «даже лучше и красивеепо постройке, удивительно крепки и непоколебимы, скаты рва широки, огромны ивсе выложены камнем», и восторженно отмечает, что «несомненно, это постройка,доведенная до совершенства и достойная удивления зрителя».
О внешнем облике самого города Павелсвидетельствует, что посад и слободы к середине XVII века значительноразрослись. Вне крепостной стены домов больше, чем внутри её. И здесь же онуказывает, что застройка и в кремле, и на посаде по-прежнему была деревянной, ижители так же, как и в XVI веке, селились «концами». «Каждая улица представляеткак бы отдельное селение», – удивлялся Алепский.
Не ускользнула от зоркого взглядаписателя и красота коломенских церквей. Общее число деревянных храмов достигалодвадцати пяти, а каменных – пяти.
Особенное внимание автора привлекУспенский собор. Он с восхищением пишет: «Кафедра епископа величественна ивысока, и как бы висячая, на неё всходят по высокой лестнице с трех сторон. Онався из тесаного камня и имеет кайму скульптурной работы. Косяки дверей и оконпоходят на отшлифованные колонны». Соборная колокольня выделяется особойшатровой архитектурой и колоколами, «коих звон гудит подобно грому». АрхидиаконПавел, перечислив и описав коломенские обители, говорит, что среди улиц былрасположен монастырь (Спасо-Преображенский) с каменной церковью, весьмадревний. По ту сторону Москвы-реки «насупротив города другой великолепныймонастырь, весь выбеленный, с высокими куполами» (Бобреневский). Подробноописывает Павел и храмы других обителей.
Изобразив внешний вид города, можноперейти к описанию Коломенской епархии. Алепский оставил интересные сведения оеё состоянии. Резиденция архиерея располагалась при Успенском кафедральномсоборе. Сам двор, обнесенный деревянной оградой, был очень велик и находился наСоборной площади. Многочисленные постройки располагались за створчатыми дверямиэтих владений: кельи казенные, владычные, разные мастерские, погреб, двеповарни, столько же ледников, житница, конюшенный двор с комнатою и сенями.Прекрасный сад был разбит к западу и привел в восторг Павла, вообще несколькоэмоционального. Посреди двора стояла «палата каменна, под нею погреб дахлебна». Здесь епископ занимался своими служебными делами, творил суд и правду.В этом же здании заседал «священный собор», представлявший собой собраниедуховенства города.
Говоря о финансовом состоянии епархии,Павел передает, что в казнохранилище епископа находилось несколько сундуков«полных серебряными и золотыми монетами». Такая материальная база всяческиспособствовала украшению города и облегчению строительной деятельности местногоархипастыря.
Кроме власти духовной, епископ имел исветские полномочия в подвластных ему земельных пределах и, как отмечаетАлепский, распоряжается в воеводствах с властью, не допускающей прекословия со сторонывоевод. Современный автор В.И. Кузнецов дополняет: «Коломенская епархия наравных правах с крупными светскими феодалами обладала большими земельнымиугодьями». В связи с таким количеством обязанностей, возложенных на владыку, вего распоряжении находилось триста стрельцов, «коих он имел для своей охраны изащиты; содержание им идет от его угодий – деревень со многими крестьянами,которыми владеет». При архиерейском доме «была большая тюрьма с железнымицепями и большими колодками для провинившихся крестьян епископа». Павелпередает, что за тяжкие преступления виновных наказывали «не только ударом, нои смертию, смотря по вине. Воевода не имел власти над ними». В редких случаяхограничивались взиманием штрафа.
В записках Павла Алепского имеютсянекоторые заметки о Калуге. «Этот город очень многолюден, красив и открыт… Онвесьма велик, больше Путивля и также расположен на краю горы… Городскаякрепость стоит на вершине высокого холма, и в настоящее время работают надсооружением другой новой крепости, ниже первой, на скате холма, с каменнымиоснованиями и прочными башнями, с целью обнести стеной несколько выступающихздесь прекрасных источников с вкусной водой. Начало их находится у самой стеныстарой крепости со стороны, обращенной к реке; при них устроены удивительныесооружения… В городе 30 благолепных прекрасных церквей; их колокольни легкиеизящные, приподняты, как минареты; куполы и кресты красивы. Вблизи церквей, двавеличественных монастыря: один для монахов, другой для монахинь».
Заключение
Архидиакон Павел Алепский оставилединственное в своем роде обширнейшее описание жизни России того времени подназванием «Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию XVII в.,описанное его сыном архидиаконом Павлом Алепским». Эта увлекательная книгапредставляет собой путевые дневники и записи Павла.
Труд Павла Алепского, описывающийпутешествие патриарха Антиохийского Макария в Россию, показывает состояниестраны в середине XVII века так, как ни один из других имеющихся источников, нивсе они вместе взятые. Живой, любознательный и зоркий современник в своемогромном сочинении доносит до нас такое количество важнейших историческихсведений, редчайших и уникальных сообщений, что вся многосложная жизнь Россиитого времени представляется взору читающего как одна цельная грандиознаяпанорама, которую можно рассматривать бесконечно, находя в ней все новые иновые подробности, делая новые неожиданные открытия.
В данной работе суммировано далеко невсе, что может дать этот удивительный источник.
Не будет преувеличением сказать, чтовосхищение и изумление силой, красотой, мудростью и благочестием русскогонарода, русской души — это самое главное впечатление архидиакона ПавлаАлепского во все время его путешествия и самая главная тема его книги.
Наша страна предстают перед нами состраниц его «Путешествия» такими, какими мы явно не привыкли видеть их, следуямнениям позднейших ученых — описателей нашей древней истории. Отечественнаяистория была бы непоправимо искажена, если бы не этот замечательный труд живогоочевидца старинной жизни русского общества. Это тоже следует отнести кнеоценимому вкладу Антиохийского патриархата в жизнь и культуру России.
/>/>Литература
1. Лебедев Л. Москва XVII века глазами архимандрита Павла Алепского. — М.:Вече, 1995.
2. Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVIIвека, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алепским / Пер. Г. Муртоса. — М.Изд. Импер. Общества историй и древностей российских при Московскомуниверситете: в 5-ти вып. 1896-1900. Вып. III.