Отношения СССР и Китая

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
1.РОЛЬ СССР В КИТАЙСКОМ ОСВОБОДИТЕЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ
2.УСТАНОВЛЕНИЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ И КОНСУЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ СССР И КИТАЯ
3.ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО СССР С ПРОВИНЦИЯМИ КИТАЯ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОКЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЯ
/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>ВВЕДЕНИЕ
 
ВзаимоотношенияРоссии с Китаем — двух великих мировых держав — находятся под постоянным инепосредственным воздействием основных тенденций развития региональных иглобальных международных отношений.
Однако следует отметить, чтоотношения Китая и России имеют долгую историю. В данной работе предлагаетсярассмотреть период с 1917-1927 гг.
Проблема советско-китайскихотношений в период 1917-1927 гг. освещалась многими историками. Так, знаменитыйкитаевед, академик РАН С. Л. Тихвинский на материалах биографии выдающегосяполитического и государственного деятеля Китая Чжоу Эньлая воссоздает историюстраны первой половины XX века.
В работах Сладковского М. И.члена-корреспондента АН СССР и одного из крупнейших советских китаеведов,освещаются узловые проблемы развития китайского общества в XX веке: идейныеистоки и сущность маоизма; экономика КНР и перспективы ее развития;интернациональный курс в отношении Китая и др.
В книгах Севостьянова Г. Н.исследуется политика Японии, США, Англии, Франции, Германии, Италии на ДальнемВостоке накануне второй мировой войны. Большое внимание уделяется внешнейполитике Советского Союза и борьбе китайского народа против японской агрессии.Автор приводит материал, показывающий, наглядно, как по мере расширенияяпонской вооруженной агрессии на Дальнем Востоке происходило обострениемежимпериалистических противоречий в Азии, изменение расстановки сил,углубление и нарастание кризисов в международных отношениях. В его работахиспользовано большое число архивных материалов и документов вскрывающихсекретные переговоры и тайную дипломатию капиталистических государств передвторой мировой войной. На основе обширных статистических данных и официальныхмежгосударственных договоров и соглашений характеризуются отдельные этапы вотношениях между двумя соседними странами, анализируются торговля и другие видыэкономических связей между ними.
В работе Ледовского А. М. нафоне сложных событий, развернувшихся в Китае на завершающем этапе войны противЯпонии и в первые послевоенные годы, анализируются два диаметральнопротивоположных внешнеполитических курса в отношении Китая — Советского Союза иСША. Показано эффективное противодействие советской дипломатии американскимпланам проникновения в Маньчжурию, расчленение Китая, попыткам развязывания прямойвоенной интервенции в целях разгрома демократических сил, возглавляемых КПК, ипревращения Китая в полуколонию США.
Монография профессора Ю. М.Галеновича рассказывает о жизни и деятельности Цзян Чжунгжэня, известного внашей стране как Чан Кайши, — одного из лидеров Китая в XX веке, преемника отцаоснователя китайской республики Сунь Ятсена, руководителя Китая во время второймировой войны, главы партии Гоминьдан Китая.
В монографии профессораДубинского А. М. исследуются советско-китайские отношения в период, когдакитайский народ подвергся агрессии со стороны Японии. На основе свежего иинтересного материала в книге показана помощь СССР Китаю в борьбе противагрессора, раскрыто значение решающих побед Советских Вооруженных Сил насоветско-германском и советско-японском фронтах и их влияние на исходсправедливой борьбы китайского народа за свободу и независимость.
В данной работе автор предлагает рассмотретьсоциально-политические аспекты русско-китайских отношений.
Итак, цель данной работы – исследование советско-китайскихотношений в период с 1917 по 1927 гг.
В работе поставлены следующие задачи:
·          рассмотреть роль СССР в китайском освободительном движении;
·          рассмотреть дипломатические и консульские соглашения СССР иКитая;
·          рассмотреть торгово-экономическое сотрудничество СССР и провинцийКитая./>/>/>/> 
/>/>/>1.РОЛЬ СССР В КИТАЙСКОМ ОСВОБОДИТЕЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ
Крах 2-го интернационала побудил большевиков во главе сВ.И.Лениным поставить вопрос о создании 3-го интернационала. Об этом ужеговорилось в опубликованном 1 ноября 1914 г. в манифесте ЦК РСДРП «Война ироссийская социал-демократия». Большевики развернули борьбу за сплочениелевых групп в социал-демократических партиях.
Но создать Коминтерн удалось уже после Октябрьской революции1917 года. В этот период в ряде стран начался процесс образованиякоммунистических партий. В 1918 г. коммунистические партии возникли в Германии,Австрии, Венгрии, Польше, Нидерландах и др. Коммунистические группы и кружкивозникли в 1918-19 гг. в Чехословакии, Румынии, Италии, Франции, Дании,Великобритании, США, Канаде, Бразилии, Корее, Австрии, Южно-Африканском союзе,Китае и др. странах.
В январе 1919 г. в Москве состоялась совещаниепредставителей компартии Советской России, Венгрии, Польши, Австрии, Латвии,Финляндии и др. Совещание обсудило вопрос о созыве международного конгрессапредставителей революционных партий, обратилось к 39 революционным партиям,группам и течениям стран Европы, Азии, Америки, Австрии с призывом принятьучастие в работе учредительного конгресса нового интернационала.
Одной из первоочередных задач Коминтерна в Китае, как и вдругих странах Востока, было установление контактов с революционно настроеннымипрогрессивными деятелями страны и оказание им необходимой идейно-теоретической,организационной и материальной помощи в борьбе за освобождение китайскогонарода.
В условиях гражданской войны и иностранной интервенции вСибири и на Дальнем Востоке существовали трудности для налаживания контактоворганов РКП(б) и Коминтерна с прогрессивными силами Китая. Поэтому по поручениюЦК РКП(б) и Исполкома КИ работу по установлению связей вели коммунисты Сибири иДальнего Востока. Именно они помогали китайским гражданам создавать клубы (воВладивостоке – «Клуб Первого мая»), газеты («Гунжэньчжулу»- В Хабаровске). Летом 1920 г. Сиббюро ЦК РКП(б) создало в Иркутске СекциюВосточных народов, на базе которой в последствии был организованДальневосточный секретариат КИ по работе с Китаем и другими дальневосточнымистранами.
Созданием коммунистических кружков было положено началоорганизованному коммунистическому движению в Китае.Основныминаправлениями в работе коммунистических организаций в 1920-1921 гг. былираспространение идей коммунизма, подготовка учредительного съезда КПК.
Другим направлением деятельности коммунистических кружковбыло оформление Социалистического союза молодежи. Первый союз был создан вШанхае 22 августа 1920 г. и состоял из восьми человек. Вслед за Шанхаемсоциалистические союзы молодежи возникли в Пекине, Учане, Тяньцзине, и в ноябре1920 г. был официально учрежден Социалистический союз молодежи Китая. Судя поуставам местных организаций и другим документам, члены союза своими основнымизадачами называли изучение социализма и борьбу за перестройку общества насоциалистических началах. На одном из собраний союза молодежи Учана ставилась задача:«Изучать социализм – наиболее подходящее для настоящего времени учение,способное вывести человечество на путь прогресса», предлагалось «постепенноприменять на практике изучаемые союзом теории если представиться к этомуудобный случай», в частности «обращаться как с равными с прислугой,будь то в школе или дома». Члены других организаций союза молодежи активноучаствовали в издании и распространении литературы социалистического толка.Кроме того, велись отбор и подготовка молодежи для учебы в Советской России. В1921 г. в Москву на учебу выехали Лю Шаоци, Пу Шици, Ли Цихань и др.
В 1920-21 гг. сторонники марксизма в Китае пришли кзаключению, что марксизм носит интернациональный характер, и вполне применим вусловиях китайской действительности. По мнению пропагандистов марксистскогоучения, несмотря на экономическую отсталость и слабое развитиекапиталистических отношений, Китай при поддержке Советской России имеждународного коммунистического движения сможет осуществить переход ксоциалистическому обществу, а для ускорения такого перехода необходимосовершить социальную революцию, которая создаст политические условия дляпроведения социалистических преобразований. Организационно партия китайскихкоммунистов оформилась на своем I съезде 1921 г. В рамкахподготовки к съезду в марте 1921 г. состоялась предварительная конференция,которая выработала временную программу и декларацию целей и принципов.Участники конференции сформулировали свои задачи следующим образом: «Нашазадача – организовать и централизовать силу классовой борьбы так, чтобы онастановилась все более сильной и могучей в ее нападении на капитализм. Все этоможет быть достигнуто через пропаганду среди рабочих, крестьян, солдат,служащих и студентов, путем учреждения промышленных союзов рабочих, с единымицентрами, а также созидание единой политической партии революционногопролетариата, именно партии коммунистов».
КПК начала свою деятельность в условиях обостренияпротиворечий китайского общества и усиления экспансии западных держав на территорииКитая. Как раз в это время в противовес Вашингтонской конференции, где Китайпотерпел неудачу, Коминтерн созвал съезд народов Дальнего Востока, которыйпроходил в Москве и Ленинграде с 21 января по 2 февраля 1922 г. На съездеприсутствовал 131 делегат с решающим и 17 с совещательным голосом – этопредставители Китая, Кореи, Японии, Индии, Индонезии, Монголии. Большоезначение для последующей деятельности КПК имела дискуссия, которая произошла наданном съезде – дискуссия об отношении к национально-революционному движению ироли коммунистов в этом движении. Съезд принял по этому вопросу следующуюрезолюцию: «Ознакомившись с решениями конгрессов КИ по национальному иколониальному вопросам, съезд заявляет о своей полной солидарности с ними,особо отмечает необходимость правильного понимания взаимоотношений междунационально- революционными движениями и борьбой трудящихся за свое социальноеосвобождение, считая, что только в союзе с международными пролетариатомпорабощенные милитаризмом трудящихся масс Дальнего Востока смогут добитьсясвоего национального и социального освобождения, приветствует революционноепробуждение пролетариев Японии, Китая, Кореи, видя в этом залог успешной борьбы».28
Уже в начале 1922 г. КПК была информирована о позицииКоминтерна по национально-колониальному вопросу и получила вытекавшие из этихрешений рекомендации от В.И.Ленина.
Оказывая помощь в организации КПК, Коминтерн с самого началаактивно стремился наладить контакты с Гоминьданом. Этой политикесоответствовали и шаги межгосударственных связей с Кантонским правительствомСунь Ятсена. Первая же миссия Коминтерна во главе с Г.Н. Войтинским, прибывшаяв Китай 1920 г., вступила с Сунь Ятсеном в прямой контакт. Но руководители КПКрезко отрицательно отнеслись к предложению представителей КИ о союзе сГоминьданом.
Тем не менее, в конце апреля – начале мая 1922 г. вопрос осотрудничестве с Сунь Ятсеном и ГМД снова обсуждался на совещании руководителейКПК, соцмола и Всекитайского секретариата профсоюзов, созванном представителемИсполкома КИМа С.А. Далиным в Кантоне в связи с подготовкой первых съездов ССМК(Социалистического союза молодежи Китая) и профсоюзов. Однако вследствиеразногласий совещание не смогло выработать единую точку зрения и решилопродолжить дискуссию по вопросу о сотрудничестве с ГМД.
Начальный этап взаимодействия (1919 — 1924 гг.) — характеризовался программным и организационным становлением Гоминьдана (ГМД)как «партии действия».
Партия Гоминьдан (Националистическая партия Китая) появиласьна свет в августе 1912 года в провинции Гуандун. У ее истоков стоял один изоснователей современного Китая доктор Сунь Ятсен. Первоначально она имеласоциал-демократическую направленность, а в ее задачу входило свержение правящейдинастии Цин и создание Китайской республики. Партия завоевала большинство вНациональной ассамблее, которая была распущена в 1913 году, после чегоподверглась череде репрессий. Националисты были вынуждены отправиться визгнание в Японию.
Спустя несколько лет, в 1918 году, Сунь Ятсен образуетальтернативное правительство в Гуанчжоу на юге страны. В 1921 году Гоминьдан,не дождавшись помощи от Запада, решает обратиться к СССР, который пытаетсяобъединить Гоминьдан и КПК в единую партию ленинского типа под эгидойКоминтерна. Один из тогдашних лидеров националистов Чан Кайши отправляется вМоскву на партийную учебу.
В 1924 году Сунь Ятсен провозглашает три народных принципа:национализм, демократия и благополучие людей. В 1926 году, после смерти СуньЯтсена, у руля партии становится Чан Кайши и снаряжает военную экспедициюпротив засевшего в Пекине военного правительства. В 1928 году войска Гоминьданаберут Пекин, и партия начинает перестраивать Китай согласно своим принципам. Кэтому времени в отношениях Гоминьдана с коммунистами наметился окончательный раскол,приведший к гражданской войне.
Идея создания Единого Фронта, принадлежавшая Коминтерну,была положительно воспринята Гоминьданом, но без упоминания особой роликоммунистов и опоры на рабоче-крестьянские массы. В сферу своей революционнойтактики и социальной политики Гоминьдан включал широкие слои населения, в томчисле имущие массы, о чем было открыто заявлено на первом съезде Гоминьдана.Стоит отметить, что Коминтерн рекомендовал Гоминьдану строить политику единогофронта преимущественно на антиимпериалистической основе, то в программныхдокументах Гоминьдана важным объединяющим мотивом стали проблемы внутреннегоразвития страны, создания и укрепления государственности. То есть, можносказать, что позиция Гоминьдана относительно «политики единства действийреволюционных сил» не ограничивалась только антиимпериалистическимиинтересами и выходила далеко за границы сотрудничества ГМД и КПК. А именно,представления Гоминьдана о политике единого фронта нашли конкретное воплощениекак в политике сотрудничества с коммунистами, так и в создании Объединенногосоюза крестьян, рабочих, торговцев и учащихся, провозглашенного вторым пленумомЦИК Гоминьдана второго созыва (15 — 22 мая 1926 года) и санкционированного 28июня 1926 года Национальным правительством. Также без каких-либо серьезныхпоправок были восприняты Сунь Ятсеном и Гоминьданом принципы организационногостроительства партии по типу РКП(б). Принятие I съездом аналогичного уставаимело большое значение для превращения Гоминьдана в «партию действия»с четкой структурой и организацией.
Идея радикальной аграрной реформы, развившаяся затемКоминтерном в политику аграрной революции, оказалось одной из основных идей,которая предопределила противоположность коминтерновской и гоминьдановскоймоделей китайской революции.
Само взаимодействие КИ и ГМДа осуществлялось на фонепостоянно формировавшихся как в Гоминьдане, так и в Коминтерне в течение 1919 — 1924 годов моделей китайской революции.
Одновременно в Коминтерне постепенно формировалисьпредставления о модели революции, отличной от гоминьдановской, с ее идеямивоенной экспедиции против северных милитаристов и подчиненной ролью массовогодвижения. Новые подходы предусматривали активное вмешательствокоммунистического движения в формирование политической теории и революционнойпрактики Гоминьдана. Разрабатывалась концепция революции в форме массовогоподъема снизу, силами народных масс, по схеме Октябрьской революции 1917 года.Частью этой модели стал курс на переориентацию Гоминьдана с целью превращенияего в партию, которая бы отражала интересы рабочих и крестьян. Этот курсразрабатывался в закрытых для Гоминьдана рекомендательных и директивныхдокументах ИККИ, главным образом в Восточном отделе Коминтерна. Они былиадресованы КПК, ее съездам и пленумам ЦК КПК, их исполнение предполагалосьосуществить через деятельность представителей Коминтерна в Китае и коммунистов,которые вступают в Гоминьдан.
Одним из наиболее активных разработчиков являлсяпредставитель Коминтерна в Китае Г.И. Войтинский. Иллюзии в Коминтерне овозможности изменения концептуальных подходов Гоминьдана к национальнойреволюции усиливал представитель Коминтерна в Гоминьдане М.М.Бородин, которыйдавал Гоминьдану и его программным установкам не вполне адекватныехарактеристики.
Стоит сказать о том, что сотрудничество Гоминьдана с КПКосуществлялось преимущественно в форме вступления коммунистов в Гоминьдан. Оноизначально рассматривалось Сунь Ятсеном не как равноправное сотрудничество двухпартий, к чему стремились коммунисты, а под углом зрения руководящих позицийГоминьдана и «допущения коммунистов в Гоминьдан».
Вариант развития национально-революционного движения,который разрабатывался в течение 1925 — начале 1926 гг. Китайской комиссиейПолитбюро ЦК РКП(б)/ВКП(б) был тесно связан с интересами внешней политики СССР,и отличался от гоминьдановского представлениями о национальной революции. Втесном взаимодействии с ЦК РКП(б), а с апреля 1925 года — с Китайской комиссиейЦК РКП(б) разрабатывалась модель развития национально — революционного движенияс опорой на крупные военно-политические группировки Центрального и СеверногоКитая, лояльные к СССР. Гоминьдану при этом раскладе отводилась пассивная рольв силу его еще недостаточной военной мощи и вследствие несогласия Гоминьдана сданным сценарием развития революции. Хотя Гоминьдану и отводилось определенноеместо в этой расстановке политических сил, но оно не было решающим. Но все жесоветская сторона продолжала оказывать Гоминьдану материально-финансовуюпомощь, помощь оружием, военными и техническими советниками. Другойхарактеристикой северного варианта китайской политики РКП(б)/ВКП(б) являлосьстремление объединить в границах плана различные потоки революционногодвижения, недостаточно тесно связанные между собой в реальной жизни:национальные армии Фын Юйсяна, военную революцию ГМДа, массовое движение,политику КПК. С начала 1926 года, по мере ослабления позиций Фын Юйсяна ирасширения влияния ГМДа в Китае, ВКП(б) все более сходила с позиций северноговарианта, сближаясь с подходами ИККИ к ГМДу и к национальной революции.
Стоит отметить, что политика Коминтерна этого периода небыла последовательной и четкой, так как Коминтерн параллельно разрабатывалполитику, ориентированную на подготовку условий для организации народногоподъема «снизу» и его воздействия на программу и политику Гоминьдана,на перерождение Гоминьдана «изнутри», и на завоевание коммунистами илевыми гоминьдановцами, которым приписывались несвойственные им прорабочие ипрокрестьянские настроения, руководящих позиций в партии и армии.
Отсутствие организационно оформленной структурынепосредственных контактов между Гоминьданом и Коминтерном препятствовалодостижению необходимой информированности как Гоминьдана о политике Коминтерна,так и Коминтерна о политике Гоминьдана.Особенно огромную рольиграли советские представители, которые не совсем разбирались в ситуации ипринимали не совсем продуманные решения. Стоит сказать, что позиция Москвы повопросу об отношениях с Чан Кайши была весьма осторожной, после того, каквозник конфликт в ЦИК Гоминьдана и Национальном правительстве после переездачасти его из Кантона в Ухань. В середине марта 1927 года под давлением КПК иМ.М.Бородина на III пленуме второго созыва ЦИК Гоминьдана были приняты решения,ограничивавшие единоличную власть Чан Кайши в ЦИК Гоминьдана и в его Военномсовете, что, соответствовало директивам Москвы. Но сразу после пленума ЦИКГоминьдана по инициативе М.М.Бородина глава уханьского правительства ТаньЯнькай подписал секретный приказ об аресте Чан Кайши, который не сумели выполнить.Это решение противоречило позиции Москвы в отношении Чан Кайши, Москва даже небыла информирована об этом необдуманном решении. Принимая его, М.М.Бородиндопустил ошибочный просчет в оценке соотношения сил, поддерживавших Ухань и ЧанКайши.
Политика Коминтерна и РКП(б)/ВКП(б) в Китае, со всеми своимиплюсами и минусами, являлась неотъемлемой частью национально-революционногодвижения Китая. Она связана с политической историей Китая, является егосоставляющей. Длительный период сотрудничества (1920-1927 гг.) и егоэффективность свидетельствуют об исторической взаимосвязинационально-революционного движения в Китае и международного коммунистическогодвижения в 20-е годы XX века.Истоки будущего развития Китая лежат вопыте национально — революционного движения 20-х годов, в развитие котороговесомый вклад внесли Советский Союз и Коминтерн.
В итоге стоит отметить, что КИ занимал главенствующее местов организации национально-революционного движения в Китае. Именно с его помощьюбыли налажены связи с прогрессивными деятелями китайского общества, ивпоследствии образована партия КПК; налажены отношения с Сунь Ятсеном и партиейГМД.
Большое значение для эволюции политики ГМД имели переписка ипереговоры, которые Сунь Ятсен вел в Шанхае с представителями РСФСР в КитаеА.А.Иоффе с августа 1922 года. Во время переговоров и А.А.Иоффе Сунь Ятсенинформировал его о планах реорганизации ГМД, армии, и подготовки Северногопохода, но отметил, что у него недостаточно средств и нет специалистов,способных организовать боеспособную армию, поэтому он хотел бы получить отРСФСР финансовую помощь, а также советников.
В период организационного оформления Единого Фронта (в конце1923 – начале 1924 гг.), он создавался «сверху», путем политическогоблокирования двух партий – ГМД и КПК. Первоначально в Единый Фронт вошла лишьнебольшая часть городских слоев населения в тех местах, где наиболее активнодействовали гоминьдановцы и коммунисты (в Шанхае, Пекине, Кантоне), а такженезначительная часть рабочих, которая к моменту создания ЕФ была организована впрофсоюзы коммунистами, и не могла играть самостоятельную роль. Крестьянствосначала не входило в ЕФ.
В организационном отношении ЕФ первоначально формировался ввиде «внутреннего блока» гоминьдановцев и коммунистов. Принятие коммунистовв ГМД организационно закрепило временное тактическое блокирование двухполитических партий, и тем самым заложила основу ЕФ. Но ни коммунисты, нигоминьдановцы не считали ГМД организационной формой ЕФ. Между двумя партиями незаключалось формального соглашения о единстве действий, официальные отношениямежду их руководящими органами ограничивались эпизодическими взаимнымиобменами, публичными посланиями и эмиссарами для урегулирования всякого родапретензий и противоречий, а функции связующего звена между ними выполнялисоветник и инструктор по реорганизации ГМД М.М.Бородин и представители КИ.Через М.М.Бородина осуществлялась и связь ГМД и КИ и Советским правительством;официального представительства в Москве ни ГМД, ни КПК не имели.
КПК соглашалось на союз с ГМД лишь на условиях партнерства,исключавшего ту или иную форму вхождения коммунистов в ГМД. ГМД отвергал какравноправное партнерство с КПК, так и прием КПК в ГМД в качествесамостоятельной фракции.
Итогом трудных переговоров по вопросу о форме и условиях ЕФ,в которых участвовали КИ, КПК и ГМД, явилось принятие компромиссного решения обиндивидуальном вступлении коммунистов в ГМД при сохранении идейной,политической и организационной независимости как КПК, так и ГМД. Такое решениепредполагало определенное сближение политических установок обеих партий наоснове взаимных уступок, выработку общей политической платформы ЕФ. На практикеэто означало реорганизацию ГМД, сближение с СССР и КИ на международной арене.КПК признавала руководящую роль ГМД в национально-революционном движении, акоммунисты, вступавшие в ГМД, принимали обязательство подчиняться его партийнойдисциплине.
Выработанная с участие КИ форма «внутреннего блока»,при которой ГМД с участием коммунистов превращался в организационную основу ЕФпри сохранении обеими партиями своей идейной, политической и организационнойсамостоятельности должна была, по убеждению КИ, отвечать целям Китайскойреволюции.
ГМД, принимая в свои ряды коммунистов, выходил из прежнегосостояния политической изоляции, открывал себе путь к сотрудничеству сСоветской Россией и к созданию собственных вооруженных сил. Коммунисты, работаявнутри ГМД, получали доступ к массам. Задача КИ состояла в том, чтобы помочь кобъединению усилий КПК и ГМД, т.к. ни одна из партий в одиночку была не всостоянии начать революцию.
/>/>2. УСТАНОВЛЕНИЕДИПЛОМАТИЧЕСКИХ И КОНСУЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ СССР И КИТАЯ
Дипломатические и консульские отношения установлены31.5.1924 соглашением Об общих принципах для урегулирования вопросов(приложение). Договоры царского правительства, затрагивающие суверенные права иинтересы Китая, объявлялись ликвидированными. Стороны обязались не заключатьдоговоров, наносящих ущерб интересам СССР или Китая; не вести пропаганду другпротив друга; не допускать на своей территории деятельности организаций,ведущих борьбу против правительства СССР или Китая.
СССР отказался от российских концессий в Китае и праваэкстерриториальности, а также подтвердил признание Внешней Монголии частьюКитая. (С точки зрения реальной ситуации в Монголии это ничего не изменило,народное правительство Монгольской народно-революционной партии осталось увласти и в 1924 г. после смерти богдо-гогэна официально провозгласилообразование Монгольской Народной Республики.)
В соответствии с договоренностью СССР и Китай обязались недопускать враждебной деятельности со своей территории друг против друга. КВЖДбыла признана совместной собственностью и «чисто коммерческимпредприятием». СССР также отказался от российской доли «боксерскойконтрибуции» и аннулировал договоры царской России с другими державамиотносительно Китая.
Одновременно в 1924 г. в Пекине между японским и советскимпослами в Китае начались переговоры о нормализации советско-японских отношений.20 января 1925 г. в китайской столице была подписана советско-японскаяконвенция об основных принципах взаимоотношений. СССР и Япония договорилисьустановить дипломатические отношения и приняли на себя обязательстваотносительно невмешательства во внутренние дела друг друга и о предоставлениирежима наибольшего благоприятствования в торговле. Стороны подтвердили своиобязательства по русско-японскому Портсмутскому мирному договору 1905 г. Но в специальнойдекларации в связи с подписанием конвенции советская сторона заявила об отказеправительства СССР от политической ответственности за заключение этого договораправительством императорской России. Советско-японские экономические отношенияи проблему российских долгов предполагалось обсудить на специальнойконференции.
Портсмутский договор, остававшийся в силе согласносоветско-японской конвенции 1925 г., признавал Северную Маньчжурию российскойсферой влияния, хотя это противоречило советско-китайскому соглашению 1924 г. втой его части, где Россия отказывалась от договоров царской России с другимидержавами относительно Китая. Правовая двусмысленность ситуации позволяла впринципе Советскому Союзу в дальнейшем строить свою политику в Маньчжурии скореев духе признания Японией особых российских интересов в этой зоне, как было этооговорено в Портсмутском договоре, чем в духе отказа от привилегий,унаследованных от царской России, как говорилось в советско-китайскомсоглашении. С учетом фактической неподконтрольности Маньчжурии Китаю и еепостепенного перехода под власть Японии, советско-японские договоренностистановились определяющими для политики СССР в этой части Китая. В такойситуации Северную Маньчжурию в Москве стали рассматривать как наиболееподходящую площадку для сооружения «революционного плацдарма» дляусиления революционного влияния в Китае, находящемся на грани новых внутреннихполитических потрясений. Быстро осваивающий былые российские позиции на ДальнемВостоке, не связанный вашингтонскими договоренностями и руководимыйидеологическими установками Коминтерна Советский Союз стремился не к укреплениюрегиональной стабильности, а к распространению сферы влияния революционныхтенденций на Китай.
/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>3. ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО СССР С ПРОВИНЦИЯМИКИТАЯ
Нормализация cоветско-китайских отношений в 1924 году весьмапозитивно сказалась на динамике развития всесторонних и прежде всегоэкономических отношений между Советским Союзом и провинцией Синьцзян.Исключительно острая нужда советской промышленности в синьцзянском сырьезаставляла действовать дипломатическое и внешнеторговое ведомства весьмаэнергично и напористо. Г. В. Чичерин требовал от своих сотрудников: " На99% знатоки синьцзянской экономики должны быть в Туркестане...". Торговлюс Синьцзяном в это время вели несколько организаций Советского Союза,крупнейшими из которых являлись Всероссийское общество «Шерсть»,Всесоюзный текстильный синдикат, Нефтесиндикат, Сахаротрест и некоторые другие.Несмотря на целый ряд трудностей объективного и субъективного характера,стоявших на пути развития экономических связей сопредельных сторон, эти связиразвивались довольно динамично. Если в 1923/1924 году стоимость импорта изСиньцзяна оценивалась в 2198 тыс. руб., а экспорта из Советского Союза в 413тыс. руб., то в 1924/1925 году эти цифры составляли соответственно 4357 и 2683тыс. руб. Причём к 1926/1927 году общая сумма экспорта почти сравнялась ссуммой импорта, достигнув 49,9%, что само по себе являлось показателемэкономического роста советской страны. Для облегчения торговых операций междусопредельными сторонами с начала 20-х годов широко использовались ярмарки.Наиболее крупными из них являлись Куяндинская (в Семипалатинской области),Каракаринская (в Семиреченской области) и Нижегородская. Но проводились и менеемасштабные, призванные обслуживать интересы отдельных районов. Причёмсиньцзянским купцам, особенно представителям коренных народов, советские властипредоставляли существенные льготы. Уже в конце 1923 года Г.В. Чичеринтелеграфировал уполномоченному НКИД в Чугучаке — Фесенко: "…Нижегородская ярмарка и Восточная палата оказали ряд льгот китайским купцам.Заключены крупные сделки, поэтому мы ждём, что китайские власти не будут чинитьпрепятствий русско-китайской торговле.". 10 июля 1924 года в советскиеконсульства в Синьцзяне ушла ещё одна телеграмма за подписью Чичерина. В нейдавалось разрешение "… выдавать визы, по заключению уполномоченногонародного комиссариата внешней торговли, купцам, исключительно туземцам, едущимна ярмарку Тюмени, открывающуюся 18 июля...". В сентябре 1925 года,сменивший в Чугучаке Фесенко, новый консул СССР Пучков сообщал в Наркоминдел: "В целях развития открываемой 1 октября Чарской ярмарки консульство предложилоГубвнуторгу, Губветуправлению снять ветнадзор в Бахтах и перенести карантинскота в район ярмарки. Широко оповещённое китайское купечество выгнало кгранице более 30 тыс. баранов, трёх тысяч рогатого скота...". Тогда жеНКИД выдал советским консулам в Западном Китае разрешение оформлять визымусульманам "… как женщинам, так и мужчинам, где фотографическиекарточки могут быть заменены оттисками большого пальца левой руки". Причёмв телеграмме подчеркивалось, что "… эта льгота не распространяется наевропейцев и китайских чиновников". На советский рынок в этот период вбольших количествах поставлялись коннные, овчинные и козлиные кожи, козий пух,овечья и верблюжья шерсть, пушнина, шёлк-сырец, хлопок, чай, табак, лошади,крупный рогатый скот, овцы, козы, сухофрукты. Количество и объёмы поставляемыхсиньцзянскими купцами на российские торговые ярмарки товаров порою были таквелики, что возникали серьёзные проблемы с доставкой их в район ярмарок. Так,советский консул в Кульдже Вазанов сообщал в сентябре 1925 года в Москву: "В Джаркенте лежит около 5.000 пудов шерсти Мусабаева, идущей на Нижегородскуюярмарку. Агентство Совторгофлота в Джаркенте не в состоянии перебросить таковуюиз-за отсутствия средств. Примите срочно меры." В свою очередьсиньцзянские купцы закупали у советских торговых организаций хлопчатобумажныеткани, нитки, железные и чугунные изделия, посуду, сахар, спички, нефтепродуктыи т.д. Рост торгового оборота может характеризовать то, что в 1926 году ондостиг уровня 1913 года, а в 1929 году превысил его на 63,2%. Завоз большогоколичества сырьевых материалов из Синьцзяна позволил ускорить разрешение двухважных для СССР задач: форсировать восстановление лёгкой промыщленности иувеличить общий товарооборот страны. В то же время " Экспорт сырья имелбольшое значение для экономики Синьцзяна, " способствуя в свою очередьувеличению его внутреннего товарооборота, необходимого для подъёма сельскогохозяйства и создания независимой национальной промышленности. Определённую рольв улучшении материального положения населения Синьцзяна стало играть,возобновившееся в первой половине 20-х годов, отходничество тысяч дехкан насезонные работы в Среднеазиатские советские республики… Правда по сравнению сдореволюционным периодом их число сократилось, но тем не менее составляло около10.000 человек. Часть полученного зароботка они могли вывозить в валюте, частьв товарах, что имело большое значение в условиях всё еще малой насыщенностисиньцзянского рынка. Однако, наряду с очевидными успехами, с середины 20-хгодов в торгово-экономических отношениях Синьцзяна и Советского Союза сталипроявляться моменты, которые не только тормозили развитие этих отношений, номогли в дальнейшем самым негативным образом отразиться на их перспективах.
В условиях послевоенного периода торговля между СоветскимСоюзом и Синьцзяном строилась в основном по принципу товарного обмена илибартера. В обмен на различного вида сырье, поставляемое синьцзянскими купцами ифирмами, советские торговые организации завозили в провинцию промышленныеизделия и продукты не производившиеся в самом Синьцзяне. Денежная компенсацияза поставленное китайской стороной сырье, несмотря на настойчивые просьбыкитайских купцов, не производилась, а если и производилась то в размерах непревышавших 25% общей стоимости товара. В то же время ассортимент поставляемыхсоветской стороной товаров часто не учитывал запросы населения Синьцзяна, асами товары порой были очень низкого качества. Британский полковник Шомберг,изучавший политическую и экономическую ситуацию в Синьцзяне во второй половине20-х годов, сообщал в письме консулу Великобритании в Кашгаре: " Советскоеправительство скупало в Синьцзяне за последние шесть лет громадное количестворогатого скота,, лошадей, овец, овечьей шерсти, кож, шкур, сухих фруктов, кошм,ковров, сыра, сырого шёлка, пушнины и овечьих кишек, каковые оно транспортирует(за исключением рогатого скота и овец) непосредственно в Германию и Англию вцелях пропаганды, чтобы показать иностранным правительствам, что оно имеетизобилие сырья в России для продажи… Агенты советского правительства скупаютуказанные товары, но платят за них только 20% наличными и 80% русскими товарамиразличного сорта: железо, керосин, цветные ситцы, старые и новые плуги,самовары, медные котлы…. За все эти товары советские агенты берут высокиецены с сартовских купцов… синьцзянские рынки затоварены вышеупомянутыми советскимитоварами, сартовские купцы должны продавать их с потерей 30-40% только длятого, чтобы получить наличными деньги. Магометане… сыты по горло гнилой,дешёвой дрянью, которое продаёт им советское правительство".
Замечания британского полковника относительно состояния делв области советско-синьцзянской торговли носили, конечно, субъективную оценку,но тем не менее были во многом близки к истине. Недовольство синьцзянскихкупцов диспаритетом цен в торговле и игнорированием их интересов стало особеннопроявляться в конце 20-х начале 30-х годов. Это недовольство выражалось в самыхразличных формах и стало реально сказываться на всем комплексесоветско-синьцзянских отношений. В 1928 году уполномоченный Комиссариатаиностранных дел в Средней Азии Соловьёв и уполномоченный Комиссариата внешнейторговли в Средней Азии Клейнер в совместной записке на имя заместителякомиссара по иностранным делам Карахана с тревогой отмечали, что синьцзянскиекупцы решили создать "… единое акционерное общество, ставящее себе цельюмонополизировать в своих руках торговлю с Советским Союзом и намеревающихсяпутём ряда комбинированных административных и хозяйственных мероприятийотстранить советские организации от непосредственного соприкосновения ссиньцзянским рынком...". Заместители наркомов, ссылаясь в своей записке нато, что этот шаг синьцзянского купечества "… происходит прежде всего измотивов политическог порядка", вместе с тем вынуждены были откровеннозаявить: «К сожалению, тенденции общеполитического характера подкрепляютсяи заостряются ещё рядом вполне конкретных ошибок наших организаций, усиливающихнедовольство местных купцов». В информационном письме в комиссариат поиностранным делам консул-торгагент СССР в Илийском округе Синьцзяна Колосов исекретарь-экономист торгагенства СССР в этом округе — Ветюков сообщают, что вИлийском округе в 1930 году введена монополия на торговлю пушниной. Всё болеерастущую конкуренцию советским торговым организациям составляют купцы изВосточного Китая. «При этом условии, — отмечают советские дипломаты,-необходимость выполнения взятых темпов требует максимальной точности иаккуратности в выполнении хозяйственных задач, взятых отдельными хозяйственнымиорганизациями. Однако мы имеем массу случаев дающих достаточный материалубедиться в нашей неаккуратности, халатности, безответственности, граничащей свредительством. В письме торгагенства от 22 августа 1930 года за №1309указывается свыше 75 претензий от 18 китайских фирм. Указанные претензииотносятся к операциям 1926-1927 гг.» В письме сообщалось также, чтосоветские транспортные организации необоснованно завышают цены на перевозкитоваров в Синьцзян, что делает для синьцзянских купцов торговлю с СоветскимСоюзом малорентабельной, ибо "… транспортировка оказывается дороже чемсам товар. Стоимость фрахта Илийск-Хоргос 3 р. 50 к. за пуд, в то время, какцена пуда керосина франко Алма-Ата 1 р. 60 к.". В «Информационномэкономическом бюллетене» № 4-5 за 1930 год, выпускаемом ВсесоюзнойВосточной Торговой Палатой подчёркивалось, что Синьцзян "… предъявляетспрос на новые виды товаров, а именно: на установку электростанции в Кульдже ив связи с этим ввоз арматуры, паровой мельницы, водоподъёмных машин, а также наэкспортные товары: часы, фотоаппараты, патефоны (виктроно) и пр. Однако советскиеторговые организации в силу ряда объективных и субъективных причин не моглиобеспечить поставку требуемых товаров в требуемом количестве и ассортименте".Положение вещей, которое приводится в бюллетене ВВТП было скорее нормой, нежелиисключением. Весьма частыми были случаи, когда синьцзянские купцы годами ждалирасчёта за уже поставленные товары и в конце-концов вынуждены были брать вкачестве оплаты совершенно нелеквидную продукцию советской кустарнойпромышленности.
Необходимость пересмотра принципов экономическогосотрудничества с Синьцзяном стала для советского руководства насущной и весьмаактуальной проблемой. Понимание того, что от её решения зависит политическаястабильность в этом регионе и в значительной мере экономическое благополучиестраны, подталкивало советскую сторону к энергичным действиям. 30 марта годаКарахан в письме к заместителю наркома внешней торговли Озерскому подчеркивал: "Дефекты нашей торгово-политической работы в Синьцзяне являются одной изосновных причин острого недовольства не только со стороны китайских властей икитайского купечества, но и значительных слоёв мусульманского купечества и даютвозможность китайским властям обвинить нас в том, что мы разоряем Синьцзян ичто наш режим торговли обеспечивает односторонние выгоды СССР в ущерб народномухозяйству Синьцзяна". Среди наиболее негативных моментов всоветско-синьцзянской торговле Карахан называет следующие:
«а) Узко-деляческий подход хозорганизаций СССР ксоветско-синьцзянским торговым отношениям, заключающимся в построении работылишь под углом зрения извлечения максимальных коммерческих прибылей;
б) Неправильная торговая политика и, в частности, политикацен;
в) Затоваривание синьцзянского рынка излишними запасамипромтоваров, товары завозятся вне зависимости от спроса и вне учёта потребностирынка;
г) Параллелизм и нездоровая конкуренция между отдельнымихозорганами СССР;
д) Система принудительного ассортимента при покрытиизакупаемого у синьцзянского купечества сырья, проводимая как на территорииСоюза, так и на территории Синьцзяна, вызывает завоз и скопление в Синьцзянетоваров, которые совершенно не находят сбыта на рынке и вызывает сильнейшеенедовольство купечества;
е) Система нетто-баланса, совершенно устранившая изтоварооборота денежные расчёты, лишает торгующее с нами купечество и китайскуюадминистрацию валютных средств, необходимых им как для приобретенияспецифических китайских товаров, так и для накопления.
ж) Запрещение транзита через территорию Союза специфическихкитайских товаров из Восточного Китая и обратно, приводящее к тому, что этитовары всё равно идут гужевым путём на Восток, что способствует развитию связейСиньцзяна с Востоком, лишающее Союз валютных поступлений и, наконец, вызывающеераздражение купечества и администрации против нас». Здесь же указывалосьещё на целый ряд причин, негативно влиявших на состояние дел всоветско-синьцзянской торговле.
Карахан предлагал в своём письме целый комплекс мер, которые, по его мнению, могут исправить ситуацию. В частности, он настаивал на том,чтобы был совершён переход к валютным расчётам за поставляемые товары, аполитика цен содействовала развитию тех отраслей синьцзянского хозяйства,которые являются восполнением и продолжением союзной экономики. В его письмепредлагалось также отменить принудительный ассортимент при продаже экспортныхтоваров синьцзянскому купечеству, решительно устранить из товарооборота всякогорода излишние формальности, стесняющие этот товарооборот. Кроме тогопредложения заместителя комиссара по иностранным делам включали в себя мероприятия,которые должны были содействовать развитию народного хозяйства Синьцзяна испособствовать совершенствованию системы взаимоотношений сторон. В результатеактивного обмена мнениями руководителей различных комиссариатов и ведомств СССРвопрос о торговле с Синьцзяном и возникших в связи с этим сложностях былвынесен на заседание политбюро ЦК ВКП(б). Решение политбюро от 10 апреля 1931года включало в себя обширный план исправления состояния дел в торговле сСиньцзяном. Основные положения были построены на приведённых выше предложенияхЛ.М. Карахана и вошли в той или иной мере в заключённое 1 октября 1931 года «Соглашениеоб экономических взаимоотношениях между Синьцзянским провинциальнымправительством и СССР». Однако, при всей активности советских руководителейи их, надо полагать, искреннем желании, исправление сложившейся ситуациипроходило крайне медленно. 20 октября 1931 года, отмечая неудовлетворительноеположение дел в торговле с Синьцзяном, Л. М. Карахан вынужден был обратиться соспециальным письмом к председателю СНК СССР В. М. Молотову. В этом письме он, вчастности отмечал: " Политбюро своим постановлением от 10. 04. 1931. повопросам советско-синьцзянской торговли в целях ликвидации имевших местобезобразий с товароснабжением синьцзянского рынка (несвоевременное поступлениетоваров, образование крупной задолженности, завоз неходовых товаров и широкоеприменение практики принудительного ассортимента), предложило ВСНХ иНаркомснабу забронировать товарные фонды в пределах годового и квартальногопланов, обеспечивающие бесперебойное снабжение Синьцзяна. Между тем…промышленность решительно отказала в производстве намеченных планом IV кварталадальнейших отгрузок текстиля и сахаров, выполнив последние по текстилю на 38,5%и по сахарам — 7,1%, что означает по существу срыв экспортного плана поСиньцзяну, в котором текстиль и сахара составляют 75-80% всего экспорта ".Положение в торговле с Синьцзяном после принятого политбюро ВКП (б) не тольконе улучшилось, но в ряде округов провинции стало даже хуже. Генеральный консулСССР в Кашгаре Ткачёв с большой тревогой сообщал 16 апреля 1932 года в Народныйкомиссариат внешней торговли: «Положение нашей торговой деятельности эдесьнеудовлетворительно. Причина — мы плохо работаем, что вызывает справедливоенедовольство со стороны купечества. За последнее время в связи с заключениемторгового соглашения это недовольство перерастает в политическую плоскость. Вборьбе против реализации соглашения усиленно используются наши недостатки, а ихкак вам известно не мало». Далее консул перечисляет практически те жепроблемы в работе советских торговых организаций, о которых говорилось впостановлении политбюро, причём он определяет их даже более жестко иоткровенно. Ткачёв подчёркивает: " Нельзя дальше терпеть такого положения,когда завозимый экспорт неудовлетворителен или количественно или качественно иплюс к этому он отправляется без документов. Дальше не может быть терпимо такоеположение, когда купцы по 3-4 года ждут экспорта, имея у себя на руках лишь транспортныеквитанции, которые они получили за сданный нам импорт ещё на наших ярмарках".Весьма негативно была оценена работа по выполнению постановления политбюро ЦКВКП (б) от 10 апреля 1931 года, исходя из приведённых выше и иных фактов, и поистечении почти 2-х лет с момента его принятия — в 1933 году. В январе этогогода во Втором Восточном отделе НКИД было проведено специальное совещание сучастием всех заинтересованных ведомств, на котором была «проверенареализация решения правительства от 10 апреля 1931 года и были рассмотреныспорные вопросы с китайцами». Участники совещания констатировали, чтомногие пункты постановления выполнены частично, а некоторые из них, как,например, пункт об отмене принудительного ассортимента, не выполнены вообще. Небыл также выполнен пункт, рекомендующий предоставлять Синьцзяну кредиты дляразвития машинотехнического экспорта. В протоколе совещания было записано, что "Ни один китайский заказ, принятый нами, до сих пор не выполнен". Весьманеудовлетворительное положение с выполнением постановление политбюроусугублялось ещё и тем, что с 1931 по 1934 год Синьцзян переживал очереднойсоциально-политический кризис. Восстание мусульманских народов, боровшихсяпротив китайских колонизаторов за свою независимость в эти годы, и весьманеоднозначная позиция советского руководства по отношению к этому восстанию,затрудняли проведение в жизнь этого постановления. Сложность ситуации иотсутствие положительных результатов вынудили политбюро ЦК ВКП (б) вернуться вавгусте 1933 года к вопросу о торговле с Синьцзяном ещё раз. Политбюро решилона этот раз "… произвести специальную проверку деятельности нашихторговых, финансовых и других организаций в Синьцзяне под углом зрения проверкивыполнения ими решений политбюро от 10. 04. 1931. года и установлениянормальных взаимотношений с местным купечеством и администрацией.". Былорешено также тщательно проверить личный сотав работников всех советскихучреждений и усилить эти учреждения ответственными и надёжными людьми, а дляразвёртывания экономической работы хозорганов СССР в Синьцзяне предоставить имматериальные ресурсы. Однако и это постановление в значительной своей части до1935 года осталось на бумаге. Таким образом, попытки советского правительствавыработать и провести в жизнь принципы новой экономической политики в отношенииСиньцзяна в силу целого ряда объективных и субъективных причин не были целикомреализованы ни в конце 20-х, ни в начале 30-х годов, Это было сделано, но уже визменённом виде и на качественно новой основе, только после 1934 года, когда вСиньцзяне в ходе восстания мусульманских народов к власти пришло правительствопредпринявшее активные шаги по развитию экономического и политическогосотрудничества Советским Союзом.
/>ЗАКЛЮЧЕНИЕ
После 1917 года Китай стал рассматриваться новымиправителями России в рамках общего курса на поиск союзников в борьбе с западнымимпериализмом. В соответствии с этой политикой национальные антизападныедвижения в колониях и полуколониях рассматривались Москвой как естественныесоюзники, и она через Коминтерн оказывала им всемерное содействие. В Китаеобъектом основной помощи стал Гоминьдан, хотя споры о том, в какой степениопираться на Гоминьдан, а в какой на Китайскую коммунистическую партию (КПК) икакая из этих сил может стать более полезной для советских интересов, в самомКоминтерне и в советском руководстве велись постоянно. Впоследствии китайскийвопрос стал одним из основных в борьбе сталинского большинства ЦК с «левойоппозицией». Пример Китая активно использовался в дискуссиях вокругконцепции «азиатского способа производства».
Начало отношениям Советской России и Китайской республикибыло положено в ходе визита китайской военно-дипломатической миссии подруководством генерала Чжан Сылиня, прибывшей в Москву 5 сентября 1920 г. — сцелью «ведения переговоров от имени Правительства КитайскойРеспублики». Хотя пребывание делегации было недолгим, а полномочия ЧжанСылиня не были четко обозначены, руководство Советской России попыталосьвоспользоваться приездом миссии для установления дружественных отношений сПекином. 27 сентября 1920 г. Чжан Сылиню была вручена нота правительства РСФСРс изложением принципов, предлагаемых СНК и НКИД в основу будущегосоветско-китайского договора. Но буквально на следующий день пекинскоеправительство, находившееся под сильным влиянием западных держав, видимо, по ихтребованию отозвало миссию Чжан Сылиня. Только в феврале 1921 г. китайскаясторона дала ответ на российскую ноту от 27 сентября 1920 г. и согласилосьначать непосредственные перговоры с правительством Российской Республики. Вответной ноте от 10 марта 1921 г. НКИД немедленно предложил приступить кпереговорам в Пекине.
Китайское правительство с первых дней начало применятьтактику затягивания переговоров. Постоянные проволочки, откладывания, прямыесрывы договоренностей со стороны Пекина вообще характерны длясоветско-китайских переговоров как на этом, первоначальном, этапе, так и вдальнейшем.
Сотрудничество партии СуньЯтсена с Коминтерном и Москвой имело и положительные, и отрицательныепоследствия для каждой из сторон. Для Гоминьдана положительный результатвзаимодействия очевиден. Гоминьдану, сумевшему использовать помощь Коминтерна,КПК, Советского государства в разных областях партийного и государственногостроительства, удалось реорганизовать в «партию действия» иобъединить Китай согласно основным положениям своей программы. Разрыв скоммунистами оказался пагубным и для самого Гоминьдана. Потеряв поддержкуКоминтерна и китайских коммунистов, Гоминьдан лишился опытных помощников вобласти партийного и государственного строительства, и утратил социальнуюориентацию в своей политике.
Совершенно иной видсотрудничества характеризуют отношения между Коминтерном и КПК. Китайскиекоммунисты, так же как и Сунь Ятсен, были полны решимости идти по путиСоветской России, но понимание того, как идти этим путем было у них различным.Признав марксизм-ленинизм учением, способным осветить правильный путь кобновлению Китая на принципах социальной справедливости, демократии и всеобщегоравенства, прогрессивные представители китайской интеллигенции при поддержкеКоминтерна основали КПК. Партия до конца 1925 года состояла практически изобособленных ячеек; небольшим было также общее количество членов: в период Iсъезда около 50, II (1922 г.) – 120, III (1923 г.) –230, IV (1925) – около 900, причем большинство составлялопредставители интеллигенции. Разработка в Китае революционной концепции,соответствующей общей стратегии и тактики мирового коммунистического движениябыла длительным процессом, и большую роль в решении этой задачи сыграла помощьКоминтерна. Коммунистический Интернационал ориентировал КПК на созданиемассовой пролетарской партии большевистского типа, способной возглавитьнационально-освободительное движение в стране. Эта помощь Коминтерна выражаласьв революциях, советах, предоставлении материальных средств, в подготовкеруководящих кадров в коммунистическом университете народов Востока и другихучебных заведения, а также в настойчивой и политической работе егопредставителей в Китае. Но стоит отметить, что Коминтерн все же не смогполностью контролировать деятельность КПК. КПК смогло завоевать ограниченнуюполитическую автономию в отношении с Коминтерном, хотя ИККИ (исполком КИ)пользовался авторитетом в вопросах стратегии. Условиями, которыеблагоприятствовали сохранению автономии, являлись слабая информированностьМосквы о реальном развитии революции в Китае, отдаленность от места событий. Витоге КПК должно было чаще исходить из собственных оценок тактических ситуаций.Директивы Коммунистического Интернационала приходили с большим опозданием иливовсе не доходили, также автономии способствовал расплывчатый характер многихрешений ВКП(б) и КИ. Большое воздействие на деятелей компартии оказывали ипринципиальные разногласия в трактовке тактики Коминтерна, имевшие место всреде коминтерновских представителей в Китае, это обстоятельство позволилокоммунистам Китая маневрировать, принимая вместе с тем свои установки. Такимобразом, Коминтерн не контролировал полностью деятельность КПК.
Также важную роль внационально-революционном движении играет своеобразие взаимоотношений междудвумя партиями, образовавшими единый национально-революционный фронт (ГМД иКПК). Сотрудничество этих партий стало мощным акселератором революционногодвижения, но само оно не было прочным, устойчивым. Различными были конечныецели обеих партий, неодинаковыми были их представления о характере их союза и оместе, которое каждая из этих партий должна занимать в этом союзе. Сотрудничествоосложнялось противоречиями, которые то сглаживались, то обострялись, не никогдане исчезали. Инициативу в образовании Единого Фронта взяли на себя Коминтерн иМосква. По мысли Советского государства внутрипартийное сотрудничество КПК сГоминьданом было подчинено одной цели – добиться «коммунизации»Гоминьдана путем вытеснения с руководящих постов, а затем исключение из этойпартии представителей буржуазии, после того коммунистам надо было подчинитьсвоему влиянию мелкобуржуазных союзников в Гоминьдане с тем, чтобы установитьгегемонию пролетариата в Китае, не напрямую через КПК, а черезрабоче-крестьянский Гоминьдан. Эта концепция по самой сути была чистобюрократической, основанная на кабинетных расчётах. Между тем эта политика немогла быть эффективной в Китае. Гоминьдан в 1925–1927 годах был революционнойпартией, антикоммунистическая военная фракция которого пользоваласьпопулярностью не только в офицерском корпусе, но и среди слоёв китайскогообщества. Таким образом, просто так вытеснить членов этой группы из ихсобственной политической организации было невозможно. КПК оказалась заложникомполитики Москвы. С одной стороны, обязанность сохранять внутрипартийноесотрудничество с Гоминьданом вела к тому, что вопрос о цене такого сотрудничествасам собой ослабевал. С другой стороны, находясь в Гоминьдане, КПК не моглауспешно бороться за гегемонию: любой её шаг в этом направлении, любая попыткаорганизовать преступление могла спровоцировать конфликты с более сильнымпартнёром, который опирался на собственные вооружённые силы; такое столкновениемогло привести к расколу ГМД или к исключению коммунистов из Гоминьдана. Такимобразом, КПК обрекала себя на постоянное отступничество перед союзниками внезависимости от того, какие директивы она получала из Москвы. Выполнить указанияо коммунизации Гоминьдана, не рискуя разорвать Единый Фронт, было нельзя. Выйтииз Гоминьдана означало невозможность превращения этойпартии врабоче–крестьянскую. Москва и Коминтерн оказались в тупике, они вынуждены былидовольствоваться антиимпериализмом Гоминьдановцев вплоть до того момента, когдав конце июня 1927 года политика Коминтерна потерпела крах.
Таким образом, помощьКоминтерна в национально–революционном движении носила как положительный, так иотрицательный характер. Коминтерн оказал помощь в подготовке китайских военныхкадров из числа Гоминьдановцев и коммунистов в Советском Союзе и Гуанчжоу,реформировании армии Гоминьдана и строительстве его национально–революционнойармии с помощью советских военных советников и инструкторов. Советский Союздоставлял фактически неоплачиваемые военно–технические средства и вооруженияГоминьдану и Национальной армии, вооружал в ограниченных размерах рабочиедружины и крестьянские союзы и др. Именно с помощью Коминтерна была организованаКПК и реорганизован Гоминьдан, был создан Единый Фронт. Но при всей своейпомощи Коминтерн не понял специфики китайского движения, т.к. теория и политикаКоминтерна формировались под сильным воздействием стереотипов русской и мировойреволюции и в условиях недостаточной информированности Коминтерна и Москвы онациональной революции Китая в целом. Одной из причин плохой информированностибыла политическая реальность 20-х годов, которая характеризовалась сложнымпереплетением и взаимодействием различных социальных и политических сил идвижений, являлась питательной средой для развития альтернативных теорий иполитических направлений. Определить в те годы перспективное направлениереволюционного движения было трудно. Также не стоит забывать и о внутрипартийнойборьбе в самой Советской России.
На руководящих постах вКоминтерне находились такие личности как Бухарин, Троцкий, Зиновьев, у которыхбыли свои подходы на национально-революционное движение в Китае, и Сталин умеломаневрировал, изобличая своих противников, не принимая во внимание реальноеположение дел в Китае. Поэтому политика Коминтерна была противоречивой и непродуманной.
Но все же история показывает,что политика Коминтерна, ВКП(б) в Китае, со всеми своими плюсами и минусами,являлась неотъемлемой частью национально-революционного движения в Китае. Онамногими нитями связана с политической истории Китая, является его составляющей.Длительность периода сотрудничества (1920-1927 гг.) и его эффективностьсвидетельствовали об исторической взаимосвязи национально-революционногодвижения в Китае и международного коммунистического движения в 20-х гг. ХХвека.
/>СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1.        Панцов А.В. Тайная история советско-китайских отношений: Большевики икит. революция (1919-1927). — М.: Муравей-Гайд, 2001. — 454 с.
/>2.        Азиатская библиотека. Сайт: asiapacific.narod.ru/countries/china/n_e_ablova/3.1.htm
3.        Белов Е.А. Россия и Китай в начале XX века: Русско-китайскиепротиворечия в 1911-1919. М.: ИВ РАН, 1997. 315 с.
4.        ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае: Документы.Т.1-3. М.: Буклет, 1994-1999 Т.1 / Редкол.: Го Хэнъюй, М.Л.Титаренко(руководители работы) и др. 1994. XVI, 769 с.; Т. 2-3 / Редкол.: М.Л.Титаренко, М.Лёйтнер (руководители работы) и др. Т. 2: В 2 ч. 1996. 1011 с.; Т.3. В 2 ч. 1999. 1598с.
5.        Галенович Ю.М. «Белые пятна» и «болевые точки» вистории советско-китайских отношений. Т. 1: От октября 1917 г. до октября 1949г. М.: ИДВ, 1992.170 с.
6.        Ковалев Е.Ф. Из истории влияния Октябрьской социалистической революциина Китай (1917-1923 гг. ): В 2 ч. М., 1995. (ИБ; № 4, 5). Ч. 1. 194 с.; Ч. 2.177 с.
7.        Мировицкая Р.А. Советский Союз в стратегии Гоминьдана (20-30-е годы).М.: Наука. Гл. ред. вост. лит., 1990. 237 с.
8.        Молоков И.Е. Интернациональная помощь РСФСР и ДВР Монголии и Синьцзяну(Китай) в разгроме белогвардейцев в 1920-1922 гг.: Учеб. пособие. Омск: Ом.политехн. ин-т, 1991.122 с.
9.        Рахманин О.Б. К истории отношений РСФСР, СССР, РФ с Китаем, 1917-1997:(обзор основных событий, оценки экспертов) / РАН. Ин-т Дал. Востока. М., 1999.293с.
10.     http://asiapacific.narod.ru/countries/china/n_e_ablova/2.3_1.htm
/>/>/>/>/>/>/>ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросовмежду Союзом ССР и Китайской Республикой от 31 мая 1924 г.
(Извлечение)
С т а т ь я I.
Немедленно после подписания настоящего Соглашениявосстанавливаются нормальные дипломатические и консульские сношения междуобеими Договаривающимися Сторонами.
Правительство Китайской Республики соглашается принятьнужные меры для передачи правительству Союза ССР помещения миссии и консульскихзданий, ранее принадлежавших царскому правительству.
С т а т ь я III.
Правительства обеих Договаривающихся Сторон соглашаютсяаннулировать на конференции, предусмотренной предыдущей статьей, все конвенции,договоры, соглашения, протоколы, контракты и т.д., заключенные междуправительством Китая и царским правительством, и заменить их новыми договорами,соглашениями и т.д. на основе равенства, взаимности и справедливости и в духедеклараций Советского правительства 1919 и 1920 годов.
С т а т ь я IV.
Правительство Союза ССР, в соответствии с его политикой и сдекларациями 1919 и 1920 годов, объявляет уничтоженными и не имеющими силы вседоговоры, соглашения и т.д., затрагивающие суверенные права или интересы Китая,заключенные между бывшим царским правительством и какой-либо третьей сторонойили сторонами.
Правительства обеих Договаривающихся Сторон заявляют, что вбудущем ни одно из них не заключит никаких договоров или соглашений, которыемогли бы нанести ущерб суверенным правам или интересам одной из двухДоговаривающихся Сторон.
С т а т ь я V.
Правительство Союза ССР признает, что Внешняя Монголияявляется составной частью Китайской Республики и уважает там суверенитет Китая.
Правительство Союза ССР заявляет, что как только вопросы оботозвании всех войск Союза ССР из Внешней Монголии, а именно о предельном срокеотозвания этих войск и о мерах, имеющих быть принятыми в интересах безопасностиграниц, будут согласованы на конференции, указанной в статье 2 настоящегоСоглашения, оно осуществит полное отозвание всех войск Союза ССР из ВнешнейМонголии.
С т а т ь я VI.
Правительства обеих Договаривающихся Сторон взаимно ручаютсяне допускать в пределах своих территорий, по принадлежности, существования илидеятельности каких-либо организаций или групп, задачей которых является борьбапри посредстве насильственных действий против правительств какой-либо изДоговаривающихся Сторон.
Правительства обеих Договаривающихся сторон далее обязуютсяне производить пропаганды, направленной против политической и социальнойсистемы какой-либо из Договаривающихся Сторон.
/>/>/>/>/>/>/>ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Речь Чан Кайши о советско-китайских отношениях,произнесенная в ЦК Гоминьдана 15 июля 1929 г.
Первая задача политики национального правительства состоит вустранении уз, связывающих Китай, и завоевании определенных принадлежащих намправ и привилегий. Интересы III Интернационала сталкиваются с интересамиГоминьдана. Интересы нашей партии сталкиваются с интересами всякой державы,преследующей империалистические цели.
Но наша программа упразднения неравных договоров будетвыполнена с соблюдением разумной и надлежащей процедуры. У нас имеетсяопределенная программа, в противоположность коммунистам, которые грабят иубивают, — образ действий, который не может быть приемлемым где бы то ни было всовременном мире.
Между Китаем и Россией имеется много неразрешенных проблем,ожидающих теперь своего решения. Относительно КВЖД Советское правительствонеоднократно заявляло о своем намерении передать эту дорогу Китаю, нофактически оно только стремилось закрепить свое положение на ней. «Красный»империализм является поэтому более опасным, чем империализм «белый»,так как наличность первого более трудно установить.
В нашем стремлении к возвращению КВЖД нет ничего необычного.Россия заявляла о своем желании возвратить эту дорогу Китаю. Если Советскоеправительство уважает суверенитет Китая и согласится заключить с нами договорна основах абсолютного равенства и взаимности, мы готовы возобновитьдипломатические сношения с Советским правительством.
Кроме КВЖД, имеются и многие другие важные китайско-русскиевопросы, подлежащие разрешению между двумя правительствами. Вопросыотносительно Внешней Монголии и коммунистической пропаганды подлежатнемедленному обсуждению. Мы хотим, однако, взять сначала КВЖД, прежде чемприступить к другим вопросам.
Всякая империалистическая держава, пытающаяся препятствоватьразвитию революционного движения Гоминьдана, должна потерпеть неудачу. Речами илозунгами многого не достигнешь. Неравные договоры никогда не будут упраздненыпутем применения военной силы. Наша главная сила заключается в восстановлениистраны. Если мы хотим, чтобы иностранные державы питали уважение к нашимправам, мы должны создать сильное и действенное центральное правительство иводворить по всей стране мир и благоденствие. Момент нашего спасения наступил,и все верные сторонники Гоминьдана должны активно содействовать осуществлениюединства и благосостояния Китая.