Реферат по предмету "Исторические личности"


Экономические реформы Н С Хрущева

--PAGE_BREAK--В то время как мощь страны возросла достаточно, чтобы обеспе­чить активную внешнюю политику, уровень жизни повышался медленнее, чем ожидали лидеры и население. Все эти оценки, естест­венно, относительны. Прогресс все-таки был. и даже скромное по­вышение благосостояния было ощутимым по сравнению с прошлым. Получили распространение ранее недоступные блага — наручные часы, фотоаппараты, товары для дома, радио, а затем и телевизоры. Однако образ жизни советских людей оставался спартанским и из­менялся медленнее, чем позволяли надеяться перемены 1953— 1958 гг. Производство потребительских товаров росло не только медленнее промышленного производства, но и медленнее намеченных планом уровней. Ассортимент товаров расширяли, но их хронически не хватало: магазины были в запущенном состоянии, с длинными оче­редями людей, которые охотились за /дефицитными товарами, неожи­данно появляющимися в продаже. Эта повседневная действитель­ность поражала многих приезжающих в Москву иностранцев, хотя Москва — привилегированный город, в других ситуация была еще хуже. Нехватки усугублялись неподготовленностью промышленности к изменениям спроса на рынке, который никто никогда не изучал. Многие годы население получало лишь прожиточный минимум[25 стр.127]. Та­кая застарелая бедность бросалась в глаза больше, чем в прош­лом, потому что в более развитых странах, которые Советский Союз догонял, именно в эти годы происходил взрыв личного по­требления на базе нового технологического подъема.
50-е и начало 60-х гг. считаются самым успешным пери­одом в развитии советской экономики с точки зрения как темпов экономического роста, так и эффективности обще­ственного производства. Средние темпы экономического ро­ста— 6,6% в 50-е гг. и 5,3% в 60-е гг. — были беспреце­дентными за всю историю СССР. Советская экономика развивалась в русле общемировых тенденций: замедление тем­пов экономического роста и спад производства, вызванные сначала предвоенной депрессией, а затем войной и послево­енной реконструкцией, в 50-е гг. сменились в европейских странах и Японии длительной фазой экономического подъ­ема.
Гипотеза «наверстывания», весьма популярная в иссле­дованиях послевоенной экономики, предполагает, что зако­ны развития мировой экономической конъюнктуры подтал­кивают государства, пережившие длительную стагнацию, по­сле накопления необходимого потенциала догонять страны, вырвавшиеся за это время вперед (в послевоенном мире в роли безусловного лидера выступали США).
К началу 50-х гг. восстановительный период в СССР за­вершился, за эти годы был создан достаточный инвестици­онный и научный потенциал, позволивший в дальнейшем обеспечить высокие темпы экономического роста. Особенно успешно советская экономика развивалась во второй поло­вине 50-х гг.: в этот период повысилась эффективность ис­пользования основных производственных фондов в промыш­ленности и строительстве, быстро росла производительность труда в ряде отраслей народного хозяйства. Повышение эф­фективности производства способствовало значительному росту внутрихозяйственных накоплений, за счет этого стало возможно более полноценно финансировать непроизводст­венную сферу. На осуществление социальных программ бы­ла также направлена часть средств, полученных в результате сокращения расходов на оборону.
Постепенное переключение внимания с накопления на потребление можно рассматривать как начало — преобразова­ния сталинской модели экономического развития, основан­ной на идее ускоренной индустриализации.
Несмотря на обилие реорганизаций, пик которых пришелся на 1957—1962 гг., они не изменили кардинально советской экономической си­стемы. Даже рассуждая о «революционной перестройке», Хрущев не думал трогать основы — государственную собст­венность и плановую экономику.
Созданная в 20—30-е гг. государственная система (и со­ответствующая ей экономика) воспринималась Хрущевым, и не только им, как правильная, в развитии которой, однако, время от времени появляются отдельные «ненормальности». Их и нужно исправлять.
Как человек, прошедший большую школу партийной ра­боты снизу доверху, Хрущев почти во всех своих начинаниях стремился действовать по — партийному. При этом безусловный приори­тет отдавался организационному фактору и коммунистиче­ской сознательности.
Трудности и проблемы экономического развития объяснялись прежде всего недо­статками руководства и управления — излишней бюрокра­тизацией, сверх-централизацией и т.п. Отсюда одни из самых громких начинаний 50—60-х гг. — борьба с бюрократизмом и ряд реорганизаций, призванных дать больше экономиче­ской самостоятельности республикам и регионам [5 стр. 140]. Оба явле­ния — и возросший бюрократизм в работе государственного аппарата, и излишняя централизация управления — дейст­вительно, существовали как реальное «зло» и были тесно связаны между собой. Процедура планирования, составления бюджетных и любых других документов была громоздкой и малоэффективной.
Принятый порядок согласования интересов и полномо­чий различных ведомств создавал много проблем как для управляющих, так и для управляемых.
Страна бы­ла разделена на несколько крупных экономических районов, для управления которыми создавались Советы народного хо­зяйства (совнархозы).
Первые результаты реформы были вполне обнадеживаю­щими: уже в 1958 г. прирост национального дохода составил 12,4% по сравнению с 7% в 1957 г. Однако уже тогда спе­циалисты сделали интересное наблюдение: основной при­рост пришелся на период, когда предприятия остались «бес­хозными», т.е. министерства были упразднены, а совнархозы еще не успели вникнуть в суть дела [25 стр. 95]. В дальнейшем начались проблемы, одна из которых заключалась в том, что внутри совнархоза взаимосвязь между предприятиями складывалась в целом благополучно, тогда как в отношениях с предприя­тиями «чужого» совнархоза постоянно возникали трудности. Тогда эту проблему называли местничеством и часто списы­вали за счет «несознательности» руководителей совнархо­зов.
Но дело было не только в разногласиях типа «свое» — «чужое»: переход на новую систему управления, сопровож­давшийся упразднением центральных министерств, оставил практически неприкосновенной существующую до реоргани­зации систему производственных связей, так называемый принцип сложившейся кооперации.
Реорганизации верхнего эшелона управления сопровож­дались дальнейшими попытками совершенствования низово­го звена: в русле этих попыток можно рассматривать разде­ление партийных органов по производственному принципу на промышленные и сельскохозяйственные (ноябрь 1962 г.). Однако эта реорганизация оказалась еще более недолговеч­ной, чем совнархозы.
Достигнутые высокие темпы экономического роста дей­ствительно могли создать иллюзию, что путь наиболее эф­фективного развития экономики уже найден. Между тем, как считает, например, экономист Г.И. Ханин, проведенные в 50-е гг. мероприятия по повышению эффективности ис­пользования ресурсов носили краткосрочный, зачастую тех­нический характер.
Не было найдено устойчивых глубинных факторов повышения эффективности производства, которые могли бы действовать и после исчерпания прежних факторов. Падение темпов экономического роста уже с начала 60-х гг. стало реальностью. Это обстоятельство в числе других, возможно, заставило Хрущева от идеи реорганизации управления по­вернуться к идее экономической реформы.
Начало 60-х гг. с точки зрения развития экономической ситуации в стране было не таким благоприятным, как преды­дущее десятилетие. Высокие темпы экономического роста, сопровождавшиеся, особенно во второй половине 50-х гг., повышением эффективности производства, заметными до­стижениями в ряде областей науки и техники, расширением сферы потребления и т.д., в начале 60-х гг. стали уменьшать­ся. (Согласно данным ЦСУ СССР, в 1963 г. по сравнению с 1962 г. снизился прирост национального дохода с 5,7 до 4,0%, продукции промышленности — с 9,7 до 8,1%, а вало­вая продукция сельского хозяйства составила 92,5% от уров­ня 1962 г.) Объяснение возникших проблем традиционными недостатками руководства после стольких реорганизаций, направленных на их устранение, вряд ли выглядело убеди­тельно (последняя попытка такого рода относится к ноябрю 1962 г., когда партийные и советские органы разделились по производственному принципу) [31 стр. 239].
Экономическая ситуация требовала научного осмысле­ния, критического анализа, с тем чтобы не только поставить объективный диагноз современному состоянию экономики, но и определить принципы ее развития на будущее [31 стр.98]. Необходимость подключения научной мысли к разработке экономи­ческой политики стал понимать и сам Хрущев: при его не­посредственной поддержке в начале 60-х гг. начались эконо­мические дискуссии.
Первая из них коснулась далеких от практической эко­номики проблем и была посвящена общим вопросам полит­экономии социализма. В конкретном плане дискуссия скон­центрировалась на проблемах развития научного курса по­литэкономии социализма, который, как было признано, давно нуждался в совершенствовании.
По мнению «большинства», совершенствование заключа­лось главным образом в структурных изменениях схемы по­строения курса. Те, кто видел глубинные пороки экономиче­ской теории, обусловленные ошибочностью подходов к ана­лизу социалистической экономики как таковой, остались в меньшинстве. Более того, их встречали буквально в «штыки» как покушавшихся на достижения отечественной науки. До­статочно было даже такому признанному экономисту, как Л.А. Леонтьев, высказать мысль о застойных явлениях в развитии экономического знания после 20-х гг., — его пози­ция почти сразу же подверглась коллективному осуждению. Логика «большинства» была проста: раз социализм, как счи­талось, уже построен, значит, была и есть теория его постро­ения, т.е. наука. Наука как бы освещалась самим фактом построения социализма, независимо от результатов и цены этого строительства. «Меньшинство» же предпочитало заду­мываться именно о цене и результатах уже сделанного и еще больше — о содержании и направлениях предстоящей эко­номической работы [17 стр. 98].
В этом плане определенный интерес представляют мысли Л.Д. Ярошенко, который в ходе дискуссии 1951г. был под­вергнут критике Сталиным и осужден, как и другие ученые, оказавшиеся в оппозиции официальной точке зрения. Есте­ственно, что в то время Ярошенко так и не добился обнаро­дования своих идей. Что же изменилось десять лет спустя — уже после публичной критики сталинской работы «Эко­номические проблемы социализма в СССР» и самой дискус­сии 1951 г.? В конце 1961 г. в журнале «Коммунист» появи­лась статья, в которой позиция Ярошенко по-прежнему была отнесена в разряд «порочных», а автор упрекался в стремле­нии «ликвидировать политическую экономию», подменив ее «богдановщиной». Статья, подписанная Л. Гатовским, почти дословно воспроизвела формулировки, данные Сталиным в «Экономических проблемах...». Мы останавливаемся на судь­бе Ярошенко вовсе не потому, что считаем его концепцию совершенной (любая научная теория нуждается в обстоя­тельном разборе), просто здесь, как в зеркале, отразились судьба научного поиска и особенности развития науки в тот период.
В чем же конкретно выражалась названная «немарксист­ской» точка зрения Ярошенко на проблемы политэкономии социализма?
«… Ключ к правильному теоретическому решению основных вопросов политэкономии социализма, — писал Ярошен­ко, — я вижу в признании того, что в условиях социализма и коммунизма не существует потребности отраслей на­родного хозяйства в рабочей силе, а существует по­требность людей, работников в отраслях хозяйства.
Человек как цель экономического прогресса, а не абст­рактная «производительная сила» или «трудовой ресурс» — в этом подходе суть поворота, который должен был опреде­лить доминанту в развитии и экономической теории, и хо­зяйственной практики. И не в последнюю очередь — опре­делить место и роль экономической науки в реальной поли­тике. Разность позиций по этому вопросу сам Ярошенко понимал так: «Политическая экономия в условиях социализ­ма изучает и объясняет социалистический способ производ­ства. Изучает и объясняет существующее — точка зрения Л. Гатовского и его единомышленников. Политическая эконо­мия социализма разрабатывает теорию развития социалисти­ческого способа производства, теорию развития действитель­ного и с этой точки зрения изучает социалистический способ производства — точка зрения Л. Ярошенко» [25 стр. 126]
Можно было бы рассуждать о преимуществах и ограни­ченности того или иного подхода к проблемам развития эко­номической теории. Однако эти рассуждения вряд ли имели смысл в тех условиях, когда монополия «большинства» фак­тически закрывала право на существование другой точки зрения. Такой способ разрешения общих вопросов не мог не сказаться и на результатах разрешения более частных воп­росов.
Частные вопросы касались конкретных проблем хозяйст­венной практики, организации производства, стиля и мето­дов управления. Все они в конце концов сосредоточились на одной задаче: как обеспечить максимальную эффективность работы предприятий, при которой рост производства сопровождался бы постоянным улучшением качества продукции? Этой проблемой экономисты занимались давно, но с начала 60-х гг. их выступления уже приобрели характер целенаправ­ленной дискуссии. Предметом спора стали предложения харьковского экономиста Е.Г. Либермана, сделанные им на основе анализа опыта работы Экономической лаборатории Харьковского совнархоза и опубликованные в 1962 г. в жур­нале «Вопросы экономики», а затем и в «Правде» (статья «План, прибыль, премия). В обобщенном варианте эти пред­ложения сводились к следующему:
1. Современный порядок планирования работы предпри­ятий не заинтересовывает их в эффективной, качественной работе. Одна из причин такого положения — ограничение хозяйственной самостоятельности и инициативы предприятий.
2.      Задача расширения инициативы и самостоятельности
предприятий может быть решена на основе использования
принципа «долевого участия в доходе»: чем больше ценностей создало предприятие для общества, тем большая сум­ма должна отчисляться в его поощрительный фонд, незави­симо от того, произведены эти ценности в рамках плана или сверх него.
3. Принцип «долевого участия» реализуется в форме пла­нового норматива длительного действия по рентабельности производства. Формирование нормативов происходит дифференцированно по различным отраслям и группам пред­приятий, находящимся примерно в одинаковых естественных
и технических условиях.
4. Использование нормативов длительного действия позволит оценивать работу предприятий по конечной эффективности, а не по большому числу показателей, деталь­ но регламентирующих хозяйственную жизнь предприятий.
5. Дело не в показателях, а в системе взаимоотноше­ний предприятия с народным хозяйством. Необходимы существенные коррективы в порядке планирования производства сверху донизу.
6. Усилить и улучшить централизованное планирование путем доведения обязательных заданий только до совнархозов. Ликвидировать практику разверстки заданий сов­нархозами между предприятиями «по достигнутому уровню».
7.Планы предприятий после согласования и утверждения объемно-номенклатурной программы полностью со­ставляются самими предприятиями.
8. Необходимо разработать порядок использования еди­ных фондов поощрения из прибылей предприятий, имея в виду расширение прав предприятий в расходовании фондов на нужды коллективного и личного поощрения.
Идеи Е. Либермана представляли собой попытку созда­ния концепции «сквозного» совершенствования хозяйствен­ного механизма сверху донизу — от реорганизации центра­лизованного планирования до разработки экономических ос­нов развития производственного самоуправления (принцип «долевого участия»).
Идею «сквозной» экономической реформы разрабатывал тогда целый ряд экономистов. В одном из наиболее прорабо­танных вариантов ее представлял В.С. Немчинов. В его ра­ботах мысль о переводе экономики на научные основы уп­равления проводилась в предложениях по построению пла­новых моделей народного хозяйства (модели расширенного воспроизводства, модели отраслевого и территориального общественного разделения труда, модели планового ценооб­разования и др.), с помощью которых стал бы возможен расчет различных балансов и оптимумов, в том числе и оп­ределение оптимального режима экономического развития на тот или иной период [26 стр.157].
«Составление плана — дело расчетное, иное дело — его выполнение», — утверждал В.С. Немчинов, обосновывая це­лесообразность доведения до предприятий минимального числа плановых показателен, исключая из них большинство, необходимых только как расчетные. Он же активно отстаи­вал идею введения платы за основные фонды предприятия, перевода материально-технического снабжения на принципы оптовой торговли, переориентации работы экономики с про­межуточных на конечные результаты.
    продолжение
--PAGE_BREAK--Во время дискуссии по статье Е. Либермана именно Не­мчинов призывал коллег к лояльности и взаимопониманию: «Главное в нашей дискуссии — это выявить, что объединяет сторонников различных точек зрения по обсуждаемому воп­росу. Если же мы будем без конца наслаивать наши разно­гласия, решение этого вопроса не сдвинется с мертвой точ­ки». Решение вопроса между тем все-таки сдвинулось, прав­да, не совсем в том направлении, которое было предложено в начале обсуждения. Дискуссия незаметно сосредоточилась на одной проблеме — проблеме материального стимулирова­ния (привлечение внимания общественности к этому вопро­су было признано фактически единственным достоинством выступления Либермана). Научный совет по хозяйственному расчету и материальному стимулированию производства при Академии наук СССР на своем заседании признал «схему Е.Г. Либермана» в принципе неприемлемой, поскольку ее автор, «нарушив меру и необходимые пропорции, доводит ряд 'правильных положений до такой их трактовки, которая вме­сто пользы сулит отрицательные последствия».
Справедливости ради надо отметить, что в критике было и рациональное зерно, например, когда речь шла о недопу­стимости абсолютизации того или иного показателя учета и оценки работы предприятий. Однако главный пункт обвине­ний, предъявленных Либерману, заключался в другом: его упрекали не более и не менее как в покушении на основу основ социалистической экономики — централизованное го­сударственное планирование. Здесь мы подходим к очень важному моменту — важному для понимания не только эко­номической дискуссии первой половины 60-х гг., но и осо­бенностей последовавшей за ней экономической реформы.
Парадоксы хозяйственной реформы 1965г., половинча­тый характер экономических реорганизаций послевоенного времени отнюдь не случайны, если рассматривать их с точки зрения объективных и субъективных пределов возможного [17 стр. 129]. Применительно ко времени 60-х объективная потребность обновления экономической стратегии столкнулась с наличи­ем серьезных барьеров субъективного порядка, которые не позволили провести тогда радикальные преобразования. Эти барьеры создавались прежде всего господствующей экономи­ческой концепцией. Ее стержневая идея, основанная на про­тивопоставлении «либо план, либо рынок», определяла осо­бое место централизованного государственного планирова­ния в системе экономических отношений, при котором все споры по вопросу хозяйственной самостоятельности произ­водственных звеньев становились простой формальностью или определенной данью времени перемен. Известна пози­ция Хрущева, который считал, что «единое централизован­ное планирование… в социалистическом хозяйстве… должно быть обязательно… Иначе надо обращаться к рынку, тогда… уже не социалистические отношения между предприятиями на основе единого плана, а рыночные… Это — спрос и пред­ложение. Но это уже элементы капиталистические...». И де­ло здесь даже не в личной позиции Хрущева, а в том, что, согласно существовавшей политической традиции, личная точка зрения лидера — это уже официальная установка, оп­ределяющая направление развития и хозяйственной практи­ки, и хозяйственного мышления. Были попытки выйти за рамки старой экономической концепции. Академик В.С. Немчинов, например, выступая против «коронации» централизованного планирования, в 1964 г. писал: «В современных условиях система всеобъем­лющего и всеохватывающего планирования вступает в про­тиворечие с действительностью. Хозяйственный процесс не­прерывен. Он неадекватен процессу планирования… народ­ного хозяйства» [12 стр. 74]. Эту истину хорошо понимали некоторые хозяйственники, которые приходили к осознанию ограничен­ности принципов плановой разверстки в результате долго­летнего практического опыта. Они высказывались за прак­тическую апробацию идей Е. Либермана, а руководители Воронежского совнархоза, например, выступили с конкрет­ным предложением «при участии научных работников инс­титутов, в порядке опыта применить на ряде своих предпри­ятий предложения, выдвинутые в статье «План, прибыль, премия». Но опыт, эксперимент получали право на жизнь лишь в том случае, если они не выходили за рамки общепри­нятой экономической концепции. Отсюда — бесконечные призывы к «совершенствованию», «развитию», «улучшению» хозяйственной практики, и отсюда же — невозможность со­стыковать неприкосновенность единого централизованного планирования с борьбой против постоянного вмешательства центральных ведомств в деятельность производственных коллективов. В результате «банк идей», созданный усилиями отечественных экономистов, в наиболее конструктивной ча­сти оказался неработающим. Предложения по организации оптовой торговли средствами производства, гибкого ценооб­разования, прямых договорных связей и др., направленные на развитие социалистического товарного производства, по­лучились заведомо обреченными, поскольку их не к чему было приложить. Существующая экономическая теория их активно отторгала, новой создано не было. Дальнейший эко­номический поиск попадал таким образом в логический ту­пик: с одной стороны, он направлялся идеей использования стоимостных рычагов в социалистическом хозяйстве, но с другой — существовала непререкаемая позиция, отрицаю­щая связь социалистической экономики с рыночным меха­низмом (а значит, и с законом стоимости). По-видимому, не найдя выхода из этого тупика, экономическая мысль стала дробиться, склоняться к детализации: экономическая дискус­сия, охватившая вначале широкий спектр проблем, постепен­но сужалась до спора о показателях эффективности, о «глав­ном» показателе, а затем приобрела ярко выраженную анти-валовую направленность. В результате уже на стартовом уровне возможности бу­дущей экономической реформы оказались существенно за­ниженными. Политическая ситуация после отставки Хруще­ва в октябре 1964г. тоже не способствовала углублению творческого поиска. Самая крупная за послевоенный период реформа опоздала, так как ее практическое воплощение при­шлось на тот момент, когда наиболее благоприятное, с точки зрения состояния общественной атмосферы, время для осу­ществления реформ осталось уже позади [12 стр. 82].

Раздел II.   Изменения в сфере сельского хозяйства.
Со второй половины 1953г.  по конец 50-х годов в СССР были проведены реформы,  которые благотворно отразились как на темпах развития народного хозяйства, так и на благосостоянии народа.
Главная причина успеха реформ состояла в том,  что они возродили экономические методы руководства  народным  хозяйством  и были  начаты  с  сельского хозяйства,  а потому получили широкую поддержку в массах. Главная причина  поражения реформ — они не были подкреплены
Демократизацией политической системы. Сломав репрессивную систему, не тронули ее основу — командно-административную систему. Поэтому уже через пять-шесть лет многие  реформы  начали  сворачиваться усилиями как самих реформаторов, так и мощным административно-управленческим аппаратом, номенклатурой.  Для того чтобы предстать перед страной носителями обновленного подхода, преемники Сталина имели только одно средство: они должны были объявить, что наконец-то пришел час пожать плоды всех прошлых усилий и понесенных жертв, время создать в стране большее благосостояние для всех. Это новое направление в развитии экономики было провозглашено в начале августа 1953г. в речи Маленкова в Верховном Совете. Он говорил, что в прошлом было необходимо думать прежде всего о росте тяжелой индустрии для создания экономического могущества СССР и облегче­ния его военной безопасности; ныне возникла возможность увеличить выпуск потребительских товаров и направить на развитие легкой про­мышленности больше капиталовложений, с тем чтобы стимулировать ее ускоренное развитие. В течение двух-трех лет необходимо обеспе­чить население достаточным количеством продуктов питания и других товаров первой необходимости; это, говорил Маленков, «задача безот­лагательная» [12 стр. 407].
Едва приступив к пересмотру экономической политики, новое ру­ководство вынуждено было констатировать, что никакое улучшение уровня жизни невозможно, если не будет найдено средство, чтобы положить конец деградации сельского хозяйства. В 1953г. большинство населения по-прежнему продолжало жить в деревне[12 стр. 407]. То, что дела идут плохо, было ясно еще до смерти Сталина, хотя никто не имел достаточно смелости заявить об этом публично. Колхозы и совхозы не только не имели каких-либо успехов в развитии, но и все бо­лее очевидными становились признаки их дальнейшего упадка. Спе­циальные комиссии, изучавшие эти проблемы, искали средство лече­ния их болезней, не идя далее предложений различных паллиативов; если они и указывали в ряде случаев на существо вопроса, то не были в состоянии разрешить его. В 1953 г. положение еще более ухудши­лось: страна вынуждена была растрачивать свои скудные запасы и ис­черпала их в значительной степени. Призрак нового голода стоял на пороге. Маленков признал, что проблема весьма серьезна: было объ­явлено о проведении ряда реформ; впервые за долгие годы генеральное направление аграрной политики СССР подвергалось модификации.
Первые изменения касались мельчайших индивидуальных участков колхозников. Было проведено значительное облегчение налогового бремени для этих хозяйств: налоги на них были уменьшены вдвое, а все долги по прежним выплатам списаны. Величина налоговых ставок была унифи­цирована в соответствии с единым критерием, базирующимся на оцен­ке величины и качества тех мелких кусков земельных угодий, кото­рые находились в распоряжении крестьян, безотносительно к тому, какое использование им было дано (то есть во внимание не принима­лось, имеется или нет у крестьянина фруктовый сад, держит он молоч­ную корову или нет) [12 стр. 407]. Впервые за два десятилетия тягостное бремя, которое несло сельское население, было заметно облегчено. Это дало немедленный политический эффект. Реформа, одобренная той же сес­сией Верховного Совета, сравнивалась с введением нэпа в мелком масштабе: более оправдано было бы определить ее как возвращение к компромиссу, уже существовавшему в отношениях с колхозниками в середине 30-х гг., который был затем шаг за шагом разрушен сталин­ской политикой25. Вторая реформа затронула коллективные хозяй­ства: закупочные цены на мясо, молоко, шерсть, картофель и овощи были подняты [12 стр. 407].
 Вскоре после своего возвращения в Москву в конце 1949г. Хру­щев стал инициатором слияния и укрупнения колхозов. Он выдвинул в  дополнение  к     этой  первой  реформе   программу   реконструкции деревень. В соответствии с ней мелкие, далеко отстоящие друг от дру­га деревни следовало сконцентрировать в поселки больших размеров и старые избы заменить современными жилищами, постепенно снаб­див их удобствами, водопроводом и электричеством" [12 стр. 408]. С  одной  стороны, его  усилия  были  направлены  на     борьбу   за  обновление   сельской жизни, что было одной из наиболее острых потребностей советской деревни; с другой — он был склонен к утопическим планам, которые никак  не  соответствовали  реальному   положению   в   колхозах  того периода.
Сентябрьский Пленум рассматривал все вопросы сельского хозяйства в целом, не останавливаясь специально на зерновой проблеме. Но зерновая проблема не была решена; напротив, она-то и была наиболее тяже­лой в том смысле, что ее решение было предпосылкой для урегулирования всех других трудностей. Речь шла не только о том, чтоб) гарантировать населению кусок хлеба, хотя и это еще не было сделано  окончательно,   но   дело  было  и  в  обеспечении  животноводства кормами, без которых не могло быть в достатке ни мяса, ни шерсти,; ни яиц. Если же к объему внутренних потребностей добавить еще' и международные запросы, то необходимо было в целом по край-1 ней мере удвоить производство зерна только хотя бы для того, чтобы иметь возможность увеличить его экспорт, пусть даже исключительно в союзные страны [12 стр. 410].
После неурожая 1953г. ситуация стала настолько серьезной, что стали необходимыми чрезвычайные решения. Сами крестьяне стали приезжать в города, чтобы купить хлеб. Для того чтобы добиться немедленного сдвига к лучшему, мер, принятых в сентябре, как бы важны они ни были, было недостаточно; в лучшем случае они могли принести плоды лишь через годы. Повышение урожайности земель­ных угодий требовало удобрений, ирригации, технического оснаще­ния, то есть именно того, что не может быть создано в один день. Крайняя срочность поиска выхода диктовалась также и тем, что было принято решение, по которому не следует более обеспечивать го­сударственные закупки зерна, раздевая донага колхозы. Под давле­нием этих неотступных бед и созрела у Хрущева и его советников идея ввести в производство широкие просторы пригодных для пахоты земель, которые находились в полузасушливой зоне на востоке стра­ны и в то время оставались неиспользованными (в Заволжье, Сиби­ри и Казахстане). Работа должна была принять характер массового штурма. Проект первоначально обсуждался с делегатами из Ка­захстана, приехавшими в Москву на сентябрьский Пленум, затем на различных встречах с экспертами [12 стр. 410]. В Президиуме ЦК с самого начала возникли определенные сомнения в возможности получения эффективного результата. Предложение было принято ввиду отсутст­вия какой-либо альтернативы; по своему объему мероприятию пред­полагалось придать умеренные масштабы. Программа была доведена до общественности и обсуждалась в течение января и февраля 1954г., затем ее окончательно одобрил новый Пленум Центрального Комитета: в этой своей первой версии она предусматривала освоение 13 млн. га целинных земель" [12 стр. 410].
                           Освоение целины отодвинуло возрождение старопахотных земледельческих районов России.  И все же начальный этап освоения целины останется в       истории как подлинная эпопея труда,  как реальный всплеск энтузиазма,   как яркая черта времени,  когда  страна шла к историческому повороту, совершенному ХХ съездом партии.
  Страна жила обновлением.  Проходили многочисленные совещания с        участием работников промышленности,  строительства, транспорта.  Само по себе это явление было новым -  ведь  раньше  все важнейшие решения принимались в узком кругу, за закрытыми дверями. На совещаниях открыто говорилось о необходимости перемен, об использовании мирового технического опыта.
Поскольку на местах не было достаточного количества рабочих рук, необходимо было доставить их из других областей. Были исполь­зованы финансовые меры стимулирования переезда на целину целых семей. Но условия, в которых они вынуждены были селиться и осваи­ваться на новом месте, были чрезвычайно тяжелыми. Поэтому с призывом обратились к молодежи: по своему характеру эта инициа­тива напоминала аналогичные обращения к предыдущему поколе­нию, когда отцов нынешней молодежи призывали на работу на круп­нейшие стройки первой пятилетки. Новизна предприятия, идея, что наконец-то предстоит работать для создания изобилия, экономичес­кие стимулы и просто желание изменить течение своей жизни побудили многих отправиться в путь: около 300 тыс. добровольцев, основная часть которых была в возрасте до 25 лет, приняло участие в движении. Они составили основное ядро целинников. Им предстоя­ло распахать и засеять колоссальные просторы степей. К моменту жатвы к ним должны были присоединиться солдаты и студенты, чтобы осуществить сбор урожая. Первоцелинников ждала трудная жизнь. Они разместились в палатках или в железнодорожных ваго­нах, изъятых из употребления, еще в то время, когда бушевали по­следние зимние бураны, и начали свою работу, не дожидаясь, когда будут построены более надежные жилища. Почти все тракторы, произведенные в 1954г. в СССР, были направлены в эти области. С самого начала было ясно, что распашка новых земель не давала окончательного решения. Она являлась лишь средством выхода из критического положения и имела целью позволить стране набрать дыхания, для того чтобы привести в порядок основные сельскохозяй­ственные районы. Однако и у Хрущева, и у его окружения наблю­далась склонность переоценивать эффективность этой меры.
В осуществлении этого проекта чувствовалось стремление сделать все очень быстро. Земли для распашки были подобраны в течение нескольких недель, и не всегда удачно. Пахота была проведена без глубокого изучения почв; дополнительные трудности были порожде­ны тем, что машины, которых и так не хватало, были не приспособ­лены к новым условиям; они часто ломались и работали плохо. В 1954г. пахотные работы велись в течение всего лета и в начале осени. Сев удалось провести на площади лишь в 3,6 млн. га. [12 стр. 413] Урожай оказался довольно хорошим (около 9 ц. с га). Как только были по­лучены эти первые результаты, Хрущев предложил и добился реше­ния о дальнейшем расширении программы, с тем чтобы в 1956 г. площадь освоения целинных земель охватила 28—30 млн. га, хотя эта инициатива встречала растущую оппозицию со стороны ряда его коллег [12 стр. 413]
    продолжение
--PAGE_BREAK--В этих условиях в конце 1958г.  По инициативе Н.С.Хрущева принимается  решение  о  продаже сельскохозяйственной техники колхозам. Дело в том,  что до этого  техника  находилась  в  руках  машинно-тракторных станций (МТС). Колхозы имели право покупать только грузовые автомобили. Такая система сложилась с конца 20-х годов и  являлась  следствием глубокого недоверия к крестьянству в целом, которому не позволено было владеть сельхозтехникой. За использование техники колхозы должны были расплачиваться с МТС натуроплатой.
Продажа техники колхозам положительно сказалась на сельскохозяйственном производстве далеко не  сразу.  Большая  часть  их оказалась  не  в  состоянии  сразу купить и выплачивала деньги в рассрочку.  Это поначалу ухудшило финансовое положение значительной части колхозов и породило известное недовольство. Другим отрицательным последствием была фактическая потеря кадров  механизаторов и ремонтников.  до этого сосредоточенный в МТС По закону они должны были перейти в колхозы,  но это означало для  многих из них понижение жизненного уровня, и они находили себе работу в районных центрах,  городах.  Отношение к техники ухудшилось, так как колхозы не имели, как правило, парков и укрытий для ее хранения в зимнее время, да и общий уровень технической культуры колхозников был еще низок.
Сказывались и традиционные недостатки в ценах на сельскохозяйственную продукцию,  которые были чрезвычайно низки и не окупали затрат.
Но не  обсуждалось  главное  — необходимость предоставления крестьянству свободы выбора форм хозяйствования.  Господствовала непреклонная  уверенность  в  абсолютном  совершенстве  колхозно-совхозной системы, находящейся под пристальной опекой партийно-государственных органов.
Но какое-то решение найти было нужно.  Будучи с  визитом  в США в 1959г. Хрущев побывал на полях американского фермера, который выращивал гибридную кукурузу. Хрущев был буквально пленен ею.  Он пришел к выводу, что поднять «мясную целину» можно, лишь решив проблему кормопроизводства,  а та в свою очередь опирается в структуру посевных площадей.
Вместо травополья надо перейти к широким и повсеместным посевам кукурузы, которая и зерно дает, и зеленую массу на силос.  Там же,  где кукуруза не растет,  решительно заменять руководителей,  которые «сами засохли и кукурузу сушат» [12 стр.416].  Хрущев  с  большим рвением стал внедрять кукурузу в советское сельское хозяйство.  Ее продвигали вплоть до  Архангельской  области.  Это  было надругательством не только над вековым опытом и традициями ведения крестьянского  сельского  хозяйства, но  и  над здравым смыслом. Вместе с тем покупка гибридных сортов кукурузы,  попытка внедрения американской технологии ее возделывания в тех районах,  где она могла дать полноценный рост,  способствовали приращению зерна и корма  для  скота,  действительно помогали справиться с проблемами сельского хозяйства.
На сельское хозяйство,  как и прежде, давили стереотипы рапортомании,  стремления  аппаратных работников добиться значимых показателей любым, даже незаконным путем, без осознания негативных последствий.
 Сельское хозяйство оказалось на грани  кризиса.  Увеличение денежных доходов населения в городах стало опережать рост аграрного производства.  И вновь выход был, казалось, найден, но не в путях экономических, а в новых бесконечных реорганизационных перестановках. В 1961г. было реорганизовано Министерство сельского хозяйства СССР, превращенное в консультативный орган. Хрущев сам объезжал десятки областей,  давая  личные  указания,  как  вести сельское  хозяйство.  Но  все его усилия были тщетны.  Желаемого рывка так и не произошло.  У многих колхозников подрывалась вера в возможность изменений.
Усиливался отток сельского населения в города;  не видя перспектив,  деревню стала покидать молодежь. С 1959г. возобновились гонения на личные подсобные хозяйства. Было запрещено иметь скот горожанам,  что выручало снабжение  жителей маленьких городов. Затем гонению подверглись хозяйства и сельских жителей. За четыре года поголовье скота в личном подворье сократилось  в  два раза.  Это был настоящий разгром только начавшего
оправляться от сталинщины крестьянства. Снова зазвучали лозунги, что главное общественное,  а не личное хозяйство,  что главным врагом являются «спекулянты и тунеядцы»,  торгующие  на  рынках. Колхозники были изгнаны с рынков,  а настоящие спекулянты начали вздувать цены [12 стр. 416].
Однако чудо не наступило,  и в 1962г. правительство приняло решение стимулировать животноводство повышением в  полтора  раза цен на мясо. Новые цены не увеличили количества мяса, но вызвали волнения в городах.  Наиболее крупное из них  в  г.Новочеркасске подавили силой оружия. Были жертвы.
Были в стране и сильные,  зажиточные хозяйства, возглавлявшиеся умелыми руководителями, умевшими ладить как с начальством, так и с подчиненными. Но они существовали скорее вопреки сложившейся ситуации. Трудности в аграрном секторе нарастали. В следующем году возникли перебои не только с мясом,  молоком и маслом,  но и с хлебом.  Длинные очереди с ночи выстраивались у хлебных магазинов. Ширились антиправительственные настроения.  И  тогда  было  решено выйти из кризиса с помощью закупок американского  зерна.  Эта  временная  мера  стала  органической частью государственной политики вплоть до кончины СССР.  Золотые запасы Советского Союза использовались для поддержки, укрепления и развития американских фермерских хозяйств,  в то время как хозяйства собственных крестьян подвергались гонению.  Зато организаторы этого «обмена» получили новый,  казалось,  неиссякаемый источник личного обогащения.
Семилетний   план   развития  народного  хозяйства  ( 1959-1965 гг.  ) в части развития сельскохозяйственного  производства был провален. Вместо плановых 70 процентов рост составил лишь 15 процентов [12 стр. 416].

Раздел III.     Реформы в сфере промышленности. 
Таким образом, в 50-е годы, несмотря на объективные и субъективные трудности, ошибки и просчеты в управлении, удалось существенно продвинуться вперед в решении тех трех глобальных проблем, которые так настойчиво и тревожно заявили о себе в начале 50-х.
 В феврале 1956 года XX съезд партии поручил подготовить к следующему съезду проект новой Программы КПСС, которая должна была определить перспективу непосредственно коммунистического строительства. Однако в намеченный срок завершить работу не удалось. Здесь уже одного житейского опыта и обыденного сознания было недостаточно. Для подготовки конкретных материалов было образовано несколько комиссий, в состав которых вошли ученые и практики. Среди ученых и плановых работников в то время преобладали оптимистические прогнозы, отражавшие господствующие массовые настроения относительно исхода экономического соревнования с США. Так, в 1957 году председатель Госплана И. Кузьмин заявлял: «… в ближайшие 15 лет СССР превзойдет абсолютный объем производства США, даже с учетом роста американской экономики» [10 стр. 13].
В 50-е годы советская экономика продолжала динамично развиваться, выигрывая время в экономическом соревновании с лидером капитализма – США. Если на предыдущих этапах США имели относительно невысокие темпы роста по сравнению с СССР, но все же сохраняли преимущество по абсолютным размерам прироста производства, то в 50-е годы ускоренное развитие экономики СССР характеризовалось не только опережающей скоростью, но и более высокими абсолютными размерами прироста по ряду важных видов промышленной продукции, а также в суммарном, денежном выражении.
Среднегодовой прирост и производства отдельных видов продукции в СССР и США за 1951-1958 гг.
Как видно из таблицы, СССР в 50-х годах опережал США по абсолютному приросту производства многих важных сырьевых и топливных продуктов. Исключение составляла электроэнергия. Конечно, возникал вопрос и о соотношении качества развития обрабатывающей промышленности, прежде всего машиностроения. Однако экономисты считали, что эти вопросы исходные предпосылки – увеличить первичные материальные ресурсы.
Следует отметить, что к началу 60-х годов несколько изменились и оценки, которые давали американские советологи относительно вероятного исхода экономического соревнования СССР и США. Если американские эксперты раньше подчеркивали, что СССР будет «намного» и «неопределенно» долго отставать от США, то в последующих оценках они вынуждены были признать, хотя и с рядом оговорок, тот факт, что СССР стал догонять США по производству продукции в целом и в расчете на душу населения.
Надо признать, что приведенные в докладе ведущих экономических институтов данные о темпах развития и сроках победы в мирном соревновании опирались в большей степени на желание как можно скорее превзойти США и на веру в почти неограниченные возможности нового строя и в меньшей степени на трезвый анализ и исследования факторов, способствующих или, наоборот, тормозящих экономический рост [24 стр. 65].
Основные надежды возлагались на дальнейшие преобразования материально-технической базы:
-    Всеобщая электрификация народного хозяйства, всех сфер общественного труда и быта, при рациональном использовании доступных обществу энергетических источников;
-    Полная комплексная механизация труда и широкое применение крупного машинного производства;
-    Всесторонняя химизация промышленности и сельского хозяйства;
-    Рациональное комплексное использование в производстве всей совокупности материалов как данных природой, так и преобразованных и синтезированных в процессе переработки;
-    Внедрение наиболее рациональных, технически прогрессивных систем производственной технологии промышленности и других отраслей материального производства;
-    Рациональное, гармоничное территориальное размещение производства, обеспечивающее комплексное всесторонне развитие всех районов страны при  их целесообразной специализации.
-    В докладе также указывалось, что вместе с созданием материально-технической базы и на его основе будут происходить глубокие изменения в характере главной производительной силы общества – трудящихся, в уровне знаний, производственном опыте и навыках, в трудовых функциях. Изменения характера и уровня производительных сил в докладе рассматривалось как главный фактор развития системы социалистических производственных отношений и, прежде всего их основы – собственности в двух ее формах – общенародной и колхозно-кооперативной. Закономерным считался процесс постепенного повышения колхозно-кооперативной собственности до уровня общенародной.
-    Имелось в виду также, что вместе с развитием новой материальной базы и отношений собственности будут совершенствоваться социалистические формы распределения по труду, подготавливаться и развиваться формы коммунистического распределения.  Также предполагалось крутой подъем уровня жизни народа и создание наивысшего в мире уровня народного благосостояния.
-    При подготовке проекта новой Программы все материалы, содержащие в себе принципиальные постановки и оценки, попадали на стол Хрущеву. Следует подчеркнуть, что он не всегда легко с ними соглашался.
-    Но результаты значительно отличались оттого, что было написано в этой новой Программе КПСС. Развитие экономики в начале 60-х годов было весьма неустойчивым, довольно четко прослеживалась тенденция замедления темпов экономического роста. Особо разительны были показатели по сельскому хозяйству.
-    Среди субъективных причин, вызвавших обострение ситуации в первой половине 60-х годов, следует назвать широкий размах волюнтаризма, наиболее масштабно проявлявшегося опять же в области сельского хозяйства. И дело здесь даже не в повсеместном насаждении кукурузы, а в продразверстке и волюнтаризме.
-    Продразверстку возродили в сельском хозяйстве еще в 30-х годах в новой, более жесткой форме, чем это было в период «военного коммунизма». Ее усилили в период Отечественной войны и сохранили вплоть до 80-х годов. Механизм продразверстки был крайне простым и грубым: сначала до каждого хозяйства доводилось плановое задание обязательных поставок сельскохозяйственных товаров государству. Если урожай был хороший и после выполнения плана в хозяйстве еще оставалось что-то, то тут же спускалось дополнительное задание. В случае если и после выполнения дополнительного задания в крепком хозяйстве все же сохранялось какие-то количество зерна или других продуктов, его руководителей уговаривали «добровольно» принять сверхплановые обязательства и так до тех пор, пока на току не будет ничего.  В результате такой практики у колхозников и работников совхозов в течение десятилетий были вытравлены последние корешки заинтересованности в увеличении валового сбора зерна, картофеля, других продуктов, в расширении производства мяса и молочных продуктов. Была подорвана главная движущая сила развития производства. Чтобы заменить ее, пришлось пустить в ход административные силы: бесконечные команды, директивы, волевой нажим. Но сколько-нибудь заметных результатов не было. А, не решив аграрную проблему, невозможно было обеспечить население полноценным питанием, что в свою очередь резко ограничивало возможности включиться в реализацию новейших достижений науки, техники и технологии.
Н. С. Хрущев сам критически оценивал сложившуюся ситуацию. Нервничал и настойчиво, иногда лихорадочно, искал выхода. Как прагматик, он не углублялся в коренные причины растущих трудностей. Поэтому недооценивал их, придавая в то же время слишком большое значение внешним переменам, перестановки кадров, изменениям административно-организационных структур. При этом на начальном этапе перестройка административных и организационных структур давала определенный эффект [24 стр. 28].
К таким результативным мероприятиям, в подготовке которых активное участие принял Хрущев, следует отнести постановление Сов. Мина СССР от 14.10.54 г. «О существенных недостатках в структуре министерств и ведомств СССР и мерах по улучшению государственного аппарата». Принятое постановление упрощало структуру министерств и других звеньев управления, предусматривало сокращение их штатов. Всего было упразднено около 10 тысяч главков, отделов, трестов, управлений, разных контор и других организаций [21 стр.36].
Следует отметить, что это было не механическое сокращение аппарата, а мероприятие, предусматривающее делегирование функций, ответственности и прав сверху вниз, к союзным республикам и предприятиям, с одной стороны, и резкое сокращение отчетности и другого бумаготворчества – с другой. В то же время были расширены права директоров предприятий в области планирования, в капитальном строительстве и реконструкции предприятий, в реализации и оплате труда в пределах штатов и фонда заработной платы.
В постановлении ЦК КПСС и Сов. Мина СССР «Об изменении практики планирования сельского хозяйства», принятом в марте 1955 года, с полным основанием осуждалось практика чрезмерной централизации принятия планов и управленческих решений в сельском хозяйстве. Вместо жесткой регламентации производства предлагалось планировать только конечные результаты – объем заготовок продуктов животноводства, обеспечивающих потребности населения в продовольствии и промышленности в сельскохозяйственное сырье. Таким образом, еще при Хрущеве высшими инстанциями нашей системы управление было принято решение – не вмешиваться сверху в производственную деятельность колхозов и совхозов. Однако решение, к которому вновь и вновь возвращались, так и не удалось провести в жизнь в течение почти четырех десятилетий.
В мае 1955 года были приняты также решения по дальнейшему расширению функций и прав союзных республик в области планирования капитального строительства, по бюджетным вопросам, в решении вопросов труда и заработной платы, в использовании амортизационных отчислений, в перераспределении излишков собственных оборотных средств, в образовании фондов предприятий и др.
Новая организация производства и управления по территориальному принципу имела определенные положительные стороны: способствовала улучшению разделения труда и его кооперации в рамках экономического региона; быстрее стала формироваться производственная и социальная инфраструктура; полнее использовались местные ресурсы; сократились дальние перевозки. И, тем не менее, совнархозы во многом напоминали структуру управления начала 20-х годов, однако, условия и задачи хозяйственного строительства с тех пор существенно изменились [21 стр.37].
    продолжение
--PAGE_BREAK--


Не сдавайте скачаную работу преподавателю!
Данный реферат Вы можете использовать для подготовки курсовых проектов.

Поделись с друзьями, за репост + 100 мильонов к студенческой карме :

Пишем реферат самостоятельно:
! Как писать рефераты
Практические рекомендации по написанию студенческих рефератов.
! План реферата Краткий список разделов, отражающий структура и порядок работы над будующим рефератом.
! Введение реферата Вводная часть работы, в которой отражается цель и обозначается список задач.
! Заключение реферата В заключении подводятся итоги, описывается была ли достигнута поставленная цель, каковы результаты.
! Оформление рефератов Методические рекомендации по грамотному оформлению работы по ГОСТ.

Читайте также:
Виды рефератов Какими бывают рефераты по своему назначению и структуре.

Сейчас смотрят :

Реферат Методика обобщенной численной органолептической оценки качества коэкструзионных формованных прес
Реферат Этимология русских имен и фамилий
Реферат Роль метилирования ДНК в канцерогенезе
Реферат Проект социальной рекламы
Реферат Аналіз впливу регуляторного акта: проекту рішення міської ради «Про затвердження Положення про порядок надання земельних ділянок для будівництва та обслуговування житлового будинку, господарських будівель І споруд у місті Нікополі»
Реферат Заражения вирусом программных файлов
Реферат Эволюция образа прекрасной дамы в лирике А. Блока
Реферат Факторы инвалидизации населения в России
Реферат Угроза преждевременных родов тазовое предлежание чисто ягодичное водянка беременной
Реферат Определение уровня физической подготовленности учеников младшего школьного возраста
Реферат Перемешивание жидкостей
Реферат The Last Night That She Lived Essay
Реферат Японский меч - Катана
Реферат Редактирование текста на веб-странице
Реферат Ландшафты гор