Структурный функционализм
Как направление социологической мысли структурный функционализм сформировался в США в первой половине ХХ столетия, а наиболее полно это направление впервые было представлено в функциональной концепции Толкотта Парсонса (1902-1979). В рамках функционального направления акцент традиционно делается на системные качества социальных объектов, что обуславливает общую ориентацию данного направления на натуралистический подход к исследованию социальной реальности, приоритет естественнонаучной методологии. Особое внимание уделяется условиям функционирования и воспроизводства социальной системы, основным ее элементам и подструктурам, механизмам ее интеграции.
Центральным пунктом концепции Парсонса является идея "социального порядка", который доминирует над антисоциальными проявлениями, то есть консенсус доминирует над конфликтами, консолидирующие социальные силы оказываются весомее деструктивных тенденций. В рамках парсоновской трактовки социальной реальности центральное место занимают процессы взаимодействия социальных подсистем, контролируемых устойчивыми нормами, содержащимися в культуре.
В последующем, с целью сгладить очевидные недостатки такого идеализированного представления об обществе (игнорирование индивидуальных свободных действий индивидов, антиисторичность), в рамках функционалистского направления были созданы новые теории. Однако полностью избавиться от основного недостатка - тотального детерминизма (причинной обусловленности) всех социальных процессов - функциональное направление не смогло.
Первую попытку такого усовершенствования классической функциональной модели предпринял сам Парсонс совместно с Эдвардом Шилзом (р.1911), разработав так называемый неоэволюционизм, в рамках которого должны были быть объединены характерная для структурного функционализма трактовка общества как системы и идея развития. В рамках этой концепции Парсонс и Шилз пытались не просто описать функционирование социальной системы, но и прояснить сущность этого функционирования, то есть определить, благодаря каким факторам и с помощью каких механизмов социальная система развивается так, а не иначе.
Исследователи выделили четыре основные задачи, встающие перед каждой системой, стремящейся к самосохранению:
1. "Адаптация" - необходимость получения и распределения всех необходимых системе ресурсов.
2. "Целедостижение" - способность устанавливать приоритеты целей и мобилизовать для их достижения все необходимые ресурсы.
3. "Интеграция" - необходимость регуляции внутри самой системы между ее подсистемами.
4. "Поддержание ценностного стандарта" - выработка у индивидов, составляющих социальную систему, мотивации, соответствующей целям системы при обеспечении снятия возникающих напряжений и конфликтов.
При таком расширении предмета исследования произошел существенный сдвиг от анализа структур к анализу функций (структурный функционализм). Теперь структуры приобрели динамический характер, стали рассматриваться не как данности, а как результат приспособления системы к внешним условиям среды и внутренним особенностям социальных процессов. Однако основной недостаток - представление о некоей фундаментальной цели, в соответствии с которой и осуществляется формирование и развитие социальной системы - по-прежнему оставался непреодолим.
Еще одним шагом по пути совершенствования теории функционализма было обращение Парсонса к феномену усложнения социальных систем и связанного с ним процесса дифференциации (подразделения, дробления) ролевых функций, то есть того, что Дюркгейм называл общественным разделением труда. Таким образом, Парсонс пытался привнести в свою теорию "человеческий фактор", который теперь заступал место абстрактных целей социального организма и превращался в основной источник социального развития и прогресса. Однако понимание Парсонсом социальной эволюции сводилось к усложнению социальной системы в результате ролевой дифференциации и наращиванию ее способности к приспособлению, чем социальная система приравнивалась к любой биологической системе.
Позже возник целый ряд культурологических (делающих основной акцент на культурной составляющей социальной жизни) интерпретаций неоэволюционизма и функционализма, среди которых особое место занимают концепции североамериканских социологов и антропологов Л. Уайта, Дж. Стюарда, Дж. Мердока, рассматривавших в качестве определяющих социальных факторов развитие техники, типы социальных организаций и др.
Теории социальных изменений
Данное теоретическое направление возникло как попытка усовершенствовать структурнофункциональный анализ, которую предпринял североамериканский социолог Роберт Мертон (р. 1910). Кроме Парсонса, большое влияние на формирование идей Мертона оказали работы Питирима Сорокина. Мертон отказался от создания общей социологической теории и взамен предложил целую множественную систему моделей функционального анализа на уровне конкретных социальных систем и общностей, которые получили название "теории среднего уровня".
Мертон попытался преодолеть чрезмерную, как ему казалось, абстрактность, общность - метафизичность - парсоновского структурно-функционального анализа, для чего ввел в дополнение к классическому функциональному понятию "функция" понятие "дисфункция", под которой в самом общем виде понимал любое отклонение в функционировании социальных систем или поведении индивидов от присущих им целей или установленных норм. При этом Мертон особо подчеркивал, что далеко не всегда такие отклонения играют исключительно негативную роль. Любые флуктуации относительно существующей нормативной модели либо приводят к еще большему усовершенствованию системы, которая как бы вырабатывает иммунитет к таким флуктуациям, то есть приспосабливается к ним, либо обуславливают изменения в самой нормативной модели. И в первом, и во втором случае система имеет большие шансы для развития, усовершенствования. Без динамики, которую вносит в социальную жизнь дисфункциональное поведение, такое развитие было бы невозможно.
Таким образом, Мертон привнес в функционалистское направление идею и механизмы развития социальной системы через присущие ей функции, которые до сих пор рассматривались лишь в качестве стабилизирующих компонентов. Мертон же показал, что именно в функциях - вернее, в их реальной реализации, создающей социальную динамику - может содержаться источник социальных изменений и, соответственно, развития. Некоторая ограниченность предложенного Мертоном "структурно-дисфункционального подхода" состоит в том, что дисфункции - то есть нарушения существующей нормативной системы, то, что Дюркгейм назвал социальной аномией - оказываются единственным источником социального развития, что можно отчасти объяснить сконцентрированностью Мертона на "среднем" социальном уровне, то есть уровне отдельных социальных подсистем, в то время как уровень индивидуальной деятельности и общесоциальный уровень остаются за рамками рассмотрения.
Кроме предложенной Р. Мертоном, существует еще целый ряд моделей социальных изменений, которые основываются на каком-либо одном или нескольких факторах. Все эти модели объединяет стремление их авторов раскрыть сущность и механизмы социальной динамики, которая приводит к социальным изменениям. Причем первые попытки создания таких моделей были предприняты еще в XIX столетии. Так, еще Герберт Спенсер усматривал в качестве такого универсального фактора механизм естественного отбора (Подробнее об этом см. здесь). Генри Бокль и другие представители географической школы в качестве такого фактора называли особенности географической среды, особенно климатические условия. Эмиль Дюркгейм подчеркивал роль разделения труда, кооперации, стремления к социальной интеграции. Представители расово-антропологической школы считали, что главным фактором, объясняющим различия в развитии различных социальных систем, являются расовые особенности. По мнению Макса Вебера, ключевое значение имеет господствующая в рамках данной социальной системы идеология.
Теории социального конфликта
Развитие теорий социального конфликта в рамках социологического знания восходит к работам Карла Маркса (1818-1883). Именно Маркс не только впервые отметил значительную роль конфликтов в социальной жизни, но и отвел конфликту фундаментальную роль в процессе развития социальных систем. Маркс полагал, что конфликт является не чем иным, как неотъемлемой частью общественной практики, ее сутью, что обусловлено перманентной (непрерывной) борьбой различных социальных групп за удовлетворение своих групповых интересов. Именно эта борьба, обуславливающая конфликты, и составляет суть социальной динамики, порождает социальное развитие.
В дальнейшем взгляды К. Маркса получили развитие в работах Торстена Веблена, Макса Вебера, Вильфредо Парето. На основе этих исследований североамериканский социолог Чарлз Райт Миллс (1916-1962) сформировал свою теорию социального конфликта. Основной идеей его концепции было то, что любая макросоциологическая теория имеет значение лишь в том случае, если он учитывает универсальное значение борьбы за власть, развертывающейся между различными социальными группами.
Более целостную трактовку роли социальных конфликтов предложил германский социолог Ральф Дарендорф (р. 1929). В своем анализе Дарендорф исходит из утверждения, что любая сложно организованная социальная система основывается на перераспределении власти, причем перераспределение это носит постоянный характер, что и обуславливает постоянное наличие конфликтов. Дарендор справедливо замечает, что властные ресурсы распределяются между элементами и участниками таких систем далеко не всегда на основе рациональной необходимости. Он отмечает, что обладающие властью участники социального взаимодействия имеют множество рычагов для достижения не только нормативных целей (для чего они и обличены властью), но и непредусмотренных изначальным распределением власти выгод. Для этого они в первую очередь используют принуждение по отношению к тем участникам социальных отношений, которые обладают меньшими властными полномочиями. Такое принуждение может использоваться в том числе и для упрочения, увековечивания данной социальной структуры, что позволяет властвующим закрепить свое социальное положение.
Дарендорф отмечает, что властный ресурс в любой социальной системе весьма ограничен. И если учесть те выгоды, которые наличие этого ресурса дают своим владельцам, становится очевидным, что борьба за перераспределение власти носит постоянный характер, часто приобретает острый характер, становится открытой. Причем основания для такого рода борьбы существуют в любой социальной системе, так как власть является универсальным элементом любой социальной структуры. Таким образом, власть как социальный ресурс приобретает самоценность, в то время как Маркс рассматривал власть в первую очередь как средство для достижения экономических интересов.
Значительный вклад в развитие теории конфликта сделали английский исследователь Т. Боттом и американский социолог Л. Козер.
Теории социальных систем
Общая теория социальных систем мыслилась как попытка синтеза равновесной статичной структурно-функциональной модели и динамической модели социальных конфликтов. Данное направление базируется на позитивистской трактовке предмета социологической науки, когда социальные структуры и отношения понимаются в том же духе, что и явления, изучаемые в рамках естественнонаучного знания. То есть социальные явления (социальные факты, как их назвал Эмиль Дюркгейм;) рассматриваются как абсолютно независимые от намерений и стремлений индивидов, которые сами являются лишь функциями этих явлений. Деятельность людей, составляющих социальную систему, оказывается определяемой самой структурой этой системы, содержащимися в ней императивами (общими непреложными установками).
В рамках теорий социальных изменений акцент делается на анализе тех условий, которые обеспечивают позитивные для социальной системы результаты. При этом без особого внимания остаются аспекты социальной жизни, связанные с последствиями таких результатов для отдельных категорий составляющих эту систему индивидов. То есть общесоциальные последствия обладают в рамках этих теорий высшим приоритетом. Логика такого подхода требует от исследователя прибегать к редукции (теоретическому упрощению) всей совокупности социальных характеристик и проявлений человека до крайне ограниченного набора ключевых качеств, например, потребности, мотивы, основные нормативные установки.
Такое нивелирование многообразия проявлений социальной практики и социальной сущности человека безусловно позволяет добиться создания действенных теоретических моделей социальной структуры, отличающихся простотой и универсальностью. Однако оборотной стороной такого результата являются чрезмерная абстрактность, отсутствие реального соответствия между создаваемой такими методами модели и тех реальных процессов, которые она должна описывать. В таких условиях практически не существует действенной обратной связи между социальной практикой и той теорией, которая призвана ее описывать. Такая теория в значительной степени носит умозрительный, гипотетический характер.
Попытки эмпирически (опытно) проверить теоретические положения сформулированных на указанных принципах моделей оказывались практически безрезультатными: получаемые результаты могли истолковываться совершенно по-разному, в зависимости от стремлений интерпретатора, что являлось следствием главного достоинства теорий социальных изменений - простоты, которая обуславливала чрезмерную абстрактность, часто оборачивающуюся многозначностью. Стала складываться ситуация, когда первостепенное значение приобрел вопрос: насколько теории, создаваемые в традициях структурного функционализма и неоэволюционизма, соотносятся с социальной реальностью, какова в них доля произвольных, идеологических элементов, привносимых субъективностью авторов?
Проблема переросла сугубо социологические рамки и перешла в русло философии науки. Исследователи указанной проблемы, среди которых особое место занимали Теодор Адорно, Хельмут Шельски, Макс Полани, пришли к выводу, что главное место среди причин неудач эмпирической и теоретической макросоциологии занимают игнорирование сознательной активности и творческой деятельности индивида, его спонтанность, роль индивидуальных усилий в социальных процессах. Кроме того, критики функциональной традиции справедливо указывали на игнорирование ограниченности использования естественнонаучных методов при анализе специфической социальной реальности, придание этим методам и понятиям несвойственного им по определению мировоззренческого измерения, без которого анализ социальных процессов просто невозможен.
Структурализм
Как было показано выше, структурно-функциональное направление в первую очередь развивалось в США, хотя европейские социологи тоже работали в этой традиции, например, многие авторы теорий социального конфликта. Но после Второй Мировой войны в Европе сформировалась собственная макросоциологическая школа, получившая название структурализм. Базой для этого социологического направления послужили семиотика, структурный подход в лингвистике (Ф. Соссюр), этнологии (К. Леви-Стросс), психологии (Л.С. Выготский, Ж. Пиаже), металогика и метаматематика (Г. Фреге, Д. Гильберт). Общим центром внимания всех структуралистских исследований в социологии можно назвать социальные процессы в связи с общением их участников с помощью определенных знаковых систем.
В рамках структуралистского подхода была предпринята попытка построения оригинальной модели социальной реальности, в основе которой структуралисты полагали язык как действительный фундамент любой социальной коммуникации, как среду общения и социального существования человека. Язык рассматривается в этом случае как изначально структурированное образование, подразумевающее в самой своей коммуникативной сути социальный план, в рамках которого язык только и может возникнуть и существовать. При этом язык понимается не как пассивный результат социального процесса, но как активный его участник, определяющий основные формы восприятия, осмысления реальности, структурирования жизненного опыта. В рамках структуралистского подхода язык предстает как универсальное вместилище некоего коллективного опыта, накопленного многими поколениями и выраженного в языковых формах, понятиях.
Богатый материал для развития структуралистского направления дали этнографические, культурантропологические исследования разных - и прежде всего первобытных - народов. Особый интерес исследователей именно к первобытным социальным системам обусловлен тем, что именно на примере таких систем можно непосредственно наблюдать формирование общественной целостности на первых его стадиях. Так, французский антрополог и культуролог Клод Леви-Стросс (1908-1990) считал, что ключевое значение для действительно научного изучения общества имеет так называемый "синхронный разрез", то есть прослеживание того, как символические структуры данного общества (ритуалы, традиции, речевые формы) формируются сложившимся в этом обществе коллективным бессознательным. Именно это коллективное бессознательное и должно стать центром внимания исследователей.
Другой представитель французского структурализма Мишель Фуко (1926-1984) особое внимание уделял наименее изученным областям социального бытия, таким как болезнь, безумие, преступления. Такой интерес был продиктован тем, что отношение общества к подобного рода явлениям (как и возможность и условия их формирования и существования) всегда очень показательно, так как наглядно демонстрирует в динамике присущие социальной системе "дискурсивные" или ментальные структуры - нормативные системы, способ организации опыта (знаний). Этими же соображениями был обусловлен интерес Фуко к анализу истории сексуальности, которая традиционно занимает в социальном бытии особое место и способы организации и регулирования этой сферы человеческой жизни могут многое сказать о ключевых основах данного общества. Большое внимание Фуко уделял анализу структуры власти как одной из фундаментальных подструктур социальной системы.