Характеристика правового статуса несовершеннолетнего потерпевшего в уголовном праве
Гарантом прав несовершеннолетних в России выступают, прежде всего, Конституция и международные нормативные правовые акты. Более детально права несовершеннолетнего охраняются отраслевым законодательством. В этой связи роль уголовного закона заключается в защите несовершеннолетнего от наиболее опасных видов посягательств на его права.
Уголовный закон России не дает понятия потерпевшего, но по аналогии со ст. 42 УПК РФ, ст. 25.2 КоАП РФ мы можем говорить о потерпевшем в уголовном праве как о лице, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. Для того чтобы стать участником уголовно-правовых отношений, несовершеннолетнему как потерпевшему достаточно получить любой из перечисленных выше видов вреда.
Современное положение несовершеннолетнего потерпевшего в уголовном праве определяется, прежде всего, содержанием уголовной политики государства. Последняя по отношению к несовершеннолетним потерпевшим заключается в государственном управлении в сфере защиты несовершеннолетних от наиболее тяжких посягательств на их права и свободы, осуществляемом на основе уголовного закона. Правовая охрана несовершеннолетнего является одним из приоритетов и основным направлением уголовной политики как части общегосударственной политики на современном этапе развития российского общества.
Символично, что законодатель зачастую в один ряд с общественными отношениями по поводу гармоничного развития несовершеннолетнего ставит и отношения по поводу охраны семьи. Российский законодатель считает семью самостоятельной общественной единицей и накладывает запрет на вмешательство кого-либо в ее дела (ст. 1 СК РФ). Статья 7 Конституции, говоря о государственной поддержке семьи, тут же упоминает о поддержке детства, материнства и отцовства.
Появление несовершеннолетнего потерпевшего в уголовном праве, в отличие от уголовного процесса, не связывается с вынесением компетентными органами соответствующего постановления (определения). Несовершеннолетний потерпевший определяется реальной действительностью как объективное следствие вредопричиняющего деяния субъекта преступления.
Понятие потерпевшего носит, безусловно, больше процессуальный характер, однако мы будем употреблять его на том основании, что, во-первых, оно применяется самим уголовным законом и, во-вторых, оно точнее многих других понятий передает желаемый смысл, который мы хотели бы вложить в содержание работы. Несовершеннолетний по УК РФ является одним из привилегированных потерпевших наряду с беременной женщиной, лицом или его близкими в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга и т.д.
Кто же такой несовершеннолетний, ребенок?
Любопытно, что в настоящее время в международных стандартах в большинстве случаев отсутствует более или менее четкое указание на возрастные рамки несовершеннолетия, что связано, очевидно, с невозможностью унифицированного подхода к различным национальным системам права. Самобытность правовых систем различных государств выражается еще и в терминологических различиях в определении несовершеннолетнего, под которым в ряде случаев может пониматься: ограниченно дееспособный, юноша, ребенок, подросток и т.д.
Главным ориентиром в определении несовершеннолетия в российском уголовном праве является понятие, данное уголовным законом (ст. 87 УК РФ). Несовершеннолетними в данной статье признаются лица, которым ко времени совершения преступления исполнилось 14, но не исполнилось 18 лет.
Исходя из того, что названное понятие дано в гл. 14 УК РФ, регламентирующей ответственность несовершеннолетних, его в полной мере, на наш взгляд, можно распространить лишь на несовершеннолетнего субъекта преступления. Несовершеннолетний потерпевший же в уголовном праве самостоятельно появляется не с 14 лет, а с момента рождения.
Очевидно, что потерпевший всегда напрямую связан с преступлением - формой выражения некоего противоречия между конкретной личностью и обществом, государством в целом. Преступление, как и любая категория, имеет свое понятие, присущие только ему оригинальные признаки. Однако последние указывают на всю общность общественно опасных деяний, не выделяя среди них конкретных. В этом состоит задача состава преступления - обозначить единичное из всего объема преступлений. При квалификации имеет значение не вся совокупность признаков совершенного преступления, а лишь та их часть, которая охватывается объемом признаков конкретного состава преступления.
Все признаки состава одинаково важны для квалификации. Но определяющее значение имеет все-таки объект, потому что уголовное законодательство имеет своей первостепенной задачей охрану объекта преступного посягательства (ст. 2 УК РФ), с объектом связывается формирование структуры уголовного закона и т.п.
Ввиду того, что несовершеннолетний по Уголовному кодексу, вследствие своей особой важности, выделен в ранг специального потерпевшего , при рассмотрении преступных посягательств, когда ребенок является обязательным признаком состава преступления, мы предлагаем рассматривать его как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны. Ребенок, его развитие, жизнь, здоровье выступают в данном случае как конкретные блага, поставленные законом под особую охрану. Прав профессор А.В. Наумов, который указывает, что в ряде случаев традиционная теория объекта как общественного отношения "не срабатывает". Очевидно, что восприятие ребенка лишь "через призму общественных отношений" явно принижало бы абсолютную ценность нормального развития несовершеннолетнего как ценного члена общества. Самостоятельная ценность несовершеннолетнего подменялась бы общественными отношениями. Аналогичная точка зрения была последовательно изложена не только в учебной, но и в монографической литературе.
Объект преступления имеет "вертикальное деление" на общий, родовой, видовой и непосредственный. Все они представляют собой собирательные понятия различных степеней абстракции. Несовершеннолетний, исходя из структуры УК РФ, выступает лишь в качестве видового и непосредственного объектов.
Охрану несовершеннолетнего Уголовным кодексом можно рассматривать двояко: как отдельного, обособленного объекта и как части материнского организма. Выделение беременных женщин и усиление тем самым охраны эмбрионального развития человека объясняется заинтересованностью государства в рождении живого и здорового члена общества. Нанесение вреда будущему ребенку может выражаться в рождении его неполноценным или в развитии у него различных пороков после родов (аномалий физического или психического развития), состоящих в причинной связи с совершенным преступлением по отношению к беременной в предродовой период. В данном случае имеет место как бы опосредованное причинение вреда ребенку.
Таким образом, преступник, совершая, например, убийство женщины, заведомо для него находящейся в состоянии беременности, посягает на два объекта: жизнь женщины (основной) и гарантированное право на жизнь будущего ребенка (дополнительный). Срок беременности не оказывает влияния на квалификацию. Не имеет значения и то, жизнеспособен был плод или нет.
В том случае, когда потерпевшей от преступления является беременная женщина, нет оснований для квалификации его как деяния, совершенного в отношении двух или более лиц, т.к. второй потерпевший в юридическом плане отсутствует. Зародыш человека лишь условно можно назвать "потерпевшим". Несовершеннолетний обретает самостоятельность (становится потерпевшим) лишь с момента начала физиологических родов и появления "на свет" какой-либо части тела ребенка.
Законодатель, воспринимая особенности несовершеннолетнего (ребенка) как "самостоятельного лица", не только отграничил его от остальных потерпевших, но и дифференцированно подошел к возрастным группам в рамках несовершеннолетия. Так, уголовным законом выделяются: малолетние, т.е. не достигшие 14-летнего возраста, и новорожденные потерпевшие. В рамках малолетия уголовный закон проводит более мелкое деление (например, п. "в" ч. 2 ст. 238 УК выделяет лицо, не достигшее 6 лет).
Представляется любопытным, что Конвенция о правах ребенка 1989 г., давая определение ребенка как "человеческого существа до достижения им 18-летнего возраста" (по общему правилу), не выделяет несовершеннолетнего, малолетнего, новорожденного в качестве обособленных субъектов права. Появление такого разделения в УК РФ вызвано, на наш взгляд, необходимостью предоставления дополнительных гарантий новорожденным и малолетним в осуществлении их прав.
Однако позиция законодателя в этой части представляется нам во многом непоследовательной. Так, неясно, чем вызвано введение законодателем в ряд статей двух квалифицированных составов (совершение преступления в отношении несовершеннолетнего и отдельно малолетнего), например в ст. 131 УК РФ, а в ряд статей лишь одного из них, только несовершеннолетнего, например в ст. 126 УК РФ. Многие составы преступлений, реально имеющие большую общественную опасность при их совершении в отношении несовершеннолетнего (малолетнего), и вовсе не имеют таких признаков. На наш взгляд, это упущение законодателя, и оно противоречит принципу справедливости УК РФ.
Известно, что появление эмоциональных расстройств и других психологических проблем в любом возрасте, прежде всего, связано с рядом неблагоприятных событий в детстве. Профессор Э.Б. Мельникова в этой связи говорит о "возрастной неадаптированности несовершеннолетнего к меняющимся условиям жизни". Спецификой неокрепшей психики ребенка является повышенная чувствительность к различного рода конфликтам и стрессовым ситуациям, насилию и т.п. Ребенок всегда более уязвим и менее защищен от внутренних и внешних воздействий. В этом одно из отличий психики и физиологии несовершеннолетнего от взрослого. Поэтому в случае совершения преступления в отношении ребенка вред последнему будет причинен всегда несоизмеримо больший, чем если бы такое деяние состоялось в отношении взрослого человека.
Уголовный кодекс имеет в своей структуре комплекс взаимосвязанных мер по охране несовершеннолетнего и семьи, представляющий собой целостную систему. Любая система всегда предполагает определенный порядок в чем-либо, некое целое в смысле единства закономерно расположенных частей. В этом плане нынешний уголовный закон выгодно отличается от предыдущего (УК РСФСР 1960 г.).
Системный подход законодателя по защите именно несовершеннолетнего потерпевшего нашел, на наш взгляд, свое выражение в следующих позициях Кодекса:
создание в его структуре особой гл. 20 по защите общественных отношений, складывающихся по поводу нормального физического, нравственного, интеллектуального развития несовершеннолетнего, прав семьи ("Преступления против семьи и несовершеннолетних"). В УК РСФСР эти нормы были рассредоточены по разным главам и разделам;
помещение названной главы в раздел о преступлениях против личности;
конструирование целого ряда составов преступлений с соответствующими квалифицирующими признаками (например, п. "г" ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 121, ч. 3 ст. 122, п. "д" ч. 2 ст. 126);
указание на то, что совершение преступления в отношении малолетнего потерпевшего является обстоятельством, отягчающим наказание (п. "з" ч. 1 ст. 63).
Несомненно, положительным моментом является и то, что УК РФ неоднозначно подходит к различным возрастным группам в рамках несовершеннолетия. Это главным образом обусловлено, на наш взгляд, качественным различием уровня развития представителей этих групп, что, в свою очередь, предопределяет обладание ими неравными способностями (например, для отражения нападения и защиты своих интересов).
Однако мы полагаем, что во многие статьи Кодекса о преступлениях, которые представляют особую общественную опасность при их совершении в отношении несовершеннолетних, необходимо введение ряда квалифицированных составов, более гибко и детально подходящих к дифференциации возраста ребенка (например, в ст. 126, 127, 127.1, 127.2, 206). Такую градацию необходимо проводить каждый раз в соответствии с классификацией (периодизацией), принятой как в психологии, так и в физиологии. Это необходимо для более справедливой всеобъемлющей и комплексной охраны прав и свобод несовершеннолетних.
Исключительной важностью для общества обладает необходимость обеспечения нормального нравственного и физического здоровья несовершеннолетних. Именно этим, на наш взгляд, объясняется то, что в уголовном праве несовершеннолетний потерпевший в составах преступлений выступает как:
основной объект уголовно-правовой защиты (например, ст. 106, 134, 135 УК РФ). Как уже отмечалось ранее, эти нормы специально сконструированы законодателем только с целью охраны лишь несовершеннолетнего или новорожденного;
специальный объект уголовно-правовой охраны в квалифицированных составах (например, п. "д" ч. 2 ст. 126, п. "в" ч. 2 ст. 230).
Общеизвестно, что любую норму права, в том числе и уголовно-правовую, можно определить в качестве некоего общего правила, регулирующего общественное отношение и имеющего трехзвенную структуру. Норма права - абстрактная категория, следствием чего является некая "размытость", нечеткость ее структуры в конкретных статьях уголовного закона. Подтверждением этому служит и наличие квалифицирующих признаков (малолетие или несовершеннолетие потерпевшего) в ряде статей УК РФ. Такие статьи закона имеют в своей структуре несколько частей. В данных составах преступлений диспозиция уголовно-правовой нормы не представляет единого целого. Причиной конструирования законодателем квалифицированных составов преступлений путем введения дополнительных частей в статьи уголовного закона служит стремление к краткости изложения законодательных установлений, исключению из них ненужных повторений и т.д. Это оправданно в тех случаях, когда диспозиции нескольких норм совпадают в своих основных признаках, различаясь лишь второстепенными;
обстоятельство, отягчающее наказание (п. "з" ч. 1 ст. 63 УК).
По мнению законодателя, синонимом малолетия в данном случае является беззащитность, беспомощность лица, что в значительной степени облегчает действия виновного, поскольку указанные лица не могут противостоять ему и дать необходимый отпор. Между тем лицо в возрасте от 14 до 18 лет в значительной степени соответствует указанным признакам. По нашему мнению, действие данного пункта необходимо распространить и в целом на несовершеннолетних.
Особенную важность в квалификации преступлений, где потерпевшими являются несовершеннолетние или беременные женщины, представляет правильное установление субъективной стороны и, в частности, отношения виновного к возрасту или беременности жертвы.
В какой форме должна выражаться вина преступника по отношению к возрасту или беременности для правомерного вменения ему этих признаков? Ответ на приведенный вопрос, так или иначе, изложен в Постановлении Пленума ВС РФ от 14 февраля 2000 г. N 7 "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних". В нем, в частности, говорится, что к уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления могут быть привлечены лица, совершившие это деяние умышленно.
Важно установить, осознавал ли субъект преступления либо допускал, что своими действиями причиняет вред интересам несовершеннолетнего или беременной женщины. Если лицо не знало о несовершеннолетии или беременности, то оно не может привлекаться к ответственности по соответствующей статье.
Это дает основание утверждать, что небрежное отношение субъекта к беременности или возрасту потерпевших (т.е. если лицо не предвидело возможности совершения преступления в отношении именно специального потерпевшего, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно и могло было это предвидеть) исключает вменение ему этих признаков.
Верховный Суд РФ на примере Постановления Пленума от 15 июня 2004 г. N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" в этом отношении указал, что по признаку совершения преступления в отношении несовершеннолетних ответственности подлежит лицо, которое достоверно знало, что совершает насильственный половой акт с несовершеннолетней или малолетней, или когда внешний облик потерпевшего свидетельствовал о его возрасте. При этом суды должны учитывать не только показания самого обвиняемого, но и тщательно проверять их соответствие всем конкретным обстоятельствам дела. В то же время при наличии доказательств, подтверждающих добросовестное заблуждение виновного относительно фактического возраста потерпевшей, несовершеннолетие (малолетие) потерпевшей не может служить основанием для квалификации его действий по ч. 2, 3 ст. 131 УК РФ.
Из приведенного, на наш взгляд, неоспоримо явствует то, что вменение преступнику этих признаков возможно при наличии у него умысла (как прямого, так и косвенного) по отношению к факту несовершеннолетия (малолетия) или беременности потерпевшей. Умысел предполагает осознание субъектом всех обстоятельств совершенного, относящихся как к объективной стороне преступления, так и ко всему, что обусловливает общественную опасность деяния.
В части субъективного отношения виновного к возрасту жертвы изнасилования приведенное постановление можно отнести и к случаям совершения преступления в отношении беременной женщины. Несмотря на то, что разъяснения Пленума Верховного Суда напрямую относятся лишь к составу ст. 131 УК РФ, ничто не мешает нам считать эти положения действующими и в отношении иных умышленных преступлений, совершенных в отношении несовершеннолетних или беременных женщин.
Положение о заведомости этих признаков для совершения виновным преступления соответствует принципу справедливости уголовного закона. В противном случае допускается объективное вменение.
К сожалению, признак заведомости несовершеннолетия потерпевшего для виновного нашел свое отражение не во всех составах УК РФ. Так, он, по нашему мнению, необходим в ст. 150, 151, 156, 157, ч. 2 ст. 359. Предыдущий уголовный закон также имел в некоторых статьях аналогичный недостаток. Однако в УК РФ законодатель в ряде случаев постарался исправить эту ошибку. Например, ст. 115 УК РСФСР "Заражение венерической болезнью" в ч. 3 не предусматривала в отношении несовершеннолетнего признака заведомости; в то же время в ст. 121 УК РФ, которая является аналогом приведенной нормы УК РСФСР, этот признак введен.
Как известно, смысл уголовного закона состоит в наиболее полной охране приоритетных объектов для всего общества или его части. Более детальный подход к несовершеннолетнему как к личности, индивиду, чье нормальное существование поставлено под усиленную уголовно-правовую охрану, позволяет сделать вывод о том, что одним из наиболее важных интересов детей является их свобода от насилия и в целом жестокого обращения с ними. Если силами уголовного закона взрослого человека необходимо охранять лишь от наиболее опасных и интенсивных форм физического и психического насилия, то несовершеннолетний нуждается в охране и от менее серьезных посягательств.
Все преступления по возможности причинения ими вреда несовершеннолетнему можно классифицировать следующим образом:
1. Преступные деяния, посягающие на любое лицо независимо от возраста. Диспозиции, которые описывают признаки соответствующих составов преступлений, не указывают на несовершеннолетнего как на лицо, которому был причинен вред.
В то же время, согласно положению п. "з" ч. 1 ст. 63 УК РФ, совершение преступления в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица признается обстоятельством, отягчающим наказание.
2. Преступные деяния, также способные причинить вред любому человеку, но наносящие особый вред организму несовершеннолетнего. Усматривая повышенную опасность таких деяний именно для ребенка, законодатель включил в ряд статей совершение преступлений в отношении несовершеннолетнего (малолетнего) как обстоятельство, отягчающее наказание. Криминологические исследования констатируют, что подавляющее большинство преступников - это в прошлом отвергнутые семьей дети. Многие из них подвергались в детстве жестокому обращению. Уже тогда мир стал для них враждебным.
В уголовном законе названные нормы размещены в различных разделах и главах Особенной части. Квалифицированные составы преступлений, включающие в себя несовершеннолетнего (в том числе и малолетнего) в качестве специального потерпевшего, предусматриваются: п. "г" ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 121, ч. 3 ст. 122, п. "д" ч. 2 ст. 126, п. "д" ч. 2 ст. 127, п. "б" ч. 2 ст. 127.1, п. "б" ч. 2 ст. 127.2, п. "д" ч. 2 и п. "в" ч. 3 ст. 131, п. "д" ч. 2 и п. "в" ч. 3 ст. 132, ч. 2 ст. 202, п. "д" ч. 2 ст. 206, п. "в" ч. 2 ст. 230, п. "в" ч. 2 ст. 238, ч. 2 ст. 359 УК РФ.
Из общего перечня указанных статей "выпадает" ст. 357 "Геноцид", которая хотя и не выделяет охрану несовершеннолетнего в качестве квалифицированного состава преступления, однако говорит о детях как об этнической группе наряду с иными в структуре основного состава.
Позиция законодателя, поместившего несовершеннолетнего в некоторые конкретные составы в качестве специального потерпевшего, объясняется следующим:
большой распространенностью совершения данного преступления именно в отношении несовершеннолетнего;
несравненно большим вредом данного посягательства при его совершении именно в отношении несовершеннолетнего.
3. Преступные деяния, причиняющие вред исключительно несовершеннолетнему (предусмотрены, например, ст. 134, 135, 150, 151 УК РФ). Наличие в уголовном законодательстве норм, нацеленных на особую защиту и специальную охрану несовершеннолетних, обусловлено либо их полной физической неспособностью (до определенного возраста), либо значительно меньшей, чем у взрослых, возможностью противостоять преступному посягательству, а также возрастной, социальной и психологической незрелостью несовершеннолетних.
Таким образом, хотя современный Уголовный кодекс в сравнении с УК РСФСР носит прогрессивный характер и имеет ряд неоспоримых преимуществ с позиций уголовно-правовой защиты несовершеннолетних, последняя осуществляется пока не в полном объеме.