Поскольку у нас курс уже кончается, я попытаюсь вам представить в некой более менее цельной картине ту идею, с которой мы с вами начали в сентябре, т.е. речь идет об основной идее. Помните, какой?
Христианство – это единственная религия, которая имеет именно объективные аргументы, свидетельствующие о его неземном происхождении, о его Божественном происхождении, следовательно, о его истинности, поскольку если оно Божественно, следовательно, истинно. И вот мне бы хотелось представить аргументы, более-менее в полном виде и в единой, цельной картине. Я говорил уже вам, что таковых аргументов как, мне кажется и, насколько, я знаю, другие религии просто не имеют. И поэтому именно акцент на данном вопросе для нас с вами имеет очень большое апо-логетическое, я бы сказал, просто проповедническое значение.
Итак, аргументы, которые подтверждают предпосылку о Божественном происхождении христианства:
1 аргумент – исторический. Христианство возникло в условиях жесточайшего гонения, его родоначальник – основатель был подвергнут самой суровой казни и смерти. Какое впечатление произвело это на учеников, Евангелие достаточно хорошо описывает. Страха ради иудейского, даже собирались в отдельной комнате, чтобы не дай Бог кто-то услышал или узнал. Что дальше? Дальше была продолжена та же линия, и та же акция, которая была предпринята по отношению к Христу. Видим: Его последователей гонят, арестовывают, терзают, казнят, в конце концов, добиваются того, что император Римской центральной власти принимает самые жестокие законы по отношению к христианству. Звучит это невероятно и непонятно вот почему. Потому что Римская империя – это империя всех религий. Религии побежденных народов включались в Римскую империю. Статуи богов свозились в Рим в специальное здание, которое называлось «Пантеон», и в которое могли приходить и покланяться представители этих религий, все было позволено, самые отвратительные религии существовали там.
Только по отношению к христианству были приняты эти жесткие меры. Говорят, в частности, Болотов, что меня удивляет, потому что это историк потрясающей величины, говорят, что это произошло постольку, поскольку христиане не приносили жертвы перед статуями императоров, что они не признавали религиозного культа цезарей. Странно, ведь иудеи тоже не признавали, также не приносили, также не кланялись императорам и не почитали их, и никаких репрессий за это по отношению к ним не было. Христианство ведь первоначально Римом рассматривалось сектой иудейской и больше ничего.
И вдруг, тем не менее, выходит закон, по которому христианство рассматривалось как религия иллицита, т.е. религия не позволенная, не дозволенная, т.е. противозаконная. И на основании этого закона, только по той причине, что человек именовался христианином или призывался таковым, он подвергался казни, смертной казни. Вот в каких условиях распространялось христианство. Этот закон, с небольшими интервалами действовал до 313 года, около трех столетий продолжалось избиение христиан. Но это гонение закончилось известно чем – торжеством христианства Византийской империи. Как это могло произойти? Тут нужно поговорить самым таким серьезным образом и бесстрастно. Удивительно, как религия могла в подобных условиях выдержать и существовать. Достаточно провести такую же мысль в условиях нашего времени, что становится понятно – это просто немыслимо.
Понятно, кто-то скрывался, кто-то не назвался, кто-то тайно существовал, но скоро бы все прекратилось, ведь под страхом жестокой смертной казни принимали христианство люди. «Христиан – ко львам!», помните этот девиз. Вот что значит было принять христианство. Это сейчас: «Пожалуй, я обвенчаюсь в Елоховском соборе…». Крестится? Пожалуйста. Заплатили, вас крестят, хотя он и креститься не умеет сам. А раньше – смертная казнь грозила каждому, жуткие пытки. Возникает вопрос, что же могло обусловить распространение христианства, сохранение его и приобретение даже господствующего положения в Римской империи. Что человеческое? Пусть назовут. Ах, как бы было интересно послушать этих историков, что бы они сказали. В условиях каких гонений, подумайте, ведь мы читаем житие мучеников. Ведь не просто смертная казнь была, а жуткие пытки, которые предшествовали, и которыми всегда сопрягалась эта смертная казнь, ведь заставляли отречься от христианства. Они не отрекались.
Та же история произошла уже у нас в России, в связи с революцией 1917 года. Солоухин пишет, что уже к 1922 году было уничтожено 390 тыс. духовенства, т.е. монашествующих и имеющих сан. Я повторяю, что они могли бы, могли бы заявить, что они отрекаются от Бога, Христа, и они тут же бы стали примером для всех, о них писали бы газеты, говорили бы по радио, но они не отрекались. Мы не найдем ни одной религии в мире, в которой сохранялось и распространялось подобное условие. Есть небольшие группы, секты, не более, причем эти секты существовали в условиях совсем не таких гонений. Ничего подобного даже нет.
Возьмите любые секты сейчас, даже на западе, они спокойно переселяются в другие страны, где законы позволяют. И потом, чтоб была смертная казнь, тем более с пытками, с такими насилиями за подобного рода вещи, такого мы не знаем. Это надо учесть. Как писали наши древние апостолы: «За что вы нас судите? Мы самые верные граждане империи, верные не за страх, а за совесть». И действительно, еще христиане могли похвастаться что ли, тем, что это были самые порядочные люди в империи. Они служили в армии, были полководцами, были во всех сферах общества. Язычники даже говорили: «Посмотрите, как они (христиане) любят друг друга». Можем ли мы сейчас сказать тоже самое?
И не только друг друга. В Александрии больных чумой выбрасывали на улицу, боясь прикоснуться к ним. И только какие-то «странные» люди, ходят по городу и собирают эти трупы, очищают улицу и отвозят их куда-то для захоронения, сами потом умирают, сами заболевают. «Кто это такие, эти «странные» люди?» «Это какие-то христиане…». Это по отношению к язычникам-то, а не только друг к другу. Чем объяснить этот феномен? Книга Деяний Апостольских сообщает о некоторых удивительных вещах, которые не укладываются в рамки обычного сознания. Там констатируется, как само собой разумеющийся факт, некоторых удивляет, поражает, но это факт. Те, которые принимали христианство, крещение – эти люди сами не знали, что с ними начинало происходить. Они исполнялись великой радости, ничего особенного кажется не происходило с ними, всего-то, их погружали, крестили во имя Иисуса Христа, ничего особенного, кажется.
Более того, что всех поражало, они приобретали особые дарования, которые действительно потрясали всех. Они начинали говорить на иностранных языках, никогда их не изучая, они исцеляли больных, изгоняли бесов одним словом, одним прикосновением. Предсказывали события, становились пророками. Этим людям уже была не страшна никакая смерть и никакие пытки. «Мучения эти в радость рабам Твоим», вот лейтмотив, который звучит, проходит красной нитью через массу мученических актов. Что это такое, фанатизм? Таких масштабов, да с чего бы ему быть. Чем парализовался страх смерти, пыток?
Нет естественных объяснений этому факту, слышите, нет! Остается одно объяснение, сверхъестественное. Да, то, о чем пишут Деяния Апостолов самым простым языком, безыскусным, без всяких пафосов, без восторгов, просто сообщается и больше ничего, о чем сообщает последующая история христианской Церкви, повествуя о жизни великих святых прямо свидетельствует: «Да, каждый, принимавший христианство, сознательно принимавший его, исполнялся того, что в христианстве именуется Духом Святым. Исполнялся Духом Божиим». Этот Дух Божий действовал как на самого человека, так и на окружающих. Мы же знаем массу фактов, когда палачи-истязатели бросали свои орудия и заявляли перед лицом судьи: «Я христианин».
Как это происходило, они потрясены были, как слабые женщины, дети подчас – Вера, Надежда, Любовь, даже дети показывали такие потрясающие образцы мужества. Пусть объяснят это какими-нибудь естественными причинами и найдите религию, которая могла бы встать рядом с христианством в этом роде. Посмотрите другие религии, как они возникали. Это или язычество, идущее естественным потоком из далеких глубин сознания истории человечества или если новая религия, то посмотрите, как они обычно возникали, совершенно спокойно, тот же буддизм. Яркая иллюстрация: Будда – всюду был почитаемой фигурой, которую принимали с удовольствием, считали за честь пообщаться с ним. Мусульманство, которое мы знаем, каким путем распространялось? Действительно, огнем и мечом.
Нет, некого рядом поставить, не только не возможно поставить, невозможно объяснить, как это в течение почти трехсот лет гонений христианство не было не только уничтожено, а стало религией большинства. Вот это один из очень таких ярких, объективных моментов, свидетельствующих о том, что христианство живет не человеческой идеей, не просто философским убеждением, что Господь Иисус Христос – Бог, Спаситель, это не мнение о том, что христианство, пожалуй, истинно. Нет. Потому что за мнение пойдут единицы на смерть, а миллионы – никогда. Это один из аргументов.
Второй аргумент, которому мы с вами фактически посвятили, можно сказать, основное внимание всего курса – вероучительный, чем мы собственно занимались. Мне очень хотелось показать вам, что те догматические истины, которые христианство возвещает в качестве основополагающих своих истин, удивительным образом не сходны, причем принципиально несходны со всем тем комплексом идей, как сознание язычников, т.е. представители языческих религий, так и сознание философствующего разума, удивительным образом христианские истины отличны от них. На целом ряде примеров мы с вами убеждались в этом. Возьмите догмат Троицы, мы сравнивали с вами с теми идеями, которые были в Византии Римской империи, были, ничего общего нет.
Совершенно оказывается, разные представления даже о спасении, опять совсем другое понимание, не здесь, не в этом мире, не материальное благополучие, не государственный социальный рай на земле, нет-нет, а «Царство Божие внутри вас есть». Не о Спасителе, это ни Август, ни монарх, ни император, ни завоеватель, ни добродетельный муж, который во всей своей славе и величии царствует нам миром и дает всем благоденствие, нет-нет, а это зрак раба, мы проповедуем Христа распята, иудеям соблазн, эллинам – безумие. Т.е. хуже варианта, например, если бы захотели найти хуже вариант, чтоб еще хуже придумать – ничего не придумаешь, насколько противоестественно языческому сознанию всему, и религиозному и философском сознанию фигура Христа по истине.
Соблазн и безумие во всех истинах христианских именно специфических христианских Боговоплощение, помните, мы же с вами говорили, кажется, уж чего-чего, а уж воплощение богов сколько угодно. Когда начали сопоставлять, Боже мой, ничего общего. Вернее есть общее, как между куклой и ребенком. Есть что-то общее? Да… что-то есть. Но кукла только кукла и останется куклой. Вот целый ряд догматических истин, которые мы с вами рассмотрели, они очень хорошо показали, как они отличаются от идей, которыми жило человечество, современное христианство.
Какими общими признаками характеризуются эти христианские истины? Есть целый ряд моментов, который очень показательный. Я бы, если хотите, назвал и немножко прокомментировал. Может быть, одним из них является невыводимость, логическая невыводимость христианских истин из иудейских и языческих, философских и религиозных представлений. Обратите внимание, что вот эти догматы, которые мы рассматривали, это же не есть логический вывод, что называется, доработка сознания, в результате которого мы приходим к следующей картине, к такой картине, которую дает христианское учение, ничего подобного. Ни догмат Троицы, ни догмат Боговоплощения, ни догмат спасения через крест и страдания об этом совершенно неизвестном миру халкидонским соединении природы человеческой и Божественной во Христе, ничего не известно.
А уж когда о воскресении заговорили, то язычники отреагировали так, как и положено: «Иди Павел, послушаем тебя в другой раз, только иди подальше отсюда, не мешай нам, этих сказок мы наслушались уже достаточно». Все христианские идеи – это просто дикие идеи, они не выводимы логически из тех, повторяю философских и религиозных предпосылок, которые имели место в то время, более того, они действительно «безумны». Конечно, я в кавычках это предлагаю, эту безумность, но Тертулиан так ведь и сказал: «Кредо квио абсурдо эст», т.е. верю, потому что это абсурдно, безумно, т.е. логически не связано.
Понимаете, они не противоречат логике, а они не логически не вытекают, их нельзя логически как-то оправдать, вот в чем дело-то. Кстати, ни кто-нибудь, а Энгельс сказал замечательные слова: «Христианство вступило в непримиримое противоречие со всеми окружающими его религиями». В какое противоречие, о каком непримиримом противоречии он говорит? Что, христиане взяли палки, мечи, копья и драться давай со всеми. Ничего подобного, как раз христианство отличалось удивительно мирным характером. Здесь непримиримое идейное противоречие, религиозное противоречие. Энгельс прекрасно это выразил, он специально занимался вопросами христианства, и эта фраза, я вам скажу, ой как о многом говорит. Он сказал то, что фактически говорили все атеистические пропагандисты, фактически пока не опомнились и не поняли: как же оно тогда возникло, тогда давай наоборот: нет-нет, христианство тогда от туда-то возникло.
На самом деле он сказал истину. Да, все основные христианские истины действительно вступили в непримиримое противоречие со всеми идеями окружающего его мира. Я бы еще сказал, что христианские истины не только не выводимы логически, они не только принципиально отличаются от всех идейных аналогов религиозных мыслей того времени, но они и не повторяют этих идей. Христианские истины – это не есть повторение того, что имело место, ну просто, их не находят, их нет таких идей, я говорю о христианских истинах, их просто нет, но при этом есть еще один интересный момент, который, наверно, стоит отметить.
У Бора, это известный физик, один из создателей квантовой механики, есть разделение на два вида суждений – тривиальные и не тривиальные суждения.
Тривиальные – это те суждения, в которых утверждения противоположные являются ложными. Например, белое – черное, мужество – трусость. Можем найти сколько угодно противоположных суждений и утверждений. Это тривиальные суждения, т.е. обычные.
Нетривиальные отличаются тем, что противоположные утверждения столь же истинно, как и первое. То есть мы встречаемся не с логической противоречивостью, когда 2х2=4; 2х2=5, нет-нет, а когда утверждения противоположные столь же истинно. В теории относительности это хорошо показано. Поезд движется или не движется? А это зависит от того, с какой позиции будем утверждать. Если будем говорить: движется, хорошо – мы тогда стоим на месте, скажем: не движется – мы движемся. Противоположное суждение, а оно оказывается столь же верным, правда, при условии, что мы движемся.
Или возьмите в области элементарных частиц, это известный Вэйквилл, когда элементарные частицы являются частицами. Частица, а что ей противоположно – не частица, например волна. Это совершенно не совместимые между собой явления. Камень, брошенный в воду и волна, которая идет от камня. Воевикл говорит: да, для лучшего понимания этого явления, которое мы не знаем, как назвать, в одних случаях мы будем рассматривать это как частицу, в других – как волну, и это одинаково будет верно. Христианские истины обладают свойством не тривиальности. Истинные – это суждения не тривиальные, когда мы касаемся микромира, каждая современная научная идея должна быть достаточно безумной, чтоб оказаться верной, т.е. носить нетривиальный характер.
Возьмите, например, христианский догмат о Боге – Троице. Вообще-то христианство верует в какого Бога, единого или не единого? «Веруй во Единого Бога». Христианство – это какая религия? Монотеистическая. Простите, ну три лица, или нет? Три. Так три – это не один. Это же отвержение единства! Верно, это противоположное суждение, христианство утверждает и то и другое. Причем, почему утверждает? Утверждать можно все, что угодно, в данном случае утверждение проистекает не из-за какого-то волюнтаризма, что я хочу вот так и утверждаю, нет. Как в области физики элементарных частиц, почему мы утверждаем: частица или волна, потому что наблюдают и то и другое, наблюдают это факт. Ни кому-то в голову стукнуло, а есть естественный факт и больше ничего, потому и утверждаем.
И в христианстве мы наблюдаем абсолютно то же самое, потому что это естественный факт откровения. Христианство, с одной стороны сохраняя чистый монотеизм, утверждая о том, что Бог Един, в то же время утверждает Его Троичность. Поразительным образом из этой точки одной вдруг раскрывается картина. Да, монотеизм, какой же монотеизм, что это значит, и вдруг – триипостасность. До этого самое большее, что мы знали, монотеизм сопряжен с моноипостастностью, коли монотеизм – значит моноипостастность.
Здесь открывается удивительная бездна, даже трудно себе пред-ставить – потрясающая бездна, оказывается, когда мы касаемся понятия о Боге, касаемся Бога, т.е. такой реальности, которая принципиально выходит за границы любого нашего опознания, здесь нам открыта некая тайна, что в Этом Едином Божестве – три ипостаси, и для того, чтобы не было никакого смешения, выражены соответствующими разными словами эти ипостаси: Отец, вечно рождающийся Сын, вечно исходящий Дух Святой. Причем мы никогда не знаем, а что такое вечно рождающийся, или рожденный? Не знаю. А что такое исходящий? Не знаю. А какая разница между этим? Не знаю. Знаю только одно, что тут что-то разное. Указывается различие, хотя то, что происходит, мы не знаем. Как вечно рождается, как вечно исходит, знать не можем. Это поистине не тривиальное утверждение. Это совсем не тривиальное утверждение.
Я думаю, что Нильс Бор, если бы немножко вдумался бы в это, был бы просто в восторге потрясающем, а впрочем, возможно, что он говорил и об этом.
Так вот, эта необычность христианских догматов, какую она вызывала реакцию у современников? Обратите внимание, мы проходим историю Церкви и часто на что мы жалуемся, что мы проходим не столько историю Церкви, сколько историю ересей, или, по крайней мере, сколько историю Церкви, столько же – историю ересей.
В чем дело-то? В том-то и дело, что постоянно хочется исправить христианство. Что же оно говорит… это ни в какие ворота не лезет, исправить его надо и начинают исправлять… Как это Бог мог воплотиться на самом деле? Когда совершенно ясно, помните сказано: «Наши боги не пойдут на то, чтоб на самом деле воплощаться», и начинают придумывать… да нет, это только казалось, что Он воплотился, это только казалось, что Он страдал, – ничего подобного. На самом деле вовсе Бог не воплощался, Он не может воплотиться, что вы. Так возникает ересь докетизма. Ну, если хотите, это очень сильно.
Приходит другое исправление христианства. Нет-нет. Родился человек Иисус, конечно, как положено, так и родился. Но в Него за Его добродетели, за Его святость вселился Бог – Логос, который в Нем пребывал. Иногда пребывал, а иногда уходил. Помните ересь несторианскую? Любопытно, кажется, исправляли так уж хорошо, лучше не придумаешь христианство, а эти вдруг богословы, святые, преподобные, святители принимали в штыки – нет, это ересь! Почему ересь? По очень простой причине, это не соответствовало, просто не соответствовало фактам, которые изложены в Евангелии, Евангелие так и говорит, совсем нет. Христианство решительно отвергало это, только потому, что это не соответствовало фактам, как они даны в Откровении, в Евангелии. На этом основании отвергались еретические различные точки зрения.
Видите, язычество постоянно пыталось и до сих пор пытается «исправить» христианство, поместить его в прокрустово ложе нашей логики, нашего мышления, философских представлений. И так ересь за ересью.
Ересь – это попытка «исправления» христианства.
Обращаю ваше внимание, да кто ж это такие за мудрецы, которые могли придумать такие истины, что все философы мира с ними справиться не могут, а открываем Евангелие, Боже мой! Рыбаки, всё, этим всё сказано, больше ничего говорить не надо. Странно, рыбаки, а, с другой стороны, такие потрясающие глубины, это они могли придумать, это надо быть, простите меня, ну самому надо быть дураком, чтоб поверить в это. Не их это учение, это люди простые, не книжные, о них прямо сказано, они только передали то, что слышали. Так мы и говорим: «по Евангелие от Матфея», по-славянски: от Матфея, от Луки. Они передали, как свидетели: «то, что мы слышали, то, что мы осязали, - пишет Иоанн Богослов, - о слове, жизни повествуем вам».
Передали только, никакой своей мудрости и забыли думать, да откуда она? Скажите, неужели это не объективный аргумент, чтобы задуматься. Откуда же могло возникнуть такое учение? Из уст таких простых людей, да у них один только Павел и был образованный, да он и не был в числе двенадцати. Откуда же это все?
Слушайте, это же поразительный объективный аргумент, сильнейший. Одного его достаточно, чтобы сказать: да, христианство – это религия сверхъестественного происхождения, неземного.
Я бы еще остановился на научно–философском аргументе. Он сводится к тому, что истинность христианства, как и другой любой религии, как и любой научной теории, теории, по крайней мере, которая хочет претендовать на научность, может быть подтверждена двумя вещами:
1) необходимо наличие фактов, которые подтверждают ее основные установки;
2) очень важно, принцип верифицируемости, возможность проверки этих утверждений.
Вы все прекрасно знаете как я вас учу, я утверждаю, что в созвездии раков – существуют раки, а кто не верит, пусть, пожалуйста, посмотрит, и я неопровержим. А вон скептик кричит: «Алексей Ильич, а как вы проверили это? Покажите путь, как вы убедились, что там раки водятся». Принцип верифицируемости, это очень важный принцип, многие элементарные частицы были открыты за десятки лет, до того как они были признаны, в конце концов, научным фактом. Теоретически открывали, говорили: да, должна быть, вот с такими-то свойствами, всё нашли, всё, и всё равно это оставалось под вопросом, до тех пор, пока это не удостоверялось экспериментально. И когда не было показано, как можно убедиться теперь, кто говорил, что он открыл, как был проведен этот эксперимент, чтобы можно было опознать это и убедиться, что действительно это так, а не иначе.
Если рассматривать христианство с точки зрения чисто формальной, чисто научной, то здесь открываем картину очень интересную. Христианство имеет огромное множество фактов, такое множество, которое не поддается и никогда не поддастся какому-нибудь исчислению, свидетельствующие о его сверхъестественности. Учитывая ту обстановку в которой мы живем и находимся, достаточно привести имена Иоанна Кронштадтского, Ксении Петербургской, Амвросия Охтинского, чтобы поставить вопрос: те огромные горы, книги фактов, о которых свидетельствует народ – очевидцы, те, которые соприкоснулись и соприкасаются до настоящего времени, которые прямо говорят о тех действительных чудесах, которые имели место с ними и которые затем подтверждены Церковью, самим фактом их канонизации, эти факты, что есть?
Или, может быть, лучше их отрицать, основания? Я повторяю, фактов огромное количество. А есть ли возможность самому убедиться в том, что Бог есть, есть этот сверхъестественный мир, как самому убедиться, что Царствие Божие есть внутри нас, как убедиться в том, что Дух, тот Бог, о котором говорит христианство, преображает человека, т.е. из алчного, завистливого, тщеславного, гордого, обжоры и пьяницы делает человека чистым, милосердным, кротким, воздержанным и т.д.? Есть ли возможность самому убедиться, есть возможность или нет, пережить самому человеку в себе ту радость, о которой говорит христианство? Есть такая возможность. Христианство говорит, что есть реальный путь, путь не чисто умозрительный и не теоретический, а путь, который был проверен, апробирован огромным числом людей, многие из них святые, нам известные, оказали потрясающие факты этого преображенного действия Божия на человека в самих себе.
Это преображение касалось всего: их ума, сердца, тела, даже тела, т.е. если подходить с чисто формальной точки зрения, то христианство, как научная теория, удовлетворяет двум основным предпосылкам, необходимым для признания любой теории в качестве научной. Оказывается, эти факты есть, я повторяю, есть бесспорные факты. Я обратил бы внимание и на другое, тоже относящееся к научно–философскому аргументу. Христианство представляет свое мировоззрение, которое одновременно вот с этим феноменом сверхъестественного порядка не только не уводит человека от всех жизненных проблем, не уводит в царство иллюзий и мира идеального, нет-нет.
Христианство как раз открывает человеку возможности правильного подхода к этим проблемам, христианство отвечает на все самые фундаментальные и жизненно необходимые проблемы человеческого существования. Христианство дает цельное мировоззрение человеку, причем такое мировоззрение, это очень важно, друзья мои, которое не отвлекает человека от всех жизненно необходимых проблем и задач этой жизни, в то же время, дает человеку необычайное мужество, радость, силу в этой жизни. Подумайте об одной только идее «Бог есть любовь», что это значит? Это значит, что все то, что совершается со мной, я не говорю о том положительном, что совершается, это мы с удовольствием принимаем, я говорю о том отрицательном, когда нас ругают, обижают, оскорбляют и прочие вещи, которые с нами делают, все это совершается не потому, что этот человек, эти люди – такие злодеи, им Бог Судья, для меня это совершается потому, что мне это полезно.
Действие же, Бог есть любовь, и все это совершается по премудрому и любвеобильному промыслу Божьему, т.е. для меня совершается какое-то благо, то, что я принимаю как очень неприятное, нехорошее, тяжелое, скорбное, страдательное, на самом деле совершается благо. Например, мы подчас не знаем, что болеем, т.е. что у нас есть какая-то болезнь, мы не знаем, но на осмотре врач говорит: «Знаете, извините, но вот тут вам надо кое-что сделать. Это совершенно необходимо вам нужно сделать, иначе могут быть последствия необратимого порядка и тяжелого». «Ну что ж, согласен. Отдаюсь в руки». И меня, знаете ли, начинают мучить; какие-то уколы, процедуры, горькие таблетки, пилюли, а то еще, глядишь, он объявляет: «Извините, но срочную операцию надо сделать». «Да я здоров, я хорош, да лучше меня нет на свете!» «Нет, срочно на операционный стол, и немедленно!»
Как мы это оцениваем?.. Потом, когда узнаем, когда сделали операцию, оказалось, Боже мой! Если бы этого не сделали, всё, я бы погиб. Как благодарны мы этому врачу! Христианская вера дает нам, я бы сказал, потрясающую радость, радость во всех наших жизненных неприятностях, скорбях и страданиях. Христианство утверждает: все, что с нами совершается, совершается по любви, по той любви, которой никто из нас не имеет, по отношению даже к самому близкому человеку, ибо это не просто великая любовь, а любовь истинная, т.е. премудрая, которая не ошибается, а мы часто ошибаемся, когда думаем, что любим других.
Здесь – безошибочная любовь, поэтому все, что нам посылается, это есть акт любви, премудрой любви, вы подумайте, что дает христианство человеку, подумайте, что дает. Какое иное совершенно отношение ко всем нашим скорбям-то будет, а мы живем так мало, даже в этом психологическом плане. Христианство является удивительной религией радости, оптимизма! Представьте, когда вас зубной врач лечит, или представьте: когда вас привели пытать к палачу, когда вам зуб будет сверлить, есть разница? Наверно… Когда нам хирург разрезает живот, или какой-нибудь бандит, есть разница? Наверно…
Итак, все наши неприятели, враги, оскорбители и ненавистники, это только слепые орудия в руках премудрой и всеблагой, любвеобильной воли Божией. Вот это христианство! Какая радость! Подумайте, может быть стоит отметить, еще сказать, что с чисто формальной точки зрения христианство не содержит в себе никаких положений в учении, которые противоречили бы совести человеческой, или разумному отношению к жизни человеческой, напротив, христианство призывает именно к жизни по совести, более того, возводит нравственное начало в человеке на такой высокий уровень, что даже люди, очень далекие от христианства, не христиане сознаются в том, что более замечательного образа в истории, более совершенного образа, я говорю образа, они так выражаются, нежели образ Евангельского Иисуса, не встречали нигде.
Это совершенный образ, совершенного человека. Вот Он какой – христианский идеал, вот на Кого мы ориентируемся. Не на какого-нибудь, который звучит гордо, нет-нет. Иисус – идеал потрясающий; и любви, и мужества, и заботы об элементарных нуждах. Вспомните, свадьба, видно у бедных людей, вина не хватило. Для них какая скорбь это, какое расстройство, какое поношение со стороны окружающих даже, что делает? Воду в вино претворяет, подумайте, какие заботы, даже о самых простых вещах. Нет-нет, христианство не отвлекает, не мешает жить. Христианские заповеди – это не помеха к вольной жизни. Совсем нет! Христос заботится даже о самых элементарных человеческих нуждах. Христианство не содержит в себе никаких положений, повторяю еще раз, которые бы противоречили разумному отношению к жизни, началам совести, началам нравственности, нет этого в христианстве. Это аргумент скорее этический, аргумент, который прямо говорит о том, что христианство – религия, против которой мы ничего не может сказать дурного.
А как оно проявляло себя в истории, и как оно осуществляло и осуществляет себя в конкретных людях, это вопрос уже другой. Тут мы видим разное – от потрясающих вершин святости и любви до иуд и им подобных. Но это вопрос уже другого порядка. Само же христианство действительно удивляет каждого, кто бесстрастно начинает с ним знакомиться, своим величием и нравственным и умозрительным, даже величием как таковым.