Рассматривая структуру религии, мы считали богословие основным компонентом религиозной идеологии. Поэтому для более детального рассмотрения сущности христианского богословия обратимся к православию. Это вызвано рядом причин: во-первых, более 70 % верующих в нашем отечестве исповедуют православие; во-вторых, зная богословие одного из основных течений христианства, можно получить адекватное представление о католиках и протестантах.
В христианской религии сохранилось немало феноменов в том качестве, которое было заложено в них на заре становления христианства как новой идеологии цивилизации.
В настоящее время почти не вызывает сомнения, что ядром любой религиозной системы, независимо от конфессиональных различий, является богословие (теология). Всвязи с этим важно прояснить сущность богословских построений, выявить содержание и ориентацию их программ и ценностей.
Прежде чем производить анализ основ христианского вероучения, необходимо ответить на вопрос: что такое богословие и как его понимают сами теологи. Мы не претендуем на изложение всей полноты, всего объема богословских воззрений по данному вопросу. Наша цель - дать общую картину трактовки богословами их собственного учения.
Видные церковные мыслители дают следующие определения понятия "богословие": "Под именем сис-
темы православного богословия должно разуметь такой способ изложения истин православной веры, по которому они представляли бы одно стройное целое, как один живой и совершенный организм". Или: "Богословие есть полное и основательное изложение христианской религии". (Архиепископ Макарий. Введение в православное богословие. СПб., 1871. С.416; Антоний (Амфитеатров). Догматическое богословие православной, кафолической Восточной Церкви. СПб., 1862. С.4-5). Созвучно предыдущим и третье определение: "Православное богословие есть наука, излагающая в систематическом порядке, на основании Святого Писания, по разуму Вселенской Церкви, истины христианской религии". (Антоний (Амфитеатров). Догматическое богословие... С.5)
Церковные мыслители понимают богословие в широком смысле как "науку о религии". (Николин И. Курс основного богословия или апологетика. Сергиев Посад, 1860. С.4-5). Анализ имеющихся определений богословия позволяет выделить в них ряд существенных особенностей. Главный акцент здесь отводится истолкованию религии, которая рассматривается как связь человека с Богом при посредстве Иисуса Христа. Из такого понимания религии и проистекает главная задача богословия: через ряд вероучительных положений отстоять и доказать необходимость бытия Бога и связей его с людьми. Однако само вероучение возможно только в церкви и только через церковь. Поэтому, зная, что в Библии церковь именуется "домом Божьим, телом Христа", можно рассматривать богословие, отстаивающее связь человека с Богом, как учение, направленное на отстаивание тезиса о том, что только в церкви и через церковь человек может встретиться с Богом, а значит богословие - это учение о церкви, описанное через систему терминов Абсолюта, Бога, ибо церковь - заместитель Бога, а также предстоятель Бога на земле.
В контексте изложения материала богословие в своих сущностных характеристиках, ориентирует нас рассматривать его, в первую очередь, как церковную
дисциплину, излагающую и обосновывающую бытие церкви в обществе и причастность к ним человека, а в самом широком смысле как богословскую науку о религии.
Характерно, что православные богословы, давая ему определения, предостерегают от двух крайностей: во-первых, от попыток только рациональными средствами описать его; во-вторых, от крайнего мистицизма.
Православное богословие встречается с одним "традиционно" трудным местом в своей системе, которое не позволяет автору создать собственную картину богословия, не может идентифицировать ее ни с одной из существующих религиозно-философских систем, так как он должен говорить не от своего лица, а от имени всей церкви.
Кроме того, все системы православного богословия, ориентируемые на церковность, обращены и на консервацию своих смыслов, т.е. на традицию, на определенную неизменность, что придает системе- православного богословия некую двойственность. С одной стороны, и это очень ценно, оно сохраняет ядро основных богословских построений от проникновения "модных", случайных вкраплений, что может привести к искажению самой системы, но, с другой стороны, не позволяет включать в богословскую систему современные достижения христианско-богословской мысли, так как для этого требуется проделать достаточно сложную процедуру признания и включения новаций самой церковью.
Однако вероучители православия видят заслугу богословия на русской почве именно в том, что "истины христианства" устойчивы и неизменны. Отстаивая их неизменность, митрополит Никодим (Ротов) утверждал, что православное богословие составляет славу и заслугу православной церкви, сохраняющей в неизменном и неповрежденном виде истины христианства.
Для более глубокого анализа основ православного богословия необходимо рассмотреть вопрос, что относит православное учение к примеру богословия как науки. По мнению вероучителей церкви, "система право-
славного богословия требует, чтобы она имела одно начало, одну общую коренную истину, которая обнимала бы собой весь предмет науки" (Архиепископ Макарий. Введение в православное догматическое богословие. СПб. 1871. С.417), чтобы из этого начала "все части или отрасли науки были выведены самым точным, логическим образом, были поставлены на своем месте и в самой тесной связи между собой и, наконец, чтобы в каждой из этих отраслей все частнейшие истины были развиты строго в логической последовательности, а полная система богословия заключала в себе стройную совокупность богословских наук". (Николин И. Курс основного богословия... С.5).
Религиозные мыслители выделяют две особенности, отличающие богословие от других наук: первая -содержание истин богословия неизменно и дано раз и навсегда, вторая - богословие не доводит своих положений до степени чувственно осязаемой наглядности и дается внутренним нравственным опытом, т.е. является по существу актом веры, актом религиозного опыта.
Если вероучители признают неизменными свои религиозные истины, то нам необходимо определить, что есть истина в их понимании. Итак: "Истина, - писал архиепископ Макарий, - есть догматы", а догматы веры "суть истины Богооткровенные, определенные и извлеченные Вселенской Церковью". (Антоний (Амфитеатров). Догматическое богословие... С.35.). Термин "догмат" по трактовке вероучителей, происходит от греческого "думаю, полагаю" и обозначает окончательное решение или заключение, в отличие от неустановившегося мнения, суждения.
Этот же смысл вкладывали греческие философы в свои отвлеченные понятия или же употребляли этот термин для обозначения общеобязательного поведения, указа верховной власти. В последнем значении понятие "догмат" употребляется в греко-язычном Ветхом Завете, в Новом Завете, при объяснении предписаний Моисеева закона и определений, данных апостолами. У отцов и учителей раннехристианской церкви, в
особенности у Василия Великого, Григория Нисского, понятие "догмат" употребляется в значении твердо установленной, непререкаемой и безусловно обязательной истины христианского вероучения.
Кроме того, считается, что в христианском вероучении догматы содержат в себе учение о Боге и об отношении Его к миру и человеку и, главным образом, определяя христианское мировоззрение, составляют в совокупности особую область истин вероучения, отличную от светского знания. Все области христианского знания зависят от вероучения как своего основания и начала. При этом сама "богооткровенная, догматическая истина по своему объективному достоинству, независимо от большей или меньшей степени человеческого разумения, всегда одна и та же, оставаясь неизменной". (Добротворский В.И. Православное догматическое богословие. Сергиев Посад, 1896. С.7).
Догмат выражает сущность церковного учения в 10ТОВОЙ форме. "Это откровенные истины веры-, включая постановления и уставы, кроме того, необходимо учитывать, что символ веры шире догмата, так как он (фиксирует догмат". (Позов А. Богочеловек. Христианская мистика. Париж, 1974. С.318). Как религиозная истина, как тайна духа догмат не укладывается в рамки мыслящего существа, не вмещается в человеческом мозгу, ориентированном на логико-рациональный стиль мышления. По мнению богословов, догмат скрывает тайну; необходимо доискаться тайны в нем, пережить его в тайне.
Таким образом, догмат есть сверхразумная, сверхъестественная истина, опытно переживаемая в ре-.шгиозном медитативном созерцании и составляющая ядро религии.
Мы достаточно много внимания уделяем некоторым христианским понятиям для того, чтобы осознать их, получить представление о базисе вероучения, а в дальнейшем выявить сущность и различие христианских “счений, которые в период становления и развития раннехристианского вероучения выработали определен-
ную теоретическую базу, выразившуюся в различных его ересях.
Как в античной философии можно выявить идеи, взгляды и представления, которые стали в последующие века базой для различных философских школ и направлений, так и идеи и представления первых веков существования христианства легли в основу различных его течений, со временем развитых и углубленных. Минимальные, незначительные противоречия и разночтения в текстах на раннем этапе существования церкви породили противостояние различных богословских систем, что значительно затруднило объединение христиан.
Однако пойдем дальше.
В сжатом, концентрированном виде догмат в православном богословии выступает, во-первых, как непререкаемая, данная через божественное откровение, исти--на; во-вторых, как истина, относящаяся к внутренней сущности религии, т.е. вере; в-третьих, как божественная истина, которая определяется и формулируется церковью, а не отдельной, пусть даже и очень гениальной, личностью; в-четвертых, как истина, безусловное признание которой совершенно необходимо для истинного христианина. "Если мы христиане, - писал русский православный богослов, иеромонах Михаил, - то высшее христианское понятие, или догмат, должны быть основами всего нашего мировоззрения, руководящим началом всей нашей деятельности, мысленным светом, их смыслом и целью" (Иеромонах Михаил (Грибанов-ский). Истина Бытия Божия: Опыт уяснения основных христианских истин естественной человеческой мыслью). (Богословские труды. Сб.30. М., 1990. С.10).
Согласно православному учению, можно двояко подходить к оценке догмата: или с точки зрения разума, или с точки зрения веры, но при этом необходимо со всей определенностью иметь в виду, что приблизиться к пониманию сущности догматов может помочь только вера, так как "Триипостасное единство - принцип всего богословия, тема всего богословия и, наконец, исповедь всей жизни. Она-то и есть корень разума". (Флоренский
П.А. Столп и утверждение истины. М., 1990. С.488). С точки зрения рационально-логического объяснения догматы веры не могут быть сведены в логически упорядоченную систему, что признают и богословы. Как видно, данный факт не очень беспокоит служителей церкви, ибо их система основана не столько на логике и рациональном мышлении, сколько на вере. Вера и только вера - вот тот базис, вот тот принцип, который структурирует и определяет всю систему богословских построений. Повторная фиксация этого тезиса не должна нас раздражать. Если будем пытаться выявить специфику богословских построений, то придется не раз возвращаться к этому положению. Церковнослужители пытаются сгладить противоречия в основе своей идеологии путем мистификации, онтологизации логического противоречия. Одну из таких попыток предпринял выдающийся философ и богослов О.Павел Флоренский в своей теории об антиномиях как конститутивных элементах религии. "Для рассудка, - писал он,,- истина есть противоречие, и это противоречие делается явным, лишь только истина получает словесную формулировку... Тезис и антитезис вместе образуют выражение истины. Другими словами, истина есть антиномия, и не может не быть таковою". (Флоренский П. Столп и утверждение истины. С. 147).
Однако поскольку истина, а с ней и принимаемый за выражение истины догмат и символ веры антино-мичны, то и пути её достижения - в отказе от рассудочных доказательств, логических построений, ибо рассудок, по мнению отца Павла, не может не ограничиваться одной из взаимоисключающих сторон объекта. Любой анализ догмата "для рассудка лишь формален, и только в благодатном состоянии души наполняется соком жизни, делается самодоказательной истиной жизни" (там же, с. 160).
Наличие противоречий в основе религиозного мировоззрения, и особенно в догмате, вобравшем все противоречия христианской догматики, не пугало П.А.Фло-ренского. При помощи антиномии он пытался доказать
?3ак.1793 65
неоспоримость, истинность самого догмата, а в широком смысле отстоять все христианское учение. По его мнению, "где нет антиномии, там нет и веры, а это будет лишь тогда, когда и вера и надежда упразднятся, и пребудет одна любовь" (там же, с. 163),т.е. все противоречия снимаются на уровне Бога, Абсолюта.
Здесь необходимо сделать одно отступление и сказать, что та мотивация, с которой выступил О.Павел в защиту догматики и религии в целом, в первой половине XX в. не нашла своего достаточно широкого применения как способ защиты и развития церковного вероучения, и лишь только в наше время труды философа-богослова печатаются, переиздаются, изучаются и применяются в богословской практике церкви.
В связи с тем, что догматы церкви, по учению христианских богословов, даны людям непоколебимыми, неизменными, возникает проблема согласования их с требованиями быстро изменяющегося мира, с уровнем роста индивидуального сознания верующих. Для того чтобы не затрагивать сущность самих догматов и тем самым не входить в противоречие с принятыми постановлениями Вселенских Соборов, православной традицией, поддерживать свою веру и учение в "неповрежденном виде", идеологи христианства заявляют, что "проблемы православного богословия составляют не сами догматы веры или морали, как и не основы благодатной литургической жизни..., а способ их усвоения". (Богословские труды. Сб.5. С.215).
Православные богословы ищут такие формы изложения христианских истин, которые соответствовали бы современным представлениям и запросам современного верующего сознания, и для этого предлагают выработать общие принципы православного богословия, предохраняющие верующее сознание от разрушительного влияния цивилизации.
Богословы считают необходимым, стремясь раздвинуть рамки традиционных представлений, действовать не только в привычных традиционных формах, но коснуться и самой чувственной сферы - области веро-
учения и догматики.
Тема развития догматики в церковных кругах всегда дискуссионна, так как затрагивает фундамент религии, обновление или изменение которого может привес-]-и к непредсказуемым последствиям. Все богословы сходятся в одном: церковное сознание с момента его возникновения до настоящего времени не изменилось, также не подлежит изменению и вероучение.
Однако попытки обновить или пересмотреть, сгладить противоречия в базисе богословия неоднократно предпринимались в прошлом, предпринимаются они и сегодня. Одна из таких попыток, предпринятая во второй половине XIX века, была вызвана развитием исследований по истории церкви. "Развитие церковно-исторических интересов сразу же отражается и на разработке догматического или систематического богословия", - заметил протоиерей Георгий Флоровский. (Фло-ровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1981. С.377).
Профессор Московской духовной академии А.В.Горский в своих лекциях пытался объяснить изменения в понимании смысла догматов их двойственной природой. "Когда рассматривается догмат, как мысль Божественная, он один и неизменен, сам по себе полон, ясен, определен. Но когда рассматривается догмат, как мысль Божественная, усвоенная умом человеческим, то его внешняя массивность необходимо с течением времени возрастает". (Цит. по: Флоровский Г. Пути русского богословия. С.378). Это, по мнению А.В. Горского, связано с тем, что "новые открытия ума человеческого в области истины, постепенно возрастающая опытность его прибавляют ему ясность... с течением времени все более и более становится возможна полная строгая система знания. Вот ход развития догмата, вот жизнь его" (там же, с.379).
Тенденция исторического подхода к изложению догматики все усиливалась, что нашло отражение в уставе духовной академии 1869 г., где было записано, что догматическое богословие должно преподаваться с ис-
торическим изложением догматов. Разъясняя этот подход, преподаватель академии А.П.Катанский в статье "Об историческом изложении догматов" писал, что для^ догматического богословия важна не буква, а смысл этой буквы.
Следующий шаг в новом подходе к пониманию догмата сделал епископ Сильвестр (Маливанский), который рассматривал догмат не в мертвой неподвижности (иначе, по его мнению, догмат уподобится семени доброму, упавшему на камни), а как он должен усваиваться сознанием в конкретной исторической обстановке, чтобы разум человеческий возвел его на уровень знания. Божественная полнота догмата должна быть явлена, раскрыта, признана. И в этом, по мнению епископа Сильвестра, вся важность исторической действенности мысли.
Так постепенно в недрах церковно-богословской мысли вырабатывались попытки по-новому взглянуть на понятие догмата, шел поиск путей согласования положений догматики и требований современности. С развитием принципа историзма в богословии и разделением его на богословие библейское (т.е. изучающее библейские тексты) и святоотеческое (изучение богословского наследия отцов, учителей и иных церковных авторитетов) все противоречия догматики перемещаются из области библеистики в область церковного предания, его понимания и интерпретации. Но при этом богословская мысль не могла и не пыталась затрагивать нерушимые основы канонического строя, выработанные первыми христианскими Соборами. Хотя, по объяснению профессора Московской духовной академии Е.Е.Скурата, "каноны не являются догматами, а своего рода применением догматических начал к изменившимся местным условиям жизни". (Богословские труды. С6.24. С.203).
Попытки русского православия раздвинуть привычные границы понимания догмата, где недооцениваются человеческая сторона церкви и ее предания, привели православных мыслителей к различным интерпре-
тациям богословских терминов. Так, Ливии Воронов, профессор Ленинградской (ныне Санкт-Петербургской) духовной академии предлагал вспомнить, что "Древняя Церковь предпочитала называть догматами не то или иное число четко сформулированных положений относительно веры, а скорее самый дух и самую сущность истинно церковного, проповеданного Святыми Апостолами и раскрытого Св. Отцами вероучения". (Журнал Московской Патриархии, 1980. М10. С.72).
Другой православный богослов профессор В.В.Бо-.10ТОВ еще в конце XIX в. при подготовке диалога со старокатоликами предложил уточнить вероучительные положения, разбив их на три группы: "а) догмат, б) свя-тоотеческий теологумен, в) частное богословское мнение" (там же, с.72). При этом профессор считал, что теологу-мены и частные богословские мнения можно и нужно подвергать критике, изменению, а сущность догматов отличать от способа его выражения. Сколько бы мы не приводили примеров новой интерпретации догматики как основы вероучения церкви, все они не будут выхолить за рамки проблем современной теологической экзегетики, ибо, по мнению идеологов православного христианства, только интерпретировав свое учение в новых, созвучных нашей эпохе терминах и понятиях, церковь может вдохнуть жизнь в свои богословские построения. Для того чтобы оставить в неприкосновенности и "чистоте" основные установки и догматы христианской веры, защитники христианства по-новому формулируют некоторые положения святоотеческого предания, пытаясь в очередной раз сгладить основные противоречия системы богословия.
Догматы христианства не могут существовать сами по себе, поэтому они преподносятся верующему не разрозненно, а в виде единой, не поддающейся корректировке системы. Только в системе, основанной на вере, может существовать и существует христианское вероучение. Раз так, то нам необходимо найти тот принцип, ту идею, которая руководит образованием и функционированием системы богословия, системы догматики
христиан.
По учению церковных мыслителей, "идея едино-сущия лежит в основе символа веры, тринитарной и христианской догматики, христианской философии и науки, норм деятельности разума и уставов духовной жизни". (Богословские труды. Сб.29. М., 1989. С.227).
По единодушному признанию религиозных мыслителей, "первая и основная истина всякого ведения есть то, что Бог есть высшее, бесконечное, совершеннейшее существо, в котором мы живем, движемся, существуем и от которого все зависит, и уверенность в сей истине есть самое непоколебимое". (Антоний (Амфитеатров). Догматическое богословие). Более рельефно и более образно эту мысль конкретизирует П.А.Флоренс-кий. Он писал: "Вспомним, в самом деле, что такое христианское жизнеописание? Развитие музыкальной темы, которая есть система догматов, догматики. А что есть догматика? Расчлененный символ веры. А что есть символ веры? Да не что иное, как разросшая крещаль-ная формула Во имя Отца и Сына и Святого Духа". (Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. С.54).
Современные представления об основах православной догматики не претерпели каких-либо изменений. Так игумен Андроник (Трубачев) утверждает, что "богословие в древности называлось учением о Троице. Троица единственный предмет богословия". (Богословские труды. Сб. 29. С.226).
Современные богословы единодушны в том, что все догматы связаны между собой учением о едином, истинном Боге Отце, Сыне и Святом Духе и его божественном домостроительстве, явленном в устроении царства Божия.
Догмат о "Пресвятой Троице", по мнению религиозных мыслителей православной церкви, и есть тот отличительный, основной и необходимый догмат веры последователей христиан, так как в нем, считают они, утверждается возможность истинного боговидения, непостижимого умом человеческим. Это обусловлено тем, что познание истины, т.е. единосущия Святой Троицы,
совершается только благодатью Духа Святого. Утверждение о том, что сущность Троицы, а с ней и богосло-ния, является тайной тайн, непостижимой для человеческого рассудка, для рационального познания и анализа, характерно для всех без исключения богословских тру-1ов. Только вера является единственным средством приобщения к благодати Святого Духа.
Здесь мы вновь сталкиваемся с понятием веры. Только вера, данная Богом и церковью (это особенно важно и необходимо подчеркнуть), именно вера, данная церковью, а не каким-либо другим субъектом, необходимый и достаточный компонент познания и изучения истин христианства.
Таким образом, идеологи христианства, вне зависимости от конфессиональных различий, в свои богословские построения трансцендентно привносят и он-тологизируют идею божественной сущности. Этот онто-логизм и предлагается всем верующим брать за точку опоры, за основу своих религиозных воззрений^ Причем аксиоматически, многократно повторяется формулировка: божественную сущность можно познать только верой, рациональное познание или постижение ее невозможно, ибо это есть таинство за семью печатями.
Взяв данный факт веры за исходный, богословы логически развертывают систему догматов, догматики, которая помогает им объяснить сущность божественного мироустройства и механизм его функционирования.
Тем самым онтологизированная идея трансцендентного Абсолюта представляется в системе богословия как раз и навсегда заданная данность, что достаточно красноречиво подтверждается высказываниями святых отцов, авторитет которых в богословии никогда не оспаривается. Никита Стифат: "Никто не может войти в богословие и сказать ничего достойного о Боге, как только Духом Святым" (Добротолюбие. М., 1890. Т.5 С. 171), Иустин Философ: "Людям невозможно узнать "голь высокие и божественные истины ни по естеству, ни через деятельность ума, но только посредством дара,
который исходит свыше на святых мужей" (Цит. по: Дьяченко Т. Уроки и примеры христианской веры: Опыт катехизической хрестоматии. СПб., 1890. С. 19), Василий Великий: "Понятия, которое было бы вполне достойно Бога... никто никогда не достигнет, хотя бы соединились все умы для исследования и стеклись все народы для его выражения". (Василий Великий. Архиепископ Кесарии Копподийский. Творения. Сергиев Посад, 1901.4.5. С.26).
Вера в сверхъестественный Абсолют (в православии - Троица) это и есть та основа, которая вновь и вновь помогает определить, уяснить сущность, выявить системообразующий признак религиозной идеологии, веры в целом и богословского мировоззрения в частности. В свою очередь, богословие является центром, вокруг которого формируется, организуется и структурируется вся архитектоника религии. Само же богословие, организованное и структурированное на идее веры в сверхъестественный Абсолют, дополняется другими ре-лигиозно-теоретизированными образованиями, основанными на догматике и ориентированными на нее.
Система богословия разрабатывается и внедряется в жизнь церкви и верующих специально подготовленными людьми и всегда утверждается соборным церковным сознанием. Эта система является не только плодом интеллектуального труда исследователя, но обязательно и трудом верующего, пребывающего в лоне церкви. Далее, богословие есть система, в которой каждый элемент имеет смысл только в связи с другими положениями, где каждый догмат несет в себе определенную смысловую нагрузку.
А совокупность догматических элементов есть не просто целостность, а целостность в новом качестве, несводимая к простой сумме догматов и определений Соборов. Поэтому смысл и значение богословия шире, чем сумма его отдельных слагаемых. Уже само здание богословия со своеобразной архитектоникой наделяет догмат богословской концептуальностью, т.е. придает ему церковный, а значит, и общепризнанный, статус, а не про-
сто фиксирует некое строго определенное, неизменное положение.
Необходимо отметить, что то или иное религиозное положение, претендующее на статус догматического, должно быть воспринято и утверждено соборным церковным сознанием, без этого одобрения оно не может претендовать на статус всеобщего употребления в религиозной жизни. Жизнь догмата только тогда становится для верующего сознания "реальностью", когда это сознание принимает его за самодостаточную ценность, когда догмат начинает осознаваться верующим и становится руководящим началом его жизни.
Для внедрения в сознание верующих религиозных положений церковные мыслители с помощью религиозной герменевтики, через Предание предпринимают попытки наполнить догмат новым содержанием, раскрыть его смысл применительно к реалиям современного мира, пытаясь сгладить его противоречивость.
При этом каждый догмат заключает в' себе не только печать индивидуальной особенности конкретного положения, но и отпечаток общей концептуально-смысловой определенности богословской системы "верую в Святую Троицу".
В концептуальном виде сущность богословия представлена в Никее-Константинопольском символе веры. Сама формулировка этого символа веры с обязательным добавлением "верую" исключает его рационально-логическое понимание, а ориентирует на обязательное признание его верующим, если он считает себя членом церкви. В этом и состоит тайна догмата, который может быть познан только путем религиозно-мистического переживания, путем веры.
На основе церковного понимания сущности высшего божества учителя и христианские мыслители воссоздают для верующих в специфических формах образы-ориентиры (и первый в этом ряду, естественно, образ Спасителя, Мессии, Пророка, мученика, святого) как реально существующие персоналии истории. Система богословия использует эти образы в качестве
опорных пунктов сначала для выработки, а затем и для закрепления у правоверных христиан иллюзорных программ жизнедеятельности, ориентированных на уподобление этим идеальным образам, предназначеным быть стимулирующими силами в их жизни. Кроме того, они служат охранительными, защитными средствами против других нерелигиозных или нехристианских идеалов.
Сам же Абсолют в его православно-христианском варианте в богословии выступает в трояком понимании: как предмет богословия, как сама религиозная деятельность, как стимулы и средства богоугодной жизни паствы.
Подытоживая сказанное, можно утверждать, что принцип Абсолюта является одним из главных во всей системе религиозных построений. Догматическая система православного богословия характеризуется как система заранее заданных онтологизмов, ориентированных на Абсолют, где на различных уровнях организации теологии теоретического или теоретико-практического плана каждый элемент системы имеет относительно самостоятельный характер и направлен, по смысловой за-данности, раскрывать необходимость Абсолюта, а значит, религии и церкви в обществе.
Тут необходимо также сделать небольшое пояснение, в том смысле, что вся система богословия и догматов, сформулированная и одобренная церковью, должна восприниматься иррационально, через веру, но не веру в обыденном ее понимании, а только такую веру, которую проповедует церковь. Только уяснив этот момент, мы можем двигаться дальше, так как все иные интерпретации являются ересью и осуждаются церковью или не принимаются в расчет. Хуже всего, что в настоящее время в системе распространения информации о вере появилось множество различных лжехристианских учений, которые обрушились на неискушенное, "стерильное" в вопросах веры сознание наших соотечественников, что способствует проникновению в сознание людей нетрадиционных верований, что, в свою очередь, подрывает социокультурный уклад жизни людей и государ-
ства. Мы не призываем к ликвидации различных течений религиозной жизни, а лишь напоминаем и предупреждаем о том, что верования, не связанные с многовековыми традициями, могут внести хаос в сознание наших сограждан. В конечном счете, каждый человек вправе сам выбирать - веровать или не веровать, во что верить и кому поклоняться.