Основным достоинством философской антропологии, дающей ей возможность в отличие, например, от натуралистического миропонимания или, например, от экзистенциально-сущностного миропонимания, поставить проблему не об исключительных аспектах или эманациях, а о бытийности явлений духовности, является поиск и исследование (с учётом подходящей методологии) соответствующего типа философского познания. Таким соответствующим типом философского познания является философский символизм.
То, что духовные сущности отделимы в ригористических категориях логики, является проблемой любого изучения духовности. Тем не менее, остальные подходы к изучению духовности объявляют духовность явлением, непостижимым для разума, и, следовательно, невозможным для изучения.
Философское изучение человека, в свою очередь, проявляется в том, что духовные сущности и философский опыт отражаются только в моделях и символах, состоящих из смысла, возникающего из интуиции. Отсюда понятно, почему лишь символическая, состоящая из образов форма может представить смысл учения о божественном духе и духовности, которые невозможно постигнуть путём рационального мышления. При этом нельзя путать символическую форму с такой наивной формой символизма, в которой существует архаическое сознание с учётом свойственной ему логики.
В России философия символизма как способа изучит духовность окружающего мира связана с именами философов первой половины и середины 20 века. Это такие выдающиеся православные философы-символисты:
Символизм отличает такое понимание сознания как особого способа осмысления окружающей реальности:
В основе такого осмысления лежим сам символ.
Главное достоинство такого мышления заключается в том, что оно выражает знание об окружающей действительности в виде изменчивых образов с большим количеством дефиниций, имеющим, тем не нее, своей первоосновой какой-нибудь единичный в своём роде символический образ, заключающий в себе всю многообразие понятийного смысла.
В противовес «утилитарному» символизму, имеющему «понятия» определённой символической системы, духовный символизм имеет в виду разработку такой системы взглядов на окружающий мир, в которой окружающий мир будет структурно представлен в символистическом виде и в которой духовно-понятийное будет представлено в чувственно-сущностном.
Будучи объединёнными в одном символе, эти две стороны не сливаются между собой, а их связь выражается чётко. Таким образом, с таких позиций символизм можно рассматривать в качестве искусственной символической системы.
Любая символическая система требует наличия значений, которые нельзя представить исключительно на основании содержания, поэтому символический способ осмысления действительности крайне удобен для раскрытия скрытых в объективной реальности смыслов. Свою завершённость символ приобретает исключительно в процессе толкования, которое обеспечивает консервацию смысла и определённое этим смыслом применение объясненного значения в будущем.
Если в аграрных обществах (исторически им соответствует эпоха средних веков, длившаяся, как известно, с 5 по 15 века), где доступ к информации играл роль определяющего признака принадлежности к культурной общности, символика должна была в первую очередь маскировать этот ограниченный доступ к информации, то в эпоху нового времени (началась с 15 века нашей эры и продолжается до настоящего времени) вся информация приобретает общедоступный характер и образует связь с умственной деятельностью, а также отличается упрощенным познанием и стремлением к народовластию. Таким образом, по мере расширения общедоступности информации символизм в Западной Европе стал угасать.
Концепция известного советского философа и исследователя античности А.Ф. Лосева рассматривает символ как особое отражение окружающей реальности. Признаки символа как особого «прибора для общения» человека с окружающим миром раскрываются через его коммуникативную и гносеологическую функции. Отсюда видно, что мы интерпретируем идеи посредством символа, и, таким образом, возникает возможность выйти за границы человеческой субъективности в попытке познать закономерно-всеобщее бытие. Многоуровневое содержание символа приводит к глубине постижения окружающего мира, равно как и к действующей внутренней работе воспринимающего его субъекта.
Попытки философского осмысления понятия «символ», равно как и символического мышления в целом возникли еще в эпоху греко-римской древности в философии неоплатонизма (ярким представителем неоплатонизма был философ Плотин). Неоплатоники заметили разницу между символом от логически-рассудочной формой постижения мира. В последующие исторические периоды, а именно в эпоху феодализма (средневековье) и в эпоху капиталистического производства (новое время), пристальное внимание уделялось развитию темы относительного характера символизма. Великий немецкий философ первой половины 19 века – Георг Гегель трактовал символ как знак, в основе которого лежит условность и необходимо преодолеть путём формулирования логических понятий, несвязанных с «эмоцией», которая всегда затрудняет мышление.
Принципиально новый смысл учению о символе приобрело в работах философа 19 века Эмиля Кассирера. Для Эмиля Кассирера и язык, и миф, и наука являются «символическими сущностями», позволяющими человеку упорядочить окружающий человека хаос, а также приводящими к единение людей. Начальной точкой рассуждений Эмиля Кассирера является признание равенства предметов и слов, в результате чего возможно взаимозаменяемость понятий. Ключевая мысль работы Эмиля Кассирера, вышедшей под заголовком «Философия символических форм», заключается в признании факта того, что для опыта не требуется какая бы то ни было объективная реальность, потому что реальный мир во всем множестве его проявлений творится только мыслью при помощи символических концептов. Таким образом, говорит Э.Кассирер, многообразные области культуры являются «символические сущностями», к которым относятся мифологические идеи, язык, нравственность, научное познание и т.п. Причём, каждая из этих областей отделена от иных областей в форме самостоятельного явления.