99
1.1 Понятие доказательства, методологический анализ доказательств
Понятие доказательств является важным аспектом в различных отраслях права. Большое внимание данному институту уделяется и в уголовном процессе.
В УПК РФ определение понятия доказательств содержит часть 1 статьи 74. /3/ В соответствии с нею доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в процессуальном порядке устанавливают наличие или отсутствие всех обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
В старом УПК РСФСР доказательства определялись как "любые фактические данные", где слово "фактические" давало основание считать, что речь идет о сведениях, достоверность которых уже установлена. В УПК РФ слова "фактические данные" заменены на "сведения". /50/ Это означает, что доказательствами являются не только те сведения, достоверность которых уже установлена, а все те сведения, которые собираются, проверяются и оцениваются как в досудебном производстве, так и в суде.
Для определения понятий "доказательства" и "фактические данные" наиболее важное значение имеет четкое уяснение этих дефиниций.
Вполне естественно возникает вопрос: каково же реальное содержание понятия "доказательства". Ответы ученых-процессуалистов на этот вопрос неединообразны: к доказательствам относят факты, установленные с помощью средств доказывания, либо сведения о фактах и средствах доказывания в единстве, либо фактические данные (сведения о фактах), доказательственные факты и средства доказывания вместе взятые. /54/
Следовательно, суть разногласий в содержании понятия "фактические данные" такова: включает ли оно факты или сведения о фактах и охватываются ли им средства доказывания и доказательственные факты.
Понятие "фактические данные" логически и этимологически правильнее выразить иначе: "данные о фактах". Данные - это сведения, необходимые для какого-нибудь вывода, решения. /54/ Следовательно, фактические данные есть сведения о фактах, т.е. явлениях действительности. В связи с этим было бы несправедливо оставить без рассмотрения вопрос о соотношении трех понятий: факт, сведения о факте и доказательство.
Факт - это явление объективной действительности. Факты существуют независимо от того, знают ли о них лица, осуществляющие расследование и судебное рассмотрение. Сведения о факте - это информация, при помощи которой мы можем познать факт. Информация может быть истинной или ложной. Истинная информация ведет к тому, что возможность познания факта становится действительностью, ложная информация препятствует этому. Доказательства представляют собой такие сведения о подлежащих установлению фактах, которые надлежащим образом удостоверены, т.е. получены из указанного в законе источника с соблюдением всех требований, предусмотренных уголовно-процессуальными нормами.
Статья 58 УПК РСФСР 1923 года предусматривала, что доказательствами являются показания свидетелей, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы осмотров и иные письменные документы и личные объяснения обвиняемого. /50/
Современная формулировка позволяет выделить обязательные (неотъемлемые) признаки каждого доказательства. В отличие от УПК РСФСР новый уголовно-процессуальный закон называет меньшее количество таких признаков.
Исходя из действующего уголовно-процессуального закона, выделяются следующие обязательные признаки, которыми должны обладать все доказательства в уголовном судопроизводстве.
Первое -- это наличие информации. Изначально закон позволяет говорить как о доказательствах, о любых сведениях. Такое утверждение следует из положения, включенного в ч. 1 ст. 74 УПК. /3/ Далее, та же правовая норма предусматривает использование сведений судом, прокурором, следователем, дознавателем в порядке, определенном УПК. Тем самым, подразумевается возможность оперирования информацией в процессе доказывания на четкой правовой основе, т.е. на условиях законности.
Если первый признак доказательств выражается в неограниченности сведений, то второй -- как раз вводит ограничения, воплощается в виде законом установленного порядка, пронизывающего всю деятельность, связанную с использованием таких сведений, а следовательно, начиная с их получения.
Третий признак проявляется в присутствии связи между информацией и обстоятельствами, подлежащими установлению. Часть 1 ст. 74 УПК указывает на те сведения, на основе которых устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
Как было отмечено выше, признак, выражающийся в фактическом характере информации, оказался не воспроизведенным при обновлении уголовно-процессуального законодательства. Образовавшийся пробел, в совокупности с просматривающимися отдельными другими недочетами, в действительности, способен порождать значительные проблемы для практики в сфере уголовного судопроизводства. /25/
На фоне устранения самим законодателем из уголовно-процессуального закона того, что доказательства -- это факты, отсутствия конкретных требований к опросу защитником лиц, с их согласия, становится совершенно открытым, неразрешеным вопрос относительно того, какие, в свою очередь, требования устанавливает УПК к результатам оперативно-розыскной деятельности как доказательствам по уголовному делу.
Сведения, полученные при проведении возможных мероприятий на основании Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г., /4/ не являются сами по себе (т.е. изначально) доказательственной информацией. Можно утверждать, что, в основном, оперативные данные предстают в виде исходных для осуществления следственных действий по уголовному делу. Причем, порою применение одной из мер оперативно-розыскного характера порождает необходимость производства целого комплекса следственных, а также иных процессуальных действий.
Так, по одному уголовному делу, возбужденному в связи с обнаружением признаков вымогательства в действиях группы лиц в отношении двух лиц, занимавшихся реализацией бензина, после удачно проведенного оперативного эксперимента, в ходе которого во время передачи требуемой суммы денег соответствующий факт был зафиксирован при появлении сотрудников милиции и будущих понятых, понадобилось производство осмотра места происшествия, отдельного осмотра, с детализацией, обнаруженных денежных купюр, со следами характерных пометок, допроса всех подозреваемых, допроса двух потерпевших, нескольких свидетелей, а также приобщение в установленном порядке изъятых и подвергнутых осмотру денежных купюр. /36/
Проведение следственных действий, в известной мере, подразумевает ч. 2 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», с учетом которой «результаты оперативно-розыскной деятельности могут ... использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств». /4/ Однако приведенное законодательное положение не направлено на исключение других источников фактических данных, способных стать доказательствами. Часть 2 ст. 11 указанного Федерального закона согласуется с содержанием ст. 84 УПК, по которому документы, как в письменном, так и ином виде, полученные, истребованные или представленные в установленном порядке, приобщаются к материалам уголовного дела.
Таким образом, для того, чтобы содержащаяся в документе информация стала иметь доказательственное значение, может оказаться, по смыслу закона, достаточным процессуальное приобщение. Возможные в связи с приобщением документа к материалам уголовного дела следственные действия (например, допросы) носят производственный, ситуационный характер.
Причем, документы для последующего их приобщения к материалам дела могут представлять органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность.
В статье 88 Уголовно-процессуального кодекса РФ названы свойства доказательств:
- относимость;
- допустимость;
- достоверность. /3/
Однако сам уголовно процессуальный закон не определяет, как понимать обозначенные им свойства. Например, Гражданский процессуальный кодекс РФ в отдельных статьях раскрывает сущность относимости и допустимости доказательств.
Относимость как свойство достаточно легко выводится непосредственно из определения понятия доказательств, нашедшего отражение в ч. 1 ст. 74 УПК. Сведения (данные) должны относиться к обстоятельствам, подлежащим установлению по уголовному делу, имеющим значение для его разрешения. Наличие такой связи и образует относимость. Сам термин «относимость» является достаточно оптимальным. /30/
Наибольшие затруднения на практике при разрешении вопроса на предмет наличия относимости у тех или иных данных (сведений) обусловливает субъективизм восприятия так называемых «иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела» (ч. 1 ст. 74 УПК). 3/
Такого рода обстоятельства прослеживаются в вариациях, в зависимости от характера, особенностей совершения преступления. Подобные обстоятельства принято именовать промежуточными, либо вспомогательными. Их установление позволяет выявлять, в свою очередь, наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по каждому уголовному делу, перечисленных в ч. 1 ст. 73 УПК. Так, по уголовному делу об убийстве при производстве предварительного расследования не было своевременно обращено внимание на то обстоятельство, что в жилое помещение, в котором был обнаружен труп, можно было проникнуть, по имеющимся данным, только с использованием ключа от замка на входной двери. Факт наличия подходящего к соответствующему замку ключа у определенных лиц в рассматриваемой ситуации -- сведения, обладающие свойством относимости. Установление принадлежности ключа, его использования для проникновения помогает, в совокупности с иными данными, выявить лицо, совершившее убийство. Неправильный подход к установлению круга сведений, имеющих отношение к делу (относимых), затрудняет доказывание. /30/
При производстве по уголовным делам совершаются и другие просчеты, выражающиеся, наоборот, в чрезмерном использовании различных сведений. Собираются и исследуются данные, не имеющие отношения ни к обстоятельствам, подлежащим доказыванию в соответствии со ст. 73, ни к иным обстоятельствам, подразумеваемым ч. 1 ст. 74 УПК.
Упущения при производстве предварительного расследования и при рассмотрении уголовных дел в суде могут иметь место ввиду неустановления всех важных для разрешения их обстоятельств, характеризующих событие преступления. Пункт 1 ч. 1 ст. 73 УПК не называет опять-таки все обстоятельства. Говорится о времени, месте, способе и других обстоятельствах совершения преступления. Безусловно, относимыми являются данные об орудиях преступления, о вспомогательных средствах, использовавшихся при его совершении. Причем, в ряде случаев без установления подобных обстоятельств невозможна верная юридическая оценка содеянного. Например, нельзя квалифицировать убийство как совершенное с особой жестокостью, по усмотрению, что для лишения жизни применялся яд, вызывающий особые мучения, если не установлено, какого вида яд был употреблен. /41/
В научной литературе, относящейся к уголовному судопроизводству, традиционно немалое внимание уделялось и уделяется проблемам допустимости доказательств. Можно выделить труды Арсеньева В.Д., Зажицкого В.И., Кипниса Н.М., Лупинской П.А., Миньковского Г.М., Мотовиловкера Я.О., Орлова Ю.К. Уяснение сущности такого свойства доказательств, как допустимость, имеет крайне важное значение для практической деятельности в сфере уголовного процесса. Факты неправильного подхода к определению в конкретных ситуациях допустимости (недопустимости) доказательств влекут совершение ошибок при расследовании уголовных дел, их судебном рассмотрении. В принципиальном смысле, под допустимостью доказательств в уголовном судопроизводстве понимается их пригодность для использования в процессе доказывания.
В литературных источниках /49, 50/ авторами называются требования, которым должны соответствовать доказательства для того, чтобы считаться допустимыми, говорится об условиях допустимости доказательств. Выдвигались предложения об использовании критериев для установления допустимости доказательств. Высказываемые суждения, безусловно, заслуживают учета, осмысления, тем более -- по причине отсутствия прямой законодательной регламентации. В правовых нормах не содержатся указания на какие-либо требования, относящиеся к допустимым доказательствам.
Вместе с тем уголовно-процессуальный закон устанавливает, какие доказательства воспринимаются как недопустимые. Часть 1 ст. 75 УПК предусматривает, что доказательства, полученные с нарушением требований Кодекса, являются недопустимыми. А в части второй данной статьи УПК вычленены две типовые ситуации для оценки доказательств как недопустимых. По изложению ч. 2 ст. 75 УПК, к недопустимым доказательствам отнесены, во-первых, показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде; во-вторых, показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности. /56/
Если попытаться разобраться, что из себя представляют два приведенных выше пункта части 2 статьи 75 УПК, то станет ясным следующее. Речь должна идти не о двух видах доказательств, которые в силу нарушения закона при их получении подлежат признанию недопустимыми, а о двух видах сведений, вообще не приемлемых для рассмотрения в качестве доказательств. Не приводя здесь все возможные аргументы, обратим внимание лишь на главное.
Само отражение показаний потерпевшего, свидетеля, о которых говорится в п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК, в письменном виде, как раз подлежащих протоколированию в установленном порядке органом предварительного расследования, судом, не есть нарушение закона. /56/ Выяснить, в частности, всегда изначально, воспринимал ли точно свидетель или потерпевший какие-либо обстоятельства либо предположительно воспринимал, в действительности не представляется возможным. И такие показания именно должны законным способом протоколироваться. А затем, и может быть, только по мере производства огромной работы, связанной с собиранием, закреплением, проверкой, оценкой доказательств, будет сделан обоснованный и правильный вывод о непосредственном восприятии обстоятельств или о присутствии предположения, догадки. И факт дачи показаний подозреваемым, обвиняемым в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденных подозреваемым, обвиняемым в суде (п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК), нельзя категорично во всех случаях квалифицировать как нарушение требований УПК.
Итак, если отталкиваться от содержания определения недопустимых доказательств, включенного в ч. 1 ст. 75 УПК, то логически вытекает следующий вывод. Допустимыми следует признавать доказательства, полученные без нарушения положений УПК.
Установление допустимости (недопустимости) доказательств в стадии предварительного расследования в состоянии обусловливать принятие одного из решений по делу. Проблема законности получения доказательств влияет на вывод относительно возможности в установленном порядке направить дело для рассмотрения в суд. Иногда нарушения закона, имевшие место при собирании доказательств, предопределяют прекращение уголовного преследования. /23/
По уголовному делу, возбужденному по факту разбойного нападения на нескольких иностранных граждан, Ш. и другие допрашивались после задержания в качестве подозреваемых без обеспечения права на защиту. Потерпевшим, не владеющим русским языком, при производстве допросов не был предоставлен переводчик. Все следственные действия, связанные с предъявлением для опознания, были произведены с совокупностью нарушений уголовно-процессуального закона. То, что некоторые из подозреваемых реально были опознаны, не представлялось возможным использовать в доказывании. Таким образом, следствие не располагало допустимыми доказательствами. А ограниченные варианты принятия дополнительных мер для исследования обстоятельств дела не позволили придти к тем результатам, которые усматривались из протоколов предъявления для опознания в части изобличения некоторых подозреваемых. В сложившейся ситуации уголовное дело было прекращено. И в постановлении о прекращении уголовного дела понадобилась определенная аргументация применительно к выявлению недопустимости полученных доказательств. /19/
При прекращении уголовного преследования, действительно, требуется оценка доказательств с точки зрения их допустимости. Подобный подход согласуется с нормами действующего уголовно процессуального закона. Он соответствует ч. 3 ст. 7 УПК, предусматривающей, что нарушение норм Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств. Признать доказательство недопустимым, с учетом содержания ч. 3 ст. 88 УПК, могут прокурор, следователь, дознаватель. /3/ А на основании ч. 1 ст. 75 УПК недопустимые доказательства не должны обладать юридической силой. Нормы УПК, названные непосредственно выше, распространяющие свое действие на ряд стадий уголовного процесса, позволяют признать доказательства не имеющими юридической силы конкретно в стадии предварительного расследования при прекращении производства по уголовному делу, хотя прямого указания на это закон не содержит.
Абсолютно проблематичным предстает в настоящее время правовое обозначение такого свойства доказательств, как достоверность. С одной стороны, как было уже отмечено, действующий уголовно-процессуальный закон упоминает достоверность. О ней речь идет в статье 88 УПК, устанавливающей правила оценки доказательств. С другой стороны, ни названная статья УПК, ни другие -- не раскрывают понятия достоверности доказательств, совсем не приводят никаких подходов к ее распознаванию. /47/
Вопросы применительно к достоверности доказательств, с точки зрения правового регулирования, возникают на фоне того, что в законодательном определении доказательств теперь не присутствует ранее обязательный признак сведений (данных) в виде фактического их характера. Соответствующее примечание было сделано еще в начале параграфа. На законодательном уровне оказался утраченным и принцип всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, который закрепляла статья 20 УПК РСФСР. Принцип имел крайне существенное значение для возможности установления истины по уголовному делу. /52/
К сожалению, законодатель лишь породил вопросы относительно восприятия достоверности доказательств в уголовном судопроизводстве. Отвечать, с позволения сказать, на такие вопросы приходится науке и практике. В этой связи уместно согласиться с мыслью на тот предмет, что «оценка достоверности доказательств лишена каких-либо формальных критериев, показателей». /31/ Действительно, почти все внимание законодатель сосредоточил в ст. 88 УПК на признании доказательств недопустимыми.
В науке уже достаточно традиционно достоверность рассматривается как обоснованное знание, соответствие которого действительности не вызывает сомнения. Сомнения не возникают у лица, оценивающего доказательства. Дифференцируются понятия истины и достоверности. Истина предполагает соответствие между выводом и объективной действительностью. Достоверность формируется на основе надлежаще произведенного доказывания, при тщательно осуществленных проверке, оценке собранных, закрепленных сведений (данных).
В научной литературе высказывались предложения, направленные на установление оптимального соотношения достоверности и допустимости доказательств, в том числе в период работы над проектом Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. /56/
В самом проекте УПК, в свое время, нашла отражение попытка увязывания названных двух свойств доказательств. Однако принят УПК был в такой редакции, что достоверность и допустимость оказались отдалены друг от друга. В связи с этим необходимо напомнить, что еще в 1993 г. была создана правовая основа для возможности признания недопустимым доказательства, обладающего свойством, именуемым достоверностью. Имеются в виду положения ч. 2 ст. 50 Конституции РФ /1/ и появившейся ч. 3 в ст. 69 УПК РСФСР.
Судебная оценка доказательств в уголовном процессе, в действительности, с учетом полного восприятия законоположений, должна строиться на основе тщательного исследования всех обстоятельств, значимых для разрешения конкретного дела. Правовые нормы, нашедшие отражение в статьях 73, 74, 85-88 УПК, не противоречат принципу свободы оценки доказательств, закрепленному в статье 17 УПК РФ, по основе содержания которого судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, с учетом имеющихся в деле доказательств. Соответствующие нормы конкретизируют принцип свободы оценки доказательств. И только использование в комплексе имеющихся в виду норм позволяет верно реализовывать на практике названный принцип. /20/
Оценить доказательства на предмет наличия или отсутствия у них такого свойства, как достоверность, возможно лишь при проведении достаточно широкого и тщательного исследования. Если целый ряд доказательств исключен ввиду признания их недопустимыми и не имеющими юридической силы, тем более -- преждевременно, то есть без скрупулезных проверки, оценки законности получения сведений (данных), дознаватель, следователь, прокурор, суд утрачивают способность надлежаще разобраться в том, достоверна либо недостоверна та или иная информация, относящаяся к уголовному делу.
Заслуживает отдельного внимания формулировка С.А. Шейфера, которым было отмечено, что «оценка допустимости и достоверности доказательств -- это процесс длящийся, не ограниченный лишь этапом собирания доказательств, вследствие чего первоначальная оценка может измениться»./61/
1.2 Виды доказательств в уголовном судопроизводстве
В уголовном судопроизводстве традиционно выделяются такие виды доказательств, как личные и вещественные (применительно ко второму виду употребляется и термин «предметные»); первоначальные и производные; прямые и косвенные; уличающие и оправдывающие. Поскольку в рамках уголовного процесса может разрешаться гражданский иск, представляется состоятельным обозначение подтверждающих исковые требования доказательств и опровергающих таковые. /42/
Возможна классификация доказательств по времени их получения. Например, актуально подразделение доказательств на следующие две группы: полученные во время досудебного производства по уголовному делу, полученные в судебных стадиях. Показательна, в определенном смысле, классификация доказательств по субъектам, представившим, получившим доказательства. Подобных вариантов набирается целый массив. Значительное обновление уголовно-процессуального регулирования за последнее десятилетие сделало особенно актуальным отнесение доказательств к допустимым либо недопустимым; к имеющим юридическую силу или не имеющим такую силу. /49/
Наименования «личные доказательства», «вещественные доказательства» обобщенно указывают на источники информации. В одном случае -- это изъяснение личности (индивида), зафиксированное в определенном порядке. И личность, собственно говоря, выступает носителем информации, которая облекается в доказательственную форму. В другом случае вещи, предметы (иные материальные объекты) являются отражателями сведений, признаваемых доказательствами.
К личным доказательствам относятся показания подозреваемого, показания обвиняемого, показания потерпевшего, показания свидетеля, показания эксперта, показания специалиста. Все виды показаний подлежат процессуальному протоколированию, с соблюдением общих и особых требований. /51/
Также в качестве личных доказательств рассматриваются заключение эксперта, заключение специалиста, иные документы. К составлению экспертного заключения законом предъявлен ряд конкретных требований. Так называемые иные документы (ст. 84 УПК) весьма разнообразны. Закон не предусматривает, по существу, даже частичного их перечня. Подавляющее большинство возможных в действительности разновидностей документов не названо в нормах, содержащихся в уголовно-процессуальном законе. /47/
Правовыми нормами ни в какой степени не предопределяется, какова достаточность в количественном выражении тех или иных личных доказательств для разрешения важнейших вопросов по уголовному делу, включая вопрос о виновности. На данный предмет не существует никаких формальных правил. Закон не отдает заранее предпочтения ни одному из источников доказательств. Но сведения, исходящие от личности, всегда, так или иначе, не лишены субъективизма. Следует учитывать особенности восприятия конкретной личностью событий, действий. Подразумеваются интеллектуально-волевое состояние индивида, эмоциональный фон на момент восприятия, наличие заболеваний, физических недостатков. На восприятие оказывают влияние многие факторы окружающей среды: расстояние, погодные условия и другие. Далее, по своей природе, субъективны человеческая память, способности изъясняться. Чрезвычайно важную роль может играть фактор личной заинтересованности в исходе дела, не всегда легко обнаруживаемый дознавателем, следователем, прокурором, судом, а также и иными участниками уголовного судопроизводства.
Личные доказательства приобретают письменную, графическую формы. Это могут быть материалы фотосъемки, аудио- и видеозаписи. Информация может находиться на магнитных носителях при использовании компьютерной техники. В любом случае, независимо от конкретной формы запечатления, сведения исходят от человеческого сознания, с его индивидуальными особенностями. К тому же к фиксации информации, воспроизводимой личностью, часто прибегает еще и другой индивид: дознаватель, следователь, прокурор, секретарь судебного заседания. Иначе говоря, показания протоколируются уполномоченным на то лицом. Процесс отражения показаний также не лишен элементов субъективизма. В действительности показания нередко записываются неполно, неточно. Лица, ведущие протокольные записи, допускают иногда и добавление собственной интерпретации, редактируют фразы, подлежащие фиксации.
Объекты, материальной природы, являются порою носителями, без преувеличения, незаменимой информации для верного разрешения уголовного дела. Вещественные доказательства способствуют обоснованному выдвижению версий, их целенаправленному исследованию, раскрытию преступлений, изобличению их совершивших. Такие доказательства по определенным категориям дел позволяют юридически правильно оценить (квалифицировать) содеянное. Они могут иметь решающее значение для установление виновности, невиновности в совершении конкретного преступления. /51/
В соответствии с ч. 1 ст. 81 УПК вещественными доказательствами признаются любые предметы, служившие орудиями преступления, сохранившие на себе следы преступления. /3/ Также в качестве вещественных доказательств рассматриваются предметы, на которые были направлены преступные действия. Кроме того, называются имущество, деньги и иные ценности, полученные в результате преступных действий либо нажитые преступным путем. К этому виду доказательств могут быть причислены иные предметы, а также и документы, которые способны служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
К так называемым иным предметам могут быть отнесены вспомогательные средства для совершения и сокрытия преступления (транспортное средство, использовавшееся для того, чтобы покинуть место преступления; вещь в которую было уложено для хранения похищенное, и другие). Документы могут иметь следы преступления, а также выступать во всех проявлениях, обозначенных в п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 81 УПК. /3/ Кроме того, они могут по-иному отражать объективно информацию, непосредственно относящуюся к преступлению, личности преступника (материалы видеозаписи, аудиозаписи, фотосъемки и отдельные прочие документы).
Вопрос о признании предметов, документов вещественными доказательствами разрешается следующим образом. Соответствующие материальные объекты подлежит осмотру. Выносится и отдельное постановление.
Порядок признания предметов (документов) вещественными доказательствами непосредственно устанавливает ч. 2 ст. 81 УПК. По своему существу он остался прежним после принятия и вступления в силу УПК.
Деление доказательств на первоначальные и производные также имеет существенное практическое значение. Название «первоначальные» указывает на первоисточник доказательной информации. Например, первоначальными доказательствами можно считать показания свидетеля-очевидца, результаты первично осуществленного следственного осмотра, подлинник имеющего отношение к уголовному делу документа, приобщенного к его материалам. Самый простой пример производных доказательств -- копия документа. Показания свидетеля, воспроизводящего рассказ свидетеля-очевидца, также рассматриваются в качестве последнего названного вида доказательств. /32/
Таким образом, как и термин «первоначальные», слово «производные» является достаточно ориентирующим. Суть состоит в производном характере сведений.
Получение в рамках осуществляемого уголовного судопроизводства доказательств второго выделенного вида практически изначально высвечивает проблему установления первоисточника для реализации возможности проверки подразумеваемых сведений. По обстоятельствам дела, вполне не исключаются обоснованные сомнения в истинности данных производного характера. Требуется, установить, не имеются ли различного рода искажения, не предпринята ли попытка фальсификации. Может даже стоять вопрос относительно того, существовал ли в действительности первоисточник принимаемой во внимание информации.
В уголовно-процессуальном законе не содержится ни в малейшей мере указания на предпочтение подлинного документа по отношению к копии, показаний свидетеля-очевидца в сравнении с иными свидетельскими показаниями. Не имеют никакого доминирующего значения результаты первичного следственного осмотра. Протокол повторно осуществленного осмотра, в том случае, если он не содержит никакой дополнительной, новой информации, а воспроизводит лишь ранее зафиксированную, однако, не менее весом, с позиции установления силы доказательств. Уголовно-процессуальный закон не называет ни одного случая заведомого предпочтения одного вида доказательств по отношению к другому. Ни по одной категории дел в уголовном судопроизводстве не предусматривается обязательное наличие подлинника документа (документов) для их разрешения. /30/
Иначе говоря, в уголовном судопроизводстве вообще не установлено жесткой связи между фактом наличия исключительно копий документов и разрешением тех или иных вопросов по уголовному делу, не выделяется никаких особых ситуаций. В данном контексте уместно обратить внимание на отсутствие каких-либо формальных начал в оценке.
Использование наукой терминологии «прямые доказательства», «косвенные доказательства» очень точно отражает характер данных (сведений). Либо полученная информация, относящаяся к уголовному делу, прямо указывает на событие преступления, способ его совершения, личность преступника и некоторые другие первостепенной важности обстоятельства, либо лишь косвенно обозначает возможную причастность к общественно опасному деянию, позволяет выстраивать версии происшествия. /30/
Содержательная часть доказательств, то есть сущность самой информации, может иметь непосредственную связь с обстоятельствами, перечисленными в статье 73 УПК (обстоятельствами, подлежащими доказыванию). Подобные сведения и рассматриваются в качестве прямых доказательств. Обстоятельства, которые законодатель привел в ст. 73 УПК РФ, подлежат установлению по каждому уголовному делу, они таковы, по своему значению, что без них немыслимы разбирательство и принятие законного решения. Поэтому, безусловно, субъекты доказывания заинтересованы в обладании данными, прямо подтверждающими либо соответственно непосредственно опровергающими обстоятельства, от которых зависит разрешение любого, без исключения, дела. /3/
Вместе с тем нельзя сделать вывод, что прямые данные, указывающие на обстоятельства, включенные в перечень ч. 1 ст. 73 УПК, неизбежно облегчают само доказывание. Различного рода искажения доказательственной информации, что по целой совокупности причин на практике происходит нередко, наоборот, ведут как бы по ложному пути, способствуют формированию неверной оценки. В действительности прямые доказательства, могут быть весьма предметными, конкретными, но вводящими в заблуждение.
По уголовным делам, связанным с обвинением группы лиц в совершении нескольких преступлений, особенно, когда усматривается далеко неодинаковое участие в тех или иных эпизодах, не в единичных случаях проявляются попытки соучастников посредством дачи прямых показаний преувеличить роль других по сравнению со своей в преступной деятельности или даже полностью переложить ответственность за определенное деяние, представляющее наибольшую общественную опасность. В тех ситуациях, в которых по делам не получены иные прямые доказательства, кроме показаний обвиняемых, решающее значение для правильной оценки приобретают косвенные данные (сведения).
Последнего названного вида доказательства, помимо того, могут даже более эффективно содействовать выдвижению версий и их исследованию, в том числе и опровержению, по мере собирания их большего массива. В конечном счете, определенная совокупность косвенных доказательств позволяет и при абсолютном отсутствии прямых -- решить задачу установления всех обстоятельств, выделенных в ч. 1 ст. 73 УПК. /3/
Данные (сведения), не прямо указывающие на обстоятельства, подлежащие установлению по всем уголовным делам, и принято воспринимать как косвенные. Косвенные доказательства не подтверждают и не опровергают непосредственно наличие события преступления, виновности лица и всего другого, обозначенного в ч. 1 ст. 73 УПК.
Косвенные доказательства, в частности, могут нести сведения о неприязненных отношениях между потерпевшим и лицом, применительно к которому возникает подозрение о причастности к совершению преступления; происходящих ссорах между ними; нахождении на месте преступления определенных лиц непосредственно перед совершением преступного посягательства; владении орудием преступления или предметами, деньгами, ценностями, документами, добытыми в результате его совершения; наличии у конкретного лица подобных навыков, в том числе профессиональных, как у преступника и т.д. Собирание, закрепление, проверка и оценка косвенных доказательств позволяют, как правило, постепенно и последовательно устанавливать обстоятельства, названные в ч. 1 ст. 73 УПК. Из нескольких косвенных данных со всей логикой вытекает и безупречный вывод относительно тех обстоятельств, которые интересуют субъектов доказывания как бы в первую очередь. Последовательность продвижения в доказывании может развиваться по-разному. Исходными могут быть почти любые сведения, как касающиеся особенностей обстановки, сопутствующих условий совершения преступления, интересов, наклонностей физических лиц, так и иные. Никакой шаблонной, жесткой схемы применительно к получению косвенных доказательств не существует. И для каждого уголовного дела индивидуально имеют самое различное значение те или иные сведения.
Выше уже обращалось внимание на то, что косвенные доказательства способны быть определяющими для конкретного уголовного дела. Именно такие доказательства порою и позволяют вынести обвинительный приговор или иное решение на законных основаниях. Показательным может быть признан следующий пример из судебной практики.
А. и С. обвинялись в совершении грабежа в отношении Г.. С. был также обвинен в убийстве Г. с применением огнестрельного оружия после совершения грабежа. По обстоятельствам дела было установлено, что на момент совершения убийства и у С, и у А. находилось по одному пистолету. Смерть была причинена ранением, произошедшим от одного выстрела. Имевшимися экспертными заключениями подтверждалась возможность производства выстрела, с поражающим воздействием, из одного пистолета. Из другого также изъятого, приобщенного к материалам дела пистолета, исходя из его технического состояния, выстрел не мог быть произведен. После убийства А. и С. передали пистолеты на хранение конкретному установленному лицу, ничего не рассказав о происшествии. В судебном заседании А. изобличал С. в убийстве, а С, наоборот, -- А. Решающими для судебной оценки оказались косвенные данные следующего рода. Лицо, которому были переданы на хранение оба пистолета, допрашивалось в качестве свидетеля. Свидетель в своих показаниях четко и в подробностях описал, как входили к нему в квартиру А. и С, какой именно пистолет достал каждый из них из своей одежды и передал для хранения. Тот пистолет, из которого и был произведен один выстрел, доставал из своей одежды и передавал С, обвинявшийся в убийстве. С. был признан судом виновным в совершении убийства Г. /10/
Представляется важным сделать также следующее примечание относительно использования косвенных доказательств в уголовном судопроизводстве и их эффективности. Изобличение виновных, с их осуждением за совершенные преступления, как свидетельствует практика, вполне состоятельно на базе исключительно косвенных доказательств. Это наглядно подтверждают результаты предварительного расследования и судебного рассмотрения, в частности, дел об убийствах, кражах. Успехи в доказывании по обозначенным категориям дел, а также и некоторым другим часто находятся в прямой зависимости от поиска, обнаружения, изъятия, исследования вещественных доказательств, которые несут преимущественно косвенную информацию, а не прямо относящуюся к обстоятельствам, перечисленным в ч. 1 ст. 73 УПК. /3/
Подразделение доказательств на уличающие и оправдывающие, казалось бы, является простым и убедительно демонстрирующим, на достижение каких целей направлены те или иные сведения в уголовном судопроизводстве. Однако представляется обоснованным противоположный взгляд. Во многих случаях просматриваются крайне существенная относительность в восприятии доказательств применительно к тому, для чего они, вроде бы, должны использоваться.
Заметим, что к уличающим и оправдывающим доказательствам принято соответственно причислять, с одной стороны, данные, обосновывающие наличие отягчающих наказание обстоятельств, с другой стороны, данные, подтверждающие существование смягчающих наказание обстоятельств. Таким образом, некая условность в названиях видов доказательств обнаруживается уже вследствие того, что к уличающим относятся и отягчающие наказание сведения, а к оправдывающим -- смягчающие наказание сведения. /51/
Доказательственные данные могут представать как многогранные. У некоторых из них просматривается, без преувеличения, множественное предназначение. Так, явка с повинной, во-первых, по своему существу, направлена все-таки на самоизобличение в совершении преступления. Но одновременно явка с повинной воспринимается в силу положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства как обстоятельство, смягчающее наказание. Информативный аспект явки с повинной -- изобличение самого себя. Хотя она может содержать сведения о наличии даже ряда смягчающих наказание обстоятельств. Сам факт явки с повинной призван также смягчать ответственность. /30/
С точки зрения практической значимости, существует классификация доказательств в зависимости от времени их получения. Собирание, закрепление доказательств в досудебных стадиях предполагает все-таки наличие именно предварительного характера соответствующих данных (сведений). Исходя из принципа непосредственности и устности разбирательства по уголовным делам, суд самостоятельно производит следственные действия. Причем УПК РФ по сравнению с УПК РСФСР расширил круг следственных действий, которые может производить суд. Все те материалы уголовного дела, которые были получены ранее, подлежащие использованию для обоснования выносимого решения, должны быть непосредственно исследованы судом. Приговор не может быть основан на тех доказательствах, которые не были исследованы в судебном заседании . /32/
Получение доказательств конкретно в стадии возбуждения уголовного дела, можно сказать, символизирует проблему признания их таковыми судом. Судебная практика складывается весьма неоднородно. Вокруг данных (сведений), собранных до возбуждения уголовного дела, их значения ведется немало споров и в научной литературе. В ряде публикаций просматривается отрицание авторами того, что полученные в стадии возбуждения уголовного дела материалы содержат сведения, воспринимаемые как доказательства в уголовном судопроизводстве. /30/ Имеется позиция о своего рода ограничениях в использовании в качестве доказательств отдельных документов.
Однако многими авторами не поддерживаются подходы, связанные так или иначе с ограничением доказательств. /50/ Приводится комплекс аргументов по поводу доказательственного значения материалов, полученных при решении вопросов о возбуждении уголовных дел.
Возможная классификация доказательств, исходя из того, какими конкретно субъектами (участниками процесса) они представлены, не имеет столь уж существенного практического значения. Имеет гораздо больший смысл остановка внимания на том, какие субъекты полномочны получать доказательства.
Распределение доказательств по группам, в зависимости от того, кем они получены, способствует разрешению задачи на предмет соблюдения компетенции. Действительно, каждый из таких участников процесса, как дознаватель, следователь, прокурор, суд, обладает неодинаковыми полномочиями. Это выражается и в производстве следственных, иных процессуальных действий, связанных с собиранием, закреплением доказательств. Названные участники ограничены в действиях, в том числе применительно к приобщению материалов к делу, временными периодами, относящимися к стадиям, этапам уголовного судопроизводства. Во внимании должен находиться вопрос о принятии дела к своему производству конкретным должностным лицом. /44/
За последнее десятилетие в российском уголовно-процессуальном законодательстве появилась значительная совокупноеть норм о недопустимости доказательств, отсутствии у них юридической силы. Сам уголовно-процессуальный закон стал таковым, что позволяет говорить о допустимых доказательствах и недопустимых, имеющих юридическую силу и не обладающих ею. Обратим внимание на то, что, в принципе, со стороны законодателя мог быть проявлен другой подход и те сведения (данные), которые не имеют юридической силы, вообще не признавались бы доказательствами. Однако правотворчество пошло по иному пути. Это и обусловило состоятельность и актуальность дополнительного варианта классификации доказательств.
1.3 Института доказательства в уголовном процессе
Доказательства и доказывание являются важнейшими правовыми институтами в уголовном процессе. Значение данного правового института определяется важностью развития демократического уголовного судопроизводства, построенного на принципе равенства сторон и состязательности.
Положения доказательственного права в новом УПК, указывают на новую идеологию доказательственного права, соответствующую назначению судопроизводства и конституционным принципам, гарантирующим права и свободы человека и гражданина. Таким образом, можно прийти к выводу, что основная роль доказательств - установление истины, и тем самым справедливое разрешение дела.
Между тем, по нашему мнению современное значение института доказательства несколько отличается от того, которое декларировалось в старом УПК
Доказыванию посвящена гл.11 УПК РФ, /3/ в которой даны основные правила собирания, проверки и оценки доказательств. Эти правила раскрываются и конкретизируются в отдельных нормах применительно к производству конкретных процессуальных и следственных действий и принятию решений на том или ином этапе судопроизводства.
В ч.1 ст.86 УПК указано, что собирают доказательства дознаватель, следователь, прокурор и суд путем производства следственных и иных процессуальных действий.
Бесспорно, что освобождение суда от несвойственной ему обязанности "принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию" (ст.3 УПК РСФСР), решительно меняет формы и пределы участия суда в доказательственной деятельности. /52/
Суд не обязан собирать доказательства и к нему нельзя обратить упрек в том, что обстоятельства дела не выяснены полно и всесторонне. В судебном разбирательстве, построенном на принципе равенства сторон и состязательности, решение по делу зависит от использования сторонами в суде их равных процессуальных возможностей. Вместе с тем в нашем уголовном судопроизводстве не воспринята модель англосаксонского судебного разбирательства, где суд полностью пассивен, обеспечивая только такой ход процесса, который дает возможность сторонам использовать свои права в состязательном процессе.
В российской уголовно-процессуальной доктрине, как известно, с давних пор принято различать четыре основные формы уголовного процесса, складывавшиеся и развивавшиеся в разное время: обвинительный, розыскной (инквизиционный), состязательный и смешанный процессы.
Обвинительный процесс, зародившийся еще в период рабовладения, наиболее полное развитие получил на первых этапах существования феодального общества. Характерной его чертой было признание особого положения обвинителя, в качестве которого обычно выступало лицо, потерпевшее от преступления. От его воли зависели возбуждение и прекращение дела. Система доказательств, сложившаяся под большим влиянием широко распространенных в те времена суеверий, предрассудков и религиозных воззрений, включала в себя клятвы, поединки и различного рода испытания (огнем, водой, раскаленным железом и т.д.). Суду была нужна не истина, не правда, не достоверное установление фактов, а подтверждение того, что обвиняемый способен выдержать испытание, поединок, дать клятву так, как это было положено, и т.д.
Розыскной (инквизиционный) процесс, возникший, как и обвинительный, в недрах рабовладельческого общества, достиг своего наиболее широкого распространения в эпоху абсолютизма.
По ее правилам судья одновременно должен был выполнять не только свои функции, но и функции следователя, обвинителя и в какой-то мере защитника. Обвиняемого лишали возможности защищаться. Он считался не субъектом (участником) процесса, а его объектом. О понимаемом в современном смысле слова праве на защиту не было и речи.
Типичной для такого процесса была система так называемых формальных доказательств, которая проявлялась прежде всего в строгой регламентации действий по оценке доказательств. Многочисленные доказательственные правила абстрактно предопределяли, например, что признание обвиняемым своей вины - "царица доказательств", что женщине нужно верить меньше, чем мужчине, богатому - больше, чем бедному, что какие-то конкретные факты или обстоятельства должны устанавливаться с помощью определенного числа свидетельских показаний (не менее двух, трех и т.д.). В некоторых странах законы требовали, чтобы судьи выявляли истину, но под ней понималось не соответствие фактов (обстоятельств) объективной действительности, а выводы судьи, сделанные с соблюдением предписаний законов, предустанавливавших априорно юридическую силу конкретных видов доказательств.
Многие институты этой формы уголовного судопроизводства оказались крайне "живучими". О них не раз "вспоминали" и в ХХ веке, особенно там, где возникали диктаторские или тоталитарные режимы, использовавшие жесткие средства борьбы с инакомыслием и непослушанием. Их рудименты (стремление формализовать доказательственную ценность отдельных источников доказательств, придание явно завышенного значения признанию обвиняемым своей вины, установление априорных формализованных критериев допустимости доказательств, ограничивающих возможности для свободной их оценки судьями и другими должностными лицами, и т.д.) продолжают сосуществовать с современными, прогрессивными процессуальными институтами и в других странах, нередко именуемых "цивилизованными", "с развитыми демократическими традициями" и т.д.
Состязательный процесс, развившийся из обвинительного, на первых порах получил наибольшее распространение в государствах с англосаксонскими правовыми системами.
Его широко пропагандируемая в наши дни т.н. классическая модель (схема) базируется на исходном положении о том, что уголовный процесс - это происходящий в суде спор между государством и гражданином, привлекаемым к уголовной ответственности, что в подобном споре обе стороны наделены равными юридическими возможностями по собиранию, представлению и исследованию доказательств, их анализу, выдвижению уместных для конкретного дела доводов и т.п. По идее, считается, что такими равными возможностями они должны обладать полностью как при судебном разбирательстве дела, так и в ходе его досудебной подготовки (предварительного расследования).
Одной из характерных особенностей системы доказательств и построения доказывания в условиях состязательной формы судопроизводства считается то, что оценка доказательств ставится в зависимость от внутреннего убеждения судей, а не от предустановленных априорно формальных критериев. Однако эта особенность в значительной мере является декларативной, поскольку она не исключает сохранения некоторых, порой весьма существенных, элементов формальных доказательств (придание особого значения признанию обвиняемым своей вины, нормативная фиксация в законах и иных правовых актах критериев допустимости доказательств, "стандартов доказывания" и т.д.).
Российский уголовный процесс после судебной реформы 1864 г. сформировался и развивался впоследствии под значительным влиянием того, что существовало в странах континентальной Европы. Его вполне можно относить к смешанной форме, хотя, естественно, под воздействием различного рода "домашних" факторов он по ряду положений приобрел свои особенности и не тождественен полностью, скажем, французскому или германскому уголовному процессу. Не стал он абсолютно похожим и на состязательное судопроизводство, характерное для стран с т.н. англосаксонскими правовыми системами, хотя попытки добиться этого предпринимались многократно, особенно в последние годы в связи с подготовкой и принятием нового УПК.
По УПК РФ суд вправе на предварительном слушании допросить свидетеля и приобщить к уголовному делу документы, указанные в ходатайстве (ч.3 ст.235). Здесь допрос свидетеля производится для решения вопроса об исключении доказательства, признании его недопустимым.
В судебном разбирательстве суд собирает интересующие его сведения для проверки и оценки доказательств, используя свое право задавать вопросы подсудимому, свидетелю, потерпевшему, эксперту (ч.3 ст.275, ч. 3 ст.278, ст.282 УПК), по собственной инициативе назначает судебную экспертизу (ч.1 ст.283 УПК), участвует в осмотре вещественных доказательств (ст.284 УПК). /51/
В законе нет прямого указания на право суда по собственной инициативе (как это сделано применительно к судебной экспертизе) проводить осмотр местности и помещения, следственный эксперимент, освидетельствование, предъявлять для опознания (ст.ст.287-290 УПК), однако нет и оснований лишить суд этого права, поскольку все указанные действия направлены на проверку имеющихся в деле или представленных в суд доказательств, без чего суд не сможет оценить их достоверность.
Таким образом, анализ показывает, что доказательства являются средством достижения своих целей всех субъектов собирания доказательств уголовного процесса.
В ст.86 УПК субъектом собирания доказательств назван и защитник подозреваемого, обвиняемого. /3/ Известно, что после многочисленных дискуссий в основу концепции нового УПК не была положена идея введения параллельного расследования, проводимого стороной защиты. Предварительное расследование осталось розыскным, но с усилением контрольных и разрешительных полномочий суда. Поэтому право собирания доказательств путем производства следственных и иных процессуальных действий, в том числе с применением мер принуждения, предоставлено только должностным лицам, ведущим судопроизводство и ответственным за его ход и результат.
Вместе с тем УПК РФ вовсе не исключает право субъектов процесса на стороне защиты собирать доказательства, о чем прямо сказано в ч.2 ст.86. Применительно к праву защитника указаны и пути собирания им доказательств: опросы лиц с их согласия, истребование документов от органов государственной власти, общественных объединений и организаций (ч.3 ст.86 УПК), /3/ которые обязаны представить запрашиваемые документы. Все собранные защитником, равно как и другим субъектом на стороне защиты, материалы могут ими передаваться лицу, ведущему досудебное производство, или в суд с ходатайством о приобщении их к делу в качестве доказательств или о вызове для допроса лиц, ранее опрошенных защитником.
Таким образом, в этом смысле значение доказательства - в поиске доказательств с целью оправдания подозреваемого (обвиняемого).
В УПК РФ предусмотрен ряд гарантий обеспечения прав защитника на собирание и представление доказательств и равенство его прав с правами обвинителя на исследование доказательств в суде.
Ходатайство обвиняемого или его защитника о вызове в суд дополнительных свидетелей, проведении экспертизы может быть заявлено в досудебном производстве, в ходе предварительного слушания (ч.8 ст.234 УПК), в ходе судебного разбирательства (ст.244 УПК) вплоть до окончания судебного следствия (ст.291 УПК). Закон предусматривает удовлетворение ходатайств, если они имеют значение для дела (ч.7 ст.234 УПК), полагаясь в этом случае на понимание следователем или судом норм закона об относимости и допустимости доказательств и значения правильного решения по заявленному ходатайству для обеспечения справедливого судебного разбирательства. /51/
В законе невозможно предусмотреть перечень оснований, по которым ходатайство о приобщении или исследовании доказательства может быть отклонено. Вместе с тем очевидно, что такое решение не может быть принято судом ввиду того, что он считает обстоятельства дела достаточно выясненными. Во всяком случае, УПК требует, чтобы отклонение ходатайства в каждом случае было мотивированным. Правило об отказе стороне защиты в ходатайстве о проверке алиби обвиняемого (ч.6 ст.234 УПК) представляется формальным и необоснованным.
Средством познания происшедшего события в уголовном процессе являются доказательства, формирование каждого из них как сведения о происшедшем событии основано на способности любого предмета или явления под воздействием другого изменяться или сохранять следы (отпечатки).
События преступления и связанные с ним обстоятельства оставляют в памяти людей, на вещах, документах какие-то следы (отражение происшедшего). В той или иной форме они отражают событие прошлого, несут информацию о нем.
Согласно ч.1 ст.69 УПК доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Таким образом, в уголовном судопроизводстве главным из подлежащих решению вопросов является вопрос о виновности или невиновности подсудимого в преступлении. На него и должен ответить суд. Доказательства выступают инструментом, который дает ответ на данный вопрос.
2.1 Значение доказательств в квалификации преступлений
Доказательства имеют важное значение в суде первой инстанции и обеспечивают правильную квалификацию преступлений.
Квалификация преступления - это установление соответствия совершенного преступного деяния признакам того или иного состава преступления. Квалификация преступления имеет важное значение для правильного определения меры наказания. /22/
Для правильной квалификации преступления необходимо доказательную базу соотнести с составом определенного преступного деяния. Состав преступления - это система обязательных объективных и субъективных элементов, образующих и структурирующих общественно опасное деяние, признаки которых описаны в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК.
При квалификации кражи и грабежа важнейшей доказательственной информацией выступает материал оперативных мероприятий (протоколы осмотра места происшествий, фотографии и т.д.). Кроме того, при квалификации краж и грабежей необходимо уделять внимание вещественным доказательствам, экспертным данным, а также свидетельским показаниям, признательным данным обвиняемых и т.д.
Всеми указанными видами доказательств суд первой инстанции должен установить наличие всех элементов состава преступления кражи или грабежа.
Как всякая система состав преступления охватывает целостное множество подсистем и элементов. Подсистем в составе четыре: объект, субъект, объективная и субъективная стороны (подсистемы) состава преступления. Отпадение хотя бы одного обязательного элемента, а тем более подсистемы приводит к распаду всей системы состава преступления, к его отсутствию в деянии лица. Элементы состава преступления представляют собой компоненты состава. Они подразделяются на обязательные и факультативные. Первые образуют составы всех преступлений. Вторые - лишь некоторых. /22/
В процессе доказывания признаки элементов составов преступлений определяют их специфику, позволяют отграничить один состав преступления от другого, а также размежевать преступления от непреступных правонарушений. Признаки элементов и подсистем составов преступлений представлены в диспозициях норм Общей и Особенной частей УК.
Статья 8 УК РФ устанавливает: "Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом". /2/ Определив главную функцию состава преступления - быть основанием уголовной ответственности, УК РФ не раскрывает понятия состава. Его можно вывести только путем толкования ст. 8 и тех статей, которые употребляют термин "состав преступления".
Как правило, УК РФ оперирует понятиями не "состав преступления", а "преступление" или "деяние". Состав упоминается лишь в нормах о добровольном отказе и деятельном раскаянии, когда речь заходит об освобождении от уголовной ответственности, если в деянии не содержится "иного состава преступления". Например, в ч. 3 ст. 31 УК сказано, что "лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности лишь в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления". Примечание к ст. 206 УК о захвате заложника устанавливает: "Лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления". /2/
Состав, таким образом, понимается как преступление и именно деяние, содержащее все признаки состава преступления. Иными словами, содержание в деянии всех признаков состава преступления и есть преступление. Тем самым снимается искусственное противопоставление преступления как якобы только явления и его состава, как якобы только юридической "модели", "научной абстракции", "логического суждения" и проч., к которому прибегает, как далее будет показано, немалое число теоретиков уголовного права. Вследствие этой теоретической дискуссии УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г. по-разному определяют основания уголовной ответственности. Первый считал таковым совершение преступления, второй - состав преступления. /43/
Аналогично УК РФ определяет основание уголовной ответственности и тем самым состав преступления УК Казахстана 1997 г.: "Единственным основанием уголовной ответственности является совершение преступления, то есть деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом". Изложено достаточно четко: преступление - это деяние, содержащее признаки состава преступления. Состав преступления содержится в преступлении. /38/
Наиболее обстоятельную теоретическую разработку учения о составе преступления предложила классическая школа уголовного права в XVIII-XIX вв. В дореволюционном русском уголовном праве, на которое традиционно большое влияние оказывало немецкое уголовное право (многие русские ученые заканчивали немецкие университеты и магистратуры), учение о составе в трактовке немецкой школы, например, Биндинга и Белинга, не получило развития. Немецкая доктрина изначально и ныне понимала под составом преступления "состав закона", отождествляя его с диспозицией уголовно-правовой нормы. Русское уголовное право отдавало предпочтение не составу преступления, а преступлению как основанию ответственности и при трактовке институтов Общей части уголовного закона. /38/
В советской уголовно-правовой теории наиболее фундаментальную разработку получило учение о составе преступления в монографии А.Н.Трайнина. /58/
Понятие состава преступления по сей день остается дискуссионным в науке.
Одни авторы толкуют состав как "законодательную модель", т.е. отождествляют диспозицию уголовно-правовой нормы как в немецкой доктрине, с составом преступления. Другие видят в составе структуру преступления, его систематизированную общественную опасность. /46/ Так, автор содержательной монографии о квалификации преступлений В.О.Навроцкий пишет, что состав преступления - "юридическая конструкция, выработанная теорией уголовного права". /53/ Поэтому, по его мнению, неверна формулировка "состав преступления, предусмотренный уголовным законом". Уголовный закон определяет преступление, а не состав преступления.
В.Н.Кудрявцев считает "более правильным такое определение состава, в котором подчеркивается, что это совокупность признаков общественно опасного деяния, определяющего его, согласно уголовному закону, как преступное и уголовно наказуемое". /43/
Итак, состав преступления - это система обязательных объективных и субъективных элементов деяния, образующих его общественную опасность и структурированных по четырем подсистемам, признаки которых предусмотрены в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК. Как система, т.е. целостное единство множества (а не просто совокупность), состав преступления слагается (составляется) из ряда взаимосвязанных подсистем и их элементов. Отсутствие хотя бы одной подсистемы или элемента состава преступления приводит к распаду системы, т.е. отсутствию состава преступления в целом.
Необходимые для квалификации доказательства (элементы) состава преступления - это компоненты, первичные слагаемые системы "состав преступления". Они входят в четыре подсистемы состава: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Элементы состава бывают обязательными и факультативными.
Специфика признаков элементов составов отражена в Особенной части УК. Надо учитывать, что в Общую и Особенную части Кодекса входят наименования разделов, глав, статей УК. Они описывают родовые, видовые и непосредственные объекты преступлений и уголовно-правовой охраны. /43/
Подсистема "объект" как объект преступления и объект уголовно-правовой охраны включает в себя общественные отношения, социальные интересы. Их перечень дается в ст. 1 УК о его задачах, в наименованиях разделов и глав Особенной части Кодекса. Таковы интересы личности, ее здоровье, социальные права, политические и экономические интересы государства и общества, правопорядок в целом. Объект описывается помимо наименований глав и статей в Особенной части УК, также через характеристику предмета посягательства и ущерба. Ущерб представляет собой вредные, антисоциальные изменения в объектах посягательства и потому характер объекта и ущерба тесно взаимосвязаны. Например, диспозиция нормы о краже говорит о тайном похищении чужого имущества. Описание предмета кражи дает информацию об объекте кражи - чужой собственности. Заголовок гл. 21 "Преступления против собственности" прямо характеризует объект уголовно-правовой охраны. /2/
Подсистема состава "объективная сторона" включает в себя элементы с описанными в диспозициях уголовного закона признаками деяния, т.е. действия и бездействия, посягающего на тот или иной объект и причиняющего ему вред (ущерб), К ней относятся также атрибуты внешних актов деяния - место, способ, обстановка, орудия совершения преступления.
Подсистема состава "субъект преступления" описывает такие признаки, как физические свойства лица, совершившего преступление - его возраст, психическое здоровье (вменяемость). В некоторых составах субъектом преступления выступает специальное лицо, например, должностное, военнослужащий.
Наконец, четвертая, последняя подсистема состава - "субъективная сторона" - включает такие элементы, как вина, мотив, цель, эмоциональное состояние (например, аффект). /43/
Все четыре подсистемы с более чем дюжиной элементов состава преступления органически взаимосвязаны и взаимодействуют. Объект взаимодействует с объективной стороной состава через элемент в виде ущерба. Объективная сторона как акт поведения взаимодействует с субъектом преступления, ибо именно он совершает то или иное действие или бездействие, причиняющее вред объекту. Субъективная сторона взаимосвязана с объективной, ибо само поведение мотивированно и целенаправленно в изначальном психологическом его свойстве, а содержание объективной стороны входит в содержание вины-предвидения и психического отношения к конкретному деянию, его определенной общественной опасности.
Как уже указывалось элементы состава преступления подразделяются на обязательные и факультативные. В число обязательных входят элементы, которые непременны для наличия состава преступления. Это такие элементы, которые образуют в своей целостности (системе) ту минимально достаточную и необходимую общественную опасность деяния, которая является криминальной.
Факультативными элементы являются по своей природе, ибо они могут быть указаны в диспозиции уголовно-правовой нормы как элементы состава либо нет. Например, в хищении корыстная цель является обязательным элементом состава. Без такой цели нет состава хищения. Однако корыстная цель не указана в числе тяжких повреждений здоровья. Зато она предусмотрена в качестве обязательного элемента убийства при квалифицирующих признаках (так называемый квалифицированный состав убийства). /38/
Факультативные по природе элементы состава в случаях, где они указаны в диспозициях уголовно-правовых норм, становятся обязательными. Без них составы преступлений отсутствуют. Например, в Особенной части кража сформулирована как "тайное хищение чужого имущества" . В составе кражи названы: деяние (хищение), способ (тайное) и предмет (чужое имущество). Первый элемент - обязательный, два других по своей природе - факультативные. Однако коль скоро они указаны в диспозиции уголовно-правовой нормы как элементы состава кражи, они все три одинаково обязательны. Остальные элементы состава кражи, относящиеся к объекту, субъективной стороне, субъекту, предусмотрены в Общей части УК. С учетом норм Общей и Особенной частей УК состав кражи выглядит так: "Умышленное корыстное тайное похищение имущества, составляющего собственность гражданина, коллектива, государства, иных собственников, совершаемое вменяемым лицом, достигшим четырнадцатилетнего возраста". Смысл подразделения уголовного законодательства на Общую и Особенную части и заключается в том, чтобы по диалектике взаимосвязи общего и особенного единые для всех составов признаки описать в Общей части, а специфичные - в Особенной.
При квалификации преступления факультативные элементы не влияют на факт наличия составов и не участвуют в квалификации преступлений. Однако они играют роль при индивидуализации наказания. В ст. 61, 63 УК РФ перечислены обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание. Большинство из них связано с объективной стороной преступления - способом, обстановкой и т.д. совершения деяния. /43/
Для правильной квалификации преступлений важно следующее - в понятии преступления закон выделяет такие, как ранее говорилось, признаки преступления: общественно опасное, виновное, уголовно-противоправное деяние. Функции понятия преступления в том, чтобы отразить социальную и правовую особенность преступления в отличие от иных правонарушений, подчеркнуть социальное содержание преступления, специфичное для уголовного законодательства. Тем самым законодатель ориентируется на общественную опасность деяний, которые он проектирует криминализовать либо декриминализовать. В норме о малозначительном деянии содержится критерий размежевания по признаку общественной опасности преступлений, с одной стороны, и непреступных правонарушений и аморальных поступков - с другой.
При доказывании преступления с элементами его состава получается следующая картина. Преступление - деяние, т.е. действие (бездействие), причиняющее ущерб, вред, общественно опасные последствия. Они входят в качестве обязательных элементов в объективную сторону состава преступления. Сюда же входит "ущербленная" часть объекта посягательства. Факультативные элементы объективной стороны (подсистемы): место, время, обстановка, орудия, способ и проч. - в состав не включаются, но входят в преступление. Они конкретизируют степень общественной опасности объективных элементов преступления.
Виновность - вина в форме умысла либо неосторожности - составляет обязательный элемент состава преступления. Факультативные же элементы в виде мотива и цели охватываются не составом, а преступлением. Они - обязательный предмет доказывания по уголовному делу и конкретизируют степень опасности психологической (субъективной) стороны деяния. /22/
Социальное свойство преступления - его общественная опасность - в виде объективной вредоносности охватывается объективной стороной состава. Как объективно-субъективная общественная опасность она образуется и объективными, и субъективными элементами состава.
Субъект преступления в понятии преступления не выделен. Но он присутствует в деянии, в объективной стороне его состава в элементах действия (бездействия). Физическое лицо, вменяемое и достигшее определенного возраста, является автором деяния, причинителем вреда (ущерба). Деяние, поведение, поступок всегда осуществляются физическим лицом.
Уголовная противоправность - юридическое свойство преступления - в состав не входит. Описание признаков элементов состава преступления производят диспозиции уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК. /38/
Таким образом, понятие преступления более широкое, чем понятие состава преступления. В состав входят исключительно обязательные элементы, т.е. необходимые и достаточные для криминализации деяния, уголовной ответственности виновного лица и для квалификации преступлений. В преступление помимо обязательных входят и факультативные элементы состава.
Другое различие между преступлением и его составом проходит по структуре преступления и его состава. Преступление суть деяние с двумя свойствами: социальными и юридическими. Назначение общего понятия преступления в законодательстве состоит в том, чтобы отличать преступления от непреступных правонарушений, в том числе от малозначительного деяния, а также служить основой категоризации (классификации) преступлений по характеру и степени их общественной опасности.
При всем своем существенном значении по своей структуре преступление не очень приспособлено для квалификации преступлений, т.е. установления тождества между составом содеянного и характеристикой состава в диспозиции нормы. Хотя, как отмечалось, большинство уголовных кодексов спокойно обходится без категории "состав преступления" и при квалификации деяний использует элементы преступления. Например, французская доктрина уголовного права (в УК понятие преступления отсутствует) чаще исходит из таких элементов уголовного деяния, как материальный (действие или бездействие), психологический (вина) и законодательный (наказуемость по уголовному закону). /22/
Итак, в современном уголовном материальном и процессуальном праве принято осуществлять квалификацию преступлений по четырем подсистемам состава - объект, субъект, объективная сторона и субъективная сторона.
2.2 Квалификация кражи и проблемы доказывания
Изучение криминологической обстановки в нашей стране свидетельствует о том, что в течение последних лет неизменно наиболее распространенным видом преступлений и формой хищений чужого имущества остаются кражи. Так, в 2002 году в России зарегистрировано 926815 краж, / 57/ из них раскрыто только 352244, что на 47,% меньше чем в 2001 году. В 2004 году наблюдалось увеличение данной группы преступлений (+3%) Материальный ущерб от рассматриваемого вида деяний составил 25394,2 миллиона рублей (см. Приложение Б).
Родовым объектом кражи являются общественные отношения в сфере экономики.
Видовым -- собственность.
Непосредственный объект кражи может быть простым либо сложным, если содержит не только основной, но и дополнительный непосредственный объект.
Основным непосредственным объектом кражи всегда служит тот вид собственности (государственная, частная, общественная и др.), в которой находится похищаемое имущество.
Дополнительным непосредственным объектом кражи, когда речь идет о совершении ее с незаконным проникновением в жилище (п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ), является конституционное право каждого гражданина России на неприкосновенность своего жилища (ст. 25 Конституции РФ). /2/
Перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, дан в ст.73 УПК. К их числу относятся:
При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Одно из обстоятельств, подлежащих доказыванию по делам о кражах - это способ совершения кражи. К основным способам относятся проникновение через незапертые двери, окна. /39/
Так, К. признан виновным в совершении побега из мест лишения свободы, в краже чужого имущества, а также в краже паспорта и других важных личных документов у гражданина.
Вывод суда о виновности К. в совершении побега и хищении чужого имущества основан на показаниях осужденного в ходе расследования дела о том, что совместно с К. совершил побег, а впоследствии на третьем этаже общежития выбил дверь и похитил видеоплеер, куртку и другое имущество; показаниях К., которому он передал сумку с похищенным имуществом; протоколе выемки похищенных видеоплеера, куртки и документов; показаниях потерпевшей Э. о совершении кражи и возвращении части похищенного имущества и документов, а также протоколе осмотра места происшествия и других доказательствах.
Требования ст.ст. 73, 88 УПК РФ о порядке и объеме доказывания по настоящему делу выполнены, все собранные доказательства исследованы и оценены в совокупности, доводы в защиту осужденного - проверены.
Согласно ст. 158 УК РФ кража -- тайное хищение чужого имущества.
Уголовный закон Российской Федерации рассматривает кражу, как тайный способ хищения чужого имущества. Проблеме того, в чем именно заключается тайность действий преступника, совершающего кражу, посвящено немало научных работ.
Как справедливо отмечает Б.Д. Завидов, тайность хищения есть специфический признак кражи, отличающий ее от других форм хищения. Таким образом, важное значение имеет доказательство факта тайного хищения. Решающим при оценке тайности хищения является осознание самим виновным того, что он изымает чужое имущество тайно, то есть скрыто от потерпевшего и иных лиц. /33/
Согласно п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» / 6/ как тайное хищение чужого имущества (кража) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества. В постановлении обращается внимание правоприменителей на то, что если потерпевший или посторонние лица видели, что происходит хищение, но виновный, исходя из окружающей обстановки, считал, что действует тайно, содеянное также следует квалифицировать как кражу.
Исходя из приведенных положений, а также теоретических позиций, которые занимает сегодня наука уголовного права России, можно выделить субъективный и объективные критерии, раскрывающие содержание тайности хищения.
С субъективной стороны виновный в совершении кражи всегда полагает, что его действия тайны, то есть они скрыты от окружающих, их никто не видит. /33/
Объективно же ситуация может складываться следующим образом:
1) виновный полагает, что действует тайно, и действительно никто его действий не видит;
2) виновный полагает, что действует тайно, но на самом деле есть свидетели его действий, не понимающие противоправный характер поведения виновного;
3) виновный полагает, что действует тайно, но есть свидетели его действий, которые понимают, что совершается хищение, но по каким-либо причинам не обнаруживают своего присутствия. /34/
Наиболее простым вариантом для квалификации хищения в качестве кражи является первый вариант, когда виновный полагает, что действует тайно, и его действия действительно никто не видит. К такого рода преступлениям относится, как свидетельствуют материалы уголовных дел, чаще всего квартирные кражи, кражи имущества из помещений и иных хранилищ.
Более сложным следует считать второй вариант, когда виновный полагает, что действует тайно, но имеются свидетели его действий, которые не понимают, что совершается кража, а полагают, что виновный взял собственное имущество. /22/
Кража относится к разряду ненасильственных форм хищения и представляет собой активные, тайные, ненасильственные действия по противоправному, безвозмездному изъятию и завладению чужим имуществом.
Поэтому при доказывании кражи необходимо указывать на то, насильственных действий не было.
Например, суд признал доказанным, что Королев и Осетрин в квартиру потерпевшего пришли с целью кражи чужого имущества. Удары потерпевшему Осетрин наносил ножом, случайно оказавшимся в прихожей квартиры потерпевшего, а Королев в это время покинул место преступления, но затем вернулся, и вместе они похитили имущество потерпевшего.
Таким образом, установлено, что Королев и Осетрин заранее о совершении разбоя не договаривались. Королев непосредственного участия в нападении на потерпевшего не принимал и не оказывал Осетрину в этом никакого содействия.
Указание суда в приговоре о том, что "Королев и Осетрин, применяя насилие, опасное для жизни и здоровья, напали на потерпевшего", не соответствовало фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.
При таких обстоятельствах Президиум переквалифицировал действия Королева с п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ на п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 года), предусматривающую уголовную ответственность за кражу, совершенную группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в жилище, с причинением значительного ущерба гражданину.
Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2005 года (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 1 марта 2006 г.)
Возникает немало ситуаций, когда виновный в краже воспользовался тем, что имел в связи со своей работой свободный доступ к похищенному им чужому имуществу, не обладая при этом юридическими полномочиями по распоряжению, управлению, доставке или хранению данного имущества. Например, Солнечным районными судом по ст. 158 УК РФ был осужден Н., который, выполняя работу сортировщика овощей, тайно похитил 112 кг помидор. При такой ситуации суд правильно тайное хищение признал кражей, так как Н. не обладал полномочиями, при наличии которых похищенное чужое имущество можно было бы признать вверенным виновному. /16/
Поскольку кража относится к преступлениям с материальным составом, момент ее окончания необходимо связывать с наступлением последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Кража признается оконченным преступлением не в тот момент, когда полностью реализован умысел на изъятие чужого имущества, а тогда, когда виновный получил реальную возможность распорядиться похищенным. Если возможность распорядиться похищенным имуществом реально не существовала, содеянное необходимо квалифицировать как покушение на кражу. /33/
Так Солнечным районным судом действия А. квалифицированы по ст. 30 ч. 3 и ст. 158 УК РФ, как покушение на кражу при следующих обстоятельствах. А. работая разнорабочим на строительстве жилого дома, пользуясь свободным доступом из помещения кладовой тайно похитил 14 кранов-смесителей на общую сумму 4736 рублей, но во время выхода со строительного объекта был задержан сотрудниками охраны. Тем самым свой преступный умысел не довел до конца по независящим от него обстоятельствам. /17/
Субъектом кражи может быть по УК РФ физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет.
Установление ответственности за кражу не с шестнадцати, а с четырнадцати лет, связано с рядом обстоятельств. Во-первых, кражи, как вид преступления, сегодня довольно широко распространены среди несовершеннолетних, в силу чего их совокупный объем представляет значительную опасность для общества. Во-вторых, социальная опасность кражи понятна несовершеннолетнему, достигшему четырнадцатилетнего возраста, следовательно, он в полной мере осознает необходимость воздержания от совершения кражи. В-третьих, ответственность за кражу, наступающая в четырнадцать лет, ориентирована на предупреждение более серьезных преступлений со стороны несовершеннолетних, которые могут быть совершены, если своевременно не остановить их в стремлении обогатиться путем совершения краж, в этом случае они могут постепенно оказаться зависимыми от преступного мира. /60/
При доказательстве кражи используются как свидетельские показания, так и результаты эекспертиз.
Так, вина К. установлена судом на основании: показаний самого осужденного, в части не противоречащей другим доказательствам, в частности в судебном заседании он признал, что похитил указанные в приговоре вещи, продукты питания и с места преступления скрылся; показаний свидетеля М., из которых следует, что К., после совершения преступления пришел домой, принес черную сумку и продукты питания, рассказал, что с целью кражи проник в квартиру Б., ничего ценного не нашел, сложил в найденную там сумку продукты питания, взял похищенные вещи и ушел; показаний свидетеля К., который видел 10 февраля 2005 года в период между 13 и 14 часами парня похожего на осужденного, который шел со стороны дома Б. и нес черную сумку; показаний свидетеля Г., которой М. рассказала о совершенном К. преступлении; данных протокола осмотра места происшествия, согласующихся с приведенными выше доказательствами, протокола выемки черной сумки у М.; протокола опознания сумки потерпевшим Б.; выводов экспертов о наличии отпечатков пальцев рук осужденного, след обуви обнаруженный в ходе осмотра места происшествия оставлен подошвой сапога обуви в которую был обут осужденный.
На основании этих, а также других приведенных в приговоре доказательств, суд пришел к обоснованному выводу о виновности К. и правильно квалифицировал его действия. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 декабря 2005 г. N 43-005-53
При квалификации кражи судами доказательства должны быть точно установлены и проверены. Образцом обоснованной квалификации служит следующий пример. /13/
О. признан виновным в совершении: 12 мая 2004 года в поселке Горняк Можгинского района Удмуртской Республики кражи чужого имущества из дома З. на сумму 10724 рублей; 8 сентября 2004 года в поселке Пычас Можгинского района Удмуртской Республики совместно с К. кражи чужого имущества (видеомагнитофона) из дома Ш. на сумму 5631 рублей. /13/
В кассационной жалобе и дополнении к ней, осужденный О. просит объективно разобраться в деле, оспаривает обоснованность осуждения по ст. 158 ч. 3, УК РФ /2/ указывает, что этих преступлений не совершал, судом не приняты во внимание показания осужденных и свидетеля З.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Ч., не соглашаясь с доводами жалобы, просит приговор оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, дополнений и возражений на нее, судебная коллегия находит, что выводы суда о виновности О. в совершении преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.
По эпизодам краж от 12 мая, 8 сентября 2004 года вина О. судом установлена на основании:
- показаний О. на предварительном следствии и в судебном заседании о совершении преступления, при обстоятельствах изложенных в приговоре, в частности, О. пояснил, что 12 мая 2004 года путем выставления окна, он проник в дом З., откуда тайно похитил указанные в приговоре вещи и с места преступления скрылся;
- показаний О. и К. в суде об обстоятельствах, при которых они 8 сентября 2004 года с целью кражи проникли в дом Ш., похитили видеомагнитофон, который в последствии продали за 1000 рублей неустановленному лицу, деньги поделили поровну; показаний потерпевшей Ш., Ш., Ш. об обстоятельствах кражи из их дома водеомагнитофона;
- показаний потерпевшей З. и свидетеля З., которые, узнав от соседей, что возле их дома видели Сашу-цыгана, как потом выяснилось О., нашли его, тот признался в краже, вернул похищенные вещи и отремонтировал окно;
- данных протокола осмотра места происшествия согласующихся с показаниями осужденного и потерпевших о месте и способе совершения преступления; выводов эксперта дактилоскопической экспертизы, согласно которой следы пальцев рук обнаруженных на оконной раме кухни дома З. оставлены осужденным О.;
- других доказательств.
Таким образом, суд принял во внимание все доказательства и учел их при квалификации преступления.
Квалифицированный состав кражи (ч. 2 ст. 158 УК РФ) /2/ предусматривает наличие хотя бы одного из четырех квалифицирующих признаков:
а) совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору;
б) совершение кражи с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище;
в) совершение кражи с причинением значительного ущерба гражданину.
г) совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем.
Совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору (ст. 158 ч. 2 п. «а» УК РФ) Кража признается совершенной группой лиц, если в ней совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора, способные нести уголовную ответственность за это деяние. Кража квалифицируется совершенной группой лиц, по предварительному сговору, если в ней участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Она должна обладать общими признаками соучастия: в нее входит не менее двух лиц, являющихся субъектами данного преступления, действующих совместно, умышленно и согласованно. Объективно групповое совершение преступления, когда признаками субъекта преступления обладает лишь одно лицо (остальные -- невменяемые либо не достигли возраста уголовной ответственности), не образует групповой кражи. Если организатор, подстрекатель или пособник непосредственно не участвовал в совершении хищения чужого имущества, содеянное исполнителем преступления не может квалифицироваться как совершенное группой лиц по предварительному сговору. В этих случаях в силу ч. 3 ст. 34 УК РФ действия организатора, подстрекателя или пособника следует квалифицировать со ссылкой на ст. 33 УК РФ. /2/
При квалификации действий двух и более лиц, похитивших чужое имущество группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, следует иметь в виду, что в случаях, когда лицо, не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, оно должно нести уголовную ответственность лишь за конкретные действия, совершенные лично.
На этом основании судам необходимо доказывать наличие квалифицирующего признака кражи. Здесь важными являются такие виды доказательств как показания обвиняемых, показания свидетелей и материалы следственных действий.
Так осуждена группа лиц по ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса. Виновность всех подсудимых в совершении кражи дизельного топлива в начале августа 2003 года на 387-388 километре трубопровода между деревнями Акрамово и Елачкасы Моргаушского района подтверждена показаниями осужденных Р., Б., Ц., другими доказательствами, изложенными в приговоре.
Из показаний осужденного Р. в суде следует, что в начале августа 2003 года он поехал в Моргаушский район по указанию Б. В условном месте у кафе он встретился с Б. и другим лицом. Ночью он с Б. заехали на какой-то участок (387-388 км). Автоцистерну вскоре заполнили топливом. Утром связался с Б. и по ее указанию поехал в Новочебоксарский силикатный завод, где слил дизтопливо.
Из показаний Ц., данных им в ходе предварительного следствия также следует, что в начале августа 2003 года он сделал врезку в Моргаушском районе, где он и П. заполнили бензовоз под управлением Романова.
Виновность Ц., Б., Б. и Р. в совершении краж в конце апреля 2004 года на 410-м километре у дер. Выселки Канаш Моргаушского района и в июне 2004 года на 410-м километре магистрали у дер. Выселки Канаш Моргаушского района, подтверждена показаниями осужденных Р., Б., Ц., протоколами осмотра места происшествия показаниями свидетеля Г. изъятыми у него документами, другими доказательствами, изложенными в приговоре.
В ходе предварительного следствия Р. признавал себя виновным в совершении двух краж дизельного топлива в 2004 году (конец апреля и июнь). По его объяснениям, по указанию Б., получив от нее фиктивные документы на груз, он дважды выезжал в Моргаушский район (дер. Выселки Канаш). Похищенное топливо в обоих случаях разгружалось в какой-то организации по ее указанию. За участие в хищениях дизельного топлива он через неделю получил 3000 рублей. Об обстоятельствах хищения топлива Б. знала, предоставляла ему фиктивные документы на перевозку похищенного топлива (л.д. 248-250 т. 8) Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 ноября 2005 г. N 31-005-16.
То есть, в случае совершения кражи несколькими лицами без предварительного сговора их действия следует квалифицировать по пункту «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ по признаку «группа лиц», если в совершении этого преступления совместно участвовало два или более исполнителя, которые в силу ст. 19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное. Если лицо совершило кражу посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных характеризующих признаков) следует квалифицировать по ч. 1 ст. 158 УК РФ как непосредственного исполнителя преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ).
При совершении кражи группой лиц без предварительного сговора содеянное ими следует квалифицировать (при отсутствии других квалифицирующих признаков, указанных в диспозиции ст. 158 УК Российской Федерации) по ч. 1 ст. 158 УК РФ. Постановляя приговор, суд при наличии к тому оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 35 УК РФ, вправе признать совершение преступления в составе группы лиц без предварительного сговора обстоятельством, отягчающим наказание, со ссылкой на пункт «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ.
Вместе с тем, доказательстве сговора единства в судебной практике по применению п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ нет. Встречаются случаи явно необоснованной квалификации краж по указанному признаку.
Сыктывкарский городской суд Республики Коми осудил 3. по п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ за кражу у потерпевшей норковой шапки. При этом, не были учтены существенные обстоятельства, имевшие значение для квалификации содеянного. Оценивая наличие в действиях 3. признака причинения значительного ущерба гражданину, суд не выяснил материальное положение потерпевшей, а также то, что похищенная у нее норковая шапка была старой.
Учитывая обстоятельства совершенной кражи, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор и квалифицировала действия 3. по ч. 1 ст. 158 УК РФ. /14/
Совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем (ч. 2 п. «г» ст. 158 УК РФ). Данный квалифицирующий признак введен законодателем Федеральным Законом № 133 от 31 октября 2002 года.
Согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ удельный вес такого рода хищений в общем объеме краж, около 35%, а это достаточно высокий показатель. /29/
Следует рассмотреть особо квалифицированный состав кражи (ч. 3 ст. 158 УК РФ). К особо квалифицирующим признакам уголовный закон относит совершение кражи: с незаконным проникновением в жилище, группой лиц, с причинением значительного ущерба. /62/
2.3 Квалификация грабежа
Изучение статистических данных свидетельствует о том, что в последние годы, наметилась тенденция к росту количества регистрируемых грабежей. Например, в 2004 году их массив составил 167267, на 12 % больше чем в 2001 - 2002 году. Удельный вес грабежей в общем объеме регистрируемой преступности продолжает оставаться довольно высоким (см. Приложение В). /60/
Грабеж как форма хищения обладает всеми его признаками и в то же время представляет собой более высокую степень общественной опасности, чем кража, присвоение, растрата и мошенничество. Родовым объектом являются общественные отношения в сфере экономики.
Видовым -- отношения собственности. Здесь различий нет.
Непосредственный объект -- при неквалифицированном грабеже, предусмотренном ч. 1 ст. 161 УК РФ, он такой же, как при краже, -- конкретная форма собственности, в которой находится похищаемое имущество (основной объект). Возможен и дополнительный объект, например, при грабеже с незаконным проникновением в жилище - личное конституционное право гражданина на неприкосновенность жилища (статья 25 Конституции Российской Федерации). Когда речь идет о квалифицированном грабеже, совершенном с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, либо с угрозой применения такого насилия, появляется дополнительный непосредственный объект, в качестве которого выступает здоровье гражданина, подвергшегося грабежу. /38/
Предметом грабежа является чужое движимое имущество. Если предмет грабежа находится в свободном гражданском обороте, то деяние необходимо квалифицировать по ст. 161 УК РФ, а когда он изъят из свободного гражданского оборота (например, радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, наркотические средства или психотропные вещества), квалификацию следует осуществлять по специальным нормам об уголовной ответственности за хищение этих предметов, по соответствующим статьям Уголовного кодекса. /2/
При квалификации краж важными видами доказательств являются:
- показания подозреваемого, обвиняемого;
- показания потерпевшего, свидетеля;
- заключение и показания эксперта;
- вещественные доказательства;
- протоколы следственных и судебных действий;
При хищении путем грабежа предметов, свойства которых определяются не стоимостным выражением, а их исторической, научной, художественной или культурной ценностью, квалифицировать такого рода деяние необходимо по ст. 164 УК РФ (хищение предметов, имеющих особую ценность).
В этом отношении важным доказательством является проведение экспертизы. При производстве судебных действий, связанных с обнаружением и фиксацией доказательств, в отношении предметов представляющих особую ценность допускается использование достижений науки и техники. В соответствии с прямыми предписаниями закона такое использование может проявиться, например, в производстве различных видов экспертиз, привлечении специалистов, призванных содействовать в осуществлении конкретных следственных и судебных действий, применении новейших средств звуко- или видеозаписи, использовании специально разработанных приемов и материалов для выявления и фиксации следов, которые могут стать доказательствами, изготовлении слепков, оттисков.
Судебная экспертиза назначается, когда для решения вопросов, возникающих при производстве по уголовному делу, требуются специальные познания в области науки, техники, искусства и ремесла (ч. 1 ст. 57 УПК) Специальными являются познания, которыми обладают лица, имеющие соответствующую профессиональную подготовку в конкретных областях человеческих знаний. К ним не относятся общедоступные, общеизвестные знания, полученные в ходе общеобразовательной подготовки, житейские представления и бытовые навыки.
Важным видом доказательств является почерковедческая экспертиза. Так, А. признана виновной и осуждена за фальсификацию доказательства по уголовному делу.
Виновность А. в содеянном ею подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.
Из протокола следует, что с 18 часов 15 минут до 19 часов 10 декабря 2003 года старшим следователем А. в служебном кабинете N 17 РУВД был произведен допрос в качестве свидетеля Ч.
Как видно из протокола допроса потерпевшего (по другому уголовному делу) А., он допрашивался старшим следователем А. в служебном кабинете РУВД 10 декабря 2003 года с 18 часов 50 минут до 19 часов 45 минут, то есть с учетом данных протокола допроса свидетеля Ч. указанный свидетель и потерпевший по другому делу А. допрашивались в таком случае, следователем А. одновременно.
Из протокола допроса свидетеля Ч. следует, что он имеет среднетехническое образование и он холост. Свидетель Ч. пояснил, что эти данные не соответствуют действительности, он имеет высшее образование и он женат.
Свидетель Ч. пояснял в судебном заседании, что его не только следователь А. не допрашивала, но Е. и не признавал, что он сорвал шапку с потерпевшего, такого Е. не говорил.
Заключением судебно-почерковедческой экспертизы подтверждается, что протокол допроса свидетеля подписан не Ч., а иным лицом.
В составленное ею обвинительное заключение в отношении Е. следователем А. в перечень доказательств, подтверждающих обвинение Е., включен протокол допроса свидетеля Ч. с указанием в нем, что Е. подтвердил заявление В., сообщив, что действительно на остановке "Воинская" сорвал с головы В. шапку.
Согласно ст.ст. 166 и 190 УПК РФ протокол допроса составляется в ходе следственного действия или непосредственно после его окончания. Поскольку следователем А. допрос Ч. в качестве свидетеля не проводился, то А. не имела права вообще составлять протокол допроса свидетеля Ч., подписывать его, приобщать к материалам дела и приводить его в обвинительном заключении в качестве доказательства виновности Е. в грабеже.
Таким образом, совокупность указанных доказательств (в том числе почерковедческая экспертиза) позволила суду прийти к правильному выводу не только о фальсификации А. протокола допроса ею Ч. в качестве свидетеля, но и о наличии у нее умысла на фальсификацию этого протокола.
Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом и надлежащим образом обоснованны, мотивированны.
Объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме открытого хищения. Объективная сторона грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Характерной особенностью объективной стороны грабежа является способ его совершения. В законе грабеж определяется как открытое хищение чужого имущества. Открытым хищение является в том случае, когда оно осознается виновным, потерпевшим или иными лицами. Исходя из смысла закона, открытым считается такое хищением чужого имущества, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.
При анализе доказательств в суде первой инстанции необходимо учитывать, что кража, продолжаемая после предупреждения посторонних лиц, квалифицируется как грабеж. Приговором Пермского областного суда X. осужден по ч. 1 ст. 161 УК РФ к трем годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30 и п. «з, и» ст. 105 УК РФ и по совокупности преступлений к двенадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
X. осужден за грабеж М. и покушение на убийство И. при следующих обстоятельствах.
Вечером 8 июня 2000 г. X. в нетрезвом состоянии, идя по улице г. Березники, увидел лежавшего на земле пьяного М, подошел к нему и стал осматривать карманы.
Проходившая мимо женщина заметила его действия и сообщила о них подросткам И., Г. и А., которые подошли к X., предложили оставить потерпевшего, а затем отобрали у него документы и деньги, похищенные у М., и решили доставить его в милицию. В пути следования X. просил его отпустить, угрожая подросткам, а затем вырвался и убежал. Вскоре он, выбежав из-за здания, с целью убийства нанес металлическим водопроводным ключом удар по голове И.
В суде X. вину не признал и пояснил, что М. он не грабил, взял у пьяного документы, чтобы сохранить их, а деньги принадлежали ему. И. убивать не хотел, нанес ему удар ключом с целью убежать от подростков, боясь, что они могут его избить и ограбить.
Рассмотрев дело по кассационной жалобе адвоката, в которой он просил переквалифицировать действия X. на ч. 1 ст. 158 и ч. 1 ст. 111 УК РФ, ссылаясь на то, что осужденный не имел умысла на убийство И. и вытащил документы у М. тайно для последнего, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ установила: вина X. в ограблении М. подтверждена показаниями свидетелей-очевидцев: Р., А. и других. Из показаний свидетелей усматривается, что X. открыто в присутствии посторонних лиц осматривал карманы М. и на их замечания не реагировал. А. заявил, что он отобрал у X. принадлежащие М. документы и деньги и передал их подошедшей жене потерпевшего.
Таким образом, X. совершил открытое хищение, т.е. грабеж. Поэтому следует признать, что суд правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 161 УК РФ. В связи с этим просьба адвоката о переквалификации действий осужденного на ч. 1 ст. 158 УК РФ не подлежит удовлетворению.
Нельзя признать обоснованными доводы адвоката и в остальной части. Так, потерпевший И., свидетели Г. и А. пояснили, что они задержали X. и решили доставить его в милицию. В пути следования X. угрожал им убийством. Потом он убежал и, возвратившись с металлическим водопроводным ключом, ударил им по голове И.
Сам осужденный не отрицал эти обстоятельства. Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что X. нанес удар металлическим ключом в теменную часть головы И., причинив ему тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни. /10/
В данном случае доказательством выступило заключение судебно-медицинского эксперта.
Использование результатов экспертиз - частный случай использования в доказывании информации, полученной путем проведения экспертно-медицинских мероприятий. Как показывает анализ при рассмотрении дел о грабежах следует учитывать как информацию полученную в ходе оперативных мероприятий, так и информацию экспертиз.
Эта проблема получила особенно актуальное звучание в современных условиях борьбы с хищениями (в том числе с грабежами). Дело в том, что в современном уголовно-процессуальном законодательстве России отсутствует четкий механизм реализации в доказывании данных, полученных оперативным путем. Поэтому, экспертные данные выходят на первый план в рамках рассмотрения дела в суде первой инстанции по делам о грабежах.
При использовании доказательств в суде первой инстанции суды часто допускают ошибки квалифицируя грабеж как разбой. Дело в том, что при наличии разбоя необходимо доказать умысел на его совершение (то есть нападение с применением насилия). Грабеж же является открытым хищением, и его доказательством может быть свидетельские показания, а также информация эксперта.
Приведем следующий пример. /8/ Ростовским областным судом 27 февраля 2002 г. Лежнев осужден по п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ и оправдан за недоказанностью его участия в преступлении по п.п. "в", "д", "ж", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Суть в дела в том, что доказательством действий Лежнева послужили показания его соучастников.
Но анализ этих доказательств как каждого в отдельности, так и в совокупности свидетельствует о том, что суд ошибочно квалифицировал действия Лежнева по названной статье закона.
Как указал суд в приговоре (признавая Лежнева виновным в разбое), то обстоятельство, что умыслом Лежнева охватывалось применение Остапенко и Пекшевым насилия, опасного для жизни и здоровья Богославского, подтверждается тем, что Лежнев находился в доме и слышал, как Остапенко и Пекшев наносили потерпевшему Богославскому удары металлическими предметами (чайником, кофейником).
Однако доказательств предварительной договоренности Лежнева о хищении чужого имущества путем разбоя и того, что он видел применение к потерпевшему насилия с использованием предметов в качестве оружия или знал об этом, в приговоре не приведено.
Как показала Рябинина, к дому Гаевской она, Лежнев, Остапенко и Пекшев пришли с целью узнать, вернули ли ей квартиранты телевизор. Они вошли в дом, обнаружили спящего Богославского. Пекшев пытался разбудить потерпевшего, тот ударил его. В ответ Пекшев, а затем Лежнев и Остапенко избили Богославского. Далее Остапенко предложил осмотреть дом в поисках ценностей. Все разошлись по комнатам. На кухне Рябинина обнаружила самогон, предложила Лежневу его распить, вдвоем они стали распивать спиртное. Услышав звуки ударов, она зашла в комнату и увидела, как Остапенко ногами, а Пекшев чайником избивали Богославского, требуя деньги. Затем Лежнев позвал Остапенко и Пекшева, и они все вышли из дома.
В ходе предварительного следствия Пекшев признавал, что Богославскому он также наносил удары металлическим чайником, а Остапенко бил потерпевшего металлическим кофейником по голове, топтал его грудь, лицо.
Как видно из материалов дела, Остапенко, Пекшев, Рябинина и Лежнев действительно имели сговор на хищение имущества Гаевской, однако каких-либо данных об их договоренности применить к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья, в том числе и с применением предметов, используемых в качестве оружия, в приговоре не приведено.
Не имеется их и в показаниях осужденных, на которые сослался суд.
При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Лежнева с п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. "а" ч. 2 ст. 161 УК РФ, т.е. на открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору (грабеж). /8/
Понятие открытости хищения как способа совершения преступления является основным отличающим признаком грабежа. В.А. Владимиров отмечает, что открытым является способ изъятия имущества из владения потерпевшего, когда хищение совершается заведомо очевидно, заметно для потерпевшего либо других присутствующих лиц. /27/
Более развернутое, но однородное по существу определение понятия открытости хищения дано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», /6/ где судам разъяснено, что является открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ. /2/
Открытость хищения чужого имущества определяют три основных момента:
1) хищение всегда совершается в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних, по отношению к изымаемому имуществу;
2) преступник сознает, что он действует открыто, т.е. понимает, что вся ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению имущества, даже задержать его, однако игнорирует это;
3) потерпевший или третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками преступника, осознают, что имущество похищается. /38/
Первые два признака являются главными, решающими, третий играет вспомогательную роль и в ряде случаев может вообще отсутствовать. Грабеж следует считать открытым и тогда, когда, хищение, начавшись тайно, заканчивается так, что, потерпевший осознает факт изъятия у него имущества, осознает это и виновный.
Приговором Челябинского областного суда X. осужден по ч. 2 ст. 161 УК РФ к четырем годам лишения свободы с отбытием в исправительной колонии общего режима.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ, рассмотрев дело по кассационным жалобам, установила следующее.
X. осужден за то, что 9 марта 2001 г., встретив подростка Л., потребовал у него деньги, а когда тот отказал ему, X. обыскал карманы и избил его.
Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб, Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям. Вина X. в совершении преступления установлена.
Л. в суде утверждал, что X., встретив его, потребовал деньги, затем обыскал карманы, но ничего не найдя, избил его. Эти обстоятельства подтвердил свидетель -- очевидец С, который также утверждал, что X. требовал деньги у Л., а затем избил его. Из показаний Л. и С. видно, что X. напал на Л. с целью ограбления, но завладеть деньгами потерпевшего ему не удалось.
Поэтому действия X. должны быть квалифицированы по ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 161 УК РФ. Суд же необоснованно квалифицировал действия осужденного по ч. 2 ст. 161 УК, хотя грабеж считается оконченным только с момента завладения имуществом потерпевшего.
На основании изложенного Судебная коллегия определением от 8 августа 2001 г. приговор Челябинского областного суда в отношении X. изменила, переквалифицировав его действия с ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 161 УК РФ. /12/
Как грабеж хищение может быть квалифицировано лишь тогда, когда оно совершается в присутствии потерпевшего либо лиц, в ведении которых находится это имущество, либо посторонних, а виновный сознает, что эти лица понимают характер его действий, но игнорирует это обстоятельство. Поэтому основным доказательством по делам о грабежах являются свидетельские показания потерпевшего и свидетеля. Кроме того важным доказательством может быть видеосъемка совершенного преступления.
Так, приговором народного суда Октябрьского района г. Рязани К. был осужден по п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ к пяти годам лишения свободы.
К. был признан виновным в том, что он, находясь в магазине № 43, когда в нем были покупатели, воспользовавшись временным отсутствием продавца, перегнулся через прилавок и на виду у граждан схватил из ящика пачку денег в сумме 5200 руб., после чего пытался скрыться, но был задержан. Данное событие зафиксировала видеокамера установленная в магазине.
Судебная коллегия по уголовным делам Рязанского областного суда, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, переквалифицировала совершенное им преступление на ч. 2 ст. 158 УК РФ, указав в определении, что поскольку К. совершил хищение денег в отсутствие лица, охранявшего материальные ценности, его действия следует рассматривать как тайное (кражу), а не как открытое (грабеж) хищение. Присутствие в магазине граждан, по мнению коллегии, значения не имеет.
Заместитель Председателя Верховного суда РФ внес протест в президиум Рязанского областного суда, в котором поставил вопрос об отмене указанного определения и о передаче дела на новое кассационное рассмотрение. Представленные доказательства (в виде видеокассеты) указывают, что хищение совершалось открыто, в магазине присутствовало большое количество поситителей.
Похищая деньги, хотя бы тайно для владельца или собственника, но открыто, на виду у посторонних граждан, преступник действует более дерзко, зная при этом, что очевидцы преступления могут воспрепятствовать его совершению или задержать похитителя. Следовательно, выводы коллегии нельзя признать правильными, так как открытое хищение в отличие от тайного предполагает повышенную опасность преступника.
По изложенным основаниям президиум Рязанского областного суда постановлением от 28 июля 2000 г. определение судебной коллегии по уголовным делам того же суда в отношении К. отменил и дело передал на новое кассационное рассмотрение. /15/
При грабеже потерпевший, в отличие, например, от мошенничества, осознает противоправный характер действий преступника, в то время как при мошенничестве потерпевший, будучи введен в заблуждение, сам добровольно передает имущество, полагая, что виновный действует на законном основании.
Второй обязательный признак объективной стороны -- общественно-опасные последствия. Реальная тяжесть последствий, т.е. ущерба, причиненного преступлением, представляется одним из важных факторов, обусловливающих общественную опасность преступления, а, следовательно, и степень суровости наказания за него. Формально последствия деяния можно разделить на три вида:
1) последствия, прямо перечисленные в законе;
2) последствия, хотя и не перечисленные в законе, но влияющие на ответственность преступника;
3) последствия, которые с точки зрения уголовного права безразличны для правовой оценки грабежа. /34/
Третьим обязательным признаком объективной стороны рассматриваемого деяния является причинная связь между деянием и последствиями. Она выступает как необходимое условие уголовной ответственности.
При доказывании грабежа в уголовном судопроизводстве необходимо указать на все признаки грабежа.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации рассмотрела в судебном заседании от 30 марта 2005 года дело по кассационным жалобам осужденных П., З., З., Н., Ц. на приговор Читинского областного суда от 20 января 2004 года. /11/
П. просит об отмене приговора. Он полагает необоснованным его осуждение по ст. 162 ч. 2 УК РФ, ссылаясь на отсутствие заявления потерпевшего. Считает, что в деле не содержится доказательств, подтверждающих применение какого-либо насилия с целью завладения чужим имуществом. Он утверждает, что телевизор был взят с согласия потерпевшего. По его мнению, судом необоснованно признаны доказательством его вины его показания данные им первоначально под воздействием противозаконных мер. В жалобе П. указывает, что в убийстве потерпевшего он признал себя виновным частично. Утверждает, что указанное преступление было совершено на почве личной неприязни во время ссоры в связи наличием у него заболевания в форме психопатии. Не обоснованным П. считает и его осуждение по ст. 161 ч. 2 УК РФ, поскольку в совершении указанного преступления он участия не принимал.
Н., выражая свое несогласие с приговором, считает, что в деле не содержится доказательств в совершении им преступлений, предусмотренных ст. 161 ч. 2 п. "г" и ст. 167 ч. 2 УК РФ. Он также полагает, что судом необоснованно признаны доказательством его вины его первичные показания, добытые с нарушением уголовно-процессуального закона под психическим воздействием. Н. утверждает, что ему не был известен умысел на совершение поджога, он сам участия в этом не принимал и обстоятельства совершения этого преступления ему не известны.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия считает, что они противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным в стадии судебного разбирательства и опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, которые были правильно оценены судом в их совокупности.
К выводу о доказанности вины П. и Н. в совершении хищения телевизора у Ч., о доказанности вины П. в умышленном убийстве Ч. суд пришел на основании, полно приведенных в приговоре, показаний самих осужденных, данных ими в период расследования дела во время допросов их в присутствии адвоката, на основании первоначальных показаниями осужденной З., которой об обстоятельствах преступления стало известно со слов П. и Н.
Из показаний П., данных им в период расследования дела, усматривается, что Н. предложил ему украсть телевизор, и по Указанному им адресу они пришли в квартиру Ч. и Б. Он, П., завел в ванную комнату Ч. и нанес ему по голове два удара металлическим ковшом. Из квартиры он взял два телефона, магнитофон и телевизор, но их задержали работники милиции и в ОВД им велели принести документы на телевизор. Поэтому они вернулись в квартиру потерпевших, имея намерение уговорить "стариков". В том случае, если стариков не удастся уговорить, он сказал З. о том, что старика "уберет" он, а она должна "убрать" старуху. С целью убийства потерпевших он взял из дома нож. В дом потерпевших они с Н. проникли через балкон, разбив стекло, после этого они открыли входную дверь З. После того, как он понял, что с Ч. ему не удастся договориться, он, опасаясь ответственности за грабеж ударил Ч. ножом в шею. Потом он передал нож З., и последняя нанесла этим ножом удар Б. Н., З. и Ц. в это время собирали вещи. Потом они уничтожали следы своего пребывания в доме потерпевших.
Н. признавал, что он предложил украсть телевизор и указал адрес потерпевших. Подтвердил, что во время завладения имуществом потерпевших (телевизором) П. наносил Ч. удары металлическим ковшом по голове, затем он, Н., удерживал потерпевшего в ванной комнате. После того как их задержали работники милиции, а затем отпустили, предложив принести им документы на телевизор, они вернулись к месту происшествия. Так как им дверь не открыли, ни с П. проникли в квартиру через балкон, разбив стекло, а затем впустили в квартиру З.
Указанные показания обоснованно были признаны судом достоверными, поскольку они нашли свое объективное подтверждение в других материалах дела, в том числе в заключении судебно-медицинского эксперта о характере и локализации телесных повреждений у потерпевшего и о причине его смерти.
Поскольку осужденные изменили свои показания, судом были проверены все объяснения, приводимые ими в свою защиту. Проанализировав все собранные по делу доказательства, суд признал достоверными те показания осужденных, которые были объективно подтверждены другими материалами дела, и мотивировал свои выводы в приговоре.
В подтверждение вины осужденных суд обоснованно сослался в приговоре на показания потерпевшего П. и свидетелей К., Л., П., И., на протоколы осмотра места происшествия, на выводы судебно-медицинских экспертиз о характере и локализации телесных повреждений у потерпевших и о причине их смерти, на заключение криминалистической экспертизы, на выводы судебно-биологической экспертизы, на заключение пожарно-технической экспертизы на протоколы обнаружения и осмотра вещественных доказательств, в том числе орудия преступления - ножа, обнаруженного в том месте, на которое указал Н.
Согласившись с выводами суда о доказанности вины осужденных и признавая правильной квалификацию преступных действий каждого из них, судебная коллегия считает, что каждому из осужденных наказание назначено с учетом тяжести совершенных ими преступлений, данных характеризующих их личность и обстоятельств, отягчающих и смягчающих наказание. Оснований для признания приговора в этой части необоснованным у судебной коллегии не имеется.
В числе обязательных признаков объективной стороны состава грабежа законодателем не включены такие обстоятельства как место, время, орудия и средства, обстановка совершения преступления.
Согласно разъяснению, которое дано в Постановление пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», /6/ грабеж считается оконченным, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом).
Не образуют состава грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по статье 330 УК РФ или другим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации. /2/
Необходимо указать на то, что среди доказательств указанных в УПК РФ как «иные доказательства» в суде первой инстанции при квалификации грабежа может иметь значение явка с повинной.
Так, К., Г. И другие признаны виновными в совершении грабежа. Виновность К., Г. и Р. в содеянном ими (за исключением виновности Р. по квалифицирующему признаку грабежа - совершения его с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья) подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании, приведенных в приговоре, а виновность Г. и не оспаривается в жалобах и представлении.
Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 июня 2005 г. N 50-о05-15
К. оспаривает выводы суда, указывая на то, что протокол явки с повинной не является доказательством совершения преступления.
Виновность К. в убийстве трех лиц и в умышленном уничтожении и повреждении имущества Г. подтверждается:
- показаниями Р. в ходе предварительного следствия о том, что К. предложил ему и Г. убить Г., так как те могли сообщить о случившемся в милицию. Он (Р.) отказался в этом участвовать и вышел на улицу. Когда же вернулся в дом, то увидел, что К. поджигал пиджак и блузку, висевшие на стенке, и просил Г. поджечь бумагу на кухне. Увидев происходящее, он (Р.) убежал. Дом подожгли Г. и К. с целью скрыть совершенный ими грабеж. Впоследствии Г. сообщил ему, что, уходя, они подперли входную дверь чуркой.
В судебном заседании подсудимый Р. не отрицал, что пройдя в зал, он увидел К., стоявшего рядом с горящей на стене одеждой и прикуривавшего сигарету. Он понял, что вещи поджег К. Он предлагал К. затушить одежду, но К. потребовал, чтобы он уходил. Г. в это время раскидывал бумагу на кухне и говорил, что собирается поджечь дом;
- показаниями Г. в ходе предварительного следствия о том, что К. сказал им, что с женщиной, мужчиной и бабушкой нужно что-то сделать, чтобы они не заявили о происшедшем. Он и Р. поняли, что их необходимо убить. К. предложил поджечь дом, он его поддержал. Кто-то "поджег огонь" в комнате. Он (Г.) поджигал в дальнем углу веранды, а также пытался поджечь дом с наружной стороны под окнами. Он (Г.) предложил закрыть дверь, чтобы, если потерпевшие не сгорят, то задохнутся от угарного газа. К. согласился с ним. Он (Г.) взял чурку, К. прижимал дверь, а он (Г.) вставил чурку острым концом в просвет между дверью и полом. Весь дом был в дыму. Они ушли (т. 1 л.д. 64, 87);
- протоколом явки Г. с повинной, из которого следует, что К. и он (Г.) совершили поджог дома (т. 1 л.д. 58).
Ссылка на то, что протоколы явок с повинной не являются источниками доказательств - несостоятельна. Протоколы явок с повинной относятся согласно п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ к иным документам, допускаемым в качестве доказательств.
В качестве квалифицирующих признаков предусмотрено совершение грабежа (ч. 2 ст. 161 УК РФ):
- группой лиц по предварительному сговору;
- с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище;
- с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия;
- с причинением значительного ущерба гражданину. /2/
Часть 3 ст. 161 УК РФ предусматривает ответственность за особо квалифицированный грабеж. Им признается грабеж, если он совершен:
а) организованной группой,
б) в особо крупном размере.
Все эти особо отягчающие обстоятельства понимаются так же, как при краже, и были рассмотрены при анализе состава кражи.
Выше мы уже рассматривали, важность отдельных видов доказательств при квалификации судами грабежа.
Важным видом доказательств при грабеже являются вещественны доказательства.
Так, с апреля 1993 года по июнь 1994 года Т. по предварительному сговору группой лиц со своими знакомыми, одевая маски, незаконно проникали в квартиры жителей г. Нижнего Тагила Свердловской области и с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья граждан, угрозами применения такого насилия открыто похищали имущество, распоряжаясь им по своему усмотрению.
Данная группа граждан была осуждена за грабеж.
В кассационных жалобах осужденный Т. просит приговор отменить и дело прекратить в связи с тем, что он не совершал никаких преступлений, а приговор основан на противоречивых показаниях соучастников преступлений. Данных на предварительном следствии, часть из которых добыта с нарушением норм УПК и ст. 51 Конституции РФ, незаконными методами ведения следствия, а также на некоторых надуманных доказательствах.
Кроме того, Т. указывает, что никто из потерпевших и свидетелей не опознал его, как участника преступлений, а допрошенные по делу свидетели не показали, что приобретали какие-нибудь вещи у него или у других осужденных.
Тютрюмов также считает, что суд необоснованно признал доказательством его участия в хищениях имущества граждан факт изъятия в квартире его родителей маски-подшлемника, связав это с опознанием ее потерпевшей В., хотя за грабеж ее имущества он не осужден.
Нельзя, по его мнению, считать доказательством его причастности к хищениям показания свидетеля Ш., поскольку она называет разное время передачи ей на хранение сумок с вещами.
Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалоб Т., Военная коллегия приходит к выводу, что окружной военный суд глубоко и всесторонне исследовал и проанализировал собранные по делу доказательства в их совокупности, правильно установил фактические обстоятельства содеянного Т. и дал им соответствующую требованиям закона юридическую оценку.
Согласно протоколам, выемки, осмотра и опознания, у С. изъяты черные женские туфли фирмы "Лемонти", которые потерпевшая Н. опознала, как свои, а у сотрудника СИЗО Е. изъят видеомагнитофон, полученный им от И., модель и номер которого совпадают с данными паспорта и гарантийного талона на видеомагнитофон, похищенный у К.
Факт хищения из квартиры К. и Н. в группе с Т. и П., обстоятельства его совершения Б. подтвердил в заявлении о явке с повинной и в ходе следственного эксперимента.
Учитывая, что изложенные доказательства согласуются между собой, дополняют и уточняют друг друга, следует признать, что суд первой инстанции глубоко и всесторонне проанализировал их и правильно положил в основу приговора.
Виновность Т. в грабеже имущества потерпевших О., кроме упомянутых по этому эпизоду доказательств, подтверждается показаниями свидетелей О. - матери потерпевшего, Р., С., Г., данными протоколов обысков, изъятия маски-подшлемника и радиостанции "Пеленг-100", их осмотра и опознания.
Согласно протоколам обысков, в квартире и гараже Т. обнаружены и изъяты кожаный плащ, хрустальная пепельница, опознанные потерпевшим, как похищенные 1 октября 1993 г. при проникновении в его квартиру нескольких лиц, связавших его.
Кроме того, у Т. изъяты паспорт и пропуск на имя Л.
Факт грабежа имущества Л. с участием Т. подтвердили в ходе предварительного следствия осужденные К. и П.
Анализ и оценка совокупности приведенных доказательств свидетельствуют о том, важнейшими при квалификации грабежа являются:
- вещественные доказательства (в приведенном примере, это маска и похищенные вещи);
- показания свидетелей и обвиняемых (соучастников грабежей);
- протоколы следственных действий (протокол явки с повинной) и т.д.
Таким образом, рассмотрев особенности института доказательства в практической деятельности судов, мы пришли к выводу, что в основном суды первой инстанции в рамках УПК РФ используют достоверные и допустимые доказательства. Это позволяет правильно квалифицировать преступления в рамках статей особенной части УК РФ. Однако в некоторых случаях, использование доказательств не всегда ведет к правильной квалификации. Это приводит к тому, что суды нередко заблуждаются в сфере определения грабежа, кражи и разбоя. Особенно, часто встречаются случаи неправильной квалификации грабежа как разбоя. По нашему мнению, такое положение связано с использованием судами в качестве доказательств - информации не связанной с материальными носителями (в том числе информации участников преступления, которые готовы перенести всю ответственность на соисполнителя).
Событие преступления почти всегда оставляет в окружающей действительности определенные пространственные изменения. В отличие от идеальных следов, получаемая от соответствующих материальных объектов информация о преступлении способна более объективно свидетельствовать о том воздействии, которое оказало на них преступное посягательство. Это обусловлено психофизиологическими особенностями восприятия, запоминания и передачи очевидцами преступления полученной информации, поскольку предметом показаний таких лиц всегда являются (или, во всяком случае, должны являться) воспринятые ими лично либо от первоисточника определенные сведения о тех или иных обстоятельствах. На достоверность передаваемой вербальной информации может влиять и фактор ее сознательного искажения лицом, дающим показания. Неадекватному восприятию отдельных сведений о криминальном событии могут помешать и некоторые объективные условия: состояние здоровья, погода, время суток и т.п.
Поэтому, следует уделять большее внимание материальным доказательствам (вещественным). Кроме того, важное значение имеют экспертизы, и протоколы следственных действий.
26. Вандышев В.В. Уголовный процесс. Конспект лекций. - СПб, 2002.
27. Верещагина А.В. Новеллы Уголовно-процессуального кодекса РФ: концептуальный аспект // Журнал российского права, N 10, октябрь 2003.
28. Владимиров В.А. Квалификация похищений личного имущества. М: Юрид. лит. 1974. - С. 23.
29. Волженкин Б.В. Уголовный кодекс Российской Федерации: Комментарий. СПб., 1996. - С. 206.
30. Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 235.
31. Григорьева Н. Исключение из разбирательства дела недопустимых доказательств. «Российская юстиция». 1995, №11.
32. Гришина Е.П. Достоверность доказательств и способы ее обеспечения в уголовном процессе. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1996., С. 12.
33. Гуляев А.П. В кн.: Комментарий к УПК РФ/ Под общ. ред. В.В. Мозякова. - М., 2002.
34. Завидов Б.Д. Кража: уголовно-правовой анализ. - М: Приор. - 2002. - С. 9.
35. Иванов Н.Г. Уголовное право Российской Федерации: Общая и особенная части: Учеб. пос.- М.:Академия,2000.-544с.
36. Кальницкий В. Обоснованность производства следственных действий как предмет судебной оценки // Российская юстиция, N 2, февраль 2003.
37. Карякин Е. Допустимость доказательств, собранных защитником, и осуществление функции защиты в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция, N 6, июнь 2003.
38. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. - М., 1995.- С. 231.
39. Комментарий к уголовному кодексу РФ. / Под ред. В.М. Лебедева, Ю.И. Скуратова. - М.: НОРМА-ИНФРА М: 2002. - С. 395.
40. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. - 2-е изд., перераб. и доп. - Юристъ, 2004 г.
41. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.Л. Петрухина, М., 2002, с. 41
42. Кореневский Ю., Токарева М. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности по уголовным делам. - М., 2000. - С. 62-91.
43. Кудрявцев В.Л. Процессуальные проблемы доказывания в деятельности адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве // Журнал российского права, N 6, июнь 2005.
44. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2004. - С. 59.
45. Кудрявцева А., Лившиц Ю. Доказательственное значение "правовых" экспертиз в уголовном процессе // Российская юстиция, N 1, январь 2003.
46. Кузнецов П. Установление порядка исследования доказательств по уголовным делам // Российская юстиция, N 8, август 2003.
47. Кузнецова Н.Ф. Состав преступления (спорные вопросы)//Вестн. Моск. ун-та. Сер. Право. 1987. N 4; Малков В.П. Состав преступления в теории и законе//Государство и право. 1996. N 7.
48. Лупинская П. Доказательства и доказывание в новом уголовном процессе // Российская юстиция, № 7, июль 2002.
49. Лупинская П.А. Основания и порядок принятия решений о недопустимости доказательств. // Российская юстиция, 1994, № 11, с. 2-5.
50. Лупинский П. Основания и порядок решения вопросов о недопустимости доказательств при рассмотрении дел судом присяжных. «Рассмотрение дел судом присяжных». - М, 1998. - С. 132.
51. Маевский В. Допустимость доказательств, полученных органами дознания до возбуждения уголовного дела. «Российская юстиция», 2000, - № 6 - С. 37-39.
52. Москалькова Т. Этика уголовно процессуального доказывания (стадии предварительного расследования). - М., 1996. - С. 81-83.
53. Мотовиловкер Я.О. Некоторые аспекты вопроса о допустимости (недопустимости) источников доказательств в советском уголовном судопроизводстве: Доказывание по уголовным делам. / Межвузовский сборник. - Красноярск. - 1986.
54. Навроцкий В.О. Теоретические проблемы уголовно-правовой квалификации. Киев, 1999. - С. 136.
55. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - Т.1. - М., 1985.- С.364.
56. Орлов Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. М., 2000.
57. Соловьев А.Б. Актуальные проблемы процессуального доказывания в досудебных стадиях уголовного судопроизводства. «Современные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики, прокурорского надзора. Сб. научных трудов». Москва -- Санкт-Петербург -- Кемерово, 1998, - С. 10.
58. Состояние преступности в России за 2002 год. М.: ГИЦ МВД РФ. 2003. С. 3-4; 31.
59. Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. - М., 1957.
60. Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2 т. Т.2. Особенная часть / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. - М., 2004. - С.644.
61. Учебно-практический комментарий к УК РФ / под ред. А.Э. Жалинского. - М., 2005. - С. 567.
62. Шейфер С.А. Нуждается ли в пересмотре традиционное представление о доказывании? «Правовые формы и эффективность доказывания по уголовным деламу Межвузовский сборник научных статей». Издательство Самарский университет», 1996, - С. 41.
63. Яни П. Сложные вопросы субъективной стороны преступления. // Российская юстиция. - № 12. - 2002. - С. 48.
| ! | Как писать курсовую работу Практические советы по написанию семестровых и курсовых работ. |
| ! | Схема написания курсовой Из каких частей состоит курсовик. С чего начать и как правильно закончить работу. |
| ! | Формулировка проблемы Описываем цель курсовой, что анализируем, разрабатываем, какого результата хотим добиться. |
| ! | План курсовой работы Нумерованным списком описывается порядок и структура будующей работы. |
| ! | Введение курсовой работы Что пишется в введении, какой объем вводной части? |
| ! | Задачи курсовой работы Правильно начинать любую работу с постановки задач, описания того что необходимо сделать. |
| ! | Источники информации Какими источниками следует пользоваться. Почему не стоит доверять бесплатно скачанным работа. |
| ! | Заключение курсовой работы Подведение итогов проведенных мероприятий, достигнута ли цель, решена ли проблема. |
| ! | Оригинальность текстов Каким образом можно повысить оригинальность текстов чтобы пройти проверку антиплагиатом. |
| ! | Оформление курсовика Требования и методические рекомендации по оформлению работы по ГОСТ. |
| → | Разновидности курсовых Какие курсовые бывают в чем их особенности и принципиальные отличия. |
| → | Отличие курсового проекта от работы Чем принципиально отличается по структуре и подходу разработка курсового проекта. |
| → | Типичные недостатки На что чаще всего обращают внимание преподаватели и какие ошибки допускают студенты. |
| → | Защита курсовой работы Как подготовиться к защите курсовой работы и как ее провести. |
| → | Доклад на защиту Как подготовить доклад чтобы он был не скучным, интересным и информативным для преподавателя. |
| → | Оценка курсовой работы Каким образом преподаватели оценивают качества подготовленного курсовика. |
| Курсовая работа | Деятельность Движения Харе Кришна в свете трансформационных процессов современности |
| Курсовая работа | Маркетинговая деятельность предприятия (на примере ООО СФ "Контакт Плюс") |
| Курсовая работа | Политический маркетинг |
| Курсовая работа | Создание и внедрение мембранного аппарата |
| Курсовая работа | Социальные услуги |
| Курсовая работа | Педагогические условия нравственного воспитания младших школьников |
| Курсовая работа | Деятельность социального педагога по решению проблемы злоупотребления алкоголем среди школьников |
| Курсовая работа | Карибский кризис |
| Курсовая работа | Сахарный диабет |
| Курсовая работа | Разработка оптимизированных систем аспирации процессов переработки и дробления руд в цехе среднего и мелкого дробления Стойленского ГОКа |