Признаки восточной деспотии

Контрольная работа

по истории государства и права зарубежных стран

Вариант 6

1. Что представляет собой восточная деспотия

Восточная деспотия была порождена сравнительно низким уровнем развития общества, скованностью личности при наличии крепкой сельской общины с неразвитостью товарно-денежных отношений и господством религиозной идеологии, а также необходимостью управлять большими массами населения, проживавшего на обширных территориях, и проводить крупные общественные работы.

Восточная деспотия характеризуется высочайшим уровнем централизации власти, вся полнота которой сосредоточивалась в одном лице (фараона, императора). Глава государства обладая, как светской (законодательной, исполнительной, военной, судебной), так и религиозной властью. Личность главы государства обожествлялась, его воля и власть имели религиозный, сакральный характер и были непререкаемы. Повеление главы государства осуществлялись с помощью громоздкого, сложного медлительного бюрократического аппарата.

Человек ценился невысоко, даже будучи формально свободным, он был «рабом порядка», религии, традиций. Восточная деспотия – следствие раннего состояния общества и, в частности, господства общинных отношений. Восточная деспотия могла сосредоточить силы народа на решении важнейших задач – создании ирригационных систем, ведении военных действий. Но она же тормозила раскрепощение личности, подчас деформировала общественные цели и была одной из причин «застойного» характера развития стран Древнего Востока.

Излагаемая характеристика восточной деспотии есть, однако, лишь обобщенное изображение реального. Восточная деспотия типична для многих государственных образований стран Востока. Но, например, в империи Маурьев (Древняя Индия) ряд черт деспотии отсутствовал. Да и в истории Египта имели место случаи острых конфликтов светской и духовной власти, свержение фараона жречеством[1]
.

2. Как была организована общественная власть в догосударственном обществе

В современной науке используются различные периодизации древнейшей истории человечества (культурологическая, археологическая и т.д.). Но для понимания социальных и экономических предпосылок возникновения государства и права принципиальное значение имеет выделение в первобытном обществе двух основных стадий: присваивающего хозяйства и производящего хозяйства, граница между которыми приходится на эпоху неолита (так называемая неолитическая революция). Ее обычно относят к VIII – III тысячелетию до н.э.

Неолитическая революция и переход к производящей экономике обеспечили не просто выживание людей, но и создание регулярного производства продуктов питания. Это подготовило переход к оседлому образу жизни и к установлению контроля семейно – клановых групп над определенной территорией. Таким образом, ранняя родовая община потребителей (охотников, собирателей и. т.д.) сменяется более прочными, численно разросшимися, как правило, связанными с определенной территорией общинами производителей.

В семейно – клановой общине складывалась строго фиксированная система труда, распределения пищи и брачно-семейных отношений. В ней получили дальнейшее развитие принципы равенства и эквивалентности. Это не исключало того, что по мере роста производства распределение добычи и потребление пищи осуществлялись с учетом ролевых функций (по принципу пола, возраста и т.д.). На определенные преимущества в семейно-клановом коллективе (в родовой общине) мог претендовать и лидер группы, особенно если он успешно осуществлял властно – управленческие функции и обеспечивал надежное существование группы. По принципу эквивалентного внутригруппового обмена лидер получал в таком случае безусловную поддержку членов группы, которые за предоставленные им от вождя блага признавали его авторитет и власть. Сам вождь, как и другие члены, семейно – клановой общины, должен был руководствоваться коллективными традициями и соблюдать практику реципрокных задач. Существовавшая в родовом обществе эгалитарность, в том числе выборность и сменяемость вождей, не позволяет еще говорить в категорической форме о существовании родовой демократии. В семейно – клановых общинах существовала жесткая дисциплина труда и поведения, духовный конформизм. В семейно – родовых общинах на базе культов, обрядов, традиций и т.п. сложились несложные правила поведения, соблюдение которых было обязательно для всех членов группы. Эти родовые нормы, которые имели мифологическо-символическую оболочку и были часто связаны с мистическими ритуалами, отражали естественные условия жизни первобытной общины. Они были проникнуты духом коллективизма, предусматривали взаимную поддержку членов родовой общины, регулировали хозяйственную деятельность и брачные отношения, устанавливали различные табу (запреты) и жесткие рамки поведения для членов общины. Строгой регламентации подвергался порядок распределения добытого общиной продукта, а также и сам ритуал его потребления, деление в связи с этим всех членов группы на ранги. К важнейшим функциям вождя относилась практическая реализация распределительных норм. Общинно – родовые нормы имели синкретичный характер и содержали в себе одновременно религиозные, моральные и иные социальные императивы. В прочных семейно-клановых группах общинные нормы отражали самонастраивающиеся социальные отношения, которые поддерживались силой интересов, религиозных представлений и иных нормативно – ценностных установок. Это не исключало властного характера этих норм и вытекающей из этого принудительности. В случае нежелания подчиняться правилам жизни семейно – клановой группы, совершения тяжкого проступка нарушитель мог быть подвергнут избиению, изгнанию или даже смертной казни по воле семейно – родового коллектива[2]
.

3.
Что явилось основой британской «неписаной конституции»

Сложившийся строй конституционной парламентской монархии был юридически оформлен и закреплен рядом законодательных актов, принятых на протяжении 1689-1709 гг. Вместе с некоторыми историческими актами они составили части неписаной английской конституции (в том смысле, что конституция не представлена каким-то единым документом, разработанным и принятым в соответствующей политической и юридической процедуре).

Важнейшим из конституционных актов нового строя стал Билль о правах 1689 г. (в первоначальном виде изданный как «Декларация о правах и свободах подданных и о наследии короны»). В нем устанавливалось: 1) законодательное верховенство - изъятие из-под действия законов, их приостановление объявлялось его прерогативой, подразумевая, что и издание законов невозможно без парламента; верховенство парламента распространялось на регулирование налогообложения и на организацию вооруженных сил в мирное время; 2) независимость и свобода парламента как государственного органа: выборы должны происходить «достаточно часто», быть свободными, т. е. подконтрольными монарху; 3) неотъемлемые гражданские права: право избирать представителей в Палату общин, право обращаться с петициями к королю, право для протестантов носить оружие; гарантиями этих и других гражданских прав должно было стать запрещение взимать чрезмерные залоги, налагать общие штрафы и применять «жестокие и необычные наказания»; за парламентом признавалась «свобода слова, прений и всего того, что происходит в парламенте» - все это было неподсудно обычной юстиции; тем самым устанавливался в общей форме парламентский иммунитет; 4) независимость суда присяжных, который только и признавался вправе, в частности, решать «судьбу человека в делах об измене».

Вторым важнейшим документом был Акт об устроении 1701 г. В нем регулировались в главном будущее положение английской короны, порядок престолонаследия и основные вопросы деятельности правительственной власти. Поводом к его изданию послужили кончина бездетного Вильгельма и приглашение на престол ганноверской герцогини Анны.

Акт об устроении устанавливал: 1) подзаконность королевской власти и даже личности монарха. Определялось, что обладать английской короной может лишь принадлежащий к англиканской церкви. Возможному монарху воспрещалось иметь владения вне Англии и вообще покидать пределы страны без согласия на то парламента. Провозглашалась 2) подзаконность исполнительной власти: правительство в лице Тайного совета должно было действовать не самостоятельно, а «по законам и обычаям королевства». Вводилась персональная ответственность членов правительства за принятые решения на основе правила контрасигнатуры - обязательного визирования правительственного решения. Вмешательство короля в подконтрольность правительства парламенту не допускалось.

Законность деятельности власти представляла еще один важный мотив при формировании нового государственного уклада. В особенности это начало было оформлено в статуте 1695 г., согласно которому законное управление должно составлять вообще основу социального порядка: «Всякий англичанин должен управляться по законам страны. Все короли и королевы, которые восходят на трон этого королевства, держатся в управлении названных законов, и все их чиновники и министры, каждый в своих функциях, должны будут повиноваться и их соблюдать».

Законодательно было признано, что при смене короны парламент неизменно существует еще на протяжении полугода, если его специально не распустят. При отсутствии вновь избранного парламента следовало созывать членов последнего. Парламент тем самым превращался в постоянного носителя государственной власти. Согласно статуту 1694 г. «парламент должен был собираться, по крайней мере, один раз в три года». Соответственно полномочия избранного парламента считались действительными в течение трех лет. По своему составу парламент также был обособлен от правительства и исполнительной власти короны: согласно Акту о должностях (1707) не допускалось одновременно исполнение обязанностей члена Палаты общин и пребывание на королевской службе с получением жалованья или выплатой пенсии[3]
.

Все эти факторы явились основой британской «неписаной конституции».

4.
В чем значение французской конституции 1791 г.

Юридическое изменение прежнего государственного уклада завершилось принятием первой в истории Франции Конституции 1791 г. В ней был закреплен новый строй конституционной монархии.

Первый проект будущей конституции был представлен Учредительному собранию в июле 1789 г. депутатом Мунье. По разным причинам проект Мунье был отвергнут.

В ходе нового этапа конституционных работ были разрешены вопросы об ответственности и назначении министров, об организации. В 1790 г. одним из наиболее острых стал вопрос о гражданском статусе духовенства, и принятие законодательных решений по нему стимулировало начало возрастающей оппозиции короля к конституции. В условиях леворадикальной политической волны конституционалисты в Собрании стимулировали принятие конституции. 3-18 сентября 1791 г. конституция была принята Собранием, утверждена королем и обнародована.

Первый из семи разделов Конституции был своеобразной преамбулой, в которой воспроизводились и развивались основные положения «Декларации прав человека и гражданина». Здесь заключались и новые положения о гражданских правах, которых не было в Декларации: гарантировалась свобода передвижения; свобода собраний и петиций; государство брало на себя заботу о начальном бесплатном образовании всех. Более определенно провозглашалась свобода печати: с запретом предварительной цензуры. Принципиально важными стали правоположения о новых отношениях государства и церкви.

Знаменательным было положение преамбулы о вышестоящем характере гражданских прав: «Законодательная власть не может издавать законов, препятствующих осуществлению естественных и гражданских прав, обеспеченных конституцией, или нарушать эти права».

Организация государственной власти по Конституции основывалась на двух принципах: 1) национального суверенитета, который провозглашался «единым, неделимым и неотчуждаемым», непередаваемым никакому иному органу или лицу; 2) разделении властей, т.е. закреплении за отдельным, по-своему формируемым государственным институтом собственных полномочий.

Законодательное собрание состояло из 745 депутатов. Их избирало население путем двухстепенных выборов (первичные собрания активных граждан-собрания выборщиков) на основе цензового избирательного права. Конституция закрепила установленные законами 3 ноября и 22 декабря 1789 г. ограничения в правах: избирать могли только мужчины-граждане, старше 25 лет, прожившие в местности более года, уплачивающие налог в размере не менее трехдневной платы рабочего и не состоящие в услужении. Соответственно идеалам свободы и собственности, избирательное право закреплялось за имущим населением. Однако степень демократизма этого права была высокой: право участвовать в первичной организации законодательной власти получили в то время 4,3 млн. человек (из 26 млн. населения страны.

Высшая исполнительная власть вручалась королю. Власть короля определялась как неделимая и наследственная, но вместе с тем как подзаконная. При вступлении на престол монарх обязан был принести присягу на верность нации и закону; пренебрежение интересами нации, вооруженное выступление против народа считались в Конституции равными отречению от престола.

Положение правительства осталось в Конституции не проясненным. Должностные лица считались «агентами народа», избранными на срок и подлежащими ответственности, в том числе уголовной, перед законодателями.

В сфере юстиции Конституция определила независимость судебной власти, а в качестве главного ее организационного принципа – выборность судей народом. Специально отмечалось, что суд не может вмешиваться во власть законодательную, т.е. никаких конституционно - контролирующих полномочий за юстицией не предполагалось.

Предполагалось единственно возможное воплощение политического разума, творцы конституции стремились сделать ее неподвижной. Порядок изменения конституции был очень сложным, предусматривал согласие нескольких последовательных ассамблей и мог опираться только на особую учредительную власть народа, отличающуюся от обычной законодательной.

Несмотря на провозглашенное в ней разделение властей, Конституция 1791 г. очевидно выразила стремление закрепить за народным представительством политическое верховенство[4]
.

5. Значение реформ Муцухито Мэйдзи для капитализации Японии

К середине XIX в. Япония оставалась феодальным государством. Жесткая система сословных разграничений в нем дополнялась особой военно-служилой иерархией в рамках государственного строя сегуната. Военная администрация сегуна - бакуфу - единственно объединяла страну. Реально Япония по - прежнему распадалась на отдельные княжества под властью феодальных кланов во главе с дайме. В японском обществе, напротив, к первой половине XIX в. обозначились новые явления, связанные с развитием городов и купечества как нового социального слоя. Чрезмерные сословные ограничения, налоговые тяготы вызывали рост общественного недовольства. Почти постоянными стали крестьянские восстания в княжествах, которые собирали под своими знаменами и многочисленных деклассированных самураев. Между княжествами Юга и Севера обозначились различия, связанные с разными уровнями социальной и экономической модернизации. Это было взаимообусловлено с оформлением оппозиции южных кланов и примыкавших к ним князей режиму сегуната. Частичной попыткой преодолеть кризис реформы периода Тэмпо (1830 - 1843 гг.). Были устранены некоторые социальные монополии, облегчено развитие мануфактур, в крупных княжествах Сацума, Тесю были проведены налоговые и административные реформы.

В нарастании социально-политического кризиса в Японии середины XIX в. совершенно особую роль сыграл внешний фактор: отношения с европейскими державами и США и правительственная политика по поводу этих связей. С 1640 г. страна была «закрыта» для общения со всеми странами, кроме Китая и Кореи; ослушников ждала смертная казнь. Запрещены были исповедование христианства, деятельность миссионеров. Нарастание колониальной экспансии США, других западных держав на Дальнем Востоке привело в 1854-1858 гг. к принудительному «открытию» Японии для морской торговли и коммерческой деятельности иностранцев. Были заключены неравноправные договоры США, Англии, России с Японией. Взаимоотношения, с европейскими государствами были по-разному использованы японскими феодальными кланами и сегунатом. Одни стали извлекать коммерческие и военные выгоды, хотя и допуская ограбление своих владений, другие стремились к восстановлению «святынь» прежних порядков, обоснованно видя в модернизации опасность для режима. С 1858 г. противостояние по вопросу о внешних отношениях вылилось в борьбу дайме разных кланов за гегемонию в бакуфу. Сторонники модернизации объединились вокруг клана Сацума (а также Тесю, Тоса). Эти кланы и выступили организаторами борьбы с бакуфу.

Раскол феодальных группировок проходил на фоне значительного роста крестьянских волнений (1860-1867 гг.). Некоторые кланы стали использовать новые крестьянские вооруженные отряды для борьбы с противниками, что стало одним из нарушений прежних феодально-сословных устоев. Раскол поддерживающих сегунат сил, активизация реформаторов повысили политическое значение императорского двора, в частности придворной аристократии и чиновничества - кугэ. Опираясь на политический интерес, кугэ, в центральных районах страны ширилось движение за восстановление прав императорской власти (под лозунгами сонно - дзен - «почитание»). В южных кланах и среди самурайского чиновничества (которому реально принадлежала средняя и низовая администрация в стране) окрепли стремления к свержению бакуфу.

В августе 1863 г. крупнейшие кланы Сацума, Тесю и Тоса ввели в столицу - Киото - войска, совершив государственный переворот. Однако дальнейшие события и аристократические противоречия раскололи оппозицию, временно усилились соглашательские настроения. Возникли проблемы реализации императорской власти, поскольку все реальное управление было в руках бакуфу. Между кланами развернулась гражданская война (1863-1867 гг.). Война шла с переменным успехом, пока на политической арене не появились новые мощные силы: купеческие кланы оказали оппозиционерам мощную финансовую поддержку, крестьянские отряды - госи развились до прообраза полурегулярной армии, оснащенной новым оружием. В ходе гражданской войны все большую общественную поддержку стала находить идея политического представительства как органа, способного направлять императорскую политику.

Военно-политический переворот обрел легальные формы с неожиданной переменой на престоле: в конце 1866 г. скончался император Комэй, власть номинально перешла к новому монарху — Муцухито, взявшему, по японской традиции, новое имя Мэйдзи («просвещенное правление»). В антисегунской оппозиции возобладали интересы придворных кугэ и самурайского чиновничества, требовавших полной политической реформы и возврата к исторически-мифологической монархии. Опираясь на военные отряды оппозиционных кланов, мятежники-реформаторы потребовали у сегуна возвратить власть императору, аннулировав полномочия совета регентов и другие основополагающие для прежних порядков институты. 14 октября 1867 г. сегун Кэйки объявил о сложении с себя полномочий сегуна. Политический переворот был дополнен дворцовым: совещание кугэ и чиновничества 8-9 декабря выработало принципы нового государственного порядка. Эти принципы были легализованы в императорском манифесте от 9 декабря 1867 г., формально завершившем переворот. В манифесте: 1) утверждалось возвращение сегуном власти; 2) упразднялись посты регентов, главного советника и институт бакуфу; а главное 3) провозглашался новый политический курс: «Основываться на принципах, установленных императором Дзимму при образовании нашей страны, — весь народ, гражданские и военные, высшие и низшие, будет участвовать в общественном обсуждении, все должны одинаково делить радости и горести жизни».

Вассалы дома Токугава в целом одобрили реставрацию исторической монархии. Но реальная власть сегуна в Северной и Центральной Японии не была поколеблена. Опираясь на собственную армию, сегун развязал еще одну гражданскую войну (1868-1869 гг.). Война окончилась победой императорских сил и полной ликвидацией института сегуната (сопротивление отдельных мятежных дайме длилось еще около двух лет). Хотя переворот имел чисто верхушечные проявления (несмотря на то, что всколыхнул широкие самурайские классы и городское население), значение его для государственного развития Японии было велико: с падением сегуната была разрушена и вся многостолетняя государственно-административная и военная система страны.

В результате переворота Мэйдзи в Японии запоздало установилась абсолютная монархия и открылись перспективы для скорого завершения централизации страны. Однако особенности времени предопределили рост влияния антифеодальных социальных сил и реформаторского чиновничества. Это сделало эру Мэйдзи периодом быстрой политической модернизации государственного строя формирования нового правового уклада[5]
.

6. Изменение в источниках права в 20 веке, «гармонизация законодательства»

В сфере права в XX в. продолжали действовать и развиваться тенденции, наметившиеся либо сложившиеся в предыдущий период. На более высоком уровне цивилизационного развития, при значительном усложнении хозяйственных отношений, с ростом социальных, этнических, религиозных противоречий, а также в связи с активизацией роли государства в регулировании общественных отношений наблюдалось и расширение сферы действия права, в частности публичного права, императивных (строго обязывающих) норм, отчасти стирание граней между публичным и частным правом. Наряду с ускорением развития права в нем заметно утверждаются «социальные мотивы», появляются новые отрасли права, например трудовое, социальное право; от гражданского права «отпочковываются» патентное, авторское, банковское право и т.д. Юридико-техническое совершенствование права с появлением большого числа специальных терминов, также и возрастание его объема вели к тому, что овладение правом стало требовать обширных специальных знаний. Мировой естественно - исторический процесс проявлялся в праве различными, подчас противоположными, тенденциями и направлениями движения. В праве отражались усложнение общественных отношений, разрушительное воздействие некоторых теорий, экономических, политических, военных кризисов и в то же время повышалась роль права в защите прав человека, в регулировании экономических процессов, сближении народов[6]
.

Структурные изменения в праве повлияли на источниковую базу гражданского и торгового права, хотя степень этого воздействия, равно как и соотношение разного рода источников, неодинаковы для отдельных стран. В континентальной Европе (Франция, Германия, Италия и др.) по-прежнему доминирующим источником являются закон и подзаконные акты, а само гражданское и торговое право кодифицировано. В странах англосаксонского права (прежде всего, Англия, США) судебный прецедент, как и в прошлом, играет исключительную роль, подчас возвышаясь над законом, хотя последний в принципе считается главным.

Наметившаяся в настоящее время унификация права отразилась и на системе их источников. В англосаксонских странах возросла роль законов и подзаконных актов. В странах континентальной ветви права важную роль стала играть судебная практика (при формально сохранившемся принципе – решение имеет законную силу, только для дела, по которому оно вынесено; но суды низшей инстанции в большей степени, чем раньше, стали руководствоваться решениями высших судов по аналогичной категории дел).Возникновение Общего рынка привело к необходимости единообразного правового регулирования и дало новый стимул к сближению источников права. Их унификация в наибольшей степени конкретизировалась в международных соглашениях, обязательных к исполнению в странах, их подписавших, а также в составлении на межгосударственном уровне проекта типового нормативного акта, который затем принимается отдельными странами в качестве национального закона[7]
.

7. Роль, канонического права в средневековой Европе

Особое место в процессе формирования общеевропейской правовой культуры в Средние века занимало каноническое право. Первоначально оно возникло как право христианской церкви в целом. Затем, после раскола церкви, сложились две самостоятельные ветви канонического права. В Западной и Центральной Европе каноническое право получило под влиянием «папской революции» особенно большое развитие и превратилось в самостоятельную и эффективно действующую систему средневекового права. Восточная ветвь канонического права, оформившаяся в рамках греко-православной церкви, действовала в Византии, а также в ряде других стран Юго-Восточной и Восточной Европы, но не имела здесь такого авторитета, как каноническое право на Западе.

Большая значимость норм канонического права в западно-европейском обществе определялась рядом факторов. Здесь каноническое право разрабатывалось и поддерживалось могущественной римско-католической церковью и папством. Каноническое право отличалось универсальностью и экстерриториальностью, поскольку его нормы действовали во всех странах, принявших католицизм. Оно не знало государственных границ и соединяло в единое целое всех католиков. Каноническое право отличалось также широтой регулируемых им общественных отношений. Оно включало в себя вопросы, как духовной, так и светской жизни, было обязательным как для клириков, так и для мирян. Наконец, особый вес каноническому праву придавала его традиционность, поскольку оно своими корнями уходило в античность, в греческую философию и римскую правовую культуру. Каноническое право вобрало в себя и передало последующим поколениям целый ряд норм римского права.

Одним из наиболее значительных и уникальных явлений в правовой жизни Западной Европы стала рецензия римского права, усвоение обществом[8]
.

8. Дайре определение терминов

· Варварские королевства
– крупные конгломеративные королевства, где королевская власть возвышается над обществом.

В Европе в период ранних «варварских» государств, когда формирующийся класс земельных собственников – феодалов, сплачивался вокруг королевской власти, пользовавшийся также поддержкой христианской церкви и крестьян – общинников, как правило, государственные образования приобретали форму раннефеодальной монархии[9]
.

· Меровинги
– династия монархов Франкского государства. Династия Меровингов правила во Франкском государстве с 457 по 751 гг.[10]

После смерти Хлодвига (монарха, из династии Меровинги), его сыновья вступили в длительную кровавую борьбу за верховную власть. Феодальные распри с небольшими перерывами продолжались более ста лет. Королевство не раз распадалось на отдельные, по существу независимые государства. Лишь в начале VII в. наступило некоторое успокоение. Но события предыдущего столетия оказали существенное влияние на социально-экономическое и государственное развитие страны. Знать щедро наделялась землей. Для королей это был единственный способ привлечь ее на свою сторону. Подаренная земля становилась наследственной, свободно отчуждаемой собственностью, так называемым аллодом. Итогом таких дарений явилось резкое усиление объективно закономерного процесса «оседания дружины на землю». Наделение дружинников имениями, превращение их в феодалов – землевладельцев имело место почти во всех странах феодальной Европы. Особенностью монархии Меровингов было то, что здесь этот процесс приобрел исключительно большие размеры.

В этот период возникла система патроната («покровительства»). В условиях нарастающих притеснений и злоупотреблений крестьяне были вынуждены прибегать к защите сильных и влиятельных лиц. Нередко знать сама навязывала «покровительство» крестьянам, так как была заинтересована в этом. Отдача себя под «покровительство» (комендация) стала широко распространенным явлением. Комендировались не только слабые и безземельные, но иногда и сильные и многоземельные становились «под руку» еще более сильных. Комендация предусматривала: 1) передачу господину права собственности на землю с последующим ее возвращением в виде держания; 2) установление личной зависимости «слабого» от своего патрона; 3) выполнение в пользу патрона ряда повинностей.

Упрочение феодальной государственности не сопровождалось, однако, усилением власти королей. Кровавая распря VI в. оказалась роковой для династии Меровингов. Они были вынуждены раздать практически все принадлежавшие им земли. По мере того как уменьшался земельный фонд королей (основы военно-политической силы в феодальном обществе), росло могущество знатных фамилий. Весь VII в., за небольшим исключением, прошел под знаком ослабления власти королей. И в конце VII в. они были полностью отстранены от дел. Наступило время, как тогда говорили, «ленивых» королей.

Государственная власть сосредоточилась в руках знати, захватившей все главные должности и, прежде всего пост майордома. Первоначально майордом (от лат. - старший по дому) возглавлял управление королевским дворцом. Однако постепенно правомочия его расширяются настолько, что он становится фактическим главой государства. На рубеже VII—VIII вв. эта должность превратилась в наследственное достояние знатного и богатого рода, положившего начало династии Каролингов[11]
.

· Эклога
– сборник гражданских, уголовных и процессуальных законов Византии, разработанный на основе свода Юстиниана в 726 г.

Благодаря краткости и простоте изложения он получил широкое распространение и вне Византии, особенно в славянских странах[12]
.

· Совет пятисот (буле)
– рабочий орган Народного собрания Афин.

Членом буле мог быть полноправный афинский гражданин, представитель любого слоя населения, достигший тридцатилетнего возраста. Из их числа избирался Совет путем жеребьевки, по 50 человек от каждой из 10 фил (фила – территориальная единица)[13]
.

Каждый год Совет обновлялся, т. к. повторное избрание гражданина было возможным лишь через несколько лет и только один раз. Члены Совета получали жалованье.

Совет пятисот подготавливал и обсуждал все дела, которые выносились на обсуждение и решения Народного собрания, составлял предварительное заключение для внесения в Народное собрание, без которого народ не мог вынести постановления по рассматриваемому вопросу.

Совет контролировал исполнение постановлений Народного собрания, деятельность всех должностных лиц, заслушивал их отчеты. Весь финансовый и административный аппарат афинского государства действовал под руководством и непосредственным наблюдением Совета пятисот.

По истечении срока полномочий члены Совета давали народу отчет[14]
.

· Фелония
– нарушение обязанностей вассала в отношении сеньора и наоборот. Это понятие сложилось в английском уголовном праве в XIII в.

К XVI в. фелония
являлась тяжким уголовным преступлением[15]
.

9. Решение задачи

Положение 176 Закона Хаммурапи гласит: «Если дворцовый раб или же раб мушкенума взял (в жены) дочь полноправного человека и, когда он взял ее, она вступила в дом дворцового раба или же раба мушкенума вместе с приданым дома своего отца, а после того, как они соединились, они построили дом и приобрели добро и затем либо дворцовый раб, либо же раб мушкенума умер, (то) дочь (полноправного) человека может забрать свое приданое, а все, что она и ее муж приобрели после того, как они соединились, должны поделить пополам, и половину может забрать хозяин раба, половину может забрать дочь (полноправного) человека для своих сыновей»[16]
.

Согласно этому, все нажитое совместное имущество, после смерти Кубата, должны поделить: его жена Лика и его хозяин Забар. А мастерскую по праву должен забрать Забар, т.к. это имущество не считается совместно нажитым – оно было приобретено хозяином Кубата, до вступления им в брак с Ликой.

10. Решение задачи

Согласно Закону Хаммурапи, сыновья могут делить имущество только после смерти отца. И только в определенных случаях:

· «Если человек подарил своему наследнику, которого он любит, поле, сад и дом и написал ему документ с печатью, (то) когда братья будут делиться после того, как отец умрет, подарок, который отец дал ему, он может забрать, а сверх того они должны поделиться поровну имуществом, (что) в доме их отца».

· «Если человек захотел отвергнуть своего сына и сказал судьям: «Я отвергну своего сына», (то) судьи должны рассмотреть его дело, и, если сын не нанес отцу никакой обиды, за которую (полагается) отвергнуть от наследства, отец не может отвергнуть своего сына от наследства».

· «Если человеку его супруга родила сыновей, и его рабыня родила ему сыновей, (и) отец при жизни своей сказал сыновьям, которых ему родила рабыня: «Мои сыновья», (то) после того, как отец умрет, сыновья супруги и сыновья рабыни должны поровну поделиться имуществом в доме их отца; при разделе наследник, сын супруги, может выбрать (свою долю) и взять»[17]
.

Также, Законом Хаммурапи, предусмотрено лишение наследства: «Если сын нанес своему отцу тяжкую обиду, за которую полагается отвергнуть от наследства, (то) в первый раз они (судьи) должны отвести его намерения; если же он двукратно нанес тяжкую обиду, (то) отец может отвергнуть своего сына от наследства».

А пока, делить имущество они не вправе, и являются на тот момент объектами права.

Список используемо литературы

1. Батыр К. И., Поликарпова Е. В., Седаков С. Ю., Филиппова Т. П. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. Том 2. Издательство «Юристъ». Москва, 1996 г. – 520 с.

2. Батыр К. И., Филиппова Т. П., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Издательство «Былина». Москва, 1997 г. – 416 с.

3. Батыр К.И., Исаев И. А., Кнопов Г. С., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Учебник. Издательство «Юристъ». Москва, 1999 г. – 456с.

4. Буланова А. Г. История государства и права зарубежных стран. Издательство «Приор-издат». Москва, 2005 г.

5. Косарев А. И. Всеобщая история государства и права. Учебник. Издательство «Юриспруденция». Москва, 2007 г. – 504 с.

6. Кошелев С. М. История государства и права зарубежных стран. Пособие для студентов. Издательство «Вектор». Санкт – Петербург, 2007 г. – 236 с.

7. Крашенникова Н. А., Жидков О. А. История государства и права зарубежных стран. Часть 1. Учебник для ВУЗов. Издательство «НОРМА - ИНФРА». Москва, 1998 г. – 480 с.

8. Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Учебник. 3-е издание. Том 1. Издательство «Тон». Москва, 2000 г. – 523 с.

9. Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Учебник. 3-е издание. Том 2. Издательство «Тон». Москва, 2000 г. – 494 с.

10. Томсинов В. А. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран «Древность и Средние века». Издательство «Зерцало». Москва, 1999 г. – 467 с.

[1]
Косарев А. И. Всеобщая история государства и права. Москва, 2007 г., стр. 37

[2]
Косарев А. И. Всеобщая история государства и права. Москва, 2007 г.

[3]
Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Том 2. Москва, 2000 г., стр. 31

[4]
Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Том 2. Москва, 2000 г., стр. 120

[5]
Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Том 2. Москва, 2000 г., стр. 267

[6]
Косарев А. И. Всеобщая история государства и права. Москва, 2007 г., стр. 462

[7]
Батыр К. И. , Исаев И. А., Кнопов Г. С., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Москва, 1999 г., стр. 431

[8]
Буланова А. Г. История государства и права зарубежных стран. Москва, 2005 г.

[9]
Крашенникова Н. А., Жидков О. А. История государства и права зарубежных стран. Часть 1. Москва, 1998 г., стр. 187

[10]
Буланова А. Г.История государства и права зарубежных стран. Москва, 2005 г.

[11]
Батыр К. И. , Исаев И. А., Кнопов Г. С., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Москва, 1999 г., стр. 121

[12]
Кошелев С. М. История государства и права зарубежных стран. Санкт – Петербург, 2007 г., стр. 110

[13]
Батыр К. И. , Исаев И. А., Кнопов Г. С., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Москва, 1999 г., стр. 67

[14]
Буланова А. Г.История государства и права зарубежных стран. Москва, 2005 г.

[15]
Батыр К. И., Филиппова Т. П., Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. Москва, 1997 г.,

[16]
Томсинов В. А. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран «Древность и Средние века». Законы Хаммурапи., стр.24

[17]
Положение 165, 168 - 170 Закона Хаммурапи.