Правовое государство сущность и основные черты

--PAGE_BREAK--Конституционным новшеством стало закрепление некоторых социально-экономических прав. Это произошло под очевидным влиянием мирового социалистического движения и как реакция на победу большевиков в России.[5]
В этот период была конституционно закреплена современная версия свободы совести – полная секуляризация, запрет государственной религии. Прежде также признавалась свобода вероисповеданий, действовал режим религиозной терпимости, позволявший человеку сделать духовный выбор, но вопрос о взаимоотношениях церкви и государства не оговаривался, и нередко сохранялась государственная религия.
Третье поколение составляют конституции послевоенного периода.  Обращает на себя внимание подробность, с какой  они излагаются. Стали более разработанными  и вместе с тем взвешенными, осторожными положения социальной направленности. Современные конституции нередко декларируют социально-экономические программы и права, но не стремятся связывать себя определенными, юридически конкретными обязательствами.  Например, если закреплено право на труд, то конституция подразумевает под ним, скорее свободу поиска работы, выбора профессии и некоторые действия государства, но не гарантируют занятость и зарплату для всех.
   Взаимообмен государственно-правовым опытом привел к тому, что сходство конституций еще больше возросло. Почти все они начинаются с раздела о правах и свободах, провозглашают принцип правового государства, используют общую терминологию. Характер конституционного регулирования стал интернациональным.
 Эти данные подтверждают последний тезис работы, говорящий о том, что началась интенсивная интеграция западных стран в единое социальное целое с тенденцией к образованию глобального общества во главе с западом.
Конституции классифицируются также по структуре или по форме, в которой они выражены.
Большинство действующих конституций имеют форму единого систематизированного основного закона.
Существует группа конституций, структура которых образована несколькими конституционными законами (Израиль, Канада). В конституцию Финляндии входят акт о правлении (1919 г.), Закон о высшем суде (1922 г.), Парламентский устав (1928 г.), которые дополнены другими нормами конституционного содержания; Конституцию Швеции образуют три основных закона (о форме правления, о престолонаследовании и о свободе печати).
В Великобритании и Новой Зеландии конституция не имеет определенной структуры, позволяющей по формальным признакам отдалить ее от других юридических норм. Логическими приемами правоведы  выделяют группу источников, значение и важность которых ограничивает их от других источников системы права. Но в обыденном сознании англичан, в правоприменительной деятельности понятия конституции и права совпадают, отождествляются.
В государствоведении сложилась традиция, подразделяющая конституции на «писанные» и «неписанные». Она не позволяет составить точное представление о форме и структуре конституции. Первоначально она обозначала разницу между конституциями в форме основного закона и не имеющими таковой. Но конституции, образованные серией   законодательных актов, все же имеют письменную форму. Поэтому впоследствии некоторые авторы стали причислять их к писаным конституциям, а другие по-прежнему считали, что такие конституции относятся к неписанным.
В зависимости от происхождения конституции они делятся на оригинальные и заимствованные.
Страны, имеющие оригинальные конституции, не обязательно применяют только национальный опыт при их создании. Но они совершенно определенно имеют собственную конституционную традицию и используют ее при составлении конституций. Такой традицией обладают Англия, Германия, Нидерланды, Швейцария, Скандинавские страны, США. Конституции этих   стран являются в большей или меньшей степени оригинальными.
Другие государства развивали государственность по альтернативному пути и собственную конституционную теорию и практику не сформировали.  
Значит в этих (не западных),  Конституция являлась необходимым элементом государственного функционирования. Если страны, не имеющие конституционных традиций, захотят перенять опыт запада, то насколько они уподобятся ему? В какой степени  население этих стран достигнет западного уровня благосостояния?    Станут ли подражающие страны равноправными партнёрами  запада?
Многочисленные факты истории показывают, что западу в качестве условия выживания и нормального функционирования  нужны народы более  низкого порядка или политически или экономически подчинённые ему. Ядро лидирующих  западных стран уже сформировалось. Место наверху занято. Рассчитывать, что туда просто так пустят кого-то ещё, не приходится.

2.2. Права человека и их гарантии
  В западных странах полагают, что права человека являются естественными, свойственны его сущности и не происходят от власти. Характерно, что многие движения свобод, например в Англии, были основаны на идее «восстановления»  прав, даже если эти права нигде раньше не были  зафиксированы.
Если права принадлежат человеку  в силу его естества, то их источником нельзя считать государство. Личность не обязана государству своей свободой. Из этого  следует, что функция государства состоит главным образом том, чтобы  оградить свободу личности от посягательств, а также установить  некоторые ограничения и рамки, упорядочивающие осуществления прав. Свобода может иметь свои излишества. Отрицательные проявления, тогда как ни  один человек не имеет естественного права подавлять нравственную личность другого насильственными средствами. Поэтому государство должно определять пределы безопасного пользования свободой. Но свобода, за теми изъятиями, которые установило государство, принадлежит человеку.
Эта позиция своим следствием имеет принцип правового регулирования, который  называют общедозволительным.
 Самым распространённым определением данного принципа является данная фраза: разрешено всё, что не  запрещено законом. 
 Общедозволительный принцип возводит в закон  положение, по которому все требования, обременяющие человека, должны быть непременно предварительно опубликованы. До тех пор, пока это условие не выполнено, закон или нормативный акт администрации не имеют обязывающей силы.
  Общедозволительному принципу противостоит другой, по которому человек не имеет прав, рождённых с ним  и неотъемлемых от него. Права расширяет государство. Этому принципу следуют социалистические страны.            Наконец, друг другу противопоставлены принцип юридического баланса индивидуальных и общих (государственных)  интересов и принцип господства общества и государства над личностью.
Если общество, государство, правовая традиция признают человеческую свободу высшей ценностью, то у них нет оснований,  считать свои интересы бесспорными   со свободой отдельного человека. Конфликт между общественным и частным возможен,  однако его исход в пользу   общества и государства  не предрешён.
Общество само заинтересовано в поддержании и охране  индивидуальной свободы. Преамбула Конституции Мичигана  прямо заявляет, что весь народ штата несёт ответственность перед каждым гражданином  за то,   чтобы господствовало право. Разногласия между личностью и интересами общества, в конечном  счете, составляют спор между одним обладателем прав и несколькими многими лицами, образующими общество.  Если этот спор получает правовую форму, то численное превосходство одной стороны  само по себе не может быть основанием к разрешению разногласий в      её  пользу.
Принцип баланса интересов большинства  и прав человека обнаруживается в судебной практике США. Когда негр Джеймс Мередит  добился в суде права на зачисление в университет, губернатор Р. Барнетт заявил, что штат Миссисипи   «не пойдёт наповоду у злонамеренных  элементов». Негодующая общественность не давала Джеймсу дороги в университет. И тогда президент Кеннеди послал в Миссисипи  войска для защиты права личности от посягательств государства (штата) и общества. Правда, чем закончилась карьера президента Кеннеди, известно.
 Социалистические государства руководствуются другим принципом. Вполне откровенно приоритет государства над личностью обосновал Ж. – Ж. Руссо; «Суверен образуется лишь частных лиц, у него нет, и не может быть таких интересов, которые противоречили бы интересам этих лиц; и даже если суверен говорит человеку «Государству необходимо, чтобы ты умер», он должен умереть...»[6]
 И.В. Сталин и другие лидеры коммунистических стран почитывали Руссо и часто применяли на практике этот тезис великого мыслителя. Впрочем, тоже самое практиковали и яркие деятели западных стран, например – Наполеон и Гитлер.
Теперь определим, что такое права и свободы.
Право- это возможность лица совершать конкретное юридически значимое действие. Например, правом является возможность участвовать в выборах в качестве избирателя или кандидата на выборную должность.
 Свобода- это возможность совершать все виды юридически значимого поведения в определенной области, за теми изъятиями  и ограничениями, которые оговорены законом. Так, осуществляя свободу совести, лицо самостоятельно определяет свое вероисповедание, способы своего общения с религией либо придерживается атеистических убеждений.
  Разница между правами и свободами весьма условно. Понятие свобод порою раскрывается в законе через перечисление наиболее употребляемых прав, с помощью которых свободу можно реализовать.
По способу осуществления и защиты права и свободы делятся на абсолютные и относительные. Абсолютными являются те права и свободы. Которым противостоит (соответствует) всеобщий, обращенный к третьим лицам и государству, запрет препятствовать их осуществлению. Многие абсолютные правомочия  определены в законе именно через запрет посягательства на них. Например, личная неприкосновенность, право на жизнь выражается в том, что никто не может быть произвольно лишен жизни и свободы.
Относительному праву человека соответствует  обязанность конкретных субъектов не просто воздержаться от нарушений, но и предпринять действия, необходимые для реализации этого права. Чтобы человек реализовал право на справедливую судебную процедуру, суд должен соблюсти процессуальные нормы, присяжные — вынести справедливый вердикт и т.д.
 В зарубежной теории сложились похожие классификации прав. Так американцы, а затем и международные организации обозначили группу «фундаментальных прав» (в Основном законе ФРГ – «основные права»)
 Фундаментальные права образуют наиболее важное пространство личной свободы. Эти права не только определяют существо правового статуса, но и составляют правовую основу конституционного строя. Их защита является главной задачей конституционного государства. Оно обязуется обеспечивать и охранять эти права, безусловно, независимо от политических и прочих обстоятельств. Так, право на жизнь, свободу и собственность считается абсолютно императивным. Государство не может ограничивать объем этих прав, кроме случаев, когда вводиться чрезвычайно или иное особое положение.
Примерный перечень фундаментальных прав содержится в первых конституционных документах, и в течение последних двух столетий он существенно не изменился. До сих пор «естественными и неотъемлемыми» считаются право на личную неприкосновенность, свободу собраний и ассоциаций, презумпция невиновности, избирательное право, свобода слова.
Закрепление фундаментальных прав означает, что существуют и такие правомочия, которые основными не являются. Демократическое государство, как правило, не принимает на себя бесспорную обязанность гарантировать переменные права. Так, в США не ратифицировали Пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. В части, закрепляющей право на труд. Американское государство не нашло счесть   возможным гарантировать соблюдение этого права силой закона и правосудия. Даже в статье 23 Конвенции о правах ребенка от 20 ноября  1989 г., закрепляющей, казалось бы, бесспорно право неполноценных детей на помощь государства, сделана оговорка, что такую помощь государство оказывает «при условии наличии ресурсов».
 Французская Декларация 1789 г. Провела разграничение между правами человека и гражданина. Эта классификация по-прежнему в ходу. Права человека признаны за любым лицом, считаются неотъемлемым свойством личности. Некоторые из прав, оформляющие участие лица в политике и управлении государством, прежде всего избирательное право, относятся только к гражданам.[7]
 «Неграждане» составляют значительный процент населения Запада,  и об их положении поговорим чуть позднее.
Теперь рассмотрим вопрос о гарантиях прав и свобод.
Гарантиями называются средства, условия и способы, обеспечивающие соблюдения, реализацию и охрану прав человека.
 В зависимости от содержания и механизма действия гарантии делятся на социальные, экономические и политические.
  Социальные гарантии представляют собой совокупность   общественных устоев, отношений, традиций, способствующих реализации прав человека, образующих атмосферу свободы, уважения личности. Например, в средневековой Англии наблюдалось такое явление, как  отказ платить сборы, установленные без согласия парламента, то есть нарушение «древних вольностей и привилегий »    англичан.
В сознании американцев довольно прочно утвердилась идея личной свободы и готовность её защищать. Так, в1981 году американцы обращались в суды штатов или участвовали в них по 120 миллионам дел и в большинстве случаев пользовались помощью адвокатов.
К экономическим гарантиям относятся материальное состояние страны, система отношений собственности. Осуществить социально – экономических и культурных прав прямо зависит от размеров национального богатства. Для выплаты пенсий, содержания школ и больниц, служб занятости и строительства жилья  государству нужны деньги, и источник их получения – экономика.
Многопартийность, разделение (демонополизация)  власти, развитое самоуправление образуют политическую среду, способствующую реализации прав человека, участию граждан в управлении делами государства и общества, защите личных     и  групповых       интересов.
Юридические гарантии    делятся на нормативные и  институциональные. Права и свободы нормативно обеспечены при условии, если в стане развитая система юридического регулирования, поддерживающая принципы личной свободы. К нормативным гарантиям относятся также установленные законом или фактически сложившиеся правила, ограждающие права человека от нарушений. Одной из таких гарантий является презумпция невиновности. Она обеспечивает целый комплекс прав личности: право на жизнь, свободу, собственность, справедливое правосудие и другие.
Презумпция невиновности хотя бы внешне ограждает граждан от государства и общества, которое не отказалось бы преследовать лиц, в виновности которых они убеждены, хотя и не располагают достаточными и законно полученными доказательствами.
Соблюдение прав человека гарантируют нормы, предписываю­щие государству информировать граждан о своей деятельности. Первым и самым важным проявлением этой гарантии стало правило, обязывающее государство в доступной форме сообщать об изданных законах, налагающих на человека обязанности и запреты. Впоследствии право на информацию стало более обширным. Свобода печати, открытость судов, парламентских слушаний и государственных учреждений расширяют область свободного доступа к информации. По закону о свободе информации 1966 года, принятому в США, лицо вправе запросить орган управления о любой информации, а тот обязан в течение 10 дней предоставить ее либо дать мотивированный отказ, если закон запрещает публич­ное распространение сведений.
Человека интересуют не только общезначимая информация, но и сведения, касающиеся лично его. В 1971 году британский парламент утвердил Акт об информации, по которому лицо вправе знакомиться с любыми досье, составленными на него государст­венными и муниципальными службами. Если человек обнаружит в досье неверные сведения относительно своей личности, он вправе потребовать исправлений. Если требование не удовлетворено, то лицо, на которое заведено досье, вправе письменно изложить свои возражения и приобщить к делу.
Нормативных гарантий еще много, но этих примеров достаточ­но, чтобы выяснить суть дела.
Институциональными гарантиями следует считать систему правозащитных, юрисдикционных учреждений (институтов).
Традиционным и наиболее значимым правозащитным институтом является правосудие. Ценность суда состоит в том, чтобы не дать государству «сесть народу на шею».
 Суд часто бывает неповоротливым, малоэффективным институтом. Вместе с тем судебная процедура позволяет лично участвовать в защите прав. Перед судом человек и государство общаются друг с другом на равных, и никакой другой институт не способен дать человеку такую возможность.
    продолжение
--PAGE_BREAK--Одним из факторов, определяющих облик системы правосудия, является структура национального права. В странах, где право разделено на изолированные части, высока вероятность специали­зации судов.
Наличие административных судов связано с тем, что в странах континентального права сложилось деление права на две большие части — частное и публичное. Не случайно, что админист­ративная юстиция имеется во Франции (административные трибуналы во главе с Государственным советом) ФЕТ, Австрии, но отсутству­ет в Великобритании, США. Образованию административной юстиции способствует наличие сильной системы государственного управле­ния, бюрократии.
 У всех цивилизованных народов Европы правительство всегда проявляло большое нежелание передавать на решение орга­нов правосудия дела, которые касались его самого.  Во Франции нежелание административной власти встретить в судах препятствия своим действиям привело к тому, что государствен­ное управление сначала вообще было выведено из-под судебного контроля.
С середины XIX века стала оформляться отдельная юстиция для разрешения споров в административной сфере, до сих пор в Государственном совете — высшей административно-судебной инстанции — председательствует премьер-министр Франции. Конечно, сейчас это председательство является формальным, поскольку действительным главой Государственного совета явля­ется вице председатель. Однако оно напоминает о временах, когда администрация вышла из-под контроля судов, добилась создания «своей» юстиции.
В англо-американской традиции система местного самоуправ­ления занимала то место, которое на континенте оставалось в государственном управлении, долгое время обычное правосудие сдерживало произвол относительно малочисленной и разделенной администрации, характерно, что с ростом административного аппарата и в Великобритании, и в США возникла пока еще не вполне однородная система административно-квазисудебных органов.
Квазисудебные органы представляют собой подразделения при министерствах, ведомствах, которые рассматривают и разреша­ют административные споры. Квазисудебные органы не заменяют суды, которые осуществляют над ними контроль.
В суде решение квазисудебного органа может быть оспорено подобно тому, как оспариваются другие акты администрации.
Заметную роль в защите прав человека играет институт омбудсмана. Он появился в скандинавских странах. Впоследствии Англия, Испания, другие страны заимствовали его и стали назы­вать «парламентским уполномоченным по правам человека», «народным защитником» Омбудсмен — независимое от правительства назначаемое парламентом должностное лицо.
Омбудсмен контролирует соблюдение прав человека в деятель­ности чиновников, государственных органов, доводит до законода­телей информацию о состоянии прав человека в стране, возбужда­ет дела по фактам правонарушений, обращается с инициативой о проверке конституционности законов и иных актов, подает законопредложения о принятии актов по вопросам гражданских свобод.
Осуществление социально-экономических прав обеспечивает система ведомств, агентств, бюро и прочих учреждений, занятых организацией социальной помощи, выплатой пенсий, содействием в занятости и профессиональной подготовке, надзором за охраной труда и окружающей среды, за безопасностью товаров, просвеще­нием, здравоохранением.
К институциональным гарантиям относятся также учреждения, осуществляющие контроль за соблюдением прав несовершеннолетних, подопечных лиц, заключенных.
Рассматривая права человека и систему их гарантий в отрыве от других явлений социальной жизни западного общества можно сделать вывод, что со свободами здесь все в полном порядке. Без учета иных факторов этот вывод логически верен.
Теперь добавим некоторые другие дополнительные факты. При рассмотрении социальной структуры населения Запада нельзя игнорировать миллионы иностранных рабочих и иммигрантов, без которых современное западное общество вообще немыслимо. В 1991 году в Западной Германии жило около пяти миллионов иностранных рабочих, то есть-6, 5 % населения. Во Франции иностранные рабочие составляли 8 % населения, В Швейцарии -16 %, в Люксембурге — 23 %.
Надежда многих миллионов людей из не западных стран добро­вольно переселиться на Запад ничуть не влияет на их социальный статус в западном обществе. Они тут образуют устойчивый социальный слой, сопоставимый с рабами Римской империи. Они бесправны, как и рабы. Во всяком случае, права их ограничены сравнительно с коренным западным населением… Например, в Германии турки получают в два или три раза меньше немцев за ту же работу, а нелегально живущие тут люди из бывших коммунистических стран готовы работать вообще за гроши, за плату в десять и более раз меньше, чем немцы. Эти люди воспроизводятся в западных странах в этом их статусе, как воспроизводились, а не только захватывались в войнах рабы в Риме… Рассматриваемый слой объективно необходим для существования западного общества, причем — именно в таком полурабском состоянии. А Запад сам загнал себя в ловушку проповедью гражданских свобод, прав человека и западного общества как общества равных возможностей.
Отсюда можно вывести утверждение, что права и свободы Запада предназначены только для граждан этих стран.
Эти факты подтверждают также высказывание, что западная цивилизация в качестве условия своего бытия предполагает более низкий слой человечества.
Теперь остановимся на международных правозащитных органи­зациях. К ним относится Комитет по правам человека, учрежден­ный странами, подписавшими международный пакт о гражданских и политических правах от 1966 года. Комитет наделен наблюда­тельными полномочиями, которые позволяют ему оценивать состоя­ние внутренней политики отдельных стран в области прав челове­ка. Комитет может рассматривать сообщения непосредственно от лиц, находящихся под юрисдикцией государств, если лицо полага­ет, что оно стало жертвой нарушения гражданских и политических прав. Если Комитет примет подобное сообщение к рассмотрению, он передает его государству, которое обязано в течение шести месяцев дать объяснения по существу жалобы и уведомить о принятых им мерах, если таковые окажутся необходимыми. Комитет вправе принимать к рассмотрению сообщения только в отношении государств, которые признали его компетенцию, и при условии, если обратившееся лицо использовало все доступные, законные средства зашиты в своей стране.
Действуют региональные правозащитные учреждения, в которых международная защита может идти дальше, чем это возможно на всемирном плане», таковы, например, Европейская Комиссия по правам человека и Европейский суд по правам чело­века.
Роль международных правозащитных учреждений заключается не столько в восстановлении прав отдельных лиц, сколько в оказании политического давления на государства с целью измене­ния национального законодательства по правам человека, совер­шенствования судебной и административной практики.
Эти данные говорят о том, что действительно Запад интег­рируется в единое социальное целое и вмешивается в дела других государств под предлогом защиты прав человека. Это «давление» мы наблюдаем и на примере нашей страны.
2.3. Суд
На этом институте стоит остановиться чуть подробнее, ибо одна из догм западной идеологии гласит, будто суд в западных странах является независимым. А так ли это на самом деле?
Очевидно, что законы выдумывают и утверждают не сами судьи. Судьи являются служащими государства. Решение суда есть результат борьбы различных сил с противоположными интересами, а объективная истина в таких случаях недостижима. Правовые, нормы составлены так, что допускают различную интерпретацию. Они разнообразны, и в зависимости от ситуации могут быть выбраны различные варианты. От ловкости и связей специалистов-юристов зависит исход дела. На решения судов влияют многие неюридические факторы — средства массовой информации, личности участников дела, характер адвокатов, политические интересы, общественное мнение и т.п.
Приведем некоторые примеры в подтверждение сказанному. Верховный суд США, наделенный правом конституционного надзора, отменил закон штата Техас, запрещавший аборты. Основанием для отмены послужило следующее суждение: нежелательные роды могут иметь неблагоприятные последствия для одинокой матери, которая, вероятно, должна будет отказаться от мысли о продолжении образования, от надежды на брак, на желательную работу и т.д.
  Таким образом окажется, что жизненный путь этой женщины будет избран не по ее собственной воле, а по диктату государства, что означает, как полагает Верховный суд, вторжение в права личности, гарантированные ХIX поправкой к Конституции США, а значит, нарушение одного из основополагающих принципов правово­го государства.
Прямо противоположное решение принял Конституционный суд ФРГ, Конституция, (Основной закон) которой объявляет республику правовым государством. Разрешая аборт, решили здесь, закон легализует убийство (плода) и обесценивает принципиальный постулат Конституции, признающий человеческую жизнь наибольшей ценностью».
Часто юридические процессы длятся годами и стоят больших денег. Информацией о юридических скандалах пестрят газеты. Эти скандалы разрушают образ западного суда как объективного, беспристрастного, неподкупного. Однако не стоит впадать и в другую, критическую крайность Суд выполняет свои функции в условиях живого общественного организма и в подавляющем большинстве случаев он держится в рамках реальной (неидеализи­рованной) справедливости.
Эти примеры в большей степени приближают к реальности представления о сущности и функционировании суда в рамках правового государства.
Демократия и гражданское общество
Термин «демократия» связан с термином «политический режим», Демократия выступает как форма политического режима.
Политический режим — это обобщенная функциональная характерис­тика существующей в обществе политической системы. Это — совокупность приемов, способов и методов осуществления полити­ческой власти.
Если мы обратимся к американской политологии, то главные достоинства западной демократии, ее приверженцы из противоречи­вого лагеря плюралистов и элитистов видят в органическом сочетании, с одной стороны, присущего этой демократии плюрализ­ма позиций и интересов, находящих свое отражение и выражение в демократически организованной власти, а с другой стороны, в ее способности поставить во главе управления страной образованную элиту, лучшим образом учитывающую как потребности и интересы разных общественно-политических сил, так и общие интересы стра­ны.
Те политологи, которые делают акцент на плюрализме инте­ресов и сил, участвующих в западной (американской) демократии, названы сторонниками «плюралистической демократии», а те, кто акцентирует внимание на элитарном характере управляющего политического слоя причислены к сторонникам «элитарной теории демократии». В чем же видят те и другие суть демократии?
Незыблемым и тут и там оказывается плюрализм, это — неотъ­емлемая черта любых построений. Однако демократия не принима­ется как власть народа, как определение народом сути осуществ­ляемой политики. Оказывается, демократия, согласно современным западным стандартам, это — власть, считающаяся с волей народа, но эта воля сведена к голосованию, когда решается вопрос, делается выбор, какая часть представителей богатых будут вершить свою собственную власть.  «В современном мире демократия больше не понимается как непос­редственное определение  народом правительственной политики. В современных демократических государствах народу отводится более общая роль, под демократией сейчас понимается политичес­кая система, предполагающая наличие конституционных возможнос­тей для замены государственных служащих и социального устройст­ва, гарантирующего большей части населения возможность воздей­ствовать на решение основных вопросов посредством выборов: между кандидатами на правительственные должности». Вот еще один взгляд на то, что подразумевают под демокра­тией».[8]
Термин «демократия» не является термином научным в силу аморфности его смысла  даже в рамках сочи­нений одних и тех же авторов. Он является характерным термином идеологии. Употребляя его, различные люди вроде бы имеют в виду один и тот же объект, но при этом видят его с разных сторон, понимают его размыто, испытывают к нему различные чувства и имеют различные цели при его описании… Так что бессмысленно искать какое-то одно значение слова «демократия» как единственно правильное, — его просто не может быть по самому способу оперирования словом…
Необходимо различать идеологическое описание демократии (идеологическую демократию) и демократию как реальность (реальную демократию). Первая есть лишь абстракция от второй. Первая отражает отдельные черты второй, причем в идеализирован­ном виде. Если людям рассказывать всю подноготную реальной демократии, они придут в ужас и разрушат всю систему государст­венности, устроив затем еще худшую. Так что идеализация демократии в идеологии есть защитная реакция общества от раз­рушительных умонастроений. Демократия в реальности может выжить лишь со всем тем, что образует ее «ужасную подноготную». Если бы она в реальности была именно такой, как ее изображают в идеологии, она не просуществовала бы и нескольких лет.
В странах, заинтересованных в сохранении демократичес­кого режима, используется система гарантий, обеспечивающих его существование.
Содержание гарантий состоит в том, что они вытесняют из общест­венной жизни те отношения и традиции, которые способны породить бесконтрольность и монополию власти:
— государственное право устанавливает запрет на произвольное присвоение политической власти. Посягательство на суверенитет расценивается как узурпация, тягчайшее преступление и соответ­ственно преследуется;
— устанавливается запрет на осуществление подрывной деятель­ности, направленной на насильственное изменение государствен­ного строя;
— особый порядок изменения конституционных норм препятствует радикальному реформированию государственного строя, основ демократического режима;
— система государственно-правовых отношений работает против концентрации власти. Прежде всего, следует назвать систему разделения властей, основанную на механизме «сдержек и проти­вовесов», действующем во взаимоотношениях высших государствен­ных органов. Первоначально система разделения властей была описана Ш. Монтескье на основе современной ему английской демократической системы дуалистической монархии, а затем последовательно разработана и реализована в президентской республике, учрежденной в США. В системе разделения властей высшие государственные органы юридически и политически обособ­лены друг от друга, каждый из них обладает относительной независимостью, парламент может быть разделен на палаты. Нередко каждый из элементов государственного механизма состав­ляют представители разных партий. Это объясняется тем, что сроки полномочий главы государства, а также депутатов в обеих палатах парламента и судей не совпадают. Выборы президента, каждой из палат законодательного органа, замещение судейских должностей производятся в разное время и по различным процеду­рам. В результате каждая из ветвей власти получает поддержку от разных групп избирателей, отражает не совпадающие полити­ческие интересы.
Предполагается, что ни одна политическая партия не имеет возможности одновременно получить господство во всех системах, «ветвях власти» на волне временно достигнутой популярности.
 Система разделения властей выглядит настолько эффективной, что ее порой рассматривают как совершенно необходимое условие демократии. Еще в Декларации прав человека и гражданина 1789 года было заявлено, что общество, где нет разделения влас­тей, не имеет конституции». На самом деле это утверждение слишком категорично и не вполне соответствует действительности, Если иметь в виду принцип независимости правосудия от политики, то разделение властей и в самом деле следует считать непремен­ной гарантией демократического режима. Однако «классическое», завершенное разделение законодательной, судебной и исполнитель­ной властей отсутствует, например, в ФРГ, где правительство и парламент органически связаны, а не обособлены друг от друга. И уж тем более оно отсутствует в современной Великобритании, поскольку там не только существует политическое соединение кабинета и Палаты Общин, но и Палата Лордов не способна проти­востоять Общинам и к тому же является высшей судебной инстан­цией.
По проблеме разделения властей интересны мысли Александра Зиновьева. Он пишет, что свойство власти с разделением на три вида сложно истолковывать не как средство ограничения власти, а как показатель единства власти, внутренне расчлененной в силу разделения функций. Об этом говорит тот факт, что в пра­вительствах многих стран Запада доминирует одна часть, обычно законодательная. Она тут имеет высшую власть над другими частями. При этом остается разделение функций между различными учреждениями власти как чисто деловое удобство. В Великобрита­нии законодательная и исполнительная власть сосредоточены в одном органе — в кабинете. Если партия выигрывает большинство голосов на выборах, парламент назначает ее лидера премьер-министром, а тот назначает министров — кабинет. Последний несет коллективную ответственность. Главная фигура во власти — премьер-министр, кабинет — его кабинет. Он представляет нацию. Исполнительная власть здесь есть придаток законодательной, а законодательная — продолжение исполнительной. Последняя дейст­вует в соответствии с первой, которая дает согласие. Законода­тельная инициатива исходит от исполнительной власти. Далее исследователь пишет, классическая теория разделения власти между законодательным и исполнительным органом судебной власти и говорить не воплотилась в жизнь[9].
    продолжение
--PAGE_BREAK--