--PAGE_BREAK-- В итоге в конце 1994 г. российское Министерство сотрудничества, в координации с правительствами стран СНГ, разработало проект, предусматривающий рыночные механизмы установления обменных курсов, их управляемое “плавание” и региональный валютный фонд для аккумулирования валютных резервов и обеспечения стран-членов кредитами с целью содействия решению проблем платежного баланса; характерно, что первые два элемента такой системы уже спонтанно возникли сами, а функции последнего элемента до недавнего времени в определенной степени выполняла Россия. Более того, в отличие от Западной Европы этот механизм не содержит каких-либо “осколков” прежних многосторонних клиринговых соглашений, а выступает прямым отрицанием подобных идей. Другими словами, за полтора года СНГ “перепрыгнуло” историческую дистанцию, эквивалентную двум десятилетиям (1958-1978 гг.) развития ЕС. Однако в существующем механизме нет важнейшего элемента, присущего системам, подобным ЕВС, и на этот элемент следует обратить больше внимания в проектах, которые, по всей вероятности, появятся в ближайшем будущем. Речь идет о механизме скоординированного обменного курса по отношению к третьим валютам. Таким образом, нынешняя система имеет по крайне мере столько же общего с Ямайской системой, сколько и с ситуацией в конце 70-х гг. перед созданием ЕВС. После того, как в июле 1992 г. безналичный, а в июле 1993 г. — наличный рублевый оборот был в одностороннем порядке ограничен пределами России, другие страны оказались исключенными из рублевой (теперь российской) зоны. В конце концов им пришлось приступить к созданию самостоятельных валютных систем. Тогда идея платежного союза для СНГ превратилась просто в лозунг, подписываемые в дальнейшем документы, содержавшие эту идею, были мертво-рожденными, а торговые потоки между участниками СНГ стали отклоняться от традиционнции. Концепция платежного союза
Подписание договора о создании Экономического союза, да и просто потребности хозяйственного оборота требуют поднять платежно-расчетные отношения между бывшими республиками СССР на новый уровень. В повестку дня вошло создание платежного союза.
В марте — апреле 1994 г. Банк России по поручению правительства разработал концепцию платежного союза и проект двустороннего соглашения о мерах по обеспечению взаимной конвертируемости национальных валют. Совет глав правительств СНГ одобрил концепцию и поручил подготовить на ее базе проект соглашения.
Под платежным союзом понимается в данном случае добровольное объединение государств в целях обеспечения бесперебойных платежей на основе взаимной конвертируемости национальных валют.
Общие принципы платежного союза (в рамках Экономического союза государств, использующих национальные валюты), изложенные в ст. 16 Договора об экономическом союзе, включают в себя:
· взаимное признание национальных валют и осуществление их официальных котировок;
· осуществление платежей в национальных валютах с использованием многостороннего клиринга через Межгосударственный банк;
· введение механизма согласованного взаимного кредитования дефицитов платежных балансов;
· взаимную конвертируемость национальных валют по текущем операциям.
В качестве основных принципов построения платежного союза предложены следующие:
· участники торговых сделок самостоятельно определяют формы расчетов, валюту цены контракта и валюту платежа, причем в расчетах могут использоваться национальные валюты участников платежного союза, а также другие валюты;
· при создании соответствующих предпосылок может быть создана коллективная валюта;
· правительства и центральные (национальные) банки участников принимают меры внешнеторгового и валютного регулирования, способствующие развитию на территории их государств полноценного валютного рынка, на котором осуществляются операции купли-продажи национальной валюты за национальные валюты других участников платежного союза и за иные валюты;
· государства — участники обеспечивают для резидентов возможность приобретения иностранной валюты в обмен на национальную для осуществления текущих операций, а для независимых нерезидентов возможность владеть национальной валютой и использовать ее для оплаты приобретения товаров и услуг как в данном государстве, так и для расчетов с третьими странами;
· обменный курс национальных валют определяется на основе спроса и предложения на валютных биржах либо на межбанковском валютном рынке;
· государства — участники применяют согласованный режим использования остатков средств на банковских счетах, принадлежащих нерезидентам, определяет порядок расчетов по операциям неторгового характера (прежде всего социальным платежам).
Однако целостность концепции платежного союза и его механизмов еще не разработано. Идет поиск подходов к этой проблеме.
На данном этапе, после того, как прошла вторая волна введения национальных валют и денежных знаков (Казахстан, Узбекистан, Молдова), и на период до становления национальных валют и достижения их свободной взаимной конвертируемости, на первый план выдвигаются вопросы нормализации уже в ближайшее время, в текущем году, платежно-расчетных отношений России и других государств СНГ в обоюдных интересах развития их торгово-экономического сотрудничества.
Сложившаяся ситуация требует срочно, не дожидаясь целостного построения платежного союза и начала работы Межгосударственного банка. ввести в действие платежно-расчетный механизм с целью нормализации и развития экономических связей между государствами СНГ. И сделать это возможно прежде всего на двухсторонней основе со странами ближнего зарубежья в русле экономического пространства.
Двусторонние платежные отношения мы рассматриваем как малые платежные союзы, как необходимый и реальный первый этап к будущему построению многостороннего платежного союза и Межгосудартвенного банка на завершающей стадии формирования Экономического союза.
Движение к валютному союзу.
Накануне распада СССР, в 1989 г., средние стандартные отклонения выявленных сравнительных преимуществ по агрегированным отраслям промышленности тогдашних союзных республик выражались в таких цифрах, которые показывали наличие внутри Советского Союза по крайней мере трех субрегионов, характеризующихся различными типами между-народного разделения труда; только славянские республики образовали ядро продвинутого типа международного разделения труда со сравнительно крупными долями внутриотраслевой торговли. Это означало, что только данные республики были объективно подготовлены к тому, чтобы двигаться вперед к более сложным формам экономической интеграции, включая валютную. С изменением структуры внутререгиональной торговли материальная база экономической интеграции в СНГ постепенно исчезает. В 1994 г. доля торговли в рамках СНГ по отношению общему внешнеторговому обороту стран СНГ не превышала 40%, т.е. достигла таких же по-казателей, которые характеризовали долю внутренней торговли в рамках ЕС по отношению к внешнеторговому обороту стран Бенилюкса в 1958 г.; по сравнению с показателями 1993 г., торговля в отдельных отраслях упала на 20-70%. В результате этого структура взаимной торговли стала более “тяжелой” даже по сравнению с советским периодом: топливно-сырьевые товары составляют 90% товарооборота.
В тоже время, однако, предпринимаются усилия для развития более сложной формы экономического сотрудничества — таможенного союза, пока только с участием Беларуси и Казахстана.
С этой целью 21 января 1995 г. Россия, Беларусь и Казахстан подписали соглашение, которое развивает содержание Договора об экономическом союзе от 24сентября 1993 г. Соглашение предусматривает образование полноценных валютных рынков, введение рыночных обменных курсов национальных валют и создание платежной системы через уполномоченные коммерческие банки. Однако следует подчеркнуть, что Казахстан имеет тот же тип структуры вкладов (endowments) производственных факторов, что и четыре среднеазиатские республики; в 1970-1990 гг. эти пять республик Центральной Азии составляли группу искусственно сверхиндусстриализованных традиционных обществ с ежегодными темпами роста выработки на одного занятого менее 2% и роста капиталловоруженности на одного занятого более 3,5%. Поэтому похоже, что Казахстану (не говоря уже о Кыргыстане) придется пройти определенный (не обязательно длительный) период деиндусрализации. Следовательно, в стратигическом смысле его не стоит рассматривать как надежного партера — крайне мере в том, что касается более высоких ступеней финансового сотрудничества.
Если оставить в стороне политическое соображения, то наиболее рациональным составом группы, которая образовала бы ядро финансовой интеграции СНГ, были бы Россия, Беларусь и Украина (в 19944 г. на эти две славянские республики приходилось 70,5% российского экспорта в СНГ и 60,8% импорта из него). Если международная валютная система СНГ имеет шансы на существование, то она может сложиться только в виде механизма “с двумя скоростями”. Следует подчеркнуть, что это предумотренно — правда, в очень общей форме — в Президентском послании Государственной Думе на 1995 г. и согласованно участниками саммита СНГ в Алма-Ате в феврале 1995 г.
Некоторые экономисты утверждают, что было бы желательно, если бы роль общеевропейской валюты играла одна из существующих валют — например, британский фунт стерлингов (благодаря тому, что в этой валюте выражен большой государственный долг, что делает возможным существование значительного вторичного рынка). Предполагается, что можно “интернационализировать” валютный контроль над британским фунтом стерлингов, — при этом Английский банк стал бы общеевропейским банком, и под его наблюдением другие страны-члены такой валютной системы эмитировали бы государственные долговые обязательства, деноминированные в британской валюте. Пассивы национальных банков оставались бы национальными, ни одно правительство не получало бы особого доступа к ссудам общеевропейского банка. Эта система в целом будет напоминать ту, которая намечена на третью стадию Европейского валютного объединения.
Не останавливаясь на оценке возможных преимуществ и недостатков такой системы для Западной Европы, важно отметить, что она напоминает спонтанно развившийся международный (региональный) финансовый механизм, который существовал в СНГ в 1992 — первой половине 1993 гг., так что приведенный пример ясно обнажает глубокую разницу в международных финансах между Европейским Сообществом (Европейским Союзом) и постсоветским экономическим пространством. В самом деле, механизм, предлагаемый для европейской валютной системы, объединяет некоторые функции Центрального банка России в валютной сфере СНГ (большой просроченный государственный долг в рублевом выражении, неограниченный “вторичный рынок” для рублевых активов, равны доступ для других центральных банков — через неограниченную одностороннюю кредитную экспансию — к выпуску “общих” денег наряду с “национальным” характером обязательств центральных банков) с некоторыми заявленными чертами (строгий контроль над денежной экспансией, отсутствие заемщиков-“фаворитов”) Межгосудпрственного банка (которые тогда остались на бумаге). Контроль над этим банком был предметом разногласий между Россией и ее партнерами по СНГ, которые добивались равных голосующих прав, тогда как Россия настаивала на пропорциональности голосов размерам нацио-нальной экономики. Однако, взяв за исходную точку “третью стадию”, международная валютная система СНГ стала развиваться в противоположном направлении.
Недавняя история валютных соглашений в рамках СНГ после распада советской рублевой систему — это история неупорядоченных усилий ввести в действие за очень короткое время такие механизмы, которые принадлежат другим логическим ( и экономическим) стадиям международной и, в частности, европейской, валютной интеграции.
Ссылаясь на опыт Европы, каждый новый шаг валютному союзу и либерализованным в рамках всей Европы валютным рынкам предусматривал укрепление официальных наднациональных механизмов; напротив, в СНГ отсутствие механизма валютной интеграции, работающего на международном уровне, сопровождается недостаточной степенью либерализации (неразвитостью) рынков капитала и иностранных валют в странах Содружества. В постсоветском экономическом пространстве через границы стран СНГ перемещается прежде всего капитал, управляемый государственными органами. Поскольку в течении всего периода после распада СССР структурным кредитором была Россия, то иногда утверждается, что нужна система открытых межправительственных трансфертов, которая позволила бы устранить искажения цен на рынке СНГ и в тоже время обеспечить энергоимпортирующие страны СНГ необходимыми для них капитальными ресурсами. В 1993-1994 гг. была сформирована система платных межправительственных кредитов. Она заменила существовавшую до этого систему бесплатных (беспроцентных) “технических” кредитов, которым был придан межгосударственный характер. Большинство стран СНГ являются должниками России, однако их задолженность российским частным поставщикам иногда выше. В 1994-1996 гг. только Украина должна выплатить России 1,605 млрд. долл. США в качестве официального обслуживания долга.
Как это ни парадоксально, весьма вероятно, что Россия является нетто-импортером капитала. Однако ввиду того, что счета, отражающие движение капитала, находятся под строгим контролем, приток капитала влияет на рубль косвенно, т.е. через спрос на рубли, а через увеличение денежных агрегатов (эффективный спрос) в национальной экономике (чистый приток капитала составляет около 11% ВВП, а скорость обращения денег (М2) в среднем 8,4 раза в 1994 г. и более 10 раз в I квартале 1995 г., дополнительное приращение денежной массы в российской экономике может быть оценено как довольно значительное).
В то же время спрос на деньги в остальных странах СНГ претерпевает относительное сокращение; однако экспорт монетарной экспансии из СНГ после 1992 г., как бы он ни снижался, принимает разнообразные формы и никогда не прекращается. Это дает дополнительный толчок инфляции и, тем самым, обесцениванию рубля по отношению к твердым валютам. В результате этого рубль в конце концов падает, а валюты других стран СНГ остаются на уровне более высоком, чем уровень паритета покупательной способности. Таким образом, традиционные теоретические построения, возражающие против либерализации счетов движения капитала на ранних стадиях перехода к свободному рынку из опасения, что она может вызвать приток капитала, который повлечет за собой повышение курса национальной валюты и будет сдерживать товарный экспорт, в данном случае неприменимы, поскольку движение капитала приобретает нетипичные формы с неожиданными последствиями.
Хотя в “сердцевине” СНГ в последнее время предпринимаются усилия к ускорению процесса создания исходных условий для того, чтобы частные капиталы могли пересекать границы этих стран, это только самый первый шаг, не имеющий почти никаких практически последствий; в лучшем случае договаривающиеся стороны будут покровительствовать взаимными поставкам в рамках “финансово-промышленных групп”. До тех пор, пока нет фундаментальных предпосылок (структуры факторных “наделенностей”, производственной структуры, общего рынка товаров и таможенного союза) и эффективной международной денежной системы, включая ее правительственный уровень и уровень коммерческих банков, усилия по поощрению мобильности частного капитала будут вязнуть в неблагоприятном международном финансовом климате.
Что касается международной валютной системы стран СНГ, то необходимо отметить, что если в ЕВС можно увидеть в некотором роде соперничество за финансовую стабильность, то в СНГ, напротив, призывы к объединению пострублевых валютных систем с российской денежной системой были просто формой состязания за право эмитировать деньги. Другими словами, руководящие валютные органы республик стремились найти (временное) решение совершенно иных проблем, чем те, с которыми сталкивается ЕВС. Для продвижения вперед эффективного внутререгионального валютного сотрудничества, т.е. для того, чтобы отгородиться от остального мира, национальные экономики, входящие в СНГ, должны, как это ни парадоксально, находиться примерно на то же уровне развития валютной системы, что и ведущие страны мира; чтобы стать вровень с долларом США, нужны такие валюты, как немецкая марка, французский франк, английский фунт стерлингов, а не карбованец (увы, и не российский рубль). Иначе, как показывает практика СНГ, члены Содружества почти неизбежно будут смотреть на международные (региональные) финансовые механизмы как на временное средство для поддержания валют в течении определенного срока, и внешний мир будет во всяком случае выглядеть более привлекательным, чем внутрирегиональная валютная интеграция.
Постсоветские страны распределяются только между двумя из четырех обобщенных групп валютного режима, представленных в таблице. В России, Беларуси, на Украине, в Казахстане, Кыргыстане, Молдове, Армении и Грузии действует или режим независимо плавающей валюты, или (Беларусь) другие режимы управляемого плавания — оба режима принадлежат к обобщенной группе более подвижного режима. Ни одна страна СНГ не имеет режима “составной валюты” или режима “ограниченной подвижности по отношению к одной валюте или группе валют”. Это значит, что даже те члены СНГ, которые с наибольшей вероятностью могут ядро Содружества, не имеют ни возможности, ни желания — по крайне мере сейчас — присоединиться к ЕВС или заключить аналогичные соглашения в постсоветском экономическом пространстве. Что касается трех прибалтийских государств, то там ситуация, конечно, несколько иная, потому сто соглашения об ассоциации с ЕС, которые они подписали в июне 1995 г., и вытекающий из них статус свободной торговли, по всей вероятности, заставит эти республики очень тщательно изучить “за” и “против” присоединения к ЕВС, несмотря на связь литовской валюты с долларом США, а латвийский — с СДР (этот вывод неоднозначен, учитывая тесную связь эстонской валюты с немецкой маркой, в чем проявляется тенденция, которая вероятнее всего скажется и на ЕВС в целом). В отличие от формирования ЕВС, образование постсоветской междуна-родной валютной системы не имело четкого теоретического обоснования. Однако это не означает, что за этим процессом не стояло вообще никакой философии: она действительно существовала, но это была “философия принудительной интеграции”, т.е. защиты национальных интересов в неблагоприятном окружении (“дать меньше, взять больше”) — с одной стороны, и уменьшения потерь — с другой. Страны СНГ, склонные к “розовому оттенку” в экономической политике, колеблются между системами, если пользоваться терминами европейской валютной интеграции, “образца 1997 г.”, между проектами единой валютной системы, похожими на “третью стадию”, и идеями многостороннего клиринга, потому что они занимаются в основном срочном насущими проблемами без ясного понимания системного характера логически непротиворечивых подходов. Те, кто с энтузиазмом прилагают опыт валютной интеграции в Западной Европе к условиям СНГ, игнорируют политическое отношение постсоветских эконотемы. Учитывая нынешние центробежные тенденции в том, что касается относительной значимости отношений внутри СНГ, структуру взаимной торговли и расхождение национальных экономических механизмов, трудно представить, что, при улучшении финансовой ситуации, постсоветские экономики рискнут создать общую валютную систему.
продолжение
--PAGE_BREAK--Заключение.
Механизм экономической интеграции, и в частности интеграции в финансовой сфере, в Европейском Сообществе/Европейском Союзе всегда был образцом для интеграции в других частях мира, включая постсоветское экономическое пространство. Опыт интеграции в Западной Европе является своеобразным примером для понимания проблем и нахождения путей для их решения. Однако ни принципы и правила, ни понимание определенных стадий процесса интеграции, развития институтов и разработки соглашений не остаются неизменными, когда они переносятся на другие регионы, даже в пределах Европы.
Недавняя история Европейского валютного союза дает практически урок для СНГ. Из опыта наших соседей мы узнали, что валютная интеграция может привести к сложным проблемам и как раз тогда, когда она приближается к своей высшей стадии; что, будучи сам по себе логически последовательным, принятый график может подвергнуться пересмотру ичто может потребоваться выполнение некоторых предварительных соглашений для того, чтобы дальнейшее движение вперед стало возможным; и еще важнее то, что иногда лучше следовать естественному ходу развития международной (региональной) валютной системы, а не изобретать что-то лучшее. Как следует из настоящей работы, коллективная валюта, какой бы убедительной она ни была в теории, не может противостоять конкуренции с национальными валютами и превратиться в настоящие деньги, если не реализованы механизмы, намеченные на третью стадию Европейского валютного союза, хотя они и могут показаться преждевременными. Переходные экономики должны быть особенно осторожными в своих инициативах в области международных валютных отношений.
Вероятно, в рамках СНГ следует создать “ядро” валютной системы, которое будет ведущей ролью рубля. Такая система может иметь форму механизма периодически пересматриваемой привязки, в которой другие валюты стран-участниц этого механизма будут привязаны к рублю. В новейшей экономической литературе по проблемам рыночной трансформации широко признается, что, учитывая приоритетность задачи привнесения конкуренции извне и превращения мировых рыночных цен в ориентиры для национальными производителями, обменные курсы не должны быть абсолютно подвижными. Конечно, в существующих условиях валютная привязка в рамках СНГ вряд ли достижима — не потому, что правительства не могут принять решение о том, какой следует установить обменный курс, а просто потому, что такая привязка не имеет смысла, пока не улучшится финансовый положение в странах, которые могут образовать “ядро” валютной системы СНГ. Как только финансовая ситуация в переходных экономиках более или менее стабилизируется, будет стоять вопрос не о том, следует ли осуществлять валютную привязку, а о том, как это лучше сделать.
Однако механизм периодически пересматриваемой привязки нельзя считать абсолютно желательным даже применительно к зоне свободной торговли или таможенному союзу, потому что его эффективность зависит от степени открытости национальной экономики, от доли стран-партнеров во внешнеторговом обороте каждой страны ( эта доля должна по крайней мере превышать долю любой третьей страны), и — что еще важнее — от последовательности финансовой политики страны и стабильности ее приоритетов. На деле в переходной экономике финансовые приоритеты в течении финансового года претерпевают почти регулярные изменения. Так, инфляционная ситуация потребность в финансировании бюджетных расходов необходимость компенсировать потери, причиненные импортерами протекционистскими мерами — все эти факторы определяют различные типы валютно-денежной политики. Общность финансовых приоритетов может быть достигнута только при сравнительной однородности национальных экономических механизмов, относительной гармонизации процессов социально-экономической трансфор-мации и успешном осуществлении экономических реформ.
Трудно представить, что в СНГ валютная привязка может производиться по отношению к общей валюте, такой, как ЭКЮ, потому что “коллективная” валюта требует,
во-первых, высокой степени международной финансовой конвергенции,
во-вторых (что для рассматриваемого вопроса имеет особое значение), взаимной уверенности в твердой решимости стран-партнеров стабилизировать финансы (помимо двусмысленной проблемы оптимальной валютной зоны).
Кроме того, не следует преувеличивать роль ЭКЮ, поскольку она не является обычным посредником в международных расчетах. При то, что платежи внутри СНГ в большинстве случаев осуществляется в российских рублях или долларах США, возникает проблема обеспечения рублевой массы для этой цели. Снабжение рублями может быть обеспечено на базе рублевой стабильности, которая дестимулирует экспорт и поощряет импорт. Последнего, нелегко добиться, потому что финансовые ресурсы на российском денежном рынке истощены, что тормозит инвестиции, а приток капитала из-за границы незначителен. Однако, если следующее российское правительство предпримет попытку ускорить финансовую реинтеграцию СНГ, российские производители будут обвинять его в подрыве сотрудничества в рамках СНГ и одновременно в поощрении импорта в ущерб отечественным производителям.
Трудно также представить, что валюты СНГ будут привязаны к доллару США или любой другой твердой валюте ввиду недостатка ликвидности (резервов твердой валюты), который мешает проведению валютных интер-венций. Скорее это будет все-таки российский рубль. Однако такая система имеет смысл только при условии что,
во-первых, рубль сам будет привязан (вероятнее всего, к доллару США) ,
во-вторых, что страны-партнеры сохранят сравнительно высокую степень взаимной торговли.
В последнем случае, с одной стороны, они будут испытывать одни и те же шоки, а с другой стороны, снизятся негативные эффекты внешнеторговой уязвимости. В результате этого появится международная (региональная) валютная система, скорее напоминающая не выраженную явно зону немецкой марки, чем реально существующую ЕВС. Несомненно, сохранится механизм структурного кредитования со стороны России, а существующие наднациональные валютные органы (в первую очередь Валютный комитет) будет играть роль контрольного органа.
Такое решение будет приемлемым в случае более тесной координации национальных денежно-кредитных политик. Однако нет необходимости в де-нежной и финансовой конвергенции во “европейском” смысле этого слова: вся эта надстройка будет иметь черты временного, переходного сооружения. Возможно, в более отдаленном будущем, как только закончится дезинтеграция постсоветской международной валютной сферы, страны, которые образуют “ядро” валютной системы СНГ, приступят к более сложным этапам финансовой итеграции.
Особые роль и ответственность в становлении экономического союза стран СНГ принадлежит, несомнено, России. Ее общий экономический потенциал превышает потенциал любой из остальныхреспублик бывшего СССР. Так, на долю России приходилось в 1990 г. свыше 62% основных фондов и 66% промышленного производства Союза. При этом здесь сосредоточены подавляющая часть научно-технического потенциала, а также свыше 70% реализуемой на мировых рынках продукции. Пооценкам, российский вклад в создание конечного продукта в остальных республиках СССР достигал в среднем 54%. Да и теперь Россия занимает ведущее место в товарообороте практически всех независимых государств, входивших прежде в СССР. К тому же в большинстве из них влиятельные позиции в производстве и бизнесе занимают представители русской диаспоры.
Как показывает практика, проводимые в России преобразования политической и хозяйственной конъюктуры непосредственно отражаются на экономической ситуации в масштабах Содружества. Можно без преувеличения утверждать, что в условиях сохраняющейся всесторонней взаимозависимости, тем более при открытых, или по меньшей мере проницаемых границах, любые решения российских властей оказывают во многом определяющее воздействие на ход событий в соседних странах. В свою очередь экономическое положение в России в немалой степени определяется уровнем и характером ее сотрудничества со странами ближнего зарубежья.
Поэтому вопрос о том, быть или не быть экономическому союзу в СНГ, и если быть, то каким, зависит в решающей степени от позиции России, от того курса, который она изберет в своих отношениях с участниками Содружества. Конечно, если судить по официальным документам и заявлениям российских руководителей, то принципиально вопрос кажется решенным в пользу СНГ: развитие интеграции между его членами, сохранение и обновление общего экономического пространства.
Однако вполне очевидно, что на деле такой курс проводится крайне непоследовательно, со многими сбоями и отступлениями. Это прежде всего подтверждает практика проведенная рыночной реформы, ни темпы, ни основные мероприятия которой, начиная с либерализации цен, не являются предметом серьезного согласования в Содружестве. Аналогичным образом вряд ли соответствует курсу на интеграцию меры по ужесточению режима взаимных обменов, включая распространение на них системы лицензирования и квотирования, экспортных пошлин и т.п.
В последнее время, уже после договоренности (май 1992 г.) о разработке документов, касающихся образования экономического союза государств СНГ. имели место новые акции, которые, если и не взрывают, то во всяком случае серьезно осложняют совместную работу. В первой половине июля появилось межправительственное заявление о неотложных мерах по углублению экономической интеграции России, беларуси и Украины, которое было подписано без ведома других стран СНГ, а потому вызвало у них естественные подозрения в сепаратизме. Вопреки имеющимся соглашениям, этот шаг открыто направлен на отгораживание от партнеров и был предпринят не только без какого-либо согласования с ними, но и без предупреждения.
Чтобы уверено двигаться по пути к экономическому союзу, на наш взгляд, нужна прежде всего ясная и последовательная российская политика, единая для всех органов власти, занимающихся вопросами отношений с ближним зарубежьем. Неотложной задачей становится выработка четкой, рассчитанной на перспективу российской концепции сотрудничества с государствами ближнего зарубежья, которая предусматривала бы в качестве важнейшего приоритета ориентацию на открытость российской экономики по отношению к участникам экономического союза. Концепция должна содержать систему конкретных мер, обеспечивающих неукоснительное соблюдение различными звеньями российской власти достигнутых договоренностей, слаженную работу ведомств и организаций по выполнению принятых обязательств.
Другое важное условие состоит, как представляется, в том, чтобы использовать в отношениях с партнерами по СНГ гибкую тактику, учитывающую возможности и интересы каждого из них, включающую силовые методы и допускающую промежуточные компромиссные решения.
С этих позиций вызывает сомнение оправданность настойчивого подчеркивания с российской стороны необходимости отказа во имя экономического союза от государственного суверенитета. Это дает повод для обвинения России в попытках установить свою гегемонию. Между тем в современном взаимозависимом мире никто не абсолютизирует суверенитета, во всяком случае, не считает, что его умаляет в какой-то степени участие в различных международных организациях и союзах. Реальное наполнение, которое скоординированные действия, соответствующие международно-правовым нормам, а не навязывание воли одних стран другим.
Под тем же углом зрения вряд ли можно считать обоснованным притязание некоторых российских участников переговоров на обеспечение преобладающих позиций РФ в совместных органах в ущерб принципам равноправия. Впрочем, и упор, который делается ими на необходимость “наднациональных” решений и органов, выглядит мало соответствующим нынешним реалиям. На предоставление России особого статуса в экономическом союзе партнеры явно не пойдут, а возможность принятия “наднациональных” решений большинством голосов может представлять опасность для интересов самой России. Оптимальный вариант, на наш взгляд, состоит в том, чтобы сотрудничества, принимались бы с общего согласия тех, кто намерен в нем участвовать.
С этих позиций для России представляется принципиально важным не отталкивать от экономического союза всех тех, кто хотел и мог бы реально в нем участвовать.
Вместе с тем при заявленном единстве намерений обращают на себя внимание серьезные различия в понимании сути экономического союза. В дискуссии по этому вопросу явно просматривается ограничение интересов ряда государств СНГ получением свободного доступа к закупкам на российском рынке энергоносителей, прежде всего нефти, а также важнейших сырьевых товаров. При этом имеется в виду, что цены на энергоносители в России пока остаются ниже мировых. Явно односторонний подход проявляется и в расчетах на возможный якобы в условиях общего рынка отказ от сбалансированности на межгосударственном уровне взаимных поставок и платежей, что само по себе “похоронит” проблему возврата России долгов со стороны большинства государств Содружества.
Такой, во многом упрощенный подход к экономическому союзу формирует у ряда российских федеральных ведомств отрицательные в принципе отношение не только к экономическому, но и таможенному союзу. Защита экономических интересов России видится им в установлении полновесных таможенных границ и введения общепринятых таможенных пошлин. Это позволит, по их мнению, не допустить продажи энергоносителей и сырья странам Содружества по ценам, более низким, чем мировые, и уравнять эффективность торговли России с ближним и дальним зарубежьем.
Строить на неэквивалентном торговом обмене отношения с государствами ближнего зарубежья и субсидировать их через цены, бесперспективно. Но отказываться от интеграции, по меньшей мере, недальновидно. Искать решение нужно в создании согласованного механизма взаимоотношений.
Исходя из интересов России, можно привести следующие аргументы в пользу ее движения к экономическому союзу с государствами Содружества.
Объективной силой, активно воздействующей на интеграционный процесс в ближнем зарубежье, остается сложившаяся за многие годы существования в едином хозяйственном комплексе СССР система экономической взаимозависимости. Речь идет о сложившемся в рамках единого государства территориальном разделении труда с высокоспециализированными и кооперативными производствами, единой сетью коммуникаций, общьностью технологий, технических условий и стандартов. Например, известно, что машиностроение отличается особо высокой степенью кооперации производства. Государственное размежевание привело к тому, что около половины его производственных мощностей оказалось в ближнем зарубежье, связи скоторым у российских предприятий заметно нарушились. Гораздо острее встают такие проблемы в экономике других государств ближнего зарубежья, для большинства из которых потребности в энергоресурсах и многих важных изделиях обеспечиваются в основном за счет российских поставок. По подсчетам, полный разрыв межреспыбликанских хозяйственных связей привело к сокрашению конечного потребления в России балее чем на треть, в остальных же республиках — в седнем почти в шесть раз. В этих условиях, без восстановления жизненно необходимых хозяйственных связей между Россией и другими бывшими республиками СССР вряд ли возможна стадилизация экономики.
Еще важнее экономический союз России с государствами СНГ в перспективном плане. Перед странами все настойчивее встают задачи структурных преобразований в производстве и внешней торговле, перехода к прогрессивным технологиям и новейшей технике. Для этих целей потребуется огромные инвестиции. Необходимо тщательно взвесить, в каких случаях нужно создавать новые производства или реконструировать действующие мощности.
Экономический союз позволил бы ввести в эту работу по согласованным программам при соблюдении взаимных интересов, с использованием возможностей кооперации партнеров. В результате можно было бы увеличить на качественно новой основе емкость рынка взаимной торговли.
Интересы России в контексте создания экономического союза должны, конечно, иметь более широкую трактовку, чем выгоды от взаимной торговли. Можно дороже продавать странам Содружества российские энергоносители и сырье, но терять во сто крат больше от снижения производства или даже остановки многих предприятий в России из-за прекращения поставок сырья, оборудования, комплектующих изделий из стран ближнего зарубежья. Расчеты на быстрое налаживание собственного производства всего того, что поступает из ближнего зарубежья, или на закупки такой продукции на мировых рынках вряд ли являются состоятельными.
В рамках экономического союза можно успешнее решать вопросы экономической безопасности России. Огромную экономию дало бы избавление от необходимости обустройства таможенных границ. Получила бы расширения и проблема обеспечения бесперебойной работы транспортных артерий, соединяющих Россию с внешними рынками (железодорожный и автомобильный
транспорт, газо- и нефтепроводы, магистральные ЛЭП и т.д.). С распадом СССР она лишилась, как известно, большинства важнейших экспортных портов. Представляется, что угроза нарушения транзитных коммуникаций в случае резкого отношения России с соседями может перевесить все ее иные выгоды. Еще более сложным и дорогим делом явилось бы создание в России собственных выходных портов и коммун территории государств ближнего зарубежья живут 28 млн. русских, судьба которых, естественно, не может учитываться при формировании российской политики. Имея ввиду утвердившуюся за долгие годы практику тесного межнационального общения, очевидно, потребуется и впредь в максимальной возможной мере сохранить свободу передвижения и контактов населения России и государств ближнего зарубежья, независимо от введения на границах пограничного или таможенного контроля.
Наконец, экономический союз способен облегчить решение вопросов военно-политического взаимодействия государств Содружества. Вряд ли содействовать российским интересам окружение России (или даже отделение ее от Западной Европы) недружелюбно настроенными государствами. Да и в общем геополитическом плане место России в мире во многом определяется тем, насколько способна она служить в качестве моста, связующего Европу и Азию.
Представляется, что перечисленные аргументы свидетельствуют о достаточной основе для постепенного формирования тесного экономического союза (сообщества) государств ближнего зарубежья. Более того, полагаем, что если исходить не из конъюнктурных соображений, а факторов длительного действия, разумной альтернативы такому курсу нет. Первые негативные последствия свертывания взаимных хозяйственных обменов, которые ощутили практически все бывшие республики СССР, доказывают это вполне убедительно. Конечно, при этом нельзя недооценивать трудности и препятствия, возникающие на пути к экономическому союзу. Речь идет в первую очередь о существенных различиях в экономическом развитии государств ближнего зарубежья. По основным показателям национального богатства, например, республики Центральной Пзии и Закавказья заметно уступают России, Белоруссии, Украине, а тем более, государствам Балтии.
Известные различия существуют между республиками и в степени зависимости от внешних поставок. Относительно более высоким потенциалом для обеспечения своих нужд за счет внутренних ресурсов обладают помимо России Украина и Казахстан. Указанные государства, а также Азербайджан и Туркменистан располагают и сравнительно лучшими, чем другие республики, природными и экономическими возможностями для создания национальных хозяйственнных комплексов, достижения сбалансированности внешнеторгового обмена.
Такого рода особенности приобретают большое значение в настоящее время, когда коренным образом изменились условия взаимодействия бывших союзных республик как на макро - так и микроуровне. С распадом Союза и образованием не его территории новых независимых государств прекратила существование общесоюзная система регулирования межреспубликанских экономических связей. В то же время осуществляемые в этих государствах рыночные преобразования находятся, по сути дела, на начальной стадии: они привели в лучшем случае к ликвидации прежнего планово-командного отношения, но не создали пока полноценных рыночных отношений. Провозглашенный курс на создание рыночной экономики реализуется на практике с крупными расхождениями в темпах и направлениях, что усиливает различия в условиях хозяйствования в странах СНГ.
Положение усугубляет охватившим эти страны экономическим кризисом, сопряженным с дезорганизацией и спадом производства, растущим дефицитом материных и финансовых ресурсов, снижением жизненого уровня неселения. В результате все чаще вводятся запреты и ограничения на взаимные поставки, нарастает соблазн ослабить в какой-то мере возникающие трудности за счет сепаратистких акций.
Все это, естественно, не может не накладывать свой отпечаток на формирование национально-государственных интересов стран СНГ, на выработку их политической линии в отношении взаимного сотрудничества вообще и экономического союза в частности.
Нельзя игнорировать и временный интерес отдельных стран к участию в экономическом союзе: значительный спад производства и потребления заставляют их искать способы приостановления этого процесса, последующей его стабилизации, чтобы затем, уже в более спокойных условиях реформировать национальные экономики. Практические соображения такого рода отнюдь не противоречит концепции экономического союза, рассматриваемой для определенного периода и рассчитанной на совместное выживание в условиях распада единого народнохозяйственного комплекса.
Поэтому на определенный период будет сохраняться общая заинтересованность разных стран в участии в экономическом союзе, и ее необходимо использовать для экономических позиций России.
-------- Вместе с тем неверно представлять этот союз как образование единой экономической плотности. Вероятно, сначала может сложиться ядро из таких стран, как Беларусь, Казахстан и Россия, с более развернутым набором взаимных обязательств, обеспечивающих необходимую для них степень интеграционного взаимодействия. Это ядро затем, видимо, будет “обрастать” теми странами, для которых такая степень взаимодействия еще не стала потребностью. Поэтому они могут участвовать (помимо договора) в более узком наборе соглашений, обозначая тем самым свое ассоциированное членство.
Следовательно, прежде всего следует совместно срочно решить вопросы координации использования мощностей бывшей “промышленности союзного значения” (наиболее острые из них — снабжение, кооперация, сбыт, занятость). Большинство остальных вопросов, связанных с функционированием экономического союза (расчеты в валюте и их организации, погашение задолженности, таможенные тарифы и другие условия взаимной торговли), являются хотя и важными, но производными. Этот предварительный этап, которого не было в условиях западного типа интеграции, обязателен и исторически обусловлен для возникших на развалинах Союза стран СНГ.
Особенность функционирования экономического союза в ближайшие годы состоит также в том, что он вынужден будет опираться прежде всего на государственные структуры в сферах производства, обращения и управления воспроизводственным процессом, поскольку государственная собственность пока является господствующей во всех без исключения странах-участницах подготовки Договора. Отсюда и первый этап должен иметь, по всей вероятности, характер не рыночный, а преимущественно прямого государственного вмешательства в вопросы хозяйственного взаимодействия на уровне отраслей, регионов, крупных предприятий.
Промышленность общесоюзного значения “строилась” на средства союзного бюджета практически всей страны. Поэтому объективной силой, активно действующей в противоположном государственному размеживанию направлении, является сложившийся за многие годы внутрисоюзное территориальное разделение труда. Подчеркнем, что речь идет не о межреспубликанском, а имено о сложившимся в рамках единого государства территориальном разделении труда, ибо при наличии действительно межреспубликанской специализации экпортного типа не было бы сегодня таких проблем с несбалансированностью расчетов, отсутствием альтернотивного производства и структурной ущербностью республиканских комплексов, во многих из которых попросту не созданы отрасли, обеспечивающие повседневные нужды населения.
В то же время размещение новых технологических комплексов на территории бывшего Союза совсем не адекватно критериям международного разделения труда. Оно было рассчитано на автономную от мировых цен систему внутреннего ценообразования и зачастую заведомо предполагало, — как, например, в металлургии, — дотирование в рамках общесоюзных министерств плановых убытков добывающих стадий производства за счет больших прибылей третьего и четвертого переделов. Отсюда и возникли и сопротивление бывших общесоюзных предприятий межгосударственному размежеванию и попытки преодолеть появившиеся проблемы различного рода отраслевыми соглашениями и созданием регулирующих отраслевых органов.
После распада СССР до 45% производственных мощностей общего машиностроительного комплекса оказались за пределами России. Дезинтеграция единого хозяйственного комплекса привела к тому, что некоторые бывшие республики стали монопольными производителями отдельных комплектующих изделий и технологического оборудования, необходимых другим республикам, или единственными обладателями некоторых видов сырья и полуфабрикатов.
В сфере производства стремление к интеграции проявляется наиболее активно. Так, в ряде отраслей созданы межгосударственные координирующие органы. в том числе в электроэнергетике, на железнодорожном транспорте, в гражданской авиации, агропромышленном комплексе, научно-техническом сотрудничестве, экологии и метеорологии, использование космического пространства. Положено начало объединению материальных и финансовых ресурсов заинтересованных стран СНГ для осуществления крупных проектов, в частности, по строительству автозавода в Елабуге, преодолению последствий катастрофы на Чернобольской АЭС, решению проблемы Арала, сохранения рыбных ресурсов Каспия. Достигнуты многосторонние договоренности о применении в качестве межгосударственных действовавших в СССР стандартов и эталонов о скоординированном проведении сертификации продукции, развития взаимодействия в области науки, техники, подготовки кадров.
Представляется, что государствам, образующим экономический союз, целесообразно в первую очередь условиться о применении системы согласованных мер, стимулирующие кооперационные связи и поддержку предпринимательства, особенно международного, включая:
· отмену импортных и экспортных пошлин, а также количественных ограничений на изделия, поставляемые по кооперации, и услуги производственно-технического характера, оказываемые по прямым связям партнерам;
· создание единого правового и экономического режима деятельности хозяйствующих субъектов на территории государств-участников;
· обеспечение для них равных экономических условий инвестирования капиталов, участия в приватизации и акционировании государственнойсобственности;
· предоставление льгот в налогообложении и кредитовании, в тамо-женном обложении при создании совместных предприятий, международных корпораций, объединений и других транснациональных структур.
Под тем же углом зрения следовало бы состыковать программы приватизации, имея ввиду прежде всего закрепить отношениями собственности взаимосвязи участников технологических комплексов и кооперативных производств, расположенных в странах ближнего зарубежья. в практику начинает входить перекрестное акционирование смежных предприятий. О применении такой формы договорились представители России и Казахстана. Россия и Украина намечают перекрестное акционирование как предприятий нефтегазового комплекса, так и сопряженных с ними машиностроительных и металлургических производств.
Такие проекты заслуживают всемерной поддержки со стороны экономического союза. Они открывают реальный путь к созданию транснациональных объединений, основанных на взаимной заинтересованности участников этого союза в производственной кооперации.
Потребность в них ощущается все острее, учитывая начавшийся во многих странах СНГ процесс переориентации и перепрофилирования ряда действующих производств, а также организации новых предприятий с привлечением капиталов и технологий из дальнего зерубежья. Возникает, в частности, вопрос о судьбе бывших предприятий союзного значения, в продукции которых мало заинтересована унаследовавшая их от СССР республика, но которая необходима партнерам в странах ближнего зарубежья.
Формы их поддержки могут быть самыми различными — от выкупа предприятия при его акционировании до включения в состав транснациональных корпораций с соответствующей программой перепрофилирования. В рамках экономического союза в принципе значительно облегчается процесс структурной перестройки промышленности по общим или согласованным программам, путем инвестиций, создания финансово-промышленных групп смешанной собственности. Особенно целесообразно применение таких форм при конверсии предприятий военно-промышленного комплекса.
Большой взаимный интерес в этом плане представляют и системы инфраструктуры союзного значения (транснациональные железнодорожные магистрали, единая энергосистема, сеть газоснабжения). Важно было бы сохранить их транснациональный характер, восстановив прежнюю четкую диспетчеризацию управления и внедрив новую систему затрат и расчетов между участниками из разных республик. Последние должны бы стать совладельцами, а не владельцами отдельных частей, ибо эффективное функционирование таких систем возможно лишь как единого целого.
Нельзя не отметить, что для России судьба бывшей союзной промышленности имеет особое значение, так как на большинстве таких предприятий занято в основном русскоязычное население. Видимо, было бы эффективнее обеспечить им занятость по прежнему месту жительства, чем создавать новые рабочие места и жилье при их миграции в Россию.
Весьма актуальный характер имеют проблемы ценообразования, в том числе во взаимной торговле.
Не секрет, что в наследство от бывшего СССР получило искусственную систему цен, отклоняющуюся от мировых пропорций и многоярусную для отдельных товаров в зависимости от каналов обмена ими. Создавая очаги неэквивалентности, такая ситуация приводит к общему расстройству взаимных платежей.
Мировой опыт показывает, что ценообразование является структурной проблемой, не имеющей быстрых решений (их результатом может быть только инфляция), и требующей компетентного и гибкого сочетания в этой области свободной игры рыночных сил и государственного воздействия на цены.
Очевидно, что введение в торговле между странами СНГ сразу мировых цен было бы преждевременным из-за резких отличий по сравнению с внешним миром в производительности труда в обрабатывающей и ренты в добывающей промышленности. Однако, вполне возможно создание условий для постепенного возврата пропорций товарообмена внутри СНГ к его реальным стоимостным характеристикам. В частности, бесспорными представляются следующие выводы:
· ценообразование и структура цен в СНГ в целом и в каждой его отдельной стране, особенно входящей в рублевую зону, останется искаженной до тех пор, пока для приближения внутренних цен к мировым будет использоваться совершенно искусственный и оторванный от стоимостной базы биржевой курс рубля к доллару. При переплетении биржевых спекуляций и инфляции такой мультипликатор лишь отдаляет расчетный эквивалент внутренних цен от мировых, провоцируя дальнейшую инфляцию в России и ее экспорт в другие страны СНГ;
· различие цен на одинаковые товары в разных странах СНГ вполне обоснованно и, как повсюду в мире, является предпосылкой разделения труда и товарообмена;
· возникающие при этом национальные сверхприбыли могут корректироватья либо государством (фиск), либо рынком (плавающие курсы валют);
· целесообразно последовательно сокращать зону регулируемого це-нообразования во взаимном товарообмене, расширять сферу действия межпредпринимательского обмена, где нарождающаяся конкуренция, биржи, сравнительные издержки и т.п. могут быстрее приблизить цены товаров к их реальным стоимостным показателям;
· странам СНГ пора заняться эффективной демонополизацией, понимая ее не примитивно (как борьбу с “гегантизмом”), а в подлинном смысле, т.е. как борьбу с недоброкачественной ограничительной деловой практикой предприятий, в том числе коллективной на рынке.
По расчетам Министерства экономики РФ, в 1992 г. соотношение цен на вывозимые из России сырье и энергоносители и ввозимые продовольствие и сельскохозяйственное сырье было ей не выгодно и приводило к экономическим потерям. По оценкам, из 17 млрд.долл., составивших в 1992 г. фактической субсидирование партнеров из ближнего зарубежья, 11 млрд.долл. приходится на скрытые ценовые дотации.
В 1993 г., по данным Центра экономической конъюктуры при правительстве РФ, применялась следующая практика ценообразования: в целом на поставки продукции и услуг — свободные рыночные договорные цены (их база неизвестна, но, видимо, нижний предел — оптовые цены страны-производителя); не стратегически важные товары — цены, ориентированные на мировые, с ежеквартальным уточнением и пересчетом в национальную валюту по коэффициентам: на уголь, нефть, газ, нефтепродукты — при наличии двусторонних соглашений — внешнеторговые, но не ниже цен промышленности, действующих на территории Российской Федерации; при отсутствии соглашений — цены, рассчитанные, исходя из ежеквартального уровня мировых цен с пересчетом в рубли по среднему рыночному курсу.
Этот временный порядок нуждается в уточнении и согласовании, поэтому было бы целесообразно в ходе переговоров и подготовки необходимой документации по вопросам создания экономического союза договориться о принципах ценообразования и порядке согласования цен во взаимной торговле.
-Пути формирования экономического союза.
Экономический союз не может быть декретирован единовременным актом. Его становление представляет собой процесс поэтапный, на основе последовательного формирования необходимых предпосылок.
В недолгой истории СНГ имеются немало совместных деклораций и многосторонних соглашений, провозглашающих общее экономическое пространство, координацию экономической политики, отказ от торговых барьеров, сохранения кооперативных связей и т.п., но они так и остались на бумаге. Жизнь показывает, что для развития реальной интеграции недостаточно только добрых немерений руководителей стран. Нужен четкий меанизм, обеспечивающий выполнение выработанных договоренностей и обязательств сторон. Необходим поиск всеми звеньями управления практических решений, позволяющих состыковать экономические интересы партнеров, обеспечить благоприятные условия для взаимовыгодного сотрудничества. Это тем более относится к такому сложному и многоплановому процессу, как формирование экономического союза (сообщества) суверенных государств отражает высшую ступень объединения развитых рыночных экономик, достигаемую в результате длительного межгосударственного взаимодействия.
Подготовительные этапы на пути к экономическому союзу включают:
· создание зоны свободной торговли, для которой характерны отсутствие или как минимум радикальное сокращение таможенных тарифов при сохранении за каждой страной-участницей права самостоятельно устанав ливать правила торговли с другими странами;
· таможенный союз, в рамках которого полностью отменены внутрен-ние пошлины и ограничения на перемещение товаров и установлен единыйтаможенный тариф на внешней границе таможенного пространства;
· общий рынок, где сняты барьеры для свободного движения не только товаров, но и факторов производства (капиталов, услуг, рабочей силы).
Показательно, что хотя договор о создании западноевропейскими странами общего рынка вступил в силу еще 1958 г., единый таможенный акт, определяющий меры по переходу к единому внутреннему рынку, экономическому и валютному союзу, был принят лишь в 1968 г. Решения ЕС опираются на высокую степень согласованности национальных экономических политик и совместные действия по широкому спектру вопросов не только в области торговли и внешнеэкономических связей, но и сельскохозяйственного производства, развития отстающих регионов, социальной сферы, проведения научно-технических исследований, выработки мер по защите окружающей среды и др. Для решения этих задач создана разветвленная структура межгосударственного управления, включающая органы, наделенные наднациональной компетенцией, распологающие многочисленным квалифицированным аппаратом и распоряжающиеся совместно созданными крупными фондами. И возможно, это самое важное — мощную материальную базу интеграционных процессов составляют различные предпринимательские структуры и рыночные институты (промышленные корпорации, банки, торговые фирмы и страховые компании), осуществляющие свою деятельность за пределами национального рынка, связанные тесной международной кооперацией, общностью технологий, стандартов, методов работы.
На нынешнем уровне становлении СНГ подобная модель экономического союза, естественно, не может быть реализована в полной мере. Как бы ни велико было стремление ускорить процесс формирования экономического союза, следуя западным стандартам (а попытки их копирования присущи сегодня и представителям науки и экспертам стран СНГ, готовящим договорные документы), это вряд ли удастся, так как исходные предпосылки у нас и у них значительно отличаются: уже хотя бы потому, что на Западе идет экономическая интеграция идет путем размывания государственных границ. Там - развитый рынок со всей необходимой инфраструктурой, здесь — лишь первые шаги по его созданию.
Но это отнюдь не означает, что создание полноценного экономического союза не может сейчас выдвигаться как стратегическая задача. Разрабатывая договор и соглашения, определяется конкретный механизм взаимодействия в различных областях, целесообразно было бы уже сейчас сформулировать совместно с партнерами единое понимание сущности экономического союза, его стратегических целей, ближайших задач, предусмотреть практические пути и инструменты, обеспечивающие их реализацию.
В качестве ориентиров следует исходить из поэтапного формирования интегрированного сообщества, опирающегося на единое рыночное пространство, создание равных возможностей и гарантий для всех стран-участниц, обеспечение бесприпятственного перемещения их товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Осуществление этих целей должно обеспечиваться путем всесторонней координации национальных экономических политик, включая гармонизацию хозяйственных законодательств, совместной разработки и реализации проектов, представляющих взаимный интерес; образование таможенного и валютного союзов.
Представляется необходимым более предметно определить задачи начального этапа, а также меры, направленные на их решение. По существу предстоит наметить совместную программу действий, которые помогли бы преодолеть экономический спад, осуществить рыночные реформы, восстановить хозяйственные, особенно кооперационные связи партнеров.
На этом этапе необходима системная работа по согласованию экономических политик и в первую очередь акций, которые связаны с реформированием экономик и структурными преобразованиями. Экономический союз подразумевает создание в государствах-участниках однородного экономи ческого пространства, что обеспечивается проведением общей экономической политики, согласованной стратегии осуществления экономических реформ и темпов их реализации. Переход к единой стратегии хозяйственных реформ и темпов их проведения определяется, безусловно, российской политикой, хотя по отдельным вопросам здесь потребуются и компромиссы.
Резумеется, нужно с самого начала отменить, или хотя бы существенно снизить, таможенные тарифы и нетарифные ограничения на поставки продукции из стран, вошедших в экономический союз, установить для них преференциальный режим торговли и хозяйственной деятельности, как это допускается правилами ГАТТ для зон свободной торговли и таможенных союзов. Но чтобы такой режим был взаимовыгодным, следует обеспечить выравнивание реальных условий хозяйствования в странах-партнерах. Потребуется перейти к согласованию политики цен и налогов, устраняющей спекулятивные перетоки товаров, создать условия для добросовестной конкуренции. Одновременно необходима разработка общих принципов внешнеэкономической политики по отношению к третьим странам, чтобы ввести единую систему тарифного и нетарифного регулирования торговли с ними, установить согласованный порядок порядок контроля за реэкспортом товаров и применение штрафных санкций.
Принципиальное значение для становления и развития экономического союза имело бы, по нашему мнению, формирование трех его основ: разделение труда, системы ценообразования и системы взаимных расчетов. Иначе говоря, экономический союз лишь тогда станет реальностью, когда в его рамках удастся обеспечить плавный переход,
· во-первых, от внутресоюзного к международному разделению труда;
· во-вторых, от внутренней системы оптовых цен и тарифов к пропорциям мировых цен;
· в-третьих, к такой системе расчетов, которая удовлетворяла бы интересы всех участ-ников.
Руководство стран СНГ учло немало экономических проблем и среди них одну из ключевых — проблему функционирования бывших союзных предприятий в условиях становления межгосударственных отношений. Не случайно практически только Туркменистан экономически достаточно независим, поскольку его усеченный производственных комплекс ограничен продукцией валютного значения (нефть, газ, хлопок, каракуль) и мало связан с другими отраслями. Парадокс, но в этой стране легче в таких условиях выстраивать более независимую в структурном отношении национальную экономику, чем, скажем странам Балтии или Армении.
Однако последующие требования со стороны Росии, в частности, о залоге золота или СКВ под половину объема кредитной задолжности, заставили практически всех ее партнеров (исключая Такжикистан) ввести уже до конца ноября свои национальные валюты. Немало важное значение, видимо, имел и сам факт осмысления как российской стороны, так и ее партнерами весьма малой степени реальной возможности согласования (а посуществу подчинения России) основных параметров денежно-кредитной, финансовой, валютной и таможенной политики, поскольку на первый план в их реализации неибежно будут выдвинуты национально-государственные интересы.
Конечно, обслуживанию торговли внутри СНГ старой союзной валютой с неуправляемой эмиссией и сбором этих денег в экономически более сильные государства, прежде всего в Россию, необходимо было положить конец.Оправдано и переоформлениескладывающихся сальдо сначала в технические, а затем в межгосударственные кредиты. Технически приемлен и механизм обособления российского рубля (через корреспондентские счета в ЦБ РФ и новые купюры) от рынков других стран СНГ в наличном и безналичном обороте. Однако очевидно, что далеко не все страны СНГ были готовы к столь шоковому переходу к мультивалютности расчетов и введению собственных национальных валют без ущерба для экономики и взаимной торговли. Поэтому иллюзорны надежды на то, что форсирование (вместо эвалюционной координации действий) принуждение их следовать российской модели может сразу придать рублевой зоне стабильность курсовых отношений, баланс платежей и способность партнеров гасить переоформленные долги самой России.
Конкретно, видятся здесь следующие нерешенные проблемы:
1. Устойчивость новой рублевой зоны в решаюшей степени зависит от успехов в стабилизации экономики России и самого рубля. Однако, представляется, что монетаристская тактика достижения такой стабилизации лишь путем сжатия денежной массы и без стимулирования производства может и не иметь упеха. В итоге сама основа зоны — российский рубль — может не усилиться, а ослабнуть, теряя способность выполнять в зоне общественные функции денег и даже свою учетную функцию.
2. Зона формируется по принципу приведения всех его стран под упомянутую российскую модель денежной политики, а выроботка самой такой политики отнюдь не становится коллективной. По тем же причинам это может принести ущерб странам, последовавшим за Россией, и взорвать процесс продвижения к единой денежной системе в целом.
3. Возникают расхождения между графиком создания Экономического союза и новой рублевой зоны как его части, хотя здесь императивно необходима синхрониазция действий. Очевидно, при этом целесообразно следовать графику создания этого союза с переходным периодом унификации соотвествующего законодательства вместо форсирования объединения де-
нежных систем.
4. При отсутствии реального денежного и валютного рынка обменные курсы национальных валют стран СНГ могут быть только расчетными и сами по себе еще не означают восстановления эквивалентности обмена. Это длительный процесс, немыслемый без участия коммерческих банков и валютных бирж в странах СНГ.
5. Жесткая позиция России с самого начала порождает элементы противоречий и недоверия. Очевидно, что при создании столь важного механизма долгосрочные интересы стран СНГ не должны оттесняться сиюминутными проблемами бюджета и платежного баланса.
Все сказанное не позволяет рассматривать рублевую зону в ее современной конфигурации как сложившийся институт, а лишь подтверждает необходимость формирования полноценого платежного союза, участники которого объективно должны быть заинтересованны в укреплении не только собственной, но и российской валюты в качестве резервной для международных рсчетов в СНГ.
Представляется, что наиболее срочным сейчас является решение вороса наличных платежей где курсовые соотношения можно было бы проработать в рамках Межэкономсбербанка, куда теперь входит и Сбербанк России, на основе действующей “корзины” товаров-представителей.Что касается безналичных расчетов, то следовало бы ориентироваться на российский рубль, при условии его стабилизации, как на резервную валюту, дополнительно проработав вопрос о приближении к ценам мировых рынков пропорций цен наиболее значимых товаров в обороте России по странам ближнего зарубежья (например нефть — хлопок, газ — зерно, лес — шерсть и т.д.), и использовать кросс-курс доллара к национальным валютам, базируясь при этом не только на курсовые оценки национальных банков стран ближнего зарубежья, а на расчеты Центробанка и Минфина России. Кредиты можно было бы выдавать при таком пересчете и в рублях, но ставке 10-12% годовых. Это давалобы возможность расчета потенциальной эфективности сделок.
В прочем, данный вопрос имеет больше технический характер, главное — что правительства и коммерсанты стран ближнего зарубежья предложат в залог. Это должнобыть ценное имущество или ресурсы, и здесь требуется гарантии российского правительства.
Подготавливая мероприятия по формированию экономического союза, важно исходить из того, что он создается не на пустом месте: времени образования СНГ подготовлена определенная (нормативная и организационная) база ака для много-, так и двустороннего сотрудничества. В начале 1993 г. роководителями семи стран (Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргыстан, Россиия, Таджикистан, Узбекистан) принят устав СНГ о совместной деятельности в важнейших областях политики, экономики, безопасности, социальных и гуманитарных вопросах. В СНГ создана система коллективных координирующих органов, включая советы глав государств и глав правительств, координационно-консультативный комитет в составе вице-примьеров. Действует секретариат СНГ, комплектуемый из специалистов стран-участниц Содружеств.
В сентябре 1992 г. образована межпарламентская ассамблея, где представители парламентов шести стран СНГ (Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргыстан, Россия, Тадэикистан) начали системную работу по сближению их законодательств, в то числе хозяйственного. Заключены десятки соглашений, определяющих условия и порядок экономического взаимодействия по ряду конкретных направлений. Особое значение в плане подготовки экономического союза имеют многостороннее соглашение о принципах таможенной политики, наметившее создание таможенного союза, двусторонние договоры о введении режима свободной торговли, многосторонние соглашения о сотрудничестве во внешнеэкономической области, взаимном призанании прав собственности, ругулирование рынка ценных бумаг, исключений двойного налогооблажения, создании межгосударственного банка. Ряд соглошений предусматривает, как указывалось, координацию отраслевой деятельности, осуществление совместных проектов в производстве, науке, технике.
По нашему мнению, экономический союз должен, не повторяя систему сотрудничества, складывающийся в рамках СНГ, развивать ее. Целесообразное использование конструктивных элементов прежних договоренности позволило бы, объединения в экономическом союзе те государства, которые готовы к более глубоким формам интеграции, сохранять открытыми двери для других членов СНГ.
В то же время, полагаем, необходимо осторожно подходить к созданию новых органов, предназначенных специально для экономического союза, чтобы не дублировать деятельность существующих координационных звеньев. Не исключено, что более рациональным решением было бы использование их возможностей для работы по формированию экономического союза. В этих целях можно предусмотреть специальную процедуру принятия в таких органах решений, которые будут касаться только участников экономического союза.
Исходя из этих предпосылок в Министерстве сотрудничества России с государствами СНГ подготовлен продолжение
--PAGE_BREAK--