Принципы и формы взаимоотношений между центром и субъектами федерации

Принципыи формы взаимоотношений
междуцентром и субъектами федерации

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение… 3
Глава 1. Принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации: зарубежный опыт. 4
1.1. Федерализм в Европе. 4
1.2. Опыт федерализма в целом. 5
Глава 2. Пример Федерации напримере Австрии. 5
2.1. Структура местных ирегиональных органов власти в Австрии  5
2.2. Правовая основа. 5
2.3. Финансовые вопросы… 5
Глава 3. Принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации: российский опыт. 5
3.1. Федеративное устройство России. 5
3.2. Модели российского федерализма. 5
Глава 4. Сравнительный анализ федерализма. 5
Заключение… 5
Список использованной литературы… 5
/>/>Введение
Актуальность данной работы в том, что России, в которойсуществуют очень разные по уровню социально-экономического развития регионы,причем некоторые регионы являются национальными образованиями, очень важнонайти такую форму взаимоотношений между федеральным центром и регионами,которая позволила бы динамично развиваться всем регионам и не провоцировала бысепаратистские настроения в отдельных регионах.
Цель данной работы – изучить принципы и формывзаимоотношений между центром и субъектами федерации.
Объект исследования – страны с федеративным устройством.Предмет исследования — принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации.
Задачи исследования:
■    изучить особенности федерализма как формы государственногоустройства;
■    изучить принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации на зарубежном опыте;
■    рассмотреть принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации в России.
В соответствии с поставленными задачами исследование былоразбито на три главы.
Первая глава посвящена особенностям федерализма как формыгосударственного устройства.
Во второй главе изучаются принципы и формы взаимоотношениймежду центром и субъектами федерации на зарубежном опыте.
В третьей главе рассматриваются принципы и формывзаимоотношений между центром и субъектами федерации в России
При работе над исследованием были изучены публикации,посвященные проблемам федерализма и российское законодательство в данной сфере.
/>Глава 1. Принципы иформы взаимоотношений между центром и субъектами федерации: зарубежный опыт1.1. Федерализм в Европе
Концепция федерализма возникла на Западе в попыткахразобраться в понятии “государственный суверенитет” в условиях утратыисторических перспектив абсолютными монархиями, а затем — при формированиимногомерной системы международных влияний, отчасти меняющих взгляд насуверенитет. Кроме того, федерализм стал попыткой преодолеть общий кризисгосударственности, которая не справлялась с насущными внутренними и внешнимипроблемами — государства стали слишком маленькими, чтобы заниматься большимипроблемами, и слишком большими, чтобы заботиться о малых делах.
Двуполюсный мир, в котором сверхдержавам удалось склонитьмногие страны довольствоваться усеченными формами суверенитета, и усиление ролирегиональных элит, требующих автономизации, породили массу теоретическихизысканий, сводящихся к тому, что прежнее понимание суверенитета должно отойтив прошлое. На его место должно прийти понимание сдержек и противовесов междуразличными субъектами власти как внутри страны, так и в межгосударственныхотношениях. Большие государства должны были обратиться в большей степени ксобственным внутренним проблемам, дав возможность малым государствам усилитьсвое влияние в международных делах.
Подобное теоретическое положение целиком рождено западнойцивилизацией и является отражением его внутренних достижений и внутренних жепроблем, связанных с утратой тайны власти и подменой ее виртуальной реальностью“общественного договора”. За пределами западной цивилизации нет стремления квыстраиванию виртуальной реальности, как нет и ресурсов для ее поддержания.Фиктивное перенесение проблем осуществления суверенитета в современных условияхЗапада, например, в Россию, вызывает катастрофическую утрату управляемостистраной. За воспринимаемой иллюзией, оказывается, ничего не стоит!
Западный федерализм — скорее “цветущая сложность”, чем общийзакон жизни. Причем евро-атлантическая традиция федерализма достаточно жесткопротивостоит как примитивному унитаризму, так и фрагментаризации.Полиэтнические федерации обычно поддерживаются более жесткими мерами противэтницизма (этнического национализма).
В России такого рода федерализм на сегодняшний деньнепопулярен. Наш “федерализм” тождественен обоснованию расчленения государства.У нас федерализм — всего лишь маска этницизма, который перехватывает лишьотдельные элементы мифологии западного федерализма. Главное здесь — оторванноеот какой-либо легальной практики слово, плюс закулисная политическая игра,интрига, заговор.
Европейское толкование федерализма не столь однозначно, какпринято считать в среде формулирующей государственные проекты российскойинтеллигенции. Если в Великобритании говорят о федеральном правительстве,федеральной полиции и прочем как об атрибутах государственного единства, то вГермании — как о некоей политической технологии, позволяющей землям не утонутьв унитаризме, порождающем в ответ центробежные тенденции. Во Франции деление наокруга и департаменты — всего лишь инструмент управления без всякихфилософствований. Какой же из типов федерализма нам более подходит, у когоучиться?
Есть еще один аспект европейского федерализма, которыйпоказывает, что учиться необходимо осторожно, не увлекаясь. Усиление федералистскихнастроений в Европе порой превращается в своего рода реанимациюинтернационализма, находящего для себя новые пути. Попытка превратить “Европуотечеств” в “Европу регионов” породили своеобразную смесь сепаратизма (подлозунгами федерализма) и интернационализма (лозунг объединенной Европы).Поэтому европейский вариант федерализма тоже не безобиден. Как и в России, егоскрещение с интернационализмом богато разнообразием негативных перспектив.
Перенесение модели объединенной Европы на Россию вовсе можетбыть признано грубой спекуляцией. Дело в том, что в России и в Европе идутразнонаправленные процессы. Если Европа выдумывает модель общеевропейскойсолидарности (порождающей нечто вроде европейской нации), то для России это — давно пройденный этап. Россия как раз борется против уничтожения объединяющейее идеи, против разъединения русской нации — великороссов, белорусов ималороссов, а также против отделения от России коренных этносов, столетиямиживущих рядом с русскими. Если в Европе федерализм — модель новой интеграции,то в России — модель дезинтеграции, уничтожения государственности. Воистину,“что немцу здорово, то русскому — смерть”.
Федерализм европейский, несмотря на внутреннюю егопротиворечивость, все же достаточно решительно противостоит сепаратизму.Например, попытки признать население Корсики отдельным народом, включенным всостав французского народа, были признаны противоречащими национальныминтересам. В российском же варианте все наоборот — сепаратистские настроенияпроцветают под сенью официозного федерализма, зреют там — за этой сенью. Самроссийский федерализм поэтому является лишь мягкой (до поры, до времени) формойсепаратизма.
Если европейский федерализм сохраняет деление на нации иотечества как дань историческим реалиям, то российский федерализм утверждаетэто деление как историческую новацию — крайне опасную по своей природе и уженаступившим последствиям подмену задач этнического бытия задачами борьбы заобособленную государственность. Европейская интеграция — признак складывающейсяцивилизации, способной успешно конкурировать в 21 веке с другими мировымцивилизациям. Россия — уже сложившаяся цивилизация. Попытаться цивилизоватьРоссию европейскими средствами, переиначенными этнократическим сознаниемрадетелей интересов малых народов, — значит лишить ее конкурентоспособности.При этом ни один народ на территории России не может получить перспективдостойного бытия без России, как единого государства, опирающегося на русскуюисторическую традицию.
Часто приверженцы федерализма в России ссылаются на удачныйопыт Германии. Но там федеративное устройство проистекает из прежнего состояниярасчлененности. Германских государств до империи Бисмарка было более трехсот,их объединение было способом выживания. В России такой государственнойчересполосицы не было никогда. Даже федерация княжеств Киевской Руси ипоследующая раздробленность — нечто совершенно иное.
Может быть, Киевская Русь в чем-то аналогична нынешнейГермании с ее близкими территориальными и культурными идентичностями. Но послетого как Россия вобрала в себя Великую Степь, и разнородные культуры своихюжных соседей, сформировала двойную идентичность — этническую иобщенациональную, снова выпячивать старую удельную особость — преступление.Попытки введения в России европейского федерализма оборачиваются расчленениемгосударства и кровопролитной войной.
Федерализм затрагивает в большей или меньшей степени нетолько конструкцию отдельных европейских стран. Он является важной опорой всейевропейской структуры государств. Федерализм более всего отвечает многообразиюЕвропы, ибо с его помощью скорейшим образом будут сбалансированы отношениямежду центральной властью и регионами. Хотя тот факт, что эта задача непроста,очевиден и подтверждается ведущейся в Европейском Союзе дискуссией опредстоящем через несколько лет расширении ЕС еще на 12 государств с населениемболее 100 млн. человек. 1.2. Опыт федерализма в целом
Опыт европейского федерализма выработал определенныепринципы и нормы цивилизованных отношений между членами федерации. Прежде всегосамой жизнью был дан ответ на вопрос, какой из принципов (основополагающихидей) больше отвечает интересам общества: принцип солидарности илисубсидарности? Социальная доктрина католицизма, доминирующей идеологии ЗападнойЕвропы, со времени энциклики папы Пийя 11 «Квадрогессимо анно 1931»опирается на оба принципа. В применении к концепции федерализма, по существу, вдискуссиях выяснялся вопрос о том, кому должен быть отдан приоритет: членамфедерации, которые по доброй воле передают полномочия центру, или центру,который передает функции управления членам федерации. Демократическоеправосознание исходит из того, что (коль скоро вся власть исходит от народа)субъекты федерации обладают суверенитетом и делегируют полномочия федерации.Принцип субсидарности требует наибольшего самоопределения как отдельного членафедерации, так и сообщества в целом. Реализация принципа субсидарности означаетпрактически, что федерация берет на себя только те функции и задачи, которые онаможет выполнять лучше, чем отдельные члены федерации, или по крайней мере также хорошо. Члены федерации при этом добровольно передают центру те функции,которые целесообразнее выполнять oт имени членов федерации и в их общихинтересах их объединенными усилиями. Особенно важны при этом внешние функции:безопасность государства, внешняя политика, оборона, внешние экономическиесвязи и т.п.
Европейская школа федерализма считает, что в реализациипринципа субсидарности наблюдаются определенные закономерности или взаимосвязи:
·    чем больше властных полномочий имеют члены федерации, тем большемасштаб, в котором члены сообщества могут реализовать себя, тем эффективнее онидействуют в пределах своих полномочий;
·    чем меньше число участников сообщества, тем больше относительныйвес каждого члена федерации в формировании общей воли сообщества.
Эти обобщения и нормы появились в Западной Европе в ходеобстоятельных дискуссий между политическими партиями в разных странах, причемследует отметить, что дискуссии протекали во всех странах в цивилизованныхформах, во всяком случае, без угрозы применения силы и кровопролития. Еще в50-х годах получил широкую известность выдвинутый германскимисоциал-демократами и высказанный их тогдашним лидером Куртом Шумахером тезис:«Столько федерализма, сколько возможно, столько централизма, скольконеобходимо». Европейский опыт говорит о том, что действительно эффективнаяфедерация может строиться только на равноправной основе, на равноправномдоговоре, но не на политическом или экономическом принуждении и тем более не наугрозе применения военной силы. Суверенитет в 20 веке не может быть и предметомторга. Он не может быть дарован или отобран даже самым мудрым «главойгосударства».
Не только европейский, но и глобальный опыт говорит о том,что федерализм может быть воплощен в действительности, если федеративнаяструктура обеспечивает соблюдение прав человека, не допускает их нарушения нипод каким предлогом. Разумеется, главное право человека — это право на жизнь,причем жизнь достойную человека и по законам, которые он одобряет вместе счеловеческим сообществом.
Всеобщая декларация прав человека, утвержденная ипровозглашенная Генеральной Ассамблеей ООН еще 10 декабря 1948 года, постепеннополучает признание и воплощение в жизни различных стран. Во многих странахправа человека получают реализацию в законодательстве: и в конституциях, и вконкретных законах. При этом весьма важно, что международные нормы имеютприоритет, а конституционные гарантии прав человека обеспечиваются отнюдь нехаризматическими «главами государств» и не религиозными илиидеологическими лидерами, а системой представительной парламентской власти,работающей по принципам демократии: принятие обычных решений так называемымпростым большинством, а наиболее важных для жизни общества решений и законов — квалифицированным большинством, т.е. двумя третями голосов.
Общечеловеческим достоянием за последние десятилетия сталитакие принципы и нормы, как защита человеческого достоинства, свобода личности,равенство перед законом, свобода вероисповедания и совести, свобода выражениямнения, защита права человека и семьи, право родителей, право на образование,свобода собраний, свобода объединений, тайна переписки, свобода выборапрофессии, неприкосновенность жилища, защита собственности, признание и частнойи общественной собственности, свобода выбора гражданства, право убежища, правона юстицию — справедливое применение законов, т.е. применение законов вотношении всех граждан, включая должностных лиц.
Было бы наивно полагать, что все провозглашенные права имеютматериальные гарантии их соблюдения во всех странах в одинаковой мере. Однакоесли государство провозглашает, что оно желает жить по законам гражданскогообщества и быть правовым государством, а начинает свою деятельность суничтожения ранее избранного представительного органа (не ликвидации по нормамправа, а именно физического уничтожения), то никаких гарантий от дальнейшегопроизвола такая власть, конечно, предоставить не может.
Глава 2. Пример Федерации на примере Австрии2.1. Структура местных и региональных органоввласти в Австрии
Австрийская структура государственного управлениясостоит из федерального центра (Bund), субъектов федерации — земель (Lander) имуниципальных образований. В настоящее время страна делится на девятьфедеральных земель и 2359 муниципалитетов (15 из которых обладают особымправовым статусом); в 1950 г. в Австрии существовало 9 земель и 3999муниципалитетов (15 городов имели особый правовой статус).
Австрийская Конституция наделяет земли правомисполнять отдельные (перечисленные в Конституции) федеральные законы силамисвоих органов власти. Такой порядок получил название опосредованногофедеративного управления. Ответственным за опосредованное федеративноеуправление по отношению к федерации является губернатор — председательправительства федеральной земли. На нижнем уровне государственной администрациинаходятся окружные управления (Bezirkshauptmannschaft), которые исполняют полномочия,делегируемые федерацией и землями, но не имеют возможности осуществлятьсамоуправление. Как правило, окружное управление координирует деятельностьмуниципалитетов. Муниципальные органы власти исполняют функции в пределахместного ведения, а также полномочия, делегированные федерацией и землями.Ответственным за исполнение этих обязанностей является мэр.
Структура публичной власти:
1) федерация;
2) земли;
3) административные округа;
4) муниципальные образования.
Законодательным (представительным) органомфедеральных земель является земельный парламент. Парламент принимает законы повсем вопросам, формально не причисленным Конституцией к компетенции федеральныхорганов власти, включая законы об организации и деятельности местногосамоуправления. Муниципальным представительным органом, отвечающим за принятиерешений, является совет (Gemeinderat). Совет принимает все важнейшие решения и,таким образом, является наиболее влиятельным органом в системе местногосамоуправления. В каждом совете выделяется несколько специализированныхкомитетов. Количество членов в совете зависит от численности населениясоответствующего муниципального образования, а также от особенностейрегионального законодательства.
Исполнительным органом федеральной земли являетсяправительство, назначаемое земельным парламентом. Все члены земельногоправительства, включая губернатора, отвечают перед земельным парламентом заисполнение полномочий в сфере ведения земли.
Исполнительным органом муниципального образованияявляется муниципальное правление (Gemeindevorstand). В городах с особымправовым статусом этот орган называется городским сенатом (Stadtrat). Правлениеотвечает перед муниципальным советом и состоит из его членов. Количество членовправления зависит от числа членов совета и варьируется от трех до двенадцати.Члены правления избираются советом на основе принципа пропорциональногопредставительства партий.
Политической главой федеральной земли являетсягубернатор (Landeshauptmann), назначаемый из членов земельного правительства.Губернатор отвечает перед земельным правительством за исполнение полномочий,находящихся в ведении земли, а также перед федеральным правительством заисполнение полномочий в рамках опосредованного федеративного управления (т.е.делегированных федерацией). Губернатор земли представляет ее интересы, являетсяпредседателем правительства и высшим должностным лицом в правительственномаппарате.
Политической главой муниципального образованияявляется мэр (Burgermeister). Он отвечает перед муниципальным советом заисполнение полномочий, находящихся в его ведении, и перед земельным илифедеральным правительствами за исполнение делегированных ими полномочий. Мэризбирается муниципальным советом из числа его членов либо непосредственножителями муниципального образования. Возврат к прямым выборам мэра произошел в1990-х гг. Мэр представляет местное сообщество, является высшим должностнымлицом муниципального образования и руководителем всех муниципальныхподразделений. Мэр отвечает перед муниципальным советом и исполняет егорешения. Муниципальный совет принимает решения и представляет их нарассмотрение правления, но помимо этого в компетенцию правления входят и другиефункции, например принятие на работу и увольнение персонала. Разграничениеобязанностей в различных муниципалитетах не всегда совпадает, так как в каждойземле принимаются свои законы по организации местного самоуправления.
За выполнение административных функций, касающихсякомпетенции земель, отвечает специальное управление земельного правительства,возглавляемое директором региональной администрации (Landesamtsdirektor).Должность главы муниципальной администрации в городах с особым правовымстатусом называется по-разному в зависимости от местных традиций и от статусагорода: Magistratsdirektor, Stadtamtsdirektor или Sfadtamtsleiter. Этодолжностное лицо назначается муниципальным советом. Во всех остальныхмуниципальных образованиях решением общих административных вопросов занимаетсямуниципальный аппарат (Gemeindeamt), возглавляемый руководителем местнойадминистрации (Gemeindeamtssekretar или Gemeindeamtsleiter). 2.2. Правовая основа
Федеральный конституционный закон, принятый в 1920г. и дополненный в 1929 г. (Федеральный вестник законов № 1 за 1930 г) и в 1962г. (Федеральный вестник законов N 205 за 1962 г), определяет общую организациюместного самоуправления. Согласно ст. 2 указанного Закона Австрия являетсяфедеративной республикой и делится на девять федеральных земель: Бургенланд(Burgenland), Каринтия (Karnten), Нижняя Австрия (Niederosterreich), ВерхняяАвстрия (Oberosterreich), Зальцбург (Salzburg), Штирия (Steiermark), Тироль(Tirol), Форарльберг (Vorarlberg) и Вена (Wien). В соответствии со ст. 15 всеполномочия, не отнесенные конституционным законом к исключительной компетенциифедерального правительства, осуществляются землями.
Согласно ст. 95 и 101 земельный парламент (Landtag)вправе принимать законы по вопросам, находящимся в ведении земель, а ихисполнение обеспечивает земельное правительство.
Земельное правительство состоит из губернатора(Landeshauptmann), выборных депутатов и других членов. Базовые принципыорганизации и осуществления местного самоуправления закреплены в ст. 116 и 118.
Все земли делятся на муниципальные образования.Муниципалитет одновременно является территориальным образованием,осуществляющим местное самоуправление, и административным округом.Муниципалитеты должны охватывать всю территорию федеральных земель.
Муниципальное образование является независимымучастником экономических отношений. Муниципальные образования вправеприобретать, владеть, пользоваться и распоряжаться по своему усмотрениюразличными видами имущества в порядке, установленном федеральными и земельнымизаконами, самостоятельно осуществлять управление муниципальными предприятиями иих финансовыми средствами и взимать налоги в соответствии с конституцией.
На города с особым правовым статусом помимокомпетенции муниципального уровня возложены также функции службы управленияокругом. Округ (Bezirk) является исключительно единицейадминистративно-территориального деления и не обладает правом на осуществлениеместного самоуправления.
Муниципальные органы власти действуют в пределахсвоей компетенции, а также выполняют функции, делегированные федеральным иземельным правительствами. Местные власти, в частности, отвечают за выполнениеследующих находящихся в их ведении функций:
1) создание структурных подразделений дляосуществления полномочий по вопросам местного значения; установление правилвнутреннего распорядка работы муниципалитета;
2) назначение должностных лиц для осуществленияполномочий в пределах местного ведения, контроль за их деятельностью;
3) обеспечение общественной безопасности, контрольза проведением массовых мероприятий местного значения;
4) обеспечение безопасности дорожного движения,контроль за работой дорожной полиции;
5) служба по защите сельскохозяйственных культур;
6) служба по контролю за организацией рыночнойторговли;
7) местная санитарная инспекция; служба скорой инеотложной помощи; организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения;
8) защита прав граждан;
9) местная инспекция архитектурно-строительногонадзора (в компетенцию которой не входит контроль за строительством иэксплуатацией зданий федерального государственного фонда), обеспечение пожарнойбезопасности, природоохранное планирование;
10) деятельность структур, осуществляющихвнесудебное решение конфликтов;
11) продажа имущества в счет погашения долгов.
Муниципальное образование самостоятельно и под своюответственность выполняет функции в пределах своих полномочий в соответствии сфедеральными и земельными законами и постановлениями федерального и земельногоправительства. Решения, принятые муниципалитетом, не подлежат пересмотрудругими органами власти. Административный контроль за деятельностьюмуниципальных органов власти осуществляют федеральное и земельное правительствав пределах, установленных законом. 2.3. Финансовые вопросы
Конституционный закон о финансах, принятый в 1948г., закрепляет полномочия федерации и федеральных земель в областиналогообложения, регламентирует финансовое состояние и порядок финансовыхотношений между органами власти различных уровней. Основным принципом,установленным данным Законом, является самостоятельное финансирование органамивласти своих полномочий, если иное не предусмотрено законодательством.
В соответствии с Конституцией возлагаемыефедеральным законодательством обязательства и функции должны соответствоватьвозможностям территориальных органов. Законодательство предусматриваетразличные виды налогов, которые в зависимости от назначения делятся на:
1) налоги, перечисляемые только в федеральныйбюджет;
2) налоги, перечисляемые в федеральный бюджет ибюджеты территориальных органов власти;
3) налоги, перечисляемые в земельный бюджет;
4) налоги, перечисляемые в земельный и муниципальныйбюджеты;
5) налоги, перечисляемые только в муниципальныйбюджет. Категория, к которой относится налог, устанавливается Федеральнымзаконом о распределении доходов.
Принятию этого Закона предшествовали длительныедискуссии и переговоры между территориальными органами власти, результатомкоторых стало формальное политическое соглашение, которое позжетрансформировалось в Федеральный закон. Закон имеет ограниченный срок действия- от трех до четырех лет.
Местное самоуправление не вправе вводить новые видыналогов, так как перечень налогов, налоговая база и пределы ставок налоговустанавливаются либо земельным, либо федеральным законом. Местные органы властине взимают никаких налогов в дополнение к имеющимся.
/>Глава 3. Принципы иформы взаимоотношений между центром и субъектами федерации: российский опыт3.1. Федеративное устройство России
В соответствии с Конституцией РФ, «Российская Федерация- Россия есть демократическое федеративное правовое государство среспубликанской формой правления»[1].
В России выделяется несколько типов субъектов РоссийскойФедерации: 21 республика, 48 областей, 7 краёв, 1 автономная область, 7автономных округов, 2 города федерального значения.
В Конституции РФ подчеркивается, что все субъекты РФявляются равноправными[2].
Республика (государство) имеет свою конституцию изаконодательство. Край, область, город федерального значения, автономнаяобласть, автономный округ имеет свой устав и законодательство.
В конституции закреплено, что «федеративное устройствоРоссийской Федерации основано на ее государственной целостности, единствесистемы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочиймежду органами государственной власти Российской Федерации и органамигосударственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии исамоопределении народов в Российской Федерации»[3]
Конституция разграничивает сферы ведения РоссийскойФедерации, совместного ведения субъектов РФ и Российской Федерации, и сферыведения непосредственно субъектов.
В ведении Российской Федерации находятся:
а) принятие и изменение Конституции Российской Федерации ифедеральных законов, контроль за их соблюдением;
б) федеративное устройство и территория РоссийскойФедерации;
в) регулирование и защита прав и свобод человека игражданина; гражданство в Российской Федерации; регулирование и защита правнациональных меньшинств;
г) установление системы федеральных органов законодательной,исполнительной и судебной власти, порядка их организации и деятельности;формирование федеральных органов государственной власти;
д) федеральная государственная собственность и управлениеею;
е) установление основ федеральной политики и федеральныепрограммы в области государственного, экономического, экологического, социального,культурного и национального развития Российской Федерации;
ж) установление правовых основ единого рынка; финансовое,валютное, кредитное, таможенное регулирование, денежная эмиссия, основы ценовойполитики; федеральные экономические службы, включая федеральные банки;
з) федеральный бюджет; федеральные налоги и сборы;федеральные фонды регионального развития;
и) федеральные энергетические системы, ядерная энергетика,расщепляющиеся материалы; федеральные транспорт, пути сообщения, информация исвязь; деятельность в космосе;
к) внешняя политика и международные отношения РоссийскойФедерации, международные договоры Российской Федерации; вопросы войны и мира;
л) внешнеэкономические отношения Российской Федерации;
м) оборона и безопасность; оборонное производство;определение порядка продажи и покупки оружия, боеприпасов, военной техники идругого военного имущества; производство ядовитых веществ, наркотическихсредств и порядок их использования;
н) определение статуса и защита государственной границы,территориального моря, воздушного пространства, исключительной экономическойзоны и континентального шельфа Российской Федерации;
о) судоустройство; прокуратура; уголовное,уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство; амнистия ипомилование; гражданское, гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальноезаконодательство; правовое регулирование интеллектуальной собственности;
п) федеральное коллизионное право;
р) метеорологическая служба, стандарты, эталоны, метрическаясистема и исчисление времени; геодезия и картография; наименованиягеографических объектов; официальный статистический и бухгалтерский учет;
с) государственные награды и почетные звания РоссийскойФедерации;
т) федеральная государственная служба[4].
В совместном ведении Российской Федерации и субъектовРоссийской Федерации находятся:
а) обеспечение соответствия «конституций» изаконов республик, уставов, законов и иных нормативных правовых актов краев,областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов«Конституции» Российской Федерации и федеральным законам;
б) защита прав и свобод человека и гражданина; защита правнациональных меньшинств; обеспечение законности, правопорядка, общественнойбезопасности; режим пограничных зон;
в) вопросы владения, пользования и распоряжения землей,недрами, водными и другими природными ресурсами;
г) разграничение государственной собственности;
д) природопользование; охрана окружающей среды и обеспечениеэкологической безопасности; особо охраняемые природные территории; охранапамятников истории и культуры;
е) общие вопросы воспитания, образования, науки, культуры,физической культуры и спорта;
ж) координация вопросов здравоохранения; защита семьи,материнства, отцовства и детства; социальная защита, включая социальноеобеспечение;
з) осуществление мер по борьбе с катастрофами, стихийнымибедствиями, эпидемиями, ликвидация их последствий;
и) установление общих принципов налогообложения и сборов вРоссийской Федерации;
к) административное, административно-процессуальное,трудовое, семейное, жилищное, земельное, водное, лесное законодательство,законодательство о недрах, об охране окружающей среды;
л) кадры судебных и правоохранительных органов; адвокатура,нотариат;
м) защита исконной среды обитания и традиционного образажизни малочисленных этнических общностей;
н) установление общих принципов организации системы органов государственнойвласти и местного самоуправления;
о) координация международных и внешнеэкономических связейсубъектов Российской Федерации, выполнение международных договоров РоссийскойФедерации[5].
Вне пределов ведения Российской Федерации и полномочийРоссийской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации исубъектов Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всейполнотой государственной власти[6].
Система органов государственной власти республик, краев,областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округовустанавливается субъектами Российской Федерации самостоятельно в соответствии сосновами конституционного строя Российской Федерации и общими принципамиорганизации представительных и исполнительных органов государственной власти,установленными федеральным законом. В пределах ведения Российской Федерации иполномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения РоссийскойФедерации и субъектов Российской Федерации федеральные органы исполнительнойвласти и органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации образуютединую систему исполнительной власти в Российской Федерации[7].
Как отмечает Н.В. Михайлова, несмотря на то, что поконституции все субъекты равноправны, на практике они обладают различнымстатусом: «разностатусность и равноправие – две противоречивые нормы.Разностатусность не вступает в противоречие с частью 4 статьи 5 Конституции,закрепляющей равноправие всех субъектов Федерации во взаимоотношениях сфедеральными органами государственной власти. Но одно дело быть равноправнымиво взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти, другое – иметьравные права, равный объем полномочий. Следовательно, таким же фактом, какразностатусность субъектов Федерации, является и их неравенство… Еслиабстрагироваться от положений Конституции, и обратиться к жизненным реалиям, нетрудно увидеть, что конкретные типы субъектов Федерации отличаются от других нетолько названием (формально), но и качественными характеристиками и престижем.Например, республики заняли такую нишу в иерархии субъектов Федерации, когда поотношению к ним федеральная власть даже в малом не допускает методоввоздействия, характерных для унитарного государства, как она это продолжаетделать по отношению к другим субъектам Федерации. Это различие бросается вглаза и по внешним признакам (личностные отношения первых лиц страны и субъектовФедерации, уровень бытового и транспортного обслуживания в столице, общий вид исостояние представительств, средства передвижения и т.д.)»[8].
Как справедливо указывает А.С. Федорященко, «ситуация вРоссийской Федерации безусловно отличается от традиционного построения такназываемых классических федеративных государств с однородными по наименованию истатусу субъектами федерации (штаты, земли, кантоны и др.). Асимметричностьчастей Российской Федерации выделяется по различным критериям. Это может бытьразличие в территории, экономическом развитии, наличии природно-ресурсной базы,истоках (причинах) выделения каждого конкретного субъекта (для одних — компактное проживание какой-либо нации на определенной территории, для других,скажем, — федеральное значение города) … фактическое положение вещей позволяетговорить об отсутствии реального равноправия между субъектами Федерации»[9].
Об этой же проблеме говорит и С.А. Фрейвальд:«Существенной проблемой развития России как федеративного государстваявляется асимметрия ее субъектов, как правовая, так и фактическая. И еслиправовая асимметрия может и должна быть искоренена, то фактическую асимметриюсубъектов Федерации необходимо учитывать при реализации государственной властив России[10].3.2. Модели российского федерализма
Как отмечает Н.В. Михайлова, „дискуссионной является ипроблема, какую модель федерации мы строим … с начала 90-х годов прошлого векадо настоящего времени в политической и правовой действительности идетконкурентная борьба трех моделей федерализма[11].
Первая модель – это модель кооперативного федерализма.
Сущность кооперативного федерализма состоит в развитииотношений координации и сотрудничества между федерацией и ее субъектами, длячего создаются соответствующие правовые и институциональные условия.
Вторая модель – модель “параллельного” федерализма, главныйпризнак которого – стремление к сужению или ликвидации сферы совместноговедения между федерацией и ее субъектами, к полному разграничению полномочиймежду разными уровнями государственной власти.
Третья модель – стремление к централизации и даже кунитаризму при сохранении внешних атрибутов федеративного государства.
По нашему мнению, в последние годы Россия склоняется ктретьей модели.
Это выражается, в частности, в сфере налогов, где, например,сократилась доля НДПИ, оставляемая регионам, был отменен налог с продаж, доходыот которого зачислялись в региональные бюджеты.
В результате большинство регионов не имеют достаточнойсобственной налоговой базы для выполнения своих полномочий и полностью зависятот федерального центра. В то же время регионы-доноры не имеют достаточныхстимулов для дальнейшего роста, т. к. значительная часть образующихся излишкову них отнимается.
“Финансовые взаимоотношения регионов и центра в Россиисложны и запутанны. Деньги с территорий поступают в федеральный бюджет длядостижения общегосударственных целей. Зачастую получается, что налогов, которыеостаются в субъектах, не хватает для решения социальных задач, стоящих передрегиональной и местной властями. В этом случае деньги из федеральной казныначинают движение вниз», — пишет В. Лавровский[12].
Также тенденция к централизации выражается в отмене прямыхвыборов глав регионов и их утверждению региональными парламентами попредставлению президента РФ, что сильно снижает уровень независимостирегиональных элит…
Также начался процесс ликвидации так называемых«матрешечных» субъектов путем объединения областей и сходящих и ихсостав автономных округов в единый субъект.
Симптоматичным является и отказ от подписания новогоФедеративного договора с Республикой Татарстан, одной из самых самостоятельных.
Однако тенденцию к чрезмерной централизации нельзя признатьположительной. Проблему разного уровня развития регионов (что в конечном итогеявляется одной из основных причин распространения идей сепаратизма) она нерешает.
Как справедливо отмечает С.А. Фрейвальд,«лекарством» от «болезни» асимметрии, как нампредставляется, должна стать правовая эмансипация регионов, расширениеполномочий субъектов Федерации, усиление их ответственности. Это приведет (и,как показывает практика зарубежных государств, действительно приводит) к тому,что территории получают от центра более высокий уровень автономии — в обмен наотказ от сецессии, на сохранение государственного единства и общих правилполитической игры… Нужен переход на новые принципы федеральной поддержкирегионов, отказ от практики государственного протекционизма, порождающейопасную тенденцию в регионах, суть которой заключается в том, что «беднымбыть выгодно»[13].
Такая новая политика потребует крупномасштабногоперераспределения государственных ресурсов на новых принципах возвратности,конкурсности, адресности, тщательного контроля и мониторинга за использованиемвыделенных средств, федерального и регионального софинансированияинвестиционных программ. Наряду с необходимостью федеральной поддержки наиболеекризисных территорий, целесообразно осуществить маневр по стимулированиюсаморазвития субъектов Федерации, городов и административных районов на основеподдержки региональных «точек роста».
В частности, что такой подход особенно необходим длясеверных регионов России, учитывая их климатическую специфику и потенциалыэкономического роста.
Суть различий в подходах к реализации межправительственныхотношений в других странах и в России состоит в том, что в нашей стране этиотношения строятся по иерархической линии простого соподчинения, в развитыхфедерациях суть межправительственных отношений состоит в согласовании интересоввсех сторон на основе реализации договорных согласительных процедур.
Можно констатировать, что в России пока очень слаба практика«межправительственных отношений» в каноническом понимании, а именносогласование интересов и организация взаимодействий центра, регионов имуниципалитетов. Не проработаны конкретные и установленные законом механизмысогласительных процедур, их юридические формы (например, использование прававето и т.д.). Между тем, в других странах четко оформлены институциональныеформы межправительственных отношений и соответствующих переговорных процессов.Например, в Канаде эффективно функционируют различные федерально-провинциальныекомитеты, для решения конкретных проблем организуются специальные учреждения,создаваемые федеральным правительством и правительствами провинций,двусторонние и многосторонние соглашения, конференции премьер-министровпровинций и т.п. К этому нужно добавить, что практика межправительственныхотношений в разных странах в существенной степени опирается на неформальные(т.е. не оговоренные четко законодательными и иными нормами и правилами)механизмы. Однако эти неформальные механизмы находятся в строгом соответствии сзаконом и никогда не ущемляют интересы других сторон.
В России в практике межправительственных отношений пока, ксожалению, проявляется следующая тенденция: когда выявляется особая сложность ворганизации переговорных процессов и взаимодействия Центра и регионов, то этасфера вообще выводится из поля совместного ведения. Особенно ярко этопроявилось на примере разграничения предметов совместного ведения в сференедропользования.
Спецификой Российской Федерации является наличие на еетерритории регионов, богатых природными ресурсами федеральной и мировойзначимости («сырьевых регионов»). Все эти регионы имеют, как правило,большую протяженность и расположены в северной части страны. Сочетание факторовисключительной ценности и народнохозяйственной значимости добываемых в нихресурсов и сложных условий их добычи и эксплуатации, а также условий жизнинаселения ставят сложную задачу государственного регулирования развития сырьевыхтерриторий и формирования адекватной системы недропользования с учетомособенностей федеративного государственного устройства России. Важна и проблемагосударственной поддержки коренных народов Севера, на территории компактногопроживания которых организуется крупномасштабная добыча природных ресурсов
В сфере недропользования полномочия субъектов (на территориикоторых и расположены месторождения) весьма ограничены; полномочия жефедерального центра необоснованно расширены. Кроме того, нет четкого распределениядоходов, полученных от платежей недропользователей; большая часть этих доходовнаправляется в федеральный бюджет, а не в региональный.
Серьезной проблемой является также и широко обсуждаемая впоследние года концепция природной ренты, сущность которой заключается вдополнительном налогообложении ресурсодобывающих компаний.
Изъятие природной ренты означает диспропорциональноеналогообложение секторов, связанных с добычей сырья.
При разделе рентных доходов необходимо в большей степениучитывать интересы добывающих регионов.
Обоснованием этому служит следующее:
■    основные сырьевые регионы России расположены в суровых северныхусловиях и нуждаются в сильной системе государственной поддержки, которая бынейтрализовала или ослабила неблагоприятные природно-климатические условия иудаленность от основных развитых экономических и культурных центров страны.Существующие масштабы и формы такой поддержки при этом явно недостаточны;
■    в северных и восточных районах России накопился огромный массивпроблем и противоречий как в социальной сфере, так и в производственной (в томчисле – отсутствие финансовых ресурсов для перехода на инновационный путьразвития). Одним из возможных вариантов финансового обеспечения этих проблеммогло бы быть аккумулирование на уровне федеральных округов части доходоврентного характера и их дальнейшее целевое использование на конкурсной основена решение указанных проблем (например, на основе создания окружных«Фондов регионального развития», формируемых, наряду с другими источниками,за счет межрегионального перераспределения ренты). В этом случае«территориальная привязка» ренты была бы не только к меступроизводства сырьевых ресурсов, но и распространялась бы на более широкиеареалы (федеральные округа), формируя тем самым реальные финансовые ресурсырегиональной политики макрорегионов России.
Другим направлением использование доходов рентногохарактера, учитывающим, например, интересы как северных (ресурсных), так ицентральных и южных районов Сибири, могло бы быть их целевое использование наосуществление программ переселения населения из «выработавших свойресурс» отдельных северных территорий в более комфортабельные дляпроживания южные районы; на формирование в южных районах производственных«тыловых баз» северных территорий; на модернизацию производственныхмощностей ряда машиностроительных предприятий центральных и южных регионов с ихориентацией на выпуск техники и оборудования для Севера; на формированиерекреационных зон в южных районах для северян и т.д.
Такой подход в большей мере был бы ориентирован при решениивопроса о «дележе» природной ренты на реализацию политики социальнойответственности и партнерства крупного бизнеса с учетом интересов населениясырьевых и восточных районов страны. Простое дополнительное изъятие рентныхдоходов в федеральный бюджет будет означать для крупных компаний простоеповышение налогового бремени и будет стимулировать их к роли«временщиков» на территориях, на которых они осуществляют разработкуприродных ресурсов. Их политика освоения богатств Сибири, Дальнего Востока исевера европейской части России в узкокорпоративных интересах будет толькоусилена. Если же эти средства повернуть на четко сформулированные цели и нуждырегионального развития, обеспечить вовлечение институтов гражданского обществав систему контроля за их справедливым распределением, начать отработкусогласительных процедур, механизмов взаимодействия власти, бизнеса и населения– только в этом случае можно рассчитывать, что управление недропользованием вРоссии в контексте эффективной региональной политики и федеративных отношенийбудет развиваться в нужном направлении.
Как справедливо отмечает Н.В. Михайлова, «острыедискуссии по ключевым вопросам развития федерализма в России являютсяотражением того факта, что общество еще не пришло к осознанию оптимальностимодели федерализма, заложенной в Конституции РФ»[14].
Глава 4. Сравнительный анализ федерализма
На первый взгляд, сравнение незрелой практики российскогофедерализма с его европейскими образцами представляется делом неблагодарным идаже бессмысленным. Ну, посудите сами, каковы основания для подобногосопоставления? С одной стороны, мы имеем общество, застрявшее в состояниитранзита (результаты которого даже сегодня отнюдь не предопределены) иэкспериментирующее с федералистскими постулатами как бы поневоле. Градус егогражданственности таков, что основная масса населения вообще безразлична кфедерализму, а так называемые элиты склонны приписывать ему сугубоинструментальную ценность. В практике федералистской государственности здесьпостоянно проступают рецидивы унитаризма, а добровольные договоренности времяот времени подменяются откровенным принуждением[15].
С другой стороны, нам противопоставлен социум – в данномслучае имеется в виду Европейский союз, – весьма преуспевший всовершенствовании гражданских и правовых добродетелей и в силу этого, какпредставляется, естественным образом предрасположенный к реализациифедералистских рецептов. Присущее федерализму органичное сочетаниесамоуправления и разделенного правления в Европе работает даже там, где длянего пока не созданы необходимые государственно-правовые формы. ФедерализацияЕвропейского континента началась не под влиянием злополучных обстоятельств, какв России, но шла вполне эволюционным путем, вызревая исподволь и постепенно.Завершающееся обсуждение общеевропейской конституции стало закономерным итогомполитической, культурной, экономической близости причастных к ней стран.
Казалось бы, всякие сопоставления при таком раскладеокажутся не слишком плодотворными. И все же тем, кто высказывается в такомдухе, не следовало бы забывать об осторожности, ибо давно известно, чтокомпаративистика на грани провокации – наиболее плодотворная разновидностьсравнительного анализа. С этой точки зрения проблемы молодого отечественногофедерализма вполне достойны того, чтобы попытаться вписать их в общеевропейскийконтекст. Тем более, что для Европы федерализм – детище столь же неродное, каки для России, поскольку классических федераций, за исключением Швейцарии,здесь, в общем-то, и не было. Особое место занимает случай Германии, где,несмотря на богатейшую традицию регионального разнообразия, утверждениефедеративной системы состоялось только после иностранной оккупации. Федерализм,таким образом, стал инструментом создания в западных частях страныослабленного, «неопасного» немецкого государства". Что касаетсяпрочих экспериментов на этом поприще, то им пока без году неделя; не прошло ещеи десяти лет, как Бельгия, а также Босния и Герцеговина оформились в качествефедераций. Иными словами, российско-европейский разговор о федерализмеоборачивается диалогом новичков, а раз так, то польза от него может бытьнесомненная.
Более того, в этом диалоге Россия отнюдь не должна бытьпослушной ученицей, смиренно внимающей поучениям искушенных европейскихменторов. Н.К. Михайловский заметил как-то, что «мы играем относительноЗападной Европы роль кухарки, получающей от барыни по наследству старыешляпки»; так вот, здесь – совсем не тот случай. В силу целого рядаисторических причин мы, в отличие от европейцев, никогда не скупились на пробыи ошибки – говорить так можно хотя бы потому, что нигде более революция не былатакой чудовищной, как в России, – и в итоге сделались обладателями весьмаценного знания, имеющего универсальный характер и общеевропейскую применимость.Данный опыт интересен еще и тем, что Россия переживала в нем феномен,зародившийся и оформившийся отнюдь не у нас: федеративная государственностьявилась плодом западной культуры, а в Россию была импортирована наиболеепоследовательными западниками, марксистами-большевиками. (Уместно оговориться,что мы вполне сознательно не уделяем внимания рожденным в России более раннимфедералистским проектам, оставшимся лишь на бумаге)
Итак, что же федеративная Россия может предложить Европе,переходящей к федералистскому образу политического бытия? Прежде всего, было быбезосновательно воспринимать наш опыт как сугубо негативный, видя в нем лишьдурной образчик того, как не надо себя вести. (Хотя и этот аспект исключительноважен) Знакомство нашей страны с основами федерализма отмечено не только явныминеудачами, но и бесспорными достижениями. Так, в последнее время, при Путине,мы достаточно далеко продвинулись в деле преодоления такого вредного дляфедеративной государственности явления, как асимметричность составных частейфедерации. Как известно, неравенство субъектов федеративного государства в тойили иной степени практикуется во многих странах. При этом практически везде,где такая асимметрия конституционно предусмотрена, она выступает источникомпостоянных внутренних трений и конфликтов.
В качестве наиболее яркого примера укажем на опыт Канады,где притязания одной из провинций на «особый» статус внутри федерациина протяжении вот уже нескольких десятилетий будоражат общество и расшатываютполитическую систему. Подобные проблемы до крайности обостряются в тех случаях,когда речь идет о неравенстве на этнической почве.
Российский вариант проходит как раз по этой статье, ибо спомощью асимметричного федерализма некоторые населяющие нашу страну народыпытались фактически обосновать свое превосходство над всеми остальными. Во всехбез исключения подобных ситуациях дело заканчивалось ущемлением прав техграждан, которые, проживая на территории «национального» субъектафедерации, не имели счастья принадлежать к «титульной» нации. Ихзаставляли учить чужой и ненужный в повседневной практике язык,дискриминировали при устройстве на работу, не позволяли выдвигаться на высшиегосударственные посты. Разумеется, европейцам можно было бы рекомендоватьучесть все эти уроки. Асимметричное устройство федерации, в конечном счете,поощряет сепаратизм, который и без того обретает второе дыхание в эпохуглобализации. Правда, для начала Европе стоит разобраться в том, до какойстепени федеративным образованием она собирается стать.
Основное внимание, впрочем, все равно достанется негативу,поскольку именно он лежит на поверхности. Прежде всего, остановимся насвоеобразной одержимости этническим началом, отличавшей (и до сих поротличающей) российский вариант федерализма.
Именно благодаря русским марксистам наша интеллектуальная иполитическая культура привыкла видеть в федерализме способ решениянационального вопроса. Между тем такой взгляд, по нашему убеждению, заведомоузок, ибо федерализм, несомненно, совсем не об этом.
Федералистская теория адресована, в первую очередь,свободной и самоопределяющейся личности и только потом – нации, этносу. Вцентре ее внимания проблемы самоорганизации и гармоничного взаимодействияавтономных индивидов, а не состоящих из них человеческих коллективов. По этойпричине, кстати, наиболее легко федералистская парадигма усваивается темикультурами, в которых сильны индивидуалистические начала, в то время какзнакомство с нею народов-коллективистов дается гораздо труднее, в чем без трудаможно убедиться на отечественном опыте.
Одна из трудностей, с которой придется столкнуться будущемуевропейскому федерализму, заключается в том, что в Европе тоже довольномногочисленны ряды тех, кто хотел бы с помощью федеративной идеи разрешитьпроблему национального самоопределения.
Целый ряд европейских регионов, отличающихся ярко выраженнойкультурно-этнической спецификой, сегодня настаивает на «непосредственномвхождении» в единую Европу. Федералистская идея используется их лидерамисугубо инструментально, в результате чего из нее испаряется сама суть:устремленность к такой комбинации собственной и делегированной власти, котораямаксимально защищает права и свободы человека независимо от его этническойпринадлежности. Можно, разумеется, выбрать в качестве ориентиранационально-территориальную федерацию, но это значит заранее обрекать себя наущербный, недоделанный федерализм российского типа, который, наделяяпреференциями некоторые из живущих в стране этнических групп, вполнезакономерно ущемляет права тех, кто к ним не принадлежит.
Кстати, стоит напомнить, что Российская Федерация являетсяодной из немногочисленных мировых федераций, опирающихся на этнический принциппостроения. В подобных государствах территориальное структурирование увязано страдиционным расселением этносов, а нация как бы прикрепляется к конкретнойтерритории, привыкая видеть в ней свою вотчину.
Несовершенство такого подхода очевидно, ибо не нужно бытьбольшим экономистом, чтобы понять: в век глобализации никакое подлинное«самоопределение» – за исключением разве что культурного, да и то сбольшими оговорками, – попросту невозможно.
Соответственно, излишнее потакание так называемым«национальным чувствам» народов, живущих на территориимногонационального государства, представляет собой даже не вчерашний, нопозавчерашний день мировой политики.
Там, где это происходит, федеративное здание рано или позднорассыпается на этнические составляющие, и не случайно практически всеевропейские федерации, в основание которых был заложеннационально-территориальный принцип, ныне завершили свой жизненный цикл. Такойоказалась участь Чехословакии, Югославии, Советского Союза; разница лишь в том,насколько мягко в каждом конкретном случае проходил бракоразводный процесс.
В целом, структура региональных и местных органов власти вРоссии и Австрии во многом совпадают. Итак, западный и российский федерализм — суть принципиально разные явления. На Западе это путь компромиссов, в России — путь антигосударственного заговора. Осознание пагубности монополии федералистовна нормотворчество должно привести руководство России к необходимости оперетьсяна совершенно иную интеллектуальную традицию, способную остановить процессразложения российской государственности.
/>Заключение
В данной работе изучались принципы и формы взаимоотношений междуцентром и субъектами федерации. Данная цель была достигнута.
В ходе исследования были решены поставленные задачи.
·    изучить принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации на зарубежном опыте;
·    рассмотреть принципы и формы взаимоотношений между центром исубъектами федерации в России.
По результатам работы можно сделать следующие выводы.
Федера́ция – форма государственного устройства, прикоторой части федеративного государства являются государственнымиобразованиями, обладающими юридически определенной политическойсамостоятельностью. В федеративном государстве, в отличие от унитарного,имеются две системы высших органов власти (федеральные и субъектов федерации);наряду с федеральной конституцией субъекты федерации имеют право принимать своинормативные правовые акты учредительного характера (например, конституции,уставы, основные законы); они наделены правом принимать региональные законы; усубъектов федерации, как правило, есть собственное гражданство, столица, герб ииные элементы конституционно-правового статуса государства, за исключениемгосударственного суверенитета.
При этом субъект федерации не имеет право выхода из составафедерации (сецессии) и, как правило, не может быть субъектом международныхотношений.
Принципы и формы взаимоотношений между центром и субъектамифедерации существенно различаются в различных федеративных государствах.
Примером государства с достаточно слабым центральнымправительством и значительными объемами полномочий, переданными на уровеньсубъектов, являются США. Также достаточно значительными полномочиями обладаютфедеральные земли Германии.
Наиболее подвержены опасности распада федерации, в которых вразличных субъектах федерации доминируют различные национальности, поэтому втаких федерациях (примером федерации такого типа является Индия) проблемывзаимоотношений федерального центра и отдельных субъектов федерации приобретаетособую остроту.
В России в последние годы наблюдается процесс усиленияцентрализации.
/>Список использованнойлитературы
1.   КонституцияРоссийской Федерации. Принята всенародным голосованием 12. 12. 1993 (сизменениями на 14. 10. 2005).
2.   ВалентейС.Д. Федерализм. – М., 2006. – С. 288.
3.   Власова О.Совершенно особенная страна // Эксперт. — № 21(562), от 4. 06. 2007.
4.   ЛавровскийБ. Регионы на буксире //  Эксперт Сибирь. — №11(63), от 21. 03. 2005.
5.   Матафонова,Ю.А. Истоки европейского федерализма /Ю.А. Матафонова // Вестник ЧитГУ.
6.   МихайловаН.В. Конституционно-правовые особенности федеративного устройства России //Вестник Российского университета дружбы народов. – Сер.: Политология. – 2004. –№ 1 (5). – С. 15–23.
7.   ФадееваТ.М. Модель Европейского союза и проблемы современного федерализма. – М., 2005.– С. 100.
8.   Пророк Т.Особенности австрийского федерализма // Государственная власть и местноесамоуправление. – 2006. – № 6.
9.   СергееваА.А. Федерализм и местное самоуправление как институты российского народовластия.– М., 2005. – С. 256.
10.            Сминягин Л.В. Российский федерализм: парадоксы, противоречия,предрассудки. – М., 2006. – С. 192.
11.            Федорященко А.С. О равноправии субъектов Федерации во взаимоотношениях сфедеральными органами государственной власти // Законодательство и экономика. –2006. — № 10.
12.            Фрейвальд С.А. О некоторых аспектах взаимоотношений Российской Федерациии субъектов Федерации – регионов Русского Севера // http: // www. kolasc. net.ru/russian/news/iep-1.1. doc.