--PAGE_BREAK--
2.1. Причины возникновения теневой экономики.
Причины теневой экономики различны для всех регионов мира, однако, комплекс причин существования теневого бизнеса при рынке будет более разнообразным, в особенности, если иметь в виду не самые устоявшиеся отрасли рыночной экономики.
Обычно выделяют три группы факторов, которые способствуют развитию теневой экономики:
1. Экономические факторы: высокие налоги (на прибыль, подоходный налог и т.д.);
Официально доля всех налоговых постановлений в России была в 1993-1995 гг. на уровне 30-33% ВВП. Это почти столько же, сколько и в США, но гораздо меньше по сравнению, к примеру, со скандинавскими странами (в Швеции — 61%).
Существуют разные оценки доли изымаемой у предприятии прибыли: от 60 до 80-
90%. Как известно, налоговое изъятие свыше 50% прибыли лишает предприятие стимулов к активной производственной деятельности.
Уход экономики в «тень» является следствием общего состояния экономики. При плачевном состоянии официальной экономики работа в ее теневом секторе может иметь множество преимуществ.
С другой стороны, кризисное состояние экономики вынуждает предпринимателей искать более привлекательные ниши для своей деятельности. Одной из них и является теневой сектор.
2. Социальные факторы: низкий уровень жизни населения, что способствует развитию скрытых видов экономической деятельности; высокий уровень безработицы и ориентация части населения на получение доходов любым способом;
Растущая безработица, поток беженцев, невыплаты заработной платы и т. д. являются прекрасной «питательной средой» для теневой экономики. Люди, потерявшие работу или не получающие долгими месяцами заработную плату, соглашаются на все условия нелегальной, теневой занятости: отношения с работодателем подчас основываются только на устной договоренности, никакие больничные и отпускные не оплачиваются, увольнение возможно без всяких социальных гарантий и тем более без предупреждения и т. д.
Для работодателей такие отношения более чем выгодны: работники оказываются весьма заинтересованными в том, чтобы теневой бизнес «хозяина» оставался таковым; работодатели обладают неконтролируемой властью над наемными работниками; прямые финансовые выгоды заключаются уже в том, что никаких налогов на фонд оплаты труда платить не надо и т. д.
3. Правовые факторы: несовершенство законодательства; недостаточная деятельность правоохранительных структур по пресечению незаконной и криминальной экономической деятельности; несовершенство механизма координации по борьбе с экономической преступностью. ( незащищенность прав собственности)
Порождает у предпринимателей психологию временщика. Соответствующее хозяйственное поведение исходит из того, что если права собственности могут быть рано или поздно нарушены и существующее законодательство и правоприменительная практика отнюдь не гарантируют их надежную защиту, надо использовать имеющиеся возможности по максимуму. Если можно избежать уплаты налогов, максимизировать всеми способами свою прибыль, то это надо делать. ( Политическая нестабильность)
Этот фактор также, как и «незащищенность прав собственности», стимулирует и развивает психологию временщика. Так как неизвестно, что будет завтра, все средства хороши для приумножения капитала. Важно отметить, что если в периоды политической нестабильности теневая экономика развивается очень динамично, то официальная, напротив, замирает. Причем ее объем уменьшается не только за счет «затенения», но и по причине элементарного свертывания деятельности «до лучших времен».
В зависимости от развития рыночных отношений, состояния экономики в целом причин существования теневой экономики будет больше или меньше, степень влияния разных из них будет варьироваться. Также на развитие теневой экономики влияют экономическая свобода, граничащая со вседозволенностью деформация морально этических требований.
2. 2. Эволюция теневой экономической деятельности
Сравнение результатов исследований, проведенных социологическим центром академии с разрывом в 10 лет (в мае 1990 г. и в феврале 2001 г.), позволяет судить об изменениях, которые произошли за эти годы в теневой экономике.
Первый бесспорный факт состоит в резком увеличении доли населения, осуществляющего теневую деятельность. По данным опроса, в 1990 г. наряду с работой по официальному месту занятости подрабатывали на теневом рынке труда около 8% трудоспособного населения. В 2001 г. доля населения, совмещающего работу в официальной экономике с теневой деятельностью, составила 41% от количества опрошенных. Из их числа треть (34%) занимается незарегистрированным бизнесом, а 66% – работают по найму на теневом рынке труда. Кроме этого, немало людей, которые порвали с официальной экономикой и заняты только на нелегальном рынке труда. С учетом того, что в теневой экономике реализуются интересы большой массы населения, требуется максимальная продуманность мер государственного воздействия на нее. В ином случае неизбежен рост социальной и политической напряженности в обществе.
Второй существенный аспект выражается в том, что за годы реформ теневая экономика заняла в нашем обществе качественно иную нишу. Раньше она была в роли антагониста идеологической системы и командной экономики, хотя и компенсировала изъяны последней. Теперь же она и официальная экономика имеет общую рыночную основу и в известной мере общую идеологическую базу.
Но объективные противоречия между ними, в центре которых находится государство, стали более существенными. В повседневной практике это выражается в том, что интерес государства состоит в пополнении финансовых ресурсов за счет налогоплательщиков. А вектор интереса предприятий и населения развернут прямо противоположно. На этом и держится теневая экономика, сокращающая налогооблагаемую базу, а то и прямо торпедирующая «бремя» налоговых и других выплат. В нынешних условиях, при которых официальная экономика выживает с большим трудом, не способна обеспечить эффективную трудовую занятость и приемлемый жизненный уровень людей, теневая экономика, как говорится, обречена на дальнейшее развитие.
Возможности применения репрессий против нее ограничены, да и прямое административное давление малопродуктивно. Поэтому необходим поиск таких экономических решений, которые будут способствовать сбалансированию интересов государства и других субъектов экономических отношений.
Третья важная сторона проблемы связана с тем, что теневая экономика выросла до масштабов параллельной экономики. Прежде она была только спутником официальных товарно–денежных отношений и занимала несколько процентов ВВП. Участие в ней выражалось в приписках объемов работ и продукции, в мелкой спекуляции, в разных видах нелегального ремесленничества и т. п… В настоящее время ее удельный вес, по оценкам экономистов, достигает 20 – 30%, а то и 40% ВВП. Она срослась с официальной экономикой и часто конкурирует с ней в использовании трудовых, материальных и финансовых ресурсов.
По данным опроса руководителей предприятий и организаций, 38,3% из них в прошлом (2000 г.) регулярно или периодически занимались выпуском «левой» продукции, 57,6% – постоянно или достаточно часто нанимают работников без официального оформления. На частных предприятиях практика нелегального труда наблюдается чаще, чем государственных. Проникновение теневой экономики в разные отрасли народного хозяйства показывают такие примеры. В декабре 2000 г. (только за один месяц) осуществляли на теневом рынке пошив и ремонт одежды 19,9% опрошенного населения, ремонт квартир и сантехники – 15,8%, ремонт бытовой техники – 12,5%, пользовались услугами автосервиса – 10,9%, покупали стройматериалы и заказывали строительные работы – 10,5% и т.д.
Приведенные факты говорят о величине вклада теневой экономики в удовлетворение массовых потребностей населения. Этот вклад также заслуживает внимательного учета при разработке мер воздействия на нее.
Учета как в плане насыщения рынка товарами и услугами, так и в связи с ценами, ибо теневой рынок более адекватен нежели официальная экономика платежеспособности населения.
Четвертая особенность развития ситуации проявляется в том, что теневая экономика образует симбиоз с теневой деятельностью представителей органов власти и активно утверждается в социальной и духовно–психологической сферах общества. Проникновение теневых отношений в органы правопорядка, юстиции и нелегальная коммерциализация бюджетных учреждений таковы, что вряд ли стоит рассчитывать на их самоочищение.
Во–первых, в различных структурах государственной службы пустила глубокие корни чуть ли не отлаженная система поборов; во–вторых, при, в принципе, самом негативном отношении общества к поборам многие граждане предпочитают откупаться при решении жизненно важных вопросов.
Однако проблема столь остра, что противодействие ее разрастанию требует решительных мер. Бюрократическое вмешательство в экономику, инициируемое с целью наживы, глушит легальную экономическую деятельность, стимулирует развитие теневых отношений и превращает в фарс борьбу государства с их распространением. Кроме того, наличие теневых отношений в системе государственных учреждений, в здравоохранении, образовании, науке, культуре резко ускоряют процесс утраты правовых и нравственных ограничителей в обществе. Неслучайно в 1990 г. однозначно осуждали «левую» работу в рабочее время 71% опрошенного населения, в настоящее время – только 28,2%. Раньше торговлю вне магазинов считали зазорной 85%, ныне – 42,2% населения и т. д.
Самопроизвольное оздоровление общественной морали и правового сознания маловероятно. Лобовые призывы к населению от имени налогового ведомства типа «Уплати налоги и спи спокойно» недостаточны, чтобы исправить ситуацию.
По данным опроса, только 23,5% руководителей предприятий видят реальную опасность быть уличенными в уклонении от налогов; считают допустимым не платить налоги с доходов от индивидуальной трудовой деятельности 64,3% населения.
В то же время в обществе имеются социально–психологические предпосылки восстановления нравственных ограничителей и правовых табу, так как в массовом сознании нарастает недовольство процессами морального упадка и даже демонстративной вседозволенности. Например, 73,9% опрошенного населения считают совершенно недопустимым уклонение от уплаты налогов и финансовые махинации в крупном бизнесе. Вызывает большое раздражение у многих людей, особенно у руководителей предприятий, вымогательство денег в медицинских учреждениях и учебных заведениях, в дорожно–патрульной службе и криминальной милиции, в судах и прокуратуре, в целом в органах власти. В массовом сознании растет понимание того, что теневая экономика наносит обществу больше вреда, чем пользы. Об этом свидетельствуют сопоставимые материалы опросов, проведенных в мае 1990 г. и в феврале 2001 г. И это представляет собой хороший ресурс, а также опору для реализации новой государственной политики, направленной на развитие экономики и оздоровления российского общества в целом.
Несмотря на то, что в 2001 г. в сравнении с 1990 г. в оценках теневой экономики утратила значение ориентира идеологическая сторона, вектор распределения мнений о ней изменился от положительного полюса к отрицательному. Среди руководителей предприятий, опрошенных в феврале 2001 г., примерно такое же распределение мнений: ответили, что от теневой экономики больше пользы 2,7%, и польза, и вред – 29,5%, больше вреда – 54,9%, затруднились ответить – 12,9%. Такое массовое настроение в принципе является благоприятной основой для инициатив высших эшелонов государственной власти по оздоровлению экономических отношений и упорядочению системы их регулирования.
Глава 3. Пути ограничения роста “теневой” деятельности на экономику России
3.1. Практикуемые подходы к “высветлению” “теневой” экономики
В государственных властных структурах, общественных организациях и научных учреждениях доминируют два подхода к решению проблем “теневой” экономики.
Первый — радикально-либеральный, реализуемый с конца 1991 — начала 1992 г. и связанный с целевыми установками на сверхвысокие темпы первоначального накопления капитала. Печальные итоги воплощения данного подхода налицо: отмеченные выше критические масштабы “теневой”“ составляющей отечественной экономики и образование мощных финансово-производственных кланов, проникающих в высшие эшелоны власти, с одной стороны, подавление нормальной предпринимательской деятельности, прежде всего малого бизнеса, — с другой.
Не случайно у некоторых политиков стали появляться идеи относительно того, чтобы “провести полную легализацию всей “теневой”“ экономики и начать жизнь с чистого листа“. Вряд ли такие веяния получат общественную поддержку, в том числе со стороны “теневиков“ — хозяйственников, испытавших все “прелести“ сотрудничества с организованными преступными сообществами и желающих “начать жизнь с чистого листа“ без угрозы быть застреленными, снова подвергаться налетам рэкетиров и т.п.
Второй — репрессивный — подход возник как своеобразная реакция на социальные негативы описанного либерального. Он предполагает: расширение и усиление соответствующих подразделений МВД, ФСБ, налоговой инспекции, налоговой полиции и Министерства финансов РФ; улучшение взаимодействия спецслужб в рассматриваемом отношении, формирование системы тотального контроля и доносительства: общее ужесточение законодательства, направленного против “теневой”“ экономики, усиление мер наказания. В качестве одной из попыток реализации репрессивного подхода можно рассматривать принятие Государственной Думой в первом чтении представленного Минфином РФ законопроекта “О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемым физическими лицами доходам“.
Идея проекта, казалось бы, естественна: поскольку государству не удается зарегистрировать доходы, следует поставить под контроль расходы граждан (от 500 до 1000 минимальных окладов в течение года) и подобным путем, во-первых, выявить действительные доходные параметры состоятельных групп населения, во-вторых, принудить их раскрыть источники сокрытых средств, в-третьих, собрать недовыплаченные налоги. Однако для достоверного прогнозирования последствий проектируемых действий необходимо вернуться к причинам разбухания “теневой” части экономики. Их много, но главные замыкаются на сложившиеся общие условия хозяйствования. Последние подавляют отечественное производство, вынуждают предпринимателей укрывать доходы от неподъемных налогов и выводить капитал из производства в финансовую сферу и за границу, криминализируют общество. Не только богатый мировой опыт (в том числе примеры латиноамериканских стран), но и практика преобразований в России свидетельствуют: “теневая“ экономика есть реакция хозяйствующих субъектов и граждан на систему, которая поставила их в положение жертв правового и экономического беспредела (чего стоит недавнее публичное признание председателем Верховного суда РФ того, что судебные решения исполняют криминальные структуры).
Реализация рассматриваемого законопроекта лишь ужесточит эту систему.
Под пресс попадут прежде всего мелкие и средние предприниматели, а также те трудящиеся, которым удалось получить некоторые денежные средства сверх мизерных окладов (у воротил же бюрократическо-криминальной экономики, в руках которых как раз и сосредоточена основная масса не контролируемых государством доходов, особых проблем не возникнет: их регистрируемые доходы, образующие “надводную часть айсберга“, настолько велики, что достаточны для оправдания любой текущей покупки, сколь значительной бы она ни была). Причем поведение этих “накрываемых“ карающими статьями закона лиц спрогнозировать несложно: чтобы не “засвечиваться“, они или отложат на время кампании крупные покупки (что безусловно снизит общую хозяйственную активность), или постараются обойти закон (к примеру, подкупать возможных осведомителей, оформлять торговые сделки по частям или вообще их не документировать). Приближенные же к власти имеют высокие шансы обрести благодаря законопроекту эффективные экономические и политические рычаги для шантажа и устранения конкурентов (внешне мотивы задействования этих рычагов будут самыми благовидными — наказание за сокрытие доходов). Став фактором поощерения тотального доносительства, подобный закон не дал бы никаких гарантий от утечки соответствующей информации от чиновников уголовному миру.
Не более благоприятными будут, пожалуй, и социальные результаты использования преимущественно репрессивных методов. Проводя этот курс, власти столкнутся с сопротивлением не только “теневиков“ — хозяйственников, ставших, как уже отмечалось жертвой губительных для производства общих условий хозяйствования, но и значительной части рабочих, которым “теневая“ экономика помогает своевременно получать заработную плату и избегать безработицы. Поддержка же подобных мер со стороны сравнительно слабых ныне групп рядовых бюджетников, пенсионеров, рабочих и служащих “лежащих на боку” предприятий, как представляется, не позволит создать оптимального баланса сил в обществе. Уровень поддержки населением властей при использовании комплекса репрессивных мер оценивается экспертами как
“относительно низкий”, а уровень сопротивления властям — как “относительно высокий”. В общем, задействование репрессивных методов, не сулящее перспектив существенного обогащения государственной казны, чревато ростом социального напряжения: всплеском безработицы, ослаблением кадрового потенциала руководящего звена экономики (в связи с возможным бегством способных хозяйственников за границу и вывозом капитала) и т.п.
Существует мнение о том, что предлагаемый вариант легализации теневого капитала желателен, но нереалистичен, ибо “теневики“ — хозяйственники этого не захотят. Однако в этой дискуссии важно принять во внимание следующие очевидные обстоятельства.
Предприниматели рассматриваемой категории постоянно находятся под
“дамокловым мечом”, причем угрозы идут и от государства, и от криминальных элементов. Уходя от налогов, “теневик“ — хозяйственник не избегает поборов: взяток чиновникам-коррупционерам и платы криминалитету. Экономические последствия этих поборов ддя предпринимателей те же самые, что и результаты жесткого налогового прессинга, однако соответствующие средства выплачиваются государственным и частным рэкетирам, а значит, налицо состав преступления. Такое положение комфортным не назовешь, и с накоплением минимально достаточного капитала у его субъекта (особенно с увеличением возраста и появлением перспективы передачи денег по наследству) резко нарастает стремление “спать спокойно”.
Однако это лишь морально-психологическая сторона дела. А есть и чисто экономические факторы, связанные, в частности, с тем, что любая сфера, в том числе “теневая”, имеет свои пределы поглощения капитала, и раньше или позже “теневики“ — хозяйственники оказываются перед необходимостью выхода за границы занятой ниши.
Наиболее активными критиками идеи легализации “теневого“ капитала являются представители правоохранительных органов. И это понятно: по долгу службы они обязаны бороться с любыми нарушениями закона, а вся “теневая“ сфера в большей или меньшей степени кримина-лизирована (это, как говорится, следует “по определению“). Но здесь стоит вспомнить народную мудрость: “не пойман — не вор“.
3.2. Создание правовых экономических условий по сокращению “теневой” экономики
Практически ни у кого не вызывает сомнения, что существующая налоговая система — это тормоз для дальнейших финансово-экономических преобразований.
НЭП в свое время легализовал скрытые капиталы. Существенную роль при этом сыграла разумная налоговая политика: налог составлял 25% дохода частника.
Это позволило ему развернуться, причем прежде всего в сферах, работающих на потребителя. Когда же власть решила вытеснить частника, налоги стали повышаться: сначала до 30%, а затем, с переходом к индустриализации и массовой коллективизации, до 90% и более.
Оппоненты налоговой реформы часто приводят такой пример: уменьшим налоги — завалим бюджет. К сожалению, они не замечают, что именно из-за высоких налогов бюджет пустой. К тому же, кроме налогов, есть и другие источники пополнения казны.
Следует вспомнить, как много надежд возлагалось еще недавно на приватизацию. Безвозмездная приватизация заведомо не могла обеспечить должный приток средств для инвестирования, финансовой стабилизации и решения социальных проблем. Но сегодня возможен переход к денежной форме приватизации с привлечением инвестиций. Где же их взять? Из легализованных теневых источников.
Так, например, в п.2 Указа Президента от 20 февраля 1996 года “О передаче субъектам РФ находящихся в федеральной собственности акций Акционерных Обществ, образованных в процессе приватизации” в качестве покупателей акций справедливо указываются в первую очередь граждане. Но если бы к этому добавить, что их средства могут быть инвестированы без представления доходных деклараций и с налогом не выше 25%, скажем, в акции сельского хозяйства, строительства и стройматериалов, пищевой, легкой промышленности, то это безусловно, дало бы импульс притоку солидных средств в эти отрасли.
Нельзя не видеть, что вопрос о декларациях — исходный вопрос практического осуществления легализации. Минфином был представлен в правительство законопроект “О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемым физическими лицами доходам”. По замыслу создателей это должен быть эффективный рычаг контроля властей над соответствием расходов граждан получаемым доходам, в первую очередь при покупке транспорта и недвижимости.
В принципе, документ правильный, соответствует мировым стандартам. Есть в нем определенная логика. Однако практика его применения без учреждающих изменений правохозяйственных условий, без программы репартации капиталов, ушедших за рубеж, может быть такова, что данный закон расширит масштабы “теневой” экономики.
Аналогичный вывод напрашивается и по законопроектам по легализации доходов, полученных преступным путем.
Как представляется, проблема легализации теневого капитала должна базироваиться на следующих принципах:
Ø благоприятные для бизнеса изменения правохозяйственных условий
Ø (налоговая политика, приватизация, внеэкономическая деятельность), причем изменения, носящие упреждающий характер к необходимому усилению карательных мер;
Ø четкое разграничение капиталов криминальных элементов и теневиков- хозяйственников и учет данного разделения в законодательных актах по борьбе с организованной преступностью и коррупцией, о легализации преступных доходов, в Уголовном Кодексе.
Ø формирование нового отношения к отечественным предпринимателям, в том числе к “новым русским”, проживающим за рубежом, отношения на основе эффективной программы репартации капиталов и превращения их в инвестиционный ресурс России;
Ø укрепление доверия к власти, предполагающего в качестве одной из мер демонстрацию эффективной защиты населения от финансовых мошенничеств, защиты сбережений, капиталов и самого института частной собственности;
Ø Установление общественного контроля за деятельностью хозяйствующих субъектов в границах правового поля. Механизм такого контроля должен быть основан на данных о правонарушениях в сфере экономики, что облегчает выбор партнера в деловых отношениях.
Отмывание “грязных” денег и легализация теневых капиталов — это отнюдь не одинаковые процессы, хотя криминалисты зачастую их отождествляют, понимая под криминальным доходом любую экономическую выгоду, полученную в результате нарушений. “Грязный” бизнес захлестнул российскую экономику.
Свыше трех тысяч организованных преступных группировок специализируются на
“отмывании” доходов, половина из них организовала для этого собственные легальные хозяйственные структуры. В этих целях путем насилия и шантажа установлен контроль над десятками тысяч субъектов рынка. Современные теневики получают доходы не только от преступной деятельности, но и в результате совершения хозяйственных, финансовых, таможенных нарушений.
Уголовная ответственность за легализацию незаконных доходов находится над нами уже с 1 января 1997 года, времени вступления в силу нового Уголовного Кодекса Российской Федерации. Но его статья 174 не в полной мере отражает многообразие и опасность такого рода операций. Кроме того, одних уголовно-правовых мер явно не достаточно. Необходимы, как показывает международный опыт, согласованные меры административного и финансового контроля за денежными и имущественными операциями юридических и физических лиц и соответствующее законодательство.
Мировым экономическим сообществом признано, что одной из самых больших угроз безопасности бизнеса становится использование банковской системы для совершения крупномасштабных финансовых преступлений, сокрытия и “отмывания” денег, добытых преступным путем. Криминальные круги эффективно используют в своих интересах традиционную закрытость банковской информации от внешнего контроля, стремление финансовых институтов любой ценой привлечь клиентов.
Абсолютизация банковской тайны, долгие годы служившая на благо банковского дела, оборачивается сегодня своей изнанкой, противоположностью.
Цивилизованные банковские сообщества понимают необходимость налаживания контактов с контролирующими органами в интересах как собственной безопасности, так и безопасности всей экономической системы. Если отечественные банки и другие кредитные институты не оценят серьезность ситуации — вседозволенность при отсутствии надлежащего контроля, они могут оказаться отсеченными и изолированными от мирового финансового сообщества (как это произошло, например, с некоторыми странами Персидского залива).
В большинстве развитых стран приняты и совершенствуются системы мер по предупреждению и пресечению использования финансово-кредитных институтов в преступных целях. Новый законопроект “О предупреждении легализации
(“отмывании”) доходов, полученных незаконным путем” учитывает опыт стран с развитой банковской системой и российскую специфику. В законопроекте закладывается подробная схема противодействия легализации доходов, полученных преступным путем, определены правомочия госорганов. Он позволяет поставить под контроль легальными, правовыми средствами широкий спектр доходов, ускользающих от налогов и пополнить бюджет.
Когда особо крупные средства ставятся под контроль государства и общества, организованная преступность лишается свой мощной экономической основы.
продолжение
--PAGE_BREAK--