план
Введение… 2
Добро и зло как основа этических категорий… 5
Природа и содержание добра и зла… 5
Взаимоопределенность добра и зла… 9
Выбор… 11
Конструктивна ли роль зла?.. 14
Заключение… 16
Список литературы:… 18
/>Введение
Висторическом развитии ценностного сознания, в истории моральной философии иморалистики, несмотря на сохранение лексического единства (“старое доброевино”, “добрый конь”, добрая работа”, “доброе деяние”, “одобрение”), происходитпонимание смысловых различий в употреблении слова “добро”. Самым важным приэтом было различение добра в относительном абсолютном смысле. “Доброе” в одномслучае — это хорошее, приятное и полезное, а значит, ценное роли чего-тодругого, ценное для данного индивида, в сложившихся обстоятельствах, а в другом- есть выражение добра, т.е. ценного самого по себе и не служащего средствомради иной цели. Добро в этом втором абсолютном значении — моральное, этическоепонятие. Оно выражает положительное значение явлении или событий в их отношениик высшей ценности — к идеалу.
Злоесть противоположность добра.
Исторический процессформирования этих понятий был процессом становления и развития самой морали.Что здесь происходит? Во-первых, добро и зло осознаются как особого родаценности, которые не касаются природных или стихийных событие явлений. То, чтосовершается само по себе, т.е. стихийно, может иметь благие или злыепоследствия для человека. Но такие стихийно совершающиеся события и явлениясами по себе не имеют отношения к тому, о чем мыслят в категориях добра и зла,они лежат по ту сторону добра и зла. Добро и зло характеризуют намеренныедействия, совершенные свободно, т.е. поступки. [1]
Во-вторых,добро и зло обозначают не просто свобода поступки, но действия, сознательносоотнесенные с определенным стандартом — в конечном счете с идеалом.
Встихии прорывается изначальный хаос. Природа слепа в своих стихийныхпроявлениях. Человек же обладает силой в какой-то мере обуздывать стихию. Покрайней мере, стихию своего характера: не поддаваться гневу, не предаватьсяискушениям (искушению сладострастия, корысти, власти или славы), нераспускаться воздерживаться от распущенности и т.д. Во всех этих случаях оздание следует понимать в почти буквальном смысле этого слова надевания узды.Человек может обуздывать себя.
Итак,содержание добра и зла обусловлено идеалом нравственного совершенства: добро — это то, что приближает к идеалу, зло — то, что отдаляет от него. Зная, что вистории существовали различные мнения относительно того, к чему долженстремится человек, чтобы достичь совершенства, легко представитьконцептуальное разнообразие в трактовках добра и зла. В зависимостинормативного содержания, вкладываемого в представление идеале, добро и злотрактовались как счастье и несчастье, наслаждение и страдание, польза и вред,соответствующее обстоятельствам и противоречащее им и т.д.
Наблюдениеи поверхностное осмысление действительного разнообразия в содержательномистолковании добра и зла могут привести к выводу об относительности понятий одобре и зле, т.е релятивизму в моральных суждениях и решениях: одним нравятся удовольствие, другим — благочестие. Доведенная до крайности, такая позициячревата моральным волюнтаризмом: сегодня я исполняю долг, а на праздник потешусебя удовольствиями, ну, а если понравится, так и в последующие будни можнобудет продолжить наслаждаться. Чреватый волюнтаризмом, релятивизм фактическизнаменует положенность себя вне морали, потусторонность индивида добру и злу, ав конечном счете — аморальность, Поскольку всякое (обнаруживаемое ли по леностидуши или по вялости духа) безразличие в отношении добра и зла знаменуетразвращенность от добра и по меньшей мере потенциальную открытость злу. Это иесть необузданность, открытость стихии внутреннего хаоса. В кантовскихрассуждениях о том, что потакание склонности означает потворствование злу,отражена именно эта особенность нравственной жизни. [2]
Наконец,в-третьих, добро и зло как моральные понятия связаны с душевным и духовнымопытом самого человека и существуют через этот опыт. Как бы ни определялисьфилософами источники добра и зла — творятся они человеком по мерке еговнутреннего мира. Соответственно утверждение добра и борьба со злом достигаютсяглавным образом в духовных усилиях человека. Внешние действия, пусть и полезныедля окружающих, но не одухотворенные стремлением человека к добродеянию,остаются лишь формальным обрядом. Более того, любые ценности — наслаждение,польза, слава, красота и т.д. — могут быть как добром, так и злом в зависимостиот того, как индивид переживает свой конкретный опыт “освоения” этих ценностейв отношении к идеалу, к высшему благу.
/>Добро и зло как основаэтических категорий./>Природа и содержаниедобра и зла
Посвоему императивно-ценностному содержанию добро и зло как бы представляют собойдве стороны одной медали. Они взаимо- определены и в этом они как бы равны.Человек узнает зло, поскольку имеет определенное представление о добре; онценит добро, испытав на собственном опыте, что такое зло. Кажется, логичножелать только добра, и нельзя в полной мере отрешиться от зла, не рискуя в тоже время потерять добро. Существование зла порой представляется своего родаусловием или непременным сопутствующим обстоятельством существования добра.
Доброи зло связаны тем, что они взаимно отрицают друг друга Они содержательновзаимозависимы. Однако равны ли они и своему онтологическому статусу исоразмерны ли по аксиологическому статусу? На этот вопрос давались разные ответы.
Согласноодной, менее распространенной, точке зрения, добро и зло являютсяоднопорядковыми началами мира, находящимися в постоянном и неустранимомединоборстве. Такая точка зрения признающая равновеликость противоположныхначал мира, называется дуализмом' Наиболее ярким выражением религиозно-этического дуализма стало в первой половине III в. манихейство — учение,основанное персом Мани на базе различных религиозных традиций. Согласноманихейству, в мире борются два независимых и самостоятельных начала добра изла или света тьмы. В ходе их постоянной борьбы происходит смешение различныхэлементов добра и зла. Посланники Бога – Будда, Заратустра, Иисус и, наконец,сам Мани — должны были, по этому учению, навсегда утвердить четкие границымежду двум началами. Сам Мани был побит камнями по наущению зороастрийскихсвященников, но его учение достигло Европы и в виде тех или иных ересейпросуществовало на протяжении всего средневековья. Манихейство являетсяеретической ветвью христианства. [3]
Задумаемсявот о чем: можно ли сказать, что добро и зло сосуществуют так же, как воВселенной соприсутствуют свет и тьма? Или же их отношения иные — подобные светуи тем как они видятся нами на Земле? Поскольку понятия добра и зла касаютсяименно людей в их земных свершениях, мы должны, по-видимому, принять второесравнение.
Кэтому склоняет нас и другая точка зрения относительно природы добра и зла. Какна Земле солнечные лучи являются источником и света, и тени, так и добро созлом, взаимосоотненные, определены в отношении третьего. Так учат большинстворелигиозных нравственных учений: добро представляет собой путь абсолютномудобру — к Божеству, зло же есть отпадение от божества. Действительнымабсолютным мировым началом является божественное добро, или абсолютно добрыйБог. Зло же — результат ошибочных или порочных решений человека, пусть дажепровоцируемого Дьяволом, однако свободного в своем выборе. Но ведь и Дьявол,или Сатана, как носитель зла отнюдь не абсолютен; согласноиудейско-христианским воззрениям. Дьявол — это падший ангел, т.е. заблудший сынБожий. Так что и перед человеком стоит задача конечного выбора не междуабсолютами добра и зла, но между добром, которое потенциально абсолютно,тяготеет к Богу, и злом, которое всегда относительно. [4]
Такимобразом, и добро, и зло относительны — в их соотнесенности с высшим благом,нравственным идеалом как образом совершенства, или Добра (с большой буквы). Нопротивоположность добра и зла абсолютна. Эта противоположность реализуется срезчеловека: через его решения, действия и оценки.
Иногдаможно услышать слова об абсолютном зле. Это выражение может показаться довольноубедительным: если есть абсолютное добро, то должно быть и абсолютное зло. Еслиисходить в возможных мифологических и религиозных смыслов, то возможны дватолкования абсолютного зла. Согласно первому, абсолютное зло воплощает Сатана.Но выше мы показали, что это может быть дуалистическая точка зрения, типаманихейской, которая предполагает существование стоящего над Сатаной Бога. Этоможет быть также учение в духе мировых религий, где Сатана — падший ангел илизаблудший сын Бога; он обусловлен югом и в этом смысле не безусловен.
Согласнодругому толкованию, известному всегда, но в виде некоторого культового поветрияполучившему распространение в наши дни, начало мира заключено в Сатане, он-то ивоплощает абсолютное зло. Соответствующий культ называется сатанизмом. нопоклоняющиеся ему люди, по-видимому, полагают, что в этом заключается благо.Так же и садист, устраивающий кровавую оргию, патологическим образомусматривает в ней благо для себя (пусть и достигаемое ценою мучений другихлюдей, не принимаемых им во внимание). И биржевой спекулянт, вкладывая мощныефинансовые средства или просто блефуя, устраивает панику на бирже с тем, чтобыполучить великий барыш, который есть для него благо (пусть и получаемое ценоюдестабилизации валют ряда стран и банкротств тысяч частных банков, компаний илиц). Со стороны в этом усматривают “абсолютное зло”, тем более если такимдействиям ничего не удается противопоставить, по крайней мере, вовремя.
За разговорами об“абсолютном зле” нередко скрывается растерянность перед действительныммножеством того, что способно принести человеку напасти, уничтожить его. Заразговорами об “абсолютном зле” может скрываться и нежелание или неспособностьпонять, что действительный источник зла находится в самом человеке, впрочем также, как действительный источник добра[5].
В выяснении природыдобра и зла было бы тщетно искать именно их бытийственную основу. Природа добраи зла не онтологична, а аксиологична. Объяснение их происхождения не, можетслужить их обоснованием. Поэтому логика собственно, ценностного рассужденияоказывается одинаковой как у того, кто убежден, что базовые ценности даютсячелноку в откровении, так и у того, кто считает, что ценности имеют “земное”происхождение.
Нормативно-ценностноесодержание добра и зла определяется не тем, в чем усматривается источникидеала, или высшего блага, а тем, каково его содержание. Если нравственныйидеал, как было установлено в предыдущей теме, заключается во всеобщем.духовном единении людей и в этом состоит абсолютное добро, то злом будет все,что препятствует этому, что мешает человеку творить добро, противостоясоблазнам и стремясь к совершенству. Конкретизируя содержательно понятия добраи зла, следует сказать следующее:
а) Добро утверждается впреодолении обособленности, разобщенности, отчуждения между людьми иустановлении взаимопонимания, согласия, человечности в отношениях между ними.
б) Как человеческиекачества добро, т.е. доброта, проявляется в милосердии, любви, а зло, т.е.злобное — во враждебности, насилии. />Взаимоопределенностьдобра и зла.
Ужев древности была глубоко осмыслена идея непреодолимой связи добра и зла.
Стариннаякитайская притча рассказывает о юноше, который обратился к мудрецу с просьбойвзять его к себе в ученики с тем, чтобы наставить на путь истины.
— умеешь ли ты лгать? — спросил мудрец.
— Конечно, нет! — ответил юноша.
— А воровать?
— Нет.
— А убивать?
— Нет…
- Такиди, — воскликнул учитель, — и познай все это. А познав, не делай! [6]
Чтохотел сказать мудрец своим странным советом? Ведь не то, что надо окунуться взло и порок, чтобы обрести истинное понимание добра и постигнуть мудрость.Наверное, ради обретения мудрости юноша не должен был научиться лицемерить,ловчить, убивать. Мысль мудреца была иная: кто не узнал и не пережил зла, тотне может быть по-настоящему, деятельно добр.
Этаидея проходит через всю историю философии и конкретизируется в ряде этическихположений. Во-первых, добро и зло содержательно диалектически взаимоопределеныи познаются в единстве, одно через другое. Это то, что было предложено юноше вкитайской притче. Но формальное перенесение диалектики добра и зла наиндивидуальную нравственную практику чревато искушением индивида. “Пробование”зла без строгого, пусть и отвлеченного, понятия добра может гораздо скорееобернуться пороком, нежели действительным познанием добра. Опыт зла может бытьплодотворным лишь как условие пробуждения духовной силы сопротивления злу.
Поэтому,во-вторых, без готовности сопротивляться злу недостаточно понимания зла ипротивостояния злу; само по себе это не приведет к добру. Недостаточно изучитьдорогу в Ад, чтобы попасть в Рай, хотя эту дорогу надо знать обязательно:,чтобы не оказаться на ней в своих благих намерениях, памятуя известнуюпоговорку: “Благими намерениями выложена дорога в Ад”.
Тем более что, какправило, эта дорога начинается в собственной душе.
В-третьих,добро и зло не просто взаимоопределены, они функционально взаимообусловлены:добро нормативно значимо в противоположности злу и практически утверждается вотвержении зла. Иными словами, действительное добро — это деяние добра, какпрактическое и деятельное исполнение человеком вменяемых ему моральютребований.
Воткак подытоживает свое размышление о добре и зле, о сущности нравственности иназначении человека Н.А. Бердяев: “Основное положение этики, понявшей парадоксдобра и зла, может быть так формулировано: поступай так, как будто бы тыслышишь Божий зов и призван в свободном и творческом акте соучаствовать вБожьем деле, раскрывай в себе чистую и оригинальную совесть, дисциплинируй своюличность, борись со злом в себе и вокруг себя, но не для того, чтобы оттеснятьзлых и зло в ад и создавать адское царство, а для того, чтобы реально победитьзло и способствовать просветлению и творческому преображению злых” [7]/>Выбор
Вситуациях конфликта человек видит свою задачу в том, чтобы сделать правильный идостойный выбор. Однако неверно полагать, что моральный выбор сводится к выборуморального образа мысли и действия и отказу от пути приспособленчества,карьеры, корысти или похоти. Нет сомнения в том, насколько важен такой выбор вкачестве первого морального шага и в качестве постоянных его повторений вситуациях, когда мы готовы поддаться прелестным (и прельщающим) искушениям.
Собственноморальный выбор не исчерпывается этим. Он, конечно же, заключается в выборемежду добром и злом. Но и трудность первого, или исходного, морального выбораобусловлена тем, что далеко не всегда он предстает таким образом, что нужновыбрать добродетель и устоять перед искушением. Альтернативой добродетели можетбыть не обязательно приспособленчество, ею может быть и здравый смысл,альтернативой карьеры — служебный и профессиональный успех, альтернативойкорысти — польза, альтернативой похоти — личное счастье. Иными словами,случается, что человеку приходится выбирать между положительными ценностями.Точнее, между действиями или образами жизни, в которых утверждаются различныеположительные ценности.
При этом человек частооказывается в ситуациях, когда приходится принимать решения, не лежащие врамках однозначного противостояния добра и зла. Не то чтобы эти решения лежалипо ту сторону добра и зла. Это — решения в условиях выбора между большим именьшим добром или большим и меньшим злом.
Например, какотноситься к аборту? Не к абортам вообще: вообще — ясно, что необходимо делатьвсе, чтобы не оказываться в ситуации, когда встает вопрос об аборте, инымисловами, абортов следует избегать. Тем не менее в силу разных причин возникаютситуации, когда перед женщиной или в, случае ситуации более благоприятной,перед женщиной и мужчиной встает вопрос об аборте. Аборт — зло. Но“нежеланность” ребенка — тоже зло. Или возможные, обусловленные какими-тозаболеваниями, отрицательные медицинские последствия беременности для женщины — тоже зло.
Наэтом уровне морали выбор особенно труден. Тем более в ситуациях, когдаприходится выбирать по принципу “ наименьшего зла”. Подобного рода ситуациивсегда воспринимаются моральным сознанием как трагичные. В случае с разнымиположительными ценностями из большего и меньшего добра выбирается в любомслучае добро. При выборе даже меньшего зла, выбранным оказывается зло.Последствия такого выбора — не как меньшего зла, а как зла, непредсказуемы какдля окружения, так и для самого выбирающего. Такой выбор требует практическоймудрости.
Другой практическиважный аспект морального выбора связан с тем, что добро и зло, будучи“сбалансированными” на уровне понятий, предоставляют неравные основания дляоценки соответствующих действий. Одно дело вершить добро или зло и другое — позволять злу твориться (другими людьми, стечением обстоятельств и т.д.).“Попустительство злу” — морально предосудительно, “потворствование злу”, т.е.содействие злу, — недопустимо и почти приравнивается моральным сознанием ктворению зла.
Однако“попустительствование добру” — фактически морально нейтрально (не случайно даженет такого выражения), а “потвор- ствование добру” воспринимается моральнымсознанием как само собой разумеющееся и этому не предается особого значения.
Вообще получается, чтос моральной точки зрения вред зла значительнее, нежели благо добра. Недопущениенесправедливости, с моральной точки зрения, существеннее, чем творениемилосердия: зло несправедливости — более разрушительно для сообществ, чем добромилосердия — созидательно./>Конструктивна ли рользла?
Злонередко предстает не только как убийство, ложь, глубочайший эгоцентризм,выживание за счет всех остальных, война всех против всех по принципу: “умри ты,но я останусь жить”. Со злом связывается и нонконформизм', не дающий окостенетьпорядку; а вместе с тем и нетривиальность, новаторство, творчество, пусть дажекак поиск нового, нестандартного.
Взгляды онесостоятельности того, что принято считать добром, высказывали уже софисты. Ополитической целесообразности несправедливости говорил Н. Макиавелли. Всоциально-экономическом плане, пожалуй, первым позитивную роль того, что собыденной точки зрения воспринимается как зло, прямо попытался объяснить иобосновать Б. Мандевиль. В наиболее яркой форме и с убеждающей силой таланта выразилтакое миросозерцание Ф. Ницше. Для него добро всего лишь добропорядочно попричине жизненной слабости его
носителей, зло же — энергично, целеустремленно, аристократично. В невдумчивой проповеди добрадействительно может скрываться всего лишь поверхностная добропорядочность;такая проповедь таит в себе возможность как морализаторства, так и апологииздравого смысла, мещанства; но это уже не вопрос о добре и зле, а о живости иглубине ума, силе воли, устремленности к цели, таланте, высокой образованностии т.д.[8]Каждая из этих способностей может служить как добру, так и злу — в зависимостиот характера индивида.
Выше упоминаласьпословица “Благими намерениями вымощена дорога в ад”. В ней содержатся глубокийфилософский и культурно-этический смысл. Речь идет не только о том, чточеловеку свойственно впадать в нравственный самообман или что никакиеиндивидуальные действия не предсказуемы в своих последствиях полностью(“Человек полагает, а Бог располагает”). Но и о том, что совершаемое и темболее совершенное действие отрывается от воли и намерений того, кто егосовершает, и, переплетаясь с множеством действий других людей, включается в туреальность, которая существует объективно и независимо от сознания людей, еепородивших, как самостоятельная сила. Как таковая эта реальность чуждаотдельному человеку, она пренебрегает им. Для этой безличной социальнойреальности человек выступает лишь как материал. Таким образом, благо, доброосуществляются лишь через зло, и зло предстает как конструктивное началоистории. Эту парадоксальную диалектику добра и зла, через которую якобыобнаруживает свою творческую силу зло, Маркс вслед за Гегелем увидел в историицивилизации.
/>Заключение
Однакологика морали далеко не всегда совпадает с логикой истории. Одетого, чтосоциальный и технический прогресс всего человечества покупается великиммножеством индивидуальных и коллективных жертв, зло не прибавляет в цене. Ононе перестает быть злом. И из этого уж никак не следует, будто бы именноблагодаря тому, что совершается зло, происходит исторический прогресс, как быего ни понимал тот или другой мыслитель. Представим те ситуации, в которыхприсутствуют настоящие цены.и платежи: цена объявляется на что-то и людиплатят за что-то. 'Неверно думать, что происходящее в истории злоцеленаправленно осуществляется бессердечными людьми, стремящимися таким 0бразомсодействовать прогрессу и не принимающими во внимание вынужденные отрицательныепоследствия для люден творимого ими. Характерно, что моральный мыслитель иязвительный критик общественных нравов Мандевиль указывает лишь на то, что зачеловеческими действиями следует видеть не только и даже не столько моральныемотивы, сколько мотивы эгоистические. Политико-экономический мыслитель Марксотвлекается от моральных и духовных измерений человеческой активности. Для негопрогресс цивилизации, а именно развитие производительных сил и производственныхотношений, и составляет содержание истории.
Междутем этический смысл того, что нечуткими к нравственности мыслителямивоспринимается как конструктивность зла, состоит не в том, что благодаря злу, вего борьбе с добром в этом мире происходит что-то значительное, а в том, чтосамо наличие добра и зла как альтернатив человеческого выбора свидетельствует овозможности человека выбирать, и что-то значительное в этом мире происходитблагодаря свободе человека, которая, в частности, проявляет себя и в свободетворить зло.
/>Список литературы:
1. БердяевН. О назначении человека. –М., 1993.
2. Введениев философию./Фролов И. –М., 1994.
3. ГусейновА., Апресян Р. Этика. –М., 1998.
4. ОйзерманТ. Философия И. Канта.- М., 1974.