--PAGE_BREAK--9 Средневековая философия. Природа и человек как творение Бога.
Согласно христианскому догмату, Бог сотворил мир из ничего, сотворил актом своей воли, благодаря своему всемогуществу. Божественное всемогущество продолжает каждый миг сохранять, поддерживать бытие мира. Такое мировоззрение носит название креационизма — от латинского слова «creatio», что значит «творение», «созидание». Догмат о творении переносит центр тяжести с природного на сверхприродное начало. В отличие от античных богов, которые были как бы родственны природе, христианский Бог стоит над природой, по ту сторону ее и потому является трансцендентным Богом, подобно единому Платона и неоплатоников. Активное творческое начало как бы изымается из природы, из космоса и передается Богу; в средневековой философии космос поэтому уже не есть самодовлеющее и вечное бытие, не есть живое и одушевленное целое, каким его считали многие из греческих философов. Другим важным следствием креационизма является преодоление характерного для античной философии дуализма противоположных начал — активного и пассивного: идей или форм, с одной стороны, материи — с другой. На место дуализма приходит монистический принцип: есть только одно абсолютное начало — Бог; все остальное — его творение. Водораздел между Богом и творением — непереходимый: это две реальности различного онтологического (бытийного) ранга. Строго говоря, подлинным бытием обладает только Бог, ему приписываются те атрибуты, которыми античные философы наделяли бытие. Он вечен, неизменен, самотождествен, ни от чего не зависит и является источником всего сущего. Христианский философ IV-V веков Августин Блаженный (354-430) говорит поэтому, что Бог есть высшее бытие, высшая субстанция, высшая (нематериальная) форма, высшее благо. Отождествляя Бога с бытием, Августин следует Священному Писанию. В Ветхом Завете Бог сообщает о себе человеку: «Я есмь Сущий». В отличие от Бога, сотворенный мир не обладает такой самостоятельностью, ибо существует благодаря не себе, а Другому; отсюда происходят непостоянство, изменчивость, преходящий характер всего, что мы встречаем в мире. Христианский Бог, хотя сам по себе не доступен для познания, тем не менее открывает себя человеку, и его откровение явлено в священных текстах Библии, толкование которых и есть основной путь богопознания. Таким образом, знание о нетварном (несотворенном) божественном бытии (или сверхбытии) можно получить только сверхъестественным путем, и ключом к такому познанию является вера — способность души, неведомая античному языческому миру. Что же касается тварного (сотворенного) мира, то он — хотя и не до конца — постижим с помощью разума; правда, о степени его постижимости средневековые мыслители вели немало споров Понимание бытия в средние века нашло свое афористическое выражение в латинской формуле: ens et bonum convertuntur (бытие и благо обратимы). Поскольку Бог есть высшее бытие и благо, то все, что им сотворено, в той мере, в какой оно несет на себе печать бытия, тоже хорошо и совершенно. Отсюда вытекает тезис о том, что зло само по себе есть небытие, оно не есть положительная реальность, не есть сущность. Так, дьявол с точки зрения средневекового сознания — это небытие, прикидывающееся бытием. Зло живет благом и за счет блага, поэтому в конечном счете добро правит миром, а зло, хоть и умаляет благо, не в состоянии уничтожить его. В этом учении выразился оптимистический мотив средневекового миросозерцания, отличающий его от умонастроений поздней эллинистической философии, в частности от стоицизма и эпикуреизма.
10 Средневековая философия. Приоритет воли над разумом.
Как уже отмечалось, средневековая философия вобрала в себя две различные традиции: христианское откровение и античную философию. В учении Фомы возобладала последняя. Напротив, критики томизма апеллируют к библейской традиции, в рамках которой воля (прежде всего божественная воля — всемогущество Бога) стоит выше разума и определяет его. Расцвет номинализма приходится на XIII и особенно XIV век; его главные представители — Уильям Оккам (ок. 1285 — 1349), Жан Бури-дан (ок. 1300 — ок. 1358), Николай из Отрекура (ок. 1300 — после 1350) и другие. В номинализме пересматривается характерная для аристотелевской традиции (Альберт Великий, Фома Аквинский) трактовка бытия, предполагающая тесную связь бытия с категорией сущности. Хотя Фома и проводил различия между бытием и сущностью (ибо только в Боге бытие и сущность совпадают), однако считал, что сущность стоит к бытию ближе всех остальных категорий. А отсюда вытекает, с одной стороны, приоритет разума, а с другой — иерархическая структура тварного мира. В номинализме определяющее значение получает идея божественного всемогущества, а творение рассматривается как акт божественной воли. Здесь номиналисты опираются на учение Иоанна Дунса Скота (ок. 1266-1308), который обосновал зависимость разума от воли и считал божественную волю причиной всякого бытия. Однако номиналисты пошли дальше Дунса Скота: если тот считал, что в воле Бога был выбор сущностей, которые Он хотел сотворить, то Уильям Оккам упразднил само понятие сущности, лишив его того основания, которое оно имело в ранней и средней схоластике, а именно тезиса о существовании идей (общих понятий) в божественном уме. Идеи, согласно Оккаму, не существуют в божественном уме в качестве прообразов вещей: сначала Бог творит вещи своей волей, а идеи возникают в его уме уже после вещей, как представления вещей. Номиналисты не разрывают и с Аристотелем, но дают его философии иную, чем Фома, интерпретацию, опираясь на учение Аристотеля о первичной сущности как единичном, индивиде. Согласно Оккаму, реально существует лишь единичное; любая вещь вне души единична, и только в познающей душе возникают общие понятия. С этой точки зрения сущность (субстанция) утрачивает свое значение самостоятельно сущего, которому принадлежат акциденции, не имеющие бытия помимо субстанций: Бог, согласно номиналистам, может создать любую акциденцию, не нуждаясь для этого в субстанции. Понятно, что при этом различение субстанциальных и акцидентальных форм теряет свое значение, и главное понятие томизма — понятие субстанциальной формы — не считается необходимым. В результате умопостигаемое бытие вещи (сущность) и ее простое эмпирически данное бытие (явление) оказываются тождественными. Номинализм не признает различных бытийных уровней вещей, их онтологической иерархии. Отсюда равный интерес ко всем деталям и подробностям эмпирического мира. Ориентация на опыт — характерная черта номинализма, которую впоследствии перенимают наследники средневекового номинализма английские философы эмпирического направления — Ф. Бэкон, Дж. Локк, Д. Юм. Номинализм формирует новое представление о познании и природе познающего ума. Поскольку познание направлено не на сущность вещи, а на вещь в ее единичности, то оно есть интуитивное познание (созерцание отдельных свойств вещи), его предметом оказываются акциденции, и знание трактуется как установление связи между явлениями. Это ведет к пересмотру аристотелевской и томистской логики и онтологии, для которых субстанция есть условие возможности отношений (не случайно в томизме гносеология — учение о познании — не существует независимо от онтологии — учения о бытии). Теоретическая способность в номинализме утрачивает свой онтологический характер, умы больше не рассматриваются как высшие в иерархии сотворенных сущих. Ум, с точки зрения Николая из Отрекура, есть не бытие, а представление о бытии, направленность на бытие. Так в номинализме формируется представление о субъекте, противостоящем объекту, как особого рода реальности, и о познании как субъект-объектном отношении. Такой подход способствует выделению гносеологии в самостоятельную область исследования. Но одновременно возникает субъективистское истолкование ума, человеческого духа, рождается убеждение, что явления психического ряда достовернее физических, поскольку даны нам непосредственно, тогда как физические — опосредованно. В теологии при этом подчеркивается приоритет веры над знанием, воли — над разумом, практически-нравственного начала — над теоретическим. В целом номинализм в значительной мере определил направление и характер развития как философии, так и экспериментально-математического естествознания XVI-XVII веков.
11 Философия в Византии (4-15 века) как источник религиозной философии и христианства в России.
Для Западной Европы началом средневековья принято считать 476 год — год завоевания Западной Римской империи германцами. Восточная Римская империя — Византия — избежала варварского завоевания; в ее истории трудно провести такую же четкую грань между античностью и средневековьем, ибо все традиции греко-римского мира и эллинистического Востока — экономические, политические, культурные — сохранялись в Византии, не прерываясь. Благодаря этому на протяжении многих столетий Византия стояла впереди других стран средневековой Европы как центр высокой и своеобразной культуры. Византийская культура представляла собой неповторимый сплав античных, в том числе и философских, традиций с древней культурой народов, населявших восточные области империи, — египтян, сирийцев, армян, других народов Малой Азии и Закавказья, племен Крыма и поселившихся в империи славян, а позднее отчасти арабов. Однако это не было хаотическое нагромождение разнородных культурных элементов; напротив, единство — языковое, конфессиональное и государственное — отличало Византию от других государств средневековой Европы, в особенности в ранний период. В стране господствовала христианская религия в ее православной форме.
12 Философия эпохи Возрождения. Человек — творец самого себя.
Посмотрим теперь, чем возрожденческое понимание человека отличается от античного и средневекового. Обратимся к рассуждению одного из итальянских гуманистов, Джованни Пико делла Мирандола (1463-1494), в его знаменитой «Речи о достоинстве человека». Сотворив человека и «поставив его в центре мира», Бог, согласно этому философу, обратился к нему с такими словами: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Это совсем не античное представление о человеке. В античности человек был природным существом в том смысле, что его границы были определены природой и от него зависело только то, последует ли он природе или же отклонится от нее. Отсюда и интеллектуалистский, рационалистический характер древнегреческой этики. Знание, по мнению Сократа, необходимо для нравственного действия; человек должен познать, в чем состоит добро, а познав это, он обязательно последует доброму. Образно говоря, античный человек признает природу своей владычицей, а не себя — владыкой природы. У Пико мы слышим отзвуки учения о человеке, которому Бог дал свободную волю и который сам должен решить свою судьбу, определить свое место в мире. Человек здесь — не просто природное существо, он творец самого себя и этим отличается от прочих природных существ. Он господин над всей природой. Этот библейский мотив теперь существенно преобразован: в эпоху Возрождения постепенно ослабевает характерное для средневековья убеждение в греховности человека и испорченности человеческой природы, а в результате человек уже не нуждается в божественной благодати для своего спасения. По мере того как человек осознает себя в качестве творца собственной жизни и судьбы, он оказывается и неограниченным господином над природой.
13 Философия эпохи Возрождения. Пантеизм и совпадение противоположностей Кузанского.
В эпоху Возрождения философия вновь обращается к изучению природы. Интерес к натурфилософии усиливается к концу XV — началу XVI века по мере того, как пересматривается средневековое отношение к природе как несамостоятельной сфере. На первый взгляд происходит возвращение к космоцентризму античного мышления. Однако в понимании природы, так же как и в трактовке человека, философия Возрождения имеет свою специфику. Эта специфика прежде всего сказывается в том, что природа трактуется пантеистически. В переводе с греческого „пантеизм“ означает „всебожие“. Христианский Бог здесь утрачивает свой трансцендентный характер; он как бы сливается с природой, а последняя тем самым обожествляется и приобретает черты, которые ей в такой мере не были свойственны в античности. Натурфилософы Возрождения, например знаменитый немецкий врач, алхимик и астролог Парацельс (1493-1541), видят в природе некое живое целое, пронизанное магическими силами, которые находят свое проявление не только в строении и функциях живых существ — растений, животных, человека, ангелов и демонов, но и в неодушевленных стихиях. Парацельс устанавливает особую систему аналогий между различными органами человека и животных, с одной стороны, и частями растений, строением минералов и движениями небесных светил — с другой. Вся природа, по Парацельсу, должна быть понята, исходя из трех алхимических элементов — ртути, серы и соли; ртуть соответствует духу, сера — душе, а соль — телу. Подобно тому как в человеке всеми отправлениями тела „заведует“ душа, точно так же в каждой части природы находится некое одушевленное начало — архей, а потому для овладения силами природы необходимо постигнуть этот архей; войти с ним в своего рода магический контакт и научиться им управлять. Такое магико-алхимическое понимание природы характерно именно для XV-XVI веков. Хотя оно и имеет точки соприкосновения с античным представлением о природе как целостном и даже одушевленном космосе, но существенно отличается от этого представления своим активистским духом, стремлением управлять природой с помощью тайных, оккультных сил. Не случайно натурфилософы Возрождения критиковали античную науку, и прежде всего физику Аристотеля, которая представлялась им слишком рационалистичной и приземленной, поскольку была почти полностью лишена магического элемента и проводила строгое различие между одушевленными существами и неодушевленными стихиями — огнем, воздухом, водой и землей. Гораздо ближе к возрожденческому способу мышления был неоплатонизм, тем более что он еще с XIII-XIV веков воспринимался как антитеза аристотелизма поздней схоластики. У неоплатоников натурфилософия заимствовала понятие мировой души, которое было отвергнуто в средние века как языческое, а теперь, напротив, все чаще ставилось на место трансцендентного христианского Бога. С помощью этого понятия натурфилософы стремились устранить идею творения: мировая душа представлялась как имманентная самой природе жизненная сила, благодаря которой природа обретает самостоятельность и не нуждается больше в потустороннем начале. Одним из характерных представителей ренессансной философии был Николай Кузанский (1401-1464). Анализ его учения позволяет особенно ясно увидеть различия между древнегреческой и возрожденческой трактовками бытия. Николай Кузанский, как и большинство философов его времени, ориентировался на традицию неоплатонизма. Однако при этом он переосмыслил учение неоплатоников, начиная с центрального для них понятия единого. У Платона и неоплатоников, как мы знаем, единое характеризуется через противоположность „иному“, не-единому. Эта характеристика восходит к пифагорейцам и элеатам, противопоставлявшим единое многому, предел — беспредельному. Николай Кузанский, разделяющий принципы христианского монизма, отвергает античный дуализм и заявляет, что „единому ничто не противоположно“. А отсюда он делает характерный вывод: „единое есть все“ — формула, звучащая пантеистически и прямо предваряющая пантеизм Джордано Бруно. Эта формула неприемлема для христианского теизма, принципиально отличающего творение (все) от творца (единого); но, что не менее важно, она отличается и от концепции неоплатоников, которые никогда не отождествляли единое со „всем“. Вот тут и появляется новый, возрожденческий подход к проблемам онтологии. Из утверждения, что единое не имеет противоположности, Николай Кузанский делает вывод, что единое тождественно беспредельному, бесконечному. Бесконечное — это то, больше чего ничего не может быть. Поэтому оно характеризуется как „максимум“, единое же — как „минимум“. Николай Кузанский, таким образом, открыл принцип совпадения противоположностей (coincidentia oppositorum) — максимума и минимума. Чтобы сделать более наглядным этот принцип, он обращается к математике, указывая, что при увеличении радиуса круга до бесконечности окружность превращается в бесконечную прямую. У такого максимального круга диаметр становится тождественным окружности, более того — с окружностью совпадает не только диаметр, но и центр, а тем самым точка (минимум) и бесконечная прямая (максимум) представляют собой одно и то же. Аналогично обстоит дело с треугольником: если одна из его сторон бесконечна, то и другие две тоже будут бесконечными. Таким образом доказывается, что бесконечная линия есть и треугольник, и круг, и шар. Совпадение противоположностей является важнейшим методологическим принципом философии Николая Кузанского, что делает его одним из родоначальников новоевропейской диалектики. У Платона, одного из крупнейших диалектиков античности, мы не находим учения о совпадении противоположностей, поскольку для древнегреческой философии характерен дуализм, противопоставление идеи (или формы) и материи, единого и беспредельного. Напротив, у Николая Кузанского место единого теперь занимает понятие актуальной бесконечности, которое и есть, собственно, совмещение противоположностей — единого и беспредельного. Проведенное, хотя и не всегда последовательно, отождествление единого с бесконечным впоследствии повлекло за собой перестройку принципов не только античной философии и средневековой теологии, но и античной и средневековой науки — математики и астрономии. Ту роль, какую у греков играло неделимое (единица), вносящее меру, предел как в сущее в целом, так и в каждый род сущего, у Николая Кузанского выполняет бесконечное — теперь на него возложена функция быть мерой всего сущего. Если бесконечность становится мерой, то парадокс оказывается синонимом точного знания. И в самом деле, вот что вытекает из принятых мыслителем предпосылок: »… если бы одна бесконечная линия состояла из бесконечного числа отрезков в пядь, а другая — из бесконечного числа отрезков в две пяди, они все-таки с необходимостью были бы равны, поскольку бесконечность не может быть больше бесконечности" [Николай Кузанский. Соч.: В 2 т. М., 1979. Т. 1. С. 73.]. Как видим, перед лицом бесконечности всякие конечные различия исчезают, и двойка становится равна единице, тройке и любому другому числу. В геометрии, как показывает Николай Кузанский, дело обстоит так же, как и в арифметике. Различение рациональных и иррациональных отношений, на котором держалась геометрия греков, он объявляет имеющим значение только для низшей умственной способности — рассудка, а не разума. Вся математика, включая арифметику, геометрию и астрономию, есть, по его убеждению, продукт деятельности рассудка; рассудок как раз и выражает свой основной принцип в виде запрета противоречия, то есть запрета совмещать противоположности. Николай Кузанский возвращает нас к Зенону с его парадоксами бесконечности, с тем, однако, различием, что Зенон видел в парадоксах орудие разрушения ложного знания, а Николай Кузанский — средство созидания истинного. Правда, само это знание имеет особый характер — оно есть «умудренное неведение». Тезис о бесконечном как мере вносит преобразования и в астрономию. Если в области арифметики и геометрии бесконечное как мера превращает знание о конечных соотношениях в приблизительное, то в астрономию эта новая мера вносит, кроме того, еще и принцип относительности. И в самом деле: так как точное определение размеров и формы мироздания может быть дано лишь через отнесение его к бесконечности, то в нем не могут быть различены центр и окружность. Рассуждение Николая Кузанского помогает понять связь между философской категорией единого и космологическим представлением древних о наличии центра мира, а тем самым — о его конечности. Осуществленное им отождествление единого с беспредельным разрушает ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом. А признак конечности тела — это возможность различить в нем центр и периферию, «начало» и «конец». Согласно Николаю Кузанскому, центр и окружность космоса — это Бог, а потому хотя мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут.
14 Европейская философия 17 века. Бекон: знание — сила.
Френсис Бэкон был первым мыслителем, сделавшим опытное знание ядром своей философии.Он завершил эпоху позднего Ренессанса и провозгласил главные принципы, характерные для философии Нового времени.Именно Ф. Бэкон кратко выразил одну из основополагающих заповедей нового мышления:«Знание — сила».Благодаря ему, по-новому понимается отношение человек-природа, которое трансформируется в отношение субъект-объект.Человек представляется как познающее и действующее начало(субъект), а природа — как объект, подлежащий познанию и использованию. Активистский утилитаризм полагает, что с появлением человека природа распадается на субъект и объект, которые одновременно и разделены и связаны посредство инструментальной деятельности.Ф. Бэкон призывал «всех людей к тому, чтобы они не занимались ею ни ради своего духа, ни ради неких ученых споров, ни ради того, чтобы пренебрегать остальными, ни ради корысти и славы, ни для того, чтобы достичь власти, ни для неких иных низких умыслов, но ради того, чтобы имела от нее пользу и успех сама жизнь».Для Бэкона природа выступает объектом науки, которая предоставляет средства человеку для упрочения его господства над силами природы.
15 Европейская философия 17 века. Декарт: мыслю — следовательно, существую.
Я мыслю, следовательно, я существую — это положение достоверно, непоколебимо. Но что такое мое мышление, мое бытие в этом: я мыслю, следовательно, я существую? Здесь сохранена форма монолога, в которой Декарт излагает свои размышления, чтобы тем лучше представить их развитие. Мое мышление не направлено на чувственные или духовные объекты и не определяется этим направлением; оно не имеет отличного от меня предмета, каков бы он ни был, своим объектом; мое мышление не то, которым я познаю предметы, мышление познания. Ибо я отвлек свой дух от всех объектов, отказался от них. Что же такое мое мышление, по крайней мере с той точки зрения, на которой я теперь стою? Не что иное, как сомнение, признание, что нет ничего, кроме именно этого различения и отвлечения себя от тела и от всего телесного как отрицания его реальности. Здесь можно привести ещё место из его “Dissertatio de methodo”, Рассуждения о методе, где он выражает принцип своей философии следующим образом, впрочем по существу не отличающимся от других мест: “Я заметил, что именно потому, что я отверг как обман все остальное в таком роде, я вовсе не мог сомневаться в существовании самого себя. При строжайшем испытании самого себя оказалось, что хотя я мог мыслить свое тело несуществующим так же, как мир и место, в котором я нахожусь, однако невозможно мыслить несуществующим самого себя, ибо именно из допущения, что все, прочее обман, как и из всякой иной мысли, явно следует, что я существую”. А что такое мое бытие, когда я говорю: я мыслю, следовательно, я существую? Значит ли это, что я двигаюсь, ем, пью — словом, совершаю все функции, по которым вообще судят и заключают, существует ли человек или нет? Или это значит, что я существую вообще в этом чувственном мире? Что я нахожусь в связи воспринимаемых вещей, по которой определяют, существует ли нечто или нет? Нет ни места, ни времени, где бы я существовал, нет предметов — словом, нет чувственного мира, с которым я был бы в связи, нет тела, которое я двигаю или с помощью которого я ем или пью, ибо я отвлекся от всех чувственных вещей, устранил их от себя, отверг их как ложные и недостоверные. Как же бытие в положении “я мыслю, следовательно, существую” может иметь значение того, что я считаю нереальным, что недостоверно, то бытие, которое для меня несомненно достоверно? Может ли мое бытие быть отличено или отделено от мышления? продолжение
--PAGE_BREAK-- Положение “я мыслю, следовательно, я существую” не умозаключение, как некоторые думали до сих пор; наоборот, нельзя представить себе чего-либо, что было бы более противно смыслу его и мыслям, даже определенным словам Декарта, чем мнение, будто это заключение. Он говорит определенно: “Ибо когда мы представляем себя мыслящими существами, то это не понятие, получаемое в результате вывода, точно так же, как и предложение “я мыслю, следовательно, я существую” не выводит бытия в силлогической форме из мышления. Здесь лишь признается посредством интуитивного акта просто данный факт. Это ясно из того, что тот, кто хотел бы вывести его силлогистически, должен был бы обладать первой посылкой: все, что мыслит, есть или существует. В силу своей непоследовательности, которую мы уже выше осудили, но которую ему как пионеру философии нельзя особенно ставить в вину, а также в силу беспомощности в изложении и выражении своих мыслей Декарт и здесь употребляет неподходящие выражения, легко вводящие в заблуждение, например говоря: из моих сомнений следовало, что я и мне подобные существа существуют. Он так же неловко выражается и противоречит своей собственной истинной мысли или искажает её, когда к утверждению, что мы, сомневаясь во всем и считая все несуществующим, однако не можем сомневаться, что мы, мыслящие это, существуем, он добавляет: ибо противоречиво допущение, что то, что мыслит, в момент своего мышления не существует. На непоследовательность этого места, состоящую в том, что он примешивает сюда совершенно несущественное представление времени, не приходится указывать мыслящему читателю.
16 Европейская философия 17 века. Связь гносеологии с онтологией.
XVII век открывает новый этап в развитии философии, именуемый философией Нового времени. Исторической особенностью данного периода было упрочение и становление новых общественных отношений, что порождает изменения не только в экономике и политике, но и в сознании людей. Человек становится, с одной стороны, более свободным от влияния религиозного мировоззрения, а с другой – менее духовным. Он устремлен не к потустороннему блаженству, не к истине, как таковой, а к пользе, увеличению комфортности земной жизни. Господствующим фактором сознания в эту эпоху становится наука в ее классическом варианте. Если в Средние века философия выступала в союзе с богословием, в эпоху Возрождения – с искусством, то в Новое время она главным образом опирается на науку. На первый план в философии выходит гносеологическая проблематика. В ее рамках формируются два важнейшие направления, в противоборстве которых проходят 17 – 18 века в философии Нового времени: эмпиризм (опора на опыт, чувства) и рационализм (опора на разум, абстрактное мышление). Этот период можно обозначить как эпоху познания окружающего мира и эпоху борьбы методов.
Эмпиризм Ф. Бэкона. «Знание – сила», – провозглашает Ф. Бэкон. Смысл этого афоризма в том, что подлинное знание, по мнению философа, должно обеспечивать человеку власть над природой и служить обществу. 1.«Идолы рода»;2.«Идолы пещеры»;3.«Идолы рынка»;4.«Идолы театра».
рационализм Р. Декарта. Основоположником новоевропейского рационализма был Рене Декарт. Историки ХVIII – ХIХ вв. считали его основоположником всей новоевропейской философии. Р. Декарт, подобно Ф. Бэкону, выступает с критикой схоластической философии за ее отвлеченность и созерцательность. В основе бытия и познания, по мнению Р. Декарта, лежит разум.
Пантеизм Б. Спинозы Предметом философских исследований Б. Спинозы были проблема субстанции, теория познания, проблемы этики. Б. Спиноза выдвигает самостоятельное учение о единой субстанции, суть которого в следующем: не существует различия между высшей субстанцией – Богом и сотворенными им другими субстанциями, существует только одна субстанция, которая заключает в себя все сущее, то есть окружающий мир (Природу) и Бога. Таким образом, Природа и Бог едины. Только единая субстанция (Природа-Бог) обладает способностью творить и является «миром творящим» и создает «мир сотворенный» – единичные вещи.
монадология Г. Лейбница Г. Лейбниц выступил с учением о множественности субстанций (плюрализм субстанций), которые он назвал монадами (от гр. – «единое», «единица»).
Философские взгляды Т. Гоббса, Томас Гоббс, выступая с позиций материализма, пытается дифференцировать философию и теологию. Теология – это богооткровенное знание, которое не поддается рациональному анализу. В качестве важнейшего объекта философии у Т. Гоббса выступает человек как существо не только природное и физическое, но и моральное, духовное. Человек – творец «искусственных тел», в том числе и таких, как культура и государство.
В философии часто пользуются понятиями онтология и гносеология, причем их значения в какой-то мере перекрывают друг друга. Если исходить из предлагаемых определений онтологии и гносеологии, то предметом обоих понятий являются общие принципы бытия. Кроме того онтологию понимали несколько по-разному в античной философии, средние века и в наше время. Так Р. Гоклениус (1613) считал онтологию синонимом метафизики, а феноменология, в наше время, рассматривает ее в контексте структуры личности. В диалектическом материализме вообще сомневаются в необходимости самого понятия онтология. Как часто бывает в философии, чем больше говорят, тем менее ясно, о чем собственно речь. В тоже время нетрудно предложить простой способ отграничения понятий онтологии и гносеология. Обратим внимание, что Демокрит определяет онтологию в «Логике вещей» как необходимую связь явлений, а Платон дает определение гносеологии, как необходимой связи понятий, посредством которой познается «сущность и истина». Если исходить из того, что философия Демокрита отражает взгляд на систему бытия «со стороны» (материализм), а философия Платона анализирует систему бытия «изнутри», через призму сознания (идеализм), то онтологию и гносеологию можно определить как принципы построения философии бытия по материальной или идеальной методике, что устранит существующие противоречия
17 Философия Просвещения 18 века. Просветительская трактовка человека.
XVIII в. вошел историю как эпоха Просвещения. Основные черты философии Просвещения наиболее ярко и последовательно проявились во Франции в преддверии Великой французской буржуазной революции 1789 года. Пафос Просвещения сводился к уверенности в мощи человеческого разума, к убеждению, что прогресс науки и культуры в целом способен в корне преобразовать жизнь человека и общества. Выдающимися философами эпохи Просвещения во Франции являлись: Д. Дидро, К. Гельвеций, П. Гольбах, Ф. Вольтер, Ж. Ламетри, Э. Кондильяк, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье. Для философии Просвещения было характерно признание приоритета разума в решении всех проблем, критицизм и антиклерикальная направленность, деизм, материализм в понимании природы, сенсуализм и созерцательность в гносеологии, исторический оптимизм. Органической частью философского мировоззрения эпохи Просвещения являлись социальные идеи. Усилия просветителей были направлены на разработку программ общественных преобразований, соответствующих естественной человеческой природе. Ими была впервые сформулирована концепция исторического прогресса, движущей силой которого являлось развитие моральных, религиозных и научных идей. Суть социального прогресса усматривалась в просвещении масс, в движении от невежества к знанию. После продолжительного периода господства схоластики умы эпохи П. стали изучать природу. Большое кол-во наук быстро прогрессировало. Господствовала над всеми механика. Так, ее строгие математич. законы попытались обобщить уровень природы, упрощая естественные з-ны жизни. Так и появился механистический мат-зм, человечество старалось систематизировать полученные знания, выделяя в каждом объекте его отличительные черты, отвлекая или не обращая своего внимания на тот факт, что сам изучаемый объект может меняться. В этом и состояла сущность ММ. После открытия Дарвином его эволюционной теории стало ясно, что каждый объект или природа в целом должны быть изучены в процессе их развития. Ламетри, Гельвеций, Гольбах относят человека к общей системе природы. Человек неотделим от природы. И подчинен тем же закономерностям, что и остальная природа. Гельвеций не смог понять специфичности человека и человеческого общества. Гельвеций основывает главные принципы своей этики. Он отвергает религиозную мораль и подчеркивает, что основным критерием нравственности является “польза”. Однако он трактует “пользу” не индивидуалистически, в смысле достижения наживы индивидом, но по отношению ко всему обществу. Основу добродетельного поведения он видит в достижении согласия между индивидуальными и собственными интересами. Общество, по Гельвецию,- совокупность индивидов. Общественный интерес является у него совокупным интересом решающего большинства членов общества. Гельвеций В согласии с Гольбахом верит во всемогущество воспитания. Ламетри диалектически характеризует происхождение человека. Создает философию воспитания. Человек — самовоспроизводящаяся система. Осн. аспекты эпохи ПРОСВЕЩЕНИЯ: 1) вместо осн. догматов (религ.) на первое место - рассуждающий разум; 2) атеистичность; 3) очень прагматична, исследует человека с позиций полезности для общества; 4) «Наука и прогресс» — главный лозунг. Наука — ср-во, прогресс — цель; 5) просветительство (ликбез); 6) механистический мат-зм
18 Философия Просвещения 18 века. Понятие свободы Ш. Монтескье.
Одним из первых французских просветителей был Ш.Монтескье.Его “Персидские письма” и “Раздумья о причинах величия и упадка римлянинов”, поставили Монтескье в ряд наиболее выдающихся политических деятелей не только Франции, но и всего мира.Понятие доблести объединялись в Монтескье с идеалами старика римского республиканства, противоположного деспотизма власти императоров.Во всех типах правления Монтескье исследовал условия, при которых они обеспечивают личную свободу и при которых вырождаются в деспотизм. Основная гарантия свободы – заведения, которые сдерживают и ограничивают произвол.В “Персидских письмах” Монтескье высмеял деспотические формы абсолютизма Франции. Монтескье, развивая учение Дж.Локка, выдвинул концепцию распределения власти, согласно которой он выделял три вида власти законодательную, исполнительную и судебную.Принцип деления власти предусматривал что она принадлежит разным органам власти, и закон устанавливает прерогативы для каждой из ветвей власти, каждая ветви власти взаимно ограничивает и сдерживает друг друга.Сосредоточенность власти в руках одного человека по мнению Монтескье, неизбежно приводит к гибели свободы к злоупотреблениям чиновников.Основные идеи Монтескье: свобода – это право работы все, что разрешено законом; обеспечение политических и гражданских свобод возможное тогда, когда в государстве существуют независимые одна от одной ветви власти – законодательная, исполнительная, судебная; принципы правления определяется чувством, которым руководствуются люди: для республики – добропорядочность, для монархии – честь, для деспотии – страх; идеальная форма правления – аристократическая монархия.
19 Философия Просвещения 18 века. Проблема восприятия и познания Ж.-Ж. Руссо.
На смену барочному рационализму XVIII века пришёл романтизм, главной особенностью которого была новая культурная струя, источником которой было чувство.Оно преобразило культурного человека, его отношение к самому себе, к природе и к культуре.Самым оригинальным и влиятельным представителем и проводником этого направления был Руссо.
Один из наиболее актуальных вопросов Руссо — вопрос о самопознании. Самым важным препятствием для человека является сам человек.Признавая первым чувством человека «ощущения его бытия», Руссо считает что следует больше полагаться на чувство, чем на разум.Одной из главных проблем, которые исследует Руссо, является проблема человека, его истинной сущности.По природе человек, согласно Руссо, незлобив, скорее даже добр, он становится добродетельным, когда, любя добро, еще и осуществляет его через борьбу и преодоление в себе противоборствующих наклонностей.Одним из центральных вопросов в проблеме свободы человека и социальных взаимоотношений Руссо считает вопрос о происхождении неравенства.Философ различает природное и социальное неравенство: природа создает людей различными, но не эти различия обуславливают социальное неравенство — его причиной является частная собственность, Частная собственность возникает при переходе человечества от естественного состояния к общественному, т.е. является продуктом цивилизации.Для человека как политического существа голос частного интереса в общественной жизни должен умолкнуть.Разрешение проблемы без внешнего принуждения должно заключаться в преодолении раздора в душе каждого индивида через победу одной из сторон личности над другой ее стороной.Лишь забыв о себе, человек обретает себя, обретает как общественное существо свое общественное Я, противоположное частному Я.
20 Классическая немецкая философия. „Критическая философия“ И. Канта.
И. Кант известен в философии тем, что разделил историю философии на два периода: ту, которая была до него, и ту, что сформировалась в результате осмысления кантовских идей. Философию Канта составляют периоды: докритический — до 1781 г., критический— после 1781 г. Первый период интересен, прежде всего, работами по естественнонаучным вопросам. В частности, он внес вклад в космологию. Гипотеза о происхождении Вселенной из первоначальной туманности посредством ее сгущения носит название гипотезы Канта-Лапласа. Канту принадлежат и интересные высказывания относительно геологической и зоологической истории Земли. Но наиболее значимым является критический период в деятельности Канта. Его философию называют критической по двум причинам: во-первых, из-за ее критического отношения к предшествующей философии и, во-вторых, из-за того, что свою философию он изложил в трех „Критиках“: „Критике чистого разума“ ( 1781 г.), „Критике практического разума“ ( 1788 г.). „Критике способности суждения“ ( 1790 г.). Помимо этих трудов важное место в его творчестве занимает работа „Основы метафизики нравственности“, в которой отражены, в том числе, и его философско-правовые взгляды. Первая серьезная работа Канта появилась в 1781 г., когда ему было 57 лет. В своих философских исканиях Кант исходил от юмовского вопроса: „Как мы познаем вне нас существующие вещи, если мир сам по себе не обладает такими определенностями, как всеобщность и необходимость?“ Из философии Нового времени известна полемика между английскими философами Дж. Локком и Д. Юмом. Суть ее состоит в следующем: философия ставит перед собой задачу отыскать законы или принципы, позволяющие достичь истинного знания. Истинное — это такое знание, которое удовлетворяет критериям всеобщности и необходимости. Сенсуалист Локк утверждал, что такое знание мы получаем посредством обобщения опытных данных, т, е. через эмпирическую индукцию. Так, мы знаем, что определенная концентрация водяных паров в атмосфере вызывает дождь. Почему мы это знаем? Да потому, что об этом говорит наш опыт и опыт наших предков. Или, почему мы уверены, что нагревание воды до 100°С непременно вызовет кипение? Да по той же причине. Юм же, в противовес Локку, не был столь уверен а неизбежности всех явлений природы, о наступлении которых мы судим по прошлому опыту. Его позицию можно назвать скептицизмом. Кант решает этот вопрос в своей работе „Критика чистого разума“. Одно из центральных понятий этой работы — понятие априорности. Априорный — значит внеопытный, не имеющий отношения к опыту. Кант утверждает, что источником истинных знаний о мире является не чувственный мир, не опыт, а сам разум. Наш разум познает окружающий мир потому, что этот мир есть произведение этого же разума. До Канта философы считали, что познание есть создание копии познаваемого предмета. Истина есть совпадение нашей мысли о предмете с самим предметом мысли. Кант усомнился в перспективности такого толкования и предложил свое. Познание скорее сродни конструированию действительности посредством познающего рассудка. Чтобы это конструирование имело место, рассудок должен обладать определенными принципами и правилами, с помощью которых хаотичный, беспорядочный материал ощущений преобразуется в познавательные образы. Эти принципы и правила являются априорными, т. е. коренятся в нашем разуме. Материал ощущений становится предметом познания лишь после того, как пройдет через работу познающего ума: с помощью категорий пространства и времени создается мир чувственных явлений чувственные явления познающий ум связывает по известным правилам рассудка, создавая мир опыта, подлежащий научному рассмотрению. Пространство и время выполняют роль своеобразной координатной сетки, которая необходима для первичного выделения из хаоса чувственного мира. Это — априорные формы нашего рассудка.
21 Классическая немецкая философия. Антропологический материализм Фейербаха.
В центре философии Фейербаха стоит человек, который является для него не только основным предметом и конечной целью философии, но мерилом всего сущего. Человек понимается им строго материалистически, он постоянно подчеркивает телесную природу человека. Он сам называл свою философию антропологическим материализмом, который неразрывно связан с естествознанием. В акцентировании этой связи сказывается ограниченность его материализма, для которого лишь одна природа – основание человека, и законы человеческого бытия исчерпываются законами природы. В этом материализме отсутствует переход от явлений природы к социальным явлениям и пропадает качественная граница между закономерностями природы и общества. Антропологический материализм неизбежно перерастает в исторический идеализм, поскольку он выводит формы общественного сознания не из общественного бытия, а из психофизиологической “природы человека”. Трудности здесь начинаются тогда, когда возникает вопрос о понимании человека во всем его качественном отличии – не как одного из многих естественных предметов, а как единственного известного нам общественного существа. Здесь антропология неизбежно должна перерасти в социологию – в учение о законах социального бытия как особой, общественной формы движения и развития с иными, только ей присущими стимулами и регуляторами. Для Фейербаха человек – это субъект потребностей, потребитель. Отсюда открывается возможность перехода к пониманию общества как системы удовлетворения потребностей. Но главным элементом его антропологизма не является ни общество как целостность, ни изолированное Я. Таким первоэлементом для него выступает индивидуальная связь между Я и ТЫ. При этом само понятие Я мыслится зависимым от общения и различения с ТЫ. И Я, и ТЫ – это для Фейербаха функции коммуникации и они не существуют вне ее: “Человеческая сущность налицо только в общении, в единстве человека с человеком, в опирающемся на реальность различии между Я и ТЫ”. Свое антропологическое построение Фейербах заключает словами “Величайшим и последним принципом философии является поэтому единство человека с человеком. Все существенные отношения, принципы различных наук – это только различные виды и формы этого единства”. Общение между Я и ТЫ является отношением между отдельными индивидами, совокупность таких отношений образует, по Фейербаху, общество, которое производно от совокупности этих двойственных ячеек. Такой подход не дает доступа к познанию общественных закономерностей, которые несводимы к законам индивидуального общения двух индивидов. Отсюда и практические устремления его антропологизма: нравственное усовершенствование. Это направляет внимание Фейербаха в сферу воли. Он считает, что в основе всего поведения человека, в том числе и нравственного, лежат акты воли: “Интимнейшую сущность человека выражает не положение: “я мыслю, следовательно, я существую”, а положение: “я хочу, следовательно, я существую”. Воля понимается им не как независимое от материального мира духовное начало, а как функция телесного организма: “Воля “сама по себе”, “чистая” воля без своего физического, материального носителя, “без тела, без жизни” – ничто”. Поэтому воля – “дочь времени”, подверженная изменчивости: “Каждый новый период жизни приносит с собой новый материал и новую волю”. Важным аспектом философии Фейербаха является его критика механистического детерминизма с его абсолютной необходимостью, граничащей с фатализмом. Он обращает внимание на множественность взаимодействующих волевых стимулов и побуждений и сложное, многозначное опосредствование волевых актов: “Ни одно человеческое действие не случается, конечно, с безусловной, абсолютной необходимостью, ибо между началом и концом, между чистой мыслью и самим действием может еще выступить во мне бес- численное количество посредствующих звеньев...” Он вводит понятие “свободной необходимости” в отличие от необходимости несвободной. Свобода понимается им как необходимость “внутренняя, добровольная, желанная, тождественная с моим Я”. Основной элемент этики Фейербаха – признание стремления к счастью связующим звеном между склонностью и долгом. “Воля” и “воля к счастью” для него синонимы, и воля эта неискоренима. Она заложена в самой сущности, природе человека и не во власти человеческой воли не желать быть счастливым. Его “я хочу, следовательно, я существую” раскрывается как “быть – значит хотеть быть счастливым”.Ф. Энгельс справедливо упрекал этику Фейербаха в недиалектичности, так как она “скроена для всех времен, для всех народов, для всех обстоятельств и именно потому не применима нигде и никогда”.
22 Классическая немецкая философия. Диалектический метод Гегеля.
Главная категория диалектической теории Гегеля – противоречие, которое вездесуще и является “корнем” всякого движения и жизненности. Известно, что в мире существуют самые разнообразные предметы с самыми различными свойствами, чертами, сторонами. Среди них имеются такие, которые мы называем противоположностями. Простейшими примерами являются пары день-ночь, левый-правый, верх-низ, север-юг и пр. Противоположные стороны, с одной стороны, резко отличаются друг от друга по своим признакам, но, с другой, – противоположности – это такие явления, которые не могут существовать друг без друга. Противоположности носят всеобщий характер, они присущи всем явлениям действительности, как материальной, так и духовной (ложь-правда, истина-заблуждение, добро-зло). В то же время всякая противоположность означает сторону противоречия. Противоречия – это отношения между противоположными сторонами внутри явления или между явлениями. Каждая из противоположностей воплощает какую-то тенденцию: плюс или минус, вычитание или сложение, действие или противодействие. И поскольку эти противоположные тенденции находятся в единстве, совмещаются в одном явлении, то они ведут между собой борьбу. Например, между частицами атома и внутри его ядра действуют силы притяжения и отталкивания; взаимодействие этих противоположных сил обусловливает процессы, протекающие внутри атомов и ядер. Таким образом, противоречие разрешается путем борьбы противоположностей, что означает уничтожение старого качества и возникновение нового. Гегель убедительно показал, что противоречие невозможно законсервировать, каждое противоречие должно быть разрешено диалектическим образом. Однако сам Гегель нередко истолковывал разрешение противоречий как примирение сторон. В противоречии, писал он, “каждая сторона такова, что ее можно одинаково брать и как положительную, и как отрицательную”. Здесь выступает абсолютизация Гегелем принципа симметрии как обоснования примирения противоположностей. Однако в действительности и в познании принцип симметрии никогда не реализуется во всей полноте. Не существует полной симметрии между той ролью, которую играют в строении материи позитроны и электроны, протоны и антипротоны, симметрия вообще отсутствует между веществом и антивеществом в нашем мире. Это было бы опровергнуто, если бы удалось установить наличие во Вселенной, причем в достаточном количестве, наличие миров, которые бы полностью состояли из антивещества. Но в космосе не найдено ни отдельных тяжелых антиядер, ни антивещественных галактик. Если обратиться к социальному миру, мы также видим отсутствие “симметричности” в функциях и судьбах социальных сил, участвующих в общественно-историческом процессе. Однако именно Гегель показал, что прогрессивное развитие природы и общества в целом происходит по “принципу эстафеты”: ранее подготовленный качественно новый, более высокий уровень развития, а значит, и присущие ему движущие противоречия становятся центром и ведущей силой дальнейшего развития, передавая в последующем эту двигательную роль более высокому уровню и присущим ему противоречиям. Он показал, что движение (изменение) и самопротиворечие неразрывны, ибо противоречивость вещей и процессов есть всеобщая движущая сила. Выражением гегелевского принципа диалектического тождества бытия и мышления является идея примирения сознания с действительностью. “Правда, действительность трактуется Гегелем как в принципе отличное от просто существующего, как безусловно необходимое в отличие от случайного, которого могло и не быть. Такое разграничение призвано предотвратить бездумную апологию сложившегося порядка. И тем не менее здесь проявляется консервативная сторона его системы, которая теоретически предопределена его абсолютным идеализмом, согласно которому все, что совершается в эмпирической истории человечества, уже осуществлено (идеальным образом) во вневременном бытии “абсолютной идеи”. Однако поскольку действительность рассматривается Гегелем как развивающаяся, то и примирение с действительностью следует понимать как примирение с развивающейся действительностью. А поскольку развитие понимается Гегелем как переход от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному, то речь идет о примирении с необходимым и спонтанно совершающимся прогрессом. Примириться с действительностью, с этой точки зрения, значит, не противиться объективному ходу событий, не препятствовать закономерному процессу развития своими субъективными пристрастиями и предубеждениями.
продолжение
--PAGE_BREAK--23 Классическая немецкая философия. Философская система Гегеля.
В основе философии Гегеля лежит учение о разуме. Понятие разума принадлежит к основным понятиям философии. Уже в древности философия понималась, как рассмотрение мира с точки зрения разума, то есть как разумное воззрение на действительность, которое качественно отличается и от мифологических представлений, и от убеждений обыденного сознания. Средневековье подчинило разум вере, философию – религии. Философия нового времени провозглашает новое понятие разума, принципиально независимого от веры. В учении Гегеля понятие разума приобретает универсальное значение: “Разум есть субстанция, а именно – то, благодаря чему и в чем вся действительность имеет свое бытие; разум есть бесконечная мощь, потому что разум не настолько бессилен, чтобы ограничиваться идеалом, долженствованием и существовать как нечто особенное, лишь вне действительности, неведомо где, в головах некоторых людей. Разум есть бесконечное содержание, вся суть и истина, и он является для самого себя тем предметом, на обработку которого направлена его деятельность, потому что он не нуждается, подобно конечной деятельности, в условиях внешнего материала данных средств, из которых он извлекал бы содержание и объекты для своей деятельности”. Здесь выражена основополагающая формула абсолютного идеализма, согласно которой природа и все, что не есть мышление, оказывается лишь его, мышления, внешним, отчужденным выражением. Признавая движение универсума, Гегель объявляет его источником разум, который “есть душа мира… его имманентная сущность, его подлиннейшая внутренняя природа, его всеобщее”. Основу гегелевской абсолютизации разума составляет принцип диалектического тождества бытия и мышления: мышление есть бытие, бытие есть мышление, но это тождество не имеет непосредственного характера. Сведение бытия к мышлению характеризуется Гегелем как объективный, совершающийся повсеместно процесс поступательного развития: одухотворенность бытия – генеральное направление всеобщего прогресса. Самодеятельность разума внутри тождества мышления и бытия проявляется как отрицание. Правда, отрицание имеет своей предпосылкой нечто утверждаемое, иначе отрицание лишится предмета своего отрицания. Поэтому первый акт разума в любом познавательном процессе заключается в том, что он фиксирует наличное, имеющееся, выявляет отношения различия и сходства. В этом своем качестве разум представляет собой рассудок. Рассудок ограничен своей предметной областью, а также односторонне- позитивным отношением к существующему. Он остается на уровне явлений, ему недоступно понимание того, что конечные вещи имеют, по мысли Гегеля, “основание своего бытия не в самих себе, а во всеобщей божественной идее”. “Рассудок есть разум, фиксированный в своей субъективности и единичности. Иными словами, рассудок – просто отдельный мыслящий человеческий индивид, разум которого неизбежно ограничен. На языке Гегеля это значит, что рассудок находится в противоречии со своей сущностью – суверенным разумом. Дух, который образует, по убеждению Гегеля, сущность природы, является также целью природы, и поэтому не только увенчивает иерархию природных сущностей, но и образует их первооснову. Таким образом, природное есть разумное, которое, однако, еще не осознает своей разумности и поэтому непосредственно выступает как ее отрицание. Между тем как разум знает себя, осознает себя как разум, это, следовательно, дух, постигающий самое себя. Переход к самосознающему духу или разуму и есть у Гегеля возвышение “абсолютной идеи”, совершившей свое шествие через все многообразие природного, материального до “абсолютного духа”, то есть человечества. Здесь важна идея не просто духа как субстанции, но субстанции развивающейся. Это значит, что духовное – по крайней мере в своей высшей форме – есть не исходный пункт развития мирового целого, а его высшее достижение. Гегель подчеркивает, что высшее есть результат всего исторического развития. Высшее здесь – это суверенный творческий разум человечества в полном объеме его всемирно-исторического развития. С этой точки зрения “абсолютная идея” есть бессознательное начало природы, начало, которое не существует вне природы. Гегелевское понимание развития как бесконечного процесса есть отрицание любых попыток истолковать какой-либо ее результат как окончательное завершение развития. “Истинное значение и революционный характер гегелевской философии, – писал Ф. Энгельс, – заключается в том, что она раз и навсегда покончила со всяким представлением об окончательном характере результатов человеческого мышления и действия”. Итак, разум в полном объеме своего развития есть субстанция, ставшая субъектом, самосознанием. У “абсолютного разума” есть конечные, отчужденные сферы существования: это природа, человеческий индивид или “субъективный дух”, и общество или “объективный дух”. Эти противоположности – индивид и общество – образуют единство: “абсолютный дух”. Человек рассматривается здесь как телесное, чувственное природное существо: он рождается, взрослеет и как взрослое человеческое существо стремится осуществить свои частные цели, которые порождены условиями его существования Развитие индивидуального заключается, по Гегелю, в преодолении его отчуждения от всеобщего, в возвышении индивидуального до социального. Истиной субъективного духа, то есть отдельного индивида, является объективный дух (общество) не только потому, что человек – существо общественное, но прежде всего потому, что вместе с отрицанием ограниченности индивидуального человеческого бытия разум выходит на простор неограниченного во времени и в пространстве свободного развития. Разум как “объективный дух” – это общественно-исторический процесс, прогресс в осознании своей сущности, достижение все более адекватных разумной природе человека государственно-правовых форм и экономических порядков (“гражданское общество”). Гегелю, в отличие от рационалистов XVII в. и представителей Просвещения XVIII в., не была свойственна некритическая вера в разум. Главное в его понимании разума – принцип развития, противоречия, отрицания – есть, по существу, позитивная критика исторического разума, которая в отличие от кантовской критики обосновывает объективную закономерность развития, закономерность познания его законов, необходимость овладения ими и возможность разумного преобразования мира.
24 Материалистическая философия К. Маркса и Ф. Энгельса.
Материалистическая философия XVIII в. представляла себе познание как процесс формально-математической обработки чувственных данных. Она считала, что познание начинается с фактов, обобщение которых и ведет к созданию теории. При этом ею совершенно не учитывалось то обстоятельство, что сам факт может быть замечен или нет, понят или не понят, отнесен к существенным или второстепенным только в свете некоторых предварительных теоретических представлений, которые в свою очередь определяются в основном интеллектуальной атмосферой эпохи. Основоположниками марксистской философии были Карл Маркс (1818 – 18883 гг.) и Фридрих Энгельс (1820 – 1895 гг.) После увлечения неогегельянством, фейербахианством и революционным демократизмом произошел их переход на коммунистические позиции, взаимное сближение и последующая совместная работа. Основные направления исследований: сущность человека, отношение человека к миру, взаимоотношение людей, человек и общество, законы развития общества. В нашей стране и в других странах осуществлявших социалистическое строительство в течение десятков лет имело место безмерное возвеличивание Маркса и Энгельса. А в 90-х годах те же люди, которые восхищались Марксом и Энгельсом подвергли их труды столь же необъективной и необоснованной критике. В то время, как выдающиеся представители философской мысли ХХ века дают более объективную оценку К. Марксу, так Бертран Рассел писал, что К. Маркс был человеком, возродившим материализм, давшим ему новую интерпретацию и новое соответствие с человеческой историей. Кроме того, он – последний из великих системостроителей, преемник Гегеля, так же веривший в некую рациональную формулу, объемлющую развитие человечества. Карл Поппер, критиковавший позиции марксизма, отмечал: Маркс часто подвергается критике, поэтому мне казалось, что суровую критику его теорий следует сочетать с сочувственным пониманием его поразительной моральной и интеллектуальной привлекательности. Макс Вебер оценил данное Марксом материалистическое понимание истории как первый шаг в познании капитализма, как научное открытие. Он считал, что многому у Маркса научился. В чем суть вклада К. Маркса в философию? Ф. Энгельс указывал на два основных открытия К. Маркса: а) открытие и обоснование прибавочной стоимости, б) материалистическое понимание истории. Теория прибавочной стоимости относится к экономическим наукам. Суть ее состоит в том, что часть стоимости товаров, производимых на капиталистических предприятиях, которая создается неоплаченным трудом наемных рабочих сверх стоимости их рабочей силы и безвозмездно присваивается капиталистом. По Марксу, это специфическая форма капиталистической эксплуатации работников. Основной философский раздел марксизма – материалистическое понимание истории. Сущность его сводится к распространению последовательного материализма на историю общества. Иными словами – как в природе материя первична, а сознание вторично, производно. Так и в обществе – общественное бытие первично, а сознание вторично. Общественное бытие определяет сознание. К. Маркс и Ф. Энгельс вычленяли в общественном бытие основные условия материальной жизни общества: географическую среду, плотность народонаселения и общественное производство. Исходя из материалистического понимания истории К. Маркс выдвигает и обосновывает свою теорию исторического прогресса. ядром ее является «формационный» подход к историческому развитию. Маркс применяет в исследовании исторического развития диалектический метод повторяемости и обновления, следуя которому выделяет общее и особенное в социальном строе различных стран в разные исторические периоды и обобщает их состояния в одно основное понятие – общественно-экономическая формация – это тип общества, представляющий собой особую ступень в его развитии, общество, находящееся на определенной ступени исторического развития, общество со своеобразным отличительным характером. Маркс и Энгельс вычленяют пять общественно-экономических формаций: первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая. Каждая последующая формация является более прогрессивной в области экономики, культуры, быта и других сторон человеческой жизни по сравнению с предыдущей. По мысли основоположников марксизма силой развития общества всегда был и будет народ. А результаты присваивали себе те или другие классы эксплуататоров. Первобытнообщинный строй – первая неантагонистическая формация. Последующие три формации являются классовыми и антагонистическими. Буржуазные производственные отношения Маркс считал последней антагонистической формацией. На смену ей должна прийти коммунистическая фармация, которая по мысли Маркса и Энгельса открывает подлинно человеческую историю. Переход от одной общественно-экономической фармации к последующей осуществляется революционным путем, т.е. путем насилия. Мера насилия зависит от силы сопротивления свергаемого господствующего класса и строя. Возможность обратного движения общества Маркс и Энгельс допускали только в виде временного зигзага.
25 Философская мысль России (11-20 вв.). Анализ характерных черт русской философии в философской системе одного из мыслителей России данного периода.
Подлинно оригинальная русская философская мысль обнаруживает себя ближе к середине XIX в. Данный феномен можно объяснить действием ряда тесно взаимодействующих социокультурных тенденций и факторов. Победы в наполеоновских войнах окончательно утвердили собственное место России в ансамбле европейских государств. Все это не могло не дать мощного импульса к поискам форм национальной идентификации, то есть форм осознания, по крайней мере российской элитой, своего положения в социальном времени и пространстве. Как заметил по поводу декабристов русский историк В. Ю. Ключевский: ”Отцы были русскими, которым страстно хотелось стать французами; сыновья были по воспитанию французы, которым страстно хотелось стать русскими. Вот и вся история между отцами и детьми. Настроением этого поколения, которое сделало 14 декабря, и объясняется весь ход дела”. То, как это сказалось в плоскости зарождающейся русской философской традиции, Н. Бердяев в “Русской идее” выразил следующим образом: “Русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософической. Она глубоко задумалась над тем, что за- мыслил Творец о России, что есть Россия и какова ее судьба… Разочарование Чаадаева в России и разочарование Герцена в Западе – основные факты русской темы XIX века”. Россия, несмотря на петровские реформы, сохраняла еще и в XIX веке черты традиционности. Поэтому контакты с западной цивилизацией не могли не порождать в российской культуре определенного напряжения, своего рода синдрома. Это напряжение шло по нескольким “осям”, что соответственно находило выражение в философской рефлексии, ее тематической направленности. Общим социокультурным ориентиром русской философии, её конкретной содержательной доминантой становится тема, представленная в работах В. Соловьева выражением “русская идея”. Тема русской идеи интегрировала совокупность различных представлений, которые и должны были послужить формами национальной российской идентификации. Но основания этих форм, как и сущность социокультурных напряжений, переживавшихся Россией, имели аксеологическую природу. Русская философия и складывается поэтому как аксиология. Если западная философия, особенно начиная с эпохи Нового времени, конституируется как учение о знании, учение о методе познания, то есть гносеология, то философия в России становится рефлексией ценностных оснований человеческого бытия. На абстрактном уровне все узлы русской философии завязываются в нескольких категориальных пространствах. Уникальность, неповторимость и универсализм национального бытия и истории. Основной конституирующий фактор антропоцентристской парадигмы русской философии — ориентация на аксиологический, в частности, религиозный, опыт, опыт человеческой свободы. Существо дела хорошо выражает следующее рассуждение Н. Бердяева: “Свобода для меня первичное бытие… Я положил в основание философии не бытие, а свободу… в свободе скрыта тайна мира. Свобода в начале и свобода в конце”. Основная особенность универсалистской парадигмы русской философии – стремление к широкому синтезу, как проблемных полей философского анализа, так и присущих русской философии категориальных структур. “Главная задача философии, – писал Н. О. Лосский, – заключается в том, чтобы разработать теорию о мире как едином целом, которая бы опиралась на все многообразие опыта. Религиозный опыт дает нам наиболее важные данные для решения этой задачи. Только благодаря ему мы можем придать нашему миросозерцанию окончательную завершенность и раскрыть сокровенный смысл вселенского существования. Философия, принимающая во внимание этот опыт, неизбежно становится религиозной”. Подлинные истоки русской философии нужно искать в “Философических письмах” П. Я. Чаадаева. В них впервые поставлена проблема исторического выбора России, проблема оснований этого выбора. Чаадаев видит три основные предпосылки негативного характера исторической российской судьбы. Во-первых, изоляционизм, существование России вне семьи европейских народов: “Нам не было никакого дела до великой мировой работы”. В русской философской традиции представлены две более или менее завершенные попытки достижения подобного «Великого объединения», синтеза основных категориальных начал российской культуры. После 1917 года в Советском Союзе традиция классической русской философии, благодаря чисто внешним обстоятельствам, прежде всего, конечно, открытому политическому насилию, была прервана. Монопольное господство приобрёл догматизированный вариант сциентистской парадигмы философии в форме марксизма-ленинизма. В этих условиях русская классическая философия (от Чаадаева до Бердяева) не только была убита в прямом смысле слова, но просто обречена была умереть. Ибо материализм есть уже «пограничная полоса» философии. "… Материалистическое мировоззрение, – писал Ф. Энгельс, – означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений..." Философствование получает с этой точки зрения право на жизнь лишь постольку, поскольку обосновывает переход к научным формам познания и сознания – “пониманию природы такой, какова она есть".
26 Европейская философия 19-20 вв. Иррационализм А. Бергсона.
И, в заключение, об Анри Бергсоне (1859-1941), французском философе жизни. По мнению А. Бергсона, мир в основе своей совершенно иррационален, и человек должен быть носителем не только интеллекта, но и живой воли к творчеству. Иррациональность «потока жизни» постигается только с помощью интуиции. А. Бергсон подчеркивал, что замысел жизни, единое движение, пробегающее по ее линиям, связывающее их между собой и придающее им смысл, ускользает от нашего разума. Интуиция же хочет и должна одним взором охватить все многообразие явлений как единое целое и, тем самым, сполна приобщает это единое целое к миру знаний. Интуиция представляет для А. Бергсона непосредственную, самоё себя постигающую и действительную жизнь, как самоё себя созерцающую волю. Если в свободном акте творческой фантазии Бог являет нам свою жизнь, то с помощью интуиции мы повторяем его творческий акт (и в этом смысле мы и являемся «образом и подобием Бога»). В книге «Творческая эволюция» А. Бергсон раскрывает движущую силу философии жизни, заключающуюся в желании доставить вечно расширяющейся и просвещающей, творящей и созерцающейличности принадлежащее ей по праву место в общей картине мира. Философия А. Бергсона «есть оппозиция против механизирования и овеществления мира, реакция против холодной рассудочной работы математического естествознания и протест против обезличивания и обесценивания жизни».
27 Европейская философия 19-20вв. Иррационализм А.Шопенгауэра.
Родоначальником «философии жизни» принято считать немецкого философа Артура Шопенгауэра (1788-1860). Мир, по Шопенгауэру, есть проявление единственной и единой, «слепой» и могучей силы — бессознательной воли. Основное произведение А. Шопенгауэра так и называется «Мир как воля и представление». Все пронизано слепым инстинктом воли, приобретающем в своем всемогуществе космическое начало. Пока воля существует, сохраняется и Вселенная. В природе воля просыпается для самосознания своей силы и могущества и достигает наивысшей ступени развития в человеке. В жизни человека и в истории общества, как считает Шопенгауэр, нет развития: во все времена происходит одно и то же («история повторяется»), в крайнем случае, само повторение происходит по-разному. Чем больше просыпается самосознание (и, тем самым, ярость) воли, тем больше страдания человека и сильнее череда общественных потрясений, постоянно воспроизводящихся в различных проявлениях. Ведь воля — это неизменное «вожделение» (желание, стремление), постоянно неудовлетворенная «страсть» бытия. Как только человек достигает цели, он тут же стремится к новой, разрушающей прежде достигнутое. Поэтому степень страданий человека зависит не столько от внешних ударов судьбы, сколько от того, насколько он готов воспринять ее удары, когда «просыпается» ярость воли. Где же выход? В осознании того, что находящийся под властью страстей человек становится свободным лишь тогда, когда он освобождается от всех желаний. Избавление от страданий, причиняемых слепым роком судьбы, заключается в саморастворении в ничто, в конечном счете в буддийской нирване, к чему и пришел в своих размышлениях А. Шопенгауэр.
28 Европейская философия 19-20 вв. «Воля к мощи» Ф. Ницше.
«Философия воли» немецкого философа Фридриха Ницше (1844-1900) опиралась на несколько иные основания. Он исходил из того, что традиционно сложившиеся в мире ценности потеряли свое содержание, настало время пересмотра всех ценностей. «Бог умер», — провозглашает в центральном произведении «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше. А если «Бог умер», то придать ценность самому себе и всему в мире может лишь человек. Но обычный средний человек не способен к этому. Лишь нравственно и интеллектуально независимый сверхчеловек в состоянии это сделать. Сверхчеловек не лицемерит, он как бы сохраняет (вынашивает в себе) первобытные инстинкты варварства, еще не испорченного цивилизацией. Сверхчеловек возвышается над массой людей. Сфера существования сверхчеловека это не низкопробная массовая цивилизация, а культура высокого ранга, подобная той, что была в античной Греции. Без рабства нет культуры, только властвуя над слугами, сверхчеловек создает культуру высшего класса. Мораль сверхчеловека — это высшая мораль, «мораль господина», принципиально отличающаяся от рабской морали (еще Гегель противопоставлял греческую культуру «несчастному сознанию» христианства). Мораль господина — выше принятых представлений о добре и зле, ее единственной силой является «воля к власти». Эта «воля к власти» пронизывает весь мир, и в этой своей силе и всеохватности осознается и принимается сверхчеловеком. Если Шопенгауэр видел решение проблемы в отказе от воли, в полной пассивности, то Ницше, напротив, воспевает героические поступки. По Ницше, в мире проявляется закон «вечного возвращения». События, которые мы вновь и вновь переживаем, — одни и те же, на арену жизни выходят одинаковые герои и одинаково трусливые люди. Это «вечное возвращение», по Ницше, и оправдывает необходимость существования сверхчеловека, его нравственно одинокое подвижничество среди массы трусливых людей. Ницше как бы предугадывает те всеохватывающие тенденции, которые начинают проявляться в конце XIX – начале ХХ столетия и которые привели к грандиозным потрясениям и к сильнейшим внутренним переосмыслениям нравственных начал бытия человека.
29 Философия экзистенциализма. К. Ясперс, Ж.- П. Сартр, А. Камю.
Современный экзистенциализм: К. Ясперс и М. Хайдеггер; А. Камю и Ж.-П. Сартр. Экзистенциализм — наиболее яркий и последовательный иррационализм. Крупнейшие представители экзистенциализма — Сёрен Кьеркегор (1813-1855) в Дании, Карл Ясперс (1883-1969) и Мартин Хайдеггер (1889-1976) в Германии, Альбер Камю (1913-1960) и Жан-Поль Сартр (1905-1980) во Франции. Экзистенциализм философски выражает глубокие потрясения европейской цивилизации, наиболее полно проявившиеся в первой половине ХХ века. У поколения интеллигенции, перенесшей первую мировую войну войну, обманчивую стабильность 20-30-х годов, фашизм и гитлеровскую оккупацию, экзистенциализм вызвал интерес прежде всего тем, что эта философия обратилась к проблеме кризисных ситуаций («хождение по мукам») для чело- века, претерпевающего жестокие социальные потрясения и испытания, обнаружившего свою «заброшенность» (излюбленное выражение М. Хайдеггера) в иррациональный, не контролируемый им поток событий. События этого периода европейской истории обнаружили неустойчивость, хрупкость, неустранимую конечность всякого человеческого существования, и не только индивидуального, но и родового. Отсюда самым адекватным и глубоким знанием о природе человека экзистенциализм признает осознание («тревогу», «страх», «отчаяние») человеком собственной смертности и несовершенства. Центральное место в философии экзистенциализма (философии существования) занимает понятие экзистенции (лат. exsistentia — существование). Под экзистенцией понимается специфический человеческий способ бытия, в корне отличающийся и от вещественного предметного мира, и от сверхчувственного бытия «по ту сторону» социально-природной реальности. Отсюда существование понимается как «промежуточное» бытие, проявляющееся в своей подлинной реальности за порогом сознания, никогда не становящееся предметом понятийного мышления. Подлинно реальное существование может быть лишь пережито человеком «изнутри» как особое «экзистенциальное озарение» (К. Ясперс) или же как эмоциональное «понимание», опирающееся на интуицию (М. Хайдеггер). Обратимся к К. Ясперсу. К. Ясперс ввел в философию экзистенциализма понятие «пограничной ситуации» и связанное с ним понятие «раковины», или «футляра». Человек в целях самосохранения живет как бы в «раковине», прячась от острых кризисных положений («пограничных ситуаций»). Но спрятаться трудно, поэтому человека всю жизнь сопровождает страх, отчаяние, страдание, вина (как понятия, это одни из центральных категорий экзистенциализма). «Пограничные ситуации» по существу неразрешимы, они ведут либо к параличу, либо к конфликту. И то, и другое — не выход. Где же он? К. Ясперс предлагает человеку в катастрофических случаях уповать на Бога. Поэтому Ж.-П. Сартр называет К. Ясперса христианским экзистенциалистом. М. Хайдеггера, так же как и самого себя, Ж.-П. Сартр относит к экзистенциалистам-атеистам. Французский экзистенциалист Ж.-П. Сартр в своих произведениях понимает проблемы соотношения существования и сущности, свободы, выбора и ответственности. В трактате «Экзистенциализм — это гуманизм» Сартр пояснял смысл категорий существования и сущности так: ремесленник, изготавливающий, скажем, нож, представляет себе, что он хочет сделать, он делает нож, — здесь сущность предшествует существованию вещи. Другое дело с человеком. Дитя рождается, оно уже существует, но ему еще предстоит обрести человеческую сущность, стать человеком. Здесь «существование предшествует сущности». Приведя эту формулу, Сартр формулирует первый принцип экзистенциализма, позволяющий нам перейти к пониманию мыслителем проблемы свободы. Вот этот принцип (в силу его значимости, приведем его полностью): «Для экзистенциалиста человек потому не поддается определению, что первоначально ничего собой не представляет. Человеком он становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает себя сам. Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и бога, который бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает. Таков первый принцип экзистенциализма». Теперь о свободе. В той же работе «Экзистенциализм — это гуманизм» Сартр приводит пример некоего молодого человека, который не знает, пойти ли ему защищать родину от оккупантов или остаться с матерью, для которой он единственная опора. Юноша колеблется между любовью к своей матери и ратным подвигом для спасения родины. Юноша — христианин и решает посоветоваться со священником. Но к какому же священнику обратиться за советом? Сартр пишет: «Но есть священники-коллаборационисты, священники-выжидатели, священники — участники Сопротивления. Так кого же выбрать? И если юноша останавливает свой выбор на священнике-коллаборационисте, то он уже решил, каким будет совет». Так что, практически, выбирая советчика, выбор молодой человек всё равно делает сам. Конечно, легче было выбрать коллаборационизм (сотрудничество с фашизмом), но те, кто выбрал Сопротивление, действовали не по расчету, а рискуя жизнью и ее благами, зато не изменяли себе (своему существованию). Человек, по Сартру, может оставаться свободным или рабом вне зависимости от обстоятельств. Закованный в кандалы может быть свободным, а живущий на свободе и весьма обеспеченный может быть рабом. Человек сам «выбирает» себе свободу или несвободу. продолжение
--PAGE_BREAK-- Последний из философов экзистенциалистов, к кому мы обратимся, А. Камю. Для Камю существует лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема — проблема самоубийства. Камю писал в «Мифе о Сизифе», в котором исследовал абсурдность мира, «выскальзывающего» из наших рук (мир чужд нам так же, как чужд Сизифу камень, который он вынужден катить в гору всю свою жизнь): «Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, — значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное — имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум десятью или двенадцатью категориями, — второстепенно». Как определить большую неотложность одного вопроса в сравнении с другим? – опрашивал Камю. И отвечал так: Нужно судить по поведению людей. Я никогда не видел, — говорил он, — чтобы кто-то умирал за онтологический аргумент. Так, Галилей, хотя и ценил научную истину, но в то же время и отрекся от нее, как только отстаивание ее стало угрожать его жизни. И он был прав. Эта истина не стоила костра. Земля ли вертится вокруг Солнца, Солнце ли – вокруг Земли. Не все ли равно? Вопрос пустой. Но в то же время можно увидеть, как умирает множество людей только потому, что, по их мнению, жизнь не стоит того, чтобы ее прожить. Поэтому, заключил Камю, «вопрос о смысле жизни я считаю неотложным из всех вопросов». А. Камю был идеологом молодежного движения 50-60-х годов в Западной Европе и США. Участники этого движения цитировали фразу Камю из «Бунтующего человека» (1951): «Я бунтую, следовательно, мы существуем», которую он употреблял в противовес декартовскому «я мыслю, следовательно я существую». Отталкиваясь от философии абсурда, Камю утверждает, что «первая и единственная очевидность», которая дается в опыте абсурда — это бунт. Камю рассматривал различные виды бунта: «метафизический» (восстание человека против своего удела и всего мироздания), «исторический», «художественный». Лучшее выражение бунта, считал он, — в искусстве, в котором человек наиболее свободен, а свобода есть высшая цель человека.
30 Философия как форма общественного сознания.
Философия как форма общественного сознания обращает внимание человека на то, что и без помощи бога он способен жить достойным образом, опираясь на данный ему природой дар — разум. Вся история философии посвящена исследованию того, что такое разум и какие он открывает возможности и перспективы человеку. В философии разум понимается в предельно широком значении как способность не только к теоретическому познанию, но и как способность выносить нравственные и эстетические суждения. Научное сознание начинает доминировать в мировоззрении европейского человечества с 18 столетия. Его успеху способствовала, в том числе, и философия, длительное время выступавшая в качестве главной инстанции разума. Французский философ и ученый Рене Декарт, отстаивая позиции разума, сформулировал принцип рационализма, устанавливающий, что между порядкам вещей в мире и логическим порядком идей об этом мире в голове человека, существует принципиальное тождество. Другой философ — Френсис Бэкон — выдвинул лозунг, получивший широкую известность и дошедший до наших дней: «Знание — это сила, кто обладает знанием, то имеет власть над миром!» Стремительный рост открытий в естествознании, повсеместное применение знаний в производстве и в повседневной жизни людей, кардинально изменили облик европейских обществ, придали им новое качество. Распространение научного мировоззрения сформировало у современного человека чувство уверенности в его безграничных перспективах в освоении мира. Однако научное мышление обладает существенной особенностью: оно нацелено на выявление, формулирование и применение законов. Все конкретное, частное, не укладывающееся в прокрустово ложе закона, для науки неинтересно. По это причине науку называют символическим описанием мира. Цель науки — истина. Но в жизни человека большую роль играет не только истина, но также доброта, справедливость, прекрасное, возвышенное. О них наука мало что может сказать. Поэтому абсолютизация научного общественного сознания приводит к очерствению человека, к дегуманизации общественных отношений.
31 Понятие мировоззрения и его структура.
Мировоззрение – необходимая часть духовной культуры общества, внутреннего мира каждой человеческой личности. Разнородные блоки знаний, убеждений, мыслей, образов, идеалов, чувств и настроений, стремлений и надежд, соединясь в целостной картине окружающей действительности, предстают как более или менее разработанное, упорядоченное или хаотичное, верное или иллюзорное понимание людьми мира в целом, его частей и состояний; как осознание человеком самого себя и своего места в мире, как память о прошлом, видение настоящего и предвосхищение будущего. В состав мировоззрения входят и играют в нём каждое свою специфическую роль повседневные впечатления, обыденные или житейские практические знания, профессиональные умения, глубокие научные истины. Все эти компоненты составляют жизненный опыт как отдельного человека, так и некоторой общности людей – группы или массы, и чем солиднее, чем богаче содержанием этот жизненный опыт, тем более прочную опору получает деятельность личности и общества. Однако знания никогда не заполняют собой всё поле мировоззрения. Кроме знаний о мире и самом человеке как его элементе в мировоззрении осмысливается весь уклад человеческой жизни, выражаются определённые системы ценностных ориентаций – суждения о добре и зле, благе и справедливости, красоте и уродстве, дружбе и вражде, любви и ненависти и т.п. Здесь создаются образы прошлого и конструируются проекты будущего, получают одобрение или осуждение различные мотивы и способы поведения и всей жизни в целом. Итак: мировоззрение есть целостная совокупность знаний, представлений, суждений, оценок и принципов, определяющих самое общее видение и понимание мира, места в нём человека, и вместе с тем формирующее жизненные позиции, структуры поведения и программы деятельности людей. В мировоззрении в обобщённом виде представлены познавательная, ценностная и поведенческая стороны человеческого существования. Мифология – самая древняя форма мировоззрения. Она возникла в незапамятные времена и представляла собой синкретичную, то есть целостную, нерасчленённую эмоциональную и рациональную, теоретическую и практическую, реалистическую и фантастическую картину действительности. В мифах причудливо переплетались предания старины, правдивые повествования об исторических событиях, путешествиях в другие страны, происхождении ремёсел, наблюдениях за природой, и вместе с тем вымышленные рассказы о богах и героях, волшебных вещах и явлениях, чудесных превращениях, удивительных существах. Религия в своих зародышевых формах появилась также в глубокой древности в виде анимизма – одушевления живых и неживых существ и предметов окружающего мира; тотемизма – поклонения своим животным предкам; фетишизма – наделения волшебными свойствами различных вещей и явлений; магии – веры в способность человека с помощью ритуальных действий влиять на других людей, на животных и природные силы, и даже на богов и духов. Как разновидности магии существовали колдовство, ведовство, шаманство, знахарство и тому подобное.
32 Философия и наука.
Философия на протяжении всего своего развития была связана с наукой, хотя сам характер этой связи, а точнее, соотношение философии и науки с течением времени менялось. На начальном этапе философия была единственной наукой и включала в себя всю совокупность знаний. Так было в философии древнего мира и в период средневековья. В дальнейшем развертывается процесс специализации и дифференциации научных знаний и их отмежевания от философии. Этот процесс интенсивно идет, начиная с XV-ХVI вв. и достигает верхнего предела в ХVII-ХVIII вв. На этом втором этапе конкретно-научное знание носило преимущественно эмпирический, опытный характер, а теоретические обобщения делала философия, притом чисто умозрительным путем. При этом достигались нередко и положительные результаты, но было нагорожено и немало вздора. Наконец, в третий период, начало которого относится к Х1Х в., наука частично перенимает у философии и теоретическое обобщение своих результатов. Универсальную, философскую картину мира философия может теперь строить лишь вместе с наукой, на основе обобщения конкретно-научных знаний. Необходимо еще раз подчеркнуть, что типы мировоззрения, в том числе и философского, многообразны. Последнее может быть и научным, и ненаучным. Научное философское мировоззрение в большей мере формирует и представляет учения философского материализма, начиная с наивного материализма древних через материалистические учения ХVII-ХVIII вв. к диалектическому материализму. Существенным приобретением материализма на этом этапе его развития явилась диалектика, которая, в отличие от метафизики, рассматривает мир и отражающее его мышление во взаимодействии и развитии. Диалектика уже потому обогатила материализм, что материализм берет мир таким, каков он есть, а мир развивается, тон диалектичен и в силу этого без диалектики не может быть понят. Философия и наука тесно взаимосвязаны. С развитием науки, как правило, происходит прогресс философии: с каждым делающим эпоху открытием в естествознании, как отмечал еще Ф. Энгельс, материализм должен менять свою форму. Но нельзя видеть и обратных токов от философии к науке. Достаточно указать на идеи атомизма Демокрита, оставившие неизгладимый след в развитии науки. Философия и наука рождаются в рамках конкретных типов культуры, взаимно влияют друг на друга, решая при этом каждая свои задачи и взаимодействуя в ходе их решения. Философия намечает пути разрешения противоречий на стыках наук. Она также призвана решать и такую задачу, как уяснение самых общих оснований культуры вообще и науки, в частности. Философия выступает как мыслительный инструмент, она вырабатывает принципы, категории, методы познания, которые активно применяются в конкретных науках. В философии, таким образом, отрабатываются общемировоззренческие и теоретико-познавательные основы науки, обосновываются ее ценностные аспекты. Полезна или вредна наука? Ответ на этот вопрос и подобные ему помогает в наши дни найти именно философия. Возникновение первых научных учений относят к 6 в до н.э. Философское знание всегда было переплетено с естественнонаучным. Философия постоянно обрабатывала информацию из различных областей познания. В содержание философского знания входят такие понятия как атом, вещество и некоторые общие законы естествознания. Философия — это рационально-теоретическое мировоззрение. Познание — деятельность по получению, хранению, переработке и систематизации знаний об объектах. Знание — результат познания. Философия не удовлетворяет только 5 критерию (не всякое философское учение может быть воспроизведено через практику), поэтому философия — это наука, но особого рода. Как и наука, философия ищет истину, выявляет закономерности, выражает результат исследования через систему понятий, категорий. Однако в философии объект исследования рассматривается через призму отношения человека к миру, в ней существует антропный принцип, всякий оценочный момент содержит элемент субъективности. Науки нет без философии, а философии — без науки. Философия в том виде, в каком она есть сейчас, не была бы возможна без внешних по отношению к человеку, ее источнику, условий: уровень, достигнутый наукой в быту, высвобождает колоссальное количество времени для размышлений, никак не связанных с заботой о добывании куска хлеба насущного, защиты себя и близких от внешней среды. Только того, что сейчас человек спит в достаточно хороших условиях, хорошо питается, конечно, явно не достаточно для производства философской мысли, но это является хорошим подспорьем. И наоборот, наука (настоящая наука) без философии невозможна вдвойне, так как научные открытия (да и просто научную работу) необходимо осознавать, осмысливать, переживать, иначе это не будут открытия, а будет простая механическая работа по добыванию, отниманию у Природы новых, мертвых знаний. Мертвое же знание не может дать человеку ничего хорошего. Именно поэтому настоящий ученый должен быть, прежде всего, философом, а лишь затем естествоиспытателем, экспериментатором, теоретиком. Истина научная являет собой объективное знание. Она делает человека богаче в материальном плане, сильнее, здоровее, может быть даже повышает его самооценку. То есть она сугубо материальна, не сама по себе конечно, а по проявлениям. Философская же истина даже по проявлениям нематериальна, так как она есть, прежде всего, некий продукт деятельности человеческого сознания, причем именно разумно-нравственной его сферы. Итак, наука и философия – не одно и тоже, хотя у них и немало общего. Общее между философией и наукой заключатся в том, что они: 1. Стремятся к выработке рационального знания; 2. Ориентированы на установление законов и закономерностей исследуемых объектов и явлений; 3.Выстраивают категориальный аппарат (свой язык) и стремятся к построению целостных систем. Разное, что: 1. Философия всегда представлена адресно, т.е. тем или иным философом, когда его идеи, труды могут быть самодостаточными и не зависеть от того, разделяют или не разделяют их другие философы. Наука же в конечном счёте – плод коллективного труда; 2. В философии (в отличие от конкретных наук) нет единого языка и единой системы. Плюрализм взглядов здесь – норма. В науке же – монизм, т.е. единство взглядов, как минимум, на основные принципы, законы, язык; 3. Философские знания не проверяемы экспериментально (иначе они становятся научными); 4. Философия не может дать точного прогноза, т.е. не может экстраполировать достоверные знания в будущее, ибо таковыми не обладает. Отдельный философ на основе определённой системы взглядов может лишь предсказывать, но не прогнозировать или моделировать, как доступно учёноному. Соотношение философии и науки можно наглядно показать на кругах Эйлера, откуда хорошо видно, что их объёмы совпадают лишь частично. Область совпадений их объёмов (заштрихованная часть) относится и к науке в её собирательном смысле и одновременно к философии, в той её части, где дело касается категорий, методологий, систематизации и т.п. Незаштрихованная часть объёма понятия «наука» — конкретные дисциплины, в понятии же «философия» незаштрихованная часть означает всё то, что отличает философию от науки и о чём уже так много было сказано. Этика и эстетика являются философскими дисциплинами, так как природа проблем этих дисциплин сродни философским проблемам.
33 Основной вопрос философии. Антитеза материализма и идеализма.
Основно́й вопро́с филосо́фии — метафилософская и историко-философская концепция в философии марксизма, согласно которой основной, если не единственной проблемой философии на протяжении всей её истории является вопрос об отношении сознания к материи, мышления к бытию, духа к природе. Основной вопрос философии имеет онтологический и гносеологический аспекты. Марксизм выделяет два основных варианта решения основного вопроса философии: материализм — примат материи над сознанием, идеализм — примат идеи над материей.
Материали́зм (от лат. materialis — вещественный) — философское мировоззрение, в соответствии с которым материя (объективная реальность) является онтологически первичным началом (причиной, условием, ограничением), а идеальное (понятия, воля, дух и тому подобное) — вторичным (результатом, следствием). В вечном споре материализм представляет собой противовес идеализму. Для материализма характерна опора на науку, доказательность и проверяемость утверждений. Однако нужно учитывать, что следствием применения критерия Поппера к философскому всеобъемлющему понятию является невозможность научными методами ни опровергнуть материализм, ни строго доказать его. Наука неоднократно опровергала идеалистические взгляды. Например, биологическая эволюция опровергла идеалистические представления о разумном («по образу и подобию», с целью, по замыслу) сотворении человека и других живых организмов. Не менее часто опровергались и материалистические идеи — ушли в прошлое геоцентрическая система мира, теплород. Разница лишь в том, что материалистические теории заменяются новыми материалистическими взглядами, в то время как идеалистическим теориям не всегда на смену приходит новая идеалистическая концепция, иногда их сменяют материалистические подходы.
Идеализм (фр. idéalisme, через латинский от греч. idealis, греч. idéa — идея) — термин для обозначения широкого спектра философских концепций и мировоззрений, не считающих единственно подлинной реальностью чувственно воспринимаемую, а жизненные ценности — сводящимися к телесным вещам и их денежному эквиваленту. Во многих историко-философских трудах проводится дихотомия, считающая противопоставление идеализма материализму сущностью философии. Философская концепция, противоположная материализму. Идеализм утверждает первичность духовного по отношению к материальному. Термин «идеализм» появился в XVIII веке. Впервые его употребил Лейбниц, говоря о философии Платона. Выделяется две основных ветви идеализма — объективный идеализм и субъективный идеализм.
34 Основные философские категории. Их смысл и взаимосвязь.
Бытие Любое философское рассуждение начинается с понятия о бытии. Вопрос о том, что такое бытие, постоянно присутствует в любом философствовании. Он возник вместе с зарождением философии и будет постоянно сопровождать ее, пока существует мыслящее человечество. Это вечный вопрос. И глубина его содержания неисчерпаема. Под бытием в самом широком смысле этого слова имеется в виду предельно общее понятие о существовании, о сущем вообще. Бытие и реальность как всеохватывающие понятия — это синонимы. Бытие есть все то, что есть. Это и материальные вещи, это и все процессы (физические, химические, геологические, биологические, социальные, психические, духовные), это их свойства, связи и отношения. Плоды самой буйной фантазии, сказки, мифы, даже бред больного воображения — все это тоже существует как разновидность духовной реальности, как часть бытия. Антитезой бытия является ничто. Даже на поверхностный взгляд бытие не статично. Все конкретные формы существования материи, например самые крепкие кристаллы, гигантские звездные скопления, те или иные растения, животные и люди, как бы выплывают из небытия (их ведь именно вот таких когда-то не было) и становятся наличным бытием. Бытие вещей, как бы много времени оно ни продолжалось, приходит к концу и «уплывает» в небытие как данная качественная определенность, например именно этот человек. Переход в небытие мыслится как разрушение данного вида бытия и превращение его в иную форму бытия. Точно так же возникающая форма бытия есть результат перехода одной формы бытия в иную: бессмысленна попытка представить себе самосозидание всего из ничего. Так что небытие мыслится как относительное понятие, а в абсолютном смысле небытия нет. Абсолютное бытие противостоит небытию как тому, что было и чего уж нет или еще не стало, а может, и никогда не станет. Бытие не безразлично для обладающей им реальности. Слепой жаждой бытия преисполнено все конкретно-сущее, что проявляется даже в простейших механических процессах в виде инерции, а также в различного рода новообразованиях. Книга Бытия есть первая книга Священного Писания (первая книга Моисеева). В горящем, но не сгорающем кусте, купине неопалимой, явившийся на горе Хорив Моисею Господь так объявил ему о Своем имени: «Аз есмь Сущий (IEHOVAH). И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий послал меня к вам» (Исх. 3:14). Постижение категории бытия, раскрывавшейся в разные времена с разных сторон и с разной степенью полноты, неотделимо от истории, философии.
Материя Первое, что поражает воображение человека, когда он наблюдает окружающий мир, — это удивительное многообразие предметов, процессов, свойств и отношений. Нас окружают леса, горы, реки, моря. Мы видим звезды и планеты, восхищаемся красотой северного сияния, полетом комет. Разнообразие мира не поддается счету. Нужно иметь большую силу мысли и богатое воображение, чтобы увидеть за многообразием вещей и явлений мира их общность и единство. У всех предметов и процессов внешнего мира есть такой общий признак: они существуют вне и независимо от сознания, отражаясь прямо или косвенно в наших ощущениях. Другими словами, они объективны. Прежде всего по этому признаку философия объединяет и обобщает их в одном понятии материи. Когда говорится о том, что материя дана нам в ощущениях, то имеется в виду не только прямое восприятие предметов, но и косвенное. Мы не может видеть, осязать, например, отдельные атомы. Но мы ощущаем действие тел, состоящих из атомов. Когда человек ставит себе цель отыскать единообразную материю как некоторое первоначало всего, то он поступает таким же образом, как если бы вместо вишен и груш захотел съесть плод вообще. Но это тоже абстракция. Материю нельзя видеть, осязать, пробовать на вкус. То, что видят, осязают, есть определенный вид материи. Материя не есть одна из вещей, существующих наряду с другими. Все существующие конкретные материальные образования и есть материя в различных ее формах, видах, свойствах и отношениях. Не существует «безликой» материи. Материя — это не реальная возможность всех форм, а действительное их бытие. Единственным относительно отличным от материи свойством является лишь сознание, дух. Каждое сколько-нибудь последовательное философское мышление может выводить единство мира либо из материи, либо из духовного начала. В первом случае мы имеем дело с материалистическим, а во втором — с идеалистическим монизмом (от греч. один, единственный). Существуют философские учения, которые стоят на позициях дуализма (от лат. двойственный). Некоторые философы усматривают единство предметов и процессов в их реальности, в том, что они существуют. Это действительно есть то общее, что объединяет все в мире. Но принцип материального единства мира означает не эмпирическое сходство или тождество конкретных существующих систем, элементов и конкретных свойств и закономерностей, а общность материи как субстанции, как носителя многообразных свойств и отношений. Бесконечное мироздание как в великом, так и в малом, как в материальном, так и в духовном неотступно подчиняется универсальным законам, связующим все в мире в единое целое. Материалистический монизм отвергает воззрения, выделяющие сознание, разум в особую, противостоящую природе и обществу субстанцию. Сознание — это и познание действительности, и ее составная часть. Между законами движения мира и сознанием человека нет непроходимой пропасти. Сознание принадлежит не к какому-то потустороннему, а к материальному миру, хотя и противостоит ему как духовность. Оно не сверхъестественный уникум, а естественное свойство высокоорганизованной материи. Материя в физическом смысле имеет разнообразное, прерывистое строение. Она состоит из частей различной величины, качественной определенности: элементарных частиц, атомов, молекул, радикалов, ионов, комплексов, макромолекул, коллоидных частиц, планет, звезд и их систем, галактик. Ныне обнаружено более 30 различных элементарных частиц, а вместе с резонансами (частицами, живущими очень короткое время) их насчитывается около 100. Предпринимаются попытки найти глубокую внутреннюю связь между элементарными частицами и создать для них нечто вроде Периодической таблицы Д.И. Менделеева. Элементарные частицы различаются по массе покоя и в соответствии с этим разделяются на лептоны (легкие частицы), мезоны (средние частицы) и барионы (тяжелые частицы). Наряду с этим существуют частицы, не обладающие массой покоя, например фотоны. Атомы построены из положительно заряженных ядер и отрицательно заряженных электронных оболочек. Ядра состоят из протонов и нейтронов, вместе именуемых нуклонами. От «прерывных» форм материи неотделимы «непрерывные» формы. Это разные виды полей — гравитационные, электромагнитные, ядерные. Они связывают частицы материи, позволяют им взаимодействовать и тем самым существовать. Так, без полей тяготения ничто не объединяло бы звезды в галактики, а само вещество — в звезды. Не было бы ни Солнечной системы, ни самого Солнца, ни планет. Вообще все тела перестали бы существовать: без электрических и магнитных полей ничто не связывало бы атомы в молекулы, а электроны и ядра — в атомы. Мир и все в мире — это не хаос, а закономерно организованная система, иерархия систем. Под структурностью материи подразумевается внутренне расчлененная целостность, закономерный порядок связи элементов в составе целого. Бытие и движение материи невозможны вне ее структурной организации. Понятие структуры применимо не только к различным уровням материи, но и к материи в целом. Устойчивость основных структурных форм материи обусловлена существованием ее единой структурной организации. В этом смысле можно сказать, что каждый элемент материи как бы несет на себе печать мирового целого. В частности, как показывает наука, электрон имеет прямое отношение к Космосу, и понимание Космоса невозможно без рассмотрения электрона. Один из атрибутов материи — ее неуничтожимость, которая проявляется в совокупности конкретных законов сохранения устойчивости материи в процессе ее изменения. Исследуя фундамент материи, современная физика открыла всеобщую превращаемость элементарных частиц. В непрерывном процессе взаимных превращений материя сохраняется как субстанция, т.е. как основа всех изменений. Превращение механического движения вследствие трения приводит к накоплению внутренней энергии тела, к усилению теплового движения его молекул. Тепловое движение в свою очередь может превратиться в излучение. Закон сохранения и превращения энергии гласит: какие бы процессы превращения ни происходили в мире, общее количество массы и энергии остается неизменным. Любой материальный объект существует лишь в связи с другими и через них он связан со всем миром. Принцип неуничтожимости и несотворимости материи имеет большое методологическое значение. Руководствуясь им, наука открыла такие фундаментальные законы, как законы сохранения массы, энергии, заряда, четности и многие другие, позволившие глубже и полнее понять процессы, которые происходят в различных областях природы. Важнейшие законы научного познания служат и орудием критики ошибочных воззрений.
продолжение
--PAGE_BREAK-- Движение Мир находится в постоянном движении: у него нет «выходных дней» для покоя. Движение — это способ существования сущего. Быть — значит быть в движении, изменении. Нет в мире неизменных вещей, свойств и отношений. Мир слагается и разлагается, он никогда не бывает чем-то законченным. Движение несотворимо и неуничтожимо. Оно не привносится извне. Движение сущего есть самодвижение в том смысле, что тенденция, импульс к изменению состояния присущи самой реальности: она есть причина самой себя. Поскольку движение несотворимо и неуничтожимо, оно абсолютно, непреложно и всеобще, проявляясь в виде конкретных форм движения. Если абсолютность движения обусловлена его всеобщностью, то относительность — конкретной формой его проявления. Формы и виды движения многообразны. Они соответствуют уровням структурной организации сущего. Каждой форме движения присущ определенный носитель — субстанция. Так, элементарные частицы являются носителями разнообразных процессов взаимопревращений, элементы атомного ядра — носителями ядерной формы движения, элементы атома — носителями внутриатомной формы движения, элементы молекул и молекулярных соединений — носителями химической формы движения, и т.д. вплоть до социальной формы, которая в ряду известных форм движения является высшей. Движение любой вещи осуществляется только в отношении к некоторой другой вещи. Понятие движения отдельного тела — чистая бессмыслица. Для изучения движения какого-либо объекта нужно найти систему отсчета — другой объект, по отношению к которому можно рассматривать интересующее нас движение. В бесконечном потоке никогда не прекращающегося движения сущего всегда присутствуют моменты устойчивости, проявляющиеся прежде всего в сохранении состояния движения, а также в форме равновесия явлений и относительного покоя. Как бы ни изменялся предмет, пока он существует, он сохраняет свою определенность. Река не перестает быть рекой из-за того, что она течет: бытие реки и заключается в ее течении. Обрести абсолютный покой означает перестать существовать. Все относительно покоящееся неизбежно причастно к какому-либо движению и в конечном счете — к бесконечным формам его проявления в мироздании. Покой всегда имеет только видимый и относительный характер.
Пространство и время Все тела имеют определенную протяженность — длину, ширину, высоту. Они различным образом расположены друг относительно друга, составляют части той или иной системы. Пространство есть форма координации сосуществующих объектов, состояний материи. Оно заключается в том, что объекты расположены вне друг друга (рядом, сбоку, внизу, вверху, внутри, сзади, спереди и т.д.) и находятся в определенных количественных отношениях. Порядок сосуществования этих объектов и их состояний образует структуру пространства. Явления характеризуются длительностью существования, последовательностью этапов развития. Процессы совершаются либо одновременно, либо один раньше или позже другого; таковы, например, взаимоотношения между днем и ночью, зимой и весной, летом и осенью. Все это означает, что тела существуют и движутся во времени. Время — это форма координации сменяющихся объектов и их состояний. Оно заключается в том, что каждое состояние представляет собой последовательное звено процесса и находится в определенных количественных отношениях с другими состояниями. Порядок смены этих объектов и состояний образует структуру времени. Пространство и время — это всеобщие формы существования, координации объектов. Всеобщность этих форм бытия заключается в том, что они — формы бытия всех предметов и процессов, которые были, есть и будут в бесконечном мире. Не только события внешнего мира, но и все чувства, мысли происходят в пространстве и во времени. В мире все простирается и длится. Пространство и время обладают своими особенностями. Пространство имеет три измерения: длину, ширину и высоту, а время лишь одно — направление от прошлого через настоящее к будущему.Пространство и время существуют объективно, их существование независимо от сознания. Их свойства и закономерности также объективны, не являются порождением всегда субъективной мысли человека.
Единство материи, движения, пространства и времени Идея абсолютного пространства и времени соответствовала определенной физической картине мира, а именно: системе взглядов на материю как на совокупность отграниченных друг от друга атомов, обладающих неизменными объемом и инертностью (массой) и действующих друг на друга мгновенно либо на расстоянии, либо при соприкосновении. Изменение физической картины мира изменило и воззрения на пространство и время. Открытие электромагнитного поля и выяснение несводимости поля к состояниям механической среды — мирового эфира — вскрыли несостоятельность классической картины мира. Оказалось, что материя не может быть представлена как совокупность отдельных, строго отграниченных друг от друга элементов. В действительности частицы вещества связаны друг с другом в единые системы полем, действие которого передается с конечной скоростью, одинаковой в любой замкнутой системе (в вакууме — со скоростью света). Огромный вклад в разработку научных представлений о связи пространства и времени с движущейся материей внес Н.И. Лобачевский. Им была выдвинута идея, согласно которой закономерности геометрии могут быть различными в разных масштабах. Лобачевский пришел к очень важному не только для геометрии, но и для философии выводу: свойства пространства не являются всегда и везде одинаковыми и неизменными. Он создал неевклидову геометрию, которая является более общей и включает в себя евклидову геометрию как частный случай, отражающий пространственные отношения, воспринимаемые нами в повседневном опыте. В ней через точку, взятую вне прямой, можно провести не одну (как в геометрии Евклида), а бесчисленное множество прямых, не пересекающихся с данной. Сумма углов треугольника в этой геометрии не остается постоянной и равной 180°, а меняется в зависимости от изменения длины его сторон и при этом всегда оказывается меньше 180°. Б. Риман создал еще одну неевклидову геометрию. В ней через точку, взятую вне прямой, нельзя провести ни одной прямой, не пересекающей данную. Идеи Лобачевского получили свое дальнейшее развитие и конкретизацию в современной физике. Великое научное открытие XX в. — теория относительности, созданная А. Эйнштейном, — вскрыло конкретные связи пространства и времени с движущейся материей и друг с другом, выразив эти связи строго математически в определенных законах. Одним из выражений связи пространства и времени с движением материи является тот факт, обнаруженный теорией относительности, что одновременность событий не абсолютна, а относительна. Оказывается, что и расстояние между какими-либо телами, находящимися в пространстве на конечном удалении друг от друга, неодинаково в различных движущихся инерциальных системах. С возрастанием скорости длина тела сокращается. В мире нет единственной длины тела: она меняется в зависимости от системы отсчета. Подобно этому промежуток времени между какими-либо событиями различен в различных движущихся материальных системах — с возрастанием скорости он уменьшается. Такая зависимость протяженности тел и временных промежутков от скорости движения свидетельствует о внутреннем единстве пространства и времени. Итак, в мире все пространственно и временно. Пространство и время абсолютны. Но поскольку это формы движущейся материи, они обусловлены ею, как форма своим содержанием, и каждый уровень движения материи характеризуется своей пространственно-временной структурой.
35 Понятие материи. Свойства материи. Способы движения материи. Пространство и время.
Учение о материи. Понятие материи возникло еще в античной философии. Само слово “материя” заимствовано из ткаческого ремесла и в дословном переводе значит “основа”. До сих пор в ткаческом производстве существует такая операция: сколачивается деревянная рама, на которую натягиваются вертикальные нити. Такая конструкция и называется основой. Затем с помощью челнока вертикальные нити переплетаются горизонтальными, и получается кусок ткани. Кстати, мы и сейчас говорим: в универмаге продаются сатин, саржа, шелк и другие материи. Понятно, что в философии слово “материя” используется в переносном смысле, как термин, и по мере развития философского знания понятие материи становится все более общим и абстрактным. В истории философии известно четыре последовательно сменявших одна другую модели материи: субстратная, субстанциональная, атрибутивная и реляционная. Субстратная модель материи сложилась в античной философии, где материя понималась как субстрат – нижний слой – всего существующего, как материал, из которого все состоит. Первые философы – ионийцы – традиционно выделяли в многообразии сущего четыре стихии, простейших вещества: землю, воду, воздух и огонь, и полагали, что одна из них есть первая стихия, а остальные производны. Так, Фалес Милетский учил: все из воды происходит и в воду обращается; вода есть первое, из чего все возникает, и она есть последнее, во что все превращается. Варианты были разные: Анаксимен считал первой стихией воздух, а Гераклит Эфесский – огонь. Хотя эти идеи выглядят архаично, многое в них созвучно нашим современным представлениям. Так, водород – это простейший элемент таблицы Менделеева, это самое распространенное вещество во Вселенной и это материал для термоядерного синтеза всех остальных химических элементов. Кислород – элемент, обеспечивающий процессы окисления и горения, без него невозможны химические реакции и дыхание жизни. Наконец, согласно современным космологическим представлениям, наша Вселенная возникла около 20 млрд лет тому назад в результате Большого взрыва сингулярного состояния вещества и первоначально была распухающим комом плазмы огромной температуры. Прав Гераклит: все из огня! Еще более современным выглядит учение мегарских философов – Демокрита и Эпикура – о том, что все состоит из мельчайших неделимых частиц: атомов. Атом – дословно “неразрезаемый”. Атомы различаются по весу, по величине и по фигуре; они носятся в пустоте, сталкиваются, сцепляются друг с другом и, образуя различные сочетания, порождают в одном случае гору, в другом – дерево, в третьем – человека и т. д. Идея атомного строения всего сущего возродилась в классическом естествознании Ньютона, Лавуазье, Ломоносова, употреблявших термин “корпускула” – дословно “тельце”. Она существует и в современной науке, хотя природу атома мы себе представляем совершенно иначе, а именно, с позиций электромагнитной теории. Тем не менее и сейчас мы оперируем понятиями “атомный вес”, “размеры атома”, “конфигурация орбит электронов” и т. п. Понятие материи фигурировало и в учениях идеалистов — Платона об идеях и Аристотеля о формах. И здесь материя понималась как материал, но только пассивный, косный, которому придает тот или иной образ внешнее идеальное начало, подобно тому, как гончар из куска глины может вылепить кувшин или блюдо, воплощая в субстрате свой мысленный замысел. Субстациональная модель утвердилась в средневековой философии. Здесь материю трактовали как субстанцию, дословно – “конечную остановку” множества воплощений и превращений. Субстанция в понимании средневековых мыслителей – это носительница всех свойств, сущность, не нуждающаяся ни в чем внешнем для своего существования, или автономная система, как говорим мы сейчас. Это понятие использовали алхимики и астрологи, такие, как Парацельс и Нострадамус, и многие другие. Поставив перед собой задачу отыскать “философски камень”, превращающий в золото любые металлы, “эликсир жизни”, возвращающий молодость и продлевающий жизнь, “панацею”, лекарство от всех болезней, они открыли множество химических веществ: металлы, газы, кислоты, щелочи, соли; разработали технику химических экспериментов — реакции окисления и восстановления, растворение и выпаривание; создали химическую посуду – колбы и реторты, которой мы пользуемся и по сей день. Алхимики полагали, что все открытые ими вещества суть лишь модусы, разновидности некого правещества, которые они называли “квинтэссенция” — пятая, после четырех стихий древних греков, сущность, и считали, что квинт- эссенция – это и есть субстанция всего сущего, и если удастся выделить ее в чистом виде, она то и будет философским камнем, эликсиром жизни и панацеей. Многовековые попытки “получить в осадке” квинтэссенцию не привели к успеху, и тогда стали говорить, что субстанция всегда остается “в тени”, она прячется под масками своих модусов, никогда не проявляясь отдельно от них, но в этом случае субстанция оказывается абстрактным понятием, выражающим общее, основу, материю в многообразии веществ. Следующий шаг в обобщении понятии материи сделала философия Нового времени. Здесь возникает атрибутивная модель материи – от слова ”атрибут”: неотъемлемое свойство. На смену алхимии и астрологии приходит опытное, экспериментальное естествознание, в авангарде которого находится физика – учение о телах – и особенно ее раздел механика, основы которой заложили Галилей и Ньютон. Согласно механистическим представлениям всему сущему принадлежит общее фундаментальное свойство – это свойство массы, которую определяли как количество вещества. Именно это свойство фигурирует в формулах законов механики и закона всемирного тяготения. Это-то свойство-атрибут и стало основанием определения: материя есть все то, что обладает массой. Еще проще: материя – это вещество. Отсюда вытекают и другие свойства материи: тяжесть, непроницаемость, инертность, объем и т. п. Механика добилась огромных успехов и в теории, и в технических приложениях, тем не менее, уже с середины XIX века механистическая модель материи начинает разрушаться. Первая брешь в ней была пробита созданием теории электромагнитного поля Фарадеем и Максвеллом. Однако ученые не сразу поняли фундаментальный характер новых идей и стали говорить о том, что существует два вида материи: вещество и поле. Но оказалось, что дело обстоит сложнее. Следующий шаг сделал немецкий физик Рентген, открывший проникающее излучение, затем француз Беккерель открыл явление радиоактивности, а англичане Томпсон и Розерфорд пришли к выводу о сложном строении атома и создали его первую – “планетарную“ модель. В начале XX века появилась теория относительности Эйнштейна, а затем и квантовая механика, после чего стало ясно, что атомы сложны, имеют электромагнитную природу, а свойство массы переменно, зависит от взаимодействия и движения тел и ни в коем случае не является атрибутом. С позиций квантовой механики вещество и поле – это две идеализации, одной и той же физической реальности, масса выражает лишь ее частный аспект, не более того; масса есть лишь физическое свойство и она нехарактерна для химических, биологических и уж тем более для социальных объектов. Реляционная модель материи начала формироваться еще до переворота в естествознании. Первым эту модель предложил французский энциклопедист Гольбах, а затем она утвердилась в диалектическом материализме. Ее смысл: нет никакой необходимости связывать понятие материи с теми или иными конкретными свойствами явлений действительности; достаточно задать от- ношение – по латыни “реляцио” – нашего сознания, познающего субъекта к этим явлениям. Важнейшим понятием реляционной модели стало понятие “объективная реальность”, то есть все то, что существует само по себе, вне и независимо от нашего сознания. Отсюда и определение, которое сформулировал Ленин в книге “Материализм и эмпириокритицизм”, а именно: материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, “фотографируется”, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них. Еще проще: материя есть все то, что, действуя на наши органы чувств, производит ощущения, и далее: единственное “свойство” материи, с признанием которо- го связан философский материализм, это свойство “быть объективной реальностью, существовать вне и независимо от нашего сознания”. Современная научная картина мира. В XX веке утвердился структурно-функциональный подход к проблеме классификации объективной реальности. В основу этой классификации положен древний принцип “все сущее состоит из частей” и идеи Берталанфи, современного создателя общей теории систем. Выглядит эта классификация следующим образом: любая система есть совокупность элементов, и она же есть элемент более сложной системы. Природа – это большая матрешка! Так, атом состоит из элементарных частиц; из атомов состоят молекулы; из молекул состоят различные вещества; из веществ состоят живые клетки; из клеток построены организмы; из организмов образованы животные сообщества: популяции, виды, экосистемы; из органических и неорганических элементов строится социальная система, человеческая культура, ноосфера; она, вместе с биосферой, литосферой, атмосферой и т. д. составляет часть планеты Земля; Земля есть часть Солнечной системы; Солнечная система есть часть галактики Млечный Путь; наша галактика – часть Метагалактики; Метагалактика – часть нашей Вселенной. Более того, на уровне научных гипотез или же философии природы имеется идея, согласно которой элементарные частицы состоят из еще более фундаментальных образований – кварков, превосходящих по массе сами элементарные частицы во много раз, а кварки построены из фридмонов или планкеонов, своего рода микро-”черных дыр” с огромной плотностью вещества, а в последних скрыты целые вселенные. Получается так, что мегамир и микромир смыкаются друг с другом, а объективная реальность замкнута сама на себя, что напоминает образ мира в древней восточной философии: змея, кусающая себя за хвост. Фигурально говоря, открыв маленькую матрешку, мы обнаружим, что в ней скрыта самая большая. Ограниченность реляционной модели. Хотя реляционная модель и позволила преодолеть недостатки редукционизма – сведения абстрактного понятия материи к частным, как правило, – физическим свойствам и расширила объем категории на химические, биологические и социальные системы, сама эта модель столкнулась с существенными трудностями. Во-первых, в этой модели материя – это все то, что существует объективно. Однако такое понятие слишком широко и поэтому бессодержательно. Определяя объективную реальность как совокупность разнообразных систем, мы не находим существенного, специфического качества, их объединяющего, и оказываемся в ситуации неопределенности подобно тому, как если бы мы лес трактовали как совокупность елей, берез и осин, фауну как совокупность лис, волков, зайцев и пр., а общество как совокупность разнообразных стран и народов. Это, по сути дела, тот же редукционизм, разве только не такой примитивный, как физический. Во-вторых, определяя понятие материи через отношение сознания к объективной реальности, мы выходим за рамки собственно отнологии, поскольку отношение “оригинал-копия”, “материя дана нам в ощущениях” – это гносеологическое, чисто познавательное отношение, которое задает не само существование объекта, а лишь правильность или ошибочность его отображения. Если этим отношением оперировать в онтологии, мы получим некую выделенную систему отсчета: познающий человек займет привилегированное положение среди других фрагментов реальности, что неминуемо приведет нас к антропоцентризму и субъективизму, то есть к абсолютизации нашей собственной точки зрения. В-третьих, определяя материю как объективную реальность, как реальность вне нас, мы в недоумении остановимся перед вопросом о том, что представляет собой субъективная реальность, реальность в нас самих, в нашей психике и в нашем мышлении. Отвергая наличие духовной субстанции во внешнем мире, мы ее получим в мире внутреннем, а это ведет к удвоению реальности, дуализму, и тем самым к нарушению принципа материального единства мира, что не вяжется с естествознанием. Ссылки на то, что сознание является свойством высокоорганизованной материи неубедительны: свойство не может противопоставляться своему носителю. В определении реляционной модели материя есть все то, что не сознание; носитель есть все то, что не свойство; но это абсурд. В-четвертых, понятие материи в реляционной модели константно, фиксировано раз и навсегда: отношение субъекта к объекту в процессе познания инвариантно. Парадокс, но в диалектическом материализме базовое понятие онтологии оказывается недиалектическим, то есть не развивающимся, заданным однозначно и в силу этого застывшим и жестким. Такое определение не будет пересмотрено никогда, но это уже весьма сомнительная претензия на абсолютную истину. Высказанные соображения заставляют искать другие пути реализации фундаментальной идеи философии природы – идеи единства в многообразии. Но прежде, чем к ним обратиться, рассмотрим еще одно базовое понятие онтологии – категорию “бытие”
36 Проблема познания в философии. Структура знания.
Особого рассмотрения заслуживает вопрос о структуре научного знания. В ней необходимо выделить три уровня: эмпирический, теоретический, философских оснований. На эмпирическом уровне научного знания в результате непосредственного контакта с реальностью ученые получают знания об определенных событиях, выявляют свойства интересующих их объектов или процессов, фиксируют отношения, устанавливают эмпирические закономерности. Для выяснения специфики теоретического познания важно подчеркнуть, что теория строится с явной направленностью на объяснение объективной реальности, но описывает непосредственно она не окружающую действительность, а идеальные объекты, которые в отличие от реальных объектов характеризуются не бесконечным, а вполне определенным числом свойств. Например, такие идеальные объекты, как материальные точки, с которыми имеет дело механика, обладают очень небольшим числом свойств, а именно, массой и возможностью находиться в пространстве и времени. Идеальный объект строится так, что он полностью интеллектуально контролируется. Теоретический уровень научного знания расчленяется на две части: фундаментальные теории, в которых ученый имеет дело с наиболее абстрактными идеальными объектами, и теории, описывающие конкретную область реальности на базе фундаментальных теорий. Сила теории состоит в том, что она может развиваться как бы сама по себе, без прямого контакта с действительностью. Поскольку в теории мы имеем дело с интеллектуально контролируемым объектом, то теоретический объект можно, в принципе, описать как угодно детально и получить как угодно далекие следствия из исходных представлений. Если исходные абстракции верны, то и следствия из них будут верны. Кроме эмпирического и теоретического в структуре научного знания можно выделить еще один уровень, содержащий общие представления о действительности и процессе познания — уровень философских предпосылок, философских оснований. Теория из аппарата описания и предсказания эмпирических данных превращается в знания тогда, когда все ее понятия получают онтологическую и гносеологическую интерпретацию. Иногда философские основания науки ярко проявляются и становятся предметом острых дискуссий (например, в квантовой механике, теории относительности, теории эволюции, генетике и т.д.). В то же время в науке существует много теорий, которые не вызывают споров по поводу их философских оснований, поскольку они базируются на философских представлениях, близких к общепринятым. Необходимо отметить, что не только теоретическое, но и эмпирическое знание связано с определенными философскими представлениями. На эмпирическом уровне знания существует определенная совокупность общих представлений о мире (о причинности, устойчивости событий и т.д.). Эти представления воспринимаются как очевидные и не выступают предметом специальных исследований. Тем не менее, они существуют, и рано или поздно меняются и на эмпирическом уровне. Эмпирический и теоретический уровни научного знания органически связаны между собой. Теоретический уровень существует не сам по себе, а опирается на данные эмпирического уровня. Но существенно то, что и эмпирическое знание неотрывно от теоретических представлений; оно обязательно погружено в определенный теоретический контекст.
37 Сознание как философская проблема. Отражение как свойство сознания. Философские аспекты проблемы сознания.
Материалистическая традиция в философии полагает, что сознание – это философская категория, определяющая высшую форму отражения действительности, способ отношения человека к миру и самому себе, опосредованный общественно-исторической деятельностью людей. Согласно данному определению сознание это философская категория, определяющая высшую форму отражения объективной действительности.
продолжение
--PAGE_BREAK--