Иммиграционныепотоки «юг – север»
Бурные события в маленькой, ноблагополучной Австрии в феврале 2000 г. стали новым рубежом пристальноговнимания мировой общественности к проблемам современных миграций в целом.
Основаниями для обеспокоенности, азатем резко негативной реакции многих стран на эти события явились результатыпарламентских выборов в Австрии в конце 1999 г., успех на этих выборахправорадикальной националистической Австрийской партии свободы (АПС), набравшей27% голосов по сравнению с 7% в 1986 г., заявления ее лидера Йорга Хайдера ивключение ее представителей в состав коалиционного правительства.
АПС добилась такого успеха на выборахне только и не столько потому, что рабочие, крестьяне, государственныеслужащие, пенсионеры, представители свободных профессий разочаровались вполитике правящей коалиции из социалистов и консерваторов. АПС веладемагогическую кампанию, раздувая страхи перед перспективой дальнейшего наплывав страну иностранцев в случае расширения состава Европейского союза (ЕС) исвободного перемещения в пределах границ этого союза. Австрийцы голосовалипрежде всего именно за ограничение иммиграции в свой благодатный край.
Лидер АПС Й.Хайдер во времяпредвыборной кампании неоднократно выступал против присутствия в Австриииностранцев, которые «угрожают» его процветающей стране. Он постоянноподчеркивал, что Австрия – маленькая страна, которая не в состоянии приютить усебя весь мир, и взял на вооружение лозунг «Остановить нашествие иностранцев».
Реакция мировой общественности насобытия в Австрии была неожиданно резкой. Так, ЕС, который считает себяавангардом в борьбе за демократию и права человека, пошел на беспрецедентныйшаг – страны ЕС объявили Австрии политический бойкот. О намерении пересмотретьотношения с Веной в сторону сокращения официальных контактов и сотрудничествазаявили также США. Израиль и вовсе отозвал своего посла, а Й. Хайдера объявилперсоной нон грата.
Внутри страны приведение к присягенового правительства вызвало не менее бурную реакцию и резкую поляризациюобщественного мнения. В столице и других крупных городах прошли многотысячныеакции протеста против правоконсервативной оппозиции, которые впервые за многиегоды ознаменовались серьезными столкновениями демонстрантов и полиции.
На этих демонстрациях и митингахпротеста лидеру АПС Й. Хайдеру, в частности, припомнили его одобрительныевысказывания в адрес «политики занятости» времен «третьего рейха», признание,выраженное ветеранам войск СС, и заявление, что понятие «австрийская нация»является «ублюдочным», а также то, что в свое время он выступил противвступления Австрии в ЕС.
Но не эти заявления позволили АПСувеличить число поданных за нее голосов в 4 раза за указанный период, а именноантииммиграционная позиция партии и ее лидера. Австрийцы голосовали противдальнейшего возрастания контингента иммигрантов в своей стране, хотя их числона душу населения в конце 1999 г. было меньше, чем в таких европейских странахкак Швейцария, Люксембург, Нидерланды, Бельгия и Норвегия. Следует при этомтакже учитывать, что в 1956 г., а затем в 1968 г. Австрия пережила две мощнейшиеиммиграционные волны из Венгрии и Чехословакии после известных событий. Нотогда это были волны с Востока, тем более из стран, входивших в свое время вАвстро-Венгерскую империю.
Это были иммиграционные потоки«Восток – Запад» людей, практически не уступавших австрийцам ни в культурном,ни в профессиональном планах. О терпимости австрийцев к своим бывшимсогражданам по Австро-Венгрии говорит уже то, что последними тремя канцлерамиАвстрии были последовательно еврей Крайский, поляк Враницкий и чех Клима. Или,например, нынешним послом Австрии в Норвегии является венгр Томаш Хайноши.
Поэтому дело в данном случае не вксенофобии австрийцев, а в рабочих местах, которые отбирают у них иммигранты,соглашаясь работать за гораздо меньшую зарплату, и в криминале, который онипривозят с собой. Другие страны Европы также в разных формах выступают противдальнейшего наплыва иммигрантов. Так, незадолго до указанных событий в АвстрииБельгия, например, вышла из Шенгенской зоны в знак несогласия снеконтролируемым притоком иммигрантов из стран Ближнего и Среднего Востока. Ношума в Европе и мире по этому поводу было гораздо меньше. Антииммиграционнуюкарту во Франции разыгрывает Национальный фронт Жана-Мари Ле Пена.
Во всех указанных и многих другихслучаях притягательные «обетованные» пункты для иммигрантов – около 30 странЗападной и Северной Европы, США и Канада, уровень производства валовоговнутреннего продукта на душу населения которых в настоящее время самый высокийв мире. В то же время уровень рождаемости в этих странах – самый низкий.Поэтому в результате процесс «старения» в них, т.е. увеличения доли пожилыхлюдей в общей численности населения, постоянно и интенсивно прогрессирует. Всеменьше местных жителей желают выполнять тяжелые неквалифицированные виды работ.Вот в эти ниши и устремляются в Европу иммигранты из Африки, арабских стран, изгосударств Юго-Восточной Азии, а на Американском континенте – изМексикии других латиноамериканских стран в США и Канаду. Причем эмиграция в развитыестраны «Юг-Север» происходит в самых разных формах как легальными, так инелегальными путями. Именно нелегальная иммиграция вызывает наибольшие протестыобщественности развитых стран-реципиентов мигрантов.
Легально или нелегально оказавшись натерритории развитой страны, мигранты с Юга любыми способами пытаютсязакрепиться в ней и «пустить корни». Во многих, но не во всех случаях им этоудается. Главный метод для этого весьма прост и давно известен. Это смешанныебраки. В ФРГ, например, по опубликованным данным, к началу 2000 г. смешанныесемьи составляли уже около 15% всех семей. Немцы предпочитают жен из Польши,Таиланда, Боснии, Румынии и России. Немки же неравнодушны к сербам, туркам иитальянцам.
Неизбежное следствие этого процесса –неуклонное уменьшение удельного веса коренного населения в общей численностижителей той или иной страны. Этому же способствует и бурная рождаемость в техсемьях, где и муж, и жена иммигранты.
Так, во время пребывания автора в СШАв 1991 г. ему неоднократно доводилось слышать жалобы американцев на мексиканцеви других латиноамериканцев, которые, оказавшись в США, стремятся как можнобыстрее иметь побольше детей. Они используют при этом Конституцию США, согласнокоторой человек, родившийся на их территории, является их гражданином. Семьятакого новорожденного гражданина США обеспечивается определенными льготами ипособиями властями того штата, где он появился на свет. Злоупотребляя этим,некоторые семьи латиноамериканцев стремятся рожать детей в разных штатах, чтобыот каждого получать пособия, общая сумма которых позволяет таким семьямбезбедно существовать, совсем не участвуя в производительном труде. Разумеется,указанные пособия им выплачиваются из средств американских налогоплательщиков,которые и проявляют по этому поводу свое недовольство в самых различных формах.
Указанные процессы и в целомгипермиграция «Юг-Север» дали основание в 1994 г. всемирно известномуфранцузскому ученому Жаку-Иву Кусто заявить, что через 70-80 лет в СШАанглийский, возможно, перестанет быть основным языком страны, а Лос-Анджелеспревратится во второй по численности город с мексиканским населением. Европаокажется покоренной выходцами из Северной Африки, где через три поколения будутпроживать 500 млн. человек. В условиях наступления Сахары им не останетсяничего другого, как переправиться на Старый континент. Европейцы перестанутговорить на французском, немецком, испанском и начнут изъясняться на арабскомязыке.
Еще дальше в аналогичных прогнозахо последствиях гипермиграции «Юг – Север» пошел уже в наши дни Чарльз Трухильо– профессор истории Латинской Америки из университета штата Нью-Мексико. Онпредсказывает, что в течение ближайших 80 лет США распадутся, и на картеЗападного полушария появится новое государственное образование под названием«Северная Республика». В нее войдут нынешние американские штаты Аризона,Калифорния, Нью-Мексико и Техас, а также мексиканские штаты Нижняя Калифорния,Сонора, Чиуауа, Коауила, Нуэво-Леон, Тамаулипас и территория Нижняя Калифорния(южная). Столицей нового государства, скорее всего, будет Лос-Анджелес, а егосоздание будет происходить, «в рамках избирательного процесса» («НовыеИзвестия», 15.02.2000 г.).
Раздел США, по мнению Ч. Трухильо,произойдет по национальному признаку, и новое государство объединит в себеживущих по обе стороны р. Рио-Гранде испаноязычных американцев и мексиканцев.Именно в южных и юго-западных штатах США, а также в северных штатах Мексики, поего словам, постепенно зреет идея создания собственного государства. Эта идеяподпитывается, в частности, тем, что испаноязычные американцы в настоящее времяощущают себя гражданами второго сорта, чужаками на исторически собственнойземле. Даже те испаноязычные граждане США, которые сумели добиться успеха,постепенно проникнутся, по его словам, осознанием своих корней и также выступятза суверенитет.
Суждения и Жака-Ива Кусто, иЧ.Трухильо – весьма смелые и неординарные. Часть их, на наш взгляд, имеет подсобой научную основу, а часть строится на интуиции и воображении. То, чтомигранты с Юга, т.е. из слаборазвитых стран Азии, Африки и Латинской Америки,уже на протяжении многих десятилетий устремляются на богатый Север, впромышленно развитые государства Европы и Америки, является непреложным ибесспорным фактом. Каждый путешествовавший в последние годы по Европе не мог необратить внимания на внешний вид многих людей, концентрирующихся в основном вбедных кварталах городов, вокруг рынков, вокзалов, занимающихся уборкой улиц,мытьем посуды в ресторанах и другим неквалифицированным или малоквалифицированным трудом. Это либо африканцы, либо азиаты, плохо говорящие илисовсем не говорящие на языке страны пребывания.
Ручейки таких иммигрантов самымиразличными способами (от обычных до самых невероятных) просачиваются черезграницы, образуя потоки многомиллионной гипермиграции «Юг – Север». В Европеэти потоки начинаются обычно в южных городах Испании, Португалии, Франции,Италии, Греции и заканчиваются в Дании, Швеции и даже Финляндии.
Не имея в рамках одной статьивозможности охарактеризовать все составляющие гипермиграции «Юг – Север»,рассмотрим их на примере арабского потока. К рубежу 90-х годов XX в., когдапроникновение арабских эмигрантов в Европу через Испанию и Италию резкоактивизировалось, их в Европе уже насчитывалось (по оценочным данным) до 3 млн.человек, а в Западном полушарии – до 4 млн.
Причем в каждом из этих регионоввыделяется, как правило, одна страна, где сосредоточена и куда устремляетсяосновная масса арабских эмигрантов. В Западном полушарии наибольшее числоарабских эмигрантов – до 3 млн. человек – находилось в США. А внутри СШАнаибольшей численности к этому времени арабская община достигла в Детройте –более 250 тыс. человек.
В настоящее время большие или меньшиеарабские общины существуют в большинстве крупных городов Северной Америки,практически во всех странах Европы. Многие члены этих общин – потомки арабов,которые эмигрировали из Ливана, Сирии, Палестины, Иордании и других арабскихстран более столетия назад. Другие прибыли в эмиграцию в последние годы илиприбывают туда сегодня.
До 1990 г. виза для кратковременногопребывания в Италии или Испании лиц из арабских стран Северной Африки нетребовалась, и сегодня выходцы из этого региона составляют самую большую группунелегальных иммигрантов в Западной Европе. Тем, кто мог позволить себе купитьбилеты на паром из Танжера или Туниса, легче всего было проникнуть в Европу вкачестве туристов.
Нелегальная иммиграция в Испаниюначалась с мая 1991 г., когда испанские власти во исполнение европейскогозаконодательства ввели обязательные визы для въезда в страну. В дополнение кэтому в последнее время испанцы усилили контроль над побережьем, установиликонтакты с марокканскими властями. Теперь пойманные «нелегалы» высылаются вМарокко через 40 дней после задержания.
Но ловят и задерживают не всехарабов, да и африканцев, значительной части из них удается преодолеть всепрепятствия и оказаться в Европе. По опубликованным данным, только в начале90-х годов в Европу через Испанию проникло 20-30 тыс. нелегальных иммигрантов.Большинство из них остается в Испании, где они работают на полях или вгостиницах, если только не добираются до Бельгии или Нидерландов, гдесуществуют многочисленные арабские общины. Франция теперь считается для нихстраной риска: слишком много проверок на границе и облав.
Много лет занимаясь арабскимипроблемами, я всегда предполагал, что северной границей ареала арабскойэмиграции в Западной Европе была Бельгия, где не существует языкового барьерадля арабов-франкофонов из стран Северной Африки. Однако в апреле 1984 г.,находясь в Финляндии, встретил в городе Турку тунисцев, работавших там уженесколько лет. Их община в Турку насчитывала, вместе с семьями, около 50человек. Почти все тунисцы были заняты в сфере обслуживания. Таким образом,даже сложный финский язык оказался не помехой на пути движения предприимчивыхтунисцев на Север. А я воочию удостоверился, что северная граница ареалаарабской эмиграции в Европе проходит не через Бельгию, а, скорее всего, черезЛапландию.
Что же вызывает большие или меньшиепотоки арабской миграции, что «выталкивает» арабов с Арабского Востока? Еслипопытаться как-то обобщить самые разные причины, можно утверждать, что арабскаямиграция вызывалась и вызывается сегодня, во-первых, социально-экономическими,а, во-вторых, военно-политическими причинами, либо их трудноразделимойкомбинацией. Эти причины, эти «выталкивающие» факторы начали действовать уже в XIX в. после захвата Францией СевернойАфрики, на территории которой сегодня расположены Алжир, Марокко и Тунис.
Именно в ходе колонизации началасьэкспроприация наделов североафриканских феллахов, превращения их в безземельныхбатраков, а затем и в чернорабочих метрополии. Этот процесс произошел не сразу,а занял длительный исторический период. Ему предшествовало бегство сотен тысячфеллахов из зон боевых действий в другие районы или в соседние страны, где ониоказывались без средств к существованию, т.е. на положении беженцев.Первоначальным импульсом собственно трудовой миграции в метрополию послужилавоенная мобилизация рабочей силы. Этот военно-политический фактортрансформировал мелкого крестьянина в наемного пролетария сначала в деревне,затем в городе, а потом и в метрополии.
Если эмигрант через какое-то времявозвращался домой, он уже был носителем товарно-денежных отношений,господствовавших в метрополии, разлагавших с большей или меньшей степеньюинтенсивности докапиталистические отношения. В колониальной деревне утверждалсякапитализм и присущие ему формы собственности, шло расслоение крестьянства,происходила его социальная страфикация. При этом меньшинство богатело, абольшинство разорялось, превращаясь в безземельных батраков, люмпенов ипауперов. Эти категории пополняли и увеличивали контингент возможных мигрантов,часть которых действительно уезжала.
Если же иммигрировавший невозвращался, а оседал на новом месте, то обычно он посылал часть своегозаработка домой. Эти переводы с неизбежностью становились стимуляторамиразложения докапиталистических и утверждения капиталистических отношений варабской деревне. Таким образом, в обоих случаях процессы эмиграциистимулировались, активизировались и ускорялись социально-экономическимифакторами. Но они сопровождались и действовали параллельно своенно-политическими.
В современных условиях действиесформировавшихся в иную историческую эпоху предпосылок сохраняется, только напервый план выходит то одна, то другая из них. Однако если действиевоенно-политических причин продолжается, как правило, какой-то ограниченныйпериод времени, то социально-экономические факторы воздействуют постоянно ибеспрерывно, так как всегда существуют те или иные социальные группы икатегории, которые недовольны своим материальным положением в собственнойстране. Конкретное проявление это недовольство находит в сопоставлении уровнейзаработной платы за одинаковую работу, требующую таких же навыков иквалификации, у себя дома и в стране, принимающей иностранную рабочую силу.
К числу социально-экономическихфакторов, «выталкивающих» арабов из дома, относятся безработица, неполнаязанятость, жилищный кризис, нежелание возвращаться на родину по окончанииобучения за рубежом, женитьба в эмиграции.
Вызвать эмиграцию или реэмиграциюмогут те или иные факторы, действующие не только в стране, имеющей по тем илииным причинам излишек рабочей силы вообще или каких-то конкретных ее категорий.Такие факторы могут возникнуть в той или иной зарубежной стране, вызываясрочную необходимость в притоке рабочей силы извне. Но, начавшись однажды, онимогут столь же внезапно и прекратить свое действие. В таких случаях эмигрантыбыстро превращаются в реэмигрантов, а порой и в репатриантов.
Прибыв в чужую страну, эмигрант вбольшинстве случаев вынужден соглашаться, как правило, на работу, которуюпредлагают и которая имеется, а не на ту, которой ему хотелось бы заниматься.Поэтому профессиональный состав работающих иммигрантов может значительноотличаться от такого состава до их выезда в эмиграцию. Уделом эмигрантов вразвитых странах остается, как правило, неквалифицированная либомалоквалифицированная работа. Принимающие страны не стремятся, да и незаинтересованы в том, чтобы повышать уровень их квалификации. Так, из 400тунисских эмигрантов, опрошенных в Большом Париже и прилегающих к нему районахс декабря 1976 по апрель 1977 г., 122 человека (30,5%) работали в сфереобслуживания, главным образом в гостиницах и ресторанах; 124 человека (31%) – встроительстве; 120 человек (30%) – в промышленности; 34 человека (8,5%) – вторговле1.
Страны-реципиенты по разнымпричинам заинтересованы в притоке молодой и здоровой зарубежной рабочей силы. Вчисле этих причин, например, желание использовать неквалифицированную рабочуюсилу на наиболее тяжелых, трудоемких, «непрестижных» работах, выполнять которыеместные жители отказываются даже за высокую плату. С помощью жеквалифицированной рабочей силы – «притекающих умов» – принимающие страныстремятся решать научные и технологические проблемы.
Оба вида иностранной рабочей силыпозволяют общественному капиталу каждой такой страны сокращать издержки,обеспечивают дополнительную гибкость на рынке труда, способствуют понижениюдавления на зарплату местной квалифицированной и неквалифицированной рабочейсилы.
С другой стороны, эмиграцияквалифицированной и неквалифицированной рабочей силы из некоторых арабскихгосударств оказывает на их экономику и социальную ситуацию как положительное,так и негативное воздействие. Так, она оказывает влияние на занятостьсамодеятельного населения каждой из арабских стран-экспортеров рабочей силы. Ноне решает, а лишь ослабляет на некоторое время остроту проблемы занятости.
Вместе с тем эмиграция избыточнойчасти квалифицированных рабочих и специалистов вынуждает как частные компании,так и государственные предприятия и учреждения уделять больше вниманияподготовке кадров, повышению уровня их квалификации, условиям найма. Другойположительный момент – поступления твердой валюты от эмигрантов в видепереводов семьям и на банковские счета. Абсолютные величины этих поступленийзависят главным образом от численности выехавших, их профессий и заработков.Для некоторых арабских стран эти поступления имеют исключительно важноезначение как источник свободно конвертируемой валюты, хотя в силу многих причиних объемы резко колеблются.
Рекордные суммы поступлений былизафиксированы в Египте. Если в 1971 г. переводы от эмигрантов составили всего27 млн. долл., то в 1981 г. они возросли ровно в 100 раз – до 2,7 млрд. долл. В1989/90 финансовый год переводы средств от работающих за рубежом египтяндостигли 8 млрд. долл. и превысили доходы этой страны от туризма, экспортанефти и Суэцкого канала, вместе взятые. В 1990/91 г. ожидалось дальнейшееувеличение этих поступлений, но из-за иракской авантюры все эти оценки неоправдались. Внезапное возвращение миллионов египтян домой усилило негативноеотношение к эмиграции, уже начавшее проявляться в египетском обществе, хотя доначала 90-х годов подавляющее большинство египетских экономистов и политическихдеятелей относилось к эмиграции положительно.
Но даже если правительства такихарабских стран-экспортеров рабочей силы, как Алжир, Египет, Иордания, Йемен,Марокко, Сирия, Судан и Тунис убедятся, что эмиграция их рабочих и специалистовоказывает только негативное воздействие на их экономику, они все равно неоткажутся, на наш взгляд, от этой формы перемещения части своего населения зарубеж. Главная причина этого – огромная, бóльшая или меньшая для каждойстраны, масса твердой валюты, поступающая от эмигрантов. Разумеется, в случаепрекращения такого «невидимого» квазиэкспорта любая страна-экспортер рабочейсилы сразу лишится одного из источников твердой валюты, являющегося длянекоторых из них главным источником ее поступления. Особенно болезненным такойотказ мог бы стать для Алжира, Египта, Иордании и Йемена. Другая причина –неспособность этих стран существенно повысить зарплату своим рабочим испециалистам, чтобы материально, а не только в административном порядкесдержать эмиграционный поток.
В целом, взвешивая «за» и «против»эмиграции из арабских стран, следует отметить, что утечка как «умов», так и«золотых рук» наносит им серьезный ущерб. При четком же планировании в госсектореи регулировании развития в частном секторе эмигрирующие арабы могли бы найтиработу в своих странах. Между тем из-за отсутствия этих предпосылокстраны-экспортеры рабочей силы, по существу, дополнительно субсидируют развитиеи без того богатых западных государств. Последние благодаря иммигрантамизбавляются от необходимости готовить национальные кадры в тех масштабах,которые им необходимы.
Проблема иммиграции создает дилеммудля многих западноевропейских государств. Им необходим стабильный приток иностранныхрабочих, чтобы поддерживать экономический рост, компенсировать низкий уровеньрождаемости в Европе и заполнить «грязные» или опасные рабочие места, которыене желают занимать многие западноевропейцы. В то же время правительства нехотят иметь дело с нестабильным социальным климатом, который часто возникает,когда иностранные общины становятся достаточно многочисленными, чтобы броситьвызов местному населению.
Во Франции, например, где в начале90-х годов иммигранты, включая выходцев из арабских стран, составляли, пооценкам, 4,5 млн. человек, или 7% населения страны, растущее число убийств,взрывов бомб и актов вандализма направлено в основном против арабов. Издавнасуществовавший конфликт между североафриканскими арабами и французской полициейпринял острый характер. В последние годы в ходе столкновений с полицией убитоболее 20 арабов. Тот факт, что не был наказан ни один из работниковправопорядка, вызывает гнев у арабского населения.
Очевидно, что хотя иммигранты служатдополнительным источником социальной и криминогенной напряженности для этихстран, их экономика, производственная и социальная инфраструктура подчас немогут без них функционировать.
А перебираться арабов в Европузаставляет не только и не столько наступление Сахары, против которой многиеарабские страны ведут решительную борьбу. Главная причина эмиграции –«перевернутое» соотношение числа детей, приходящихся на одну мать. В арабскихсемьях в середине 90-х годов в среднем на одну мать приходилось 6,4 ребенка. ВИталии это соотношение составляет 1:1,3. В странах Западной и Северной Европыэтот показатель еще ниже.
В Германии, например, по мере ростаВВП на душу населения и соответственно его благосостояния стремлениепроизводить потомство неуклонно сокращается. Немки рожают в основном не раньше30 лет, и этот возрастной порог все повышается. Многодетные семьи становятсябольшой редкостью. Одновременно благодаря развитию медицины постоянновозрастает средняя продолжительность жизни. Если в настоящее время на одногопенсионера приходится пять работающих, то через полвека пропорция может статьобратной.
По имеющимся расчетам, Германиянуждается в притоке до 1 млн. иммигрантов в год. И это наряду с тем, что многиенемецкие заводы и другие предприятия по-прежнему вынуждены переносить своипроизводства в Польшу и Чехию, поскольку рабочая сила там в 5 раз дешевле, ауровень ее квалификации – не ниже немецкой. Приглашать же специалистов из этихстран в Германию мешают законодательные барьеры. Тем не менее, в начале 2000 г.в Германии при населении 82 млн. человек насчитывалось 7,5 млн. неграждан, втом числе более 2 млн. турок4. Таким образом, удельный весиммигрантов в общей численности населения – 9,1% – был несколько выше, чем воФранции, но разница эта весьма незначительная в процентном выражении.
Заветная цель для многих мигрантов сЮга – например, Греция, хотя ВВП на душу ее населения, по последнимопубликованным данным ООН, составлял в 1995 г. всего 10 937 долл. по сравнениюс 26463 долл. в том же году во Франции и 29 567 долл. в Германии5.При населении Греции 10,5 млн. человек в 1999 г. там проживало, по разнымоценкам, около 1 млн. иммигрантов (9,5% от всего населения), в том числе около700 тыс. нелегальных. Практически каждый день в греческих СМИ сообщается озадержании пограничниками и полицейскими целых групп нелегалов, пытающихсяпробраться в Грецию через сухопутные границы ее с соседними странами. Береговаяохрана Греции, в свою очередь, задерживает средние и малые суда, чаще всеготурецкие, которые пытаются высадить на греческий берег иммигрантов из такихстран, как Бангладеш, Пакистан, Ирак, из африканских стран южнее Сахары.
Однако учитывая весьма протяженнуюлинию сухопутных и морских границ Греции и явную недостаточность имеющихсяфизических и материальных ресурсов для их прикрытия, пресечь полностью или дажесущественно нелегальную иммиграцию просто невозможно. Это означает, что по мередальнейшего роста ВВП на душу населения Греции и обнищания стран Юганелегальная эмиграция будет сохраняться.
Если Греция – одна из тех европейскихстран, где потоки мигрантов из Азии и Африки впервые касаются европейскойпочвы, то Дания относится к тем странам Европы, где они останавливаются иоседают. Это и неудивительно. ВВП на душу населения в Дании в 1995 г. составил33 174 долл., т.е. был значительно выше, чем в Германии и Франции и в 3 разавыше, чем в Греции6. Первые мигранты с Юга появились в Дании еще вконце 60-х годов.
В 80-е годы к мигрантам из Турции иПакистана добавились беженцы из Ирана, Ирака, Шри-Ланки. Отличие этих новыхгрупп мигрантов состояло в том, что они настаивали на сохранении собственнойрелигии, культуры, языка и традиций. В результате этого национальнаясамобытность Дании, население которой составляет несколько более 5 млн. человек(5,2 млн. в 1995 г.), оказалось под реальной угрозой. Датский профессордемографии Поуль Маттисен считает сегодняшний уровень миграции«беспрецедентным». Через 20 лет, прогнозирует он, иммигранты первого и второгопоколений из Турции, Ливана и Сомали составят 500 тыс. человек, или 14% населенияДании. Многие датчане, по его мнению, не осознают «исторического характера»перемен в стране, которая еще в 60-х годах слыла самым однородным с точкизрения национального состава государством в Европе7.
Аналогичные примеры можно продолжать.Вместе с тем очень серьезным препятствием на пути дальнейшего разрастаниягипермиграции «Юг-Север» стали не ухищренные законодательные иадминистративно-полицейские меры стран-реципиентов иностранной рабочей силы, аогромные потоки мигрантов, хлынувшие в конце 80-х – начале 90-х годов из странбывшего социалистического лагеря после краха в них тоталитарных режимов ираспада Советского Союза и Югославии.
Особенно мощными волнами онипокатились по Западной Европе, превратившись в другую гипермиграцию«Восток-Запад». Если до середины 70-х годов основной поток направлявшихся вЗападную Европу эмигрантов исходил из Алжира, Марокко, Турции и Югославии, то впоследующие 15 лет до начала 90-х годов основную массу прибывающих сюдаиммигрантов составляли вьетнамцы, тамилы из Шри-Ланки, заирцы и эфиопы. Ониприбывали в Западную Европу не как рабочие с заранее обусловленнымиконтрактами, а как лица, требовавшие политического убежища или просто какнелегальные эмигранты.
В начале 90-х годов состав мигрантовв Западную Европу резко меняется. О том, как конкретно это происходит, и какмигранты из Восточной Европы вытесняют на рынке труда выходцев с Юга, говорятследующие примеры. Так, осенью 1990 г. арабские и африканскиесельскохозяйственные рабочие-эмигранты резко протестовали, когда виноградарирайона Бужоле во Франции решили нанять польских и румынских сборщиковвинограда, которые были готовы работать за сумму, эквивалентную 40 долл. вдень, что было намного меньше суммы, которую в том же районе получали за этуработу арабы и африканцы.
Или, например, в конце 1990 – начале1991 г. тысячи албанцев, воспользовавшись новой ситуацией, сложившейся в своейстране, устремились в качестве эмигрантов и беженцев в Италию. Те из них,которые получили там работу, сократили возможности трудоустройства дляэмигрантов из Африки, Арабского Востока и других стран Юга.
В любом случае западноевропейскийработодатель при найме на ту же работу иммигрантов всегда отдаст предпочтениеболее образованным и более квалифицированным выходцам из стран Восточной Европы,чем из стран Юга.
Если иммигранты с Востока с начала90-х годов XX в. как-то ограничивают и теснятвыходцев с Юга на рынке труда стран-реципиентов, они все-таки не могутприостановить совсем гипермиграцию «Юг-Север».
Западноевропейским и североамериканскимгосударствам необходим стабильный приток иностранных рабочих, чтобыподдерживать экономический рост, компенсировать низкий уровень рождаемости вЕвропе и заполнять «грязные» или опасные рабочие места, которые не хотятзанимать многие европейцы. Но, с другой стороны, правительства не хотят иметьдело с нестабильным социальным климатом, который часто создается, когдаиностранные меньшинства остро конкурируют друг с другом или становятсядостаточно многочисленными, чтобы бросить вызов господству коренного населения.
Самый свежий пример этого – сербскийкрай Косово и события 1999 г. в нем и вокруг него. Так, например,греческие власти весьма опасаются постепенной деэллинизации отдельных районовстраны и превращения их в «новое Косово». Греция стала одной из первых стран,где открыто заговорили о ползучей угрозе миграции с Юга. Именно здесь выходцамиз южных мусульманских стран часто отказывают в разрешениях на строительство, вводительских правах и по многим другим вопросам.
Или возьмем ситуацию в Великобританиив качестве примера отторжения обществом или, точнее, его частью негативныхсторон миграции «Юг-Север». Здесь ежегодно происходит до 70 тыс. расовыхнападений, совершаемых в основном неонацистским движением «бритоголовых»,распространившимся на другие европейские государства. В Германии опросыпоказывают, что больше двух третей ее населения считают, что иммигрантынечестно эксплуатируют систему социального обеспечения.
Французский социолог Б. Этьен в своемисследовании проникновения мусульман во французское общество под названием«Исламский пригород» отмечал, что нетерпимое отношение к иммигрантампроявляется не только по расовым или религиозным признакам. Часто это уходиткорнями в презрение к небрежным или менее усердным трудовым навыкам, т.е. к отношениюих к труду.
Так или иначе, но наступаютмоменты, когда минусы от иммиграции «Юг-Север» перевешивают плюсы от нее. Итогда та или иная страна-реципиент либо совсем прекращает ее, либо ограничиваетопределенными количественными и качественными контингентами и критериями киммигрантам, как, например, фиксированный возрастной ценз, пол, профессия и пр.
В середине 70-х годов некоторыеевропейские страны, например, ограничили иммиграцию воссоединением семей иприемом беженцев. Но не прошло и 10 лет после этого, как начиная с 1984 г. воФранцию устремился мощный поток политических беженцев.
Великобритания начала контролироватьиммиграцию с начала 60-х годов. Первые ограничения, которые лишили гражданБританского содружества автоматического права селиться в метрополии, быливведены в 1962 г. Сегодня британское гражданство может быть получено только поправу рождения и происхождения или путем натурализации по решению министравнутренних дел.
В 1990 г. число беженцев, прибывших вВеликобританию, составило 20,5 тыс. человек, что более чем в 4 раза превышаетквоты на их прием, существовавшие до начала 90-х годов. В основном это быливыходцы из африканских стран – Эфиопии, Сомали, Уганды, Заира, Ганы, а также изШри-Ланки, Индии, Турции, Ирана и Ирака8.
Учитывая, что эмиграция сталапревышать необходимые допустимые нормы и осуществляется под иным предлогом,английское правительство предприняло первые шаги для ограничения притокабеженцев: ужесточены правила предоставления въездных виз, авиакомпанииподвергаются штрафам в размере 1 тыс. ф. ст. за каждого пассажира, которыйприбыл без соответствующих официальных документов, и пр.
Эти ограничения для легальной и вособенности для нелегальной иммиграции состоят, в частности, в том, что виммиграционные законы многих европейских стран вводятся новые, более точныедефиниции для характеристики таких категорий, как «политический беженец»,«экономический иммигрант» и т.д.
Неоднозначно относится к иммигрантами общественное мнение стран-реципиентов. Деловые круги этих стран видят виммигрантах источник дешевой и, самое главное, бесправной рабочей силы. Ее незащищают ни местные профсоюзы, ни местное трудовое законодательство. Особенноэто относится к нелегальным иммигрантам, число которых иногда превышает числолегальных.
Но деловые круги – владельцы фабрик имастерских, где может быть использован малоквалифицированный или совсемнеквалифицированный труд легальных и нелегальных иммигрантов, обычно невысказывают открыто своего положительного отношения к эксплуатации дешевой рабочейсилы иммигрантов.
Другое дело, когда речь идет оспециально проводимых обследованиях и опросах. Например, согласно опросуобщественного мнения, проведенному в 1990 г. в Италии, 49,7% (т.е. половинаопрошенных) считали, что иностранцев в стране слишком много и что они создаютдля местных властей немало проблем, в числе которых – незаконные промыслы,социальные осложнения, безработица и даже терроризм. Согласно этому же опросу,арабы и африканцы считаются иностранцами, наименее поддающимися ассимиляции.
Весьма характерна в этой связи точказрения сотрудника Министерства иностранных дел Испании Л.Ф.де ла Пенья: «Дваберега Средиземного моря расходятся все дальше друг от друга. Ширится пропастьв доходах. Наше население достигнет определенной стабильной численности, а их –удвоится в следующие два-три десятка лет. На юге происходит возрождениетрадиционализма из-за провала моделей развития, импортированных с севера. Этоможет привести к радикализации и возобновлению конфликта между исламской изападной цивилизациями. Иными словами, будет больше арабов, они будутотносительно бедней, станут более радикальными и двинутся на север»9.
Упоминавшийся выше французскийсоциолог Б.Этьен в той же работе писал, что в будущем он ожидает конфликты,связанные с расовыми и религиозными различиями между европейцами и иностраннымииммигрантами, черными и мусульманами, а также напряженность, отражающую борьбуза работу квалифицированных восточноевропейцев.
Отмечая, что прежние периоды массовоймиграции в Европе, как, например, в 30-х годах, сопровождались погромами идругим этническим насилием, он пишет, что с оптимизмом смотрит на возможностьизбежать взрывов насилия в будущем.
Эти и многие другие высказыванияевропейских деятелей, ученых и специалистов свидетельствуют о том, чтоевропейская общественность с беспокойством воспринимает постоянно нарастающуюволну миграции «Юг-Север» и ее негативные последствия. Вместе с тем западныеевропейцы отдают себе отчет в том, что без арабских и других иммигрантов изстран Юга их экономика не может функционировать и в случае приостановкииммиграции может просто забуксовать.
Более того, имеются прогнозы ирасчеты, согласно которым только иммиграция может удержать демографическуюситуацию в развитых странах на современном уровне. Так, в начале 2000 г. ООНопубликовала неутешительный для них доклад о грядущих изменениях в их населениик середине XXI столетия. В докладе Департамента ООНпо экономическим и социальным вопросам утверждается, что иммиграция являетсяединственным средством исправить тяжелую ситуацию с рождаемостью в Европе. Еслиуровень иммиграции не будет повышен, упреждает доклад ООН, то население всех 15стран ЕС, которое в 1995 г. было больше населения США на 105 млн. человек, к2050 г. будет меньше американского на 18 млн.10
Сравнимая по географическоймасштабности с великими переселениями народов в прошлые тысячелетиягипермиграция «Юг-Север», в которой принимают участие десятки миллионовчеловек, намного превосходит их по численности участников. Но эти десяткимиллионов, перемещаясь из менее развитых в более развитые в промышленном икультурном отношениях страны, несут с собой отсталые традиции, понятия,представления, низкий уровень знаний и навыков и самое главное –недобросовестное отношение к труду. Все это, вместе взятое, не даетподавляющему большинству иммигрантов социально интегрироваться встранах-реципиентах и вынуждает их образовывать свои общины и территориальныеанклавы. Такие общины специализируются на определенных видах деятельности вразных отраслях сферы обслуживания. Иммигранты заняты, как правило, физическимтрудом, являя собой в лучшем случае придаток к той или иной машине,калькулятору или кассовому аппарату. Но в офисах даже мелких компаний, гдеклерки занимаются пусть самым первоначальным, но все-таки управленческимтрудом, иммигрантов можно увидеть очень редко.
На состоявшейся в феврале 1999 г. вГааге международной конференции по народонаселению и развитию отмечалось, вчастности, что иммигранты, беженцы, перемещенные лица отрываются от своихкультурных корней, семейных связей, часто не имеют доступа к базовым,социальным и медицинским службам стран-реципиентов. Это обрекает их и их детейна дальнейшее униженное положение в новом для них обществе и порождаетсоответственно разные виды недовольства и социального протеста с их стороны.
Таким образом, можно считать, что вближайшие годы и десятилетия миграция «Юг-Север» сохранится, а в отдельныепериоды будет даже возрастать. Сократиться, а тем более прекратиться, онасможет лишь при условии выравнивания социально-экономического развития богатыхгосударств Севера и бедных ныне стран Юга, решения в бедных странах проблемпланирования семьи, а также при условии достижения повсюду равной степениполитической свободы и равного жизненного уровня. В обозримом будущем, однако,соблюдение этих условий представляется весьма маловероятным или почтиневероятным. А создание лишь предпосылок для их соблюдения может занять целуюисторическую эпоху.
миграционный политическийпоток
Список источников и литературы
1. Известия. 14 .04.1994.
2. Новые Известия. 15.02.2000.
3. Revuetunisienne des sciences sociales. Tunis, 1978, № 53, c. 113.
4. Новые Известия. 12.02.2000.
5. Handbookof International Trade and Development Statistics 1996/97, UN. New York –Geneva, 1999, c. 319
6. Handbookof International Trade and Development Statistics 1996/97, c. 319.
7. Компас. 07.10.1991. – № 41. – С. 50.
8. Newsweek.Wach., 05.02.1990.
9. WallStreet Journal. 05.11.1990.
10. Новые Известия. 22.03.2000.