МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯИ НАУКИ УКРАИНЫ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙУНИВЕРСИТЕТ ИНФОРМАТИКИ И ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА
ФАКУЛЬТЕТ ФИЛОСОФИИИ РЕЛИГИОВЕДЕНИЯ
КАФЕДРА РЕЛИГИОВЕДЕНИЯ
Контрольнаяработа на тему:
РЕЛИГИОЗНАЯСИСТЕМА БАЛТОВ
Выполнил:
магистрант гр.ФиР 04
Халиков Р.Х.
Научный руководитель:
доц. И.А. Козловский
Донецк 2008
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
РАЗДЕЛ 1. ПАНТЕОН Балтов и его связь с индоевропейскими системами
РАЗДЕЛ 2. ВЕРОВАНИЯ О ПОСМЕРТНОМ СУЩЕСТВОВАНИИи погребальные обряды БАЛТОВ
ВЫВОДЫ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Религиозная система балтовявляется частью системы индоевропейских религиозных представлений, очень близкойк соседним, например, к славянским языческим верованиям. Здесь присутствуют общиедля индоевропейцев трёхчастное деление мира, космогоническая битва громовержца Перкунасапротив хтонического Велняса, почитание светозарного бога Диеваса и т.д. Вместе стем верования древних балтов имеют типично языческий анимистический компонент, когдадухи-хозяева признаются за стихийными и ландшафтными феноменами. Перспективным дляисследования выступает также погребальный обряд и верования древних балтов о посмертномбытии душ. В обществе древних балтов имела место разветвлённая система жречества,которое, возможно, явилось одним из консолидирующих факторов под натиском христианства,став очень влиятельным именно в период христианской экспансии [1]. христианскийнатиск Тевтонского ордена так и не привёл к окончательной христианизации балтов,сведения о языческих обычаях можно встретить и касательно XVII века, и даже вплотьдо ХХ. Основными источниками информации о верованиях балтов выступают летописи,хроники, а с другой стороны – данные этнографии, лингвистики, археологии.
Данная работа имеет цельюпродемонстрировать многослойность пантеона древних балтов, его типично индоевропейскиеи специфически балтийские языческие черты. Структура работы охватывает два раздела– в первом анализируется пантеон, а второй посвящён описанию погребальных обрядовкак неотъемлемой черты религиозного мировоззрения балтов. Объект исследования –верования древних балтов, а предметом являются, прежде всего, лингвистические, фольклорныеи летописные свидетельства о балтийской религиозной системе.
РАЗДЕЛ 1. ПАНТЕОНБалтов и его связь с индоевропейскими системами
Балтийский пантеон состоитиз нескольких сверхъестественных существ, среди которых необходимо, прежде всего,выделить небесных божеств и природных духов, а также персонификации абстрактныхсил, близкие небесным богам. Список небесных божеств отражает общеиндоевропейскиетенденции. Сюда относится Диевас (протобалтийский Dievas) – бог сияющего неба; боггрома – литовский Перкунас, латвийский Перконс, прусский Перконис. Сауле – солнце,тесно связано с ведическим Сурья и Савитар, древнегреческим Гелиосом и другими индоевропейскимисолнечными богами, хотя балтийское божество Сауле женского рода. Символом Солнцав мифологии выступала лошадь (литовское «зиргас», латышское «зиргс»), а козёл олицетворялгром, что также характерно для индоевропейцев-соседей балтов. Лунный бог в литовскомпантеоне – Менуо, в латышском – Менесс; латышская Аусеклис, литовская Аушрине –утренняя звезда и богиня рассвета соотносилась с литовской Вакарине – вечерней звездой,ведь обе олицетворяли Венеру. Среди небесных богов встречался также и божественныйкузнец, называемый просто Калвис – «кузнец», или в уменьшительно-ласкательной форме– Калвелис, Калвайтис. Очевидны общие индоевропейские корни имен этих богов, у названныхбалтийских богов сохранились очень древние черты, проявившиеся в сохранении связейс небесными светилами и природными явлениями, такими, как небо, солнце, луна, звезды,гром. За исключением Диеваса и Перкунаса, антропоморфные образы богов не претерпелизначительных изменений.
Имя бога Диеваса тесно связанос понятием неба. Литовские Диевас и латышский Диевс сохранили такое же содержаниепонятия, как и в санскрите. Этимология имени бога становится ясной, если обратитьсяк санскритскому глаголу dyut* – «сиять», «светить» и прилагательному deiyos* – «небесный».Диевас предстает в образе необычайно красивого человека, облаченного в серебрянуюмантию, в шляпе, его одежды украшены орнаментом, у пояса сабля. Вероятно, этот образвосходит к периоду позднего железного века и во многом схож с облачением балтийскогоправителя. Диевас появляется только вместе со своими лошадьми – одной, двумя, тремя,пятью, девятью или с большим количеством, в серебряной сбруе, с золотыми седламии золотыми стременами. Его огромная огороженная усадьба напоминает замок, туда ведуттри серебряные калитки, а за оградой находятся дом хозяина, дома работников, баня,а вокруг сад и лесные деревья. В латвийских мифологических песнях Диевас появлялся,сея рожь или ячмень из серебряного лукошка. Он охотится и варит пиво, охраняет урожай,способствует его увеличению, управляет судьбами людей и порядком в мире, восходомСолнца, вместе с Лаймой, определяет продолжительность жизни и судьбу человека. ХотяДиевас наделялся большими полномочиями по сравнению с другими богами, его не рассматриваликак высшего бога, управлявшего другими. В небесном пантеоне Диевас считался дружелюбными демократичным божеством.
Антропоморфный образ Саулерасплывчат; каждое утро она поднимается над каменной или серебряной горой в колесницес медными колесами, запряженной огненными лошадьми, которые в пути никогда не устают,никогда не потеют и никогда не отдыхают. Вечером она купает своих лошадей в мореили отправляется на девяти колесницах, запряженных сотней лошадей, вниз, в яблоневыйсад. Она также плавает в серебряной лодке или превращается в лодку и погружаетсяв море. Дочери Сауле – это лучи солнца на рассвете и на закате, поэтому их можносвязать с утренними и вечерними звездами. В прикладных произведениях искусства солнцеизображается в виде сакты – кольца, колеса, круга, круга с лучами, розетки или незабудки,цветка-солнца (по-литовски называемого саулите – «солнышко» или ратиляс – «колесо»).Весенний и летний дни равноденствия и солнцестояния (в настоящее время — Пасха идень Ивана Купалы) были праздниками радости, возрождения природы, где солнечнаясимволика играла центральную роль. Жизнь земледельца неизменно сопровождалась обращениямик Солнцу на восходе и на закате, все полевые работы зависели от Солнца. Обычно обращеннуюк Солнцу молитву произносили с непокрытой головой. В прусской мифологии известени другой бог света, Свайстикс, а в латышской – Звайгздис (от звайгзде – «звезда»).
Менуо, или Менесс, – лунныйбог, который носил звездную мантию и ездил на серых лошадях, – был тесно связанс Сауле. Как постоянное появление солнца, так и исчезновение луны и возрождениеее в форме молодого месяца означали благополучие, свет и здоровье. И в наши дниверят, что растения следует сажать во время новой или полной луны, поэтому именнок ней в первую очередь и следовало обращаться с молитвой.
высшее место среди богинь у всех балтийскихнародов занимала Лайма – богиня судьбы. Она отвечала за счастье и несчастья людей,за продолжительность их жизни, а также за жизнь растений и животных. Её имя неотделимоот понятия laime – «счастье». Судьба обычно появлялась в образе конкретного существа,но есть упоминания о трех или даже семи богинях. В литовских песнях богиню обычноименовали двойным именем Лайма-Далия – «счастье» и «судьба». У латышей также былаДекла, которая симпатизировала людям, заботилась о маленьких детях и горевала надродившимся ребенком, которому было суждено в жизни испытать несчастья. Хотя поведениеЛаймы похоже на поведение обычного человека, она по своим функциям сходна с Диевасом,солнечным богом, и самим Солнцем.
Небесного кузнеца Калвайтисаизображали с молотом у воды, или с кольцом на небе, или с Короной зари, серебрянымпоясом и золотыми стременами, выкованными для сыновей Диеваса. Считали, что каждоеутро он ковал новое солнце («кольцо», «корону»). Калвайтис, или Калвелис, соотносилсяс греческим Гефестом, скандинавским Велундом, финским Илмариненом. Молот его былнеобычайных размеров.
Бог грома, властитель воздухаПеркунас, представлялся с медной бородой и топором или молотом в руке. Он путешествовалпо небу в огненной грохочущей двухколесной колеснице, запряженной одним или двумякозлами. Замок Перкунаса находился на высокой горе (в небе). Бог справедлив, нобеспокоен и нетерпелив, великий враг злых духов, дьяволов, любой несправедливостиили недобрых людей. Он отыскивает дьявола и поражает его молнией, бросает свой топорили пускает стрелы в злодеев, мечет молнии в их дома. Перкунас не выносит лжецов,воров или эгоистичных и пустых людей. Дерево или камень, пораженные молнией, защищаютот злых духов и помогают от болезней, прежде всего от зубной боли, лихорадки и икоты.В качестве амулетов носили миниатюрные топорики из бронзы. Считалось, что Перкунастакже очищает землю от зимних духов. После того как первая весенняя гроза пробуждалаземлю, быстро начинала расти трава, прорастало зерно, деревья покрывались листвой.Сама гроза олицетворялась поединком Перкунаса и Велняса, также отражавшим индоевропейскоенаследие.
Все балтийские народы имеютразвитый и древний культ огня. Огню поклонялись и считали его бессмертным. На высокихгорах и на речных берегах находились племенные святилища, где горел огонь, охранявшийсяжрецами. Только раз в году, накануне праздника летнего солнцестояния, его символическигасили и затем снова разжигали. Латыши называли пламя «матерью огня» (uguns mate),в Литве – Gagija (от глагола gaubti – «укрывать»), в Пруссии – Panike – маленькимогнем». Его «кормили» и тщательно оберегали, хозяйка дома укрывала на ночь углив очаге. Огонь считали очистительным элементом и символом счастья. В одних мифахрассказывалось, что огонь был принесен на землю Перкунасом во время бури, в других– птицей, обычно ласточкой, которая сгорела, пока несла его людям.
Земля считалась Великой Матерью.По-латышски она называлась Zemes mate – «мать-земля», в литовском – Zemyna, от zeme– «земля». Антропоморфный образ земли неясен… Еще в XVIII веке литовцы приносилидары матери-земле после рождения ребенка. По утрам и вечерам следовало целоватьземлю. Подношения земле: мед, хлеб, зерно, травы или ржаной сноп – закапывали, раскладывалиперед камнями, прикрепляли к деревьям или бросали в море, реки, озера и источники.Как следует из описаний XVIII века, в деревнях не было праздников, в которых быне восхвалялась богиня земли – Zemyna. Во время осеннего праздника в октябре кромеземли литовцы поклонялись божеству дома Zemepatis или Zemininkas, которого считалибратом Zemyna. Домашнее божество появилось также у латышей под именем Dim-stipatis(от латыш, dimstis – «дом», «усадьба» и patis – «господин»). У латышей также естьMajas Kungs – «господин дома», «домовой». Функции земли распределялись между отдельныминизшими божествами леса, поля, камней, воды и животных, которые в латвийском фольклореприобретали имена «матери лесов», «матери полей», «матери весны», «матери домашнихживотных». Медейне (от medis – «дерево») – литовская богиня леса – упоминается ужев письменных источниках ХШ века, позже к ней добавляется Гирайтис – бог лесов. Влитовском фольклоре известна «лесная мать» и «лесной отец», а также «мать кустарников».Особым земным божеством, жившим в зарослях бузины, считался Пушкайтис (Puskaitis),также являвшийся повелителем Барстукай (Barstukai) или Каукай (Kaukai) – добрыхмаленьких подземных человечков. Если делались подношения Пушкайтису, то маленькиечеловечки приносили множество зерна и выполняли домашнюю работу. Во время специальныхпраздников для Барстукай оставляли в амбарах столы, заполненные хлебом, мясом, сыроми маслом. Также в балтийских верованиях представлены «особые божества дуба (Носолум),берёзы (Бирзулис), рябины (Шермукшнис)» [2, с. 49]
Водяных духов представлялив виде прекрасных немых женщин с большой грудью, очень длинными золотыми волосамии рыбьим хвостом. В исторических записях упоминаются имена отдельных богов рек (лит.Упинис), озер (лит. Эзеринис) и морских бурь (лит. Бангпутис – «бог волн», которыйплавал по пустынному морю в лодке с золотым якорем). Это латышская Юрас мате – матьморя, прусские Аутримп – бог морей и больших озер, Патримп – бог рек и источников,Бардоятс – бог кораблей, литовское божество дождя – Литувонис.
Лауме – феи, представлявшиесяв образе обнаженных женщин с длинными волосами и большой грудью, обитали в лесах,где было много воды и встречались огромные скопления камней, часто похищали маленькихдетей, одевая их в самые прекрасные одежды. Они могли быть как необычайно добродушными,так и необыкновенно вспыльчивыми, например, проворно ткали и стирали белье, но есликто-то сердил их, то мгновенно уничтожали сделанное.
Особое божество охраняло посевы,по-литовски Laukpatis (от laukas – «поле» и patis – «господин») или Lauksargis –«сторож полей» (от sargas – «охранитель»). Встречались также божества или духи цветов,листвы, травы и лугов, ржи, льна и конопляных полей. Дух зерна прятался во ржи илина других полях, где росло зерно. Веря, что он остается в последнем сжатом снопе,литовцы придавали этому снопу форму женщины, из-за чего он назывался rught boba– «ржаная баба». Сноп приносили в дом, ставили под иконами, в переднем углу, оказывалипочести во время праздника урожая и хранили в доме до следующей жатвы. Дух зернау пруссов существовал в образе петуха, его называли Кигке. Во время праздника урожаяпетуха приносили в жертву, а в поле ему оставляли немного зерна.
Деревья и цветы, гроты и леса,камни и холмики, воды наделялись чудесными животворящими силами. Полагали, что ониблагословляют человеческие существа, исцеляя болезни, охраняя от всяческих бед идаруя здоровье и плодовитость. неразрешалось рубить деревья в священных лесах, ловить рыбу в священных источникахили пахать землю на священных полях. Считалось, что они принадлежат Alka, Alkasили Elkas и являются запретными территориями. В именах отражено, что девственнаяприрода была неприкасаемой и защищаемой святыней: корень alk, elk соотносился сготским albs, др.-англ. ealb, др.-сакс. alab – «защищённый», «неуязвимый». В священномместе (Alkas) делались соответствующие приношения богам, имела место и кремациялюдей. Обычно в жертву приносили самцов животных: хряков и боровов, козлов, баранов,бычков, петухов.
По-видимому, обряды жертвоприношениясовершали жрецы, иерархия которых у балтов была довольно развитой. «Высшие жрецыу балтов назывались криве, их сиивол власти – кривая палица. Им подчинялись различныенизшие жрецы и гадатели – вайделоты. Среди них выделялись певцы и исполнители молитвмалдининки, а также заклинатели змей жалтонессы. Были знамениты также нерути, которыегадали о погоде и о возможностях рыбной ловли» [3, с. 29].Таким образом, не толькопантеон древних балтов был многослойным, отражая и общие индоевропейские, и специфическиместные верования, но и структура жречества была достаточно разветвлённой, чтобывсесторонне удовлетворять религиозные потребности адептов системы. Говоря же о пантеоне,следует выделить в нём несколько классов божеств, прежде всего главных – небесныхи хтонических, а кроме того духов-хозяев того или иного места или вида деятельности.К небесным божествам примыкает группа абстрактных, не относящихся к стихиям и пространству,во главе с богиней судьбы Лаймой.
РАЗДЕЛ 2. ВЕРОВАНИЯО ПОСМЕРТНОМ СУЩЕСТВОВАНИИ и погребальныеобряды БАЛТОВ
Наиболее характерным для балтовобычаем погребения можно считать обряд кремирования, который сохранялся в течениедлительного времени после введения христианства и исчез только в результате ожесточеннойборьбы, которую вели христианские миссионеры. Польский хронист Ян Длугош отмечалв начале XV века, что литовцы устанавливали в священных гротах очаги, у каждогорода и дома были свои собственные места, где они кремировали своих родственникови ближайших друзей наряду с лошадьми, седлами и дорогой одеждой. Священные гроты,где совершались погребальные обряды, обычно располагались на горе или на возвышении,называемом Алка. Во время своего пребывания в землях пруссов (эстов), примерно около880—890 годов, англосаксонский путешественник Вульфстан оставил весьма ценные наблюденияо сохранении тела умершего перед кремацией и о самом поребальном обряде. Он пишет,что когда кто-то умирал, то он лежал непогребенным в течение месяца или двух в окружениисвоих родственников. В течение всего этого времени покойный находился в доме, тамже продолжали пить и выполнять разнообразные физические упражнения, вплоть до самогодня погребения. В этот день покойного переносили к погребальному костру, где делилиоставшуюся после ежедневных распитий и игрищ собственность на пять или шесть, аиногда и на большее число частей, опять-таки все зависело от богатства усопшего.После этого мужчины на лошадях устраивали состязание в скорости, где победителямдоставались части богатства покойника. Когда вся собственность распределялась подобнымобразом, покойного выносили и кремировали вместе с его оружием и одеждой. СвятойВульфстан также пишет, что не кремировавшая своего родича прусская семья обязанабыла выплатить штраф. Характерно, что в ходе христианизации ситуация диаметральноизменилась: «христианство запрещало кремацию как противоречащую учению о воскресениииз мёртвых, поэтому к 400 году в римской империи кремация практически прекращается.В 768 году последовал официальный церковный запрет кремации. Так, в 785 году в христианствоперешли вожди саксов, и … всякий из саксов, кто не хоронил на церковном кладбищеумерших, а сжигал их трупы, наказывался смертью» [4, с. 211]. Таким образом, обычайкремации, общий для германо-скандинавских и балто-славянских народов, постепенновытеснялся захоронением, в ходе христианизации этих народов.
Для затянувшихся погребальныхтризн (балт. «шерменис» от serti — «кормить») забивали быков. Во многих деревняхисполнялись причитания (raudos), упоминаемые в письменных источниках начиная с XIIIвека. Даже во время войны балтам требовалось много дней, чтобы оплакать погибшихи кремировать их. Так, в 1210 году, во время осады Риги орденом меченосцев, пришлосьприостановить военные действия на три дня, чтобы оплакать и похоронить умерших.Мертвых оплакали и воздали им нужные почести, затем с ними простились соответствующимобразом, чтобы они могли благополучно отправиться в царство мертвых и оставатьсясреди родителей, братьев, сестер и других родственников.
Считалось, что умершие воиныи земледельцы поднимались на своих лошадях в небо, в обитель душ, и именно на лошадяхобычно возвращались на землю, чтобы навестить свои семьи и посетить праздник умершихв октябре и в другие праздники. В записях XVII века упоминается, что во время праздникаумерших кишки и шкуру лошади приносили на могилу, чтобы помочь мертвым вернутьсяна лошадях в дом. О смерти землевладельца полагалось немедленно сообщить его лошадями скоту; когда умирал пасечник — его пчелам. Считали, что в противном случае животныеи пчелы не выживут. Лошади не позволяли везти своего хозяина к месту погребения,иначе она могла умереть или заболеть.
Религиозная система балтовзнает захоронение вместе с покойником его близких родственников и слуг. После введенияхристианства последовал запрет на захоронение «вместе с умершим», но отголоски этогодревнего обычая все же можно обнаружить в некоторых обрядах и народных песнях латышейи литовцев. Так, в конце похорон обрученной девушки или юноши погребальная церемонияначинала больше походить на свадьбу: исполнялись свадебные песни, танцы. Всех живыхи умерших участников одевали в одинаковые свадебные костюмы. Полагали, что умершиедолжны праздновать свадьбу вместе с живыми. Свадьба умершего не просто связана сверой в продолжение земной жизни после смерти, но также и с верованием, что умершиедо брака мужчины и женщины, как и те, кто умер неестественной смертью, представлялиопасность для живых, поскольку не прожили весь положенный им срок жизни. По словамМ. Элиаде, «сходство погребального ритуала и церемонии бракосочетания лишний разподтверждает архаизм религии балтов. Обрядовое единство похорон и свадьбы наблюдалосьеще в начале века [XX] в Румынии и наБалканском полуострове» [5, с.31].
Балтийские veles («заложныепокойники») продолжали обычную деревенскую жизнь в «песчаной горе», «горе умерших»,где у них были свои дома или комнаты, столы и стены, покрытые льняными покрывалами.У «горы умерших» были ворота, через которые туда входили, скамейки, на которых сидели.Если место обитания умерших на «высокой песчаной горе», расположенной по соседствус деревней, отражает наиболее реалистическую сторону народных верований в жизньпосле смерти, существовала и воображаемая «гора», или «крутая каменная гора», накоторую предстояло взобраться мертвому. Поэтому умершим нужно было иметь крепкиеногти на руках или карабкаться с помощью когтей животных. На этой «крутой горе»проживает Диевас, и собираются умершие. И снова очевидна связь между жилищем богаи мертвых. Кроме того, из мифологических песен становится ясно, что целью являютсяне «гора» (образ неба), но то место, которое находится за горой. Дорога к этомутаинственному месту оказывалась долгой. Умершие могли скакать на лошадях по небу,подниматься вместе с дымом от огня или лететь как птицы по Млечному Пути, которыйна литовском языке означает «путь птиц», или отправиться на лодке по «пути солнца»,плывя ночью по водам, перемещаясь на восток по морю, по рекам Даугаве или Неман.Там, где спит Солнце, где оно купает своих лошадей, появлялись другие боги, Диевас,бог грома, луны и божество моря. И где-то далеко, в том отдаленном месте находилисьсерый камень и солнечное дерево или железный столб, а около столба — две лошади.Подобный столб отсылает исследователя к символике мировой оси, также представленнойу балтов столбами. В фольклоре также встречается дуб или берёза с серебряными листьями,медными ветками и железными корнями. Иногда появляется огромная липа или яблоня.Они стоят на камне, в конце «пути солнца». Солнце вешает свой пояс на ветки, спитв кроне дерева, и, когда встает утром, дерево окрашивается в красный цвет.
Уход умершего не означает,что нарушается его связь с живыми. Его животворящая сила, аналогичная римской anima,не покидает землю, возрождается в деревьях, цветах, животных, птицах. Душа моглапокинуть тело вместе с выдохом, при испарениях и тотчас найти приют в растениях,животных или птицах. Иногда она могла выпорхнуть прямо изо рта в форме бабочки,пчелы, мыши, жабы, змеи или вырасти изо рта юной девушки в форме лилии. Чаще всегоперерождение происходило в форму дерева: духи мужчин поселялись в дубах, березахи ясенях, женщин — в липе и ели. У балтийских народов сложились тесные отношениясо всеми названными деревьями. Дуб и липа стали главными деревьями, упоминаемымив фольклоре. Когда рождался человек, ему посвящалось определенное дерево, выраставшеепод действием тех же процессов, что и его человеческий двойник. Если дерево срубали,человек умирал. Росшие на старых литовских кладбищах деревья никогда не рубили,чтобы не нанести вред усопшему. Поэтому же на кладбище не следовало и косить траву.В пословице говорилось: «Из погребальной травы течет наша кровь». Кроме растений,души умерших чаще всего поселялись в птицах, женские — в кукушке или утке, мужские— в соколе, голубе, вороне или петухе. [1]
Итак, верования древних балтово посмертном существовании предполагают, что покойник отправляется после смертив обитель бога и мёртвых на высокой песчаной горе, хотя может остаться среди живых,поселившись в животном, растении или просто блуждая как «заложный покойник». Дляправильного ухода человека в царство мёртвых существовал обряд погребения, включавшийкремацию и тризну. Впоследствии кремация была вытеснена христианским обрядом погребенияс трупоположением.
ВЫВОДЫ
Религия древних балтов представляетсобою типично индоевропейскую систему верований, для которой характерны несколькоосновных черт. Прежде всего, необходимо сказать, что пантеон балтов насчитывал несколькоуровней богов, а именно небесный, стихийный и хтонический (некоторые, например,М. Элиаде, относят стихийных духов-хозяев и Матерей к хтоническим божествам); науровне небесных по степени почитания находятся также некоторые персонификации абстрактныхсил, например, Лайма. Также характерной чертой балтийской мифологии выступает почитаниенескольких семейств божеств, каковыми являются семья Диеваса, семья Сауле, семьибогов земли и стихийных хозяев. В пантеоне балтов можно найти общеиндоевропейскиечерты, в том числе миф о битве громовника Перкунаса с Велнясом, миф о светозарномбожестве Диевасе (Диевсе или Деивасе), трёхчастное членение мира по Мировой оси(обычно символизирована столбом или дубом). Балты имели представления о некой обителимёртвых на высоком песчаном холме, где покойники вели обычную жизнь или сидели вкомпании Диеваса. Кроме того, покойник мог остаться среди живых, став «заложнымпокойником» или отдав свою жизненную силу дереву или другому природному объекту.Наиболее характерным обрядом погребения для древних балтов являлась кремация (иногдас последующим захоронением), хотя этот ритуал впоследствии был вытеснен христианскимобрядом и сохранился в виде рудиментов (например, в виде возжигания костра на могиле).Обычай кремации также свидетельствует о связи религии балтов с другими индоевропейскимитрадициями, для которых от Скандинавии до Индии кремация являлась привычным способомпогребального обряда.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙЛИТЕРАТУРЫ
1. Гимбутас М. Древнейшиеверования балтов / Балты: Люди Янтарного моря. // a-nomalia.narod.ru/CentrBalty/13.htm
2. Козловский И.А. Историярелигий: Учебно-методическое пособие. – Донецк: ДонГИИИ, 2004. – 182 с.
3. Рассоха И.Н. Язычествонародов Европы. – Харьков: Торсинг, 2002. – 144 с.
4. Рязанцев С. Танатология– наука о смерти. – СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 1994. – 384с.
5. Элиаде М. Религияприбалтийских народов // История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. №. От Магометадо Реформации. Перев. с фр. – М.: Критерион, 2002. – С. 28-32.