Реферат
Место и роль тарикатов в современной Турции
Сами по себе религиозные ордена, или тарикаты в сегодняшнейТурции богатый источник для всевозможных слухов, спекуляций, сенсационныхразоблачений якобы состоящих в них влиятельных политиков, бизнесменов, деятелейнауки. СМИ зачастую представляют их как закрытые, тоталитарные сектыс жесткой иерархической структурой типа масонских лож, где всем заправляетшейх, и где помимо молитв и радений готовятся козни против власть предержащих1.Информация об орденах просачивается в прессу либо от политиков, которые хотятво всеуслышание заявить о поддержке их орденами, что само по себе предполагаеттенденциозность источника, либо от противников религиозных сект, которыеутверждают, что хорошо о них осведомлены,но при этом непонятно, как и из каких источников они черпают своисведения2.
Вообще суфийские тарикаты представляют собой неортодоксальноенаправление в исламе, для которого характерен мистицизм, вера в возможностьпознания бога нетрадиционными способами – различными радениями, вхождением втранс и т.п., а также пренебрежение к внешнему ритуалу и формальнымпредписаниям. Духовным главой общины считается его основатель – «пир»,фактическим руководителем – «шейх», являющийся его потомком, либо лицо,пользующееся особым авторитетом в общине. Вначале кандидат на вступление ворден, или «талип», должен пройти обряд посвящения и стать «мюридом» – ученикомопределенного шейха. Многоступенчатый путь ученичества, конечная цель которого– достичь уровня «васыла», т.е. связующего с божеством звена, и образуеттарикат (араб. «путь»).
В Османскую империю суфийское учение принесли в XII–XIII вв. странствующие проповедники-дервиши, бежавшие изСредней Азии в Малую Азию под натиском монголов. Любопытно, что у осман каждыйсуфийский орден имел определенную социальную нишу: среди вельмож чаще всеговстречались приверженцы орденов ба/>йрамие, джельветийе имевлевийе, покровителем янычар был орден бекташи, высшее духовенствоформировалось из накшибенди, а среди простого люда наибольшей популярностьюпользовались секты кадирийе и хальветийе3. В республиканской Турциитарикаты, лишенные средств к существованию в виде вакуфной собственности,упраздненной М.Кемалем, а также возможностей расширять свою деятельность из-заугрозы уголовного преследования, частично ушли в подполье, а частичнопереместились за пределы страны, зачастую туда, откуда они пришли.
После перехода Турции к многопартийной системе в конце 40-хгг. через массовые антиправительственные выступления под религиозными лозунгаминаиболее активно заявили о себе несколько орденов – прежде всего нурджу,накшибенди и сулейманджи. Из них собственно суфийским является тольконакшибенди, остальные общины появились в Турции уже в республиканский периодкак реакция на довольно жесткое и агрессивное внедрение секуляризма. Поэтомунаряду с различиями в доктринах отправной точкой для всех сект являетсяотрицание светскости, критика кемалистских нововведений. Всем им такжесвойственно обожествлять своих основателей и шейхов, которые являются для нихсамыми почитаемыми людьми после пророка. У сулейманджи это Сулейман ХильмиТунахан4, у нуржду – Саид-и Нурси5, у накшибенди – шейхиАхмед Зияуддин Гюмюшханеви, основавший в 1850 г. религиозный центр турецкогонакшибендизма – стамбульскую обитель Гюмюшханеви, а также Мехмед Захит Котку6и Эсад Джошан. Последователи каждого тариката уверены, что лишь они обладаютуникальным, единственно верным пониманием смысла Корана, которое скрыто отокружающих. Для них также характерен коллективизм, взаимовыручка, чувство долгаи чувство локтя, независимо от того, где находится член тариката.
Есть и специфические особенности: например, нурджистамсвойственны апелляция к науке и в то же время претензии на объяснение абсолютнонереальных, сверхъестественных явлений с помощью их учения. Основатель течения,курд по происхождению, как и многие исламисты, видел решение курдского вопросав объединении турецкого и курдского народов на базе общей религии. Одна изособенностей сулейманджи состоит в финансировании курсов по изучениюКорана, где обучаются и зачастую проживают дети из неимущих слоев.Государственное религиозное образование, в частности школы имамов-хатибов,сулейманджи критикуют, полагая, что за короткий срок обучения в школе воспитатьслужащих мечетей невозможно. В общине также присутствует вера в культ предков,которые якобы образуют некий высший духовный совет, наблюдающий за всемиземными делами. Его члены говорят на сирийском языке7, которымхорошо владел основатель учения С.Тунахан.
В 1940-е гг. в провинциях Анкары и Чорума было распространенотечение тиджани-тариката, основанного в начале XIX в. Ахмедом аль-Тиджани в Марокко в рамках другогосуфийского учения – хальветийе. Его характерным «почерком» были порча бюстов ипамятников Ататюрка и призывы к возвращению эзана на арабском языке (в 1949 г.его члены импровизировали чтение эзана в меджлисе). После ареста в 1951 г.главы ордена и других активистов его деятельность сошла на нет.
Разумеется, государственное Управление по делам религииТурции официально не признает ни одно из суфийских учений.
Примерно с середины 60-х гг. ордена начинают все болееактивно участвовать в политической жизни, сначала поддерживая Демократическуюпартию А.Мендереса, затем Партию справедливости С.Демиреля и, наконец, выдвинувидею создания собственной партии – Партии национального спасения. По версииряда турецких публицистов, на создание ПНС лидера исламистов НеджметтинаЭрбакана вдохновил шейх накшибенди М.З.Котку; состав партии также определил он.ПНП поддержало течение нурджизма «языджи»; в партии присутствовали отдельныегруппировки «нуржду» и кадири.
Почему ордена вступили на путь участия в созданиинезависимого исламского движения? Турецкий исследователь Р.Ча-кыр полагает,что, во-первых, у исламистов было слишком незначительное представительство вдругих партиях, которые в любой момент могли с легкостью от негоизбавиться. Во-вто-рых, у исламистов постепенно возникали свои источникифинансирования в лице религиозных предпринимателей из провинции.
Наконец, сказывался сам характер пропаганды, свойственныйнекоторым орденам, особенно накшибенди, издавна нацеленному не только надуховные, умозрительные, но и на практические шаги по преобразованиюобщественной сферы руками своих адептов8.
В 1980-е гг. в официальной политике в отношении ислама всеболее очевидной становилась двойственность. Турецкое государство, формальносохраняя жесткие нормы защиты светскости, уже не могло и не считало необходимымвмешиваться во все сферы религиозной жизни, защитники которой, расширяя зонусвоего влияния в обществе, получали все больше возможностей интегрироваться вполитическую и социальную жизнь и даже во власть – и на местном уровне, ив центре – в парламенте, в органах исполнительной власти,в правительстве. Сказывались не только внутренние перемены в обществе, нои внешние импульсы – иранская революция, финансовая помощь исламистам из странмусульманского Востока. С каждым годом власть все более терпимо относилась кисламистам, разрешала им строить новые мечети, создавать вакуфы, расширять сетьучебных религиозных заведений всех уровней.
После переворота 1980 г., когда гарантом политическойстабильности в стране, охваченной уличными столкновениями правых и левыхгруппировок, уже по традиции выступила армия, руководство Турции, в которомпреобладали военные, рассудило, что уж лучше контролируемое религиозноеобразование, чем угрожающая режиму религиозная пропаганда. Практически этовылилось в принудительное строительство мечетей в зонах проживания алевитов икурдов, а также принятие в 1983 г. дополнений к Закону об образовании, утвердившихобязательность преподавания религии в школах.
В годы правления Партии отечества (1983–1991) во главе сТургутом Озалом ислам рассматривался не в чистом виде, а был увязан снационалистическими идеями в форме доктрины «исламо-тюркского синтеза». Именнотогда в стране стали появляться многочисленные религиозные фонды социальногоназначения, интернаты, стипендии для неимущих учащихся школ и вузов, а послераспада СССР их деятельность перешагнула национальные границы.
Сегодня ни для кого не секрет, что сам Т.Озал и многие членыего семьи, в частности, мать и братья – Коркут, Юсуф и Бозкурт принадлежали ктарикату накшибенди. С его лидером шейхом М.З.Котку Озал познакомился еще вуниверситетские годы. Конечно, сам Озал в своих воспоминаниях осторожно обходиттему своей принадлежности к ордену, но нередко с гордостью повторяет, что ончеловек «с избытком религиозный». Он признает, что немалое влияние на него и наего близких имели проповедники центральной мечети стамбульского района Фатих –общеизвестного центра накшибендийской общины9. О том, что напротяжении всей своей жизни Озал поддерживал тесные связи с Котку и другимилидерами тариката, свидетельствуют и его бывшие сокурсники, родственники, атакже политические деятели, лично связанные с орденом, – Р. Кутан, Н. Эрбакан,Х. Дж. Гюзель10, так что этот факт биографии бывшего турецкогопремьер-министра и позже президента давно перестал быть сенсацией.
Любопытно, что когда в 1980 г. М.З. Котку умер, он былпохоронен не на обычном кладбище, а во дворе стамбульской мечети Сулейманийе,причем произошло это уже после переворота 1980 г. Так что можно утверждать, чтоединственным в правительстве, кто мог дать распоряжение на захоронениеКотку во дворе мечети, был Т.Озал. Тем более, что вторым человеком, похороненнымтам же в 1988 г. стала мать Озала Хафизе11. Когда в 1993 г.скоропостижно скончался сам Озал, к нему на могилу прямо из Бухарыспециальным самолетом доставили горсть земли с усыпальницы Бахаэддина Мухаммедабин Мухаммеда (1318–1389), основателя ордена накшибенди.
Опять же не случайно, что еще в те годы, когда Озалвозглавлял государственную плановую организацию страны, заметно изменился еекадровый состав. При Озале в нем стали преобладать технократы правого толка,встречались и весьма набожные. По воспоминаниям сослуживцев, в определенныечасы в коридорах Госплана можно было встретить бородатых, скромно одетыхслужащих в традиционных сандалиях на босу ногу, предназначенных для омовенияперед намазом. Отсюда прозвище чиновников Госплана тех лет, включая самогоОзала, – «takunyali» (от «takunya» – название вышеупомянутых сандалий). Впоследствииименно они составили консервативное крыло озаловской Партии отечества14.
Параллельно с этой деятельностью в 1976 – 1979 гг. Т. Озалвыступал в числе учредителей двух происламских культурно-просветительскихфондов – Фонда национальной культуры (Milli Kültür Vakfı) и Фонда просвещения (İlim Yayma Vakfı). Предположительно, одной из задач последнегобыло распространение влияния тариката среди молодежи через оказание материальнойпомощи студентам, приезжавшим из провинции в крупные города на учебу. Средипайщиков компаний, учрежденных Озалом, тоже были члены орденов накшибенди инурджу13.
Соответственно, во внутренней политике кабинета Партииотечества прослеживалась наряду с либерализацией экономики и довольно активнаяпопуляризация религии. Свобода совести и вероисповедания представлялисьозаловцами как краеугольные камни демократического режима, по аналогии сосвободой предпринимательства как непременного условия для построениялиберальной экономики. К тому же, будучи членом религиозной общины, и притомтакой деятельной, как накшибенди, Озал, видимо, не мог игнорировать отдельныепросьбы ее лидеров.
Так, в январе 1984 г., т.е. спустя всего месяц послеформирования кабинета, Т. Озал обратился к президенту страны К.Эврену с двумяпросьбами. Во-первых, ссылаясь на высокий авторитет духовных лиц в Европе иСША, он предложил переместить главу Управления по делам религии на болеевысокую позицию в государственном протоколе. Во-вторых, он попросил либоосвободить, либо перевести в тюрьму с более мягкими условиями содержанияизвестного шейха накшибенди Рашита Эрола, находившегося под арестом на о. Бозджаадапо обвинению в знахарстве. На обе просьбы глава государства ответил отказом14.
Одним из первых шагов кабинета Т.Озала было разрешениеиностранным фирмам покупать в Турции недвижимость, им был предоставлен и ряддругих льгот. Вслед за этим на турецком рынке появились крупные исламские банкии нефтяные компании, пользовавшиеся покровительством Ирана, Саудовской Аравии,Кувейта, ОАЭ, совладельцами которых выступили представители турецких тарикатов.В частности, турецкое отделение «Файсал Финанс» возглавил Салих Озджан,представлявший Турцию в учредительном совете Рабытат-уль алем-уль ислами, идругие бизнесмены, предположительно члены ордена нуржду (А.Т. Паксу, С. Озджан,М. Севильген и С. Сарухан, братья Улькеры). Учредителями «Аль-Барака-тюрк»выступили накшибенди – Э. Топбаш, К. Озал, Т.Ичёз15. Это привело кдовольно интересному и немаловажному результату – получилось, что Озал нетолько привлек ордена к политическому управлению страной, но и способствовал ихбыстрому обогащению, а значит, приобщению к традиционно отвергаемым имиценностям «общества потребления»16. Также Т. Озал использовал всевозможности для укрепления торговых и экономических связей с мусульманскимистранами, расширения в них турецкого экспорта, поскольку европейский иамериканский рынки были перенасыщены товарами и к тому же удерживали высокиетарифы на импорт из Турции.
Косвенно о пробуждении исламизма в конце 80-х – начале 90-хгг. свидетельствует то, что в 1989 г. исламисты на короткое время добились отОзала снятия запрета на ношение студентками мусульманских головных уборов,введенного четырьмя годами раньше. Тогда запрет вызвал массовые протестыстуденток и солидарных с ними студентов в Бурсе, Измире, Анкаре, Стамбуле;пресса отмечала терпимость властей в отношении бастующих. В то же времяпоказательно, что в конце 1980-х гг. от рук фанатиков погибли такие стойкиезащитники секуляризма в Турции, как Угур Мумджу, Б. Учок, Т. Дурсун.
При этом важно иметь в виду, что религиозность Озала никогдане мешала ему воспринимать новое, быть открытым для восприятия достиженийзападной цивилизации, особенно в экономической сфере. Т.Озал видел свою главнуюзадачу в том, чтобы не нагнетать тревогу вокруг «исламской угрозы», избегатьострых углов и конфликтов в обществе по вопросам веры. Из конъюнктурныхсоображений Т. Озал пытался то умерить, то удовлетворить требования фундаменталистов,исходя из того, что, во-первых, необходимо «охотиться» за голосами верующих,во-вторых, следует расширять торгово-экономиче-ские и политические связи сисламскими странами.
Таким образом, в 1980-е гг. тарикаты, особенно накшибенди,обрели определенный вес в правящей партии отечества. Кроме того, уже потрадиции этот тарикат поддерживал движение Н. Эрбакана, на этот развоплотившееся в Партии благоденствия (ПБ, «Рефах партиси»). По словамЭ.Джошана, возглавившего общину после смерти Котку, ПБ должна была выступатьв роли разумной оппозиции Т. Озалу: «Партия Отечества будет политическойорганизацией, которая уважает национальные ценности. Однако со временем партии,как и люди, стареют. «Рефах» будет поддерживать ПО в добрых начинаниях ипротивостоять дурным. Если ПО потеряет народную поддержку, ее место займет«Рефах»17.
Победы и успехи Партии благоденствия в 1990-е гг. (первоеместо на муниципальных выборах в 1994 г. и на парламентских – в 1995 г., формированиекоалиционного кабинета с Партией верного пути в 1996–1997 гг.) расположили кней лидеров тарикатов, которые получили новые возможности оказывать влияние наполитику. По инициативе «Рефах» в 1996 г. была предпринята попыткаосуществления идеи общеисламского рынка. Н. Эрбакан, возглавивший кабинет,встречался с послами арабских стран, внесенными США в «черный список»,предпринял визиты в Иран, Ливию, Судан, Ирак и Сирию, подписал с Тегераномдоговор о поставках газа и нефти, подготовленный предшествующим кабинетом18.Были приняты законы по защите турецкого языка от западного влияния и введенысанкции для дикторов турецкого телевидения, злоупотребляющих иностраннымисловами, проведена кампания по замене иностранных названий магазинов,ресторанов и других заведений на турецкие. В стране ограничивалось время работыигорных домов, запрещалась продажа алкоголя в муниципальных столовых имагазинах. Проводились кадровые чистки в министерстве культуры и другихведомствах, оказавшихся в руках ПБ, сторонники лаицизма систематическизаменялись происламски настроенными чиновниками.
Одной из ошибок, предрешивших судьбу правительства, было то,что зимой 1997 г. Н.Эрбакан пригласил на традиционный ифтар (ужин, завершающийдневной пост у мусульман в месяц рамазан) в здание премьер-министерстванекоторых шейхов. Военные расценили этот и другие подобные инциденты как сигналк решительным действиям, вручив правительству известный ультиматум «28февраля», вынудивший Эрбакана уйти в отставку, а генпрокурор Кассационного судаВ.Саваш возбудил в Конституционном суде судебный процесс о закрытии ПБ наосновании ее антилаицистского и антиреспубликанского характера.
«Западная рабочая группа», созданная при Генштабе длявыявления исламистов в госорганах и образовательных учреждениях, пришла квыводу, что в стране существует примерно три десятка религиозных общин, которымпринадлежит около ста компаний, расходующих значительные средства нафинансирование «исламского возрождения» в Турции. Кабинет Эрбакана обвинили вблагоприятствовании именно этим компаниям. Примерно полсотни фирм было включенов «черный список» военных, против наиболее крупных из них – таких, как холдинг«Комбассан», впоследствии были возбуждены судебные расследования.
Тем не менее личные отношения Н. Эрбакана с представителямиорденов были далеки от идиллии. Еще в конце 80-х гг. между ними возник довольносерьезный конфликт за влияние в среде верующих. Яркий пример тому –известная речь Эрбакана, произнесенная им в мае 1990 г. в Сивасе, гдеговорилось: «Рефах – исламская армия джихада. Все мы будем ее солдатами. Тот,кто совершает джихад, превыше мусульманского ученого или шейха /.../ Шейх –глава тариката, он учит основам религии. Шейхи также обязаны подчинятьсяприказу джихада… Шейх – тоже солдат»19.
Лидер общины накшибенди Э.Джошан не замедлил с ответом и в концемая 1990 г. в речи, произнесенной им на открытии близких к тарикатуподготовительных курсов в Стамбуле, назвал Эрбакана сибаритом, разбогатевшим наденьги саудитов, Кувейта и турецких рабочих в Германии, неучем в вопросах веры,не сумевшим добиться безусловного подчинения даже у себя в партии. Он напомнил,что ПНС – идейное «детище» его тестя Котку, и назвал использование Н. Эрбаканомфразеологии джихада «неуместной воинственностью»20.
На первый взгляд, конфликт между Н. Эрбаканом и орденомнакшибенди относится скорее к сфере личных разногласий, но турецкий публицистР. Чакыр считает, что это не совсем верно. По его мнению, этот конфликтявляется показателем немаловажной тенденции – своего рода «обмирщения» орденов.При Т. Озале ордена осовременились, их члены принялись осваивать новые роли в«обществе потребления» – участвовать в создании фондов, фирм, средств массовойинформации. Связи между членами орденов становились все слабее, личную связьшейха с учеником вытесняла переписка, члены орденов больше не голосовалиоднозначно за того, на кого укажет их лидер. Соответственно, политики все режеискали расположения орденов, поскольку это уже не гарантировало успех21.
Само по себе занятие политикой, лоббирование происламскихзаконов, участие тарикатов в деятельности различных фондов, таких как «Айдынлароджагы», «Бирлик вакфы», «Иш дюньясы вакфы», Союза писателей Турцииспособствовало секуляризации орденов. В этом смысле движение Н. Эрбакана, какни странно, было в чем-то модернизаторским, формировало политическоесамосознание и самоопределение у религиозных людей. Если прежде они быливначале членами некого тариката, потом сторонниками ПНС, то со временем порядокролей изменился, политический авторитет стал преобладать над местом врелигиозной иерархии. Убедительным доказательством служит пример АбдуллахаГюля, в прошлом члена общества «Бююк Догу» Н.Ф. Кысакюрека, критиковавшегонакшибенди, но успешного бизнесмена, занимавшего важный пост в Исламском банкереконструкции и развития (Саудовская Аравия), что сыграло решающую роль в егоизбрании в 1991 г. депутатом ПБ от Кайсери22.
Подводя итоги, можно отметить, что в современной Турцииордена – это в своей основе религиозные, но не всегда придерживающиеся однихтолько религиозных целей лоббистские группировки, своеобразный прототип партий.Активная интеграция орденов в современную политическую жизнь на фонелиберализации экономики привела к двоякому результату: с одной стороны,универсализации тарикатов, расширению их социальной опоры, а с другой, – кутрате ими первоначальной религиозности, мистицизма, видоизменению ихструктуры, по своему характеру близкой к объединениям и партиям светскоготолка.
ислам религиозный орден тарикат турция
Список литературы
1. CakırR. Ne şeriat, ne demokrası: Refah partisini anlamak. İst.,Metis, 1994, с. 60–61.
2. I.Soysal.Mezhepler/Tarikatlar. – Cumhurıyet Dönemi Türkiye Ansiklopedisi,Cilt 5, İst., İletişim yay., 1996, с. 1364–1374.
3. BarlasM. Turgut Özal'ın anıları. İst., Birey yay., 2002, с. 89–90.
4. BirandM.A., Yalçın S. The Özal: Bir Davanın Öyküsü.İst, Doğan kitapçılık, 2001, с. 51–53.