- - ИЗ ЖИЗНИ ОТДЫХАЮЩИХВладимир Попков Многие, наверное, помнят этот прекрасный лирический фильм Николая Губенко с молодыми Жанной Болотовой и Регимантасом Адомайтисом и незабвенным Роланом Быковым в роли массовика-затейника санатория. Я, как и все не единожды посмотрел эту замечательную ленту, отведя ей в своей памяти местечко среди любимых фильмов, ни сном, ни духом не думал - не гадал, что самому придется примерить на себя роль курортника. Отдыхающего, так сказать. Нежданно, аки манна небесная, свалилась в руки путевка. Адлер, с 1-го по 18 апреля, санаторий «Южное взморье». Надо, думаю, в интернете посмотреть, что за место. Попадешь, не глядя, денег за дорогу жалко будет при нынешних-то ценах. Отзывы, надо сказать – фифти-фифти. Какие-то нефтетруженники из Тюмени гневно написали в «гостевой» на сайте санатория, что «заплатив 120 тыщ (!) за путевки, уехали до срока, не выдержав издевательств персонала». Вот так … Не санаторий, прямо - тюрьма Гуантанамо. Ну, да ладно, где наша не пропадала. Все же - юг, море, пусть и апрель, не сезон. В июлях-августах бывал, а вот в апреле… Надо, думаю, попробовать. Тем паче, что в любимом фильме тоже было «внесезонье», а как все романтично… В минусовой Москве до вокзала добирался в свитере и кожаной куртке. Накануне вечером тщательно перебрав все вещи, трижды проверив бумаги, в том числе, наскоро добытую медицинскую карту, без которой в санаторий, как мне было строго указано, могут и не принять. Компания в купе попалась далеко не молодежная. Пожилая, очень больная женщина, которую провожала не менее больная, взвинченная дочь, сухощавый дедок-крючок, который «знал все на свете, но не точно» и всю дорогу сверял маршрут поезда по желтой от времени карте 60-х годов прошлого века. Изводил проводниц проводниц - правильно ли едем, с его картой что-то не сходится. Вобщем, и доставал и веселил одновременно. Более других приятна была благообразная, холеная женщина бальзаковского возраста, Галина Ивановна, оказавшаяся еще и моей соседкой по столику № 122 в столовой. В дальнейшем - доброй приятельницей и хорошей собеседницей. Скорее, даже слушательницей и почитательницей. Потому что, еще в поезде, дабы скоротать время в дороге, не преминул показать что-то из своих опусов, дал на плеере послушать песни. Прибыли на место первого апреля, в знаковый день. И он сразу дал себя знать. Еще на проходной, где положено показывать путевку охраннику, наскоро покопавшись в вещах не смог ее обнаружить. Поиски, увы, безрезультатно, закончились в холле возле ресепшна. Сделав беззаботное лицо, подошел к администраторше, с виду строгой и неприступной брюнетке в очках. - Здравствуйте! - Здравствуйте. С прибытием, добро пожаловать в «Южное взморье». Ваши документы, путевку, курортную карту, паспорт, пожалуйста. - А знаете, путевки нету. - ? - В Москве оставил. - Это, как я понимаю, вы так решили пошутить в честь первого апреля? - Ага. Вот приехал за тыщу верст к вам специально. На море, на Адлер, на ваше «Южное взморье», на вас, красивую посмотрел. Считай, не зря съездил. Можно, отшутившись, теперь возвращаться в Москву с чувством выполненного долга. Вечером поезд есть? - Мы, конечно, никого силой не держим, можете так и поступить. Но у меня есть другое предложение. Вы сейчас пойдете в номер, ключик вам дадут в корпусе три, там спокойненько пересмотрите свои вещи, надеюсь, все образуется и путевка ваша найдется. - А если не найдется? Бомжевать придется? - Стихи, вижу, сочиняете. - Да, иногда бывает. - Ну, нет, мы не допустим потери такого таланта. Оставьте паспорт, идите, размещайтесь, обедайте, а после обеда приходите, решим, что с вами делать. Тщательные поиски путевки в номере 312 тоже оказались безрезультатными. А ведь, перед отъездом все собирал по списку. Но, видимо, накануне отъезда, когда разговаривал с приятелем, чтобы сообщить ему координаты санатория, вынул путевку из кармана кофра. Продиктовал адрес, да так и оставил ее на столике у компьютера. В «Бирюзовом зале» санатория устроились за один столик с попутчицей Галиной. - Ну, что, нашлась путевка? - Нет, видимо, дома у компа оставил. - Ну, и что думаешь теперь делать? - Видишь, добрая душа - администраторша поселила. А ведь в Москве отфутболили бы, не глядя, к гадалке не ходи. Вот, пообедаем, пойду сдаваться. Но, коль уже поселился, душ принял, даже пообедал, считай, они уже попали на расходы. Буду дворником отрабатывать. - Ну, у тебя все шутки, Володя. Что ж назад поедешь теперь? Может быть, пока оплатить наличными пребывание, а там – путевку передадут поездом? - Мысль хорошая. Но я живу один. А соседка, твоя тезка Галина, которой оставил ключи, чтоб кормила моего кота Степана, сейчас, наверное, на даче. Но попробую дозвониться на мобильник. Ладно, не переживай, придумаем что-нибудь. На ресепшне Нелли Дубровская, так звали администраторшу, предварительно грозно посмотрев на меня поверх очков, вдруг мило улыбнулась и спросила: - Ну, как вам у нас? - Как? Здорово, конечно, рай земной. Но, видимо, не по Сеньке шапка. Скажите, можно пока пожить в вашем раю, оплатив несколько дней? Я позвоню в Москву, путевку передадут поездом, если поверите мне на слово. - Ну, как же такому не поверить, продолжила улыбаться Дубровская. У меня снова предложение получше. В вашей курортной карте есть номер путевки. Мы свяжемся с теми, кто ее вам выдал, запросим факс, выпишем вам здесь дубликат. А потом, вернувшись домой, вышлете путевку по почте в отдел реализации нашему менеджеру Ане. А сейчас идите к ней, напишите заявление и отдыхайте спокойно. Да… До сих пор не верится. Ведь, действительно, в 99, 99% подобных случаев в моей родной столице сказали бы – «От винта!» и даже разговаривать не стали... Пошел к Ане, предвкушая бюрократические разборки и прочие в подобных ситуациях «радости»... Милая девушка, тоже, кстати, брюнетка (как же мне повезло, что нет здесь экзальтированных гидропиритных столичных блондинок!) вместо выволочки и суровой административной прессовки, рассмеялась. - Поздравляю! Вы - первый за нашу полувековую историю отдыхающий, решивший приехать в санаторий без путевки. Видели у нас в вестибюле стенд почетных гостей – космонавтов, артистов, академиков? - Да, видел. Многих друзей-знакомых там нашел. - Может, и вас туда поместить, как первого беспутевочного отдыхающего? - А че, я бы гордился и внукам рассказывал, какой я «непутевый»… - Ну, и что же прикажете с вами непутевым делать? - Отправляйте бомжевать по Адлеру. Уже тепло, апрель на дворе, посижу на бережку, морским воздухом подышу, посплю на пляже, пока путевку не передадут… - Ну, такого не допустим. Мы теперь за вас отвечаем, коль к нам попали. Давайте, пишите на имя генерального заявлении, в котором дадите обязательство прислать путевку на наш адрес по возвращении в Москву. - И все? - А что еще? Не заставлять же вас землю есть и клясться на крови. Мы привыкли доверять хорошим людям. - Простите, вы – замужем? - Представьте, да. - Повезло же кому-то. Привет вашему супругу. Желаю ему стать банкиром. Меньшего вы не заслуживаете. - Спасибо, будем стараться. Приятного вам у нас пребывания. И, действительно, назвать дальнейшее пребывание просто приятным – ничего не сказать. За все восемнадцать дней – ни одного косого взгляда, отказа в чем либо, постоянная готовность персонала и придти на помощь по любому поводу в любое время суток. Слово какое-то заскорузлое «персонал»… А в «Южном взморье» это улыбчивые люди с огромной положительной энергетикой и неисчерпаемым чувством юмора. Должен сказать, что в мою манеру шутить с каменным лицом далеко не все въезжают. Некоторые даже обижаются из-за своего «невъезжания». А тут – ни одного «кикса». Куда не придешь, ни начнешь разговоры разговаривать - моментальный подхват, хорошая реакция и ответ на уровне. Прям – сердце радуется. Этот незримый пароль при общении работал здесь безотказно. И, конечно, главная радость - замечательный бассейн. 24, 5 м, как сообщил мне матрос-спасатель Миша (так называется его должность). Четыре дорожки, удобные раздевалки со шкафчиками, классные душевые. И всюду – идеальная, хрустящая чистота! Хотя положено было по регламенту 45 минут я, подружившись с Мишей, просиживал в бассейне, по полдня. И, надо сказать, не просто просиживал, а пропахивал в день по километру-два (это сорок-восемьдесят раз туда обратно по дорожке кролем). В общей сложности за 15 дней (три было санитарных) умудрился проплыть 19, 5 км. Это, как мне сказали – расстояние от Адлера до Сочи. Вот так. А сброшенные в результате этого килограммы и минус три дырки на ремне, сами понимаете – предмет особой гордости. Духовную жизнь в санатории обеспечивала впечатляющая блондинка (в самом хорошем смысле этого слова) культработник Ольга Добродеева, ее коллеги Николай Ванкевич и Слава, фамилию которого уже запамятовал. В «Южном взморье» - один из лучших, если не лучший зрительный зал на побережье, с прекрасным профессиональным светом и звуком, в котором неоднократно выступали все наши звезды. В просторном холле постоянно проводились свои «Минуты славы» для взрослых и всяческие веселые мероприятия для детворы. На одной из таких «минут», решив тряхнуть стариной, достал припасенные «минусы» и спел пару песен любимого Арно Бабаджаняна. Было это нетрудно и даже приятно после почти двадцатилетнего пребывания на профессиональной эстраде, всесоюзного лауреатства и пяти лет работы солистом в Государственном эстрадном оркестре РСФСР Леонида Утесова. Было это успехом? Да, наверное. Насколько большим? Не знаю. Только на следующее утро меня из «двушки» с храпящим соседом, бывшим аппаратчиком из Минлеспрома перевели в просторный номер-«студию» с лоджией и огромной двуспальной кроватью. Да, искусство, как и красота – страшная сила! Пусть кто-то пытается поспорить. Расстался с соседом, надо сказать, без сожаления. И не только из-за храпа. Был другой, более существенный повод очень «полюбить» его после того, как «железный дровосек» с гордостью доложил мне, что проектировал и даже строил целлюлозно-бумажный комбинат. Тот самый, что и поныне загаживает мировую жемчужину - наше славное море, священный Байкал. Другого места в огромной Сибири минлеспромовские дундуки не нашли …. Но надо вспомнить, что санаторий – это, прежде всего, лечебное заведение, а не гостиница с пансионом у моря. Первый визит к курирующему врачу терапевту Эмме Овсеповне Минасян запомнился «хорошими показателями». - Давление 100 на 190! Да вас госпитализировать в самый раз, дорогой! - Не волнуйтесь, доктор, нижнее – это оттого, что путевку в Москве забыл, а верхнее – от распирающей гордости, что я первый такой в истории «Южного взморья»! Обещали даже на VIP-доску поместить! - И самый веселый, я вижу. Пугать вас не стану, но скажу прямо - поводов для веселья у вас пока гораздо меньше, чем для грусти. Но ничего, для того мы здесь и работаем. Сейчас напишу вам в курортной книжке перечень процедур и препаратов, в диспетчерской вам сделают распечатку-расписание на весь срок пребывания и будьте любезны добросовестно выполнять его. Чтобы, потом у вас все было наоборот – поводов для веселья стало больше, чем для грусти. Здесь прекрасное современное оборудование и квалифицированный персонал. И каждые три дня – милости прошу появляться у меня в кабинете, будем следить за вашими успехами. Не скажу, что все удавалось выполнять скрупулезно, да и «пересидки» в бассейне сбивали с графика. Но при всем этом, дела мои пошли достаточно хорошо, если судить по результатам повторных походов к Эмме Овсеповне. Слегка поругивала, конечно, корректировала процедуры, но вобщем – хвалила. И что главное – одобряла мои плавательные марафоны. Морская вода – самый главный лекарь, говорила. А то, что такой метраж даете, конечно же, лучший способ для сброса веса при вашем сахаре. Так что, так держать и дальше. Я и держал. Упорно, маневрируя меж толстенных теток в цветастых чепчиках, наматывал километры на дорожке, а в перерывах до изнеможения кувыркался в огромной кастрюле-джакузи, с такими мощными струями морской воды, что умудрился из закрытого на молнию кармашка в шортах, посеять, вернее – утопить ключ от шкафчика. Пришлось потом выпускать воду, чтобы с помощью Миши обнаружить его на дне. Все бы ничего, но сильно начало болеть правое ухо. Сначала думал – воды набрал в бассейне и старался всякими предметами ковырять в нем, в надежде, что вода вытечет. Сердобольная Галина даже палочки с ватой из своей косметички приносила – не помогало. Ночью имел удовольствие вместо храпа минлеспромовца слышать настоящие концерты – от рока и технопопа, до классики на фоне извержения вулкана. Правда, в моно-варианте. На одно, злополучное правое ухо. О чем и поведал Эмме Овсеповне во время очередного визита. Все оказалось достаточно банально Отит, - сказала она, - в хорошей стадии. Я вспомнил, что зачатки его привез, кажется, еще из Москвы. Там уже ухо побаливало-постреливало. В Адлере все расцвело вместе с местной сиренью. Пошел к лору на прием. Молодая девушка, засунув какую-то никелированную штуку в ухо, диагноз подтвердила и назначила закапывание «Отипаксом». Сказала – быстро полегчает. И не обманула. Где-то на третий день ночные концерты прекратились, днем выздоровевшим ухом я стал слышать воробьиное чириканье и речи Галины, сидевшей от меня как раз по правую руку. А за столиком, надо сказать, я попал в настоящий малинник. Помимо Галины, за ним оказались еще две женщины. Развеселая цыганистая Алла, обезоруживавшая своей непосредственностью и наивностью, и этакая, «у себя наумович» Валентина, сдержанная рассудительная шатенка средних лет, с хорошо сохранившейся фигурой. Я, конечно же, как сыр в масле, блаженствовал в женской опеке, выражавшейся в постоянных прибавках к столу – овощами и зеленью с рынка, куда постоянно моталась неутомимая Алла и лишними компотами и фруктами от Галины и Валентины. А время от времени на нашем столике появлялась бутылочка местного вина или даже – коньячка. Я, потчевал санаторных подруг своими литературными опусами и песнями на МР-3 плейере, который они слушали по очереди в наушниках, закатывая глаза от вожделения. А непредсказуемая Алла (куда денешься – цыганская кровь свое брала) подпевая плейеру, иногда вдруг громко начинала выкрикивать отдельные фразы, пугая всю столовую. Погода, скажем прямо, не баловала. Из восемнадцати дней в Адлере, дай Бог пара-тройка выдались солнечными. Посему, температура еле дотягивала до десяти-пятнадцати тепла. Впрочем, по всей России эта весна выдалась запоздалой и холодной. По телевизору говорили, что это к лучшему. Была бы дружная и теплая - целые регионы поплыли бы при таком количестве снега. Тем не менее, на набережную, к морю тянуло постоянно. Пустынный пляж терзали огромного размера серые волны, горизонт затягивало ближней дымкой. В прибрежной пене плавала куча прошлогоднего мусора. Как и все несезонные отдыхающие, я ходил, шуршал галькой в поисках интересного камешка, какого-нибудь там «куриного бога» и с трудом верилось, что через месяц-другой здесь яблоку негде будет упасть средь задниц пляжников. А пока пляжное одиночество скрашивала мобильная, хорошо натренированная банда, (именно банда, а не стая) местных голубей, с несколькими примкнувшими к ней воробьями-разведчиками. Как только на набережной появлялся отдыхающий с сумкой в руке, «мелкие» туту же проводили контрольный облет и если замечали в сумке хлеб – через несколько секунд ты превращался в изваяние, облепленное голубями. Они, абсолютно не боясь, усаживались на руки, на плечи, на голову, порой, друг на друга в несколько этажей и, буквально, в считанные минуты могли растерзать буханку хлеба. Радость общения с пернатыми братьями меньшими прерывалась в ту самую секунду, как только кончались твои запасы. Они тут же утрачивали какой-либо интерес к твоей персоне и отправлялись искать другого, с хлебом. Пролетая, сверху вполне могли и пометить тебя результатами твоей же вчерашней кормежки. Чувство благодарности пернатым неизвестно, понял я. Как, впрочем, и многим беспернатым. Нам, людям. А это знал давно. Сам пытался быть другим. Подарил Нелли Григорьевне диск со своими песнями, за что на другой день был удостоен самых пылких комплиментов строгой администраторши. То, что номер-«студия» - дело ее рук, пусть кто-нибудь теперь попробует поспорить… Оля Добродеева попросила спеть еще для отдыхающих. На творческий вечер не подписался, а вот свои любимые песни и для коллег-курортников и персонала попел с удовольствием. Благо, с собой были качественные «минусы», а звук в зале вполне приличный, благодаря стараниям Коли Ванкевича. Удовольствие оказалось взаимным и рейтинг мой, взлетел до самой вывески «Южное взморье» на главном корпусе. Что и ощутил на себе на следующий день и на процедурах, и в бассейне, и в столовой. И до того встречавшие с улыбкой сестры, смотрели уже взглядом поклонниц, в столовой здоровались, ну, а уж о валившихся отовсюду «пищевых добавках» и говорить, не стоит. Вот так, в считанные дни я преодолел расстояние от беспутевочника, начавшим свою жизнь в санатории, скажем прямо – не очень легитимно до… Не стану уподобляться нашим «звездунам» и воздержусь от самооценок. Тем не менее, окруженный заботой, старался не стать героем «демьяновой ухи» и не обжираться, дабы не похерить все свои бассейновые старания. Что мне, кажется, все же в итоге удалось. Приехал с югов, как заметили друзья, хоть и не банально загоревшим, зато «эксклюзивно», а что самое главное – актуально похудевшим. Ведь многие «радости» зрелого возраста, все это знают, как «отче наш» - от лишнего веса и бесконечного романа с собственным холодильником. А ведь все прекрасно понимая, тем не менее – кушаем, едим, жрем! Начинаем утром, едва разодрав оплывшие веки. Потом, в обед - первое, второе, третье, четвертое - сколько денег есть в кармане. Вечером, переходящем в ночь, на презентациях, в кабаках, дома у себя и друзей – по самый кадык набиваем туловище пищей. Потом, под утро, с оттекшей от головы к желудку кровью, обескровленным мозгом пытаемся анализировать – и что ж это мне так хреново? Вроде бы, и немного выпил, закусывал, как следует. И не понимаем, что пока все это сожранное и выпитое - калом и мочой исторгнется из нас, бедные печень, поджелудочная и почки должны пахать на разрыв, проклиная своего тупого хозяина-самоубийцу. Отдельная история с предметом первейшей необходимости – интернетом. Взял с собой ноутбук, забыл Wi-Fi карту к нему. А в санатории, как оказалось, есть сигнал и можно было без всякой головной боли остаться в привычном инет-пространстве. Тем паче, «на засылке» в редакциях было несколько материалов, могли после планерок, утвердив на полосу, прислать на вычитку. Да и писем за день собиралось не один десяток, на многие требовался оперативный ответ. Хожу, маюсь с этими мыслями у стойки третьего корпуса, пытаюсь у администратора навести справки о местном интернет-обслуживании. Подходит статная, крупная женщина, этакая кубанская казачка, одетая в турецкий «версаче». - Ну, че грустим казак? Не нравится у нас? - Да, нет, что вы? Все – зашибись! Вот только без интернета – беда. Журналисту без него, как футболисту без ног. Ходил, искал поблизости интернет-кафе, чтоб хоть почту проверять, одно нашел, так его, мне сказали, закрыли недавно. - Не журись, поможем. Быстро вынула из сумочки мобильник, набрала номер. - Саша, это Людмила Иосифовна, завкорпусом. Тут вот журналист из Москвы без инета пропадает, смотреть страшно. Я его подошлю, помоги, пожалуйста. Обернулась ко мне: - Значицца так. Едете на 7-й этаж, из лифта – налево, в самом конце коридора комната с надписью «Телевизионная». Там вас ждет Саша, он все спутниковое телевидение в санатории обеспечивает. У него есть интернет. - Ой, спасибо, выручили, Людмила Иосифовна! - Да ладно, такому артисту и не помочь, - засмеялась спасительница. Вот, и еще раз – волшебная сила искусства… Саша, симпатичный молодой парень, уже к моему приходу открыл mail. ru и я, не торопясь, разгреб десятки мейлов, скопившихся со дня отъезда из Москвы и даже коротенько отписал в редакции - Огромное спасибо, выручил. - Да не за что. А эти ваши статьи в Москве печатают? - Случается иногда. - Знаете, я не каждый день бываю здесь, мотаюсь по городу. Вот вам внутренние телефоны наших сисадминов Саши и Леши, они на месте постоянно. Звоните, скажете от меня, они всегда помогут. Потом, надо сказать, ребята действительно выручали, так что, я все время был в сети, за что в очередной раз – огромное им спасибо! А купленная местная сим-карта позволила быть и на постоянной телефонной связи, потому что пара коротких звонков и СМС в мгновение ока опустошили мой почти полутысячный баланс на «Мегафоне». Хорошо ребята устроились. На роуминге рубят какие-то немыслимые тарифы с обеих сторон. Наш всесильный премьер как-то пытался им грозить пальчиком. Да куда там? «Васька слушает, да ест…» И от ожирения погибнуть не боится, судя по всему… Очень хотелось не уподобляться неблагодарным местным голубям и в случившийся 14 апреля мой день рождения, накупив в близлежащем магазинчике шампанского и конфет с тортиками, обошел всех тех, кто проявил человечность и помог «беспутевочнику» в трудной ситуации. А за столиком меня ждал букет голубых орхидей от Галины и рыночная закуска. Шампанское бабахнуло так, что дружно подпрыгнули все соседние столики. - Не бойтесь. Это не Аль-Каида приехала, день рождения у меня! Многие подошли, поздравили, даже пригубили от наших щедрот. Приятно, чего лукавить? Прозвучали все полагающиеся в таких случаях тосты и пожелания. Я торжественно пообещал все их исполнить. Надо сказать, что к этому времени Алла и Валя уже уехали, но не забыли через Галину к «хеппибезду» передать мне бутылочку коньяку. Спасибо девчонки! Новые соседи, супружеская пара из Калининграда Женя и Маша вполне вписались в нашу компанию и достойно, думаю, после нашего с Галиной отъезда 18 апреля, продолжили традиции, ставшего уже легендарным, 122-го столика.Автобус на вокзал отходил, как было объявлено, ровно в 15 часов. Я умудрился еще с утра в героическом последнем рывке проплыть почти 3 километра, забежать в отдел реализации и взять у Ани справку о пребывании в санатории для ДЭЗа. А вот к врачу своему Эмме Овсеповне, к сожалению, уже не успел… Современный комфортабельный автобус оказался все же с одним недостатком. Но - существенным. С плохой прокладкой. Той, что между рулем и водительским сиденьем. Его водила все же внес свою ложку дерьма в чудесную сказку пребывания в «Южном взморье. Из холодной мартовской Москвы все выезжали в пальто, в теплой верхней одежде. Возвращались же, когда температура уже была под двадцать тепла. В автобусе сначала сидели, парились, ожидая опаздывающих, потом, медленно двигались по узеньким улицам с адлерскими пробками (оказывается, они не только в Москве!) и напрасно просили шофера включить кондиционер. В автобусе была настоящая баня. Кончилось тем, что люди самостоятельно, под грозные окрики водилы, стали открывать люки. Двери, так и не включив кондиционер, он на остановках «милостливо» открывал сам. Потом - не преминул отомстить бунтовщикам. Остановил автобус почти в полукилометре от вокзала, сославшись на олимпийскую стройку. Пожилые люди загремели по асфальту колесиками чемоданов. Те, у кого колесиков не было, обливаясь потом, тащили поклажу до вокзала на собственном горбу. Как выяснилось, для служебного транспорта там был подъезд к самому входу и водитель это знал. Ведь при встрече автобус подали к самому вокзалу, несмотря ни на какие стройки. Не знал он только, что я напишу об этом обязательно. А кто вывозил 18-го апреля отдыхающих к вокзалу, думаю, не так уж трудно вычислить руководству прекрасного санатория «Южное взморье». Обратную дорогу скрашивал единственный сосед в полупустом вагоне, крановщик-шпалоукладчик из Калуги Василий, взахлеб рассказывавший о своих внутриведомственных сексуальных приключениях в пансионате «Железнодорожник». При прощании на Казанском я пожелал ему, чтобы по возвращении в родное депо у него все обошлось без ремонта. Родное Тушино встретило снежным зарядом с ураганным ветром. - Здрасьте, приехали, - говорил себе, добираясь к долгожданному дому. Настроение взмыло выше вечерних фонарей, как только увидел в окне меж проломленных жалюзи до боли родную морду своего Степана. Грустную, но увеличившуюся почти вдвое. Думал, бросится ласкаться, соскучившись. Щас! В прихожей посмотрел исподлобья , повернулся ко мне толстой задницей и, помахивая барсучьим пушистым хвостом, вразвалку пошел к месту кормежки. И так не страдавший дистрофией Степан, увеличился, казалось, вдвое. Добросердечная соседка расстаралась. Упаковки мясных консервов, обычно съедаемой им за месяц, не стало, оказывается, за неделю. А дальше – он дневал и ночевал у своей миски, почуяв халяву. - Галя, дорогая, спасибо тебе, что кормила, заботилась! Мне поверь, ему ничего не жалко, я жизнь за него отдам! Но я же тебя просил – строго 2 раза в день, утром и вечером по большой ложке с верхом и все! Сухой корм пусть подъедает, сколько захочет. - Ну, он же все время просит, Володя, не могу ему отказать, он такой хороший, красивый, ласкается, когда захожу. - А черную икру с шампанским не давала случайно? Поверь, я его тоже люблю больше всех на свете! Он за еду тебе все ноги усами общекочет, а как поест, попробуй взять на руки – тут же клыки в ход пускает. Ты же не хочешь, чтобы Степа умер от ожирения? - Упаси Господь, нет, конечно. - Вот и я не хочу! Он же спит целыми днями, почти не двигается. За исключением редких вечерних «спартакиад», когда начинает вдруг носиться по квартире, орать и даже … подгавкивать по-собачьи. Видимо, не зря собачий корм «Чаппи» так любит. Как тут не вспомнить Булгакова и рассуждения Шарикова о бабушке, согрешившей с «водолазом»? - Галя, продолжил я свою лекцию любимой соседке, - помнишь, наверное, мою кровиночку Стешку и что со мной было после ее смерти? Сам в реанимацию с сердцем загремел. - Ладно, сам теперь держи своего Степу на спортивной диете. А что с путевкой? Я заходила, смотрела, у компа нет… - Щас сам поищу. В моем бардаке на столе, че хочешь потеряешь. Так и оказалось. Путевка спокойно лежала, накрытая листком бумаги, потому сверху и не видная. Выполняя клятву, данную менеджеру Ане, отсылаю сей злополучный документ в «Южное взморье». Впрочем, почему – злополучный? Столько хороших друзей-знакомых у меня в Адлере, благодаря путевке, вернее его отсутствию, теперь появилось. Вот и шлю ее в санаторий вместе с этим очерком, который непременно обещал написать…Адлер-Москва