(1880-1939)
До Нового времени было известно два пути решения проблемы существования евреев в изгнании. Первое решение — приспособиться (временно, пока не пришел Избавитель) к «рабству у царств»*. В сущности, это означало — примириться с судьбой изгнанников в постоянном поиске нового «царства», которое в данный момент нуждается в еврейском уме и еврейском труде и готово — правда, ценой унижений и дискриминации — обеспечить евреям сносное существование, не задевая их национально-религиозной сущности. Это временное решение затягивалось все больше и становилось все более постоянным по мере того, как слабела надежда евреев на возвращение в Страну Израиля, опустошенную, разрушенную и отсталую.
Но по мере того, как продолжалось изгнание, по мере того, как увеличивались преследования и гонения, возникало второе решение — радикальное. Оно существовало в двух вариантах. Один — это мессианские движения, стремившиеся «приблизить конец изгнания» сверхъестественным, мистическим путем. Такова была цель лжемессий. Как известно, мессианские движения окончились крахом. Другой вариант — массовое возвращение евреев на их историческую родину, с тем, чтобы возродить ее из развалин, — увенчался успехом. Провозвестники Сиона
Историческая реальность Европы ХШХ века поставила под вопрос первое решение. Вслед за движением Просвещения* (Гаскала) и эмансипацией* евреи наконец-то добились облегчения бремени «рабства у царств»* — дискриминации и унижений, к которым они привыкли еще со времен средневековья.
Однако цена приспособления была слишком высока: от евреев требовался отказ от их национально-религиозной сущности — вплоть до полной ассимиляции. С другой стороны, по мере того, как евреи старались приспособиться к европейскому обществу, ненависть к ним не только не стала меньше, но приобрела наукообразное обоснование и предстала перед миром в новом обличье современного антисемитизма. Оба эти фактора вновь напомнили евреям о существовании альтернативы -вновь ожили надежды «приблизить конец» изгнания, «вернуться в Сион», чтобы возобновить на древней земле нормальное существование евреев как нации. На этот раз, однако, речь шла не о сверхъестественных путях достижения этой мечты — мистике и каббале, как это было в эпоху мессианских движений, — а о путях вполне земных и реальных, тех же самых, по которым шло в XIIIX веке национально-освободительное движение других народов Европы.
Идеи национально-освободительных движений на Балканах и в особенности в Италии оказали глубокое влияние на первых «провозвестников Сиона», вышедших из разных кругов европейского еврейства: как «традиционных», так и «просвещенных». Надо учесть, что идея
«Возвращения в Сион» встретила противодействие у многих раввинов, которым было памятно тотальное разочарование, постигшее еврейский народ вследствие трагического крушения мессианского движения Шабтая Цви. Тогда раввин Калишер* в своей книге «Дришат-Цион» («Стремление к Сиону») предложил концепцию «начала Избавления»: сделать первый шаг в медленном и долгом движении, конец которого будет назначен Высшим Провидением. В 1836 г. рав Калишер предложил барону Ротшильду* и сэру Монтефиоре* купить земли Палестины у египетского султана Мухаммада Али, который к тому времени захватил Страну Израиля и Сирию у Оттоманской Империи. В соответствии с этой идеей в 1870 г. Карл Нетер, секретарь общества «Коль Исраэль Хаверим» («Все евреи — товарищи») построил сельскохозяйственную школу в Микве-Исраэль. Сходные идеи высказывали сефардский раввин Алкалаи* и ассимилированный социалист Моше Гесс* в своей книге «Рим и Иерусалим», а также другие «провозвестники Сиона», предлагавшие соединить «политический сионизм» с сионизмом практическим. «Практический сионизм» халуцианское движение
Идеи «провозвестников Сиона» (как и идеи христианских сторонников «Возвращения в Сион», по разным причинам — религиозным, гуманистическим, политическим, — поддерживавших идеи сионизма) не могли бы найти своего воплощения, если бы не движение «Хибат-Цион»*, которое, как мы уже говорили выше, во многом было вызвано к жизни русским антисемитизмом и погромами. В движении «Хибат-Цион» участвовали как ортодоксальные раввины, так и «просветители». Под воздействием этого движения отдельные энтузиасты (халуцим*) и группы («Билу»*) начали репатриироваться в Страну Израиля, чтобы воплотить основную идею «практического сионизма». Эту идею можно сформулировать так: изгнание — это тяжкая болезнь, от которой народ Израиля «выздоровеет», когда вернется на свою родину и станет обрабатывать родную землю, когда построит в Стране Израиля справедливое общество, основанное на ценностях Писания и еврейской традиции. Среди репатриантов «Первой алии»* были в основном религиозные люди, соблюдавшие традиции. Р. Аврагам Ицхак Кук* (благословенна будь память праведника!), раввин Яффо и еврейских поселений Страны Израиля во времена Первой алии и Главный раввин Страны Израиля в период британского мандата, видел в поселенческом движении «начало Избавления», а в его пионерах -нерелигиозных «халуцим» — средство в руках Божественного Провидения.
На фоне мощного потока еврейских эмигрантов на Запад (см. приложение 4: с. 150), представлявшего классическое воплощение первого пути евреев диаспоры: из изгнания в изгнание, — движение «халуцим» из России и Румынии, отправлявшихся не на Запад, а на Восток, было лишь тонкой струйкой. Но оно встретилось с другой струей — с евреями Грузии, Йемена, Северной Африки, Ирака, Бухары, которые ничего не знали о том, что происходит в Европе и не были связаны с национальным движением европейских евреев, но также стремились в Страну Израиля. Большинство из них поселились в Иерусалиме и «святых городах» — Хевроне, Тверии и Цфа-те. Халуцим создавали сельскохозяйственные поселения в Иудее, Шомроне (Самарии), Галилее; в свою очередь, жители «старого ишува»* в 1860-1878 начали селиться за стенами старого Иерусалима и также основали ряд сельскохозяйственных поселений.
Поселенцы-халуцим оказались в очень тяжелой ситуации. Им не хватало знаний и навыков для ведения сельского хозяйства на земле Палестины; их соседи -арабы — крайне враждебно относились к самой идее еврейского поселенчества в Стране Израиля. Им не хватало рабочей силы, инструментов и денег. Все это вынудило жителей большинства новых поселений обратиться за поддержкой к барону Ротшильду и поставило их в то самое положение, которого они хотели избежать — в положение, сходное с жителями «старого ишува», живших на средства «халуки» (т.е. на деньги, которые собирали для них евреи диаспоры). Постепенно часть халуцим Первой алии превратилась в издольщиков у администрации Ротшильда, часть оставила страну; наиболее удачливым удалось разбогатеть и они стали нанимать на работу арабов. Идеология движения «Билу»* потерпела крах. Мечта своим трудом создать в Стране Израиля образцовые поселения, в которых сыны древнего народа могли бы возродиться к новой жизни — эта мечта оказалась несостоятельной дважды: в области хозяйственной и в области культуры и идеологии. «Политический сионизм». Теодор Герцль
Разочаровывающие итоги Первой алии заставили многих восточно-европейских деятелей «Ховевей Цион» — и в их числе основателей движения «религиозного сионизма» раввинов Могилевера и Рейнса — поддержать «политический сионизм» в той форме, в которой сформулировал и выразил его идеи такой весьма нестандартный еврейский лидер, как ассимилированный австрийский журналист Биньямин Теодор Герцль*. В своей книге «Еврейское государство» он предложил европейским народам новый способ решить «еврейский вопрос» и избавиться от ненавистных чужаков: предоставить евреям во владение клочок земли, на котором они могли бы жить как народ… Вернувшись на свою землю, они не будут больше рассеяны по всему миру. Герцль обращался к немецкому кайзеру, к турецкому султану, к властям Франции и Англии в надежде получить «чартер» — документ, дающий евреям право на владение собственной территорией. Лихорадочная политическая деятельность Герцля не приносила плодов, но тем не менее он скептически относился к «практическому сионизму», считая, что «филантропическое поселенчество» сможет привести к решению «еврейского вопроса» только через сотни лет. Нет, считал Герцль, этого можно достичь только путем коренного преобразования — «метаморфозы» самого еврейского народа, когда в Стране Израиля будет создано новое, прогрессивное общество, которое будет нерелигиозным и весьма мало связанным с еврейской традицией.
В отличие от «неповоротливых» восточноевропейских деятелей, «Сионистов Сиона»*, Герцлю — светскому европейцу и обладателю выдающегося организационного таланта — удалось добиться значительных успехов на политической арене. По его инициативе 29 августа 1897 г. в Базеле собрался первый Сионистский конгресс, в котором участвовали 197 представителей еврейства со всех концов света. Герцль считал Сионистский конгресс основным средством построения «государства в пути». Он писал: «В Базеле я основал еврейское государство. Самое большее через пятьдесят лет его признают все». Эти пророческие слова сбылись: в 1948 году возникло государство Израиль. Конгресс объявил о создании «Всемирной сионистской организации» и принял знаменитую «Базельскую программу», определившую задачи сионистского движения. В ней говорилось:
««Сионизм стремится создать в Стране Израиля для еврейского народа дом и родину, которые были бы защищены международным законодательством. Для достижения этой цели следует обратиться к следующим средствам:
1. Развитие Страны Израиля путем заселения ее евреями-земледельцами, ремесленниками и владеющими какой-либо профессией.
2. Организация и сплочение всего еврейства в различных меропроятиях, местных и общих, в соответствии с законами каждой страны.
3. Усиление национального чувства и национального сознания.
4. Подготовительная работа к достижению согласия государств с целями сионизма.
Уже к моменту смерти Герцля (1904 г.), благодаря его усилиям, сионистское движение было хорошо организованным и эффективным. Наряду с „Сионистским конгрессом“ — всеобщим органом сионистской организации -был создан „Совет сионистских деятелей“ как исполнительный орган. В 1898 г. был организован Национальный банк — »Фонд еврейских поселений". На Пятом конгрессе (1901 г.) была создана «Керен га-Каемет ле-Исраэль» — организация, которая по сей день занимается освоением пустынных земель и посадкой деревьев в Стране Израиля.
Кишиневский погром 1903 г. привел Герцля к убеждению, что следует использовать любую возможность для того, чтобы решить проблему евреев России. Английское правительство предложило для еврейского поселенчества одну из своих колоний — Уганду, малонаселенную страну с плодородной почвой и прекрасным климатом. Герцль представил «План Уганды» на Шестом Сионистском конгрессе в 1903 г. Шестой конгресс стал ареной острого конфликта «политических сионистов» из стран Западной Европы с более традиционалистски настроенными «сионистами Сиона» из России и Польши. Хотя предложение Герцля было направлено в первую очередь на решение проблем российского еврейства, «Сионисты Сиона» категорически отвергли его. Герцля удивило то, что значительная часть еврейства продолжает мыслить в традиционных и, как ему казалось, давно отброшенных категориях: не стремится к «нормализации» (т.е. унификации) еврейской жизни и сохраняет ничем не объяснимое влечение к «не нормальной» Стране Израиля, которую нельзя заменить никакой другой. Основатель «политического сионизма» почувствовал, что эти евреи, прочно связанные с традицией, никогда не откажутся от Страны Израиля — даже если принятие «Проекта Уганды» поможет им решить те политические проблемы, во имя которых и было создано его движение. «Синтетический сионизм». Декларация Бальфура
После смерти Герцля усилились позиции сторонников «практического сионизма», призывавших сосредоточить все усилия на алие и поселенческой деятельности в Палестине — вопреки всем объективным трудностям. По их мнению, только упорная работа на месте сможет, когда придет время, оказаться решающим аргументом в пользу «чартера», которого добивались «политические сионисты».
На Восьмом сионистском конгрессе (1907 г.) доктор Хаим Вейцман*, из сторонников «практического сионизма» предложил синтез обеих сионистских концепций. «Я вижу, — сказал он, — в политическом сионизме синтез работы по всем направлениям, а в практической работе — средство для достижения политических целей».
* В 1904 г. началась Вторая алия — новая волна репатриации, большую часть которой составляла революционно и социалистически настроенная молодежь. Побудительным фактором этой новой волны явились гнев и разочарование после погромов, а также прозвучавший из Страны Израиля призыв спасти дело еврейского сионистского поселенчества. Эта волна алии получила полную поддержку «синтетического сионизма» в лице «Управления Страны Израиля», открывшегося в Яффо в 1908 г. «Управление», во главе которого стоял А.Руппин, поддержало организацию учебной сельскохозяйственной фермы «Киннерет», первой поселенческой сельскохозяйственной коммуны (киббуца*) «Дегания», кооператива (мошава*) «Мерхавия», постройку городского квартала «Ахузат-Баит», который в будущем стал основой Тель-Авива, и «Эйн-Ганим» — рабочего поселка недалеко от Петах-Тиквы.
Рост сельскохозяйственного поселенчества и «завоевание труда» (т.е. рабочих мест) евреями в конкуренции с арабами породило первое национальное движение арабов Палестины, выразившееся прежде всего в жестоком еврейском погроме в Яффо (1908 г.), а также в попытках воспрепятствовать покупке земли кооперативом «Мерхавия» в Изреэльской долине. Реакцией на это стало создание организации «га-Шомер» («Страж») -первого зародыша еврейской самообороны в Стране Израиля.
Большая часть репатриантов Второй алии не выдержала трудностей и покинула Страну Израиля. Те, кто остались, во многом продолжили халуцианские традиции Первой алии. В то же время у них было и свое идеологическое наследство — социалистические идеи, привезенные из страны исхода — России. Они стали почвой, на которой возникли первые рабочие партии Израиля, существующие и по сей день.
Наконец, стараниями Хаима Вейцмана, бьш получен «чартер», которого так долго ждали «политические сионисты». Вейцману удалось использовать сложившуюся уникальную ситуацию, в которой соединились политические и моральные факторы: с одной стороны, Англия была озабочена своим престижем в глазах американского еврейства, поскольку ей очень хотелось получить мандат на Палестину; с другой стороны, английские политические лидеры признавали законность и справедливость стремления еврейского народа наконец обрести родину. В 1917 г., в конце Первой мировой войны, была опубликована Декларация Бальфура, в которой говорилось:
«Правительство Ее величества благосклонно смотрит на создание национального дома для еврейского народа в Стране Израиля. Оно сделает все возможное для того, чтобы достичь этой цели, однако под ясным и четким условием: чтобы это не ущемило гражданских и религиозных прав нееврейских общин Палестины, а также не повредило политическому положению евреев в других странах мира».
«Чартер» — «политическое чудо», которое послал Бог сионизму, — придал сионистскому поселенческому движению необходимое ему политическое покровительство английских мандатных властей. Это дало возможность маленькому еврейскому ишуву*, составлявшему в 1914 г. 85.000 евреев на 600.000 арабов (см. приложение 3: с. 149), возможность развиваться, создавать условия для приема следующих волн алии, все увеличивающейся в связи с нарастанием антисемитизма в Европе между Первой и Второй мировыми войнами (см. приложение 5: с. 151), и готовиться к неминуемой схватке с арабами, количество которых увеличивалось параллельно увеличению еврейского ишува. Нарастание арабского сопротивления еврейскому поселенческому движению нашло поддержку среди арабских государств, освобождавшихся в это самое время от опеки европейских держав.
И все же надо хорошо понимать: только практическая работа на местах уберегла «чартер» от забвения. Люди Первой алии, заложившие основы сельского хозяйства и общества в Стране Израиля, и особенно люди Второй алии — те, кто сумел осуществить «захват работы»; те, кто основал первые киббуцы и мошавы; те, кто боролся за введение иврита в повседневной речи и в образовании, включая Технион (1913 г.), — только они не дали идее «чартера» разделить судьбу многочисленных утопических прожектов и великих идей, которыми полны книги еврейских и христианских «провозвестников Сиона» в ХШХ веке. С другой стороны, если бы не политический «чартер», признанный народами мира и положенный в основу британского мандата в 1922 г., по-прежнему сохранялся бы медленный ритм первых волн алии, состоявших из идеалистов. И тогда — на фоне враждебных действий английской администрации в Палестине и увеличения арабского населения, усиленно подстрекаемого к беспорядкам и погромам, — кто знает, многим ли отличалась бы тогда судьба сионистского дела от судьбы предыдущих попыток еврейского заселения Страны Израиля.--PAGE_BREAK--Волны алии в страну Израиля в период «государства в пути»
Декларация Бальфура — величайшее достижение политического сионизма — не подняла, против всех ожиданий, волну алии евреев Западной Европы, чьи проблемы пытался разрешить сионизм. У евреев Восточной Европы Декларация Бальфура вызвала всеобщее ликование, но и здесь не привела к массовой алие в Страну
Израиля — даже среди тех, кто мечтал об этом. Причиной тому была большевистская революция, которая закрыла двери алии и начала преследовать сионизм и сионистов. И все же среди людей Третьей алии (1918 -1923), на счету которой — осушение и заселение Изреэльской долины и деятельность «Гдуд га-Авода»* [«Рабочего батальона»], среди участников алии «ге-Халуц»*, возглавляемой Йосефом Трумпельдором* и алии «Поалей-Цион»*, под руководством Давида Бен-Гуриона* и Ицхака Бен-Цви*; — большую часть среди них составляли выходцы из России, к которым присоединились также евреи из Польши, Литвы и Румынии. В общем, эта волна алии была не из самых больших (см. приложения 4 и 5: с.с. 150,151 ); из нее многие возвратились обратно или эмигрировали в Америку.
Массовая алия — которую, в отличие от всех предыдущих, составляли представители средних классов (см приложение 5: с. 151) началась в 1924 г. Это так называемая Четвертая алия (1924 — 1928), последовавшая за экономическим кризисом и подъемом антисемитизма в Польше. Эта алия увеличила население городов, особенно Тель-Авива, который вырос с 16 тысяч в 1922 г. до 40 тысяч в 1925 г.
Но все предыдущие волны алии несравнимы по количеству с Пятой алией (1929 — 1939 гг.) — 235.000 человек! Эту волну репатриантов составляли польские и немецкие евреи. Выходцы из Польши, большей частью представители среднего класса, бежали оттуда, спасаясь от растущего антисемитизма властей и народа. Немецкие евреи в основном были образованными и состоятельными людьми, которым удалось вовремя оставить нацистскую Германию. Они внесли большой вклад в развитие промышленности в Стране Израиля. В 1935 г. в Страну Израиля «легальным образом» въехали 60.000, а «нелегальным образом» — еще 12.000 евреев. Последние большие волны алии, несли с собой не сионистов-идеалистов, но беженцев, у которых не было другого выхода. Сыграло тут роль и принятое в это самое время решение американских властей ограничить въезд в страну, что увеличило алию в Страну Израиля.
Перед Второй мировой войной еврейский ишув в Стране Израиля уже приближается к полумиллиону жителей. 120.000 из них живут в сельскохозяйственных поселениях, в большинстве своем разбросанных на прибрежной низменности и в долинах, а также в Галилее, в Иудее и в Негеве (см. карту 13, с. 184). Прибывшие с последними потоками алии «буржуа» привезли с собой немалые средства (в особенности немецкие евреи), что сразу подстегнуло ритм индустриализации страны. Быстро развивалось строительство в больших городах. В 1939 г. Тель-Авив насчитывает уже 132 тысячи жителей.
Первые волны алии, численно еще небольшие, но движимые благородным идеалистическим пафосом, наложили свой неизгладимый отпечаток на формирующиеся в Стране Израиля общество и культуру, определили ее характерные черты: социалистический сионизм, неприятие всего, что связано с «галутом»* (изгнанием), антиклерикальная настроенность. Последние большие волны алии несли беженцев, которые застали в Стране Израиля уже более или менее сформировавшиеся традиции и приспособились к ним.
Поселенцы отвоевывали у безжизненной пустыни все новые и новые территории. Там, где больше тысячи лет не жили евреи, где ничего не росло и не могло расти, поднимались города и поселки. Так мечта политических сионистов о «национальном доме» превращалась в реальность «государства в пути» в границах исторической Страны Израиля. Все это было весьма не по душе британским мандатным властям и особенно арабам, которые с трудом верили своим глазам, наблюдая, как стремительно меняется Страна Израиля за считанные годы между двумя мировыми войнами.
Правительство Англии любой ценой хотело сохранить свое господство в Палестине: она обладала исключительной стратегической ценностью, в частности, как возможная военная база вблизи от Индии и Афганистана. Что же касается Декларации Бальфура, английская администрация видела в ней всего лишь удачный ход в политической игре, подобный тем, которые ей не раз уже удавалось проделать в тайных дипломатических сношениях с Францией, Россией и арабскими государствами Ближнего Востока. Получив мандат на Палестину, в тех границах, которые наметили сами англичане, исходя из своих интересов на Ближнем Востоке, британское правительство окончательно уяснило себе, что исполнение мандата, его духа и буквы — в частности, превращение еврейского населения Палестины из национального меньшинства в большинство, — идет вразрез со стратегическими целями Англии. Кроме того, англичане ни в коем случае не хотели портить отношения с арабами. Не последнюю роль в этом играл, конечно, экономический фактор, в особенности полученные англичанами сведения о запасах нефти на территории арабских княжеств. Исходя из этого, английское правительство начало и скрыто и явно «сокращать» Декларацию Бальфура, содержавшую двусмысленные выражения, которые при желании можно было истолковать по-разному. Толкование англичан все больше склонялось в пользу арабов.
Англичане рассчитывали остаться в Палестине надолго. Усиление еврейского ишува и его первые скромные шаги к независимости противоречили их планам. Вот почему английское правительство стремилось свести на нет два важнейших фактора осуществления сионистской программы: массовую алию и поселенческую деятельность евреев в границах исторической Страны Израиля. (О границах Страны Израиля, согласно заявлению «Всемирной сионистской организации» на мирной конференции 1919 г. — см. карту 10, с. 181). Возникновение «арабской проблемы»
Арабы, населявшие Страну Израиля, принадлежали к разным этническим группам. Среди них были потомки разных народностей, принявшие ислам после арабского завоевания. Особенно много таких сравнительно недавних мусульман было в горных районах Страны Израиля, где им удалось уцелеть после опустошительных нашествий завоевателей и не менее смертоносных набегов местных бедуинов. Параллельно усилению нового еврейского ишува усилился также приток в Страну Израиля арабов из соседних арабских стран — Египта, Сирии, Трансиордании, Ливана. (Об арабской иммиграции в Страну Израиля см. приложение 3: с. 149). Все они с презрением и ненавистью относились к репатриантам Первой алии. Нападения вооруженных арабских банд на вновь основанные еврейские поселения были обычным делом. Поначалу они никем — ни арабами, ни евреями -не осознавались как национальное движение: это был просто разбой.
Но вот в 1911 г. 150 знатных арабов обратились в турецкий парламент с протестом против приобретения евреями земель в Стране Израиля и вообще против репатриации евреев в Страну.
В Декларации Бальфура (1917 г.) содержалось заявление о том, что сионизм получает отныне, с согласия мирового сообщества, покровительство великой державы. Это заявление дало новый мощный толчок развитию конфликта между евреями и арабами. Конфликт, начавшийся на задворках агонизирующей Оттоманской империи, начинает перемещаться в самый центр мировой политики.
С момента опубликования Декларации Бальфура арабо-еврейский конфликт получил новый статус. Теперь это было столкновение между двумя национальными движениями. При внимательном рассмотрении обнаруживалось, что у этих движений были похожие, но разные цели. Арабам, населявшим страны «Дома ислама» («Дар-аль-Аслам»), от Индии до Марокко, была нужна государственная независимость. Евреи же, рассеянные по всем уголкам планеты, хотели в первую очередь «собрать изгнанников» [«киббуц галуйот»], чтобы решить демографическую проблему в странах рассеяния. С международного согласия они хотели создать в Стране Израиля свой «национальный дом», как сказано в Декларации Бальфура.
В 1918 г. во главе «Комитета делегатов» — органа при английской администрации в Стране Израиля -встал Хаим Вейцман. Он стремился рассеять недоброжелательность арабов, подозрительно относившихся к вторжению «чужаков» в «Дом Ислама». Ему удалось организовать встречу с королем Фейсалом из рода Хашимитов, который был в хороших отношениях с англичанами. На встрече был подписан документ, в котором говорилось, что возвращение евреев на родину встретит благосклонный прием у арабов, поскольку откроет возможности взаимного сотрудничества в общих интересах. Казалось, что после этой встречи больше не останется оснований для конфликта между арабами и евреями-сионистами. В 1921 г. на Двенадцатом сионистском Конгрессе была принята резолюция, в которой, в частности, говорилось, что евреи должны жить в обстановке гармонии и взаимного уважения с арабским народом в месте их совместного проживания. Вейцман, отличавшийся весьма трезвым подходом к политике, не обошел вниманием исключительно жесткую позицию, занятую Иерусалимским муфтием Хадж Амин эль-Хуссейни. Он предложил такую формулировку: «Не владеть и не быть во владении» Но и эта попытка компромисса потерпела неудачу. Точно так же не вызвало интереса у арабов неофициальное предложение руководителей ишува в 1938 г.: дать еврейскому ишуву на срок 5-10 лет статус национального меньшинства (40%). Оказалось, что у арабов нет никакой административной инстанции, которая могла (и хотела бы) принять решение о компромиссе на этой основе.
Зеэв Жаботинский*, считавший себя продолжателем линии Герцля в сионизме, сочетал припниципы «политического сионизма» с новыми идеями о еврейской военной организации. Его идеология получила название «ревизионизм»*. Жаботинский признавал законность национального движения арабов и готов был предоставить им все права в качестве национального меньшинства в еврейском государстве. Однако он считал, что мира с арабами нельзя достигнуть путем уступок. Мира можно будет добиться только с позиции силы, «железной стены».
Давид Бен-Гурион, вождь «социалистического сионизма», в начале своей деятельности (1921-1933) верил, что арабскую проблему удастся решить на основе идей классовой солидарности. Он считал, что сионистскому движению удастся попутно освободить арабских крестьян — феллахов — от эксплуатации землевладельцев — эффенди. Будучи избран в руководство сионистской организации (1933-1938), Бен-Гурион неоднократно встречался с лидерами арабов Страны Израиля и арабских государств. В качестве основы для переговоров между евреями и арабами он предлагал совместное участие в органах власти (в течение срока действия мандата) и федеративное сотрудничество будущего еврейского государства с соседними арабскими странами. Но все его предложения были отвергнуты. Только тогда Бен-Гурион сосредоточил свои усилия на организации еврейской самообороны в преддверии неминуемого столкновения с арабами.
Арабы не желали идти ни на какие компромиссы. Вначале (в 1917-1920) их жесткая позиция находила поддержку во враждебном отношении английских оккупационных властей к сионистскому движению в Палестине. В дальнейшем она опиралась на «практическую политику» английского правительства, сформировавшуюся уже во времена верховного комиссара Палестины лорда Сэмюэля, еврея и либерала, который лично был не склонен уступать арабам. Однако те устраивали погромы, вслед за которыми начинались «комиссии по расследованию» и издавались «Белые Книги»*. Общий смысл их выводов сводился всегда к одному: чтобы предотвратить беспорядки, надо прекратить или хотя бы уменьшить еврейское поселенчество в Стране Израиля.
Арабы же предпочитали политику силы, которая выражалась прежде всего в погромах. Эта политическая линия формируется уже в начале 20-х годов, когда арабы нападают на Метуллу и Тель-Хай, при защите которого погибает Йосеф Трумпельдор*. Погромы преследуют и еще одну цель: помешать Англии получить мандат на конференции в Сан-Ремо*. В период мандата арабы продолжают ту же политику, видя, что еврейский ишув* в стране растет и укрепляется. В 1921 г. они предпринимают попытку напасть на «старый ишув». В 1929 г. происходит кровавый погром в Хевроне, в ходе которого было вырезано почти все еврейское население города. В 1936 начинается «Большое восстание», представлявшее собой, в сущности, реакцию на большую алию 1935 г., когда арабы почувствовали, что еврейский ишув в Стране Израиля превращается в заметное национальное меньшинство, и — если сохранятся те же темпы заселения Эрец Исраэль — быстро станет народом, способным самостоятельно, без английского покровительства, противостоять всем попыткам остановить его развитие.
Позиция арабов и английских властей застала еврейских поселенцев врасплох: совсем не так они представляли развитие отношений с арабами. Однако они быстро оправились от удивления. Постепенно в еврейских поселениях развивается система обороны, благодаря которой в дальнейшем удастся успешно отбивать нападения арабов. В начале 20-х годов возникает еврейская военная организация «Гагана» [«Оборона»]. Мандатные власти отказываются признать ее законной, но невзирая на это, «Гагана» становится одним из важнейших учреждений «государства в пути»*, наряду с другими — такими, как гражданские организации «Кнесет Исраэль» [«Собрание Израиля»], «Собрание депутатов», «Национальный совет» и «Главный раввинат» — официальными организациями, представлявшими евреев Страны Израиля перед мандатными властями. Политика англии в период мандата
Несмотря на провал попыток запугать евреев и силой добиться прекращения алии, арабам обычно удавалось добиться своего у английских мандатных властей. По следам «беспорядков» организовывались комиссии и издавались «Белые Книги», выводы которых обычно были однозначны: следует ограничить до минимума еврейское поселенчество и алию. В «Белой Книге» 1922 года Восточный берег реки Иордан был отторгнут от «национального дома еврейского народа» и передан эмиру Абдалле — будущему королю Иордании (см. карты 10, с. 181). В «Белой Книге» 1930 г. английские обещания об образовании «национального дома еврейского народа» были урезаны до такой степени, что доктору Хаиму Вейцману, всегдашнему стороннику «реализма» в политике и «компромиссов» с англичанами, пришлось уйти в отставку с поста председателя Всемирной сионистской организации* В 1937 г. комиссия лорда Пиля предложила разделить Страну Израиля (см. карту 12, с. 183) на маленькое еврейское государство, которое должно было включать Галилею, Изреэльскую долину и побережье до Беэр-Тувья, и арабское государство, которое должно было занять всю остальную территорию Страны Израиля к западу от реки Иордан — за исключением полосы земли между Яффо и Иерусалимом, которая должна была оставаться под международным наблюдением и под управлением британских мандатных властей.
В 1939 г. английское правительство опубликовало «Белую книгу», в которой вводились суровые ограничения на алию и на приобретение земель поселенцами-евреями. В «Белой книге» 1939 г. был предложен проект: в течение 10 лет образовать в «Палестине» — в Эрец Исраэль — независимое государство, которое управлялось бы арабским большинством; это государство оставалось бы связано с Англией особым договором. Таким представлялось англичанам будущее Страны Израиля: арабское государство с еврейским меньшинством.
«Белая Книга» 1939 г. была последней. Она положила конец идее «национального дома еврейского народа» под покровительством Британской империи и привела к решительному изменению в политике ишува по отношению к британским мандатным властям. До сих пор борьба с мандатными властями велась в рамках «гражданского неповиновения»: расширение еврейского поселенчества в «запрещенных районах» (поселения типа «Хома у-Мигдаль»* [«Стена и Башня»]) в 1936-1939 гг., а также начатая с 1934 г. организованная нелегальная эмиграция, которую евреи называли «Алия Бет» [«Вторая алия»] или «Гаапала» [«Дерзновение»] (см. карту 11, с. 182). Теперь тактика меняется. В 1937 г. возникает «Иргун Цваи Леуми» [«Национальная военная организация»], сокращенно «Эцель»*. Эта военная организация под руководством Зеэва Жаботинского, вождя ревизионистского движения*, отделяется от уже существовавшей военной организации «Гагана»*. «Эцель» протестовал против тактики «сдержанности» [«Гавлага*»] по отношению к арабскому террору и к британским мандатным властям. Таким образом, «Эцель» встал в оппозицию по отношению к Гагане*, действовавшей в соответствие с указаниями лидеров ишува во главе с Бен-Гурионом и начал террористическую деятельность, направленную одновременно против арабских террористов и английских властей.
Публикация «Белой книги» способствовала нарастанию антианглийских настроений в еврейском ишуве. Но борьбу за отмену британского мандата пришлось отложить в связи с началом Второй мировой войны (1939 г.). Весь еврейский ишув, включая «Эцель», естественно, встал на сторону Англии, сражавшейся с нацистским врагом. Исключение составляла лишь небольшая группа «Лехи»* (сокращение от «Лохамей Херут Исраэль» [«Бойцы за свободу Израиля»]), отколовшаяся от «Эце-ля». Бен-Гурион провозгласил: еврейский ишув будет бороться плечом к плечу с англичанами, как будто не было «Белой книги», и будет бороться против «Белой книги», как будто нет войны. Борьба за независимость была отложена до конца войны — до 1945 г.
Вторая мировая война коренным образом изменила соотношение сил на мировой арене. Влияние Англии в международных делах пошатнулось, статус сверхдержавы заняла теперь другая страна — Соединенные Штаты Америки. Изменилось и положение еврейского народа. Большая часть европейского еврейства была уничтожена. И в этот исторический час народы воочию увидели руку Божественного Провидения. Сионистская мечта осуществилась. 29 ноября 1947 г. сессия ООН признала еврейское государство в разделенной Стране Израиля.