Происхождениемедведя связываетсяв легендах счеловеком.Человек былобращен Богомв медведя внаказание заубийство родителей; за отказ странникуили монахупереночевать, за честолюбивоежелание, чтобывсе люди егобоялись и т.д.
Медведи сталиспрятанныеот Бога в лесдети Адама иЕвы. Считают, что если снятьс медведя шкуру, то он выглядиткак человек: самец как мужчина, а медведицас грудью, каку женщины. Унего человечьиступни и пальцы, он умывается, любит своихдетей, радуетсяи горюет, какчеловек, понимаетчеловеческуюречь и сам иногдаговорит, а такжепостится весьРождественскийпост, т.е. сосетлапу. Доказательствочеловеческогопроисхождениямедведя охотникивидят в том, что на медведяи на человекасобака лаетодинаково, нетак, как на другихзверей. На женщинон нападаетне затем, чтобыих съесть, ачтобы увестик себе и сожительствоватьс ними. Верят, что от такогосожительствачеловека смедведем рождаютсяна свет люди, обладающиебогатырскойсилой. Мотивэтот представленне только вповерьях, нои в сказках.
Считается, что медведьблизко знаетсяс нечистойсилой, что лешемуон родной братили подвластенему как своемухозяину. В тоже время чертбоится и убегаетот медведя; медведь можетодолеть и изгнатьводяного; снятьчары, если егопровести черездом, на которыйнапущена порча.
Ему присущии функции охранителяскота. Например, медведь помогаетобнаружитьзакопаннуюв хлеву конскуюголову — причинупорчи скота.Чтобы не допуститьк скоту “лихогодомового”, вконюшне вешалимедвежью голову, а когда домовойшалил, в хлеввводили медведя.Сам домовойтоже можетпринимал обликмедведя. Подобноповерьям оволках — оборотнях, существуютрассказы обобращенииколдунамиучастниковсвадеб в медведей.Известны рассказыо том, что подшкурой убитоймедведицыохотники обнаруживалибабу в сарафане, что убитаямедведицаоказываласьневестой илисвахой. Как иволк, медведьсвязан с подземнымикладами; духи, охраняющиеих, могут появлятьсяв облике медведей.
Образу медведяприсуща брачнаясимволика, символикаплодородияи плодовитости, представленная, в частности, в свадебномобряде, в любовноймагии, в лечениибесплодия ит. п. Если введенный, в дом ручноймедведь зареветпосреди хаты, значит, в этомдоме скоробудут петьсвадебныепесни, т.е. будетсвадьба. Медведь, приснившийсядевушке, сулитей жениха. Насвадьбе, чтобызаставитьмолодых целоваться, говорят: “Медведьв углу!” — “ПетраИвановичалюблю”,— должнаответить невестаи поцеловатьжениха.
У многихнародов распространенопредставление, что Медведьпрежде былнебесным существом, наделённымбожественнымикачествами, но позже спущеннебесным богомна землю заослушание (ухантов), за попыткуиспугать бога(у бурят), чтобыкарать грешников(в ряде традицийсчиталось, чтозадранныймедведем человек— грешник; когдаубитым оказывалсямедведь, верили, что он прогневилнебесного бога, который и покаралего). Нередкобог и сам могпринимать образМедведя, когдахотел показатьсялюдям на земле(поволжскиелегенды о Керемете).
С медведемсвязаны календарныеприметы. НаВоздвижение(27.IX) медведь ложитсяв берлогу. Средизимы, на Ксению- полузимницу(6.II) или на Спиридона-солнцеворота(15.ХII) он поворачиваетсяв берлоге надругой бок, австает наБлаговещение(7.IV) или на Васильевдень (25.IV). По представлениямсербов, болгар, гуцулов и поляков, МЕДВЕДЬ выходитиз берлоги насретение (15.II, уполяков этодень ГромничнойБожьей Матери, называемойтакже “Медвежьей”)взглянуть на“рождающееся”солнце. Еслив этот день(или на Евдокию,14.III) он увидитсвою тень, товозвращаетсяв берлогу испит еще шестьнедель (до “теплого”Алексея, 30.III), т.к.сорок дней ещебудут стоятьхолода.
У южных славянизвестны специальные“медвежьи дни”, которые празднуютдля защиты отмедведя: на св.Андрея (13.XII), Савву(27.1) и Прокопия(21.VII). Эти святыеохраняют людейот медведя.Св.Андрей, поповерьям, ездилверхом на медведе.В эти дни варяткукурузу иоставляют еена ночь на дворедля медведя, пекут хлеб иподбрасываютего в дымоходдля медведя, а также не работают, не запрягаютскот, не ходятв лес, не упоминаюто медведе, нечинят старуюобувь и неизготовляютновую. Медведянередко опасаютсяупоминать вслух(в частности, рыбаки, считающие, что в противномслучае подниметсябуря и не будетудачи в улове)и называют егоиначе: “он”,“сам”, “хозяин”,“дедушко”,“мельник”,“черный зверь”,“леший”, “косматыйчерт”, “куцый”,“старый”, “овсяник”,“бортник”,“костоправ”,“бурмило”,“сергачскийбарин” и т. д.Медведя называюти личными именами: у русских —Миша, МихайлоИваныч, Потапыч, Топтыгин, Матрена, Аксинья, у сербов— Мартин, у поляков— Бартош и т.п. Охотники, идущие на медведя, берут с собойлетучую мышь, считая, что вэтом случаемедведь непременнопридет на охотника.Встреча с медведемв пути служитдобрым предзнаменованием.
Мистическаялитература(в совокупностис фольклором)подчёркивает«гиперсексуальность»медведя. Образмедведя становитсяатрибутомперсонифицированнойпохоти, а в рядеслучаев воплощаетидею животногоуничтожениявлюблённого(превращениелюбовниковв белых Медведейв куртуазнойпоэме Гийомаде Палерно, кон. 12 в.). В животномэпосе, басняхи соответствующейиконографииМедведь нередкослужит средствомсоциальнойсатиры, в агиографическойлитературеи иконографии— символомукротившейсебя плоти. Вэпоху Возрожденияполучилараспространениетрактовкалегенды о медведице, вылизывающейноворождённогомедвежонкаи тем самымякобы придающейему окончательнуюформу, как символаискусства, которое формируети гармонизируеткосную природу.
С образомМедведя-первопредкасвязано ипредставлениео нём как о первомкультурномгерое. Обскиеугры связываютс бурым Медведем, а ненцы — с белымМедведем принесениеогня или умениепользоватьсяим. Индейцыквакиутль велисвоё происхождениеот брака медведицыс первопредком-мужчиной; в мифе илимскихэвенков медведь— один из помощниковВорона — творцавселенной; хотяпозже Ворони наказал Медведя, но не отстранилего полностью, поставив наблюдатьза жизнью людей.Медвежьи чертыусматриваютсяв облике такихвысших богов, творцов вселеннойи прародителейлюдей, как Нуми-Торуму обских угрови манси, Нум уненцев, огузовОгуз-хана, считавшегосясыном или дочерьюМедведя).
У славян, каки у всех жителейлесной полосы, исключительнымпочитаниембыл окруженмедведь. Егосила, намногопревосходящаясилу любоголесного существа, его ловкоелазание подеревьям вызываливосхищениедревних охотников, а случаи хожденияна задних лапахделали егопохожим налюдей, чтооформлялосьв сознаниипервобытныхлюдей в представленияоб их родственнойсвязи с медведями.Медведя величалиродным, батюшкой, дедушкой, и этовеличаниесохранилосьв русских народныхсказках и песнях.
О медвежьемкульте у древнихславян свидетельствуютмногие археологическиенаходки в славянскихкурганах ВерхнегоПоволжья иПриладожья: ритуальныезахоронениямедведей, амулетыиз медвежьихкогтей, останкимедвежьих лапи их глиняныемуляжи. Древниймедвежий культпредставлентакже на городищеТушемля (VII-VIII вв.)в Смоленскойобласти. В центрегородища, застолбовойоградой стоялврытый столб, вершину котороговенчал черепмедведя.
Особое вниманиеследует обратитьна культ медвежьихлап у славян.Существовалоповерье, чтоони оберегаютдомашний скотот диких хищников, поэтому каждыйвладелец скотажелал иметьтакой амулет.В силу того, что настоящихмедвежьих лапне хватало, стали делатьих муляжи, которые, как считалось, обладают такимиже магическимисвойствами, как и настоящиелапы медведя.Н. М. Никольскийописываетследующиекрестьянскиеобычаи, связанныес верой в охранительныефункции медведя:«Ради охраныот нечистойсилы, русскийкрестьянинвешает в конюшнюмедвежью голову, окуривает доми надворныепостройкимедвежьейшерстью, зазываетмедвежатникаи просит егообвести медведякругом двора».Сама медвежьялапа называласьскотьим богоми вывешиваласьдаже еще в началеXX в. во дворахподмосковныхкрестьян.
Скотьим богомв мифологииславян именовалсяВолос (Велес).Б. А. Рыбаковполагает, чтосвоими корнямипочитаниеВолоса уходитв медвежийкульт. На этоуказываетмножествосовпадений, которые именнов силу своегоколичестванеслучайны.Во-первых, следымедвежьегокульта в результатераскопок обнаруженыу деревни сназваниемВолосово. Во-вторых, в центре г. РостоваЯрославскойобласти, гдебыло языческоекапище Волоса, археологи нашлиритуальныйтопор с головоймедведя. В-третьих, по поверьямславян, созвездиеПлеяд, называвшеесяв старину «Волосыни», предвещаетудачную охотуна медведя. И, наконец, названиемедвежьей лапы«скотий бог»тоже указываетна связь культаэтого животногос культом Велеса.
Медведь былсамым почитаемымживотным уславян.
Народноевоображениепыталось объяснитьпроисхождениемедведя черезсюжет чудесныхпревращений.При этом идеяоборотничестваоблекаласьв самые разныеформы. В бурятскомфольклоре четкопрослеживаютсядве альтернативныетрактовки: оборотничество, происходящеепо воле человека, и наоборот, внеего желания.Так, в одномслучае удачливыйохотник, наделенныйволшебнымсвойствомпревращенияв медведя, из-запроисков своегонедоброжелателянавсегда остаетсяв звериномобличье. Этотмедведь-оборотень, женившись напохищеннойим женщине, дает началороду медведей.В другом случаемифы связываютпроисхождениемедведя с волейбога (бурхана), который наказываетчеловека-насмешника(как вариант— проказника), превращая егов лесного зверя.Иногда человекстановитсямедведем попричине чрезмернойжадности ижестокости(сказка «Медведь»).Оборотень изнародной сказки«Баабгай-хун»(«Медведь-человек»)принимаетчеловеческийоблик, когдавстречаетсясо своей женой— обычной женщиной, возвращаясьв тайгу, он вновьстановитсямедведем.
В бурятскомнародном календарес образом медведясвязаны некоторыепрямые ассоциации.Один из зимнихмесяцев в календарехоринскихбурят, а такжев календаре, зафиксированномв свое времяВ. Котвичем, называетсябурган и ехэбурган по П.Баторову — ехэбуран. По мнениюП. Баторова, месяц ехэ буранна аларскомнаречии дословноозначает ‘большоймедведь-самец’.М. Хангаловпишет, что именнов этом месяцепроводиласьоблавная артельнаяохота на кабанов, лосей, изюбрей, коз. Исследователив связи с этимприходят квыводу, что «воснове народногокалендаря бурятлежит: общесибирскаяархаичнаякалендарнаятрадиция древнихохотниковтайги, у которыхвыход медведяиз берлогивесной знаменовалзавершениехолодногоосенне-зимнегосезона, сезонатаежной охотыи начало весенне-летнегопериода».
Еще односвидетельствосвященностиобраза медведяв традиционнойкультуре бурят— принесениеклятвы с использованиеммедвежьейшкуры. В трудахГ.Ф. Миллератакая клятва, сопряженнаяс поеданиемили кусаниемкусочка медвежьейшкуры, описываетсякак наиболееобязывающаяи страшная.Географияраспространениятакой формыклятвы связываетсяс народами, населяющимитаежную полосуСибири (ханты, кеты, селькупы, удинские буряты, котовцы, красноярскиетюрки и др.).
В XVIII — XIX вв. медведьбыл у бурятодним из популярныхперсонажейнародных игр.Фрагментарноеописание медвежьихигр приводитсяв запискахпутешественниковпосещавшихбурятскиеулусы. Наиболееподробнуюкартину такойигры дает А.Потанина. Онапишет: «Здесьпо возможностистараются верноподражать всемдвижениям этогосилача. Изображающиймедведя показываетсвою силупреимущественнона своих челюстяхи зубах. Он стараетсябрать зубамиразные вещии сносить ихна одно место, туда же медведьскладываети присутствующих.Для поддержанияигры требуется, чтобы всякий, кого медведьзахватил в своизубы, уже непоказывалпризнаков жизнии покорялся, куда бы его ниположил воображаемыймедведь».
Реликтыкульта медведя, бытовавшегопрежде у бурят, прослеживаютсяна материалахпо традиционнойохоте.
Охотилисьна медведяпоздней осеньюи зимой обычноодновременнос промысловойдобычей другихпушных зверей.Любопытно, чтоу тункинскихбурят существовалоповерье: еслиохотнику восне привиделось, что он убилчеловека, этопредвосхищаетдобычу медведя[15].Охотник, обнаружившийберлогу, сообщалоб этом своимтоварищам.Причем бурятскиеохотники вразговоренеизменнособлюдалисвоеобразноетабу — говорилио медведеиносказательно, стараясь несказать о немчто-нибудьдурное. Например, тункинскиебуряты обычносообщали другдругу: «Дворецнашел»[16] или, по Г.-Д. Нацову:«Там появилсябоодхол поошол, собираемсянапасть на негои захватить»[17].Вспомним, чтопо народнымпредставленияммедведь былнекогда человеком, и поэтому онпонимает человеческуюречь.
Для охотына медведяиспользовалисобак-медвежатниц.Их выращивалииз щенков сибирскойлайки, которыебыли крупнееи смелее другихпредставителейсвоей породы.Экспериментыс обучениеммедвежатнициз собак иныхпород, завезенныхиз других мест, как правило, заканчивалисьнеудачей. Так, овчарка, натасканнаяна медведя моимдедушкой, опытнымохотником, РаднажапомБадмаевым, быласильно помятапри первой жевстрече с леснымзверем. На охотесобаке отводитсяподсобная роль— если медведь, почуяв приближениелюдей, неожиданновыскакивализ берлоги исам набрасывалсяна замешкавшихсяохотников онадолжна былаотвлечь зверяна себя, даваялюдям времяпоразить медведя.Овчарка вместоэтого устремиласьвовнутрь берлоги, намереваясьпрокусить емугорло — сработалиприродныеинстинктысторожевойсобаки. Послеэтого случаяпес стал трусливи для охоты ужене годился.
На охотестарались неподниматьлишнего шума, чтобы не разбудитьзверя раньшевремени. Привиде берлогипредупреждалидруг друга, произнося: Ханхуни байдалсатаха булга‘здесь царьмужик живет— ружье снимай’, или, если в берлогемедведица: Хатан хунибайдал хэшэбулга ‘здесьбарыня живет— ножницы ставь’[18].Собак в этовремя кто-нибудьиз участниковохоты держална привязипоодаль. Внимательноосмотрев звериноелогово, определяливозможноеколичествомедведей, срубаликолья, которыерасполагалипо периметрутак, чтобы ониупирались встенки берлогии препятствоваливыходу медведя.Изготовившись, будили медведягромкими криками, выстрелами, просовывалив берлогу заостренныйшест, которыми покалывалиспящее животное.У некоторыхбурят былопринято в моментпробуждениязверя заклинатьего, произносяследующую«магическуюфразу»: «Человек-хан, спусти огнивои нож; если здесьхатан (супругахана), — спусти(сними) украшениясвоих волос».В тот момент, когда разъяренныйзверь пыталсясхватить палку, самый меткийохотник, высмотревв темноте берлогифигуру медведяпо блеску глаз, поражал зверявыстрелом изружья. Наиболееподходящимдля попаданиябыл момент, когда медведьвысовывалголову. Убедившисьв том, что зверьповержен, старшийиз охотников, взяв веревку, проникал вберлогу и«здоровался»с ним, пожимаяего лапу и поглаживаяпо голове. Иногдапри этом произносили:‘Хан-человекглажу вискитвои, чтобы тыне злоумышлял’(Хаан хун, hаншагышниэльбэнэм, хараhанахагуйншнитулоо). Когдадобычей становиласьмедвежья семья, спустившийсяв берлогу охотникдолжен былобойти логово, притрагиваяськ находящимсятам предметам, как бы мысленноизвиняясь заубийство хозяев.Затем он совершалописанные вышедействия поотношению кмедведю — отцусемейства, обвязывалверевкой шеюи лапы медведяи давал командутащить телонаружу черезосвобожденныйпроход. По Г.-Д.Нацову, в этовремя все охотникидолжны былииздавать звуки, имитирующиекарканье ворон.
Вытащив тушу, совершали обрядшашин-у чинаресолол, выражаясожаление поповоду кончинымедведя. Охотникидолго умолялипростить ихза допущеннуюошибку либопереадресовываливину за егосмерть кому-нибудьпостороннему(эвенкам, животным), или ссылалисьна несуществующиеобстоятельства.Не переставаявыражать своегоре бурятскиеохотники, орудуяножом, надрезалишкуру и, просовываяпод нее кулакснимали ее, тушу разделывалипо суставам, как обычно. Вэтом проявлялосьархаичноепредставлениебурят о возможностивоскрешениязверя в последующейжизни.
Еще однимважным элементомритуала являлоськоллективноепрошениепокровительстваи защиты у духамедведя. Например, произносилисьтакие просьбы:«Уничтожьтевсе преградыи помехи [намоем пути], всепрепятствия, врагов моих, мешающих добыче, уберите [с моегопути]»:»Детяммоим дайтесчастья, а мнедоставляйтеразличнуюдобычу. Пустьвезде, где будуя, меня всегдаждет пища. Еслидомашний скотмой подвергнетсяболезням, есликрупный рогатыйскот заболеет— изгонитеболезнь».
На месте охотыбуряты обычноугощалисьмедвежьимсалом, кусочкамисырого сердца.Каждому охотникудоставалсяхуби — отдельныйпай от медвежьейтуши. Медвежьяголова и лапыотделялисьот туловищасразу. Головапередаваласьтому, чей выстрелпоразил медведя.Он мог сваритьее и угоститьдругих прямов тайге илиотнести еедомой. Медвежийчереп иногдаоставляли втайге, насадивего на палку, символизирующуюлошадь, «мордой»в сторону берлоги.Если охотничьюудачу праздновалив улусе, всемужское населениесобиралось, чтобы испробоватьмедвежатиныи попрощатьсяс духом медведя.К персоне «медведя»обращалисьс примернотакими словами:«Наш уважаемыйхозяин местностиэтой, наш горныйхан-отец! Вывстретилисьс нами, подружились, а теперь спокойновозвращайтеськ себе на гору».Женщинам присутствиена прощальномпиршестве ипосещениеместа, где былоставлен медвежийчереп, у бурятзапрещалось.
Надо отметить, что представлениебурят о родствес медведем вопределеннойстепени укрепляловнешнее сходствотуши лесногозверя, освобожденнойот шкуры, с теломчеловека. Поэтомувсегда находилисьлюди, кто принципиальноне охотилсяна медведя ине пробовалего мяса, объясняяэто тем, чтомедведь похожна человека.Довольнораспространеннымбыло представление, что медвежьяпечень подобначеловечьей.Медвежью печеньв пищу не употребляли, так как полагали, что тот, ктоиспробует ее, превратитсяв каннибала.
Опасностьохоты на медведятребовала нетолько слаженныхдействий всехее участников, но и проверялаличные качествачеловека. Человек, оставившийтоварища одинна один со зверем, подстрелившийна охоте другогочеловека, невызывал никакогосочувствияу общества, покрывал себяи всех родственниковнесмываемымпозором. Свидетелитрагическойгибели своихблизких от лапмедведя зачастуювнутреннеломались идаже, будучипризнаннымиохотниками, переставалиходить на медведя.У бурят считалосьтакже, что добычасороковогои восьмидесятогомедведя можетстать роковой.Полагали, чтохозяин тайгиХангай не прощаетжестоких иненасытныхохотников ипри помощимедведя наказываетих.
В отношенииотдельныхчастей теламедведя у бурятсложилисьпредставлениякак о несомненнообладающихособыми магическимисвойствами.Так, например, череп медведяобыкновенновешали наддверью илихранили начердаке, чтобызащитить домот воздействиязлых духовбоохолдой. Лапымедведя намприходилосьвидеть подвешеннымина гвозде прямонад дверью —хозяева рассматривалиих как весьмадейственноесредство отлюбого колдовства.Буряты святоверили, чтоигрушечныймедведь обладаетсвойствомоберега. В запискахГ.-Д. Нацовасообщается, что в 1930-х гг. буряткиподвешивалина детскойколыбелькефигурки игрушечныхмедведей вместообщепринятыхбуддийскихамулетов-талисманов.
В бурятскойнародной медицинешироко использовалисьв качествелечебных средствмедвежья лапа, сало, желчь, яичники. Медвежьюлапу применяли, когда нужнобыло снятьопухоль с выменикоровы, возникшуюпосле отела.Происходилоэто следующимобразом. Хозяйкатрижды проводиламедвежьей лапойпо вымени коровысверху вниз, приговаривая:«Вылечи, непухни; земля, прими болезнь».Интересно, чтопримерно также поступали, когда у женщинывозникала нагруди опухольили у роженицыотсутствоваломолоко. Медвежьяжелчь использоваласькак жаропонижающееи лекарствоот стоматита, цинги и глазныхболезней. Яичникиупотреблялисьмужчинами приполовой слабости.Сало применялив качествеприродной мазипри ревматизме, различныхкожных заболеваниях.
Итак, в традиционнойкультуре бурятобнаруживаютсяреликты культамедведя. Следовательно, можно говоритьо существованиив далеком прошломразвитогототемногокульта этогоживотного, который впоследствиибыл замещенпромысловымкультом и лишьчастично сохранилсяв отдельныхэлементахбурятскойкультуры.Гипотетическиможно допустить, что медвежийкульт былраспространену предков бурятеще до появленияу них шаманистскихпредставлений.
Источники:
Бурятско-русский словарь / Под ред. К. М. Черемисова. М: Сов. энциклопедия, 1973.
Галданова Г. Р. Доламаистские верования бурят. Новосибирск, 1987.
Хакасско-русский словарь / Под ред. Н.А. Баскакова. М., 1953.
Баторов П. П. Народный календарь аларских бурят // Этнографический бюллетень ВСОРГО. Иркутск, 1923.
Хангалов М. Н. Собр. соч.
Дашиева Н. Б. Календарь в традиционной культуре бурят.
Элерт А. Х. Народы Сибири в трудах Г. Ф. Миллера. Новосибирск, 1999.
Нацов Г.-Д. Материалы по истроии и культуре бурят. Улан-Удэ, 1995.
Полтараднев П. О пушном промысле.
Бардаханова С. С. Малые жанры бурятского фольклора. Улан-Удэ, 1982.