Марина КАРПИНСКАЯЛюдмила ЛУЦКАЯМарина КАРПИНСКАЯЛюдмила ЛУЦКАЯПосвящается 25-летию аварии на Чернобыльской АЭСОт Чернобыля До ФукусмыОт Чернобыля до ФукусимыВВЕДЕНИЕ«Детям своим расскажите о них,Чтобы запомнили!Детям детей расскажите о них,Чтобы тоже запомнили!» /Роберт Рождественский/Такими словами хочется начать рассказ о наших земляках, которые были ТАМ, на передовой, да, именно так, на передовой полосе, защищая нас, защищая Планету от страшной беды, имя которой «авария на Чернобыльской атомной электростанции». Апрель 2011 года. Опять весна - пора пробуждения, пора надежд, пора цветения. Время – жить! Такой была весна и 50 лет назад, когда 12 апреля 1961 года на космическую орбиту поднялся первый космический корабль с человеком на борту. И первый космонавт Земли Юрий Алексеевич Гагарин сказал такое близкое нам: «Поехали!». Но совсем другой была весна 25 лет назад, когда 26 апреля 1986 года в преддверии майских праздников мы услышали, что на Чернобыльской атомной электростанции произошёл взрыв четвертого реактора. Как-то мирно звучал голос дикторов радио и телевидения в первые дни после аварии. Выброс йода-131, период полураспада которого всего 8 суток. А это значило, что через 8 суток проблема исчезнет сама собой. И только потом, несколько дней спустя, начала поступать информация, что всё не так просто. Что людей эвакуируют, что есть жертвы, что на ликвидацию аварии направляют солдат срочной службы. Уверенные в силе и мощи Армии, мы совсем не задумывались над тем, что на ликвидацию аварии, а практически на гибель или долгие мучения от непонятных болезней, отправляли молодых, еще не изведавших любви 19-летних мальчишек. Для многих из них Чернобыль стал чёрным пятном, чёрной былью и болью на всю оставшуюся жизнь. День 26 апреля изменил жизнь более 30 тысяч семей из Припяти, Чернобыля и Чернобыльского района. Люди были вынуждены покинуть свои комфортные квартиры, свои дома, изменить всю свою судьбу.26 апреля – это день памяти тех, кто своей жизнью, как на войне, встал на защиту жизни миллионов. Я была в этом городе, который находится в том месте, где красавица Припять отдает свои воды могучему Днепру, сливаясь с ним. Великолепные песчаные пляжи, обилие рыбы… А какой вкусной была вишня!.. Это было за год до аварии, в июне 1985 года. Удивительно чистый, молодой, великолепно красивый, зеленый, цветущий город Припять. Так назывался этот маленький город, где жили работники Чернобыльской атомной электростанции. Как гордился наш народ творением рук своих, творением лучших умов Советского Союза! В Припяти жили мои родственники - сестра моего мужа Анна и ее муж Михаил. А год спустя – авария. Срочная эвакуация. Вначале на пересылочный пункт, далее – по желанию. Наши родственники уехали в Тольятти. Справедливости ради следует сказать, что государство выполнило все свои обещания. Им была оказана материальная помощь и практически сразу выделено жилье. Конечно, теперь они жили не в трехкомнатной, но в хорошей двухкомнатной квартире, чего для двоих было вполне достаточно. Спустя четыре месяца Анна ездила в Припять, чтобы забрать вещи, которые остались в квартире. Все вещи были на месте. Но не было жизни в этом опустевшем городе. Многие приезжали за своим, годами наживаемым скарбом. И прощались с прекрасным, но мёртвым, опустевшим городом. А осенью 1989 года они уехали в Израиль. Однако на этом чернобыльская трагедия для нашей семьи не закончилась. В 1998 году Анна перенесла первую операцию – «рак груди». Врачи Тель-Авива не удивились, ведь двое суток она была там… А через три года - буквально в новогоднюю ночь - у неё вдруг пропал голос. И два месяца спустя, в марте 2002 года, в госпитале под Тель-Авивом Анна умирала от рака щитовидной железы. И название у опухоли было какое-то страшное – анапластикарциома. Видавшие виды врачи были поражены структурой опухоли - она была твердая, как стекло, ее практически не брал скальпель хирурга. Опухоль, как спрут, обхватила своими щупальцами, сжав тем самым пищевод и дыхательное горло… И все потому, что двое суток она была там, в Припяти, до той поры, пока их не эвакуировали. Потому что они продолжали жить там, не понимая, не ощущая, как невидимый убийца, имя которому Йод-131, внедрялся в организм… Это была самая страшная авария ХХ века. Надеялись, что последняя. Но в эти самые дни, когда мы завершаем работу над книгой, над миром нависла ещё одна угроза «мирного атома». Страшное землетрясение на острове Хонсю в Японии, цунами высотой 23 метра, тысячи погибших... И авария на атомной электростанции Фукусима. Какие беды она принесет Японии, какие беды она принесёт всему человечеству сегодня никому не дано знать. Остаётся ждать, надеяться и помнить. Всех, поимённо… Л. Луцкая^ НЕМНОГО ИСТОРИИНа Чернобыльской АЭС установлены ядерные реакторы РБМК-1000 (реактор большой мощности, канальный). Топливом для РБМК служит слабообогащенная по урану-235 двуокись урана. Каждая ее тонна содержит примерно 20 кг ядерного горючего – урана-235. Стационарная загрузка двуокиси урана в один реактор равна 180 т. Ядерное горючее загружается в аппарат в виде тепловыделяющих элементов – твэлов. Твэл – это трубка из циркониевого сплава, куда помещаются цилиндрические таблетки двуокиси урана. Сборки из 18 твэлов помещаются в графитовую кладку, в которой сделаны специальные вертикальные технологические каналы. По ним же циркулирует теплоноситель – вода. Сам реактор помещен в бетонную шахту, которая является средством биологической защиты. Размер активной зоны реактора - 7м по высоте и 12 м в диаметре. Авария на 4-м блоке АЭС произошла примерно в 1 час 23 мин. по Московскому времени. В результате теплового взрыва произошло разрушение активной зоны реакторной установки и части здания 4-го блока, а также выброс части радиоактивных продуктов в атмосферу. Взрывы в 4-м реакторе сдвинули со своего места металлоконструкции верха реактора, разрушили все трубы высокого давления, выбросили некоторые регулирующие стержни и горящие блоки графита, разрушили разгрузочную сторону реактора, подпиточный отсек и часть здания. Осколки активной зоны и испарительных каналов упали на крышу реакторного и турбинного зданий. Была пробита и частично разрушена крыша машинного зала второй очереди станции. Уже в 6 часов утра 26 апреля были госпитализированы 108 человек из числа тех, кто участвовал в противоаварийных мероприятиях и выполнял свои служебные обязанности. В течение 26 апреля были госпитализированы еще 24 человека. За первые двое суток с признаками острой лучевой болезни в Москву были отправлены 129 пациентов. На 1 января 1988 года общее число погибших от ожогов и острой лучевой болезни составило 30 человек. До аварии на ЧАЭС за период с 1971 по 1985 год в 14 странах мира произошла 151 авария с разной степенью сложности, с разными последствиями для людей и окружающей среды. Авария на Чернобыльской АЭС стала самой серьезной среди тех, которые когда-либо случались на атомных станциях в мире. Если бы в начале 20-го столетия кто-то сказал, что один или группа работников, нарушивших технологию производства, могут почти моментально нанести ущерб в несколько миллиардов рублей, то на такого прорицателя посмотрели бы, мягко говоря, как на странного человека. Но именно так и произошло 26 апреля 1986 года. Авария подобного типа, какая произошла на Чернобыльской АЭС, так же маловероятна, как и гипотетические аварии. Причиной случившейся трагедии явилось непредсказуемое сочетание нарушений регламента и режима эксплуатации, допущенных обслуживающим персоналом. Таких особо грубых нарушений было шесть. Выброс радионуклидов за пределы аварийного блока ЧАЭС представлял собой растянутый во времени процесс, состоящий из нескольких стадий. 27 апреля 1986 года высота загрязненной радионуклидами воздушной струи, выходящей из поврежденного энергоблока, превышала 1200 м, уровни радиации в ней на удалении 5-10 км от места аварии составляли 1000 мР/ч (миллирентген в час). Специалисты рассчитали суммарный выброс продуктов деления (без радиоактивных благородных газов). Он составил 50МКи (мегакюри), что соответствует примерно 3,5% общего количества радионуклидов в реакторе на момент взрыва. Выброс радиоактивности в основном завершился только к 6 мая 1986 года. Через15 дней после аварии уровень гамма-фона в 5 мР/ч был зафиксирован на расстоянии 50-60 км к западу и 35-40 км к северу от ЧАЭС. Ученые выделили в выбросах из аварийного реактора 23 основных радионуклида. Большая часть их распалась в течение нескольких месяцев. В первые минуты после взрыва и образования радиоактивного облака наибольшую угрозу для здоровья людей представляли изотопы так называемых благородных газов. Но это облако прошло мимо Припяти и постепенно рассеялось в атмосфере, теряя свою активность. В дальнейшем серьезную опасность представляли выпавшие на землю короткоживущие изотопы, в первую очередь йод-131. Не смотря на то, что период его полураспада, а, следовательно, и действие угрожающих свойств всего около 8 суток, он обладает большой активностью и опасен тем, что передается по пищевым цепям, быстро усваивается человеком и накапливается в организме. Поэтому в первые дни после аварии больше всего говорилось и писалось именно о йоде. После распада йода внимание радиохимиков и медиков привлек, прежде всего, плутоний. Он не так радиоактивен, однако долгоживущ. Его накопление даже в малых дозах весьма опасно для легких. Следующей проблемой стали долгоживущие изотопы стронция и цезия с периодом полураспада 29,1 и 30,0 лет, особенно цезий-137, при распаде которого происходит ионизирующее излучение.Эвакуация Официально решение об эвакуации населения Припяти Правительственная комиссия приняла 27 апреля в 12 часов дня. Расчеты показали, что в городе 160 домов с 540 подъездами. Общее число жителей составило 47 тыс. человек, из них 17 тыс. детей и 80 лежачих больных. Учтено было, кому и какую помощь придется оказать в пути. 27 апреля на второстепенных дорогах в районе г.Чернобыля было сосредоточено более 1200 автобусов (из них 100 – резервных) и примерно 200 бортовых грузовых автомобилей. На железнодорожной станции Янов подготовили два дизель-поезда на 1500 мест. В 13 ч 10 мин. по местному радио было передано сообщение Припятского горисполкома об эвакуации населения. Всем рекомендовали закрыть окна, балконы, отключить бытовые электроприборы, перекрыть водопроводную сеть. Советовали взять с собой документы, ценности, необходимые в дороге вещи. В 14 ч к подъездам были поданы автобусы. Началась посадка. Затем автобусы в сопровождении машин ГАИ направились в путь до пунктов дезобработки, а оттуда в места расселения по деревням. В 16 ч 30 мин. эвакуация г. Припяти была завершена. С 25 июля 1986 г. эвакуированные получили возможность забрать из своих оставленных домов и квартир личное имущество при наличии соответствующего разрешения дозиметрической службы. К 1 ноября того же года личное имущество вывезли 20 346 семей из Припяти, 4204 – из Чернобыля, 7747 семей - из Чернобыльского района. Это примерно 80% всех семей, оставивших при эвакуации свое имущество в домах и квартирах. Все эвакуированное население получило денежную компенсацию. Ее размер составил: 4 тыс. рублей – главе семьи, 3 тыс. рублей – жене, матери и 1,5 тыс. рублей на каждого из остальных членов семьи. (Чтобы было понятно, цена 1 булки хлеба тогда составляла 18 копеек). На январь 1988 г. сумма компенсации, которую Государство выплатило населению за причиненный ущерб, составила более 900 млн. рублей. В науке существует понятие так называемой эффективной дозы. Если, к примеру, человек по каким-то причинам облучался в течение нескольких лет и получил в общей сложности 1000 бэр, то эффективная доза воздействия составит лишь 200-300 бэр: с остальным организм справился. То есть произошло восстановление, компенсация нарушенных радиацией функций. В первые дни после аварии не исключалась возможность концентрации части расплавленного ядерного топлива с образованием критической массы и возникновением цепной реакции. Этого нельзя было допустить. Кроме того из развала шел выброс значительного количества радиоактивности в окружающую среду. Был выбран вариант забрасывания в шахту реактора теплоотводящих и фильтрующих материалов. Засыпка аварийного реактора осуществлялась с военных вертолетов. С 27 апреля по 10 мая на объект было сброшено около 5000 т различных материалов: соединений бора, доломита, песка, глины, свинца. В результате этого шахта реактора оказалась под сыпучей массой, и уже к 6 мая выброс радиоактивных веществ из нее практически прекратился. С этого же дня начала снижаться температура в кратере блока, чему способствовала и подача жидкого азота в пространство под шахту реактора. Большую проблему создавало загрязнение радиоактивными выбросами крыш и территории станции. Работали на крыше в основном военные. Их рабочая смена длилась от 20 секунд до 1 минуты. Люди лишь успевали выйти из укрытия, взять осколок и сбросить его вниз и опять же бегом вернуться в укрытие. Для инструктажа имелось специальное укрытие со специальными телеприемниками, камеры от которых располагались на крыше. Таким образом следили за действиями каждого, кто выходил на крышу. Ни один военнослужащий не посылался на трудное задание по приказу. На очистке крыши использовались и роботы, но большинство роботов не выдерживало повышенной радиации и ломалось. В начальный период аварийных работ на ЧАЭС были направлены регулярные воинские подразделения, в которых были и солдаты призывного возраста. Однако уже к концу 1986 г. их постепенно заменяли лицами старше 30 лет, призванными из запаса. Время их участия в работах в зоне аварии ограничивалось несколькими месяцами строго в соответствии с нормами допустимого радиационного облучения. Основная нагрузка легла на части и подразделения химических войск. 14 декабря 1986 г. газета «Правда» опубликовала сообщение, в котором отмечалось: «На Чернобыльской атомной электростанции в результате осуществления крупных научных, технических и других мер завершен особо важный этап работ по ликвидации последствий аварии. Государственной комиссией принят в эксплуатацию комплекс защитных сооружений поврежденного энергоблока. Разрушенный реактор перестал быть источником радиоактивного загрязнения окружающей среды. Это уникальное сооружение, спроектированное советскими учеными и специалистами, оснащено необходимым оборудованием. Диагностической аппаратурой и средствами контроля». В широкой печати это сооружение известно как «Саркофаг», его инженерное имя – «Укрытие». Могучий (его высота превышает 60м), правильных пропорций объект одновременно символизирует и нашу беду, и наше мужество. При его строительстве уложено около 300 тысяч кубических метров бетона, выполнен монтаж свыше 6 тысяч тонн металлоконструкций.(Из справочника «ЧЕРНОБЫЛЬ: события и уроки» Москва, Политиздат. 1989 год).^ ТОЧКА ОТСЧЕТА«Генетический фонд является наиболее ценным благом человечества.Он определяет жизнь нашего потомства и здоровое, гармоничноеразвитие грядущих поколений... Мы также считаем, что факт появления новых мутаций у людей является роковым для них и для их потомков». (Из заявления Всемирной Организации Здравоохранения)Общеизвестно пагубное влияние на здоровье населения последствий ядерных испытаний, радиационных аварий, катастроф, вредных выбросов промышленных предприятий и транспорта, которые негативно отразились и продолжают сказываться на состоянии здоровья. Естественно, что в зонах «экологического неблагополучия» воздействие окружающей среды намного выше. Недостаточное внимание к экологическим проблемам и их влиянию на состояние здоровья населения может привести к долговременным и даже необратимым негативным тенденциям медико-демографических процессов, здоровья будущих поколений. В 1986 году авария на Чернобыльской атомной станции разделила жизнь миллионов людей на «до» и «после». Сразу после взрыва на Чернобыльской атомной электростанции все стали говорить о грядущем росте числа онкологических заболеваний щитовидной железы и легких, вызванных ионизирующим воздействием радиации. Рост числа раковых заболеваний щитовидной железы отмечается в республике Беларусь с 1989 года. Лейкемия у маленьких детей, матери которых получили дозу облучения в период беременности, также наблюдалась очень рано. Кроме того, отмечалось увеличение числа раковых заболеваний толстой кишки, прямой кишки, легких, груди и мочевыводящих путей. Проблемы атомного взрыва, о которых умалчивалось из-за лоббирования МАГАТЭ, касались не только участников ликвидации аварии. В любимом всеми фильме «Офицеры» есть слова, щемящие душу каждого гражданина: «Есть такая профессия – Родину защищать…» О герое нашего рассказа Михаиле Эриковиче Бураеве можно сказать: «Есть такое призвание – людям помогать». Да, именно призвание. В 1986 году директор госпромхоза «Кытлым» Шкотин Илья Трофимович направляет Бураева, начальника Новолялинского производственного участка, на повышение квалификации в г. Иркутск. Для М.Э. Бураева это было особенно приятно. Это был родной Иркутский сельскохозяйственный институт, родной факультет охотоведения. А это значит - встреча с любимыми преподавателями, встреча с однокурсниками. Новая встреча с профессором Леонидом Викторовичем Сопиным, который читал курс «Товароведение продукции охотничьего хозяйства», решила дальнейшую судьбу Михаила Эриковича. «Когда Сопин начал читать теорию товароведения, мы взмолились: «Леонид Викторович, здесь почти половина Ваших выпускников, мы все Ваши лекции хорошо помним. Вы нам лучше практические примеры расскажите». На этих лекциях я впервые услышал, что осиновая кора может быть очень полезна при лечении многих заболеваний», - вспоминает М.Э. Бураев. Леонид Викторович, удовлетворяя пожелания своих бывших студентов, подробно рассказывал о том, что может пригодиться в повседневной жизни. Бураев еще раз утвердился в мысли о том, что травами можно эффективно лечить самые сложные болезни. Но лучше все-таки предупреждать их, используя свойства трав.В 1986 году обстоятельства не позволили Михаилу Эриковичу ехать в Чернобыль на ликвидацию последствий аварии. Но, как человек чести и дела, он начал искать свой путь борьбы с последствиями аварии, путь и способы помощи тем, кто боролся с огненным реактором, кто строил над ним «саркофаг». Это стало смыслом его жизни на многие годы, стало его личным вкладом в ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС. Михаил Эрикович начал тщательно изучать фармакологические свойства растительных и животных компонентов. Он не только подобрал необходимый комплекс и способ приготовления препаратов, но и составил схему их приема. «Его Боженька поцеловал вэтот момент» - сказал о Михаиле Эриковиче Юрий Александрович Кирсанов – патентовед, который сотрудничает с Бураевым вот уже 20 лет. Задумываясь над феноменом эффективности, казалось бы такого общедоступного способа оздоровления, начинаешь верить, что и вправду, по этому пути Михаила Эриковича ведёт Сам Господь Бог. Ведь не случайны все встречи с людьми разного профиля деятельности, разного социального статуса, не случаен путь из Бохана, где он родился, через Иркутск – Камчатку – Новую Лялю в Карпинск. 20 лет работы в госпромхозе «Кытлым», 5 лет - в Госохотнадзоре Свердловского Облохотуправления и вот уже шесть - в фитоцентре ООО «Диана», куда Михаил Эрикович пришёл в 2006 году, чтобы посвятить свою жизнь главному своему назначению – лечить людей от самых страшных болезней века.Нужно сказать, что каждую свою работу он всегда выполнял только на «отлично».В этой книге мы покажем только верхушку айсберга огромной работы этого неординарного человека на долгом пути к достижению цели – служению здоровью людей.Из воспоминаний Людмилы Николаевны Рудновой, главного врача ЦГБ Карпинска: «В 1987 году ко мне в кабинет вошел молодой улыбчивый человек, отрекомендовался – Бураев Михаил Эрикович, директор Госпромхоза «Кытлым». Поинтересовавшись статистикой заболеваний среди детей, он без лишних предисловий изложил цель своего визита: «В Карпинске есть все условия, чтобы организовать фитобары в школах и детских дошкольных учреждениях. Как Вы относитесь к фитолечению? Я бы хотел с Вами посоветоваться, как организовать профилактику заболеваемости и оздоровление детей». В лице Людмилы Николаевны Бураев нашел единомышленника. Дочь врача Грухина Николая Павловича, стоявшего у истоков медицины города Карпинска, она поддержала предложение Михаила Эриковича. В городе был создан «Совет по фитотерапии». В конференц-зале собрали медицинских работников школ, заведующих детскими садами. Михаил Эрикович рассказал о своих планах, о необходимости профилактического оздоровления травами. С тех пор вот уже 23 года продолжается дружба Михаила Эриковича с Людмилой Николаевной Рудновой. «Совет по фитотерапии» собирался ежемесячно в течение года. Много полезных советов давала Есаулкова Мария Петровна, провизор, фармацевт. Потом Михаил Эрикович развернул свою деятельность непосредственно в школах и детских садах. Первый фитобар в Карпинске открылся в 1989 году в детском саду «Золотая рыбка», который посещал сын Михаила Эриковича, Антон. Бураев-старший с трудом уговорил заведующую Смагину Таисию Григорьевну. Она буквально взмолилась: «Я бы рада, но не до фитобара мне сейчас! Мне бы материалы для ремонта садика найти». Михаил Эрикович, недолго думая, взял у неё список необходимых материалов. А уже на следующий день в детский сад привезли не только нужные стройматериалы, но и всё необходимое для работы фитобара – ягоды, лекарственные травы с рецептами приготовления чайных напитков, а ещё чайники, термосы, плитки. Всё бесплатно! Это была благотворительная помощь ПО «Вахрушевуголь» и госпромхоза «Кытлым». Конечно, с родителями детей было проведено собрание. Многие родители, измученные частыми болезнями своих малышей, согласились сразу же. Для других весомым аргументом стал тот факт, что вместе с их детьми травы будет принимать и сын Михаила Эриковича. Конечно же, это мероприятие проходило не только под наблюдением медработников детского сада, но и под строгим контролем врачей ЦГБ. Результат превзошел все ожидания: за год работы фитобара заболеваемость детей в «Золотой рыбке» снизилась на 62,4%! Об успехах первых фитобаров жители Карпинска узнавали из газеты «Карпинский рабочий», из репортажей телестудии «Собеседник». В 1988 году к Бураеву обратился бывший начальник Первого отдела Североуральского управления строительства, подполковник КГБ Туманов Анатолий Константинович. От охотников он узнал о Бураеве – человеке, который для лечения разных болезней рекомендует применять травы, коренья, жиры, желчь. Этими продуктами он может лечить даже рак. Анатолий Константинович был первым из чернобыльцев, кому Михаил Эрикович помог вернуть здоровье. Вопреки пословице «Хорошие вести лежат на месте», весть о возвращенном здоровье разлетелась быстро и долетела до Москвы. В том же году к Михаилу Эриковичу обратился ещё один участник ликвидации аварии, зам. начальника Управления Строймеханизации СУС Ермолов Анатолий Ефимович. Его, 50-летнего мужчину, хотели отправить на пенсию по инвалидности. Ермолова, в буквальном смысле слова, не носили ноги. После Бураевских «травок» он почувствовал силы, желание жить. Михаил Эрикович и сейчас помнит эпизод. Открывается дверь в кабинет и с большим свёртком в руках входит широко улыбающийся Анатолий Ефимович. Сбрасывает с себя пальто и вдруг начинает лихо отплясывать чечётку! В этот момент они оба были одинаково счастливы. Думаю, что Михаил Эрикович радовался больше. Лечение у Бураева дало толчок к новому образу жизни. Ермолов стал пропагандистом нетрадиционных методов оздоровления, изобрел «палатку здоровья», о которой в свое время много писали в популярных изданиях. Сегодня, спустя 22 года, Анатолий Ефимович, которому в 2010 году исполнилось 72 года, не просто здоров, он сам помогает людям возвращать здоровье. Бураев постоянно сотрудничал с работниками Североуральского управления строительства, где начальником был Губенин Евгений Борисович. Узнав о том, что Михаил Эрикович помог вернуть здоровье Туманову А.К. и Ермолову А.Е., которые были участниками ликвидации аварии на ЧАЭС и, так же как и Губенин Е.Б., жили в г. Лесном (г. Свердловск-45), Евгений Борисович попросил оказать помощь начальнику 10-го Главка министерства Среднего Машиностроения Дерябину И.Е. Е.Б. Губенин помог Бураеву организовать поездку в Москву. Михаил Эрикович охотно согласился. Отправляясь в Москву, он не только хотел оказать помощь, но и, как директор ГПХ, хотел создать совместное предприятие с СУС по производству растительного сырья, заключить договора по созданию фитоцентров на предприятиях СУС, где бы поставщиком сырья стал Госпромхоз «Кытлым». Бураев, как хозяйственный руководитель, хотел решить проблему занятости населения городов Карпинска, Новой Ляли и Волчанска. Как бы «между делом» Михаил Эрикович оказал помощь ряду сотрудников Главка. Эти люди оказались простыми в общении, открытыми и добродушными. Его, жителя провинции, сам Дерябин И.Е. пригласил в гости. У него Михаил Эрикович впервые увидел телевизор с дистанционным управлением. Ну а об угощении особый разговор, в те перестроечные времена, когда с прилавков исчезало буквально всё, «всё, что осталось в холодильнике из Кремлевского пайка», заполнило весь стол. А если учесть, что изобилие и качество продуктов не шли ни в какое сравнение с тем, что употребляли простые смертные, можно представить смешанное чувство удивления, восторга и растерянности Михаила Эриковича. Через некоторое время в городе Лесном проходило совещание начальников управления строительства 10-го Главка Министерства Среднего машиностроения. «Мне позвонил Губенин Е.Б. и сказал, чтобы я встречал гостей, в Карпинск направляется Дерябин И.Е., который хочет познакомить меня с генерал-майором Рыгаловым Евгением Васильевичем - начальником Управления Строительства Красноярск-45, который был одним из руководителей работ по возведению «Укрытия». За работу в Чернобыле Рыгалов Е.В. был награждён орденом Ленина. Конечно, я был рад такой необычной встрече. Тем более что меня очень волновал вопрос создания центра по реабилитации чернобыльцев. Губенин Е.Б. сказал, что в Лесном строится общежитие, один из подъездов которого будет передан под реабилитационный центр», - вспоминает сегодня Бураев. Встреча оказалась приятной вдвойне. Евгений Васильевич вручил Бураеву М.Э. - директору ГПХ «Кытлым» - Знак «За активную работу по оказанию помощи Чернобыльцам». Помогая своим пациентам, Михаил Эрикович корректирует состав и периодичность приема компонентов, изучает литературу и в 1988 году создает комплекс на основе животного и растительного сырья для целенаправленного воздействия на организм человека при реабилитации людей после облучения. Бураев и те, кому он оказал помощь, были убеждены в эффективности лечения. Они осознавали, что помощь нужна тысячам людей, пострадавших от аварии. Нужно расширение возможностей применения способа оздоровления. Будучи директором госпромхоза «Кытлым», Михаил Эрикович знал, что госпромхоз в состоянии обеспечить поставку лекарственных трав и жиров диких животных, потому что заготовка и переработка лекарственно-технического сырья было одной из основных задач в их работе.^ БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА…В Чернобыль подполковник Туманов прибыл 1 сентября 1986 года. Перед ним была поставлена задача: расследовать чрезвычайные происшествия в районе аварии. Чуть позднее он возглавил отдел безопасности непосредственно на аварийном блоке ЧАЭС. А.К. Туманов в Чернобыле был начальником охраны объекта. Он мог не заходить в радиоактивную зону. Но как член КПСС, как человек, понимающий, что вопросы строительства саркофага – это вопросы безопасности народа целой страны, он не мог оставаться в стороне. И его часто видели на самой станции. Приходилось бывать и внутри поврежденного корпуса. Знал Анатолий Константинович, чем ему грозит нахождение в радиационной зоне, но долг обязывает, а недюжинное здоровье спортсмена вселяло уверенность в неуязвимости организма. Да и враг-то был невидимый... Что греха таить, добровольцы в Чернобыле были разные. Однажды он увидел дозиметр, который один из ликвидаторов специально оставил в наиболее радиационной зоне. У Туманова с «умником» произошел «мужской разговор». Ему, как военному человеку, грозил трибунал. Но, слава Богу, разобрались по справедливости. Наказания удалось избежать… Что греха таить, средства защиты от радиации были весьма ненадёжными, по крайней мере, даже при их применении время пребывания в зоне радиации было строго ограничено. А дозиметру Анатолий Константинович не очень доверял, уж слишком большие показания на нем были, и получалось, что времени для выполнения задания практически не оставалось. Анатолий Константинович был человеком чести и на чернобыльскую вахту приехал не только по приказу. Он был членом КПСС, а это ко многому обязывало. Он знал, что строительство саркофага – это безопасность народа целой страны, но также он знал, что те, кто строит саркофаг, тоже должны жить. И Анатолий Константинович, пренебрегая собственной безопасностью, постоянно находился на станции, приходилось бывать и на аварийном блоке. А ещё он фанатично верил в свою неуязвимость. Как это ни парадоксально звучит, но от лучевой болезни и смерти «на боевом посту» А.К. Туманова спасла автомобильная катастрофа. В санатории, куда его доставили после аварии, Анатолий Константинович почувствовал сильное недомогание: болели все суставы, и просто раскалывалась от боли голова. Профессиональное обследование показало сверхдопустимую дозу радиации. По медицинским показаниям Туманова «комиссовали». Он вернулся в свой родной город Лесной Свердловской области. Витамины, которые были прописаны в большом количестве, не помогали. Болезнь прогрессировала, муки, на которые она обрекала Анатолия Константиновича, день ото дня становились все невыносимее. Порой закрадывалась крамольная мысль «покончить с этим раз и навсегда», чтобы избавить от мучений и себя, и близких. Но он был молод, он был любим, он был нужен. Да и воинская закалка, дисциплина, умение бороться и побеждать останавливали перед роковым шагом, заставляли жить. Доктора смущенно отводили глаза, признаваясь в своем бессилии. Медицина еще не придумала эффективного способа борьбы с последствиями облучения, тем более «при такой дозе облучения». Как это часто бывает, помощь пришла с неожиданной стороны. Друзья по работе, которые были заядлыми охотниками, посоветовали обратиться к «народной медицине». Они рассказали, что в Карпинске есть охотовед, который не только с браконьерами борется, но и знает множество рецептов от всех болезней. Охотоведом оказался директор Госпромхоза «Кытлым» Бураев Михаил Эрикович. В глазах Михаила Эриковича до сих пор стоит первая встреча с этим мужественным человеком. Высокий, хорошего телосложения мужчина средних лет. Но неимоверная усталость и неуверенность в движениях. Он шёл, с трудом передвигая ноги, практически натыкаясь на углы стола и стулья. Даже «сильные» очки не помогали ориентироваться в пространстве. Глаза Анатолию Константиновичу застилала надвигающаяся слепота. Она тоже была следствием его работы в зоне аварии. После неторопливой беседы, которая сделала их друзьями, Бураев выдал Анатолию Константиновичу все необходимые компоненты: осиновую кору, травы, жир медведя, прополис, желчь медведя и расписал по минутам график приема настоев. В домашних условиях, строго соблюдая все предписания своего «доктора», как он теперь уважительно стал называть Михаила Эриковича, Туманов начал «самолечение». Уже через две недели приема бураевских снадобий Анатолий Константинович смог самостоятельно взять в руки ложку, ещё через неделю - встать на обе ноги, взять молоток, чтобы забить гвоздь. Эти дни для него стали праздником – вторым днем рождения, днем вхождения в новую полноценную жизнь. Через два месяца Анатолий Константинович прошёл медицинское освидетельствование и в 50 лет был признан годным «к строевой службе». Это было счастье! Это была победа над смертью! Врачи, наблюдавшие Анатолия Константиновича, были чрезвычайно удивлены результатом. Через три месяца они снова встретились. Герой, восставший из небытия, и его спаситель! Это был совсем другой человек. Он был бодр, здоров, молод. Благодарности Туманова своему спасителю не было границ. В 1996 году в газете «Карпинский рабочий» А.Александров в статье «Атомный пепел ещё не развеялся» писал о Туманове:«Беспокойный по натуре А.К. Туманов, едва почувствовав в руках и ногах силу, не смог усидеть дома. По просьбе друзей, тоже побывавших в радиационном пекле взорвавшейся электростанции, Анатолий Константинович возглавил в городе Лесном общественную организацию «Чернобыль-Л» без какой-либо поддержки со стороны администрации города, буквально на голом месте, порой расходуя на общественные нужды свои собственные деньги.Анатолий Константинович был участником первого созыва чернобыльцев в Киеве в 1990 году. Там было много представителей разных стран. И все выражали искреннее сочувствие пострадавшим в Чернобыле. Интересовались, как проходит реабилитация от недугов. Туманов рассказал о том, как он встал на ноги. К методике лечения, которой пользовался Туманов, был проявлен особый интерес, многие брали его информацию «на вооружение», на всякий случай.Под руководством А.К. Туманова общественная организация «Чернобыль-Л» занимается трудоустройством бывших ликвидаторов аварии. Известно, с какой неохотой берут их на работу, зная, что они могут часто и продолжительно болеть. Наметили открытие своего магазина с товарами по доступным ценам для бывших чернобыльцев. А пока те, кто может, занимаются коммерцией, пополняя фонд организации. По мере надобности помогают оформлять досрочные пенсии (по болезни), добиваются определенных льгот для больных.Анатолий Константинович, как и многие заинтересованные в этом деле, ратует за то, чтобы в нашем регионе был построен и постоянно работал центр реабилитации лиц, подверженных заболеваниям, связанным с радиацией. Это надо для здоровья и жизни наших же людей».В 1996 году Анатолий Константинович вновь побывал в Карпинске. Жизнь, которую он обрел благодаря методике Бураева, Анатолий Константинович посвятил своим коллегам – чернобыльцам. Он прожил её ярко, оставив в сердцах тех, с кем общался, добрый теплый свет. Туманов выступал на многих конференциях об эффективности методики Бураева. Он организовал встречу Михаила Эриковича с главой г. Свердловск-45 Савельевым А.А. Но вскоре власть в городе сменилась, и вопрос организации регулярного оздоровления чернобыльцев остался открытым. Туманов продолжал активно работать, бороться за права чернобыльцев, но не смог адаптироваться к новой жизни. Он, как говорится, «сломался». Ушел из жизни... Но за те годы, которые он прожил благодаря методике Бураева, он сделал много добрых дел. Своим примером он вдохновлял других, призывая бороться и побеждать. Об Анатолии Константиновиче Туманове Михаил Эрикович всегда говорит с каким-то смешанным чувством гордости и благодарности этому человеку. Он был первым из Чернобыльцев, кто поверил, первым, кто прошёл оздоровление и обрёл новую жизнь, которую заполнил работой, помощью лю