Абраменкова В. В.
Сказка— посох, о который опирается слепец — человечество.
ВелемирХлебников
Гипотезы происхождения сказки
Вмировом творческом наследии жанр сказки представляет собой универсальноеявление, при всем многообразии которого традиционные формулы сказки (сюжет,композиция, структура, герои) остаются стабильными для всех времен и народов[Пропп, 1946, 1976; Померанцева, 1965]. Генетические корни сказки как жанраустного народного творчества, возникшего из первобытного мифа, теряются внезапамятных временах, но уже с XVII века сказка, исчерпав себя какпродуктивный вид фольклора, медленно затухает и деградирует, живя старымбагажом. Многие сказковеды [Мелетинский, 1958 и др.] считают, что судьба сказкикак самостоятельной языковой формы предопределена — она погибнет, вытесненнаялитературой. Так ли это — покажет время.
Откудавзялась сказка? Существуют различные гипотезы происхождения сказки. Одна из них- антропологическая, ее последователи (Ван Геннеп, Б. Малиновский) видели всказке непосредственное отражение некогда живых представлений и обычаев, современем забытых и сохранившихся в виде пережитков. Лингвистическая гипотезаотражает эволюцию сказки как устной традиции народного творчества (Пропп, 1976;Мелетинский, 1958). Исходя из анализа формальной структуры сказки,универсальной для многих культур, исследователи приходят к выводу о единомисточнике возникновения сказки и дальнейшем ее «кочевье» по странам иконтинентам. Психоаналитическая гипотеза, возводя сказку к древним мифам, магиии снам, приписывает ей выражение «извечных подавляемых желаний» и«комплексов человека» (3. Фрейд, К. Юнг). Каждая из этих гипотеззатрагивает тот или иной аспект сказки как социогенетической инварианты, но всеони оказались бессильны ответить на центральный вопрос: зачем возникла сказка,каков смысл ее появления и существования в истории культуры?
Еслидо Нового времени сказка функционировала как устный жанр, зависящий отмастерства и индивидуальности сказителя, и предназначалась для взрослойаудитории, то уже в конце XVII века в изданиях появляются специальнообработанные детские сказки. И в настоящее время мы имеем дело сканонизированным сводом литературы для детей — с одной стороны, и сказкой какособого жанра детского фольклора, в котором авторами являются сами дети, — сдругой.
Почемув истории культуры большинства народов возникла необходимость появления такогостранного, с утилитарной точки зрения, феномена — детской сказки? Какова еероль в процессе социализации? И зачем ребенку сказка? Существуют различныеверсии значения для ребенка сказок, которые в общем сводятся к тому, что сказкаявляется особым средством усвоения ребенком окружающей действительности. Тогдапочему ребенок, перед которым открыт мир в его первозданной непознанности,разнообразии, ярких красках, предпочитает ирреальное отображение сказочногомира — реальному? Откуда в нем потребность в небылицах, вымысле, нелепице?Почему так сильна любовь ребенка именно к волшебным сказкам с их архаикой иалогичностью?
Сказкакак средство воспитания потому, вероятно, блестяще выполняла функции«назидания, развлечения, устрашения» [Бахтин, 1918], что отвечала сущностнымпотребностям ребенка. То, что воспитатель порой пытается донести до детскогосознания, «втолковать» в форме моральных сентенций, прекрасноосваивалось ребенком в форме бесхитростной сказки и перестраивало егоповедение. К.Д. Ушинский считал, что легкость и простота сказки, повторяемостьотдельных элементов сюжета и словесных оборотов способствуют быстромузапечатлению сказки в памяти ребенка. Эта кажущаяся доступность сказки вкупе споэтически образной формой, безусловно, способствует ярким впечатлениям и еезапоминанию. Но дело заключается не столько в дидактическом и эстетическом,сколько в психолого-педагогическом воздействии сказки на ребенка.
Благодарясвоеобразному отношению ребенка к художественному вымыслу происходит то, что всказочных героях ребенок начинает видеть себя самого, ставить себя на их место,сопереживая им и пытаясь содействовать (Запорожец, 1948). Особое значение длядетей имеют сказки, героями которых являются сверстники: Мальчик-с-пальчик,Крошечка-Хаврошечка, сестрица Аленушка и братец Иванушка и другие, т.е. теперсонажи, которые проявляют смелость, находчивость, доброту, справедливость.
Вобразах и действующих лицах сказки зафиксированы моральные нормы, нравственныепредставления в своем предельном выражении — в форме полярных эталонов:хорошего-плохого, доброго-злого, красивого-безобразного. Они персонифицированыв образах Кащея Бессмертного и Ивана Царевича, Василисы Премудрой и Бабы Яги,доброй падчерицы и злой мачехи, они являются нравственной точкой отсчета воценке ребенком поведения окружающих и построении собственных поступков.
Влюбой сказке, идет ли в ней речь о животных («Зимовье зверей»), обобыденных предметах («Пузырь, Соломинка и Лапоть»), о царях исолдатах («Семь Семенов»), о добрых молодцах и красных девицах ит.п., запечатлены различные модели социальных взаимоотношений, присущих томуили иному сословию, социальной группе, той или иной эпохе. Особенно рельефно всказке представлены внутрисемейные отношения.
Необходимостьанализа этих отношений в сопиогенетическом исследовании социальной психологиидетства обусловлена не только тем очевидным обстоятельством, что семья в ходеистории человеческого общества является для ребенка той естественнойпитательной средой, в которой осуществлялась первичная социализация ребенка, нопрежде всего тем обстоятельством, что она (семья) представляет собой дляребенка социальную группу, воплощающую живую микромодель общества в целом.Народная сказка в поэтической художественной форме даетобщественно-типизированные образцы социально-психологических отношений в семье:супругов между собой, родителей к детям и детей к. родителям и между собой,отношение к старшим членам семьи, другим родственникам. Типы отношений в семьес момента ее возникновения в истории культуры и до наших дней претерпелисущественные изменения, что не могло не найти своего отражения в сказке какособой форме выражения общественного сознания. Подобно археологическомукультурному срезу, сказка многослойна, в ее композиции, образах, деталях, языкеможно обнаружить исторические свидетельства и элементы различных эпох,находящихся в едином временном «сказочном» пространстве.
Историко-культурныйанализ сказок дает представление об эволюции института семьи и внутрисемейныхотношений с глубокой древности и до Новейшего времени. В сказках достаточноотчетливо проступают три основные исторические эпохи формирования семейныхотношений в культуре. Первая эпоха — древнейшая, архаичная. Эпоха первобытностисвязана с началом разложения родового строя, при котором брачно-родственныеотношения представлены в форме объединений родового типа. Это — эпохапримитивной демократии, равенства всех членов родовой семьи. Изображениесемейных отношений в сказке этого периода не знает четкой иерархии пополовозрастному типу, в ней звучит эпическая идея единения; главный герой невыделен, либо его образ очерчен без откровенной идеализации. Примером такой«сказочной семьи» может служить известная «Репка», вкоторой люди наравне с животными, объединяясь общей земледельческой целью,действуют сообща. Это выражение идеалов равенства и спаянности людей впервобытно-общинный период социогенеза. Вторая эпоха — древняя. Она связана состановлением моногамной семьи, расцветом патриархальной (большой) и появлениемнуклеарной (малой) семьи. В сказках, отражающих этот период, заметно выраженаиерархия во внутрисемейных отношениях: супружеских (главенствующая позиция мужаи подчиненная — жены) и родительско-детских (полное подчинение воли родителей,их особое отношение к младшему из детей, часто пренебрежительное, насмешкистарших братьев или сестер над самым младшим). В сказках этого периода,отображающих строгую половозрастную иерархию, могут обнаружиться и еще болеедревние слои семейных отношений — своеобразные исторические реликты отношений,допустим, матриархата — женского приоритета, или минората — предпочтениямладшего сына старшему в праве наследования. Такой отголосок матриархата можнонайти в сказке о чудесной тотемной супруге — волшебнице, принявшей звериныйоблик и вследствие нарушения супругом установленных ею запретов (табу)покидающей своего мужа. Тем самым она лишает его своего покровительства иобрекает на тяжкие испытания (как в сказке «Царевна-лягушка»).Пережиток древнейшего инфантицида — умерщвления детей, а также предпочтения младшегосына старшему можно найти и в сказке «Мальчик-с-паль-чик», В нейродители оставляют в лесу своих семерых детей на съедение диким зверям, и лишьблагодаря смелости и находчивости самого маленького из них, перехитрившеголюдоеда и овладевшего его чудесными сапогами- скороходами и кошельком, всеоканчивается благополучно.
Всказках, отражающих этот древний период в становлении семейных отношений,вероятно, формируются основные полоролевые образцы мужского и женскогоповедения и эстетического облика «доброго молодца и красной девицы».
И,наконец, последний период формирования семейных отношений в культуре — третьяэпоха. Она связана с процессом утверждения классового общества и упрочениянуклеарной семьи современного типа. «Сказочная семья» этого периодатак же, как и всех предыдущих, основана на браке. Но если архаичный древнейшийбрак — это средство достижения героем каких-либо благ, например, волшебныхпредметов («Молодильные яблоки»), брак древнего периода являетсяцелью, ради которой совершаются подвиги. Недаром сказки часто завершаются —«честным пирком, да за свадебку». В третьем периоде брак выступаеткак данность, как то, после чего ведется повествование.
Самивнутрисемейные отношения здесь лишены налета идеализации, так свойственнойвторому периоду, и зачастую могут принимать форму распрей: между братьями илисестрами, между отцом и детьми, между супругами. Появляются мотивы «злойжены» или ее супружеской неверности: прежняя иерархия с приоритетом мужапереворачивается", обнаруживая главенство жены в семейных отношениях, ноэто главенство связано не с особыми магическими способностями женщины, как вархаичной сказке, а с ее скверным характером и забитостью мужа (как в«Сказке о рыбаке и рыбке»). Появляются темы обездоленной падчерицы(«Морозко»), хитрой матери, желающей погубить сына-царевича«ради полюбовника» («Притворная болезнь»); младшейсестрицы, несущей наказание за злые действия старших сестер и вынужденной«трое железных башмаков износить, трое посохов железных изломать, троеколпаков железных порвать», прежде чем обрести мужа («Финист — ЯсныйСокол»), и пр.
Таковына материале анализа сказки основные периоды социогенеза семейных отношений,связанного с историческими эпохами становления семьи как социального института.И детской сказке, не только нашла свое отражение эволюция семьи с древнейшихвремен, но и запечатлена обобщенная оценка семейных отношений каждой из эпох.Основные социальные ценности, позитивные установки, четкие полоролевые иэстетические образцы, вероятно, были сформированы во вторую эпоху, которуюможно было бы назвать классической (патриархальной).
Сказка,обнаруживая в себе пласты «различной древности», дает представление(особенно в своих ранних периодах) об идеальной семье, а значит, каксправедливо отмечает В.Я. Пропп: «Сказка — не только вчерашний день, номечта о будущем» [Пропп, 1976. — С. 143].
Являясьвыражением общественного сознания прошлого, детская сказка сама формируетопределенные аспекты индивидуального сознания настоящего и будущего. Каксоциогенетическая; инварианта, относительно стабильная на протяжении веков,сказка является одним из самых чистых и живительных источников формирования уребенка эстетических эталонов и представлений, в частности, об идеальной семье,семейном счастье. Эти «сказочные представления» могут впоследствииактивно влиять на личность взрослого человека.
Намне известны исследования, в которых был бы дан анализ воздействиясоциогенетического, в частности, сказочного наследия на представления зрелойличности. Вместе с тем художественная литература дает нам блестящие образцытакого анализа. Так, И.А. Гончаров пишет о детстве Обломова: "… Он вбесконечный зимний вечер робко жмется к няне, и она нашептывает ему о какой-тоневедомой стране, где нет ни ночей, ни холода, где совершаются чудеса, где текутреки меду и молока, где никто ничего круглый год не делает, а день-деньскойтолько и знают, что гуляют все добрые молодцы, такие, как Илья Ильич, Дакрасавицы, что ни в сказке сказать, ни пером описать… Взрослый Илья Ильич,хотя после и узнает, что нет добрых волшебниц, хотя и шутит он с улыбкой надсказаниями няни, но улыбка эта не искренняя, она сопровождается тайным вздохом:сказка у него смешалась с жизнью, и он бессознательно грустит подчас, зачемсказка не жизнь, а жизнь не сказка… И старик Обломов, и дед выслушивали вдетстве те же сказки, прошедшие в стереотипном издании старины, в устах нянек идядек, сквозь века и поколения" (Курсив мой. – В.А.) (Гончаров, 1965. — С.138 – 139).
Влияниесказки на формирование личности ребенка XIX в. трудно переоценить; известно,что А.С. Пушкин с восторгом говорил о сказках: «Что за прелесть этисказки! Каждая есть поэма!», а что такое сказка для ребенка XX в.? Помнению А.В. Запорожца, ценность сказки в том, что «она способствуетактивному сопереживанию персонажам, постановке себя на их место, действию какбы от их лица», благодаря сказке во многом открывается смысл и моральнаязначимость человеческих поступков (Запорожец, 1948. — С. 54). А с точки зренияК.И. Чуковского, "… до семи-восьмилетнего возраста сказка для каждогонормального ребенка есть самая здоровая пища — не лакомство, а насущный и оченьпитательный хлеб" (Чуковский, 1981.-С. 429).
Социогенетический инвариант сказке в онтогенезе
Ответна вопрос о месте сказки в социализации современного ребенка, в формированииего представлений о семейных отношениях может быть получен с помощьюэкспериментально-психологического анализа. Существуют ли и в какой форме всознании современного ребенка и его поведении социогенетические формулыпрошлого, в частности, историко-культурные типы семейных отношений? При этом вовсем многообразии обобщенных характеристик (типов) семейных отношений нас,прежде всего, будет интересовать аспект полоролевых стереотипов и представленийо типично женских и типично мужских эталонах поведения в культуре.
Построитьтакой эксперимент, с нашей точки зрения, оказывается возможным благодаря тому,что сложившийся тип семейных отношений, который усваивает ребенок, фиксируетсяне только в идеальных образцах-установках, но реально «опредмечивается»в окружающих ребенка материальных объектах, запечатлевается в них (достаточновспомнить семейные реликвии). За миром предметов отчетливо просматривается мирсемьи и личностная перспектива социальной позиции ребенка, реальных и идеальныхполоролевых представлений.
Сменасоциальной позиции ребенка в ситуации принятия им той или иной социальной роли(отца или матери, сказочного персонажа определенного пола и себя в будущем)позволяет обнаружить определенный пласт динамических смысловых образованийличности ребенка в семье и обществе, обусловленный социогенезом семейныхотношений. В соответствии с методическим принципом смены социальной позицииребенка в деятельности и благодаря механизму идентификации со сказочнымиперсонажами ребенок-дошкольник усваивает идеальный тип отношений,представленный в описании жизни сказочных героев. Методикой, реализующейпринцип смены социальной позиции ребенка в ситуации принятия им социальнойроли, является разработанная нами методика «Лото». Она заключается втом, что ребенок, имея набор карточек с изображением различных предметовреальной и сказочной жизни, должен разложить их по заданию экспериментаторатак, чтобы на его планшете оказывались предметы «для мамы», «дляпапы», а также для сказочных персонажей — Василисы Премудрой иИвана-Царевича. Таким образом, ребенок последовательно ставился в позицию тогоили иного лица посредством предметов, которые отражали тип взаимоотношений вреальной семье и в семье сказочной, с точки зрения полоролевых стереотиповповедения.
Дети-дошкольники4,5 — 6,5 лет в первой серии эксперимента распределяли карточки с изображениемпредметов на «мамином» и «папином» планшетах. Наборкарточек включал как чисто женские (спицы и клубок шерсти; помада и духи ипр.), так и чисто мужские (футбольный мяч, бритвенный прибор, молоток сгвоздями и др.), так и нейтральные по характеру предметы, т.е. предметы отдыхаи быта (кресло, телевизор, пылесос и др.), а также «сказочные»предметы (сапоги-скороходы, волшебную палочку и пр.). Именно при раскладедетьми нейтральных предметов особенно отчетливо проявился характервзаимоотношений в семье, распределения в ней ролей и обязанностей междувзрослыми, а сказочные предметы раскладывались на «волшебные» и«неволшебные». Затем из всего комплекта карточек каждый ребенокдолжен был выбрать карточки с теми предметами, которые понадобятся ему вовзрослой жизни. Этот этап является наиболее важным для анализа того, какидеальные образцы семейных отношений, дошедшие до нас в описаниях сказочнойсемьи, влияют на детские представления о семейных отношениях, как онипересекаются и пересекаются ли с современными.
Результатыисследования оказались следующими: большинство дошкольников все нейтральныепредметы раскладывали так, что на «мамином» планшете оказывались, какправило, карточки, изображающие предметы домашнего обихода и хозяйственныхработ (швабра, пылесос, даже молоток с гвоздями и т.д.). А на«папином» — карточки с изображением предметов отдыха и спорта(телевизор, книги и газеты, диван, теннисные ракетки и т. д.).
Достаточноубедительно дети демонстрировали свои представления о распределенииобязанностей в современной семье и отношения к кругу занятий мамы и папы в егодоме. Отмечались случаи, когда родители заменялись детьми сказочнымиперсонажами, символизирующими исторически сложившиеся типы полоролевогоповедения, например, Иваном-Царевичем и Василисой Премудрой. Но оказалосьочевидным, что дошкольники уже пятого года жизни имеют достаточно четкиепредставления о традиционно мужских или женских сферах деятельности и эталонахповедения. Поэтому они не отдавали Ивану-Царевичу мягкий диван, а ВасилисеПремудрой молоток с гвоздями, что свидетельствует о тех существенных сдвигах вполоролевых позициях мужчины и женщины в современной семье, о переворачиванииисконных, зафиксированных в культуре образах маскулинности и фемининности.
Вто же время для мальчиков и для девочек оказываются достаточно притягательны теморальные эталоны мужественности и женственности, зафиксированные в сказочныхперсонажах. Особенно притягателен для детей образ чудесной невесты, а затемсупруги Василисы Премудрой, воплощающий в себе исконно русский, патриархальныйи буквально домостроевский идеал женщины — мудрой жены и Ненаглядной Красоты[Шамаева, 1996].
Впроцессе эксперимента с детьми проводилась беседа, последний вопрос которойкасался детских представлений о будущем: «Какие из предметов тебепонадобятся, когда ты станешь совсем взрослым?» Ребенок в своей«модели будущего» отражает то представление о семье, которое у негосложилось, поэтому почти все дети на этот вопрос отвечали сразу: «Ну,конечно, папины» (мальчики) или «Ну, конечно, мамины» (девочки),что свидетельствовало о формировании половой идентичности ребенка, при этомглавным образом родитель того же пола, что и ребенок, является модельюидентификации. Так оказалось, что у мальчиков выбор предметов «для себявзрослого» состоял из 66% предметов «для папы», а у девочек — из77% предметов «для мамы». Для своей будущей семьи дети выбирали такжеи сказочные волшебные предметы: ковер-самолет, говорящее зеркальце,скатерть-самобранку и др., «обеспечивающие» красивую, интересную —«сказочную» жизнь.
Такимобразом, в сказках ребенку открывается «идеальный» типвзаимоотношений и соответствующие полу образцы, поведения, имеющиекультурно-историческую природу. Предложенные детям картинки с изображениемпредметов реальной и сказочной жизни становились стимулом для воспроизведенияобобщенной картины семейных отношений, которые открываются ребенку какнормативные через позиции родителей, в частности, в распределении семейныхобязанностей. Кроме того, вырисовывается картина социальных отношений,зафиксированная в сказках, поскольку именно в сказках перед ребенком предстаетболее широкий мир — мир человеческих отношений вообще.
Нельзяне выразить в этой связи солидарность с мнением о сказке оригинального русскогофилософа и исследователя кн. Е.Н. Трубецкого: "… сказка заключает в себебогатое мистическое откровение, ее подъем от житейского к чудесному, ее искание«иного царства» представляет собою великую ценность духовной жизни инесомненную ступень в той лестнице, которая приводит народное сознание отязычества к христианству" (Трубецкой, 1997. — С. 426).
Идентификацияс родителями и усвоение ребенком типа отношений в семье определяют формированиеу него «модели будущего». Идентификация ребенка со сказочнымиперсонажами, а в дальнейшем и с другими литературными героями служит обогащениюэтой модели.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru/