Мифологическое содержание древнерусского фольклора

МИФОЛОГИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ С точки зрения современного городского человека миф — это что-то вроде сказки или же собрание старинных народных суеверий, не имеющих никакого отношения к реальности и тем более к современности. Но все совсем не так: мифология и к реальности и к современности имеет самое непосредственное отношение. Говоря академическим языком, миф — это ненаучный способ описания мира и, одновременно, система накопленных народом знаний о мире. Иными словами, мифология — это народный аналог науки.

Как устроен мир, который окружает человека? Когда и из чего была сотворена Земля? Почему на ней существуют горы и реки, болота и леса? Почему светит солнце, горят звезды, идет дождь, гремит гром? Что такое человек и откуда он произошел? Почему люди умирают и что с ними происходит после смерти? Многие из этих вопросов нельзя считать до конца решенными.

Мы привыкли, что сейчас ими занимаются различные науки — астрономия и геология, физика и медицина, биология, археология, палеонтология и многие другие. Для нас естественно, что накопленные разными науками знания сохранялись, распространялись и передавались следующим поколениям сначала в виде рукописей, позже — с помощью печатных изданий, а наш век изобрел для передачи информации самые разнообразные технические способы, начиная с радио и кончая глобальными

компьютерными сетями. Создание человеком самых первых, наивных объяснений устройства окружающего мира относится к тому далекому времени, когда еще не существовало письменности и единственной формой сохранения и передачи знания было устное слово. Мифология отвечает на те же вопросы, что и наука, но со своих позиций. Мифологическое знание так же логично, как и научное, просто логика эта иная. Она предполагает существование наряду с нашим, человеческим миром иного мира — потустороннего.

Для человека, обладающего мифологическим мышлением, миф — сугубо практическое знание, которым он руководствуется в реальной жизни, как мы в повседневности руководствуемся знанием правил дорожного движения или личной гигиены. Нарушая предписания дорожного движения, мы рискуем столкнуться с автомобилем. Нарушая предписания, диктуемые логикой мифа, мы рискуем столкнуться с существами иного мира. Например, заблудившись в лесу, человек, живущий по законам мифа, знает, что это леший сбил его с дороги,

а удалось это лешему потому, что человек вошел в лес, не благословясь. Чтобы выбраться из-под власти существа иного мира и найти дорогу домой, нужно снять с себя всю одежду, вывернуть ее наизнанку и снова надеть — в ином мире все перевернуто. Как видно из этого примера, миф, в отличие от сказки (нереальность которой отчетливо осознается и рассказчиком и слушателем), не просто описывает мир и объясняет, как он устроен, но и дает указания, как нужно и

как нельзя вести себя в этом мире. Каждый народ имеет свою систему мифов. До нас дошли древнегреческие мифы об олимпийских богах, скандинавские мифы об асах, древнеиндийская мифология, изложенная в «Ведах», и мифы многих других народов. Восточнославянские мифы, сложились к тому времени, когда из разрозненных восточнославянских племен образовалось государство — Древняя Русь. Произошло это в

X веке. Мы знаем, что современные восточные славяне — это русские, украинцы и белорусы. Но разделение восточных славян на отдельные нации состоялось достаточно поздно: украинцы и русские стали выделяться в самостоятельные народности в XII—XIV веках, а белорусы и того позднее. И здесь нужно упомянуть о двух очень существенных особенностях восточнославянской мифологии, коренным образом отличающих ее от других европейских мифологий, прежде всего от античной.

Мифологией обычно называют языческие, нехристианские верования народа. Когда христианство в начале I тысячелетия стало официальной религией сначала в Римской империи, а потом и во всей Европе, греческая и римская мифологии уже прошли долгий путь развития и превратились в хорошо сложившиеся и устоявшиеся системы мифов с развитым пантеоном высших и низших богов. У греков и римлян письменность возникла задолго до принятия христианства, все мифы были записаны,

а греческие и римские писатели заимствовали сюжеты из национальной мифологии. К тому времени, когда в 988 году Древняя Русь приняла христианство, исторический путь, проделанный славянами, был еще очень коротким (ведь только в IV—VI веках восточные славяне стали формироваться как самостоятельный этнос), их языческие представления не успели принять вид единой системы, а пантеон высших богов только начал складываться. С принятием христианства язычество было объявлено «вне закона», и система

славянских мифов так и осталась незавершенной. В этом ее первое существенное отличие. Второе отличие славянской мифологии заключается в том, что она существовала исключительно в форме устных преданий, потому что до принятия христианства у славян не было письменности. Важность этого обстоятельства для судьбы народных верований заметил еще М.В. Ломоносов, сделавший одну из первых в России попыток описать русскую мифологию как целостную систему:

«Мы бы имели много басней как греки, если бы науки в идолопоклонстве у славян были». Когда же при киевском князе Владимире Святом вместе с христианством на Руси стала распространяться письменность на церковнославянском языке, то, естественно, она использовалась христианскими книжниками не для записи враждебных им языческих верований, а для страстного и непримиримого их обличения. Вот почему у нас нет ни одной древнерусской книги, в которой бы были описаны мифы и предания

той поры с точки зрения тех, кто в них верил. Разрозненные сведения о древнерусской мифологии можно найти в летописях и христианских поучениях, направленных против языческих суеверий. Но по ним невозможно составить сколько-нибудь цельного представления о системе языческих верований восточных славян. Некоторые подробности можно почерпнуть из книг античных и византийских писателей3. Однако западные историки смутно представляли себе культуру народов, обитавших за пределами

Римской и Византийской империй; они писали о славянах с позиции плохо осведомленного стороннего наблюдателя, и потому их рассказы не могут служить основой наших представлений о славянской мифологии. Но если древнерусская мифология не успела полностью сложиться к тому моменту, когда ее развитие было прервано принятием христианства, если древнерусские языческие мифы и поверья не были записаны и судить о них мы можем только по скудным сведениям, содержащимся в летописях и поучениях, то как в конце

XX века нам узнать, во что верили наши предки-язычники? Дело в том, что после принятия христианства вера в высших богов сравнительно быстро выветрилась из народной памяти, уступив свое место христианским представлениям о Боге. Однако низшие мифологические существа, которыми народное воображение населило земные пространства, не были преданы забвению. Вера в домашних духов, русалок, выходящих из рек на поля в пору цветения

злаков, ходячих покойников, по ночам поднимающихся из своих могил, ведьм, отбирающих молоко у коров и наводящих порчу на людей, продолжала существовать в сознании народа. Если до принятия христианства языческие взгляды на мир были одинаково характерны как для простого крестьянина, так и для великого князя, то после этого события в общественных взглядах произошли изменения. Городская знать довольно быстро усвоила христианские обряды — она крестилась сама и крестила своих

детей, венчалась в церкви, хоронила покойников по православному чину. А большинство простых людей, формально приняв крещение, по существу оставались язычниками, лишь поверхностно усвоившими основы православного вероучения. Такая ситуация сохранялась на Руси в течение нескольких веков, и только к XVI веку, как считают ученые, православие стало преобладать в сознании народа,не уничтожив, но лишь сильно потеснив язычество.

О том, что и спустя несколько веков после крещения Руси древние языческие верования и обряды не были забыты, красноречиво свидетельствует письмо Ивану Грозному от новгородского архиепископа Макария в 1534 году: «Во многих русских местах скверные мольбища идольские сохранялись и до царства великого князя Василия Ивановича Суть же скверные мольбища их: лес и камни и реки и болота, источники и горы и холмы,

солнце и месяц и звезды и озера всей твари покланяются яко богу и чтут и жертву приносят кровную бесам — волов и овец и всякий скот и птицу ». Подобная ситуация, при которой древние языческие суеверия и элементы христианского вероучения уживаются вместе, в науке называется двоеверием. Двоеверие — условный термин. Он вовсе не означает, что у восточнославянского крестьянина было две веры и что по понедельникам он верил в Перуна и домового, а по вторникам — в

Иисуса Христа и св. Николая Чудотворца. Человек, живущий в двоеверии, убежден, что св. Николай и домовой, кикимора и св. Параскева — существа одного мира. Такой человек не осознает, что св. Николай и домовой принадлежат не просто разным, а взаимоисключающим вероучениям, что поклоняться им одновременно невозможно. Однако такое мировоззрение оказалось очень устойчивым и дожило чуть ли не до наших дней.

Например, в начале XX века крестьяне не находили ничего странного в том, чтобы на Пасху «христосоваться» с домовым или лешим. Для этого во время пасхальной заутрени шли в лес с крашеным яйцом и три раза говорили: «Христос воскрес, хозяин полевой, лесовой, домовой, водяной, с хозяюшкой и детками!» На протяжении тысячи лет соседства с православием дохристианские представления активно развивались — некоторые мифологические образы забывались и исчезали, взамен появлялись новые.

Когда на основе единой восточнославянской культуры стали складываться отдельные- русская, украинская и белорусская традиции, в каждой из них общее мифологическое наследие начало постепенно видоизменяться на свой лад. Кроме того, наряду с общенациональными мифами стали появляться поверья и предания, известные лишь в отдельных областях. Например, образ русалки известен всем восточным славянам, а о кикиморе рассказывают только на Русском Севере и кое-где в Белоруссии. Так некогда единая система древнерусских мифов продолжала

существовать, но уже в значительно измененном и раздробленном виде. С середины XIX века этнографы и фольклористы регулярно записывали у простых крестьян поверья, сведения об обрядах и различных формах магии. За полтора века ученым удалось собрать множество записей из разных районов России, Украины и Белоруссии. Сравнив их с доступными нам сегодня сведениями из древних письменных источников, исследователи увидели, что между ними немало общего.

Вот, например, обряд, описанный Саксоном Грамматиком в «Деяниях датчан» (1167—1168). Славяне, жившие на о. Руяне (современное название — о. Рюген), после сбора урожая пекли на меду огромный круглый пирог и устанавливали его в главном храме перед идолом. Жрец вставал позади пирога и оттуда спрашивал собравшийся в храме народ, видно ли его. Народ отвечал: «Видно». Тогда жрец желал всем, чтобы на следующий год его не было видно из-за пирога,

т.е. чтобы урожай следующего года был более обильный и новый пирог получился такой большой, чтобы полностью скрыть жреца. На Украине подобный обряд существовал еще в начале нашего века, только совершался он на Рождество в кругу семьи: на стол клали друг на друга несколько пирогов, и хозяин дома делал вид, что прячется за ними. Дети спрашивали: «А где же наш батько?» Отец из-за пирогов отзывался: «Разве вы меня не видите?» «Нет, не видим», — отвечали дети. «Дай

Бог, — говорил отец, — чтобы и на следующий год не видели». Восемь веков, разделяющие эти два описания, не повлияли ни на структуру обряда, ни на его смысл, который заключается в том, чтобы магическими приемами обеспечить себе на следующий год хороший урожай. Подобные примеры показывают, что ядро древнерусской мифологии все еще живо в народных верованиях. А это позволяет нам представить, какой была в древности мифологическая система восточных славян, и

воссоздать те ее фрагменты, о которых ничего не сказано в древнерусских памятниках письменности. Не будет большим преувеличением сказать, что древнерусская мифология — это на 90% реконструкция, т.е. восстановление, сделанное на основе поздних верований русских, украинских и белорусских крестьян, и лишь на 10% — оригинальные сведения, почерпнутые у древних книжников. Многие элементы языческой картины мира изменились под влиянием христианской культуры.

В первую очередь это касается календаря. Православный календарь с его системой праздников наслоился на древний, строившийся с учётом важных для язычника дат и временных отрезков. В результате в народном представлении смысл многих христианских праздников изменился под влиянием тех языческих календарных дат, на которые эти праздники пришлись. И наоборот, языческие элементы праздника были переосмыслены под влиянием христианской культуры.

Например, 23 июня/7 июля — день Рождества Иоанна Крестителя, известный в народе как день Ивана Купала, совпал с днем летнего солнцестояния. В связи с этим частично изменился и смысл праздника. Языческий обряд возжигания костров, совершаемый для повышения плодородия земли, скота и людей, а также чтобы уберечься от нечистой силы, стал днем, начиная с которого можно было купаться в реках и водоемах.

Название праздника Купала, образованного от древнего корня со значением «гореть, пылать, страстно желать» позднее стало связываться с купанием (поскольку крещение в православном обряде совершается погружением в воду). И, наоборот, язычество оказало влияние на многие образы православных святых. Каждая культура (а мифология — это часть национальной культуры) развивается глубоко индивидуально. Совершенно очевидно, что восточнославянская мифология устроена иначе, чем греческая, римская или скандинавская,

но это вовсе не значит, что она хуже или менее интересна. Да, у восточных славян не было богов, подобных олимпийским, наши кикимора или русалка не похожи на прекрасную Афродиту, а лешего или домового нелепо сравнивать с Аполлоном. Но мы должны принимать свою мифологию такой, какая она есть. Это неотъемлемая часть культуры трех народов-родственников — русских, украинцев и белорусов.

Традиционные мифологические верования лучше всего сохранились на Русском Севере, в украинских Карпатах и в Полесье — территории, охватывающей южные области России и узкой полосой тянущейся до восточных окраин Польши, захватывая юг Белоруссии и север Украины. Многие ученые считают Полесье прародиной славян, поэтому бытующие там древние предания очень важны для понимания мифологии

Древней Руси. . Представляется прежде всего целесообразным назвать области научного знания, к которым принадлежат темы, желательные для разработки. Темы образуют группы, к которые можно отнести освещение конкретных вопросов: 1. Древнерусский фольклор и этническое самосознание народа (периода существования восточнославянской народности, а в последующем великорусской народности); 2. Древнерусский фольклор и его творцы, носители в их отношении к государственному устройству на разных

этапах истории; 3. Фольклор как часть художественной культуры Древней Руси в его отношении к предшествующему времени: предполагается уяснение преображаемых древнейших традиций, самого возникновения у культуры художественных свойств, изучение творческого соприкосновения с фольклором и культурой сопредельных племен, народностей (азиатских, восточных и южных, европейских северных и западных). Фольклор и его отношение к общегосударственному устройству.

Вопреки расхожим представлениям и понятиям круг проблем этого рода не был навязан современной науке долгим монопольным положением марксистского учения. Задолго до 1917 года исследователи фольклора и культуры Древней Руси самостоятельно пришли к мысли о необходимости социально-классового и политического анализа считали важным учитывать социальные условия, при которых развивался фольклор и культура общества.

Об учете простонародного начала в его отличии от особенностей культуры высших образованных слоев населения писали многие: В. Ф. Миллер (при решении проблем происхождения эпоса и других видов фольклора)21, его ученик А. В. Марков, высказавшийся в пользу замены историко-бытового толкования фольклора исследованием в соответствии к социально-классовым делением общества: «д[олжно] б[ыть] историко-социологическое»22, В. А. Келтуяла как автор обширного труда с изложением и реализацией теории «аристократического» происхождения

культуры23, П. Н. Сакулин как историк литературы, с сочувствием разрабатывавший теорию синтеза культурного вклада разных сословий и классов24. Можно было бы назвать и других не менее известных исследователей, по-своему принимавших во внимание творчество представителей разных классов: С. К. Шамбинаго, М. Н. Сперанского и др. Что касается фольклора, то его многофункциональность возникла из древнейшего состояния, именуемого синкретизмом.

Традиция такого состояния с полной очевидностью предстает в форме включения устного произведения в быт: это касается прежде всего заговоров, плачей-причи- таний, календарных и других обрядовых видов творчества. Обряд не искусство, а сама практическая жизнь. Художественное начало не выступает в виде самостоятельного компонента, всегда соединено с бытовой и обрядовой целевыми установками произведений и подчинено им. Художественные свойства в такого рода творчестве предстают неосознаваемо.

Однако явление синкретизма таким включением художественного компонента в бытовое произведение не ограничивается. Фольклорные произведения могут оставаться и вне быта, но соединять в себе все роды и виды мировоззренческой многофункциональности одновременно являть в себе начала исторической памяти, быть выражением религиозной и правовой мысли (заключать в себе неписаные правила людского общежития, правовых имущественных отношений), заключать в себе кодекс правил поведения, содержать природные наблюдения, приметы и проч.

Тут явлен целый комплекс разных элементов миропознания в прямой обусловленности общественным бытием человека. В отличие от прагматического бытового синкретизма этот род синкретизма носит исключительно мировоззренческий характер. Художественные понятия и представления в этого рода синкретизме тоже соединены с другими началами, но не бытовыми. Мировоззренческий синкретизм отделен от включенности в практическую жизнь. Он только соотносим с реальной практикой. Печатью мировоззренческого синкретизма отмечен мифологический

эпос, исторические песни, предания, легенды, величания-славы, бывальщины, былички, разные виды паремий (пословицы, поговорки, приметы и проч.). Художественный компонент в таких произведениях фольклора неизменно и органически соединен с остальными видами мировоззренческого осознания реальности. Произведения с чисто художественными установками: сказки, побасенки, лирические и балладные песни, виды и роды зрелищного комического искусства, сатиры являют собой состояние, пришедшее на смену синкретизму

во всех его предшествующих проявлениях. Вернее было бы сказать, что здесь художественность есть наиболее развитое и дальше всего ушедшее в историческом развитии состояние фольклора. Она отмечена выделением искусства в самостоятельный род автономного творчества. Древнейшие традиции (прямая связь с бытом, соединение разных видов мировоззренческих установок) в художественном фольклоре устанавливается только через анализ предшествующих традиций и ретроспективно с помощью генетического

анализа, одна из форм которого разработана В. Я. Проппом в работах о морфологическом строе и исторических корнях волшебной сказки32. целесообразно определить основные понятия и наметить хронологические рамки работы. Итак, в работе речь пойдет о древнерусской культуре. Выясним, что же такое культура и что является предметом истории русской культуры. Культура - это исторически сложившаяся система созданных человеком материальных и духовых ценностей,

социокультурных норм, а также способы их распространения и потребления, процесс самореализации и раскрытия творческого потенциала личности и общества в различных сферах жизни. Предметом истории русской культуры - одной из составных частей истории мировой культуры - является изучение характера проявления в русской культуре общих закономерностей историко-культурного процесса, а также выявление и исследование частных, национальных закономерностей развития культуры и особенностей

ее функционирования в данных исторический условиях. Теперь рассмотрим временные рамки. Первые упоминания о славянах в греческих, римских, арабских и византийских источниках относятся к рубежу I тысячелетия н.э. К VI в. произошло выделение восточной ветви славян. С VI по VIII вв. в условиях нарастания внешней опасности происходил процесс политической консолидации

восточнославянских и некоторых неславянских племен. Этот процесс завершился образованием Древнерусского государства - Киевской Руси ( IX в.). Мы будем рассматривать особенности древнерусской культуры со времени образования Киевской Руси до начала домонгольского периода (XII в.). 1. Древнерусский фольклор. Народная русская поэзия развивалась на

Руси с незапамятных времен. Мифологическую поэзию древних славян составляли заговоры и заклинания - охотничьи, пастушеские, земледельческие , пословицы и поговорки, загадки, обрядовые песни, свадебные песни, похоронные плачи, песни на пирах и тризнах. С языческим прошлым связано и происхождение сказок. Особое место в устном народном творчестве занимали «старины» - былинный эпос.

Былины киевского цикла, связанные с Киевом, с Днепром Славутичем, с князем Владимиром красно Солнышко, богатырями начали складываться на рубеже X - XI вв. В них по-своему выразилось общественное сознание целой исторической эпохи, отразились нравственные идеалы народа, сохранились черты древнего быта, событий повседневной жизни. «Ценность богатырского эпоса заключается в том, что он по своему происхождению неразрывно связан с народом, с теми смердами-воинами,

которые и землю пахали, и воевали под киевскими знаменами с печенегами и половцами» Рыбаков Б.А. Мир истории. М 1984 Устное народное творчество явилось неисчерпаемым источником образов и сюжетов, веками питавшим русскую литературу и обогащавшим литературный язык. 2. Славянское язычество и принятие христианства на Руси. Язычество славян являлось составной частью комплекса первобытных воззрений, верований и обрядов

первобытного человека на протяжении многих тысячелетий. Конечно, термин «язычество» условный. Его используют для обозначения круга явлений, входящих в понятие «ранние формы религии». Основу славянского язычества составляли обожествление сил природы, вера в духов, населявших мир и сопровождающих человека от рождения до смерти. Перечислим некоторых божеств, из которых постепенно складывался пантеон языческих богов:

Святовит (бог войны), Сварог (бог небесного огня), Даждьбог (сын Сварога, бог света и солнца, податель всех благ), Перун (бог грозы), Стрибог (бог ветра), Волос (покровитель скота), Мокошь (женское божество плодородия и домашнего хозяйства). Местом отправления языческих культов служили капища, требища, храмы, в которых волхвы - жрецы языческой

религии - приносили жертвы и совершали множество других обрядов. Повседневная жизнь и яркие удивительные события отражались в устном народном творчестве - фольклоре. Песни, былины, загадки, пословицы дошли до нас через многие столетия, и нередко бывает трудно отделить раннюю основу фольклорного произведения от позднейших напластований. Исследователи народного творчества выделяют обрядовый фольклор, связанный с земледельческим календарём

и уходящий корнями в древние языческие верования. Таковы песни и пляски, исполнявшиеся на Масленицу, в день Ивана Купалы, рождественские коляды. К обрядовому фольклору относятся также свадебные песни и гадания. Однако народное творчество носило далеко не только обрядовый характер. Сохранилось множество загадок, заклинаний, заговоров на бытовые темы.

На пирах пелись песни, рассказывались сказки и легенды. Вероятно, уже тогда сложились основные сюжеты русских народных сказок: о лисе и волке, Бабе-яге, Змее Горыныче, скатерти-самобранке и т.п. Мифология славянская. Особое место в фольклоре занимает былинный эпос. Среди древнерусских былинных сюжетов выделяются былины об

Илье Муромце, о Микуле Селяниновиче, о Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче. Большинство былин связано с временами Владимира I (в былинах - Владимир Красное Солнышко). Появление былинного эпоса, центральные фигуры которого князь и его богатыри, отразило укрепление государственной власти, борьбу Руси против иноземных нашествий. Фольклор оказал большое влияние на становление и развитие

древнерусской литературы. В отличие от греческой мифологии, которая уже с VII в. до н.э. стала объектом литературной обработки и творческого обогащения жрецами, поэтами, писателями и специальными мифографами, славянская мифология, как "жизнь богов", осталась неописанной. Славяне подобно дpyгим индоевpопейским наpодам поднялись с низшей стyпени демонологии, связанной с магией, к высшим фоpмам pелигии. Однако нам об этом процессе известно очень мало.

То, что мы знаем это главным обpазом богатейший мир низших дyхов и магии, который окpyжал славянина. Этот миp дyхов и магия лежали в основе религиозного миpовоззpения славян с древнейших времен и до конца языческого периода. Русские средневековые писатели - летописцы и церковные проповедники следовали традициям древнехристианских отцов церкви, которые бичевали и высмеивали античное язычество, но не описывали его так, как оно было вокруг и въяве. Так же поступали и древнерусские авторы.

Они обращались к той аудитории, которая была полна языческих помыслов, действий, постоянных колдовских заклинаний, которая избегала церковной службы и охотно участвовала в красочных и хмельных разгульных и всенародных языческих игрищах. Поэтому они не столько описывали, сколько порицали. В XV XVII вв. славянские историки уже преодолели пренебрежение своих предшественников к мифологическим представлениям предков и стали собирать письменные и этнографические данные о языческих богах и деталях

культа. К сожалению, в этих ренессансных сочинениях разных авторов, будь то поляк Ян Длугош или русский автор Густынской летописи, главной мыслью было сопоставление с таким международным стандартом, как греко-римская мифология. По существу мы из общей суммы славянских и иноземных источников можем достоверно почерпнуть лишь перечень имен славянских богов и богинь. Русские летописи называют богов, культ которых учредил князь

Владимир в 980 г это Перун, Стрибог, Дажьбог, Хорс, Симаргл и богиня Макошь. Кроме того, упоминаются Велес, Сварог, Род и рожаницы. Этнография уже в XVII в. добавила несколько мифологических персонажей таких как Лада и Леля. Католические миссионеры в западнославянских землях называют богами Святовита, Сварожича, Яровита, Деву, Живу, Радогоста и др.

Поскольку собственно славянские тексты и изображения богов и духов не сохранились из-за того, что христианизация прервала языческую традицию, главным источником сведений являются средневековые хроники, поучения против язычества, летописи, археологические раскопки, фольклорные и этнографические собрания. Сведения о богах западных славян весьма скудны, это, например, "История Польши" Яна Длугоша (1415 — 1480), в которой дан список божеств и их соответствия из греческой

и римской мифологии: Перун — Зевс, Ныя — Плутон, Дзевана — Венера, Маржана — Церера, Доля — Фортуна и т. д. Чешские и словацкие данные о богах, как полагают многие ученые, нуждаются в критическом отношении. Мало известно и о мифологии южных славян. Рано попав в сферу влияния Византии и иных могущественных цивилизаций Средиземноморья, прежде других славян приняв христианство, они во многом утратили сведения о былом составе

своего пантеона. Наиболее полно сохранилась мифология восточных славян. Ранние сведения о ней мы находим в "Повести временных лет" (XII в.), которая сообщает, что князь Владимир Святой (? — 1015 гг.) стремился создать общегосударственный языческий пантеон. Однако принятие им христианства в 988 г. повлекло за собой уничтожение идолов так называемого Владимирова пантеона (их торжественно сбросили в Днепр), а также запрет язычества и его обрядов.

Старые боги стали отождествляться с христианскими святыми: Перун превратился в святого Илью, Велес — в святого Власия, Ярила — в святого Георгия. Однако мифологические представления наших предков продолжают жить в народных традициях, праздниках, верованиях и обрядах, а также в песнях, сказках, заговорах и приметах. Древние мифологические персонажи вроде леших, русалок, водяных, домовых и чертей ярко запечатлелись

в речи, пословицах и поговорках. Развиваясь, славянская мифология прошла через три этапа - духов, божеств природы и богов-кумиров (идолов). Славяне почитали богов жизни и смерти (Жива и Морана), плодородия и растительного царства, небесных светил и огня, неба и войны; олицетворялись не только солнце или вода, но и многочисленные домовые духи и т. д поклонение и преклонение выражалось в принесении кровных и бескровных жертв. В XIX веке русские ученые стали исследовать русские мифы, сказания

и легенды, понимая их научную ценность и важность сохранения их для последующих поколений. Ключевыми для нового осознания славянской мифологии стали труды Ф. И. Буслаева, А. А. Потебни, И.П. Сахарова, такие конкретные работы, как трехтомное исследование А.Н. Афанасьева "Поэтические воззрения славян на природу", "Мифы славянского язычества" и "Краткий очерк русской мифологии"

Д. О. Шеппинга, "Божества древних славян" А. С. Фаминцына и другие. Первой возникла мифологическая школа, в основе которой лежит сравнительно-исторический метод изучения, установление органической связи языка, народной поэзии и народной мифологии, принцип коллективной природы творчества. Создателем этой школы по праву считается Федор Иванович Буслаев (1818-1897). "В древнейший период языка говорит

Буслаев слово как выражение преданий и обрядов, событий и предметов понималось в теснейшей связи с тем, что оно выражает: "названием запечатлевалось верование или событие, и из названия вновь возникали сказание или миф". Особая "эпическая обрядность" в повторении обычных выражений приводила к тому, что сказанное однажды о каком-либо предмете казалось столь удачным, что уже не нуждалось в дальнейшем видоизменении. Язык становился, таким образом, "верным орудием предания".

Метод, первоначально связанный со сравнением языков, установлением общих форм слов и возведением их к языку индоевропейских народов, впервые в русской пауке был перенесен Буслаевым в фольклористику и применен для изучения мифологических преданий славян. "Поэтическое воодушевление принадлежало всем и каждому, как пословица, как юридическое изречение. Поэтом был целый народ. Отдельные же лица были не поэты, а певцы или рассказчики, они умели только

вернее и ловчее рассказывать или петь то, что известно было всякому. Власть традиции господствовала безраздельно над эпическим певцом, не позволяя ему выделяться из коллектива. Не зная законов природы, ни физической, ни нравственной, эпическая поэзия ту и другую представляла в нераздельной совокупности, выражавшейся в многочисленных уподоблениях и метафорах. Героический эпос является лишь дальнейшим развитием первобытного мифологического сказания.

Теогонический эпос сменяется героическим на той стадии развития эпической поэзии, когда к чистому мифу стали присоединяться сказания о делах людей. В это время из мифа вырастает былинный эпос, из которого впоследствии выделилась и сказка. Народ сохраняет свои эпические предания не только в былинах и сказках, но и в отдельных изречениях, кратких заговорах, пословицах, поговорках, клятвах, загадках, в приметах и суевериях". Таковы основные положения мифологической теории

Буслаева, которая в 60-70-е годы XIX века постепенно перерастает в школу сравнительной мифологии и теории заимствования. Теория сравнительной мифологии была разработана Александром Николаевичем Афанасьевым (1826-1871), Орестом Федоровичем Миллером (1833-1889) и Александром Александровичем Котляревским (1837-1881). В центре их внимания была проблема происхождения мифа в самом процессе его

создания. Большая часть мифов, по этой теории, восходит к древнейшему племени ариев. Выделяясь из этого общего праплемени, народы разносили его сказания по всему миру, поэтому сказания "Голубиной книги" почти полностью совпадают с песнями древнескандинавской "Старшей Эдды" и древнейшими мифами индусов. Сравнительный метод, по Афанасьеву, "дает средства восстановить первоначальную форму преданий".

Особое значение для понимания славянской мифологии имеют былины (термин этот был введен в обиход И.П. Сахаровым; до этого эпические песни назывались старинами). Русские богатырские былины могут быть поставлены в ряд с героическими мифами в других мифологических системах с тою разницей, что былины в значительной мере историчны, повествуют о событиях XI-XVI веков. Герои былин - Илья Муромец, Вольга, Микула

Селянинович, Василий Буслаев и другие воспринимаются не только как личности, имеющие отношение к определенной исторической эпохе, но и прежде всего - как защитники, родоначальники, именно эпические герои. Отсюда - их единство с природой и волшебная сила, их непобедимость (практически нет былин о гибели богатырей или о поигранных ими сражениях). Изначально существуя в устном варианте, как творчество певцов-сказителей, былины, безусловно, претерпели немалые изменения.

Есть основания полагать, что некогда они существовали в более мифологизированной форме. Славянская мифология характерна тем, что она - всеобъемлюща и представляет собою не отдельную область народного представления о мире и мироздании (как фантазия или религия), а находит воплощение даже в быту - будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь, сохранившаяся демонология (от домовых, ведьм и леших до банников и русалок) или забытое отождествление (например, языческого

Перуна с христианским святым Ильей). Поэтому, практически уничтоженная на уровне текстов до XI века, она продолжает жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке. Подробнее на нашем сайте