Поэма С. Есенина "Пугачев" и "Сказ о
Ермаковом походе" Г. Вяткина в оценке современников
Е.И. Петрова, Омский государственный университет,
кафедра русскойлитературы ХХ в. и журналистики
В
пореволюционные годы возрос интерес писателей к истории России. Особенно часто
обращались литераторы, как к источнику вдохновения, к кризисным, переломным
историческим периодам. Был здесь отчасти и конъюнктурный момент, так как
читатель "требовал революционных произведений для поддержания своего
духа", а история давала подходящие сюжеты. Но было и другое: попытка
понять, "куда несет нас рок событий, заглядывая в обратную перспективу
прошлого. Причем историческая тема прежде всего стала воплощаться в поэмном
жанре. "Уструг Разина" В. Хлебникова, поэмы о Болотникове, Разине,
Пугачеве В. Каменского, "Уот Тайлер" А. Глобы стали наиболее
значительными произведениями этого ряда. Историческая повесть, исторический
роман появились позднее.
Неоднократно
использовал в своих произведениях исторические сюжеты и С. Есенин. Еще в 1912
г. он пишет "Песнь о Евпатии Коловрате", а в 1914 г. поэму
"Марфа Посадница". И наконец в 1921 г. он создает драматическую поэму
"Пугачев", которая вызвала неоднозначное отношение современников.
Известно, что на М. Горького большое впечатление произвело чтение Есениным
фрагментов поэмы. Н. Осинский увидел в поэме попытку изобразить "пафос
мятежной стихии" как "непрерывное течение одной реки, докатившееся от
пугачевских времен до нашего времени" [4, c. 199]. Но сами способы
выражения "мятежной стихии" многим казались неприемлемыми. Автора
критиковали за "имажинизацию речи Пугачева" [4, c. 199] и даже за то,
что Пугачев - это сам Есенин. В целом произведение было признано неудачным, и
это автора "сильно огорошило" [4, c. 200]. Одному из своих устных
критиков он бросил: "Ты ничего не понимаешь, это действительно
революционная вещь!" [2, c. 191]. Очевидно, что революционность для него
состояла не столько в историческом материале, сколько в способах его
художественного воплощения. Поэт не пытается показывать противоборство двух
враждебных лагерей. Обреченность пугачевского бунта, по Есенину, состоит в том,
что крестьянство инертно, мужики "вросли ногами крови в избы".
Напрасно главному герою кажется, что эти избы можно сорвать с места вихрем
восстания, превратить их в "дикий табун деревянных кобыл". В
последнем монологе он обнаруживает, что и для него самое дорогое - видеть, как
"Золотою известкой над низеньким домом Брызжет широкий и теплый
месяц". Поэтому и не винит он предателей: "...Дорогие мои...
Хор-рошие... Что случилось?"... Здесь - сострадание. Пугачев Есенина не
отделяет себя от своих губителей. Он понимает, что причина гибели и в нем
самом: "Неужель под душой так же падаешь, как под ношей?" Хотя написанию
поэмы предшествовал период основательного изучения пугачевского восстания,
Есенин не ставил задачи исторически точно воссоздать его картину. В сущности,
он решал вопрос о том, способно ли крестьянство принять революцию.
Поэма
Георгия Вяткина "Сказ о Ермаковом походе" была написана в год
десятилетия Октября. Известно, что большевистскую революцию Вяткин не принял, и
лишь после разгрома Колчака смирился с советской властью как с единственной
силой, способной объединить созидательные усилия народа. Естественно, что и для
него обращение к историческому материалу стало поводом для осмысления
современности.
Конфликт
в поэме Вяткина более нагляден, чем в "Пугачеве". Ермакова вольница
находится как бы между двух огней. С одной стороны, - "татарва",
возглавляемая Кучумом, готовая в любой удобный момент гнать "русскую
собаку", с другой - "тяжелый царь" Иван, против которого
"копит черную боль народ".
Сам
поход на кучумово царство показан как способ сублимировать народный гнев против
своего царя: решение идти на восток приходит после того, как становится ясно,
что "того и гляди, - босая ватага по Кремлю с батогами пойдет".
Руководители похода - Ермак и Иван Кольцо - надеются, что если бить челом
государю "богатой Сибирской землею", то "Царь в радости и милости
великой"... "Боярщину с опричниной уймет," ... "Даст
отдохнуть Руси многострадальной..." Но способна ли власть по достоинству
оценить "народную инициативу"? Конечно, она воспользуется ее плодами.
Царь Иван в поэме цинично восклицает: " ...порой и смерд, и вор Царю,
вишь, пригодится". Но благодарность власти народу - сродни дареному царем
панцирю. Не случайно эпиграфом к поэме становятся известные строки Рылеева:
"Тяжелый панцирь, дар царя, Стал гибели его виною".
Опубликованная
в 1927 г. в "Сибирских огнях" поэма вызвала отклики прежде всего в
сибирских изданиях. В большинстве городов ее оценили положительно. И лишь в
омской газете "Рабочий путь" разразилась обширная дискуссия. Одни
обвиняли автора в том, что он не сумел дать "действительную картину
классовой борьбы второй половины девятнадцатого века", что
"социальной борьбы в поэме нет", что он рассматривает "русскую
историю как самобытную", вместо того, чтобы ее "социологически
обосновать" [1]. Другие - и прежде всего П. Драверт, - напротив, видят
"вину" Вяткина в том, что "он не удержался от соблазна
представить Ермака идейным предтечей будущих революционеров" [3]. Но и те,
и другие, в сущности, отказывают ему в праве "своего собственного
понимания исторических лиц и явлений". "Не все, приемлемое нами у Шекспира,
можно разрешить Вяткину" [3], - считает Драверт. Ему кажется неправомерным
обращение лирического поэта к эпосу. Такая реакция на его поэму обескуражила
Вяткина (как в свое время и Есенина). Как к третейскому судье, он обращается к
М. Горькому с просьбой оценить его произведение. Горькому поэма понравилась.
Почему
же столь суровы были современники в оценке исторических поэм С. Есенина и Г.
Вяткина? Ведь расцвет поэзии начала века связан и с расцветом поэмы. Многие
формальные поиски в поэмном жанре увенчались успехом, естественным стало
усиление лирического начала в поэме. Однако то, что было хорошо в поэме
"на современную тему", где лирический герой мог позволить себе любые
формы самовыражения, с трудом принималось в поэме исторической, где автор был
отстранен от сюжета самим временем. К материалу историческому всегда
предъявлялось требование большей традиционности (Пушкину, как известно,
предлагали переделать "Бориса Годунова" в роман). Есенин же выступил
как новатор, в исторической поэме которого изображение не просто эпически
масштабно, но и лирически окрашено. Сам эпический размах создается средствами
лирики: автор не воспроизводит массовых сцен, не дает персонажей в развитии
(кроме Пугачева), не стремится ввести в речь героев соответствующую времени
лексику, он не озабочен даже точностью передачи исторических фактов, хотя
основательно их изучал. Поэма состоит, в сущности, из лирических монологов. В
ней единственный сквозной персонаж; остальные, появляясь в одной сцене и
исчезая, укрупняют основную фигуру, что в итоге и придает ей эпическую
масштабность.
По
этому пути - пути взаимопроникновения этики и лирики - и пошло дальнейшее
развитие жанра, что оказалось верным и для исторической поэмы: "усиление
лирического начала в современной поэме последних лет сказалось и на структуре
исторической поэмы" [5, c. 67]. В современной исторической поэме
требование лиризма подчиняет себе даже единство времени, как, например, у
Давида Самойлова: "Времена смешиваются, и я легко перехожу из прошлого в
настоящее или условное будущее.... Мне кажется, писать современное произведение
надо как историческое, а историческое как современное" [6, c. 28]. Но то,
что сегодня воспринимается как норма, для современников Есенина и Вяткина было
непривычно.
Вяткин
же, внешне сохранил более традиционную поэмную форму (В "Сказе о Ермаковом
походе" есть и подробно разработанный сюжет, и традиционные фольклорные
мотивы, и "народная масса" как одно из действующих лиц). Однако он
уловил внутреннюю сущность есенинских новаций: и для него лиризм - не внешнее
качество эпического текста, а способ создания эпического. Главная задача автора
- воссоздать не события, а психологические состояния героев. Их чувства столь
сильны, что как бы изливаются на все окружающее: "...весело в кострах
пылают стружки под песни захмелевших казаков", "татарва смиренна, как
ковыль", "казачью кровь, как воду, пьет трава" и т.п.
У
каждого героя поэмы есть великая страсть, которая поднимает его до уровня
исторической личности. Ермак кладет жизнь на завоевание Сибири, чтобы облегчить
народную участь; Кучум отдается чувству мести; царь Иван наслаждается тем, что
подмял под себя Русь. Столкновение страстей высекает историческое событие.
Понятно,
что такой подход не предполагал точного следования исторической правде, хотя,
как и Есенин, Вяткин провел основательное историческое исследование. Он
предпринял поездку в Тобольск, изучил и архивные материалы, и места событий.
Ему были известны различные исторические концепции Ермакова похода, изучал он и
художественные источники. Об этом говорит послесловие "От автора" к
первой публикации поэмы в журнале "Сибирские огни". Не случайно,
полемизируя с Дравертом, Вяткин ссылается на де Виньи, для которого
"искусство - не толкователь истории, а ее заместитель" [3]. Ясно,
что, как и Есенин, Вяткин пытался толковать не столько историю, сколько
современность. Наивная попытка вяткинского Ермака задобрить сибирскими землями
злого царя, конечно, не выдерживает критики с исторической точки зрения. Но в
том-то и дело, что коллизия "народ и власть" исследуется поэтом с
позиций современности. Именно к концу 20-х годов революционное бурление масс
было поставлено на службу режиму, народный энтузиазм загнан в прокрустово ложе
пятилеток. Чем это кончится? - вот что пытался прозреть поэт. Конечно,
современникам почти невозможно было проследить в поэме такие параллели, и в
хвалебных, и в критических откликах они не были замечены. Но, возможно, не
всеми. Не случайно ведь несмотря на содействие Горького отдельное издание поэмы
не было осуществлено...
Георгий
Андреевич Вяткин (1885 - 1938) родился в Омске, детство и юность провел в
Томске, там же было опубликовано его первое стихотворение. В годы первой
русской революции получил известность как автор обличительных стихов. Был
связан с литературной элитой Петербурга и Москвы, подолгу жил в обоих столицах,
особенно в Москве, печатался там. Был членом литературного общества
"Среда", возглавляемого братьями Буниными. Автор нескольких
поэтических и прозаических сборников, публицист.
Вернулся
в Омск в 1918 г. как в "белую столицу", работал в бюро информации
Управления делами Временного правительства Колчака, за что и был по возвращении
советской власти "поражен в правах", т.е. на три года лишен
избирательного права.
С
192... года жил в Новосибирске, работал в журнале "Сибирские огни".
Имел большой авторитет среди сибирских писателей, был известен в России,
переписывался с М. Горьким, Р. Ролланом, В. Вересаевым и др.
В
1937 г. был вторично репрессирован по обвинению в членстве в никогда не
существовавшей трудовой крестьянской партии и в начале 1938 г. расстрелян.
В
данной статье рассматривается одно из произведений Г. Вяткина в контексте
общелитературных процессов того времени.
Список литературы
Виноградов
Ф. О поэме Г. Вяткина "Сказ о Ермаковом походе" // Рабочий путь. 134
от 16 июня 1927 г.
Волков
А. Художественные искания Есенина. М., 1976.
Драверт
П. Перекрашенный Ермак // Рабочий путь. 143 от 26 июня 1927 г.
Наумов
Е. Сергей Есенина. Личность. Творчество. Эпоха. Л., 1969.
Червяченко
Г.А. Поэма в советской литературе. Ростов, 1978.
Цит.
по: Числов М. Время зрелости - пора поэмы. М., 1986.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.omsu.omskreg.ru/