Экологическая доктрина России и гражданское общество
Черешнев В.А.
Экологическая
доктрина России - это, прежде всего, синтез научного знания и политической воли
при определении долгосрочной национальной стратегии. Разумеется, качество этого
синтеза еще далеко от идеала, что и не удивительно, поскольку нашему
государству и формирующемуся гражданскому обществу еще предстоит период
длительного социального становления на пути к безопасному и устойчивому
развитию.
Но
уже сегодня мы хорошо понимаем, что к основным и тесно взаимосвязанным факторам
устойчивого развития относятся, во-первых, гарантии экологической безопасности,
которую должны дать принимаемые меры по осуществлению Экологической доктрины,
и, во-вторых, синхронизированное социально-экономическое и политическое
развитие регионов России в контексте геополитического пространства, которое,
заметим, само еще далеко от стабильности. При этом стабилизация в сфере
внутренней политики России, наметившаяся в последние годы, и ожидаемый прогресс
в сфере обеспечения экологической безопасности, предполагают устранение
разительных контрастов и противоречий.
В
первом случае речь идет о контрастах, а точнее о диспропорциях между социально-экономическим
положением различных регионов, что препятствует технологическому переоснащению
и реализации экологических программ, а также о глубоком и крайне опасном
имущественном разрыве между основными социальными группами. Если называть вещи
своими именами, то предстоит тяжелая война с бедностью и обнищанием. Только
обеспеченные и образованные граждане способны эффективно участвовать в работе
по экологическому оздоровлению своей земли.
Во
втором случае речь идет о противоречии между политической установкой на
удвоение ВВП в десятилетней перспективе и неподготовленностью государства и
общества к переходу на социально и экологически ответственные модели
экономического развития, к широкому внедрению ресурсо- и природосберегающих
технологий, а также к выбору адекватных форм территориального управления и
самоуправления.
При
этом важно отметить, что экологическая ситуация в России такова, что мы сегодня
стоим перед реальной угрозой прорыва ненадежной дамбы, которой служит для нас
имеющаяся система экологической безопасности, которая функционирует не только в
нашей стране, но и в мире. Ее ненадежность заключается в прогнивших основах - в
доминирующем принципе минимизации последствий уже случившихся катастроф при
явной неподготовленности самого общества к системной работе по предупреждению
экологических и социальных рисков.
Напомню
в этой связи о пути становления доктрины, который является лучшим
свидетельством ее социальной и гражданской направленности. Так, проект доктрины
разрабатывался нами совместно с наиболее авторитетными лидерами
неправительственных экологических организаций и был предложен нашим форумом
после широкого и, можно сказать без преувеличения, всенародного обсуждения.
Именно этот открытый проект лег в основу окончательной версии, подготовленной Министерством
природных ресурсов Российской Федерации. В доведении текста до "степени
готовности" принимали участие почти все профильные министерства и
ведомства, представители форума и ряда других неправительственных экологических
организаций.
В
феврале 2002 года рабочий вариант проекта прошел апробацию на заседании
Межведомственной Комиссии Совета Безопасности Российской Федерации по
экологической безопасности, образованию и культуре, а также на Всероссийском
совещании МПР, РАН и МГУ по проблемам науки. Эта синхронность в работе
различных органов государственной власти и общественности - лучшее
свидетельство социальной значимости проекта и готовности гражданского общества
России к его принятию.
На
завершающей стадии проект доктрины был детально рассмотрен также на выездном
заседании рабочей группы Президиума Госсовета по подготовке вопроса об
оздоровлении экологической обстановки в стране (руководитель рабочей группы -
губернатор А.П.Гужвин).
Проект
Экологической доктрины России получил одобрение на заседании Правительства
Российской Федерации 27 августа 2002 г., всего за несколько дней до начала
Всемирного саммита по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (сентябрь 2002
года). Таким образом, успешно завершился, по сути, первый в отечественной
истории опыт прямого участия неправительственных организаций в разработке
национальной доктрины с вовлечением в дискуссию всех граждан, неравнодушных к
будущему родной земли. Это обстоятельство представляется особо важным,
поскольку государственная экологическая доктрина - не что иное, как
своеобразная лоция долгосрочного отраслевого планирования для органов власти
всех уровней.
О
характере качественно изменившейся экологической ситуации в стране в связи с
установкой на резкое повышение темпов экономического роста и о прогнозах,
которые в обязательном порядке должны быть учтены при определении политического
курса страны на ближайшие годы и отдаленную перспективу, говорилось на недавнем
заседании президиума Государственного Совета (4 июня 2003 года).
Соответственно, в центре внимания этого заседания Госсовета был вопрос о путях
реализации и значимости Экологической доктрины, разработанной по инициативе
нашего Общенационального экологического форума России при личной поддержке
Президента России.
В.В.Путин
в своем вступительном слове на этом заседании особо подчеркнул два важных для
нас обстоятельства.
Во-первых,
по его словам, "промышленный подъем при отсутствии должной работы может
обернуться дальнейшим обострением экологических проблем", что выдвигает
проблему определения форм и методов реализации экологической доктрины на первый
план. И это не удивительно, поскольку, как известно, около 15 процентов
территории России находятся в критическом или близком к критическому состоянии
по экологическим показателям. При этом "особое беспокойство вызывает
экологическая обстановка в ряде индустриальных центров Сибири и Урала.
Во-вторых,
осуществление Экологической доктрины возможно только при понимании ее
определяющей роли при разработке как экологических, так и любых других отраслевых
стратегий и программ и при учете природной, социально-экономической и
культурной специфики регионов страны. Из этого, кстати, следует и конкретное
предложение, сделанное Президентом, о необходимости "провести
инвентаризацию федеральных и региональных экологических программ ... на их
соответствие Экологической доктрине, утвержденной Правительством Российской
Федерации".
На
пути к решению этих проблем стоит множество препятствий, на некоторые из
которых также следует обратить внимание. Назовем основные барьеры, наличие
которых предопределяет выбор приоритетов при осуществлении Экологической
доктрины:
Первый
барьер - отсутствие опережающего законодательства в ряде принципиальных
вопросов и, в частности, в вопросе четкого разграничения полномочий между уровнями
власти в природоохранной сфере. Из этого следует, что среди направлений работы
форума - тесное сотрудничество с законодателями на федеральном и региональном
уровне.
В
этом направлении уже многое сделано. Идея разработки Экологической доктрины,
тесно и органично связанная с системным подходом к совершенствованию
российского законодательства, с самого начала встретила деятельную и
эффективную поддержку со стороны Федерального Собрания и, в частности,
С.М.Миронова, по инициативе которого группа разработчиков доктрины была
включена в состав Научно-экспертного совета при Председателе Совета Федерации.
Такая спайка ученых-экологов и парламентариев открывает новые перспективы для
успешного осуществления намеченных в доктрине целей и для опережающей правотворческой
деятельности в интересах обеспечения устойчивого развития страны с учетом
требований экологической безопасности.
Кстати,
члены Верхней палаты Парламента России и депутаты Государственной Думы
участвовали в организации самого первого заседания Общенационального
экологического форума и в работе над проектом доктрины на всех ее этапах.
Результаты этой совместной деятельности и проблемы осуществления доктрины
специально обсуждались на парламентских слушаниях "Об экологической
безопасности", состоявшихся в феврале 2002 года в Государственной Думе по
инициативе Комитета по экологии. Материалы, представленные на слушаниях, были
использовать при доработке проекта доктрины.
Второй
барьер - экологическая безграмотность и непросвещенность представителей всех слоев
нашего общества - от рядовых граждан всех возрастов и профессий до
руководителей самого высокого уровня. Именно это обстоятельство, к слову, было
выделено президентом на заседании Госсовета и именно этот аспект, как вы
знаете, был центральным при подготовке проекта Экологической доктрины. По этой
причине приоритетом в наше работе должно стать экологическое образование и
просвещение, включающее в себя популяризацию основных положений доктрины.
Задача такого класса не по плечу одному государству, его основной союзник в
деле экологического образования и просвещения, а также в процессе создания
единой системы подготовки специалистов-экологов и системы общественного
экологического мониторинга, о необходимости которого говорил президент, - это
неправительственные организации, то есть основа основ гражданского общества.
Третий
барьер - инерция бездуховности. Для того, чтобы ее переломить, требуется тесный
союз форума с религиозными организациями. Впрочем, каких-то особых усилий для
работы в этом направлении не требуется. Напомню, что постановка вопроса о
приоритетах экологической стратегии и о необходимости разработки экологической
доктрины России содержалась в ряде заявлений Святейшего Патриарха и иерархов
Русской Православной Церкви. В частности, об этом говорилось в докладах
Управляющего делами Московской Патриархии митрополита Сергия на международной
конференции МГИМО МИД РФ "Духовные основы государственной политики" в
1997 году и на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 2000
года. Замысел Экологической доктрины детально обсуждался и на VIII
Международных Рождественских образовательных чтениях 2000-го года (Конференция
в рамках чтений "Христианство и проблемы экологии"). Участие в
дальнейшей работе форума представителей Русской Православной Церкви и других
традиционных конфессий России принесет только пользу общему делу.
Четвертый
барьер - инерция многолетней самоизоляции России. По этой причине в работе над
государственной экологической политикой и осуществлением доктрины необходимо
интенсифицировать международное экологическое сотрудничество нашего форума и
ориентироваться на международные экологические стандарты. Это представляется
особенно важным, поскольку мировое сообщество постоянно ужесточает
экологические критерии, предъявляемые к национальным стратегиям развития перед
лицом глобальных проблем. С такой позицией любое государство сегодня просто
обязано считаться.
Пятый
барьер - самодостаточность федерального центра, его хроническая неспособность
учитывать в полной мере специфику регионов. Таким образом, одно из основных
требований к проектам в рамках осуществления Экологической доктрине заключается
в том, что они должны быть приемлемыми для регионов России.
В
этом отношении полезно вспомнить, что история возникновения замысла Экологической
доктрины восходит к проекту Социально-экологической доктрины, который был
предложен Экспертным Советом по стратегии устойчивого развития, созданным при
комитете по социальной политике Совета Федерации первого созыва. Председателем
Комитета в то время была Г.Н. Карелова - нынешний вице-премьер, а председателем
совета - проф. В.Расторгуев. В процессе работы над проектом был обобщен опыт
ряда регионов, в которых осуществлялись долгосрочные программы экологически
обоснованного социально-экономического и культурного развития особо ценных
природных территорий. Наиболее значимым в тот период был уникальный опыт
реализации федеральной программы развития территории Тверской области -
Великого водораздела Русской равнины (водораздела трех морей - Балтийского,
Каспийского и Черного). Эту территорию - зону Великого водораздела Волги,
Западной Двины и Днепра с тех пор по праву называют основным колодцем мира, так
как здесь определяется качество питьевой воды на огромных пространствах России,
Украины, Белоруссии и ряда других государств.
Важно
понять, что Тверская программа, которой, к слову, недавно исполнилось десять
лет, была тесно связана с обеспечением экологической безопасности - и
национальной, и международной. Как говорил в свое время горячий сторонник Тверской
программы академик Д.С.Лихачев, обращаясь к президенту России с просьбой о
поддержке инициативы группы тверских ученых, ключевой вопрос долгосрочной
стратегии России - запредельная степень риска для мирового сообщества,
связанная с возможностью техногенной катастрофы на территории Великого
Водораздела: "Реки текут в три моря, а под угрозой и Москва. Если
водораздел будет отравлен (например, атомными отходами), то погибнет вся Россия
до Белого моря и до Каспия". В подходе, заложенном в этой программе, нашли
отражение объективные критерии международной интеграции в масштабах
постсоветского пространства. Ведь интеграция и реинтеграция - это не только и
даже не столько экономические категории. Главное условие успешной интеграции на
современном этапе - нерастраченное взаимное доверие между народами и общая
забота о природных регионах, многие из которых представляют собой исторически
сложившиеся полиэтнические территории, нуждающиеся в коллективной защите.
Основная
причина того, что Тверская программа, четко увязанная с общенациональными
интересами и международными обязательствами России, была приостановлена в 1996
году, - хроническое отсутствие долгосрочного стратегического планирования и
прогнозирования как в центре, так и в регионах, болезнь слабого управления, с
таким трудом преодолеваемая сегодня. В настоящее время из прежней Тверской
программы уже вырастает большая международная программа "Валдай - колодцы
мира (коллективная защита системы важнейших водоразделов планеты)". При
участии ряда представительных международных организаций создается и включается
в активную работу по созданию планетарного мониторинга над сетью естественных
гидроузлов Всемирный фонд защиты запасов питьевой воды, среди задач которого -
целевая поддержка международной программы и других пилотных проектов по
осуществлению замыслов Экологической доктрины России. Значительную часть
финансовой, научной и организационной поддержки проекта взял на себя Центр
стратегического развития и инвестиций, участвовавший в работе первого
Общенационального экологического форума.
Как
видим, все эти барьеры имеют отношение не столько к экологической, сколько к
социальной политике. Поэтому среди предложений, которые, по моему мнению,
следовало бы учесть при подготовке итогового документа 5-го Общенационального
экологического форума России, можно включить готовность нашего форума к участию
в новом проекте - разработке социальной доктрины России. А именно с такой идеей
выступают сегодня инициаторы воссоздания Экспертного совета по стратегии
устойчивого социального развития под председательством Г.Н.Кареловой, но уже
при Правительстве РФ. Убежден, что такой подход откроет новые возможности и
снимет ряд препятствий на пути осуществления Экологической доктрины России.
Кроме того, в основе документов такого класса безусловно должна лежать общая
система принципов и научных подходов.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://sdo.uni-dubna.ru/