Стихотворение В.В.Маяковского «Скрипка и немножко нервно...» (1914) — одно из оригинальных инепривычных для солидной публики начала 20 века произведений.
Нетрадиционность и вызовзаявлены уже в заглавии стихотворения. Нелогично и странно сближены и соединенысоюзом «и» образ предметного мира и человеческое переживание. Парадоксальностьприсутствует во всей поэтической ситуации, в неожиданной развязке истории.
Фантастический, абсурдныйи вместе с тем совершенно реальный с психологической точки зрения мир предстаетв этом стихотворении.
Участниками полилога инеобычной истории становятся инструменты театрального оркестра: скрипка,барабан, геликон, лирический герой, музыканты.
У каждого есть свойхарактер и голос, соответствующий звучанию в оркестре: равнодушный и громкийбарабан, которому надоели все сантименты, «глупая тарелка», «меднорожий,потный» грубиян- геликон и такие же насмешники, не понимающие страданийодиночества музыканты. Фонетические партии инструментов очень выразительны:тарелка вылязгивала: «Что это? Как это?», большая труба — геликон: «дура,плакса, вытри».
Стихотворение сюжетно, внем есть свой конфликт, два главных героя, душевно близких, ранимых и способныхна нелогичные поступки. Они противостоят толпе равнодушных и грубых «других».
Поэт рисует образ скрипкикак существа нежного, нервного, по-детски непосредственного, не получающегопонимания у громких и грубых собратьев. Ее беззащитность и единственностьподчеркнуты тем, что только у нее одной отсутствует речевая партия. За скрипкуговорит поэт, изображая ее поведение и выражая реакции: издергалась, упрашивая,и вдруг разревелась по-детски.
«Без слов», «без такта» сдеревянной шеей скрипка вызывает сострадание. Маяковский подчеркиваетодиночество тонкой души подбором слов с дважды повторенным предлогом «без» ивыделением» их в отдельные строчки: и вдруг разревелась/так по-детски; безслов, / без такта.
Антитеза, лежащая воснове композиции произведения, находит воплощение в противопоставлении шума имолчаливого плача, в соединении вульгаризмов с эвфемизмами и даже восклицанием«Боже!». Сочувствие поэта скрипке, выражено синонимической заменой грубоватого,просторечного «разревелась» эвфемизмом — неологизмом «выплакивалась». Однакобранных слов сниженной лексики в стихотворении значительно больше, чтозаостряет мотив одиночества и бессилия: шмыгнул, глупая, вылязгивала,меднорожий, дура, плакса, ору, в миг, наплевать. Даже хорошее слово «голова» вречи музыкантов звучит иронично как осуждение.
Автохарактеристикалирического героя — вся в действии, в совершении алогичного поступка,подготовленного сценой плача скрипки, скандала и отторжения ее «чужо» смотрящиморкестром.
Внутренние колебаниялирического героя выражены Маяковским, через систему жестов и алогичноговыкрика:
Я встал,
шатаясь полез через ноты,
сгибающиеся от ужасапюпитры,
зачем-то крикнул:
«Боже!»
бросился на деревяннуюшею.
В искреннем признаниилирический герой обнаруживает свою боль:
«… я вот тоже
ору-
а доказать ничего неумею!»
Родной душе поведаллирический герой о самом сокровенном — о трагическом одиночестве, невозможности«доказать» очевидное для него, невероятное — для них, «чужих», «других».
Пренебрежением к публикезвучит решительное заявление, выраженное в откровенно грубой форме: «А мне — наплевать!». И следом, — полное непосредственности признание: «Я — хороший».Трогательно после экстравагантного признания звучит заключающий стихотворениевопрос:
«Знаете что, скрипка?Давайте -
будем жить вместе!
А?».
Не будь этого «А?» — былобы просто смешно. Единственный звук и знак передают интонацию человекаделикатного, нежного, в чем-то тоже растерявшегося и неуверенного в себе, какскрипка, которая «выплакивалась», не находя сочувствия.
Фантастическое иреальное, грубое и нежное, комическое и драматическое — таков мирстихотворения. Чтобы вместить его и придать разговору естественную интонацию,Маяковский обратился к свободному, акцентному, в основном пятиударному стиху сритмическими обрывами. Парадоксальности ситуации удивительно соответствуютнеожиданные, ассонансные рифмы: «по-детски — Кузнецкий», «влип как — наплевать», «хорошо — ушел», «где-то — это».
Из-за членения стиха на отдельныестрочки, рифма воспринимается не столь отчетливо, как в классических стихах, ноэтот стилевой прием связан с общим образно эмоциональным напряжениемстихотворения «Скрипка и немного нервно» и всего творчества раннегоМаяковского.