Сочинение. Анализ рассказа «Книга» М.Горького из цикла «По Руси» (1912-1917гг.) План:
1. Жанроваяустановка.
2. Пространствои время.
3. Проблемно-тематическийуровень.
4. Образы.Система персонажей.
Группы и системы взаимоотношений.
1) население станции – пассажирыпроходящих мимо поездов
2) население станции – жители казачьиххуторов
3) взрослые – дети
4) жители станции – «страстные любителичтения»
5) автор, Юдин, Колтунов.
Образы.
а) Крамаренко,Егоршин, жена Егоршина.
б) Вера
в) Колтунов
г) Юдин
д) Автор
5. Сюжети композиция.
6. Вывод.
Списокиспользованной литературы.
Рассказ «Книга» входит вцикл М. Горького «По Руси», который создавался писателем в 1912-1917 гг.Отдельные рассказы сборника Горький написал в Италии, на. О. Капри, в периодпервой эмиграции. В 1913 г. он вернулся в Россию (4; с. 386). Жанроваяустановка цикла – художественный бытовой очерк.
Очерк – эпический жанр,широко распространенный в современной литературе наряду с рассказом. Очерки разнообразныпо содержанию, они касаются политических, экономических, научных ипроизводственных вопросов, изображают явления общественно-политической жизни,природы и быта, типы представителей социальных и профессиональных групп и т.д.Подобно другим жанрам публицистики, эти очерки могут включать и художественныеобразы, но вымысел не должен нарушать точности изображения явлений, радиинформации о которых пишется очерк. К художественной литературе наиболее близкиочерки, называемые беллетристическими или художественными. Обязательная,неотъемлемая часть их – художественные образы. Таковы очерки из цикла «По Руси»М. Горького. В очерке, в отличие от рассказа, отражается не разрешениеконфликта в действии, а процесс ознакомления с явлениями, последовательность иханализа, ход размышлений. (5; с.184) Цикл «По Руси» – очерки бытовые. СамГорький любил называть себя «бытовиком» (3; с. 75)
Пространство ивремя. Пространствув произведении уделено большое внимание. Открытое, бесконечное. Оно необозримовширь, так же, как и ввысь, но высота и обширность только пригибают к земле.Это пространство определяет, кажется, весь образ жизни. Затерянность посрединигде.
Степь. Железнодорожнаястанция между Волгой и Доном.
«Степь: над пустоюземлей, в свинцовой дали струится марево, на бугорках, около своих нор, стоятсуслики, приложив к остреньким мордочкам ловкие передние лапки, точно молятся.А больше никого нет, — дышишь пустотою, и сердце жалобно сжимается от скуки…Жизнь кажется бесконечным сном». «Дым от костра встает к небу серым столбом, неотгоняя комаров».
Все кажется замершим ввечности. Что подчеркивается эпитетами ряда: «мертвые заводи», «глухая тишина»,«пустая земля». «Пустоты страны, густая скука ее равнин». Кажется, и времявытягивается в бесконечность, параллельно пространству.
«В степи темно и душно,как в бане, звезды кажутся угасающими». Словно в конце времен.
Даже пассажирские поезда,пробегая мимо станции, только усиливают впечатление неподвижности жизни,углубляют сознание отрезанности от нее жителей.
С другой стороны,субъективное время автора время можно считать циклическим: от книги до книги.Скука в отсутствие книги – поиск – нетерпеливое ожидание – чтение, обсуждение –скука. Время жителей станции – не от поезда до поезда (это слишком привычно), аот события до события. Любое происшествие, или его наступление, поощряется иподстрекается жителями станции, как способ спасения от бесконечной скуки.
Уровень обобщенностидостаточно высок. События могли происходить в любое время, на любоймалонаселенной равнине.
Проблемно-тематическийуровень. Анализуподвергается проблема существования духовных ценностей у любого «маленького»человека, их осознание или неосознание, значение наполнения ими жизни. Так жеописывается контраст прекрасного и безобразного (уродливого), сосуществованиеэтих явлений и их тесное переплетение в обыденной жизни. Контраст междукалечащей, страшной действительностью – и мечтой о жизни (которая заключена вкниге). Тема страшного мира.
Повествование идет отпервого лица, лица автора.
Группа людей, ничем другс другом не связанная, вынуждена сосуществовать, мириться, уживаться,затерянные посреди бескрайнего пространства, «густого» времени и «глухой»тишины.
Что они делали? «Играли вкарты, страшно пили водку, порою, обезумев от пьянства и тоски, поражали другдруга дикими выходками».
Пустота кругом и внутри,от которой невозможно найти спасения.
Колтунов: «Разве я длятого родился, чтобы меня комары ели?»
Авторская оценка болееконкретна: «Духовный голод, — муки его знакомы только тем, кто жил в пустотахнашей страны, задыхаясь в густой скуке ее равнин. Нечем жить, — это, кажется,самое жуткое ощущение, испытанное мною».
В уста того же Колтуноваавтор вложил следующие слова: «Вы спросите меня: что будет через десять лет, всей день и час? Я вам верно скажу: то же самое. А через двадцать пять? И тогда– то же самое». Исхода нет. То есть, это, практически, прямая отсылка кзнаменитому стихотворению А. Блока 1912 г. «Ночь, улица, фонарь, аптека…», входящего в цикл «Пляски смерти», а затем, в свою очередь, в цикл «Страшныймир». Дата публикации стихотворения – 1914. Я не могу сказать, позаимствовал ликто-нибудь из писателей цитату друг у друга, или каждый пришел к этой мыслисамостоятельно, — важно указание на мироощущение Горького: жизнь – страшна, мир– страшен.
«Медленно приближаясь,луч двоится, и вот он стал похож на чьи-то желтые жуткие глаза, они дрожат вгневном возбуждении, — к трем домикам станции ползет из глубины ночи некое злоечудовище, угрожая гибелью. Знаешь, что это – товарный поезд, но хочетсяпредставить себе другое, хотя бы страшное, но другое».
Автор и его приятель Юдиннаходят себе спасение в книгах. Глядя на них, смутно нащупывает это спасение иКолтунов, скорее, в пику героям, — для него привычнее, понятнее и дажеестественнее пьяное забвение.
«Книги были для наспросветами в мир действенной жизни из мира мертвой пустоты». Поэтому за книгу иразвернулась некая борьба, глухое противостояние, напоминающее даже погоню зазолотом в рассказах Джека Лондона:
« – Скотина! Приятель!Все мы приятели до первого вкусного куска».
« – Прочь! Убью! Кто это?
- Я. За книгой.
- Не дам…»
Автор сознается, чтоиспытывал ненависть к Колтунову, который препятствовал чтению книги.
Книга – это мечта. Онауводит от реальности – и спасает.
Образы.Система персонажей.
Группы и системывзаимоотношений.
1) население станции – пассажиры проходящих мимо поездов.
«Из окон вагонов, какпортреты из рам, смотрят на тебя какие-то люди; вспыхивают, точно искры втемноте, загадочные глаза женщин, трогая сердце теплыми лучами мимолетныхулыбок. Сердитый свисток – и в облаке пара поезд скользит дальше, лица людей вокнах вагонов странно искажаются, вытягиваясь вбок, все в одну сторону. К этомумельканию жизни быстро привыкаешь; мимо тебя ежедневно проезжают одни и те жемашинисты, кочегары и кондуктора; кажется, что и люди всегда одни и те же, — они стали неразличимы, точно комары».
Отчуждение от, громкоговоря, человечества. Противопоставление. Там – жизнь, здесь – ее отсутствие. Ичтобы не усугубить сожаление – игнорирование пассажиров.
2) населениестанции – жители казачьих хуторов.
Также равнодушноеотчуждение, сосуществование.
«Бойкие девицы приходилиочищать от снега станционные пути, а по ночам на станцию являлись их братья и отцыворовать щиты на топливо и товар из вагонов"»
3) взрослые –дети
В данном рассказе описантолько один ребенок, девочка Вера шести лет, Вера Петровна.
Дети у Горького –прекрасные, удивительные, непонятные, беззащитные и несчастные существа.Непохожесть на взрослых подчеркивается внешней красотой, описанной поэтически,кажется, эти дети знают то, что утратили взрослые, у них есть духовный,нравственный стержень, собственная логика и оценка добра и зла, понять которуювзрослому уже не дано. Поэтому родной отец чувствует к Вере отчуждение. Иневозможно представить, что дети вырастут и станут похожи на своих родителей.
«Отец звал дочь по имении отчеству – Вера Петровна; он относился к ней непонятно – с любопытством и какбудто с боязнью, за которой скрывалась враждебность…» «Все население станциилюбило ее какой-то особенной любовью, боязливой и осторожной; мужчины при нейтише ругались, женщины ставили ее в пример своим детям».
4) жителистанции – «страстные любители чтения».
«На станции служилоодиннадцать человек, четверо семейных. Все жили точно под стеклянным колпаком,о каждом было известно все, чего не нужно знать о человеке, и каждый знал обовсех остальных все, что хотел и не хотел знать. Все ходили друг перед другомсловно голые; человек при первом удобном случае публично выворачивалсянаизнанку, понуждаемый скукой к нечистоплотным откровенностям и покаяниям».
«Все население станциивылезало на перрон и неприкаянно шлялось повсюду, заводя от скуки ссоры,раздражая дежурных воющими зевками, жалобами на бессонницу и нездоровье,нелепыми вопросами. По двору, точно лунатики, ходят женщины в белых одеждах,босые, с растрепанными волосами».
Смиренное принятиевынужденного сосуществования.
Автору, Юдину и Колтуновужители станции противопоставлены тем, что, в отличие от них, испытывающихдуховный голод, маются непредметизированной тоской и скукой.
В свою очередь, и внутрималенькой группы читателей есть противопоставление:
5) автор,Юдин – Колтунов.
Колтунов – своего рода,переходное звено. Он не совсем таков, как остальные жители, он читает, иглубоко переживает прочитанное, внутри него, следовательно, происходит какая-тодуховная работа, но сам порыв читать для него, скорее, перенятие осознанногожелания читать Юдина и автора, а также способ приобрести некоторую власть надгероями, завладев вожделенным для них предметом.
Образы.
а) Сторож Крамаренко («молодой,красивый мужик»), смазчик Егоршин («лысенький и богомольный старик»), женаЕгоршина – казачка («женщина большая и молчаливая»). Скупо описанная история,которая подтверждает ранее рассказанное автором о пустоте, скуке и тоске вжизни, от которых пытаются избавиться хотя бы временно. Это люди, которым нечемжить, у них нет книг, и нет потребности в них, и им нечем заполнить пустотувнутри, кроме пьянства и диких «шуток».
Внутреннего мира этихперсонажей автор никак не касается и описывает случай от третьего лица, скажущейся беспристрастностью. Тем не менее, таким образом автор стремился,скорее, поразить читателя уродливыми проявлениями жизни, возможно, заставитьоглянуться на свой собственный образ жизни. Сама история, наверняка, реальная,и производит сильное впечатление дикой несоразмерностью причины и последствий,- совершенно катастрофических для всех трех участников.
Сторож Крамаренко, от всетой же тоски и пустоты жизни, пошел на грубую выходку. Казачка не менеебездумно ответила неадекватно, выплеснув на него ковш кипятка; а ее муж,смазчик Егоршин, взвинтил себя совершенно необоснованно еще на несколькопорядков, до состояния аффекта, и забил жену гаечным ключом.
Причем, как видно, иказачка, и Егоршин, обычно смирные и тихие люди, не лишенные сострадания. Несказано прямо, что женщина умерла, на это указывают два обстоятельства:Крамаренко уволился и ушел со станции на следующий день, «шел он вдоль линиидороги странно прямо, высоко подняв голову». Егоршин перевелся на другуюстанцию, но его перевод был сопровожден таким комментарием постороннегоперсонажа: «Тебе в землю надо переводиться; от горя никуда, кроме как вземлю!». Сама казачка перед смертью, в окровавленных бинтах, спрашивала, больноли обварила Крамаренко, и винила во всем только себя. Все трое участниковосознавали свою вину в произошедшем.
Реакция жителей станции:казачка – «бесстыжая», Егоршин – «люди смотрели на него в окно и ругалистарика». В основном, жители к любому событию относятся, как к зрелищу.
б) Вера, Вера Петровна.
«Шестилетняя рыженькаядевочка, спокойная и серьезная, как взрослый человек. Ее бледное, неподвижноеличико словно пряталось в золоте кудрей, темные глазки смотрели на всесосредоточенно, улыбалась она редко».
Ее отец – пропащийчеловек, пьяница, тревога за девочку, ее беззащитность сквозит в строках, когдаона бродит без присмотра по железнодорожным путям.
Оценка окружающих:«смирненькая да аккуратная».
Оценка автора: «Смотришь,как она одиноко расхаживает по пустой земле, и все больше не нравятся ее отец,станция, люди – вся эта скучная, полусонная жизнь».
Реакция, которую авторпредполагал вызвать у читателя – сожаление, что невозможно помочь этому ребенкуи таким, как она, что ей не место здесь, что она предназначена для лучшего, чтоона вынуждена смиренно принимать на свои плечи заботу об отце, который частонапивается до безобразных физиологических последствий и находится на гранисмерти – и принимает она это без ужаса или брезгливости, и продолжает, как илюбой ребенок, любить своего родителя, страдать за него, вместо него, следуясвоей детской логике. Например, то, что герои прочитали вслух рассказ, которыйКолтунов «примерил» на себя, — и тем самым его обидели.
В соприкосновении собразом Веры контраст прекрасного и безобразного в рассказе особенно ощутим.
в) Колтунов, Петр Игнатьевич.
Как бы «переходноезвено» между остальными жителями станции и компанией автора и Юдина, сошедшихсякак «страстные любители чтения».
У него появилась та жетяга к книге, скорее, в процессе наблюдения за героями, он перенял у нихстрастное желание что-либо прочесть, скорее не осознанно, а видя, что другимэто ценно, интересно, и на время избавляет от тоски. Сыграло роль и желаниеиметь то, что страстно хотят заполучить другие.
«Он должно быть, имелкакие-то свои догадки о жизни, но выражал их неясно, и даже казалось, что он нехочет быть понятым».
Внешность: «Сухонький,тощий, он постоянно встряхивал вихрастой, рыжей головой и, прикрывая серыеглаза золотистыми ресницами». «Всегда полупьяненький, болтливый», «обгрызенныеусы, воспаленные глаза, тоненький нервный голос». Обгрызенные усы в сочетании сфамилией Колтунов указывают на пропащесть персонажа. Сын священника, явно знакомыйс русской литературой, он опустился, спился, читает «незначительные рассказы».Но, всвязи с тем, что рассказ этот имеет связь с фактами его биографии, глубокоего переживает. Непонятно, остались ли в нем другие движения души, или онвытравил их своим пьянством; он отчужденно относится к собственной дочери.Неизвестно, задевали ли его книги когда-либо также, как этот «незначительныйрассказ», благодаря которому, тем не менее, он рыдал, ушел в мир книжнойиллюзии и, видимо, временно избавился от пустоты. Пустота заполнилась болью, иименно она заставляла звереть при попытках отнять книгу. Но боль – это не тотуход от реальности, который Колтунов предпочел бы. Пустоту он привык заменятьпьяным беспамятством, поэтому вскоре книга снова стала представлять ценностьтолько в плане вещи, в которой нуждаются другие, а это дает персонажу некоевременное превосходство над автором и Юдиным.
Авторская оценка: «Он былпротивен и жалок, он сам, видимо, чувствовал это».
Реакция станционныхжителей: «Вся станция видела, что мы, трое друзей, поссорились, все слышали,как Колтунов издевался над нами, все чего-то ждали от нас и что-то внушали нам,безмолвно, пытливыми взглядами, усмешками».
То есть, поведениежителей станции было почти подстрекательским, все ждали какой-то шумнойразвязки, которой могли (и рассчитывали) стать свидетелями, чтобы, в своюочередь, избавиться от скуки доступными им способами.
К счастью, бурное,агрессивной или трагической развязки не произошло, но Колтунов все-такичувствовал себя оскорбленным, что после него читают вслух, вынося тем самым наобщее обозрение, рассказ, который он считал слишком личным, поэтому:
«он был безобразно пьяни дико таращил красные, мокрые глаза:
- Не сметь! Молчать! Не читать!»
г)Юдин, телеграфист.
Внешность: «Горбатый излой», «зол, дерзок, склонен к пессимизму». Подчеркнутое не единождыопределение злой позднее опровергается поведением персонажа. Словно слова«горбатый и злой» традиционно существуют в неразрывной связке. Если человекгорбат, он обижен судьбой, и должен на окружающих вымещать свою бесконечнуюобиду и неизбывную злобу. Тем не менее, ничего подобного не следует издальнейших описаний:
«Где-то в глубине егодуши теплилась тоска о лучшей жизни и нежное сострадание к людям».
« — Как жалко всех! Какжалко людей! – вздыхал он иногда.
Это чувство он бесплоднотратил на уход за больными, на примирение семейных ссор».
Фамилия этого героябиблейская, как бы указывающая на его бескорыстную любовь и служение людям. Вэтом отношении Юдин оценен автором выше себя самого, как имеющий более высокиенравственные установки, чем автор: «Когда я немножко смеялся над ним за это, онрезко возражал:
- А что делать? Что можно делать в этойрыбьей жизни?!»
д)Автор.
Автор является инаблюдателем, и участником событий. Он не является беспристрастным, нодистанцирует свою оценку тем, что все переживается не сейчас, а отдалено вовремени, находится в прошлом. Он так же оценивает и себя, как станционныхжителей.
Так, он стыдится своегоповедения в истории с книгой. Он отталкивал от себя Веру только лишь затем,чтобы досадить ее отцу. Девочка не понимала, за что ее обижают, но отлично эточувствовала. В тот миг это не трогало никого из участников истории.
Автор также признается ввозникшей тогда ненависти к человеку, и ненависть была реальной, несмотря нато, что сейчас он пытается прикрыться словами «смешно вспомнить». По всейвидимости, ему не смешно, а неудобно, возможно, стыдно об этом вспоминать.
«В те дни я искреннострадал и боялся чего-то, потому что в груди порою вскипала такая ненависть кчеловеку, что от нее кружилась голова и перед глазами мелькали красные пятна».
То есть, автор боялся,чувствуя, что может скатиться в ту же бездумную жестокость, которую наблюдалкругом. И случилось это по причине того, что для него недоступна сейчас книга,как способ убежать от страшного мира. И этот страшный мир вот-вот его поглотит.Ненависть была обращена к тому человеку, который мучил их «жутким ощущениемдуховного голода». Источник мучений, самых страшных, что знал автор, персонифицировался.
Сюжет и композиция.
Система повествованиястроится от первого лица, в то же время, одни из эпизодов нейтрален, описанбудто от третьего лица (история с избитой гаечным ключом казачкой), по всейвидимости, чтобы усилить впечатление читателя кажущейся отстраненностью искупостью рассказа.
Экспозиция представляетсобой настоящее время, в котором автор натыкается на книгу, выметенную счьей-то дачи вместе с мусором. Забытая, ненужная вещь, не ценная ни для кого.Взглянув на эту книгу, автор и вспоминает события, когда книга лично для негоимела небывалую ценность, и остальное повествование обращено к этим событиям, кпрошлому, воспоминаниям автора. Писатель довольно долго вводит читателя в тотмир, степной железнодорожной станции, где пространство и время определяютповедение героев и ритм действия – то тягучего, то вдруг резко разражающегосякаким-то событием.
Кульминации рассказдостигает в момент борьбы за книгу, когда отношения трех героев наиболееобострены, и могло бы все кончиться трагически, несоразмерно событию, носогласно внутренней логике произведения. Но эту взвинченность обстановки снялсам виновник происходящего, обыденно и как бы между делом.
Тем не менее в развязкевидно, что не все страсти улеглись, конфликт еще мог тлеть в виде обид.
Фабула, «то, что было насамом деле» (5; с. 330), заключается в ссоре троих приятелей за обладаниепредметом – книгой, настоятельно необходимой каждому из них.
Сюжет – «то, как узнал обэтом читатель». Сюжет включает в себя не только те события, которые непосредственнов нем разворачиваются, но и события духовной жизни автора, его размышления походу повествования (5; с. 330). Сюжет – воспоминания о тоскливой жизни назатерянной в степи станции, муках духовного голода, наблюдениях за окружающимилюдьми, моментах радости, когда удавалось раздобыть журналы или книги длячтения, когда реальность можно было отодвинуть чтением; о борьбе за книгу,эмоциональном накале того момента, наконец, о получении книги в своераспоряжение.
Вывод.
От страшного мира, мукдуховного голода, спасает книга. Даже чтение «незначительных» рассказов – побегот этой реальности, временное спасение, избавление. Ценность, за которуюодуревшие от скуки люди сражаются, словно за золото Клондайка.
Список использованной литературы:
1. Горький М.Собрание сочинений в 30 томах. Т. 11. Рассказы 1912-1917 гг. – М.: Гос. изд-вохудож. лит., 1951. – 422 с.
2. Горький М. Проза.Драматургия. Публицистика / М. Горький; Ред.-сост. П. В. Басинский. – М.: ООО«Изд-во АСТ»; «Олимп», 2001. – 672 с. – (Школа классики).
3. Басинский П. В.,Федякин С. Р. Русская литература конца XIX – начала ХХ века и первой эмиграции: Пособие дляучителя. – М.: Издат. Центр «Академия», 2000. – 528 с.
4. Русские писатели,ХХ век. Биобиблиогр. Слов. В 2 ч. Т.1 / Под ред. Н. Н. Скатова. – М.:Просвещение, 1998. – 784 с.
5. Энциклопедическийсловарь юного литературоведа / Сост. В. И. Новиков, Е. А. Шкловский. – 2-еизд., доп. И перераб. – М.: Педагогика-Пресс, 1998. – 424 с.