Символикапечи в белорусской народной хате
белорусский культура строительство традиция
Белорусскийнарод выделяется своей оригинальной самобытной культурой, корни которой уходятв далекую языческую, дохристианскую эпоху.
Белорусскаякультура – это часть общерусской культуры, её самобытная и полноправная ветвь.В многообразии белорусских диалектов сохранены многие общерусские иобщеславянские слова. Поэтому нет принципиальной разницы между белорусской ирусской культурой, а их взаимодействие плодотворно и полезно всем.
Древняякультура Беларуси много выиграла оттого, что когда шел процесс заселения еёславянскими народами, они не стали уничтожать все, что было создано здесьаборигенами, которыми историки считают балтов и финно-угров.
Поначалунаши далекие предки, как и все восточнославянские племена, являлись язычниками.Эта форма религиозного сознания существовала очень продолжительное время иоставила глубокий след в культуре.
Благоприятныеусловия для развития культуры возникли с образованием в XIII в. Великогокняжества Литовского. В нем старобелорусский язык стал государственным.
Кореннымобразом начали меняться условия для развития белорусской культуры со второйполовины XVI веке.
Вводилисьиз горизонтально положенных друг на друга бревен, соединенных в углах врубкой.Такие постройки назывались срубами. Крыши тоже устраивали срубными, из бревен,а кровли на них делали из теса (тесаных досок) или лемеха (дощечек,укладываемых наподобие черепицы). Деревянные постройки возводили без применениягвоздей: все соединения делались на врубках. В сооружении деревянных зданийрусские, украинские и белорусские мастера имели многовековой опыт.
Каксвидетельствуют данные археологии, в древний период восточные славяне жили вукрепленных поселениях, зачастую довольно крупных. Место для поселениявыбиралось по возможности труднодоступное, например возвышенный мыс у слияниядвух рек. Вокруг поселения возводилось ограждение в виде земляного вала илидеревянной стены (от слова «огородить» произошло слово «город»).
Хотяв XIV–XV вв. появились, а в XVI в. получили более широкоераспространение каменные фортификационные сооружения, нередко и в XVII в.строили крепости из дерева. Конструкции и формы сохранившихся еще к началу XX в.деревянных крепостей были в своих основных чертах такими, как и в средние века:срубные стены, четырехугольные башни с шатровыми крышами и уширенной верхнейчастью, откуда через отверстия в полу вели огонь по осаждавшим.
ВXIV–XVI вв. в Белоруссии в связи с беспокойными условиями жизни (народныевосстания, войны и беспрерывные феодальные междоусобицы) широко развернулосьфортификационное строительство. До сих пор сохранились каменные сооружения замковв Новогрудке, Смолянах, Мире и в других местах. Некоторые из каменныхоборонительных башен повторяют формы деревянных: они квадратные в нижней частии восьмигранные в верхней; но в большинстве случаев каменные башни круглые.
Какоборонные сооружения строились в этих районах и некоторые церкви. Они имеютзамкнутый характер (глухие стены прорезаны редкими, небольшими проемами),бойницы, башни иногда окружены крепостной стеной. На Украине есть церкви, объемкоторых образован из сочетания башен, а в Белоруссии – в виде прямоугольногоздания с башнями на углах. В композиции белорусской церкви, которая показана наэтой иллюстрации, сказалось влияние зодчества Западной Европы, где городскойжилой дом имел высокую двускатную крышу и главный торцевой фасад и где церквистроили с башнями иногда на всех четырех углах.
Жилищевосточных славян было в древности однокамерным: жилой дом состоял из одногопомещения, которое служило местом пребывания семьи, а также для хозяйственныхнужд, нередко и для скота. На севере и в лесистой средней полосе дома сооружалииз дерева. В зоне лесостепи строили землянки (жилища, заглубленные в землю иперекрытые двускатной крышей), а также дома со стенами из плетня, обмазанногоглиной. Глиноплетневая конструкция в Восточной Европе очень древняя: археологиобнаружили здесь остатки таких строений, возведенных пять тысяч лет назад. Ораспространенности этой конструкции свидетельствует то, что от слова «зьдъ»(глина, глиняная обмазка) произошло слово «зодчий» (строитель). Стены изплетня, обмазанного глиной, белили и зачастую раскрашивали. На Украине, как и вдругих местностях Юго-Восточной Европы, фасады домов украшались орнаментальнойросписью. В помещении живописью обычно покрывали печь, потому что в древностина очаге изображали священные символы бога огня (он же бог солнца,бог-громовержец, верховный бог у восточных славян языческой эпохи).
Однокамерноежилище со временем усложнялось путем устройства дополнительных помещений.Расширение дома осуществлялось двумя способами – по вертикали или погоризонтали. В тревожные средние века первый прием имел большое распространение,потому что башенное жилище было лучше приспособлено для обороны, чемраспластанное на земле. В старославянском языке слово «терем» означалопомещение третьего яруса. По свидетельству иностранных путешественников, дома,которые они видели, были высокими, в две или три комнаты одна над другой.
Другойвариант жилища восточных славян формировался следующим образом. Рядом с жилымсрубом ставили второй, имевший хозяйственное назначение. Пространство междуними перекрывалось навесом, который назывался «сень». Вход в обе постройкирасполагался под этим навесом. Со временем это пространство стали ограждатьстенами, и оно превратилось в прихожую, которую называли «сени». Такое жилищеполучило широкое распространение у русских, белорусов и украинцев.
Русскаяизба делалась срубной. Слово «строить» распространилось в петровское время, апрежде говорили «рубить», потому что строили из дерева, орудуя одним толькоинструментом – топором. Бревна сопрягали между собой весьма плотно, «сплачивая»их (отсюда слово «плотник»). Помещение называлось «клеть» (слово «комната» – греческогопроисхождения, и распространилось оно в XVII в. Жилье располагалось обычново втором ярусе, а под ним находилось хозяйственное помещение – «подклеть». Вгородах в XVIII–XIX вв. подклети делали каменными, но жилая часть обычнобыла деревянной. В жилье вела наружная лестница с крыльцом.
Деревянныепостройки украшали резьбой, которая выполнялась непосредственно наконструктивных элементах. Появление накладных украшений в виде узорных резныхдосок относится к более позднему времени. На характер декора деревянных избповлияло каменное узорочье архитектуры XVI–XVII вв.
Слово«изба» в старину произносилось «истопа, стуба». Судя по тому, что оно похоже наиндийское «ступа» и немецкое «штубе» (комната), это – древнее индоевропейскоеслово, которое, очевидно, обозначало жилище. Слово «палата» – латинскогопроисхождения; оно было заимствовано через итальянцев, возводивших в XVI в.первые каменные гражданские стройки, и им стали называть каменный дом.
Традиционноежилище белорусов – срубная изба из сосновых, реже еловых бревен – хата. Раньшеона состояла из трех помещений: собственно хаты (жилой комнаты), сеней икладовой. В хате находилась печь, от нее по диагонали – красный угол, которыйсчитался самым почетным. Там стоял стол, висели иконы, вдоль стен укреплялисьнеподвижные лавки. Белорусская хата сохранилась до наших дней, хотя еепланировка стала более разнообразной. Теперь этническое своеобразие жилищапроявляется в использовании традиционных строительных материалов, как всельском, так и в городском интерьере. Его украшают всевозможные изделияместных мастеров – деревянные, часто с резьбой и росписью, керамические, рогожии циновки, плетенные из соломки и лозы. Славится белорусская вышивка, которой орнаментируюткак предметы быта, так и одежду.
Всяистория развития архитектуры характеризуется решением проблемы эффективногоиспользования огня и в то же время защиты от него. Особенно актуально это былодля Беларуси, где долгое время дерево являлось преобладающим материалом дляосновных конструкций строений, а солома и камыш – для кровель. Так, местныеорганы управления (магистрат, сельская община и т.д.) обычно определяли режимиспользования территорий и типологическую направленность застройки. Например, вЛюбче (Новогрудский рн) в 1647 г. магистратом было решено вынести изгорода гумна, которые пожароопасны тем, что в них хранились огромные запасысоломы. Одновременно определялось место для строительства бань и броваров(сооружений с печами для производства спиртных напитков) – «за рекой», то естьна заливных лугах, свободных от застройки. А один из горожан Друи (Браславскийрн) в 1724 г. был наказан по решению магистрата задержанием «в ратуше дозахода солнца» за нарушение запрета строить бровар «около стен других зданий».Он не имел права построить там, где это сделал, сооружение, опасное в пожарномотношении, особенно в условиях плотной городской застройки.
Однойиз мер защиты в условиях плотной застройки деревень являлись высокие деревья, атакже деревья сада, которые должны были мешать распространению огня в случаепожара. В городах, где также господствовали деревянные строения, использовалибрандмауэрные стенки, позволявшие хоть както, хотя бы с одной стороныотгородиться от соседей. Только лишь где-то в конце огородов гончар могустроить свой горн, в котором обжигали керамические изделия. Кузница такжеставилась в стороне от застройки или за околицей деревни. Поближе к реке илиозеру строили баньку, и делали это, прежде всего, чтобы удалить ее от построекдвора. Как противопожарная мера воспринимается пропаганда замены деревянныхстроительных материалов на кирпич и глину.
Печь– неотъемлемый элемент любого жилого дома Беларуси. На протяжении столетийинтерьер народного жилья достаточно устойчиво сохранял традиционные черты. Егоорганизация была предельно простой и отвечала бытовым потребностям. Двернойпроем – низкий, что помогало сохранить тепло и, когда открывали дверь, защищалоот холода детишек, игравших на полу. Порог обычно делали высоким, что такжеспособствовало сохранению тепла. Но еще больше этому содействовала печь,стоявшая в углу около двери и занимавшая почти пятую часть площади хаты (рис. 1,2). Напротив нее – хозяйственный угол, где готовили еду, хранили посуду, такназываемый «бабий кут». А по диагонали от печи находился «красный угол» («покуць»)– наиболее почетное, сакральное место в хате. Между печью и торцовой стенойразмещался помост из досок («пол»), на котором спали. Над ним делали еще одинпомост («палаці»), где спали старики и дети. Одним концом они опирались напечь, другим – на специальную жердь.
Обычномежду «красным» и «бабьим» углами выполнялись всевозможные хозяйственные работыи здесь находился лучник, чаще в виде переносной стойки с зажимом, в которыйвтыкали лучину. На Полесье и в Центральном регионе посреди хаты, ближе к окну,которое находилось напротив печи, делали «посвет» (иногда он также назывался «лучнік»).Это стационарное устройство, плетенное из лозы или сделанное даже из полотна,но обязательно обмазанное глиной, прикреплялось к потолку и имело деревянныйдымоход, выведенный на крышу. Снизу к нему подвешивалась металлическая решетка («перасвет»),на которой по вечерам горела смолистая лучина. Такой лучник и освещал, ивентилировал, и даже согревал.
Досередины ХIХ в. преобладали курные печи, и дым выходил непосредственно в жилоепомещение Печной трубы («коміна») такая печь не имела, а дым из хаты выпускаличерез специальное отверстие в стене или потолке, а то и вовсе через приоткрытуюдверь. Курная печь, натопленная даже хворостом, достаточно долго удерживалатепло, что в какойто степени позволяло экономнее расходовать дрова. Печи сдымоходом получают широкое распространение со второй половины ХIХ в. Тогда жестали делать дополнительную печь («грубку», «стаяк», «шчыток») для обогревахаты. Эта печь появляется тогда, когда в виде самостоятельного помещенияначинает выделяться кухня, где и располагается основная, кухонная печь. НаПонеманье вспомогательную печь выполняли иногда в виде перегородки («печсцяноўка»),делившей интерьер хаты на две комнаты.
Болеедревние и простые варианты печей делали на настиле, уложенном на стоявших поуглам печи столбах. Но чаще основание печи рубили из 3–4 венцов. Обычно в этомпространстве («падпечак», «падпечча») зимой держали кур. Для этого сбоку, подполатями, предусматривали специальный проем, а спереди вырезали несколькоотверстий, которые, получив со временем своеобразные формы (крестики, ромбы,треугольники), стали элементами декора. Неслучайно их название – «цацкі», «печз цацкамі» (юговосточная часть Центрального региона). Деревянное основаниепозволяло снизить массу печи и соответственно упрощало устройство фундаментапод нее. Только простейшие печи представляли собой нечто близкое к цельнойформе. Обычно печь имела несколько элементов, обеспечивавших различные функции:«под» («чарэнь») – на нем разжигали огонь; «прыпечак» – именно там сохранялсяжар; «камін» («камінок») – чуть ли не самостоятельная печечка, в которойготовили быструю еду и т.д. Повсеместно в печах делали «пячуркі», причем понесколько, – небольшие ниши на поверхности печи, в которых удобно было сушитьнебольшие бытовые предметы, например рукавицы. Важно, что все эти элементыполучали свое объемное выражение (чаще западали), что помогало увеличиватьтеплоотдачу и создавать интересную, пластически развитую объемную композициюпечи.
Почтиобязательным элементом был околопечной столб, который ставили у внешнего углапечи с опорой на сруб основания. Сейчас это чрезвычайно редкий элемент. Обычноон использовался в качестве опоры для палатей, но, имея важные обрядныефункции, получал декоративную обработку, становился одним из украшенийинтерьера. С конца ХIХ в. даже в рядовом жилье в городах, а также в деревнях,расположенных вблизи центров гончарства, получили распространение печи, чащевсего «грубкі», облицованные изразцами, иногда цветными, с рельефнымрастительным или геометрическим орнаментом, что кроме достижения определенногохудожественного эффекта также позволяло увеличивать теплоотдачу печи. Арезультаты археологических исследований свидетельствуют о том, что уже вХVІ–ХVІІІ вв. искусство белорусских мастеров в изготовлении изразцов, а значити в возведении систем отопления, достигало высокого уровня.
Печь,по давним убеждениям, была особым местом в хате. Многие обряды связаны именно спечью. Например, из Лидского уезда (1912 г.) происходит описаниесвоеобразного обряда приручения домашних животных: «Чтобы новый кот или собакане убежали, дают им кусочек хлеба, которым три раза обведут вокруг столбика припечи». Особо почитаемыми и таинственными местами считались пространство запечной трубой и угол около печи («важужнік»), где стояли «важугі» – кочерга,помело и прочие приспособления для обслуживания печи. Но следует учесть, что нетолько хата, но и усадьба, не говоря уже об окружающем мире – реке или озере,лесах и дубравах, были в представлении человека средой, где вместе с людьмиобитало множество таинственных, мифических существ и духов. Например, одним изопекунов хаты являлся «пячурнік», который проживал под печью, и его ни в коемслучае нельзя было чемто обидеть. Может быть, сегодня слышать об этом немногосмешно, но за всеми этими поверьями просматривается стремление людей выстроитьжизнь своей семьи гармонично, в согласии с окружающей природой.
Сохранилосьописание (1873 г.) еще одной своеобразной функции печи: «В печи… крестьянепарятся, если в деревушке нет бани, а в суровые морозы спят в ней больныестарики». Причем именно «в ней», а не на ней – так эффективней. А что касается «наней» – то это всегда было любимое место детишек. В праздники, когда в хатенароду много и шумно, дети, чтобы не путаться под ногами, забирались на печь. «Всепалати, припечек, пеколок, запечек были заняты ребятами» – так описывалпраздник (Пилипово веселье) в белорусской хате А. Пщелко. Янка Купала,отмечая главенствующую роль печи в организации повседневной жизни, в то жевремя с юмором говорил о значимости этого элемента хаты:
Якувойдзеш – пры парозе
Згліны печ стаіць, –
Наўсю хату, як ураднік,
Зпаділба глядзіць.
Сметнаядокументация показывает долю разных видов работ в общем объеме строительства.Если взять достаточно комфортабельное жилище второй половины ХІХ в. (плебания –жилой дом ксендза в д. Дуниловичи Поставского рна, 1882 г.), то работапечника (вместе со всеми материалами: кирпич, глина, песок, металлическиеизделия и их доставкой) составляла 3% общей стоимости строительных работ. Встроившемся рядом жилом доме, предназначенном для прислуги, этопропорциональное соотношение было точно такое же – 3%.
Приэтом следует учесть, что печные работы, в отличие от других строительных работ,мог выполнять не каждый крестьянин (разве что деревянное основание под печь –экономия, возможность хоть часть работ сделать самому). Печи крестьянесамостоятельно делали только несложной конструкции (курные и простейшие печи вхате, печикаменки в банях и осетях, очаг в варивне). Если такая печь оказаласьнеудачной (размеры, материал, система каналов, размещение и т.д.), ее можнобыло разобрать и попытаться возвести заново. Более сложные обогревательные иобогревательноварочные устройства («грубка», «русская печь», «голландская печь»,печь с плитой и др.) имели порой замысловатое устройство, делались сиспользованием закупленной металлической оснастки. Они часто, особенно с началаXX в., получали облицовку из изразцов. Следовательно, при неудачной работевозможные материальные потери могли быть велики. Поправить такую печь, есливдруг выявлялись какието недостатки, было практически невозможно. Поэтомусчиталось, что надежнее пригласить для выполнения такой работы специалиста –печника. Лишь изредка им мог оказаться односельчанин, чаще это былиремесленники из ближайших городов и местечек.
Показательно,что 3 процентное соотношение сохранилось до наших дней. Стоимость работы иматериалов на возведение отопительноварочной печи в комплексе с плитой ипечьюлежанкой сегодня примерно та же – 3%. Вариантов печей очень много: отобычной, способной отопить помещение площадью до 30 м2, досложных усовершенствованных сооружений, включающих отопительный щиток и плиту,которые могут использоваться раздельно. В Беларуси в 1980х – начале 1990х гг.разрабатывались проекты индивидуальных жилых домов, где размеры кухни позволялиустановить печь.
Вжилье, которое должно было обеспечивать более высокий уровень комфорта,создавались достаточно сложные системы печного отопления. Характерно, что приналичии большого числа печей и каминов (усадебные дома помещиков, монастырскиекорпуса) строители в чердачном пространстве системой дымоходов собирали какможно большее количество каналов в одну дымовую трубу, выходящую наружу. Этопозволяло меньшее число раз прорезать дымовой трубой кровлю, что, безусловно,содействовало долговременному сроку ее эксплуатации. Здесь в полной мерепроявлялась присущая белорусской архитектуре комплексность приемов: решениеодной проблемы, в данном случае отопления, способствовало решению и другихзадач, стоявших перед строителями.
Повышениеуровня комфортности жилья и организация оптимальных систем отоплениядостигались одновременно, с обязательным учетом вопросов эстетики.Показательно, что одним из первых объектов проектирования в Беларуси в далекомХVІ в. был камин. Камины интересовали заказчиков, которые видели в них средствопридания индивидуальности и презентабельности наиболее важным помещениям, аархитекторам эти объекты предоставляли прекрасную возможность проявить свойталант.
Поэтому,даже оставляя в стороне блок мифологии и богатейшего наследия устного народноготворчества, так или иначе связанного с огнем и устройствами для его «приручения»,можно отметить в строительной культуре белорусов весьма уважительное отношениек таким элементам, как печи, и сделать следующие выводы:
1.Печи и камины всегда были важнейшими элементами не только решенияфункциональных вопросов, но и формирования внутреннего убранства жилища. Крометого, они обогащали духовную сторону жизни людей, что позволяет обратить на нихвнимание как на резерв для повышения эмоциональной составляющей современногоиндивидуального жилья.
2.Опыт организации систем отопления в жилых домах прошлого не потерял своегозначения и сегодня. Отопительные и отопительно-варочные печи продолжаютиспользоваться, правда, в основном в сельской местности, и при надлежащем уходеобеспечивают потребление местных видов топлива, что создает жилым домам спечами условия для определенной автономности существования.
Печь– наиболее мифологизированный и символически значимый предмет обихода. Наряду скрасным углом и столом Печь является одним из сакральных центров дома.
Характерсимволического осмысления Печи во многом предопределен тем, что поддержаниедомашнего огня и приготовление пищи были специфически женскими занятиями.Незаметная, подчас даже намеренно скрытая от мужчин повседневная деятельностьженщины протекает как бы в присутствии предков и под их покровительством. Внутреннееполое пространство Печи, может символизировать собой отверстияженского тела (лоно, рот).
Впротивовес красному углу, в котором хранятся иконы и человек как бы предстоитперед лицом Бога, Печь воплощает сакральность иного типа. В ней готовят пищу,на ней спят. а в некоторых регионах используют также и в качестве бани. С ней,по преимуществу, связана народная медицина. В связи с этим и символика Печи отнесенаглавным образом не к сфере ритуального или этикетного поведения человека, а кего интимной, жизни в таких ее проявлениях, как соитие,дефлорация, развитие плода, рождение и, с другой стороны, агония, смерть ипосмертное существование.
Печьиграет особую символическую роль во внутреннем пространстве дома, совмещая всебе черты центра и границы. Как вместилище пищи или домашнего огня онавоплощает собой идею дома в аспекте его полноты и благополучия и в этомотношении соотнесена со столом. Поскольку же через печную трубу осуществляетсясвязь с внешним миром, в том числе с , Печь сопоставима и сдверью и окнами. Печная труба – это специфический выход из дома,предназначенный в основном для сверхъестественных существ и для контактов сними: через нее в дом проникают огненный змей и черт, а из него вылетают наружуведьма, душа умершего, болезнь, доля, призыв, обращенный к нечистой силе, ит.п.
Символическуюфункцию Печь выполняет и в том отношении, что в ней готовится пища, т.е.природный продукт превращается в культурный объект, сырое – в вареное, печеноеили жареное, а дрова, в свою очередь, обращаются в пепел и дым, восходящий кнебесам.
Разныесимволические значения Печи актуализировались в зависимости от обрядовогоконтекста. Если в свадебном и родинном обрядах она символизировала рождающее женскоелоно, то в похоронном – дорогу в загробный мир или даже само царство смерти,подчас дифференцированное на ад и рай. Если в обрядах, призванных приобщитьноворожденного ребенка или купленное домашнее животное к дому, она обозначалаего средоточие, то в быличках о проникающих в дом огненном змее или черте с нейсвязывалась смертельная опасность для его обитателей.
Вобряде перепекания ребенка Печь символизирует одновременно и могилу, смерть, ирождающее женское лоно, причем засовывание ребенка в Печь призвано убитьболезнь и самого больного ребенка, чтобы возродить уже ребенка здорового.Соответственно разные значения получали одни и те же действия, совершаемые входе разных обрядов: когда заглядывали в Печь, вернувшись с похорон, то такимобразом хотели избавиться от страха перед покойником и тоски по нему; когда тоже совершала невеста, входя в новый дом, то этим она выражала пожелание, чтобыумерли родители ее жениха.
ВБелоруссии было принято, вынув хлеб или другую пищу из Печи, положить тудаодно, два или три полена. Делали это в основном для того, чтобы по ним на перейти через пекло, через огненную реку или канаву с кипящейсмолой. Известны, однако, и другие мотивировки: вынув хлеб из Печи, нужнобросить туда полено, чтобы хлеб не выводился, , т.е.не было голода в хате. На ночь в Печь клали полено и ставили горшок с водой,чтобы у Печи или у огня было что есть и пить.
Огоньв Печи осмыслялся как живое существо. Известен бродячий сюжет о разговоре двухогней. Один из них жалуется другому, что его хозяйка плохо за ним следит, исообщает, что собирается в виде наказания устроить пожар и сжечь ее дом.Несмотря на то что домашний огонь выполняет культурные функции, он сохраняетсвою связь со стихией небесного огня и при необходимости может противостоятьей. Например, в Вологодской губернии затапливали ПЕЧЬ, чтобы утишить грозу. Каксредство против грозы и других стихийных бедствий у славянских народовиспользовалась и печная утварь. При приближении градовой тучи выбрасывали надвор хлебную лопату или кочергу либо складывали их крест-накрест, чтобызащитить посевы от града.
Домашнийогонь непрерывно поддерживали в Печи и сохраняли ночью в виде горячих углей. Ихстарались не давать в другой дом – вместе с домашним огнем семью могли покинутьдостаток и благополучие. При переходе на новое местожительство переносили ссобой угли из старого жилища и вместе с тем переманивали домового. Вытирая во время эпидемий или эпизоотии, тушили все огни в селениии зажигали новые от живого огня.
Сдругой стороны, горение огня в Печи может символизировать протекание жизненныхпроцессов в человеческом теле. В любовной магии и магических действиях,направленных против воров, поддерживаемое в Печи пламя призвано зажечьвнутренний огонь, пожирающий человека. Процесс поддержания огня и приготовленияхлеба, и, в частности, действия с кочергой и хлебной лопатой, в загадках исвадебных обрядах осмысляются как супружеские отношения. Формирование плода вматеринской утробе также может уподобляться выпеканию хлеба, ср. украинское – о счастливом человеке, белорусское – о стариках, у которых родятся дети.
Когдакто-нибудь уходил из дома, Печь закрывали заслонкой, чтобы ему повезло в пути иего не поминали лихом оставшиеся дома. В Новгородской губернии закрывали Печь,садясь ткать, чтобы хорошо удалась работа. В Полесье хозяйка, вынув из ПЕЧИхлеб, закрывала ее заслонкой, иначе, по поверью, когда она умрет, у нее будетрот . При приближении грозы заслоняли трубу, чтобы черт илидругая нечистая сила не могли туда спрятаться и гром не ударил в хату.
Черезтрубу зовут пропавший в лесу скот в надежде, что он вернется обратно. ВСтрастной четверг хозяйка окликала скотину по именам через печную трубу, ахозяин, стоя на улице, отвечал за животных, чтобы летом они не заблудились влесу. В Новгородской губернии в Страстной четверг хозяйка открывала печнуютрубу и кричала в нее: . ВРовенской области шепчут заговор от укуса змеи в Печь, . В Житомирском районе рассказывают о случае, когда мать позвала черезтрубу сына, служившего в армии, после чего на того напала смертельная тоска. НаРовенщине полагали, что, когда человек умирает, нужно закрыть трубу и отворитьдвери, иначе душа вылетит через трубу и достанется черту. И, наоборот, вБрестской области при тяжелой смерти колдуна обязательно держали открытойпечную трубу, а то и разбирали потолок и крышу. Отворяли трубу и во время календарныхпоминок, чтобы через нее могли проникнуть души умерших.
При переездев новый дом – «Хозяйка в последний раз затапливает печь в старом доме -, вариткашу, заворачивает горшок в чистое полотенце и, кланяясь во все стороны,говорит: «Хозяин-батюшка, со жоной, со малыми робятами, поди в новый сруб, подив новый дом ко старой скотинушке, ко старым людям». Затем печь гасится, горшокс кашей переносится в новый дом, там зажигают впервые огонь в новой печи ив ней доваривается принесенная каша».
Обращает на себявнимание сочетание «нового сруба», «нового дома», «старой скотинушки», «старыхлюдей» в формуле приглашения домового. Но еще более интересным представляется обрядперенесения каши, символизирующий, как справедливо отмечает И.В. Карнаухова,«преемственность между старым и новым очагом». К этому следует добавить, чтоперенесение недоваренной каши и последующее ее доваривание на новом очаге – обрядисключительно высокой степени знаковости, органично сочетающийся с семантикойперехода, со всем комплексом действий по превращению не полностью освоенного восвоенное, готовое, культурное.
Очагновоселья
Другойкомплекс обрядов был связан с «оживлением» второго в ценностной иерархииэлемента дома – печи. П. Иванов приводит следующие данные об этом обрядена Украине. «Положуть у нову пичь жытной соломы и прутыки два або тры свяченойвербы, тоди пидуть до сусид, выпросять сирнычкив и запалять солому. Тодидывытьця у пичь на огонь: як огонь горыть ясно, то жыты буде весело; як темногорыть, то життя буде плохе, а як иде дым у хату, то буде у тш хати частоспорка и бойка миж хазяинамы и хазяйками» (Купянск). «Перед разведением огня вновой печке хозяйка берет хлебную лопату, делает ею над устьем печи знак крестаи говорит: «Господы, поможы в добрый час у новий печи топыты!». Повторяет этотри раза и ставит в печь новый, не бывший еще в употреблении горшок на огонь.Если горшок от огня не лопнет, то печь хорошо сделана, а если горшок дасттрещину, то печь перекладывают вновь (х. Егоровка). Первый раз в печи следуеттопить не соломой, а дровами, и ничего в ней не варить; но когда перегорят вней дрова, должно посадить в печь несколько хлебов (нечетное число, – четногочисла хлебов знающая хозяйка никогда не посадит в печь) и в один из них влепитсверху неперегоревший уголь. Если этот уголь, по вынутии из печи хлеба,окажется перегоревшим и даже превратившимся в золу, хозяева хаты будут иметь вовсем удачу, счастье; в противном случае, если уголь не перегорит? в эту хатухоть и не входи жить: «добра не буде». В Белоруссии «когда первый раз затопятновоустроенную печь в курной избе, тогда нужно всыпать девять жменик семя»,отчего стены покроются слоем глянца, к которому не будет приставатьвпоследствии копоть, а только наслаиваться новым глянцем».
Такимобразом, маркированными являются операции с передним углом (божница, стол) ипечью. Иными словами, прежде всего осваиваются оба центра жилища.