--PAGE_BREAK-- 1.3 Музыкальная структура свадебного обряда
Тема связи жизненного цикла тела и музыкального инструмента может быть поставлена более широко на материалах свадебного обряда, где музыкант(мужчина) мог исполнять ритуальную роль, являясь представителем рода жениха или даже в определенных случаях выступая его заменой.В музыкальной структуре свадебного обряда, в его западнорусской разновидности, инструментальная музыка, представляющая род жениха, находится в отношении дополнения к вокальной -песням и причитаниям, исходящим от рода невесты.
На Руси свадьбы игрались с давних пор.В каждой местности существовал свой набор свадебных ритуальных действий, причитаний, песен, приговоров. В зависимости от конкретных обстоятельств свадьба могла быть «богатой»- «в два стола» (и в доме невесты и в доме жениха), «бедной»-«в один стол» (только в доме жениха), «вдовьей», «сиротской».Словом, двух одинаковых свадеб быть не могло, и у каждого вступившего в брак оставалась в памяти своя, единственная в своем роде, свадьба.[2,219,115]
Но при всем бесконечном многообразии свадьбы игрались по одним и тем же законам. Сватовство, сговор, прощание невесты с родительским домом, свадьба в доме невесты, свадьба в доме жениха- вот те последовательные этапы, по которым развивалось свадебное действо.
Свадебный обряд начинался со сватовства.Присланные от жениха сват или сватья иносказательными приговорами, а затем и прямо объявляли о цели своего прихода.Родители должны были обдумать предложение, и если были согласны, то на сговоре закрепляли уговор о браке «рукобитьем», обсуждали день свадьбы и предстоящие хлопоты по совершению обряда.
На следующей, предсвадебной, неделе родители невесты готовились к свадьбе, а невеста, причитая, прощалась с родительским домом, со своей девической жизнью, с подружками.На девичнике подруги снимали с нее девичий головной убор, расплетали ей косу, вели в баню, где невеста «смывала» свое девичество.
На следующее утро в дом приезжал свадебный поезд с женихом.Гостей встречали, усаживали за стол, угощали. Вскоре выводили невесту и торжественно, на виду у всех собравшихся, передавали жениху.Отец с матерью благославляли молодых, после чего свадебный поезд увозил их к венцу.
После венчания свадебный поезд увозил невесту в дом жениха, где происходил продолжительный пир.Через несколько дней молодые должны были посетить родственников.[5,194,17]
На этом свадебный обряд завершался.Многие свадебные ритуалы по ходу свадьбы «пересказывались», «комментировались», «опевались» в песнях, причитаниях, приговорах.Весь этот комплекс свадебной поэзии создавал особую поэтическую действительность, свой сценарий действа.Этот поэтический сюжет свадьбы, отраженный в песнях и причитаниях, и представлен в данном разделе.
Поэтическая свадебная действительность отлична от того, что совершалось на самом деле, так сказать, от действительности реальной.Она трансформирует происходящие события; возникает фантастически-сказочный мир.Как в сказке все образы однозначны, да и сам обряд поэтически интерпретированный, предстает своеобразной сказкой.
Свадьба являясь одним из самых значительных событий человеческой жизни, требовала празднично-торжественного обрамления.И если прочитать по порядку все причитания и песни, то, углубившись в фантастический свадебный мир, можно почувствовать щемящую красоту этого ритуала.Останутся «за кадром» красочные одежды, гремящий колокольцами свадебный поезд, многоголосный хор «песельниц», заунывные мелодии причитаний, звуки гармоней и балалаек- но поэтическое слово воскрешает боль и высокую радость того праздничного состояния души.[5,194,21]
2 РУССКИЙ НАРОДНЫЙ ТЕАТР
2.1 Народное театральное искусство
Русская народная драма и народное театральное искусство в целом- интереснейшее и значительное явление национальной культуры.
Драматические игры и представления еще в начале ХХ века составляли органическую часть праздничного народного быта, будь то деревенские посиделки, духовное училища, солдатские и фабричные казармы или ярмарочные балаганы.
И всюду актеры находили множество благородных зрителей. Народные актеры в большинстве своем были профессионалами, это были особого рода любители, знатоки народной традиции, которая переходила по наследству от отца к сыну, от деда к внуку, от поколения к поколению деревенской молодежи допризывного возраста. Такие же традиции существовали в военных частях, квартировавших в провинциальных российских городках, на небольших фабриках и даже в тюрьмах и острогах.
Все эти сферы бытования не разделялись непроницаемой стеной. Это были как бы единая, подлинно народная, демократическая аудитория и один многосоставный актерский коллектив с общим репертуаром излюбленных пьес. Приходил со службы или с промыслов мужик и приносил в родное село полюбившуюся пьесу, выученную назубок или списанную тетрадку. Пусть он был в ней вначале всего лишь статистом- воином или разбойником, но знал ведь всю наизусть. И вот уже собирается группа молодежи и в укромном месте перенимает «выходку», учит роли. А на святках- «премьера». Ф.М. Достоевский в главе «Представление» «Записок из мертвого дома» описывает разыгранный арестантами в Омском остроге спектакль, преобразивший его участников. «У нас в отдаленных городах и губерниях действительно есть такие театральные пьесы, которые, казалось бы, никому не известны, может быть, нигде никогда не напечатаны, но которые сами собой откуда-то явились и составляют необходимую принадлежность всякого народного театра в известной полосе России… Я верить не хочу, чтоб все, что я потом видел у нас, в нашем острожном театре, было выдумано нашими же арестантами. Тут необходима преемственность предания, раз установленные приемы и понятия, переходящие из рода в род и по старой памяти».[6,286,101-102]
География распространения народной драмы обширна. Своеобразные театральные «очаги» собиратели наших дней обнаружили а Ярославской и Горьковской областях, русских селах Татарии, на Вятке и Каме, в Сибири и на Урале.
Любовь народа к театральным зрелищам и сила воздействия представлений были столь велики, что память о виденном хоть однажды в спектакле сохранялись на всю жизнь. Не случайно и сей день можно записать яркие воспоминания зрителей народных спектаклей более чем полувековой давности: описание костюмов, манеры игры, целые запомнившиеся сцены и диалоги, звучавшие в представлениях песни.
Более того, зрители, далеки о эстетики народного театра, испытали на себе его великое обаяние. Как увидит читатель, не все их оценки одинаковы, в некоторых сквозит ирония, не всегда схвачена важная для народа идея. Но глубокое эмоциональное воздействие отдельных образов и сцен было несомненным, будь то народный юмор или «высокая» романтика.
Вот как писал В.Я. Брюсов о представлении «ЦаряМаксимилиана» (см.приложение№1) в канун 1900 года под Москвой в исполнении рабочих фабрики Полякова: «Те места, которые уцелели с давнего времени, прекрасны. Наивность и торжествующая условность производят сильнейшее впечатление; «за сердце хватает» (как говорили прежде) при сцене, когда окованный «непокорный сын Адольф» поет:
Я в пустыню удаляюсь
От прекрасных здешних мест…»
Народная драма, вопреки мнению некоторых ученых,- естественные порождение фольклорной традиции. В ней спрессовался творческий опыт, накопленный десятками поколений самых широких слоев народа.
На поздних порах этот опыт обогатился заимствованиями из профессиональной и лубочной литературы и демократического театра.[6,286,235-236]
2.2 Формирование народных пьес в эпоху социальных и культурных преобразований
Формирование известнейших народных пьес произошло в эпоху социальных и культурных преобразований в России конца ХVIIIвека. С этого времени появляются и широко распространяются лубочные листы и картинки, которые были для народа и злободневной «газетной» информацией (сообщения о военных событиях, их героях), и источником знаний по истории, географии, и развлекательным «театром» с комическими героями- Петуховой Фарносом, разбитной блинщицей, «широкорожей» Масленицей (см.приложение№2).
Много лубочных картинок издавалось на религиозные темы- о муках грешников и подвигах святых, об Анике-воине и Смерти.
Позже чрезвычайную популярность в лубочных картинках и книжках получили сказочные сюжеты, заимствованные из переводных романов («Еруслан Лазаревич», «Бово Королевич»), и повествования о разбойниках — Черном Вороне, Фадее Дятле, Чуркине. Огромными тиражами издевались дешевые песенники, включавшие произведения Пушкина, Лермонтова, Жуковского, Батюшкова, Цыганова, Кольцова.
Продавцы лубочных книжек — офени — проникали в самые отдаленные уголки России. Лубочные картинки, продававшиеся с ХIХ века на всех ярмарках, были обязательным украшением крестьянской избы.[10,320,190]
На городских, а позже и сельских ярмарках устраивались карусели и балаганы, на подмостках которых игрались спектакли на сказочные и национальные исторические темы, постепенно вытеснившие ранние переводные пьесы. Десятилетиями не сходили с массовой сцены спектакли, восходящие драматургии начала ХIХ века, — «Ермак, покоритель Сибири» П.А. Плавильщикова, «Наталья, боярская дочь» С.Н. Глинки, «Дмитрий Донской» А.А. Озерова, «Двумужница» А.А. Шаховского, позже- пьесы о Степане Разине С. Любицского и А. Навроцкого.
Неоднократно переиздававшиеся в лубочных изданиях произведения, уведенные на ярмарках спектакли не могли не проявить на эстетические вкусы народа, расширили его сказочный и песенный репертуар.
Лубочные и театральные заимствования во многом определили своеобразие сюжетики и поэтики народной драмы. Однако они «легли» на древние игровые традиции народных игрищ, ряжения, особую исполнительскую культуру фольклора.
Прежде всего традиционной была приуроченность народных представлений. Повсеместно они устраивались на святки масленицу. Эти два коротких театральных «сезона» вмещали очень насыщенную программу. В годовом цикле календарных праздников святки и масленица исконно выделяются своей «театральностью». Древние обрядовые действа, в конце ХIХ — начале ХХ века уже воспринимавшиеся как развлечение и более того- озорство, совершались ряжеными. Особенно богаты драматическими играми ряженых святки. Публикуемые нами описания очевидцев святочных сборищ молодежи- посиделок- правдиво, несмотря на некоторую иронию или осуждение, передают особую атмосферу этого праздника.
В этой атмосфере были естественны шуточные сценки, приказы ряженых, непристойные, кощунственные слова, исполняемые на мотив церковных песнопений.
Древний смысл ряжения- магическое воздействие словом и поведением на сохранение, восстановление и увеличение жизненных плодоносных сил людей и животных, природы. С этим связано появление на посиделках голых или полуодетых людей, «клевание» журавлем девушек, удары жгутом, лопаткой, лаптями или палкой при «продаже» кваса, сукна, набойки и т.д.
В описании священника Преображенского из Вологодской губернии приведен очень полный перечень персонажей и сцен ряжения, где соседствуют страшилища «кикиморы» (древние символы мрака в облике древних старух) и «торгованы», т.е. купцы красным товаром, сопровождающие ярмарочный торг прибаутками; «кузнецы»и «рыбаки», «ревизор» и «рекрута».[10,320,256-257]
Столь же значительными и древними являются свадебные и особенно покойницкие игры, которыми посвящена специальная литература.
Генетически связанные с древнеславянскими похоронными обрядами, культом предков, покойницкие игры постепенно превратились в веселое представление, комическое воспроизведение эпизодов похорон. Самого бесстрашного из парней, согласившегося стать «мертвецом» («умраном»), одевали в саван и на досках вносили в избу, на поседки. Там начиналось «прощание» и «отпевание», сопровождавшиеся пением непристойных песен, шуточных причитаний и молитв. В конце действа «покойник» вскакивал и убегал, пугая присутствующих.
Пародийные песнопения представлены в нашем сборнике популярнейшими сюжетами фольклора. Такова известная по сказкам комическая церковная служба, во время которой поп и дьякон переговариваются о том, где спрятан табак, какие приношения несут прихожане. В других случаях использованы широко известные мотивы небылиц: поп попадает на небеса и видит там церковь, блинами крытую, образа на пряников; старуха, идущая на поминки, не помнит имени мужа.
Несколько особняков стоит описание проводов Масленицы с чтением «пачпорта». Общерусский обряд встречи и проводов Масленицы в виде чучела, колеса, сопровождаемого свитой, дополнен обычаем, характерным для Урала и Сибири. В описании сочетается древнее обрядовое действо «париться в бане» и чтение «пачпарта» большеносого барышника с исполнением «старины» про Кострюка.
К святочным и масленичным играм ряженых примыкают небольшие сатирические пьески «Барин», «Мнимый барин», «Маврух», «Пахомушка». Они-то, очевидно, и явились «мостиком» от малых драматических форм к большим. Популярность комических диалогов барина и старосты, барина и слуги была столь велика, что они неизменно включались и в представления «Лодки», а иногда и «Царя Максимилиана». [10,320,290]
2.3 Тематика народных драм
Тематика и проблематика крупных народных драм, являющих связи с литературными и лубочными источниками на всех уровнях, тем не менее сходны с другими жанрами фольклора. Об этом свидетельствует прежде всего ее основные персонажи- вольнолюбивой атаман, разбойник, храбрый воин, непокорный царский сын Адольф… В них народ воплотил свои представления о положительных героях, с глубоко привлекательными для их создателей чертами- удалью и отвагой, бескомпромиссностью, стремлением к свободе и справедливости.
В характеристике атамана разбойников, героя драмы «Лодка», совмещаются фольклорные легендарные черты неуязвимости- «мелкие духом ( т.е. дыханием) отдуваю»- и литературные реминисценции из «Братьев- разбойников» Пушкина. «Разбойничья» драма особенно любима народом за атмосферу романтической вольности, в которой была возможность существовать вне социальной иерархии общества, мстить обидчикам, восстанавливать справедливость. Однако не обходима драма и мрачных коллизий: постоянное ощущение опасности, неприкаянность разбойников, их «отверженность» были чреваты жесткостью.
Во многих версиях и вариантах «Лодки» присутствует мотив любви атамана к благородной пленнице, которая отвергает его притязания или предложение брака. В поединке гибнет защитник девушки (жених, брат)
Мотивы и ситуации народных драм «Лодка», «Шайка разбойников» широко известны не только в фольклоре разных народов, но и в литературе периода романтизма. Столь же актуальной для народа была проблематика драмы «Царь Максимилиан», в которой борьба за веру (злободневная в период борьбы церкви и государства с расколом) осмыслялась как стойкость в убеждениях, способность противостоять тирану.
Столь же любимы народом мнимопростодушные комические персонами, носители тех свойств национального характера, которые Белинский обозначил как «… лукавый русский ум, столь наклонный к иронии, столь простодушный в своем лукавстве». Слуга Афонька-малый, староста, докладывающий о делах в имении, изобличают глупость барина.
В комически осмеиваемым персонажам- барину, купцу- примыкают и интермедийные фигуры доктора-лекаря, из-под Каменного моста аптекаря (что служило синонимом отнюдь не гуманной профессии грабителя), и портного «на чужой покрой»: «кто бы сшил да скроил, а я бы денежки получил», т.е. такого же мошенника.[8,154,98]
Сценки разыгрываемые комическими героями, перекликались с лубочными сюжетами. Так, была широко известна картина «Барин в ресторане», где разорившийся «мнимый» барин, узнал цены и напитки, заказывает стакан холодной воды.
Поколения создателей и исполнителей народных драм выработали определенные приемы сюжетосложения, характеристик персонажей и стиля. Развернутым народным драмам присущи сильные страсти т неразрешимые конфликты, непрерывность и быстрота сменяющих друг друга действий. Так, допросы царем сына следуют один за другим, за последним из них немедленно следует вызов палача и приказ о казни. Призванный палач требует открыть «все кабаки и трактиры», угощает публику, вершит казнь и после краткого монолога кончает жизнь самоубийством.
Все это происходит без словесных пауз и промедления в действиях.
Этот динамизм развития действия отметила дочь художника В.Д. Поленова Е.В. Сахарова в своих воспоминаниях: «… развертывается странный, но яркий лубок. Спокойные, быстрые казне: раз, два и упал. Бас с черной бородой- дядя Костя Овчинников- мрачно гудит односложные реплики… Действие развертывается с лихорадочной быстротой. Вот на сцене дряхлый старикашка в сером кафтане, в седом парике. Хитренький, юродствующий морит со смеху зрителей».[8,154,120]
Отличительной чертой народной драмы являются выходные монологи ее героев. Развернутые самохарактеристики персонажей были свойственной т ранней русской драматургии, и вертепным пьесам, и сценкам ряжения. В народных пьесах встречаются устойчивые по набору элементов- формул выходные монологи, что, конечно, способствовало их легкому запоминанию и воспроизведению. Герой должен был рассказать, кто он, откуда прибыл, зачем явился, что собирается (может) делать. Зрителей не удивляла эта своеобразная «самореклама», ведь взаимных характеристик попросту не было. Особенность строения сюжета и образов героев связаны со спецификой народного представления. Оно происходило без сцены, занавеса, кулис, бутафории и реквизита- непременных компонентов профессионального театра. Действие развертывалось в избе, среди народа; не учитывающие в сцене актеры стояли полукругом, по мере надобности выходя вперед и представлялось публике. Перерывов в представлении не было. Условность времени и пространства- ярчайшая черта народного театрального действа. Оно требовало активного сотворчества зрителей, которые должны были вообразить, руководствуясь словами героев, место событий.
Мы уже обратили внимание на повторение в разных вариантах разбойничьей драмы комических сцен с барином, слугой, старостой, которые однако, текстуально различны. Следует сказать, что в живом бытовании не только действие каждой драмы было непрерывным, но и целые тексты различных драм часто соединялись, образуя устойчивые контаминации, иногда очень органичные (слуга оказывается членом шайки разбойников). Так достигалось эстетическое единство излюбленных народом тем- антибарской и разбойничьей. Обе они несли заряд социального протеста.
Соединение «высоких», трагических сцен с комическими присутствует во всех сюжетах и текстах драм, включая и «Царя Максимилиана». Это сочетание имеет важный мировоззренческий и эстетический смысл. В драмах происходят трагические события- царь Максимилиан казнит непокорного сына Адольфа, атаман убивает в поединке рыцаря, офицера; кончают самоубийством палач, прекрасная пленница. На эти события откликается, как в античной трагедии, хор. А следующая сцена отпевания и погребения героев, как правило, комическая. Она привносит разрядку напряжения, придает всему представлению двуединый характер. Так, разбойники в пьесе «Черный Ворон» «схватываю тела умерших за руки и за ноги и тащит вон с припевом «… пошла душа в рай, задела за край, хвостиком завиляла…».
Старик-гробокопатель, вызванный царем, разговаривает с ним прибаутками, а иногда издает непристойные звуки. Получив приказ захоронить убитых, «обирает и убивает» их тоже с прибаутками.[7,313,27-28]
Возникшая на стыке фольклорных и литературных традиции народная драматургия долгое время вызывала неприятия исследователей своей непохожестью на «классические» нормы фольклорной поэтики. Прежде всего это появляется в речевом стиле. Стиль народной драмы характеризуется наличием в нем разных слоев или стилевых рядов, каждый из которых по-своему соотносится с сюжетом и системой персонажей.
Так, главные герои изъясняются торжественной церемониальной речью, представляются, отдают приказы и распоряжения. В минуты душевных потрясений персонажи драмы произносят проникновенные лирические монологи (их иногда заменяет исполнение песни)
В диалогах и массовых сценах звучит бытовая событийная речь, в которой выясняются отношения и определяются конфликты.
Комическим персонажам присуща шутливая, пародийная речь. Актеры исполнявшие роли старика, слуги, доктора- лекаря, часто прибегали к импровизации на основе традиционных в фольклоре приемов обыгрывания глухоты, синонимы и омонимы.[7,313,150]
Особую роль играют в народной драме песни, исполнявшиеся героями в критические для них моменты или хором- комментатором совершающихся событий. Песни были своеобразным эмоционально- психологическим элементом представления. Они исполнялись большей частью фрагментарно, раскрывая эмоциональный смысл сцены или состояние персонажа. Обязательными были песни в начале и конце представления. Песенный репертуар народных драм состоит преимущественно из авторских популярных во всех слоях общества песен 18- 19 веков. Это и солдатские песни « Ездил белый русский царь», « Мальбрук в поход уехал», « Хвала, хвала тебе, герой», и романсы продолжение
--PAGE_BREAK--