Содержание
Введение
1 Начало советского периода развития науки
1.1 Научный потенциал в отраслевом секторе
2 Сталинизм и судьбы советской науки
2.1 Развитие науки в военноевремя
2.2 Наука после Сталина: реформа Академии 1954-1961 гг.
3 Советская наука в 70-х годах
Заключение
Список литературы
Введение
В 1917 году началсясоветский период развития науки. В отечественной историографии нет единойпериодизации развития советской науки в 1917 году по 1991 год. В большинстверабот советских, российских и зарубежных авторов, посвященных этой тематике, написанныхв основном во времена существования СССР. В эволюции науки в Советском Союзе выделяютчетыре основных этапа:
1) период становления (1917–1929);
2) период первых довоенных ипослевоенных пятилеток (1929–1955);
3) период НТР (1955–1985);
4) период советскойперестройки (1985–1991)
Каждому этапу развитиясоответствовали количественные и качественные изменения научно-техническогопотенциала, областей научного поиска, организационной структуры науки, а такжесамого понятия науки.
Уже с первых месяцевсуществования советской власти науке было отведено особое положение в планахразвития молодого государства. В декабре 1917 года появились первые указания,свидетельствующие о научном подходе к государственному планированию, о важностироли науки в построении нового общества, о необходимости разработки научно-техническойполитики. Задачи, которые решала в это время новая власть, были двоякими.
Как бы c одной стороны, требовалась полнаямобилизация всего научного потенциала для решения актуальных народно-хозяйственныхзадач это привлечение ученых и специалистов старой царской научной школы кнаучно-технической работе, создание нового научного потенциала из имеющихсячеловеческих и материальных ресурсов. С другой стороны, было необходимопостроение совершенно новой системы организации научных исследований, при которойони были бы наиболее эффективны. Задачи решались главным образом путем созданияисследовательских групп и научных коллективов, ядро которых составляли «старыеспециалисты». Ученые были взяты под особую опеку государства, одновременнопроисходил количественный рост научного потенциала, это отразилось в бурномросте вузов по стране. К 1922 году их численность увеличилась почти в два разапо сравнению с 1917 годом а также в росте численности студентов. Появились новыеуниверситеты в Костроме, Тамбове, Смоленске и других городах, происходил состороны государства рост финансирования науки.
Среди вопросов, связанных сперестройкой системы организации научных исследований, наиболее актуальными были:
1) сближение науки ипроизводства;
2) коллективная организацияисследовательской работы;
3) координация и центральноерегулирование научной деятельности.
Развитие и cтановление и советской науки проходило ипроходит под непосредственным руководством Коммунистической партии СоветскогоСоюза. Результатом этого, как показывает развитие науки, является всевозрастающее число признанных в советской науке основными криминологическими понятиями.Давайте же детально проверим гипотезу о том, что развитию советской наукимешала свобода творчества. Увы! Это уже было сделано и гораздо давно.
Цель работы: Описать процессы, происходившие при становлении советской науки.
Предмет исследования: Показать зависимость советской науки от тех событий, которые происходилив стране в период с 1917 года по 1970 годы.
1 Начало советского периода развития науки
Пристальное вниманиегосударственных органов привлекало сближение работы научных учреждений спроизводством. Власть должна была прежде всего ликвидировать историческисложившийся в России отрыв так называемой «чистой» академической науки отнепосредственных потребностей и запросов практики. В одном из циркуляров Наркомпросаза 1918 год сообщалось: «Переживаемый страной политический и социальный переворотвыдвигает задачу сближения науки с практикой жизни. Неотложная задача состоит втом, чтобы вводить в рабочую практику строгую струю научного опыта, освещатьсозидательную работу практических тружеников научной мыслью». Это требованиеотразилось в декрете Совнаркома о создании научно-технического отдела Высшегосовета народного хозяйства ВСНХ, который должен был стать основным звеном междунаукой, техникой и промышленностью. Он явился рабочим инструментом вовлечениянаучных учреждений в работу промышленности и положил начало созданиюспециальной системы научных исследований.
Другими важными вопросамиорганизационного характера были: «замена единичных усилий коллективным научнымтворчеством», организация науки как единого коллектива, в противоположностьсохранявшемуся в остальных странах мира индивидуализму, разрозненности ихаотичности научных исследований.[1]
Именно приоритетколлективной формы научных исследований был обусловлен, во-первых, сдвигами,происшедшими в самой структуре науки, связанными с последней научнойреволюцией, и во-вторых, чрезвычайной серьезностью хозяйственных проблем,которые без коллективных усилий не разрешимы. В это время происходилоувеличение численности научно-исследовательских институтов, которые сталиглавными научными учреждениями страны, отодвигая на второй план высшие учебныезаведения. С проблемой «широко организованных коллективных исследований» был неразрывносвязан вопрос о налаживании действенной системы координации научной деятельностии системы ее управления. Уже в 1917 году при Наркомпросе РСФСР было создано Управлениенаучными учреждениями. Задача, которую они должны были выполнять, была координациядеятельности научных учреждений и идеологическое руководство ими. Хотя на данномэтапе научные коллективы еще имели автономию в определении направлений исследованийи распределение финансовых средств, все остальные вопросы например, общее финансирование,материальное обеспечение, лежали уже на плечах организационно-хозяйственных структур,полностью контролируемых вышестоящими органами государства.
В 1918 году по 1921 год в Петроградебыли созданы Государственный физико-технический институт ГФТИ, директор А.Ф.Иоффе, Государственный оптический институт ГОИ, во главе с Д.С. Рождественским,Государственный радиевый институт ГРИ, директором которого являлся В.И.Вернадский, относящиеся к Главнауке Наркомпроса. В это же время в Москве созданыбыли Институт физики и биофизики при Наркомздраве директор П.П. Лазарев,Научно-исследовательский институт физики и кристаллографии при Московскомуниверситете директор В.И. Романов. Академия наук была представлена небольшимФизико-математическим институтом и Главной геофизической лабораторией. В товремя эти институты поначалу не играли заметной роли в советской физическойнауке.
В Нижнем Новгороде в этовремя начала разворачивать свою деятельность Нижегородская радио -лаборатория,которая в июне 1918 года была создана в Твери. В августе того же года она была переведенав Нижний Новгород.
Официальной датой ееоснования считается 2 декабря 1918 года, когда В.И. Ленин подписал «Положение орадио -лаборатории с мастерской». В этой лаборатории трудились такие ученые,как М.А. Бонч-Бруевич, В.К. Лебединский, П.А. Остряков, В.В. Татаринов, В.П.Вологдин, А.Ф. Шорин, О.В. Лосев. Основную задачу, которую перед ней ставили, былоналаживание отечественного электровакуумного производства и развитие радиотелефонии.Таким образом, в 1920 годах в советской физике возникла своеобразная системаисследовательских институтов, находившихся в основном за пределами какАкадемии, так и вузов и получивших значительную финансовую поддержку от наркоматов.Кcтати говоря,вывод этих институтов за рамки вузовской системы способствовал автономиинаучных исследований, поскольку в 1920 годах высшее образование было сильноидеологизировано. Многие исследователи того времени, считали, что это был периоднастоящего ренессанса отечественной науки. Развертывание научных кадров и всегонаучного потенциала в решении научно-практических задач и внедрение в жизньсамых передовых идей организации научных исследований того времени ни сколько незамедлили и не отразились на росте научной производительности и числарезультатов, полученных в этот период. Так, в области физики П.Л. Капица в 1920году, выдвинул идею определения магнитных моментов в атомном ядре, а А.А.Фридман разработал нестационарную космологическую модель. В области биологииН.И. Вавиловым был открыт закон гомологических рядов, наследственнойизменчивости и естественного иммунитета растений, Н.К. Кольцовым были развиты представленияо структуре генов, А.И. Опариным разработана теория происхождения жизни и т.д. Такимобразом, я считаю, что в первое десятилетие советской власти были заложеныосновы советской науки, так же созданы сети научных учреждений и центрыподготовки научных кадров. Наука перестала быть почти исключительно университетскойи академической, появился и начал стремительно расти отраслевой сектор науки, учреждалисьпервые институты, подведомственные ВСНХ. Это были органы, управляющие промышленностью.
Во второй период с 1929 годапо 1955 год, происходило активное включение науки в народнохозяйственнуюсистему и подчинение ее нуждам индустриализации, а в военное время, нуждамфронта. Произошел невиданный рост темпов научно-технической деятельности, научноисследовательских учреждений и численности научных кадров, на первый планвыдвинулись прикладные исследования и опытно-конструкторские разработки, асреди секторов лидерство по всем показателям перешло к отраслевой науке. Теперьсоздавались уже не отдельные институты, а отраслевая наука как упорядоченнаясеть институтов. Именно расцвет, а затем и полное доминирование отраслевойнауки стали характерным признаком данного периода. Так, в отраслях химии в 1930годах действовало 33 научно-исследовательских института, в горнорудном деле 14учреждений, в электротехнике 6 учреждений и в машиностроении 17 учреждений. Можносказать, что итогом этого периода стало создание сплошного фронта научногосопровождения производства, где к каждой отрасли и подотрасли и к каждому видупроизводственной деятельности соответствовало определенное звено отраслевойнауки это как институт, отдел, лаборатория.[2]
1.1 Научный потенциал в отраслевомсекторе
Принцип подчинения наукигосударству, целям народно-хозяйственного развития оказал огромное влияние наразвитие всех секторов НИОКР и на направление научных исследований. Вакадемическом секторе продолжался количественный рост, но в нем ужеглавенствовали институты, исследования которых имели практический характер(энергетика, геология, горное дело). Академическая наука становилась все болеевторостепенной, выдвигая на передовые рубежи отраслевую, которой предстоялостать самым крупным сектором НИОКР СССР. В то же время в высшей школепроисходило существенное сворачивание научно-исследовательской деятельности в связис ориентацией вузов на массовую подготовку специалистов для народногохозяйства. Учебные институты и университеты перестали быть теми флагманаминауки, которыми они были в дореволюционное время. По своему значению онисущественно отстали от академических научных учреждений и еще больше уступалиотраслевым. Концентрация научного потенциала в отраслевом секторепредопределила то, что большинство открытий и достижений этого периодапринадлежали именно ему, эти открытия в области ракетостроения и космонавтики,первое промышленное производство синтетического каучука, оборонные разработки,сыгравшие немалую роль в победе над фашистской Германией, достижения в области исследованияядерной энергии и ее использования в военных и мирных целях. В это же время всеболее возрастающая степень влияния государства на направления и характернаучно-исследовательской работы, проявляющаяся в жестком планировании,указаниях и контроле, способствовала резкому ограничению свободы научногопоиска, сворачиванию исследований в отдельных областях и даже физическому уничтожениюнесогласных с политикой государства ученых. Период НТР соответствует этапу послевоенногоподъема народного хозяйства и дальнейшего развития производства: примерные егограницы – от середины 1950 годов до середины 1980 годов. Это была стадия превращениянауки в непосредственную производительную силу, на которой она начала оказыватьрешающее влияние на промышленное производство. Наука и техника слились в единоетечение называемое, научно-техническим прогрессом. Грандиозныенаучно-технические достижения Советского Союза в этот период сделали его однойиз сильнейших научных держав мира, показав, что государственные приоритеты вобразовании и науке оборачиваются открытиями и успехами в технологии ипроизводстве. Среди наиболее ярких достижений были строительство первой в миреатомной электростанции в Обнинске и первого ледокола с атомной силовойустановкой, запуск первого искусственного спутника Земли и первого человека вкосмос, ознаменовавшие начало нового периода в жизни цивилизации, строительствопервого синхрофазотрона в Дубне, развитие лазерных технологий и многие другие.Начали в то время, развиваться новые отрасли промышленности это, электронная имикроэлектронная промышленность. СССР в 1951году имел одну из самых передовых вто время ЭВМ в мире. Развивалась атомная промышленность, производствосинтетической продукции, биотехнология и др. Советский Союз по показателямфинансирования науки, по количеству научных публикаций, подаваемых заявок наизобретения прочно удерживал второе и третье места в мире, а по количествузанятых в НИОКР — первое. Советский Союз по численности лауреатов Нобелевскойпремии в 1936 году по 1965 год был на четвертом месте, что говорит о признанииего достижений научной общественностью мира. В этой связи с этим, можно назватьимена нобелевских лауреатов П.Л. Капицы, Л.Д. Ландау, И.Е. Тамма, Н.Н.Семенова, П.А. Черенкова, И.М. Франка, Н.Г. Басова и А.М. Прохорова, а такжетаких выдающихся ученых, как А.Ф. Иоффе, Д.С. Рождественский, Л.И. Мандельштам,Я.И. Френкель, В.А. Фок, С.И. Вавилов, Г.С. Ландсберг, А.И. Алиханов, М.А.Леонтович, Д.В. Скобельцын, А.П. Александров, И.В. Курчатов, И.К. Кикоин, А.А.Андронов, Л.А. Арцимович, Н.Н. Боголюбов, В.И. Векслер, Я.Б. Зельдович, Ю.Б.Харитон и многие другие.
Проведение научно-исследовательскихработ в СССР и финансирование, осуществлялось по секторальному признаку.Основными секторами разработок и выполнения исследований оставались, конечно же,академический и отраслевой, вместе с заводским и вузовский. Секторы тогда имелисвои управленческие структуры, главными из которых были Академия наук СССР, ееотделения и филиалы так же, республиканские академии, отраслевые академии, медицинскихнаук, сельскохозяйственных и педагогических наук, промышленные министерства иведомства. В свою очередь, эти структуры находились в прямой подотчетности иподчинении Совету министров СССР, который принимал окончательные решения повопросам научно-технологической политики, приоритетных направлений научного иэкономического развития страны. Органами координирующую и совещательную роль вразвитии и планировании НИОКР играли Государственный комитет по науке и техникеи Госплан СССР. Наука СССР носила ярко выраженный технократический и военныйхарактер с преобладанием исследований в отраслевом секторе НИОКР. При этомнаибольшая доля финансовых ресурсов и научного персонала этого сектора быласконцентрирована на исследованиях оборонного комплекса. Кроме того, частьфундаментальных исследований, проводимых в академическом секторе, особенно касающихсяв области ядерной физики, физики высоких и низких температур и других отрасляхзнаний, прямо или косвенно оказывали влияние на создание новейших системоружия. По мнению ряда экспертов, советские достижения и разработки новых видовядерного оружия по уровню технологий опережали весь остальной мир более чем надесятилетие, а в области авиационной и космической техники не уступали ведущимвоенным державам. Вузовский сектор науки в этот период ее развития имел оченьмалое значение. Основная роль университетов заключалась не в проведении научныхисследований, а в подготовке специалистов для работы в других секторах, главнымобразом в отраслевом секторе.
2 Сталинизм и судьбы советской науки
Сталинизм, принесшийнеисчислимые беды народам, оказал пагубное влияние и на судьбы науки. Впредреволюционные годы русскую научную интеллигенцию вдохновляла вера вгрядущее обновление Родины, ее избавление от рабства и барства, в близостьвремен, когда восторжествуют свободный труд и свободная мысль. Хотя она не былаоднородной по своим социальным корням, отношению к власти, политическимориентациям и симпатиям. Ее представляли потомки из древних дворянских родов, икрепостных, и духовных лиц, и тех, кто был лишен права жительства в столичныхцентрах. Но при всех различиях в родословной она была исполнена предощущениемвеликих перемен, сулящих переустройство народной жизни на началах разума исоциальной справедливости.
Революция ознаменовала распадпрежних социокультурных структур. Часть интеллигенции, под впечатлением тягот икартин реальности с ее мрачно кровавыми отсветами восприняла ее как катастрофу.Но революция вовсе не означала обрыв исторической ткани. Напротив, происходившиесобытия были результатом длительного развития, которое им предшествовало и их подготовило.Россия не отвратимо пришла к революции, решавшей задачи, поставленные историей.Односторонне было бы рассматривать общественные катаклизмы только под угломзрения подготовивших их глубинных процессов в экономической и политическойжизни, оставляя без внимания духовную энергию народа, его творческий потенциал,его научную и техническую мысль, работа которой обусловила вскоре изменениеоблика страны.[3]
В грозной атмосферепредреволюционных лет, насыщенной флюидами грядущих потрясений, формировалисьтакие личности, как К.Э.Циолковский и В.И.Вернадский, П.А.Флоренский иМ.М.Бахтин, Л.С.Выготский и Е.Д.Поливанов, братья Вавиловы и В.Н.Ипатьев,А.Е.Ферсман и Н.Д.Кондратьев, А.А.Богданов и А.К.Гастев, А.Л.Чижевский и Н. К.Кольцов, А.В.Чаянов и Л.С.Термен, А.А.Любищев и Л.С.Берг и многие другие изтех, чье творчество определило уникальность ряда направлений будущей советскойнауки. При всех разнообразных их различиях роднил их духовный «знаменатель». Вситуации прорыва к новым социальным формам они остро ощущали резкое ускорениеритмов истории во всех проявлениях бытия человека в мире, в том числе и в миреидей. Созвучно этим ритмам зов будущего рождал их пионерские исследовательскиепроекты.
Многим они казалисьмечтателями с притупленным чувством реальности. В действительности, онипрозревали новую, пронизанную активностью человеческого духа, наукоемкуюреальность, движение к ноосфере. Их отличали универсализм порой даже и космизм,«планетарность» мышления, сопряженность «физического» естественнонаучного и«лирического» поэтического, верность «хладным цифрам» и тревожному биениючеловеческих сердец.
Огромный сплав, гуманизма сверой в мощь науки стал для них «магическим кристаллом», сквозь которыйвиделось грядущее величие страны, призванной повести за собой человечество. Этобыли, говоря словами Блока, дети «страшных лет России», энергия которыхсублимировалась в мощные взрывы научного творчества, в силу чего в 20-е гг. врусской науке занялась пора возрождения.
Ни в одной стране, как наша небыло тогда, на изломе двух эпох столь, самобытного множества людей науки,создавших особый культурный слой, в истреблении которого одно из величайшихпреступлений сталинщины, наряду с истреблением крестьянства, командиров КраснойАрмии и всей ленинской гвардии.
Не подсчитано, сколькоталантов было уничтожено, на тот момент и, конечно, мы никогда не узнаем,сколько их было задушено в зародыше, не успевших родиться и сказать свое словов науке. Мы не имеем возможности назвать их поименно: «Да отняли список и негдеузнать» сказала, когда то Ахматова. Но, по трагическим судьбам тех, кому выпалона долю вписать свое имя в летопись науки, можно составить представление о том,как работала адская машина репрессий.
Одни были сосланы, расстреляны,сгнили в лагерях, другие -затравлены идеологической инквизицией, третьи были загнаныв «шарашки», четвертые оказались без учеников, попавших в несметное число«врагов народа», пятые спасались бегством в эмиграцию. Перед намибеспрецедентный в истории человеческой культуры феномен репрессированной науки.
Автор этих строк услышал возражения,применив этот неологизм «репрессированная наука». Оппоненты заметили, чтоследует говорить о репрессированных ученых, о мартирологах, спискахрасстрелянных, сосланных, исключенных, их трагических биографиях. Но, в том тои дело, что объектом репрессий оказалось научное сообщество в целом, егоментальность, его жизнь во всех ее проявлениях.
Идти речь должна я думаю нетолько о репрессированных ученых, но и о репрессированных идеях и направлениях,научных учреждениях и центрах, книгах и журналах, засекреченных архивах. Однидисциплины запрещались, примером служит, генетика, психотехника, этология,евгеника, педология, кибернетика, другие, извращались, например, история. Третьи,деформировались, вся физиология была сведена к схоластически истолкованному учениюИ.П.Павлова, а в психологии было наложено вето на изучение бессознательныхдушевных явлений. В «незапрещенных» науках каралась приверженность теориям, накоторые падало подозрение в идеализме. А кто возьмется определить ущерб,который нанес сталинский диктат экономической науке? Под воздействиемидеологического диктата глубокие деформации претерпело все научное сообщество.Стремление противостоять этому диктату со стороны отдельных мужественных ученыхбеспощадно каралось. Когда один из лидеров московской математической школы,почетный член Академии наук Д.Ф.Егоров в 1930 году, отважился заявить: «Нечто-либо другое, а навязывание стандартного мировоззрения ученым являетсяподлинным вредительством», он был немедленно заклеймен журналом «Под знаменем марксизма»как реакционер, а затем выслан из Москвы.
Почти каждый раз, попыткивызволить деятелей науки из застенков путем обращения к власти крайне редкоприводили к успеху. Такие попытки предпринимались учеными с мировым именем как И.П.Павлов,П.Л.Капица, В.И.Вернадский. Тогда единицы удалось спасти и воспринималось это, какчудо. Само по себе выступление в защиту жертв сталинской инквизиции ставило подугрозу существование того, кто на это отважился. [4]
Гражданственность истреблялась.Крушились нравственные нормы, а с ними и высшая научная ценность называемая истиной,ибо истинным надлежало считать предписанное верховным Умом и егоидеологическими органами-щупалами. Критичность, служащая непременным условиемтворческого поиска, всегда ведущегося в условиях неопределенности и риска,становилась ненавистным качеством ученого.
Поэтому, мне кажется, говоряо репрессированной науке, следует понимать под ней не только все, что былопрямым результатом репрессий в смысле истребления людей, книг, убеждений,ликвидации наук и др. Репрессированными в определенном смысле оказывались такжеи те ученые, которые не попали в кровавую мясорубку. Большинство из них,подчиняясь партийно-бюрократическому диктату, с одной стороны, сохраняявосприимчивость к голосу научной совести, с другой, то время вынуждало их житьс расщепленным сознанием, двойной моралью. Феномен репрессированной науки имеетсвою историю, «вписанную» в историю страны и его укорененное в надежныхдокументах изучение было непременное условие воссоздания истории советскойнауки во всей ее полноте и доподлинности. До наших дней, эта историяизображалась односторонне, со множеством прочерков и пресловутых «белых пятен» иэто неудивительно так как авторы исторических описаний историографы, также детисвоего времени, подвластные его идеологическим императивам, определяющим ивидение прошлого. Они немалую внесли лепту в создание иллюзий об этом прошлом.
Так, Сталиным была отведенаисторикам науки важная роль в затеянной им кампании борьбы с «космополитизмом».Кампания предписывала фальсифицировать пути русской науки, отъединить ее отмировой, утвердив ее приоритет в любых начинаниях и открытиях. Тем самым такаядисциплина, как историография, призванная предельно честно отображать событиябылого, превращалась в компонент репрессированной науки.
Адекватно реконструироватьпрошлое отравленная сталинизмом историография не могла. Между тем, какизвестно, знание о прошлом служит непременным условием понимания не толькотого, откуда мы идем, но и с чем следует идти в будущее.
Этим и определяется внастоящее время перспектива разработки истории советской науки с новых позиций,позволяющих сохранить верность реальности. Любое обращение к историческойреальности сталкивается с необходимостью определить, каким образом зарождаетсяизучаемое явление, как оно трансформируется от одной стадии к другой. Вусловиях гражданской войны, голода, эпидемий, лишений, проявлений беззакония волнаэмиграции подхватила часть молодых умов, впоследствии прославивших за рубежомрусское имя таких как И.И.Сикорский, В.К.Зворыкин. Однако большинство людей науки,не оставили родину и на их долю выпали все тяготы начала новой эпохи в ееистории.
В первые после октябрьскиегоды прежняя профессура в подавляющем большинстве своем относилась к новойвласти если не настороженно, то враждебно. Но, среди нее было ядро, ставшеецентром консолидации молодых научных сил, притяжения энтузиастов, принявшихнародный выбор.
Крушение прежних социальныхустоев стало для них импульсом к творчеству во имя спасения русской культуры отгибели. «Мы считали Октябрьский переворот, вспоминал, профессор М.И.Неменов, огромнымстихийным процессом, который грозил не оставить камня на камне от нашей, и безтого бедной, культуры. Мы поэтому считали, что долг интеллигенции пойти рука обруку с Советской властью в деле восстановления и нового строительства. Только посвятиввсе свои силы созидательной работе, российская интеллигенция могла бы уменьшитьнеминуемую разруху, которую несет с собою всякая революция».
Похожие переживания, испытывалВ.И.Вернадский, который в 1918 году писал: «Надо употребить все силы, чтобы непрерывалась и усилилась научная и всякая культурная работа в России. Так же употребитьвсе силы, чтобы новое поколение отошло от отцов равно прекрасным и в народнойтолще, и в интеллигенции. И тут главная сила в научной работе». Наукарассматривалась как самая прочная связующая нить поколений, как сила,позволяющая сохранить в пожаре революции высшие культурные духовные ценностивсего народа — и его «толщи», и его интеллигенции, обеспечивая последующийпрогресс.
Именно этот, социальныймотив спасения своей Родины как цивилизованной страны подвинул профессора НеменоваВ.И. и его сотрудников на создание научного института, работа которого вышла настоль высокий уровень, «каким обладает не всякая европейская страна». Притом космополитизмом»исследования велись в немыслимых для западных ученых условиях. «Голодные,оборванные, окоченевшие от холода в нетопленных квартирах, не получая в течениеряда месяцев своего нищенского жалованья, часто падая в обморок от истощения,они крепко держали знамя нового института».
Такая картина былахарактерна, не только для неменовского Института рентгенологии и радиологии.Вскоре после революции наркома Луначарского посетил знаменитый невролог ипсихиатр В.М.Бехтерев, заявивший: «Считая, что Россия надолго, а может быть, инавсегда получает новый облик, хочу в этой новой России обеспечить продолжениеразвития той области, которой я отдал жизнь».
В те же годы, князь из родаРюриковичей Алексей Алексеевич Ухтомский, будущий академик, организует в Петроградепервый рабфак. Бехтерев и Ухтомский избираются депутатами Петроградскогосовета. Они принадлежали к той части интеллигенции, которая, невзирая налишения, на сложную социальную ситуацию, посвятила себя созидательной работе.Именно в этот период, на историческую арену вышло поколение, энергией которогобыли заложены краеугольные камни в фундамент советской науки.
Ее строительство, сталовозможным благодаря ленинской научной политике, к императивам которойотносилось сотрудничество с интеллигенцией, считавшейся буржуазной, стало быть,иной по своей классовой природе, чем воюющие на стороне революции народныемассы.
Вопрос об интеллигентах-специалистах«спецах», по тогдашней терминологии выступал во всех сферах жизнедеятельностирождавшегося в огне и крови гражданской войны государства. Ленин настаивал навозможно более энергичном привлечении «спецов» к деятельности государственныхучреждений, решительно осуждая популярное среди коммунистов недоверие к ним как«классово чуждому» социальному слою и их преследование.
Опыт гражданской войны,говорил о важной роли военных специалистов в строительстве и успехах КраснойАрмии, хотя в отдельных случаях среди них оказались предатели. Напоминая обэтом, Ленин писал: «Спеца» военного ловят на измене. Но, военные спецыпривлечены все и работают. Луначарский и Покровский не умеют, ловить своихспецов и, сердясь на себя, срывают сердце на всех зря». Речь шла одифференцированном подходе к профессуре, в среде которой многие предпочлисаботаж.
Процесс бюрократизации приобрелв годы сталинщины невиданные в истории масштабы. Научная бюрократия, изначальновраждебная инакомыслию, подавляя свободу творчества, культивировала «спокойноеи застойное» мышление. Прошло то время, когда лица, на которых была возложена реализациянаучной политики, исповедовали идею непосредственной связи между наукой иреволюцией.
Открывая в 1921 году, Первыйвсероссийский съезд научных работников, Луначарский сказал: «Немыслимо себепредставить истинную науку, отделенную от революции, и революцию — от науки,ибо очень много существенных общих признаков в научном и революционном искании:свобода исканий, свобода методов, свобода творчества, смелый и решительныйанализ и эксперимент — как моменты присущие всякой творческой науке. Те же моментыприсущи революции».
Этот дух свободного поиска,прорывов в неизведанное, пронизывая жизнь народа в сфере социальноготворчества, изменял ситуацию в научном сообществе. Конечно, же его деятельностьнуждалась в государственной поддержке, и она оказывалась в первые жепослеоктябрьские годы, начиная от пайков и окладов, делавших быт ученых болеесносным, чем у остальных граждан, и до организации новых исследовательскихцентров, снабжаемых валютой для закупки приборов.
Не скупилось государство врасходах на науку и в последующие времена. Однако из научного сообщества вытравливалсятот дух свободы исканий и устремленности к дерзновенным решениям, которыйнекогда роднил революцию и науку. Эффектом такого родства был стремительныйподъем советской науки на рубеже 20-х годов.
В 1923 году академик Вернадский,немало испытавший, вплоть до тюремного заключения, писал из Парижа: «Мнехочется коснуться положения науки в России. Мне кажется, здесь имелось в видузарубежье не сознают огромного дела культурного, которое сделано. Сделано при страданиях,унижениях, гибели и т.д. Центр мысли и научной работы не в эмиграции, а вРоссии». Правомерно ли считать, что уже в тот период, когда на тех, ктозанимался наукой, выпали страдания, унижения, гибель, зародился феноменрепрессированной науки?
Известны, конечно, не все, аотдельные прецеденты преследования ученых в 1920 году по 1921 год за участие вконтрреволюционных организациях. Под суд ревтрибунала попали зачисленные вчлены московского «Тактического центра» биолог Н.К.Кольцов, экономистН.Д.Кондратьев и другие, которых тогда же амнистировали. Трагично завершилось Петроградское«дело Таганцева». Большая группа профессоров, инженеров и преподавателей быларасстреляна по обвинению в организации заговора с целью реставрации буржуазно-помещичьейвласти.
Сейчас появились публикациио том, что это дело сфабриковано Петрогубчека. Но не могу не видеть различиймежду ним и процессами, вскоре инспирированными Сталиным соответственно хорошопродуманной, как и все, что им делалось программе, которой был придан характерстратегической политики Коммунистической партии и Советского государства.
Формула о «реставрациибуржуазно-помещичьей власти» как главной цели вредительства, шпионажа, террора,диверсий и других государственных преступлений, в которых «признавались» жертвывсех процессов — от «Шахтинского дела» до «правотроцкистского блока» — имели вэтом случае иной социально-исторический смысл, чем в обвинительном заключении,составленном по делу Таганцева Семеновым и другими петроградскими чекистами. Можносказать с уверенностью что это, конечно, ни в коем случае не служит«историческим» оправданием истребления невинных людей, которое при любыхусловиях безусловно преступно.
Несколько профессоров,казненных на основании показаний Таганцева, были привлечены по этому делу заучастие в контрреволюционном заговоре. Их причастность к науке являлась cлучайным признаком. С началом жесталинских репрессий первыми жертвами стали представители технической и научнойинтеллигенции «Шахтинское дело», «Промпартия», «Трудовая крестьянская партия»,попавшие в разряд государственных преступников именно из-за своейпринадлежности к этой социальной прослойке.
Это были начальные «опыты»фабрикации злодеяний, будто бы совершаемых «классово чуждыми» элементами, накоторые возлагалась ответственность за просчеты в народнохозяйственномстроительстве.
Страна нуждалась внаучно-технических кадрах в период развернувшегося грандиозного строительства имногие «вредители», несмотря на суровые приговоры, использовались какспециалисты. Затем их начнут собирать в «шарашки», единственные в своем родеучреждения подневольного творчества, каких наука и техника не знали за всю своюисторию.
Одним из первых подобныхучреждений стало «Особое конструкторское бюро» на Лубянке, в Главном здании ГПУв Москве, где проектировался известный Беломорско-Балтийский канал. Посколькууказанный канал, для которого потребовались в огромном количестве «косточкирусские», да и не только русские, не мог быть проложен безинженерно-технических решений, ГПУ устремилось на поиски специалистов, которымнадлежало приписать вредительство и другие политические преступления, служащиеоснованием загнать их в ГУЛАГ.
Ученых, техников испециалистов по ирригации и водным сооружениям нашли в Средней Азии. Проводили ихчерез «тройки», осудили и привезли в Москву, превратив в такую же даровуюрабочую силу, как раскулаченных крестьян, на костях которых, под предлогомперековки, и был воздвигнут канал им. Сталина. Позорным явилось, издание подруководством Горького насквозь фальшивой книги об этом канале в серии «Историяфабрик и заводов» в 1934 году.
Наряду с карательнымиорганами на службу репрессивной научной политике была поставлена философия, изкоторой вытравлялся творческий и критический дух марксизма. Начало этой службы датировалосьв 1922 году, когда стал выходить журнал «Под знаменем марксизма», страницыкоторого были испещрены изощренной бранью в адрес естествоиспытателей,обвиняемых в идеализме. К идеалистам относят как западных, например, Эйнштейн,так и отечественных исследователей таких как Берг, Ферсман, Вернадский.Вернадскому, например, инкриминировалась попытка «подвести новый фундамент подразрушающееся здание буржуазной метафизики».
Казалось бы, «брань на воротуне виснет», и научное сообщество, занятое созидательным трудом, моглоигнорировать кликушество невежд. Тем более что партийно-государственные органыв период нэпа не вмешивались в профессиональные дела академических учреждений.В процитированном выше письме Вернадского, где говорилось, что центр научной работыне в эмиграции, а в России, читаем такие строчки: «Русская Академия наук –единственное учреждение, в котором ничего не тронуто. Она осталась в старомвиде, с полной свободой внутри. Конечно, это свобода относительная вполицейском государстве, и все время приходится защищаться».
2.1 Развитие науки в военное время
«Сороковые, роковые», — сказал известный поэт, участник Великой Отечественной войны, о первой половине«сороковых». Но для идеологической атмосферы советского общества роковойоказалась и вторая половина этого десятилетия.[5]
Цена победы, это конечно же узловая проблема истории Войны. Однаконаша историография все еще сводит дело лишь к значению победы. Не изжиты пока иизвестные по военным временам представления, «какая война без жертв», «войнаспишет все», «победителей не судят». Какие бы жертвы не были, великие умы тоговремени, высказывающие своё, непохожее на мнение правящих верхов мнение, илипростой солдат отдавший свою жизнь за будущее своей родины или вообще простойчеловек. И хотя сегодня уже трудно кого-либо убедить в том, будто не было грубыхпросчетов руководства СССР накануне и в ходе войны, неоправданных репрессий вотношении работников науки и интеллигенции, мы нередко все еще пытаемсяобъединить добро и зло в ее истории под высокими словами «героическое итрагическое». Наука оказала исключительную роль и исключительное мужество армиии народа, их способность превзойти противника в науке, технике и военномискусстве. До сих пор, неизвестны точное число погибших военнослужащих, умершихв лагерях ученых, расстрелянных оппозиционеров. Хотя в годы ВеликойОтечественной войны именно наука внесла значительный вклад в развитие оборонногопотенциала СССР. Во второй половине 1941 года на восток были эвакуированы 182члена корреспондента АН СССР, 76 научно-исследовательских институтов, в составекоторых работали 118 академиков и тысячи научных сотрудников. Их деятельностьнаправлял Президиум Академии наук, перебазированный в Свердловск. В городеСвердловске, в мае 1942 года на общем собрании академии были обсуждены задачи,вставшие перед учеными в условиях войны. Ведущими направлениями научных исследованийявились разработка военно-технических проблем, научная помощь промышленности,мобилизация сырьевых ресурсов, для чего создавались межотраслевые комиссии икомитеты. Так, в конце 1941 года была создана комиссия по мобилизации ресурсов Урала,курирующая также запасы Сибири и Казахстана. В главе комиссии стояли академикиБайков А.А., Бардин И.П., Струмилин С.Г., Павлов М А. и др. В тесномсотрудничестве с инженерами, ученые нашли методы очень быстрой, можно сказать скоростнойплавки металла в мартеновских печах, литья стали высокого качества, полученияпроката нового стандарта. Несколько позднее специальная комиссия ученых воглаве с академиком Е.А. Чудаковым внесла важные предложения по мобилизацииресурсов Поволжья и Прикамья. Благодаря ученым геологам А.Е. Ферсману, К.И.Сатпаеву, Обручеву В.А. и другими учеными, были разведаны новые месторожденияжелезной руды в Кузбассе. Были найдены новые источники нефти в Башкирии, так жеместорождение молибденовых руд в Казахстане. Значительным был вклад ученых математиковП.С. Александрова, С.Н. Бернштейна, И.М. Виноградова, Н.И. Мусхелишвили.Активно трудились на оборону физики А.Ф. Иоффе, С.И. Вавилов, П.Л. Капица, Л.И.Мандельштам, химики Н.Д. Зелинский, И.В. Гребенщиков, А.Н. Несмеянов, А.Е.Фаворский, Н.Н. Семенов. Ученые А. П. Александров, Б.А. Гаев, А.Р. Регель идругие успешно решили проблему противоминной защиты кораблей. В 1943 году была разработанатехнология выделения плутония из облученного урана. Осенью 1944 года подруководством академика И.В. Курчатова был создан вариант атомной бомбы со сферическимподрывом «внутрь», а в начале 1945 года был пущен комбинат по производствуплутония.Ученые Советского союза, достигли в то время значительных успехов вобласти биологии, медицины и сельского хозяйства. Они находили новыерастительные виды сырья для промышленности, изыскивали пути повышения урожайностипродовольственных и технических культур. Так, в восточных районах страны было всрочном порядке освоено возделывание сахарной свеклы. Огромное значение имеладеятельность ученых медиков таких как, Н.Н. Бурденко, А.Н. Бакулева, Л.А.Орбели, А.И. Абрикосова, в том числе С.С. Юдина и А.В. Вишневского и других,вводивших в практику новые способы и средства лечения больных и раненых воинов.В.К.Модестов доктор медицинских наук сделал ряд важных оборонных изобретений, втом числе замену гигроскопической ваты целлюлозной, использование турбинного маслакак основы для изготовления мазей и другого материала. Необходимым условием успешногоразвития народного хозяйства страны явилась непрерывная подготовка новых кадровв вузах и техникумах. В 1941году число вузов уменьшилось с 817 тыс. до 460тыс., прием в них сократился вдвое, численность студентов уменьшилась в 3,5раза, а сроки обучения составили от 3-х до 3,5 лет. Однако к концу войнычисленность студентов, особенно в результате возросла при приеме женщин и приблизиласьк довоенному уровню. [6]
В годы войны, хотя и было очень тяжело, плодотворно трудились создателиоружия и военной техники. Особое внимание уделялось совершенствованию качестваартиллерийских систем и минометов. В этой области большая заслуга принадлежит учеными конструкторам В. Г. Грабину, И. И. Иванову, М. Я. Крупчатникову, и другим.Успехи же в производстве стрелкового вооружения были достигнуты при ведущейроли конструкторов Н. Е. Березина, В. А. Дегтярева, С. Г. Симонова, Ф. В.Токарева, Г. С. Шпагина. Так же cоветским ученым удалось во много раз сократить сроки разработки и внедренияновых образцов вооружения. Так, хорошо зарекомендовавшая себя как 152-я гаубицабыла сконструирована и изготовлена в 1943 году за 18 дней, а массовый выпуск ееосвоен за 1,5 месяца. Где такое было видано! Около половины всех типовстрелкового оружия и подавляющее количество новых образцов артиллерийских систем,состоящих на вооружении в действующей армии в 1945 году, были созданы и пущеныв серии за время войны. Калибры танковой и противотанковой артиллерииувеличились почти вдвое, а бронепробиваемость снарядов примерно в 5 раз. СССР превосходилГерманию по объему среднегодового выпуска полевой артиллерии более чем в 2раза, минометов — в 5 раз, противотанковых орудий — в 2,6 раза. Усилиямисоветских танкостроителей, особенно рабочих и инженеров уральского“Танкограда”, сравнительно быстро было преодолено преимущество противника вбронетанковой технике. К 1943 году стал нарастать перевес советских ВооруженныхСил в танках и самоходно-артиллерийских установках. Отечественные танки и САУпо своим боевым характеристикам значительно превосходили зарубежные аналоги.Огромная заслуга в их создании принадлежала Н.А. Астрову, Н.Л. Духову, Ж. Я.Котину, М. И. Кошкину, В.В. Крылову, Н.А. Кучеренко, А.А.Морозову, Л.С.Трояновуи другим. Со второй половины 1942 года неуклонно наращивался выпуск самолетови авиадвигателей. Самым массовым самолетом советских ВВС стал штурмовик Ил-2.Большинство советских боевых самолетов превосходили по своим характеристикамсамолеты германских ВВС. Во время войны в серийное производство поступили 25моделей самолетов (включая модификации), а также 23 типа авиадвигателей. Всоздание и усовершенствование новых боевых машин внесли вклад авиаконструкторы,М.И. Гуревич, С.В. Ильюшин, С.А. Лавочкин, А.И. Микоян, В.М. Мясищев, В.М.Петляков, Н.Н. Поликарпов, П.О. Сухой, А.Н. Туполев, А.С. Яковлев, создатели авиамоторов,В. Я. Климов, А. А. Микулин, С. К. Туманский.
2.2 Наука после Сталина: реформа Академии 1954-1961 гг.
В 1945 году Капица былпривлечен к созданию ядерного оружия. Однако из-за конфликта с Л.П. Берией,курировавшим атомный проект, он был отстранен от осуществления ядерныхисследований, лишен должности директора Института физических проблем. Послеареста Берии Капица, пытаясь выйти из опалы, написал несколько писем Хрущеву иМаленкову с рядом предложений по улучшению научной работы в СССР. Одно из писембыло посвящено вопросу о «связи науки и практики».
В письме Хрущеву от 12апреля 1954 году, Капица попытался обосновать тезис, который противоречилпринятым в то время нормам понимания этого вопроса и предыдущим публичнымвыступлениям самого Капицы. Ссылаясь на утверждение, что наука должна «разрешатьнасущные трудности, стоящие перед нашим хозяйством», как на общепринятуюмарксистскую интерпретацию социальной функции науки, Капица писал, что, «конечно,наука должна это делать, но это не главное… Передовая наука не идет на поводуу практики, а сама создает новые направления в развитии культуры и этим меняетуклад нашей жизни». Для подтверждения этой мысли Капица использовал пример достиженийв области ядерной физики, «вспомним, как многие годы пренебрежительноотносились у нас практики к научным работам по атомному ядру, так как не виделив них реального и быстрого выхода в жизнь. Если науку развивать по рецептуузкого практицизма.., то никогда бы человечество не могло найти путей к использованиюатомной энергии». Поэтому, утверждал Капица, необходимо в первую очередь«поднять на щит фундаментальные теоретические научные проблемы».
Помимо этого утверждения,нарушавшего тогда принятые в сталинские годы правила оценки эффективностинаучной работы, письмо Капицы содержало еще одно «неортодоксальное» предположение.По его мнению, развивать «фундаментальные теоретические» направления наукиособенно важно потому, что советские ученые значительно отстают в этих областяхот западных исследователей. В качестве средства, которое могло бы помочьразрешить эту трудность, Капица предлагал провести некоторые мероприятия пореорганизации советской науки. Одновременно он пропагандировал свои достаточнохорошо известные идеи о лидерстве в науке, роли научного сообщества иорганизации исследований в «передовых» научных областях. В конце письма Капицанедвусмысленно заявлял о том, что советская наука нуждается в более продуманныхусловиях научной работы, чем те, которые существуют у нас сейчас.
Письма в ЦК илинепосредственно генеральному секретарю были одним из наиболее распространенныхспособов привлечь внимание политического руководства к той или инойорганизационной проблеме. Конечно же, такой способ воздействия на практикупринятия решений, касающихся развития науки, приобрел в конце 1940-х в начале1950-х годов массовый характер. Отдел науки ЦК был завален такими письмами, нотолько некоторые из них находили отклик в партийных кругах.
В это время партийное руководствостраны готовило ряд широких кампаний по реформированию системы государственногоуправления. Помимо личного авторитета П.Л. Капицы, у членов ЦК был дополнительныймотив обратить особое внимание на его письмо. Это было обусловленосоперничеством в борьбе за власть, что выразилось в конъюнктурной борьбепартийного аппарата, во главе которого стоял Хрущев, против государственнойадминистрации, возглавляемой Маленковым. Подтверждением тому, что ЦКдействительно придавал серьезное значение этому письму, а не просто «отписался от«назойливого академика» да, такое случалось, можно считать то, что на заседаниеПрезидиума Академии специально был послан представитель отдела науки ЦК А.Черкашин, который даже составил краткую стенограмму обсуждения. Обсуждениесостоялось 4 июня 1954 году, Предложение Капицы получило спорную оценку состороны членов Президиума. С одной стороны, они были согласны с тем, чтофундаментальным вопросам науки уделяется недостаточно внимания, с другой,предложение «поднять на щит фундаментальные теоретические проблемы» всепосчитали недостаточно обоснованным. Однако второй тезис Капицы о том, чтонеобходимы «более продуманные условия научной работы, чем те, которыесуществуют у нас сейчас», получил полное одобрение. Большинство членов Президиуматак или иначе высказались по этому поводу. В итоге было принято решениеподготовить документ, обосновывающий необходимость организационныхпреобразований в Академии наук. Такое решение Президиума, принятое припосредничестве ЦК, могло означать, что в середине 1954 году партийныеруководители не проявляли серьезного интереса к содержательной стороне реформыАкадемии. Реорганизация привлекала их лишь постольку, поскольку она позволялапутем «перетряхивания» штата управленческого аппарата добиться нужногов отношениях с властью перевеса сил. Для них было важнее начать какую бы то нибыло реорганизацию, по возможности оставаясь на прежних идеологическихпозициях. Конкретные вопросы реформы были оставлены на доработку самим ученым.
В середине 1954 года создаетсянесколько комиссий по проверке подразделений академии с общей направленностьюна пересмотр штатного расписания и децентрализацию управления Академией. Средимножества комиссий, работавших примерно в одном стиле поменять системууправления, но не касаться идеологических вопросов, отчетливо выделяется одна комиссияпо вопросам ядерной физики. Ей предписывалось дать оценку плананаучно-исследовательских работ, выполняемых под контролем Ученого совета припрезиденте Академии наук СССР. Комиссия была составлена главным образом изфизиков, участвовавших в атомном проекте.
В 1955 году по 1956 год НесмеяновА.Н. попытался обосновать отставание Советского Союза в области внедрения,исходя из тех предпосылок, которые были предложены Капицей и физиками ядерщиками,распространив их не только на ядерную физику, но и на всю советскую науку вцелом. Академия каждый год и каждую пятилетку готовила список главных научныхтем. Это было плановой работой. Однако только в 1955 году к этому списку былосоставлено объемистое приложение «Важнейшие задачи развития науки в шестойпятилетке» и, что заслуживает особого внимания, к нему прилагалась секретнаязаписка «Организация научно-исследовательской работы в СССР и главныхкапиталистических странах». На последнем документе стояли подписи президентаАкадемии А.Н. Несмеянова, председателя Государственного комитета по новойтехнике В.А. Малышева и министра высшего образования СССР В.П. Елютина. Это тринаиболее влиятельных лиц в системе советского научного истэблишмента.
Реформа Академии наук СССР1961 года, это сложное историческое явление. В статье мы сосредоточили вниманиеглавным образом на том, как сами советские ученые видели и понимали причиныреформы и пути ее реализации. Мы почти тогда и не принимали в расчет внешнихсоциальных факторов, к числу которых следует отнести и аппаратную борьбуХрущева против Маленкова и Молотова и реструктуризацию в 1950-х годах системыгосударственного управления в целом и смену внешнеполитического курса СССР и динамикусамоопределения ЦК в наиболее влиятельный политический орган страны,импульсивность самого Хрущева в решении некоторых важных политических вопросови т.д.
Руководители крупных научныхучреждений СССР действовали в сложном мотивационном поле, включавшем собственнонаучную аргументацию, конкретную ситуацию властных отношений, тенденцииизменения внешней и внутренней политики, специфику личных отношений между ученымии партийными руководителями. Нам пришлось мириться с неизбежным в данном случаеупрощением, связанным с переходом от конкретного, неисчерпаемого во всехсмыслах исторического события к модели, в которой рассматривается и оцениваетсятолько один содержательный предикат: взгляд на реформу «изнутри»советского научного сообщества.
Если говорить о реформе,ориентируясь на «взгляд изнутри», то следует признать, что в начале 1950-хгодов, советские ученые вполне отдавали себе отчет в недостатках ипреимуществах советской системы организации научных исследований и были готовык тому, чтобы начать если не реформу, то ряд мероприятий по усовершенствованиюорганизации советской науки. Однако мнения отдельных групп ученых по поводуконкретных путей осуществления реформы сильно отличались друг от друга. Очень острыетогда разногласия возникали в вопросах взаимоотношений между фундаментальными иприкладными исследованиями. Когда мероприятия по улучшению работы Академии наукСССР были вынесены на открытое обсуждение научной общественности, академическаяаудитория раскололась на два вражденых лагеря. Первый был представлен главнымобразом физиками из атомного проекта и противниками мичуринской биологии из Отделениябиологических наук а второй, инженерами Отделения технических наук.
Представители обеих сторон вполной мере использовали предыдущий опыт сотрудничества с властями. Инженеры стоялина позициях утилитарной полезности науки и приоритетного развития в академииприкладных направлений исследования. Физики настаивали на том, чтобы Академия сосредоточилась,главным образом, на решении фундаментальных проблем. Позиция Президиума во главес президентом Академии А.Н. Несмеяновым заключалась в том, чтобы найти разумныйкомпромисс между этими полярными точками зрения. Несмеянову удалось добитьсяпризнания со стороны ЦК особого статуса и независимости фундаментальныхисследований до прикладных. Конечно, следует, особо отметить, что Несмеяновникогда не настаивал на выводе из состава Академии институтов прикладногопрофиля. С его точки зрения, вопросы сотрудничества между инженерами и ученымидолжны были регламентироваться не Уставом Академии, а конкретнымиобстоятельствами решения той или иной научной задачи.
Хотя при внесениипредложений по усовершенствованию работы Академии Несмеянов постоянно ссылалсяна опыт физиков-ядерщиков, своего главного союзника он видел не в радикальнонастроенных представителях Отделения физико-математических наук, а в лицеОтдела науки и вузов ЦК. Открытая на тот момент критика существующих методовидеологического контроля науки, которая проскальзывала в высказываниях физиков,могла погубить здоровые начинания в Академии, как это было, кстати сказать, среформой советских вооруженных сил, проводившейся примерно в тот же периодмаршалом Г.К. Жуковым. Жуков, являясь тогда министром обороны, без согласия ЦКиздал несколько приказов, которые ослаблявших влияние руководящих органовпартии в армии, что в конечном итоге привело к обратному результату к усилениюидеологического контроля в армии и отстранению самого Г.К. Жукова от должностиминистра.
Решающим событием для началареорганизации Академии была смерть Сталина в 1953 году и решающим событием длязавершения академической реформы. Это было выступление Н.С. Хрущева на июньскомпленуме ЦК КПСС в 1959 году. Хотя решение о разделении фундаментальных иприкладных наук принималось Хрущевым самостоятельно, альтернативы выбора былисконструированы академической аудиторией в условиях конфликта междусторонниками приоритетного развития фундаментальных исследований и инженерами. Былоочевидно, что восприятие Хрущевым ситуации академической реформы формировалосьпод влиянием идеи административного дробления управления экономикой черезсовнархозы.
3 Советская наука в 70-х годах
Где — то в середине 50-х годов,появилось первое региональное отделение Академии наук, это было Сибирскоеотделение. В 1987 году, были учреждены Дальневосточное и Уральское отделение. Вэтот период в академическом секторе получили развитие специализированныенаучные центры, сформированные на основе объединения институтов, выполняющихисследования в рамках одной или нескольких смежных отраслей знания. Развиваласьсобственная опытно-производственная инфраструктура, научно-технические центры,полигоны, крупные установки, опытные производства, проектные и конструкторскиехозрасчетные организации, инженерные центры.
В академическом сектореформировались различные интеграционные структуры. Во многих академическихинститутах были созданы научно-учебные центры, научно-технические объединения,научно-технические центры. Формами связи научных организаций с производствомбыли в первую очередь, сотрудничество с отраслевыми министерствами иведомствами, договоры о совершенствовании производства на конкретных предприятиях,выполнение комплексных народно-хозяйственных программ.
В вузовском секторе наукисформировались множество типов организаций, выполняющих научные исследования иразработки. Это были научно-исследовательские институты, так же кафедры,научные группы, учебно-опытные и экспериментальные хозяйства, проблемные иотраслевые лаборатории, проектные организации, вузовские и факультетские конструкторскиеи технологические бюро с собственной экспериментальной базой, обсерватории,ботанические сады, территориальные межвузовские комплексы, научно-учебныецентры, совместные подразделения с организациями академического и отраслевогосекторов науки. Научно-исследовательские институты при вузах были созданы врамках незначительного числа крупных вузов страны с преобладанием кафедральной формыорганизации исследований и разработок. В 70-е годы появились межвузовскиекомплексы, объединявшие научные коллективы различных вузов с целью выполнениякомплексных научно-технических задач. Этот период можно считать периодоморганизационного оформления вузовской науки на институциональном уровне.Создавалась инфраструктура на основе межвузовского кооперирования по совестномуиспользованию экспериментально-производственной базы, вычислительных центров ит. д. В вузовском секторе были сформированы учебно-научно-производственныекомплексы. В частности, Ленинградский институт водного хозяйства сейчас имявляется Санкт-Петербургский морской технический университет, который былсоздан на основе слияния вуза, научно-исследовательского института и опытногопроизводства.
Модель отраслевой наукисоздавалась с ориентацией преимущественно на прикладные исследования,опытно-конструкторские и технологические разработки. В рамках каждой отрасли народногохозяйства было организовано управление всем циклом проведения исследований и разработок,как от фундаментальных, так и от прикладных исследований до их внедрения всерийное промышленное производство. Тем, самым отраслевые министерства иведомства стремились обеспечить научным «сопровождением» весь спектр своейдеятельности, жестко контролируя процесс проведения исследований и разработокподведомственными научными организациями. Ведомственные сети отраслевогосектора формировались по двум направлениям: на основе специализации навыполнение исследований и разработок по продуктовым областям и на основеспециализации по созданию продуктов и процессов.
Заводской сектор науки всвою очередь объединял инженерно-технические подразделения промышленныхпредприятий и производственных объединений. Основная направленность ихдеятельности состояла в развитии и совершенствовании обслуживаемого имипроизводства. В тот же сектор, включались научно-исследовательские институты иконструкторские бюро, находящиеся на самостоятельном балансе в составепромышленных предприятий и производственных объединений.
Одна из особенностейсоветской науки, являлась ее глубокая идеологизация. Наука должна была бытьмарксистско-ленинской и материалистической в этом качестве она противостояланауке буржуазной, идеалистической.
Заключение
Вот идет двадцать первый век. Век, великих научно-техническихдостижений и открытий. Перечисление некоторых из них дает представление об огромномпрогрессе, который достигнут наукой и техникой за последнее время. Реальностало все и практически все доступно. Мы стали жителями века атомнойэнергетики. Теперь строительство атомных электростанций вошло в народнохозяйственныепланы нашей страны, а энергия покоренного атома уже начала служить человеку, наводу спущен атомный ледокол.
Полеты реактивных самолетов, которые раньше казались, не реальнысейчас кажутся не более чем обыденное дело. Ныне полеты быстрее звука обычныдля скоростной авиации. Гражданский воздушный флот, сейчас имеет такие машины, которыелетают с огромными, невиданными ранее скоростями. Перелеты воздушных экспрессов,со многими десятками пассажиров из одного конца страны в другой за несколькочасов уже перестают удивлять людей. Недавние перелеты, например Москва – Лондонв рекордно короткие сроки, это блестящий показатель возможностей авиации сегодняшнегодня, а кажется, что об этом можно было лишь мечтать.
Поднявшаяся в воздух первая современная ракета это же не малыйпрорыв к победам над пространством. Когда уже можно перенестись в любую точкуземного шара. Конечно же, нужно отдать должное и зарубежным ученым они тоже нестоят на месте, а идут в ногу с прогрессом. Весь мир наконец, стал свидетелем грандиозноготриумфа советских ученых, запустивших первые искусственные спутники Земли,многоступенчатую космическую ракету, осуществивших первый межпланетный перелёт,создавших автоматическую межпланетную станцию. Человечество вступило в эпохуизучения и освоения околосолнечного пространства. Значение этого события труднопереоценить. Быстро очень развивается, конечно же, полупроводниковая техника,которая обещает произвести переворот в радиоэлектронике, продвинуть далековперед приборостроение, автоматику, гелиоэнергетику.
Шаги кибернетики, кажутся чудом неискушенному человеку, быстродействующиевычислительно-электронные машины производят сложнейшие расчеты за ничтожно малоевремя. Образно их называют машинами с высшим образованием, и за ними неугнаться ни одному математику. Создаются такие программы, которые могутрассчитать практически все. Более того, кибернетические устройства снедостижимой для человека точностью и быстротой управляют производством, ипоявились умные машины, которые могут выполнять автоматически переводы с разныхязыков, решать всевозможные задачи, сочинять стихи и играть в шахматы и так далее,а сегодняшнее новшество, которое называется нанотехнологиями. Технологии,которые на сегодняшний день делают большой прорыв в разных сферах жизнедеятельности,будь то машиностроение, строительство, медицина, вооруженные силы. Примеровможно привести очень большое количество. Поистине чудеса, но чудеса, вызванныеволей и разумом человека!
В соревновании с природой немало удивительных побед уже одержанохимиками. Эти люди создают то, чего нет в окружающем мире, искусственнуюпаутинку прочнее стали, материал с любыми свойствами, размерами, какие нужнызаказчику, вещества, похожие на природные, но гораздо лучше их. Примером служиткожа, ткани, пластмассы, столь разнообразные, что все невозможно дажеперечислить. И сколько не говори а наук, как шагала так и будет шагать в перед иразвиваться все больше и дальше.
Список литературы
1. Георгиева Т.С. История русской культуры. М.,1998.
2. Зезина М.Р. История русской культуры. М.,1990.
3. Колосков А.Г. История Отечества в документах,1917-1993. М.,1994.
4. Грэхэм Л. Р. Очерки истории российской и советской науки, М.:Янус-К, 1998. 310 с.
5. Пыжиков А.В. Политические преобразования в СССР(50-е — 60-егоды). М., 1999. 305с.
6. Несмеянов А.Н. На качелях XX века. М., 1999. 309 с.
7. Капица П.Л. Письма о науке. М.: Московский рабочий, 1989.
8. Эксперимент. Теория. Практика. Серия: Наука. Мировоззрение. Жизнь.М. Наука, 1987.496 с.
9. Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. М., 1988.
10. Юдин Б.Г. Методологический анализ как направление изучения науки.М., 1986.
11. Кожевников А.Б. Этапы научной политики в СССР (1917-1941). – Вкн.: «Вторая конференция по социальной истории советской науки.Тезисы».М., 1990.
12. Организация советской науки: история и современность / Г. А.Лахтин; Отв. ред. В.С. Соминский; АН СССР, Институт истории естествознания итехники, 217,[2] с. ил. 22 см, М. Наука 1990.