Санкт-Петербургский ГосударственныйИнститут Точной Механики и Оптики
(Технический Университет)Реферат по предмету «История науки и техники»
«Научная революция
XVI — XVII века»
Студент: Мироводин Д.А. Группа:431
Преподаватель: Чепагина Н.И.
Санкт-Петербург, 1999
Содержание :
Введение
Изменениепознавательной ситуации
Разрушениестарого Космоса
Новаямодель Космоса
Космологияи механика Галилея
Новаякартина мира
Основныеположения теории Ньютона
Философско-методологическаяманифестация научной революции
Социальнаясторона научной революции XVII века
Выводыи обобщение
Список литературы :
· КеллеВ.Ж. Наука и культура. – М. Наука, 1984.
· ЛейзерД. Создавая картину вселенной: Пер с англ./ Под ред. И с предисл.Л.П. Грищука. – М. Мир,1988.· А. А. Печенкин Обоснование научной теории.Классика и современность. –М. Н
· Ван- дер- Варден Б.Пробуждающаяся наука II. Рождение астрономии: Пер. с англ. / Под ред. А. А. Гурштейна. — М. Наука.Гл. ред. физ.-мат, лит., 1991.
· СтаростинБ.А. Параметры развития науки. — М. Наука, 1980.
· ГубаревВ. От Коперника до «Коперника» — М. Полит. Литература, 1973.
· Т.Кун Структура научных революций, М., Прогресс, 1977
· Майоров Г.Г. Теоретическая философия Готфрида В.Лейбница. М., Издательство Московского Университета, 1973.
Введение
Общеустановленнымсчитается положение о том, что именно в XVII веке возникла европейская наука(прежде всего это относится к классическому естествознанию), причем «вначале века ее еще не было, в конце века она уже была». Характерно, чтовозникла она сразу во взаимосвязи всех составляющих: теоретического знания, егологического обоснования и математического описания, экспериментальной проверки,социальной структуры с сетью научных коммуникаций и общественным применением.
Основное внимание прианализе данного периода уделяется рассмотрению соотношения когнитивных,социальных и психологических факторов процесса возникновения науки Новоговремени, ее отличию от того, что может быть названо «не наукой».Источниками для изучения темы являются в первую очередь изданные трудытворцов науки естественнонаучного, гуманитарного и технического направленийНового времени — от Ф. Бэкона, Р. Декарта, Г. Галилея до И. Ньютона.
Рассмотрим географиюпериода. Она включает в себя немало европейских стран и городов, нопредставляется возможным выделение Италии в начале, и Англии в конце периода,как главных научных центров.
Хронология периода. В данной темеиспользуется специфический критерий периодизации, связанный с науковедческимпониманием небесспорного феномена научной революции. Условно могут бытьвыделены три этапа. Первый, связанный, прежде всего, с деятельностью Г. Галилея- формирование новой научной парадигмы; второй - с Р. Декартом — формированиетеоретико-методологических основ новой науки; и третий — «главным»героем которого был И. Ньютон, — полное завершение новой научной парадигмы — начало современной науки.
Развитию науки в XVIIвеке посвящено огромное число работ различного плана: скрупулезно изданныхмноготомных трудов Галилея, Декарта, Лейбница, Ньютона, детальных биографий,переписок, исторических исследований естественнонаучного, философского и социологическогохарактера.
И хотя не все согласныс определением «научная революция», впервые введенным в 1939 году А.Койре и впоследствии столь удачно использованным Т. Куном, но все сходятся втом, что именно в XVII веке была создана наука — классическая наука современноготипа. В связи с этим, XVII веке как целостное историческое явление, чрезвычайноважен для понимания процессов генезиса и современного состояния науки.
Изменениепознавательной ситуации
На вопрос: «Почемувозникает наука?» — вряд ли возможно дать сколь- ни будь исчерпывающийответ, но вполне можно проследить и описать механизм возникновения этогоявления.
Познавательной модельюантичности был Мир как Космос; и мыслителей волновала скорее проблемаидеальной, чем «реальной» природы.
Познавательной модельюсредневековья был Мир как Текст; и «реальная» природа также малозаботила схоластов. Познавательной моделью Нового времени стал Мир как Природа.
В Новое времярелигиозность не исчезла, но она «обратилась» на природу, как нанаиболее адекватное, «не замутненное» последующими толкованиямивысказывание Бога. Поэтому иногда суть научной революции XVII векаинтерпретируется как первое прямое и систематическое «вопрошание»Природы. Разработка общезначимой процедуры «вопрошания» — эксперимента и создания специального научного языка описания диалога с Природой- составляет главное содержание научной революции.
Разрушение старогоКосмоса
В каждой революциирешаются две проблемы: разрушения и созидания (точнее, разрушения длясозидания). В содержательном плане научная революция XVII века ознаменоваласобой смену картин мира. Поэтому главной предметной областью проходивших процессовбыла физика и астрономия.
Разрушение-созиданиесовпадали (правда, в различной степени) в трудах отдельных «героев»научной революции. Если Возрождение выявило тенденцию к разрушению старогоКосмоса, то, начиная с 1543 года — года выхода книги Н. Коперника (1473 — 1543)«О вращении небесных сфер» — процесс приобретает четкие научныеформы.
“Старый космос" — это мир по Аристотелю и Птолемею. Их модели были призваны воспроизвести смаксимальной точностью, то что они непосредственно наблюдали на небе, а неистинную картину мира. Космос имеет шаровидную форму, вечен и неподвижен; заего пределами нет ни времени, ни пространства. В центре его – Земля. Ондихотомичен: изменяющийся подлунный мир и совершенно неизменный надлунный.Пустоты нет: в подлунном мире — 4 элемента: земля, вода, воздух, огонь, внадлунном – эфир. Все движения в космосе — круговые, в соответствии скинематикой Птолемея.
«Новыйкосмос» (по Копернику) начинался с простой модели, совпадавшей с модельюАристарха Самосского: вращение Земли происходило вокруг оси, центральное положениеСолнца — внутри планетной системы. Земля — планета, вокруг которой вращаетсяЛуна. Именно эта модель, как пифагорейский символ гармоничного мира вдохновлялаи самого Коперника, Галилея, и Кеплера, поскольку соответствовалаастрономическим наблюдениям лучше, чем геоцентрическая модель Птолемея. Нельзясказать, что теория Коперника позволила с большей точностью толковатьастрономические наблюдения: в одних отношениях она была более точной, вдругих менее. А в одном важном отношении она явно противоречила тому, чтосчиталось неоспоримым: она предсказывала наличие параллактического смещениязвезд на протяжении года. Ни сам Коперник, ни кто-либо из его предшественниковне могли обнаружить такого рода смещений. Коперник объяснял это удаленностьюзвезд, вследствие чего параллакс слишком мал, чтобы его заметить. Но возникаладругая проблема: если при большой удаленность звезд мы их видим достаточнокрупными, то по своим размерам они должны превосходить диаметр земной орбиты.Это противоречило здравому смыслу.
Модель Коперника, когдаон попытался ее расширить, оказалась малопригодной для практическогоприменения. Гелиоцентрическая модель была столь же громоздкой, как игеоцентрическая. Не отличалась большой точностью, вытекающие из нее выводы оразмерах звезд – абсурдными. К тому же, она сохраняла и весь аппаратптолемеевской модели — круговые орбиты, эпициклы и т.д… Значительно мощнееоказался удар этой модели по христианскому мировоззрению — недаром Мартин Лютери Джон Донн в своей сатирической поэме «Святой Игнатий, его тайный совет..» всячески поносили католического священника Коперника. Коперник,«остановив Солнце», лишил Землю сакральности центра мироздания.
В практической жедеятельности, как до Коперника, так и после него использовалась видоизмененнаяастрономическая модель Птолемея. Практика включала два основных направлениядеятельности: реформу календаря и обеспечение навигации.
Переход на новуюсистему летоисчисления был узаконен папской буллой от 24 февраля 1582 года. Онапредписывала всем христианам по всей Европе принять григорианский календарь соследующего года. Необходимость реформы календаря была очевидна с XIV века, ноотсутствовали точные астрономические данные. Прежде всего, не была известна истиннаявеличина тропического года (промежуток времени между двумя последовательнымипрохождениями центра Солнца через точку весеннего равноденствия).
Для ориентации корабля,как и вообще для определения положения планет на небесной сфере, использовалисьальфонские таблицы, составленные по указанию Альфонса X еще в 1252 году. В 1474году в Нюрнберге впервые были напечатаны «Эфемериды» Региомонтана, аследующее их издание уже содержало таблицы для решения самой сложной задачи — определения широты места. Все великие мореплаватели XV века — Диас, Васко даГама, Америго Веспуччи и Колумб пользовались этими таблицами. С их помощьюВеспуччи определил в 1499 году долготу Венесуэлы, а Колумб смог поразитьтуземцев, сообщив им о предстоящем солнечном затмении 29 февраля 1504 года.
Новая модель Космоса
Первый «рабочийчертеж» новой модели мира суждено было выполнить Иоганну Кеплеру, накоторого с детства выпало столько личных несчастий, что трудно найти болеетяжелую судьбу. Кеплер был открытым и последовательным пифагорейцем исовершенство своей астрономической модели искал (и нашел) в сочетанииправильных многогранников и описывавших их окружностей, правда, нашел их всвоей третьей геометрической модели, отказавшись при этом от круговой орбитынебесных тел.
В книге «Новаяастрономия” завершенной в 1607году, Кеплер приводит два, из своих трех знаменитых законов движения планет:
· Каждаяпланета движется по эллипсу, в одном из фокусов которого находится Солнце.
· Каждаяпланета движется в плоскости, проходящей через центр Солнца, причем, линиясоединяющая Солнце с планетой (радиус-вектор планеты), за ее равные промежуткивремени описывает равные площади.
Эти законы были выведены в следствии изучениядвижения планеты Марс, когда Кеплер стал помощником датского астронома ТихоБраге. Кеплер внес несколько коренных изменений в геометрическую модель мира Аристарха:
· Планетарныеорбиты, которые в модели Аристарха целиком лежали в оной плоскости, следовалопоместить в различные плоскости. Плоскости должны проходить через Солнце.
· Принциправномерного кругового движения, который неизменно лежал в основе математическогоподхода к астрономии с момента зарождения до конца XVI века, следовалозаменить новым – отрезок прямой, соединяющий планету с Солнцем, описываетравные площади за равные промежутки времени.
· Движениепланет по круговой орбите заменить эллиптическим, поместив в один из фокусовэллипса Солнце.
Никаких промежуточных моделей за всюпредшествующую историю астрономии не было. Для достижения этих идей от Кеплератребовалось беспрецедентные по точности наблюдения, самоотверженность,математический гений.
Кеплер не смогобъяснить причины планетных движений: он считал, что их „толкает“Солнце, испуская при своем вращении особые частицы (species immateriata), приэтом эксцентричность орбиты определяется магнитным взаимодействием Солнца ипланеты. Все его усилия ушли на математическое описание предложеннойгеометрической модели. Сколь не простой была эта задача, свидетельствует множество безуспешных попыток Кеплера совместить его закон площадей с круговымиформами орбит. В отчаянии он усомнился в верности закона, пока не преодолелстереотип мышления: „Загипнотизированный общепринятым представлением, язаставлял их (планеты) двигаться по кругам, подобно ослам на мельнице“.
Закон площадей Кеплера- это первое математическое описание планетарных движений, исключившее принциправномерного движения по окружности как первооснову:
· Квадратыпериодов обращения планет вокруг Солнца соотносятся как кубы больших полуосейих орбит.
Более того, он впервые выразил связь междумгновенными значениями непрерывно изменяющихся величин угловой скорости планетыотносительно Солнца и ее расстояния до него. Этот „мгновенный“ методописания, который Кеплер впоследствии вполне осознано использовал при анализедвижения Марса, стал одним из выдающихся принципиальных достижений науки XVIIвека — методом дифференциального исчисления, оформленного Лейбницем и Ньютоном.
В конце концов Кеплеруудалось построить модель Солнечной системы, которая за малым исключением,описывала движение планет и их спутников в пределах точности наблюдений ТихоБраге. Так Кеплер завершил научную программу, начатую последователями Пифагора,и заложил первый камень (вторым — стала механика Галилея) в фундамент, на которомпокоится теория Ньютона.
Космология и механикаГалилея
У Галилео Галилея(1564 — 1642) впервые связь космологии с наукой о движении приобрела осознанный характер,что и стало основой создания научной механики. Первоначально (до 1610 г.)Галилеем были открыты законы механики, но первые публикации и трагическиемоменты его жизни были связаны с менее оригинальными работами по космологии. Галилей первымотчетливо понимал два аспекта физики Архимеда: поиск простых и общихматематических законов и эксперимент, как основа подтверждения этих законов.
Изобретение в 1608 годуголландцем Хансом Липперсхеем, изготовителем очков, телескопа (правда, непредназначавшегося для астрономических целей), дало возможность Галилею,усовершенствовав его, в январе 1610 года „открыть новую астрономическуюЭру“.
Оказалось, что Лунапокрыта горами, Млечный путь состоит из звезд, Юпитер окружен четырьмяспутниками и т.д. „Аристотелевский мир“ рухнул окончательно. Галилейспешит с публикацией увиденного в своем „Звездном вестнике“, которыйвыходит в марте 1610 г. Книга написана на латыни и была предназначена дляученых.
В 1632 г. во Флоренциибыла напечатана наиболее известная работа Галилея, послужившая поводом для процесса над ученым. Ее полное название - „Диалог Галилео Галилея Линчео,Экстраординарного Математика Пизанского университета и Главного Философа иМатематика Светлейшего Великого Герцога Тосканского, где в четырех дневных беседахведется обсуждение двух Основных Систем Мира, Птолемеевой и Коперниковой ипредполагаются неокончательные философские и физические аргументы как с одной,так и с другой стороны“.
Эта книга была написанана итальянском языке и предназначалась для „широкой публики“. В книгемного необычного. Так, например, один из ее героев Симпличио (в переводе слатинского — простак), отстаивающий точку зрения Аристотеля, — явный намек на выдающегосякомментатора Аристотеля, жившего в VI веке — Симпликия. Несмотря на легкость иизящество литературной формы, книга полна тонких научных наблюдений и обоснований(в частности таких сложных физических явлений как инерции, гравитации и прочие.)Вместе с тем, Галилей не создал цельной системы.
В 1638 г. вышлапоследняя книга Г. Галилея „Беседы и математические доказательства,касающиеся двух новых отраслей науки, относящихся к механике и местному движению...“, в которой он касалсяпроблем, решенных им около 30 лет назад.
Механика Галилея даетидеализированное описание движения тел вблизи поверхности Земли, пренебрегаясопротивлением воздуха, кривизной земной поверхности и зависимостью ускорениясвободного падения от высоты. В основе „теории“ Галилея лежат четырепростые аксиомы, правда в явном виде Галилеем не сформулированные.
· Свободноедвижение по горизонтальной плоскости происходит с постоянной по величине инаправлению скоростью (сегодня — закон инерции, или первый закон Ньютона).
Исходя из этогоутверждения становится ясно, что тело скользящее без трения по горизонтальнойповерхности не будет не ускоряться, не замедляться ни отклоняться в сторону.Это утверждение не является прямым следствием наблюдений и экспериментов. Взаконе говорится о движении, которое никогда не наблюдалось. Будучипоследователем Архимеда, Галилей считал, что физические законы похожи нагеометрические аксиомы. В природе не существует идеальных вещей и предметов. Ноон не пренебрегал усложнениями вносимыми трением, воздухом – он пыталсяпоставить эксперимент показывающий незначительность этих эффектов. Свой законсвободного движения Галилей получил не из реальной жизни и экспериментов, а измысленного опыта.
· Свободнопадающее тело движется с постоянным ускорением.
Равноускоренным называется движение, прикотором скорость тела за равные промежутки времени увеличивается на одну и туже величину:
/>.
Рассмотрим как Галилей пришел к этому выводу.Сначала он предположил, что первоначально покоящееся тело постепенноувеличивает свою скорость от начального значения V=0. Во времена Галилея полагали,что как только на тело начинает действовать сила тяжести, оно мгновенноприобретает скорость и эта скорость тем больше, чем тяжелее тело. Галилеймысленно поставил эксперимент, который показывал что тело, падающее из состоянияпокоя, должно двигаться очень медленно, а по мере падения увеличивать скорость.
Далее Галилей полагал, что движение падающихтел должно описываться простым законом.
На какое то время онрешил, что это закон: />, равные приращенияскорости, за равные промежутки расстояния. Но он отверг этот закон, когда понялчто если бы он был справедлив, то тело, первоначально покоящееся, осталось бы впокое навсегда.
Проверить закон впервоначальном виде было практически невозможно. В то время не существовалоточных часов, кратчайший промежуток времени который можно было определить 10секунд. За 10 секунд свободно падающее тело пролетает 490 метров! По этомудля применения закона ему потребовался постулат:
· Тело,скользящее без трения по наклонной плоскости, движется с постоянным ускорением />
/> угол наклона плоскостик горизонту
Свободное падение можно рассматривать какчастный случай движения по наклонной плоскости />, а закон инерциисоответствует горизонтальной плоскости. Используя в своих экспериментахнаклонную плоскость с малыми углами наклона, Галилей смог проверить гипотезупостоянства ускорения при вертикальном падении.
Из закона вытекает, что конечная скорость тела,скользящего без трения по наклонной плоскости из состояния покоя, зависит лишьот высоты, с которой тело начало двигаться, но не зависит от угла наклонаплоскости: /> .Галилей гордился этойформулой, поскольку она позволяла определить скорость при помощи геометрии.Измерение скорости в то время было малонадежной процедурой из за отсутствияточных часов. Теперь можно измерить только расстояние. Если мы захотим придатьтелу скорость /> , то нужно столкнутьего с высоты />, предполагая отсутствиетрения.
· Принципотносительности Галилея
Представим корабль движущийся с постояннойскоростью. С его мачты сбрасывают предмет, куда он упадет? СоотечественникиГалилея сказали бы, что он упадет отклонившись от
Основания мачты в сторонукормы при движении корабля, и не отклонился бы вообще будь корабль неподвижен.Однако Галилей доказал, что траектория падающего тела отклоняется от вертикалитолько от сопротивления воздуха. В вакууме тело упало бы точно под точкой, изкоторой начала падать, если корабль движется с постоянной скоростью и снеизменным направлением. Траектория падения тела для наблюдателя с берега будетпарабола.
Новая картина мира
К концу XVII века »Новый космос", новая картина мира, что и было когнитивной сутью науки,была полностью создана. «Ньютоновская физика была… спущена с Небес наЗемлю по наклонной плоскости Галилея», Анри Бергсон. Ее архитектором ипрорабом стал Исаак Ньютон (1643 — 1727). Роль Ньютона в истории наукиудивительна. Многое, чем он занимался, что он описал, в частности, в знаменитых«Математических началах натуральной философии» — первое издание вышло в1687 году под наблюдением Э. Галлея, было раньше высказано и описано другими.Например, в частных экспериментах и рассуждениях Х. Гюйгенс (1629 — 1695)фактически использовал основные положения, которые позднее легли в основутеории Ньютона :
· Пропорциональностьвеса тела его массе />.
· Соотношениемежду приложенной силой, массой и ускорением />.
· Равенстводействия и противодействия.
В истории известны не всегда красивыеприоритетные споры, героем которых был Ньютон (чего стоит один спор сЛейбницем! ). Но все это не умаляет величие научного подвига Ньютона. Онпоказал себя настоящим Мастером, который не столько обобщал, сколько создавалоригинальную новую концепцию мира.
Основные положениятеории НьютонаиЛейбница
У Ньютона, также как иу Галилея, слились космология и механика (правда, без философии — «гипотезне измышляю»), главными положениями которых стали следующие.
Понятие движущей силы — высшей по отношению к телу (любому: снаряду или Луне, например), которая можетбыть измерена по изменению движения его производного.
При этом Ньютон понял,что сила, скорость и ускорение представляют собой векторные величины, а законыдвижения должны описываться как соотношения между векторами. Наиболее полно всеэто выражается вторым законом Ньютона:
Ускорение />, сообщаемое телу массы />, прямо пропорционально приложенной силе /> и обратно пропорционально массе, т.е. />
Понятие инерции,которая изначально присуща материи и измеряется ее количеством. Первый законНьютона гласит: «Если бы на тело не действовало никаких сил вообще, то онопосле того, как ему сообщили начальную скорость, продолжало бы двигаться в соответствующемнаправлении равномерно и прямолинейно». Следовательно, никаких свободныхдвижений нет, а любое криволинейное движение возможно лишь под действием силы.
Понятие соотношениягравитационной и инертной масс (они прямо пропорциональны друг другу). Отсюдаследует обоснование тяготения как универсальной силы, а также третий законНьютона: «Каждое действие вызывает противодействие, равное по величине ипротивоположно направленное, или, иными словами, взаимное действие двух телдруг на друга равно по величине и противоположно по направлению».
Особое место вразмышлениях Ньютона принадлежит поиску адекватного количественного(математического) описания движения. Отсюда берет начало новый раздел математики,который Ньютон назвал «методом начальных и конечных отношений»(дифференциальное исчисление). Ньютон пользовался этим методом длядоказательства многих фундаментальных теорем. Тем не менее многие изсовременников Ньютона в принципе отвергали этот метод. Они утверждали, что«конечное отношение» двух «исчезающих» ( величин стремящихся к нулю )представляют собой неопределенность и, следовательно лишины всякого смысла.Возражая им в своем труде «Математическое начала натуральной философии», Ньютонписал: “Предельные отношенияисчезающих количеств не есть суть отношения пределов этих количеств, а суть тепределы, к которым при бесконечном убывании количеств приближаются отношенияих и к которым эти отношения могут подойти ближе, нежели на любую напередзаданную разность, но которых превзойти или достигнуть на самом деле не могут,ранее чем эти количества уменьшатся бесконечно.”
Исследуя движения понекруговой орбите, Ньютон рассматривал его как постоянно «падающее».При этом он ввел понятие «предельное отношение», основанное наинтуитивном представлении о движении, так же, как евклидовы понятия«точки» и «линии» основаны на интуитивном восприятиипространства — это своего рода кванты движения.
Важное значение приэтом имеют те «предельные отношения», которые характеризуют скоростьизменения каких-либо величин, т.е. изменения в зависимости от времени. Ньютонназвал их «флюксиями», сейчас – производные. Вторая производная приэтом звучала как «флюксия от флюксий», что особенно возмущало одногоиз критиков Ньютона епископа Дж. Беркли, который считал это нелепымизобретением, подобным призраку призрака.
Отдельно упоминаниязаслуживают понятия абсолютного («пустого») пространства, в которомнаходятся сосредоточенные массы (с их взаимным дальнодействием и единым центроммасс); и абсолютного же времени с начальной точкой отсчета (полностью обратимого,поскольку перемена знака времени в формулах механики не меняет их вида исмысла).
Теория Ньютона — простая, ясная, легко проверяемая и наглядная - стала фундаментом всего«классического естествознания», механической картиной мира ифилософии, интегральным выражением и критерием самого понимания научности наболее чем 200 лет. Не утратила она своего значения и сегодня.
В «тени»Ньютона несколько теряются фигуры других выдающихся исследователей имыслителей XVII века. Прежде всего, следует отметить Готфрида Лейбница(1646-1716) и упомянуть его значительно более глубокое, чем у Ньютона,осмысление понятия дифференциала как общенаучного термина (сам терминпринадлежит Лейбницу), как собственно научного метода, а не только языканаучного описания конкретного научного факта; и указать его удивительную теорию- «Монадологию» — о своеобразных квантах -«монадах» бытия.
Дляангличан он был ненавистен как противник Ньютона в спорах о научномприоритете, для немцев он был чужд и опасен как человек, перетолковывающийвсе общепринятое по-своему
Ныневсеми признано, что Лейбницу были свойственны исключительно широкий кругозори диапазон деятельности, одновременное усмотрениеразнообразных связей разбираемых им проблем и целеустремленное исследованиевнутреннего их существа. Лейбниц обладал поразительной сжатостью и точностьюстиля, творческой энергией и умением подметить самые различные следствия,вытекающие из выдвинутых им положений.
Главнымиизложениями философии Лейбница по праву считаются две книги: «Новыеопыты о человеческом разуме» и «Теодицея». В первойработе Лейбниц дает не очень систематическое, но весьма содержательноеизложение собственных взглядов по многим вопросам теории познания.
Учение Лейбницамногопланово, и верно оценить его можно, только проследив его аспекты поотдельности. Один из них — взаимодействие категорий единого и многого , переходящее в диалектику сущности и явления.
По мыслиЛейбница, из одной-единственной субстанции неповторимое многообразие вещей икачеств бесконечной Вселенной произойти не может, так что принцип качественного многообразия должен быть введен в саму субстанцию. Философ был прав, считая, что в самой природе бытия должна быть налицо многокачественность. Но этовыступление против монизма Спинозы нельзя оценить однозначно. Лейбниц был прав,критикуя Спинозу за то, что его учение о свойствах субстанции не только недает возможности осуществить обоснованный переход к неисчерпаемомумногообразию мира модусов, но даже препятствует ему, но Лейбниц был не прав,полагая, что такому выведению препятствует то, что Спиноза исходит изпонятия одной субстанции. Утверждая, что субстанций бесконечно много,Лейбниц смешивал две различные проблемы - философского и естественнонаучного многообразия вещей. Отсюда ошибочность его требования,чтобы существовало беспредельное множество субстанций. Правда, он достигаетединства и упорядоченности субстанций, утверждая наличие среди них строгой ивсеобъемлющей иерархии, так что они составляют систему. Поскольку междусубстанциями Лейбница имеется качественное родство, они составляют своегорода семейство. Здесь мы обнаруживаем диалектику единства и многообразияреального мира, но эта диалектика в данном случае достигается дорогой ценой - ценой идеализма, поскольку все субстанции роднит между собой общая их духовная природа.
Поэтомуразличия между субстанциями оказываются не пространственно-временными имеханически-количественными, а духовно-психическими иорганически-качественными. Метод Лейбница распространяет индивидуализацию иавтономность по всему миру, до самых отдаленных его уголков. Подобноразличным человеческим личностям, субстанции индивидуальны и неповторимы,каждая из них обладает своеобразием, на свой манер изменяется и развивается,хотя развитие их всех происходит в конечном счете в едином направлении.
Привсей своей индивидуальности субстанции родственны друг другу не только втом, что все они духовны, но и в том, что они вечны и «просты», т.е. неделимы. В этом смысле, а также в том, что пространственные различия дляних вообще не существенны, они представляют собой «точки» — точки нематематические или физические, а «метафизические».
Физические«точки», по Лейбницу, в принципе всегда сложны, то есть реально ипознаваемо расчленимы, делимы на их составляющие, так что в телесной природене существует никаких окончательных, далее не делимых элементов. Точкиматематические суть абстракции, а не реальность.
Лейбниц нетолько характеризует субстанции, ссылаясь на данные микроскопии как «живыеточки», но и считает их своего рода метафизическими дифференциалами,некими бесконечными малыми сущностями. При строгом употреблении всех этих терминов возникает логический тупик, так как конечная бесконечностьневозможна, как и любое ей аналогичное понятие. Но при иносказательномупотреблении нет более подходящего обозначения для субстанции. Им не свойственнапротяженность, но и в этом смысле они суть точки, то есть как быпространственные «ничто», но, будучи субстанциями, они полнысодержания и неисчерпаемы.
Будучиметафизическими точками или «живыми нулями», субстанции Лейбница сне меньшим правом могут называться и метафизическими индивидуальностями, тоесть Aмонадами (от греч. _monas - еденица), как философ стал называть ихс 1696 г.
Монады невозникают, ибо возникновение субстанций из ничего былобы чудом, а телесное возникновение как соединение ранее существовавших частейне присуще субстанциям. Они и не гибнут, ибо погибать могут только сложныетела, распадаясь на свои составные элементы. Субстанция не может умереть, тоесть монады «бессмертны» и в этом подобны духам.
В чем состоитжизнь монад? Всякая жизнь есть деятельность, и субстанции не могутбездействовать, с другой стороны, только субстанции могут обладатьдеятельностью. Монадам чужда пассивность, они чрезвычайно активны, и можно сказать, что именно активное стремление составляет их сущность. Каждая изних есть постоянный и беспрерывный поток перемен, в котором изменение реальности и развития совпадают. Монады — это силы, и поскольку они духовны, ав то же время суть «точки», то они представляют собой центры сосредоточениясил разнокачественных, но всегда идеальных. Принцип активного стремления уЛейбница распространен на всю природу - в этом его естественнонаучноезначение.
Идеалистическоепонимание Лейбницем вопроса о субстратности монад неизбежно сказалось и натрактовке их динамизма. Сущностные силы — это силы «первичные»,вечные, всегда живущие в своих действиях, неповторимые и соединяющие в себеспособность к изменению и тенденцию к актуализации. Актуализация устремлена из идеально-духовного в материальное: духовные силы порождают духовноедвижение, которое обнаруживает себя затем как движение материальное, и ужеотсюда далее проистекает протяженность и структурность физических процессов.Монады суть «точки» в том, в частности, смысле, что они сутьсосредоточения неделимых вследствие своей духовности сил, которые нельзя ни раздробить, ни размножить. Делимо пространство и повторимы его фрагменты, амонады неделимы не только вследствие своего точечного характера, но и потому,что по своей сущности они вне пространственных измерений. Динамическиесвойства монад не носят векторного характера, силы монад не имеютнаправлений.
Монадырассматривались и описывались Лейбницем по аналогии с человеческими«я». Их жизнь заключается не только в деятельности, но и в сознании.Спиритуалистический смысл понятия «монада» у Лейбница иоснованной на нем онтологии, то есть монадологии, постоянно раскрывалсяфилософом через аналогии и примеры из области фактов психологии личности. Лишьрассмотрев свойства души, подчеркивал Лейбниц, можно понять особенностимонад, тем более что человеческие души также монады.
Так, личность,изменяясь на протяжении всей жизни человека, остается именно даннойличностью, сохраняющей сознание непрерывности своего существования вовремени. «Движение» каждой монады есть ее духовное изменение,развитие. Вся огромная совокупность монад напоминает «народ»,сознание которого есть сочетание сознаний составляющих его отдельныхмонад-личностей.
Имея общуюдуховную природу и общее происхождение, все монады не тождественны другдругу, подобно тому, как различаются характеры, ум и взгляды людей. Различиямежду монадами, как и между человеческими душами, могут быть указаны по крайней мере по двум основным параметрам — по «углу зрения» на мир,т. е. по оригинальности структуры сознания, и по степени общего развития, активностии совершенства.
Согласнопринципу постепенности, монады не только отличаются друг от друга, но и в тойили иной мере похожи друг на друга именно так, как это бывает у людей, врезультате чего образуются различные группы и виды монадного царства.
Всеобщаясовокупность монад похожа и на республику: ведь подобно душам людей каждаяиз них — обособленный мир, обладающий своим содержанием, в которое не можетвнедриться никакое духовное содержание извне и из которого не может ничего «просочиться» вовне. Каждая монада — замкнутый космос, и отсюдазнаменитое изречение Лейбница: «Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти». Монады не могутвоздействовать ни на что вовне себя и сами не подвержены никакому внешнемувлиянию — в этой самодостаточности их совершенство, а в их само ограниченностигарантия того, что мир представляет собой не хаос, а систему.
Лейбниц мечталкак о гармоничной координации монад, так и об их субординации, образующей системууправления. Но все это недостижимо, поскольку противоречит само замкнутостимонад, а объяснение Лейбница, что одни монады охотно подчиняются другим, если близки их взгляды на мир, крайне искусственно. Если монады само замкнуты,то невозможна не только их организация в систему руководства и подчинения, нои диалог.
Изъяв монады изреального вещественно-протяженного мира, Лейбниц обособил тем самымсущественные отношения от феноменальных: факт взаимодействия между вещамиперестал быть в его глазах свидетельством связей между монадами.«Метафизическим точкам» невозможно общаться друг с другом, если нетпространства для их общения и сами они внепространственны.
Перенесениерешения проблемы на монады, по которому бог, беспрерывно воздействуя на них, гармонизирует и приводит во взаимно однозначное соответствие их состояния, не вполне удовлетворило Лейбница. Оставалось именно в собственной внутреннейдеятельности каждой монады искать причину ее единства со всеми остальными монадамии описать процессы, ведущие к этому единству. Отсюда вытекала задачаохарактеризовать эту внутреннюю деятельность монад именно как определеннуюисторию их жизни.
Данный замыселсодержал в себе некоторое диалектическое зерно. Оценка этого замысла носитдвойственный характер. Акцент на беспредельную неисчерпаемость содержаниякаждой монады усиливает то качественное многообразие мира, котороеопределяется фактом различия всех монад друг от друга. И если ихоригинальность и неповторимость говорит скорее против мирового единства игармонии, чем в его пользу, то бесконечное многообразие внутри каждой из нихдает надежду на обретение этого единства и гармонии вновь, потому что вкаждой монаде может быть нечто такое, что соответствует в тот или иной моментвремени состояниям и изменениям всех остальных монад.
Если жеограничиться лишь самодостаточностью для каждой монады ее внутреннегоиндивидуального мира, то тем самым закрепляются метафизические черты всейсистемы Лейбница. Внутреннее в таком случае обособляется от внешнего, монадаревниво замыкается в своем личном и неповторимом, хотя в этом неповторимомвсегда можно найти что-то, приблизительно соответсвующее неповторимым чертамкаждой из всех прочих монад. Иного результат и не могло быть, коль скоросубстанция Спинозы — весь макромир, а субстанция у Лейбница — это частный истрого индивидуальный микромир.
Как Лейбницпонимал внутреннее развитие монад? Каждая из них живет более или менееинтенсивной жизнью, которую можно объяснить опять по аналогии с психическойжизнью людей: ощущения, созерцания, представления, самосознание — вот ее ступени. Монады как бы двулики: стремление и восприятие — это две стороны ихжизни. Саморазвитие каждой монады — это переход ее ко все более высокимступеням сознания, что совпадает с прогрессом ее познания. Впоследствии этуидею Лейбница сделал центральным принципом своей философии Гегель: развитиесубстанции, ее самосознания и познания есть одно и то же.
Развитие монады происходит в соответствии спринципом непрерывности. Представления, будучи у одной и той же монады в разное время и у разных монад в одно и то же время неодинаковыми и обладаяразной степенью ясности, постепенно делаются все более отчетливыми и полными. Самые низшие монады Лейбниц называл «голыми»; они составляют главнымобразом неорганическую природу, и их нельзя назвать ни мертвыми, посколькусмерти нет, ни живущими той жизнью, которой живут сознающие души. Эти монады«спят без сновидений», и они составляют камни, землю, траву и т. п. Междутак называемой неживой природой и живой существует непрерывная связь черезцепочку посредствующих звеньев, т. е. промежуточных существ. Здесь вступает всилу принцип непрерывности метода Лейбница. Ступени перехода есть и внутриорганической природы — между растениями и животными и людьми. Второй классмонад отличается тем, что его элементы обладают ощущениями и созерцаниями.Самым неразвитым представителям этого класса свойственны пассивные, т. е.подсознательные и полусознательные, смутные созерцания. Излюбленнымипримерами таковых служат у Лейбница едва слышный для нас шорох, издаваемый падающей песчинкой, и слабый шум прибрежных волн. Но это значит, что смутныеперцепции, по Лейбницу, имеются не только у низших, но и у развитых монад(душ). Основной состав второго класса - животные. Их деятельностьпреимущественно страдательна, пассивна; самосознание им не свойственно. Третий,самый высокий из известных нам класс монад образуют души людей. Это духи — активные сознания, обладающие памятью, способностью к рассуждению. Усредненныйэлемент третьего класса был для Лейбница той моделью, по которой онформировал учение о монадах вообще. Итак, монадыпри всем безграничном их качественном разнообразии, составляют всеобщую последовательность, систему. Развитие монад низшего класса имеет цельюдостижение состояния монад более развитых, животных, а развитие последнихустремлено к состоянию духов. Но и у высших, духовных монад, т. е. людей, наблюдаетсята же картина — их сознательной жизни, ориентированной на развитие научного и философского мышления, предшествуют довольно примитивные состояния как вдетстве, так и на начальных стадиях познания ими любого объекта, посколькуоно начинается с пассивной чувствительности. В монаде более высокого ранга всегда присутствуют низшие состояния. В свете этого учения Лейбница получаетновое осмысление теория Аристотеля о трех уровнях (видах) души — растительном, животном и разумном, т. е. мыслящем. Рациональное содержаниеэтой теории в том, что высшие функции организма не могут осуществляться иначекак на основе низших функций, то есть первые зависят от последних. Сходствопрограмм всех монад выражается и в общности тенденций развития ихэмоциональной жизни. Совершающиеся в них познавательные процессы внутреннесвязаны с желаниями, составляющими как бы их другую сторону. По мере усиленияпознавательной активности монад возрастают и их желания, которые в своюочередь становятся источником дальнейшего прогресса монад, их ориентации на переход во все более высокие, т. е. совершенные состояния. Монады к этой цели«страстно» стремятся, их объединяет в этом общая по содержаниютелеология, хотя она всегда в разной мере реализуется разными монадами, ииерархия по степеням совершенства имеет место также с точки зрения степениреализации общей для всех них цели. Каковже конечный пункт телеологического развития монад и как«далеко»он«отстоит» от людей? Каков исходный пункт их развития в мировойпоследовательности? Вопрособ исходном пункте решается с точки зрения непрерывного ряда«метафизических дифференциалов»: какая бы неразвитая монада не быланазвана, всегда можно в принципе указать какую-то другую, еще менееразвитую, так что, обозначая «начало» всемирной последовательностичерез " dx", мы имеем в виду опять-таки некую разновидностьбесконечного множества. Таким же подходом определяется решение проблемысуществования класса или классов монад post humanum — после людей. Конкретныйответ здесь невозможен, так как действует принцип «высшие монадынепостижимы для низших», но общий характер ответа намечается явственно — такие классы не могут не существовать, ибо нет конца ни желанияммонад-людей, то есть стремлению их к дальнейшему совершенствованию, ни общемупрогрессу всего их коллектива. Лейбниц считает, что во Вселенной есть живые существа, более совершенные, чем люди. Однаковысший пункт в цепи прогрессирующих монад — это не люди, но и не существа,более совершенные, чем человек. А существует ли этот пункт вообще? Или эторегулятивная, но объективно как раз не существующая цель стремлений? Как целевая причина объективная или же регулятивная — этот конечный пунктоказался бы одновременно и окончательной «пружиной» эволюции любой монады, упорядочивающей и согласовывающей ее деятельность с деятельностьювсех остальных монад. Для ответа на последний вопрос присмотримся поближе к мировой последовательности монад. Она не выражает развития системы монад втом смысле, что происходит превращение одних монад в другие, — такое развитие Лейбницотрицал. Но прогресс каждой из монад в едином их ряду в принципе ничем,нигде и никогда не может быть остановлен, хотя их развитие и совершает частопопятные движения, поскольку от того, что в мире явлений называют смертью, ав мире сущностей — инволюцией монад, происходит временное возвращение их наболее низкий уровень духовной жизни, и нет, кроме того, гарантии, что послекаждого такого возвращения сразу же последует подъем на ранее достигнутый,а тем более на еще более высокий уровень.На условной линии развития нет завершения, если рассматривать ее какпоследовательность всех монад, расположенных в соответствии с актуальнодостигнутой в данный момент степенью их развития. Ведь та частьпоследовательности, которая расположена после монад — душ человеческих,безгранична, представляя собой как бы направленный луч. В безграничнойВселенной не только безгранично велико число более совершенных существ, чемлюди, но и безгранично велико число различных степеней совершенства, присущего различным их группам. Линия «dx» устремлена вбеспредельность. У беспредельности нет конечного предела, но есть«предел» бесконечный, если саму беспредельность интерпретировать какпредел! Этот «предел» саморазвития, совершенствования и самопознаниямонад выступает у Лейбница под именем «бог».
Философско-методологическаяманифестация научной революции
Только спустя нескольковеков, оказалось возможным выделить какие-либо тенденции в XVII веке.«Внутри» же него, процессы были мало связаны друг с другом. Мощноеэмпирическое движение в естествознании зародилось само по себе — оно отвечалокакой-то внутренней потребности познания; философско — методологическоеосознание этого «внутреннего движения» развивалось также само собой,и то, что сегодня мы видим их тождественность - весомый аргумент в обоснованиинаучности как таковой.
Первыми«концептуалистами» Нового времени принято считать Фрэнсиса Бэкона(1561 — 1626) и Рене Декарта (1596 — 1650).
ФрэнсисБэкон-считается основателем опытной науки Нового времени. Он был первым философом,поставившим перед собой задачу создать научный метод. В его философии впервыесформулированы главные принципы, характеризующие философию Нового времени.
С самого начала своейтворческой деятельности Бэкон выступил против господствовавшей в то времясхоластической философии и выдвинул доктрину «естественной»философии, основывающейся на опытном познании. Взгляды Бэкона сформировались наоснове достижений натурфилософии Возрождения и включали в себянатуралистическое миросозерцание с основами аналитического подхода кисследуемым явлениям и эмпиризмом. Он предложил обширную программу перестройкиинтеллектуального мира, подвергнув резкой критике схоластические концепциипредшествующей и современной ему философии.
Бэкон пробовал привести«границы умственного мира» в соответствие со всеми теми грандиознымидостижениями, которые происходили в современном Бэкону обществе XV-XVI веков, когданаибольшее развитие получили опытные науки. Бэкон сформулировал решениепоставленной задачи в виде попытки «великого восстановления наук»,которую изложил в трактатах: «О достоинстве и приумножении наук»(самом большом своем произведении), «Новом Органоне» (его главномпроизведении) и других работах по «естественной истории»,рассматривающих отдельные явления и процессы природы.
Понимание науки уБэкона включало, прежде всего, новую классификацию наук, в основные принципыкоторой он положил такие способности человеческой души, как память, воображение(фантазия), разум. Соответственно этому главными науками, по Бэкону, должныбыть история, поэзия, философия. Высшая задача познания всех наук, согласноБэкону, — господство над природой и усовершенствование человеческой жизни. Пословам главы «Дома Соломона» (своего рода исследовательского центра,Академии, идея которого была выдвинута Бэконом в утопическом романе «НоваяАтлантида»), «целью нашего общества является познание причин искрытых сил всех вещей и расширение власти человека над природою, покуда все нестанет для него возможным».
Критерий успехов наук — те практические результаты, к которым они приводят. «Плоды и практическиеизобретения суть как бы поручители и свидетели истинности философий».Знание — сила, но только такое знание, которое истинно. Поэтому Бэкон проводитразличение двух видов опыта: плодоносного и светоносного. Первый — это такиеопыты, которые приносят непосредственную пользу человеку, светоносный — те,цель которых состоит в познании глубоких связей природы, законов явлений,свойств вещей. Второй вид опытов Бэкон полагал более ценными, так как без ихрезультатов невозможно осуществить плодоносные опыты. Недостоверностьполучаемого нами знания обусловлена, считает Бэкон, сомнительной формойдоказательства, которая опирается на силлогистическую форму обоснования идей,состоящую из суждений и понятий. Однако понятия, как правило, образуютсянедостаточно обоснованно. В своей критике теории аристотелевского силлогизмаБэкон исходит из того, что используемые в дедуктивном доказательстве общиепонятия — следствие опытного знания, полученного исключительно поспешно. Сосвоей стороны, признавая важность общих понятий, составляющих фундамент знаний,Бэкон считал, что главное — это правильно образовывать эти понятия, т.к. еслиэто делается поспешно, случайно то нет прочности и в том, что на них построено.Главным шагом в реформе науки, предлагаемом Бэконом, должно бытьсовершенствование методов обобщения, создания новой концепции индукции.
Опытно-индуктивныйметод Бэкона состоял в постепенном образовании новых понятий путем истолкованияфактов и явлений природы. Только с помощью такого метода, по мнению Бэконаможно открывать новые истины, а не топтаться на месте. Не отвергая дедукцию,Бэкон так определял различие и особенности этих двух методов познания:«Два пути существуют и могут существовать для отыскания и открытия истины.Один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам и, идя отэтих оснований и их непоколебимой истинности обсуждает и открывает средниеаксиомы. Этим путем и пользуются ныне. Другой же путь выводит аксиомы изощущений и частностей, поднимаясь непрерывно и постепенно пока, наконец, неприводит к наиболее общим аксиомам. Это путь истинный, но не испытанный».
Хотя проблема индукцииставилась и раньше предшествовавшими философами, только у Бэкона онаприобретает главенствующее значение и выступает первостепенным средствомпознания природы. В противовес индукции через простое перечисление,распространенное в то время он выдвигает на передний план истинную, по егословам, индукция, дающую новые выводы, получаемые не только на основаниинаблюдения подтверждающих фактов, сколько в результате изучения явленийпротиворечащих доказываемому положению. Один-единственный случай способенопровергнуть необдуманное обобщение. Пренебрежение к так называемым инстанциямпо Бэкону, — главная причина ошибок, суеверий, предрассудков.
В индуктивный методБекона в качестве необходимых этапов входят сбор фактов и их систематизация.Бэкон выдвинул идею составления 3-х таблиц исследования: таблиц присутствия,отсутствия, и промежуточных ступеней. Если — возьмем любимый Бэконом пример — кто-то хочет найти формулу тепла, то он собирает в первой таблице различныеслучаи тепла, стремясь отсеять все то, что с теплом не связано. Во второйтаблице он собирает вместе случаи, которые подобны случаям в первой, но необладают теплом. Например, в первую таблицу могут быть включены лучи солнца,которые создают тепло, во вторую лучи, исходящие от луны или звезд, которые несоздают тепла. На этом основании можно выделить все те вещи, которыеналичествуют, когда тепло присутствует, наконец, в третьей таблице собираютслучаи, в которых тепло присутствует в различной степени. Используя эти тритаблицы вместе мы можем, согласно Бэкону, выяснить причину, которая лежит воснове тепла, а именно — по мысли Бэкона — движение. В этом проявляется принциписследования общих свойств явлений, их анализ.
В индуктивный методБэкона входит и проведение эксперимента. При этом важно варьироватьэксперимент, повторять его, перемещать из одной области в другую, менятьобстоятельства на обратные и связывать с другими. После этого можно перейти крешающему эксперименту.
Бэкон выдвинул опытноеобобщение фактов в качестве стержня своего метода, однако он не был защитникомодностороннего его понимания. Эмпирический метод Бэкона отличает то, что он вмаксимальной степени опирается на разум при анализе фактов. Бэкон сравнивалсвой метод с искусством пчелы, которая, добывая нектар из цветов,перерабатывает его в мед собственным умением. Он осуждал грубых эмпиритиков,которые подобно муравью собирают все, что им попадается на пути (имея ввидуалхимиков), а также тех умозрительных догматиков, которые, как паук, ткутпаутину знания из себя (имея ввиду схоластов).
В теории познания, дляБэкона, главное — исследовать причины явлений. Причины могут быть разными — илидействующими, которыми занимается физика, или конечными, которыми занимаетсяметафизика.
Методология Бэкона взначительной степени предвосхитила разработку индуктивных методов исследованияв последующие века, вплоть до XIX века однако Бэкон в своих исследованияхнедостаточно подчеркивал роль гипотезы в развитии знания, хотя в его временауже зарождался гипотетико-дедуктивный метод осмысления опыта, когда выдвигаетсято или иное предположение, гипотеза и из нее выводятся различные следствия. Приэтом дедуктивно осуществляемые выводы постоянно соотносятся с опытом. В этомотношении большая роль принадлежит математике, которой Бэкон не владел вдостаточной степени, да и математическое естествознание в то время толькоформировалось.
В конце своей жизниБэкон написал книгу об утопическом государстве «Новая Атлантида»(опубликована посмертно в 1627 г.). В этом произведении он изобразил будущеегосударство, в котором все производительные силы общества преобразованы припомощи науки и техники. В нем Бэкон описывает различные удивительныенаучно-технические достижения, преображающие жизнь человека: здесь и комнатычудесного исцеления болезней и поддержания здоровья, и лодки для плавания подводой, и различные зрительные приспособления, и передача звуков на расстояния,и способы улучшения породы животных, и многое. Некоторые из описываемыхтехнических новшеств осуществились на практике, другие остались в областифантазии, но все они свидетельствуют о неукротимой вере Бэкона в силучеловеческого разума. На современной языке его можно было бы назватьтехнократом, т.к. он полагал, что все современные ему проблемы можно решить спомощью науки.
Несмотряна то, что он придавал большое значение науке и технике в жизни человека. Бэконсчитал, что успехи науки касаются лишь «вторичных причин», закоторыми стоит всемогущий и непознаваемый Бог. При этом Бэкон все времяподчеркивал, что прогресс естествознания, хотя и губит суеверия, но укрепляютверу. Он утверждал, что «легкие глотки философии толкают порой к атеизму,более же глубокие возвращают к религии».
Влияние философииБэкона на современное ему естествознание и последующее развитие философии огромно.Его аналитический научный метод исследования явлений природы, разработкаконцепции необходимости ее экспериментального изучения сыграли своюположительную роль в достижениях естествознания XVI-XVII веков. Логическийметод Бэкона дал толчок развитию индуктивной логики. Классификация наук Бэконабыла положительно воспринята в истории наук и даже положена в основу разделениянаук французскими энциклопедистами. Хотя углубление рационалистическойметодологии в дальнейшем развитии философии снизило после смерти Бэкона еговлияние в XVII веке, в последующиевека идеи Бэкона приобрели свое новое звучание. Они не потеряли своего значениявплоть до XX века. Некоторыеисследователи даже рассматривают его как предшественника современнойинтеллектуальной жизни и пророка прагматической концепции истины. Имеется ввиду его высказывание: «Что в действии наиболее полезно, то и в знаниинаиболее истинно».
Декарт ( — французский философи математик, являясь одним из основоположников «новой философии»,основатель картезианства, был глубоко убежден, что на истину "… натолкнетсяскорее отдельный человек, чем целый народ". При этом он отталкивался от«принципа очевидности» при котором всякое знание должно былопроверяться с помощью естественного «света разума». Это предполагалоотказ от всех суждений принятых на веру ( например обычаи, примеры, кактрадиционные формы передачи знаний).
Великий философ,предложивший свою систему координат в математике – декартова — прямоугольнаясистема координат ( хотя у Декарта были и косоугольными и произвольными),предложил и точку отсчета для общественного сознания.
По Декарту научное знание должно было быть построено как единая система в то время как до сих пороно было лишь собранием случайных истин. Незыблемым основанием (точкой отсчета)такой системы должно было стать наиболее очевидное и достоверное утверждение(своеобразная «истина в последней инстанции»). Декарт считалабсолютно неопровержимым суждение «мыслю, следовательно, существую».Этот аргумент предполагает убеждение в превосходстве умопостигаемого над чувственным, не просто принцип мышления, а субъективно пережитый процессмышления от которого невозможно отделить собственно мыслящего. Однакосамосознание как принцип философии еще не обрело полной автономии — истинностьисходного принципа как знания ясного и отчетливого гарантировано у Декартаналичием Бога — существа всемогущего, вложившего в человека естественный светразума.
Самосознание у Декартане замкнуто на себя и открыто Богу, который выступает источником мышления: всесмутные идеи — продукт человека (а поэтому ложны), все ясные идеи идут от Бога,следовательно истинны. И здесь у Декарта возникает метафизический круг:существование всякой реальности (в том числе и Бога) удостоверяется черезсамосознание, которое (значимость выводов этого сознания) обеспечиваетсяопять-таки Богом.
Материя по Декартуделима до бесконечности (атомов и пустоты не существует) а движение объяснял спомощью понятия вихрей. Данные предпосылки позволили Декарту отождествитьприроду с пространственной протяженностью, таким образом оказалось возможнымизучение природы представить как процесс ее конструирования (как, например,геометрические объекты).В отличиеот Бэкона, Декарт ищет обоснование знания не столько в сфере его практическойреализации, сколько в сфере самого знания.
Науку по Декартуконструирует некоторый гипотетический мир и этот вариант мира (научный)равносилен всякому другому, если он способен объяснить явления, данные в опытет.к. это Бог является «конструктором» всего сущего и он могвоспользоваться для осуществления своих замыслов и этим (научным) вариантомконструкции мира. Такое понимание мира Декартом как системы тонкосконструированных машин снимает различие между естественным и искусственным.(Растение такой же равноправный механизм, как и часы, сконструированныечеловеком с той лишь разницей, что искусность пружин часов настолько жеуступает искусности механизмов растения насколько искусство Высшего Творцаотличается от искусства творца конечного (человека)). Впоследствии аналогичныйпринцип был заложен в теорию моделирования разума — кибернетику: «Ни однасистема не может создать систему сложнее себя самой.» Таким образом, если мир- механизм, а наука о нем — механика, то процесс познания есть конструированиеопределенного варианта машины мира из простейших начал, которые находятся вчеловеческом разуме. В качестве инструмента Декарт предложил свой метод воснову которого легли следующие правила:
· Начинать с простогои очевидного.
· Путем дедукцииполучать более сложные высказывания.
· Действовать такимобразом, чтобы не упустить ни одного звена (непрерывность цепи умозаключений)для чего нужна интуиция, которая усматривает первые начала, и дедукция, котораядает следствия из них.
Какистинный математик Декарт поставил математику основой и образцом метода, и впонятии природы оставил только определения, которые укладываются вматематические определения — протяжение (величина), фигура, движение.Важнейшими элементами метода являлись измерение и порядок. Понятие цели Декартизгнали из своего учения т.к. было устранено понятие души (как посредника междунеделимым умом (духом) и делимым телом).
Декарт отождествил ум идушу, называя воображение и чувство модусами ума. Устранение души в ее прежнемсмысле позволило Декарту противопоставить две субстанции природу и дух, ипревратить природу в мертвый объект для познавания (конструирования) и использованиячеловеком, но при этом возникла серьезная проблема философии Декарта — связидуши и тела, и раз все есть суть механизмы — попытался решить еемеханистически: в «шишковидной железе» (где находится вместилище душипо Декарту) механические воздействия, передаваемые органами чувств достигаютсознания.
Последовательнымрационалистом Декарт оставался даже при рассмотрении категорий этики — аффектыи страсти он рассматривал как следствие телесных движений, которые (пока они неосвещены светом разума) порождают заблуждения разума (отсюда и злые поступки).Источником заблуждения служит не разум а свободная воля, которая заставляетдействовать человека там, где разум еще не располагает ясным (т.е. боговым)сознанием.
Социальная сторонанаучной революции XVII века
Рассмотрение историинаучной революции XVII веке не может быть исчерпано лишь ее когнитивнойстороной. В XVII веке наука стала наукой как социальная система.
Одной из предпосылокпервой научной революции явилось разложение сословных отношений ремесленногопроизводства. При ремесленном производстве наличие сведений о технологиивыполнения находились у узкого круга людей. Эти сведенья, рецепты принципиальноне фиксировались, “разрушались” при попытке ихсловесного описания и передавались только в процессе внутрисемейного,внутрицехового общения. В отличии от цехового, мануфактурное производство несетрасчленение ремесленной деятельности, разделение труда, специализацию орудийтруда, образование частичных и комбинированных рабочих. Каждый частичныйрабочий лишается способности делать что то самостоятельно, но приспосабливаетсяк выполнению конкретной функции. Мануфактура культивирует одностороннююсноровку рабочего, и разные степени образования.
Для передачи информации междурабочими надо было создать “интеллектуальный слой” кадров –духовенства, правоведов, медиков и т.д… Все средневековые университетыстроились по одной из двух схем. Первая схема – образец Парижского«университета магистров». Тут воспроизводили одну цеховую структуру. Вторая –Болонский «университет фколяров». Школяры были большей частью «иностранцы» ( нежители этого города) нанимали тех преподавателей, лекции которых хотелислушать. Университеты были созданы и призваны во первых, учить, а во вторыхдавать некоторым из закончивших обучение – учить самим. Задачей университетовкак корпораций было отнюдь не производство знания, а воспроизводствообразованных людей – интеллектуалов всех профессий. Решая эту задачууниверситеты демонстрировали образец безличного, формального основанного написьменном закреплении способа воспроизводства кадров. Для реализациисоциального наследования сведений по такому образцу необходимо было найтиспособ преобразования сведений в универсальный каноны, принципиально доступныедля усвоения любому человеку ( не наделенному гениальностью).
Превращениематематических знаний в массовые знания, переход от арифметики, которая вообщене давала возможностей для математической формулировки механических законов, калгебре и развитие последней создали предпосылки для сохранения сведений вматематизированной форме.
С самого начала века вомногих странах появляется множество «мини» — академий, например,флорентийская Академия деи Линчеи (Accademia dei Lincei — «Академия рысьеглазых»- намек на остроту научного взгляда), знаменитым членом которой был Г. Галилей.Во второй половине века возникают «большие» академии — сообществапрофессиональных ученых. В 1660 году организованный в частной лондонскойнаучно-исследовательской лаборатории современного типа кружок, куда входилиРоберт Бойль (1627 — 1691), Кристофер Рен (1632 — 1723), Джон Валлис, ВильямНейл и другие, был преобразован в «Лондонское королевское общество дляразвития знаний о природе» (Royal Society of London for Improving NaturalKnowledge). Ньютон стал членом этого общества в 1672 году, а с 1703 года — егопрезидентом. С 1664 года общество стало регулярно печатать свои труды «PhilosophicalTransactions». В 1666 году, также путем преобразования подобного кружка,была организована Академия наук в Париже.
С появлением научного журналаличное дело печатания результата собственных естествоиспытательских изысканийпревращается в публичное дело, в способ фиксации и признания личного вклада вобщее дело. Публикация есть свидетельство социальной группы не об истинности,но о самом факте вклада в развитие науки. Содержание этого вклада нельзяигнорировать сколь угодно долго.
В процессе эволюции познаниявозникают новые регулятивные представления о характеристиках наблюдаемыхпроцессов, о нормах объяснения, доказательства, обоснованности и организациизнаний. Обнаруживается, что новая теория строится не через уточнение данныхнаблюдений, но на исходном принципе, полученном путем критики старойтеоретической концепции. Открывается, что точные математические методы приводятк познанию действительности, при этом теория может быть истинной, противоречакак личному опыту, так и общепринятым представлениям. Появляется тенденция кпризнанию обусловленности всех явлений природы размерами, формой и движениемельчайших частиц.
Становление наукивыражало стремление к осмыслению мира, с одной стороны. С другой — стимулировало развитие подобных процессов в различных сферах общественнойжизни. Огромный вклад в развитие правосознания, идей веротерпимости и свободысовести внесли такие философы XVI — XVII веках, как М. Монтень (1533 — 1592),Б. Спиноза (1632 — 1677), Т. Гоббс (1588 — 1679), Дж. Локк (1632 — 1704) и др.Их усилиями разрабатывались концепции гражданского общества, общественногодоговора, обеспечения прав личности и многое другое.
Научное мышлениепозволяло выдвигать и обосновывать механизмы реализации этих концепций. В этомконтексте ключевой является оценка Локком (друг Ньютона и член Лондонскогокоролевского общества) парламента как социальной научной лаборатории, способствующейпоиску, изобретению и реализации новых и эффективных форм синтеза частныхинтересов граждан, включая интерес государства.
Выводы и обобщение
Основы нового типамировоззрения, новой науки были заложены Галилеем. Он начал создавать ее какматематическое и опытное естествознание. Исходной посылкой было выдвижениеаргумента, что для формулирования четких суждений относительно природы ученымнадлежит учитывать только объективные — поддающиеся точному измерению свойства,тогда как свойства, просто доступные восприятию, следует оставить без вниманиякак субъективные и эфемерные. Лишь с помощью количественного анализа наукаможет получить правильные знания о мире. А чтобы глубже проникнуть вматематические законы и постичь истинный характер природы, Галилейусовершенствовал и изобрел множество технических приборов — линзу, телескоп,микроскоп, магнит, воздушный термометр, барометр и др. Использование этихприборов придавало эмпиризму новое, неведомое грекам измерение. Прежниедедуктивные схоластические размышления о вселенной должны были уступить местоничем не скованному экспериментальному ее исследованию с целью постижения действующихв ней безличных математических законов. Галилей нашел подлинно научную точкусоприкосновения опытно-индуктивного и абстрактно-дедуктивного способов исследованияприроды, дающую возможность связать научное мышление, невозможное без абстрагированияи идеализации, с конкретным восприятием явлений и процессов природы.
Особое значение для насимеют открытия Галилея в области механики, так как с помощью совершенно новыхкатегорий и новой методологии он взялся разрушить догматические построениягосподствовавшей аристотелевской схоластической физики, основывавшейся наповерхностных наблюдениях и умозрительных выкладках, переполненной телеологическимипредставлениями о движении вещей в соответствии с их природой и целью, оестественных и насильственных движениях, о природной тяжести и легкости тел, осовершенстве кругового движения по сравнению с прямолинейным и т.д. Именно наоснове критики аристотелевской физики Галилей создал свою программустроительства естествознания.
Галилей разработалдинамику — науку о движении тел под действием приложенных сил. Он сформулировалпервые законы свободного падения тел, дал строгую формулировку понятий скоростии ускорения, осознал решающее значение свойства движения тел, в будущем названногоинерцией. Очень ценна была высказанная им идея относительности движения. Философскоеи методологическое значение законов механики, открытых Галилеем, было огромным,ибо впервые в истории человеческой мысли было сформулировано само понятиефизического закона в современном значении. Законы механики Галилея вместе сего астрономическими открытиями подводили ту физическую базу под теориюКоперника, которой сам ее творец еще не располагал. Из гипотезыгелиоцентрическая доктрина теперь начинала превращаться в теорию.
Завершитькоперниковскую революцию выпало Ньютону. Он доказал существование тяготениякак универсальной силы — силы, которая одновременно заставляла камни падать наЗемлю и была причиной замкнутых орбит, по которым планеты вращались вокругСолнца. Заслуга Ньютона была в том, что он соединил механистическую философиюДекарта, законы Кеплера о движении планет и законы Галилея о земном движении,сведя их в единую всеобъемлющую теорию. После целого ряда математическихоткрытий Ньютон установил: для того чтобы планеты удерживались на устойчивыхорбитах с соответственными скоростями и на соответствующих расстояниях,определяющихся третьим законом Кеплера, их должна притягивать к Солнцу некаясила, обратно пропорциональная квадрату расстояния до Солнца; этому законуподчиняются и тела, падающие на Землю (это касалось не только камней, но и Луны- как земных, так и небесных явлений). Кроме того, Ньютон математическим путемвывел на основании этого закона эллиптическую форму планетных орбит и переменуих скоростей, следуя определениям первого и второго закона Кеплера. Был полученответ на важнейшие космологические вопросы, стоящие перед сторонниками Коперника,- что побуждает планеты к движению, как им удается удерживаться в пределахсвоих орбит, почему тяжелые предметы падают на Землю? — и разрешен спор обустройстве Вселенной и о соотношении небесного и земного. Коперниковскаягипотеза породила потребность в новой, всеобъемлющей и самостоятельнойкосмологии и отныне ее обрела.
С помощью трех законовдвижения (закон инерции, закон ускорения и закон равного противодействия) изакона всемирного тяготения Ньютон не только подвел научный фундамент подзаконы Кеплера, но и объяснил морские приливы, орбиты движения комет, траекториюдвижения пушечных ядер и прочих метательных снарядов. Все известные явлениянебесной и земной механики были теперь сведены под единый свод физическихзаконов. Было найдено подтверждение взглядам Декарта, считавшего, что природаесть совершенным образом упорядоченный механизм, подчиняющийся математическимзаконам и постижимый наукой.
Крупнейшим достижениемнаучной революции стало крушение антично средневековой картины мира иформирование новых черт мировоззрения, позволивших создать науку Новоговремени. Основу естественнонаучной идеологии составили следующие представленияи подходы: натурализм — идея самодостаточности природы, управляемой естественными,объективными законами; механицизм — представление мира в качестве машины,состоящей из элементов разной степени важности и общности; отказ отдоминировавшего ранее символически-иерархического подхода, представлявшегокаждый элемент мира как органическую часть целостного бытия; квантитативизм — универсальный метод количественного сопоставления и оценки всех предметов иявлений мира, отказ от качественного мышления античности и Средневековья; причинно-следственный автоматизм — жесткая детерминация всех явлений ипроцессов в мире естественными причинами, описываемыми с помощью законовмеханики; аналитизм — примат
Аналитическойдеятельности над синтетической в мышлении ученых, отказ от абстрактныхспекуляций, характерных для античности и Средневековья; геометризм — утверждение картины безграничного однородного, описываемого геометрией Евклидаи управляемого едиными законами космического универсума.
Вторым важнейшим итогомнаучной революции стало соединение умозрительной натурфилософской традицииантичности и средневековой науки с ремесленно-технической деятельностью, спроизводством. Еще одним результатом научной революции стало утверждениегипотетико-дедуктивной методики познания. Основу этого метода, составляющегоядро современного естествознания, образует логический вывод утверждений изпринятых гипотез и последующая их эмпирическая проверка.
Обобщая всевышесказанное можно привести несколько выводов научной революции:
· СтарыйКосмос устарел и был разрушен.
· Новаякартина мира, которая заменила старый Космос, больше всего походила на огромныечасы — в ней не было ничего живого и неопределенного и, казалось, все можнобыло рассчитать («кеплеровский детерминизм»).
· Наукаобрела свои механизмы и процедуры конструирования теоретического знания,проверки и самопроверки, свой язык, прежде всего, в математической его форме,ставший «плотью» метода.
· Наукастала социальной системой — появились свои профессиональные организации, печатныеорганы, целая инфраструктура (включая специальный инструментарий). В наукевозникли свои нормы и правила поведения, каналы коммуникации.
· Наука через распространение принципов научности становится мощной интеллектуальнойсилой — школой «правильного» мышления, — влияющей на специальные процессыв самых различных формах.
· Вырастаяиз мистицизма, наука постепенно преодолевала его.