Немецкая реформация от Нюрнбергского мира 1532 года до настоящего времени

Немецкая реформацияот Нюрнбергского мира 1532 года до настоящего времени

Нюрнбергским договором было постановлено, что до окончательного решения обе стороны должны соблюдать мир. Аугсбургское исповедание было дозволено, хотя на другие новые учения дозволение это не распространялось. Протестанты считали такое положение за прочный мир, но для императора это было только перемирие. Для него программа оставалась прежней: протестанты должны подчиниться Риму, Рим же должен подтвердить необходимость реформ, исходящих из центра.

Вступать в борьбу с Шмалькальденским союзом император считал опасным предприятием, так как нуждался в поддержке немецких князей. Таким образом, благодаря участию императора Карла V в великой европейской политике, развитие протестантизма было на многие годы ограждено от всяких посягательств.

Однако во всем, что не касалось веры, протестантские князья были целиком преданы императору. Благодаря перемирию, протестантизм получил доступ в такие города, как Вюртемберг, Померания, Ангальт, Франкфурт-на-Майне и др., а также в Данию.

Император видел, какие могучие успехи делал протестантизм, но видел и то, что сам он не в состоянии с ним бороться. Он стоял между двух огней: с одной стороны, он охотно подавил бы протестантизм, что доказывали бесчисленные процессы имперского суда против протестантов, с другой,— он также охотно рассчитался бы и с Римом, но ни на то, ни на другое у него не было средств.

Протестанты держались так, как будто с Нюрнбергским религиозным миром все было окончено, а папа Павел III скорее готов был перенести раскол, чем допустить реформу Церкви.

В 1540–1541 годах в Гагенау, Вормсе, Регенсбурге происходят религиозные переговоры, цель которых — перейти к мирному соглашению по всем пунктам, которые с 1517 года были наиболее спорными. В самом Риме поднимается вопрос, не следует ли восстановить единство Церкви честным признанием справедливости требуемых протестантами реформ.

Кардиналы римской курии были решительно расположены в пользу реформ и необходимых церковных преобразований, правда, с точки зрения протестантов недостаточных.

Князья в подавляющем своем большинстве также выступают за реформу. Еще в 1539 году протестантизм восторжествовал в Альбертинской Саксонии и Браденбургском курфюршестве. В последнем в 1540 г. даже был установлен лютеранский характер церковного строя, который был утвержден самим Карлом V, благодаря тому, что курфюрст Бранденбурга держался в стороне от антикарловского Шмалькальденского союза, поддерживавшего Гогенцоллеров против Габсбургов. Князья из дома Гогенцоллеров все, за исключением кардинала Альбрехта, стояли на стороне евангелического учения. Поэтому почти вся Северная Германия, кроме Прирейнских областей и части Вестфалии, вскоре следовала лютеранскому вероисповеданию.

Религиозные переговоры 1540–1541 годов между католиками и протестантами, хотя и имели примирительный характер, хотя и отражали несомненное сближение в богословских вопросах, в вопросах церковного устройства и папского авторитета, не привели к договоренности. Эти переговоры показали, что Нюрнбергский мир 1532 года продолжает существовать и начинает распространяться даже на новых приверженцах Аугсбургского исповедания.

Результатами переговоров были Регенсбургский интерим и декрет сейма от 29 июля 1541 года, в которых император доходит до последних пределов уступчивости протестантам своим обращением к папе с увещанием "установить христианский порядок и реформацию", а протестантам дает подтверждение действительности Нюрнбергского мирного договора. Но давая эти обещания, император не имел намерения их исполнить, потому что в то же время возобновил союз против протестантов.

Несмотря на это, Римско-Католическая Церковь в Германии неудержимо шла к упадку. Все новые и новые правители, светские и духовные, вступали на путь реформы. Протестантизм все более и более упрочивал свои позиции. С одной стороны, права, данные Нюрнбергским миром, продолжали действовать, с другой,— Шмалькальденский союз превратился в могущественную протестантскую организацию. В первой половине сороковых годов протестанты постоянно шли от победы к победе. Они даже нашли возможным в 1542 году выгнать из страны старого противника протестантизма Генриха Брауншвейгского и распространить свое влияние на города Гослар и Брауншвейг.

Император Карл V из-за своего тяжелого политического положения вынужден был считаться с таким победоносным распространением протестантизма в его Империи. Он придерживался внутри Империи миролюбивой политики, а на сейме в Шпейере в 1544 году предоставил протестантам такие широкие гарантии, что вызвал даже резкое осуждение своей уступчивости папой Павлом III. Однако, именно с этого года император начинает готовиться к решительной войне с протестантизмом.

В это время он победоносно закончил четвертую войну с Францией, заключил с ней умеренный мир, но поставил непременным его условием совместную борьбу с вероотступниками. Таким образом, успокаивая в Германии подозрения протестантов обещанием общих реформ, если не на соборе, то непременно на национальном сейме, за что протестанты помогли ему против Франции, он во Франции обеспечил себе союзника против немецких еретиков.

Уже в 1544 году война с Шмалькальденским союзом была для императора вопросом решенным, и только начало ее было вопросом времени. 1545 год прошел в бесплодных попытках прийти к полюбовному примирению. Несогласия обеих сторон усилились, однако, не до того, что война стала неизбежной.

Кроме многих опасных признаков и тревожных случаев, знаменательно было и то, что на новом сейме в Вормсе в мае 1545 года больше не было и речи об исполнении шпейерских обещаний.

Между тем, 18 февраля 1546 года умер Лютер.

В виде объявления войны император Карл V 20 июля 1546 года послал в Германию декрет, которым объявлялась опала немецким протестантским князьям. Одновременно из Италии и Нидерландов двинулись войска императора. Весной 1547 года император одержал полную победу над Шмалькальденским союзом.

После одержания победы Карл V приказал выработать такую формулу веры, которая должна была согласовать старое и новое вероисповедание и соединить протестантов и католиков. Такой формулой явился Аугсбургский интерим 1548 года.

Протестантизм развился в Германии вполне самостоятельно, не только без содействия государственных властей, но даже наперекор им. Он был делом народной совести, а не произведением внешней власти, и потому не мог быть переделан каким-либо императорским указом. Аугсбургский интерим 1548 года и явился таким указом. В нем протестантам были сделаны уступки в учении об оправдании и других отдельных пунктах, но в вопросах церковного устройства, иерархии и объема епископской власти не было сделано никаких изменений. Когда интерим встретил на своем пути сопротивление, власти стали прибегать к насилию. Однако попытки восстановить единство германской Церкви с помощью интерима и испанских воинов кончились неудачей.

После этого император Карл V все больше и больше начинает склоняться к мысли подчинить протестантов с помощью собора: они должны были возвратиться в лоно старой Церкви, а потом он своим влиянием хотел дать собору такое направление, которое привело бы к сносному для обеих сторон соглашению.

Собор открылся 13 декабря 1545 года в Триденте. Первыми предметами обсуждения были: авторитет Священного Писания и Священного Предания, право толкования того и другого, учение об оправдании. Это были вопросы, в которых старое и новое учение расходилось всего непримиримее. Нельзя было найти различий более резких, чем те, которые заключались в них. Сравнительно с этим все остальное было неважно.

Император хотел привлечь протестантов мягкими мерами, но папа сразу же предал их анафеме, и после этого в 1547 году большую часть заседаний собора стал проводить в Болонье. Император объявил протест и заявил, что все постановления, сделанные в Болонье, не будут иметь силы. Так произошел разрыв между духовной и светской властью. Эта ссора облегчила положение протестантов.

В 1547 году был созван имперский сейм в Аугсбурге, который не сделал никаких постановлений против протестантизма, но все же положение его было тяжелым.

Немецкие протестантские князья устроили против императора заговор, одной из побудительных причин которого объявили интересы свободы религии. В 1552 году они в союзе с Францией напали на императора и разбили его войска. Карл V бежал в Штирию, поручив вести переговоры своему брату Фердинанду, который в 1553 году в Пассау заключил мир, которым давалась полная свобода в религиозных делах.

Поздней осенью 1555 года на Аугсбургском сейме мир, заключенный в Пассау, был утвержден. Это был, наконец, настоящий религиозный мир, принявший за принцип то, что с 1532 года все еще считалось только уступкой, которую всегда можно отменить. На сейме было постановлено, что запрещается притеснять кого-либо из-за Аугсбургского исповедания, что все религиозные распри должны приводиться к мирному решению лишь миролюбивыми средствами. Это постановление не распространилось, однако, на новые исповедания, не принадлежащие к Аугсбургскому исповеданию,— цвинглинство и кальвинизм, которые к тому времени были уже довольно широко распространены.

Однако и в этом мире были темные стороны. Им была обеспечена не свобода совести вообще, а свобода отдельных правительств избирать для своих подчиненных то или другое вероисповедание. Протестанты опасались, что, если такой принцип будет строго проводиться в жизнь, то католические князья могут притеснять своих подданных — протестантов. В предупреждение этого они внесли дополнительную декларацию, предусматривающую свободу веры и для них. Таким образом Аугсбургский мир допустил совместное существование двух Церквей на законном основании и тем самым разрушил средневековый церковный порядок.

Так реформация приобрела общеевропейское значение. Единство западноевропейского мира было уже разрушено. Было уничтожено и морально-политическое единство Западной Европы. Протестантизм содействовал выявлению и осознанию государственной самостоятельности и через это уяснение прав государства, как такового, но, к сожалению, эта индивидуалистическая тенденция, как считает профессор М. Зызыкин, заглушила идею солидарности государств, снова воскресшую в новейшем протестантизме, особенно в так называемом практическом христианстве.

Аугсбургский религиозный мир 1555 года узаконил, наконец, существование немецкого лютеранства, но прочного мира он все-таки не принес, став, в свою очередь, источником почти стольких же новых несогласий, сколько уладил старых. В это время в Германии все важнейшие политические вопросы отошли на задний план: споры о смысле Аугсбургского религиозного мира заполняли все время ее государственных деятелей.

Мир 1555 года не мог быть окончательным миром. Он заключал много неясных сомнительных пунктов, но будь их даже гораздо меньше, все равно с обеих сторон недоставало того миролюбия, без которого не может восторжествовать ни одно дело. Как уже говорилось, по смыслу мирного договора терпимость распространялась только на последователей Аугсбургского исповедания, а не на всех последователей реформации, которых к тому времени было уже значительное количество. При этом свобода выбора дарована была князьям, а не подданным, что повлекло за собой различные столкновения.

Наконец, в то самое время, когда обе партии, католическая и протестантская, должны были свыкнуться с этим неполным миром, наступили реставрация Католической Церкви, Тридентский собор, основание ордена иезуитов, учреждение инквизиции и книжной полиции. Ни одна из партий не отрешилась от мысли перешагнуть за пределы мирного договора. Протестанты все еще надеялись на замкнутость Церкви (reservatioecclesiastica), а католики — разорвать весь договор и произвести полную реставрацию.

Протестанты, разделившиеся на отдельные государственные Церкви и секты, конечно, не могли действовать так дружно, как реставрированная в Триденте Римско-Католическая Церковь. В 60-х и 70-х годах Германия становится ареной борьбы реформации и реставрации, Аугсбургского исповедания и законодательства Тридентского собора. До сих пор перевес был на стороне протестантизма, благодаря тому, что он с поразительным успехом овладел всей духовной жизнью народа и захватил в свои руки литературу, новое гуманистическое образование, воспитание, школу и т. п. Известнейшие представители всех отраслей науки и литературы по большей части были протестанты. Начиная с 60-х годов, Католическая Церковь стала также обращать внимание на эту сторону в своей деятельности. Среди иезуитов было немало талантливых людей. Начинается конкуренция протестантов и католиков и в этой сфере.

В это время протестантизм начинает распространяться в Австрии. В 1564–1676 гг. новое учение распространилось почти по всей стране. Не только в больших городах, но и в деревнях католицизм был оставлен и все обратились в протестантизм.

Среди многочисленных нарушений Аугсбургского религиозного мира самое злонамеренное было совершено в 1606–1607 гг. в имперском городе Донаувёрте, где с конца XVI столетия ни один католик не принимался в число граждан. В этом городе находился католический монастырь, который был терпим на основании особого договора, с той знаменательной оговоркой, что внутри города не должна происходить ни одна процессия с распущенными хоругвями. Монахи находили это запрещение неудобным и часто нарушали его, несмотря на строгие предупреждения, покамест в 1606 году во время одной из таких процессий народ не напал на монахов с дубинками и не прогнал их в монастырь. В 1607 г. в ответ на это последовал имперский указ об экзекуции, исполнение которой было поручено герцогу Максимилиану Баварскому. Он захватил город и стал насильно обращать его жителей в католицизм.

В ответ на это некоторые протестантские князья в 1608 году образовали унию для взаимной помощи против могущих впредь произойти нарушений государственных постановлений. Католические князья в 1609 году также образовали лигу для охраны имперских законов и католического исповедания.

В 1618 году началась Тридцатилетняя война между католиками и протестантами.

В 1619 году император Фердинанд II и герцог Максимилиан Баварский заключили союз против еретиков Австрии и Богемии. В 1620 году началась война датская, в которой участвовали и католическая лига и протестантская уния. Католики победили и в этих странах укоренилась реставрация. Этот удар отразился на всех немецких протестантских князьях. Фердинанд II начал неумеренную контрреформацию. Протестантская уния распалась.

В 1621 году в Богемии казнью 27 знатнейших еретиков начался страшный религиозный террор, который длился многие годы и целью которого было искоренение протестантизма. Лютеранская проповедь была запрещена, протестантские сочинения отбирались и уничтожались, иезуиты получили полную свободу действий.

В 1624 году всем протестантским священникам и учителям под страхом смерти было приказано в течение восьми дней оставить страну. Вскоре было сделано постановление, что все, не принявшие католицизм до Пасхи 1626 года, должны выселиться. Государство отказало протестантам в самых простых человеческих правах, но действительных обращений было все-таки мало. Тысячи людей остались верны своему исповеданию, другие тысячи ушли в изгнание.

В протестантские поселения отправляли солдат и оставляли их там до тех пор, пока под давлением их еретики не делались католиками. Однако даже и им не удавалось убить протестантизм и искоренить гуситские традиции.

Однако католическая реакция показала, что означала победа лиги. Это поняли даже не немецкие князья. Поэтому в 1625 году был заключен протестантский союз Англии, Голландии и Дании, который с переменным успехом вел войну с католической лигой в 1626–1628 гг.

В 1629 году император Фердинанд II издает реституционный эдикт, которым постановлялось, что все конфискованные у католиков земли и имущество возвращаются им, перешедшие к протестантам церкви возвращаются католическим прелатам; католическим императорским чинам предоставляется право принуждать своих подданных к переходу в католицизм или удалять их из страны, взимая с каждого известную сумму денег. Религиозный мир впредь имел силу только для католиков и последователей Аугсбургского исповедания, все же другие секты — кальвинисты, цвинглиане — недозволены в Империи.

Хотя эдикт этот отчасти основывался на формальном праве, но приведение его в исполнение во всяком случае значило произвести громадную революцию, гибельную как для установившихся отношений территориальных владений протестантских имперских чинов и их земельных Церквей, так и вообще для немецкого протестантизма.

В 1631 году собрался Лейпцигский конвент, представлявший блестящее собрание протестантских государственных чинов для выработки общей программы борьбы как с католической реставрацией, так и с вторжением в Германию шведского короля Густава Адольфа. Переговоры не дали больших положительных результатов. Однако здесь произошла договоренность между лютеранами и другими реформатами (кальвинистами и цвинглианами) обращаться друг с другом уважительнее.

В 1635 году в Праге был подписан мир между Саксонией и императором. Пассауский мирный договор и Аугсбургский религиозный мир в общих чертах были подтверждены в Праге, но при этом все реформаты не-Аугсбургского исповедания были исключены. Зато император Фердинанд II отменил для Саксонии и Бранденбурга реституционный эдикт во всех существенных пунктах за немногими исключениями. Хотя мир и не был осуществлен во всей полноте, но этот эдикт сам по себе явился доказательством того, что и само имперское правительство больше не надеялось осуществить свой эдикт. Однако прошло еще 13 кровопролитных лет войны, прежде чем оно убедилось в необходимости отказаться от этой мысли и по отношению к другим немецким государствам.

С 1640 г. между воюющими сторонами беспрерывно происходят переговоры о мире. Так продолжалось до Вестфальского мира 1648 года, которым закончилась Тридцатилетняя война. Ему предшествовали Оснобрюкский и Мюнстерский мирные договоры, в которых значительное место отводилось церковно-религиозным вопросам.

Основные религиозные положения Вестфальского мира были выражены гораздо определеннее, чем это было в 1552 и 1555 годах. Тогдашние договоры были подтверждены, и к ним прибавили разъяснение, которое должно было иметь неопровержимое значение и против которого не должно было иметь никакой силы какое бы то ни было возражение или ограничение ни с церковной, ни со светской стороны, ни вне, ни внутри Империи. Это было направлено против протестов, которых следовало ожидать со стороны Рима и Испании, т. к. эти державы обычно протестовали против всего, что имело какую-нибудь связь с религиозной терпимостью.

Во всем, что относится к религии, между курфюрстами, князьями и всеми частными лицами обоих исповеданий должно существовать полное взаимное равенство, и насилие всякого рода как во всем прочем, так и здесь обеим сторонам было запрещено. Это положение, честно исполняемое, требовало большого самоотвержения и имело более обширное значение, чем прежде,— оно распространялось теперь не только на католиков и лютеран, но и на реформатов, которым была предоставлена свобода и равенство со всеми исповеданиями. Также была обещана с обеих сторон терпимость и в отношении к тем, которые в будущем могут переменить свое вероисповедание.

Относительно церковных владений и прав исходным моментом было взято 1 января 1624 года: что тогда было протестантским или католическим владением, то должно было оставаться таковым и на будущие времена. Духовные лица, переменяющие свое исповедание, должны оставлять свои места.

Избирательное право духовенства должно оставаться неограниченным. Избираемые из принимающих Аугсбургское исповедание в архиепископы, епископы и прелаты должны быть тотчас утверждаемы императором.

Имперские чины, зависящие от духовенства, пользуются защитой их исповедания. Протестантские подданные католических имперских чинов, которые в 1624 году "вследствие ли договора или привилегий, вследствие ли долгого обычая или простого соблюдения, держались Аугсбургского исповедания, сохраняют это исповедание со всеми принадлежностями", т. е. с правом утверждать консистории, церковное и училищное управление и т. д. Католические подданные протестантских земских чинов пользуются той же свободой.

На обыкновенных имперских депутатских собраниях число представителей обеих религий должно быть равное. В экстраординарных комиссиях, которые должны решать споры, католики или протестанты, или та и другая сторона вместе, должны иметь представителей своих исповеданий. В делах веры большинство голосов не должно иметь силы.

К статье, дающей реформатам равные права с католиками и лютеранами, было прибавлено: "Из вышеупомянутых религий никакая другая не должна быть допускаема или терпима в Священной Римской империи". В XVIII столетии этой оговоркой воспользовались против пиетистов.

Таковы основные религиозные положения Вестфальского мира 1648 года, которым закончилась опустошительная Тридцатилетняя война между католиками и протестантами и которым недолго была упрочена свобода протестантизма. Вестфальский мир показал, что возврата к прежнему быть не может.

Таким образом, начиная с первой половины XVI столетия, среди разнообразных церковных течений, лютеранство стремится четко определить свои границы и добиться юридического права на свое существование. Эта борьба сплотила лютеранство и позволила ему не только отделиться от Римско-Католической Церкви, но и отмежеваться от таких сопутствовавших ему движений, как баптизм, меннонитизм, спиритуализм, т. е. от всего "левого" крыла реформации, и даже от цвинглианства и кальвинизма.

Последующие годы, вплоть до настоящего времени, являются периодом всестороннего становления лютеранства. Во-первых, оно затрачивает колоссальное количество усилий на формирование и создание своего вероисповедания. Ни одна из реформатских Церквей не придавала этому такого значения, как лютеранская, и это является одной из характернейших ее черт. Ее основным побуждением становится искреннее стремление понять божественную правду из Священного Писания. Все другие вопросы — о иерархии, о церковном устройстве, о церковных законоположениях и даже о литургике,— хотя и имеют для нее в это время большое значение, но отступают перед значением этого момента. Понимание мира и таинств является решающим, конструктивным элементом Церкви, общим для всех лютеранских Церквей, потому что они опираются на заповеди и установления Христа. И наоборот, все другие элементы Церкви — ее обряды, традиции, организационные формы — являются второстепенными. Нельзя переоценить, с точки зрения современных лютеран, важность определения того, что является основным. Неправильно считать интеркоммунион, который так односторонне освещается на многих экуменических собраниях, за основной отличительный признак лютеранства. Лютеранская Церковь отличается от других протестантских Церквей не только различным пониманием таинств, но совершенно отличной концепцией Церкви. Когда в современных дискуссиях вопрос об апостольском преемстве снова приобрел в Англиканской Церкви большое значение, он тоже оказался знаком отличия, который нельзя недооценивать: мысль, что истинность Церкви обеспечивается епископской преемственностью, является с точки зрения лютеранской Церкви ересью. Лютеранский ортодоксизм с его колоссальным напряжением богословской мысли, особенно в XVII веке, породил, конечно, некоторые крайние положения, многие из которых в настоящее время являются уже устаревшими.

Вторым важным вопросом, которым занималось лютеранство в последующие за Вестфальским миром 1648 года времена, была внешняя организация Церкви и установление ее взаимоотношений с государством. В некотором смысле трагедией Лютеранской Церкви в Германии явилось то, что первоначальная форма ее организации, которая рассматривалась как временное решение, осталась в силе на многие столетия. Это сделало ее Церковью государственной, каковой она является и сейчас, но несколько в другом смысле, чем в Англии, например. Ради внешней легальной целостности Лютер вручил управление Церковью местным феодалам, но идеальной формой считал совершенно независимую Церковь, содержащуюся общиной верующих. Но постепенно консистории становились государственными учреждениями, а распоряжения по церковным вопросам — государственными законами. В XVIII веке светская власть над Церковью особенно упрочилась. Такое положение оставалось до XIX столетия, когда были организованы синоды. Хотя в Германии Лютеранская Церковь не подчинялась правительственным указам о богослужении в такой мере, как это имеет место в Англии, все же атмосфера была такова, что бюрократическое, административное мышление возрастало и становилось более влиятельным, чем влияние самого духа исповедания. Значительная свобода была получена в XIX веке, время великого религиозного пробуждения, и с тех пор лютеранство стало народной Церковью. Однако слишком большое значение придается в ней администрированию и сегодня. Так, например, она придает большое значение своему влиянию на общественную жизнь и различным социальным учреждениям.

религиозный переговоры католик протестант