Особенности квалификации преступлений посягающих на отношения в сфере правосудия
Определенные сложности у студентов возникают и при разграничении клеветы, соединенной с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления от заведомо ложного доноса (ст. 306 УК РФ), поскольку при клевете и заведомо ложном доносе вред может причиняться одним и тем же отношениям (нормальная деятельность органов суда, честь, достоинство граждан).
Для разграничения указанных преступлений вам необходимо усвоить их составы и помнить, что основным непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ, являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную (законную) деятельность суда, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания. Дополнительным непосредственным объектом преступления выступают охраняемые уголовным законом общественные отношения по поводу чести и достоинства лица, которому приписывается совершение преступления, а основным непосредственным объектом клеветы (ст. 129 УК РФ) является честь и достоинство личности.
Предметом преступления является информация, сведения о факте совершения преступления и (или) лице, его совершившем. Информация должна быть ложной, т. е. частично или полностью не соответствовать действительности. Ложность сообщаемых сведений может выражаться в сообщении о преступлении, которого фактически не было, приписывании нераскрытого преступления определенному лицу, касаться отдельных обстоятельств (места, времени, способа, орудий и средств преступления, размера ущерба, формы вины и т. п.). Например, директор организации, из которой совершено хищение, в заявлении в правоохранительные органы значительно завышает сумму похищенного с целью списания ранее образовавшихся недостач. В этом случае при оценке ложности доноса должны учитываться характер и тяжесть вреда, который может быть причинен органам правосудия, интересам личности.
Однако следует иметь в виду, что неправильная правовая оценка совершенного деяния не образует ложного доноса. Например, лицо сообщает в милицию о хулиганстве, хотя на самом деле имело место самоуправство, либо мелкое хулиганство (административное правонарушение).
Ложный донос выражается в активных действиях, которые состоят в сообщении устно или письменно, с помощью других лиц, по почте и т. п. о факте совершения преступления.
По конструкции заведомо ложный донос относится к преступлениям с формальным составом. Он считается оконченным с момента поступления заведомо ложного сообщения о совершении преступления в орган, осуществляющий уголовное преследование (лично от заявителя, по почте, из других организаций).
Субъективная сторона заведомо ложного доноса характеризуется прямым умыслом. Если лицо добросовестно заблуждается относительно характера сообщаемых сведений (считает их достоверными, в то время как они являются ложными), то такие действия не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ.
Мотив не является обязательным признаком данного преступления. Наиболее распространенные мотивы заведомо ложного доноса - зависть, месть, неприязнь, корысть, карьеризм, стремление избежать неприятностей, боязнь разоблачения совершенного преступления. Например, лицо, покинув место дорожно-транспортного происшествия, делает ложное сообщение в милицию об угоне своего автомобиля, полагая таким способом избежать ответственности за причиненный вред.
Проводя различие заведомо ложного доноса и клеветы необходимо иметь в виду, что различаются составы этих преступлений и по объекту посягательства. Заведомо ложный донос посягает на отношения, обеспечивающие нормальную (законную) деятельность органов правосудия, а объектом клеветы является честь и достоинство личности. Содержание заведомо ложного доноса заключается в сообщении вымышленных сведений о совершении преступления, а при клевете распространяются любые сведения, порочащие честь и достоинство конкретного лица. В ложном доносе сведения о совершении преступления сообщаются, как правило, в правоохранительные органы, а при клевете - распространяются среди третьих лиц. Клеветник стремится опорочить честь и достоинство потерпевшего. Лжедоносчик обычно преследует цель возбуждения уголовного дела и привлечения невиновного к ответственности.
Заведомо ложный донос необходимо отграничивать от заведомо ложного показания, заключения эксперта или неправильного перевода (ст. 307 УК РФ). Различаются составы этих преступлений, прежде всего, по признакам объективной стороны. Заведомо ложный донос состоит в сообщении не соответствующих действительности сведений о совершении преступления, в то время как содержание заведомо ложных показаний составляет более широкий круг сведений. Заведомо ложный донос представляет собой активные действия заявителя, а одной из форм заведомо ложного показания может быть и бездействие (например, умолчание об обстоятельствах преступления).
Различаются составы этих преступлений и по субъективной стороне. Ложный донос в большинстве случаев преследует цель возбуждения уголовного дела и привлечения невиновного в уголовной ответственности. Заведомо ложное показание может быть дано и в пользу виновного с целью его освобождения от ответственности.
Различны и субъекты этих преступлений. Субъект заведомо ложного доноса - общий - вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет. Субъект заведомо ложного показания - специальный - свидетель, потерпевший, эксперт, переводчик.
Заведомо ложное сообщение об акте терроризма представляет собой разновидность заведомо ложного доноса о преступлении. Ответственность за такое деяние наступает по ст. 207 УК РФ. В данном случае имеет место конкуренция норм уголовного права, при которой ст. 306 УК РФ является общей нормой, а ст. 207 УК РФ - специальной. В соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ уголовная ответственность наступает по специальной норме. Однако следует иметь в виду, что объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 207 УК РФ, выражается в заведомо ложном сообщении только о готовящемся акте терроризма. В случае заведомо ложного доноса о совершенном акте терроризма действия виновного следует квалифицировать по ст. 306 УК РФ.
При рассмотрении вопроса об особенностях квалификации побега из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст. 313 УК РФ) необходимо помнить, что побег из места заключения традиционно рассматривается российским законодателем как деяние, противодействующее правосудию, общественная опасность которого состоит в невозможности исполнения судебных актов в отношении лиц, совершивших преступления.
Основным непосредственным объектом побега являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность по исполнению судебного акта (приговора, постановления суда о заключении под стражу в качестве меры пресечения).
Наличие некоторых квалифицирующих признаков позволяет говорить о дополнительном непосредственном объекте. Например, совершение побега с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, приводит к тому, что виновный также посягает и на общественную безопасность. Если побег сопряжен с насилием, опасным для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, то дополнительно причиняется вред общественным отношениям, обеспечивающим право личности на жизнь или здоровье.
Данное преступление может быть совершено только активными действиями, направленными на незаконный и самовольный уход из указанных мест. Незаконность и самовольность действий означают, что виновный, не имея юридических оснований, без разрешения администрации учреждения, должностного лица покидает место заключения и делает это исключительно по собственному усмотрению.
Обязательным признаком объективной стороны данного преступления является место его совершения. Места, за побег из которых предусмотрена уголовная ответственность, перечислены в ч. 1 ст. 313 УК РФ.
Однако следует иметь в виду, что уклонение от предписанного маршрута следования осужденного к лишению свободы, которому разрешено передвижение без конвоя, побегом не является, если это сделано без цели уклониться от отбывания наказания. Такие действия признаются нарушением режима содержания исправительного учреждения и влекут дисциплинарную ответственность.
Состав данного преступления сконструирован как формальный, объективную сторону которого образует действие - побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи.
Общественно опасные последствия и причинная связь не являются обязательными признаками состава преступления. Побег считается оконченным в тот момент, когда виновный покинул пределы охраняемой территории исправительного учреждения, места содержания под стражей, вышел из-под контроля работников охраны (конвоя) и получил реальную возможность самостоятельно избирать маршруты движения и места пребывания.
Однако при квалификации данного деяния следует иметь в виду, что когда преступление пресекается на стадии приготовления или покушения на побег, действия виновного следует квалифицировать по ст. 313 УК РФ со ссылкой на ч. 2 или 3 ст. 30 УК РФ.
В ч. 2 ст. 313 УК РФ предусмотрена ответственность за побег, совершенный группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Здесь объединены два квалифицирующих признака, содержание которых базируется на положениях ч. 2, 3 ст. 35 УК РФ. Побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали два лица и более, заранее договорившихся о совместном его совершении. Следует иметь в виду, что наряду с соисполнительством возможно участие в совершении побега с распределением ролей (организатор, подстрекатель, пособник). Например, по предварительной договоренности один осужденный отключает технические средства охраны исправительного учреждения, а другой, воспользовавшись этим, совершает побег. В данном случае осужденный, отключивший технические средства охраны, выступает как пособник побега и его действия необходимо квалифицировать по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 313 УК РФ.
Если организатором побега является должностное лицо администрации исправительного учреждения, то его действия должны квалифицироваться как совокупность преступлений по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 313 и ст. 285 УК РФ.
В ч. 3 ст. 313 УК РФ предусмотрены два квалифицирующих признака преступления: а) побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Под насилием, опасным для жизни и здоровья, следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему тяжкого, средней тяжести или легкого вреда здоровью. Причинение смерти не охватывается ч. 3 ст. 313 УК РФ и требует квалификации по совокупности со ст. 105 УК РФ; б) побег из мест лишения свободы, из-под стражи или из-под ареста, совершенные лицом с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Оружием в соответствии со ст. 1 Федерального закона «Об оружии» от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ признаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой и иной цели, подачи сигналов. Оружие по своим поражающим свойствам и конструктивным особенностям классифицируется на огнестрельное, пневматическое, газовое, холодное, метательное и сигнальное. Побег с применением любого из вышеперечисленных видов оружия должен квалифицироваться по ч. 3 ст. 313 УК РФ и соответствующим частям ст.ст. 222, 223 УК РФ.
К предметам, используемым в качестве оружия, следует относить любые предметы, которыми может быть причинен вред здоровью человека. Ответственность по ч. 3 ст. 313 УК РФ наступает независимо от того, специально приспосабливались данные предметы для причинения вреда здоровью человека или были подобраны на месте совершения преступления.
Под применением оружия необходимо понимать использование его поражающих свойств для облегчения совершения побега (выстрел из пистолета, удар ножом и т. п.). Угрозу причинить вред здоровью с помощью оружия также следует квалифицировать как его применение. Простое обладание оружием во время совершения побега не образует данного признака.
Давая правильную юридическую оценку такому деянию, как укрывательство преступлений (ст. 316 УК РФ) и его отличие от соучастие в форме пособничества следует исходить из того, что ответственность за укрывательство предусмотрена в ст. 316 УК РФ «Укрывательство преступлений». Диспозиция нормы определяет рассматриваемый состав как заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений. Общественная опасность деяния заключается в том, что оно препятствует деятельности по изобличению виновного и назначению ему справедливого наказания.
Виновный в заранее не обещанном укрывательстве, не участвуя в совершении укрываемого им преступления, не может посягать и на объект укрываемого им преступления. Поэтому непосредственным объектом рассматриваемого преступления являются исключительно интересы правосудия. Заранее не обещанное укрывательство может характеризоваться также и наличием предмета посягательства. В качестве такового признаются, в частности, укрываемые орудия и средства совершения преступления, а также имущество, добытое преступным путем.
Объективная сторона рассматриваемого деяния выражается в активных действиях, заключающихся в укрывательстве самого преступника, совершившего особо тяжкое преступление, или сокрытии такого преступления посредством укрывательства орудий и средств его совершения, следов преступления или предметов, добытых преступным путем.
Заранее не обещанное укрывательство может совершаться как непосредственно после совершения преступления, так и через некоторое время, когда над виновным нависла угроза разоблачения.
Однако нельзя рассматривать как укрывательство действия преступников по сокрытию своего собственного преступления.
Законодатель не ограничил наказуемость укрывательства какими-либо способами. Поэтому и интеллектуальная помощь преступнику в сокрытии от правосудия может составлять объективную сторону. Она может, например, выразиться в действиях лица, которое умышленно направило сотрудников милиции, преследующих преступника, в противоположную сторону. Общественная опасность подобных действий очевидна.
Заведомо ложный донос и заведомо ложное показание, осуществляемые для сокрытия преступлений, следует расценивать как укрывательство. Поскольку лжесвидетельство есть разновидность интеллектуального укрывательства. Однако, заведомо ложные показания, преследующие цель оправдания преступника или прекращения в отношении него уголовного преследования, не отличаются от обычных ложных показаний и полностью охватываются ст. 307 УК РФ.
Заранее не обещанное укрывательство следует отграничивать от соучастия в преступлении. Законодатель рассматривает в качестве самостоятельного преступления, посягающего на интересы правосудия, только такое укрывательство, которое не было заранее обещано. Под ним следует понимать лишь такие действия укрывателя, которые были выполнены уже после совершения укрываемого преступления. Если укрыватель дает соответствующие обещания до совершения преступления или хотя бы до момента его окончания, его действия следует квалифицировать как соучастие в преступлении в виде пособничества (так называемое «интеллектуальное пособничество»).
Так, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам о заранее, не обещанном укрывательстве преступлений, приобретении и сбыте заведомо похищенного имущества» от 31 июля 1962 г. указывалось, что укрывательство преступления может быть признано соучастием, если действия укрывателя были обещаны исполнителю до или во время совершения преступления либо по другим причинам (например, в силу систематического их совершения) давали основание исполнителю преступления рассчитывать на подобное содействие (п. 2).
Рассматриваемое деяние имеет формальный состав и считается оконченным с момента совершения действий, заключающихся в укрывательстве преступления.
В ст. 316 УК РФ законодатель значительно сузил рамки укрывательства преступлений по сравнению с УК 1960 г., предусмотрев ответственность лишь за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений (ч. 5 ст. 15 УК РФ).
При заранее не обещанном укрывательстве у виновного всегда имеется прямой умысел на сокрытие преступления.
Мотивы совершения заранее не обещанного укрывательства могут быть самыми различными. На квалификацию они не влияют, поскольку находятся за пределами состава, однако могут быть учтены судом при назначении наказания.
Субъектом укрывательства признается вменяемое лицо, достигшее 16 лет, не являющееся супругом или близким родственником лица, совершившего преступление. Последний, негативный признак субъекта укрывательства вытекает из содержания примечания к ст. 316 УК РФ, которое является еще одной новеллой данной нормы. В нем говорится: «Лицо не подлежит уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство преступления, совершенного его супругом или близким родственником».