Особенности рассмотрения дел о возмещении убытков
Производство по делам о взыскании убытков в судах общей юрисдикции и арбитражных судах представляет большую сложность как для сторон, так и для других участников процесса. Например, по данным судебно-арбитражной статистики в 1999 году арбитражные суды России рассмотрели и разрешили 6371 дело о возмещении убытков. Изучение особенностей рассмотрения и разрешения подобных категорий дел в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах имеет значение для развития правовых знаний и совершенствования практики правоприменения. Одной из указанных выше особенностей является то, что доказывание в суде убытков и особенно их размера вызывает по различным причинам немалые затруднения у истцов и суда, что связано с понятием убытков как правовой категории, их соотношением с другими формами гражданско-правовой ответственности в России, некоторыми трудностями при определении предмета доказывания и необходимых доказательствах, распределении обязанностей по доказыванию по делам о возмещении убытков.
Категория убытков в гражданском праве - один из самых древнейших и основополагающих институтов при защите субъектом гражданских правоотношений своих законных прав и интересов. Проблемы предотвращения и возмещения убытков давно уже приобрели актуальное значение не только во внутригосударственных, но и в межгосударственных отношениях.
Сам термин «убытки» известен, думается, всем, достаточно давно и обстоятельно изучен. Возмещение убытков в качестве меры ответственности было известно еще римскому частному праву. Имущественная ответственность здесь устанавливается, хотя еще не во всех случаях, законом Петелия в IV веке до н.э. В развитом римском праве последствием неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства являлась обязанность должника возместить кредитору понесенный им ущерб.
Слова «вред, убыток, ущерб» употребляются в русском языке как синонимы. Традиционно они связаны с понятием потери, утраты чего-либо в результате действия (бездействия) как самого лица, несущего убыток, так и других лиц либо иного воздействия.
В качестве синонимов законодатель использует данные слова и при включении их в нормы права, однако термин «вред» из-за его смысловой нагрузки применяется чаще при регулировании так называемых деликтных обязательств (например, п. 6 ст. 8, гл. 59 ГК и др.), два же других термина зачастую указывают на существование договорных правоотношений. Кроме того, термин «убыток» употребляется только во множественном числе и связано это с тем, что «убытки» по юридическому значению, установленному ст. 15 ГК, уже понятия «вред», поскольку в понятие «убытки» включаются только реальный ущерб и упущенная выгода (более подробно об этом речь пойдет далее), возмещаются они, как правило, при наличии имущественных отношений и в денежном выражении. Вред же может быть причинен личности (чести и достоинству) или имуществу гражданина либо имуществу или деловой репутации юридического лица. Вред можно возместить в натуре путем предоставления вещи того же рода и качества, исправления повреждений, опровержения сведений, порочащих деловую репутацию, и т.д., путем компенсации гражданину морального вреда, а также возмещения убытков гражданину или юридическому лицу.
Необходимо выделять некоторое различие тесно связанных между собой понятий - «убытки», как таковые, и «возмещение убытков». Это две стороны одного и того же явления, причем первое определяется нами как статическое, а второе как динамическое проявление. Выделение статического и динамического начал в понятии убытков, их учет и разведение через термины «убытки» и «возмещение убытков» видится необходимым и целесообразным, иначе это создает некоторую путаницу, поводом чему служит сама конструкция ст. 15 Гражданского кодекса (что повторяется в конструкции ст. 393 ГК). Название статьи «возмещение убытков», а также ч. 1 ст. 15 ГК - «лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере» (подчеркнуто нами. - С Д.) (подобное правило устанавливается и ч. 1 ст. 393 ГК), позволяет говорить об убытках как явлении юридическом только при обращении потерпевшего с требованием об этом к лицу, ответственному за причинение убытков.
Статическая сторона явления начинает интересовать право, а значит, и регулироваться его нормами только с момента требования о возмещении убытков. Следовательно, во всех дефинициях, данных на разных этапах цивилистической науки и определяющих убытки как одну из мер гражданско-правовой ответственности, речь идет о рассматриваемом нами динамическом проявлении убытков, т.е. о «возмещении убытков». Данный вывод подтверждается и ст. 12 ГК, определяющей в качестве одного из способов защиты гражданских прав не просто «убытки», а их «возмещение»!
Может возникнуть вопрос о том, а как же быть, если требования о возмещении убытков исполнены виновной стороной добровольно? Положения дела это не меняет. Свойство доказывания убытков, которое объективно присуще понятию убытков (а если быть точнее «возмещению убытков»), о чем речь пойдет несколько ниже, не исчезает и никуда не пропадает. При добровольном исполнении (но под угрозой применения принуждения!) размер убытков определяется сторонами исходя из действующих норм права и существующей судебной практики, и как только возникает спор о пределах возмещении, тут же включается «механизм доказывания убытков», который заставляет истца по делу доказывать понесенные им убытки. Следовательно, убытки, какие бы они ни были очевидные для всех окружающих, не смогут быть возмещены в принудительном порядке без выполнения действий по их доказыванию стороной по делу.
Г.Ф. Шершеневич под убытками понимал «вред, понесенный имуществом и состоящий в уменьшении его ценности, под которыми никак нельзя понимать нравственный вред ... уже потому, что такое представление несомненно противоречит общему смыслу статей о вознаграждении ».
О.С. Иоффе определяет убытки как последствия, вызываемые неправомерным поведением. В качестве убытков он фактически рассматривает любое негативное последствие от любого неправомерного деяния в сфере гражданских правоотношений, т.е. при совершении любого гражданского правонарушения наступает результат в виде убытков. Понятие убытков, по О.С. Иоффе, неразрывно связано с понятием гражданской ответственности.
Несколько иной позиции придерживался Л.А. Лунц, который рассматривал под убытками денежную оценку того ущерба, который причинен неисправным должником, делинквентом: «Строго говоря, термин «причиненные убытки» является неточным, ибо неисправный должник (или правонарушитель) причиняет не убытки в их денежном выражении, а причиняет ущерб в «натуральной форме».
Несмотря на различие в точках зрения, следует отметить, что убытки в любом из определений подразумевают под собой неблагоприятные последствия для потерпевшего от неправомерного поведения правонарушителя.
Термин «возмещение убытков» включает в себя не только понятие «убытки», но и возложение обязанности по их доказыванию на потерпевшую сторону, а на виновную сторону - обязанности по восстановлению нарушенных ею правоотношений, материального положения пострадавшего лица, т.е. имеет некую динамику, необходимость участвующих в материальном правоотношении лиц совершать определенные действия. Поэтому в дальнейшем под термином «убытки» будет рассматриваться именно его динамическая сторона - возмещение убытков.
Динамическая сторона убытков невозможна без самого движения, т.е. совершения определенных действий кем бы то ни было, иначе невозможно говорить и о динамике, включаемой нами в понятие убытков. «Движение» же в рамках гражданского и арбитражного процесса представляет собой не что иное, как совершение определенных действий участниками судопроизводства, т.е. «движение» должно быть облечено в определенную процессуальную форму (установлен порядок совершения действий и т.д.). Таким образом, из динамической стороны понятия убытков, точнее - объективно присущего ему свойства динамичности, вытекает и объективная связь с процессуальным аспектом данной категории, что объективно не позволяет рассматривать исследуемую категорию убытков без учета процессуальной науки. Указанные выше особенности материально-правовой категории «убытки» позволяют нам выделить особенности рассмотрения дел, связанных с возмещением убытков, причем выделяемые особенности можно отнести как к гражданскому, так и к арбитражному судопроизводству.
Возмещение убытков включает в себя все признаки гражданско-правовой ответственности, выработанные наукой гражданского права. Несмотря на различные подходы к определению гражданской ответственности в гражданской правовой науке, господствующее мнение в цивилистической науке под гражданской ответственностью понимает отрицательные имущественные последствия для нарушителя в виде лишения субъективных гражданских прав, возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей[9]. Следует опять же заметить, что последствия для правонарушителя могут наступить лишь в том случае, если потерпевшей стороной будут доказаны убытки с соблюдением правил, установленных процессуальным законодательством.
На современном этапе возмещение убытков продолжает оставаться одной из форм гражданско-правовой ответственности, под которой понимается «форма выражения тех дополнительных обременении, которые возлагаются на правонарушителя». Правда, применительно к понятию убытков указание в дефиниции на «дополнительные обременения» не совсем правильно, так как при возмещении убытков суд обязывает виновное лицо сделать должное, либо что-то равнозначное взамен неисполненного, т.е. должен присутствовать признак компенсационности, восстановления имущественного положения потерпевшего. Поэтому более точным будет определение убытков как «формы выражения тех обременении, которые возлагаются на правонарушителя и восстанавливают имущественное положение потерпевшей стороны в том объеме, если бы его права и законные интересы не были нарушены».
О.С. Иоффе отмечает, что гражданско-правовая ответственность должна быть охарактеризована следующими свойствами:
1) она является санкцией за нарушение гражданских законов, обеспеченной убеждением и государственным принуждением или его возможностью;
2) в ее основе лежит общественное осуждение поведения правонарушителя и стимулирование его к определенной деятельности в интересах общества при отсутствии оснований для осуждения поведения ответственного лица;
3) она выражается в форме восстановления нарушенных отношений и в форме установления отрицательных последствий для правонарушителя в целях обеспечения условий нормального развития регулируемых советским гражданским правом общественных отношений.
Действительно, отвечая полностью двум вышеперечисленным признакам, понятие убытков наиболее полно и четко раскрывает; именно третий признак гражданско-правовой ответственности - возможность восстановления нарушенных отношений через установление отрицательных последствий для правонарушителя. Все отрицательные последствия для этого лица состоят в том, что он должен совершить все действия для восстановления им же нарушенных отношений. По этому признаку происходит и основное отграничение: убытков от иных форм гражданско-правовой ответственности. Ведь при применении иной формы ответственности нельзя быть уверенным в полном восстановлении нарушенных отношений, полном восстановлении нарушенных прав (хотя бы «де-юре»), материального положения потерпевшего лица, - именно «восстановления», а не незаконного обогащения.
Среди других форм ответственности (взыскания неустойки (ст. 330 ГК), потери задатка (ст. 381 ГК) и др.) возмещение убытков занимает особое место, так как применяется во всех случаях нарушения гражданских прав, если законом или договором не предусмотреноиное, тогда как другие формы гражданско-правовой ответственности применяются лишь в случаях, прямо предусмотренных законом или договором для конкретного правонарушения. Отсюда возмещение убытков как форма гражданско-правовой ответственности получило название «общая мера гражданско-правовой ответственности», «универсальный способ защиты гражданских прав».
Возмещение убытков может сочетаться с другими способами защиты. Данная особенность института возмещения убытков, а именно его «универсальность», т.е. возможность применения при известных обстоятельствах практически в любом гражданском правоотношении, и является, на наш взгляд, его «ахиллесовой пятой» при реализации на практике. Разнообразие материальных правоотношений не позволяет законодателю четко выработать критерии оценки возмещаемых убытков для каждого случая, конкретного правоотношения, что и нецелесообразно.
Несмотря на достаточно долгое существование и постоянное развитие в правовой науке и судебной практике института возмещения убытков, следует отметить, что, на наш взгляд, становление данного института происходит несколько односторонне. Это связано с тем, что свое развитие указанный институт получает только в рамках материально-правовой теории. Между тем, как показывает судебная практика последних лет, этого недостаточно. Односторонность, по нашему мнению, проявляется в том, что материальная и процессуальная науки как самостоятельные науки ставят перед собой разные цели и решают, соответственно, разные задачи. Необходимо в связи с этим подчеркнуть, что гражданский (а сейчас и арбитражный) процесс имеет самостоятельный объект и самостоятельные задачи.
Как указьшает В.А. Рязановский, «гражданское право, как наука, имеет предметом изучения систему субъективных гражданских прав, совокупность правил, нормирующих частные интересы, гражданский процесс - организацию установления и охраны субъективных гражданских прав. В отличие от гражданского права гражданский процесс - есть институт публичного права, на который возложено поддержание правопорядка путем защиты субъективных гражданских прав отдельных граждан».
Таким образом, если гражданское право отвечает на вопрос «что», т.е. очерчивает круг субъективных прав участника гражданских правоотношений, указывает, какими правами он обладает, то гражданский процесс отвечает на вопрос «как», т.е. устанавливает процедуру, механизм защиты, а по существу и реализации прав (если необходимо-в принудительном порядке с использованием институтов государства), очерченных гражданским правом.
Данное положение отражено и в позиции русского процессуалиста Е.В. Васьковского, который указывал, что верховной и конечной целью гражданского процесса является не установление материальной правды, а «осуществление материальных гражданских прав». Без возможности гарантирования и защиты субъективного права с помощью норм процессуального права первое останется только на бумаге (пустым звуком), а, следовательно, не будет способствовать стабильности и устойчивости гражданских правоотношений.
Однако остается несомненным и тот факт, что между гражданским правом и арбитражным (гражданским) процессом существуют тесная связь, взаимное влияние, «есть известная область трудно разграничимых явлений», что позволяет нам рассматривать категорию убытков с позиций и процессуального права.
Для того чтобы более точно определить цель настоящего исследования, необходимо указать на следующее. Термин «убытки», используемый в дальнейшем, употребляется нами только в его юридическом значении (который включает в себя и «динамическую» сторону этого явления). Иной экономический смысл этого термина (более широкий по объему) не затрагивается нами в той мере, в какой не охватывается нормами права, но присущ термину «обыденное правосознание». На необходимость разграничения понятия убытков в «экономическом» и «правовом» смысле указывал еще В.П. Грибанов. Еще одной особенностью убытков как явления юридического порядка является, на наш взгляд, необходимость «доказывания» убытков стороной по любому делу в суде, если противоположная сторона не возмещает их добровольно. Без представления доказательств, без обоснования расчетов по понесенным имущественным потерям и без удовлетворения судом требований стороны мы вообще не можем говорить о том, что сторона понесла убытки. Отсюда связь убытков с такими понятиями в теории гражданского и арбитражного судопроизводства, как «право на иск», «предмет и основание иска», «предмет доказывания», «распределение обязанности по доказыванию», «методика доказывания», вообще - «доказательственное право».
Таким образом, понятие убытков должно включать в себя и «процессуальную» сторону - «необходимость доказывания». Подтверждение этому можно найти в высказывании Л.А. Лунца, рассматривавшего обязательство возместить убытки «как денежное обязательство, сумма которого остается неопределенной (но определимой) до тех пор, пока суд не установит эту сумму в соответствующем решении». Поэтому положительное решение не может быть вынесено судом без выполнения истцом правил, установленных нормами процессуального права, по предоставлению доказательств в подтверждение своих требований о возмещении убытков.
Возвращаясь к сказанному выше, следует отметить, что проявление односторонности («неразвитости») процессуальной стороны в понятии правовой категории «убытков» можно увидеть в последнее время и в судебных актах высших судебных органов - Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ, которые они вынуждены принимать, устраняя данный недостаток, т.е. решать чисто процессуальные вопросы - очерчивать судам предмет доказывания по данной категории споров, уточнять распределение бремени доказывания, условий достаточности представляемых доказательств.
С одной стороны, развитие правоотношений в обществе ставит перед юрисдикционными органами все новые и новые вопросы, которые еще не нашли отражения в нормах права, но на которые необходимо ответить при разрешении конкретного дела. Ведь жизнь ни на минуту не останавливается, следовательно, необходимо устранять и возникающие спорные вопросы, не дожидаясь урегулирования данного вопроса на законодательном уровне.
С другой стороны, участники материальных правоотношений еще более заинтересованы в получении ответов на эти новые и жизненно важные для них вопросы до вынесения решений по данным делам судебным органом, т.е. при подаче искового заявления сторона хочет быть уверенной в выигрыше дела. Но для этого необходимо знать не только свои права, установленные материальным правом, но и обладать, владеть инструментом защиты данных прав, т.е. использовать и знать в совершенстве нормы процессуального права.
Данные обстоятельства особенно актуальны в свете последних изменений, внесенных в принципы деятельности по осуществлению правосудия: отход от принципа объективной истины и развитие принципа состязательности в гражданском и арбитражном процессах, возложение на стороны обязанности по доказыванию тех обстоятельств, на которые они ссылаются в обоснование своих требований (ст. 50 ГПК, ст. 53 АПК) под угрозой проигрыша дела и т.д.
В то же время нельзя не отметить, что современное арбитражное процессуальное право имеет много общего с гражданским процессуальным правом, так как обе отрасли регулируют правоотношения, возникающие в процессе осуществления правосудия, но разными судебными системами. Сходство придает и единый исходный материально-правовой материал, например Гражданский кодекс, Закон «Об акционерных обществах» и т.п.
Как отмечает В.М. Жуйков, суды общей и арбитражной юрисдикции в принципиальном плане рассматривают одинаковые дела: при рассмотрении и разрешении дел применяют одно и то же материальное законодательство (гражданское и другое); выполняют одну и ту же задачу (защита прав заинтересованных лиц); разрешают одни и те же вопросы процессуального характера, связанные с движением дел и выяснением обстоятельств, имеющих значение для их разрешения (принятие заявлений к производству, приостановление или прекращение производства по делу, представление и исследование доказательств, вынесение решений и т.д.); используют (за небольшими исключениями) одни и те же способы защиты гражданских прав, предусмотренные ст. 1 ГК РФ. Отличия только в субъектном составе участвующих в деле лиц, а также в сфере деятельности судов.
Данные положения позволяют говорить о единстве подходов к решению вопросов по возмещению убытков разными судебными системами, естественно, с учетом особенностей каждой из них. На это же направлены и совместные постановления высших судебных органов, что позволяет формировать единообразную судебную практику, позволяющую сторонам по делу «заранее предусматривать исход решения по делу». Поэтому в дальнейшем положения о возмещении убытков будут представляться нами применительно и к арбитражному, и к гражданскому процессам.