ПРОБЛЕМЫ И ЗАДАЧИ ПАСТОРСКОГО СЛУЖЕНИЯ

П Р Е Д М Е Т: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
Л Е К Ц И Я I.
ПРОБДЕМЫ И ЗАДАЧИ ПАСТОРСКОГО СЛУЖЕНИЯ__________________
П Л А_Н_: I» Вступление.
2. Пасторское богословие.
3. Не слишком ли иного благочестия?
4. Заключение.
ПРОБЛЕМЫ И ЗАДАЧИ ПАСТОРСКОГО СЛУЖЕНИЯ
Отличительной чертой христианского братства является взаимная забота друг о друге. Верным признаком христианской сознательности, всегда была готовность поддержать брата в вере. Всем известно, что всякий христианин, уже в силу сво­ей приверженности учению Христа, является Его свидетелем в мире. Тем не менее, Церковь из среды себя выбирает некото­рых людей, на которых возлагает особую обязанность - быть проповедником. Точно также и забота о ближнем, будучи свя­щенным долгом каждого христианина, находит еще и свое пред­метное выражение в пасторском служении, на которое Церковь выдвигает лиц духовно одаренных, имеющих богатый опыт, проницательность и соответствующее призванию положение в Церкви. Не только рукоположенные служители, но и все участвующие в проведении различных церковных мероприятий, будь то совещаний,
съездов, молитвенных служении, т.е. лица, имеющие непос­редственный контакт с людьми, знают как сложно, при мно­жестве поставленных современностью проблем, найти правиль­ный подход к душе страждущего собрата.
Слагаемыми успеха в этом деле являются, однако, не только зрелый опыт христианина и духовная одаренность, при­звание, но и способность самой христианской общины выдви­нуть из среды себя именно того человека, который действи­тельно мог бы стать "врачевателем душ". Поэтому, при из­брании следует избегать известного соблазна полагаться, во-первых, на суждение того или иного "сведущего" брата или сестры, а уж потом, в случае неудачи, на водительство Духа Святого. Работа пастора чрезвычайно важна и любая деталь, не учтенная при избрании, очень дорого обойдется членам. Избрание пастора, пожалуй, единственная область в работе Церкви, где неприемлемо правило "на ошибках учатся". За­частую, необходим выход за рамки укоренившихся узкохристи­анских понятий, своего рода синтез христианского целомуд­рия и житейского опыта, чтобы своими поучениями не навре­дить там, где даже опытные эксперты воздерживаются от со­ветов. И христианин, поставленный перед необходимостью дать совет очень скоро сознает, что порою 'простое умение пони­мать и сопереживать чужую боль бывает нужнее, чем глубокое и пространное теоретическое знание Священного Писания и учения Церкви. Личная беседа о человеком, попавшим в беду, непременно убеждает как грубо и бездушно выглядит порою ловкое, поверхностное цитирование текстов, в смысл которых
говорящий просто поленился, вдуматься. Знание доктрин церкви так же необходимо христианину, как и сочувственное понимание нужд простого человека.
ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
Затронутые нами положения модно объединить одним наи­менованием - пасторское богословие. Пасторское богословие есть всего лишь применение христианского богословия в пас­торских целях, т.е. ,как мы уже говорили, умение найти пра­вильный, глубоко личный, сочувственный подход к человечес­ким переживаниям. Таким образом, деятельность пастыря во многом отлична от деятельности врача, психиатра, обществен­ного работника или просто человека, одержимого манией да­вать советы. Пастор - это человек,' являющий собой веру в её практическом применении. Если обратиться к помощи медицин­ской терминологии - человек, клинически прилагающий все, что он знает о Боге, о спасении по благодати Христа, о хри­стианском учении и опыте вообще к разрешению специфических моральных и духовных проблем. Пастор в овое^ служении идет дальше простой заботы о психо-физичеоком благополучии че­ловека или восстановлении его в правах (в случае, если ин­дивид, в силу какшмшбо причин, обвинялся в антиобществен­ных действиях). За всем этим он ищет примирения лвдей с Бо­гом, друг с другом, с жизнью, что содействует не только упрочению душевного мира и радости, но и пробуждает в чело­веке такую веру, надежду, любовь, которые помогут ему встретить любые жизненные испытания спокойно и уверенно.
Идеал своей работы, норму, пастор видит не в примитивной заботе, при которой отсутствие напряженности, срыва, стра­ха, озабоченности и прочего уже почитается за успех, но в воспитании положительной, уравновешенной, целостной лич­ности. в которой действительно., „отражался бы образ Христа.
Поэтому, в своей работе пастор должен пользоваться такими методами, которые ни в коей мере не посягали бы на свободу личности верить, решать и действовать. Полноцен­ным может считаться только тот отклик на религиозную исти­ну, какой совершается добровольно, сознательно, прочувство­ванно. Любого рода принуждение, давление, приказ или внуше­ние чем-либо другим, нежели истиной, ясно оказанной и сво­бодно принятой, выходит за рамки полномочий христианина, поставившего своей целью - утешать людей. Как бы широко не использовался в современной медицинской практике метод гип­ноза и подсознательного внушения, он не должен иметь место в христианском служении. Равным образом не следует приспо­сабливать или видоизменять истину, подгоняя ее под запросы опекаемого. Ибо таким образом, в лучшем случае, может быть достигнуто лишь временное успокоение, но никогда постоян­ное,, и тем более, вечное исцеление души. В пасторской ра­боте, как и в проповедническом служении, существует один основной принцип - "открыть истину Божию для сознания каж­дого человека..."
Источники и средства пасторской работы так же во мно­гом отличны от средств, используемых другими наставниками.
С одной стороны, пастор признает слабость и несовершен­ство человеческой природы и принимает ограниченность че­ловека в разуме, видении и силе, как суровую неизбеглость в силу того, что он - творение, а о другой стороны, он твердо верит в возможность искупления и восстановления каждой живой души. Аморальный поступок расценивается им, в некотором смысле, как болезненное отклонение от нормы, как следствие пораженнооти грехом самой личности человека. Но любая такая болезнь может быть исцелена Великим Врачом. Пастор не побоится признать, что большинство моральных проблем, возникающих перед человеком, обусловлены влияни­ем на него семьи, общества иди самой жизни, но при этом не преминет упомянуть о возможности изменить человека посред­ством воздействия на него других моральных ценностей. Он сумеет понять, каким сильным потрясением в душе человека может обернуться грубое, бестактное поведение или действие кого-либо, и какой противоположностью первому может стать другое потрясение, связанное с исцелением истиной Христо­вой, дарованием прощения и рождением веры, вызывающей но­вые нравственные силы в душе человека. Кроме того, пастор совершает свое служение в уверенности, что личность чело­века всегда открыта для активного воздействия на нее сил добра и зла, так что успех в его работе полностью зависит -от силы Божией, действующей на душу страядущего, и молитвы. Он не будет тщетно призывать своего подопечного "взять се­бя в руки" - подобные призывы вряд ли помогут человеку, уже разочаровавшемуся в жизни, но будет стремиться примирить его с Тем, Кто силою Своею создал человека и благодатию
Своею искупил его, и Кто бесконечно любит каздое создан­ное Им. существо.
Таким образом, пастор в своей работе полагается на нечто большее, чем личный опыт и доброжелательность. Он дол­жен хорошо знать Евангелие, учиться на примере различных ду­ховных опытов, описанных в Новом Завете. Он должен понять, как нашли Христа те, чье происхождение, образование, харак­тер, нужды и потребности во многом отличались от его. Он должен научиться видеть Христа таким, каким Его видят дру­гие, и каким его собственный христианский опыт и склад ума не позволяют Его увидеть. Он должен верить, что истина, искренне высказанная, способна сама проложить себе путь и достичь заданной цели (т.е. реализовать свое собственное содержание, свой собственный смысл).
Пастор должен быть уверен в силе открыто высказанной истины, которая сама проложит себе дорогу и совершит свое дело, он должен знать, что разрешение проблем, волнующих его подопечных, равно как и ответ на его собственную молит­ву, может не прийти ожидаемым образом, а произойти в удиви­тельном явлении милости и провидения Божия.
Если задаться целью просто перечислить духовные силы, действующие через пастора и в нем самом, то они следующие:
целительная сила прощения; животворящая, деятельная сила благодарности, возникающая в кающейся душе вслед за осоз­нанием того, что Христос любит её и отдал Себя за нее; сила Духа Святого; сочувствие и взаимопонимание собратьев; не­передаваемое словами вдохновение страниц Евангелия; пленяющие
душу красота и обаяние самой личности Христа; глубокое потрясение, связанное с осознанием того, что Некто любит тебя и доверяет тебе, незаслужившему ни того, ни другого;
теплое, радушное принятие в христианскую семью и вовлече­ние в работу Церкви; благотворная сила традиции, обычая и обряда, - одно простое перечисление всего этого показыва­ет на каком высоком уровне пастору приходится общаться с людьми, и какими огромными возможностями он располагает.
НЕ СЛИШКОМ ЛИ МНОГО БЛАГОЧЕСТИЯ?
Однако, в таком подчеркивании религиозного подхода в заботе о людях есть и свои опасности:
I. Можно свести всю работу с людьми к постоянному произнесению проповедей, вплоть до того, что даже всякий приходящий за советом будет непременно становиться их не­вольным слушателем. Происходит это иногда от того, что некто, будучи одаренным проповедником, имеет слишком мало терпения для ведения пасторской работы. Волнующие публ.гч-ные выступления за кафедрой, возможность самовыражения п красноречивом раскрытии сокровенных истин приносят удовлет­ворение и известность, вознаграждают за приложенные усилия. Уединенное же служение пастора ( с его частыми встречами, не приносящими известности, с доверительными беседами) не­редко разочаровывает, иногда даже раздражает и всегда ос­тается незамеченным. Мир, да и Церковь, в большинстве сво­ем, обычно судит о руководителе по его публичным выступле­ниям, однако, люди не являющиеся сторонними наблюдателями,
но живущие с этим руководителем в тесном кругу данной об­щины больше судят о нем по работе, ведущейся им с отдель­ными членами, т.е. по его частному служению.
Человек, решивший, что его призвание - пасторское слу­жение, и по сей причине ни мало не заботящийся о своих ора­торских способностях, скоро убедится, что ему некого посе­щать и некому советовать. Точно так и в противном случае:
человек, убедивший себя, что проповедь - главное в его слу­жении, что народу нужна или его голова или его ноги, но не то и другое сразу, вскоре поймет (или его лщи напомнят ему об этом), что проповеди его неуместны, абстрактны, не имеют отношения к реальным жизненным проблемам, лишены тепла и убедительности. Евангельскому работнику легко вообразить, что он может хорошо выступать перед аудиториями, но трудно ему ворочать языком, оказавшись перед единственным слушате­лем. Многие думают, что привязанность к кафедре сама по се­бе исчезнет, стоит только с нее сойти и начать индивидуаль­ный разговор с посетителем. Будем помнить, что Христос лю-бил частные беседы в уединенных местах с людьми, удрученны­ми нуждою, скорбями, болезнями.
2. Следующей опасностью, характерной для сугубо .рели­гиозного подхода в пасторском служении, есть искушение очи-
' . <•
тать, что единственным и универсальным ответом на все пробле­мы неверующих является обращение, а верующих - более интен­сивная молитва. _ .
7'.' Такое мнение иногда верно, а иногда просто глупо. Верно,
когда дело касается налаживания отношений с Богом и Его волей, доверия себя и своих проблем заботе и попечению Христа. Глупо, когда мы воображаем, что изменения, про­исшедшие в сердце человека, автоматически упраздняют вся­кую возможность разногласия, неверия, беспокойства, плохо­го здоровья, бедности, безработицы, вредных привычек и про­чих зол, сопутствующих человеку в жизни. Пасторская помощь обычно в том и заключается, чтобы показать человеку, как обращение или молитва могли бы изменить его теперешнее по­ложение. Очень часто пастор, выслушав краткую историю ка­кого-нибудь несчастья, не знает в данный момент, как при­менить к нему христианское учение так, чтобы оно послужило во благо пострадавшему. В таких случаях и не следует пре­тендовать на знание ответа. Лучше уйти, оставив вопрос от­крытым, чтобы как следует обдумать проблему в свете хри­стианской веры и этики, и прийти позднее о готовым, прак­тическим советом. Задача пастора, как мы уже говорили, заключается в применении Евангелия к персональным нуждам. Здесь возможна еще одна ошибка - предубеждение, что в лю­бом споре, супружеском конфликте или семейной ссоре, хри­стианин всегда будет прав, а не-христианин - неправ. Разу­меется, всякий верующий муж или верующая жена только этого от вас и ждут. В действительности же, даже те немногие све­дения, которые вы имеете о своих единоверцах, об их склон­ностях косуждению, раздражительности, гневу, поневоле сде­лают вас объективными, и в своей пасторской практике вы иногда будете становиться на сторону неверующего. Одним
словом, если такой пастор будет довольствоваться только религиозной основой, религиозной целью и религиозным ме­тодом в своей деятельности, то он скоро должен будет убе­диться в том, что нет такой моментальной религии, которая могла бы стать панацеей от всех болезней.
3. Следующая опасность неизбежно возникает в тех слу­чаях, когда мы позволяем религиозному характеру нашей за­боты о людях стать непреодолимым барьером и, хуже, пугалом для нуждающихся в помощи. Профессиональная религиозность является серьезной помехой в общении с людьми. Только тот, кто естественно, непринужденно, без излишних церемоний об­щается с людьми, легко доступен и компетентен, сможет стать хорошим христианским другом и советником для многих и час­тых посетителей.
У проповедника есть время для подготовки, о его вы­ступлении объявляют заранее. Он обдумывает и взвешивает каздое слово, обходит опасные места, предвидит каверзные вопросы. Ему легко путем остроумной игры слов выпутаться из трудного положения и в следующий раз народ снова придет слушать его. Пастор не имеет возможности так готовиться к своему служению. Он не знает темы своего разговора, не зна­ет нужд пришедшего к нему человека. Он по первому требова­нию должен мобилизовать все свое внимание, сочувствие, тер­пение, ум, чтобы дать ответ на поставленные ему вопросы. Для пастора главным требованием является не красноречие, а искренность и сердечность.
Прежде всего, пастор должен быть самим собою: чело­веком веры и опыта, располагающим теми знаниями и той муд­ростью, какие дала ему жизнь, той проницательностью и тем языком, какие он получил от природы, с глубокой верой в помощь Духа Святого. Такой пастор будет сидеть рядом со стражцущей душой и, движимый идущим от сердца сострадани­ем, будет стараться помочь этой душе. Когда пасторской деятельности придают различные черты профессионализма, будь то, строго установленные часы приема, использование для бесед специально оборудованного помещения, профессио­нальной одежды; всякого рода канцеляризм, кабинеты с картотеками, анкеты, визитные карточки, псевдо­медицинская терминология, которой,зачастую, пытаются при­украсить самый обычный совет, - все это не только бесполез­но, но и в какой-то степени вредно, ибо создает иллюзию авторитета, которым мы в действительности не обладаем, и это всегда образует пропасть между пастором и нуждающимся в поддержке, которую последний чаще всего не в силах прео­долеть. Это и неопрятность в одежде, и вульгаризм речи, и запанибратские отношения типа "ты", вместо "Вы", или "Паша", вместо "Павел Иванович". Такой воображаемый профессионализм есть ничто иное, как лицемерие, могущее стать непреодолимым барьером для души нуждающейся в утешении и поддержке, ищу­щей серьезного, личного разговора с ответственным христиа­нином, а не фамильярной болтовни с каким-нибудь пустосвятом.
В реальной жизни, люди, застигнутые горем, часто нахо­дят пастора, когда он копается у себя в саду, или стоит
опершись у забора, или прогуливается по парну, или ожида­ет автобус где-нибудь на углу улицы. И во всех случаях, где бы его ни встретили, пастор должен быть внимательным, сочувствующим слушателем, предупредительным в поведении, беспристрастным в своих советах. Часто такие встречи, в которых под влиянием Духа Божия ломается лед молчания, яв­ляются лишь началом диалога с пастором. Пусть в эти нес­колько коротких минут пастор успеет не более, чем условить­ся о времени и месте для более обстоятельной беседы со сво­им новым подопечным, главное, что эти благоприятные минуты не были упущены. При этом необходимо помнить, что контакт с человеком, нуждающемся в помощи, возможен лишь в том слу­чае, когда пастора знают, как человека душевного, готового в любое время и в любом месте выслушать пришедшего к нему и дать совет, согласно тому, что Бог положит ему на сердце.
4. На более глубоком уровне, думая лишь о божественных рессурсах в пасторской заботе, модно упустить из виду те требования, которые предъявляются к самому советнику. Можно заверить человека, что Бог непременно поможет ему разрешить ту или иную проблему в ответ на настойчивую молитву, но если такое заверение сделано только для того, чтобы самому совет­нику избежать личной вовлеченности в нужцы обратившегося к нему за советом и помощью, то посетитель уйдет глубоко убежденным в том, что пастор не понял его, или просто не захотел понять.
Дело в том, что та душевная .теплота (столь необходимая в пасторском служении), через которую Христова благодать .
истина может изливаться в души других лицей, : обретается в большей мере путем глубокого, серьезного самопознания. Пастор должен уметь видеть себя со стороны в момент бесе­ды с людьми, смотреть на свои недостатки открытыми глаза­ми, не отрицаяих, не уворачиваясь, не успокаивая себя самообманом.
Сталкиваясь с чужими проблемами, исповедями, различ­ного рода пагубными привычками, неудачами, пастор невольно получает напоминание о своих собственных сокровенных помыс­лах, грехах, искушениях. Профессиональная реакция на это -отрицать свои недостатки даже перед судом собственной со­вести, выставлять себя за некогхх сверхчеловека и прятать истину о себе 'под оболочкой внешнего самодовольства и осуж­дения людей. Правильно же было бы выслушивать людей, думая о себе, как их соучастнике, со всею внутренней правдивостью, признавая, что и ты порою в гневе доходил до безумия; бывал злопамятным, похотливым, своевольным и неискренним. Пастор должен слушать со смирением, кротостью и проницательностью, имея ясное представление о своих слабостях и не менее ясное представление о преизбыточествующей силе Спасителя. . —
Если вы не нашли ответа на несовершенства своего ха­рактера, вы вообще не будете выступать в роли советника для других. Следует воздержаться от совета в том случае, когда полная зависимость от Божественной благодати оказалась вами забытой. йсть "искренним" - значит знать себя и не притво­ряться. Искренность не требует от пастора реагировать на несчастья и печальные исповеди прихожан своими не менее
печальными исповедями. Мало пользы будет и от того, если пастор возьмется утверждать, что падения такого рода вполне естественны и нормальны, и что врач находится ничуть не в лучшем положении, чем его пациент. Нет, предэде всего, он углубится в себя и с терпением и молитвой будет искать сло­ва, которые помогли бы другим избежать его собственных оши­бок.
В заключении мы перечислим в сжатой, тезисной форме основное из того, что пастор должен избегать в своем служе­нии:
Пастор не должен играть роль бога в жизни своих подо­печных, давая указания, резрешая проблемы, подыскивая гото­вые ответы на заранее классифицированные вопросы. Если пас­тор будет злоупотреблять советами, то у ледей может создать-! ел впечатление будто бы пастору известна вся воля Бсжия от­носительно их жизни. В действительности же этого нет. Вы можете только помочь людям самим узнать, волю Божию оних,но вы не можете сказать какова эта воля. Пастор не имеет права использовать такие выражения, как "ты должен" или даже "вам следует"; он не осмелится также сказать "если ты не желаешь, то я не намерен попусту тратить с тобой вре­мя". Все решения должны приниматься ими самими, причем, сво-1 бодно, без давления, перед Богом.
Совет, даваемый пастором, не должен быть просто его личным мнением, уже потому, что сам он находится вне обстоя тельств, в которых находится человек, ищущий совета. Пастор лишь сторонний наблюдатель, оценивающий ситуацию со своих
позиций. Делая выводы,он непременно следует своим катего­риям, традициям, понятиям и т.д. Следовательно, любой предложенный им совет есть всего лишь мнение наблкщателя, или попытка спроектировать себя в жизнь другого и сказать, как бы я поступил, если бы был на его месте. И, конечно, окажись мы в таком же положении, нам тоже понадобился бы посторонний совет. Таким образом, задача пастора иная. Ему необходимо выслушать человека, дать ему возможность выска­заться, а затем, постепенно вывести вое то, что его мучает, будь то вина за содеянное или страх, на суд его же собствен­ной веры и совести, и ждать пока решение проблемы само не созреет в уме ищущего совета. Созрев, оно непременно сорвет­ся с его уст, выстраданное им самим, а не подсказанное ему пастором. Ответив таким образом на свой собственный вопрос, человек часто признает с благодарностью, что он получил об­легчение после того, как высказался, хотя при этом он и уходит, недоумевая, зачем он приходил советоваться, когда решение было таким простым и понятным. Такой исход дела яв­ляется для пастора наивысшим успехом.
Пастор - это не исповедник, и работу его нельзя свести к исповеди. Зачастую, пастор отговаривает посетителей от от­крытой исповеди. Во-первых, потому что открытая исповедь впоследствии может породить ситуацию, не входящую в его ком­петенцию; во-вторых, открыв пастору свою тайну, исповедую­щийся может смутиться и нормальные взаимоотношения окажутся прерванными; в-третьих, высказав вое о себе, человек, по свое­му характеру молчаливый и сдержанный, может почувствовать
себя нагим и опустошенным. Поэтому, более приемлемым, чем открытая исповедь, для пастора.будет - преклонить колени вместе с исповедующимся и пригласить его в тихой молитве поведать свою беду Господу. После, пастор может помолить­ся за исповедующегося вслух и в этой молитве, общей по характеру, просить Бога помочь страждущему в той нужде, которую он только что поведал Ему тайно. Таким образом, тайна человека осталась при нем, и пастор может отпустить его, напутствуя миром и прощением Господним.
И последнее, пожалуй, самое главное предупреждение:
пастор не имеет никакого права использовать неудачи и беды приходящих к нему людей в целях увеличения обращений, при­обретения новых членов, стяжания себе репутации успешного евангельского работника. Использовать чьи-то трагедии души в публичных целях, как приглор в проповеди или частной бе­седе, - по меньшей мере невежественно. В таких случаях, не могут служить оправданием никакие, даже самые высокие рели­гиозные цели. Оказавшись соучастником чьей-либо душевной драмы, пастор должен помнить, что единственной целью и един­ственным оправданием его вмешательства в чужую жизнь может быть его любовь к человеку и искреннее желание помочь. Все приобретенное им в жизни - знания,-опыт, проницательность -должны служить только этой возвышенной цели. Всякий успех, достигнутый пастором, в конечном итоге - не его успех, хо­тя просчеты могут быть его. Каждое переживание души, вве­рившей себя пастору, ее тайны или вновь обретенная надежда, должны быть в высшей степени сокровенными; ни под каким
предлогом не должен пастор использовать свои преимущества в чуждых целях.
Почему мы уделили так много времени исследованию опасностей, сокрытых в высоком призвании христианского пастыря? Да потому, что не только преимущества и ответ­ственность его велики, но велика и вероятность злоупотреб­ления ими. И все же, если работа выполняется добросовестно, с душою, никакое призвание на земле не вознаграждает так щедро и не заслуживает такого глубокого признания в серд­цах людей, как служение пастора.
ПРЕДМЕТ : ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ Л Е К II И Я 2. ПАСТОРСКОЕ СЛУЖЕНИЕ
IT Л А II: I. Вступление
2. Принцип ясной цели
3. Принцип личной ответственности
4. Принцип конфиденциальности
5. Принцип совместного служения
6. Принцип самостоятельности
Вне всякого сомнения, протестантский метод работы с людьми имеет большое значение джя успешного пасторского служения, но это еще далеко не все. Необходимо также иметь определенную подготовку, опыт и способность ясно мыслить. Нелегко дать будущему пастору какие-то конкретные предписа­ния: слишком уж разные бывают нужды и жизненные обстоятельс­тва у людей, попавших в беду; да и сами наставники отличают­ся друг от друга по своему мировосприятию, темпераменту и другими индивидуальными особенностями. Так как целью пас­торского служения всегда является содействие осуществлению воли Божьей в жизни каждого индивидуума, то любая попытка со­брать общие советы для общих ситуаций была бы проявлением не­почтения к Богу.
Приобретение необходимого опыта может слишком дорого стоить как наставнику, так и его подопечным. Единственно воз­можный выход из этого положения - перенимать опыт своих кол­лег, следуя их примеру и учась на их ошибках, а также расши­рять свои кругозор и углублять свои познания через вдохново-
ние свыше. В результате приобретения опытов, у смиренных ду­хом возрастают осведомяенность и самосознание.
В основном, чаши рассуждения о пасторской работе и будут состоять из анализа подобных опытов и соотнесения их с теми положениями Евангелия, в которых непосредственно затрагивается проблематика пасторского служения. Следует отметить, что хотя разработать конкретные, подробные правила для пастора невоз­можно, все же некоторые общие принципы, которые будут далее рассмотрены, способны повысить действенность пасторского слу­жения и помочь избежать ошибочных методов и напрасной траты времени и сил.
ПРИНЦИП ЯСНОЙ ЦЕЛИ
Хорошо, если вы будете всегда ставить перед собой ясную цель. Решить точно и определенно, каковы ваши задачи на брач­ной церемонии, на похоронах, у постели больного или в случае незаконорожденного ребенка. Вы будете удивдены тому, как часто пастор оказывается в запутанных и сложных ситуациях, имея очень смутное представление о том "почему?", "зачем?" и "с ка­кой целью?". Недостатка в советниках у вас не будет: все окружающие будут советовать вам, что и как нужно делать, но вы должны сами определить для себя конкретную цель.
Ваши намерения должны быть ясны и понятны,поскольку за­частую, пастор стремится лишь к тому, чтобы избежать каких-либо неприятностей. Он вмешивается в ход событий, посещает лю­дей или высказывает свое мнение только для того, чтобы преду­предить критику, не показаться равнодушным, подстраховать себя. Иногда подобные соображения можно посчитат^^довлетво-
рительными; вообще же жалким является то служение, которое только на то и направлено, чтобы избежать худых последствий. Если вы будете думать только о том, как избежать неприятностей, то вы непременно будете их иметь.
' Очень часто христианский наставник и друг, анализируя свою попытку оказать помощь в трудных обстоятельствах, с сожа­лением для себя отмечает, что он в общем-то не приложил усилий к тому, чтобы осмыслить проблему в целом, выделить главные ее стороны, подумать об иных возможных решениях или четко опре­делиться самому относительно того, какое решение может быть наилучшим и как его достичь. Горя желанием помочь, имея самые благие намерения, молясь и надеясь на благополучный исход дела. он поспешил проявить участие в человеческом горе и оказался вовлеченным. Но даже самое живое участие не сможет помочь че­ловеку, попавшему в беду, если слова и дела пастора не будут направлены на достижение одчой конкретной цели. Конечно, раз­деляя с человеком его смущение и растерянность, вы выражае­те свое искреннее сочувствие и понимание, но это не есть врачевание души. Чтобы помочь на деле. пастор должен, опираясь на свой богатый жизненный опыт и подходя к проблеме объективно, поделиться с подопечным своим пониманием проблемы и дать ему мудрый, конкретный совет. Посему, консультируя, пастор должен хорошо знать, чего он стремится достичь и как это может быть достижимо.
ПРИМ [ИП ЛИ'ШОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Всегда четко представляйте себе лежащую на вас ответс­твенность. Цаши действия как пастора могут иметь далеко иду-
щие последствия. Конечно, люди, обращающиеся к вам за сове­том, в конце концов принимают свое собственное решение,одна­ко, пос^очькуна эти решения оказывают влияние высказанные или невысказанные вами пожелания и советы, а также и то, как вы убеждаете, предостерегаете или ободряете человека, вы разде­ляете с ним ответственность за возможные последствия того или иного решения. Безответственные советы и рекомендации являются преступлением против братских, доверительных взаи­моотношений, изменой пасторскому призванию.
К сожалению, советы иногда даются необдуманно. Так, на­пример, пастор может подсовывать страдающему родителю или супругу те или иные библейские тексты, нисколько не задумы­ваясь над тем, что, повинуясь или не повинуясь его букваль­ному истолкованию этих древних текстов, человек будет пла­тить страданием, одиночеством или муками совести.Представьте себе, что происходит порою с робкой, застенчивой душой, ког-ца какой-нибудь "ревнитель" "в благих целях", учит ее "страху Божью", рисуя жестокие, безжалостные картины страш­ного Суда. Результатом такого рвения, в лучшем случае, ста­новится неправильное, извращенное представление о Боге и религии, иногда всю жизнь не покидающее человека, а в худ­шем случае сумасшествие или самоубийство. Девушка мжет де­сятилетиями страдать из-за неудовлетворенного материнского чувства, парому что чрезмерно ревностный, но неурановещенный христианский наставник, которому она безраздельно доверя­ла еще с подросткового возраста, внушил ей искаженные поня­тия о взаимоотношениях между полами.
Быть наставником - значит взять на себя огромную от­ветственность. И в случае неудачи отказываться принять на себя вину - это не выход из положения. Единственно возможный выход состоит в том, чтобы мягко, но решительно уклониться от высказывания своего мнения по данному вопросу, поскольку он выше вашего понимания, или потому что от 'вас скрывают' часть фактов. Но если уж христианский пастор протянул своему подопечному руку помощи, он не может, подобно Пилату, умыть руки, т.е. снять с себя ответственность за последствия, ка­кими бы неприятными для него ни были. Поэтому в любой ситуа­ции он должен стремиться говорить и действовать обдуманно,с молитвой и с чувством высокой христианской ответственности.
Конечно, степень ответственности зависит от ситуации. Во всем, в чем вам предстоит принять участие, участвуйте, исходя из ваших принципов. Так, если вас просят совершить бракосоче­тание. то это должно быть христианское бракосочетание, соот­ветствующее вашим взглядам. Это дело вашей совести. Все ваши действия, как пастора, должны быть безупречными с точки зре­ния христианской морали. Не осуждайте тех, которые поступают иначе. Не навязывайте им свои взгляды; просто-напросто не берите на себя ответственность за поступки, противоречащие вашим личным принципам.
Но если вас просят вмешаться и помочь разрешить проблемы или разногласия межву людьми, не стоящими на христианских позициях, вы можете просто предложить какое-нибудь компромис­сное или наиболее практическое решение, хотя оно не всег­да будет наилучшим решением с христианской точки зрения. Ко­нечно, если бы эти люди были христианами, вы могли бы предло-
жить им совсем другой выход из положения. Всю полноту от­ветственности вы будете нести только лишь за те советы, дан­ные людям, доверяющим вам, как своему христианскому настав­нику.
Как правило, ответственность бывает многосторонней.Про­блемы нравственности и духовной жизни редко затрагивают како­го-то одного человека. Это касается не только вопросов мате­ринства, воспитания детей и церковной жизни. Когда молодой человек или девушка попадают в беду, инвалид впадает в отчая­ние, пагубная привычка разрушает здоровье человека и приводит к деградации его личности, то это обстоятельство затрагивает и других людей: мужа или жену, родителей или родственников .лю­дей, с которыми он работает на производстве, собратьев по вере и молодежь, которая, как правило, критически оценивает поведение руководителя. Пастор должен помнить, что, помогая одному человеку, он также несет ответственность перед другими людьми, которые с ним связаны. Поэтому он должен так говорить и поступать, чтобы никого ненароком не обидеть.
! Он не должен принимать за чистую монету все сплетни и служи, делать выводы из обвинения, не выслушав защиту, или принимать решение, не выслушав обе конфликтующие стороны.Тот, кто искренно желает получить от вас помощь, поймет это и согласится с тем, что дело должно быть исследовано доскональ­но; если же человек проявляет нетерпение и требует от вас немедленного решения, вы можете быть уверены в том, что он скрывает от вас важные факты.
Подростки, убежавшие из дома, молодые люди, желающие обвенчаться тайно от своих родителей, преступники, скрывающие­ся от суда и следствия, и даже беглые уголовники могут в от­чаянии обратиться к христианскому пастору с просьбой защитить их. И прежде, чем изложить свою просьбу, эти люди могут потре­бовать от пастора полной конфиденциальности перед родителями , супругами и даже милицией. Но христианский наставник не может потакать преступлениям против брошенной семьи, не может спо­собствовать женитьбе сбежавших из дома подростков, когда оче­видно, что последствием этого необдуманного шага будет непроч­ное супружество или долго затихающая обида. Пастор не должен становиться между правонарушителем и законом; отказываться от дачи показаний или укрывать преступников.
В подобной ситуации христианский руководитель должен заявить о то4 что он сохраняет за собой свободу действий и будет поступать по своему усмотрению. Следует также объяснить людям, что они никогда не обратились бы за помощью к пастору , попав в такое затруднительное положение, если бы не считали его заслуживающим всяческого доверия. Это доверие основано на его абсолютной честности и искренней вере, тогда как укрывате­льство преступников, беглецов и пособничество бесчестным людям может, напротив, подорвать в людях доверие к вам.
ПИШШП 1ЮНФИЛЕНЦИАЛЬНОСТИ
Пастор или служитель, исполняющий обязанности пастора, очень скоро почувствует себя хранителем тайн (секретов). Если аго подопечный заметит, что он'не умоет держать язык за зубами,
то он очень быстро потеряет свой пасторский авторитет и до­верие, которым пользовался. Все христианское служение может быть разрушено беспечными разговорами, неосторожным словом и, что еще хуже, умышленным намеком, типа:"я мог бы сказать, но не стану". Всякий христианин, обладающий преимуществом во имя Христово проникать в тайны другой жизни, должен сохра­нять эти тайны в неприкосновенности. Поступая так, вы не то­лько убережете себя от угрызений совести, но и обеспечите успех в работе.
Иногда пастор, никогда не позволивший бы себе умышленно разглашать сведения о своих подопечных, нечаянно, несознате­льно выдает их тайны в дружеской беседе,или даже в проповеди. Наивно полагать, что ' пример, взятый из личной жизни вашего подопечного и соответствующим образом обработанный вами,смо­жет стать хорошей иллюстрацией веры, посвящения, или, наобо­рот, отступничества и падения JK каким бы общим положениям не был сведен конкретный пример, взятый из личной жизни ваших слушателей, он непременно будет узнан ими и расценен как предательство. При этом, ваши друзья, заметив, что вы склон­ны рассуждать вслух о чужих проблемах, тут же смекнут, что вы, при случае, можете вынести на всенародное обозрение и их собственные проблемы. Каким бы осторожным, каким бы за­вуалированным не было предательство, его будет достаточно. чтобы человек, выданный вами, раз и навсегда решил: "Я никог­да не доверю ему и малейшей тайны". Некоторые проповедники удивляются, почему члены общины никогда не советуются с ни­ми, когда попадают в беду, не понимая того, что их подопеч­ные рады были бы обратиться за помощью, да слишком хороши
знают об их неумении хранить тайны.
И все же хранить тайны - весьма трудная задача. Могут возникнуть проблемы, которые затрагивают целую группу хрис­тиан. и должны обсуждаться руководителями общин, одним из которых является пастор. В таком случае, обладая сведениями о личной жизни того или иного человека, он может оказаться в исключительно затруднительном положении. Он может попро­сить разрешения самостоятельно разобраться в этом деле, ни­чего не выдавая из известных ему фактов, или из того, о чем он знает больше, чем остальные; или решить, что разумнее всего будет молчать, участвуя в дискуссии настолько, наско/ лько позволяют общеизвестные факты. Так или иначе, для того, чтобы сохранить тайну и в то же самое время поступить по-христиански верно, требуется большой опыт и честность.
,Некоторые тайны тяжело носить одному, а некоторые даже опасно. Пастор должен хорошо знать себя, свои уязвимые мес­та, свои сильные и слабые стороны. Знание некоторых тайн придает человеку чувство власти, совладать с которыми могут только люди зрелые и дисциплинированные; обладание же дру­гими тайнами возлагает на пастора ответственность за принятие серьезных решений по деликатным вопросам, решений, требующих. как он это может почувствовать, большего опыта, чем тот, ко­торым оч обладает. В таком случае пастор сам нуждается в опытном советнике, и он не нарушит принципа доверия, если ради блага своих подопечных или своего собственного, изложит суть вощюса или даже некоторые, ему одному доверенные, под­робности более мудрому, заслуживающему абсолютного доверия человеку.
Опасными могут быть случаи, когда молодому служителю приходится сталкиваться с деликатными ситуациями, касающими­ся личной жизни противоположного пола. Неженатый пастор,ско­рее всего вежливо откажется заниматься подобными проблемами и посоветует нуждающейся душе обратиться к какой-либо из­вестной ему богобоязненной и умной женщине. Если же прихо­жанка не желает быть "препровожденной" таким образом, то обычно ее нежелание уже может быть расценено, как опасный симптом. Каждый служитель должен знать, в какой мере он мо­жет делиться подобной информацией и проблемами со своей женой, не ставя ее в неловкое положение; чтобы не получилось так, что она не сможет поддерживать с кем-либо естественные, дружеские взаимоотношения из-за известной ей тайны.
Он может придти к заключению, что в некоторых случаях его жене будет особенно трудно иметь непредвзятое суждение о человеке, и поэтому решит не посвящать ее во все подробности. В то же самое время в других вопросах он может решить, что его семейная жизнь будет безопаснее и он сможет вынести бо­лее мудрое решение, если по-возможности посоветуется со сво­ей женой. И конечно же, пастор решительно откажется отчиты­ваться перед посторонними людьми, делится он чем-либо со своей женой или нет, -это его личное дело.
Есть и такие признания, которые пастор должен отказать­ся выслушать. Поскольку пастор в первую очередь несет ответ­ственность перед родителями, он не имеет права обещать детям не выдавать их тайну родителям, даже если они будут просить его об этом. Также, чувствуя ответственность перед мужем,
пастор откажется выслушивать на условиях неразглашения тай­ные признания жены, о которых мужу должно знать. Пастор мо­жет знать нечто такое, о чем он должен будет обязательно осведомить врачей, лечащих его подопечного; некоторые тайные наговоры могут касаться других людей, которые не имеют возможности оправдать себя. В таких случаях может быть не№ обходимым обличение наговорщиков..В каждой подобной ситуа­ции пастор должен научиться решительно отказываться от вы­слушивания таких признаний, которые его совесть не позволит сохранять в тайне.
Пастор должен отказываться выслушивать тайные исповеди в тех случаях, когда ему с самого начала ясно, что он ни­чего не сможет предпринять. Очень часто люди начинают де­литься с проповедником на условии, что он ничего не будет предпринимать со своей стороны и не будет разглашать тайну в стремлении помочь. Таких людей нужно сразу, же останавли­вать, raft как они. возлагая на вас моральную ответствен­ность, лишают возможности действовать. Они не только сами не желают поступить правильно, но даже не желают брать на себя ответственность за то, что ввели вас в курс дела. В последствии такой человек всегда может сказать: "Я говорил об этом служителю", забывая при этом добавить, что он брал с вас слово, что вы не будете ничего предпринимать. Следует предвидеть подобное и не принимать таких исповедей.
^дрый наставник никогда не станет ни подталкивать, ни принуждать человека к исповеди. Обсуждать духовную пробле­му всегда лучше на уровне общих принципов, не ссылаясь на
личность, даже если очевидно, что затронутый вопрос имеет непосредственное отношение к обратившемуся за советом. Луч­ше оставить недосказанным, что общий вывод относится к че­ловеку, пришедшему за советом. Каждый человек имеет свои тайны и они ддя него сокровенны. Расчувствовавшись,поддав -шись внезапному порыву души, человек может открыть вам свои тайны, а потом горько сожалеть о том, что признался вам в позорные и неприятны! для него поступка!. Если это призна­ние было сделано хотя бы отчасти, в результате давления с вашей стороны, то человек буден сильно обижен на вас. В'лю­бом случае общие тайны меняют характер взаимоотношений. Ни рассказавший, ни выслушавший не смогут полностью забыть ска­занного. Крепкая христианская дружба может находиться в прямой зависимости от готовности выслушать и помочь, но лю-бопытствование, желание преодолеть барьер естественной скрытности, предохраняющей сердце от посторонних глаз, раз­рушает взаимоотношения.
принцип совМестного сЛуЖЕНия
Не взирал на нужду в конфиденциальности, служитель не должен забывать и о том, что ответственность за появление пасторской заботы лежит на всем братстве христиан. Апосто­лы, пророки и учителя Церкви немалое место уделяли в своем' служении воспитанию в своих последователях качеств, необхо­димых для служения людям ("Совершению святых, на дело слу­жения" Ефес.4,12). Различные дары и возможности христиан, объединенные единой целью, превращали Церковь в своего рода
здравницу, и посторонний человек, оказавшись в ее среде, тут же чувствовал на себе целительную силу братской любви и взаимопомощи. Если сравнивать христианского служителя с лю­бым другим общественным работником, то его выделяет одно чрезвычайно важное преимущество (которому открыто завидуют некоторые психиатрам)- наличие Церкви. Если действие пастора сравнивают с клиническим приложением богословия к нуждам людей, то Церковь можно сравнить с больничной палатой, с реанимационным центром, со штатом умелого медицинского персо­нала. Церковь - это сплоченная группа заинтересованных лю­дей с разнообразными духовными опытами, но объединенных од­ной верой в любовь Божью к грешнику, в искупительную силу Евангелия и готовых вместе с пастором служить людям.Они бу­дут нуждаться в поддержке и наставлении; о том, что нужно свято хранить чужие тайны; о том, что нельзя мешать целите­льной дружбе верного с заблудшим. Их нужно научить работать о людьми последовательно, целеустремленно, не пытаясь помочь всем сразу, но, делдя объектом пристального внимания, серь­езных молитв и активной поддержки сначала одного нуждающе­гося человека или семью, а затем другого. Но и вознагражде­ние велико- ься Церковь, как один многоликий заботливый пастырь, в окружающем ев обществе станет подлинным центром искупительной благодати и деятельности любви.
Зачастую, обращаясь за помоюью к членам, пастор знако­мит пришедшего к нему с опытным христианином, пережившим по­добную беду - раннюю утрату близкого человека, непокорность детей, муки бездетности, трудности воспитания чужого ребен-
ка, ужас раковой болезни, страде перед одинокой старостью. Принцип доверия в таком случае сохраняется, поскольку это делается с согласия человека. И если организованная пасто­ром такая встреча состоится, то очень часто отчаявшийся на­ходит большое облегчение в беседе с пережившим подобное.Но, сделав это, вы должны уйти в тень. Не довлейте и но любо­пытствуйте. Если вы сделали правильный выбор, то предостави­те решение проблемы Богу и им самим.
Иногда наилучшим решением подопечного бывает вовлече­ние его в общественную жизнь и деятельность церкви. Только не надо афишировать цель такого вовлечения. Нуждающийся должен естественно влиться в единую церковную семью, как и всякий другой член. Он не должен становиться "проблемой дня". С молитвой и усердием можно так организовать заботу церкви о своих подопечных, что подавленный обретет,наконец, возможность самовыражения, одинокий - постоянный контакт с окружающими, замкнутый не будет иметь времени для само­сожаления; тот, кто чувствовал себя лишним, увидит себя нужным и полезным. Церковь, оснащенная таким даром служения, и протягивающая руку помощи окружающим, оказавшимся в беде или не нашедшим себя в жизни, может собрать вокруг себя чрезмерно много "иждивенцев", - но она будет совершать дело 1риста, и ее иждивенцы будут ясно понимать, что они, в свою очередь, сами должны стать помощниками, на которых смогут опереться другие люди, попавшие в беду.
А ведь в этом, собственно, и заключалась цель его помо­щи - воспитать в человеке способность самостоятельно пола­гаться па Бога и принимать решения. Иногда людям, которые и принтом пережили тяжелые испытания, нравится быть предметом особого внимания служителя; таким образом они обретав боль­шую значимость в собственных глазах и пользуются сочувствием и вниманием, которые иначе, могло бы достаться другим. Если результатом таких взаимоотношений пастора с подопечным ста­новится абсолютная зависимость последнего, так, что он ока­зывается полностью неспособным самостоятельно принять реше­ние, проявить инициативу, найти выход из трудной ситуации,не посоветовавшись со своим наставником, то в таком случае , пастор не достиг желанной цели. Более того, возникает новая проблема нездпрочой психологической зависимости, котор.м де­лает человека еще более неприспособленным к. жизни, чем до его обращения в христианство.
И в таком состоянии лишиться этой, кажущейся ему неза­менимой поддержки и сочувствия, может быть катастрофичным.Он может вновь впасть в состожте беспомощности, озлобленный тем, что его отвергли и предали. Вполне возможно, что тогда вам потребуется дополнительная помощь еще кого-либо. Но та­кую опасность необходимо предупреждать самими методами и приемами оказания помощи; при этом, наставник должен в рав­ной степени проявлять сочувствие к человеку и сохранять опре­деленное расстояние во взаимоотношениях.
Как мы и увидим далее, пастор ни при каких обстоятельс­твах не станет мыслить за своего подопечного, выбирать ему
ПРИНЦИП СМОСТОЯТЕЯЬНОСТИ
Может показаться страччнм, что мы говорим о здоровой самостоятельности членов, как об одном из условий успеш­ного пасторского служения.Опыт, однако, показывает, что опасность чрезмерной зависимости существует. Отчаявшиеся . разочарованные, оскорбленные люди, увидев в пастыре под/ держку, вскоре попадают в нездоровую зависимость от него, как от своего духовного наставника. Да и самому наставнику может прийтись по душе такая зависимость, и он будет вся­чески поощрять ее, воспринимая как естественную благодар­ность, заслуженную им перед своими подопечными.
Те, кому вы помогали в беде, чьи бракл вы благослов­ляли, а позднее спасали, чьих детой вы наставляли и чьих родителей хоронили будут помнить о вас с любовной призна­тельностью. - и это хорошо. Но беда в том, что, как редкий проповедник бывает безразличен к похвалам его таланту и особым дарованиям, редкий евангельский работник не собира­ет вокруг себя приверженцев, некогда обращенных им и для которых он стал средоточием всех христианских добродетелей, точно так же и пастор может начать испытывать наслаждение от особой преданности и похвалы некритически настроенных пч отношению к нему людей, которым он в свое время оказал большую помощь. Ему приятно мыслить, что Господь соверша­ет через него "великие дела", и поэтому чрезвычайно оскор­бительно видеть, когда люди,которым он в прошлом помог, проявляют естественную независимость в мышлении и суждении.
род занятий, становиться его совестью или Богом..Цель пас-тира - достичь с:шостсштельчости подопечного во Христе.,. И он преуспеет в этом, если че будет навязчив.
Разумный пастор не должен удивляться тому, что люди, поделившиеся с ним своими самыми сокровенными тайнами, предпочитают че встречаться с ним из субботы в субботу, слушать его проповеди и наставления, постоянно недоумевая о том, было ли то или иное высказывание адресовано не­посредственно им. Для них намного лучше поклоняться Богу в другом месте, оставив позади неприятные воспоминания.Что же касается пастора, то он совершил работу Божью в их жиз-чи и должен предоставить им свободу выбирать.
Следующий принцип встречает различное толкования у христианских служителей. Некоторые утверждают, что им во­обще нечего сказать, и что они не несут никакой ответст­венности за тех, кто не принял христианскую веру и хрис­тианский образ жизни. С таковыми, они говорят, у нас чет никакой общей точки отсчета, никакого обоюдно признаваемо­го авторитета, на который можно было бы сослаться, никакой' общепризнанной цели или нормы жизни, к которой можно било бы сообща стремиться. Такие служители предпочитают прояв­лять пасторскую заботу к. христианам, неверующим же очи могут только проповедовать.
Такая позиция вполне последовательна и оправдана, но она также возлагает определенную ответственность на тех,
кто се занимает - ответственность за отказ помогать. Они ответят, что таковы, к сожалению, последствия отвержения Евангелия, исключающие всякую возможность христианского ре­шения жизненных прпблвм.
Другие же, однако, полностью признавая, что без веры во Христа едва ли можно разрешить большинство насущных жизненных проблем, вместе с тем, считают своим долгом пред­ложить дружбу, проявить сочувствие и оказать поддержку да­же там, где Евангельские средства во всей их полноте от­вергаются. Они утверждают, что проповедь Евангелия как раз и состоит в том. чтобы предлагать неверующим по-хрис­тиански встречать неудачи, скорби, страх, страдания и по­зор. В подтверждение этого они приводят образ Иисуса Хрис­та, раскрытый в Евангелии от Луки, где Христос представлен как живущий для других; сердце которого было открыто для униженных, павших, потерянных и всеми презираемых людей. Здесь опять служитель должен хорошо знать себя: свои сла­бости и предрассудки, свои убеждения, а также то, к чему он испытывает нетерпимость и отвращение.
Это не значит, что христианин должен быть наивным добряком, который поверит любой состряпанной каким- нибудь проходимцем истории. Иногда пастору придется просто отка­зать в помощи, когда он явно видите что ему говорят ложь;
иногда же, он окажет помощь, но открыто выразит овоеоэмне-нио, предпочитая проявить чрезмерное великодушие, вместо чрезмерной подозрительности. Зная об опасностях, он будет держать.'каких, бы усилий ему это ни стоило, свое сердце
открытым ко всем людям, будь то лжецы, лентяи, неисправимые нчгодяи, лицемеры и глупцы. Си не всегда будет выполнять их просьбы, но всегда будет делать им добро.
И всякого рода христианам тоже: христианам, которые ему не нравятся, христианам, о которыми он несогласен,хрис­тианам, кот чм он не доверяет. Действительно, он будет особенно осмотрительным в обращении с таковыми, проявляя безупречную справедливость и преданность к тем, кто по какой-либо причине ему не нравится. Он должен признаться себе в этом, с лихвой восполняя недостаток чувства делом. Пастор должен руководствоваться принципом, а не предубежде­ниями или симпатиями. Поступая так, он, сам того не осозна­вая, будет приобретать друзей и совершать добрые дела, не зная об этом.


Л E К Ц И Я 3 ПАСТОР ВО ВРЕМЯ БОГОСЛУЖЕНИЯ
Вступление.
^. Пасторские типы богослужений.
3. Пасторский подход к планированию
Из всех факторов, которые влияют на формирование ду­ховных опытов, способствуют воспитанию ума и совести, ис­целению больной души, утешению и ободрению иозрастающиго в Боге христианина, одним из наиболее действенных, явля­ется регулярное участие в общих богослужениях. Конечно, это субъективный взгляд на богослужение пркнимаюи1Ий во внимание лишь то, что богослужение концентрируется на человеке), и если им ограничиться, то может создаться ис­каженное представление о назначении богослужения. Более того, не все, исполняющие обязанности пасторя, деистии-тельно призваны совершать общие богослужения. Тем 'не ме-ное, неотъемлемой частью богослужения является созерца­ние Божьей красоты, посещение Его храма, получение Гос­подних благословений, дабы укрепились руки наши в Нем. Поэтому некоторое понимание тленно пасторской ценности богослужения необходимо для того, чтобы пастор­ское служение было полнокровным.
Истинное богослужение может преобразовывать челове­ка, заставить его переосмыслить свою жизнь и стать реша­ющим в его духовной жизни. Иисус Христос не случайно по-
вторял древнюю заповедь "Господу Богу твоему поклонялся", когда говорил об искушениях, о борьбе со злом и о предан­ности делу Божьему. К этой заповеди Он также дал и обето­вание: "Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих". На богослужении человек находится у подножия небес;' прославляя Бога, размышляя о Нем и молясь Ему, христианин не только провозглашает Еван­гельскую весть, но и переживаетее воздействие на себе. Для ' человека, все дни которого протекают в'сером однообразии, суете и соблазнах, богослужение является глотком чистого воздуха, взглядом в мир иных горизонтов, напоминанием о том, что действительно важно, ценно, красиво и заслужи­вает нашего внимания.
Угнетенному, отчаявшемуся или нерадиво! iy регулярные богослужения помогают .избавиться от нездоровых настроений и укрепить угасающую веру. И если человек над порочностью мира, видит кристальную бощ)ю чистоту, над земной путан-
ницей и обманом - вечную истину, над человеческими ела-( |, . ;
бостями - божественные источники силы, над непостоянством
и борьбой в мире - непоколебимый Божий престол, над брен­ным, смертным бытием человека - надежду на вечную жизнь, то это, несомненно, свидетельствует о том, что,хотя глав­ным назначением богослужения является прославление Бога, человек при этом получает благословение и обновление,спо-' собствующее его духовному здоровью.
"Ьо премя богослужения мы соприкасаемся с Божествен­ной силой, испытывая на себе ее живительное влияние", -говорит Нельс Ферре. Ни один пастор, понимающий духовную ценность богослужения (- обновляющую силу в созерцании Бо­жьей благости,которая побуждает человека к прославлению Творца; ту перемену мыслей и хизни, которая происходит под влиянием Слова Божья, проповедуемого в церкви; тот благо­говейный трепет души перед Всевышним, который сопустству-ет всякой истинной молитве - ) не будет оспаривать,что из всех открытых для него возможностей влиять на паству и обогащать ее духовно, проведение богослужений стоит на пер­вом месте.
Одна из благословенных целей богослужения - быть про­тивоядием от всепроникающего, расслабляющего эгоцентризма, и это важная задача. Покаяние, вера, послушание, рпдость относятся к внутренней кизни человека и не могут быть пе­режиты иначе, как лично; каждое сердце знает свои тайны, своего Господа, свои печаля, раскаяния, стремление к свя­тости и к миру. Тем не менее, Христос не хотел,чтобы Его последователи жили обособленно и независимо друг от друга. Он объединил людей вместе, учредил совместные формы при­частия и благовествования, заповедал Своим последователям быть преданными друг другу в любви, Сам подав т пример;
часто говорил о Царстве и о семье Божьей и поставил пре­выше всего безграничную любовь, которая связывает христи­анина и с ближним, и с врагом.
Такая способность христианства связывать и объединять людей находит свое выражение в совместных, учрежденных цер­ковью богослужениях. На богослужениях ограниченность и узо­сть личного опыта расширяется и обогащается; странности от­дельных людей растворяются в общей атмосфере радости и ду­ховного подъема, когда все собрание объединяется в молитве, пении и духовных размышлениях. Страдающий от одиночества ис пытывает радость общения в присутствии Бога, робкий обрета­ет уверенность, объединяясь в вере с собравшимися; человек, поглощенный своими проблемами и сомнениями, может возвысить ся до осознания себя частицей великой христианской истории и поколений верующих, когда молитва, древние Писания и ду­ховные гимны объединяют его в общении со святыми. Конечно, этого не произойдет, если пастор не будет тщательно обду­мывать ход предстоящего собрания и готовиться к нему. При планировании каждого богослужения опытный пастор всегда бу­дет учитывать жизненные обстоятельства и конкретные нужды членов своей церкви. Он будет иметь в виду, какое огромное практическое значение имеют опыты, приобретаемые в процес­се богослужения, для воспитания и совершенствования моло­дых христиан, для духовного обогащения и роста утвержден­ных в вере, для противодействия, пагубному влиянию нехрис­тианской среды, в которой люди вращаются на протяжении не­дели, и для сплочения разобщенных христиан в единую, друж­ную семью, все члены которой взаимно поддерживают друг друга.
ПАСТОРСКИЕ ТИПЫ БОГОСЛУЖЕНИЙ к
Порядок проведения богослужения в значительной мере определяется сложившимися в данной общине традициями.Вся­кое изменение следует делать осмотрительно, с пониманием. Пение, молитва, проповедь, чтение Библии - это не просто номера программы, которыми можно варьировать в отчаянных попытках внести желаемую свежесть и новизну в богослуже -нии.С сугубо пасторской точки зрения, главная цель заклю­чается в том, чтобы любую избранную форму богослужения сделать как можно доступнее для каждого прихожанина пос­редством тщательной осмысленной подготовки.
ч Для многих христиан основным является тот вид бого­служения, в котором преобладает элемент приношения. В ос­нове такого представления лежит ветхозаветный обряд жерт­воприношения и новозаветное учение о том, что ш должны посвятить свои тела на добровольное, самоотверженное слу­жение Богу (Рим.12.1), принося Ему жертвы хвалы. Опреде­ленные основания для такого понимания богослужения мы на­ходим в послании к Евреям. Вечеря Господня занимает цент­ральное место в богослужениях такой формы, и приношения человека выражаются в отклике благодарности за то, что Христос принес в жертву Себя ради него. Все: смиренная мо­литва о принятии, исповедание грехов и получение прощения,
х) В данном разделе будут рассматриваться различные форта богослужений, характерные для протестантских церквей.
слушание Олова Божья, выражение готовности повиноваться и венчающий служение обряд воспоминания о страдании Хрис­та ради нас, - все направлено к Богу и ведет к аизни,от­данной на Божий цели, во славу Его. В этом случае задача пастора заключается в том, чтобы с молитвой обдумать ка­ждую часть предстоящего богослужения и спланировать его таким образом, чтобы человеку было легко реализовать свою естественную потребность отдать ("принести") себя Богу "на разумное служение".
Другие христиане рассматривают богослужение главным образом как средство общения с Богом, так как считают, что именно во время богослужения происходит встреча с Богом.'Человек приближается к Богу в исповеди, прославле­нии, молитве и принесении даров; Бог же говорит к сердцу человека через Писание и проповедь, даруя ему благослове­ние в прощеняи и благодати. При таком подходе к богослу­жению Вечеря Господня тоже становится общением ("и буду вечерять с ним, и он со Мною") с воскресшим и вознесшимся Спасителем, Который умер за наши грехи и воскрес для на­шего оправдания. В данном случае, те элементы богослуже­ния, в которых общение протекает по направлению от прихо­жан к Богу должны быть построены с учетом того, что участ­вующие в богослужении ожидают, что Бог будет отвечать т, открывая истину и ниспосылая благодать. Это следует иметь в виду, как при подготовке,так и при проведения богослу­жения. При подборе гимнов, преимущество должно быть отдано
•;'о;.; из ii;i;:, которче за.-рагивают опы • лично;: ;:;;)з:!;1 с Богом. Пропор"дь дотана содержась бодесгвепные огвоты на копкрот-ичо n;'7,;;n.i to.l'.r;:, !i B03[,io';;i;o для Tiixoit г.',011;тг.;1 ва-^но соз­дать cooi'po'c туюигую а ('постеру. Еста в эмоционально!.! на-сгрое г.сего стутошл не будзг ощущаться бчизкого присут­ствия Бога :i прпчодшп;: на богосяуконне но нсш.;.'ао' общения с Нпгл о:' c:'pw. I; сердцу, то результатов э;'ого будог разо­чарование.
'В некоторых христианских вероисповеданиях эта идоя общения развита еще сильнее; богослужения в этих церквах приобретают характер беседы или диалога с Богом. В осно­ве '"акоН Форш лештх' более интеллектуальное понимание богослужения, как откровения и отклика: молящиеся ожида­ют, что Бог будет говорить иы через Писание, проповедь, псалмы .:w сокровенные разшилопия, разъясняя lu-.i Свою ис­тину г .з кшвая Свою гюто; oiui жо отвечают Ег.у мочи свою, хвалою I; превыше всего внутренней верой, принимая открове­ния Бо-дьп. Вочеря Господня, когда она включена в бого­служение, является еще одним воплощением Евангельской ис­тины - "живым и действенным Сломо Божьим". При таком
подходе к богослужению иногда преобладащим бывает такое об­щение, которое " протекает в направлении от Бога к челове­ку, а не от человека к Богу. Пастор, проводящий такое служе­ние, становится представителем сразу и Бога, и человека: Бо­га, когда читает и проповедует, и человека, когда молится, ходатайствует и вояносит благодарение. И всеобщим "Аминь", собрание как бы подписывает свои имена под тем, что оказано пастором.
Приведем для примера образец нос .'роения богослужеб­ного собрания, в основе которого лежит концепция диа­лога с Богом:
Содержание богослужения Направленность
Приглашение От служителя к людям ("Давайте же...")
Вступительное сла-вословие От человека к Богу (при-и молитва ближение)
Урок по Ветхому Завету От Бога к человеку (обе­тования)
Благодарственный гимн Люди обращаются к Богу, желая еще большего света.
Урок из Нового Завета Бог открывает Собя собрав­шимся
Глагодарственньй гимн Люда благодарят Бога за. Евангелие
Молитва, прошение, посгед- Люди обращаются к Богу ничество
Псалом Давида Народ внимает Богу
Проповедь, разъясняющая Божественные наставления Слово Божье народу
Гшдн • пожертвования Парод благодарит Бога
Благословение Сдукитепь людям ("Идите с миром" или др.)
При псгюльзовгнтн 'i'cTKoro порядка богослужения часто!' должен сделать все, что в его силах, чтобы "диалог" был искренним; чтобы поклоняющиеся действительно слушали Гога и действительно отвечали илу,и-чтобы выбор псалмов, б'/.бло:}-ских текстов и трг^ для проповеди п молитвы помогал 'ли в этом. Пас'1 ог также должен уделить особое внимание дпум другим обстоятельствам.
Во-первых, беседа с Богом, несомненно, должна разви­ваться целенаправленно, двигаясь к определенному заворпе-ниго. Когда богослужение такого типа хорошо спланирова­но, то все присутствующие чувствуют 8то логическое раз­витие "диалога" и получают удовлетворение от участия в нем. Слушая слова Бога в таком богослужении-диалоге, мы можем видеть, как развивается тема (смотри таблицу) от обе­тования в Ветхом 1авето к его исполнению г порог,' Г.атзо-то, и затем далее т прямому изложению истинч v- пазь^снечию по п-сд.ктпческого сглисла для каждого в проповеди и, и зр-вершении всего, (на полном богослужении с причастием) к живому Слову, воплощенному, по повелению Божиго, в симво­лах хлеба и вина. Прбанализировав те части этого "диало­га", которые составляют' отклик человека Богу, мн также можем заметить, что они сменяют 'одна другую с логической последовательностью живой беседы. За словами хвалы и молит­вой, с которыми человек приближается к Богу, следует ис­поведь, затем просьбы, молитвы за других, пожертвования и благодарение Богу в завершение богослужения. Пастор на
личном опыте убедится, что те богослужения, которые дейст­вительно трогают его сердце и насыщают ум имеют эту ха­рактерную особенность, представляющую собой нечто боль­шее, чем простое чередование и повторение, псалмов, молитв, библейских текстов и проповеди, так как они построены по принципу динамичного развития, движения вперед с Богом к новым высотам богопознания и к более полному отклику на Его любовь.
Во-вторых, следует иметь ввиду, что богослужения та­кого типа могут страдать от чрезмерной интеллектуальнос­ти. Люди отличаются друг от друга тем, чтоих привлека­ет и трогает в богослужении далеко не одно и то же: одни придают первостепенное значение рациональному содержанию -даже в молитвах и псалмах смысл им кажется намного важ­нее мелодии или общего эмоционального настроя; для других важнее всего пыл и ревность - идеи проходят мимо них;
третьи желают, чтобы богослужения были весьма практичес­кими : они хотят, чтобы богослужения помогали им совер­шенствовать свой характер, решать социальные проблемы, исполнять перед людьми и Богом свой христианский долг. Большая часть прихожан в той или иной мере восприимчива к различным подходам к проведению богослужений; но если богослужения будут строиться в расчете на то, чтобы удовлетворить, допустим, только эмоциональные или только интеллектуальные потребности человека, то кому-то они будут казаться "мертвыми", кому-то "поверхностными", а ко­
му-то "бессмысленными", в зависимости от того, чего в них не­достает. Ддя богословски образованного пастора, вероятно, наибольшую ценность представляет смысловое содержание бо­гослужения, и если он не будет учитывать вышесказанного при подготовке, то это обязательно отразится на богослуже­нии.
'Поэтому, 'в богослужении, которое действительно удов­летворяет различные нужны всех прихожан будет подспутно чувствоваться как бы второй ритм: какое-то мгновение наше сердце и дух простираются к Богу в молитве и исповеди, пе­ние и музыка волнуют чувства, а вот уже ум и воображение захвачены чтением Слова и проповедьюи, в завершении все­го - призыв и сбор даров бросают вызов воле. Таким обра­зом, на протяжении всего служения, вновь и вновь, затраги­ваются то та, то эта способность человеческого естества -вовлекая всего человека так, что даже и те, кто наиболее восприимчивы к какой-то одной форме воздействия, все же могут найти для себя нечто, что приблизитих к Богу. Вот это и обнаружит насколько пастырь переживает о том, чтобы напитать каждого, когда он обдумывает предстоящее богослуже­ние и готовится к нему. Если из недели в неделю вое бого­служения отражают только индивидуальные особенности пас­тора, то он не удовлетворяет запросы, по крайней мере, од­ной части общинн: и не должен удивляться если через не­сколько лет в его общине, главным образом, останутся точные копии его самого.
Некоторым христианам все эти дискуссии об обдуманном подходе могут показаться искусственными и надуманными;
единственное, что имеет для них значение - это "духовные опы­ты" и получение "благословений". Таковые выбирают те псал­мы, которыеим нравятся, отыскивают свои любимые места из Писания, приглашают проповедников, которые им импонируют и предпочитают знакомые им формы богослужения. В таком слу­чае все богослужение сосредоточено на самих прихожанах и оно почти полностью превращается в занятие самообогаще­нием и христианским самовоспитанием (в нем также преоблада­ет стремление испытать духовный подъем). Такой подход легко критиковать и даже пародировать, но если вспомнить харизматические собрания в Коринфе и мистическое безмол­вие квакеров, он имеет место в общем спектре христианских богослужений.
В таких условиях заботливый пастор будет всячески по­ощрять включение тех элементов в общее богослужение, ко-торве бн помогали прихожанам увидеть связь между своими личными переживаниями и историей церкви в целом, с бла-говествованием и прославлением Бога прошлыми поколениями, с великими деяниями Божьими в истории; он также будет ис­пользовать серии экзегетических проповедей, которые сосре­дотачивают внимание прихожан на тех главах и темах, кото­рые возможно не были бы избраны, если бн целенаправленное исследование не привлекло к ним внимание пастора. Богослу­жение, на котором Jlyx Божий общается с верующими людьми, н? . может быть совершенно лишенным спонтанности.
Но одной спонтанности недостаточно, так как богоолужоние мо­жет стать поверхностным и беспорядочным. И иногда мы дости­гаем наибольшей зрелости н6 следуя нашим собственным ду­ховным "инстинктам" и чувствам, а соприкасаясь с объектив­ными действиями и словами Бога и специально учрежденными средствами излития Божьей благодати.*
Пастор, который с вниманием и участием относится к членам своей церкви, сможет увидеть насколько удовлетворяю­щей или разочаровывающей они находят привычную для них фор­му богослужения и будет серьезно думать о путях изменения
.1' и обогащения того, что уже не исполняет своего духовного
назначения. Но пытаться что-^либо иаменить он будет весьма осмотрительно, разумно, обстоятельно разъясняя свои дейст­вия. Но самое главное, пастор будет держаться сложившихся форм или менятьих, не ради достижения своих целей, но ра­ди людей: в этом суть пасторского служения.
ПАСТОРСКИЙ ПОДХОД К ПЛАНИРОВАНИЮ
Вое, что мы говорили о пасторском типе богослужения в целом, в равной мере /относится и к отдельным е г о элементам,
У
каждыйиз которвх будет отобран я использован для достиже­ния тех же пасторских целей: нааидать и духовно возвышать, исцелять и благословлять тех, кому богослужение и должно
открыть путь к Богу.
Наставление и духовное воодушевление прихожан - это
задачи, которые, главным образом, решаются посредством npo-J поведи, и здесь пасторский подход будет оказывать решащее } влияние на выбор тем, на характер и уровень их изло­жения и на то, в какой степени служитель будет использо­вать проповедь как средство воспитания членов. Верно, что современный проповедник должен быть больше, чем пас­тор: он должен быть евангелистом, в определенных случаях пророком для своего общества, представителем Церкви и защитником вера в обществе, но в данной лекции нас ин­тересует именно его пасторская роль на богослужении. Это будет оказывать влияние на его выбор тем. [Во-первых • он должен постоянно пересматривать конспекты своих пропове­дей, критически оцениваяих практическую пользу, что ка­сается повседневной жизни, мыслей, веры, опытов и обстоя­тельств своих слушателей.
Дискуссии на абстрактные темы, теоретические исследо­вания Библии, доктринальные семинары - какими бы привле­кательными они вам не казались - должны проводиться избирательно. Они имеют свое место в христианском слу­жении в целом и для определенных людей обладают притяга­тельной силой, но пастор, "живущий" в проповеднике, будет» всегда стремиться к тому, чтобы "раоктать практическую пользу каждой главы, доктташы. исторического примера.прит-' чи или биографии для ежедневного христианского возрастания
членов. Он будет помнить, что они приходят на богослуже­ние для того, чтобы получить ответ на свои реальные нуж­ды и он бережет свои академические исследования для других случаев.
Во-вторых, пастор будет избирать темы также исходя из опытов, переживаний, сомнений, разочарований, ожиданий и занятий своих членов.' Часто его пасторское служение будет возвращать его к Писанию, чтобы черпать из него примеры и советы, которые затем он должен будет исполь­зовать в проповеди в наиболее обобщенной форме, так чтобы они не были узнаны отдельными членами, но, тем не ме­нее, были основаны на том, что он слышал и наблюдал в среде своих прихожан. Это подводит нас к еще одному, третьему принципу, который будет непременно учитываться при пасторском подходе: общая направленность проповеди к одному собранию верующих будет сильно отличаться от направленности этой же проповеди к другое собранию, именно потому, что пастор проповедует, учитывая конкрет­ные обстоятельства. Например, в общинэ, члены которой хо­рошо понимают сущность истины о спасении, ее глубину и красоту, но не придают должного значения вопросам прак-! тического благочестия и тому, какой пример они подают своей жизнью окружающемуих обществу, пастор будет чаще проповедовать о долге и ответственности христианина перед обществом, чем о евангельской теологии. В церкви же, чле­ны которой хорошо понимают вопросы нравственного и со-
циального характера, но не имеют глубины веры и духовных опытов, он будет больше проповедовать о возрождающей силе Евангелия. Церковь, состоящая из ревностных, серь­езных и добросовестных христиан, может нуждаться в та­ких богослужениях, которые вселяют радость, мир и служат щгутреняему раскрепощению личности; церковь, увлеченная возвещением Евангелия миллионам, может нуждаться в на­поминании о том, что с ними по соседству живут жаждую-щие души. В этом то и заключается [пасторское проповедо­вание - исправлять заблуждения и упущения, совместно ис­следовать недостаточно понятое до тех пор, пока все не достигнут полного возраста во Христе Иисусе.'
Подобным образом, пасторский подход будет обуслав­ливать характер изложения каждой темы проповеди, ее стиль, иллюстрации, уровень подачи, конкретные выводы, - все в соответствии с практической целью, которую по­ставил пастор, имея в виду именно своих прихожан. Он также будет регулярно анализировать свой тематический график проповедей с тем, чтобы увидеть, насколько полно он удовлетворяет нужды пожилых и молодых, образованных и малограмотных, новообращвнних и зрелых христиан, тех, кто полон инициатив и общителен, а также тех, кто погло­щен самонаблюдением и самокритикой. Пастор будет прове­рять себя, проповедовал ли он в истекшие полгода Еван­гелие во всей его полноте и многогранности. Нередко он может быть поражен тем, что упускал из виду целые об­
ласти христианского учения, темы о христианском долге и разделы из Св. Писания из-за того, что постоянно обра­щался к своим излюбленным темам и текстам в Бийтаи. Весьма полезно со всей честностью предположить какими христианами были бы члены нашей общины если быих зна­ние о Христе состояло исключительно из того, что мы им проповедовали.
Чтение Библии на христианском богослужении (основы­ваясь на еврейском обычае чтения Писаний в синагоге во дни Христа и ранее) определяет не только качество наших богослужений, но и отношение рядового члена церкви к Биб­лии.
Там, где публичное чтение Священных Писаний сведено до минимума, народ (и в особенности молодежь) улавли­вает подразумеваемое обесценивание Священного Слова. Те главы, к которым пастор постоянно обращаетоя станут для большинства его слушателей знакомыми и важными час­тями Библии, а те, которые он никогда не читает и не разъясняет они будут игнорировать, имея на это все осно­вания. В действительности, возможно, что для определен­ной категории наших членов чтение Библии на богослуже­нии является единственным временем общениясо словом Божиим.
А то, как пастор обращается с Писанием, становится примером отношения к Библии, которому постоянные слуша-
•гели склонпч iiOJlp;it;.')TL. Коли iii'и ['озеленении Слога .Божье­го он допускает иооооспованпне «'аптаз.ии, попослеловатсль-иые или субъективнее суждения и легкомыслие, то его слу­шатели будут сбиты с толку. Они не будут понимать ду-хосного богатства Библии и ее практической ценности,и могут легко стать жертвой лжеучителей. И если они в свою оче­редь поделятся с пастором своими странными,непосле дователыш-ми и субъективными толкованиями библейских текстов для
того, чтобы защитить собственную точку зрения, а он с пренебрежительной усмешкой отвергнет их толкование, то они будут уязвлены к обижены на него. Но если, для проповеди и публичного чтения, пастор избирает тексты Сг.Иисония продуманно, последовательно представляя слуша­телям вето Библию, если оч читает её выразительно и раз-ясняет доходчиво, следуя строгим принципам толкования Священных Пиоаний, т^егно дрпжась того смысли, который гклацивали в текст саь'п нисотели Библии, - тоща он действительно просвещает, обучает v вооружает своих слу­шателей, из субботы в субботу возбуждая у них интерес к самостоятельному изучению этой книги. Если на бого­служениях верующие регулярно читают Священное Писание вместе с пастором, то они скорее научатся любить красоту библейского языка и испытывать кавду Слова, а дома будут часто возвращаться к прочитанному отрывку, чтобы читать'и читать .дальше.
Подобными соображениями в равной мере следует руко­водствоваться при совершении общественной молитвы. В мо­
литве, более чем в чем-либо другом, открывается внутренний мир пастора, его сердце и испытывается духовное качес­тво богослужения. Если молитвы не приблизят к Богу сердца пришедших на богослужение, то сомнительно, что они будут ощущать Его присутствие во время любой дру­гой части служения. Несомненно, самым главным вопро­сом, касающимся молитвы, произносимой с кафедры, является вопрос: будет ли она отвечена? Но могут также возникать и другие вопросы: (если говорить об опыте молитвы в жизни христианина, то, что являют собой и чему учат об­щественные молитвы?) Какими должны они быть? И насколь­ко наши общие молитвы действительно носят общественный характер?
Когда слушаешь, как опытный проповедник от имени всех присутствующих возносит к Богу трогающую сердце , стройную молитву хвалы и благодарности Всевышнему, не­вольно начинаешь понимать, что всякая молитва, какой бы личной, неотложной и спешной она не была, должны пред­ставлять собою такое вот богослужение; и что ни одна христианская молитва никогда не должна превращаться в цепочку просьб или неблагоговейное суесловие. Пастор, тонко чувствующий нужды своих прихожан,скоро научится всегда включать в богослужение общую молитву о прощении и благодарственную молитву за милость дарованную раскаяв­шейся душе. Члены его церкви, в свою очередь, скоро увидят необходимость молиться о прощении ежедневно и
всо кто сознает свое яедостоинство приходить перед лицо 1южие, смогут вновь обрести мир с Богом и душевный покой на богослужении.
Возможно, что в еще большей мере общая молитва пастора учит прихожан молиться за других - за друзей, за соседей, за несчастных, за умирающих; о всемирном слу­жении Церкви Христовой, о национальных и социальных про­блемах и благополучии страны, о семьях погибших в сти­хийных бедствиях и катастрофах; о руководителях госу­дарства и всех несущих большую ответственность в общест­ве и о скором пришествии Иисуса Христа. Это побуждает христианина на руках молитвы приносить Богу весь окру­жающий его мир и всех людей, полагаясь на Его безгра­ничную благость и любовь. Личная молитва может быть эгоцентричной и своекорыстной. И мудрый пастор, желаю­щий чтобы его члены вкусили все благословения молит­венной жизни, не будет читать им лекции о том, как нуж­но молиться, но будет еженедельно, с полной осведомлен­ностью, возносить Богу ходатайственные молитвы о самых различных нуждах своих прихожан, окружающего общества и всего мира.
Если пастор предполагает, что для некоторых членов церкви общая молитва на богослужении - единственное вре­мя общения с Богом, то он будет стараться наилучшим образом использовать эту, единственную для них, воз--
ность. Так например, он будет стремиться показать им, что молитва, лишенная духа благодарности, теряет свою цен­ность; без духа поклонения она не может считаться ис -тинной молитвой к Богу; без признания своей вины она нечестна,а без элемента приношения она не может считаться мо­литвой вообще; без ходатайств о других она не может быть христианской; и без искренней, исполненной веры молитвы даже богослужение в доме Божьем становится бес­смысленной формой.
Музыка, избираемая для богослужения, кроме высоко­го профессионального уровня исполнения, должна пресле­довать определенную пасторскую цель. Для очень многих людей общее впечатление о богослужении зависит от псал­мов. На большинство из нас эмоции оказывают более сильное воздействие, чем идеи; чудесная поэзия в сочетании с хо­рошей музыкой неизбежно производит на нас глубокое впе­чатление. Прославление Бога в общем пении также являет­ся частью богослужения, когда присутствующие наиболее очевидно объединяются в мыслях, чувствах и действиях. Часто общее пение является для людей единственной воз­можностью активного участия в богослужении. Неудивитель­но поэтому, что самая популярная теология - это не тео­логия проповеди, но теология самых любимых гимнов.
Пастор, по достоинству оценивший психологическое значение церковной музыки, будет уже иметь совершенно иной подход к выбору псалмов. Весь секрет в том, чтобы
умело определять характер гимнов. Есть псалмы, которые представляют собой гимны хвалы, прославления и благодаре­ния Богу, и объявляяих следует обращать на это внимание прихожан. В других псалмах поющие обращаются не к Богу, вдруг ко другу: "Воспряньте, братья, бодро...", "Дружной радостной семьею..." и эти псалмы скорее относятся к "духовным песням", чем к гимнам. Сюда же можно отнести и те псалмы, которые верующие поют для себя: "Утихни разум мой...", "Я стремлюсь лишь к жизни вечной..." Их следует объявлять как псалмы ободрения, утешения, наставления и т.д. Волнующее выражение христианской уверенности, как на­пример:"Аллилуйя, аллилуйя! Скоро наш Господь придет...", трогательное признание своей греховности:"Таков, как есть к Тебе иду...", выражение твердой веры в час скорби:
"Ты, Господь, моя скала", страстное желание иметь боль­шие благословения:"Не пройди меня. Спаситель..." или лич­ное свидетельство "Я слышу нежный bob Христа...", -каж­дый из этих псалмов должен быть не случайно включен в богослужение, а замечен, выделен и использован на своем месте, чтобы таким образом доставить наибольшее удов­летворение и благословение повщим.
Если пастор, приглашая собрание к пению гимна, смо­жет умело подметить его характерные особенности, иногда сделав небольшое разъяснение, а иногда может быть ска­зав несколько слов об истории его написания или об ав­торе, то собравшиеся будут петь не только с большим эн­
тузиазмом, но и большой пользой для себя.
Это также оградит пастора от грубых, непростительных промахов при выборе псалмов; он не будет избирать для общего пения, например, бессмысленные псалмы ("Для про­гресса и культуры Сдвигв сих людях мир нашел. Чрез ве­ликие натуры Свыше свет к нам в мир пришел" № 253);сла­щавые и сентиментальные песнопения ("Явись! Тобой я жажду насладиться..."); или просто наивные ("Те две голени сталь­ные, На которых он стоял; В десять пальцев он к желе­зу Глины хрупкой примешал" № 328).
Следует вести запись псалмов, отбираемых для ежене­дельных богослужений, чтобы избежать частого повторения одних гимнов и обратить внимание на те, которые зачас­тую остаются незамеченными. (Удобнее всего ставить возле номера псалма дату его исполнения на богослужении, и затем всегда избирать псалмы только из этого сборника). Иногда один псалом поется по двадцать раз в год, тогда как другие псалмы по нескольку лет не включаются в бого­служение. В выборе псалмов пастор должен всегда учиты­вать разнообразие вкусов, уровень образования, опыта и различные характеры членов его церкви. Он не будет всегда выбирать только те псалмы, которые нравятся им, или нравятся ему самому, но будет принимать во внимание их духовные нужды. Пастор будет внимательно исследовать весь сборник гимнов, эту сокровищницу духовных псалмов церкви Божьей всех веков, чтобы присутствующие могли
вносить достойный и полезный вклад в каждое богослужение.
Следует еще раз отметить, что христианское служение сосредоточено на Боге и направлено к Богу. Влияние цер­ковного служения на человека это только одна часть обще­го значения и цели богослужения. Но именно атот элемент в котором общение протекает по направлению от Бога к че­ловеку должен быть в центре внимания пастора: и он смо­жет благословенно трудиться для людей и значительно обогатит свое служение отдельным личностям, если во вре­мя богослужения он не на минуту не забывает, что он представитель и слуга своего народа, а не его идол.

ПРЕДМЕТ: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ ЛЕКЦИЯ: 4 •-.. ДУХОВНОЕ РУКОВОДСТВО
Если первый общественный аспект пастырской заботы заклю­чается в том, чтобы совершать богослужения, оказывающие поло­жительное воздействие, то второй ее аспект состоит в том,что­бы обеспечивать духовное руководство. Каждый из тех, кто не­сет в христианских кругах определенную ответственность, очень скоро сталкивается с необходимостью осуществления такого ру­ководства. Не только отдельные люди иногда испытывают чувство смущения, нетвердости в выполнении своих задач, неуверенности в достижимости цели, раздвоенности мыслей - подобные же чувст­ва охватывают и целые группы людей. Пастырская забота в отно­шении всего братства в целом может иметь столь же большое зна­чение, и предъявлять столь же высокие требования к наставнику, как забота о вновь обращенных,либо о тех, кто попал в беду.
Не может быть сомнений в постоянной необходимости такого руководства. Если мы не хотим, чтобы роль местной христианской общины была сведена до уровня религиозной толпы, если мы не желаем, чтобы каждая возникающая проблема вносила в нее раздо­ры и раскол, если мы стремимся к тому, чтобы Церковь в целом не испытывала чувства замешательства и нерешительности в этом изменяющемся и полном вызовов мире, то кому-то необходимо быть наставником, проявляя твердость и видение, позволяющее идти вперед Божиим путем. Широко распространившаяся жажда возрожде­ния есть, в некотором смысле, ничто иное, как стремление к яс­ному и воодушевляющему руководству в дни, когда задачи неясны, приоритеты противоречивы, а различные направления вступают в конфликт, друг с другом.
По существу, творческое духовное руководство является, без сомнения, даром Божиим, который в какой-то мере предполагается в каждом, призываемом к христианскому служению. Но этот дар следует в себе найти я развить. Никоим образом нельзя считать, что каждый из выдающихся людей Божиих обладал одинаковым даром:
самые различные качества делают людей духовными руководителями и тот, кто стал руководителем, должен в смирении осознать, каки­ми же качествами он обладает и какие ему необходимо'развить.
У некоторых мужчин и женщин в основе лидерства лежит их неуемная энергия. В Новом Завете явным примером такого чело­века может служить Петр. Неоспоримо то выдающееся место, кото­рое Петр занимает в апостольской Церкви, и особенно в одном проявляется его исключительность - в горячности, страстности и энергичности натуры. Проявление ее мы видим в его импульси­вной речи, в готовности Петра отвечать Христу, в его глубокой приверженности; "Ты - Христос... Господи, к кому же нам идти?", - в страстности его языка и в той же страстности, с которой Петр бросился на защиту Иисуса в саду. Мы не перестаем восхи­щаться тем отважным вызовом, который он бросил городу, распяв­шему Господа. Мы знаем, что в конце-концов он умрет за Христа.
Именно это качество мы называем смелостью или энтузиазмом, когда оно оправдано, и - горячностью, фанатизмом, когда оно приводит к плохим последствиям. Энергия, приверженность и на­пористость важны и без этих качеств не может быть руководства. Тот пастор, молодежный "лидер", президент женской ассоциации, который стремится к тому, чтобы все шло тихо я неизменно, ради сохранения традиционных подходов и программ, для того, чтобы сохранить прошлое я одержать будущее, предает оказанное руко­водителю доверие. Он идет проторенной дорогой и тот, кто стре­мится к проявлению инициативы, испытывает разочарование после каждого своего нового предложения. Они видят лишь инерцию и нежелание двигаться - даже вперед.
Конечно, как показывает история Петра, энергия может быть опасной. Если рядом огонь, можно обжечь пальцы. Энергичная ма­нера руководства может .привести к ошибкам, критике и оппозиции. Но когда людям требуется вдохновение, лучше рисковать, чем при­нимать успокоительные средства. Слуга Бога живого, инструмент свободного и движущегося вперед Духа не может себе позволить пребывать в ленности, летаргии или безжизненности. Тот, кому надлежит идти впереди в работе Божией, должен концентрировать свою энергию для наилучшего выполнения этой работы.
Но одной лишь энергии 'еще недостаточно. В ранней Церкви появился - и совершенно неожиданно - еще один руководитель со­вершенно противоположного, чем Петр, типа. Это Иаков. Медлен­но придя к вере, он, как кажется, очень быстро добился доверия.
Когда Павел прибывает в Иерусалим для встречи с Петром и оста­ется там на пятнадцать дней, он помимо Петра встречается лишь с Иаковом. Можно воспринять это так, будто Иаков в то время участвует в руководстве наряду с Петром. Спустя несколько лет на проходившем в Иерусалиме совещании именно Иаков призывает к порядку: "Мужи братия! Послушайте меня...". Именно Иаков, положив конец спорам, может суммировать: "Я полагаю...". В конце своего третьего миссионерского путешествия Павел офици­ально отчитывается перед Иаковом, как признанным руководите­лем Церкви.
Справедливость была тем величайшим качеством, которое от­личало Иакова. Позднее его узнали как человека, которому свой­ственны аскетизм, молитвенность и мужество мученика, и прозва­ли его "Иаков Справедливый". Это, как минимум, подразумевало беспристрастность, мудрость, взвешенность суждений. Но такое прозвище могло означать и "Иаков Благоразумный". Если энергия порождает напористость, то именно мудрое благоразумие указыва­ет путь и делает безопасным следование за лидером.
Быстрота мысли, красноречие, остроумие, умение показать себя - все это может вызвать энтузиазм и завоевать большую по­пулярность,, которую зачастую путают с истинным руководством. Именно надежный и мудрый совет, такое видение, которое .подт­верждается временем, осторожность в решениях приносят те пло­ды, которые завоевывают доверие. Спокойный взгляд и проница­тельный ум,-глубокое размышление о вещах Божиих, тонкое пони­мание людей - это не те качества, которые производят впечат­ление на случайного прохожего. Но именно они порождают тот вид руководства, которое лишь укрепляется многочисленными пе­ременами и долгими годами испытаний.
Каким образом может пастор, руководитель группы или ра­ботник, возглавляющий группу по изучению Библии, прийти к этой духовной мудрости? Прежде, чем высказаться самому, Иаков умел выслушать и взвесить-мнения других, и это очень важно. Привычка тщательно взвешивать свои решения, это еще один при­знак рассудительности. Мы не можем, подобно средневековым мо­нахам, всегда откладывать решения на утро, но мудрый человек
не видит ничего постыдного в том, чтобы не отвечать сразу. Луч­ше показаться медлительным, чем поверхностным и несерьезным.Ни один христианский работник не должен пренебрегать возможностью научиться одному из секретов Иакова: "Если же у кого из вас не­достает мудрости, да просит у Бога, дащего всем просто и без упреков".
Но величайшее качество руководителя заключается в другом. Это умение извлечь лучшее из глубин души каждого человека, что­бы задействовать его в служении ближним. Как столь часто гово­рит Павел, величайшие духовные дары даются не для обогащения владщего ими, но для того, чтобы обогатить других и научать их "для совершенствования святых". Итак, качество истинного руководителя состоит не в искусстве самовыдвижения, но в содей­ствии росту других для их пользы и совместной работы.
Высший пример этого Новый Завет дает нам в Варнаве, кото­рого апостолы назвали - и это было истиной - "сыном утешения". Он извлек наиболее полные уроки из неожиданных событий в Анти-охии, когда он был послан туда из Иерусалима для ознакомления с местной церковной жизнью.Он увидел благодать Бо&ию и воз­радовался. Он воспринял у Павла все наилучшее, когда Иеруса­лимская церковь испытывала колебания относительно > того, при­нимать ли. в свои члены обращенного. Сомнения эти прекратились, когда Варнава выразил свою убежденность в искренности Павла. Эта же черта проявилась вновь, когда Варнава взял Павла из Тарса и поставил его на служение в Антиохской церкви. В тече­ние года он оставался рядом, передавая ему свои знания. Он смог заметить и пробудить все наилучшее у молодого Иоанна Мар­ка в то время, когда Павел, вернувшись их своего первого мис­сионерского путешествия, отказался вновь взять Марка с собою. Именно Варнава предоставил Марку еще один шанс - точно также, как в свое время он дал Павлу первый шанс.
Такого рода духовное руководство представляет собой совер­шенно уникальную ценность для других людей, для Церкви и для дела Христа. Оно требует справедливой оценки способностей и та­лантов. Оно требует также глубокого уважения к иным мнениям и взглядам. Настоящий руководитель должен научиться заботе о
взглядах и свободе других людей, никогда при этом не опуска­ясь до принуждения, запугивания и угроз. Подобно Варнаве он всегда должен быть готов остаться в тени ради того, чтобы по­мочь другому человеку реализовать свои способности.
У такого качества может быть лишь один источник: совер­шенство личного характера. "Он (Варнава) был муж добрый и исполненный Духа Святого и веры". Работники робкие и нере­шительные, возможно, слишко остро ощущающие нехватку способ­ностей, недостаточное образование, незначительность своих талантов, иногда испытывают чувство, будто их отодвинули в тень более сильные и заслонили более умные. Тем не менее, они с радостью откликнутся на ту благородную, проявленную от всего сердца доброту, которая поощряет, стимулирует и поддер­живает. Этим откликом будет искренний интерес, доверие и доб­рая воля, не обладая такой цельной заинтересованностью в лю­дях и добротой в отношения к ним, при всех иных способностях, сколь ценными бы они ни были, никто не сможет осуществлять успешно духовное руководство. Обладающий этим . качеством!пас­тор, пусть даже менее одаренный, завоюет куда большее 'ува­жение со стороны других.
При всем этом следует высоко ценить и интеллектуальные способности. Павел не был похож на Петра, Иакова или Варнаву, но и у него было множество друзей и соратников, готовых сле­довать туда, куда он укажет им. Среди многих других способнос­тей Павел обладал таким выдающимся даром, как ясность мышле­ния, способность убедительного изложения истины с приведением веских доводов. Будучи высоко образованным человеком, Павел обладал способностью учить других, умело и терпеливо помогая им понять то, что понял он сам.
Это также качество руководителя. Как заявил сам Павел: -"Если же у трубы неверный звук, то кто приготовит себя к бит­ве?" Истинный руководитель всегда несколько опережает других в своих мыслях, действиях.и видении. Ранее других он видит проблемы, работу, планы, окружение, наступающие перемены и открывающиеся возможности. Он всегда стремится к некоему но­вому ориентиру: не разочаровываясь, не утомляясь и не удов-
летворяясь. Он знает, когда необходимо решительно двигаться вперед, не дожидаясь единодушного одобрения. Он знает, когда необходимо придеряшваться твердой линии в опасных ситуациях, поскольку он все обдумал заранее и понимает, что определенные опасения лучше подавить. С другой же стороны, он знает, когда лучше задержаться и переждать; когда отступить, чтобы не по­давлять других.
Этот аспект руководства можно в значительной степени представить, как следствие рассудительности, вдумчивости, жи­вости и остроты ума. Не всем даны эти качества: и мы можем радоваться тому, что для нас открыты и другие виды руководст­ва. Тем не менее, Павел никогда не принимал объяснения своего дара одним лишь интеллектом. Он настаивал: "Не я, но благость Божия, которая со мною; не я, но Христос живет во мне". Он призывал нас молиться за "знание и умение распознавать" с тем, чтобы мы могли "утверждать то, что бесспорно" с полным "духов­ным пониманием".
Одно проявление "духовного руководства" приводит в наше время к немалому замешательству. Как в христианских, .'так и в светских кругах степень влияния какого-либо человека зачастую определяет по числу его последователей - даже если такая попу­лярность была постигнута за счет раскола некой общности боль­шего круга людей. Некоторые лидеры обрели известность лишь бла­годаря тому, что увели за собой из большего братства тех людей, которых отличает лишь способность менять свои привязанности. Эти же люди, если они будут обделены вниманием со стороны ново­го лидера,,с такой же готовностью покинут его ради кого-то дру­гого. Заманчива мысль о том, что лучше быть абсолютным лидером в небольшой группе тех, кто не задает вопросов, чем быть пер­вым среди равных в истинной койнонии (гр."общение").
И все же такой раскол подразумевает крах руководителя -неспособность повести за собой всех. Задача пастыря заключает­ся в том, чтобы собирать, а не терять овец; собирать в единое целое всех рассеянных по свету детей Божиих; быть созидателем, центром и стражем братства, объединившегося во Христе.
Такое руководство требует способности объединить группу, несмотря на все различия во мнениях и опыте. Это требует ак­центировать внимание на положительном, на тех моментах, кото­рые, как подтверждено, являются истинно христианскими. Такое руководство требует умения находить должное соотношение между противоречивыми точками зрения, умения охватить всю многогран­ность истины, не теряя убеждений и не поступаясь важнейшими ориентирами. Такое руководство ценит братство превыше противо­речий, ставит единство Духа над гордыней знаний; оно никогда не признает, что истине Божией можно служить, предаваясь раз­дорам.
В Новом Завете прекрасный пример такого руководства явля­ет писатель Первого послания Иоанна. Нигде истина не определе­на столь ясно, нигде проблемы не ставятся столь бескомпромис­сно. И тем не менее личные обвинения зачастую сглажены; "вра­га" не стараются загнать в угол или поставить в такое положе­ние, выйти из которого можно лишь с унижением и позором. Мно­гому может научить нас Первое послание Иоанна в искусстве за­щищать истину Божию, не раня Его народ; хранить веру, не. раз­рушая братства. Вот пример истинного руководства!
И, наконец, следует сказать несколько слов о роли приме­ра. Молодому пастору, который стремился стать настоящим руко­водителем в работе Божией, был дан такой совет: "Будь о'браз-цом верующим в речи и поведении, в любви и вере, и чистоте". Таким же образом можно выразить и роль Павла, как руководите­ля: "Вы знаете, как я гсиву... Подражайте мне, как я Христу". Из всех слагаемых, требующихся для осуществления духовного руководства, по крайней мере, без этой способности невозмож­но обойтись: ничем невозможно надолго заменить ее - ни блес­ком, ни тактом, талантом, очарованием, смелостью, подготовкой или дерзновенностью. В христианской работе тот, кто становит- -ся ведущим для "среднего христианина", должен жить по более высоким стандартам, нежели средние.
Безусловно, будет несправедливым для христиан требовать от своих пасторов и наставников, более высоких стандартов хрис­тианского поведения чем те, которые они установили для себя. Но сама обязанность руководителя этого требует. Быть впереди, значит быть. на открытой позиции, открытой для критики как со.
стороны тех, кто находится сзади, так и со стороны врагов. И цена настоящего христианского авторитета требует именно этого -быть несколько более совестливым, чем большинство других лю­дей; чуть более скрупулезными в отношении того, что сомнитель­но; чуть более трудолюбивым, щедрым и терпеливым.
Такой пример посвященное™ - не столько цена руководст­ва, сколько самр руководство. В конце концов, необходимо, чтобы авторитет среди народа Божия, ответственность и доверие были заслужены, завоеваны и оценены по достоинству - но не утверждались лишь на словах или как права, получаемые вместе с должностью. Поэтому добиться доверия и преданности со сторо­ны истинных коллег в каком-либо деле, предпринятом ради Бога -не столь уж малая часть вознаграждения за то, чтобы стать "ру­ководителем среди братьев".

ПРЕДМЕТ: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
ЛЕКЦИЯ 5 ПАСТОРСКИЕ ПОСЕЩЕНИЯ •
Когда речь заходит о пасторском служении, то многие представляют себе это служение, как "посещение". Боль­шинство христианских общин приглашают проповедников или избирают пресвитеров, чтобы те проповедовали в их цер­квах, однако делается это еще и потому, что общины нуж­даются в ком-то, кто будет "заниматься посещениями".
Принято считать, что тех, кто участвует в богослу­жении, будут посещать на дому, и что есть много других поводов к тому, чтобы церковное служение в отшипении к больнш и духовно ослабевающим проявлялось посредством представительного посещения. Пастор, не выполняющий эту свою обязанность со всяким тщанием и постоянством, неиз­бежно потерпит неудачу и в том, что является его "самым очевидным делом".'Не может быть никакого успеха там,где • на пасторские посещения смотрят, как на нудную обязан­ность,бессмысленную паденку, дань традиции, трату вре­мени, работу, которой нет конца, и которая ни мало не способствует процветанию церкви. С таким пониманием своего служения, а скорее о явным пренебрежением и не­му, молодой,энергичный и прилежный пастор сможет за­ставить себя регулярно выполнять эту работу линь в том случае, если составит себе жесткое расписание,ска­жем, на тридцать посещений в неделю, которые и будет стар^Аэя сделать, устремляясь от дома
к дому с записной книжкой в одной руке и с часами в дру­гой, аккуратно ставя крестики в соответствующих графках. Люди, которых он будет так посещать, в лучшем случае, с грустной иронией будут отзываться о плодах его трудов, а в худшем, назовут его деятельность бесполезной и даже нервирующей. Потому, что ему некогда ни говорить, ни слу­шать. У него не хватает терпения подождать пока посещае­мый соберется с мыслями, найдет удобный номент и выска­жет, наконец то, что терзает и гнетет его душу.
С таким вот подстегивающим чувством обязанности в некоторых странах ходят от двери к двери торговцы, пред­лагающие под дверью новые товары, производимыеих фирмой. Подобно им, такой пастор выпаливает какой-нибудь заранее приготовленный, дяя случая текст из Священного Писания и бежит дальше. Он работает, ему дорого время, у него план. Это очевидно ддя тех, кого он посещает и в этом вся сла­бость такого подхода. Человеку дано задание - он его вы­полняет. Терпеливые как-то смиряются с этим, люди сте­пенные, покладистые посмеиваются, но воздерживаются от реплик, люди неверующие открыто ненавидят и презирают по­добное отношение к ним и все, в общем, чувствуют ..с. себя эксплуатируемыми для чьей-то выгоды - будь это новые церкви нового религиозного движения и т.д. и т.п. Никто не чувствует себя удовлетворенным, кроме служителя, по-сещавщего их. Он-то, наверняка, считает себя добротель-ным.
Конечно, ни одно из таких посещений^нельзя назвать пасторским. Как во всяком деле, так и в пасторском слу­жении, требуется четкое определение цели. Любая из по ' крайней мере пяти продуманных целей могла бы быть поло­жена в основу профессионального пасторского посещения. I. Пастор своим посещением переносит церковь в дом подо­печного, как бы соединяет воедино субботу и будни, цер­ковное здание и семейный очаг..Руководитель церкви и наставник встречается с членами в семейной, непринужден­ной обстановке, в обстановке их обыденной жизни, знако­мится с их родителями, родственниками, членами семьи, знакомыми, вообще, вживается в атмосферу их внецерковной жизни. Поступая так, он как бы заново открывает для себя своих членов, начинает понимать их, узнает их нужды. Не­которые члены оказывается живут бедно, едва сводят концы с концами, у других родственник тяжело больной или кале­ка, у третьих семья разваливается. И пасторские посеще­ния иногда бывают единственной возможностью узнать это. А с другой стороны члены, принимая пастора у себя на до­му, лучше узнают его как человека, друга, видят его, так сказать, не в обличий официального руководителя, а в ес­тественном, обычном виде. В такой неформальной, интимной обстановке где-нябудь на лавочке в саду или за обеденным столом речь может опять-таки пойти о предметах веры, но уже в новой атмосфере близкого общения. Люди робкие,оза­даченные чем-либо или имеющие какие-то соображения, вы­скажутих вам з,/Ж;ь, чего не сделают нигде в силу осо-
бенностей своего характера. Такой пасторский визит мож­но считать плодотворным и благословенным, как для при­хожанина, так и для самого пастора.
'2. Но самая главнаяи, пожалуй самая деликатная цель па-{ сторских посещений - завязать отношения. И главное здесь не в каком-то видимом эффекте, достигнутом после двух или трех посещений, но в том, что дяя пастора, если его визиты были действительно пасторскими, после таких посе­щений может легко открыться дверь в тот дом, когда под его крышей соввет'себе гнездо беда, страх или позор. И пастор уже известный в этом доме, как христианин и друг» войдет в него приготовленным для такого служения, кото­рое там никто кроме него не сможет совершить. В практике церкви известно много случаев, когда незапланированный визит пастора, находящегося под божественным руководст­вом, оборачивался ответом на чью-нибудь настбйчивую мо­литву, или же пастор, опять-таки, неожиданно для себя оказывался у постели больного, или в семье потерпевшей тяжелую утрату, получившей плохие новости, стоящей перед лицом серьезных испытаний. В такие моменты люди смотрят на пастора, как на посланника Неба, как на единственного человека в их семейном кругу, способного на решительное действие, знающего, что предпринять, что сказать, куда пойти. Но такое доверие не приобретается за несколько первых посещений или при поверхностном механическом ис­полнении обязанностей. Доверие требует прочного основа­
ния, глубокой уверенности друг в друге. Поэтому долготе^>- пение - чрезвычайно необходимый элемент пасторских посе­щений .
Но в то же время необходимы непринужденность и про-) стота. В посещениях, как и во всей пасторской работе,слу­житель должен оставаться самим собой.]Человек который все­гда считает себя но просто христианином, но всегда служи­телем, официальным лицом церкви, исполняющим возложенную на него миссию никогда не сумеет завязать нормальные от ношения с людьми. Более того, возможность установления таких взаимоотношений с каждым разом будет все больше ми ловороятиой. Такой человек психологически не может рп^ статься с кафедрой, Ki'u все время подмиваит " воспользо ваться случаем" раскрыть Библию, начать читать, комменти ровать, даже упрекать и конечно же молиться! Но пропасть между им и том, крго он посещает остается. Его могут уш> жать, но едва ли его будут часто приглашать, как доброго друга, присутствие и разговоры которого осчастливили бы семью и украсили бы их вечер. Напротив, при его появлении наименее набожные члены семьи срочно ретируются в холод­ную спальню, детей отправят скучать на кухню и вся в це­лом семья почувствует, что церковь, в лице этого пастора, решила совершить в их доме очередную церемонию.
Противоположность такому пастору является тот, кто заходит к людям и продолжает посещатьих, находя всякий
раз ддя этого повод. И делает это так, чтобы никого не смущать и не обременять. Неожиданно оказавшись у кро­вати больного ребенка, возле которого мечется обеспоко­енная мать, он просто и естественно скажет: " Дорогие, я верю вы сделали все возможное. Давайте теперь помо­лимся о ребенке, это единственное, что нам остается",-и, склонившись над кроваткой больного, он произнесет короткую молитву, такую же простую, как и неожиданную. Взволнованное сердце, после такой молитвы, обретет мир и силу Божию. Каким бы не было переживание вашего по­допечного, помните, чем менее нудна и формальна ваша /молитва, тем сильнее ее воздействие на душу страждуще-
\го.
Центральная цель пасторских посещений есть уста­новление пасторских отношений. При этом нет необходи­мости подчеркивать свое церковное положение и религи­озные цели. Будьте просто христианином и "благодать Божия" - по словам Д.Вуда, - "найдет свое выражение в добром человеке".
'3. Очень часто, целью пасторского посещения является -совершение богослужения на дому. Для тех кто по при­чине возраста, немощи, болезни, несчастья, большого расстояния или ответственности за других (детей, боль-/ных и т.д.) не смог бытв^на церковном богослужении, посещение пастора станет мостом, связью с тем, что они упустили и что сильно хотели бы иметь. В таких случаях
посещение должно иметь форму служения,и, следовательно, бить болое подготоилонными, ко море возможности приб­лиженным к церковному. Тогда оно сможет хоть отчасти воспроизвести атмосферу общественного богослужения. За­ранее подобранное место из Св.Писания с соответствующим разъяснением, чтение подходящего гимна и молитва, какую обычно произносят в церкви, т.е. в ней необходимо вспом­нить о нуждах, местной церкви, о деле Ьожием во всем ми­ре и, конечно же, о личных нуждах посещаемого члена и его семьи, - все это сделает такое пятнадцатиминутное богослужение торжественным и оживляющим. После окончании его не следует задерживаться. Оно должно остаться в памя­ти, как самое главное во всем, что принесло с собой это посещение. Все разговоры лучше перенести на начало визи­та, служение же должно быть его завершением. Иногда, бы­вает уместно вбстоятельно рассказать о тем?, об основных местах Писания и главной вести прошлого субботнего бого­служения. Это укрепит у посещаемого чувство связи с цер­ковью. Однако если это (как, впрочем, и все в пасторском служении) превращается в обычай, то такие пересказы о богослужениях теряют свою ценность. При таком посещении с целью нронидония богослужения сам носетитоль должен сделать свои предложения и создать обстановку; иногда (в случае с тяжело больным) бывает достаточно лишь пока­зать Библию и песенник и кратко совершить тихую молитву или просто помАрть.
Иногда пастору приходится посещать семьи, у которых в обычае проводить свой вечерний домашний богослужения. Зная об этом, пастор может попросить позволения попри-сутствовать на таком служении, конечно же не навязывая свое руководство. Тот факт,что он остался и молча поуча­ствовал в служении, может быть оценен той семьей значи­тельно выше, чем он себе представляет. Иной раз его мо­гут попросить принять на себя какую-то часть этого се­мейного служения. Он должен знать, что в этом случае его принимают, как почетного друга посещаемой им христианской семьи.
В тех случаях, когда обстоятельства требуют прово-,дить на дому Вечерю Господню, пастор должен в целостности •' соблюсти святыню обряда. Необходимо взять с собою еше не­сколько человек. Подготовка к обряду должна производиться самым тщательным образом, так чтобы обычвИй ход обряда в церкви был воспроизведен до деталей. Во всем должно ощу­щаться благоговение, почтительность, достоинство. Сразу после совершения обряда проводившим необходимо попрощать­ся и уйти. Одним словом подобные случаи требуют определен­ного лавирования между непринужденностью интимной дружес­кой беседы и нарочитой строгостью официального обряда. Главное человек должен почувствовать присутствие Божие у ^ своей кровати, осознать, что несмотря на свое отсутствие /на служении, он живет единой жизнью со всей общиной.
1. Пасторские посещения по случаю - это посещения по г нужде или по особому случаю, который не ускользнул от внимания пастора или оказался отмеченным в его дневниг-ке.-Счастлив тот служитель, память которого удержала
f
дату бракосочетания молодой пары, которое он проводил в прошлом году, и который зайдет к этой молодой семье, чтобы поздравить их о годовщиной. Счастлив, кто заме­тил день рождения ребенка и не забал поздравить его родителей. Любой случай в жизни членов и друзей общины, будь вто неожиданный успех сына или дочери на смотре в музыкальном училище, первый концерт или успешная сдача экзаменов, повышение в должности отца семейства или юбилей матери, - все это достойные случаи для христиан­ского друга, чтобы зайти со словами приветствия и доб­рых пожеланий к тем, о ком он помнит, молится и забо­тится.
Пастор должен быть готовым к самым разным и неожи­данным обязанностям, которые он открывает ддя себя при таких посещениях по различным случаям. Иногда ему при­дется бежать к знакомому у которого своя машина и про­сить его отвезти больную женщину в больницу или доста­вить калеку в собрание, на лоно природы или к родствен­никам. Узнав о неожиданной болезни матери, он должен срочно пойти и1 организовать уход за ребенком и если нет иного выхода взять обязанности няни на себя. Если у посещенного нет поблизости ни родных, ни близких, а
он оказался в беде и нуждается вних, пастору придется идти Не» перогонорний пункт, звноить им, а в случае пи-удачя с телефонным разговором ехать в другой район или город за ними. Короче, обстоятельства могут быть симие различные и везде пастор должен вовремя проявить ини­циативу, принять нужное решение, пожертвовать своим временем. Такая забота и самоотверженность всегда тро­гает сердце и бывает залогом долгой и искренней дружбы.
Среди такого рода пасторских визитов по особым случаям будут такие посещения, которые и сам пастор не сможет легко объяснить. Он чувствует побуждение, какое-то имя приходит ему на память во время молятвы - и это­го бывает достаточно для мудрого пастора. Они никогда не пренебрежет этим. На основания личных опытов он зна­ет, что Бог часто руководит посещениями и направляет его туда, где он особенно нужен.
5. Иногда к пастору могут обращаться с просьбой побе­седовать с неверующими родственниками или знакомыми, и тогда пастор выступает уже в роли проповедника и еванге­листа. Обычно людей неверующих, желающих побеседовать с христианином, представителем церкви, интересует какая-то конкретная тема или же им просто хочется посмотреть, что из себя представляет человек верующий. Порою это обусловлено боязнью и переживанием за своего родствен­ника или друга, начавшего посептпть церковь. Пд|ому пас­тор, оказавшись в обществе Hebui.ytu..iiix или интересующихся
религией людей, должен помнить, что одним из наиболее очевидных правил в такой беседе будет следующее: предо-'! ставить хозяевам самим определить ход беседы. Не в меру ревностный посетитель часто стремится, навязать собесед­нику преждевременное решение или членство в церкви,тог­да как здесь в первую очередь нуждаются в достижении по­нимания, в христианской дружбе или просто в том, чтобы кто-то заразилсяих радостью.
Было бы излишне говорить (хотя опыт подсказывает обратное), что беседа в чужом доме требует наивысшей так­тичности. По долгу вежливости хозяева могут принимать и выслушивать вас, относясь к вам, как к гостью. Вы же ни­когда не должны злоупотреблять этим. Христианская доб­родетельность, привлекательность и духовная сила несов­местимы с задирчивостыо, надменной уверенностью в своей правоте я грубостью. Наименьшее, к чему вы должны стре-* миться при каждом посещении, по крайней мере к тому,что вас примут, когда вы придете опять; наибольшее - то,что после сердечного разговора о христианской истине, в сле­дующий раз вас будет приветствовать тот, на чьем лице вы увидете печать преобразующего влияния Святого Духа.
Практические соображения
Совершаемые по особым случаям или по побуждению па­сторские посещения ни коим образом не упраздняют необхо-
димости систематических и регулярных посещений. И это обусловлено вполне серьезными соображениями. Имея план и график посещений, пастор сможет легче избежать помех, связанных с его личным настроением. Это поможет ему не выпускать из поля зрения кого-то из прихожан и ему будет легче преодолевать стремление посещать только те дома. где его радушней принимают. Пасторские посещения должны /также тщательно готовиться и быть делом чести и совести, как и проведение богослужений. Пастор должен хотя бы раз в месяц посещать тех, кто не может ходить в церковь, еже­недельно навещать больных и подавленных горем и не менее двух раз в год заходить к членам, регулярно посещающим служение. Конечно, такая программа - только минимум воз­можных посещений.
Однако организованность в работе не должна превра­титься в рабство. Запланированные посещения иих частота могут меняться под воздействием каких-нибудь настоятель­ных приглашений, внезапно возникших нужд, особых случаев или руководства Духа. Изменение может происходить и в духовном состоянии самого пастора. Один успешный в сво­ем служении и горячо любимый прихожанами пастор как-то давал своим коллегам такой совет:"Если вы разочарованы, если вера ваша ослабела и вы перестали получать удовлет­ворение от своей работы, отправляйтесь навещать своих ближних. Возможно вы чем-то поможете им, но они наверня­ка помогут вам, приведут вас в ттю". W
Пастор должен точно отмечать даты посещения в запис­ной книжке или на специальных карточках, где у него запи­саны адреса и другие необходимые сведения о тех, кого он посещает. Конечно же об этих заметках должен знать толь­ко пастор.
Иногда после посещения будет видно, что кто-то дру­гой мог бы быть более успешным в том доме благодаря соот­ветствующему возрасту, христианскому и жизненному опыту. В таком случае пастор должен возложить посещения на того христианинаи, по возможности, обеспечить его необходимы­ми сведениями для успешного служения той особой личности или семьи. На некоторые посещения разумно брать кого-ни­будь ив сестер. Это поможет вам избежать возможных иску­шений и неприятностей. Пастор никогда не должен злоупот­реблять своей репутацией, полагая, что его положение авто­матически упраздняет всякую возможность подозрений и зла. Поэтому, повторяем, в отдельных ситуациях пастору лучше брать с собой жену или известную своим благоразумием жен­щину, или вообще назначать встречу, когда семья посещае­мого бывает в полном сборе. Лучше варанее предупредить подозрение, чем тратить потом томительные часы и недели пытаясь доказать свою невинность.
Таким образом необходимыми условиями продолжительно­го и плодотворного служения в посещениях являются: искрен

няя заинтересованность в каждом человеке; абсолютная сек- /
ретность во всем, что вы видите и слышите в их домах;
готовность говорить от сердца к сердцу о таких предме­тах, о которых кажется легче говорить с кафедры; неиз­менная учтивость в отношении к неверующим. А наградой за ваш самоотверженный труд будут приветливые улыбки старых и молодых людей, охотно приглашающих вас в свой дом.

Л Е К Ц И Я 6. ПАСТОРСКИЕ СОВЕТЫ

ПЛАН : 1. Введение.
2. Определение цели.
3. Методология.
4. Как оказать помощь.
5. Консультации.
В наши дни люди настолько легкомысленно советуются и дают советы по наиболее вакнытл и интимным жизненным вопросам, что было бы полезно начать разговор о пас­торских советах и рекомендациях с древнего изречения:
"Всяким советник хвалит свой совет, но иной советует в свою пользу.
Остерегайся советника
• и наперед узнай, что ему нужно,
ибо, может быть, он будет советовать для самого себя, чтобы о» не бросил на тебя жребий и не оказал тебе:
"Путь теой хорош", а оам будет стоять поодаль и смотреть, что случится о тобой.
Не советуйся с тем, кто'смотрит на тебя подозрительно;
и от завистников скрывай намерею?я'свои. Не советуйся с женщиной о сопернице ее
. и о боязливым о войне;
о продавцом - о мене
и с покупателем - о продаже;
с завистливым - о благодарности
и с немилосердным - о благотворительности;
с ленивым - о каком-либо деде и с годовым наемником - об окончании его работы;
с ленивым рабом - о больших планах} не полагайся на таковых ни при каком совещании. Но обращайся всегда только о ...муясем благочестивым,
о котором ты знаешь, что он соблюдает заповеди, душа которого - в согласии с твоей душой,
и который поокорбит с тобой, когда ты потерпишь
неудача. И деркись совета сердца овоего,
ибо нет никого ддя тебя вернее его. Ибо .душа человека иногда лучше подскажет,
чем семь наблюдателей, сидящих на сторожевой
башне. И при всем этом молиоь Всевышнему,
чтобы Он управил путь твой в истине". /Иис.Сир.З?:-?-^/
Эти слова принадлежат Иисусу, сыну Сирахову, тонкая проницательность, юмор и благочестие которого нашли от­ражение в его книге. Они помогут пастору сохранить чув­ство меры и осознать опасности, которые подстерегают того, кто решается давать советы своим ближним о том,
как им строить оеою жизнь.
Однако советы составляют неотъемлемую часть рабо­ты пастора, если только он не будет сторониться щцеЦ, игнорировать крики о помощи и не превратит cEoti косшнет е монастырскую келью. Если он откажется давать людям со­веты, он, фактически, перестанет быть христианским пас­тором - ведь его Учитель Христос, согласно свидетельс­тву евачгелистов, по крайней мере около тридцати пяти раз помогал людям Своими мудрыми советами. Тем самым, Оя ярко продемонстрировал необходимость служения людям и сущность Евангелия.
Как часто люди будут обращаться к своему пастору за советом, зависит отчасти от личных качеств пастора. IIni.'Horiio пожоппют открыть свои тайны излишне робким, не­учтивы;", или властным служителям. Неуравновешенный, пло­хо владеющий собой наставник не е состоянии будет по­мочь тем, которые страдают от тех ае недостатков. Пас­тор, склонный к сомнениям, едва ли сможет утвердить е вере своего ближнего, если сам не разрешит их для себя или не научится мужественно нести их. С пастором, кото­рый имеет желчный и язвительный характер, часто раздра­жается и выходит из себя, вряд ли кто-нибудь будет сове­товаться по вопросу взаимоотношений межд^ дюдьми^То же самое можно оказать и о служителе, в котором люди не ви­дят правдивости, сдержанности, бескорыстия, преданности и доверия Богу. Хотя т указываем людям на Христа, мы
не сможем помочь им преодолеть то препятствия, которые сами не смогли преодолеть е своей жизни.
Человек, дающий советы, должен проявлять сочувствие к людям, быть откровенным к великодушным. Случается, что трудные, мадорасподагающие люди, обращаясь с просьбой о разрешении проблем, возникновение которых можно было бы предвидеть, испытывают терпение пастора. Трудно "тер­петь неразумных". В таких.случаях пастор должен, по крайней мере, научиться беспристрастно выслушивать дю-дей. И только когда он сможет понимать их, у него по­явится желание помочь им. Проявляя к ним сочувствие, он сможет ощутить их душевную боль и проникнуться их нук-дами.
Прямота и откровенность че всегда бывают углестни.по без них советы пастора оказд-гся поверхностными и ие будут достигать цели. Для 'гиго, чтобы помочь !;:ciic по­нять доводы мужа, разгневанно;^' человеку понягъ д^гую сторону при ссоре или конфликте, уязвленному в своем самолюбии увидеть себя в истинном свете, нуано научиться не малодушествовать, не потакать человеческим слабостям, но быть честным е оценка их поступков. Если пастор не будет открыто и прямо , одновременно о лю­бовью, высказывать человеку всю правду, то раздражение, жалость к себе, гордость и самолюбие, живущие в сердце грешника, могут никогда не уступить место христианским чувствам. Надо обладать великодушием, вдумчивостью, про­
ницательностью и настойчивостью, чтобы помочь тем душам, которые прежде всего нуждаются в согревающей любви, а не зз сухих советах. Зачастую эти люди бывают неспособ­ны проявить долмной признательности и благодарности,по­скольку пребывают в состоянии внутреннего смятения и растерянности. Вряд ли кто-нибудь захочет советоваться с сухим, деловито-расчетливым служителем, который все делает только по плану.
Проповеди, которые говорит служитель, также могут способствовать иди препятствовать желанию людей совето­ваться с ним по личным вопросам. Теплые, откровенно-до­верительные проповеди, во время которых налаживается жи­вое общение с паствой и затрагиваются насущные жизнен­ные проблемы, располагают слушателей к более близким отношениям со своим пастором. В эти минуты они особенно явственно сознают, что перед ними человек, который спо­собен с пониманием и сочувствием отнестись к их прось­бам. Отвлеченно-дидактические, догматические проповеди отнюдь не' настраивают слушающих на задушевную беседу. -С другой стороны, если пастор вдумчиво и предусмотри­тельно составляет проповеди, то люди, не прибегая к кон­оиденциальпшл беседам о проповедником, непосредственно из проповеди могут получить нудный им совет и необхо­димую помощь. Хотя некоторым все же может понадобиться дальнейшее разъяснение применительно к их личным обс­тоятельствам.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЦЕЛИ
Вследствие многообразия человеческих характеров и судеб, нередко бывает трудно определить, какие цели преследует человек, обращаюи^йся за советои к пастору, • но пастор должен е первую очередь думать о людях, а не о "дедах". Если при этом пастор будет прибегать к общим советам, не отраяаюищи многообразных нужд людей, или будет поверхностно, по чисто внешним признакам определять характер проблемы, то он тем самым с само­го начала обречет себя на неудачу. В мире нет двух абсолютно одинаковых личностей, поэтовд необходимо ин­дивидуально подходить к людям, попавшим в беду. пы­таться классифицировать людей и их нужды - это значит совершать бездушную, слишком отвлеченную работу, а не служить ближним.
Некоторые хотят просто "обговорить со служителем некоторые вопросы" - т.е. выражают желание проконсуль­тироваться и подучить необходимые разъяснения, другие хотят узнать ваше мнение "по поводу одного дела" -т.е. кедают подучить директивные указания, доверяясь муд-.рооти и богатому опыту пастора. Просьба поговорить на­едине в надевде, что "вы поймете правильно", говорит о том, что обратившийся к вам человек желает встретить о вашей стороны сочувствие и моральную поддержку. Если к вам обращаются со словами: "Мой друг просил выяснить у
ево..." или "чтобы мне объяснить ему...", то это мовет означать попытку прикрыться третьим лицом, о целью оправдать себя. Олова "мне нудно поговорить о вами... ", возможно, открывают душу человека, находящуюся в состоя­нии стресса и неспособную оправиться с постигшими ее трудностями. Но эти олова можно услышать и от человека, который испытывает искушение оставить семью или пожерт­вовать престижем ради удовлетворения своих греховных и безрассудных желаний. Беспокойство и раскаяние в оо-деланном зле, печаль и глубокие душевные раны, причинен­ные предательством или пренебрежением со стороны окру-1кающих людей, смущение и замешательство на крутом жиз­ненном вираже, страх перед угрозой надвигающейся беды-вот далеко не полный перечень тех факторов, которые мо­гут привести к пастору сбитого с толку, обезумевшего от
горя и потерявшего равновесие чеиовека.
Проблемы личной духотой кизни прихожлп, впзипающис
депрессию, такие как муки совести, сомнение е прощении, поверхностная духовность, ложное самоуничижение, нездо­ровый страх перед Богом могут потребовать умелого пас­торского вмешательства. Привычка нервничать по любому незначительному поводу, ощущение собственной ущербности превращают ашзнь некоторых людей в непрекращающуюся,мол-чаливую борьбу с самим собой, вызывая чувство страха пе­ред любой трудностью. Ссылки на неспособность все это осмыслить и принять верой, нередко являются всего лишь неплотной дымовой завесой, скрывающей эмоциональную или
нравственную неустойчивость. Особенно много вопросов возникает в сфере брачных отношений. Люди с повышенной эмоциональной возбудимостью разбивают свои сердца, пото­му что не могут совладать с чувствами, люди, сосредото­ченные на своем внутреннем мире, немилосердно критику­ют себя, а те, которые сосредоточенны, преимущественно, на общественной деятельности, жалуются на то, что не могут чувствовать то, что чувствуют окружающие, "дни имеют обы­кновение делать долги, другим бывает трудно избегать ссор о теми, кого они хотят иметь в -числе своих друзей. Одиночество усугубляет вое человеческие слабости и яв­ляется причиной возникновения новых проблем.
Лаве этот неполный перечень человеческих проблем до­казывает опасность поверхностной типизации и обобщения во взаимоотношениях с людьми, подавшими в беду. Поэтому пастор, совершая свою работу, неизбежно придет к выводу, что совершенных христиан мало , и поэтому общие цели, к которым он стремится при работе о людьми - это всего лишь общие ориентиры, которыми ему приходится руководст­воваться:
I) -умиротворяющее/воздействие, на болезненно возбуж­денного человека;
?,) помощь в установлении более беспристрастного от­ношения к проблемной ситуации или какому-либо человеку;
3) устранение' камней преткновения и соблазна на пути к послушанию;
4) углубление богопознания и веры в непоколебимую любовь ..и верность Бога;
5) такое совершенство веры, при котором человек уже не отступает в случае неожиданных препон, враждебных происков или отсутствие ответа на молитву;
R) возвращение отчаявшимся людям веры v себя, по­буждающей их брать на себя ответственность и сотрудни­чать с другими;
7) достаточно твердой заверение в любви Бога и Его неизменной помощи, с цепью сделать более или менее снос­ной жизнь отчаявшихся людей, неспособных самостоятель­но преодолеть возникшие затруднения;
8) облегчение мук виновной совести целительной силой исповедания, прощения и "чищения через благодать Божию во '"'ристе;
9) раскрепощение душ, живущих в атмосфере всевозмож­ных запретов, для духовной свободы детей Божиих, водимых Духом Святым;
10) разъяснение людям, что горькие разочарования в их жизни проистекают, прежде всего, от сознания своих неис­пользованных возможностей, и что им нужно направить жиз­ненную энергию в новое русло, к более радужным перспек­тивам;
11) помощь в приобретении простейших навыков личной молитвы, духовных размышлений, упования и благодарения в сердцах, отчаянно стремящихся к исполнению христианских

обязанностей, но познавших на личном опыте лучезарной ве­ры и животворящих источников христианства»
Как разобраться в этом многообразии пасторских за­дач и определить цель, к которой нужно стремиться в кон­кретном случае? Легче будет определить задачу духовного консультирования людей с точки зрения наставника:"предос­терегать и наставлять человека во всякой премудрости, чтобы представить всякого человека совершенным во Хрис­те Ииоусе", "для всех сделаться воем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых". Однако не следует при этом за­бывать, что христианский наставник должен назидать и "паоти" не оам оебя, а людей, остро нуждающихся в его добром совете,
МЕТОДОЛОГИЯ
Существует общирная методология духовной помощи, од­нако ее сущность сводится к одному вопросу: каким обра­зом наставник может оказывать воздействие на человека, нуждающегося в помощи, и какими средствами он может до-битьоя поставленной цели?
Когда люди приходят на консультацию к юристу или врачу, они надеются узнать у них, что нужно делать, как веста оебя в тех иди иных обстоятельствах, при этом они пытаются понять, почему им следует поступать так, а не иначе, доверяя авторитету, компетентности и высокой ква­
лификации специалистов. Однако когда человек консульти­руется с хорошим учителем, его позиция существенно меняется. Конечно, некоторые предметы (например, иност­ранные языки, математика) предполагают авторитетного ру­ководства процессами обучения со стороны учителя, од­нако когда процесс обучения переходит на творческий уровень е гаких предметах, как гуманитарные науки, исто­рия, ушлософзд, естественные науки, все большее значение начинает приобретать не авторитет учителя, а способнос­ти и самобытность восприятия учащегося. Акцент смеща­ется с руководящей и направляющей работы учителя на личные изыскания и инициативу студента, стремящегося предельно реализовать вое свои способности к данному предмету. В тех случаях, когда идет речь о духовных опытах веры, о вопросах совести, личных взаимоотношениях нравственности, то инициатива и творческая самостояте­льность учащегося приобретают решающее значение. Он должен сям определить, по какому пути ему следует идти, какие трудности ему предстоит преодолеть, т.е. он дол­жен определить оебя как личность.
Некоторые утверждают, что это значительно снижает ценность пасторских советов. По их мнению задача хрис­тианского наставника сводится к тому, чтобы объяснять Олово Бохие, умело и авторитетно излагать принципы христианского богословия и этики, и по мере надобности прибегать к предостережениям и увещеваниям в необходи —
мости послушания. Пастор должен помнить о то».*, что в во­просах поодушяния решающий выбор воегда остается за че­ловеком, который несет полною ответственность за принятое решение.
Лругие считают, что этот метод содержит в себе эле­менты духовного насилия, и в большинстве случаев он не приносит ведаемых результатов. Он имеет успех только тогда,'• когда наставник пользуется должным авторитетом, но и тогда подопечные такого пастора ня будут облатать сильными,характерами и твердой верой, основанной на лич­ной убевденнооти» Такой подход, утверждают они, способен породить лияь покорных, безвольных .людей, легко подца'о-щихоя любому влиянию и не способных отстаивать свои убекцения.-тЛастор не должен брать на себя ту работу, ко­торую способен совершить только Бог, он должен предос­тавлять своим подопечным необходимую свободу действий -в принятии решений. Таким образом, посдб советов и настав­лений пастора у членов сохраняются самостоятельные и ос­нованные на доброй воде взаимоотношения о Богом, Наличие или отоутотвие повелительного тона в советах, конечно, зависит от конкретной ситуации и характера человека. Ео-ди во всех случаях руководствоваться правилом "Никого не пытайся переубеждать" /Гамильтон/, то тем самым мы не только оградим себя от искушения осуждать и порицать другого, но и упустим возможность предостеречь и отвра-'•гить человека от ложного пути. Христианское наставниче­ство не должно быть субъективным и не основательным;
наставник должен быть принципиальным человеком, руководс­твующимся определенными правилами и нормами. Чтобы при­носить пользу людям, он должен стремиться к достижению поставленных целей. Но после того, как пастор разъяснит человеку причину ого затруднений и даст необходимые со­веты, духовное здоровье последнего будет всецело зави­сеть от его добровольного отклика на дар Божией благода­ти в Иисусе Христе.
Однако это лишь однооторонее освещение задач на­ставника. Пастор должен уметь проникнуться глубиной че­ловеческого горя, увидеть и прочувствовать то, что пе­режигает человек, оказавшийся в трудном положении, понять его реакцию на сложившиеся обстоятельства и оценить его положение сообразуясь о его душевными силами, интелек— том, культурным уровнем, возрастом, способностями, sai3-ненным опытом. При этом не следует подходить к нему с собственной меркой и оценивать его поведение с высоты своего духовного уровня. Только в этом случае пастор мо­жет помочь человеку принять правильное решение, кого— роо согласуется о волей Божьей.
КАК ОКАЗАТЬ ПОМОЩЬ
Обычно говорят об "интеллектуальной" и "эмоциональ­ной" помощи людям. Но это весьма условное разграничение. Пастор должен постоянно изыскивать новые, более действен­ные средства поддержки и ободрения людей.
а) "Интеллектуальная" помощь включает доводы и по­буждения, к которым прибегает пастор ддя наставления че­ловека в вере и путях Божиих. Это достигается через объ­яснение причин случившегося, .устранение неправильных по­нятий и представлений, путем беспристрастного анализа сложившейся ситуации, с целью помочь'подопечному" уви­деть вещи в истинном свете. При этом наставник исходит из того, что личное понимание и осмысливание обстанов­ки есть ключ к разрешению всех проблем; поэтому главное внимание при таком подходе следует уделять постиже­нию о лучившегося и его осмыслению. Во многих случаях это оправдывает себя: объяснение скрытых причин несчас — тья, обнаруаение подсознательных источников внутреннего конфликта, способствуют преодолению возникающих затруд­нений. Если даже после этого конфликт не будет полно­стью устранен, он уже не будет казаться столь пугающим и удручающим. Первостепенное значение здесь приобретает педагогическая компетентность пастора, умение разбира­ться в самых запутанных ситуациях. При этом он не дол­жен навязывать людям свое мнение, но тактично делиться о ними своими соображениями по тому или иноьу вопросу.
б) Однако не всякое затруднение можно разрешить пу­тем анализа и оценки. Люди непохови друг на друга, и случается, что для одних воя мудрость мира ничего не значит. Возникшие трудности они перевивают очень эмоцио­нально, и поэтому нуждаются в устранении эмоциональной
напряженности. Таким людям можно помочь лишь в том слу­чае, если они дядут волю наболевшим чувствам, долго одерживаемым и подавляемым по причине замкнутости иш гордости. 'Возможно, что эти чувства до сих пор одержива -лись угрызениями совести и чувством стыда за вспышки ревности, зависти, мстительности, страха, гнева и прояв­лений отряпти, в чем человек обычно боится признаться. Выплеснуть вое это наружу, выокязать вое без утайки со­чувствующему, великодушному, неооуждащему пастору, ко­торый заслуживает полного доверия, явится большим об­легчением для человека, терзаемого муками оовепти. ^ этом случае пастор может ограничиться пассивной ролью утешителя, с сочувствием выслушивающего душевные излия­ния своего ближнего.
Однако можно и по-другому бороться с болезненным эмоциональным стрессом, ^илу эмоций и чувств иногда можно направить в другое русло: вера и упование, мужес­тво и посвящение, благодарность и надежда, забота о ближнем, попавшем в беду - вот те каналы, -по которым могут быть направлены самые сильные чувства. Однако та­кую эмоциональную перестройку нельзя осуществить по-ороыотвом одних лишь доводов, порой уместно вспомнить о былых событиях и дружеских связях, привести знакомые места из Св.Писания, содержащие обетования и утешения;;
произнести трогательную молитву, вместе спеть псалом,на­помнить человеку о прежних радостных христианских опы-
тах и переживаниях, постараться окруаэдть его любящими людьми и сочувствием. Итяк, современное религиозное об­щество испытывает острый эмоциональный голод, в то время как человеческая природа неизменно стремится к эмоциона­льной насыщенности. Поэтому единственно возможный выход заключается в полноте принятия Иисуса Христа, кто единс­твенно способен удовлетворить запросы человеческой души.
Иди в такой деятельности, когда отрицательные эмо­ции и чувства могут быть направлены в иное, полезное русло. Неприятные воспоминания ^ собственных прогрещениях, нанесенной обиде, упущенной возможности, тяжелой утрате могут быть облегчены плодотворной деятельностью, которая способна принести человеку моральное утешение. Помогая другим людям, испытывающим подобные трудности, он сможет утешиться и забыть о собственном горе. В этом случае на­ставник должен более энергично убеждать своих подопеч­ных заняться той иди иной полезной деятельностью.
в) Конкретные действия -во многих случаях могут по­мочь человеку решить свои личные проблемы. Пастор должен всегда помнить о том, что для разрешения трудностей в духовной визни часто бывает недостаточно одной молитвы , веры иди нравоучений; Сущность наставничества в этом случае заключается в том, чтобы помочь человеку принять твердое решение и договориться с ним о возможностях практической реализации этого решения. Дурной поступок должен быть исправлен либо путем извинения перед оскорб­
ленным человеком, либо возмещением причиненных убытков. Ссору можно преодолеть выражением искренних дружеских чувств, чего бы это ни стоило для вашего подопечного. Необходимо убедить человека предпринять еще одну попыт­ку примириться с женой или с мужем, прежде чем прини­мать решение о разводе", во избежание искушений ему можно предложить поменять место работы, иди предложить переехать на новое место жительства. Необходимо пере­смотреть проведение досуга людей, которые поглощены своими проблемами; хорошо бы увлечь их перспективной и интересной работой в церкви, а людям, которые любят жа­леть себя, следует указать на некоторых из собратьев по вере, которые находятся еще в более тяжелых оботояте— льствах.
Очень часто тех, кто обращается за советом, при­ходится убеждать, чтобы они предприняли какие-то кон­кретные меры для решения своих.собственных проблем. Пасторское служение может поставить перед наставником много непредвиденных задач: придятся увещевать, осуще­ствлять знакомства между людьми, связываться о руко­водителями предприятий и организаций, устраивая жизнь своих подопечных и многое другое. В редких случаях на­ставник сможет ограничиться выражением сочувствия и совместной молитвы.
г) иногда перед пастором стоит задача вернуть че­ловеку веру в себя, в свои силы и возможности; помочь
ему оправиться о теми требованиями, которые предъявляет ему жизнь* Человек может оказаться в состоянии полного безволия и подавленности по разным причинам: по причине нравственного падения и потери уважения к оебе, из-за болезненного преувеличенного чувства вины, из-за того, что его все не понимают, неспособность жить в согласии с нравственными нормами христианства, неумение сосредо­точить свою визнь на достижение благих целей на основе подовительной оценки своей личности приводит человека к внутреннему конфликту и отчаянию; происходит распад лич­ности, и человек может стать жертвой любого случайного искушения или побуждения.
В подобных случаях пастор располагает такими дейс­твенными средствами, которые недоступны психиатрам и врачам. <^н предлагает целительную силу Евангелия, кото­рое даром совершает прощение грехов и духовное исцеление человека - через искупительную жертву и любовь Христа. Но чтобы донести эту спасительную истину до обременен-ных.уотавших от борьбы о собой и от угрызений совести душ, требуется куда больше терпения и опыта, чем это ка-ветоя некоторым пасторам. Целительная, освобождающая и возрождающая сила обещанного прощения и ободряющей, поддерживающей любви, вселяющая дух надежды и благодар­ности, поистине огромна. Когда пастор направляет челове­ка, отягощенного и измученного -своими грехами, муками виновной совести, к трезвой оценке своих поступков и
нравственному пробуждению, а затем к честному исповеда­нию грехов без попыток самооправдания, но и без чрезмер­ной строгости к самому себе, то тем самым он заклады­вает те духовные основания, которые могут превратить теы-ное прошлое в радужное настоящее, а бездоходное отчаяние в светлую радость. Вое это выражается словами: опасение грешника через искупление.
Понимание нравственных причин слабоволия и малодушия, законов внутренней жизни и индивидуальных особенностей, помогает пастору наставлять о'том, как избежать искушений и бороться о ними, как оказать нравственное противодейст­вие злу. Пастор может указать, что посредством ежедневно­го чтения Библии, молитвы и тесной связи с Богом, мораль­но-неустойчивая личность может вновь приобрести веру е себя. Это даст силы правильно планировать свое грегл, так контролировать свои знакомства и дружеские сеязи, чтобы при этом можно было - свидетельствовать о ногой, бо­лее возвышенной жизни.
д) При личных беседах с членами часто возникает необходимость всесторонне и полно раскрыть человеку различные пункты истины и вероучения. Многие испитывают разочарования из-за того, что ударяются в крайности иди не совсем ясно понимают Квангедьское учение. То иди иное положение христианского вероучения может настолько увлечь отдельных людей, что они полностью аабыгоют о
д[^гих аспектах Евангелия и теряют чувство ранноиесия. Нередко пастора требуется выяснить, какую из истин Еван­гелия человек недопонимает или понимает неправильно, ина­че невозможно будет объяснить, почему у данного брата или состри сложились такие странные "представления, и почому некоторые члены общины имеют столь неуравновешен­ный характер и непоследовательное суждение. Иногда сле­дует особо подчеркнуть истину о правосудии и святости ];ога. Это следует делать s тех случаях, когда неверно по­нятая истина о милосердии Бога породила сознание все-дозволеннооти и безнаказанности. Но, вероятно, еще чаще пастору придется иметь дело с теми из членов, которые чрезмерно строги и суровы по отношению к своим собратьям. он будет сталкиваться и о теми, чья жесткая самодисцип­лина и взыскательность к самим себе явилась причиной их патронного отчаяния и психологического перенапряжения. Тпкчм людям следует говорить о том. как добр, милосерд и долготерпелив наш Господь.
Тех, которые в нетерпеливом окидании Второго при-шсстгия Христа пытаются, манипулируя пророчествами,опре­делить день Его явления, следует предупредить о том, что llui'ый Завет прежде всего говорит о необходимости бодро-ттюгать. Эта мысль подтверждается притчами о горящем све­тильнике, Берном рабе и талантах, пущенных в оборот. Из­лишне легкомысленным пастор должен напоминать о оу;[е. Уставшим бороться с самим собой - о прощении. Энергичным
и деятельным членам, которые берутся за большую работу в церкви, следует чаще указывать на внутренние источники, из которых исходят все их благие побуждения и намерения . Людям, склонным к созерцательному поотикению Бога и пере­вивающих радости внутреннего общения с Богом, следует напоминать, что посещая больных, скорбящих и нуждающихся в поддержке, они смогут послужить Христу, ^ля успешно­го исцеления человеческих душ нужен опытный "врач", до­сконально знающий вою духовную "фармакологию" и не огра­ничивающийся теми немногими рецептами, которые ему извес­тны на основании его собственного опыта.
е) Нередко самокритичный и смиренный пастор дынукден бывает признать свою некомпетентность. В первую оче-родь это относится к тем ситуациям, когда требуется кон­сультация врача или юриста. Р этом случае пастор становит­ся посредником между нуждающейся в подобной помочей лич­ности и квалифицированными специалистами.
Иногда внутри христианской общины имеются сбои спе­циалисты и наставник может о согласия своего подопечного познакомить его с врачом или юристом.
к) Особое затруднение пастор испытывает в тех слу­чаях, когда видит необходимость консультации у врача-психиатра для того или иного члена. Расстройства психи­ческой и духовной казни имеют в сущности много общего, но пастор имеет дело со здоровыми людьми, которые испыты­вают трудности из-за неправильного понимания отдельных
г"пг"('о.в xpiwriioiioKoru героучеигя. Поих.иатр ii'.e имеет дело с гю?[;.1пми,страдающими различными психическими расстрой-стг.-п.ш, которие могут принимать и "религиозные" (нормы, гслгчйтвие нездорогого религиозного Еоспитания и окруке— нпя. Если пастор,е качестве целебного средства, прибегает I; тсгподиЕому разъяснению принципов истины, христианской "•тип, морали и мышления, то психиатр прибегает к психо-
•r^['niliin.
Пастору не следует браться за ответственную и непо­сильную задачу вылечить психически больного человека, пользуясь теми поверхностные знаниями, которые он полу­чил при прохождении курса пасторской психологии. Очень нелегко бывает распознать у человека психическую болезнь и решиться посоветовать своему подопечному обратиться к психиатру. Если пациент представляет опасность для окру­жающих и для самого себя, если он путается е своих сужде­ниях, зогогариЕается или полностью теряет оеязь с реаль-ич" г.шром, тогда болезнь ягно выражена. Но не так-то лег­ко бияает распознать психическое заболевание в ранней стадии. Слодует помнить, что одно лишь упоминание о враче
-психиатре может привести к таким серьезным последствиям, ччо пастор должен не раз основательно взвесить все за и претит, прению чем предложить своему подопечному обрати­ться к психиатру. Если человек отличается повышенной нервозностью и возбудимостью,и пастор не может ему ничем помочь, то это еще не значит, что нужно прибегать к по­
мощи психиатра. В противном случае пастор мокет потерять доверие своей паствы.
Служитель должен понимать, что любой намек на умопомеша­тельство" может стать тяжелым ударом как для его подо­печного, который, возможно, и сам подозревает s себе психическую болезнь, так и для его семьи. Пастор долкен также предвидеть все возможные последствия, которые неизбежно обрушатся на человека, подозреваемого в пси­хическом недуге, в первую очередь. К ним следует отнес­ти предвзятое и необъективное отношение к нему соседей, друзей, начальства. Пастор должен понимать, что потом уже трудно будет что-либо исправить.
Если же пастор придет к заключению, что требуется вмешательство психиатра, то чтобы принять окончательное решение, ему следует, по-возможности, проконсультирова­ться со специалистом. Он может также кично познакомить человека с психиатром-христианином, если таковой имеет­ся в общине. В любом случае пастор до конца додкеи со­хранять верность своему пасторскому долгу; он не имее'г права брооить своего подопечного и отмахнуться от его проблем. Он долкен сделать вое возможное, чтобы подгото­вить человека и его семью к тем испытаниям, которые мо­гут ожидать их в будущем.
Он попытается убедить человека в необходимости психотерапевтического лечения; он может указать ему на то, что только психиатр может достаточно компетентно
о11['г'доиить, требуется ли в .данном случае психотерапия к/ш нет. Пастор должен попытаться внушить своему пациен­ту, что умственные расстройства лечатся точно так ке, как воспаление легких или нарушение кровообращения, и что зцост. пот ничего страшного или постыдного. Пц будет убеждать его в том. что психические заболевания необя­зательно являются наследственными, что не следует стес­няться или стыдиться этих заболеваний. ^ придется также убеждать человека в том, что обращение к психиатру отнюдь не указывает на "недостаток веры" - ведь это все par но что обратиться за помощью к юристу или обычному грачу. Может быть, пастору придется преодолевать религи-озиыо предрассудки у своего пациента и страх перед не­которыми методами психотерапевтического лечения, кото— 1.)"о кажутся несовместимыми с христианской верой и нряБстгсиноотью. .Лучше всего можно преодолеть эти стра­хи путем диаконства пациента о психиатром-христианином и его заверением в том,что со своей стороны пастор будет поддерживать его на протяжении всего курса лечения.
Понятно, в таких ситуациях необходимо проявлять максимум осторожности, хотя доля рипка вое же неизбеж­на. Разьяонения и поддержка пастора на протяжении все­го курпа лечения поможет больному приобрести уверенность. П конце концов служитель должен делать то, что ему кажет­ся разумно и предоставить последствия своих поступков и своего подопечного милостивому попечению Бога.

ПРОЦЕСС КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ
Личные наболевшие проблемы можно эффективно решить только в откровенной бепеде, в которой открыто излагает­ся сложившаяся ситуация. Заблаговременная подготовка к беседе позволит создать непринужденную обстановку, в ко­торой человек будет чувствовать себя вполне свободно и раскованно. Важно, чтобы у человека при беседе было ощуще­ние свободы и полной ее конфиденциальности. Нудяо как следует продумать, как обеспечить эти два условия: беседа может протекать напряженно, эмоционально, со слезами, поэ­том? своевременное вмешательство жены или домашних, пог.ю— жет снизить эмоциональный накал, уберечь человека от чрезмерного нервного перенапряжения. Некоторые из тех, которые обращаются за советом к пастору, могут оказаться людьми со странностями и прихотями, - другие - сплетника­ми и наушниками; третьи - чрезмерно сексуальни и склон­ны к флирту. Все мы люди уязвимые, никто не мйкет быть вне подозрений та. просьба сохранить в тайне беседу не должна привести пастора к принятию беспринципных решений. Надо взять себе за правило: никогда не выслушивать предс­тавительниц противоположного пода, если поблизости нет -женщины-христианки о богатым жизненным опытом.
Беседа должна происходить без спешки, с явным для пришедшего участием в его деде. Некоторые психиатры за­трачивают до ста часов на решение той иди иной проблеми.
'i;ik и ]' uiic'ropcKoi.i деле: потребуется время, чтобы человек iij.iomiKCH к гам доверием. Спешка делает невозможным по-следова тельный и глубокий разговор. Торопливый пятишнут-• кий разговор с подопечным, когда пастор думает о чем-то сгоогл, невнимательно выслушивает человека и прибегает к (•((['омстчи-ным, необдуманным советам, может только вое ис-
Ul'l.iTin'l..
Конечно, нелегко предлагать конкретную "методику" пасторской беседы с людьми, но поскольку речь идет все ;ко о беседе о определенной целью, можно определить основ­ные стадии такой беседы и проанализировать причины воз-f.ioniiiJx разочарований и неудач:
и)Когда обратившийся к пастору почувствует себя не­принужденно и пастор начнет неторопливо расспрашивать его о цели . -j визита, то прекде всего он должен уметь пшштслыю слушать, что для некоторых является са -мин сложным. Уметь слушать - это искусство, требующее са-г.юдиси.иплины. Некоторые только делают вид,что внимательно слушают, а про себя тем временем думают, что следует предпринять, анализируют, пытаются "раскусить" человека, тогда как последний только еще начал излагать суть свое­го гопроса. Другая проблема заключается в том, что гово­рящему постоянно задаются встречные вопросы и, тем са­мим, превращают откровенную беседу в своего рода допрос, г пну ждан человека сразу переходить к самооправданию и :<;)щт'о.
Совершенно непростительна в этом случае преждевре­менная, самонадеянная и высокомерная попытка указать своему собеседнику, в чем заключается его проблема. Нич­то не вызывает такое противодействие и не приводит к та­ким непоправимым последствиям, как нравоучительные лек­ции, которыми пастор начинает "пичкать" своего подопеч — ного, не выслушав всех его признаний. К с"жалешоо, неко­торые наставники, не дослушав до конца человека, с видом знатока заявляют:"0, мне все ясно, вам не хватает смире­ния"... или "Ееры"... иди "если бы вы чаще помещали мо­литвенные собрания, у вас вое было бы по-другому." Что еще ужаснее, пастор может Еыойаэ'лть самонадеянное, псев­донаучное суждение, типа:"Мне кажется, вы страдаете ма-никадьно-депресоивным психозом!" или "по всей видимости, дорогой брат, у вас имеет место Эдипов комплекс." Настав­ник, который подобным образом отвечает на нужди чедодо-ка. пришедшего поделиться о ним своим горем, спи ну кин­ется в проверке у психиатра.
"Будьте готовы, - говорит христианский психиатр, довольствоваться тем, что есть; терпеливо выслушайте все;
то, что будет говорить вам страдалец: идите вместе о ним на его Голгофу и не пытайтесь тянуть его за собой". Дай--те ему выговориться, выслушайте его с сочувствием и по­старайтесь воздержаться от каких бы то ни было коммента — рияв до тех пор, пока полностью не выяснится суть его проблемы. Конечно, мягкий и тактичный вопрос бывает умес-
•-'u
тгн е тех случаях, когда нужно уточнить факты, дату, ра-пойраться в путанице или остановить поток слов, о по-^ипц.ю своего вопроса. Когда человек испытывает сильное исукное напряжение или стыд, спокойно и бесстрастно зп-дпнный вопрос мокет облегчить его мучения. Но при всем ^тогл еы не должны переставать слушать и наблюдать за ва­шим подопечным: сжатые руки, ерзание на стуле или другие способы выражения эмоций часто отражают внутренее состоя­ние пациента. Наблюдательный наставник, вида внешнюю реак-щио человека, сможет безошибочно определить, какие вещи он воспринимает болезненно и какие из подробностей лучше не уточнять. Необходимо обращать внимание на паузы в речи человека, которые выдают внутреннее напряжение; на длите­льное молчание,свидетельствующее о том, что человек тщате­льно обдумывает и взвешивает свои слова, на подчеркивание отдельных слов, на быстрое выпадивание отдельных фраз и признаний, которые особенно неприятны для человека, на то, что подопечный никак не решается рассказать о том или ином i^iktc. Паптору. который умеет внимательно слушать, просто некогда будет прерывать своего пациента. Если попытаться в инчой фразе выразить задачу паотора на начальном этапе беседы, то можно сказать, что он должен "слушать, выявлять фпкты и умело руководить беседой",
б) На втором этапе следует попытаться установить, в чем же состоит главная проблема вашего собеседника.То, о чем человек говорит в первые минуты беседы, может быть
всего лишь дымовой завесой, которая помогает ройксилу че­ловеку собраться с мыслями и окольным путем подойти к изложению своего основного дела. Нередко, пришедший к пастору тщательно вое продумывает перед встречей и подго­тавливает различные "вступления", горя желанием как мож-'-но короче или в наиболее выгодном для себя свете предс­тавить суть своей проблемы. В этом случае беседа начина­ется с продуманных и отрепетированных вступлений, по­средством которых человек пытается заставить пастора увидеть свое положение в том.ке-свете, в каком его видит он сам. Изложенное дело часто может быть сознательной или неосознанной маскировкой, к которой человек прибегает с целью "прощупать" паотора, увидеть его реакцию, прикинуть, насколько он будет тронут теми печальными признаниями, которые будут сделаны. Подобное вступление позволит егу получше узнать характер пастора: насколько он дииерчив, строг, неумолим. Некоторые склонны в первые ае минуты шокировать своего пастора неожиданными признаниями, сго-ими необычными взглядами или дерзкой манерой речи. Та­кое поведение представляет собой всего лишь психологичес­кую защиту.
Некоторых людей, особенно о повышенной чувствитель — ностыо, долго мучают и терзают сомнения, превде чем они решатся открыть перед пастором свои сокровенные чувства и мысли. С таковыми надо вести себя особенно осторожно. Стоит только слегка нахмуриться иди глубоко вздохнуть -
и .у них пропадает всякое желание откровенничать с вами. Ти ;шди, которые попав е беду, после долгих колебаний, ре-шпются, наконец, обратиться за помощью к пастору, часто ч.упстеуют себя крайне неловко, боясь уронить свое досто-инстно и потерять уважение служителя v единоверцев.
Требуется максимум терпения, сочувствия, предупреди­тельности и пасторского опыта, чтобы безошибочно распоз­нать, когда человек открывает свою истинную проблему, а когдя он подменяет ее мнимой проблемой, чтобы выиграть гремя и сохранить за собой возможность скрыть от пастора сгого истинную проблему. Если наставник заподозрит послед­нее, ему ничего не остается, как терпеливо, о сочувствую— uium видом ждать, но вместе с тем давая понять, что он ожидает чего-то большего, хотя и не собирается вымогать у спущенного человека никаких признаний. Собеседнику долж­но быть представлена возможность изменить свое решение, хотя бы дате е самый последний момент и поделиться сво­ими тайнами, но при этом пастор ни в коем случае не должен оказывать давление.
в) На третьем этапе пастор совершает анализ ситуации, о которой рассказал подопечный. Прежде всего нужно вскрыть причины случившегося, хотя вовсе необязательно во всех случаях начинать "от печки", или указывать челове­ку на его прошлые грехи и ошибки, особенно если они уже раябирались ранее и имеют весьма косвенное отношение к гозникишм трудностям.
Разъяснение требуется в том случае, когда покатают­ся взгляды, мотивы или поступки других людей, или еодя человек необоснованно считает тот или иной поступок хо­рошим или плохим. Проповедник ни в коем случае не должен навязывать подопечному свое мнение. Но должен помочь ему увидеть все изложенное в правильном свете. Часто это понимание приходит само по себе, по мере того как человек, который до этого долгое время размышлял наеди­не над своими трудностями или разочарованиями, пытается ясно и объективно' изложить их пастору.
В других случаях наставнику достаточно бывает осто­рожно осведомиться о том, как другие люди оценивают случившееся, и предположить, что сказал бы по этому по­воду Христос, после чего человек начинает понимать при­чину овоего внутреннего конфликта. Как бы то нм было, наставник не должен быть судьей, который выносит окон­чательный, не подлежащий, обвалованию приговор. Скорее,он должен быть акушеркой, которая принимает духовные роды, облегчает муки виновной совести, помогает человеку рау-рещитьоя от внутреннего времени; он должен быть знатоком человеческих душ, помогающим людям увидеть помышления и намерения их сердец.
г) На четвертом этапе беседы выявляются внутренние причины конфликта и начинаются конкретные меры по его преодолению. Часто христианин нуждается только г том, чтобы его понять, в чем состоит его проблема, каковы
причины его душевного дискомфорта: в этом случае пастор должен разъяснить своему пациенту сущность евангельс — кои истины и христианского долга. Там, где этого не­достаточно, нужно решить вмеоте о подопечным, какие деио-тгия должны быть предприняты и практически помочь евд б устранении возникших затруднении. Можно посоветовать че­ловеку не спешить принимать окончательное решение, чтобы тщательно взвесить все за и против. В некоторых случаях бывает нужна своевременная подсказка и умелое руководот-го, с том чтобы помочь подопечному по-новому оценить сложившуюся ситуацию, - можяо указать на конкретные меры и взять у подопечного обещание, что он поступит так, как гы ему советуете. В зависимости от индивидуальных ка­честв подопечного может не совпадать и различаться зна­чение таких факторов воздействия, как моральное утешение и духовное убеждение. Если человеку трудно заставить себя извиниться перед ближним, сделать необходимые признания, заявить о своей отставке или возместить убытки постра — давшей стороне - то следует договориться с ним о времени мосте и способе практического выполнения принятых реше­ний. Такая предупредитедьнооть станет овоего рода профи­лактикой против увиливания и откладывания конкретных действий на потом. Если нужно принять ответственные ре­шения, касающиеся семейной жизни или работы, то пастору может потребоваться определенное время для анализа сло­жившейся ситуации. В этом случае он должен будет досово— 1'итьсл со своими подопечными о времени и месте повторной
встречи. Оказывая моральную поддержку, пастор не должен забывать о необходимости предоставить человеку по дну и слободу выбора в принятии решений и уважать его незави­симость. Как пастор, так и его подопечный должен созна­вать вс^) полноту ответственности за принимаеиуе реше­ния. Встречу лучше закончить короткой молитвой, в кото­рой следует попросить у Бога благое ловеьмя на see предстоящие дела.
Самым важным результатом духовной беседы следует считать не слова, которые были сказаны друг другу и даже не те откровения, которые подопечный сделал для себя под влиянием авторитетных заявлений пастора, а глубокое проникновение в сущность Библейской истины в свете за­тронутого вопроса, понимание христианских путей и спосо­бов разрешения возникшего конфликта и, как следствие этого, дальнейший духовный рост христианина.

ПРЕДМЕТ : ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
ЛЕКЦИЯ 7
ХРИСТИАНСКИЙ БРАК
Само выражение: Христианский брак", - по существу, уже содержит в себе определение задач пастора е этой об­ласти служения» И все же, вряд ли кто-нибудь смскет с ходу, без раздумья, сказать, что такое христианский брак, как осуществить этот идеал под бременем постоянных на­пряжений сегодняшнего мира или что может сделать дла этого пастор.
Третий вопрос - самый легкий. Во всевозможных бра­ках, которые заключаются при участии пастора, - в браках членов Церкви, приближенных или даже посторонних,пожилых людей или молодых и незрелых, разведенных или вступаюц^их в брак после наступления беременности, счастливых и нз-счастливых, - во всех этих случаях у пастора есть три совершенно ясные задачи. Он должен послужить этим людям, наполнив решающий час в их жизни христианским смыслом в максимальной степени, какую они способны воспринять;разу­меется, он должен и сам быть наполнен этим смыслом,чтобы было, что давать. Бесполезно отговариваться: "Да для них церковная служба ничего не значит", - ведь это его рабо­та! И удачно, действенно совершенное им в этот день слу­жение закрепит за пастором уголок в благодарных сердцах и даст ему "точку опоры" в еще одном доме.
Перед пастором стоит также и социальная задача: он совершает признанный обществом обряд по такому случаю, который имеет осойаяяое—значение' ~в жизни общества. Либо
это будет бессмысленный ритуал, религиозное значение кото­рого полностью утонет за показухой, трескотней и глупостью, а то и за хмельным весельем, - либо этот обряд освятит и придаст ответственность союзу мевду двумя членами общества, союзу глубоко личному, но, вместе с тем, имеющему весомые социальные последствия и значения.
В-третьих, пастор призван также донести до всех участ­ников брачной церемонии ясное христианское свидетельство. Этоне значит просто уцепиться за случай, чтобы подсунуть людям проповедь. Надо суметь возвестить христианское пред­ставление о сущности, происхождении и целях брака таким об­разом, чтобы всем стало ясно, какова христианская позиция в сегодняшних спорах на эту тему. Где еще, как не на брако­сочетании, люди услышат половительное изложение христианско­го учения о ценности верности в семейной жизни? Ведь для мно­гих людей со стороны "христианский брак" - это просто что-то такое, с чем пришлось остаться христианам в результате упря­мого противодействия разводу!
Что такое брак?
В западном обществе брак можно определить как всеохва­тывающую дружбу мужчины и женщины, в которой, и только в которой, добровольно осуществляются естественные половые от­ношения. Конечно, рождение детей и забота об их здоровье и воспитании занимают видное место среди целей этого союза;но ни бездетность, ни преклонный возраст не делают брак недей­ствительным. Брак не оправдывает неестественные половые от­ношения, но и половые отношения сами по себе не делают брак
браком. Лишь верная и преданная дружба отличает брак от чисто половых отношений, случайных или постоянных. С дру­гой стороны, половые отношения, осуществляющиеся исключи­тельно в браке, отличают его от всех остальных видов друк-бы.
Неизбежные социальные последствия брачных отношений наделяют их определенными условиями, большей частью сфор­мированными в законе. Они установлены ради поддержания. справедливого общественного устройства, ради защиты жен-шины, ради безопасности матери, которая во время рождения и воспитания детей нуждается в защите и поддержке, ради охраны детства, ради предупреждения возможного мошенниче­ства и ради справедливого порядка пользования собственнос­тью и наследством. Поэтому столь личные по своей сути от­ношения все же нуждаются е формальном закреплении посред­ством юридического контракта, основанного на взаимной и исключительной верности. Брачный контракт должен заключа­ться свободно и открыто, при ясном понимании его условий и после соответствующего публичного уведомления об этом намерении; в него могут вступать лица, достигшие опреде­ленного возраста и находящиеся в здравом уме; этот кон­тракт совершается в присутствии свидетелей, включая на­длежащим образом уполномоченного официального представи­теля общества, и фиксируется в установленной и надежной форме, к которой впоследствии в любое время возможна пра­вовая апелляция.
Запись брачного контракта фиксирует намерение обеих сторон выполнять условия и обязательства, связанные с браком; контракт вступает в законную силу после первой
половой близости супругов. Если этого почецу-либо не про­исходит после заключения контракта, брак считается неосу­ществившимся и контракт может быть аннулирован. В тех слу­чаях, когда можно удостовериться, что какая-нибудь из сто­рон никогда не собиралась достигать целей брачного союза иди не была свободна вступить в брачный контракт (уже сос­тояла в браке или находилась в недопустимой степени родст­ва с другой стороной), или поступала под действием принуж­дения, или не понимала значения своих поступков, или если по причине обмана или ложного отождествления с какой-то другой личностью были поставлены препятствия истинным на­мерениям одной из сторон, - брак мокет быть объявлен не­действительным. Это возможно и в тех случаях, когда не со­блюдены должным образом юридические требования, касающиеся места, времени, участников и их возраста, или формы брачно­го контракта.
Невозможно привести здесь все юридические условия бра­ка, которые различаются в разных странах и государствах, и даже в разных частях одной страны. Как правило, совершение брачной церемонии без соответствующего свидетельства орга­нов власти, регистрирующих браки, является подсудным пос­тупком, и оправданием не могут служить ни незнание, ни слу­чайные обстоятельства, ни обман со стороны других лиц, ни просто шутливая игра. Обычно существуют также твердые пра­вила, определяющие время, место и продолжительность публи­кации уведомлений о намерении вступить в брак; устанавлива­ются также время, место, форма, совершитель и порядок реги­страции браков, возраст партнеров, а иногда и слова,которые
должны быть произнесены во время брачной церемонии. Обыч­но должна предоставляться определенная возможность для предьявления препятствующих браку обстоятельств до или во время брачной церемонии-вот почему необходима предвари­тельная публичная информация о браке и доступность места его совершения. В некоторых странах сам пастор может быть наделен полномочиями официального представителя законной власти для совершения браков; там же, где должен присутст­вовать и представитель регистрирующих органов власти, сле­дует проконсультироваться с ними прежде назначения дня и времени бракосочетания. Пастору необходимо познакомиться с юридическими условиями брака, действующими в местности, где протекает его пастырское служение; обычно органы влас­ти, ведающие регистрацией, охотно дают нужные сведения,со­веты; предоставляют образцы брачных свидетельств и других нужных документов.
Важность строгого соблюдения требований закона невоз­можно переоценить; при этом надо придерживаться максималь­ной тщательности и абсолютной искренности. При даже малей­шем подозрении в каком-либо обмане пастор должен посовето­ваться с представителями регистрирующих органов. От того насколько "чисто" совершится бракосочетание, может зави­сеть очень многое - законность ребенка, честь и спокойст­вие девушки, некоторые вопросы, касающиеся владения собст­венностью, страхования и даже правовой ответственности (в качестве свидетеля). Пока пастор не будет полностью удов­летворен полученными объяснениями - он не должен согла­шаться на совершение брака.
Но соблюдение всех требований общества и закона еще не делает брак христианским. Личный и общественно признан­ный контракт - это лишь форма, которая должна наполниться христианским смыслом, глубиной и внутренним богатством хри­стианской преданности друг другу и Богу во Христе,которая пронизывает человеческие отношения божественной радостью. Традиционно цели христианского брака определялись следую­щим образом: рождение и воспитание детей, взаимная помощь и забота, а также средство против греха. Происхождение бра­ка в воле Бога, Который сотворил человека мужского и жен­ского пола. Он превосходит по своему значению все прежние естественные привязанности человека - "посему оставит че­ловек отца и мать и прилепится к жене своей". Брак охра­няется законами, карающими прелюбодеяние и словами Иисуса, Который настаивал: "Что Бог сочетал, человек да не разлу­чает". Христианский брак может быть заключен только по во­ле Божией - вот почему все христиане признают святость бра­ка, а некоторые называют его "таинством". Взаимный закон­ный контракт, таким образом, основывается на религиозных обетах, которые даются в присутствии Божием и обычно (хотя и не обязательно) - s контексте богослужения. Религиозное понимание брака принадлежит не только христианству, оно признавалось во всех культурах и во все времена, ибо оно укоренено в священном значении, которое среди всех цивили­зованных народов придавались сексу, рождению и отношениям родителей и детей.
Такой .христианский брак является законным и по свое­му предназначению, моногамным, постоянным и строго нерас­
торжимым. Моногамия - это присущая позднему иудаизму фор­ма брака, унаследованная христианством и значительно уси­ленная христианским учением об единстве и духовном равен­стве во Христе мука и жены как "сонаследников благодатной жизни", а также христианским приоритетом веры и религиоз­ной преданности по отношению к яичным желаниям (Б$ес. 5, 22-23; I Петра 3,1-7). Постоянство также вытекает из рели­гиозной природа брачного обета и взаимного уважения рав­ных партнеров: христианская любовь не допускает, чтобы кто-либо из них, перестав быть желанным, просто "получил от­ставку". Такое постоянство еще более является следствием глубокой, все охватывающей дружбы, укорененной е совместном получении благодати Божией, когда супруги на протяжении многих лет совместного духовного возрастания, приходят к драгоценному зрелому содружеству между двумя личностями, которые во всех отношениях - нравственном и духовном -"стали одно".
Понятие нерасторжимости добавляет ко всему вышеска­занному, что христианский брак в самом строгом смысле сло­ва необратим. В этом отношении брачный контракт не похож ни на один другой человеческий договор: он так глубоко затрагивает всего человека, его тело, разум, дух, чувства, что не может быть разорван без глубокой раны, нанесенной одному из супругов или обоим. Уже нет возврата ни к дев­ству, т.е. к тому состоянию, которое предшествовало брач­ным обетам и брачному общению, ни к новому союзу, который бы совершенно не затрагивал третьего лица. Память о любви, существование ребенка, неумолимые годы - все уверяет нас
в том, что согласие общества и закона признать брак цэс-торгнутцм никогда не может действительно изгладить его. Такова правда, тавова реальность человеческих отношений, которая ограждается христианским идеалом верности до смер­ти.
В нашем смешанном обществе пастор, придерживающийся
примерно такой "теологии" христианского брака,встречается с трудными для его совести вопросами. I) Он может настаи­вать, что он, как христианский пастор, может совершать только браки, основанные на христианских принципах - т.е. такие,- в которых испрашивается Божие благословение при обещании перед Богом верности и преданности на протяжении всей дизни. 2) Он может поэтому отказаться участвовать в совершении нехристианских браков - "пробных" браков или любых других, в которых не признаются все христианские обя­зательства. Это не значит, конечно, что он должен отказы­ваться впоследствии от совершения христианской службы, в которой прежде заключенный гражданский брак дополняется религиозным значением. 3) Он может, однако, согласиться провести христианское бракосочетание для нехристиан, если они принимают христианское представление о браке, искренне желая Божия благословения и твердо намереваясь соблюдать в течение всей жизни супружескую верность. Например,девушка-христианка хочет вступить в брак с юношей-нехристианином, который принимает ее. представление о браке; молодой чело­век, выросший в христианском доме, но еще не исповедавший личную веру во Христа, может искренне желать, чтобы его брак был таким же, как и почитаемых им родителей. Пастор,
который дает свое согласие, вероятно, сочтет необходимым поговорить с христианским участником обо всем, что связано с таким "смешанным" браком, дабы последний не был'заключен в неведении, без мысля о возможных последствиях. 4) Впрочем, пастор может придерживаться убеждения, что только христиане могут давать христианские обеты и соответствовать s браке христианским предетавленияМо По этой причине он может согла­шаться заключать браки только меяду христианами полностью от­давшими себя Господу, уклоняясь от участия е нехристианских или "смешанных" браках. Это болезненная ситуация, особенно, когда сын или дочь преданных членов церкви хочет кениться"на стороне" от общины, а родители затуманившимся взором глядят на пастора г надежде, что он направит молодых людей по наи­лучшему пути. В этом случае пастор может почувствовать, что следует передать решение этого вопроса коллегам по церковно­му служению; он может также предоставить другому пастору про­вести бракосочетание, освободив таким образом свою совесть.Он не может при этом полностью осуждать такой брак (это было бы диффамацией), но может уклониться от активного участия в его совершении. 5). Опасаясь таких затруднений, пастор может счи­тать, что христианский брак существует для христиан,предлагая нехристианам совершить нечто меньшее по значению, чем полный христианский брак.
дилемма представляется достаточно сложной. Правильно ли -поступит христианский пастор, отказываясь служить кому-либо из тех, кто просит его об этом? Но может ли христианский пас­тор предлагать какой-то вид "служения", который с самого на­чала противоречит тем принципам, которые делают его и христи­анином и пастором? Каждый должен решать сам, стараясь оста-
ваться верным собственной совести и быть в равной мере чест­ным как по отношению к своей церкви, так и к другим людям -христианам и нехристианам.
Из изложенного здесь понимания брака вытекает еще одна обязанность пастора, которую можно сформулировать в виде пра­вила: "Ни одного бракосочетания без предварительного собесе­дования". Случается ведь и так, что люди, которых вы впервый раз видите, вооружившись свидетельством о регистрации брака, отправляются "искать священника" для совершения брачного об­ряда - и набредают на вас. Пастор, разделяющий христианское понимание брака, едва ли согласится на такое внезапное и "ано­нимное" принесение священных обетова. Духовная подготовка к столь важному жизненному шагу представляется совершенно необ­ходимой, и эта подготовка требует времени, требует беседы (и, возможно, не одной). Если пара не готова на такую отсрочку, пастор может заключить из этого, что к нему обратились не как к служителю Христа, что его просто хотят использовать для каких-то иных целей.
Немалая часть вины за обесценивание брака в современном обществе и за распад столь многих брачных союзов, исполненных вначале надежды и идеализма, лежит на церкви, которая слишком часто "снисходительно" и безответственно совершала бракосоче­тания для всех приходящих, без всякого разбора, без наставле­ния и подготовки. Чаще всего пастор впервые узнает о намере­нии молодых из робкого вопроса: "Вы нас пожените?" - на ко­торый существует лишь один разумный ответ: "Нет; этому вам самим придется учиться. Но я с удовольствием помогу вам на­чать. Когда мы сможем вместе обсудить это?"
Предварительная беседа
Беседа, предваряющая бракосочетание, включает много задач. Она должна разъяснить значение брака, помочь всту­павшим в него паре понять, каков смысл этого союза, в ка­кую жизнь он их вводит. Во время этой беседы необходимо познакомить с церемонией бракосочетания, вовремя уточнить детали ^ормы, музыки и всего остального. Здесь надо откро­венно затронуть и некоторые особые вопросы, связанные с браком, которые возникнут в будущем, и о которых молодые люди, возможно, еще ни разу не задумывались. Чуткое и доб­рожелательное участие третьего лица может пролить свет на те вопросы, которые нуждаются в обдумывании, прежде чем они превратятся в болезненные проблемы. И, наконец, по­нимающий пастор может помочь новой паре лучше узнать друг друга: в его присутствии могут раскрыться такие стороны их представлений и взглядов на жизнь, которые в более уединен­ные и романтические минуты никогда не затрагивались, а мо­жет быть, даже старательно избегались. Может случиться также, что придется что-нибудь сказать о половых отношени-. ях и о связанных с ними опасностях и радостях:
Ясно, что все это требует времени, одной встречи не хватит. Благо тому пастору, который взял за правило никог­да не устраивать бракосочетания раньше, чем через месяц после того, как жених и невеста в первый раз к нему обра­тятся! Благо и тому, кто находится настолько в хороших от­ношениях с молодежью своей общины, что одним из первых уз­нает о происходящих помолвках, так что, поздравил молодых, он может тихо добавить: "Ваша помолвка добавляет вашему
пастору новые обязанности. Я хотел бы поговрить с вами обо­ими об утих волнующих перспективах задолго до того,как при­дет время обсуждать детали. Приходите ко мне на ужин в честь вашей помолвки, и мы обо всем подумаем вместе". К не­счастью, пастору нередко приходится просто настаивать на предварительной беседе под угрозой отказа в совершении бра­косочетания.
Некоторые советуют проводить три беседы, по одной с каждым в отдельности и потом одну совместную. Большинство же считает такую практику опасной, особенно, если в резуль­тате серьезного собеседования жених или невеста откажутся от своего намерения. Лишь особые обстоятельства могут оп­равдать процедуру, дающую столь явный повод для неправиль­ного истолкования и выставляющую в столь странном свете одну из главных задач подготовки: помочь паре лучше узнать друг друга. По-видимому, необходимы хотя бы две совместные беседы, одна из которых, если это возможно, должна быть по­священа подготовке к браку. а вторая - подготовке к брако-сочетанию; может понадобиться (хотя и мягкая) требователь­ность, чтобы вторая тема не вытеснила собой все остальное.
В беседе, посвященной подготовке к браку, обсуждаются такие темы, как сущность брака, его социальные последствия, правовые условия, религиозное значение и достоинство. Пас­тор должен подчеркивать положительные и радостные возмож­ности, которые открывает христианский брак - именно потому, что мы ценим его столь высоко, и хотим охранять его столь строго. И счастье это столь дорого, что совершенно недопус­
тимо утратить его из-за беспечности и безответственности. Вот почему христиане дают брачный обет на всю жизнь, как велел нам Иисус, ведь только такой обет-соответствует свя­щенному достоинству брака.
Разговор об юридических аспектах брака иногда надо дополнить детальным объяснением того, что нужно сделать для публикации положенного уведомления, получения необхо­димых документов и соблюдения действующих в этой области правил. Для этого пастор должен располагать четкой и точ­ной информацией, включая адреса, телефоны и часы работы нужных учреждений; следует предупредить, что обо всем нуж­ном для службы бракосочетания, включая участвующих офици­альных лиц и помощников, надо позаботиться заряпес.
Ведя речь о социальных аспектах брака, надо сказать и о том месте, которое неизбежно занимают родители, как во время брачной церемонии, так и в последующие годы. Тот или другой вопрос может выявить уязвленные чувства или опа­сения, и тогда пастор должен сделать все от него зависящее, чтобы помочь молодым людям увидеть, что "вмешательство" -это скорее всего ослепленная любовью забота; что ни мать, ни отец просто не могут добровольно оторвать от сердца сво­их выросших детей, не могут и избавиться от чувства ревнос­ти, что некая посторонняя любовь вытеснила их из среды вни­мания их ребенка. Разумеется, родителям не следовало бы об­наруживать этого чувства, но, увы, они не могут от этого удержаться. Молодым в такой ситуации благоразумнее проя­вить себя не в обидах и конфликтах, а в понимании и в ра­зумном ведении отношений с новоприобретенными родственниками.
При этом им следует показать, что новая любовь не разру­шает прежнюю. Легко объяснить, что, помимо сексуальной жиз­ни, суть брачной любви состоит в глубокой и нерушимой вер-ностид Ответ всем кто обращается с вопросами, кто неумест­но интересуется жизнью молодой семьи, кто предлагает свои советы или предостережения - включая самого пастора! -очень простой: отказываться обсуждать друг друга с кем бы то ни было третьим. В этом-то и проявляется любовь. " Гово­рите друг другу, что хотите; но никогда и ничего - ни пло­хого, ни хорошего - не говорите друг о друге кому-то еще. Держите весь мир на дистанции! Цусть ваш отказ будет веж­ливым, если можно; но если это не подействует, отказывай­тесь резко и прямо, и меняйте тему разговора".
Когда муж оклеивает комнату обоями или когда жена шьет себе платье, для правильного сочетания узора нужна подгон­ка частей друг ко другу. Точно так же должен строиться сча­стливый брак: он тоже требует постоянной подгонки мука и жены друг ко другу, по мере того, как в развитии их отно­шений день за днем открываются все новые и новые черты ха­рактера. Существуют тысячи тем, о которых они еще никогда не говорили, множество сведений друг о друге, которых они еще не знают, бесчисленные ситуации, в которых они друг друга еще не видели и в которых вместе не оказывались. по­этому брак созидается в процессе жизни; некоторые из его оснований, столь значительных в молодости, не устоят до конца жизни, в то время как другие скрепляющие факторы зай­мут их место. Итак, брак-меняется по своему наполнению и по своим акцентам, как и любовь, несомненно, меняется с
течением лет - хотя не обязательно она становится меньшей или менее удовлетворяющей.
Зрелые брачные отношения особенно нуждаются в двух качествах: в способности прощать и е независимости. В способности прощать - потому что все мы несовершенны, ник­то не бывает неизменно нежным, любящим, понимающим, добро­душным, неигоистичным, так что случаев для проявления отой способности у обоих супругов будет предостаточно. Обычай совместной вечерней молитвы, хотя бы краткой и простой, -это лучшее средство защиты от затянувшихся ссор и мучитель­ных переживаний,
Пастор, отстаивающий ценность независимости, рискует удивить своих слушателей. Но ведь всякие зрелые отношения строятся на взаимных усилиях их участников, каждый из ко­торых сам по себе является личностью. Когда двое людей жи­вут общей жизнью, должно произойти одно из двух: либо скла­дывается уравновешенное, благожелательное и любовное сос­тязание между самостоятельными взрослыми людьми, каждый из которых наделен собственным умом, сердцем и совестью, либо один поглощается более сильным характером другого. Браки последнего типа бывают прочными, если характер полностью зависимой стороны находит удовлетворение и покой е своем подчинении, а более сильная сторона не становится подавля­ющей и эгоистичной. Но в наши^разцом христианского брака все еще становится равновесие между образованными, незави­симыми и равно компетентными мужем и женой, разными - но верными друг другу. Такой брак требует мудрости и достаточ­ного взаимного внимания, чтобы совместное возрастание не
разрушало различий и свободы, которые могут сделать жизнь этих двух личностей столь разнообразной и богатой.
Конечно, бывают в иизни случаи, когда надо принять ка­кое-то одно решение, а согласия между супругами нет. Здра­вый смысл подсказывает, что е такой ситуации право выбирать как заработать деньги, как воспитывать детей, как уладияь недоразумение или встретить трудности должно принадлежать тому из супругов, на кого ляжет основная ответственность, если выбор окажется неудачным. Но кто именно принял спорное решение - об этом не должен знать никто - ни дети, ни роди­тели супругов, ни окружающие.«Принятое решение становится общим. В этом тоже проявляется верность.
При наличии определенной практики не так уж трудно за­тронуть и разговоре намерения молодой четы относительно ра­боты, денежных средств, детей - и поделиться с ними своими знаниями о достоинствах и недостатках того опыта, который известен пастору на примере семей его церкви. Некоторые счи­тают, что если и муж, и жена будут работать в течение неко­торого времени, то им удастся прежде, чем на свет появятся дети, справиться с первоначальными финансовыми трудностями;
другие же полагают, что жизнь на две зарплаты в этом случае становится привычной и появление детей откладывается все дальше и дальше, о чем потом придется не раз пожалеть. В иных, трагических случаях, дети появляются "не вояремя" и становятся нежеланными "виновниками" потери удобств или перспектив успешной карьеры. Об этой опасности следует го­ворить со всей откровенностью.
Некоторые семьи все денежные вопросы предпочитают об­суждать вместе; в других жена заведует всеми доходами,рас­ходами и сбережениями; в третьих муж берет ответственность "на себя, избавляя жену от всякого беспокойства. Полезно спросить молодых, знают ли они, какой порядок был заведен у их родителей и предоставить им самим позднее обсудить эту тему. йелательно затронуть и вопрос о детях, чтобы прове­рить, какова уже достигнутая женихом и невестной степень взаимопонимания в этом отношении. Порой застенчивость, по­рой боязнь несогласий или мнение, будто такие вопросы реша­ются сами собою, удерживают молодых от высказывания своих личных чаяний и опасений, что впоследствии приводит к ра-эорарованиям и напряженным отношениям.
В процессе такого собеседования двое влюбленных узнают друг друга по-новому, начиная лучше понимать взгляды на жизнь, образ мыслей и жизненный опыт своего избранника или избранницы. Ценность таких подготовительных встреч состоит не столько .в том, что кавдый из них скажет пастору, сколь- • ко в том, как они открываются в присутствии друг друга, и еще более - в том, что они скажут друг другу наедине,после этой встречи.
В какой степени пастор готов давать советы по интимным проблемам супружеской жизни, особенно - по этическим и ре­лигиозным аспектам предохранения от беременности? Это ще­котливый вопрос, и каждый должен сам находить для себя от­вет с чувством полной ответственности как за предлагаемые советы, так и за отказ от них. В цивилизованных странах существует обширная литература (большая часть которой дос-
тупна без особых усилий), описывающая методы и средства планирования семьи, и служитель мможет счесть за благо держать под рукой лучшие ее образцы для того, чтобы во­время предложить нуждающимся, если они о том повдюсят.Или же он может придерживаться мнения, что лучше все вопросы физического характера решать с врачами, оставляя за собой обсуждение лишь этических аспектов предохранения от бере­менности. Вероятно, лучше предоставить инициативу разго­вора на такие темы молодой чете; выраженное в общих вы­ражениях предложение помощи по любому вопросу и в любое время оставит возможность для такого разговора в будущем. Если пастор желает большей определенности, он может упомя­нуть, что в наши дни многие пары приходят до брака медицин­ское обследование; етого достаточно, чтобы коснуться дан­ной темы. Ретивому советчику стоит все же не забывать,что в течение многих поколений молодые люди сами, без вторже­ниях третьих лиц, справлялись с подобными вопросами, и по­лучалось у них в общем-то очень неплохо! В нормальном слу­чае здоровые молодые люди, которые действительно любят друг друга, сами во всем разберутся в свое время и с немалым удо­вольствием, не прибегая к помощи бабушек и дедушек. Для пас­тора вполне достаточно готовности и способности помочь,если это понадобится; в огромном же большинстве случаев природа и любоиь улаживает все наилучшим обрааом. Это, конечно, не означает, что пастор не должен заботится о просвещении чле­нов церкви в этой области, особенно если ощущается недоста­ток в хорошей литературе на эту тему.
Прежде, чем расстаться, стоит заранее назначить день до бракосочетания для второй беседы, посвященной самой служ­бе, в противном случае выкроить время окажется нелегко из-за всяких домашних хлопот. Редко, но случается, что результаты первой беседы расстраивают планы жениха и невесты. Кто-либо из них, впервые хорошенько задумавшись о том, что такое брак, или увидев своего избранника (избранницу) е новом свете, об­наруживает, что темы, которых долго удавалось избегать,вдруг всплыли на поверхность, что выявились сомнения, которые пре­жде подавлялись, что вскрылись глубокие разногласия в эти­ческих или религиозных предетавленияхо Если в результате брак отложится или помолвка будет разорвана - пастор, конечно,бу­дет глубоко затронут случившимся и будет сознавать свою от­ветственность. И все же очевидно, что лучше пережить это прежде принятия необратимых решений, чем после всю жизнь со­крушаться, что столь серьезные препятствия не были выявлены вовремя. Приходится идти на риск. Духовные советы всегда связаны с несением ответственности; если кто-либо хочет это­го избежать,ему лучше не посвящать себя пастырскому служению.
Но несчастливый исход таких бесед бывает все же весьма редким. Обычно же пастор приобретает себе новых друзей на всю жизнь. А жених и невеста теперь видят всю свою радость друг о друге и все свои надежды в более широком, более ус­тойчивом и более глубоком контексте человеческой жизни в целом, а также Божией воли о Его созданиях. Их любовь ста­новится еще более удивительной, ожидания - еще более вол­нующими. Когда же пастор вознесет к Отцу, от Которого име­нуется всякое отечество на небесах и на земле, короткую и
задушевную молитву об этих двух сердцах, об их любви и об их будущем, - он может быть вполне вознагражден слезами ра­дости на их лицах.
Беседа о бракосочетании
Ближе к дню бракосочетания назначается вторая' беседа, в которой следует тщательно обговорить все детали предстоя­щей службы, чтобы никакой промах иди упущение не омрачили столь священное и радостное событие. Чем лучше жених с не­вестой.. заранее познакомятся со всеми элементами службы, тем спокойнее и увереннее будут они в ней участвовать.Зада­чане в том, чтобы они запомнили все, что будут делать и говорить, а в том, чтобы они понимали, что и почему проис­ходят - это избавит их от нервозности. Нет необходимости ч^с—либо заучивать - пастор вовремя все напомнит.
Невеста обычно приходит на эту беседу слишком погружен­ной в организационные детали, чтобы внимать более серьезным вещам. Лучше всего с этими деталями и разобраться в первую очередь: составить список вопросов, которые надо заранее раз­решить, и просмотреть этот список вместе, сделав письменные пометки:
1. Какие гимны и какую музыку хочет услышать вступающая в брак чета? Будет ли чье-нибудь инструментальное или вокаль­ное исполнение во время подписания брачной записи (желатель­но ^ во время службы)? Кто подберет аккомпаниаторов,кто бу­дет следить, чтобы ноты оказались под руками?
2. Сколько будет подружек невесты (чтобы стулья для них были приготовлены)? Будут ли прислуживать дети (которым надо
отвести первые места)?
3. Предполагается ли фотографирование? (Не во время от начальной молитвы до заключительных слов, если в этой церкви вообще разрешается фотографировать).
4. Кто приготовит цветы? И что надо сделать с ними потом? Если брачная церемония будет происходить у кафедры, попросите, чтобы цветы не размещали в центре - пусть там лучше будет раскрытая Библия.
5. Кто подпишет брачную запись в качестве свидетелей? (Свидетели должны быть совершеннолетними и, по возможнос­ти, из обеих семей; надо избежать дискуссий по этому пово­ду в последний момент)»
6. Укажите все предполагаемые суммы вознаграждения и кому они должны быть уплачены.
7. Предупредите, что вы попросите невесту отдать под­ружкам цветы и перчатки в начале службы, чтобы потом, ког­да она, возможно, будет нервничать, не возникло затрудне­ний.
8. Если вы собираетесь предложить новобрачным сесть во время чтения Писания и богослужения, укажите, чтобы не­веста предупредила жениха и подружек, будет ли она сидеть (это зависит от особенностей ее туалета).
9. Если это входит в ваши планы, предупредите невесту и жениха, что в конце вашей молитвы вы предложите им гром­ко повторить вместе с вами молитву Господню - в первый раз уже в качестве мужа и жены.
10. Будет ли соблюдаться старинный обычай, по которо­му отец невесты вручаетее жениху? Если да, то кто будет совершать этот обряд? (Современное его значение - публич­ное изъявление согласия на брак со стороны семьи невесты).
11. Объясните сложившийся у вас порядок встречи невес­ты в церкви, предупреждения органиста и обслуживающих, со­провождения четы к месту подписания брачной записи и воз­вращения к кафедре для заключения службы. (Если нужно,мож­но устроить репетицию).
12. Предложите жениху и невесте задать вам любые,ин­тересующие их вопросы относительно деталей организации тор­жества.
Покончив с этим, пастор может продолжить объяснение порядка служения. У большинства церковных традиций есть свои собственные, бережно хранимые формы совершения брака;
некоторые фразы соответствуют требованиям закона, другие содержат формулировки обетов, употребляемые из поколения в поколение. Пастор может следовать этому образцу, может,если считает нужным, редактировать или приспосабливать его. Но основу служения составляет естественная и логическая струк­тура из четырех "ступеней брака":
1. Свободны ли вы вступить в брак друг с другом?
2. Хотите ли вы вступить в брак друг с другом?
3. Итак, произносите ("Я беру тебя...)
4. Теперь пастор провозглашает брак совершившимся. (В некоторых случаях для юридической действительности брака требуются не просто утвердительные ответы, но произ­несение яакдой стороной определенных словесных формул.
"Вручение" невесты жениху отцом или представителем ее семьи может происходить после второй "ступени").
Раз или два пройдите с женихом и невестой эти четыре существенно важные ступени в той форме, какая будет упот­ребляться на предстоящем богослужении. Объясните, что они будут окружены религиозным контекстом: начальная молитва о присутствии Божием и о Его благословении, гимн, короткое объяснение христианского взгляда на брак; затем - четыре брачные ступени; потом библейское чтение, поздравления со стороны пастора и церкви, если это уместно, возможно,крат­кое обращение, последующая молитва, завершающаяся молитвой Господней, произнесенной пастором и новобрачными; заключи­тельный гимн и благословение. Этот порядок желательно пов­торить и объяснить дважды, сделав, если нужно, пометки о предпочтительных библейских текстах и об особых молитвах за отсутствующих или больных членов семьи. Важно предста­вить этот обзор служения ни в виде "инструкции" или предо­стережения, но в виде радостного предвкушения, которое дод-жно разрядить возможное напряжение. Пастор должен заверить чету, что все служение будет находиться под его полным кон­тролем, поэтому они могут все вверить в его рукии, ни о чем не беспокоясь, просто делать и говорить то, что он им скажет. Хорошим завершением этой беседы станет совместная молитва о Божием благословении предстоящего служения,семей жениха и невесты и всего дня бракосочетания.
Проведение бракосочетания Здравый смысл и хорошее владение ситуацией - вот и
весь "реквизит", нужный пастору для успешного проведения бракосочетания, на котором участники чувствуют себя спокой­но, а подлинная цель служения - благословение Бокие на по­жизненный союз - не заслоняется банальностями. Опыт подска­зывает следующие простые, но полезные советы:.
Вовремя встретье жениха и его друга перед слуасбой,что­бы убедиться в наличии необходимых документов и в присутст­вии нужных официальных лиц, а также в том, что стулья и цве­ты расставлены так, как нужно.
Проследите, чтобы записка с именами, гимнами и библей­скими чтениями была при вас. (Если листок бумаги, на кото­ром все это записано, по размеру больше страницы, а имена написаны на самом верху, вы сможете убедиться в этом с од­ного взгляда).
Проследите, чтобы Вы и только Вы получили первое уве­домление о прибытии невесты и ее подруг, и чтобы именно Вы пригласили собравшихся встать, встречая ее. Не забудьте во­время предложить им сесть (вероятно, по окончании первого гимна). Непосредственное впечатление, что пастор точно зна­ет, что он делает и чего хочет от других, обладает удивитель­но успокаивающим действием, если не на вас, то на окружающих.
Не забудьте предложить невесте отдать цветы и перчатки;
потратьте минутку на то, чтобы расположить ее подруг в нуж­ном порядке; спокойно пригласите их г церковь - если Вы хо­рошо знакомы с невестой, уместный комплимент ободрит ее.
После начальной молитвы и гимна краткая проповедь с из­ложением христианского отношения к браку естественным образом
должна подвести к четырем брачным ступеням, изложенным в виде вопросов и ответов. Не торопитесь, оставьте достаточ­ное время на понимание смысла вопроса и на внятный ответ. Если необходимы устные заявления, разбейте их на короткие и ясные образы.' Если произошла запинка, улыбнитесь и повто­рите фразу скова, а то молодые потом начнут беспокоиться, действителен ли их брак. Помогите всем сохранять спокойст­вие и хорошее настроение, без торопливости и напряжения, ведь в жизни новобрачных это счастливейший час, и пастор должен помочь им насладиться этим временем, а не претерпеть его!
Некоторые формы совершения бракосочетания включают тор­жественный вопрос к присутствующим, не знает ли кто-либо препятствий к этому браку. За этим должна последовать дос­таточно продолжительная пауза для возможного ответа; и хо­тя возражения в этот момент крайне редки, надо быть к ним готовым. Если это произойдет, следует пригласить в другое помещение невесту, жениха, представителя регистрирующих ор­ганов, обоих отцов и того, кто заявил протест - и больше никого. Перед этим следует обратиться к гостям и к общине с просьбой спокойно сидеть до выяснения обстоятельств.Дер-жите положение под твердым контролем; если это необходимо, напомните присутствующим, гд они находятся.
*
В отдельной комнате Вы должны в первую очередь преду­предить того, кто заявил свои возражения, и серьезности его положения: если окажется, что он действовал из легкомыслен­ных, клеветнических иди злонамеренных побуждений, он под­лежит строгому взысканию; возражения надо было предъявлять
вовремя, после публикации уведомления о помолвке; мотивы, по которым он предпочел заявить свой протест публично, бу­дут разбираться. Если его ответы серьезны и искренни, сле­дует перейти к сущности возражения. Законными основаниями для протеста могут спутать лишь следующие обстоятельства:
недостаточный возраст кого-либо из вступивших в брак или, при несовершеннолетии, отсутствие необходимого согласия родителей, применение принуждения, отсутствие свободы для аступления в брак, душевная болезнь, непонимание значения происходящего, слишком близкое родство или невыполнение каких-либо юридических формальностей. Посоветуйтесь с пред­ставителем регистрирующих органов, если он присутствует;
но если предложено какое-либо подтверждение этого заявле­ния или если разрешить вопросы здесь и теперь представля­ется слишком сложным, бракосочетание должно быть отложено. Необходимо заручиться именем, адресом и подписью заявите­ля. Пастору лучше всего объявить собравшимся об отсрочке без всяких объяснений, попросив их спокойно разойтись и ожидать дальнейших уведомлений от семей жениха и невесты. Мать невесты и мать жениха следует проводить в отдельную комнату и сделать указания о том, чтобы всех доставили по домам.
Если же не будет заявлено ни о каких заслуживающих внимания препятствиях или hr будет предложено никаких до­казательств и не возникнет серьезных сомнений, можно про­должить бракосочетание. Проводите участников на их места в церквии, когда все будут готовы, сделайте краткое заяв­ление такого типа: "Предъявленное возражение не является препятствием к бракосочетанию, в котором все мы хотим при­
нять участие... Итак, на чем я остановился?.."
По окончании "ступеней брака" новобрачные могут сесть и выслушать чтение Писания и приветствия, а затем участ­вовать в молитве. Следует выбрать подходящие тексты из Писания, не склоняясь к чрезмерному романтизму и сенти­ментальности. Великий обет верности, произнесенный Руфью (Руфь 1,16-17), звучит особенно замечательно в контексте службы бракосочетания. Подходит и текст I Коринф.13,4-8а, наряду о Иоанна 2,1-11, Щес.4,32 - 5,2 и 5.21-33; Притч. 3,3-6; Матф.19,4-6.
В молитве бракосочетания следует с благодарностью вспомнить дома, из которых произошли вених и невеста; их родителей труд вложенный в воспитание; следует вознести благодарение за дар любви, дружбы и радости, и за тот путь, на котором божественное благословение соединилоихжизни и сердца; все упоминания о будущей семье и о надеж­де на появление потомства должны быть сдержанными и осто­рожными; можно помолиться о том, чтобы новый дом стал цен­тром христианской дружбы, свидетельства и гостеприимства. Просьбы помолиться об отсутствующих друзьях следует поме­тить заранее; моление о том, чтобы по Бокиему благослове­нию волнение и радость теперешней любви с годами претворя­лись в более зрелое и глубокое чувство, поможет напомнить о непреходящем значении совершающегося события. Прошение о том, чтобы происходящее служение обновило чувства благодар--ности и шобви во всех его свидетелях, свяжет молитву со -^--всеми собравшимися в церковь, а тихое чтение молитвы Гос­подней вместе с новобрачными снова сосредоточит происходя-
щее служение на их сердцах. В тех странах,где подписание брачной записи совершается е церкви, пастору предлагает­ся следующая форма служения. После второго гимна и заклю­чительной молитеы проводите новобрачных и их спутников к месту подписания брачной записи, предварительно объявив «музыкальные номера, которые сделают ожидание приятным.По завершении подписания, вновь проводите к кафедре уже од­них новобрачных, попросите собравшихся встать и отпусти­те мужа и жену, покав им руки и преподав заключительное благословение.
Три проблемы
Из особенных проблем, связанных со служ&нием брако­сочетания, в наше время довольно часто встречаются сле­дующие три:
I. Невеста ждет ребенка. Ни один другой случай е пастырском служении не является столь деликатным и, вмес­те с тем, столь вознаграждающий за понесенные труды, как возможность спасти положение, которое грозит лишь позо­ром и сожалением, но в котором, при пастырской помощи, возможно возобновление доверия и обретение счастья. Ког­да законные в супружеской жизни интимной близости оказа­лись предвосхищенный еще до вступления в брачный союз, и все же одна из сторон или обе ищут помощи пастора,хотя бы и неохотно, дерзко иди под давлением своих семей, -существует хорошая основа ддя позитивного служения. Пас­тор, конечно, поставлен не на то, чтобы устраивать пере­крестный допрос, судить или осуждать; но он не должен также просто использоваться для того, чтобы придать рес-
- 29 -
пектабельность печальным обстоятельствам; не вправе он и умывать руки, кто бы ни обращался к нему за помощью. Пра­вилом для пастора должен быть вопрос: "А как поступил бы Иисус?" - и нет сомнений, что Он стремился бы к одному:
исправить положение для двух несчастных сердец и дать им будущее.
Пастор должен руководствоваться в своих действиях дву­мя неизменными правилами. I) Он должен без всяких предвари­тельных обещаний настаивать на частной беседе с обоими же­лающими вступить в брак, и только с ними, прежде чем он решится на какие-либо обязательства, С разгневанной матерью, считающей себя очень праведной, и даже с отцом, у которого чешутся руки, бывает легче справиться, чем с матерью рыда­ющей и уничтоженной случившимся, - но в любом случае изба­виться от них надо. Вы не будете устраивать бракосочетание между матерями или между семьями. 2) Пастор должен решить для себя, что ни при каких обстоятельствах он не станет со­вершать бракосочетание двух людей, если каждый из них не скажет ему наедине и доверительно, что он вполне свободно, несмотря на беременность, хотел бы вступить в этот брак и оставаться ему верным, даке если бы обстоятельству и семья
не оказывали на него давления. Но пастор не должен говорить им об этом решении, иначе он никогда не узнает всей правды о ситуации.
Назначьте им встречу совместно: это модчаливое призна­ние их положения как родителей имеет свое значение. Но по--видайтесь до того с каждым в отдельности, сначала с девуш­кой. Проявив благодедательную заинтересованность и прео­долев смущение вопросами о предполагаемом времени рождения
и о приготовлениях к нему, нужно мягко испытать отношения, которые стоят за намерением выйти замуж. Давно ли она зна-6т дауня? Где и при каких обстоятельствах они повстречались, что она в действительности знает о нем, что она о нем дума­ет? Собирается ли она прожить с ним всю жизнь, или у нее на горизонте был кто-то другой? Оказывают ли на нее давле­ние родители? Чего, по правде говоря, она бы хотела? И так, наконец, надо подойти к единственно важному вопросу: если —бы она не находилась теперь в этом положении, хотела бы она выйти за него замуж - только совершенно честно? Трудно, но необходимо выслушать ответ молча и, чтобы скрыть его значение, задать еще какие-нибудь вопросы.
Теперь вы должны, вопрос за вопросом, провести через ту яе процедуру парня. Не помешает высказать ему уважение за то, что он не стал уклоняться от ответственности за свой поступок, а также заручиться подтверждением, что отец -действительно он (если в этом есть хоть малейшее сомнение);
Постарайтесь разговорить его о девушке, наблюдая за его реакциями и выражениями. Для него решающий вопрос то же -стал бы он жениться на этой девушке, если бы обстоятельст­ва позволяли ему выбирать свободно, без принуждения?
Если кто-то из них признает, что, не будь ожидаемого ребенка, он или" она не стали бы жениться, ваш долг ясен:
следует отказать в бракосочетании. Совершать его несмот­ря на выраженное нежелание, лишь в силу сложившихся обсто­ятельств - значит прибавлять ошибку к ошибке, создавая по­ложение еще худшее. Если же кто-то из них пребывает в не­решительности из-за того. что ожидание ребенка (или сожа­
ление об этом) заслоняет все остальное и лишает способное- 1 ти думать или решать объективно, следует отложить решение, скажем, до того времени, когда ребенку будет полгода.Пусть вопрос: жениться или нет, - подождет, пока давление не прекратится и не сложатся условия для свободного решения. Поспешность дегко может привести к неверному решению,пос­ле которого всегда будет оставаться подозрение, что если бы не ребенок, брак никогда бы не состоялся. Когда гово­рят: "Я аенился на тебе тодько потому, что был обязан", -радоваться тут нечему.
А в том случае, если становится ясно, что оба, неза­висимо от беременности, хотели .бы пожениться, хотя, воз­можно, и не теперь (большинство из них, обращаясь за по­мощью к пастору в подобных обстоятельствах, говорит, что их близость произошла на основе подлинной дюбви) - ваша задача тоже очевидна. Но будьте осмотрительны, давая ваш ответ. ^
Встретившись теперь о обоими, скажите им прямо, что вы согласны совершить их бракосочетание, потому что каж­дый из них сказал вам наедине, без всякого давления, о своей подлинной любви. Скажите ей, в его присутствии,как он заверил вас, что женился бы на ней и желад бы этого, как и сейчас желает, независимо от того, что проилишли. Скажите ему, в ее присутствии, что она сказала то же са­мое, что она хочет выйти за него независимо от ребенка,от семьи и от всего случившегося. А потом пусть каждый из них пообещает вам, в присутствии другого, во-первых, что они никогда не забудет, что поженились они именно потому.
что они любят друг друга. И, во-вторых, что никогда,до са­мой смерти, ни один из них не бросит в лицо другому, что он или она вступили в брак "из чувства долга"о И после это­го не надо лишних слов, нигде и ни от кого, ни наедине, ни публично. Они вступают в христианский брак, потому что они любят друг друга - и все остальное касается только их дво­их и Бога.
'"- 2. Разведенные с Повторные бракосочетания для разво­дившихся лиц считаются в некоторых церквах вообще недопус­тимыми в соответствии с их традициями и совестью некоторых пасторов, имеющих такое понимание Писаний. Иные церкви пе­редают решение вопроса на усмотрение пастора в каждом кон­кретном случае, поэтому некоторые пасторы считают, что об­ращение за помощью может исходить от искреннего делания христианского руководства и поддержки и может предоставить возможность вновь направить две души по христианскому пу­ти. Ддя тех, кто склонен в этом духе помогать разведенным, можно также предложить надежное руководство из двух неиз­менных правил:
I. Всегда просите и внимательно изучайте свидетельст­во о разводе. Обратиться с такой просьбой к знакомому вам человеку бывает нелегко, но сделать это для надежности не­обходимо: люди порой с такой легкостью обводят пастора во­круг пальца! Это будет также мудрой мерой защиты от крити­ки со стороны тех, кто думает, что знает больше вашего;
вам будет достаточно ответить им: "Я читал постановление суда", - хотя вы никогда не должны разглашать, что в нем
говорится. Веди вы будете придерживаться этого правила не-укдонно, вы не будете в каждом отдельном случае испытывать замешательство при необходимости обратиться с такой прось­бой. Молча отметьте, кто получая развод, каковы его осно­вания и когда он совершен. Если повторного брака желает теперь та сторона, которая была истцом в-'бракоразводном -^ процессе, вы, вероятно, будете чувствовать себя свободнее в дальнейших действиях, хотя юридические документы не все­гда можно рассматривать как доказательства вины или неви­новности. Если же вы имеете депо с ответчиком, то вам, по совести, надлешт убедиться в следующем: а) ч1'о произошло подлинное изменение в сердце и в поведении этого человека;
б) что другая сторона предполагаемого брака знает правду, а для этого - спросите его или ее, знает ли он или она о содержании этого документа, если жя нат, попросите разве­денную отофону показать его, показывать документ - не ва­ше дело, но вы не можете прикрывать неправду; в) что обе стороны ныне обдуманно и в полной мере решились создать христианский брак на всю жизнь. Если после первого брака сохранились какие-то финансовые обязательства, новый парт­нер токе должен знать об этом и быть полностью согласным на эти условия. Пока вы не убедитесь во всем этом, самым лучшим для вас, пожалуй, будет не принимать в новом браке никакого участия, не вынося вместе с тем суждений о том, что делают они.
2. Ваше второе неизменное правило следует держать при,| себе, пока вы не примете решение. Состоит оно в следующем: | никогда не совершать бракосочетания разведенного лица о
I
тем, кто помог разрешить предыдущий брак, чтобы вам не ока­заться участником очень некрасивой истории» Прежде чем объ­яснять это, вам следует завести разговор вокруг этой темы достаточно безразличным тоном, может быть - за чашвтаой чая. Где он работает? а она? Как они познакомились? Где со­бираются жить? Давно ли они знают друг друга? Обычно при этом они стараются произвести на вас впечатление прододки-тельностью и глубиной их взаимной дружбы - но вам надо за­помнить названное время и прикинуть в уме, какой срок по-надойкдсл на получение свидетельства о разводе. Таким об­разом, если вам предлагают завершить последним респектабе­льным жестом историю предательства - это скоро выяснится. Если же дело обстоит не так, если нынешний предполагаемый брак представляет новую и искреннюю попытку начать снова и на христианских основаниях - вы можете действовать даль-,Sie. Однажды решившись на это, не следует больше ссылаться на прошлое, хотя, как и со всеми другими парами, надо на­стаивать на полном значении христианских обетов и объяс­нять их смысл.
В церкви адвентистов седьмого дня Ifs должно считать­ся правилом, что церковь делает все возможное .для сохране­ния первой семьи или для ее восстановления в случае распа­да. Лица, виновные'.е распаде первой семьи и создавшие но­вые семьи, обыкновенно, не получают в церкви бракосочета­ния. Для решения вопроса о восстановлении их членства в церкви требуется продолжительное время, чтобы вся церковь могла убедиться, что они живут порядочной жизнью в новой семье, как покаявшиеся христиане.
3. "Смешанные" браки. Кроме "смешанных" браков меж-W верующими и неверующими, о которых уже шла речь выше, существуют еще браки между представителями разных вер или разных христианских традиций, которые лучше было иы шиа-начить как "меащерковные" браки. Пастырская задача в та­ких случаях состоид в том, чтобы помочь молодым людям осо­знать, что значение тех сторон кизни, которые сейчас, в свете новой и волнующей любви, представляются очень мало­важными, со временем, по мере вызревания и углубления их отношений, не исчезнет, а, напротив, будет возрастать.На-до напомнить им, что рано или поздно придется принимать решения, касающиеся религиозного воспитания детей,которые у них родятся, и что любые уступки для одной иди другой стороны или для обеих могут оказаться очень болезненными» ;
Естественно, серьезность всех этих вопросов зависит | как от глубины преданности каждой стороны своей форме ве-ры, так и от степени различия между ними. Если редигиоз- | ная принадлежность является чистой формальностью, предпо- | лагаемый брак, вероятно, следует считать не столько "мед- | церковным", сколько "нецерковным". Стоит отметить, хотя $, и в мягкой форме, что едва ли можно считать последовате- | льиым такой образ действий, когда человек просит у Бога i благословения на брак, требующий сознательного отказа от |
|
религиозных принципов, имеющих для этого же лица священ- ' ное значение.
Наиболее трудным случаем, конечно, является брак между римско-католической и протестантской сторонами.Бо­ли раньше Римско-католическая церковь не разрешала таких
•
браков своим членам, пока обе стороны не давали обещания, ;что все дети будут крещены и воспитаны в римско-католиче-^ ской вере, то с 1970 г. римско-католическая сторона долж-^на обещать сделать все, что е ее силах, чтобы дети были ! крещены и воспитаны в римской церкви, а некатолическая сторона должна быть извещена об этом обещании и обязатель­стве. Для бракосочетания католика в иной церкви необходи­мо разрешение, без которого брак не будет признан. Некото­рые католики, однако, будут по-прежнему чувствовать себя отстраненными от общения с Римской церковью, и эти за­труднения будут скорее возрастать, чем уменьшаться. Даль­нейшие трудности часто возникают в вопросах образования детей в последующие годы: либо выбор школы должен нахо­диться в руках одного из супругов, которому другая сторо­на передает всю ответственность, яибо все идет на самотек.
Во многих случаях новые трудности возникают, когда две семьи, которые породнились посредством брака и дол-кны бы сохранять единство и общение в попечении о детях и внуках, придерживаются столь различных убеждений, что не могут обойтись без конфликтов при каждой встрече. Тем самым чрезвычайно осложняется процесс "приспосабливания" к новым родственникам, без которого не обходится счатли-вый брак. В результате, если убеждения и практика супру­гов достаточно сильно различаются, домашние разговоры на религиозные темы, как и религиозная практика и воспитание детей, которые должны были бы служить источником радости, связующей христианскую семью в общей вере, молитве и вер­ности, становятся просто невозможными. Поэтому религия
- 37 -
превращается в запретную тему, а о совместном посещении богосдукзний вместе с детьми и думать не приходится.
Некоторые из этих препятствий для давнишних супругов менее серьезны, чем для молодоженов; другие же - напротив, поскольку характер и привычки с возрастом становятся более устойчивыми. В целом же практические трудности и лишения, неизбежные в тех браках, где присутствуют глубокие рели­гиозные разногласия, а также дополнительные осложнения,ко<
торые в этих случаях вносятся в супружеские отношения, и|' i без того требующие такта, самопожертвования и огромной во4
ли к взаимному приспособлению, вряд ли дают все основания;
для надежд на полную удовлетворенность. Оценивать вероят­ность успеха в предполагаемом браке, прежде чем решиться в нем участвовать - это не дело пастора. Но, вероятно,боль­шая часть служителей сочтет своим долгом в искреннем раз-^
говоре объяснить, не увиливая, see стороны этого сложного';
вопроса.
В целом, пастырское служение в области брака требует серьезных раздумий и внимания. Пастырские советы христиа­нам, уже состоящим в браке и сталкивающимся с неожиданны­ми проблемами, - это еще одна сфера ответственности и за­боты. Но в этой области у пастора есть одно несравненное преимущество. Он бывает очень близок к людям в наивысший эмоциональный момент их жизни; он может стать частью их самых драгоценных воспоминаний, ведь он - тот, кто помог самому дорогому в их жизни стать еще дороже и священнее; -Это одна из самых благодарных сфер служения. Быть всегда
желанным гостем в новом и счастливом доме, который еы по­могли основать, видеть, как эта чета приносит вам своего малыша, чтобы с торжественной и счастливой гордостью по­казать его вам те. вашей жене - это значит почувствовать, что ваше время и труды чего-то стоили! И еще это значит, что Евангелие по-прежнему приносит свой прекраснейший плод - христианскую семью, обитель Христову.

ПРЕДМЕТ : ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
ЛЕКЦИЯ №8
ТЕМА : ХРИСТИАНСКИЕ ПОХОРОНЫ
На похоронах, как и на свадьбе, пастору приходится одно­временно исполнять общественный долг в деде, имеющей юриди­ческое оформление, совершать свое пасторское сложение и при­носить христианское свидетельство людям в один из критичес­ких моментов их жизни.
Очевидно, что совершая благоговейное и почтительное за­хоронение мертвого, общество тем самым охраняет достоинство личности и выражает при этом свои представления о жизни и судьбе человека. Этой цели сложат церемонии, соблюдаемые на похоронах, где им придается особый смысл, поэтому их не сле­дует презирать, но необходимо сделать как можно более содер­жательными. Каждому пастору, переехавшему в незнакомый ему район, необходимо внимательно изучить местные обычаи, так как они могут сильно отличаться от тех, которые он знал на прежнем месте жительства.
Официальные требования также меняются очень значительно. Хотя для большинства государств неизменно правило, что о по­гребении тела необходимо заранее известить официальные влас­ти,чтобы те могли выдать формальное разрешение, без которого похороны не могут состояться. Обычно оно дается в форме Сви­детельства о смерти, в котором отмечается факт смерти и при­чины - естественные, что должно быть засвидетельствовано име­ющим на то право врачом, или же другие, которые были или дол­жны быть установлены компетентным должностным лицом, выдаю­щим затем свидетельство, разрешающее захоронение. Основания
для этих предосторожностей очевидны, ^стор ни в коем слу­чае не должен принимать никакого участия в погребении, если оно официально не разрешено^
Иногда ОЕИдетельство о смерти и погребении семья пере­дает пастору, который предъявляет его там, где необходимо при оформлении и совершении похорон. Чаще всего свидетедь-ство попадает к распорядителям похорон, которые несут пол­ную ответственность за погребение тела, приглашая пастора только для религиозного служения. После погребений сам пас­тор или распорядитель, или оба подписывают, если .это при­нято, акт о свершившемся событии. Невозможно детально опи­сать разного рода образцы оформления разрешений, ответствен­ности и записи - опытный служитель церкви всегда с удоволь­ствием объяснит вновь прибывшему, каковы местные правила.
Ближе к основным заботам пастора - утешение, практиче­ская помощь, часто - наставления, а также посещения скорбя­щего дома перед погребением и после, и проведение службы. ^ама служба необычна: в центре ее - человек, ее содержание. -более чем богослужение и предназначается она, конечно, жи­вым - семье, всем скорбящим, общине. .Просвещенный пастор не будет осуждать умерших и молиться о них. Слова благодарнос­ти за них, скорбь о потере, дань уважения их делу и харак­теру - единственно возможны^
Источники утешения в такое время разнообразны,^ цель -помочь скорбящему увидеть сегодняшнюю потерю в перспективе человеческого опыта в целом. I) Владычество Бога, Который единственный дарует жизнь и отнимает ее. Осознание этого
в сочетании с уверенностью, что Бог любит все Свои создания, "ничего неиздавидя г.з i,ru, что создал", составляет основу жизни и смерти, поэтому большие отрывки из Библии о могуще­стве Бога и о Его любви уместны в похоронной слукбе'22) Уве­ренность в Божественной любви и сострадании, в том, что Бог видит наши слезы и несет всю тяжесть наших печалей, всегда готов проявить Свое милосердие и укреплять сердца, полагаю­щиеся на Него - вот ближний источник утешения. Бог кажется таким далеким в час потери и одиночества - мы кв дол..ны по­мочь человек^увидеть, что Он блике всех и всего. 3) Упова­ние христиан на бессмертие и воссоединение, основанное на нерушимом союзе Бога с теми, кто дюбит Его, и подтвервден»-ное воскресением Христа есть для верующего утешение силь­нейшее из всех. Для тех хе, кто не обрел еще веры, христи­анское упование может в то время наполниться смыслом и стать более актуальны!,', чем когда-либо ранее. 4) В изменив­шейся из-за потери близкого человека ситуации часто возника­ет потребность в уверенности, что будущее находится в руках любящего и заботящегося о нас Бога. И здесь, в смятении и одиночестве после постигшей человека потери, впервые вы­ясняется, что вера мо;.':.ет принести спокойствие, уверенность и стойкое мужество.
^Третья цель пастора в этой ситуации - свидетельство­вать о вере и надекде. Только при таких похоронах все имеют возможность услышать, что христиане думают о смерти и о том, что будет после смерти, и пастор должен подтвердить здесь (как он делает наедине у постели умирающего) христианскую "теологию смерти". История воскресения Христа, прочтенная
б контексте тяжелой утраты близкого человека, приобретает особенною актуальность и силу. Реальность христианского упования для перспектив этой 'кизни, зов и утешение, кото­рые содержатся е христианском понимании будущей жизни -все эти ноты должны прозвучать.во дни смятения^
Однако, и невежливо, и неблагоразумно - использовать чью-то скорбь для обращения в веру захваченных слушателей. В таких случаях лучше представлять евангельские истины как нечто само собой разумеющееся для собравшихся на похороны. С доверием к людям и без всяких споров, не навязчиво вы в беседах на дому и в публичном служении даете возможность присутствующим услышать слова евангелия из выбора стихов для чтения и из цитат в молитве^ Обстановка тихой торжест­венности, в которой проходит христианское погребение, и мужественное поведение христиан в скорби - гораздо более действенные примеры благовествования, чем проповедь Свя­щенного Писания'на кладбище или в крематории.
Типы похорон.
Те разные типы похорон, в которых приходится участво­вать пастору приносят с собой и разные проблемы, которые ему необходимо решать.
I. Похороны члена общины дают все возможности гово­рить о христианском понимании жизни и смерти. Конечно,это служение связано с печалью, но вместо уныния оно должно быть отмечено чувством завершенности, уверенности в побе­де той жизни, которая была преисполнена надеждой и Божьим благоволением. Будут уместны выражения уверенности в сост­
радании и постоянной молитве церкви за тех, кто потерял близкого человека, и, может быть, краткое, доброе слово о-той жизни, которая оборвалась здесь на зе1лле, чтобы со-• единиться со Христом в вечности, но необходимо, следить за тем, чтобы цинизм, вызываемый иногда одщяком высокими похвалами в адрес покойника, сдерживался строгой правдой,
простой сердечностью и краткостью.

Г

П. Похороны посетителя церкви иди др^га членов церкви -
не место для рассуждении о его истинном положении или воз­можной участи. Оптимистичные предположения будут звучать лицемерными и пустыми. Требуются сдержанность, правдивость и (не в последнюю очередь) доброта. Один только Бог знает действительные переживания каждого сердца. Необходимо ска­зать о главнейших принципах христианства, не упоминая о том, были ли они исполнены в жизни, уже завершенной^
Ш. ^Похороны совершенно чужого человека являются боль­шим испытанием искренности. Если только возможно, пришед­шие разделить скорбь не должны уже быть чуй1ими к моменту погребения. Необходимо за день до похорон посетить дом, постараться растопить дед, побеседовать и тгроизнести мо­литву, чтобы во время самого служения годоо пастора, его манеры, его доброжелательность были уже привычны. В тех случаях, когда вас пригласили совершить служение у гроба человека, который был совершенно неизвестен ни вам, ни церкви, тоже может быть исполнен христианский обряд и провозглашена вера - в общих выражения^, без каких-либо упоминаний о ее исполнении в этом частном случае.^
IV. Похороны ребенка требуют особой осторожности - вы­боре цитат из Библии. Необходимо избегать слишком эмоциона­льных выражений, которые могут лишний раз причинить боль сер­дцам родителей и лишить их самообладания, и уклоняться от лю­бой попытки теоретизировать, давать объяснения и искать при­чины. Иисус ясно сказал, что "таковых есть царствие небес­ное". Видимо, лучше говорить о тайне, о любви Бога, напоми­ная, что ребенок сокрыт е сфере божественного сострадания -и молиться за оставленных^
V. Похороны общественного деятеля могут причинить моло­дому пастору некоторое беспокойство:какие должны быть вклю­чены церемонии - общественные, военные, профессиональные и т.п., что необходимо сказать о покойном? Простое правило по­может избавиться от затруднений и избежать промахов: /пусть официальные представители произносят панегирики иди другие соответствующие речи, а должностные лица, штатские или доен­ные, проводят те церемонии, которые сочтут нужными (имеется е виду, конечно, что ничего не будет сказано или сделано про­тиворечащего христианскому- погребению.1,Цусть эти добавления следуют за служением, а не вторгаются внутрь и не заменяют христианского обряда.^После заключительной молитвы можно просто попросить кого-нибудь сказать речь или начать церемо­ниал, а затем заключить его словами благодарности. Если пас­тор спокойно, но твердо объяснит, что он хочет, чтобы все происходило именно так, то все последуют его руководству.Та­ким образом будет ясно и публично определена ответственность за то, что сказано и сделано, и христианское свидетельство не будет помрачено.
У1. Похороны самоубийцы или жертвы насилия могут стать серьезным испытанием.благоразумнее игнорировать, насколько это возможно, обстоятельства смерти. Необходимо сосредото­читься на тех, кто потерял близкого человека - на тех, для кого и совершается служба - избогайто любого намека,который может усилить их боль. Формальность служения здесь диктует­ся добротой.)Пусть истина христианства воссияет через пог­ребальную службу и личное служение - но в не слишком прямой и индивидуализированной форме.'"Вверьте все, что касается справедливости. Господу, который один знает всю истину.jАв­торы газетных заголовков могут быть разочарованы, но скорбя­щие утешатся и будут полны благодарности. Ни при каких об­стоятельствах пастор, понимающий непреходящую важность сво­ей задачи, не будет обсуждать с прессой ни слова из того, что он сказал или услышал во время своего служения скорбя­щим сердцам.
Обряд погребения
В большинстве церквей есть свои традиционные формы служения при погребении умершего, которые каждый пастор мо­жет редактировать и изменять, как'подсказывают обстоятель­ства и его собственные представления. В некоторых местах по-прежнему считается, что покойный должен лежать дома, и его тело выносится с соответствующими церемониями на кладби­ще или в крематорию, с остановкой на пути для богослужения в церкви. Однако все чаще и чаще тела умерших размещают в похоронных бюро, и служба проводится там непосредственно пе­ред захоронением. 'Обдумывая предстоящее богослужение,пастор
должен прежде всего выяснить, где ожидается "основное слу­жение", а это часто зависит от того, где может присутство­вать наибольшее число друзей.^
Если основное служение будет происходить в доме, то во время предварительного визита пастор должен познакомить­ся с членами семьи и с домашними условиями. Всем будет го­раздо легче, если он возьмет на себя попечение сразу же, как -только прибудет, предложив (учтиво, конечно) всем точ­но выполнять все, что он сочтет нужным. Он приведет всех собравшихся на похоронах в предназначенную для них комну-ту и (если это возможно) усадит каждого..Он представится, если это необходимо, распорядителям похорон, а затем выяс­нит, все ли собрались, ожидая сколь возможно долго тех, кто задерживается. Вполне прилично громко попросить,чтобы один из собравшихся (самый молодой) постоял у двери - на тот случай, если кто-нибудь войдет во время церемонии.Пас­тор должен встать так, чтобы ему было достаточно светло и не слишком жарко, и близко к дверям - так, чтобы когда служба закончится, он мог сообщить об этом распорядителям, и, когда те будут готовы, он сможет сопровождать скорбящих родственников и друзей когда они будут выходить из дома. Там -!Гу могилы или в крематории последует короткая служба "Предания тела земле", на которой иногда присутствуют толь­ко ближайшие друзья^
ГЁсди основное служение будет происходить в церкви -домашней, кладбищенской иди находящейся при похоронном бю­ро, а за ней следует захоронение или кремация где-либо в
другом месте, церемония в доме должна быть гораздо короче. Предложите несколько минут молчания, отдавая дань тому,что значил ушедший для дома, семьи и ближайших друзей, затем -заключите короткой молитвой благодарения и прошением кре­пости и душевного мира, чтобы слушать Слово Божие с верой, и делать, что должно, мужественно и с достоинством^ Затем вместе покиньте дом.
Перед церковью иди часовней лучше сразу же выйти из процессии, чтобы встречать прибывших на похороны у дверей и провожать их на места. Служба должна закончиться молит­вой о покое и мире (а не Благословением) и негромким объ­явлением о том, что "служба завершится у могилы или в кре­матории". В назначенном месте состоится затем служба на предание земле.
"Если основное служение будет происходить у могилы иди в крематории, то на дому перед выносом тела, когда все со­брались бывает достаточно лишь вежливого выражения участия и одной молитвы. Но в этом случае служба на предание земле включается в основную службу, и все заканчивается Благосло­вением или какой-либо другой заключительной молитвой.;
Решая, какой род службы выбрать, необходимо учесть об­щественное положение покойного, отношения его семьи с цер­ковью, возможности помещения, время, цены. Лучше всего предложить родственникам несколько вариантов, чтобы они сами затем давали наказы распорядителям'похорон. Пастор мо­жет, однако, счесть, что слишком мало времени отведено на духовное служение: у распорядителей похорон много работы, и их ежедневное расписание перегружено. Ради самого себя и
ради семьи пастор должен настоять на должном уважении и внимании, стараясь, однако, чтобы цены остались прежними.
^Похоронное богослужение может начаться с краткой мо-литеы о благодати, чтобы Евангелие было услышано, о при­нятии его е таких обстоятельствах с простым доверием,и о том, чтобы получить утешение и надежду от Священного Пи­сания в силе Духа. Может быть исполнен гимн, если он вы­бран заранее, хотя довольно тяжело найти похоронные песни, которые не были бы отталкивающе реалистичными или сентимен­тальными и эмоциональными. Лучше всего исполнить тот,кото­рый заранее выбрали ближайшие родственники. Отрывки из Священного Писания должны быть достаточно хорошо знакомы­ми, по не банальными, и выбираться для конкретных похорон и для каждой семьи. Всегда хорошо включать ^дин из рас­сказов о воскресении Иисуса.;
Большинство богослужебных книг содержат следующие чте­ния: от Иоан.6,35,37-40; Ис.40,6-8 (где весь смысл е за­ключительных словах); „Псал.89 и22; Пса л.33,18-19,22;
Псал.67,5; 45,1; Иоан.11,25-26; 2 Кор.4,16; 5,1-10; от ГЛатф.19,1; Втор.33,27; Иоан. 10,27-29; им. 8,18,28,35-39;
1 Кор. 15,20-57; Фее. 4,13-18; Откр.7,9-10 и 13-17; Откр. 14,13. Этот список приведен не s порядке и не исчерпывающ. ^Для бнимательного пастора, который молитвенно готовит та­кое служение, сама ситуация и особенности семьи подскажут подходящие отрывки. Главное - свежесть и уместность.^
^Удобнее всего выстроить чтения е каком-либо простом п легко запоминающемся порядке: "Утешение... Надежда...
Победа"; например, "Господь - наше упование", "Господь -наша вечная награда". Всего несколько стихов под каждым ключевым словом или фразой позволят слушателям вниматель­нее следить за ходом службы и больше запомнить, чтобы об­думать впоследствии. Так как именно эта часть службы со­держит основное свидетельство и учительство, она требует особого внимания^
За чтением Священного Писания следует высказанное па­стором от имени церкви выражения сочувствия и всеобщего уважения; затем - у могилы или в крематории - служба перед преданием земле, в таких примерно выражениях:
^Поскольку по определению Всемогущего Господа,Птца на­шего небесного, прекратилась земная жизнь нашего брата,мы предаем его тело земле (при кремации - стихиям) в уповании и твердой надежде на воскресение в жизнь вечную через Вла­дыку нашего, Иисуса Христа, который умер и восстал,и веч­но пребывает одесную Бога-Отца. Вознесем же нашу модитву..^
^ этой молитве можно воздать благодарность за еван­гелие, за упование на получение бессмертия и за память о всем лучшем, что было в жизни, завершенной ныне, и просить об утешении и дальнейшем руководстве, об <бч;й гкг. с Богом во дни нового одиночества, для оставшихся в живых.^ Модно нежными словами вознести молитву о том, чтобы скорбь, с Божией помощью, не оставила горечи, и о даровании сил,что­бы мужественно принять случившееся и сказать с Иисусом:"Да будет воля Твоя". ""Нужно вспомнить с благодарностью тех,кто был рядом с покойным во время его болезни, упомянуть об
отсутствующих членах семьи. Приносится молитва за всех, кто находится е это время во мраке и скорби. Модитда,напо­минающая всем присутствующим о торжестве и об ответствен­ности жизни, поможет вернуться с похорон с новым понима­нием Бога .^Продумайте заранее, предложите ли вы закончить совместной модитвой Господней - это может быть единствен­ной частью богослужения, в которой все присутствующие при­нимают активное участие; а тем, кто скорбит, очень поможет произнесение вслух таких знакомых и чтимых слое.„
За вторым гимном может последовать или Благословение или чтение Евр.13,20-21 и затем объявление (если необходи­мо), что служба закончится в таком-то месте.
'Момент предания земле - самый мучительно для истинно скорбящих сердец. Если основная служба состоялась дома или в церкви, то эта ее часть на кладбище или в крематории бу­дет очень короткой: несколько стихов из Священного Писания, молитва на предание земле и произнесение обычных при пре­дании земле слов (см.двумя обзацами выше), краткая заклю­чительная молитва и Благое ловение.^В молитве стоит упомя­нуть и о том, чтобы по милости Божьей приходящие впослед­ствии на это место могли быть утешены здесь надеждой на воскресение.^В некоторых местах гроб опускают в могилу до начала службы на кладбище, в других - при первых словах пастора. После Благословения и небольшой паузы лучше увес­ти от могилы всех скорбящих, иначе скорбь одолеет их, как только уменьшится необходимость сдерживать себя.
Во время службы в крематории гроб обычно лежит на виду до последней минуты, когда его опускают или ^поднима­ют (присутствующие или с помощью какого-либо механизма) по предварительному сигналу или с началом Слова на Преда­ние земле. Часто собравшиеся не знают - преклонить колени, как в молитве, воздеть ди руки или смотреть • украдкой сквозь пальцы, провожая исчезающий гроб, или просто выг­лядеть смятенными. Поэтому более достойно -дать четкие указания: пусть все встанут дицом к гробу - пастор е это время тоже стоет к нему лицом или, возможно, подходит бли­же, чтобы дотронуться до него, когда предает тело стихиям. Ясные, твердые указания помогут сдерживать эмоция.
Чтобы все прошло гладко, необходимо предварительно обдумать некоторые детали. Одна из традиционных (§оры служ­бы на Предание тела земле включает е себя слоев: "из пра­ха взят - вернешься в прах" иди "земля - к земле, прах -ко праху, пепел - к пеплу" (что бы это ни означало), со­провождаемые бросанием, в могилу горстей земли. Некоторые находят этот ритуал выразительным, другие - не имеющим смысла и мелодраматическим; пастор должен решить: включит он эти слова или нет, и предупредить распорядителей похо­рон. ^Есди собственно погребальный обряд разделен с основ­ной службой, правильно будет так составить ее, чти':'ы часть

чтений Священного Писания и некоторые темы молите остались на вторую часть, чтобы она не превратилась в пустое повто-рение._/В молитве около могилы очень уместно вспомнить за­ключительные стихи Послания к Римлянам,8.J
''Спокойная, ясная и твердая речь гораздо убедительнее, чем эмоциональная театральность, или искусственная жа­лость, тем более, что освященные временем библейские тек­сты сами по себе глубоки и значительны, а особенно в та­ких ситуациях. jIIacTOp задает эмоциональный тон, где слав­ным должно стать действительное сочувствие и никохта притворная печаль. Помните, как важны формальности, для того чтобы вести себя с достоинством в особенно волну­ющие моменты. Пастору нетрудно убедиться, что самые глу­бокие, самые искренние чувства чаще всего наиболее тща­тельно сдерживаются и даже скрываются. В любом слу­чае, его обязанность - помочь людям пройти через эти ис­пытания, а не сделать их более тяжелыми. С другой сторо­ны, там, где проявляется циничное равнодушие, необходи­мо несколько более полное выражение христианского чувст­ва, чтобы окружающие могли яснее представить себе глуби­ну убеждения, воплощенного в этом служении.
Дополнительные замечания.
Могут возникнуть многочисленные вопросы и даже мо­гут произойти несчастные случаи, когда осиротевшая семья будет ждать от пастора советов и прямых указаний, несмот­ря на то, что он мог никогда ранее не сталкиваться с по­добными обстояте-льствами. Для обдумывания у него может быть очень мало времени, но ничто не должно помешать ему помнить о высшем благе именно этих людей. Любые выссказы-вания о беспорядке или неверном поведении, неловкостях или случайностях будут чрезвычайно болезненны для ближай­
ших родственников и, чтобы охранить их, пастор должен быть действительно очень осмотрите лен.^Ему необходимо помнить, что при таких обстоятельствах, когда все ему подчиняются, он должен быть тверд, чтобы все следовали за руководите­лем, который знает, что надо делать. Он должен сохранять сдержанность и держаться спокойно и с достоинстго'.'. "го бы яи случилось^
Есть затруднения, которые необходимо предвидеть.Час-то среди скорбящих есть человек, который не может сдер­живать свои эмоции, или асе он просто любит привлекать всеобщее внимание, будучи склонным к театральным обморо­кам и истерике. Обычно такой человек стоит так близко к открытой могиле, как только возможно, в непосредственной опасности свалиться в нее. По всей вероятности, он ( или она) постарается не сделать этого, но такая возможность серьезно беспокоит всех остальных и нарушает службу.Опыт­ный пастор заметит такого человека заранее и, когда все соберутся, спокойно расставит всех, как считает нужным, чтобы двое рослых мужчин стояли поблизости от человека, которому может потребоваться помощь, а остальных - далее, широким кругом (может быть, более широким, чем это дейст­вительно необходимо) - чтобы избежать малейшей опасности. Если кто-либо будет сопротивляться, пастор просто спокой­но подождет, пока все не будет сделано так, как он хочет. Есяи кому-нибудь станет плохо, он попросит распорядителей похорон помочь этому человеку, а сам будет спокойно про­должать.
Возможно, что обнаружится, что кто-то направился не к той могиле, или что гроб больше вырытой для него ямы, или что некоторые люди из тех, кто должен присутствовать на похоронах, задерживаются, или что из-за бури и дождя стоять вокруг могилы неблагоразумно. И снова пастор должен взять на себя руководство: спокойно объяснив затруднение, он скажет, что нужно делать - это всегда лучше, чем да­вать советы. Все проследуют к указанной могиле, или уйдут в притвор, чтобы там подождать, пока вое необходимое не будет сделано, или посидят, тихо переговариваясь (молчание очень скоро становится невыносимым), до тех пор, пока. не подойдут отсутствующие друзья; когда все будет в порядке, пастор продолжит, удержавшись от комментариев. В очень плохую погоду, посоветовавшись с ближайшими родственника­ми. паатор мотет объявить, что только пять или шесть моло­дых людей подойдут к могиле, а все прочие останутся в цер­кви до их возвращения. Если же погода очень суровая, кон­фликт между благоговением и здравым смыслом пастору необ­ходимо разрешить, предложив мужчинам оставаться в головных уборах, если они хотят. Не исключена возможность, что мо­гила будет наполовину заполнена водой - пастор окажет реа­льную помощь (не без риска прослыть диктатором), если на­стоит, ничего не объясняя, чтобы все присутствующие при погребении встали очень далеко от могилы, и очень тесно. Это гораздо лучше, чем допустить, чтобы члены семьи унесли с собой картину гроба, плавающего в грязи, и эта картина еще долго будет преследовать их.
доследующая забота о понесшем утрате доме поможет похоронному служению перерасти в пастырское и евангель­ское.JXopomo, если пастор вернется в этот дом после по­хорон, чтобы утешить скорбящих, хотя оставаться там дол­го не стоит - это может быть тяжело и для него, и для них. Но он непременно придет через день-другой, чтобы осведомиться об их самочувствии и предложить вместе по­молиться, когда в доме и в сердце уже будет спокойнее^ 'Любые попытки превратить скорбь в средство евангелизации способны скорее вызвать негодование и циническое отноше­ние, чем завоевать сердца; но искреннее дружелюбие, при­зыв поддерживать отношения, и, что особенно важно, обра­щаться за помощью - будут, почти наверняка, приняты. Лю­бые чувства, вызванные погребальным служением, интерес к христианской вере и дружбе - вот что создаст новую ситу­ацию, которую пастор будет знать как использовать.^
В иных церквах получение платы за похоронную службу -всегда очень деликатный вопрос. В некоторых странах пос­ле окончания службы представитель местной власти, ответ­ственный за погребение, платит деньги. Распорядители по­хорон, пригласившие пастора, часто включают его услуги в свой счет и сами платят ему. В неадвентиотких церквах муд­рее пастору принять все как есть, не споря. Он может по­чувствовать, что иногда лучше вернуть плату этим членам церкви (которые не платят за такую же службу своему пас­тору) или бедным и разоренным домам. Иногда, наверное,бо­лее деликатно будет послать записку, что эти деньги по­жертвованы на какое-нибудь благотворительное дело, -р. ко-
тором покойный был особенно заинтересован, в память о нем.
'Вопрос, требующий предварительного обдумывания, но часто ставящийся в последний момент - похороны или крема­ция? Некоторые убеждены, что кремация противоречит Библии;
другие, учитывают соображения здоровья, попольаогапие боль-шик площадей земли, предельное небрежение к кладбищам и до­казывают, что кремация - лучше похорон. Богословские сооб­ражения тут помогают с трудом - и благоговейное почтонпо к Божьему созданию, и надежда на воскресение нуждаются в медленном процессе распада не более, чем е ускоренном про­цессе горения - окончательный результат тот же. Воспрос бо­лее в чувствах, чем в догике и догме .j Но когда у пас'тора спрашивают совета, никто не в состоянии выслушивать лекции по социальной гигиене, логике или богословию, и его собст­венное мнение не имеет никакого значения. Для семьи благо­разумнее узнать мнение друг друга прежде, чем возникнет не­обходимость решать. Решающую роль играет желание покойного, но если оно не известно, пастор должен предвидеть все по­следующие мысли и раскаянье, которое неизбеяно, если реше­ние будет принято путем спора или давления на чувства бли­жайших родственников. ПЗовет, следовательно, может быть только таким: "У каждого из нас есть свое мнение,но пусть бдиаййшие родственники решат, что делать, а мы не будем вмешиваться. Может быть, в более спокойные дни вы захоти­те подумать об этом и решить для себя этот вопрос - но не сейчас".]
^ час смерти и потери близких главные вопросы чело­
веческой жизни и судьбы выходят на первый план, и их нель- j
[
зя обойти, скрыть или отвергнуть. Это единственный кризис жизненного опыта, когда мы стоим лицом к лицу с правдой или'
ложью религии - смерть из нас всех делает верующих или язы-^, i| чникое. Это единственный кризис, где только пастор имеет
нечто предложить нам в своем служении, где даже проповед­ник не совсем уместен. Пастор, помогающий скорбящим,дающий совегы тем, кто сбит с толку, поддерживающий сраженных го­рем, проповедующий Евангелие, становится на время настоя-'| щим воплощением веры, надежды и любви для людских сердец в тот момент их жизни, когда они могут воспринимать все наиболее глубоко. Роберт Мензис цитирует совет профессора Хендерсона из Глазго: "Никогда не отказывайтесь служить на похоронах - у нас никогда не будет лучшей возможности про­поведовать Евангелие"^
Честный человек не будет использовать эту ситуацию в своекорыстных или узко-сектантских интересах, но он будет частью, может быть, неосознанно, делать Бога и мир вечнос­ти наконец реальным для людей, которые никогда ранее об этом не задумывались. ^Часто он будет чувствовать себя со­вершенно беспомощным перед лицом человеческой скорби, но ему предстоит снова обнаруживать, что его старательное слу­жение даже в присутствии призрака смерти открыло для кого-то врата вечной жизни^

П Р Е Д М Е Т : ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ ЛЕКЦИЯ 9 ТЕМА: ПАСТОР - ЕВАНГЕЛИСТ
ПЛАН: I. Пастор - благовестник
2. Благовествующая церковь
Если е последние годы церковь что-либо и узнала о еван-гелизацин, так это то, что еЕангелнзация е полном смысле яв­ляется пасторским слукением. Это не означает произвольного смешения схожлх категории и не означает также, что в церкви не': места для одаренного,принявшего посвящение,штатного евап-гсяиста-бяаговестника, свободного от постоянных обязательств перед каким-либо местным христианским братством и способного предлокить руководство н опыт в проведении приуроченных к тому или иному случаю мероприятий. Существует явная необходи­мость, а также библейское основание и благословение для это­го особого, выходящего за узкие рамки служения. Но кто сего­дня будет проводить евангельские кампании или ке совершать индивидуальное евангельское служение без проведения эффек­тивного слуаения консультативного, т.е. пасторского порядка? И хотя препятствия устранены, равнодушие изкито, душа взвол­нована страстной проповедью Евангелия и горит искренней жаж­дой знания, именно в беседах с пасторами речь заходит об ин­дивидуальной работе и решении личных проблем.
Кроме того, неудачи церкви в деле вовлечения, адаптации, воспитания и приобщения новообращенных, отвоеванных е ходе больших общественных кампаний, свидетельствуют о необходимос­ти пасторского попечительатва' нестолько е смысле "следования I ^- •
за" евангелизацией, сколько в смысле "следования через" нее. Однако эта неудача не является виной одной только церкви:
местное христианское Оратство не мокет постоянно поддерки-вать такой уровень публичности, такой наплыв людей и все­общее возбуждение, которое присуще атмосфере палаточного ла­геря с его переносными кафедрами, - и там, где все это урав­нивается с .духовной казнью и силой, разочарование становит­ся неизбежным. В то же время многие церкви, со своей сторо­ны, пришли к выводу о том, сколь неготовы они были понять и сочувственно отнестись к новообращенный, совершенно нез­накомым с церковным образом кизни, и не готовы соответствен­но приспособить свой язык, свою программу и свое отношение к взглядам .других для того, чтобы новички чувствовали себя как дома.
Одним из результатов этого нового уровня самопознания явился повсеместно возрастающий внутри церкви акцент на не­обходимости подготовки к евангелизации. Екенедельные прог­раммы и мероприятия,которые на протяжении лет были ориенти­рованы только на поддержание собственного существования,под­верглись критике; идея церкви как дружного и плодотворного товарищества, направленного на добрые дела, проводимые в не­конкретной духовной атмосфере, с подспудным допущением того, что благочестие полезно для общества и благотворно сказывает­ся на отдельных личностях, подвергнувшихся воздействию стрес­са, проложила путь для более позитивной и динамичной идеи церкви, выполняющей определенную "миссию".
В более крайних формах, в преувеличенных утверждениях,что "церковь - это миссия", в призывах типа "евангелизация или
погибель" настойчиво проводилась мысль, что евангелизация -это все, ради чего существует церковь, и единственный спо­соб ее сохранения. Иногда евангелизацию пытались серьезно рассматривать как единственную надежду на:
а; спасение нашей молодежи от опасных примеров пове­денияи, тем самым, сохранение нетронутыми наших домов и семей.
б/ спасение нашего общества от тенденций секуляризации и разложения, присущих нашему веку.
в.)спасение наших церквей от угасания.
г ) освобождение нашей совести от чувства вины, рождаю­щегося от осознания необходимости евангелизации, ясно выра­женной в Писании.
То есть имелись в виду все причины, которые могли ква­лифицироваться и как эгоистичные. И даже до сих пор искрен­няя забота о том, чтобы и другие люди разделяли радость хрис­тианской кизни, является одним из крайне редких поводов к евангелизации. Тем не менее Богу угодна и желанна имении пи­ная забота, новая настоятельная необходимость быть "ловцом душ человеческих".
Пастор - благовестник
Конечно, во всех этих аргументах в пользу евангедиза-ции есть определенная доля истины, однако, с точки зрения пастора основная истина заключается в том, что кивая цер­ковь, в силу присущей ей притягательности, жизнеспособнос­ти, отзывчивости и радости уде является благовеотнической, и пасторское служение всег.аа остается проповедью Евангелия'.
Ведь согласно определению пасторское служение является "со­отнесением проповеди с индивидуальными нуждами и обстоятель­ствами", и там, где эти нужды и обстоятельства являются след­ствием неопределившегося сознания, безответственной жизни, следствием борьбы с проблемами, в решении которых мог бы по­мочь Христос, - там преподавание евангельских истин не может быть отдельно от благовестнического служения.
Такой подход имеет всеобъемлющее значение. Пастор не стремится при каждом удобном случае фиксировать обращения,но он, выполняя работу пастора, выполняет также и работу благо-вестника или, другим словом, евангелиста в служении отдельным лицам.
Таким образом он не шествует в комнату больного, в боль­ничную палату, на свадьбу или похороны, на встречу молодежи или просто с пасторским визитом, с мыслью в голове, что "им надо нести евангелие"и, тем самым, смущает, надоедает или вселяет неприязнь к себе и своему "миссионерскому" посещению. Нет. Он рассматривает любую нужду и всякую ситуацию в христи­анском свете и,утверждая христианское свидетельство о смысле визни, болезни, брака, старости и смерти, он постоянно,своею дружбой, советом, своим ответом на приглашение или просьбу, несет людям Евангелие. Отзывчивый и пользующийся любовью пас­тор вместе с чуткой и доброжелательной церковью будет в тече­ние многих лет последовательно и постоянно завоевывать души для Христа с такиы успехом, который может сопутствовать лишь немногим другим мероприятиям благовестнического характера. Вое обязанности, присущие работе пастора, а также боль­
шинство проблем, с которыми к нему обращаются, дают ему воз­можность войти в сердца и дома в особенно ответственные мо­менты, и он часто сознает, что его совет, а также его пове­дение на свадьбе или похоронах, его молитва в комнате боль­ного предполагает такую преданность Христу, которой еще не имеют посещаемые им души. Гораздо эффективнее дать тому ^ак­ту проявиться, чтобы сам человек почувствовал свою нужду, '' чем настаивать на необходимости следования за Христом как единственном разрешении проблемы или как условии для оказа­ния дальнейшей помощи. Нередко пастору приходится с болью сознавать, что решение следовать за Христом как таковое ма­ло чем поможет, если не приведет к совершенно новому, хрис­тианскому подходу к проблемам, потребностям и окружащющим людям.
И, тем не менее, пастор всегда должен помнить о том, что все его повседневные обязанности по замыслу, надеждам и результатам пол' лШ быть благовестническими. Говорить неч­то вроде того, что, мол, "я прежде всего учитель, пастырь, а не благовестник", - значит прятать свою нерешительность за софистикой. Не может быть евангельского учителя, евангель­ского пастора, если он не готов в любой подходящий момент взять на себя благовестническую инициативу, проявляющуюся, например, е пастырской проповеди^ Здесь нет места для под­робного обсуждения особенностей евангельской проповеди, од­нако следует отметить, что пастору необходимо избегать лож­ных обобщений относительно типа людей, посещающих христиан­ское богослужение. Нет сомнения в том, что богослужение уже не привлекает неверующих в такой степени, как это было преж­де; необходимость посещения церкви ради общения, некогда да-
вала великим проповедникам'постоянною возможность евангель­ской проповеди, над большинством людей больше не довпеет. Однако е любой общине есть люди различной степени веры и неверия. Некоторые из тех, кто глубоко вовлечен в церковную деятельность, мало знают о личном опыте спасения. В большин­стве христианских семей, вместе посещающих.богослужение,есть люди, еще не перевившие этого опыта.
Любая нормальная община всегда будет иметь в сфере сво­его влияния подрастающих молодых людей, которых необходимо привести к живому Христу. Те, кто посещает церковные меро­приятия ради дружеских связей, музыки, общения, по традиции или в силу своей совестливости, - все они еще не христиане. Везде, где это имеет место, евангельская проповедь должна быть отвечающей нуждам людей, и она будет тем более убеди­тельной, если исходит от известного человека, которого ува­жают и которому доверяют, а не от незнакомца, пусть даже красноречивого.
Благовестническая инициатива должна распространяться и на сферу деятельности пастыря, предусмотренную образователь­ной программой церкви. Пастор должен заботиться о том, чтобы ближе сойтись о подростками, посещающими церковную шкоду,где таковая имеется и способствовать тому, чтобы в умах и серд­цах преподавательского состава церковной школы сохранялась истинная цель христианского образования. Однако, в первую очередь пастор-благовестник должен помнить, что в его попе­чении /в течение полугода иди более/ находится группа под­ростков, достигших того возраста, в'котором принимается окон­чательное решение. В его ведении должен находиться старший
класс любой церковной школы, даже если впоследствии он пере­даст этих учеников кому-либо из библейского класса или дис­куссионных групп.
Класс, руководимый пастором и состоящей из постоянно меняющихся лиц, должен быть "классом будуЧк членов церкви", в котором (без каких-либо преждевременных предположений от­носительно возможного решения) суммируется вся совокупность школьного образования, выводящегося на уровень индивидуаль­ного опыта, практического ученичества и членства Христовой Церкви. Все учащиеся должны по очереди пройти этот курс, на­ходясь в личном контакте с пастором. Нельзя оказывать ника­кого давления: те, кто отказывается откликаться, должны чув-дтвовать себя в христианском кружке такими же желанными,как и прежде. Однако со временем в результате этого пасторского служения, проводимого среди старших школьников,из них вый­дет много новообращенных, не затянутых в царство, а ведомых терпеливым и обстоятельным учением. И уже из этих впоследст­вии появятся несколько самых верных и зрелых членов церкви и ее работников, каких когда-либо знала церковь.
Таким же образом идея евангелизации должна проникать и в пасторское руководство всеми молодежными начина ниями. по­ощряемыми е христианском братстве. Церковное служение, ориен­тированное на молодежь, включает в себя три главных цели, а именно:
I) воспитывать и обучать молодых христиан в перспективе их возрастающей полезности и инициативности как в христиан­ских кругах, так и в общественной жизни;
2) использовать этих*молодых христиан для привлечения и поддержания тех молодых людей, которые еще не являются христианами, организуя для них полезные, приятные и разнооб­разные групповые мероприятия, протекающие в христианской ат­мосфере среди товарищей-христиан и являющиеся отвлекающим средством от искушений и убежищем от влияния опасного окру­жения,
3) использовать любой случай для того, чтобы мягко и ненавязчиво убеждать молодых людей в необходимости перехода из второй указанной выше группы в первую.
При такой установке значительная доля евангелизацион-ной работы будет протекать без слов,исходя из влияния пра­вильно подобранных руководителей, из христианского примера, христианской дружбы и радости, а также из обстоятельно раз­работанной программы мероприятий, которая воспринимает ду­ховные запросы молодежи так же естественно, как и ее пот­ребность е пище, развлечениях, дружбе и любви. Пасторское влияние, вероятно, будет сказываться как в выборе руководи­телей и составлении программы, так и в непосредственной де­ятельности, хотя ему надо следить за тем, чтобы его присут­ствие было уместным, и он, не навязывая себя, был бы всегда доступным.
Другие церковные мероприятия (клубы молодых жен, "жен­ские собрания", мужские сообщества, музыкальные и литератур­ные крувки и т.д.) находят свое оправдание в наличии свобод­ной связи с церковной юизныэ. Если аудитория в основном хрис­тианская, пастору, вероятно, нет необходимости класть в осно­
ву этих встреч однозначно религиозные или миссионерские уст­ремления, и тем не менее для некоторых людей такие небольшие кружки могут стать единственной связью о церковью (некоторые женщины, никогда не посещавшие богослужения, нередко стано­вятся преданными участниками женских евангельских собраний, где отсутствие условностей в программе и одежде создает боль­шую степень свободы). Внимательный пастор оценивает потребнос­ти и возможности каждой группы, оставаясь нужным и пребывая в хороших отношениях с их руководителями и членами.
При случае ему не мешает вспомнить, что и он призван со­действовать данной программе или дать совет как пастырь (час­то это молчаливый призыв к истинному духовному руководству и поддержке), и он будет отвечать прямо и в то же время тактич­но, предлагая христианское свидетельство и убеждение. Как в любой сфере христианской жизни евангелизационная направлен­ность должна лежать в основе его контактов, случайных бесед и разговоров и с такими побочными группами. Он не должен ни отталкивать своим чрезвычайным рвением, торжественностью,на­стойчивостью или грубостью, ни приводить в уныние своим рав­нодушием, легкомыслием, переменчивостью настроения или него­товностью выслушать. Даже не благовествуя каждую минуту, он все равно будет благовестником, выражающим и воплощающим евангельскую весть столь естественно, столь постоянно и столь радостно, что быть с ним рядом в пору духовной нужды значит открыть ему свое сердце и обрести блаженство.
Благовествующая церковь
Однако пасторская евангелизационная деятельность непре­менно является общим делом, и второй, не менее важной зада-
•
чей пастора является создание и развитие благовествующей церкви. Благовествующая церковь ~ это такая церковь, кото­рая по своей атмосфере и своему отношению расположена к евангедизационной деятельности и готова к восприятию мето­дов благовествования.
В том, что касается отношения к евангелизации,то здесь надо отметить, что не все церкви относятся к ней положитель­но и - странно сказать - даже не все "евангелические" церк­ви. Чем больше христианское братство настаивает на необходи­мости наличия ясных .убеждений, глубокого личного опыта в жиз­ни по Боаией благодати, высокого уровня поведения, тем силь­нее искушение считать себя исключительным и самоуглубленным, избегать мира, настороженно относясь к принятию новых чле­нов, отказываясь соразмерять свою программу с интересами лю­дей, пришедших со стороны, строго блюдя дисциплину и осуждая все, что сразу не согласуется с традиционными образцами.Все-гда с радостью принимая новых людей "правильного типа",такие церкви неблагожелательно относятся к тем, кто еще не согла­сен с ними, кому еще предстоит узнать все великолепие хрис­тианской жизни и христианского братства, чей язык, манеры и нравственные установки нще незрелы, "странны" и невежествен-ны, поскольку они только сейчас научились любить своего Гос­пода, да и то еще только чуть-чуть.
Другие церкви неблагосклонно относятся к пасторскому бдаговествованию по богословским, социальным или другим вне­шним причинам. Задача пастора-проповедника во всем остается одной и той хе: создать и поддерживать ту позицию и атмос­феру, в которой может быть предпринято дело евангедизации и
в которой плоды этой работы принимаются тепло и сочувственно:
А это означает, что церковь надо учить искать, принимать и наставлять ее новых членов.
I. Под словом "искать" подразумевается"гораздо большее, нежели просто объявлять о себе, переманивать или приглашать людей нецерковных туда, где находимсямы (в церковь, дом соб­раний, палаточный городок, ка^е); это означает, что нам надо идти туда, где находятся они. А это, в свою очередь, значит, что христианам, быть может, придется посетить некоторые стран­ные места и побывать не только в "горах"? где бродит заблуд­шая овца, не только на "улицах и переулках города", но и на больших дорогах и свалках нашего общества. Быть может, придет­ся соприкоснуться со странными людьми: бедными, увечными,сле­пыми, изгоями, грешниками, - и услышать от братьев-христиан упрек, в свое время брошенный Иисусу, что Он, мол, "друг мы­тарям и грешникам". Благовестник всегда должен'быть готовым к обвинениям за связи и за общения.
Говоря о том, что большую часть своей жизни люди прово­дят дома, в школе, на работе, на досуге после работы, в от­пуске или же на лечении, мы тем самым сразу же намечаем шесть мест, где церковь должна отыскивать их. Продуманные, регуляр­ные и доброжелательные посещения на дому являются существен­ными в том случае, если церковь совершает свое служение в том округе, где она находится, и тогда отворяются двери для раз­нообразной помощи старикам, больным, детям и инвалидам. Приг­лашения на специальные службы, а также регулярное распределе­ние по округам еженедельника церковных новостей с годами по-
родит определенною связь между церковью и обществом, которая даст неисчислимые результаты.
Пастор-благоЕестник должен знать, что его присутствие и интересы его самого и его церкви сохраняют свою актуальность в местных шкодах и колледжам. Там, гдо отому не противостоят законы страны, он должен посещать школьные мероприятия, свя­зывая церковь и школу всеми открывающимися перед ним средст­вами, создавая благоприятные условия для школьного богослуже­ния, будучи наготове всегда, как только возникает возможность, навестить христиан в школе и помочь в решении специфических проблем дисциплины или стрессовых ситуаций среди учеников.Ди­ректор школы или колледжа почти никогда не откажется от иск­реннего, бескорыстногои, разумеется, не узко фанатичного же­лания помочь.
В ряде страны христианские группы имеются во многих фаб­риках, конторах и других рабочих местах, где христиане встре­чаются друг с другом в определенные праздничные вечера,и мес­тный пастор нередко является там желанным гостем и опорой. Здесь часто возникает возможность для отправления обязаннос­тей капеллана и совершения наставнического служения, ориенти­рованного на целые организации, а также рождаются совершенно неожиданные связи с отдельными лицами и семьями, весьма дале­кими от церковного братства.
Искать людей -во времяих досуга или отпуска значит идти в местные спортивные клубы и общества (где встречаются друг с другом ищущие развлечений люди), и там по-христиански за-иитересованно содействовать общим интересам и благополучию.
Церковные музыкальные группы, спортивные группы, дискус­сионные клубы, которые готовы войти в контакт с другими груп­пами ео всех допустимых развлечениях и соревнованиях, откроют качество христианской жизни тем людям, которые в противном слу­чае никогда бы не вошли в личное соприкосновение с христианст­вом. Летние вечерние пикники, мероприятия, проводимые с деть­ми, литературные вечера, проводимые на морском берегу или в садах отдыха, корректировка времени богослужения с просьбами отдыхающих, создание общественного центра, где гости из раз­ных мест могут встретиться и побеседовать за стаканом чая -многие из таких мероприятий обогатят церковное служение глу­боким евангелизационным устремлением, если есть желание встре­чаться и вступать в общение с теми, кого мы ищем.
Люди, находящиеся на,лечении в больницах, разного рода лечебницах, гериатрических клиниках, психиатрических домах и тюрьмах в равной мере являются предметом христианской заботы и целью христианской проповеди. Если проявлена искренняя лю­бовь, религиозный источник этой любви скоро выявится. Цер­ковь должна сделать так, чтобы она была хорошо известной в любом лечебном и профилактическом учреждении своего района, постоянно посылая туда своих пастырей, свой хор, своих чте­цов, посылая молодых людей, дабы облегчить труд загруженного больничного персонала, посылая фрукты и цветы, рекомендуя тщательно отобранных посетителей, а иногда и водителей ав­томобилей для доставки пациентов домой. Проверкой такого рода служения всегда является искренность проявляемой забо­ты, которая в гораздо большей степени проявляется в постоян­стве, доброте, тактичности, а не в агрессивной пропаганды.
*
"Быть слугой среди людей4' значит уподобиться Христа, и тогда воздействие благой вести само даст о себе знать.
Таким образом искать и спасать заблудших - это гораздо больше, чем просто безопасно стоять за церковными стенами,де-пая робкие попытки привлечь окружающих. Это значит идти впе­ред, неся драгоценное семя в холод и ветер внешнего мира,веря в то, что, в конце концов, мы или те, кто придет нам на смену, однажды о радостью вернутся назад, неся с собой свои снопы.
2. Действительно принимать в христианское братство лю­дей посторонних значит допускать возможность нарушения наше­го покоя и привычек. Иногда слова приветствия могут быть слиш­ком запоздалыми, равнодушными, недоверчивыми, похожими на тот прием, который оказа^Савлу Тарсянину, когда он стоял на по­роге Иерусалимской церкви. Любая благоветствующая церковь дол­жна иметь сердце и дух Варнавы, который видел благодать Божию в чуяих местах, среди чужого народа, - и радовался этому. Не­которые из новообращенных выглядят так непохоже на нас, так "нецерковно", не имея церковного костюма и нисколько в нем не нуждаясь, говоря с незнакомыми с акцентом на языке непо­хожем на язык Сиона. Иногда тяжело переносить их манеры, их -невежество и критиканство. Мы предпочитаем тлеть дело с но­вообращенными из схожей среды, со вполне оперившимися в хри­стианской атмосфере и уже знакомыми с евангельскими истинами и христианскими путями, с манерами и мнениями, облагорожен­ными Бовией благодатью,
Однако пастырь знает, что тем, кто пришел ко Христу из домов язычников и с окольных путей, предстоит многому нау­
читься и многое позабыть. Он имеет полное право надеяться, что его братья-христиане доброжелательно встретят их и ок­ружат заботой, очень тактично относясь к их заблуждениям, пока они будут возрастать во Христе. Конечно, существуют проблемы и определенный риск. Иногда пастор может серьез­но расстроиться и даже прийти в возмущение, видя, как ро-;1итн)1и-х11иотиано ойорпгоют олоих датой от контактов о при­ходящими в церковь из мира, В таком случае он должен попы­таться понять, объяснить, быть терпеливым; он сам должен всерьез считаться с любой нравственной и духовной опаснос­тью, которую он может создать для оберегаемых церковью и еще незрелых церковных детей. Необходим открытый и серьез­ный разговор с церковной молодежью. Иногда дети сами могут решить эту проблему со свойственным им сердечным великоду­шием, в то время как старшие все еще занимаются ее обсуж­дением; однако тут же пастору надо подумать о том, что не следует допускать к определенным сферам христианской дея­тельности всех тех, у кого срок личного христианского опы­та менее двух лет. С более зрелыми христианами он должен быть так же тверд, дав им понять, что они во имя Христово доля-лы принимать всех, кого принял Христос и кого Он спа­сает.
Со своей стороны пастор должен избегать соблазна сос­редоточивать все свое внимание на своих новых "трофеях", жертвовать всем ради того, чтобы они были счастливы,чрез­мерно акцентировать на них внимание общественности и на про­тяжении всей их оставшейся жизни беречь их от всякого скром­ного, незаметного христианского служения. Мы должны доброже-
яательно принимать приходящих к нам со стороны, но они не нуждаются е постоянной опеке и не должны все время ее чув­ствовать.
3. В том асе смысле наставлять пришедших извне означает, что мероприятия и интересы зрелых христиан, направленные на углубление обучения, опыты веры и общинной жизни верующих с многолетним стажем, долвны согласовываться с побочными меро­приятиями, составленными по более легкой и разнообразной про­грамме, полезными для тех, кто, скорее, "принадлежит христи­анской общине, а не общине христиан". Кому-то это наверняка покажется вторжением "недуховных", "неевангельских" сторон в уют тесно спаянного братства, однако на само** деле это стре­мление носит евангельский характер.
Воспитательная программа додана быть приснособнена к запросам тех, кто делает первые шаги на пути веры. Следует обратить внимание на самые элементарные библейские темы и занятия по основным проблемам, касающимся христианской веры,-поведения и преданности церкви; старые истины должны быть переведены на новый язык, понятный для тех, кому церковный язык кажется чуашм. Могут появиться новые переводы Писания, со звучными заголовками и в ярких облодках; "почтенному" органу возможно придется немного потесниться и уступить ме­сто "непочтительной" гитаре; древние гимны могут смешаться с современными народными величальными песнями, и церковь станет живой, шумной, свободной. Благочестивое молчание лю­дей спокойных, благоговейно следящих аа духовной проповедью, иногда может смениться демократичной, открытой дискуссией,
где порой могут быть высказаны шокирующие мнения, особенно когда новообращенные исследуют свою новую веру, визитющую у них изумление.
Однако может возникнуть вопрос, всегда ли это пошлут уже устоявшиеся христиане? Поддержат ли они оти усилил,будут ли стремиться обогатить, углубить и направить опыт новичков или же замкнутся в более уютном и тесном кругкке "людей духа", надежно изолированных от сложностей евангелизации?
Конечно, для того, чтобы создать и взрастить благовест-вующую церковь, необходимо обладать широким горизонтом, глу­боким чувством такта, ясным пониманием как страхов прюсокан, так и нетерпения заблудших овец; е такой ситуации необходи­мо огромное терпение, мужество и твердое руководство. В не­которых ситуациях необходимо ни больше, ни меньше как сов­местное переосмысление природы и функций церкви и даже при­роды и функций веры, ибо прежде чем стать учреждением или институтом,.христианство было миссией, прежде чем стать цер­ковью, оно было движением. Учреждение, институт,приходское братство, сама церковь только тогда оправдигаст свое сущест­вование, когда они служат той миссии, которую пришел испол­нить Христос. Мы никогда не должны забывать о той, что Он с негодованием "очистил" Храм, в котором перестали прислуши­ваться к нестерпимым нуждам горожан, взывающих о справедли­вом суде, и сосредоточили свое внимание на сохранении собст­венных привилегий. Изгнав оттуда должностях лиц. Он собрал слепых и увечных для исцеления, детей для песнопении и не-веид для наставления. Ибо дом Божий - это но просто убежище для ранимых; это плацдарм в мир, это та база, из которого
христиане вступают в нерелигиозные сферы жизни.
Побуждать прихожан к пересмотра взлелеянных представле­нии значит допускать многое, что противоречит сложившимся нормпг.'; здесь необходима готовность изменить характер при­зыва сообразно изменившемуся миру; христианское братство ложно не только доставлять радость, но и притягивать к се-
бе, вовлекать, вбирать в себя, чтобы ни одна душа, как бы
мало она ни была в этом заинтересована, не могла пройти ми­мо, но будучи вовлеченной. Оно станет группой, которая уже без труда вступает во внешний мир и с трудом может удержи­ваться v. старых рамках. Необходимо сохранять некоторые из традшиюнных, более развитых служении и дисциплины,ибо если сокровенное сердце церкви не будет получать здорового пита­ния, то вообще нет отправной точки ддя вовлечения в нее но-•
вичкос. Однако движение по горизонтали должно быть столь же страстным, как и по вертикали1." Приятно говорить о церкви как о духовном доме, однако пастор-благовестник должен учить cik'io ппстгу говорить о ней и как о железнодорожной станции, через которую проходят составы с войсками, направляясь к грант™, у которых сосредоточены реальные конфликты. Ибо реальная цель пребывая в церкви Христовой одна - идти из нее в пгг.
А теперь скажем несколько слов относительно подготовки к era игелизации. После того как намечена перспектива еван-гелизацконной работы, вопрос о подготовке к ней возникает сам coOoii, и пастору наверняка доставит много радости про­цесс разработки планов по проведению евангелизационных ме-ponpii.iiTrii. Г>лу надо будет с помощью брошюр и журналов как
можно подробнее ознакомиться с мероприятиями ц откритшц.ш других людей и церквей, сделанными в этой области, посто­янно, впрочем, помня о том, что происходившее в одном мес­те и с одной группой работников, может потерпеть noniiuii провал в другом. Кроме того он должен убедиться сам и убе­дить других, что, приступая к этому делу, можно пре.шари-тельно что-то сделать, чтобы подготовить к ному ум и серд­це, однако дело благовествования в основном познается толь-во в самом процессе евангелизации.
I. Итак, первое, основное правило состоит в том, чтобы чувствовать свой долг в исполнении, ежедневного евангельско­го свидетельства и использовать для этого любую допустщ.-ую возможность ("Вы - письмо Христово... узнаваемое и читаемое всеми человеками..." "... узнавали их, что они были с Иису­сом")'. Долг благовествования прост и ясен, и огромное коли­чество возможностей для этого мовет просто привести г изумле­ние. Обычно, когда заходит речь о евангелизащш, возникают вопросы об эффектной рекламе, эффективной организации, о собраниях участников того или иного мероприятия, о необхо­димых фондах, талантливых ораторах, о том, как войти ~а кон­такт со слушателями и произвести на них сильное впочггшенис'.* Однако на трезвый взгляд здесь нет никаких проблем.
Любое христианское сообщество города или деревни имеет с общественностью гораздо больше контактов, чем мокет ис­пользовать. Например, каждый из сорока членов христианского братства живет бок о бок с четырьями соседями; отправляясь на работу или за покупками, встречается еще с двумя, на ра-
боте опять-таки общается хотя бы с двумя коллегами, ежеднев­но разговаривает eye с пятью знакомыми, е письмах, по теле­фона ил1! приходя е гости общается еще с одним человеком, и еще у одного покупает молоко, хлеб или газеты, - таким обра­зом члени христианского братства вместе ежедневно имеют око­ло шестисот встреч с представителями общественности, то есть двести девятнадцать тысяч контактов ежегодно! Я это без ма­лейших усилии и затрат. Церковь, насчитывающая четыреста че­ловек, п;.;о;ч10]чю контактирует с шестью тысячами человек, а е год - о двумя миллионами ста девяноста тысячам!. То, что надо! II если ка?'-дый член церкви свидетельствует о Христе,то общественность постоянно будет воспринимать огромный импульс благогостговачия.
Бить христианином, говорить как христианин, по-христиан­ски относиться к другим, выражать христианскую точку зрения и отношение к актуальным темам современности, помогать хрис­тианской лрукбой, сочувствием и советом всем" тем, кто ищет помощи, - ото и значит ежедневно свидетельствовать о Христе. Здос]' нсоохо.щн.ю не столько наставление, сколько постоянство.
2. Вторая чпсть инструктирования вполне может быть при­урочено ко времени зимних вечеров, посвященных образованию и подготовке. Здесь необходимо выделить и рассмотреть основы христианской веры и этики, составляющие сердцевину христиан­ского бл.чговсстЕовачия, определенные в контрасте с идеями, которые исповедуют нехристиане (агностицизм, гуманизм, амо­рализм, штериализм). Кроме того,было бы полезно организо­вать курс по изучению вероисповеданий, отклоняющихся от хрис-тианстг;!, и, где уместно, дать некоторое представление о
религиях, проникших из других стран. Это дали би иии.уыщим возможность с большим основанием говорить о своей нудокде, держаться принципиальных положений христианства, избегать пустой полемики или соперничества и нести в мир сг.юл','; и отвечающее на нужды людей свидетельство о христиане;)'^!,! блй-

Ч

говестии и его современном значении.
3. Третий аспект подготовки связан с проблемой глубь-чайшей личностной мотивации евангедизации, с тем ^хом, в. котором христиане приступают к своим слушателям с еван­гельской проповедью. Какое про г о мы имоом n;i I'o^iiiiiii^iiiK! Евангелия? Люди старшего поколения во всем подозреваят про­паганду, молодые с негодованием отрицают всякую, но ;ix мне­нию, возможность их эксплуатации и, в результате, и то, г другие отвергают любое наставление, любое замечание,сцелии-ное "доброжелателями" из разряда хлопотунов, сующих нос е чужие дела с какой-то миссией, с чувством выдуманного дол­га, - или же из тех, кто находит духовное удовлетворение г возможности почитать соседям "лекции" о религии.
Никто из нас без ведома и согласия другого человека не решится дать ему совет относительно его женитьбы или де­нег, посоветовать насчет того, сколько детей сцу надо иглсть и как он должен воспитывать свою жену, и в то ке время ми серьезно и настойчиво давим на других людой сгнимч ^ло'-ными советами, свидетельствами, верованиями или предостере­жениями, затрагивающими самые сокровенные теми, - и счг.тасчл все это в порядке вещей! Это и есть заносчивость. Надо вновь и вновь повторять, что смысл самоподготовки, необхо­димой для евангелизации, выражается в том, что никто не
должен пускаться е какую бы то ни было миссию, мероприятие, визит» или агитацию до тех пор, пока он по-настоящему искрен­не но станет это делать ради того. кому проповедует, и тодь-ко рада; пего. Пока он не достигнет этого, он не будет услы­шан, дл и не будет достоин того, чтобы его услышали.
Здесь основная истина заключается е том, что прежде чем занятся сЕангелизацией, я должен оправдать свое желание го­ворить другим людям о духовных вещах; я должен перед самим со.бой заплутать право на то, чтобы говорить другим об этом;
я должен сам создать наиболее благоприятные условия для то­го, чтойы говорить другим об этих вещах и, прежде всего, я должен установить те отношения, при которых все, сказанное мной, будет иметь вес, истину и смысл.
Все :'то значит, что евангелизационный подход должен быть согсршенно искренним и хорошо подготовленным, действи­тельной дружбой, настоящей заботой, практической помощью и подлинным добрососедством. Один пастор, подготовивший це­лую цоркогь к делу евангельской проповеди на таком уровне, что либои мог бы. этому позавидовать, любил повторять сле­дующие слова: "Лучший трактат для больной соседки - это ри­совый пудинг каждый день, - и ни слова о религии, пока она сама не спросит вас, почему вы так делаете". Внешний чело­век мо;;:ет противопоставлять вашим аргументам свои, вашим утвервденгям - свои опровержения, свидетельствам - скепсис, однако hlwtih! лучезарной и действительной христианской дру­жбы у чего не будет оружия. И когда он увидит в христианине евангельскую весть и узнает, что за ним стоит церковь,спло­ченная кизнь которой воплощает в себе все, о чем учит Еван­
гелие, он уже наполовину будет готов не только слушать, но и верить. Но пока вы своей любовью не завоюете вашему слову этой проникающей силы, вы будете говорить впустую.
4. Столь постоянная забота об отдельных лицах и целых семьях, приготовляющая путь Господу, в ochoehoi.i будет выгля­деть как индивидуальная и долговременная задача. Однако чет­вертый аспект подготовки к евангелизации касается метидог совместной деятельности .там, где эта деятельность ни проти­воречит законам страны. Наиболее простая и одна из наиболее плодотворных отправных точек в атом доле - ^то ^аси^^лснчни между собой систематический обход определенного округа с целью оповещения о каких-либо особых событиях или (что го­раздо лучше) с целью создания основы для служения цодаи г прилегающем к ней районе. Пары, подобранные для совпестноц работы, должны быть разных возрастов, пола и жизненного опы­та, знающие методику установления контакта, согласованности действий и сбора необходимой информации. Чтобы избе^ггь на­прасных усилий, намеченные улицы должны быть распределены за каждой парой для работы в течение года. Основная цель перво­го визита состоит в том, чтобы довести до каждого до;.-.а цер­ковное приветствие, выразить заинтересованность жианьп его жильцов и оставить для прочтения определенное количество постоянной информативной литературы, напоминающей о сдедуи-щем визите. Вторая цель заключается в том, чтобы записать имена жильцов, установить их принадлежность к тон г.д;; ннг.и церкви, а также выявить любые подробности, полезные для ;^'т-ских или молодежных церковных групп и для других церковных кружков.
Далее посетители доданы вести себя сообразно обстоятель­ствам и реакции хозяев дома. В каждом доме их будет встречать новая ситуация, часто заключающая в себе какую-либо реальную нужду. При наличии удобного случая и под водительством Духа может бить дано евангельское свидетельство, предловена прак­тическая помощь, выражен призыв к совершению молитвы, - но только s том случае, когда это подсказывает обстановка и ни в коем случае не в виде "благовестнического формализма". По­сетители должны быть готовы дать подробную информацию о всех видах мероприятий и всех обществах, к участию в которых они прг^лашаыт хозяев дома. После каждого визита информация как мо'к11о скорое должна регистрироваться в церкви теми, кто име­ет навык в составлении анкетйых данных и заполнении карто­чек. Там, где возникает серьезная необходимость в оказании пасторской, медицинской или иной помощи, должны быть пред­приняты соответствующие действия. Отдельный список домов, хозяева которых проявили заинтересованность в контакте и вы­разили желание на продолжение таковых иди в которых нет свя­зи с какой-либо другой церковью, послужит основой для вто­рого и третьего визитов, представляющих собой более корот­кое по времени, но более концентрированное задание.
Из этого мероприятия возникает бесконечное множество возможностей для индивидуальных приглашений, детских сле­тов, благотворительных служении, личной дружбы, и благода­ря этому вся церковь начинает восприниматься как знакомая' и доброжелательная (и впоследствии отдельные семьи часто призирают' ее на помощь в семейных тревогах, печалях или сва­
дебных торжествах). Однако все это требует очень тщательной и долгой подготовки, а также эффективной организации; обеща­ния должны соблюдаться; дома, с которыми возник контакт, в.пос-ледствии не должны забываться. Простой порыв чувств и кратко­временный интерес в данном случае не только бесполозни.но и опасны: лучше вовсе не начинать это делать, чем дедап. плохо или бросать наполовипе. Лучше иметь двух друзей, но с посто­янной дружбой, чем двадцать, которые вскоре забиваится.
С точки зрения непосредственных исполнителен ./гнх меро­приятий одним из наиболее плодотворных результатов [)аботи явится понимание сопричастности в евангелизации. Тот, кто никогда бы не решился заняться этим в одиночку, вдруг откры­вает неожиданную радость в совместном осуществлен!:!; данной работы. Пожилой человек и юноша, который прежде почти не го­ворили друг с другом, обретут новое понимание их миссии,ког­да увидят взаимное беспокойство, начнут помогать друг другу, а потом вместе будут обсуждать свой опыт и гнечатлпи;)!. II вскоре все довольно быстро выучиваются тому, где iu.jio взять на себя инициативу, а где лучше помолчать, сообразуясь с теми обстоятельствами, которые встречают их s ка;.;.я.1 доме. Иногда бывает так, что те, кто считал себя иолностш способ­ным благовествовать в дюбой ситуации, в иных случаях почув­ствуют свою беспомощность, а тот, кто считался с OBCi.ii.ie и ч о "неспособным" и едва мог вымолвить слово, неожиданно обнару­живает дар общаться с мирскими людьми, демонстрируя правиль­ный к ним подход. И опять-таки, те, кто "не может заставить себя" говорить с чужаками о Христе или кому физический не­достаток мешает путешествовать по улицам, может с энергией
отдаться составлению картотек, рассыдке приглашений, инфор­мировать о необходимой помощи тех, кто может помочь, подбад-ригать вернувшихся с благовествоЕания. Многие пастыри .убеж­дались, что, независимо от конечных результатов этих сов­местных усилий, направленных на слушателей, обратный эффект, способствовавший углублению сплоченности церковного братст­ва, полностью оправдывал затраченное время.
5. Наставление относительно цели всеобщей евангелиза-ции, и копанного отклика на нее, может показаться излишним, однако оно очень важно. Некоторые страстные индивидуальные благовестникн считают свою работу выполненной, если они в своей речи изложили то, что считали сутью Евангелия, не за­ботясь о том, было ли это правильно понято, убедительно ли прозвучало и сообразовалось ли с нуждами слушателя. Разуме­ется, че мотет быть еванге лизании без объяснения в конечном счете того, что значит верить в Господа Иисуса Христа и быть спасенным. Однако эту истину надо передать, а не просто пред­ставить, и это значит, что в процессе благовестаования надо бороться с языком слушателей, с уровнем их понимания, с их возражениями и отсутствием духовного опыта. Индивидуальный благогестяик не несет ответственности за неверие слушателя, но он ответственен за его непонимание.
И тем не менее евангелизация - это не вдалбливание док­трин. 1.1ы не можем претендовать на то, чтобы снабдить слуша­телей готовили религиозными убеждениями или дать ответ на любую постаБленн.уц проблему. Подобно тому, что случилось с Петром в Кооарее Фидиппийской или с Павлом на пути в Дамаск,
истина в конечном счета открывается каждому сердцу через Отца; дедо озарения и убеждения - это дело Святого ,1,.уха, который открывает Христа в человеке. Мы мокем привести дру­гих людей к месту получения их личного откровения, мо^ен
дать им общую информацию, поделиться святым повест^ганием,
в объяснить и проиллюстрировать связь этого повестгоания с
современной шзнью и добавить к этому (если ми сочтем это разумным) свое собственное свидетельство. Однако и конце концов подвести людей к моменту их собственного оаарения, и то, что наступает после него, - это не согласие с унас­ледованной схемой идей, а открытие для себя глубинной,не­отъемлемой истины. Все новообращенные видят неисчерпаемую любовь Христа свежим взором, исследуют Евангелие с новш,-интересом и затем сами новым языком, в новых песнях и ма­нере начинают рассказывать о своем прежде неведомом опыте, часто оставаясь неверпимыми по отношению к традшсюнишл обычаям и убеждениям, полученным из вторых рук. В этом и заключается вечная свежесть христианского опыта.
Помогая некоторым так называемым благовестиик*м яоно видеть их цель, пастырь должен предостерегать их от чрез­мерного интеллектуализма в толкованиях Евангелия. Учения, духовные открытия, вера, озарение, интуиция - всего это­го будет слишком много для большинства из тох, кого ми хотим завоевать для Христа. Поэтому очень часто onuTiiuli благовестник будет стремится привести слушателя ни столь­ко к ясному пониманию, сколько к сотрудничеству, говлоче-нию его в христианское окружение, христианское братство, христианское дело и послушание. Некоторые придут к пони-
манию (и как никогда глубокому) именно через участие в хрис­тиански;! жизни и деятельности, е которых это понимание и за-клнчастся. Они испытают Бокию благодать прежде, чем поймут ее значение, и приобщатся к христианскому г.шру и радости прежде чпл узнают, почему так произошло. Разве кто-нибудь будет спорить, что опыт может помочь е обретении истины?
Часто отмечают тот факт, что Иисус обратился к самарян-ке не с предложением, а с просьбой: "Дай мне пить", - сказал Он. Иллюстрируя этот "метод вовлечения", Роберт Мензи приво­дит случай из жизни Моисея. "Моисей умолял Ховава идти с ни­ми в странствие по пустыне', "Иди с нами, мы сделаем тебе до­бро", - говорил Моисей. Ховав ке наотрез-отказался. Тогда Моисеи подошел к нему иначе. "Иди с нами... п'будешь для нас глазом", - сказал он, и Ховав сразу же согласился и по­ит л".
Такая реакция нередка: некоторые отвергают предложенную hj.t по;лоц!', пока еще не чувствуя в ней неооходимости, однако если их попросят,с радостью отдают свое умение, энергию,вли-/ янпе г •гпуд служению и поддержанию церкви и тем, кому она са­ма служит,, Таково начало, и оно может стать необсукдаемым.но глубоко переживаемым выражением веры. Для некоторых людей сам фаг? участия б христианском братстве и деле евангельско­го свидетельства может стать наиболее ясным исповеданием ве­ры, на которую они способны. Благодатью Божией это может при­вести к пилнокрокной и счастливой христианской жизни.
Разумеется, все эти наставления явлюятся лишь частью подготогки. Кроне них существует еще эксперимент, практика, накоилпгпп'1; спи''. Пастор всегда должен быть готов к тому,
чтобы поддержать, подбодрить, помочь coectou, должен регу­лярно созывать всех участников евангелизации для обсужде­ния назревших проблем, для того, чтобы поделиться опытом и проанализировать его, чтобы вместе найти ответ на неожи­данные вопросы и соединиться в общем благодарении и полит-ве. И тогда церковь, руководимая пастором, который сам с благовестническим рвением устремляется на всякое служение, наученная его видением и его примером ожидать жила иных ре­зультатов, будет тлеть в своем братстве хорошо ойучеииую и снаряженную группу соработников, будет постоянно иоиолшгп,-ся и крепнуть, а Господь к такой церкви будет прилагать спа­сенных.

ПРЕДМЕТ: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ ЛЕКЦИЯ 10
ТЕМА РОДИТЕЛИ И РЕБЕНОК
В "оследнее время семейная жизнь в ка^ом уголку зем-чиго шара испытывает разного рода давление, и нередко хрис­тианский пастор вовлекается в служение, шлеыщее свое:: целью ссмьп как христианскую единицу. Ь"го роль как мудрого и че-з.чвисимого советника главным образом заключается в просве­щении, разъяснении и посредничестве, чтобы помочь членам семьи понять друг друга п обрести в своих разногласиях бо­лее богатую палитру отношении, а не разьединение. Особенно много ему приводится этим заниматься в с^ере тех особых разногласий, которые возникают между поколениями.
Семейчые неприятности столь же различны, как и большин­ство других бед,их нечасто могут понять посторонние люди, хотя советы идут со всех сторон. Очень многое зависит от того, кто именно рекомендует пастора как человека, который может содействовать разрешению возникающих проблем (учитель, дедушка или бабушка, сосед пли просто досужие люди). В каж­дом случае он, по-вшшмому, должен занять оборонительную по­зицию и, очень внимательно выслушав всех участников спора, серьезно подумать о ситуации в целом, прежде чем рискнуть дать клкоо-лчбо объяснение.
Хотя все мы были членами семей, мы не всегда смотрена ч:)щу семейную кизнь беспристрастно и объективно. Потому по­лезно рассмотреть основные семейные ситуации в цело.:, ;! так-^е своеобразие современных условий, оказывающих на .них воз-деИстрис; отличить естественные н неизбежные трудности от
тех, которые являются следствием яичных недостатков, затем увидеть причину этих трудностей и недостатков и попытаться сдвинуть их в сторону оолее лучших отношений и семейной гар­монии. Кроме того, очевидно ^xoтя об этом часто забывают), что один и тот же дом и семья выглядят очень по-разному в глазах разных поколений.
Положение родителей
Г. с точки зрения родителей основное положение заклю­чается в том, что ребенок, как они считают, "принадлежит" им, это "их* ребенок, плод их любви, это представление уси­ливается за счет эмоций: во-первых, из-за детской беспомощ­ности (малыш приносит родителям не только счастье, он тре­бует заботы, времени, материальных затрат, ограничивают их свободу, - и все это с радостью отдается во имя новой жиз­ни, которую онд сотворидя). Во-вторых, это представление усиливаются благодаря немой реакции ребенка, тянущегося к родительской сило и любви, что само по себе образует силь­ную и длительную психологическую связь. В-третьих, оно уси­ливается в том смысле, что хозяйственные дела, планы, бюд­жет, перспективы и дам повседневная семейная жизнь в зна­чительной степени фокусируется на присутствии ребенка и его нуждах, тем более, что многие родители в течение меся­цев, а то и лет жили как бы приготовляясь к жизни, и теперь сознательно начали жить для себя, сосредоточиваясь на "сво­их сугубо личных" семейных делах.
Уже здесь можно отыскать основание проблемы, присупюй
многим семейным ситуациям. Время безжалостно покажет, что такое представление неверно. Ребенок не принадлежит никому, только себе, он сам есть личность, независимое существова­ние, новая жизнь. И тем более с христианской точки зрения ребенок никогда не должен становиться средством для удов­летворения чужого счастья, орудием чьей-то самореализации, "вещью", которой обладают.
2. Меняющееся положение, которое столь часто определя­ет характер семейных отношений, заключается как раз в выяв­лении этой привнесенной лжи. Ребенок очень рано начинает утверждать <вою индивидуальность и свободу, предъявлять свои требования, выражать свои вкусы, проявлять своеволие. Этот процесс с возрастающей яркостью и быстротой проходит через детство, отрочество, юность; родители с неохотой отступают, никогда вполне не соглашаясь расстаться о правом собствен­ности, которое эмоционально так дорого их сердцу.
Умом родители понимают, что молодое животное должно по­кинуть логово, однако медленно приходят к той мысли, что растущее удаление от дома является необходимым условием со­зревания их отпрыска. Необходимо время, чтобы родительские эмоции пришли в согласие о разумом и чтобы они убедились, что, если молодые уходят, то обычно они добровольно и воз­вращаются; если же они были прочно привязаны к дому систе­мой родительских запретов, они, в конце концов, в негодова­нии уходят и уже не возвращаются. В общем и целом можно сказать, что мальчики находят свои главные интересы вне дома где-то в возрасте между десятью и четырнадцатью годами и возвращаются к отцу или какому-либо герою, заменяющему
отца, лет в восемнадцать;'девочки уходят из дому где-то между пятнадцатью и семнадцатью и возвращаются к матери с приближением замужества или рождения первого ребенка. Мно­гие из этих примеров, осложненные бооночоччнм мчожоством случайных факторов, являются вполчо остоотвоичыми: альтер­нативой ю является затячувшллоя ич^ачтильчооть. Когда ро­дители расценивают процесс возмущения как бунт, неблаго­дарность и эгоизм, когда они требуют любви, они тем самым показывают собственную незрелость.
3. Шнся№:йся разрыв между родителями и детьми также является неизбежным, присущим семейной ситуации. Никогда два поколения не жили в одном и том же мире или доме. Каж­дое последующее было окружено новой средой, жило с други­ми л'пдмт, на определенный период времени продвигалось дальше в историческом процессе. Естественный разрыв в воз­расте и положении, зависимости и старшинстве (кто кому дал жизнь) расширялся в силу несхожести культур, в которых (да­же в одном и том же доме) жили сорокалетние и четырнадцати-детцие. Далее он расширялся по мере получения образования, открывающего ребенку мир идей, знаний, суждений и интере­сов, весьма отличных от тех, какими располагали его роди­тели. Чем лучше было образование, которое родители давали ребенку, тем больше оснований появлялось у ребенка для разь­единения с ними, особенно если родители сами были плохо об­разованы и плохо выражали свои мысли; однако здесь нет ви­ны ребенка. Обязанность преодолеть этот разрыв в воспита­нии дожит, разумеется, на более образованном, однако этот процесс может быть излишне усложнен заносчивостью и нетер­
пением молодых или же гордостью родителей, возмущающихся "грубостью", о которой их пытаются вразумить.
Чем лучше образование, том лучше возможностей боль­шую материальную независимость оно дает..Хотя родители по-прежнему обеспечивают дом и удовлетворяют основные семей­ные нужды, подрастающие дети с их немногочисленными запро­сами могут располагать большим доходом, нежели тот, кото­рым в таком же возрасте располагали родители. Загруженные родители средних лет могут довольно сильно завидовать юно­шеским возможностям, свободе и радостям, которые кажутся :шл полной безответственностью. Ребенок не может понять, а родители не могут объяснить их страхов, порожденных воспо­минаниями о собственном шатком положении, хотя иногда нас­тоящий эгоизм, легкомыслие и мотовство становятся естест­венными различиями во взглядах на жизнь при серьезном вза­имном отчуждении.
4. Так называемые родительские обязанности могут уве­личить разрыв между поколениями. С точки зрения родителей 'единственным источником мудрости является опыт. Все, что касается вопросов поведения, личных отношений и ответствен­ности, книг, дискуссий, "современных идей" и тому подобное кажется им бесполезным и подозрительным. Отчасти ссыпка на серьезный опыт является как бы заменой необразованности, однако в действительности он имеет некоторое основание ро­дители уже видели, чем завершается определенный образ дей­ствий, определенный тип поведения. Они но могут отбросить свой собственный опыт и стремление поделиться им (в фор­ме руководства) о теми, у кого этого опыта но достает. И
этот опыт как будто дает авторитет: "Кто дольше жил, тот бодьше знает и имеет право руководить молодыми". Молодые и, конечно, считают, что данная формулировка ложна, лишь в редких случаях они усматривают за ней желание защитить их от зла, помочь избежать повторения злополучных роди­тельских ошибок или же страх старого человека перед новы­ми и неизведанными путями.
Желание защитить от зла может действовать угнетаю­ще, воспринвмаясь как излишне покровительство. Вполне ес­тественно стремление защитить молодежь от аморального по­ведения и возможных падений, тем более, если сами роди­тели имеют свои горькие воспоминания об этом или же нахо­дятся в несчастливом браке. Им кажется, что отсутствие покровительства может сделать молодого человека уязвимым, эксплуатируемым, находящимся в постоянной опасности. Логи­ка как будто подсказывает, что "единственное последствие от опасения людей от последствий их собственной глупости -есть заполнение всего мира дураками", однако любовь отве­чает, что "это все-таки наша молодежь, и мы должны спасти ее, даже если она этого не хочет*. Необходима настоящая проницательность и самокритика, чтобы, в конце концов увидеть, что слишком долгое покровительство рождает под­линную слабость и незрелость, чего следует опасаться.Един-ственный путь научить ответственности - это позволить мо­лодому человеку самому нести ее, все в большей степени принимая самостоятельные решения. "Не считайте нас малень­кими так долго", - такими словами Джордж Лотон выразил
просьбу подростка. Одним из веских критериев родительского успеха является их умение подготовить молодых к нормальной жизни, когда их самих не будет рядом; долг родителей, как и учителя, состоит в том, чтобы сделать себя ненужными.
Однако, как знают родители и о чем редко задумываются дяти, практические обязательства по отношению к семье в ко­нечном счете ложатся на плечи родителей, сколь бы независи­мыми ни стремились стать дети. Нельзя оставить беременную дочь, и мир и счастье родительского дома рушится после дол­гих лет совместного строительства. Парень, столкнувшийся о законом, тянет за собой родителей, которые, если и не пла­тят штраф, то стесняются соседей и друг друга, переживают позор и разочарование, оердеч^ю муку и страх перед буду­щим, чего не может понять молодая заносчивость. Когда мо­лодежь выселяет стариков из дома, который те строили и со­держали, щу^' счалка становятся достоянием округи и, в конце концов, покидая этот запущенный и опозоренный дом, родители тем самым частично платят за свободу, которую они предоставляли увеличивающейся семье. Однако дети не могут оценить этого. Когда Ее все эти безумства, дикости, развра­щенность оборачиваются катастрофой, неудачей, безработицей, потерей здоровья или трудоспособности, только родительские сбережения в какой-то степени могут покрыть материальные убытки.
Говорить же, что родители вообще не должны чувствовать эти обязательства, поскольку дети не столько принимают, сколько восстают против этого, значит доказывать, что луч­шими родителями являются люди нерадивые и безответственные,
и, сдедоватедьно, просто перекладывать эти обязанности на общество в целом, то ость на плечи других родителей. От такой ситуации нельзя отмахнуться иди ве изменить ее него­дующим отказом: такого рода попытки только увеличивают раз­рыв.
5. Хотя все эти причины напряженности в семейной моде-ди неизбежны, однако при наличии терпения и доброй води ситуация разрешима. Существуют и другие источники неприят­ностей, которые, не будучи неотъемлемыми спутниками семей­ной ситуации, тем не менее могут отравдять отношения меж­ду родственниками. Некоторые из них возникают из стремле­ния водителей занять оборонительную, защитную позицию, не допускающую критики. Требование признать родительский ав­торитет иногда вырождается в придирчивость, не укладываю­щуюся в рамки опыта, который мог бы ее оправдать,в непро­думанную железную дисциплину, не оставляющую ребенку мес­та для самостоятельных решений и собственных взглядов.Та­кого рода родительская тирания может иметь губительные по­следствия, -если она подкрепляется так называемыми "религи­озными" требованиями и санкциями, которые не имеют самоо­чевидной истины,для ребенка и не подкрепляется родитель­ским примером, вызывающим желание подражать.
То, что сначала было любовью и наслаждением от чувст­ва зависимости ребенка, впоследствии может разлиться в чувство собственности, сопровождающееся болезненчой тре­вогой и слишком разыгравшимся воображением, рисующим все самые ужасные вещи, которые тотчас случается с ребенком, как только он пропадет из поля зрения родителей. Или же
здесь может иметь место простое эгоистическое решение не выходить за рамки того, столь приятного для родителей вре­мени, когда малыш был совсем беспомощным. Иногда мать боит­ся допустить, что она может утратить свое главенствующее положение среди детей, став никому не нужной, и нередко ро­дители не замечают, как растет их девочка или мальчик,видя в них того ребенка, которого уже нет. Они по-прежнему гор­дятся привычной ситуацией, не замечая возможности более глубокого наслаждения, которое могли бы получить, наблюдая за тем, как развивается личность или зреет характер их де­тей.
Родительская обязанность, касающаяся материальной сто­роны дела, может перерасти из мудрого обеспечения всем не­обходимым в гневную угрозу, сопровождающую любой приказ или запрет: "Я до сих пор кормлю и одеваю тебя, и ты должен де­лать, что тебе говорят!" Странно, что после месяцев тако­го искаженного проявления своих обязанностей, родители еще чувствуют себя глубоко оскорбленными, когда юноша иди дя-вушка бросает им вызов, решившись снять где-нибудь комнату и "жить свободно".
Естественный разрыв в идеях, мнениях, образовании мо­жет превратиться в родительское нежелание слушать, понимать, учиться или вообще общаться. Пугающей особенностью современ­ных семей является тот факт, что родители и дети могут поч­ти не разговаривать друг с другом, поддерживая только те от­ношения, которые необходимы для детей, проживающих в одном помещении. Все юношеские беседы воспринимаются с язвительным презрением, насмешкой ко всему тому, что "они" сегодня учат
в шкоде, окружаются угрюмые молчанием, а иногда можно усяы-шать и такое: "Заткнись иди выйди вон и смотри телевизор!"
6. Причиной возникновения других осложняющих и отрав­ляющих жизнь факторов может быть изначально и принципиаль­но неверная позипия. Отдалить родителей от детей может за­висть: мать завидует естественной близости отца и дочери, а отец - матери и сына. Отец может завидовать тому месту, которое дети занимают в доме и в материнской любви. Столь неприятная и тягостная ситуация должна быть выявлена с максимальной осторожностью. Кроме того родители могут за­видовать свободе ребенка, его деньгам или возможностям, его случайным привязанностям, когда другие люди начинают занимать в его жизни большее место, нежели семья, завидо­вать их авторитету (авторитету учителя, молодежного лиде­ра, проповедника, которые временно становятся героями го­рячего и нетактичного сердца).
Чувство собственной несостоятельности, возникающее у родителей, может вредить взаимному доверию. Не совсем мо­гут оправдаться надежды отца в его пути по служебной лест­нице; семейный уровень жизни может разочаровать мать, ког­да она вспомнит, большая часть этой жизни прошла в несбы­точных мечтах. Само замужество для нее может превратить­ся в тайное разочарование, сопровождающееся бесконечными придирками. Родителей среднего возраста нередко раздража­ет чувство несвободы, связанность нравственными и семей­ными обязательствами, не дающими полного счастья. Рожде­ние детой, их бесконечные запросы, первоочередное удовлет­ворение их требований, ограничение родительской свободы
воспринимается как один из факторов общей неудачи, и порой родители вымещают свое разочарование на детях, нередко де­лая это бессознательно. Когда социальные претензии молодо­го человека вырастают, и он неохотно приглашает к себе до­мой своих "социально более респектабельных" друзей, несос­тоятельность родителей резко выявляется, отягощая сердца и взаимоотношения.
Нравственные недостатки родителей могут сделать семей­ную гармонию почти недостижимой. В разрез о общественными амбициями молодежи родители могут мещански настаивать на том, чтобы их дети превзошли соседских детей в образовании, спорте, внешнем виде, денежном доходе, воспитании, дружбе и всем остальном; именно превзошли их во всем, что касается поведения, манер, умения одеваться и говорить. Робкие и за­стенчивые дети мучаются, но терпят эти бесконечные сравне­ния, дети же более сильные, видя никчемность и глупость всей ситуации, бурно реагируют, умышленно уздеваяоь над уровнем иизни соседей и провоцируя скандалы и неприязнь. Это их единственная форма протеста, и обычно родители со­глашаются с этим, если им на это решительно указать.
Другой причиной являются более серьезные нравственные недостатки родителей. Ограниченная, сексуально неудовлетво­ренная, обделенная в любви, вялая, неуравновешенная иди же озлобленная мать и пьющий, эгоистичный, развратный, деспо­тичный отец могут вполне ясно видеть все реальные недостат-, ки детей и домысливать те, которых нет на самом деле. Вряд ли им можно сказать правду, но рискуя при этом вообще раз­валить семейную жизнь.
Мудрый и внимательный пастор, искренно заинтересован­ный в исправлении ситуации и близко знакомый с реальным по­ложением дед в ряде других семейств, нередко может помочь родителям увидеть самих себя, понять, почему им не удается удержать рядом с собой своих детей и объяснить, как они мо­гут "стать взрослыми, нужными именно тут для ребенка, с ко­торым живут". Есды молодые люди доверяют свои секреты пасто­ру, последний должен быть весьма деликатным, а его подход -осмотрительным и дака окольным. Немногие родители будут про­тивостоять искренней ааинтересованностн в благополучии сво­их двтей, большинство благодарно за помощь. Самозащита и са­мооправдание является естественной, непосредственной реак­цией с их стороны на любой намек о грозящей им беде, одна­ко истина, сказанная в доброжелательном тоне, может вызвать пусть даю поначалу и не очень явные изменения в их харак­тере, и ситуация моют изменится к лучшему.
Положение ребенка
С точки зрения молодых членов семьи все выглядит ина­че, ребенок видит обратную сторону медали.
I. Основное положение для ребенка заключается в том, что он чувствует собственную беспомощность, выражающуюся в страхе, неуверенности, необходимости иметь рядом взрослых^ он испытывает необходимость в постоянном внимании. Отсюда возникает стремление приспособиться, часто отмечаемое учи-тежями, желание угодить взрослым, давая им нужные ответы и создавая видимость требуемого поведения, причем не из простого юпания избежать неприятностей, а в силу постоян­
ной зависимости от расположения взрослых. Однако о самого начала этот вынужденный конфоризм сталкивается с естествен­ным п необходимым самоутверждением ребенка, с желанием при­влечь внимание своим капризным, шумным, а иногда и просто скверным поведением. Индивидуальность человека заключается в его самовыражении, которое в борьбе ребенда с непредска­зуемым миром взрослых довольно часто выступает как упрямое своеволие.
Таким образом, с одной стороны, ребенок хочет, чтобы его любили, поддерживали, восхищались им и защищали его, а, с другой, хочет быть независимым, непохожим на других,энер­гичным и непокорным. Малыш прячется от родительского конт­роля в бурном веселье и разражается слезами, когда родите­ли возвращают его на место. Девушка-подросток решительно и легко в одиночку бросается в волны житейского моря и от не­ожиданного страха вновь пускается в рев как ребенок. Под­росток-юноша хочет пройти по краю пропасти, пробуя свои си­лы, не обращая внимания на призывы к осторожности, и вдруг, почувствовав себя полностью предоставленным себе самому.по­дымает крик. Когда он силен и здоров, он кажется себе муж­чиной, но стоит ему набить шишек или заболеть; и он бежит к маме. Иногда эта противоречивая ситуация еще более ослож­няется за счет соперников (братьев, родственников, школьных друзей), в противоборстве с интересами которых он вынужден отстаивать собственные потребности и поражения перед кото­рыми вселяет в него угрюмость, страх, чувство собственной ненужности и оставленности.
2. Меняющаяся ситуация в основном заключается в нарас­тании силы, независимости и в развитии способностей, посто­янно противопоставляемых другим в сфере интеллекта, спорта, музыки, танцев, одежды и, равным образом, в совместных про­казах и школьных драках. Личность развивается только в про­тивопоставлении своих мнений, эмоций, воображения чужим, и девочка,так же как и мальчик.стремится расширить свои по­знания, опыт и чувство самоутверждения посредством постоян­ного соперничества и сравнения. Вполне естественно, что в какой-то степени этот процесс самоопределения за счет про­тивопоставления происходит дома: бросать вызов "домашним" и смело, и безопасно - они все равно никуда не денутся. Противопоставлять себя взрослым - дело немалое и опять-таки безопасное: они все равно останутся родителями, даже есди ничего не выйдет.
В то же время опыт ребенка расширяется, когда он в силу необходимости иди же по собственной инициативе знако­мится с другими семьями, странно непохожими на его собст­венную, встречает других взрослых и детей, а позднее зна­комится с другими нормами поведения, другими формами дис­циплины иди неповиновения, уровнем карманных расходов, ха­рактером развлечений, манерой одеваться, степенью свободы. Это может способствовать переоценке тех привилегий, кото--рыо раньше воспринимались как всеобщие, чаще же вызывает критику положения дел в семье, сопровождающуюся некоторым замешательством, если новые, захватывающие интересы требу­ют удраздвения прежнего опыта. В первое время ребенок на­чинает критически смотреть на своих родителей, удивляясь
тому, что другие могут быть более доброжелательными, не та­кими строгими и более щедрыми. Самоутверждение, удивление, смущение, критика - все это симптомы взрослеющего детства.
3. Возрастные изменения личности являются тяжелым моментом беспокойного процесса созревания. Отрочество полно проблем, требующих разрешения, однако было бы неверно рас­сматривать подростковый период как одни только трудности:
это время наиболее волнующих и радостных переживаний, кото­рые дарит нам жизнь. Древне-греческие рисунки, изображающие любимого наставника молодежи в виде возницы, который, пого­няя своих разгоряченных лошадей, в то же время следит за их норовом, отражают важную истину. Юношество - это борьба энергии с дисциплиной, время появления в некогда весьма па­ссивной и восприимчивой личности самопроизводных стимулов, иоторые необходимо обуздать и оформить в общей схеме жизни.
Возникающий сексуальный импульс является наиболее оче­видной и наиболее мощной из этих изменяющих все взаимоотно­шения сип. Это но что иное как напор самой жизни, захваты­вающей очередное поколение. С девочками это происходит рань­ше, чем о мальчиками, протекает быстрее и имеет тенденцию в большей стопени влиять на жизнь. Физиологические изменения, начинающиеся как в мальчиках, так и в девочках, могут все­лить в них еще больший страх в том случае, если совершенно новое, незнакомое чувство стыдливости будет препятствовать им обратиться за помощью и разьяснениями. Изменения в сфере чувств протекает хаотично; это совершенно новое наслаждение силой и мужественностью, красотой и грацией, очарованием и мягкостью волнует молодоРсер:с^ Грезы, мечты, романтика,
музыка, поэзия являются свидетельством того внутреннего опы­та, который как бы ошеломляет подростка, однако в то же вре­мя осознание пола слишком часто ассоциируется а чувством ви­ны и скрытностью; противоречивый характер этого процесса про­является в странных колебаниях настроения, крайних проявлени­ях веселья и тоски, свойственных только юности.
Отчасти сексуальная проблема естественна, - сексуальный мтерес и желание, возникающее до брака, могут направить свои побуждения и радости в приемлемое русло. С другой стороны эта проблема создается искусственно: здесь имеет место неясная, противоречивая и лицемерная позиция общества, которое то за­прещает, то наоборот использует сексуальные разговоры, обра­зы, сексуальное любопытство, удовлетворение и соблазны. Час­тично, опять-таки, проблема зиждется на родительском страхе:
им и так приходится говорить достаточно много почти на все прочие темы (здоровье, образование, деньги, одежда), что м касается этой, то сознавая опасность, присущую сексу, прихо­дя в замешательство от нестабильных критериев по этому вопро­су, имеющихся в обществе, не умея компетентно подойти к этой теме, они просто налагают на нее запрет, бранятся и угрожа­ют, если можодой человек иди девушка всего лишь стремятся к пониманию и помощи. Тайком разыскиваемая информация и тай­ком получаемое физическое удовлетворение могут стать причи­ной сильного недовольства самим собой; подросток чувствует себя нравственно беспомощным и, как следствие, пристыженным, напуганным этими проявлениями своей слабости и несостоятель­ности.
В данном случае пастор и его сотрудники исполняют край­не важную роль, пусть даже в большой мере неосознанно. Иног­да к нему могут обратиться за подробным разъяснением или со­ветом; гораздо больший эффект будет иметь свободное и естест­венное приятие секса и его многообразных радостей как части божественного творения, обогащающего 'человеческий опыт, как чего-то такого, что совершенный христианин воспринимает в своей жизни как дар, ниспосланный Богом. Пастырь никогда не должен избегать этой темы, но никогда не должен и вторгать­ся в нее: приводя примеры на проповедях, касаясь этой темы в беседах, непосредственно интересуясь личной жизнью своих молодых друзей и рассказывая о своих отношениях, он должен оказывать постоянную помощь молодежи, стремящейся увидеть, каким образом половая сфера вписывается в общую картину хрис­тианской жизни. Когда к нему обращаются, он должен своими объяснениями, своей просветительской работой и обозначением перспектив освободить ее от секретов и страхов и помочь юно­ше понять, что же в чем происходит. Если такой помощи ищет девушка, здравый смысл требует, чтобы ответ был дан только в группе и копатольно смешанной.
Стремление к установлению новых отношений настолько осложнено сексуальной проблемой, что на первый ^взгляд они как будто сливаются, хотя в действительности это стремление есть особая и даже более глубокая потребность. До сих пор отношения, столь сильно формировавшие опыт ребенка, уже при­сутствовали здесь, были даны ему. В юности же эти семейные отношения предстают иначе: наличие подовой связи между ро­дителями воспринимается как неожиданность, а соседство с
братьями и сестрами приобретают новое эмоциональное значе­ние. За пределами дома с ошеломляющей быстротой открывает­ся новый круг отношений с весьма несхожими людьми. Развива­ющаяся личность страстно делает, чтобы ее приняли и восхи­щались ею. Однако первые попытки приступить к противополож­ному поду могут быть мучительными; желание быть признанным сочетается со страхом возможного отказа и проявления собст­венной несостоятельности: картина, в которой группа мальчи­ков искоса поглядывает на девочек, боясь подойти, но в то м время не желая оставаться в тени, как раз иллюстрирует эту внутреннюю борьбу чувств. Некоторые с нетерпением начи­нают компенсировать это развязностью, самоутверждением,гру­бой агрессией, не сознавая, что эта претензия на зрелость в действительности представляет из себя невозможность совла­дать о собственной незрелостью. Желание быть принятым объяс­няет крайнюо чувствительность молодых ко всякого рода недос­таткам на лице, фигуре, несовершенству чувств или физической неловкости. Неуклюжая молодежь,с быстро выросшими руками и ногами, выражает трогательную благодарность тому, кто объяс­нит ей, что рост тола всегда опережает умение управлять им и что это вполне естественное и временное явление.
В свое время молодой человек учился, как ему утвердить­ся в семье иди как обойтись без этого, теперь же он сталки­вается с необходимость добиться признания у учителей, руко­водителей предприятий, соучеников или других ребят из этой же возрастной группы. Необходимо усвоить новый набор нужных ответов, и поскольку эти новые отношения носят добровольный характер и являются необязательными, труднее становится за­
воевывать и сохранять к себе расположение. Одаренные маль­чики и девочки быстро добиваются признания, молодые ученые, музыканты, артисты или спортсмены довольно скоро выходят в звезды, стремясь приспособиться и превзойти всех своих со­перников. Другие, чувствуя свою несостоятельность, противо­стоят отвергшим их группам и, отрицая конформизм, стреьщт-ся привлечь к себе негативное внимание пли же принимают за­ниженные образцы поведения, гарантирующие дурную славу.Тре­тьи, чувствуя противоречие между тем, что требуется для их признания в семье и тем, что необходимо для ^/тве^дония вне дома, вырабатывают двойную мораль; их язык, манеры, разго­воры и внешний вид резко меняются, стоит юл очутиться вне дома.
Потеряв надекду на счастливые отношения, молодой чело­век может уйти в себя, изолируясь от окружающих, при этом он может найти для себя удовлетворение, как это бывает с людьми большого творческого ума, иди же, продолжая чувство­вать собственную несостоятельность, будет испытывать к себе жалость, болезненно воспринимая себя как "степного волка", который якобы презирает "стаю". Нет ничего удивительного в том, что, отношения, сформировавшиеся у какого-нибудь из подростков с учителями, героями и кумирами, склонны наби­рать силу, характеризуясь принципом "все или ничего" и пол­ностью овладевая подростком. Потребность в признашш зачас­тую мучительна, а утрата этого признания вселяет отчаяние. В этой связи неоценимое значение имеет внимательная христи^ анская молодежная группа. Когда интересую^йся или новооб­ращенный приходит в ее ряды, весь процесс поисков признания
и утверждения выходит на новый, бопее возвышенный уровень, характерный для новых друзей. Уровень должен быть высоким, приятие искренним и ободряющим: мимолетное внимание и ни к чолу чо обязующая любезность, если но поведут к углублению дру5:бы, то могут просто оттолкнуть неофита и заставить его уйти в себя. Некоторые пасторские наставления, адресованные молодим христианам в деде создания и работы коммуникативных групп, впоследствии щедро окупят затраченные усилия.
Еще более осложняет этот неспокойный период жизни стре­мление к новому самоутверждению. Выходя за пределы узкого домашнего круга, ребенок, за счет борьбы и приспособления обретший в семье свое место, права и обязанности, видит,что этот процесс самоутверждения надо начинать заново. Он зано­во должен отыскивать свое значение и свой статус в большом мире, заново определять, кем же он является в общество, ко­торое никогда пройде не сдышаяо о нем и мало им интересует­ся. "Кто я?" - этот вопрос звучит все настойчивее и ответ на него только один: "Посмотрим", - то есть опять будем утвер!кдать свою индивидуальность, делать свои дела, исполь­зовать новый уровень материальной и личной свободы, чтобы добиться внимания, собственной значимости и своего места в мире. Так ке как ребенку, подростку надо проверить себя, и нередко выбираемый для этого метод несогласия как раз под­черкивав настоятельную потребность сделать что-либо потря­сающее, л^ь бы обратить на себя внимание. Отсюда вовсе не следует, что юноша порочен или антисоциален: по словам Га­мильтона, он может быть всего лишь "испуганной душой, ищу­щей себя". До тех пор, пока он не станет самостоятельной
личностью, у него не будет характера и собственных ^бе&де-ний. Суждения, подученные из вторых рук, пусть даке религи­озного характера, и чьи-то чужие принципы, пусть да^е весь­ма моральные, никогда не будут искренними, как и сам этот слабый и впечатлительный подросток, несмотря на всю свою приверженность им.
Когда молодой человек не находит такой тождественнос­ти себе самому, т.е. не обнаруживает в себе свою индивидуа­льность, это может привести его в группу таких ко "неудач­ников", стремящихся достичь компенсации посредством полно­го единства в разговорах, одежде, внешнем виде, поведении, увлечениях, сложившихся стереотипах и переживаниях. Идея "общности", "общественной деятельности", "народа" с ичтеки-ющиыи отсюда нравами, порожденными толпой, для многих явля­ется компенсацией собственной незрелости и неуверенности в себе, свидетельством собственной несостоятельности в труд­ном искусстве быть самим собой, даже в молодокной христиан­ской группе могут быть как деятельные, энергичные и одарен­ные члены, так и неуверенные в себе, которые доволыш тем, что их направляют, и счастливы от возможности быть вместе с более сильными, вселяющими бодрость людьми, которым очи мо­гут доверится. В данном случае уже сама группа мокет чуждать­ся в наставлении относительно осуществления своей пасторской заботы в поддержке, духовном окормлении и защите своих пока еще слабых членов.
Обычно довольно мало говорят о четвертой возрастной осо­бенности - стремлении и альтруизму. Маленького ребенка можно
научить хотя бы по принуждению делиться хорошими вещами, по-доброгду относиться к домашним животным и бездомным,боль­ным бродягам, однако это будет приобретенной добродетелью. Подросток ко нередко в довопьно обостренной форме выражает свою озабоченность, социальную картину, свое почти всеохва^-тиое милосердие и реформистское рвение. Большая степень бес­корыстия, великодушие и сострадание могут усилить ту энер­гию, с которой делаются различные дела, и циничное утверж­дение, что все ^то мимолетно и поверхностно, никак не может ^-<д. очравдлчо. Пастор илд церковь, которые не обращают внимания на :'ту особенность подросткового возраста и не Дают выхода этому юношескому энтузиазму, заслуженно потерпят неудачу в работе с молодежью.М вся программа по вовлечению их.в работу должна быть серьезной: временные и ненужные хлопоты вокруг этого вопроса могут восприниматься ими как оскорбление. Еван­гелие и церковь действительно нуждаются в том свободном вре­мени и тех способностях, которыми обладает молодежь, однако многие молодые люди чувствуют больший интерес к практическо­му служению социального и филантропического порядка, и цер­ковь должна быть готова не эксплуатировать этот юношеский' альтруизм, но направлять и сдерживать его. Не следует огра­ничиваться общественной активностью, преследующей экономию времени; общественно полезное участие в каком-либо из много­численных кружков общественной помощи, нуждающихся в прове­ренных и честных работниках, должно быть представлено моло­дым людям как истинно христианское призвание. Если пастор вооручжтся информацией, касающейся подготовки к избранному занят!яо и его перспектив, если он в случае необходимости
вступится за молодежь перед родителями, чьи амбиции мало
,ж^
считаются о юношеским идеализмом, ему будут признательны мно­гие из тех, кто найдет глубокое удовлетворение в обретенном призвании, которое могло бы и не состояться.
Учитывая все многообразие происходящего как внутри под­ростка, так и в окружающем его мире, вряд ли стоит удивдять-ся тому, что он часто выглядит растерянным, непооледователь-ным, смущенным, меланхоличным, импульсивным и неуверенным в себе. Внимательный, дружески настроенный пастор обретет бес­смертную награду, если приведет их одного за другим к кивому Христу, с которым они соединятся, которого будут любить, на которого смогут опереться и-жоторому будут слуиить, и увидят, как они откроют в себе то самосознание, самодисциплину, тот уровень самореализации и призвания, которые являются слагае­мыми зрелости и источником счастья.
4. Изменения в домашней среде отчасти естественно прихо­дят по прошествии времени: некогда маленький ребенок, находив­шийся среди взрослых, становится молодым взрослым человеком среди пожилых людей; разговоры и какие-либо прикидки ведутся на равных; едмнствмжо разнообразных интересов, иривя^аччос-тей и взглядов обогащает семейную жизнь, дом начинает принад­лежать молодеки; часть его принадлежит им как отдольчио "бер­логи", и весь он лежит на них в плане его поддериачия. допол­нительные карманные деньги, случайный приработок, институт­ские субсидии, а в дальнейшем регулярная заработная плата устраняют материальную зависимость, которая быда осчовчим стимулом к послушанию. То вещи, которые раньше запрещались в силу их дороговизны, теперь становятся доступными и к то­му же не требуют родительского согласия. Если молодой чело-
век теперь ум сам оплачивает страховку и штрафы, он может мчаться по жизни с какой угодно скоростью! Есди ему кажет­ся, что дома нет свободы, он всегда может оюавить его, хо­тя обычно молодые люди стремятся тодько к определенной фор­ме независимости, достаточной для того, чтобы че терпеть ограничений и в то же время не лишиться последнего прибеки-ща и домашних средств, еспд вдруг в жизни начнется черная полоса.
Но мера накопления опыта и расширения сферы отношений может возникнуть более тесная друкба между дочерью и матерью, сыном и отцом. Однако мо&ет иметь место и критика. Открыва­ются нсо^щанчые недостатки в поведении родителей и хозяйст­венном устроении дома; увидеть слабого отца, находящегося под каблуком у кены, капризную и вздорную мать, увидеть,что требования честности, чистоты, сострадания, предъявляемые детьми, поедаются родителями, которые посягают на чужое, читают порнографическую литературу, выпивают, как-то оправ­дывают свое равнодушие к церкви, - все это является тяжелым ударом для всякого ребенка. Верно, что юношеская критика же­стока и требует от взрослых той последовательности, которую сами молодые редко показывают, однако часто все это протека­ет бок о бок со стремлением любить и быть преданным. Обычно оча начинается с разочарования и становится враждебной толь­ко в том случае, если родители возмущаются и отказываются обсудить то, что молодежь хочет высказать.
Критика неизбежно оборачивается вызовом тому, во что верят старшие, и ребенок пытается утвердить ее правоту. Сво­бода, все более расширяющая свои рамки, естественным образом
стремится упразднить границы, определенные традицией, и ре­бенок, ссылаясь на образ жизни, принятый в других семьях, пытается оправдать эту попытку. Равным образом для пробуж­дающегося разум естественно задавать принципиальные вопро­сы, о которых старшее поколение уже забыло и думать, и про­верять, какие же основания и права на истину имеет приня­тая взрослыми философия жизни. Негодовать против этого вы­зова, называя его "бунтарством", "неблагодщжостью". "чаг-дой непочтительностью" значит глупейшим образом не нонш.^ть ситуацию и ее побудительные мотивы. Верно, что иногда моло­дежь прячет свои действительные потребности за чрезмерно рьяной придирчивостью и получает удовольствие в спорах и остроумной игре словами; кроме того, она склонна зазвать вопросы в форме воинственно звучащих утверидений. Однако, если не обращать внимания на это ребячество, то следует под­черкнуть, что стремяенио к конфронтации является вполне ос-тестыенным и оправданным, и единственно разумным ответом на
этот вызов, ответом по-настоящему взрослого человека являет-
« ся одно - принять его.
Молодежь имеет все основания знать, почему взрослые считают и ведут себя именно так, особенно если правила поче-дечия взрослых возлагаются и на них, взрослчс ^е, со сноси стороны, долпны быть готовы обьяснить свою позицию, поделлть-ся опытом и соображениями, честно выслушать вес вопроси и искренне на них ответить. В подавляющем бодшшнстгс семей. с которыми приходится иметь дело пастору, молодые лю^ш кдут не умных и безошибочных ответов, а надеются на терпение, с
которым их выслушают и правдиво ответят, как и подобает настояищм родителям. Любовь возмещает большой недостаток опыта! Нередко молодые люди (хотя они могут п не сказать этого) благодарны за твердое и обоснованное руководство, за четкое ограничение свободы действий; своим самым близ­ким друзьям они иногда могут сознаться, что родительская твердость избавляет их от необходимости принимать какие-то решения, когда возможность ошибки ведида. Чтобы остать­ся в безопасности и при этом выглядеть героем иной молодой человек говорит:"Я вполне готов быть плохим, - но с такими родителями как у меня это но стоит труда". Другие же, ко­нечно, хоть сейчас готовы возложить на себя бремя решений, если только под руной есть родители, которых можно было бы освободить, когда решение окажется ошибочным, - такова мо­лодость!
Родители-христиане, как и прочие, склонны подавляв детскую: критику, обвиняя детей в неразумии и непочтитель­ности, ч громогласно требовать "полного" послушания, не ут-ру^чя себя необходимой аргументацией! Кроме того, они склоч­ны и д шячта^ посредством слез и страдании по поводу так на-зиваемои неоцененной любви. Особенно это касается второго поколения христиан, ответственных за свое равнодушие к за­просам молодев, христиан, которые живут по закону, неверно его понимая, и согласно вероучению, о котором они просто ни­когда не думали. Им достаточно вспоминать благочестивых ро-джтолей, вера и добропорядочная жизнь являются достаточным оправданием для того, чтобы принимать символы благочестия, не задавая вопросов и не чувствуя необходимости в более глу­
боком опыте постижения Бога, который придал значение чтим символам. Третье поколение, в свою очередь, уже не имеет воспоминаний, необходимых для того, чтобы чтить христиан­скую традицию, поверхностную, приобретенную из вторых рук, скучную набожность родителей, которые не могут объяснить или защитить то, что они сами никогда не понимали. Именно слабая, бессознательно унаследованная, заимствованная рели­гия не в состоянии что-либо передать потомству, и не мокет разжечь огонь в других сердцах. Пастору необходимо почяще вспоминать библейские рассказы об Иакове и об Ахазе.
Удобная философия детства, выражающаяся в словах "отец и мать знают лучше" не мопет продолжаться в отрочестве.При­казы, запреты и угрозы, не сопровождающиеся разьяснсчием, и убеждением, могут привести к столкновению, мучительное для обеих сторон. Иногда родители думают, что дети упиваются своим явным неповиновением, хотя на самом деле они хотят сразу быть самостоятельными и одобренными в споем поведе­нии: никакой нормальный парень или девушка не хотят щ;сд-отавяять из себя "трудного подростка". Одной из отличитель­ных черт этих конфликтов, которая иногда мо^:т разъярить молодых, является мелочность тех проблем, вокруг которых полемизируют родители: это прическа, длина какой-нибудь ленты, определенные пристрастия в музыке, жевательная ре-зынка. Многие периоды роста, которые молодежь могла бы до­вольно быстро пережить, приобретают смехотворную важность, становясь ареной боевых действий, если молодой человек чувствует необходимость показать свою силу. Ые:.^у тем, ро­дители, потеряв с детьми все связи, перестав отвечать
рассудительностью и дружбой на их упрямое сопротивление, чувствуют себя обиженными и оскорбденными в своей неспо­собности обсуждать с ними серьезные проблемы секса, алко­голя, воры или же опасных связей. "Хорошенько взвесь свои силы", - обычно советуют все бывалые, стрелянные воробьи.
В современных условиях, с широко распространившимся университетским образованием, непостоянством работы, урба­низацией, распадом семьи, готовностью деловых кругов исполь­зовать наплыв молодой рабочей силы и повсеместной расхлябан­ностью, молодым людям приходится рано становиться взрослы­ми. Нообходдмость идти на работу, в университет или на вре-меччую квартиру в семнадцть лет протекает столь же драматич-чо, как необходимость идти в школку без мамы в пять дет.
Для того чтобы расти нужно настоящее мужество, а такие дружба, понимание, пример, совет, иногда предостережение и нередко - возможность утешения и вора в то, что все можно начать сначала. А для этого и нужен пастырь.
Роль пастора
Понять ситуацию, истолковать ее, выступить посредни­ком, а также помочь людям понять друг друга, способствуя этому посредством проповеди, тесного общения, духовного руководства и советов в области создания христианской се­мьи, - вес это несомненно пасторские задачи. Пастор должен также настпивать на том, что, если христианство че осущест­вляет себя дома, то было бы лицемерно требовать от него раз­решения ибщиствоччых и мировых проблем. Он должен почувст­вовать в себе стремление защищать молодежь, решительно
протестовать против всяких нетерпеливых попыток объявить ее никчемной, скучной, несущей в себе угрозу, непочтительной, опасной для дома и так далее. Такого рода отношения но дол­ины млеть моста в церкви. Некоторые молодые яыди деистии-тельно причиняют беспокойство и нуждаются в спасении,но,бу­дучи безнравственной или обоятельной, молодежи остается частью церковного сообщества, служащего Христу, золотым ка­питалом, вложенным в будущее; любой молодой ум и сердце -это дорогая жемчужина, стоящая того, чтобы церковь многое продала, дабы приобрести ее для Христа. Пастор никогда че должен допускать, чтобы церковь сомневалась в этом.
Что касается его собственных отношений с молодежью, то в данном случае лучшим правилом будет общаться с каждой отдельной личностью так, как будто она на два-три года стар­ше своего возраста. Если мы будем общаться с подростком как с ребенком, он начнет реагировать по-детски, раздраженно, своевольно, угрюмо. Если же мы будем обращаться с шпл как с взрослым, давая ему возможность спорить и самостоятельно при­нимать решения, он увидит нас (и себя) своей ноошцлччой зре­лостью. Пасторская вера с самого начала предопределяет цен­ность, свободу, ответственность и божественную цель, заложен­ную в каждой личности; церковь является братством, в котором эта установка вдохновляет на единственную в своем ^о^ье забо­ту о ближнем. Всякая молодая жизнь здесь монет найти прием, самораскрытие, найти свои идеалы, свое дело и своего Учителя, знать которого значит любить Его, а любить-зчачитслужить Е^ в совершенной и вдохновенной свободе.
Пастор, а также наставник молодежи должны знать, что лакая-то часть юношеского энтузиазма может излиться и на чих. Молодые люди, которых не устраивает их домашняя жизнь и родители, надно ищут замену и могут идеализировать руко­водителей общины, делая их до некоторой степени объектом своей ревнивой преданности; иногда трудно вывести их из церкви и отправить "домой". Такая привязанность к тем, кто представляет длл молодежи их вновь обретенную веру, не яв­ляется нездоровой, если правильно направляется, и может бить большим подспорьем в деле обретения твердого характе­ра. Однако имеет место и явная опасность; все, кто склонен к сильной привязанности, долвны быть весьма избирательны в своей лгужбо ви избежание сексуальных и других серьезных инцидентов. Кроме того, становясь "духовным героем" чьей-нибудь молодой души, никто не застрахован от тонкого само­обольщения и придаваться этому значит проявлять ребячество.
Ответственность перед родителями требует, чтобы моло-до.ш указали на их дом как первое место, где они могут про­явить сгою христианскую преданность и послушание (если же пастор делает это неохотно, ему надо как следует рассмот­реть причины своего нежелания). Простой здравый смысл и опыт должны предостеречь молодых людей от признания кого-либо непогрешимым, совершенным, безупречным или же необы­чайно мудрым, а их льстивые возражения должны быть решитель­но отвергнуты. Очи должны расти в реальном мире и знать,что все взрослые хороши и плохи, сильны и слабы, непоспедова-тельчи, чодверконы ошибкам и могут впадать в отчаяние. !1е-щ:склоичая, бескомпромиссная позиция молодых, делящая мир
на белое и черное, должна уступать место сбадачсироваччш.; и реалистичным суждениям. Играть на их взыскательном идеализ­ме в угоду собственной гордости, впутывая в свои критику Дру­гих ("менее духовные, не столь посвященные пастыри... Такого рода церковь не знает лучших...") непростительно: это просто дает почву для дальнейшего разочарования, когда они узнают, что и сам колосс на глиняных ногах.
В любом случае молодые христиане должны учиться и.ить без кумиров. Что бы первоначально ни означали слова Иисуса, обращенные к богатому юноше, они должны стать нашими слонами, обращенными к молодым людям, ищущим совершенства: "Никто чс благ, как только один Бог" (матф.19,17). Сосредоточивать во­ру подростка на верховном образе Бога, явленного во Христе, значит вести строительство на прочном фундаменте в этом вы­зывающем разочарование мире и несовершенной церкви.
Молодежь так остро нуждается в помощи (независимо от того, признается она в этом или нет), что у искреннего, от­крытого и понимающего пастора, который общается с молодыми на равных, никогда не будет недостатка в просто приходящих к нему, доверяющих ему свои тайны или новообращенных. Пусть, общаясь с молодежью, он находит там свои глубочайшие заботы и разочарования, однако там же он обретет и ссои успехи,свои неоскудЕвающие плоды и драгоценнейшую награду благодати.

ПРЕДМЕТ: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
(2-й год обучения) ЛЕКЦИЯ:11
ТРУДНОСТИ ЮНОШЕСКОГО ПЕРИОДА
Любой пастор знает, что возможности, открывающиеся л слу­жении, связанном с молодежью, неисчислимы. Целая жизнь может сформироваться в получасовой беседе, в ней же может родиться нерушимая дружба, поскольку молодежь остро переживает свои проблемы и редко забывает даже весьма сдержанные попытки Под­линного сочувствия и помощи. Да и сам пастор найдет стимулы для своей работы, если вместе с молодыми умами будет отчски-вать христианский опыт на новые вопросы. Если привычное поч­тение, которым христиане пожилого возраста окружают каждое слово пастора, становится немного скучным и вредным, то све­жий ветер юношеской откровенности, юношеского своеобразия, а также отсутствие ложного уважения к авторитету может дать обо­дряющий глоток воздуха его душе.
Нередко мы видим, что возрастная разница между пастором (или наставником молодежи) и самими подростками является как преградой, так и большим преимуществом. Пастор должен пом­нить, что со стороны молодежи эта преграда кажется более вы­сокой, нежели это представляется ему самому, и ее нельзя преодолеть ни какими-то специальными приемами общения, ни ставкой на авторитет или уважение, которое якобы надо оказы­вать, учитывая прожитые годы (для молодежи зто, наоборот, по­меха, а не преимущество), ни стремлением быть моложе, копи­руя взгляды, манеру поведения и речь подростков. Последнее может вызвать только насмешку. Искренняя дружба, истинное по-цлмание, ро"^нпое ст.шатией, а также желанно помочь значат
гораздо больше, и единственное обучение этому заключается в умении терпеливо слушать, наблюдать, анализировать, а также уважать молодежь. Когда все это есть, разница в возрасте уже не воспринимается как препятствие, и, напротив, выявляется ее польза. "Люди среднего возраста, - писал Джордж Элиот, -которые уже пережили свои самые сильные чувства и еще не да­ли им до конца охладеть, могут представлять собой как бы естественное священство, которому жизнь заповедала и освя­тила быть прибежищем и спасением для всех, кто оступился в начале пути и впал в отчаяние".
Не все молодые люди попадают в такие беды, с которыми бы они сами не могли успешно справиться и мудр тот пастор, который знает, когда не надо предлагать помощь, а надо прос­то позволить парню или девушке лицом к лицу столкнуться с трудностями, самому разобраться в своих неприятностях, и в процессе этого обрести более крепкий характер. Быть может, все, что от него требует молодежь, - это быть доступным,от­крытым и готовым прийти на помощь по мере надобности. Одна­ко с пастором бывает так, как с доктором: наиболее тесные отношения завязываются тогда, когда он и его больной вместе встречают критическую ситуацию. И здесь помимо обычных "ро­дительских бед" можно выделить три типичные ситуации.
I.Молодой агностик(скептик)
Необходимость живого личного опыта, с которой сталкива­ется каждый новообращенный (а не простое усвоение полученных в наследство взглядов), предполагает обновленный христианский диалог с каждым новым поколением. Выше мы отмечали, что бро­
сать вызов окружающей среде, сомневаться и анализировать, -все это вполне нормальный признак здорового и перспектив­ного развития молодого человека, и там, где инициатива ду­ховного диалога не исходит от родителей, пастырей или учи­телей, молодые люди сами начинают его. Если диалогу пре­пятствуют, высмеивают его или игнорируют, подросток пере­ходит к прямому возражению и неприятию установленных норм (чтобы только привлечь к себе внимание).
Менее речистые свое отвержение непонятных им норм вы­ражают в бунте, своенравии, презрении и крайне вызывающем поведении, более речистые могут рассуждать о половых или домашних проблемах, о собственной несостоятельности, недос­татке личностного начала и так далее, - причем жаркая ар­гументация обычсно свидетельствует не только об интеллек­туальной заинтересованности в конечном результате спора. Скрытый протест и попытка спрятаться за ширмой чистого ин­теллектуализма тоже взывают о помощи, в равной мере требуя сочувствия и понимания.
Иногда резкость поведения может ошибочно приниматься (как самим подростком, так и его слушателями) за зрелость, а быстрая сообразительность порой может порождать у парня или девушки чувство меньшей социальной безопасности и эмо­циональной стабильности, чем это бывает у более флегматич­ного, молчаливого темперамента. Демонстрация прогрессивных идей еще не признак взрослости, а за легким обращением со словами, теориями и современными взглядами (которые к тому же нередко внезапно меняются) может скрываться недостаток
житейской мудрости (по сравнению с другими молодыми людьми, трудовой опыт которых и знание жизни выходит за пределы клас­сной комнаты). В данном случае пастор постоянно должен пом­нить о том, что (независимо от самоуверенного вида, который напускает на себя молодой спорщик), его волнуют те же под­ростковые проблемы, что и другиж молодых, и что религиозные требования уже, вероятно, беспокоят его какие-то сверхчувст­венные сферы.
В целом проблема поиска личностной самотождественностн в рамках расширяющегося общественного опыта обостряется за счет требования принимать на себя какие-либо духовные реше­ния и обязательства и за счет давления религии на чувство личной ответственности. Проблема групповых отношений обо­стряется за счет социальной природы религии и необходимос­ти "включиться в дело" (требование, которое может принести громадную помощь одним и напугать других). Давление рели­гии на чувство личной вины и ответственности (часто выража­ющейся п ситуациях, сопряженных с половой чувственностью) также осложняет эту проблему и не всегда приносит пользу. Религиозное поклонение героям иногда только усугубляет чув­ство личной несостоятельности, а требование духовного авто­ритета болезненно сказывается на растущем чувстве свободы и самоутверждения.
Пребывал в атмосфере интеллектуальной нестабильности, бросая вызов всей совокупности унаследованных идей, совре­менные молодые люди вполне могут объяснить свои естествен­ные "боли роста" посредством усложненных интеллектуальных
форм, которые делают христианские верования "абсурдными и неправдоподобными". Когда молодой, едва оперившийся скеп­тик, пробуя крылья своего интеллекта, выдает за блистатэль-ные открытия совершенно тривиальные и избитые аргументы,за­имствованные у модных публицистов, у агностиков, принадле­жащих к деловым кругам или политическим сферам, у озлоблен­ных войной поэтов, то у п' 'ра появляется благоприятная возможность дать ясные и умные ответы (однако при этом не­льзя забывать, что говорящему его аргументы не кажутся три­виальными и избитыми, хотя они и не имеют под собой основы). Особенно внимательным надо быть тогда, когда мнимые интел­лектуальные сложности являются всего лишь временной формой протеста против непонятного авторитаризма, утвержденного ре­прессивно и фанатично настроенными родителями, которым лю­бое свободное исследование проблемы кажется "богохульством", а всякий искренний поиск ее нравственной обоснованности -"своевольным попранием основ нравственности и благопристой­ности". В данном случае более глубокое понимание родитель­ского опыта и страхов будет гораздо полезнее, чем теорети­ческие споры вокруг теистической философии.
Конечно, иногда открытый агностицизм может быть защи­той от угрызения совести или страха, вызванного реальными грехами. Грешник в любом возрасте может убежать от духов­ного убеждения в дебри интеллектуальных противоречий. Одна­ко, с другой стороны, проблемы интеллектуального порядка могут быть вполне искренними. Пе содержащая в себе ошибок, богодухновенная книга, написанная две тысячи лет назад (то есть до открытий современной науки, заявившей о себе во всем
миро) действительно, в определенной мере требует веры. Па-сторч, служащие при колледжах, сообщают о широко распрост­ранившемся среди подростков мнении, согласно которому ре­лигия представляет собой субъективный, интуитивный и лич­ный эмоциональный опыт; Бог вполне может быть "разным" для разных "наблюдателей", а нравственность - ото дело лично­го вкуса и убеждений, как, например, это имеет место в '.эстетике. Такая позиция не является христианской, однако она заслуживает ответа, а не презрения.
В целом же цель пастора в общении с молодым агности­ком сводится к тому, чтобы сохранять развитие диалога. Он должен верить в силу истины, способной добиться своих по­бед, если только нет фальшивого нажима на догму, приводя­щего к ее неприятию, и если обе стороны ведут диалог ува­жительно и честно. Диалог предполагает, что каждая сторо­на попеременно слушает друг друга, хотя некоторые пастыри считают невозможным слушать молодежь. "Отец, - сказал од­нажды семнадцатилетний юноша протестантскому священнослу­жителю, - вы первый человек, который будучи старше меня всегда слушал меня во все .дни моей жизни". Тем самым он подтвердил необходимость 'сказанного нами. Иногда считают, что, поддерживая диалог с молодежью, христианский лидер никогда не должен занимать более одной трети разговора.
Уважение, оказываемое подростку, не будет трудным для пастора, который сознает постоянную потребность моло­дежи в справедливости и сочувствии. Христианин должен бить честным, однако иногда люди среднего возраста забывают о
тех проблемах, которые когда-то очень волновали их самих, и привыкают к ужасному противоречию между парящим в мире стра­данием и любовью Бога, тому противоречию, которое молодежь переживает страстно и глубоко. Отметать эту проблему значит поступать не по-христиански. Кроме того молодой ум часто сму­щен отсутствием вполне рациональных и убедительных доказатель­ств бытия Бога, а также многими рассказами и идеями, встречаю­щимися в Библии, или же некоторыми эпизодами из церковной ис­тории. Честный апологет христианства не будет пытаться дони­зать недоказуемое или защитить то, что не может быть оправда­но, не будет настаивать на принятии каких-либо положений толь­ко ради традиции или же представлять все, что было в христи­анстве как достойное Христа. С другой стороны пастор должен требовать такой же честности и от 'молодежи, когда она прибе­гает к широким обобщениям и делает далеко идущие выводы на основании выборочных данных или когда пытается утвердиться в простом сомнении и отрицании. Если христианское объяснение жизни выглядит неверно, а христианская система ценностей ка­жется иллюзорной и потому якобы не является достаточно обос­нованной философии жизни, тогда необходимо выработать более адекватные толкования и нормы, заново подвергнув их строго­му логическому анализу и проверке историей. Можно открыто спросить у юного агностика, во что он верит и почему. - и как это помогает ему объяснить и пережить страдание, войну, несправедливость, зло и факт смертности человека.
Страх перед непрочностью своего положения может заста­вить молодых уйти в фанатический догматизм, искать удовлст-
ворепия в мистическом, эмоциональном, субъективном "опыте" и отрицать всякую неопределенность и нежеланные факты, по­дозревая во всяком обстоятельном разъяснении особый вид уловления и рассматривая любое честное воздержание от оцен­ки как лицемерие. Нередко закрытость ума к религиозным во­просам может существовать вместе с высокими интеллектуаль­ными способностями в других сферах: ум как бы расщепляется, и "мирской" науке и логике не позволяется причинять беспо­койство фундаментальной религиозной традиции, которую упор­но и некритично хотят "возвысить над спорами". Пастору не­обходимо учитывать, что в данном случае подспудная неуве­ренность человека является более серьезной проблемой, неже­ли ее интеллектуалистская формулировка. Наряду с этим дает о себе знать и агрессивный вызов молодежи, который она бро­сает нравственным проблемам и который заявляет о себе по принципу "все или ничего", отвергая любые компромиссы,под­разделяя все вопросы на черные и белые и настаивая на пол­ной преданности каждому принципу, - при любых обстоятельст­вах, всеми христианами и любой ценой. Наилучший вариант практического поведения в определенных, зачастую непростых обстоятельствах кажется пылкому юноше простым предательст­вом, а жестокость его неумолимых требований к другим хрис­тианам (даже при трагических обстоятельствах или при отсут­ствии подготовки) им совершенно не воспринимается. В своем стремлении привести молодого человекжк большей степени зре­лости и пониманию отстаиваемых положений пастор не застра­хован от того, что его терпение будет подвергнуто тяжелым испытаниям, однако он не должен отступать, зная, что интел­
лектуальный и нравственный догматизм, присущий молодежи, может спровоцировать у нее взрыв уязвленного самолюбия, когда опыт реальной жизни объявит войну этой романтиче­ской установке.
К несчастью пастор (и проповедник) иногда можегпод­даться искушению злоупотреблять юношеским догматизмом,на­зывая его обращенйм, играя на бескомпромиссном идеализме юношества, он может называть этот идеализм посвящением. Пастор тоже может стать догматиком, пряча свод собственные опасения за еще более выразительными утверждениями и зная, что некоторые из окружающих его молодых людей согласятся с ним и сЬотятся вокруг него. Такой человек может пользовать­ся "большим успехом у молодежи", однако он несет серьезную ответственность за те срывы, которые произойдут в зрелом возрасте, когда суровая правда и изменчивость расширяющего­ся опыта застанут выросших христиан неподготовленными к на­стоящей вере и мужественному терпению.
Диалог с юными оппонентами будет, вероятно, наиболее полезным, когда пастор призовет молодежь обстоятельно выра­жать и детально анализировать свои мнения и вопросы. Такой подход (как в группе, так и при индивидуальном собеседовании) часто ведет дальше, чем просто однозначное утверждение хрис­тианской истины. Нередко случается, что наполовину иследован-ные возражения и теории, будучи обсуждены и полностью поняты, тем не менее, очень часто оставляют многие серьезные вопросы не решенными, когда это уяснено, тогда экспериментально мож­но предложить и христианский ответ, по крайней мере, как од­но из возможных решений. Во-вторых, дискуссия может развиться
гораздо дальше, если пастор сумеет направить ее на жизнен­но важные проблемы, относительно Христа, христианских иде­алов, христианского объяснения жизни, и не будет вдаваться в обсуждение жизни Ионы, Каина или насланных на Египет каз­ней, (т.е. тех проблем, которые не являются средоточием христианского ученичества и не представляют реальной поль­зы для людей, еще не встретившихся с Иисусом.
В-третьих, умудренный пастор в равной мере должен сле­дить, чтобы дискуссия имела под собой твердую почву, созна­вая, что интеллектуальное теоретизирование - это всего лишь приятное времяпровождение, а не настоящее дело; современное состояние общества, реальная церковь и ее различные служе­ния, история, факты прогрессивного развития человечества, вопросы характера, страдания, смерти и, наконец, его соб­ственный опыт и свидетельство, - все это материал для серь­езных споров, а не для словесных хитросплетений, в которых запутываются неосторожные любители поспорить, в ущерб своей целостности. Однако стремление избегать догматизма, поддер­живать открытый xapetK'rep диалога, не настаивать на прежде­временном согласии, оставляя время для постепенной перемены умонастроения, вовсе не означает, что пастор не имеет спо­койного, смиренного доверия тому, что он знает. Если он ограничивает свою уверенность немногими основными истинами, допуская, что есть многое, чего он не знает, то это делает его уверенность еще более убедительной. Однако его соб^тчеч-ная постоянная уверенность в том, что Христос остается уни­кальной, непревзойденной и неоспоримой фигурой, что две
- II -
тысячи лет христианского свидетельства прошли не для того, чтобы быть ниспровергнутыми каким-нибудь несерьезным увле­чением наподобие агностицизма и что истина остается непо­бедимой и еще восторжествует, - все это дает новые силы его терпению и (если он делает свое дело искренне и хоро­шо) пробуждает зависть в его юных слушателях. А нередко зависть - это первый шаг к вере.
2. Молодой правонарушитель
Как известно, молодежь не только(слушает, но и смот­рит. Реальное воздействие пастора или наставника молодежи часто определяется его действием (или бездействием), когда молодые члены церкви, ее приверженцы или дети из церковных семей сталкиваются с законом или школьными властями. Если пастор теряет всякий интерес к подростку на том основании, что его уличили в воровстве, злоупотреблении спиртным, кра­же со взломом или угоне автомобиля, то он может больше не ожидать, что другая молодежь, с которой он общается, будет внимательна к его разговорам о спасающей любви. Эта моло­дежь молча оценит его реальную позицию и сделает свои выво­ды.
Однако пастору необходимо помнить, что у него тройная роль. Во-первых, он гражданин и поэтому обязан поддерживать закон и правила общежития, помогать полиции, при необходи­мости давать показания и даже сообщать о нарушениях или же разделять вину как участник правонарушения. Ведь если хрис­тиане не будут защищать общественный порядок, то кто же бу­дет это делать? Если из чувства ложной совестливости хрис-
тианский наставник не склонен поддеряшвать закон, он не имеет права выражать недовольство, если другие последуют его примеру, руководствуясь какими-то своими соображения­ми. Пастор должен быть товарищем, защитником, выразителем интересов правонарушителя, находящимся с ним вместе даже тогда, когда все остальные оставили его. Это не значит,что он может идти на притворство, фабрикацию каких-то оправда­ний, перекладывание вины на что-то другое, оправдание пра­вонарушений или какое бы то ни было ослабление чувства лич­ной ответственности. Христианское отношение к проступку дол­жно быть однозначным, однако доброжелательное отношение хри­стианина к провинившемуся тоже ни у кого не должно вызывать сомнения. Пастор не должен смягчать преступления, но и не должен и осуждать преступившего: его позиция должна быть всецело позитивной и ориентированной на возможность спасе­ния. Однако в то же время пастор говорит от имени христи­анской общины, поддерживающей внутри церкви христианские нормы поведения, превышающие средний уровень, и не отверга­ющей тех, кто не оправдал ее ожиданий (и не создающей для них невыносимых условий). Он не должен ослаблять нравствен­ные установки общины, искать оправдания для других, если они стали относиться к себе менее строго, легковесно трак­товать проступки или искажать смысл содеянного, настаивая на "добром характере" того, кого только что уличили в обще­ственном правонарушении. В первую очередь заботясь о благе более молодых членов церкви,он должен быть искренним,чест­ным и великодушным. Почти в кащом случае он будет созна­тельно делать все возможное со своей стороны, чтобы члены
церкви почувствовали его доверие к ним, делясь с ними свои­ми огорчениями, вместе с ними сожалея о случившемся и при­нимая их сотрудничество и молитвы в деле исправления соз­давшегося положения.
"Исправление положения" и является сущностью стоящей перед пастором цели. Первое, что от него требуется, - это его присутстви' (дома, на суде, в семье, на любом расследо­вании, если это возможно, и потом опять в этой же семье). Совершая все это, он может хранить молчание, если у пего нет полезных материалов или свидетельств, способствующих хо­ду дела, однако его присутствие будет ободрять и морально поддерживать; порой оно предотвратит возникновение злобных взаимных обвинений и поможет кому-нибудь понять, что его го­ре еще не конец света. Иногда сочувствие пастора молодому правонарушителю з^ 'явит и его родителей поступить также. А тем временем, наблюдая, слушая, ведя ненавязчивые беседы,он сформирует свое собственное объяснение реальных причин слу­чившегося, причин личной или семейной несостоятельности,сла­бости характера или пробелов воспитания, затаенных обид, объ­ясняющих всю ситуацию в целом. Это поможет ему определить пу­ти, ведущие к улучшению отношений и поведения.
Однако, когда судопроизводство закончится, пастор (быть может, не открывая своей цели) найдет возможность провести собеседования с теми, кого оно близко затронуло. Когда семей­ные отношения уже улажены и когда нарушитель и его родители в равной мере сожалеют о случившемся, он может беседовать с ними вместе просто для того, чтобы помочь им обрести уверен-
ность, призвать к сохранению во всем чувства меры и предло­жить им свою дружбу и молитвы. Однако чаще в таких случаях совместное собеседование может таить в себе опасность; се­мейная ссора может стать неуправляемой и исключит возмож­ность дальнейшей помощи. Как правило,провинившийся и его родители одинаково нуждаются в том, чтобы понять себя са­мих и друг друга, а это требует отдельных собеседований. I. Беседа с правонарушителем. Эта беседа должна совершать­ся в первую очередь - ведь молодому человеку кажется, что сначала должны выслушать именно его! Представ перед пасто­ром, преступник, вероятно, будет вести себя осторожно, зам­кнуто, подозрительно, быть может, вызывающе, хотя за этой позицией может скрываться глубокое сожаление, гнев на себя самого или стыд. Спокойное отношение со стороны пастора ко всем этим проявлениям всегда имеет положительный эффект. Непринужденная атмосфера, искреннее дружелюбие, при кото­ром факт преступления сразу же никто не замалчивает, может дать неожиданные результаты. "Ну, похоже, что ты влип, -говорит пастор, - не мог бы ты рассказать мне, как это слу­чилось? Мне кажется, это на тебя не похоже,.что же на самом дело произошло?" В таком стиле поначалу каждый может обра­титься к преступнику, стремясь узнать его точку зрения на происходящее.
Когда провинившийся укоряот других в жестокости или негодует против их резких суждений, такое замечание как:
"ну, я, в принципе, понимаю их чувства, хотя они могли бы и не говорить этого... да, я полагаю, что это могло огор­чить тебя',' - могут настроить на доверие, не вынуждая пас-
тора<щобрять случившееся. Пастор как всегда будет слушать
и улавливать то, что проступает лишь в намеках, что провинив­шийся пытается скрыть, не говоря о ^том ни слова или^. ., на­оборот, высказываясь слишком эмоционально или излишне повто­ряясь, - во всем этом пастор должен пытаться выявить отноше­ния, страхи и осложнения, которые сам преступник сознает до­вольно слабо.
Во время беседы необходимо руководствоваться тремя це­лями. Во-первых, необходимо прозондировать причины, лежащие в основе такого поведения, попытаться выяснить, с какой це­лью было совершено правонарушение (была ли в том какая-то необходимость, толкнуло ли на то чувство несостоятельности, крушение каких-либо планов). Быть может причина заключалась в нехватке денег, в недостаточно весомом положении в группе, во гневе на какую-^мбо несправедливость, из-за потребности во вниманий, из-за скуки или сверхкомпенсации в отношении какой-то осознаваемой недостачи. Если это удастся выяснить, то наилучшие из возможных ответов на существующие проблемы появятся сами собой. Обретя новое самосознание, парень или девушка, быть может отыщут в нем столь большое облегчение, что их поведение решительно и радикально^ м^^^^с^я.
Во-вторых, правонарушителю необходимо помочь принять последствия совершенного им поступка без нытья, саможаления или горечи. Ему надо дать понять, что родители, школа, обще-т ство, церковь не могут отнестись к его поступку иначе, кро­ме как с неодобрением, и согласившись с этим, он в значитель­ной мере избавится от горечи наказания. "Их неодобрение, ко­нечно, терзает твое сердце, - может сказать пастор, - но ведь ты сам даешь им повод дчя этого! Наберись терпения и покажи,
что теперь ти ^ сам это нег^обряешь". Пастор может оказать
большую помощь, ходатайствуя за провинившегося перед родите­лями, работодателем, коллективом, используя при этом значи­мость своего положения и авторитета, дабы постепенно испра­вить сложившуюся ситуацию.
Более деликатным должно быть стремление помочь другу или подруге провинившегося взглянуть на вещи более бесприст­растно и реагировать на них более мягко. В глубине души пас­тор может считать, что прекращение такой дружбы могло бы быть правильным поступком для парни или девушки, однако он может попросить хотя бы немного повременить с этим ради са­мого правонарушителя.
В-третьих, пастор будет предлагать более пол' тельные выводы из всего случившегося. Он не будет жестоко извлекать нравственные уроки из происшедшего, но он постарается заро­нить в юное сознание мысль о том, каким образом более креп­кая вера, более ясное решение быть верным христианскому уче­ничеству, лучший круг друзей и более широкие и серьезные ин­тересы помогуть избежать повторения прошлых ошибок. Кроме того на основании данного опыта он попытается лучше понять домашние условия провинившегося, его родителей, семейные обстоятельства и отношения. Иногда он даже может посовето­вать уйти из дома, где условия совершенно невыносимы,и на­чать новую жизнь.
Главное, что надо сказать, - это добиться четкого и ясного практического отношения к пережитому опыту, которое должно проявляться не в одном только словесном выражении со­жаления и эмоциоь^.^1юм потрясении, а в реорганизации свое­го времени и перемене отношений, в ясном признании того,что
существуют и д<. ... быть найден более высокие уровни жизни.
2. Беседа с родителями. Беседа с родителями может протекать труднее. Пребывая в горе, родители молодого правонарушителя ищут помоищ пастора, руководствуясь очень разными соображе­ниями: это и потребность в утешении, и попытка оправдать са­мих себя, заручиться поддержкой в своем стремлении оградить себя от плохого отношения соседей или даже обвинить пастора и церковь в том, что они не смогли в самом начале пресечь нозможность этой неприятности.
Если в первую очередь необходимы утешение и нодцержа, то пастор должен, конечно, (насколько это соответствует ис­тине) показать, что сама неприятность не столь серьезна как это кажется, что попавшие в беду парень или девушка не так испорчены как это может показаться на общем фоне случившего­ся, что отношение к этому других, чье мнение имеет какое-то значение, на самом деле содержит больше сочувствия и, быть может, смущения, а не осуждения. Он должен заверить их в том, что его дружеские отношения с правонарушителем не прервались, и поделиться с ними своими собственными соображениями отно­сительно подспудных причин случившегося. Передне он может объяснить суть самого события, объяснить работу молодого ума в тех его аспектах, которые были непонятны расстроившимся ро­дителям, и, не нарушая сложившегося доверия, может описать родительский дом с точки зрения сына или дочери ("Мне часто казалось, что именно дом..."). Исходя из своей более объек­тивной точки зрения на происходящее он будет убеждать роди­телей не преувеличивать значение того, что произошло, и в то
же время поможет им осознать необхо.в.имость пересмотреть сложившиеся отношения и стиль жизни.
Если же основное беспокойство родителей сводится к тому, чтобы оправдать себя, обвинить других или уйти от последствий собственного невнимания или грубости, пасто­ру необходимо собрать весь свой опыт и терпение. Он дол­жен помнить, что даже плохие родители могут быть напуга­ны, расстроены, внутренне пристыжены, - я пока они не осознают долю своего участия в приключившейся беде,улуч­шение ситуации маловероятно. Если все упреки сыплются на голову молодого человека ("Он всегда бьм неблагодарным, эгоистичным, беспечным, несдержанным..."), то появляется искушение (а в иных случаях это необходимо) прекратить на­падки, намекнув, что характер человека никогда но являет­ся чем-то случайным и не мешало бы выяснить, что сделало его таким и на кого он похож. Когда упреки адресуются шко-ле, работодателям, соседским детям, плохим товарищам, у пастора может возникнуть желание заметить, что все они вполне могут по-другому расценивать случившееся. Обычно лучшего всего просто слушать, позволяя родителям высказать­ся и иногда тем самым раскрыть самих себя. Если пастор бу­дет однозначно защищать провинившегося, сомневаться в том, что говорят родители или оспаривать их, это может облегчить его самочувствие, но сделает дальнейшее развитие беседы не­возможным.
Иногда, стремясь в более или менее приличных формах рассказать о своих обидах, гневе и горечи, родители начинают
смотреть па себя глазами пастора. Вопросы типа: "А кто этот
t!ft^
товарищ; он тоже попс^ в беду?" или "А школа замечала какие-нибудь признаки плохого поведения?" могут разрядить атмосфе­ру и перенаправить сетования в более верное направление.
"Такие вещи не делаются просто так, ни с того, ни с се­го, - продолжает пастор, - если к тому же он был счастлив, и все дела шли хорошо. Почему вы думаете, что причина имен­но в этом? Не изменились ли в последнее время какие-либо об­стоятельства или планы, не изменилось ли его поведение?Быть может он был в чем-то разочарован?" Если родители вполне уве­рены в себе и своей невиновности, то пастор может обратиться к ним со следующими словами: "Но гогда чего же вы хотите от меня, если все идет как надо?" Иногда, когда все уже выска­зались, можно подвести итоги, сказав что-нибудь типа: "Ну, похоже, что это что-то исключительное, явное недоразумение, какой-то порыв, несвойственный его характеру. Если все, что вы сказали - правда, то это больше не повторится. И чем ско­рее об этом забудем, тем лучше". Иногда такие слова приводят и неожиданному раскаянию.
Пастору необходимо слушать и внимательно следить за тем, ка^к беседуют члены семьи между собой, за возвожными конфликтами родителей между собой или с их ребенком. Различ­ные точки зрения отца и матери, их несхожие тревоги вполне есте<"гленны, однако следует высветить принципиальные разно­гласия и обсудить их воздействие на ребенка. Важно постоян­но помнить, что родители стремятся защитить своего сына или
дочь,и, если они стоят на своем, лучше всего твердо сказать ям, что в таком случае нечего ждать помощи. Помогите им по­чувствовать внутреннее страдание, которое испытывает преступ­ник, и его еще более возросшую потребность в доверии л учас­тии с их стороны, несмотря на то, что это пока никак не об­наруживается в его поведении. Если имеет место явное недо­вольство родителями, уместно будет разъяснить реальную ситу­ацию, так как нередко родители совершенно бессознательно со­здают себе проблемы. Если, например, парень без предваритель­ных объяснений просто не мог привести домой девушку, то в та­ком случае родителей можно уличить в замалчивании реальной ситуации и обмане пастора; если бы они разрешили ему делать то, о чем он просит, они дали бы ему возможность разглядеть ее в домашних условиях и тем самым показали бы свою искрен­нюю заинтересованность в его благополучии. Если у него не было друзей дома, то, разумеется, он "каждую ночь пропадал неизвестно где, только не дома". Если все его друзья, инте­ресы, его хобби постоянно попадали в зону родительской кри­тики, нет ничего удивительного в том, что он "никогда не рассказывал нам, что он делает".
Если служение ориентировано на скорейшее достижение видимых результатов, оно редко способствует решению пробле­мы домашних отношений. Лучше все-таки выражать свою постоян­ную заинтересованность в сложившейся ситуации и готовность помочь в случае необходимости, однако надо в то же время дать понять, что главное для родителей - стремиться к пони­манию своих детей и их поддержка, а детям необходимо учить­ся понимать и ценить своих родителей. Чем дольше те и другие
будут ждать помощи со стороны, тем дольше будут сохраняться возникшие трудности. И чем раньше советы пастора станут из­лишними, тем успешнее он выполнил свою задачу.
3. Беременная девушка. Случай с девушкой, которая заберемене­ла будучи "свободной", представляет для пастора иную проблему, отличную от той, когда то же самое происходит с готовящейся к браку невестой. Некоторые пасторы чувствуют острую неприязнь к брошенной или неразборчивой в своем поведении девушке, которая "попала в беду" по причине собственной "безнравственности".По­этому прежде всего необходимо, чтобы пастор проанализировал в смете Евангелия свою собственную реакцию на эту, к сожалению, нередкую ситуацию, пока конкретные случаи (в которых, быть мо­жет, замешаны знакомые ему люди) не омрачили его рассудок. Здесь имеет силу то, что было сказано о долге пастора по отно­шению к христианскому обществу и светской молодежи; он должен подцертвать высочайшие нормы христианского поведения л не из­винять и не смягчать совершенного греха. И в этой случае (если о происшедшем стало известно в христианской группе) он должен найти благоприятную возможность (при этом не делая особых ссы­лок на конкретный факт) чтобы выразить христианское отношение к такого рода проблемам, позволяя молодежи самой почувствовать уместность его замечаний относительно случившегося.
Осмысляя свою точку зрения и объясняя ее другим, пастор должен помнить о громадном значении того момента, когда девуш­ки обращается ко Христовой церкви, прося понощи и участия.Тем сачим выражается ее желание найти тех, кто мог бы проявить за­боту, сострадание и разделить с ней ответственность. Пастор
едва ли забудет о том, как отнесся Иисус к женщине, встретив­шейся Ему в доме фарисея Симона, и женщине, взятой в прелюбо­деянии, а также о Его запрете осуждать ближнего. Осуждение -это не христианский поступок: Сам Иисус пришел не для того, чтобы осудить, но чтобы спасти; если зло уже совершено, то слишком поздно осуждать, и к тому же осуждение может помешать стремлению добиться спасения. Все это почти не оставляет сом­нения в том, что христианское отношение к случившемуся должно иметь позитивный, практический, евангельский характер, когда ничто не забывается, но при этом никто не осуждается.
То, что может сделать пастор, во многом зависит от того, чего именно хочет от него попавшая в беду девушка. Если он спокойно принимает сложившуюся ситуацию (не рассматривая ее как безнадежную, как конец всем радостям и счастью) и выража­ет свою очевидную готовность помочь (без осуждения и расследо­ваний), то такое отношение само по себе может пановать надеж­ду и мужество страдающему и отчаявшему сердцу. Однако иногда девушка надеется получить совет и поддержку в своем желании привлечь к ответственности того мужчину, которого она призна­ет отцом ее ребенка и добиться от него финансовой помощи. D этом случае надо быть крайне осторожным. Одна из очевидных опасностей кроется в том, что обычно свидетельством для уста­новления отцовства являются одни только слова девушки, и как бы ни казалось пастору, что он хорошо знает ее и что расска­занная ею история верна, он, тем не менее, не может знать об этом факте с юридической достоверностью. Он никогда не дол­жен действовать в этом направлении, пока не появится совершенно
независимое свидетельство (например, признание отцом ребен­ка своего отцовства), после чего он должен просто отвести девушку к надежному юрисконсульту.
В то жэ время он должен предостеречь ее о том, что да­же при наличии благоприятного для нее заключения она может ничего не выиграть, следуя намеченной линии действий. У нее мало надежды обрести счастье в браке, который заключается вынуждено, после судебного разбирательства, если таковой брак вообще будет возможен. От принужденного к женитьбе и протестующего отца крайне трудно будет добиться какой-либо материальной помощи на содержание семьи; к тому же в ходе следствия (к великому смущению девушки) вся история станет достоянием публики и, мало того, неблагоприятные для ее ре­путации встречные жалобы могут быть направлены против каких-то черт ее характера, защитить которые должным образом пе­ред лицом общественного мнения не всегда представляется воз­можным. Если же огласка все-таки имела место и если необхо­димая выплата была получена, вероятность воздействия этого события на любой возможный брак в будущем еще даст о себе знать. И поэтому в общем и целом пастор может обратить вни­мание девунши на то, что в ходе судебного разбирательства и без того несчастливая ситуация может стать еще хуже (разуме­ется, он не сделает этого в том случае, если получено надле­жащим образом оформление добровольное согласие отца содер­жать ребенка). Разумнее будет советовать девушке принять нем несправедливость ситуации, которая оставит ее наедине с последствиями их общего проступка, и вместо того попытаться
сохранить свое личное достоинство, а также основательно и
<J^
мужественно спланировать, что надо сделать'в будущем.
Альтернативными вариантами являются аборт, решение ро­жать и последующее усыновление ребенка кем-то другим. Пасто­ру необходимо подробно рассмотреть связанные с абортом эти­ческие проблемы, которые далеко не так просты, как это мо­жет показаться. Достаточно перечислить возможные ситуации, чтобы показать, сколь сложными могут быть принимаемые реше­ния (аборт после изнасилования, аборт в случае, когда лшлни и здоровью угрожает опасность, когда будущая мать слитном молода, чтобы кормить ребенка, аборт по эгоистическим, эко­номическим, семейным причинам или из соображений карьеры, аборт ради сокрытия своего дууного поведения). Иногда буду­щего ребенка рассматривают только как досадную неприятность, от которой надо избавиться, а иногда его вполне вероятная нелегкая судьба тоже наводит на мысль об аборте. Прежде чем приступить к консультации, пастору необходимо придти к каким-то своим рабочим выводам, а также (прежде чем давать сопет) необходимо знать, чего требует закон и что он запрещает.Ему следует подчеркнуть, что он может говорить только как хрис­тианин о том, что относится к сфере совести, никоим образом не касаясь серьезных медицинских проблем, которыми должен заниматься врач девушки. Какова бы ни была позиция пастора в данном вопросе, он должен предупредить ео о том, какую цену в эмоциональном и духовном плане ей придется заплатить за аборт в будущем. Испытывая отчаяние и страх при всякой ипсди о предстоящих родах, девушка может решить, что аборт -
наиболее легкий путь, однако она должна помнить, что впос­ледствии будет относиться к сделанному шагу совершенно иначе и что ей необходимо серьезно взвесить свое решение, с которым отныне придется жить.
Если возраст и обстоятельства благоприятны для родов, пастор, по-видимому, должен решить, что по-настоящему хрис­тианским ответом на эту трудную ситуацию будет решение ро­дить ребенка, причем не в смысле наказания или "следствия" дурного поступка, а с учетом того, что ребенок как индиви­дуум имеет свое право на любовь, благополучие и счастье, за которое сам впоследствии может подарить счастье и любовь. Стремление принять на себя ответственность, не убегая от нее, обдуманно решиться отыскать хорошее в плохом равнозначно ис­правлению ситуации с использованием ее лучшего варианта. Здесь необходимо обстоятельно рассмотреть проблемы практиче­ского порядка, которые должны возникнуть, а именно: каковы наличные финансовые ресурсы или возможная помощь, где смо-гуть жить мать и ребенок, каким образом возможно работать и о.)щопремзнно ухаживать за ребенком, какова позиция родителей и возможны ли здесь совместные действия, будет ли осознание п^инильности сделашюго выбора поддерживать девушку в буду­щей жизни, когда время от времени ей придется давать ответы на многочисленные вопросы. При таком решечпи необходимо учи­тывать длительную перспективу. Подрастают! ребенок будет ограничивать свободу, мешать трудоустройству и, быть может, ок^от отрицательное влияние на будущие перспективы замуже­ств. С другой стороны, ребенок принесет матери любовь,
радость и глубокое удовлетворение. Пастор без колебаний дол­жен уверить ее, что хотя Бог и не всегда делает правильную стезю легкой, зато наше шествие по этой стезе Он делает все­гда возможным. Сам идет с нами и не покидает нас до самого конца пути.
Усыновление ребенка другими людьми может обеспечить ему лучший уход и лучшие возможности, если его мать слишком молода, ее возможности ограничены, а семья не желает прини­мать участия в судьбе малыша. И поэтому такое решение может быть наиболее ответственным из всех, доступных матери (ког­да она смиряется с утратой, делая это ради ребенка). Однако оно же может быть и наиболее легкой формой бегства от воя­кой ответственности с передачей ее тем, кто готов ее принять. Но даже если пастор и сожалеет о таковом побуждении матери, он может придти к выводу, что усыновление даст больше надежд на то, что о ребенке будут заботиться. Он должен располагать необходимой информацией относительно юридических формальнос­тей усыновления и хорошо зарекомендовавшего себя агенства по этому профилю, в котором можно проконсультироваться. Однако кроме этого он должен предупредить девушку (независимо от временно организованных мероприятий по кормлению ребенка,по-как его мать восстанавливает силы), что усыновление чужими людьми - шаг решительный и окончательный. Растерявшаяся мо­лодая девушка часто воображает, что, отдав ребенка усынови­телям, она сможет обеспечить его благополучие и в то же лре-мя сохранить за собой какие-то права, какую-то возможность встречаться с ним и какую-то перемену в будущем. Важно под­черкнуть, что это нереально. Ради ребенка и его усыновителей
не может быть никаких компрог.мссов. Согласие на усыновление означает оставление ребенка навсегда, и даже если впоследст­вии (когда девушка пожалеет о своем решении.и оно заставить со страдать) все равно принятое однажды решение как таковое останется неизмешшм.
В любом случае опытный пастор должен посоветовать не принимать решения об отказе от ребенка по крайней мере в те­чение трех месяцев после его рождения. Испытывая на себе пси­хологическое давление последних месяцев беременности, крайне трудно благоразумно оценивать собственную перспективу. В это время большинство девушек поглощено мыслями о предстоящих ро­дах, во время которых ребенок - это все. Когда же "критичес­кая ситуация" проходит, и о ребенке уже заботятся, ухаживают за ним и обожают его, картина совершенно меняется. Отношение матери к своему ребенку представляет собой нечто вполне ес­тественное, инстинктивное, свойственное женской природе,оно старо как мир и превосходит всякое представление, которое девушка могла иметь до того, как все это случилось. Когда же приходит время прощания, молодая мать может почувствовать, что она не готова оставить свое дитя, о котором в период беременности вполне однозначно думала, что никогда не сможет содержать его и заботиться о нем. Стремясь помочь ей загля­нуть в будущее, пастор должен намекнуть на необходимость пробного контакта с агенством по усыновлению, отметив при этом, что окончательное решение следует отложить на более поздний срок, когда она сможет решать более спокойно.
Каковым бы ни было принятое решение, пастор заверит девушку в том, что она не будет оставлена без поддержки, дружбы и совета. Ведь, несмотря на решение практических проб­лем, ее духовные потребности не исчезнут. Однако эта послед­няя забота должна занимать не только пастора и его жену, по я какую-либо добрую, по-матерински настроенную христианскую душу из церковной общины, у которой едой дети и внуки уже далеко.и она хотела бы принять сердечное участие в судьбе матери и ее ребенка во имя Хряста и церкви. Пастор должен найти возможность все это объяснить, помочь в установлении, новых дружеских отношений я отойти на задний план, когда мать и ребенок будут радушно приняты в церковное общество и окру­жены заботой, как любая другая семья.
Do время своего служения среди молодежи пастор' часто будет иметь возможность вспоминать волнующие слова, сказанные евангелистом Марком об Иисусе я молодом начальнике синагоги:
"Иисус, взглянув на него, полюбил его". Его сердце будет вос­пламеняться такою же любовью ко всем,и он будет радоваться о всех, кто отвечает на его совет с искренним пылом. Даже ;лч он ожидал большего, он будет несказанно благодарен за возмож­ность явить любовь Христову мятущейся молодежи и, наконец, дать ей шанс познать молодого Князя славы, несравненного Господа и Вождя молодежи всех поколений.

ПРЕДМЕТ: "Пасторское богословие" ЛЕКЦИЯ: № 2 ГОД ОБУЧЕНИЯ - 2
ТЕМА: "СУПРУЖЕСКИЕ СИТУАЦИИ"
Для пастора важно не переоценивать своих сил в деле восстановления супружеские отношений. До тех пор, пока супружество рассматривалось в религиозном контексте, мно­гие напряженные брачные союзы поддерживались, благодаря религиозному чувству, и там, где требовалась постойная помощь, обычно обращались к пастору. Процесс секуляриза­ции брака уничтожил эту связь и эту помощь. Как бы ни ста­рался пастор помочь супругам, трудно представить, что же именно он может предложить, кроме своего необычайно широ­кого опыта человеческих отношений, когда речь идет о вос­становлении заведомо нехристианского брака. Большинство из обращающихся к нему склонны рассматривать своя взаимные обещания как "священные", и ему часто (с запозданием) при­ходится делать то, что следовало делать в период предбрач-ных консультаций или повторять то, что тогда предлагалось невнимательному слуху новобрачных.
По-видимому, самым первым и наиболее важным условием постижения этой области человеческих нужд является усвое­ние того, что вообще не существует типичных супружеских проблем. Все люди своеобразны, все отношения не похожи друг на друга, я существуют бесконечные перестановки мно­жества компонентов, способствующих супружескому разладу. Главная ошибка заключается в рассмотрении какого-либо
"случая" как "типичного примера" той или иной ситуации, ког­да из виду упускаются вовлеченные в нее люди, с их единст­венными в своем роде предпосылками воспитания, индивидуаль­ными характерами и очень личной причиной разочарования. И тем не менее необходимо определить некоторые из наиболее часто встречающихся и способствующих разладу факторов, при­сущих осложненной супружеской ситуации (будь то личные не­достатки или просто "организационные" проблемы), никогда при этом не забывая, что любой пример самобытен и любая си­туация, как бы она ни была знакома пастору, является новой и трагичной для тех, кого она коснулась.
Компоненты разлада
Среди наиболее общих проблем личного порядка можно вы­делить следующие:
( I. Пересмотр нравственных норм. Почти нет сомнений в том, что некоторые брачные союзы страдают от того, что суп­руги сравнивают свои отношения с той сексуальной свободой, в которой живет большинство их современников. В период первоначального подъема, вызванного свиданием и свадьбой, вера в исключительную природу нерушимого христианского бра­ка вполне может восприниматься как нечто само собой разумею­щееся; о побочных связях просто не думают или же сразу от­метают их возможность. Однако, спустя семь лет или около то­го, когда супружеские обязанности берут верх над любовными волнениями, обязательность соблюдения христианских норм мо­жет показаться не столь очевидной (что, разумеется, не рас­пространяется на христиан, достигших определенной степени
духовной зрелости). Завидуя свободе других мужчин и жен­щин, кто-либо из супругов может попытаться пересмотреть основы брака, чтобы оправдать .(для одного себя или для обоих) поиск свежих впечатлений где-то на сторане. Про­тест против такой установки и напоминание о том, что пер­воначально супруги мыслили свой брак не в таком его ка­честве, могут быть отвергнуты как "просто ревнивое чувст­во собственности", а разговоры о священных обетах как устарелые и основанные на суеверии. Расстроенный партнер может ответить тем же самым или будет вынужден наблюдать, как рушится его мечта и смиряться с непостоянством челове­ческого характера.
Вряд ли что-нибудь изменится, если показать обманутому партнеру, сколь непрочной была нравственная основа брака с самого начала (выразившаяся в недопонимании, в недостаточ­ной преданности нравственным установкам), хотя это до неко­торой степени уменьшив чувство горечи и степень самообвине­ний. Нередко пастор своими советами может вставать на защи­ту оставленного партнера и детей, исходя из возникающих в связи с разладом чисто практических трудностей (ибо христи­анство не учит тому, чтобы нарушивший торжественную и доб­ровольную клятву партнер был освобожден от всяких послед­ствий и обязанностей). При случае пастор должен объективно описать, что произошло, в надежде, что оступившийся партнер покается. Он может также посоветовать развестись (как при­мерно в таких случаях советовал делать ал.Павел в своем Послании к коринфянам), хотя он, вероятно, будет побуждать к тому, чтобы претерпевший обиду супруг никогда не исключал
какой-либо возможности примирения. И если возрождение бра­ка когда-либо окажется возможным, пастор должен заботиться / о том, чтобы для этого брака было заложено лучшее основа-' ние, полностью соответствующее тому, что представляет со­бой настоящий брак и даваемые при нем обещания. Даже в том случае, когда улучшение ситуации кажется невозможным, нельзя недооценивать важности внимания, поддержки и утеше­ния, оказанных покинутому мужу или жене. Возможность из­лить душу (при этом не боясь нарваться на осуждение и зло­употребление доверием), причем излить ее человеку, которо­му доверяешь и которого уважаешь, имеет неизмеримую тера­певтическую ценность, и как таковая может провести водораз­дел между моральным и духовным упадком и новым обретением достоинства, доверия и мужества.
i 2. Взаимное разочарование или же разочарование одного
^A^iS^>
партнера в другом'является следствием легкомысленного вступ­ления в брак или же следствием несовершившихся "ожиданий". Нет сомнения в том, что сексуально-романтическая основа многих современных браков с безумными разговорами о "неот­разимой" любви, о непреодолимом роке или судьбе, браков, все постоянство которых зиждется на юношеском обаянии или девичьем кокетстве (или на, главным образом, сексуальных параметрах, обращенных в выдуманный мир сверхчувственных героев и героинь) просто и неизбежно готовит почву для бу­дущего разочарования, когда бытовой реализм совместной жиз­ни предъявит к характеру новые требования. Если голова была ^забита фантазиями, разочарование неизбежно. Раз^ве могут молодожены содержать семью, не обладая определенными навы­
ками ведения домашнего хозяйства, определенным пониманием психологии ребенка и умением ухаживать за детьми,опреде­ленной финансовой ответственностью и способностью к орга­низации, умением справляться с работой, способностью му­жа защитить жену и дом от возможной угрозы, не умея проя­вить сочувствия в период болезней и тяжелых утрат? Объем груди, талии и бедер, цвет глаз и волос, умение танцевать и хорошо одеваться не гарантируют перечисленных выше навы­ков. Надежда на то, что каждый найдет в другом надлежаще­го брачного партнера, может быть совершенно безоснователь­ной, и тогда обвинять кого-либо в несостоятельности было бы явно несправедливо.
Кроме того,не может быть единого взгляда на то, каким должна быть эта надежда. Если девушка росла в благополуч­ной семье, она, вероятно (и, быть может, неосознанно) бу­дет считать, что ее муж, конечно же, должен быть таким, ка­ким был ее отец, и делать всё то, что делалрн; если же семья была неблагополучной, она с легкостью может допус­тить, что ее муж будет полной противоположностью ее отцу. Что касается самого мужа, то у него может быть весьма ту­манное представление о том, чего от него ждут и в чем за­ключаются его недостатки. В свою очередь муж может начать сравнивать любой поступок своей жены с поведением своей "чудесной" матери (делая это в пользу последней) или, на­оборот, с матерью или сестрой, которые его совершенно не устраивали. Иногда они могут благоразумно отказаться от определения ролей по образцу своих бывших семей, но вместо этого начнут сравнивать привычки друг друга с привычками
жен своих приятелей или мужьями других женщин. Такие срав­нения проявляются в сотнях мелочей: как он ведет хозяйство, умеет ли он обращаться с инструментом, как она одевается, как он ест и разговаривает с детьми, в каком виде она поя­вилась за завтраком, не расбрасывает ли она свои личные ве­щи, как он "распоряжается", а она "пилит" его и т.д.
i^^of^nm' Результат будет зависеть от того, насколько'<бни знали
Друг друга вначале и насколько терпимы были в отношении принципиальных особенностей характера каждого; насколько решительно каждый из них настроен на то, чтобы получать удовольствие от участия в бесконечном процессе растущего
^охоГнй^
взаимопонимания, насколько^готовы они в своей любви идти на бесконечные компромиссы. Благоприятной возможностью и стимулом для лучшего знакомства с принципами и мнениями друг друга по различным вопросам должна служить хорошо ор­ганизованная добрачная консультация. Пастору не раз придет­ся обращать внимание молодоженов на то, что каждый должен позволять другому быть самим собой, что никто не должен при­нимать в другом только то, что его особенно привлекает, но должен помнить, что вступает в брак с человеком в его целост­ности, что каждый в равной мере должен способствовать росту
.H.Cm.ffQW^,
взаимопонимания и свободы посредствомтйолного и доброжела­тельного обсуждения всего того, что вызывает раздражение или разочарование. Ситуация может решительно измениться, ' если пастору удастся показать недовольному партнеру, как несправедливы и неразумны наполовину осознанные сопоставле­ния, как тривиально раздражение по сравнению со взаимными радостями, сколь бесценным может быть чувство юмора и дар нежности (если налицо стремление исполнить свою роль как можно лучше). ^6
3. Не.способнрстъ к общению с обеих сторон часто ведет ) ко взаимным разочарованьям. Возможно, что с самого нача­ла жених и невеста едва знали друг друга, имели очень ма­ло того, что могло бы связывать их между собой. Если пе­риод ухаживания за невестой заполнен общими экскурсиями, праздниками, вечеринками, общими друзьями и романтически­ми интерлюдиями, то ни возможности, ни большой потребнос­ти в обмене собственными мыслями может не возникнуть. Мо­лодожены могут избегать серьезных тем, чтобы не испортить своей дискуссией драгоценного вечера, проведенного вместе;
когда встречи не часты, забвение личных интересов в музы­ке, спорте, общих увлечениях не вызывают проблем. Однако, когда приходится изо дня в день жить вместе, ситуация ме­няется. Становится очевидной потребность в обсуждении об­щих тем, наличии общих интересов, в возможности для каждо­го заниматься своим личным хобби, не вызывая возмущения Друг у друга; когда приходится "прервать поцелуи", между молодоженами может разверзнуться пропасть непонимания.
Серьезные трудности могут возникнуть я вследствие не-схожид способностей и разного воспитания. Получивший хо­рошее образование или академически ориентированный муж мо­жет постоянно утверждать, что он выбирал свою невесту не из-за ее умственных способностей, однако ему придется жить с недостатком таковых, и он должен открыто признать воз­можные последствия, свою реакцию на них, а также настрое­ние жены, связанное с такой ситуацией. Весьма одаренная и довольно развитая жена, может быть, могла с трогательным терпением мириться с медлительностью и флегматичностью своего преданного ухажера, однако ей придется с ее большой
чувствительностью мириться с этой ситуацией в ее буднич­ных мелочах. Каждый из них может замкнуться в высокомер­ной отчужденности или робком уединении, общаясь друг с другом только по чисто бытовым вопросам, остальное же время живя в мучительном одиночестве. Он ( к ее великой досаде) может тратить много сил и денег, стремясь сделать нечто,/как ему кажется/ желанное для нее; она же может продолжать готовить или убирать жилье так, как/ с ее точ­ки зрения/ это нравится ему, не догадываясь, что в дейст­вительности он когда-то похвалил этот стиль лишь для того,-чтобы доставить ей удовольствие. Порой разговоры сознатель­но сводятся к мелочам, чтобы только избежать искренности, которая высвечивает пропасть отчуждения, пугающую обоих. Наихудшим из всего бывает молчание, воцаряющееся между двумя жаждущими общения сердцами, независимо от того, яв­ляется ли оно следствием обиды, презрения или просто бес­помощности, так как в таких обстоятельствах молчание всег­да разъединяет, отчуждает и ранит эти сердца.
При такой ситуации простой разговор о наболевшей проб­леме с сочувствующим, но в то же время проницательным и объективно настроенным третьим лицом может быть достаточ­ным для ее решения. Для того, чтобы ясно увидеть, что '•происходит, достаточно всё это описать, чтобы лишний раз убедиться, как это смешно, несправедливо я незрело. Пас­тор может помочь проследить причины недостаточного обще­ния, имевшие место в прошлом, в пору ухаживания; он может отметить даже и то, что всем нам приходится жить с теми, кого мы сами выбрали, не упрекая за это других; однако он больше уделит внимания тому, что различия между людьми взаимно обогащают их, если эти различия действительно при­
нимаются и ценятся виесто того, чтобы по их поводу сожа­леть и возмущаться ими.
4. Наличие нераскрытых стремлений также коренится в /' незнании друг друга и в нежелании открыто обсудить имею­щиеся расхождения. Вполне вероятно, что еще до замужества будущая жена не в полной мере раскрыла свое стремление продолжать работать и отложить рождение детей яли же не дала знать, что все, чего она желает, это рождение одного ребенка или же двух, но с большим перерывом. Быть может, в свою очередь, муж не дал понять, что он намерен поддер­живать все свои прошлые дружеские отношения с мужчинами и женщинами, что не собирается снижать уровень и ограничи­вать свободу своих карманных расходов или что с его точки зрения для мужей и жен лучше всего проводить отпуск раз­дельно. Склонность человеческой природы откладывать все неприятное на какое-то время в будущем является серьезным источником бед; таков и мечтательный оптимизм, считающий, что время и любовь сами прояснят все. Более серьезным яв­ляется предположение, что все то, что не важно для нас, не важно и для другого, близкого нам человека. Пастору нетрудно пояснить, что причиной возникновения многих из "', такого рода проблем является то, что они не были выявлены, обсуждены и разрешены раньше (хотя, конечно, множество та­ких вопросов просто невозможно предусмотреть). Помочь се­мейной паре выйти на уровень спокойного, объективного об­суждения тех реальностей жизни, по которым возникают рас­хождения, дать несогласному партнеру увидеть, что отказ от обсуждения - признак слабости, а там, где одного обсуждения недостаточно, разработать план взаимных уступок - это.
вероятно, все, что может сделать консультирующий пастор в той ситуации, которую при здравом подходе следовало бы избежать.
5. Прямое столкновециа желаний или "теяпераментов", которое обычно называют "несовместимостью", создает по­стоянную угрозу для человеческих отношений яобой степени зрелости. Искусство супружеской жизни состоит в том, что­бы справляться с этой опасностью, причем, делая это так, чтобы из несхожести двух в равной мере независимых,разви­вающихся характеров добиться возможности живого взаимооб­щения двух партнеров, в котором и при возникающей по раз­личным причинам напряженности партнеров, сохраняется прин­ципиальное единство цели. Задача предбрачной консультации состоит в том, чтобы указать на возможность определенной независимости каждого партнера, что вполне приемлемо в большинстве браков, хотя надо отметить, что "растворение" одного партнера в сильном, ограждающем характере другого, при условии предупредительности и бескорыстия последнего, также может заложить основу для настоящего счастья. Приро­да любви, по сути, есть преданность друг другу при разли­чии функций,и проявляет она себя в простой технике разде­ления сфер дрг.дринятяи решений в соответствии с ответст­венностью каждого. Живущая в любви супружеская пара для всех, наблюдающих за ней со стороны, являет образец един­ства и согласия, хотя у этих супругов вновь и вновь мо­жет возникать необходимость объясняться между собой, при­обретая все новые опыты в совместной жизни. Нередко от множества ненужных обид спасает одно только разъяснение
того факта, что христианский брак не означает, что люди прожили вместе пятьдесят лет и у них не было ни одного расхождения во взглядах или столкновения в замыслах. Та­кое бывает не в браке, а в морге.
6. Проблемы, сексуальной несовместимости, возникающие ' после нескольких первых лет супружеской жизни, могут быть причиной глубокого разочарования и могут привести к болез­ненному и неверному восприятию друг друга ("больше не лю­бит", "эмоционально холодный"). Причина может быть чисто физического порядка, и тогда пастор без колебаний должен направить супругов к какому-либо медицинскому авторитету,' будь то семейный врач или еще кто-нибудь, кто, с точка зрения пастора, мог бы быть особенно полезен в данной си­туации, или, наконец, консультационная клиника по пробле­мам семейной жизни. Кроме того, причина может заключаться просто в недопонимании. Существуют два основных типа супру­жества, в равной мере обоснованные и удачные: один начи­нается с сексуального очарования и завершается любовью и дружбой, другой начинается с дружбы, взаимных интересов, работы, филантропических мероприятий и завершается сексу­альной совместимостью, как дополнением ко всей картине отношений в целом. Иногда в одном и том же браке один партнер думает главным образом о первом варианте, другой -о втором, я оба тем самым способствуют возникновению труд­ностей. Однако, нередко причины могут быть психологичео- -кого я даже религиозного порядка.
Иногда мужчина не осознает, что сексуальные потребнос­ти его жены по силе несколько уступают его собственным и
поэтому их отношения не достигают взаимопонимания. В си­лу этого может 'быть, что в сексуальной стороне брака же­на не находит никакой радости иди удовлетворения, но ви­дит в ней один лишь "долг". Кроме того, такой женщине трудно бывает понять, что половое влечение мужчины яв­ляется не "эгоистической привычкой", а естественной по­требностью (как аппетит к еде) и что супружеская любовь ориентирована на здоровее и радостное удовлетворение этой потребности.
Иногда основная проблема заключается в антипатии, кото­рую один из партнеров чувствует ко всему тому, что связа­но с сексом как "бездуховному", "чувственному", якобы не имеющему места в святой христианской жизни (за исключе­нием того прискорбного случая, когда желанны дети, после рождения которых с сексом должно быть" покончено). Нередко христианство преподается так, что приводит людей к отри­цанию сексуальных наслаждений, и пастор может столкнуться с реальными трудностями в ."воем стремлении ненавязчиво при­вести супругов к более здравому, более человечному и более христианскому взгляду на секс. Ведь Бог сотворил не одно­го только мужчину, но мужчину и женщину для совместного деторождения. Он сделал этот процесс приятным вплоть до взаимного экстаза. Иисус неоднократно использует картину радости супружества для описания более высоких духовных радостей; Новый Завет утверждает, что брачное ложе непо­рочно. Мужчина и женщин" являются творением как чувствен­ного, так и духовного порядка. Этот факт лежит в основании всякого искусства и музыки, любого наслаждения природой и пищей, и мы получаем большое наслаждение от красиво, ду­
ховно и грамотно проведенного богослужения. Христианское качество чувственной жизни определяется ее дисциплиниро­ванном посредством разума, нежности, уважения, ответст­венности, воздержания в случае необходимости (но не "так, чтобы водить за нос друг друга") и исключительной пре­данности только одному партнеру. Искусственная духовность, настаивающая на том, что христиане могут только терпеть сексуальные отношения, но ни в коей мере не наслаждаться ими, отрицает ту глубокую радость взаимной самоотдачи, которую Сам Бог положил в основу супружеской любви.
Нередко причина неудач в данном аспекте супружеской жизни коренится в религиозных сомнениях относительно необ­ходимости избегать нежелательней беременности. Пастор дол­жен знать, что никакая христианская церковь не осуждала контроля над рождаемостью, однако некоторые церкви стре­мились отделить "естественные" методы достижения этой це­ли от "искусственных". Разумеется, давать советы относи­тельно метода не входит в компетенцию пастора, и к тому же это могло бы возмутить супругов. Пастор, вероятно, пожелает обратить их внимание на нравственную сторону различия между теми методами, которые так или иначе нано­сят вред естественным функциям организма, угрожая здо­ровью, и теми, которые не делают этого. Однако его глав­ный вклад в дискуссию состоит, по-видимому, в разъясне- '• нии той освобождающей человека истины, что сексуальное на-у' слаждение никогда не рассматривалось христианами как толь*-ко утилитарное (имеющее целью рождение детей), но по пра­ву считалось составной частью той радости, которой в су­пружеском счастье один партнер наделяет другого. Осознав
это, супруги, вероятно, будут считать разумными и не­предосудительными те шаги, которые они предпринимают во избежание слишком большой семьи, однако, какие именно шаги - лучше, если право давать советы по этому вопросу будет предоставлено врачу.
Различия между проблемами личного я организационного порядка в браке остаются спорными и непостоянными, и по­этому иногда (чтобы охладить разыгравшиеся чувства) по­лезно найти в себе силы и сказать, что "не хватает как раз умения планировать, а не любви".
7. Решение проблемы, которая противоположна проблеме нежелательной беременности, то есть проблемы мучительной ^бездетности в большей степени состоит в том, чтобы вместе противостоять возможности взаимного разочарования, а не в том, чтобы доискиваться, что думает каддый о другом или что он хочет дать другому. До сих пор иногда (хотя, к счастью, реже, чем было когда-то) можно встретить мужа, который считает, что Бог "проклял" или "наказал" его же­ну бесплодием. К этому дикому и суеверному пониманию си­туации пастор должен относиться с особым терпением. Хотя у древних людей , существовало такое представление о Бо­ге, но, очевидно, оно не соглашается с учением нашего Гос­пода. Причина бездетности, разумеется, лежит в физическом или, быть может, психическом состоянии одной или другой стороны, и первое, что должен сделать пастор, это посове­товать им обратиться к врачу и выполнить все его предписа­ния. Если муж не соглашается с таким советом или отказы­
вается от рекомендаций врача, пастор должен прямо и откро­венно сказать, что такой отказ наводит на мысль, что он подозревает возможность "проклятия" на себе самом и по­тому боится исследовать проблему. Такое предположение, по крайней мере, должно оградить жену от дальнейших ос­корблений. Если же причина беспокойства коренится в стра­хе перед родами, в боязни родить уродливого ребенка или же в ревности мужа, который боится, что его жена в ущерб ему слишком много любви будет проявлять к ребенку, то тщательное изучение пастором всех обстоятельств прольет свет на подсознательные мотивировки и страхи и подскажет наиболее благоприятные ответы.
Если же ни один вид лечения не помогает, то пастор должен быть готовым к тому, чтобы убедить супругов в том, что помимо рождения собственного ребенка существуют и дру­гие способы "иметь" детей и заботиться о них. В мире столь­ко нуждающихся детей, и из-за этого наш мир является столь трагичным и несправедливым, что христианский дом и любя­щие христианские сердца, благодаря своей бездетности, мо­гут просто "раздарить" себя другим детям. Воспитать чужих детей, пусть даже временно, или даже принять чужого ребен­ка как своего собственного, значит положительно отреаги­ровать на свое несчастье и в весьма значительной степени разрешить проблему разочарования в своих родительских воз­можностях своим христианским служением на благо другой жизни. Пастор будет твердо стоять на том, что "риск" усыновления в значительной степени преувеличен: если на­следственность и играет определенную роль в формировании
характера, то гораздо большую роль играют среда, воспи­тание и подаваемый пример, а все это супружеская пара мо­жет дать своей любовью. Вопрос относительно того, как де­ти будут развиваться, одинаково сложен как в случае с "выбранными" детьми, так и со своими собственными; дать же до сих пор нежеланному ребенку возможность хорошей, здоровой, счастливой жизни, на годы окружив его заботой и дружеским участием, значит послужить Христу в лице одно­го из "малых сих" (даже если не свершилось всего того, на что родители надеялись). В этом смысле бездетность еще не значит непременного несчастья, связанного со здоровьем:
она становится проблемой выбора (или принять ее, или обойти актом усыновления).
;' 8. Неодинаковая преданность в семьа с жалобами на по­стороннее вмешательство, а также чрезмерное внимание к "по­сторонним" мнениям (матери, отца, сестер) может вылиться в долговременную обиду. И хотя иной раз покажется (а может и
UdaM&W^OJL „
на самом деле случиться '•Так), что все выглядит как семейная ссора по поводу личных отношений, на самом деле, основная причина разногласий кроется в неумении выработать совмест­ное отношение к тем двум семьям, из которых вышли он и она;
неясно, насколько внимательно следует прислушиваться к со­ветам и информации по вопросу, касающемуся создания нового дома, и насколько значимо торжественное решение о том, что никто не будет говорить друг о друге ни с прежней семьей, ни с кем-нибудь еще. Когда семьи численно равны, компромисс найти легче: или делятся и с той и другой семьей, или ни с какой. И когда беспокойство высказано, с обоях партнеров легче взять обещание насчет того, что каждый будет^пользо-
ваться советом и предложениями, исходящими из семей, толь­ко в следующей форме: "Хорошо, я скажу ему (или ей) о ва­шем предложении, и мы это обсудим". Пастор неустанно дол­жен повторять, что сущность любви - преданность.
Очень трудно остановиться и начать все заново, когда супруги допустили развитие неприязни и подозрительности в своих взаимоотношениях. Пастор может напомнить супругам о том, что он говорил на эту тему (*хотел бы сказать) в пе­риод предбрачных собеседований. Кроме того, он может помочь каждому партнеру заново взглянуть на страхи и привязаннос­ти другого, а заодно и на свою собственную подозритель­ность. Он может уверить их, что беспокойство причиняет не сам факт каких-либо высказываний, исходящих из уст других людей, а тот настрой, с которым они были высказаны. Твер­дое обещание того, что все. что говорят или делают другие, будет восприниматься только как замечание или предложение, подлежащее совместной оценке, поможет в значительной сте­пени разрядить ситуацию. И,кроме того,возможность увидеть друг друга и свое собственное поведение глазами доброжела­тельного наблюдателя создаст все условия для возникнове­ния лучшего взаимопонимания.
9. Разногласия по поводу расходования денег тоже про­истекают из неумения разумно организовать совместную жизнь, однако, они могут привести к возникновению подозрений в скупости, расточительности, эгоизме и даже к таким ссорам и беспокойству по поводу долгов, которые могут разрушить и доверие, и нежность. Не существует некоего общего образ­ца для ведения доманшних дел, и хорошо подготовляй ой суп-
дружеской паре следует заранее располагать сравнительными записями относительно того, каким образом решали финансо­вый вопрос их родители и иметь планы о том, как они сами будут это делать. Полностью разделенная ответственность означает одинаковую для каждого и подробную осведомлен­ность о семейных доходах и расходах, а также согласован­ность относительно приоритетных форм хозяйствования. В од­них домах женщина берет на себя всю ответственность, рас­полагая всем доходом семьи и распределяя установленную сумму "карманных" денег между остальными ее членами; в других - окончательную ответственность за крупные расхо­ды берет на себя муж, который регулярно выделяет деньги на домашние расходы, освобождая жену от наибольшей части тревог и разделяя функции. Супруги должны честно и строго соблюдать все пункты составленного ими плана и только по взаимному согласию вносить в него изменения (хотя там, где есть умение планировать, не должно быть серьезных неуря­диц).
Одной из причин возникновения напряженности является потеря той свободы расходования денег, которой современное общество наделило многих молодых людей; покупка дома и другие расходы семьи могут истощить совместные ресурсы. В такой ситуации одним из соблазнов является стремление обви­нить друг друга в несоблюдении регламента семейных расходов. Значительная доля недоверия сразу устраняется простой до­говоренностью о том, что жена и муж будут расходовать оди­наковое количество денег на личные нужды, подарки, т.е. все то, что не входит в основную статью общих семейных расходов. Однако некоторые относятся к деньгам просто без­
ответственно и некомпетентно; годы безработицы, случайный заработок, неумение себя сдерживать или достаток прошлой холостяцкой жизни мешают развитию навыков экономии и обос­нованному планированию расходов. Пастор должен помочь суп­ругам открыто решить, кто из них с большим успехом сможет заведовать семейным бюджетом, и наметить какой-нибудь разум­ный компромисс.
Если этого недостаточно, пастор может поручить какой-нибудь годной для такого дела женщине из общины спокойно обучить молодую жену лучшим формам домашнего планирования а дружески настроенному мужчине - рассказать молодому мужу о том, как они управляются с домашними делами (причем, не­обходимо, чтобы сами консультанты имели такой же уровень-дохода). Нередко совместное признание перед пастором того факта, что имеет место "недоразумение с деньгами", которое и является причиной разлада, осознание того, что нет ос­нований для ссоры там, где просто необходимо разумное пла­нирование, а также признание обоими супругами того факта, что совместное проживание обходится гораздо дороже, чем они предполагали - нередко всего этого —достаточно ддя того, чтобы избежать напряженности.
10. Разногласия по вопросу о детях главным образом вклю­чают в себя вопросы дисциплины, степени свободы и денежных расходов, вопросы воспитания, выбора школы и карьеры. По­скольку дети дороги обоим родителям, а вопросы эти весьма важны, то одному из них бывает трудно предоставить все ре­шения другому, и нередко столкновение желаний легко доходит до того, что затмевает собой реальные цели. Если (быть мо­жет, рдзяду с другими причинами ссор) война вокруг детей
уже очевидна, лучше поскорее покончить с нею, что само по себе нетрудно сделать. Как правило, родители сходятся в том, что благополучие ребенка является их общей целью;
они едины в своем желании блага и расходятся только в способе его достижения. Им надо помочь понять, что ответ­ственность за детей в равной мере лежит на них обоих и не следует ждать, что кто-то откажется от этого и "разорвет контакт". Если здесь существуют какие-либо колебания, то есть смысл спросить, действительно ли каждый из партнеров желает впредь один нести всю ответственность. Если осоз­нана необходимость достичь соглашения или компромисс, то почему возникает трудность с выбором метода? Почему он считает, что его тактика является наилучшей или почему она также уверена, что права именно она? В основном ответ, конечно, кроется в его или ее отношениях к собственному опыту детства (принимаемому или отвергаемому) или же в опыте услышанных семейных историй. Сопоставление деталей опыта и спокойная оценка здравого содержания проведенных параллелей сведет первоначальную враждебность к простому различию мнений. Если решение тут же и не появится, то, во всяком случае, востановленная доброжелательность по­может супругам вместе заняться этой проблемой.
/" II- Неизбежные изменения, связанные с возрастом, могут серьезно осложнить супружескую жизнь, главным образом, вслед­ствие неумения с предвидением строить планы на будущее.
Если с самого начала супружеской жизни сексуальная привле-
?«.ло- иоо'г.и-не/«С1- поиску . кательностъ ада на дтором месте пееяе общности интересов,
дружеского общения, общности веры и целей, то по прошест­вии лет различий в отношениях между супругами б]адет мень­ше, нежели в том случае, когда физическая связь имела пер­
востепенное значение. С годами значимость физического сою-^ за должна уменьшаться, а интеллектуального и духовного - / возрастать (хотя бы потому, что желание убывает, семья уже создана, сказываются трудности по работе и ухудшается здоровье). Если интеллектуальные и духовные интересы огра­ничены, то осознание простого преимущества быть вместе и в уютных домашних условиях терпеливо сносить взаимные сла­бости может почти полностью заменить собой прежние востор­ги, выступив в качестве основы для тех отношений, когда "любовь" и верность воспринимаются как нечто само собой ра­зумеющееся.
Основная опасность возникает тогда, когда физические и психологические изменения у обоих партнеров проходят не­одинаково. Родители или обычай некогда установили возраст­ной промежуток между женихом и невестой (моложе его на iw1--вемь-десять лет), чтобы тем самым гарантировать примерное совпадение во взаимном уменьшении любовной страсти, при­ходящимся на средний возраст. 'Когда же нетерпеливая моло­дежь решает эти вопросы сама а когда ударение в основном делается на секс, необходимость такого рода предвидения внушить труднее. Однако терпеливые разъяснения пастора о том, что приходящие со временем неизбежные изменения озна­чают не потерю любви и верности, а только изменение в их выражении, а также наличие простого здравого смысла, ко­торый строит планы на старость (как когда-то строил их на юность) и который открывает и утверждает более широкие совместные интересы, увлечения и мероприятия, помогут из­бежать разочарований, подозрения или возмущения и изгонят надуманное отчуждение.
12. Особым случаем возрастных изменений является раз-^ витие отношений жена-мать-жена. которые иногда называют i "йиндромом пустого гнезда". Когда появляются дети, они отнимают у матери все ее время, энергию и чувства; в боль­шинстве своих мыслей, дел и интересов она превращается из молодой невесты-жены в загруженную заботами мать, которой на первых порах оказывает полное содействие ее жених-муж (досада которого позднее все более возрастает по мере того/ как он видит, что в оказываемом ему внимании, в развлечениях и, вероятно, в любви он отходит на второй план). Когда же (где-то между сорока и пятьюдесятью годами) мать обнаружи­вает, что дети отдаляются от нее (покидая отчий дом или утверждая свою независимость под родительской крышей), она может пережить настоящий кризис. Вновь обратив взоры на мужа, она видит, что он стал гораздо более чужим, старым, обыкновенным, сдержанным, погруженным в свою работу, свою компаний и свои увлечения. Он тоже отдалился от нее.
Часто "мать, опять ставшая женой", жестоко упрекает де­тей и мужа за ту ситуацию, причиной которой была она сама. В своем отчаянном желании почувствовать себя нужной она много думает о своих "жертвах" и о том, что она "отдала семье лучшие годы своей жизни" (имея ввиду детей) и испы­тывает горькое возмущение по поводу их "несправедливого" отношения к ней. Нередко осложнения климактерического пе­риода, дипрессия, шок от неожиданно подступившей старости значительно усугубляют чувство неудовлетворенности. А тем временем муж, чувствуя себя несправедливо обиженным за ту ситуацию, которой он сам никогда не желал и, быть может,
против которой нередко протестовал, возмущается бесконеч­ным нытьем и жалобами своей жены.
Пасторская консультация обычно сводится к тому, чтобы помочь партнерам увидеть, каким образом сложилась эта си­туация, устраняя при этом тенденцию к упрекам и возмущению. Он должен убедить супругов, что никто из них не хотел, что­бы дела сложились именно так; да, они попали в ситуацию, которая их не устраивает, но в ней они оказались по причи­не собственной непредусмотрительности, - однако теперь (при наличии доброй воли, взаимопонимания, достойной опенки все­го того, что сделал каждый из них и при совместной разра­ботке плана действий в новых условиях, уже без семьи) поло­жение можно исправить. Мужу, вероятно, придется в какой-то мере изменить круг своих интересов и привычек, чтобы вновь жена могла занять определенное место в его жизни; жену же неплохо заинтересовать какими-либо новыми аспектами в ее профессии, образовании, добровольной работе в церкви, боль­нице или в сфере общественной деятельности. Обоим супругам надо помочь поверить , что совместная старость может быть весьма интересной, взаимообогащающей и в какой-то мере приносящей даже больше радости и удовлетворения, нежели молодые годы (после чего они должны попробовать наладить свою жизнь именно таким образом).
Здесь было мало сказано о молитве и семейном богослу­жении, а также о том способе, которым истинная преданность Христу разрешает большинство семейных проблем. Определенно, что там, где супруги вместе проводили время в молитвах и чтении Библии, проблемы не становились столь запутанными или, в силу неприязни, столь обостренными, что требуется
помощь со стороны (за исключением чисто практических сове­тов). При такого рода консультации, прежде, чем завершить ее, пастор, естественно в молитве, вверит этот дом Богу (быть может коротко напомнив о том, что, как брак начи­нался в присутствии Бога, так и протекать наилучшим обра­зом он может только при Его благословении).
Тактические приемы советника
Обычно дружелюбный и легко доступный пастор замечает, что люди, имеющие неприятности, сами ищут его помощи и ру­ководства, когда нужда в помощи стала неотложной. В других случаях он сам оказывается свидетелем увеличивающегося раз­лада и может вмешаться в ситуацию с прямым ее расследованием, если только будет делать это с любовью и ради друга-хрис­тианина, в судьбе которого заинтересован. Если один из чле­нов христианской семьи "доверительно" рассказывает о не­приятностях, не спросив согласия других ее членов, подход пастора к данной ситуации (если он вообще займется этим делом) требует большой осмотрительности и заботы. Он, по-видимому, только тогда начнет действовать, когда его личное расследование и наблюдение подтвердит полученную информацию. Равным образом он не должен ничего делать, ос­новываясь на сплетнях соседей, как бы они не выдавали их за "духовную заботу" о ближнем.
Отсутствие одного из супругов на богослужении может служить симптомом семейных неурядиц и основанием для на­чала расспросов. Явное выражение недовольства сына или
дочери, их отсутствие на богослужении или поведение, при­чиняющее пастору беспокойство, может подсказать нужный подход, т.е. побудит пастора заняться рассмотрением,
вместе с родителями, двучопием возможных источников непри­ятностей (школы, круга друзей, профессии, соседей, церк­ви, семьи), может также выявить, что и у самих родителей не все в порядке в их отношениях и предоставит необходи­мую возможность для помощи и содействия. Если молодежь рассказала о своих неприятностях в домашнем кругу, пасто­ру необходимо старательно сохранять их доверие и присту­пать к действиям только на основании своих личных наблю­дений, если они вызывают тревогу.
Независимо от того, как выявилась семейная проблема, в конечном счете это может привести к некой форме собесе­дования. В определенном смысле всякое собеседование по семейным вопросам должно быть совместным; если же присутст­вует только один из супругов, необходимо постоянно учиты­вать точку зрения, мотивы и жалобы того, кто отсутствует, исследуя и изучая их до полного осмысления. Голословные обвинения в полном безрассудстве, эгоизме, недальновиднос­ти принимать во внимание не следует; беспристрастный ана-
^
лиз консультанта, который настроен сочуственно, но легко­верно, в значительной мере будет способствовать выстраива­нию более истинной перспективы из того, что сообщается с преувеличениями лицом, которое предается самосожалению.
Необходимо серьезно обдумать, должны ли в первом собе­седовании участвовать оба супруга или же один. Когда раз­говор идет в присутствии их обоих, консультанту легче оце­нить ситуацию,. Кто из них более многословен? Кто сильнее
в личностном плане? Кто кого обвиняет? Каких тем один из них сознательно избегает или старается их поскорее свер­нуть? В совместном собеседования исключается возможность
/
заочных сплетен, однако, оно может принять болезненный ха­рактер и завершиться открытой ссорой в присутствии пастора. Кроме того, те шаги, которые необходимо предпринять в на­правлении желанных изменений, будут казаться более трудны­ми, если один из супругов знает, что их рекомендовал пас­тор, и совершается легче есди муж или жена молча попытает­ся пересмотреть свои привычки. Решение зависит от характе­ра личных отношений пастора с каждым из супругов, от сте­пени досады и негодования, а также от глубины развившегося кризиса. Если после проведения отдельного собеседования воз­никнет целесообразность в проведении совместной беседы, пас­тор сам должен пригласить отсутствующего партнера, объяснив ему причину данного приглашения и взяв на себя всю ответ­ственность за его последствия (стараясь при этом подчерк­нуть, что он никак не предрешает исхода данной ситуации и что он просто желает узнать картину более подробно, прежде чем предложить какую-либо помощь). Разумеется, необходимым условием должно быть согласие того супруга, который уже консультировался у пастора.
Необходимость исследования глубинной основы сложившей­ся ситуации требует обходительности, умения терпеливо слу­шать (не удивляясь и не комментируя) и быть сдержанным (не прося информации больше той, которая необходима для прояснения картины и преодоления всякой склонности к са­мооправданию). Однако там, где этого недостаточно (по­скольку что-то сознательно или неосознанно Рдмалчивается)
иногда необходимо применение "хирургического вмешательства". Если собеседник не решается углубляться в более интимные сферы, откровенные слова пастора ("Вас не удовлетворяет интимная сфера?" "Она /ваша жена/ в сексуальном смысле ста­ла более сдержанной?") помогут создать атмосферу врачебной клиники.
Как только история рассказана, возникают две возможные отправные точки собеседования. Первая может разворачиваться примерно так: "А теперь давайте восстановим предисторию: как давно вы были знакомы? Где и когда вы встретились? Как это произошло? Где вы поженились? Как развивались события с этого момента?" Такие вопросы пробуждают воспоминания о ' . прошлых чувствах, привязанностях и надеждах, которые сами по себе настраивают на задумчивый, более покаянный лад, и кроме того у пастора появляется возможность подробно наблю­дать за теми сожалениями, болевыми точками и темами, на кото­рые болезненно реагирует память.
Однако, расследование может начаться и так: "Ну, хорошо, тогда вы были сильно влюблены; расскажите мне о том, когда начались неполадки?" Такое начало выглядит более резким, но оно может вызвать более резкие и откровенные ответы. "Она была просто очаровательна - по ...крайней мере я так думал -
^о'им<.^.
очень живая невесёлая, пока не родился ребенок. Это измени­ло ее. Она начала чувствовать себя плохо, и я очень беспо­коился за нее. Правда, я беспокоился и насчет денег, а так­же о том, сможем ли мы обеспечить ребенка. Она решила, что на самом деле я а»э хотел ребенка, может, потому, что я не помогал ей в уходе за ним. Но я совсем не имел представления
о том, как управляться с детьми" (обычно так говорит тот, кто был единственным ребенком в семье или же самым млад­шим). "Тогда она обвиняла во всем меня и поклялась, что другого ребенка у нее не будет..."
Начало может быть и таким: "Все было в порядке, мы бы­ли очень счастливы, пока мать не переехала к нам жить...;
"пока я не сменил работу, к мы стали победнее и уже не имели отпусков..."; "она изменилась после того, как силь­но переболела, я думаю, это напугало ее, и теперь она не позволяет прикоснуться к себе, хотя я готов соблюдать пре­досторожности..."
Или же так: "Когда мы поженились, он был отличным пар­нем, всегда такой ласковый, он обычно помогал мне, пока не родился второй ребенок. Он не хотел этого и во всем обвинил меня. Но в детстве я была очень одинока и потому считаю, что всегда должно быть хотя бы двое..." (в данном случае налицо отсутствие в прошлом глубокого и искреннего обще­ния); "он был что надо и давал мне все, о чем я просила, пока не потерял работу и потом стал очень придирчив..." (потеря общения с его стороны, вызванная шоком и страхом, спровоцированным безработицей).
Или таким образом: "Он был парень что надо, пока не помешался на машинах... начал спекулировать... и тратить массу времени и денег на стороне...".(необходимо выяснить причину этого поиска новых интересов). "Он не любил мою сестру, переехавшую к нам, но я настояла..." (то есть на­лицо стремление властвовать без учета расходов).
"Одно время я была больна, и пока он не получил все, что хотел, он, кажется, и не проявлял участия. А потом у него появилась девушка, я это простила ему, это в действи­
тельности был пустяк..." (тогда почему "простила"?), "...но когда мы оставались вдвоем, я уже никогда не имела прежних чувств" (значит не простила).
Иногда рассказанная история может раскрыть довольно глу­бокий диссонанс отношений. "В те дни мы как будто сошли с ума и ни о чем не думали, мы едва знали друг друга, и ког­да я поняла, что жду ребенка, нам пришлось пожениться. Од­нако, он быд постоянно этим недоволен, считал, что попал в западню и злился про себя. Он вообще никогда не подходил к ребенку. В действительности мы никогда не были близки, да­же если и жили вместе, то на некотором расстоянии, сожалея о том, что произошло..." Такая ситуация требует серьезного исследования. Необходимо уточнить, действительно ли offle (или она) увет в том, что другой досадует на случившее­ся или только так кажется. Ведь в конце концов он (или она) согласился жениться и решительно позаботился о том, чтобы "покончить с этим". Все могло быть и наоборот: тот, о ком идет речь, всегда думал, что говорящий сам чувствует себя пойманным и досадует на это. Быть может в таком слу­чае необходимо провести совершенно открытое совместное со­беседование в надежде увидеть реальную картину поисков счастья, предпринимаемую взрослыми людьми, и это может привести к полной перемене семейной жизни, .хотя бы даже ради ребенка.
Продолжая расследование, пастор начинает узнавать о том, что стоит за конкретной ситуацией, улавливать за теми фактами, о которых идет речь, другие, невысказанные. Встре-

Иокч

чающееся в рассказах супругов выражение "до тех пор, как" является признаком того, что он, по-видимому, приблизился
к реальной проблеме, скрытой за другой, лежащей на поверх­ности. Обычно из рассмотрения реальных фактов и предпосы-' ,
лок рождается необходимое видение ситуации. Однако, когда
создается безвыходное положение иди когда кажется, что ос­новная проблема в целом носит организационный характер, по­лезно изменить подход к сложившейся ситуации, чтобы охла­дить чувства, переменить настроение и еще больше высветить ход событий. Пастор будет прислушиваться к невольным срав­нениям (в отношении комфорта, уровня свободы, автомобиля, праздников), которыми когда-то наслаждались и теперь кото­рые рассматриваются как "принесенные в жертву семейной жиз­ни", к сравнениям между семейными отношениями своих родите­лей (идеализированных детским сознанием) и своими нынешни­ми отношениями, которые третируются в угоду первым. В таком неосознанном самораскрытии и могут выявиться истоки большо­го разочарования.
Если, например, непосредственной проблемой являются де­нежные неурядицы, то во время воспоминаний о прошлом пастор может задать такой вопрос: "Скажите, а как в вашей семье ре­шался денежный вопрос?" Если ответ будет наподобие следую­щего: "О, такой проблемы никогда не возникало, царицей на­шего дома была мать и никогда ни о чем не приходилось про­сить, она прекрасно справлялась со всем...", то на основа­нии сказанного можно судить о девушке, которая надеялась встретить слабого мужа, наподобие своего папочки, а встре­тила настоящего мужчину. Если ответ примерно таков: "О, мой папа, в отличие от меня, никогда не колебался: он нес всю ответственность на себе, оградив мать от всяких тревог...", то на этом основании можно судить о мужчине, который хотел
бы иметь тихую, покорную жену, примерно такую, какой, с его
точки зрения, была его мать; или же, если сказанное выходи­ло из уст женщины, можно говорить о женщине, идеализирую­щей своего отца, однако, слишком много унаследовавшей от его сильного характера, чтобы повторять такую же расстанов­ку в отношении себя самой.
Такие ответы всегда нуждаются в проверке. Вопрос типа:
"Так что же, следовательно, ваша мать ничего не значила в доме?" может решительно отвергаться и может помочь челове­ку понять, что такой не может быть никакая жена. Вопросы типа: "Тогда, наверное, ваш отец стремился уйти от всякой ответственности?" могут по-новому осветить ситуацию, кото­рая прежде понималась искаженно. Просьба сопровождать свой рассказ примерами или рассматривать собственные рассуждения в критическом свете часто наводит на мысль о том, что суп­руги не знают реальных отношений между родителями, а только догадываются о них... Становится ясно, что никто из супругов не должен надеяться, что его партнер может взять на себя од­нозначно понятую роль или жить вне условий своего времени. В любом случае никто из них в действительности не предпочел бы такую личность и не захотел бы иметь своим партнером.
Расследование позиций и утверждений - вот что является всегда главным в беседе. Простое любопытство или перекрест­ный опрос всегда возмущают. Пастор не раз должен подчерк­нуть, что он хочет понять, как те, с кем он беседует, смот­рят на тот или иной вопрос. Основная цель беседы - выяс- нить, вывести на уровень дискуссии и помочь осознать суп^
^a^Kptum | нал^уЛл^^,
ругам их наполовинуУпонятые пережив^^я, обиды, страхи, движущие мотивы,сравнения и сожаления.
...Решающим элементом в христианской брачной консулъта-
/
." ции является применение специфически христианских концеп­ций к наконец-то выявленной ситуации. Здесь уместно дер­жаться принципиального и честного изложения христианского подхода к подобным трудностям. Таким образом, всегда хрис­тианской по своему характеру является необходимость вер­нуться к исходной точке развития ситуации. Применительно к супружеским проблемам, необходимо вернуться к первона­чальной увлеченности и любви, и к данным обещаниям тем отношениям, в результате которых появились дети, отказав­шись отвергать те счастливые дни, забывать о них или впа­дать в цинизм по их поводу. Они были даром Божиим, и ниче­го нельзя добиться их отрицанием, да и не по-христиански отрицать радость, которую однажды принесла жизнь.
Также и возвращение к изначальным принципам всегда вер­но с христианских позиций. Даже для искушенной супружеской пары никогда не поздно вспомнить, что же такое супружество, вспомнить, что сущность любви заключается в преданности, вспомнить о необходимости выработки более прочной основы, которую, в отличие от других вещей, не сможет разрушить время. Пастору никогда не поздно повторить его принципиаль­ные наставления относительно брака. Обретенный опыт не только не вступит с ними в противоречие, а наоборот дока­жет их фундаментальную мудрость.
Христианская идея примирения, сопровождающегося истинным прощением, всегда актуальней уместна при любых гнетущих человека отношениях. Однако, необходимо акцентировать вни­мание не на одном только доле прощения, но и следует всегда утверждать надежду на действительное примирение, подчерки­вать необходимости серьезной молитвы об изменении характера
человека и его отношений, остановиться на ожидании того, что Божия благодать может изменить ситуацию и вовлечен­ных в нее людей. Евангельская весть о рождении свыше дает постоянную возможность изменить положение и поэтому тре­бует, чтобы христианин тоже давал своим ближним возмож­ность измениться и начать всё вновь. Для пастора важно не допустить, чтобы этот христианский долг был навязан не­искренними заверениями об исправлении, сделанными ради то­го, чтобы избежать последствий; он также не может оставать­ся равнодушным при попытке принудить оступившегося супруга к покорности. Необходимо настоять на предоставлении каких- либо надежных доказательств изменения в отношениях, на очевидном изменении поведения, прежде чем требовать в от­вет христианского прощеная. Однако там, где такие измене­ния еще предстоят, а время уже показало их искренность, имеет смысл пойти навстречу и простить. Упрямое нежелание простить может выявить недостатки еще более трагичные, и тогда следующим шагом в деле исправления ситуации будет не брачная консультация, а проповедь Евангелия. >
Иногда приходится вспоминать и применять к семейным'" проблемам самые простые христианские принципы. В определен­ных случаях не мешает напомнить об обязанности христиани­на быть справедливым, честным, правдивым, никогда из жа­лости к самому себе не опускаться до сознательного искаже­ния мотивов 'поведения других людей, никогда в запальчи­вости не преувеличивать их ошибки. Если беспристрастность пастора вызывает возмущение собеседника, то сам этот факт можно использовать для того, чтобы показать на несправед­ливость говорящего. Несмотря на свою обиду, христианин не
может позволить себе позабыть о необходимости проявления любящей заботы даже по отношению к тому, кто стал причи­ной разочарования. Мстительность или равнодушие - не хрис­тианские чувства. То же самое надо сказать и о склонности оценивать другого человка не по его действительному положе­нию, а потому, насколько он дли она соответствует нашим собственным нормам и вписывается в наш собственный образ жизни.
Беаать от ситуации, потому что она не столь совершен­на, было бы слишком легким, слабым и малодушным, чтобы на это мог решиться христианин или христианка. Истинно хрис­тианской реакцией, наиболее ярко свидетельствующей о том терпении ''и силе, которую дает Христос, являются наставле­ния, изложенные в 7 гл. 1-го Послания к коринфянам, где речь идет о том, чтобы не убегать от мучительной ситуации, но благодатью Божией претерпевать ее, "претерпевать вместе с Богом". Однако пастор никогда не будет предписывать та­кие обязательства совести другого: он должен глубоко соз­навать цену ежедневной дисциплины и страданий, прежде чем с легкостью говорить, что именно следует делать той или иной душе. И тем неменее, продолжая глубоко сочувствовать собеседнику, пастор может намекнуть, напомнить, с помощью наводящих вопросов подвести его к возможности проявить ге­роическую решимость - использовать переживаемое им испыта-эдие во благо и к славе Божией. И, разумеется, он должен уверить решившееся сердце, что присутствие и помощь Божия будет с ним в каждый миг этого испытания.
Хорошо завершить такое собеседование краткой, в три-че­тыре предложения молитвой, однако не для того, чтобы все­
лить легкомысленную надежду на то, что "решение" трудной личной проблемы заключено только в молитве. Это не так. По меньшей мере столь же важно пересмотреть свое поведе­ние и систему взглядов, переосмыслить свои суждения о дру­гих людях, свою собственную позицию и свой ответ, что, фактически, и есть покаяние, придти к новым решениям от­носительно всего образа своей жизни. Также необходимо нау­читься делать определенную скидку на ту боль, которую пе-реаивает тот, чья естественная гордость смиряется; необ-N ходимо быть готовым принять молчаливое извинение и не вы­могать смирения, дать время, чтобы перемены сами заявили о себе. Кроме того, необходимо дать время и благоприятную возможность, чтобы молитвы были услышаны, так как пастор непременно должен заверить тех, кто готов восстановить несложившийся христианский брак, что Бог на их стороне.


ПРЕДМЕТ: ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ Л Е К Ц И Я-13 (второй год обучения)
13. СЛУЖЕНИЕ СТРАЖДУЩИМ
Особые возможности для пасторского посещения возникают в связи с болезнью идя затянувшимся выздоровлением, когда у
человека больше времени я склонности к сосредоточенному раз-
^а?°д2/ , мышлению. Это может быть и совершаемое длягэшца богослужение
на дому и пасторские беседы. Цель пасторского посещения прин­ципиально не изменяется и по отношению к больным, однако, не­обходимо всегда иметь в виду особенности v положения больно­го..Не говоря об этом больному, следует помнить и о таких его нуждах, как подмывание, кормление, инъекция, сон, вклю­чая удовлетворение таких потребностей, которые неудобно объ­яснять посетителю. Вместе с этим необходимо думать и о сути своей короткой беседы, чтобы этот с благими намерениями за­думанный разговор не превратился в пытку вместо того, чтобы быть благословением.
Однако, болезнь создает дополнительную необходимость в служении,ведь это еще одно переживани, которое должно быть встречено с христианской верой и с терпением. Чтобы продол­жать разбираться в происходящем и сохранять необходимую чут­кость в сложившейся ситуации, пастырю приходится мобилизовы-вать все свое умение и интуицию. От него требуется больше, чем просто утешение и поддержка; больше, чем выражение со­чувствия и христианской доброжелательности. Он должен быть готов к мучительному и неразрешимому вопросу: "Почему это случилось со мной, пастор?"; избитыми фразами о духовном
смысле страдания тут не отделаться. По мере накопления опы­та пастырь начинает чувствовать, что никакие его, даже са­мые возвышенные размышления о значении страдания в жизни че­ловека не могут быть удовлетворительными. Страдание должно быть не только понято, но его следует встретить, принять, перенести и использовать по-христиански. Постепенно пастырь поймет, что лишь сам больной сможет обрести сразу и объясне­ние происходящему и ободрение для себя, если только попыта­ется во время болезни постичь волю Божию. Такое определе­ние цели пастырского служения страждущим, требует от нас уяснить для себя теологию страдания и стратегию одержания победы в нем, чтобы наше служение отвечало нуждам больного.
Теология страдания
Само собой разумеется, что проблема страдания - это лишь часть общей проблемы зла и несовершенства.и незавершен­ной борьбы во вселенной. Образованный пастор должен был раз­мышлять над этой проблемой заранее, а комната больного - это уже не место для утонченных философских рассуждении. Вопросы больных будут касаться не теории, о которой кому-то может быть интересно подумать на досуге: их будет волновать, как оставаться христианином в страдании и болезни.

К.

Весьма развитая у человека способность поропооять стра-
х>
дания - несомненно, самое удивительное свойство, отличающее
его от остальных творений. В ряду живых существ большая под­верженность страданию является платой за большую сложность и богатство опыта.
Более развитая нервная система - основа интеллектуаль­ных и творческих сил человека - делает его более чувствитель­ным к лишениям, к ранениям и к физической боли. Бесценный дар воображения - основа искусства, фантазия и юмора - оказывает­ся источником разнообразных страхов, в т.ч. страха смерти. Только человек подвержен мучительным воспоминаниям о перене­сенном горе - такой ценой мы платим за сокровищницу своей па­мяти. Только человек страдает от ограниченности собственных -сил - от своей слабости, от краткости, неполноценности, не­свободы своего существования, - ибо из всех творений только человек способен осознавать свое положение в мире. Только че­ловек подвержен нравственным страданиям, угрызениям совести, муке стыда, горечи поражений; только ему приходится бороться с собственным характером. Наконец, бесконечно богатая сфера социальных отношений, куда входят симпатии, дружба, увлече­ния, верность, любовь, неразрывно связана с громадным стра­данием сопереживания горю ближнего.
Представляется странным, что в определение всех пара­метров того, что представляет собой человечество, страдание должно быть включено; освободиться от страданий на этой зем­ле человечество могло бы только опустившись на несколько ступеней ниже того состояния, в котором оно находится теперь. Эта проблема не является исключительно христианской, и мы не пытаемся решать ее через отрицание христианского представ­ления о Боге, иначе нам пришлось бы объяснять и переносить страдания без Бога. Над этой частью человеческого битая би-лись все религии и философии. Стоики приучали себя быть не­чувствительными к страданию, переносить его достойно, а не-
редко и презрительно не замечать его. Магометане, перенося стоицизм в область религии, принимают все случившееся как волю Аллаха, которой невозможно сопротивляться, невозможно предупредить или свести на нет ее последствия; таким обра­зом, в их представлении обнаруживается склонность к фатализ­му. Буддисты стремятся вознестись в тот мир, который превы­ше страдания и радости. и обретают освобождение от страда­ний в не заполненном ни тем и ни другим существованием. лишенном всяких желаний,как добрых, так и злых. Религиоз­ное направление, именующееся "Христианская наука", повто­ряет подобное интеллектуалистское отношение к страданию, трактуя его как результат неверных установок психики; в этом взгляде представлено прямое отрицание очевидного, что едва ли можно считать научным, а будучи примененным к стра­даниям Христа, такой взгляд является определенно нехристи­анским.
Нынешний гедонист, считающий, будто жизнь дана для удовольствий, стремится не замечать никаких несчастий; час­то он остается бесчувственным к страданиям других и полным самосожаления и горькой обиды на жизнь бессмысленную и же­стокую, когдаь реальность разрушает его иллюзии.
/ Отношение к страданию в Ветхом Завете было гораздо бо­лее сложным и гораздо более искренним. Страдание происходит
здесь, в этой жизни и в этом Божием мире. Начиная с изгнания из Едема и самой Торы и далее, исходя из объяснений друзей Иова и фарисеев, страдание обыкновенно связывалось с гре­ховностью самого человека и с его совместным с другими учас­
тием в неправильных действиях. Все тернии жизни произрастают на человеческих заблуждениях; человек родился слепым "из-за грехов его собственных или его родителей"; падение башни в Силоаме было судом Божиим над погибшими там. Предположение, будто угождение Богу ведет к внешнему благополучию, уже со­держит в себе трактовку страданий и лишений как знаков бох!я неблаговоления. Но в Ветхом Завете была выражена и другая по­зиция, в которой учитывалось, что невинный модет страдать не меньше виновного. Иов, авторы некоторых псалмов, как и про­рок Исаия, были уверены, что грех не является достаточным объяснением страдания: страдает даже Раб Господень, хотя он "не сделал греха, и не было лжи во устах Его" (Ис.53,9).Вера и искренность этих мыслителей помогли им увидеть главный смысл страдания - его возможную очищающую силу и воспитующую полезность.
Здесь мы подошли вплотную уже к собственно христианско­му отношению к страданию. Христианский реализм соглашается с ветхозаветным мировоззрением в том, что мир Божий обезобра­жен терниями. Вовсе не отрицая страдание, христианство поме­щает его в средоточие человеческих обязанностей, требуя лю­бовного сострадания в служении голодным, нагим, страждущим, одиноким, брошенным и нелюбимым. Христианство помещает стра­дания и смерть в центр своего благовестия, в свою весть о Кресте. Иисус определенно отвергал всякую прямую связь меж­ду индивидуальным страданием и грехом. В отдельных случаях связь между грехом и определенным страданием возможна; пас­тору бывает нелишнее вспомнить, что Иисус простил расслаб­ленного, прежде чем Он занялся последствиями греха этого
несчастного человека. Но просвещенный пастор никогда не со­гласится с жестоким и нехристианским утверждением, будто стра­дания верущих бывают только от недостатка веры или послуша­ния. Бывают случаи, когда, по мнению пастора, дело обстоит именно так; иногда сам больной поднимает этот вопрос. Тогда пастор должен призвать к покаянию и выразить уверенность в милосердии Божием. Но случаи такого рода чрезвычайно редки. Не нужно большого опыта пастырского служения, чтобы убедиться, насколько часто больше страдает не худший, а лучший человек.
Христианская вера принимает тот факт, что мир испорчен человеческим безумием, злоупотреблением свободой и тяжкой виной; потому оно и не ставит перед собой задачу внести неч­то новое для полного объяснения этого явления. Вместо этого оно наглядно показывает, как шипы, взрощенными человеческими грехами и по ненависти людской вплетаемые в венцы, которые надевают на головы наилучших людей, чтобы мучить их, могут j стать украшением корон славы и героизма. Такова христианская теология страдания. Христос взял на Себя наше страдание и на-[ ше одиночество, нашу неблагодарность и наши муки, предатель­ство и смерть и образовал из всего этого венец для искупле­ния мира. А как же я? Христу пришлось перенести все виды страдания, горя, несправедливости, жестокости и позора. Но при всем этом никакое озлобление, уныние, жалость к себе, мольба о милости или мстительность не омрачили его образ. Он умер величественно, с прощением и любовью к тем, кто Его ок­ружал.
Христовы мучения окончательно уверяют нас в следующем.
--^
•1) Страдание допускается Богом не для того, чтобы портить и
разрушать, хотя и то, и другое возможно. Напротив, страдание может облагораживать: без трудностей нет героизма, без скор-бей - терпения, без борьбы - мужестваи, наконец, без тьмы нет веры. Конечно, все эти соображения незачем предлагать страдающему человеку в качестве утешения, это может выглядеть поверхностным и сентиментальным, но когда страдание бросает вызов нравственному состоянию мира, они могут быть очень ва­жны^2)/Страдание не противоречит любви Божией - для сердца
-<т христианина это вопрос ключевой. Слабость, боль, страх и
уныние делают как бы невозможным радостное и спокойное дове­рие. Бог представляется удалившимся, недовольным или скрыв­шимся. Достаточным ответом на это, является то, что Иисус Христос познал и перенес внутреннюю тьму, йСвоей душе,одна­ко и в то время Он мог назвать Бога Отцом и предать Свой дух в Его любящие руки. Существуют тысячи свидетельств мужества и несгибаемой твердости в страданиях, внушенных божественной любовью Христовой посреди скорбей и сомнения. Остаются, прав­да, вопросы, но неотложность их не столь ве^лика. Не все мы здесь можем помнить, но одно для нас несомненно: никакие опасности, горе или страдания - настоящие или будущие - не отделят нас от любви Божией во Христе Иисусе Господе нашем.
(_3) Встречаемое с верой и верностью, страдание может при­вести к действительному добру. Постигшая человека скорбь вмес­то того, чтобы остаться пустой тратой времени и сил, может привести к исполнению милостивых намерений Божинх в жизни скорбящего. Страдания Христа достигли цели искупления мира;
в некотором смысле, находясь на бесконечном расстоянии от Не­го,мы приобщаемся к Его страданиям, и так же, как Он, мы стра-
даем не бесцельно. Любящие Бога сердца делают Его цели свои­ми целями, и для них оказывается, что Бог все делает к луч-t шему, а высшее благо, для которого мы "предназначены и приз­ваны,и оправданы", - чтобы нам уподобиться образу Его Сына. Неслучайно, что это мужественное исповедание веры было про­изнесено в контексте заявления о "нынешних временных страда­ниях", которые перенесли люди, живущие в суетности, в раб­стве, среди стенаний, вызываемых каторжным трудом и условиях "скорби, тесноты, гонения, голода, наготы, опасности и меча". Такова теневая сторона опыта христианства, о которой писал апостол Павел, познакомившийся с ней не с чужих слов. Но ес­ли и эта темная сторона христианского опыта имеет свое место в милостивом намерения Бога сделать нас подобными Христу, то это дает основание Павлу верить, что из всех напастей мы бу­дем выходить победителями, благодаря Тому, Кто возлюбил нас.
Для пастора, посещащего больного, основополагающим яв­ляется победоносное значение страданий, и с его стороны бу­дет разумно при своем посещении помнить об этой "теологии" страдания, и о ее месте в христианской жизни, чтобы его слу­жение в комнате больного было большее, чем порыв сочувствия и проявление безрезультатной заботы со стороны того, кто имел добрые побуждения, но не смог принести ни просвещения, ни укрепления веры.
Победа над страданием
Страдания преодолеваются либо посредством исцеления, ли­бо посредством терпения: в обоих случаях это победа. По воп­росу о духовном исцелении трудно оставаться умеренным, фана­
тичным или неверующим. Нужно отвергнуть как противоречащее Писанию предположение о том, будто христиане не могут подвер­гаться болезни, будто всякая болезнь или скорбь автоматически отводится Богом при наличии "достаточной" веры и молитвы. Епафродит "был болен при смерти... он за дело Христово был близок к смерти";"Трофима ... оставил больного в Милите"; Ти­мофею апостол Павел рекомендовал употреблять немного вина по причине болезни желудка и частых недугов. В Галатии Павел проповедовал, находясь в телесном недомогании, причем с ним в этом время был (чт^достоверно) Лука, "врач возлюбленный". Но ни Лука, ни неоднократные молитвы об удалении "жала" из плоти Павла, недуга или слабости не устранили. Никакие пылкие проповеди, обещающие исцеление всем, кто поверит в Евангелие, не должны нас лишить трезвого осознания того факта, что да­же в апостольском кругу оставались свои немощные, свои боль­ные и свои инвалиды.
Тем не менее, нельзя сомневаться в том, что здоровье является одним из даров Бога Своему народу и одним из еван­гельских обетовании - разумеется, в тех случаях, когда это соответствует воле Божией. Древние свидетельства о том, что Бог есть "Господь исцеляющий", мы находим в молитве Езекии и в 102 Псалме. Первыми доказательствами присутствия Царства Божия среди людей в личности Иисуса также стали исцеление хромых, очищение прокаженных, прозрение слепцов, разрешение немоты, излечение страждущих. Имея в руках Евангелие, мы не можем сомневаться относительно воли или силы Христа совершать исцеления.
Напоминать больным о том, что исцеление - это полностью дело Самого Бога, и направлять их мысли и веру на этот источ­ник исцеления для тела и для души, - вот что является сущест­венной частью пасторского служения страждущим. Классический образ пасторского служения страждущим дан в послании апосто­ла Иакова, где больному верующему предлагается призвать пре­свитеров, которые совершают над ним обряд помазания.Применя­емое в этом случае оливковое масло не имеет в себе исцеляю­щего свойства. Оно служит символом Святого Духа, а его при­менение выражает доверие Богу со стороны больного и молящих­ся о нем.
Никакой опытный пастор не будет сомневаться в том, что процессу излечения могут помочь бодрость, надежда, спокойст­вие ,ума, примиренность духа, положившегося на благость Божию. Все складывается совсем по-иному там, где сознанием пациента завладевают жалость к себе, страх, разочарование, уныние. На­сколько телу необходим для излечения квалифицированный уход, настолько уму и духу необходимо окормление опытного пастора, которое помогло бы высвободить собственные силы личности и мобилизовать их для выздоровления. Там, где словам пастора доверяют и где его служение принимают, он не имеет права по­зволить себе сомневаться в том, что его деятельность имеет реальное значение для выздоровления больного, наряду с дея­тельностью врачей, носящей более технический характер.
Но иногда пастор чувствует побуждение идти дальше в сво­ем общении с больными. Ему придется в этом случае действовать с чрезвычайной осторожностью, взвешивая все обстоятельства, и
особенно стараясь предвидеть такие ситуации, когда какое-либо вполне определенное действие может с равным успехом принести пользу или в]зед_ .Он будет нести ответственность за все возможные в этом случае ошибки, независимо от искреннос­ти своих побуждений. Такими опасностями могут оказаться лож­ные надежды, внушенные словом или делом, поддержка пациента в его желании отвергнуть обычные средства предосторожности и человеческую помощь ради какого-нибудь "духовного убежде­ния", что может создать опасность для его выздоровления и для самой жизни.
Но, сохраняя полностью чувство ответственности и осто­рожность, христианский пастор может, однако, испытывать уве­ренность в том, что самая главная опасность связана с отно­шением самого пациента к болезни: это его разочарование в жизни, отсутствие воли жить, фаталистическое приятие смерти как чего-то неизбежного, иногда ложная покорность судьбе. Если пастор разумен, то он не будет вступать в спор с более квалифицированным мнением в той области, которая находится за пределами его собственного опыта; но, тем не менее, он может прийти к выводу, что следует попытаться сделать еще нечто большее, чтобы укрепить веру, решимость и мужество В такой ситуации пастор может с твердой верой и решительной молитвой во имя Божие продолжить борьбу за жизнь больного,в этом ему могуть оказать помощь несколько друзей больного,со­бирающихся у его кровати. Здесь пастору нужно будет пустить в ход всю силу христианской убежденности в Божией любви,всю свою веру, признавая однако волю Божию, которой всегда при­надлежит окончательное решение, он в то же^время будет сох-
нанять уверенность, что Бог не имеет в виду, чтобы жизнь его возлюбленного создания прерывалась раньше времени. Та­кое проявление веры в исцеляющую силу Бога гораздо чаще, чем сам пастор мог думать, дает чудесные результаты.
Но все-таки не всегда Бог находит нужным дать больно­му исцеление. Ведь мог же Трофим оставаться в Милите, а Павел молиться и не быть услышанным. Их безропотное терпе­ние и стало победой. Очевидно, именно в этом смысл той по­беды, о которой говорит Павел в своем великом исповедании веры. "Во всем этом, - заканчивает он перечисление раз­личных форм страданий, - во всем этом мы больше, чем побе­дители... Потому что, как я убедился, ... ничто не может отлучить нас от любви Божией". Действительно это победа:
пройти через страдание и тьму, через разочарование и горе, и не сломиться, не. претворяться, будто ничто не может нас уязвить; но не дрогнуть, даже в сердце своем и, когда все уже позади, наша рука все еще остается в руке Божией. Во­преки всему оставаться в кругу любви Божией во Христе, не разлучаясь с Ним - это больше, чем победа. Как говорит Иоанн, "и сия есть победа... вера наша". Привести больного и смутившегося верующего к такому духовному торжеству - ис­тинный смысл служения.
Помочь сострадающему в достижении такой победы терпе­ния мы можем, опираясь на признание апостола, Павел расска­зывает, что он сам не раз и не два молился, чтойы были уда­лены и приставленный к нему "ангел сатаны", и данное ему жало в плоть. В исповеди Павла видно его душевное терзание,
заметно, что это было препятствием в его работе, испытанием
его терпения, смущением веры, и хотя молитва была услыиюна, но просьба его осталась неудовлетворенной. Итак, молиться нужно; но пытаться навязывать свою волю Богу - ошибочно и глупо. Естественная первая реакция христианина при всяком затруднении - вознести к Богу все, что происходит с ним, ожидая, что Бог его услышит. Вторая - постараться понят.ь смысл происходящего. Смысл во всем переживаемом определен­но будет, но Бог может разъяснить этот смысл, а может и не разъяснить. Павел понимал смысл своего страдания - оно дол­жно было уравновесить его чрезвычайно высокое духовное по­ложение. Но для других цель страданий может быть совершен­но иной, и, вероятно, Бог откроет ее ищущему сердцу; в этом случае победа над страданием будет наполовину достигнута
Третья ступень - это ожидание и поддчен,ие_благодати^ которая достаточна для перенесения любой трудности и любого горя. Павлу было дано больше, чем он просил - не исцеление, а благодать, чтобы терпеть без ропота и страдать, не полу­чая духовного вреда. Если жить с сознание расположения Божия к себе, жить Его силою, которая совершается в немощи, то вся­кое страдание сделается переносимым - лишь бы Бог был рядом Наконец, четвертая ступень, как показывает пример апостола Павла - покорность воле Божией и акт,ивное_пдиятие всей ситу­ации в целом; Павел готов даже "хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне, - как говорит он, - сила Христова". Тогда даже молитва об избавлении может прекратиться, а сердце совершенно успокоиться в полном доверии воли Божией. Никакого преклонения перед неизбежностью, в этом нет; есть
лишь приятие целесообразности промысла Божия и упование на подаваемую Им благодать. Свое посещение больного пастор бу­дет планировать так, чтобы оно могло принести помощь брату или сестре выйти на стезю, ведущую к победе.
Особенно это относится к хроническим инвалидам и к тем, кто тлеет физические недостатки или увечья. В таких случаях диапазон служения.может расширится. Нет надобности пояснять, что слепой - это не глухой, а глухой - это не умственно от­сталый, хотя часто мы относимся к ним именно так Также не­зачем напоминать пастору, что для инвалида самое большое в жизни желание - независимость, а также, чтобы к нему относи­лись с уважением просто как к личности, а не из сожаления в связи с его недостатком. По существу, цель пасторского по­печения о таких людях принципиально не отличается от служе­ния и всем остальным, а именно: помочь каждому христианину прожить свою аизнь так, чтобы оказаться максимально полезным людям и угодным Богу, используя ддя :- этого те обстоятельст­ва и те возможности, которые ему даны.
Поэтому часто пастор оказывается вовлеченным в поиски для инвалида средств самообеспечения, т.е. работы, учебы,за­нятий и возможностей применить свои силы. Иногда он находит для него друвей, помогает найти хобби, обращается к специ­алистам, привлекает общественные и частные благотворительные ресурсы и (если это разумно) связывает его с такими же инва­лидами, чтобы они могли организовать совместную деятельность. Он стремится при всех обстоятельствах обеспечить для инвали­дов полноценное участие в текущей жизни церкви; таким обра­
зом, инвалид не просто чувствует поддержку, но через товп-рищеские отношения вовлекается в полноценную жизнь
На более глубоком уровне может оказаться необходимом
м ^ J>1^
приложение особых усилий, чтобы уверить "чьи возможности ограничены, что их усилия и вера в преодолении трудностей не будут тщетны. Можно привести длинный список тех, кто саморе­ализовался вопреки обстоятельствам: Пастер, Мильтон, Бетхо­вен, Стенли (нищета), Вильберфорс ("лилипут"). Грей (" по­давленное настроение - мой верный спутник"), Купер (перио­дическое помешательство,}, Френсис Хевергэл, Элен Келлер -список этот бесконечен. Нельзя не вспомнить о президенте Рузвельте, который управлял одной из великих стран с инва­лидной коляски.
Все же высшим мотивом, которым руководствуется сердце христианина, не может быть ни соперничество, ни удовлетворе­ние амбиций, а лишь посвящение своей жизни Богу У того,кто имеет один талант, может быть такая же верность, как у име­ющего десять талантов. Жизненные трудности не служат изви­нением за непослушание, и если мы стеснены в своих обстоя­тельствах, это не освобождает нас от исполнения тех обязан­ностей, которые поставили перед нами эти обстоятельства. Уход "в отставку" - это не христианское отношение. Никто не уходит в отставку в отношении исполнения воли любящего Отца, которому полностью доверяют. Отказ, жалость к себе и самоус­транение» не в состоянии поддержать инвалида. Необходима бо­лее устойчивая и более героическая позиция.
Имея дело с людьми, стремящиеся преодолеть ограничен­ность своих возможностей, пастор может подчеркивать, что каждый христианин призван прожить как ученик Христов и про­явить свою любовь ко Христу в тех обстоятельствах, в кото­рые он поставлен, либо действиями других людей, либо нас-ледственносвыо, либо талантом или темпераментом, либо унас­ледованными обязанностями, теми или иными благоприятными обстоятельствами или отсутствием таковых, его собственными прошлыми решениями, привычками, совершенными ранее ошибка­ми, недостаточным образованием. Все это значит, что христи­анину не предоставлена совершенная свобода в выборе арены для проявления его христианской верности. Такие факторы,как болезнь - здоровье, умственная или физическая неполночен-ность, - всего лишь несколько в ряду множества им подобных, и они не ужасней других. Призыв апостола Павла каждому оста-паться в том звании, в котором он призван, был (наряду с прочими) адресован к рабам: его можно отнести и к инвали­дам. С кротостью принимать все жизненные трудности, возлагая надежду на Господа, Который обещал достаточную благодать, -вот ключ к превосходному характеру и мощное свидетельство в пользу Христа.
Если к этим общим направлениям служения добавить еще бесчисленное множество тех особых возможностей, которые от­крываются перед пастором по мере того, как умножается его опытность и меняются обстоятельства, то требования предъ­являемые к пастору в том, что касается его времени, энергии

НИЧТО

и вовлеченности, могут казаться просто невыносимыми. Но вате
но будет казаться слишком трудным для человека, которм.. таким образом заслуживает благодарность сордец, спасошш;' им от ропота и жалоб. При отом никогда нельзя закипать п слов Учителя: "Я был болон, и вц посетили Меня..."

ПРЕДМЕТ:
Лекция 14 ДРОБЛЕМЫ
(2 курс) СТАРЧЕСКОГО ВОЗРАСТ
Служение, ориентированное на людей престарелого возраста, представляет ту сферу пасторской работы, которая с необходимостью предполагает расширение поставленных перед нею задач и предъявляет вс' более серьезные требования. Побед:
над многими заболеваниями, контроль над рождаемостью, повышение уровня жизни способствуют старению общества:
подсчитано, что сегодня вероятность достижения шестидесятилетнего воэвраста по сравнению с пятидесятыми годами возросла в три раза. Число престарелых формирует обширный рынок для различных политических спекуляций, однако их проблемы глубже и. не могут быть разрешены на уровне одних только политических или экономических урегулирований, или чя;
на уровне (что ближе к нашей теме) рождественских подарков, пикникои, поездок на море и запланированных визитов благонамеренных членов церкви. Старость нельзя одолеть ч это жестокая истина. Служение, даже ь наилучшем своем проявлении, может только облегчить ношу старости. Для большинства молодых пасторов первы:'. шаг в их служении престарелым людям состоит в то^м, чтобы обрести истинное сострадание, глубокое уважение и даж^ почтение к ним.
Пожалуй, никто не смог сказать о бремени старости с таким чувством, с каким говорится о нем в 12-й главе Книги Екклесиаста:
"И помни Создателя твоего в дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни и не наступили годы, о которых ты будешь говорить:"Нет мне удовольствия в них!" Доколе не померкли солнце, и свет, и луна, и звезды, и не нашли новью тучи вслед за дождем. В тот день, когда задрожат стерегущие дом, и согнутся мужи силы, и перестанут молоть мелющие, потому что их немного осталось; и помрачатся смотрящие в окно; и запираться будут двери на улицу; когда замолкнет звук жернова, и будет вставать человек по крику петуха и замолкнут дщери пения. И высоты будут им страшны, и на дороге ужасы; и зацветет миндаль, и отяжелеет кузнечик, и рассыплется каперс. Ибо отходит человек в вечный дом свой, и готовы окружить его по улице плакальщицы. Доколе не порвалась серебрянная. цепочка, и не разорвалась золотая повязка, и не разбился кувшин У источника, и не обрушилось колесо над колодезем. И возвратиться прах в землю, чем он и был, а дух возвратиться к Богу, Который дал его".
В этом отрывке гораздо больше сострадания, чем в полупрезрительных строках Шекспира, описывающего старость так:
"Второе детство, явное беспамятство,
Ни зренья, ни зубов, ни вкуса,-ничего...
Потертые, смешные панталоны"
Или у Иейтса:
"Старик являет жалкую картину,
Он как на палке рваное пальто..."
Екклесиаст доброжелательнее, и этим он отличается от общепринятого, утверждения, что старикам неизбежно сопутствует старческое слабоумие, безнадежная старомодность, невежество, что их необходимо баловать, терпеть, приспосабливаться к ним, но никогда не воспринимать всерьез.
Однако сострадание - не жалость, сострадание - это мягкость, сопряженная с пониманием. Доктор Энтьони Бэшфорд приводит весьма показательные слова Джона Леннона, сказанные им в свое время. "Чего я боюсь, так это старения, - говорил он. - Я ненавижу его. Вы стареете и так или иначе чувствуете это. Старых всегда возмущают молодые и наоборот." В этих словах отражается настроение многих сегодняшних стариков: страх перед старением, разочарование, окрашенное завистью к тем, кто приходит на смену и наследует то, чего вы никогда не имели, возмущение, вызываемое той свободой, преуспеянием, уровнем образования и раскрепощенностью, которыми пользуются молодые, нежелание оставаться на обочине жизни, в
стороне от других, несогласие с тем, что к вам относятся как к ребенку, причем те, кто сами своим существованием и всем остальным обязан старшему поколению. Стариков возмущает молодежь, а тех, в свою очередь, возмущают старики: своей мудростью, авторитетом, требованиями и обязательствами.
Иногда такое возмущение имеет причину. Непослушание молодежи, ее резкость и грубость, презрение ко всему, за что боролись и всГ что верили старики вызывает ответную реакцию, проявляющуюся в нетерпимости и гневе, которые только способствуют взаимному отчуждению, отравляя горечью ум и сердце (что само по себе вряд ли вызовет сочувствие'пастора). Принимая крайние формы, это встречается сплошь и рядом. Протест вызывают некоторые обычные и неизбежные особенности, присущие старческому воэврасту, и чем сильнее, богаче и активнее был человек в прошлом, тем сильнее он протестует против того, что вся его жизнь превращается в старость. Кроме того, некоторые патологические осложнения могут превратить этот протест в крайнюю форму озлобления, почти непереносимую окружающими.
ОБЫЧНЫЕ ТЯГОТЫ СТАРЧЕСКОГО ВОЗРАСТА
К нежеланным, но неизбежным особенностям старения относятся следующие:
1) Немощь - постоянно возрастающая беспомощность, котораД^
раздражает и унижает независимый характер (что само по себе неизбежно). Если мы с нетерпимостью относимся к этому чувству, значит мы просто не понимаем ситуации. Прогрессирующая глухота, которую сначала пытаешься скрыть от себя самого, а потом с большим трудом - от других, не позволяет принять участие в разговоре, шутке, не дает вовремя ответить на приветствие повстречавшегося товарища,- ты выглядишь глупо, потому что пе расслышал вопроса или ответил невпопад; ослабление зрения делает прогулку неуверенной, ты с трудом узнаешь друзей, тебе нелегко читать, ты уже не можеть по выражению лиц других людей догадаться об их разговоре, короче говоря, все это не легко вынести.
Негнущиеся суставы и неуверенная походка ^ уменьшают подвижность, передвигаться трудно, каждая прогулка сопряжена с опасностью: незнакомые улицы, дома - риск на каждом шагу. В нашем жестоком мире нелегко быть старым: узкие уличные переходы, расчитанные на быстро передвигающихся здоровых людей, вспышки светофора, отдающего свои беспрекословные указания, информация, висящая повсюду, которую вы рассматриваете с трудом, пытаясь ногой нащупать край тротуара, эскалаторы, лифты, общественный транспорт, который не ждет еле двигающихся пешеходов, а для некоторых - ежеминутная озадачивающая и всепоглощающая борьба с болью, при каждом приеме пищи и каждую ночь напролет. Кроме того часто имеют место ч сугубо личные, интимные г^^блемы и недостатки, о которых вам
никогда не скажут, но которые вам никогда не следует забывать. Вы не сможете начать свое служение престарелым людям до тех пор, пока не научитесь помнить, что такое человеческая немощь.
Никто не должен бороться в одиночку с надвигающейся старостью, и наша помощь не должна зависеть от степени близости стариков к христианской общине. Гость не должен расспрашивать о глухоте: заметив ее наличие, он должен разговаривать ясно, но не громко, а через некоторое время ему надо попытаться ненавязчиво -убедить старика в том, что использование слухового аппарата - не какое-то несчастье и позор, а нечто столь же разумное как и ношение очков (и далее проследить за тем чтобы аппарат работал). Не мешает обратить внимание на внешний вид и прически престарелых дам и сказать по этому поводу какой-нибудь изящный комплимент. Заметив, что старый чайник или кофейник стал неудобен в обращении, не плохо тактично преподнести в подарок другой, более удобный, и дать время на то, чтобы они успели привыкнуть к нему. Желательно достать Библию, отпечатанную крупным шрифтом, сборник песнопений или другую литературу (короткие тексты более удобны) и оставить их без каких-либо пояснений. Желательно также организовать транспорт, причем не только для выезда по каким-то особым случаям, но и для посещения регулярных богослужений и собраний и, в первую очередь, для причащения (при этом необходимо предусмотреть, чтобы
машина была достаточно просторна для людей, которые передвигаются с трудом
и уже не столь подвижны как были когда-то). В случае необходимости надо предусмотреть, чтобы служба соцобеспечения позаботилась о доставке инвалидных колясок, организовала помощь на дому, включая ухаживающий персонал и т.д. Предусмотрительность, такт и забота привнесут в ваше служение тот уют, который гордые старики воспримут молча, однако непременно оценят.
2) Вынужденное уединение может оказать столь же подавляющее воздействие, как и старческая немощь. Многие из сегодняшних стариков в силу воспитания и многолетней привычки отличались замкнутостью - и застенчивостью: старость усилила эти черты и теперь в присутствии какого-либо более "высокого" лица (например, пастора) их мышление и речь замедляются, и их охватывает страх, что тем самым они обижают пришедшего. Способность заводить новых друзей понижается, а потребность в них возрастает. Что касается интеллекта, то и здесь престарелые люди часто чувствуют себя отъединенными от новых веяний, нового языка, новых актуальных тем; множество проблем и мнений они не в состоянии уяснить. Трудно представить всю глубину одиночества, которую переживает старик, попавший в компанию молодых:
люди, которых он знал, места, которые он помнит, проблемы, которые сильно волновали его, дела, которыми он был одержим, - все это совершенно не интересует тех, кто его окружает: у них своя жизнь.
Для ^ многих оторванность от современной жизни усугубляется потерей близких, для некоторых разводом; уже нет рядом партнера, который разделял твои воспоминания и мысли, которого можно было послушать и даже не согласить с ним! Нередко интеллектуальной изоляции сопутствует чувство собственной ненужности, никчемности, неспособности содействовать осуществлению какой-либо цели или активно участвовать в каком-либо кружке. Жизненные интересы свелись к тому, чтобы сидеть в углу и не мешать другим. Иногда старики, как бы обороняясь, еще более замыкаются в себе, что выражается в презрении, критике, притворном . крайнем безразличи ко всему происходящему, в возмущенном неприятии любых попыток сближения, - и в то же время они отчаянно нуждаются в друзьях. С точки зрения пастора такая позиция непростительна и надрывна. "В пустых жилых комнатах,- говорит человек, знакомый с такой ситуацией,- в пансионатах, лечебницах, в больничных палатах некоторые пожилие люди проводят безотрадные дни, ничего не делая, не имея никакой ясной цели в жизни и никакой надежды на будущее." Конечно, есть много счастливых стариков, которых любят их родственники и у которым много друзей и живой интерес к жизни: они тоже по достоинству оценят оказываемую им помощь, однако с ними меньше проблем. Для тех же, кто совершенно оторван от мира, небесполезно будет предпринять наипростейшие практические шаги, поддерживающие их контакт с жизнью:
проследить, чтобы у них была какая-нибудь удобочитаемая литерату^И^ чтобы функционировали радип и
телевизор, чтобы время от времени приходили гости, с которыми они могли бы по-настоящему поговорить и ободриться. И тем не менее всего этого не достаточно.
3) Уход на пенсию сам по себе является проблемой и часто весьма неожиданной. Тот, кто привык гордиться своей ежедневной рабо^^п, кто нес определенную ответственное))., кто чувствовал себя полезным другим людям и видел, как с его помощью идут дела, кого побуждали к работе коллеги, - тот только тогда поймет, что он потерял, когда все это кончится. Женщина, для которой ее работа была ее жизнью, с потерей работы как бы теряет и жизнь. Долгожданная свобода и -покой оборачиваются бездельем и потерей цели, отсутствием ежедневного распорядка или плана на неделю, потерей друзей. Даже для мужа и жены первые дни после ухода на пенсию даются с трудом: теперь так мало тем для разговора и так много времени, чтобы поговорить...
Выход из такого положение состоит в том, чтобы (если это возможно) в течении первого года после ухода на пенсию частично продолжать работать и в любом случае заблаговременно планировать свою жизнь на пенсии. Необходимо определить сферу новых интересов я сделать в этом направлении первые шаги, изучить деятельность различных общест' и групп ч присоединиться ь ним; необходимо наметить выполнение каких-либо побочных задач, провопите
разнообразную церковную работу на общественных началах; необходимо в первую очередь отыскать возможности для частичного применения прежних знаний и жизненного опыта и тем самым снять напряжение, делая добрые дела. Можно записаться на какие-нибудь курсы и начать посещать их, - причем все это надо сделать еще до выхода на пенсию. Непосредственное действие и конкретные обязательство ^меют важное значение: смутные, не конкретные и к тому же постоянно откладываемые намерения мало чем помогут. Для деловь(х людей самая счастливая форма пенсионного отдыха наступает тогда, когда они заняты еще более чем прежде (даже если теперь каждое дело выбирается свободно и по желанию, чтобы не допустить появления тех ужасных минут, когда не для чего жить).
4^ Непредвиденная .....бедность является горьким разочарованием для многих престарелых, пробуждая в них глубокое чувство стыда, несправедливости и страха. Многие, кто "откладывал сбережения на черный день", видят, что из-за инфляции они стали смехотворно малы, что многолетняя бережливость оказалась глупостью. Однако это не их вина: они не могут понять, как это случилось и не могут исправить положения. Они возмущены, чувствуют себя униженными, видя как те, кто промотал свои доходы или вообще никогда много не зарабатывал, получают поддержку из общественных фондов, из которых они сами отказываются что-либо получать.
Общеизвестное стремление стариков к независимости - это^Я^е
глупость или гордость, это установка, выработанная всей жизнью, и от нее не так просто избавиться. Если фонды общественного вспоможения и денежные пособия имеются в наличии, пастору надо убедить стариков воспользоваться ими, однако сделать это надо тактично и обоснованно. Такие аргументы как, например, "в свое время вы платили за это, это ваши деньги" - вряд ли помогут. Человек, всю свою жизнь знавший счет деньгам, легко подсчитает, что, если таким образом действительно возвращаются его еженедельные взносы, то в таком случае пенсия должна длиться вечно. Пастор должен убедить их в том, что благодаря их трудовой жизни и уплате налогов общество смогло выйти на нынешний уровень благосостояния-, на который они тоже имеют право; он скажет им, что Бог, имея свои резервы, использует добрую волю общества, которое медленно научается тому, чтобы материально обеспечивать всех своих граждан, и Он находит пути, как обеспечивать всем необходимым. Своих детей. В конкретной ситуации внимательный пастор будет следить за нуждами стариков, столь храбро скрываемыми;
он заметит, что ради экономиии, они не полностью протапливают жилье, скудно питаются, плохо одеваются, экономят электроэнергию, рано ложатся спать, хотя почти не спят. Заметив это, он ненавязчиво предложит свою помощь.
5) Утрата духовной опоры обычная и весьма болезненная черта, присущая старости. Ограниченность передвижения, потеря друзей, неспособность продолжать любимую
христианскую работу, необходимеегь оставить дом, потеря контактов со своей родной общиной, которая сама по себе столь быстро меняется, что о старых ее членах уже почти не вспоминают, переезд на другое место любимого пастора- эти и им подобные обстоятельства способствуют разрыву тех связей, которые прежде поддерживали духовную жизнь. Некоторые, привыкнув к спокойной и благоговейной обстановке своего молитвенного дома, вынуждены остаток своих дней проводить в других-домах, где никто не испытывает симпатии к религиозной вере и духовным исканиям, где царит атмосфера, совершенно чуждая христианскому умонастроению.
На многих 'традиционно настроенных стариков подавляющее воздействие оказывает потеря ориентиров, как бы потемнение веры, возникающее в результате ' новых толкований Писания, новых взглядов на сущность христианского вероисповедания, в результате радикально различных мнений относительно того, что позволение христианину. Им кажется, что их убеждениям и идеалам, усвоенным в детстве, а теперь по прошествии времени быть может несколько приукрашиваемым, однако до сих пор лежащим в основе всего их духовного опыта и преданности церкви, - что этим идеалам бросают вызов, презирают их и ниспровергают, причем делают это те, кто считается "религиозными людьми". Те же , кто никогда не имел религиозного воспитания и у кого в прошлом не было никакого духовного опыта, к концу своей жизни испытщ^^ют
сильный духовный голод и полное замешательство в том, что касается смысла жизни, собственной значимости и судьбы.
В одном пособии по уходу за престарелыми неожиданно ч настоятельно подчеркивается, что попечители должны представить им "ясное описание значения личной веры, а также тех основ, на которых эта вера базируется". Там же обращается внимание на то, что человек испытывает глубокую потребность "в осмыслении жизни и смерти посредством веры", а также в осмыслении таких феноменов как надежда, страх, мотив, цель, радость и вина и далее отмечается, что "о'собую ответственность за это несут благочестивое, сострадательное, широкообразованное, опытное и подготовленное духовенство и миряне". Надо признать, что сегодня многие достигают преклонного возраста, оставаясь глубого враждебными всем религиям, и отчасти это происходит в силу горького личного опыт^, загнанной в глубь вины или н результате нездорового общения с недостойными последователями религии. Однако другие готовы к общению и просто жаждут духовного совета, наставления и обновления соое^ христианской веры.
Проявляя живое участие, многое можно сделать для того, чтобы старые члены христианской общины продолжали принимать участие в ее жизни ч работе: для этого, в частности, необходимо, чтобы церковные информационные бюллетени имели
регулярное и свободное хождение, в тактичной форме содержали информацию о жизни и делах церкви, которые варьируются в зависимости от обстоятельств. Сообщения о церковных собраниях должны быть содержательными, оформленными специально для тех, кто отсутствовал:
в них должны отражаться затронутые проблемы, их обсуждения, возникавшие по ходу дела затруднения и принятые в последствиии решения. Пастор должен извещать престарелых членов общины о новых предложениях и доводить ^их мнение до учредительных советов. Немного смекалки и организации - и истосковавшиеся по работе старики получат возможность вязать, шить, делать подарки для детей, рассылать церковную корреспонденцию, изготавливать декорации, печь торты и сладости и многое другое; (конечно, молодежь быстрее управилась бы с некоторыми делами, кое-что было бы легче купить в магазине, однако нельзя забывать, что личный труд принесет глубокое удовлетворение тем, кому дали возможность участвовать в любимой работе). В это же время регулярное посещение богослужений дает возможность по ходу дела запастись всем необходимым, не дожидаясь сторонних благодеяний, которых, к сожалению, может и не быть.
6) Осознание приближающейся смерти - это опять-таки вполне обычная черта, присущая старости. Любое извещение о чьей-то смерти живо напоминает о своей, каждый прожитый год означает, что времени остается еще меньше, весной приходит в ro^t^y мысль, не последняя ли это весна в
твоей жизни, - короче говоря после шестидесяти лет колокол звонит уже по тебе! То, на что не обращал внимания в молодости, приобретает трагическую окраску в старости: слишком четко вырисовывается грядущая перспектива и ее просто нельзя не замечать. Опытный пастор избегает двух крайностей: он не навязывает разговора на эту тему, не стремится связать ее с молитвой, но в то же время не уклоняется от такого разговора. Он допускает, что старики с полным основанием могут хотеть, чтобы он коснулся этого вопроса. Если в христианском учении о смерти сохраняется какая-то неопределенность, если обсуждение христианского взгляда на смерть вообще является редкостью, то в таком случае многие оказываются совершенно не подготовленными к ее принятию. Многим необходимо вновь обрести уверенность, обрести противоядие от изматывающего страха перед умиранием, другие хотят еще раз убедиться в том, что Бог прощает личные грехи и дарует им мир во Христе, умершем за нас, - и все вместе нуждаются в укреплении христианской надежды и веры в данное им обетование.
Таким образом служение престарелым людям нередко предвосхищает ту помощь, которую пастору зачастую приходится оказывать уже у постели умирающего. Гораздо лучше обсуждать христианские проблемы бессмертия, надежды и победы Христа над смертью тогда, когда дух и разум еще достаточно сильны для того, чтобы привести человека к той ободряющей истине, которая в конце жизни поможет ему пройти через открытые врата см^Аи к другой, новой жизни. Нет
ничего патологического в том, чтобы обсудить эту тему, всегда не дающую покоя стареющему человеку: важно, чтобы наставление было честным, прямым, основанным на Писании, а не на фантазии пастора, чтобы оно недвусмысленно фокусировалось на образе умершего и воскресшего Христа, Который уничтожил смерть/ ^ своей благою вестью принес в мир жизнь и бессмертие.
Учитывая эти естественные и неизбежные особенности, старения, вряд ли мы удивимся тому,, что старики нередко испытывают гнев и "осознанную бессильную ярость", которая, по словам Элиота, и является отличительным признаком их возраста. Это характерно не только для сегодняшнего дня, ибо следующие две строки принадлежат 19-му веку:
"Он слаб и болен, и ему до дна
Жизнь ненавистна,- но и смерть страшна".
Такое настроение свойственно старости, и пастору часто придется с 18.
этим сталкиваться. В.Б.Иейтс отмечает это в следующих своих строках:
"Не каждый ли, пусть он богат иль беден,
Кто был на этот тяжкий путь низведен,
При всех иль в тайне гнев копил и ярость, ^^
Как я теперь, свою проклявйий старость?"
Это настроение поддерживает Дилан Томас:
"Не уходи смиренно в эту ночь
И сумрак дня отвергни с гневом прочь",- призывает он.
Иногда возмущение является следствием каких-то особых обид, иногда оно фокусируется на семье, на молодом поколении, иногда на тех, кто пытается помочь и тем самым вмешивается в чужую жизнь. Однако основная причина - это чувство безысходности и страх перед старостью как таковой. Иногда пастор помогает семье увидеть это и проявить терпение, реже он помогает разобраться во всем самому старику. Однако прежде всего он должен уяснить это для себя, если он действительно призван к служению во имя утешения и мира.
ЦЕЛЬ ПАСТОРСКОГО СЛУЖЕНИЯ
Необратимая ситуация, связанная со старостью, строго ограничив^' t возможности пастора, однако, учитывая это, он не должен недооценивать своего служения. В его задачу входят выработка адаптации старости, принятие ее и примерение с нею, причем именно в позитивном ракурсе, а не смысле негативного и пассивного смирения. Он должен попытаться смягчить чувства зависти и гнева, чувства беспомощности, одиночества ч страха, должен показать, что старость
это ^ вполне естественное, общераспространенное и неизбежное с^^ояние и поэтому незачем изливать
весь свой гнев на того, кто этого не заслужил. Практическим подходом и разъяснительными беседами он должен попытаться сделать эту ношу более легкой и понятной, показать возмущенному старику, что несправедливо порицать кого-то за то, чего нельзя избежать, убедить позабытого, что его оставили не по злости: просто молодежь всегда занята своими проблемами и слишком незрела, чтобы понять ситуацию, да и ведь сами старики когда-то были такими же.
Кроме того пастору необходимо сделать все, чтобы преодолеть пропасть между престарелыми и более молодыми членами семьи, а также соседями. Здесь не требуется проявлять чрезмерной заботы, чтобы вас не обвинили в излишнем вмешательстве в чужую жизнь и сплетнях, однако именно пастор как никто другой может помочь членам семьи разобраться друг в друге. Он постепенно будет убеждать завистливых стариков в том, что все их разговоры о старых добрых временах означают, что их жизнь была богаче, спокойнее, что в ней было меньше стрессов и напряжения, меньше соблазнов и проблем, с которыми сегодня приходится сталкиваться молодым родителям; он поможет им увидеть, что их домашняя дисциплина , их привычка к экономиии и доброму примеру, здоровая пища и так далее, - все это было теми преимуществами, которые многим сегодняшним людям никогда не доведется унаследовать. Молодежи, в свою очередь, он даст понять, что у стариков сказывается недос^ток образования, многочасовая работ? в прошлом . большие сг-мьи,
незначительная социальная помощь или пособия, стресс двух мировых войн, разочарования и страхи, - и через все это с ними "трудно договориться".
Однако, чтобы достичь своей цели, пастору надо обладать реальным знанием прошлых лет, способностью слушать, тщательно исследовать услышанное и обращать его во благо.
В-третьих, всеми возможными способами пастор должен оберегать достоинство, самоуважение и независимость стариков, причем не действиями, словами или манерами, в которых чувствуется снисхождение, не жалостью или упреком, а совершая свои добрые дела крайне осмотрительно и осторожно, чтобы их гордость не были задета, чтобы доверие прочно сохранялось. И, наконец, христианское служение на благо престарелых должно пробудить в них положительное отношение к оставшимся годам жизни:
они должны рассматривать их не как пустую тщету и время лишений, не как затянувшуюся, бесполезную паузу меж^у той жизнью, которая была и той, которая должна быть, но как часть божественного плана бытия, как время подведения итогов, время более зрелого и глубокого знания о Боге, время воспоминаний и долгих, долгих размышлений. Старость, несомнено, является частью христианского план^ жизни. Сопутствуемая Христом .юность. предстает перед нами кик смелое приключение, зрелый возраст - как задание, а старость - как время жатвы, как возможность яснее увидеть действительно важное в нашей жизни, неторопливо вспомнить все доброе и ^ЮЬлагое на долгом пути, с каждым днем становясь все ближе к Dory, Которого
любили и Которому верили все эти годы, пока не настанет день, когда, подобно Еноху мы пойдем все дальше и дальше и уже не сможем вернуться назад. "Старость -
Последнее жизни, для коего первое было сотворено;
Лета наши в деснице Его, Сказавшего: все Я замыслил, ^ И лишь половину ведает юность,
Но уповай на Бога, смотри и не бойся!"
Обетование Бога, данное Им Израилю, содержит доброе для всего Его народа:
"...принятые Мною от чрева, и носимые Мною от утробы
матерней,
до старости вашей Я тот же буду, и до седины вашей Я же буду
носить вас,
ибо Я создал и Я буду носить, поддерживать и охранять вас."
(Ис.46,4)
И действительно, было бы странно, если бы у Бога, даровавшего нам жизнь и радость детства, утолившего горячие и беспокойные стремления нашей юности, поддержавшего тяжелую ношу и тяготы зрелого возраста, не хватило мудрости, силы и любви, чтобы напоследок не привести Свой народ, преисполненный дарованного ему милосердия и мира, к наследию вечной радости.
НЕКОТОРЫЕ ПАТОЛОГИЧЕСКИЕ ОСЛОЖНЕНИЯ
Старости свойственны присущие t^'i болезни, которые осложняют естественный процесс у)'яд.)нчч,
ПЫЗПЛНЧЫЙ ГОДаМИ. ВЧИМ.ГГСЛЬЧ).^ H.tt'T^j^
часто усматривает развитие каких-либо потребностей и осложнений, иногда не давая им достигнуть критической стадии. Он заносит в свою картотеку имя домашнего врача, его телефон, адреса близких родственников, выясняет, ка^ие виды социальной помощи можно предоставить, иногда может оставить у соседей свой адрес, попросив их вызвать, его в случае необходимости.
Обычно домашние неприятности связаны с ухудшением работы органов чувств. Пастор заметит неправильно проведенную электропроводку, запах газа, засорившийся дымоход, съехавший ковер на лестнице,- и примет соответствующие меры. Он учтет неудобства, вызванные ограниченностью передвижения, страх от чрезмерного шума и другие неприятности; заметив их, он отделит капризные фантазии от действительных обид и попытается найти выход. Если речь зайдет о необходимости серьезного медицинского. наблюдения, пастор может способствовать установлению договоренности между сеи.'^'', медперсоналом и испуганным и сопротивляющимся больным. Он убедит больного в необходимости
консультации, подготовит почву для необходимого хирургического вмешательства, первым предложит прибегнуть к помощи механических вспомогательных средств или оформить постоянный уход за больными. Для некоторых легче, нс утратив лица, согласиться с тем, что советует сделать облеченный доверием пастор. Он же иногда может отметить, что мало толку в молитве, если мы упрямо отказываемся от помощи, которую Бог ^ предоставил в наше распоряжение.
Понимая, сколь много зависит от поддержания в больном надежды и бодрости духа, пастор будет сопрягать конкретные медицинские предписания с непосредственным пасторским служением. В старческом возрасте восстановительные силы организма действуют медленнее, однако они еще удивительно мобильны, и, не давая заключений на исход болезни, пастор может укрепить больного в той мысли, что раз уж лечение назначено, оно будет успешным. Однако прежде всего поддержка пастора необходима в том случае, когда появляются признаки душевного заболевания, иногда столь сильно шокирующие больного, что у него пропадает воля к выздоровлению. Семья сразу может предположить самое худшее, и ее страхи быстро передаются самому старику. Однако иногда "психическое расстройство" оказывается всего лишь бредом, вызванным высокой температурой, побочным эффектом сильнодействующих лекарств, послеоперационным состоянием больного или же галлюцинациями, возникшими из-за чрезмерной концентрации внимания на собственных мыслях и чувствах с целью
их контроля или из стрр^чоччч отделаться от ночных страхок ч томительные часы бессонница. Пло.<я ориентация, галлюцинации, провалы памяти и нарушение обещания всегда производят угнетающее впечатление, и причины таких явлений должно отыскать серьезное медицинское освидетельствование, однако нет оснований решать, что старик "свихнулся" и что ночной отдых уже не восстанавливает его сил и способностей.
Многим пасторам приходчтси сталкиваться с этой шокирующей угрозой умопомешательства и они стараются отнестись к ней спокойно ч даже весело; своим невозмутимые поведением они рассеивают панику, испытываемую родственниками, и ожидают, пока домашний врач в частной беседе не сообщит, что же произошли на самом деле.
"По-видимому, в старости прогноз развития душевных расстройств более положителен, чем можно было бы ожидать... Современный психиатр знает, что даже после серьезного психотического расстройства многие старики восстанавливают свое здороы.^ или значительно улучшают прежней состояние", - сообщает доктор Мартпн Рот. Лечение таких состояний находится, вероятно, вне компетенции обычного пастора, однако нельзя сомневаться в том, что среди факторов,' способствующих оформлению благоприятных результатов, не последнюю роль играет решительная и твердая установка на выздоровление, ^Ю^торую и поддерживает пасторское служение.
Среди серьезных расстройств, воздействующих на старикор с особой силой, доктор Бэшфорд выделяет пять, с которыми пастору надо хорошо ознакомиться, дабы вовремя оказать необходимую помощь.
1). Депрессия .. может варьироваться от "томительной праздности", колебаний настроения, выражающегося в недовольстве и разочаровании, до длительной угнетенности, доходящей до отчаяния, когда вероятность серьезного пренебрежения самим собой, вероятность самобичевания ч даже самоубийства становится достаточно ослика. Среди симптомов такого состояния может быть общее и стойкое чувство тревоги, чепостредственный страх какого-то кризиса, неприятности, чсотпратимого несчастья, для которых нельзя отыскать рчдимых примчи; другим симптомом может быть общая безынициативность и апатчя, нежелание готовить пищу, делать необходимую домашнюю уборку, следит). :^а своим внешним видом.
Нежелание следить за домом и своим внешним видом может быть первым признаком того, что человек решил "плыть по течению". Бессонница может Сыть многолетней прппычиой, следствием ухода на печсчк' пли же признаком ухудшения душевного состояния. Доверительная беседа (но не прямое расследование) может выявить пренебрежение привычными актами благочестия (ежедневное чтение Ниблии, молитва, посещение религиозных собраний) и определись
наличие накопившегося возмущения чч< вины, когда мысли о Боге сознательно предаются забвению. Слишком повышенный интерес и собственному здоровью, различным симптомам, жалобы на врачей свидетельствуют о возросшей тревоге за свое физическое состояние:
однако и сознательное нежелание вообще ни слова не говорить о здоровье или аппетите иногда указывают на скрытую серьезную обеспокоенность, развивающуюся манию, неприятные болезни, упадок естественных функций организма, умопомешательство.
Учитывая все многообразие возможных степеней депрессии, пастору только остается руководствоваться соображениями здравого смысла, верни совершать свое служение советника, призывая к чтению Писания ч восстановлению навыков молитвы ч веры. Нередко только это и требуется для того, чтобы помочь обрести более сбалансированное ч прочное настроение, однако в т<' случаях, когда этого недостаточно ч когда состояние больного ухудшается, необходимо отыскать иные виды помощи.
2) Противоположностью депрессии является мания, которая характеризуется состоянием повышенной психической активности и потерей всякой связи с реальностью и обычным положением вещей; имеют место крайне завышенные бредовые взгляды на собственное мастерство, собствен:'^ «^ значимость, богатство, власти;
замышляются и учреждаются всевозможные невероятные планы;
Щ^^ьной одевается в экстранагантш.ь костюмы, нелепо утверждает, чтч )'
прошлом добился больших достижений, побил мировые рекорды, был окружен толпой льстящих поклонников; в крайних формах требует от других согласия, послушания, соучастия в его планах и проектах, смешных и нелепых.
Невозможно жить с человеком, страдающим маниакальным психозом, и поэтому необходимо внушить семье больного и ему самому, что его определение под постоянный и компетентный надзор и лечение является наилучшим выходом. Пастор, вероятно, уже ничем не сможет помочь больному, однако заверив, что современные лекарства и разнообразные приемы психотерапии дают надежду на успешное лечение, он тем самым во многом успокоит его семью и, быть может, несколько смягчит саооправдывающее возмущение родственников, вызванное всем тем, что они перенесли.
3) Потеря эластичности внутренней оболочки артерий с годами почти неизбежна и может способствовать развитию атеросклероза, , - состояния, при котором мозг получаст недостаточное количество крови. Симптоматическая картина зависит от того, какая именно часть мозга испытывает это голодание, и характеризуется потерей памяти, недостатком концентрации, нестабильным эмоциональным тонусом, колебаниями настроения, ясностью ума сегодня и полной путаницей завтра. По своей природе такое состояние требует немалого терпения от тех, кто должен постоянно подстраиваться под него, стараясь чп расстраивав ^
^ ^ .
больного. Своим пониманием ситуации пастор будет поддерживать сочувственное отношение к больному и, быть может, поможет ему понять, что происходит, однако только медицина р состоянии облегчить недуг, если, конечно, дело не зашло слишком далеко.
4) "Поздняя парафрения" представляет собой дальнейшее развитие болезни; причины и способы излечения могут казаться неизвестными, если неизвестно предистория этого заболевания! Будучи в остальном здоровым и нормальным, старик может впасть в состояние глубокого ч всеобщего подозрения; он подозревает всех, кто попадается еп на глаза: Друзей, гостей, соседей, власти, своего врача ч все остальных; подозревает f том, чти ч'^ они "замышляют Недоброе", ищут каких то своих выгод, пытаясь обмануть беззащитного старика!" Он прячет сумки, засовывает кошельки и бумажники в Наиболее недоступные места и если потом забывает, куди их спрятал, то это и является "доказательством" того, что его подозрение имело все основания. Ч^м пролетающих самолетов, урчание водопровода, огни машин за окном и другие ночные звуки - все это может послужить основанием для развития мании "реследонинич, h<^ .^ воображение рисует смертоносные лучи, летающие . тарелки, злых духов, колдунов и даже спиритическое общение. Неожиданное стремление пресечь "беспрецендентные пороки и злоупотребления, угрожающие всей д^пстианской цивилизации" может
привести к целому половодью писем, которые больной рассылает в газеты и общественным деятелям: чем выше их положение, те,м больше их ответственность за судьбы -мира и тем больше необходимости видит больной в том, чтобы пробудить их к активным действиям.
Оживают старые страхи, например, долго скрываемый страх одинокой женщины перед нежеланной половой близостью, возвращаются прежние суеверия с преувеличенным страхом перед проклятиями, ' дурными предзнаменованиями, заговор,ами, колдовством и так далее. Многочисленные приступи боли, кошмары, капризы памяти, нарушения зрения, - все это способствует оживлению полузабытых легенд о чертях, призраках и прочих "видениях". Особенно дефекты роговицы создают почву для возникновения странных рассказов о том, что пациентка "сидела перед собой": змей, льющуюся воду, блики света, ползающих насекомых; у слушателей это вызывает тревогу, они со страхом думают о наличии психического расстройства, вслушиваясь в крайне точные описания увиденного, однако истинная причина "видений" - ухудшение зрения.
При наличии всех :гп) симптомов нетрудно усмотреть ч расстройство психики, утрату способности к концентрации и самоконтролю, когда идеи, импульсы, страхи и переживания, накопленные на протяжении всей жизни, как бы выйдя из повиновения влекут человека к безумию. И здесь самое лучшее, что может сделать пастор, это проявить понимание, спокойствие,
тактичность, вновь и вновь повторяя ^ том, что лучшим ответом на все х.шш страхи будет наше желание положиться на волю Бога, нашего Отца ч Хранителя. Затрудни­тельное положение возникает тогда, когда больной, нуждающийся с сочувствии, стремиться к тому, чтобы пастор поддержал его в каких-то
рассказах, объяснениях, протестах или страхах, что само по себе очень ражно для человека преклонного возрасти. Здес^ бесполезно спорить: больного невозможно переубедить, и навя^ччччя идея, пришедшая ему в го.;^иу, странным, образом находит г^(^' бесконечное логическое оправд.чш'-. Однако соглашаться тоже опасно, ибо авторитет пастора огромен в с.чуч.ч.' поддержки (и сводится к нулю, если он не соглашается!). По -видимому, наилучшим ответом будет следующий:
"Да, но вот я , например, за всю свою жизнь ни разу не встретил дьявола, гонителя, сексуального мачьяьи, призрака,- так что здесь я ничего не могу сказать, но я знаю наверняка, что Б^г есть любовь и что Он не забывает о нас".
5) Старческая дряхлость яиляе^н завершающей 'стадией и как бы расплатой за то, что сильное тело пережило атрофирующийся могч.. Наступает упадок всех интеллектуальных, эмоциональных и волевых способностей. Память все чище подводит, хотя больной утверждает, что с ней все нормально; поскольку сила памяти зависит от глубины, юности и уровня эмоциональных связей ^ервых впечатлений с их последующими
[)Ч)'Т'))Х'НПЯ)И, ТО Ч C);)j)4t'<h^)
возрасте с наибольшей легкостью припоминаются события давних' лет, в то время как незначительные впечатления от недавних событий, которыми старик почти не интересуется, оседают невостребованными. Лихорадочное воображение приводит к о-уетному беспокойству и нарушению сна.
Сопряженное с потерей чувства
т
времени, оно может вылиться в полуночную активность, когда больной по ночам ест, гуляет, ходит о гости, что само по себе не только неприлично, но и опасно, однако сам больной этого совершенно не понимает. Рассредоточение внимания затрудняет беседу: нить разговора теряется, новых мыслей нет, а стремление найти их приводит к еще большему замешательству и страданию. Кроме того, недостаток концентрации внимания может привести к потере контроля^ за собственными мыслями;
идеи, которые раньше из соображений нравственности и приличия автоматически подавлялась внутренним цензором, теперь беспрепятственно всплывают в мозгу и югут постоянно упоминаться в разговоре, однако это происходит не потому, что "он становится грязным старикашкой", не потому, что она "любит непристойные сплетни", а просто потому, что ослабла внутренняя дисциплина. Возвращается детская непосредственность, иногда с тем же детским требованием внимания к собственной персоне и хмурой насупленностью, если такого внимания не оказывают. ^)
Никакое служение не может излечить или хотя бы в значительной степени улучшить это состояние, однако чем чаще пастор будет напоминать старику о его привычных и любимых положениях веры и благочестия и разделять их с ним, тем умиротворенней будет у того умонастроение и расположение д\<'. Утешение, поддержка, постоянное напоминание о простейших и самых основных преимуществах христианской
жизни (причем все это в форме утверждений, воспоминаний, чтения любимых отрывков из Писания, из гимнов и записанных в Библии молитв, и ни в коем случае не в виде спора и насильственного утверждения каких-то новых идей), - все это поможет слабеющей душе в полном спокойствии достичь берега той реки, за которой вновь начинается половодье жизни.
"Уметь стареть,- говорит Амчэдь, - это великое дело мудрости и одна и^ самых трудных глав в великое искусстве жизни". Проблему старения можно отчасти облегчить и разрешить, но нельзя до конца преодолеть. И тем не менее пастор может немало сделать для того, чтобы старость протекала спокойно, с достоинством и даже с удовольствием. Выступая в роли тактичного, обходительного и внимательного товарища, он выступает посредником между поколениями, помогает примирению старых воспоминаний с новыми условиями жизни, следит за удовлетворением практических нужд по мере ч возникновения. Как пастор он может способствовать тому, чтобы последние roDt^ жизни стали годами зрелости и
благотворного опыта, укрепляющими и углубляющими характер человека, а также содействовать сохранению духовного здоровья, что (особенно в преклонные годы) ^является существенной частью общего благосостояния. Теперь уже действуя в роли священника, он может подготовить человека к приходу старости, смерти и грядущей жизни. Как человек Божий он может сделать Бога гораздо ближе человеку в его последние дни, когда тот уже не р силах своей верой и
молитвой отыскать Его. И тогда пастор всей своей личностью становится для страждущего сердца истинным воплощением 'всех божественных обетовании и заверением в том, чч;о в конце нашей жизни ничто не отделяет нас от любви Божией во Христе.

ПРЕДМЕТ ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
Л е к ц и я 15 ПЕРЕД ЛИЦОМ
СМЕРТИ (2 курс)
ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ
В одном научном докладе по теме "Здоровье в индивидуальном и общественном аспектах" говорилось о том, что в очень многих наших больницах психологическим потребностям умирающего человека почти не уделяется должного внимания. "Идея "хорошей смерти" с трудом обрела свое место в современном медицинском мышлении",-отмечается в нем. И в противоположность этому рассматривается работа доктора Сесилии Саундерс, проводимая в приюгге св.Кристофера в Лондоне. В этой работе прослеживаются две тесно связанных между собою цели:во-первых, доктор Саундерс считает, что ее пациенты должны обратиться лицом к смерти и принять ее, дабы таким образом они смогли установить позитивное к ней отношение, которое, в свою очередь, дает нам возможность достичь определенного успеха в самой безнадежной ситуации: вр-вторых, благодаря в высшей степени квалифицированному уходу за больными и сбалансированному применению болеутоляющих средств они вплоть до
самого конца могут сохранять тре.лп.и 2i ц осознанное отношение к жизни, чти дает им возможность встретить смгрп, вполне 1:о.» нательно . Доктор Саундсрс отмечает, что смерть как таковая но является трудной, однако нелегкой может оказаться подготовка к у ми рацию.
С) т даиа и должное этим двум целям, христиане кип пастор вправе усомниться в том, что они могут быть достиг ну ri.i за счет одних только медицинских и психологических средств, хотя н то же время он должен признать, что дальнейшая цель, которую он сам попытается достигнуть, с большим трудом поддается определению. Очень мн огое зависит от обстоятельств. Умирающий может быть другом христианином, коллегой по работе, членом оощины и в таком случае присутствие- пастора можно объяснить как личными, так и профессиональными соображениями. Однако умирающим может оказаться и совершенно незнакомый человек, к которому пастора позвал родственник, сосед или врач, - в таком случае в первую очередь необходимо установить контакт. В одних случаях смертельный исход предугадывается заранее и задолго до наступления, в других он может оказаться результатом неожиданного приступа или несчастного случая, и тогда пагтору приходится иметь дело с шоком или паникой. Короче говоря, почти нес и этом деле будет за в и с с'г i. от того, является ли пациент христианином, которого пастор в основном только утешает и ободряет, или нехристианином, которому он приносит благовестие, что в свою очередь, зависит от его йогослот; ких 4
представлений относительно обращения и смерти.
Возможности пастора ограничиваются не только состоянием пациента, но и тем,знает ли он, что его конец близок. Мы, пожалуй, могли бы сказать, что смерть христианина сопровождается верой в вечную любовь Бога и обещаниевечной жизни; к ней основательно готовятся, ее встречают мужественно, прощая и любя все вокруг и принимая ее без негодования как проявление любящей воли Отца; она завершается спокойным преданием собственного духа в Его руки. Итак, цель христианского служения умирающему состоит в том, чтобы помочь ему (насколько это позволяют обстоятельства, его состояние', прошлая жизнь и сиюминутная готовность) совершить этот христианский переход, то есть чтобы каждый смог умереть достойно.
НЕКОТОРЫЕ ПРАКТИЧЕСКИЕ СООБРАЖЕНИЯ
Обычное допущение того, что больной нуждается в уходе становится тем более актуальным, когда он беспомощен и нуждается в постоянном присмотре; посетитель должен быть готов к тому, чтобы исчезнуть и появиться без слов при малейшем намеке. В качестве общего правила следует руководствоваться советом врача, считающего, что не каждому пациенту надо говорить о приближающемся конце. Некоторые врачи ведут себя довольно скрытно, однако очень часто есть основания скрывать такую информацию, пока врач не проанализирует физическое и психическое состояние больного, а
также его семейное положение. Пастору необходимо прежде dc его проконсультироваться с врачом, прежде чем обрисовать картину со своей точки зрения. Если пациент спрашивает о своем состоянии, такой вопрос со стороны умирающего требует истинного ответа, однако обычно истинным ответом будет следующий: "Я не врач и потому ничего не могу сказать, о дни к о если вам и надо что-либо делать, так это всегда быть готовым; никто не знает, сколько нам осталось жить". Сказать больше без разрешения врача значит навлечь на себя серьезную ответственность. И конечно же пастор, следуя заповеди христианской любви, не имеет права легкомысленно говорить о том, о чем он всего лишь догадывается.
Если предложение о необходимости проведения определенной подготовки принято, пастор должен тотчас же действовать. Быть может надо срочно вызвать сына или дочь, а, может быть, выполняя свой долг перед пациентом, пастору придется не допустить посещения больного родственниками:
б ыт ь мо же т он, останется единственным, кому больной доверяет. Если необходимо написать письмо исповедь или же письмо о примирении и прощении, это надо сделать сразу же;
по крайней мере можно в присутствии больного набросать записку такого содержания: она облегчит его душу. Оформление любого последнего послания, вверенного пастору, необходимо делать так же. Если в ре мя терпит и состояние больного удовлетворительно, лучше всего выражение его последней воли оформить через адвоката; пастору же необходимо
сделать непосредственные приготовлениянезависимо от времени суток. Если это невозможно, не мешает просто оформить на бумаге последнюю волю больного, сделав это в присутствии свидетеля, готового скрепить этот документ своей подписью: при сообщении воли покойного его семье он будет обладать определенной нравственной (хотя и не юридической силой)и, кроме того, в момент оформления в какой-то степени успокоит умирающего, сумевшего, по крайней мере выразить свои лучшие чувства.
Во время своего визита пас/гор должен помнить, что беседа отвлекает ослабшего больного от его дум:особенно это касается разговоров о каких-либо новых идеях или какой-либо форме аргументации. Фразы должны быть ясными и краткими; в манерах не должно чувствоваться ничего болезненного или мрачного, напротив они должны быть недвусмысленными, уверенными, хотя и не лишенными печали. Молчание не должно приводить к замешательству; когда смерть рядом, торопиться некуда и лучше оставить время для воспоминаний, для общения без слов, а не для пустой болтовни. Не следует напременно ждать ясного ответа, чтобы уяснить, понимает ли вас больной: нередко взгляд или движенье губ могут быть единственным, на что больной способен физически и эмоционально и поэтому, не дождавшись отпета, можно по-прежнему предлагать свою помощь, пока не станет ясно, что дальнейший разговор тягостен для него .
Кроме того, крайне вредно it неиежлнчо шептаться в присуг<:гьчи серьезно больного. Говорят, что способность слышать утрачивается ч последнюю очередь, и трудно предст:)«ить, с какой болью и беспомощным замешательством больной поневоле может услышать тяйком ведущийся разговор о его состоянии, перспективах и, быть может, о нем самом. Даже если он не слышит слои, а просто понимает, что разговор продолжается и что речь идет именно о нем, он испытывает страдание, уподобляясь
лежащему в беспамятстве
Ч слышащему, как друзья его говорят о погребении его,
И не могущему произнести слово, ни пошевелиться, ни
двинуть рукой,
Лежащему и ужасающемуся участи еврей.
Прежде чем оставить больного, пастор посмотрит, не нуждается ли кто-нибудь из домашних в его поддержке, руководстве и утешении:
само его присутствие черидко подкрепляет и сдерживает жену или мать, уже перепуганных и готовых впасть ь истерику. Время пребывания пастора ь доме больного зависит иг степени близости с его обитателями, от степени близости смерти, от других обязанностей пастора и от того, кто еще может посещать больного. ^<;ли кроме него никого нет, то он, вероятно, задержится еще на некоторое время. Уходя, он постарается избежать прощального вида; "Господь будет с вами, пока я не вернусь", <^(.)ч<<'т он, и '-<:ли он обещал вернучч.си, он(
непременно должен сделать это, даже 7. если станет известно, что он опоздал. pro будут ждать и, если он сможет сдержать обещание, его будет очень не хватать.
В такое время всегда трудно определить, до каких пор может распостраняться активная помощь или руководство в деле подготовки к похоронам или в осуществлении других координирующих действий, требуемых новой ситуацией. Пастор должен быть готов к услугам, но не назойлив. Он с готовностью посоветует, что надо сделать при подготовке к похоронам или сразу после них: во втором случае он непременно посоветует (ес.ли
позволяют обстоятельства) подождать примерно три недели или три месяца, прежде чем принимать какие либо далеко идущие решения. Скорбь помеха мудрости и здравомыслие;
постепенно, в терпении и молитва, будущее, которое поначалу пугали и приводило в замешательство, наконец прояснится.
Для истинного служения перед лицом смерти пастору необходим не только здравый смысл, сочувствие и предвидение; ему необходимо обладать простым и ясным пасторско богословским видением смерти, однако не для того, чтобы устраивать дискуссии в преддверии близкого конца, а для того, чтобы вооружить свой ум, сделать свои советы содержательными, а молитвы вдохновенными.
СМЕРТЬ ВО СВЕТЕ ТЕОЛОГИИ
Нередко отмечалось, что теперь не принято говорить о смерти (как раньше - о сексе), и зачастую, когда ее тень становится слишком близкой, нехристиачн, обладающие значительными интеллектуальными претензиями, прибегают к крайне наивным и поверхностным представлениям о ней. Не имея доверия к учению о грядущей жизни, современный человек расценивает естественную смерть и разрушение как слишком ужасный факт, на который он не в силах смотреть и от которого бежит прочь. Немногие из взрослых видели смерть, обычно это имеет место в больницах, где <L неюО^ сталкиваются профессионалы. О ее
приближении не рассуждают, ее начало не описывают, о ней начинают говорить только тогда, когда ее нельзя избежать, причем говорят только косвенно и намеками: "переход", "если что то случится", "с ним такое дело", "дошло до конца"и т.д. Похороны длятся недолго, имеют безликий и официальный вид, хотя последующий уход за могилой и надгробием может принять крайне сентиментальную форму. Страх старости и ужас перед смертью отчасти объясняют патетическое преклонение перед молодостью, свойственное двадцатому веку. Нельзя оправдать слова Сартра, сказавшего, что "смерть - это абсурд, и не надо о ней думать". "Смерть - обязательная нить в ткани жизни; мысли о смерти составляют часть жизни", сказал Хайдеггер, и в этом, по крайней мере, слышится эхо христианского реализма.
Христиане в силу необходимости много думают о смерти, причем не только в связи с переодически повторяющимися неделями Великого поста и темой Голгофы, которые лежат в основе благовестия и составляют суть многих наших песнопений, но и при каждом свершении христианского крещения и Господней Трапезы. Жизнь через смерть - сердцевина христианского опыта, жизнь через смерть Господа - сердцевина евангелия. Вместо языческих символов смерти (обрушившейся нолонны, сломанного меча, упавшего дерева, опрокинутого бокала, порванной струны, то есть всего того, что выражает ощущение чего-тч окончившегося, чего-то утраченного) хоистиане приняли совершении другим ^^мролы пустого креста, отч^рстого
гроба, нахальных лилий, венца жи^чи, отдохновения на злачных пажитях, обители Отца, вечного царства, арф и престолов, райского сада и гр^да с жемчужными вратами и золотыми улицами
то <'<. гь всего того, что говорит о награде и надежде, о победе и славе.
За трансформацией символен лежит трансформация самой мысли о смерти, осуществленная Христом, поправшим "смертью смерть", выкусившим смерть за каждого из нас и восставшим ннонь. Для христианина смерть потеряла свое жало и вся ее победа - только в этой жизни. "Неукротимая догадка человека" о том, что смерть не может быть концом человеческого странствования, человеческой борьбы и жертвы, не может быть затмением всяческой веры в человеческое достоинство и предназначение и полным, окончательным противоречием всей ценности жизни и ее смыслу, нашла в воскресений Христа неоспоримое божественное подтверждение. На карту было поставлено не только и не просто человеческое утешение, но и значимость всех нравственных устремлений человека, гарантии вечной справедливости, а также реальность божественного сострадания по отношению к человечеству. Если со смертью все кончается, сама жизнь обесценивается, и человек становится всего лишь обманутым прахом.
Надежда - не опиум, а стимул, который побуждает человека верить, что он в принятии своих решений поставлен перед безмерно возраставшей ответственностью, что ему 'Ч^о
крепиться, не прек^^щ.))). ^чочх усч.пп) и ценить нее cuou сия^ч.
Однако, как ')).! хч ьыли ьижны иг^ эти моменты и ,ч.н; понимании человеком себя с^^мого, они че представляют ':ohuft библейской основания для черы ч бессмертие. Библия говорит о ч ом, что Ног любит человека, милосердна принимает его и, оставаясь вернь^) <'сое, никогда ч' покидает его.
Куда пойду ^t Дух^ Твоего и йт лица Твоего куда у^е)у?
ВЗОЙДУ ЛИ H.J Nt;hf), Ты TiiM, СОЙДУ
ли в преисподнюю, и там Ть^.
Т.^х говорит н..<^ь^п^чец.
И Иисус rouuj<u) u Dore Авраами, Исаака и Иакова и никогда как о Боге мертвых, но Боге жчных, всех живущих в Нем. Добавим к .))иму чбещания, данные Иисусом eru ученикам: обещания вечной жизни, вш;ь)'е';енчя в последний день, вечного покровительства;
обещания обители <)гц.<, носкресения ч жизни. Незабываемы г лова Иисуса:
"Доколе Я живу, и ьы жить будете... Я приду снова, дабы принять вас к Себе, ибо где Я, там и ьы будете".
Пастор не должен претендовать на то, что он имеет окончательный и безошибочный ответ, чч многие вопрось^, неизбежно возникающие ь уме. Ему достаточно акцентировать внимание на некоторых принципиальных истинах, таких как ^^хр.'иечче личностного
тождества, окончательная оценка истинных достижений, наследие благ истинной жизни, накопление духовного капитала во время жизни ч.) земле для будущего, незыблемость черы, надежды и любви в жизни, кого)'.))! не знает конца, поскольку она божественна, сохранение истинных ценностей, оправданность веры и победа Жизни. Он оценит некоторые великие обетования:
вера сменяется видением, отдохновение от земных трудов. "Его слуги будут служить Ему", "мы уподобимся Ему, мы насытимся Его подобием, когда пробудимся".
"За это они пребывают ныне пред престолом Бога,
и служат Гму день и ночь во храме Его,
и Сидящий на престоле будет обитать в них;
они не будут уже ни алкать, ни жаждать,
и не будет палить их солнце и никакой зной;
Ибо Агнец, который среди престола, будет пасти ч,
И ВОДИТЬ ИХ Па ЖИХЫе ИСТОЧНИКИ
вод,
и отрет Бог псяхую слезу с очей их".
К довершение ответим, что Новый Завет акцентирует чнчманне не на бесконечном продолжении .ггой жизни, а на изменении се:
"наше же жиге.н.) гчо па небесах, откуда мы ожидаем ''ч.)'нгечя, Господа Иису.) триста, Ке!е;ч.)Г) уничиженное
тело наше преобрази) так, что оно ^^^
будет сообразно ' )!h!)u-.) Л^У Нг'),
силою, KOTt^'wt! on действу' t и нонорнет Ct'[^ ы. ".
"Гоч^рь. ним тайну: не be.; мы умрем, но t"e и..и-нимси... Нл''г). и кровь не мо!уг ч.^-ледовать Цар^ )ччя Божий".
Подобно го^у, как одна и та же жизнь сохрани' )<я, проходи чер^^ псе изменения ч чрп^', растении, н;)^д';, такой же неру^им^й она остается (по словам Павла), проходя через смерть "И как мы нчсилч образ перстного, будем носить и образ небесного".
"Ибо г;^енное облечется в нетление, и смсргное в бессмертие... Сеется в тлении, восстает в нетлении. Сеется в уппчпч<('нии, восстает и славе; сеется ь немощи, восстает в силе. Сеется тело душевное, восстает тело духовное... Мы все изменимся".
Смерть чр^'дг ^виляет собой т' что иное как изменение, рождение в новый мир, столь же фантастическое, столь же невообразимое и непредвиденное как наше рождение ч :J)ur мир.
Причина главного затруднения, которое большинство людей испытывают, обращаясь к христианской надежде на бессмертие, вроется в скудности воображения. Строго говоря, я уже жил в другой, совершенно своеобразной жизни; в полной темноте, лишенный зрения, в молчании, довольно с)утчо чувствуя (если чувствуя вообще) тепло и движение, биение сердца своей матери - и в тч же время будучи живым, развивающимся и готовящимся к иной жизни. Оглядываясь назад, я почти ниче^^не мо) у вспомнить (хотя
моя нервная система дает мне такую возможность); ч совершенно ничего не могу представить из той жизни, однако нет сомнения в том, что я проще ч через нее. Затем наступает большая перемени, вступление г' 'ту жизнь, я мир света и красок, звука и красоты, связей ч действий ч многообразного опыта, совершенно невообразимого для меня в то время, ко^да ч находился в утробе матери. Однако невозможность вообразить все перечисленное не делает грядущий мир иллюзией, принятием желаемого за действительное. Более того, каким-то необъяснимым, однако вполне реальным образом моя самотождественность остается неприкосновенны^ проходя через одну жизнь и вступая в другую. Тело мое изменяется полностью: в размерах, весе, силе, способности к саморегулировке и адаптации. Однако так или иначе оно приносит с собой в .)тот мир привычку принимать удобную позу, сворачиваясь калачиком, любовь к ритму, основанную и;) памяти о серцебиении матери, ч ;р' 'ух' систему )ецо)), которая опред''.)я''г цвет моих глаз, волос, моП темперамент и гпогпбпчстн. Псе и.'.)еич.ч<^(ь, однако тем иг' менее, я упясчедовал целую главу из моег^ предыдущего существования непостижимого, почти ш-вероягного, ^-^чершеичо пепргд^тавимого, однако с научной тични прения, в ре.)Н.и'.м и буквальном
СМЫС-te ИСТИННОГО.
Ч т^ же самюе п)".и '.чнд'') снова, в t^toMen) смерти. Нооружсчш.!й такими !ыс')я)п, цитат.tu), нримера!Ч, христианский пастор не почувствует ':eftt) легковесным, г^щеиным или беспомощным перед липом смерт.и. Ему
'чадо многое cha.'.'tt., ч чч на^мешлии^о JLJ. ЦИНИЗМ, ПН 3.4)^'^ ппчн^ .))НОс)ИЦИЗМ Ч^ смогут сочерццч.))). . ним, ко) hi
ПрИбЛИЗИТСЯ КО)0'Ч. !h^ ceHL.h^ rMt'^,.', ОН Не <'.!,Л' ^ ^Ш;).^ГЧрОЬ^)1 ,
пропочедовать, пич'[')и:.г.ровать, одн.<).') будет готов ^^)ч')чгь и^дежд^п, которая живет ^ ним, п своим спокойным нииеденч<ч заснидетельство)'.гп. д-Jp вечной жизни,
ИСОДЯ)ЦИЙ ОТ ХрИ' ^).
ЗАВЕ)'ШХ^!)ЧП .'ТАП
ДЛЯ ТОГО, ЧГ^^)! ЧЫЯСНИГ!., KabHt
образом лучше 4c't.'tu донести до умирающего, H.t^i..n!4'r'w:n дчма или ч больнице, ли христианские благовестие ш'(^оч,..,<).< обсгоятельт. поразмыслить, ч'' забывая '. тактичности и ^р дучредчг(;льног!^. Тех, ^то не ))).!) спагитель)).!^ благодати и ^p.tt^h^H иоддерж).^ воскресшего Хри^ ;.<, пастор прости ч непосредственни ):;д.,ич^т к спасепши посредством всецео.^п доверим Хршт;-.
ОДНИ будут ВО:)р..Ж.Г))., ГОВОрЯ, Ч'!'.
теперь слишком ни.;днч преобразить
СВОе с<;рдце И П.^^р.ШЧТЬ <);ИЗН). h
христианское р^-ли. Другие будут настойчиво yHorp^.^ttith общепризнанна' выражания, которые н< всегда можно понять и которые по н.;еИ вероятное ти не дадут представ ^'иич о том, что ч-е хочет сказать больной, поскольку ини не являются 'то собственными убеждениями. Кич.ч)^), раскаянии п^ смертном одре п (даже в большей степени олаговествование, совершеющееся накануне смерти, могут иметь привкус "д-чп^.-чой благидагч" ч возбуждать чидо..)ренчя ^ неискренности, ^)Ю)^).ч<.^ повествование ^
Голгофе, в мотором Христос дает умирающему разбойнику заверение в его спасении, столь ярко выделяет этот момент, что с того времени человеку непросто ставит). предел бесконечному состраданию Бога.
Очевидна, что в такой ситуации посещающий пастор ч не будет пытаться провести умирающего через все ступени христианского опыт.^ или же определить ''мысл важнейшие библейских тем или добиваться обещаний в исправлении жизни. Простое исповедание необходимости божественного милосердия п прощения, искреннее признание того, что Христос умер за наши грехи и дарует прощение всем, кто верит в Него, псе это оправдает пастора в его стремлении дать умирающему заверение в его спасении и печной жизни по имя Господа Иисуса Христа, И, в конце концов, один только Ног знает сердце каждого человека (включая и пастора), а посему пастор коздоржится от того, чтобы высказывать другим окончательное рочечче относительно их судьбы. Но в то же время, не зная божественных решений, он знает евангелие. Он зчяет, что Христос пришел в этот мчр, чтобы спасти грешников, он знлет, что всякого приходящего и Ч^п Он никогда не отринет - пастор знает все это и попытается со всею предусмотрительном )ьч', мягкостью и обходительно'-г ).)<' мпдг.лчтьсп своими знаниями с умирающим, пока позволяет чремя, самоч)" ч);', больного и "'''стояте.чьстп.'.
Христиане ч неристиаче могут нуждаться п ч"^'шч не только
рименчтельно к '.i-.)^r.^ ^^^ту емертч,
^ И I!)4)M^4t)tUAbHO h
Непосредственному ^m.r^ умир.шия. г. т.ом случае положительный эффеь) ^гут иметь ^.^.^^n^^t.t о нови' ождении, освоб(.^жд.чнч, отдохновении. днако ь процесс) ^ьп,цп'ния мятущс^сч
УШИ боЛЬШОЙ Эф()" ).t (л^ЖМЛИ ПрОСТЧ!'
б^ждннни) 6у/^^ и.ч'ть иелиь.)^' чблейскче картчшл, поьестиующие и Эрнсте, приходящ^) h ч.^м дабы принять ас и Себе, о ^шт<', со сл^ви^ ринимающем (;т<;ф.)ч.^ ч момент его мерти, о Xpnf 'it', до конч..' озлобившем Соочх п ячлиюще.^^я Своч) озлобленным, .] т.шже о славном бетовачии согласно которому пп ;иэнь, ни смерть ч': смогут отделть ^.jc отлюбви ьчжп''П. Достаточны покойно повторять известные ч действенные слова:
"Каков бы нч иьи жребий мой, Ты аешь мне ведение . г и
Ибо сче erti. олаго для дучш )оей1"
"В жизни н tuprn пребудь ^^ мной, Господи."
"Ибо я уже сг.)Ч'.члшсь жертвой, ч ^реми моего
,)тшествия настало.
Подвигом доорым я подвизался,
течение совершил,
веру
сохранил:
А теперь готовится мне венец правды..."

ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ (2-tt год обучения)
О НЕКОТОРЫХ БОДЕ2НЯХ ДШ
Среда широкого круга семейных в социальных проблем, в реше-иии которых христианский пастор старается оказывать помола», име­ются проблемы менее драматичные и гораздно более интимные по своему характеру - проблемы внутренней несостоятельности, раз­ного рода затруднения и неудачи, возникающие в христианской жизни. Цель, которую в данном случае необходимо преследовать, определена авторитетно: "к совершению святых, на дело служения, для созидания тела Христова доколе все придем в единство веры и познания Сына Бохия, в муха совершенного, в меру полного воз­раста Христова". Очевидной целью пасторского служения является содействие в обретении духовно насыщенной, полезной, счастливой христианской хизни, стойкой в испытаниях, по своему характеру уподобляющейся Христу, оказывающей большую помощь другим - одна­ко в своей общине пастору нередко приходится сталкиваться с тем, что многие из членов этой общины не достигают этих высот. Сочув­ствие и проницательность, обретенные на основании своего лично­го и профессионального опыта, а также помощь Святого Духа дол­жны помочь ему определить характер болезни; Св.Писания, озарен­ные Духом, более, чем собственный опыт покажут ему, как испра­вить положение. Важно, чтобы духовное здоровье других людей зиж-делось не на человеческой мудрости или примере, а на слове и силе Божией.
Перечень духовных нужд бесконечен, однако рассмотрение неко­торых часто встречающихся духовных болезней поможет нам нарисо­вать примерную картину пасторской заботы о несчастном христиани­не. А
Духовная незрелость
Иногда миссионерский акцент на чуде обращения отвлекает вни­мание от необходимости постоянного возрастания и прогресса в том, что касается христианского опыта и характера. Писание осуж­дает духовно незрелых христиан, которые (судя по времени их про-бвания христианами) уже должны были бы учить других, однако до сих пор нуждаются в усвоении первооснов евангелия, оставаясь младенцами, которым необходимо молоко, а не твердая пища, ибо они еще не овладели словом праведности. Кроме того,предметом за­боты пастора является и !fMm^n1f!MfVf ^f^tM^Tft духовно незре­лых христиан. "Не будьте более младенцами, кодеблхщимися и ув­лекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеиов",- го­ворит апостол. В то же время недобрая ревность и самоуверенность, приведшие в свое время к пайромааир 'в Коринфской церкви, свиде­тельствует о том, что эти члены церкви остаются еще "младенцами во Христе", являя собой ясли с младенцами из числа тех, кто счи­тается обращенным в христианство.
Ступени духовного продвижения прекрасно описаны во Втором По­слании апостола Петра (2 Петр.1,5-7): к духовному видению иде­ала необходимо присовокупить решимость следовать ему, возрастая в познании самого себя и мира как вместилища возможных препятст­вий. Перед лицом соблазнов, идущих изнутри, христианин должен во­спитывать в себе самодисциплину, перед лицом же внешнего противо­стояния ему необходимо обладать стойкостью. Претерпйие такого рода конфликтов научает по достоинству оценивать те ежедневные навыки молитвы и богослужения, которые в Новом Завете зовутся бл№ гочестием, а также способствует лучшей оценке той борьбы, которую ведут другие христиане, пробуждая тем самым братскую любовь. Бла­годаря постоянно возрастающему пониманию и сочувствию становится
достижимым и венец христианского характера, то есть сама Любовь. Молодой обращенный может остановиться на любой ступени этой лест­ницы христианского продвижения, и задача пастора состоит в том, чтобы выявить, где и почему он остановился; вышеприведенное мес­то Писания полезно в доле выявления этой задержки, поскольку по­могает определить, чего же именно недоставало: проницательности, решимости, знания самого себя?... Убедить молодых христиан'в не­обходимости возрастания во Христе, в понимании того, что есть христианская зрелость, а также в необходимости все более глубоко­го постижения Господа с течением лет - такова первейшая обязан­ность пастора, требующая такта, твердости, а иногда и мужества.
Более всего это необходимо в двух взаимосвязанных сферах хрис­тианского опыта: в жизни по вере и в гжид^иии ответа на свои. мо­литвы. Иногда первоначальный опыт веры дает такой эффект божест­венной близости и мощи, что молодой обращенный ожидает чудес каж­дый день и усматривает в молитве непогрешимое средство для дости­жения того, чего он хочет, и именно тогда, когда ему это надо. Вскоре, однако, он убеждается в обратном, проходя тем самым мучи­тельный путь познания. Болезнь не излечивается, желанный резуль­тат, ожидаемый от экзамена, не приходит, друг не обращается в ве­ру, и тогда кажется, что молитва остается без ответа и вера пре­терпевает потрясение.
Пастор, конечно, не станет ставить под сомнение возмаюость поразительных ответов на вознесенную молитву, возможность чудес, ниспосланных провидением (или же вызванных стечением^обстоятель­ств) - ведь это так много значит для молодого христианина! Он знает, что с детьми Бог всегда общается сообразно их детскому мировосприятию. В то же время он знает, что дети Божий должны возрастать духовно, и поэтому стремится подготовить их к разоча-
рованию и к задержк^^в исполнении их молитв, к тяжелым урокам жизни и божественному отказу, который необходимо принять и вне­сти в свою веру, постоянно расширяя понимание путей Божиих.
Прежде всего.необходимо понять ту простую вещь, что Бог для осуществления Своей воли использует не только чудеса, но и иные средства. Иисус не сотворил воду в Самарин, хлеба и рыб в пусты­не, осла или монету,когда нуждался в них. Он принимал то, что есть, заимствовал из того, что Его окружало, посылал за тем,что было под рукой. Павел советовал принимать вин^ иэ-за болезни же­лудка, организовывал сбор припасов для борьбы с голодом, радуш­но принимал для своих нужд помощь людей, пользовался вниманием Дуки, следящего за его здоровьем, не думая о том, что вся эта помощь со стороны людей посягает на его вору в Божию заботу о нем.
Те, для кого вся земля полна славы Божией, но видят противо­речия между материальными феноменами мира, человеческой деятель­ностью и божественным верховенством и любовью, создавшей все на пользу человеку. Духовно незрелого христианина надо отучить от стремления опираться на "необъяснимые божественные совпадения" и привести его к более рациональной и твердой вере в то, что Бог проявляет Себя по-разному и что "у Всемогущего слуги повсю­ду".
Конечно, верующий человек вправе ожидать от Бога великих свершений, рассчитывая на Его вмешательство в повседневную жизнь. Если он усжренне убежден в том, что во всем сокрыта воля Божия, он может с верою идти вперед, позволяя Богу пролагать путь и до­ставлять необходимые средства. Однако второй урок, который необ­ходимо усвоить, заключается в том, чтобы всегда предоставлять прав< Богу действовать по Своей воле, когда Он дает и когда от­казывает и потому но раздражаться, если лелеемые пла^^е осуще­
ствляются. Самая млшкмюшая глава из Б)!бджи. посвященная ве­ре - посл.Евр.11, вовсе не рассматривает тот ее тип, который предполагает доверие к Богу и получение желаемого; напротив, в ней речь идет о более зрелой вере, когда человек верит, не по­лучая немедленно желаемого или обещанного. О великих подвижни­ках сказано: "все сии умерли в вере, но получив обетовании", "вера есть уверенность в невидимом". Молодого христианина не­легко убедить в том, что вера, которая "видит руку Божию" и име­ет бесконечиые захватывающие свидетельства того, что Бог отве­чает на молитвы, - не столько "вера" в собственном смысле,сколь­ко "видение" и поэтому ому необходимо учиться верить, что Бог рядом и тогда, когда нельая усмотреть для этого никаких признаков, и что Он неизменно верен нам, даже если мы лишены желанных утеше­ний.
Человек, обладающей зрелой верой, продолжает молиться и тогда, когда ожидаемый результат но приходит. Для тех, кто зняком с Новым Заветом, молитва, не получившая видимого ответа, конечно, представляет определенное разочарование, но никогда не превраща­ется в проблему. Молитва, призывающая огонь мщения на самаритян­скую деревню, молитва фарисея, упоенного собственной праведнос­тью, показная молитва, рассчитанная на восхищение других людей, молитва человека, не простившего другому его прегрешения, - на такие молитвы нет и не может быть ответа. Молитва Павла, просив­шего об облегчении страданий, подобно гефсиманской молятве Хрис­та предупреждает нас о том, что молитва как таковая не предъяв­ляет Богу никаких требований и не понуждает Его даровать нам то, что в ином случае Он может быть и не дал бы; она не заставляет Его вмешиваться в жизнь других людей помимо их воли идя же изме­нять Свои благие устремления применительно к нам и миру. Молитва всецело довивается на признании божественного верховенства, -
"Твоя да будет воля", - на радостном признании того, что Бог лучше всех энаот, что нам надо.
Незрелая молитва обращается к Богу через пропасть, прося о
том, что желанно ддя молящегося; молитва же духовно зрелого
/
человека пребывает рядом с Богом, Которому мы верим безогово­рочно, прося только о том, чтобы все совершилось так, как Э<у угодно. Если пастору удастся довести младенческую веру до та­кого уровня зрелости, он тем самым заложит основание для пос­ледующей жизни, неколебимо укорененной в той мысли, что Бог никогда не оставляет нас и что Его воля всегда остается бла­гой и совершенной.
Депрессия
Резкие колебания настроения, заставляющие глубоко страдать молодых христиан, также являются симптомом.. духовной незрелос­ти. Облегчение, полученное от прощения, радость от осознания того, что тебя любят, что в твоем спасении заинтересованы и что отныне ты свободен, волнения, связанные с обретением новых друзей и новых идеалов и нередко сопровождаемые суетливостью и вниманием окружающих, - все это, кажется, подтверждает, что "благословение" Божие - в высшей степени эмоциональный опыт и что жизнь христианина - бесконечный восторг. Пастор поймет и разделит это счастье, однако он же будет и хорошо видеть, необ­ходимость быть независимым от такого состояния. Он недвусмыс­ленно предупредит, что (хотя бы по одним только психологическим соображениям) обратная реакция неизбежна: ни одю нормальный че­ловек не смажет жить на вершине возбуждения. Кроме того,он за­благовременно объяснит, что чувства в значительной степени по­могают вере, однако сама вера чувством не является и не зависит от чувства: нередко она является наиболее сильной^огда, когда
радость и возбуждения удалены, и человек хладнокровно, созна­тельно, без помощи со стороны эмоций, послушно идет вместе с Богом через духовную пустыню.
Об одном из своих, наиболее сильных и плодотворных периодов проповеднической деятельности апостол Павел писал следующее: "Мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись оста­ться в живых". Бог оставался верным, хотя иногда казалось, что это не так. "Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены, мы в от-чаяншп обстоятельствах, но но отчаиваемся, мы гонимы, но но ос­тавлены, низлагаемы, но но погибаем". Признак духовной зрелости заключается в том, чтобы увидеть обе стороны духовного опыта и принять их. Истина состоит в том, что в каждый момент нашей жиз­ни наши чувства зависят от множества факторов, почти не имеющих никакого отношения к духовной реальности: они зависят от состоя­ния здоровья, определяются усталостью, пищеварением, нашим тем­пераментом, физическим комфортом, какими-то ожидаемыми обязатель­ствами или несчастьями. Когда духовно зрелому христианину дарова­ны радость и возвышенные чувства, он благодарит за них Бога, ког­да же он лишен их, он и без них вверяет себя Boy. Эмоционально неуравновешенным людям пастор будет частенько советовать вручить наизусть 41-й и 42-й псалмы:
"Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому... Изливаю душу мою.. Унывает во мне душа моя... Скажи Богу, заступнику моему: дяя че­го Ты забыл меня? .. .Для чего я сетуя хожу? ...
Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься? Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его, Спасителя моего и Бога моего".
Он также будет воспитывать в людях умение с юмором смотреть на самих себя.
Сомнение
Сомнение может возникнуть из ложного отождествления веры с чувством или из-за непослушания, приводящего к утрате уверен­ности: "отвергнув совесть, иные потерпели кораблекрушение в ве­ре". Это может быть не просто скептический склад ума, который не хочет мириться с экстравагантными притязаниями или поверхг. ност)шм легковерием, принимаемым за веру; или это может быть серьезное интеллектуальное затруднение, возникающее при попыт­ках примирить христианское учение с твердыми убеждениями в от­ношении окружающего мира. Оценивая природу возникшего сомнения, признавая его ценность в деле очищения религиозной веры от суе­верных и непроворенных предположений, стремясь привести неок­репший ум к более твердым убеждениям, пастору придется использо­вать все свое умение толкователя, всю свою мудрость общения с другими людьми и свою интеллектуальную честность.
Во-первых, он попытается успокоить и ободрить. Сомнение -но грех, если на нем своевольно но настаивают вопреки внутрен­ней очевидности, пытаясь тем самым оправдать свое непослуша­ние . Честный человек,искренне пытающийся разрешить богословские проблемы, может быть уверен, что свет придет к нему, если он дей­ствительно этого хочет. Он сможет допустить, что христианское благовестие, столь много пре^ ,.^вшее и столь много совершившее, разрешившее множество дюлемм, связанных с жизнью человека и не­разрешимых никак иначе, христианское благовестие, покоящееся на великом авторитете Иисуса, проистекающем из Его жизни и характе­ра, вполне способно выдержать честное исследование. И нужно радо­ваться тому, что в самом центре Евангелий мы видим два образа, ^ двух людей, духовный опыт которых способен ободрить любого сом­невающегося: это человек, который у подножия горы Фавор сказал:
"Верую, Господи, помоги моему неверию", а также апомюл Фома,
заявивший, что не можэт (юи не хочет) поверить воскресению, по­ка не убедятся в нем, а потом в присутствии живого Христа ска­завший Ему: "Господь мой и Бог мой!" Иногда человек, честно пы­тающийся разобраться, может многому научиться,прочтя девятикрат­но повтороенный упрек" маловерам" (Ев.от Матфея), которыж не от­вергаются за их неверие, но словами Христа ободряются идти от ма­лой веры к большой.
Кроме того, противоядием сомнению может быть постоянна ис-кюенность пастора и его рассудительность. Человек, переживший радость и силу, исходящую от молитвы, может (независимо от сво­их сомнений и вопрошеюий) продолжать искренне молиться, зная хотя бы то, что молитва помогает ему самому и другим. Человек, узревший истинную доброту, явленную Иисусом Христом, может иск­ренне следовать совему Учителю, хотя бы потому, что во всей истории человечества нет лучшего примера праведно прожитой жиз­ни. Если после этого познания наилучшего, человек расстается с молитвой и верностью нравственным нормам, то эжо значит, что он расстается с поиском истины; сохраняя же то и другое можно быть уверенным в том, что в конце концов он выйдет из тьмы, обретя Его чудный свет.
Однако это но означает, что все, во что он однажды верил, бу­дет всегда оставаться таким же ясным t определенным. Существен­ным признаком зрелой веры является умение проводить различие между истинами, которые известны и засвидетельствованы духовным опытом, и просто мнениями, которые формируются, пересматриваются упорядочиваются или отвергаются по мере того, как христианское образование дает лучшую информацию и ориентиры для более ясных суждений. Применительно ко многим религиозным вопросам, касаю­щимся происхождения писаний и их значения, пророчеств и их ncnoJ нения, богословских и церковных проблем, а также много другого
человек может иметь мнения (и сомнения) сообразно своим исследо­ваниям и опыту, постоянно сознавая, что в одних вопросах требу­ется смирение и готовность внимать, в других - личное решМе&ь-1юе,^ однако, не следует навязывать другим. В сфере религиозных мнений свобода исследования и согласуемого со всемирным братст­вом пересмотра является необходимым условием христианской чест­ности и верности.
Однако в том, что возможно проверить верою, совестью и по­слушанием, человек может иметь неоспоримую и непоколебимую убеж­денность. Павел, например, был убежден в том, что ничто не мо­жет отделить нас от любви Божией во Христе. Он утверждал, что вое содействует ко благу тем, кто любит Бога. "Знаю, в Кого уве­ровал, - торжественно заявляет он, - и энаю, что сохранит задог мой на день оный". Такова очевидность, вытекающая для Павла из его духовного опыта, и кто, оставаясь в здравом уме, может усом­ниться в своем опыте. Исходя из этого,Павел приходит к заключо- '""" нию не на основании пережитого опыта,а на основании уверенности, проистекающей из самой логики веры: "Мы имеем от Бога жилище на небесах, дом норукотворенный, вечный". Вера в то, что любовь Божия никогда не покидает нас, что провидение формирует наш ду­ховный опыт, уподобляя нас Христу, что необходимо всецело пре­даться ему до скончания времен, а также (как следствие) твердая надежда на личное спасение,, - все это весьма немаловажно для наших убеждений. Здесь можно вспомнить и Иоанна, сказавшего,что "в Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков", а также его слова о надежности нашей молитвы: "Когда просим чего по воде Его, Он слушает нас". Такова реальность христианской жизни,одна­ко постигается это жизнью с Богом, а не рассуждениями о Нем.
Пастор довольно часто будет сталкиваться с ситуацией, ког­да мучительное сомнение является следствием неумения различать духовные убеждения и религиозные взгляды. Христианин может глу­боко страдать от того, что его прежние взгляды относительно ав­торства какой-нибудь библейской книги или какого-либо "евангель­ского" учения изменились под воздействием новых знаний или обра­зования. Он чувствует, что основания его веры потрясены и почва уходит иэ-под ног! Просто провести различие между тем, что он знает (поскольку Бог показал ему это именно таким) и тем,во что он верит (поскольку первоначально именно так он был научен) зна­чит доставить его душе безмерное облегчение. Кроме того,это явля­ется началом формирования твердых убеждений относительно того, что спасает человека и чего следует держаться, сохраняя при этом готовность учиться тому, что требует бесконечного исследования.
Отступничество
Не желая более предавать себя Христу, отвергая послушание. предавая забвению средства, содействующие получению благодати, а также формы богослужения, практиковавшиеся им в свое время, хрис­тианин нередко в свое оправдание приводит скороспелые и многочис­ленные "объяснения", которые но вскрывают истинных причин. Никто не покидает живое Христово братство и не оставляет радость хрис­тианской дружбы и труда только потому, что он с кем-то поссорил­ся, что богослужение "показалось скучным", а духовный руководи­тель в чем-то разочаровал. За всем этим скрывается более глубо­кая неверность, выражающаяся в забвении молитвы, в поддержании сомнительных связей, в увлечении более серьезным злом, нежели то, в котором признаются. Быть может все, что требуется в таких случаях, это выяснение истинной причины и напоминание о той вер-
нести по отношении ко Христу, которая всегда ожидается от хрис­тианина. Есть ободряющая сила в самих словах Христа о тех, кто, возложив руку на плуг, озирается назад я тем самым оказался не­достоин стать учеником или же о тех, кто, не посчитавшись с из­держками, начал строить или сражаться и в результате не сумел довести дело до конца. Такие слова властно тревожат спящую со­весть .
Если причиной отступничества является духовное недомога­ние, чувство того, что все идет не так, как надо, что ожидае­мое благословение как будто не пршюдит, а нежданное противос­тояние лишает мужества, пастору надо обратиться к Посланию к евреям. №<ея в виду именно это состояние, автор Послания убеж­дает читателей:
а) на п^ипат^ ^n^..t, (стремление избежать общения с братьями может выглядеть как желание избежать лицемерия, одна­ко в действительности это желание избежать самоупреков, видя сколь ревностны в вере и сколь радостны другие; кроме того,это стремление приводит к одиночеству, которое нас ослабляет);
б) твемо держаться исповедания своего упования.(ибо быва­ют времена, когда человек чувствует потребность собрать воеди­но всю свою решимость и ухватиться за надежду на вечную жизнь, энергично утверждая все, что он знает и что пер^жи^ во Христе;
в) приблизиться к Богу (ибо человек, потерявший ориентиры, очень часто бежит от Бога, н{^ясь вернуться, когда все опять пойдет хорошо; но разве может он достичь духовного равновесия без Бога, единственная цель которого - наше благополучие и спа­сение?
Этот отрывок и все послание в целом является чудесным уте­шением для изнемогших душ.
В процессе восстановления эабдудюего христианина на путь ис­тины могут возникнуть обстоятельства, требующие поначалу упорядо­чения и утверждения меньших обязанностей. Если, например, была разорвана помолвка .или совершен какой-нибудь публичный просту­пок, если сильная ссора положила конец многолетней дружбе, если какое-либо другое препятствие постоянно мешает полноте братского общения, напоминая о прошлой неудаче, пастор может посопетовать перейти в другую общину, где все можно начать заново. Никакую ссору нельзя оставлять неразрешенной, никакой проступок не надо замалчивать, любую конкретную обязанность надо исполнять, одна­ко бываЕт ситуаций, когда раскаивающемуся и опечаленному христи­анину лучше всего отыскать себе убежище и духовное жилище где-нибудь в другом место, нежели вообще утратить возможность хрис­тианского общения.
Если за драматически совершившимся обращением следует от­ступничество, то такая ситуация может причинять молодому христи­анину мучительные страдания: иногда ему кажется, что теперь очень трудно вновь обрести былую уверенность и радость. В таком случае надо объяснить ему, что временное отступничество не является чем-то фатальным ждя христианской веры, подчеркнув при этом всю серь­езность произошедшего для него самого и поучительный характер этого события для других. Многие были благодарны Богу за историю с Петром, за то, что Спаситель решительно и в то же время нежно вновь привлек к Себе низко павшего апостола (несмотря на его трое­кратное отречение), а также за то, что он принял от Петра трое­кратно обновленное завершение в любви. Пастор убедит мятущегося человека в том, что Бог всегда в большей степени заинтересован его будущим, чем его прошлым; что тот, кто возлюбил нас в начале не по причине того, что мы были хороши и впоследствии будет пос­тоянно любить нас несмотря на то, что мы есть; что евпнгелие
прощения столь же верно для отступников, как и для прочих греш-никои. Если мы исповедуем наши грехи. Бог остается верен в Сво­ем прощении; несмотря на нашу неверность Он остается верен,ибо не может отречься от Себя Самого.
Иногда упрямство и гордость мешаю покаянию, и в таком слу­чае пастор, основываясь на Писании, может напомнить такому хрис­тианину, что "страшно впасть в руки Бога живого". Та же верность Божия, не покидающая нас, когда мы добры в помышлениях, но сла­бы и испытаниях, не покидает нас и тогда, когда мы бунтуем и не желаем раскаиваться. Бог не оставляет нас, и если любовь не мо­жет ымовь завоевать наши сердца, тогда может быть окажется дос­тигнутым посредством судов Божьих. Шестая глава Послания к евре­ям несколько необычна, однако в своей торжественности, перекли­кающейся с десятой главой, она представляет собой часть слова Божия:
"Ибо невозможно однажды просвещенных, и вкусивших дара но- ^ бесного, и соделавшихся причастниками Духа Святого, и вкусив­ших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших,опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему... Впрочем о вас, возлюбленные, мы надеемся, что вы в лучшем состоянии и держитесь спасения, хотя и говорим так. "Праведный верою жив будет, а если кто поколеблется, но благово­лит к тому душа Моч". Мы же ае из колеблющихся на погибель, но стоим в вере ко спасению души".
можно ли смеяться над Богом? Здоровый страх перед Его на­казанием является необходимым элементом христианской веры.
Непростительный грех
Иногда пастор сталкивается с ситуацией, когда христианин испытывает непреходящее страдание, обусловленное^тем, что он
якобы "совершил непростительный грех". Надо отметить, что лишь в редких случаях произносимой эту евангельскую фразу имеет дей­ствительную причину для тревоги; обычно за ней скрывается прими­тивный страх перед Богом или адом, а также нежелание верить в искупительную любовь Божию. Возможно, что основной причиной в таком случае является странное, противоречащее Евангелию жела­ние привлечь к себе внимание. Там, где обстоятельное разъясне­ние такой ситуации может принести какую-то пользу, пастор под­черкнет, что всякий, совершивший такой грех, просто не смо­жет испытывать беспокойство о ном. Пастор основательно позна­комит встревоженной душу, с тем мостом Писания, где сказано, что называть Христа Вельзевулом, а Его дела делами сатаны,зло добром, а добро злом значит со всей очевидностью противопоста­вить себя истине и благодати, способной затронуть человека и изменить его; если мы упорно стоим на том, что истина ость ложь, а ложь есть истина, то в таком сд!гчае сама истиня не в силах спасти нас. До тех пор, пока мы держимся такой установ­ки, у нас нот осознания нашей греховности, нет покаяния и, ста­ло быть, нам нет прощения. Однако нам не следует оставаться в таком положении, даже если когда-то мы вошли в него; н^о пом­нить, что истинное раскаяние обрдртад^ио даст нам прошение. Помочь несчастному выйти из такого состояния может прямой во­прос пастора к нему: действительно ли он говорит в данный мо­мент, что, мол, Иисус - это сатана, и дела Его - дела злые? Если это не так, то это очень важное место в Библии не относит­ся к нему, и ему но надо "извращать Писание себе нп погибель".
Однако основная причина такого рода страхов может крыться в чем-то ином, например, в инфантильном, языческом или каком-либо ином нехристианском представлении о Боге; в более глубо­ком психологическом переживании человека. В таком случае ре-
альная помощь должна начинаться гораздо раньше. Неизбывное сожаление
1^де одним возможным следствием отступничества может явить­ся непрекращающееся сожаление по поводу упущенных возможностей и непослушания, помешавшего исполнению божественного предназна­чения в жизни. Лучше всего раз и навсегда открыто признаться, что все это могло произойти и теперь уже не может быть измене­на, нежели запутывать иди преуменьшать важность того, что под­сказывает честному христианину его собственное сердце. В сло­жившейся ситуации гораздо важнее определить, как к ней относить­ся и как себя вести. Здесь пастор может подчеркнуть два важных момента. Во-первых, любовь Божия остается неизменной; если те­перь ми раскаиваемся в совершенных некогда ошибках, Он не пере­стает дарить нам Свою благодать и благословение; Его прощение абсолютно и но содержит в себе никакого упрека.
Во-вторых, вполне уместно напомнить и о том, что многие из знаменитых слуг Божиих нашли дело своей жизни не на той тропе, которая поначалу казалась им их предназначением и была ими из­брана: они нашли себя позднее, в какой-то мере пересмотрев на­чатое.
Сразу припоминается Элизабет Фрай, Джон Весли, Джон Ньютон, Вильям Бут, доктор Барнардо и многие другие. Но все, конечна, сошли со своего первоначального пути в силу собственного непос­лушания, однако каждый открыл для себя тот наилучший способ слу­жения,которым когда-то все они пренебрегали. Повествование об Иоанне, называвшемся также Марком, который поначалу ревностно взялся за проповедь Евангелия, потом отступил от аадумааного, ^ был отвергнут Павлом, но ободрен Варнавой я эатеи вновь ступид аа путь благовествованм, пастырского служеяия и написания Евая-
гелия, - это повествование написало для ободрения всех, кому приходится начинать заново. Кто, памятуя о Марке, усомнится в возможности совершения полезной работы во имя Вождя несмотря на все совершенные ошибки?
Смущения относительно божественного
руководства
Чем ревностнее молодом христианин стремится быть послуш­ным своему Господу, тем больше может возрастать его тревога по отношению к тому, как же определить волю Божию. Он с нетерпени­ем слушает разговоры пастора об "обстоятельствах", однако вряд ли можно с уверенностью предположить, что Бог считает меня со­листом концерта, если Он не дал мне голоса, вряд ли Ему угод­но, чтобы я оставил больную жену или родителей,чтобы идти на ка­кой-то далекий отсвет, ослепляющий меня относительно исполнения моих домашних обязанностей. Молодой христианин много говорит о знамениях и испытываемых им побуждениях, однако овечья шерсти и роса на ней, послужившая знамением для Гедеона, а также жребий бросаемый апостолами, не доллом, судя по контексту Писания,быть чем-то таким, что следовало бы рекомендовать духовно зрелым хри­стианам, какое бы место эти рассказы не занимали у тех, кто пе­реживает период духовного детства. Когда такой человек ссылает­ся на свои "духовные побуждения", то пастор посоветует ему ра­зобраться в них, молясь долго и смиренно; если же они и после этого не оставляют молящегося, то в таком случае необходимо об­стоятельно исследовать их подлимши смысл и обсудить его с дру­гими христианами. Любое предпринимаемое действие не дол^мю осно­вываться на одном только эмоциональном порыве; его необходимо просеять посредством молитвы и подкрепить беспристрастным сове-
том: !) таком случае обретенная решимость сохранится и тогда, ког­да эмоции покинут нас, а путь станет каменистым. Если молодой христианин не прислушивается к такому совету, пастор может пре­достеречь его, сказав, что такая позиция может указывать на же­лание идти вперед, не согласовываясь с волей Бога.
Нередко тревога по поводу духовного водительства не оправ­дана. Иногда человек постоянно просит духовного руководства в чем-то настолько явно правильным, что уже никакие дальнейшие "указания" не смогут более прояснить картины. Нам не надо дожи­даться небесного откровения, чтобы узнать, что нам следует делать добро, чем-то жертвовать, тратить время и силы на что-либо дос­тойное, свидетельствовать о своей вере. Некоторые, стремясь точ­но определить, что им надо делать, "бор^ттюя с Богом" до тех пор, пока их сильная тревога и страх совершить что-то неверно но сде­лают их неспособными слышать божественный голос, говорящий:"Вот путь твой, иди по нему". Таким людям надо советовать идти по то­му пути,который с любовью предлагает нам Бог, и если мы хотим знать Его замысел. Он обязательно откроет его нам в угодное для Него время. Если мы истинно желаем, чтобы исполнилась Его воля, On n конечном счете исполнит ее.несмотря на все наши безрассудст­ва: нам не надо впадать в духовную горячку, беспокоясь о том,смо­жет ли всемогущий Бог исполнить все, что Он задумал! Если же нам и надо беспокоиться, то в первую очередь о нашей готовности под­чиниться Ему, ведь нередко, думая, что "боремся с Богом", мы в действительности боремся с собой.
Два отрывка из Писания могут сделать особенно ясным совет пастора. Псалмопевец внимает Богу, который обещает ему следующее:
"Наставлю тебя и научу тебя пути твоему, И око Мое пребудет чад тобою. Но будьте, как копь, как лошак несмысленн^^
Которых челюсти нужно обуздывать уздою и удилами,
Чтобы они покорялись тебе".
С этими строками созвучии слона апостола Павла: "Пс будь­те нерассудительны, но постигайте волю Ьожию", и это же можно услышать в слове Иисуса: "Н уже не называю вас рабами,иоо раб не знает, что делает господин его, но Я назвал вас друзьями..." Таким образом очевидно, что идеал духовной )<шзни заключается в том, чтобы понимать волю Бога,распознавать Его цели и видеть, как наши собственные дарования, совокупность окружающих обсто­ятельств и опыт могут служить этим целям. Все это должно со­прягаться с переживанием столь тесной связи с Богом, при ко­тором "око Его могло бы вести нас". Один древний святой выра­зил это так: "Сердце, живущее в общении с Богом, по виршкению лица Его, улыбающегося или хмурящегося, знает, когда оно оши­бается!" Богу не нужны грубые вьючние животные или бессмыс­ленные рабы; Ему нужны усердные соработники, ум которых преоб­разован для того, чтобы постигать благую и совершенную волю Божию.
Поучительным является и отрывок из 21-й главы Деянии апо­столов, где доверенные друзья Павла убеждают его не идти в Иерусалим, послушав пророка. Святым Духом предостерегшего Пав­ла о том, что с ним случится. Однако он идет вперед, и его со­ветчики отступают, сказав: "Да будет воля Господня!" Тщатель­ный анализ этого отрывка позволяет выявить, как Павел понимал слагаемые божественного руководства. Предпринимаемое путешест­вие основывалось на давнем убеждении в том, что миссионерская работа на востоке выполнена и что теперь ему надо посетить Ие­русалим, прежде чем отправиться на запад; кроме того,оно осно­вывалось на давно задуманном стремлении объединить язычников с
христианам^евреями, совершив с ними братскую трапезу. Такие
решения принимаются не сразу и не сразу отменяются. Тот, кто говорит, что он следует водительству Божию, должен постоянно держаться этого курса. Во-вторых, Павел прислушался к совету своих друзей и взвесил его, однако он знал, что решение должно< принадлежать ему самому.
t^-трстьих, он слышал голос Духа в своем собственном серд­це и свидетельствовал об этом еще до путешествия. В-четвертых,
те немногие "противоречившие показания", которые могли оспорить
^
даже^рузья, по сути дела являлись предостережениями о грядущих
бедах, и Павел не увидел в этом никакого основания для того, чтобы отступиться. "Что плачете и сокрушаете сердце мое? - спра­шивает он. - Я не только хочу быть узником, но готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса". Если предстоящий путь ведет к противостоянию и кресту, это еще не является доказательством того, что он совершается не по воле Божиой; это наше своеволие требует, чтобы предпринимаемые начинания всегда оканчивались благополучно.
Итак, понимание божественного водительства со всей очевид­ностью является ключом не только к личному послушанию, но и к совершению всего божественного замысла применительно к жизнен­ной карьере каждого христианина. Если пастор сумеет должным об­разом наставить свою паству в этой области ее ученичества, то тем самым он в значительной степени посодействует как ее собст­венному благополучию, так и делу Божию.
Мелочная щепетильность и свобода
Разномыслие среди христиан относительно несущественных во­просов поведения создают множество проблем для добросовестного пастора. Его обязанности многосторонни: он любой ценой защищает сопреть духоппо незрелых и слабых, отстаивает ^^пэугими право
поступать так, как они считают правильным и и то же врем^ стре­мится сохранить единство общины. Он часто размышляет над реше­ниями этих вопросов в 14-15-й главах Послания к римлянам и в 8-10 главах Первого послания к коринфянам.
Применительно к отдельным моментам поведения, широко обсуж­давшимся среди иудеев и христиан-язччников (соблюдение оорядовых праздников, употребление D пищу идоломертвенного явства, упот­ребление пищи, приготовлена которой не соответствовало еврей­ским ритуалам, совершение общественных и семенных праэддиств в языческих капищах, единственно доступных в то время залах) апос­тол Павел выделяет две основных позиции. Человек "сильной" сове­сти духовно здоров, с широким кругозором, решителен, проницате­лен, он отстаивает свободу и изначальные принципы: для него идо­лы ничего но значат, "пища не приближает к Богу", "нет ничего в себе самом нечистого". Он смело осуществляет свою свободу во Христе, пользуясь всем, что принадлежит ему, без мелочных стра­хов, "без всякого исследования, для спокойствия совести". Чело­век же с "немощной", слабой совестью робок, осторожен, ц^знети-лен; он боится совершить грех, нередко страдает и треии:.^тся о том, как другие истолкуют присутствие христианина в язчческом капище или как друзья-евреи отнесутся к нарушению какого-либо обряда или закона о соблюдении церемониальных праздников. Он занимает негативную позицию, недоверчиво рассматривая всякую аргументацию как вредное умствование и сознательно дерется на расстоянии от всего "сомнительного".
Эти две позиции (широкого подхода к таким проблемам и под­хода узкого,соответственно п^,. ' ^мпго в первом случае людьми сильного характера и слабыии во втором) заявляют о себе на про­тяжении всей христианской истории, довольно резко разделяя хри­стиан и сегодня.
ризма, который при этом нередко проявляется; он должен ненавяэ-чиво вести его к более здоровому и уравновешенному взгляду на то, какую именно преданность Христу необходимо исповедовать; к более истинному различению того, что действительно жизненно важно, а что является простой тривиальностью. С другой стороны, он должен отстаивать свободу сильных делать то, что позволяет им их совесть (при сохранении основных принципов христианского поведения), в то же время осуждая презрение и нетерпение,столь часто сопутствующее силе, и требуя уважения и понимания по от­ношению к духовно уязвимым братьям.
В хаотической разноголосице современных нравственных воэ-зрений успешное пасторское водительство, осуществляемое в этой cJ'cpo, будет немалым достижением.
Замкнутость
Иногда акцент на свободе совести, индивидуальной ответст­венности и личной вере умножает трудности, переживаемые крайне застенчивым и сдержанным христианином, и может побуждать тако­вых еще больше замыкаться в одиночестве и самоуглубленности. Кроме того это может обострять (при кажущемся стремлении оправ­дать свою позицию) антисоциальный эгоцентризм самонадеянного христианина. Замкнутость может бить чертой характера или резуль­татом неудачного юношеского опыта в деле социальной адаптации. Она может проистекать из бессознательного чувства собственной неполноценности, препятствующего установлению нормальных отноше­ний, или же напротив,из чувства своего духовного превосходства, замкнутого фарисейского самодовольства. Индивидуалистское уеди­нение и эгоистическая агрессивность в равной мере могут проис­текать из неудач в спите совместной деятельности и в разной ме­ре могут способствовать формированию интрове^^ой, необщитель­
ной, замкнутой в себе личности. Иногда человек жаждет друже­ского общения, но неспособен проявить необходимую инициативу и ответить на попытки сближения, предпринимаемые другими. Сла­бая личность уходит в негативную самоизоляцию, более сильная, пытается компенсировать внутреннюю несостоятельность критиче­ским неприятием всякого водительства, задиристым, негативным самооправданием, стремясь как бы отомстить за переживаемое ею чувство собственной непопулярности сознательным неприятием ок­ружающих и презрением к шм.
Первое, что надо сделать в обоих случаях, это определить причину такой замкнутости. 1^ыть мо:кет.,это естественная ичтро-вертность, присущая характеру данного человека? Или это реак­ция на неудачный опыт? А может бить здесь заявляет о себе извращенная гордость? Второй шаг заключается в том, чтоби убе­дить человека, что антисоциальная настроенность, ориентирован­ная на самоуединоние, является совершенно нехристианской. В Новом Завете мы имеем множество свидетельств, подтверждающих эту точку зрения: благая весть о царстве. доверенная группе учеников и ставящая во главу угла любовь и взаимное служение:
евангелие примирения, создание Ц,еркви. включающей и себя еван­гельские обряды крещения. Господней Трапезы, совместного слу­жения, труда и молитвы. В Библии ми читаем об одном народе, одном толе, одной семье, одной мессианской община, одном храме как обители Духа, одной Лозе, и христиан^ которые окажутся ..--вместе воскрешенными, вместе вознесенными, вместе воссевшими на небесах во Христе; все это сопровождается призывами к един­ству, прощению, взаимному наставлению, и акцент на этом пос­тоянен и повсеместен. Одинокий христианин - это явное противо­речие.
Третий шаг, который надлежит сделать пастору, состоит в том, чтобы познакомить одиночку с тем кругом людей и дел, ко­торый помог бы ему завязать дружеские связи и стать в этом кру­гу сноим человеком благодаря общности целой. Попытка создания дружеских связей по инициативе извне может окончиться неудачей, поскпльку это выглядит натянуто ч может породить неловкость;
лутче всего дать ему какую-чдбудь работу, предложить какие-либо исследования, увлечения, разделяемые другими и таким образом создаючме основу для постоянных контактов, из которых более естественно возникают дружеские связи. Полезно дать понять са­моуглубленному одиночке, что его позиция эгоистична, посколь­ку Другие нуждаются в его сочувствии, помощи и дружбе. Агрес­сивно и антогонистично настроенному христианину надо показать, что такой позицией он нисколько но содействует утверждению хрис-ти-шскчх ценностей и не будет содействовать, пока не поймет,что другчс тоже знают Господа и служат В^у искренне и с меньшей гор­достью. Такому человеку нельзя доверять руководства ни в какой группе (ради него самого и других); надо побуждать его к равной работе со всеми остальными под началом более сильного и более зрелого человека.
Конечно,'существует множество других отклонений в духов­ном развитии, и со временем у пастора находится свой собствен­ный перечень странных и тревожных недомоганий, которым подвер-жспч христиане. Подход к большинству из них предполагает сле-допаччо общему образцу, очерченному нами. Сначала надо опреде­лить истинные размеры бедч: является ли она временным отклоне­ниям или представляет собой более серьезное несоответствие нор­ме или нарушение. То, что на первый взгляд кажется глубоким ду-хоппым кризисом, на деле нередко является следствием обычной размолвки с приятелем илл стремлением заполучив побольше пас­
торского внимания. Во-вторых, надо и счете евангелия счяичть ае реальные причины. В-третьих, применить библейское видешю и отношение к причинам,вызывающим такое состояние. И наконец, в-четвертых, предпринять все возможные меры для того, чтобы изменить образ жизни и избежать возврата этой духовном болез­ни. Абсолютная честность ума и истина, высказываемая с лю­бовью, - таковы необходимые предпосылки; при этом цель исег-да должна быть ясна: воспитание зрелого христианина,преобра­зуемого по образу Сына Божчн.

ПРЯЧЕТ: 17 ПАСТОРСКОЕ БОГОСМИЕ ЛЕКЦИЯМ (й^годобгююшя)
Там: ПРОБЯЕМЫ СЕКСА
Обычно религию принято определять как решение пробяеин человеческого одиночества, о характере же человека (примени-тольно к старшому подростковому возрасту) можно сказать.что он в значительной степени определяется отношением челомю к сексуальной сфере. Неудача в достижении сбалансированного и гармоничного самоосмысления и самодисциплины сильно затруд­няет духовное созревание и становится непреодолимым препят­ствием для подлинного религиозного опыта и для сохранения верности духовным и нравственным идеалам. Тесная взаимосвязь полового и религиозного развития проявляется не только в том, что обе тенденции заявляют о себе в один и тот же период жиз­ни, но и в характерном использовании общего языка, присущего обеим сферам: любовь, преданность, поклонение, единение. Те, для кого чувственные соблазны представляли наиболее острую нравственную проблему, нередко находят в религиозной посвя-щанности самый эффективный способ для сублимации своих верб­ализованных порывов. О навязчивой ориентации на секс можно говорить тогда, когда он проявляется как некая принудитмь-ная сила, довлеющая над личностью. При случае к пастору за консультацией может обратиться сластолюбец, испытывающий уг­рызения совести, однако гораздо чаще те, кто усматривает о дюей нездоровой сексуальной ориентации основную помеху на пути духовного ученичества, а также те, для кого (быть может, в силу прошлого образа жизни) христианское обращение сопряже­но с острой борьбой именно в этой сфере.
в котором вынуждены взрослеть многие молодые люди. кчю^ речь об этом захода в "почтениой" беседе, раопространеянсв эаер-ное понимание религиозного учения о первородном грехю, оиат-ривающое в нем лишь иное наименование ддя того же со<ю^, -все это рождает в сердцах искренних молодых людей стюв- асе противосостояние духа и плоти, конфронтацию между ипс ж аала-ми и естественной склонностью. Сюда же следует отн^сю ж не­обходимость скрывать свои соблазны, в результате че'го эловек начинает жить двойной жизнью, чувствовать, что он ляцс )рит, в конце концов взваливая на себя бремя иррациональн о г ?ежя-ваомой вины, причем не за конкретно совершенные грехи, ^ за то количество зла. с которым он борется!
В целом наставления пастора и его проповедь дотчй по­мочь во многом разобраться в этой путаяицж, состоящий оер<ь-езности и фальши. Своим простым христианским здравом*^ ^ <ж принесет огромное облегчение, высветив истинное полсж ) ве­щей и показав, что необходимо просто и естественно mptt <ать сексуальную природу здорового мужчины и здоровой женщ^ :.оя подчеркнет естественный характер сексуального влечении тн-ного природой и Богом для продолжения жизни; он акцент т внимание на том, что сексуальное желание - не грех, ^ д-ноние, пробуждающееся в молодых сердцах от созерцания:
ты или мужественности, принадлежит к самым восхятителж 4-реживаниям человека. Пастор но станет отрицать, что эи^ т никаких проблем, однако он подчеркивает, что эти пробою обусловлены обстоятельствами, возрастом, готовностью ж на себя ответственность, готовностью к настоящей, зредю' ви, которая не легкомысленно или протворно, а реально ж
w цело объединяет две жязни. Он пояснят, что напористого
суального порыва, вступающего в противоречие с естественной сдержанностью и незрелостью других сторон взрослеющего чело­века, требует самодисциплины. Это не оэначает, что необходи­мо отрицать наличие в нашей природе сексуальных импульсов и загонять их в сферу подсознательного, где они со временем на-верыяка возьмут свое; это не означает также, что необходимо чувствовать вину аа то, что они составляют существенную часть нашей человеческой природы, и что не следует давать им свобо­ду до тех пор, пока мы но приготовимся самими весь наш жизнен­ный уклад но будет готов к той ответственности и к тем обязан­ностям, которые он ииу 'неотделимы.
В остальном советы пастора будут выражением очевидной христианской мудрости, которая знает, как опасно давать люео-му сильному чувству, такую власть над нашим умом и сердцем, при которой разум перестает управлять нашим поведением; необ­ходимо избегать этой опасности и, следовательно, не читать сексуально возбуждающих книг, не смотреть такого рода фильмов, воздерживаться от таких знакомств, поскольку все это только способствует возрастанию сексуального желания, не давая воз­можности нормально его контролировать или здоровым образом отправлять. Более всего пастор будет побуждать к тому, чтобы жизнь и духовные устремления сосредоточились на совершенном Человеке, Учителе, Друге и Спасителе, которому мы принадлежим, которого изо всех сил любим и Которому служим.
Сексуальные отклонения
Помимо вышеупомянут" ,г возникать проблемы но связан­ные о неправильным пониманием или с воображаемой виной. Секс может превратиться и похоть при физическом или психическом са­
моудовлетворении, которого подросток отюотся. но над которым он (или она) все более утрачиваСт контроль. Самопрояавольио вызванный оргазм, при его случайном проявлении, в действитель­ности не такое большое зло,как это может казаться молодому человеку, и непростительно играть на возникшем чувстве вины, преследуя религиозные цели. В принципе мастурбация представ­ляет собой проявление детской формы сексуальности, воанякаю-щой в тот период, когда ребенок исследует свое тело; если же подросток продолжает ее практиковать, то это отрицательно ска­зывается на его духовном созревании. По-видимому, такой взгляд на данную проблему является самым лучшим, я его верность дока­зуема. Во-первых, приобретенная привычка препятствует полному созреванию, искажая мужскую и женскую npJ!po.ny и привно-ся в нее самовозбуждение и поверхностные навыки эротических пере­живаний, которые впоследствии обеднят взрослый опыт дюбви. Во-вторых, мастурбация, как и любая другая форма сексуальной активности, по мере ее практикования становится все более за­хватывающей и имеющей тенденцию силой формирующей приинчку, усугублять проблемы полового развития и. в значительной мере, замыкая внимание на мыслях о сексе, делает возможность само­дисциплины еще более труднодоотижимой.Некоторые склонны утвер­ждать, что мастурбация не столь опасна сама по себе, вю едва ли кто-то может стряпать, что она способствует ослаблению са­моконтроля, я тем самым представляет собой потенциенальну! опасность для будущих более сильных искушений.
Психическая недисциплинированность, проявляющаяся ia t .«, что человек в поясках сексуального возбуждения обращаемся < порнографии, также способствует ослаблению характера, псм^ ^ая его сопротивление к недобрым на^ухениям и порывам. С arnw ой
точки зрения зло порнографии заключается в создании рынка, удовлетворяющего тех, кто готов в своих целях использовать порномодели и авторов порносюжетов, в свою очередь готовых к унижению ради денег; это зло заключается также в создания грубого, пропитанного сексом духовного климата, в котором вы­нужден ростя подросток, и особенно в создании того отношения к женщинам я сексу, эарождоняю которого и способствует порно­графия и которое приводит к тому, что сексуальная жизнь от­рывается от какой бы то ни было нежности, уважения, любви и преданности. Порнография способствует пропаганде ложных иде­алов красоты и тщеславия, окружающих секс; она прививает че­ловеку мою бесконтрольной распущенности, не признающей ни­каких последствий. На основании всего перечисленного христи­анин должен держаться от нее в стороне; ни один из последова­телей Иисуса не может поддерживать порнографический рынок.
С психологической точки зрения зло порнографии заключа­ется в том, что она постоянно стимулирует сексуальную страсть, которая уже с трудом контролируется; она разжигает воображение и чувства посредством фантазии я лжи. "Психическая" мастурба­ция укрепляет сексуальную страстность, которая требует к себе
Дмм<< ^м*«<<-
все e«nw я flMta- внимания, затрудняя формирование уравнове­шенного, зрелого, вполне взрослого характера. Сладострастие, / воображение, отравленное чувственностью, могут оказывать пора­зительное воздействие на людей, которые во всем остальном впол­не разумны и рассудительны. Человек таков, каковы его мысли, и при определенной доле решительности я стечении обстоятельств оа в какой-то день может поступить сообразно своим мыслям. Вот почему Иисус строго осуждал но только сам факт прелюбоде­
яния, но и просто взгляд, брошенный с вожделением, поскольку посредством этого взгляда прелюбодеяние совершается в потаан-иых уголках нашего воображения д души.
Отсюда и предостережение Павла христианам, которые не должны "угождать плоти, исполняя вожделения ее", т.е. не должны чтением, развлечениями, разговорами или каким-либо иным способом питать собственное вожделение. Пастор подчер­кнет, что нередко мы питаем собственный соблазн воспоминани­ями, которые прячем в глубине нашей памяти. Поэтому Павел советует думать о благом: "Наконец, братия мои,что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том по­мышляйте... я Бог мира будет с вами". Чистота ума и сердца -это нэ непременное отсутствие недобрых помышлений и чувств, а присутствие благотворного кроткого и плодотворного благо-мыслия и положительных идеалов. Ум, занятый благочестивыми и высокими помышлениями, имеющий привычку к непосредственной молитве по море приближения недобрых помыслов, наделенный сознанием любви Божиой и ощущением непрерывно совершаемой заповеди, - такой ум нэ столько защищен от нечистых соблаз­нов, сколько Boootte невосприимчив к ним в силу своего духов­ного здоровья. А это единственно надежная гарантия.
Распущенность
Пастору врял ли доведется встретиться с томи. чья сек­суальная одержимость сделала распущенность привычным явлени­ем. В любом случае преодоление такой ситуация представляется более дэлом евангелиста, чем пастора. Однако в современной
нравственной неразберихе, царящей в общество я около церкви .^ пастор вполне может столкнуться с требованием объяснить, до-чамуюлная сексуальная свобода является грехом в глазах хри май. Кроме того,с ним в полемику может встпуить кто-либо, горячо отстаива)ищий допустимость группового или так называ емого "пробного" секса. Вполне возможно, что он столкнется со специфическим заявлением, согласно которому фраза "люби я делай, что хочешь" является якобы христианским афоризмом.
Полный ответ на поставленные вопросы предполагает более обстоятельную дискуссию по проблемам христианской этики, одн ко пастору не мешает вооружиться хотя бы несколькими аргумен­тами на первый случай.
а) Истинно христианское изречение, конечно, выглядит яначе, а именно: "Воалюби Бога и делай то, что угодно ^у.как нам показал это Иисус Христос".
б) "Любовь" в христианском смысле - это но требователь­ное, грубое обладанием другим человеком себе в утеху: это ис­тинное уважение и доброжелательность по отношению к другим, когда они всегда рассматриваются как личности, а не как вещи и тем более но как орудия, предназначенные для употребления иди злоупотребления в свое удовольствие.
"Согласие" партнера никоим образом не освобождает христи­анина от Христова закона любви по отношению к нему.
в) По словам Павла христианином всецело обладает Христос, купивший его дорогою ценою; тело, разум и дух христианина пря-наддежжт Христу, которому он должен принести себя в живую жерт­ву, святую и угодную Богу. Кр<дю того, душа и тело христианина -его храм Святого Духа, который надлежит сохранять в непороч­
ности, сделав иа него ковчег ддя божественного Духа, иеосквер-нонный я незапятнанный никакой распущенностью, непрммдаиой для божественной святости.
г) Те, кто имел опыт сексуальной распущенности, едино­гласно говорят об одном и том же:потакание плотя - это духов­ная смерть, чувственность "каменит сердце и все внутри"; мир. радость, ощущения присутствия Божия, богосозорцание. - все это утрачивается, когда, бросая вызов собственной совести и хрис­тианским идеалам, мы в своем поведения опускаемся до уровня, несовместимого с подлинной человечностью.
д) Образцом для духовного подражания является Христос, я заявлять о том, что пример чистоты, силы и сдержанности, преподанный Им, совместим с сексуальной распущенностью значит называть черное белым и добро злом.
Конечно, те, кто защищает распущенность, отмахнуться от приведенных аргументов как малоубедительных: их умонастроение сформировалось еще до начала спора и на других принципах. Пас­тор может только посоветовать им, чтобы они посмотрели на свое поведение в свете Евангелия, чтобы ояи называли вещи их истинными именами и прекратили обманывать самих себя.
Гомосексуализм
D целом проблема гомосексуализма (сексуальной ориентации на лиц своего же пола) для христианского советника сопряжшш. со многими трудностями, проистекающими яэ традиционного отно­шения к этому отклонению, из негативно-эмоциональной его оценки, из ситуация, обусловленной психиатрическим, иногда кримина^ным и просто личностным аспектами. Первая трудность,
возникающая перед обычным пастором, состоит в том, чтобы со­чувственно отнестись к личности, попавшей в эту ситуацию, преодолев свое первоначальное неприятие или отвращение. Этого обычно достаточно для того, чтобы начать понимать ситуацию. Гомосексуалисты горько жалуются на отношение к ним церкви и "духовенства", которые "хотят, чтобы гомосексуалистов душили в момент их появления на свет" и которые обрекают их на мед­ленное социальное удушение, на пожизненное заточение за ре­шетку общественного остракизма. tt<H выдвигается обвинение в том, что "большинством членов церкви все еще верят, что гомо­сексуальные связи противоречат воле Божией в отношении челове­ческой сексуальности и, следовательно, греховны". Они считают также, что тяжелое бремя иррациональной вины усугубляется фа­рисейским неодобрением гомосексуальных связей со стороны рели­гиозной общины. "Гомосексуалисту не следует со своим горем ид­ти к священнослужителю... шрамы, полученные от плохого обраще­ния дурно информированных и некомпетентных священнослужителей, сохраняются в душах иногшс христиан-гомосексуалистов^*- гово­рят оаи: эти шрамы расцениваются как отверженность Богом, Христом, церковью; в противном жа случае человека ожидает по-жизнанаое утаивание своей болезни, шизоидное по своему харак­теру и, как следствие, прискорбно низкий уровень развития.
Когда же к этому в высшей степени эмоциональному протесту добавляется мысль о том, что уничижение целого класса мужчин является всего лишь сознательно насаждаемым мифом, который по­догревался людьми праведного образа жизни только для того,что­бы 'резко отмежевать свс^ .кванта гомосексуальные интен­ции от своего самосознания", начинаешь понимать, что фарисейские и самооправяательные обвинения выдвигает и другая сторона.
Другие выдвигают обвинение против библейских авторите­тов, особенно в том, что касается истории с Содомом и Гомор-рой, а также касательно осуждения Павлом мужчин и женщин, ко­торые "разжигались похотью друг на друга". В этих библейских отрывках они усматривают источник традиционной негативной хри­стианской реакции на гомосексуализм. Ф.Р.Бэрри считает, что "этот особый вид осуждения" вне всякого сомнения бмл связан о библейскими историями; впрочем, в то же время он показывает, что современные либеральные богословы считают весьма сомнитель­ным, чтобы эти истории когда-либо соотносились с гомосексуализ­мом и что таковое соотнесение началось с того момента, когда неприятие иудеями упадочнического образа жизни греиов потребо­вало библейского обоснования. Шервин Бэйля считает, тго'в зна­чительной степени на оформление христианского отноччоняя к го­мосексуализму повлиял римский закон, строго преследовавший развращение подростков. По-видимому, Рим исходил из оснований социального и военно-армейского порядка; во всяком (случае за этим стоит нечто большее, чем буквальное понимание (библейских изречений. Средневековая церковь HBJtarana на гомосексуалистов епитимью я другие духовные наказания, однако редко отдавала их на суд городского магистрата.
В современном мире многие считают, что традиционное хрис­тианское неприятие гомосексуализма проистекает из не^вадэния, из отвращения по отношению к сознательному развращения) молодых людей, из образного представления о том, что делают rw ексуа-ллсты (подпитываемого настенными рисунками и надписям^ из отвращения к мужской проституции и наконец из возможное: пос­ледствий. которые возникают при попадании в тюрьму, в f яю и вообще п окружение, состоящее из однополнх. Кроме той^ яя
эмм неприятием лежит основательная интуитивная убежденность в том, что в отличие от гетеросексуальных отношений, которые естественны и целесообразны, гомосексуальные связи неестест­венны и преследуют только одну цель: потаканио собственной распущенности, выражающееся в извращении изначально оправдан­ного и истинного устремления, присущего природе человека.
Бить может, все это представляется неудовлетворительным для протестующего гомосоксуала, однако в таком подходе нет бездумной и безчувственной собственной праведности или созна­тельной жестокости. Многие христианские мыслители пытаются сегодня, если не оправдать гомосексуализм, то во всяком слу­чае вызвать в обществе сочувствие к практикующим его. "Быть гомосексуалистом кая таковым, - пишет Бэрри, - но более по­рочно и предосудительно, чем быть слепым или увечным... Го­мосексуалистов надо освободить от комплекса вины, который будет загонять их еще глубже в самих себя". Он призывает не игнорировать их и не третировать как изгоев. Острые ованге-листичоские дискуссии повторяют библейские утверждения на втот счет, но и они заканчиваются мыслями о том, что "вооб­ще в самих гомосексуальных наклонностях не следует усматри­вать болыю, чем во всех иных нездоровых наклонностях людей. Подобно другим отклонениям от нормы, оформившимся с рождения или в раннем возрасте, эти отклонения надо принимать и жить с ними вместе, если они не поддаются исправлению... Гомосек­суализм... характеризует конституцию мужчины и женщины, за которую они не могут нести ответственности" (К.Дж.Скорер). При этом, однако, следует помнить и то, что этим высказыва-шмм либерально настроенный христианских авторов могут быть противопоставлены евангельские теаясы о силе благодати Божией,
достаточна для того, чтоби чреооризит!. каждого человека на зем­ле.
Ясно, что всякому, кто борется давать соьоти с ^той облас­ти, необходимо хорошенько поразмисддть и научиться улавливать некоторые тонкие различия. Считается, что приблизительно пять процентов населения преимущ^.тсенно гомосексуалисты, и один из пяти, входящих в это число, открыто расценивается как "жено­подобный", подозрительный или "голубой". Конечно, существует бесконечный спектр гомосексуальной ориентации (от скритого го­мосексуализма, который едва осознается и проявляется только в кризисных ситуациях, сопрягаясь с тенденцией обвинять других ради собственной неосознанной защити, до закончошюго гомосек­суалиста, любой ценой избегающего контактов с противоположным полом). Бэрри считает, что секс всегда в какой-то степени амби­валентен, и нормальные люди с геторосексуальними отношениями иногда могут испытвать острое влечении к определенным предста­вителям своего же пола. Шестичлонния шкала Кинси (от явных ге-теросексуалои до стопроцентных гочосех^уалистоь) по-видимому слишком упрощает картину.
Причины возникновения гомосексуальной ориентации широко обсуждаются. Некоторые считают, что гомосексуальный период является обычным явлением и развитии каждого мальчика, вероят­но, потому, что физические изменения, протекаючще во время по­лового созревания, виорвне констатируются на своем собственном теле; кроме того их легче прослежиьыть на других представите­лях сжоего же пола, в то время как застенчивость и страж меша-,ют сближению с представителями противоположного пола. К этому периоду принадлежит и маструбация, которая обычно сопровождает половое развитие подростка, созревающего до уровня нормальной гетеросексуальной ориентации.
а) Таким образом некоторое взрослые гомосексуалисты явля­ются такопыми вследствие запоздалого или заторможенного даэад-тдя. быт1. может, по причте слабости характера, трусливого не-. желания сближаться с противоположным полом, сопряженного с мыслью о возможном отказе или повышенной ответственности. Тот. кто причпипичльно несостоятелен или боится оказаться таковым, может ня первый случай прибегнуть к самоудовлетворению, а поз­днее искать таких ж6 робких пяртнеров. Многие, так сказать, "настоящие" мужчины презирают гомосексуализм как прибежище слабых, втайне допускал, что все могут стать гомосексуалиста­ми, если но пожелапт взрослеть. f! основе такого заторможенного развития могут лежать педичинские основания, однако вероятное всего чло'-ь чморт посте чсихочогическая подоплека. Пастору надо суметь выявить реальные причины этого отклонения, прояс­нить ситуацию и привести пользующегося его советом к нормаль­ной гстеросексупльной ориентации, особенно в том случае, если изначальный стрях перед возможностью быть отвергнутым оправды­вается некими религиозными обоснованиями.
б) fJ других случаях взрослый гомосексуализм может быть следствиеч регрессия к болео ряппему периоду жизни, но столь запутанному и но пролъявллпшоиу высоких требований (такой воз­врат к прежнему состоянию может произойти под воздействием серьезного стресса, нервного срыва). Регрессия представляет собой довольно известный психологический механизм самозащиты, представляющий собой позврат к болео раннему и более комфорт­ному периоду 'кизни, нибнряе<.'ш.)у в зависимости от теперсимего состояния человека. Тот, где стресс связан с любовью, с но-чриэпанносты'^ чилорекп как партнера или со страхом) например, страхом заразиться вечяричяским заболеванием) регрессия может
принять ч<ормы тайных фантазии, «ережиьалшихся ь подростковом возрасте, с совершением доЛитиии, котори< в ту пору давали тлшюе удоилитворениэ и облсгчиняч, ио );ричодя к неприятным nocAU^c'i'uUttt.t. ^ дя)шм.. случае п^стир ^u.'ir.ett иильить причини регрессии и попытаться объяснить ьм )..охынлым, надяясь, что по мере разрушения иллюзии возврата и подростковое состояние исчезнут и гомосексуальные симптомы, иыть может понадобится вновь пройти период нормального взросления, заходя дружбу с представителями обоях полов и и&степенно принимая риск и от­ветственность, налагаемую сб/чжением, из которого и вырастет гетеросексуальная л<ибовь.
в) Гомосексуализм, обусловленный какими-либо лшзненными ситуациями, укоренен глубже и обычно требует более серьезного исследования. Ненормальные связи с партнерами в домах-интерна­тах, "фиксация иа матери" (когда мужчина настолько боготворит
<-^ свою мать, что никакая другая женщина не в силах заменить ее), опыт сексуальной агрессии, пережитый в детстве (изнасилование, физическое нападение, совращение), какое-либо травмирующее пе­реживание или психотическое состояние, оформившиеся в сексуаль­ном действии как в своего рода символе, - все это может офор­миться в гомосексуализм в период перехода в статус мужчины илд женщины. Способствовать этому может влюбленность в определенных людей (например, в своего учителя или в какого-нибудь атлета);
кроме того исказить естественное ориентированную привязанность могут так называемые "инфантильные страхи", связанные с женщи­нами-опекунами, няньками или учителями. Ключ к разгадке гомо-
^^:ексуализма может лежать в какой-нибудь эксцентричной особен­ности: например, отвращение ко всем женщинам с прямыми волосами или к бородатым мужчинам; или же гомосексуализм, сочетающийся
с клаустрофобией. Понадобится немалое искусство, чтобы выявить причины нарушения взрослой ориентации.и, быть может, возникает необходимость в квалифицированном и адекватном психиатрическом лечении. По мере выявления причин искаженной ориентации всегд4 возникает возможность того. что обусловленный или искусственно спровоцированный гомосексуализм может быть излечен.
г) Органически обусловленным гомосексуализм представляет собой совершенно иную проблему, и мнение специалистов относи­тельно возможной переориентация сексуальной направленности человека п данном случае гораздо более пессимистично. К орга­ническим причина;.), (Нормирующим гомосексуализм, принадлежит ге­нетическая предрасположенность, гормональная недостаточность, психосоматическая неадекватность (выражающаяся в психологиче­ской инверсии члп эмоциональном оскудении), причем в любом слу­чае речь скорее идет о клиническом, а не сугубо нравственном нарушении. Такое состояние похоже на состояние слепоты, увоч-ности, леворукопти; будучи данным от рождения, оно не подле­жит контролю и че подвластно волевой детерминация; в нравст­венном аспекте оно столь же нейтрально, как нейтральна глухо­та к определенному тону или дальтонизм. Это как раз тот слу­чай, когда "все решено".
В такой ситуации пасторское попечительство сводится толь­ко к отч^итеш.чоЧ гармонизации картины: он поддержипаот и по­нимает. сопетуот принимать челопека так же, как мы принимаем слепых, :'пилептчкпп, больных наследственным психическим эабо-лонанием, памятуя п том. что такое принятие является одним из условий ученичества. Чо словам Скорера "гомосексуалист в своем особом признании можпт служить своему Богу и ближним с то же пользой, с какоп mi служит лмбой другой: ... он узнает
о своем состоянии, поймет сьоч граичци, положошше о<.;у ь неко­торых направлениях, и соответствующим образм; сообразует с ни-ми свою дшзнь". Шервия СэДли использует выражение "дефектив­ная личность", и Бэрри говорит о г<-);.)осексау листах как об "ущемленных людях", лишенных ьи^-.ижнос-ги полноцешюги участия в общественной жизни; общес^ьо до^и.шо относиться к ним с чув­ством ответственности, как оно до^шт это в отиоьюлчи других нездоровых его членов, окружая чх сочувствие).!, ы не поэмуще-няем. Гомосексуалист "долдон научиться чртишать свою болезнь, жить с нею и несмотря на ее наличие максимально использовать все возможности, данные ему жнниь^".
Конечно, основная практическая трудность, вонники^чцая перед пacтopo^^, состоит в том, чтоби чпуччться различать явное извращение ориентированное на плотское удовлетворение, не со­пряженное с ответственностью, дисциплиной или любовью, затор­моженное иля регрессивное проявление гомосексуализма, когда человек страдает от искусственного и, б^ть может, временного лдшения нормальной половой ориентации, и гомосексуализм, обус­ловленный конституцией личности, когда болезнь неизлечима и сопровождает человека на протяжении всей его жизни. Далее пас­тор должен прояснить ситуацию, разобрать механизм заболевания, предложить дружбу, совет и утешение, постоянно соотносясь с психиатрами и другими врача; ш, если дело ииходчт за иридели его компетенции. Он согласится, что мало тол);у взивать к "силе воли", если причины заболевания лежат вне пределов волевой активности человека. Он поймет всю бесполезность и потенциаль­ную трагедию, кроющуюся в рекомендации вступить в брак с деви-^-^зом "на все воля Божия" (как советует Бэрри): это было бы рав­нозначно тому, чтобы советовать дальтонику за1мться живописью.
Некоторых гомосексуалистов, среди которых есть и христи­ане, глубоко возмущает тот факт, что церковь неодобрительно
относятся к непосредственным гомосексуальным сношениям между взаимно соглясными на это взрослыми людьми. С их точки зрение это неодобрение или гонит гомосексуалистов за пределы церкви (в клубы гомосексуалистов или частные компании), или заставля­ет их лести дпопную жизнь ч лицемерить. "Обычно их духовные отцы и учителя советуют посвятить жизнь целомудрию, которое они сами наверняка никогда не смогли бы вынести".
Хочется спросить: а что еще может посоветовать христиан­ский пастор? Ведь не стал бы он в похожей ситуации посылать каждого вдовца, холостяка или старую деву в ближайший публич­ный дом чли помогать им в нахождении "частных умуг". Гомо­сексуализм как состояние может выходить за пределы волевого контроля и, таким образом, но подлежать осуждению, однако соб­лазн упразднения нравственной оценки в самом гомосексуальном адде находится под нравственным контролем, и человека можно справедливо порицать за то, что он не способствует осуществле­нию этого контроля посредством соображений нравственности и благоразумия. В глазах многих людей сам гомосексуальный поло­вой акт отвратителен^ необходимость же скрывать такие связи одновременно является якобы оправданным допущением обмана и признанием существования чего-то публично позорного. В резуль­тате происходит отчуждение от нормального общества и возраста­ние жалости к самому себе вместе со стремлением к благовидно­му самоопрлпдажчп. Ч то же врямя гомосексуальные припччкп и гвя-пя псе ''ил1.))оп ч.чтрудчл^т nf'^ofi шаг в напрявлении полочо<( пере­ориентации и окопчатольчогч излечения. Говорить же о том, что соблюдение целомудрия не пол силу человеку, значит упускать из виду сущостпсчччч момент христтчс)'огп отношения к этой проблеме:
здесь, как и в других критических ситуациях, пастор напомнит об укрепляющей благодати Ьожией и сострадании и сило Христа как единственном источнике, помогающем лести чистую жизнь не­зависимо от дефекта или обстоятельств. О далеко не одни толь­ко гомосексуалисты обращайся к этому источнику в своем при­нятии целибата ( в браке или вне его).
В некоторых странах гомосексуализм среди взрослых по за­кону не преследуется, однако общество всегда защищало (а боль­шинство государств делают это л теперь) подростков, слабоволь­ных и тех, кто под принуждением был винумен вступить ч такие отношения. Если в ходе собеседования пастор узнает о существо­вании такой связи, его позиция будет непримиримой. Учитель,мо­лодежный вожак или опекун слабоумного могут "признаться" в сво­их завоеваниях (или похвастаться ими), Надеясь на доверитель­ный характер беседы. Снисходительно отнесясь к этой информации (и даже просто замалчивая ее), пастор станет соучастником про­исходящего, принял на себя долю ответственности за вред, нане­сенный другим людям. Ь конце концов ом должен предупредить,что, если такое поведение не прекратится, он сообщит об этом в поли­цию.
Будучи благом или злом, радостью или большим страданием, секс занимает громадное место в жизни многих людей. Помогая мужчинам и женщинам справляться с возникающими при этом проб­лемами, христианский пастор нередко подвергается максимальному испытанию на предмет его мудрости и терпения. Нередко он будет чувствовать, что не хотел бы ввязываться в некоторые проблемы, особенно там, где речь заходит о темных сторонах сексуального поведения. Однако если он здесь не оправдает ожиданий своих подопечных, разочарование будет сильным. Похоже, что во всей
западной культуре одна только церковь вмступаеь sa чистоту, целомудряэ, подлинную любовь, супружескую радость и крепкую преданность семье; я в такой ситуация для молодею! и людей средних лет ключевой фигурой в этой христианской борьбе явля­ется местный пастор, наставляющий, проповедующий, советующий и идущий путем Христа. Те.кого он приведет к счастью в этой сфере человеческих отношений, будут благодарить Бога за его служение и вспоминать о ном с неизменной любовью.
Позиция Церкви АСД по отношению к гомосексуализму
Бог создал мужчину я женщину, чтобы они отлича^лиь и до­полняли друг друг. И когда Он сотворил их, то Он направил их половое влечение к противоположному полу. Непохожесть я сов­местимость. свойственная людям, проявляется во вэаимопритяже-нии представителей обоих полов друг ко другу, чтобы можно было образовать здоровое единство.
В некоторых случаях грех повлиял даже на это заложенное Богом влечение, что привело к такому феномену, как ивферсия (извращенность). В таких случаях естественное влечение к че­ловеку противоположного пола извращается, и возникает влече­ние к людям того же пола.
Писание осуждает гомосексуализм крайне отрицательными словами (Быт.19,4-10; Иуда 7-8; Лов.18,22; 20.13; Рим.I.26-28;
1 Тим.I.8-10). Подобное поведение серьезно извращает образ Божий в мужчине и женщине.
"Потому что все согрешили и лишены славы Божией..." (Рим.3,23). Христиане будут стремиться помочь тем. кто стра­дает от извращения. Они будут помнить о том, как Христос
отнесся к женщине, взятой в прелюбодеянии: "И Я не осуждаю тебя: иди и впредь не . греши" (Иоан.8.11). Не только л^ с гомосексуальными наклонностями, но и все те. кто оказался жертвой искусителя и чье поьедеиио или маимоотиошеыия. вы­зывают беспокойство. стыд или вину. нуждаются в сочувствую­щем слушателе или опытном и просвещенном христианине-совет­нике. Ни один человек не пал так низко, чтобы исцеляющая сила благодати Божяей не смогла бы его достичь.

ЛЕКДиЯ 18 ПАСТОРС1ЮЕ БОГОСЛОВИЕ (2-й год обучения)
ФОРМЫ ПАТОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ (алкоголизм, наркомания, азартные игры)
Нет сомнения в том, что наркомания и другие пагубные привыч­ки представляют собой болезнь, навязанному самому себе, хотя край­не трудно одновременно уразуметь слагаемые такого определения. С одной стороны, для тех, кто долгое время всячески избегал этих грубнх соблазнов или опаооя от этого зла своям вчезапйым обраще­нием, мысль о том, что такие болезни произвол^"ы, спровоцированы самим человеком, очень важна. Наркомания представляет собой за­служенный удел; страдающий от нее является "жертвой" только сво­их собственных пагубных привычек; в данном случае говорить о
^ "болезни" значит впадать в сентиментальное лицемерие, ибо алко­голизм, например, возникает не от инфекции, а только от неуме­ренного винопития. Общество, которое легкомысленно говорит об алкоголизме как о "болезни", которое тратит миллионы долларов в год на борьбу с раком, а биллионы на рекламу алкоголя, - такое общество просто бежит от ответственности; каждый нормальный граж­данин и отец знает, что в значительной стопени за возникновение алкоголизма следует винить социальные условия, людей, наживаю­щихся на человеческой слабости и того, кто не смог преодолеть встретившееся искушение. Единственная надежда заключается для него в том, чтобы самообладанием преодолеть пагубную привычку или избавиться от нее посредством истинного обращения, которое сразу положит конец пагубному пристрастию. Чем труднее наша борьба, тем резче наша оценка происходящего и тем непосредст­веннее паше отвращение к соблазну, даже если зтп критика и от-лращо!^ умягчается скорбью.
Для тех же, кому приходится иметь дело с наркоманами, важ­ное значение приобретает слово "болезнь". Они знают, сколь бес­помощным может сталь алкоголик или закоренелый картежник, как бесполезно ждать от них "самообладания" или даже необходимой сообразительности дяя того, чтобы "уловить благовестие", пуст! даже в самой простой его форме. Измотанная нервная система жад-^ но просит нужного ей наркотика, ослабленный ум требует иллюзор­ного возбуждения. Не воем, исповедующим искреннюю вору во Христа и страстно ждущим спасения, удается сразу победить преследующий их грех. Некоторым, подобно блудному сыну, приходится проделать долгий и мучительный путь, прежде чем отведать упитанного тель­ца; процесс спасения уподобляется для них истории с Петром:прет­кновение, уирсд, отречение и обновление. Быть может, евангелист будет отстаивать свои представления относительно внезапного из­бавления, однако пастор обычно лучше знает человеческую природу. Нравственная болезнь может быть частью суд^,постигшего грешника, но это все-таки болезнь и те, кто отстаивает именно такую точк;
зрения, может напомнить своим критикам жгучую притчу о фарисее и мытаре, а также бесподобные слова: "И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши".
Те, кто верит в Иисуса, Друга грешников, и в евангелие как - силу Божию ко спасению, знает, что ничего нельзя достичь^греш­нику отрицанием нравственной ответственности. Они помнят также, что спасительная вера может быть.лишена интеллектуального осмыс­ления, может быть лишена даже слов, представляя собой простое простирание рук ко Христу, чтобы прикоснуться !( Нему в толпе, в отчаянии воскликнув: "Господи, вспомни обо мне!"; она может выражаться в том, что человек с сокрушенным сердцем после пов­торных падений вновь ищет христианской дружбы с определенным . кругом уже исцелившихся, чье сочувствие придает смысл евангель­
скому благовестию. В довершение всего христиане не должны за­бывать, что именно Иисус впервые заговорил о грехе как о бо­лезни, а о Себе как об Исцелителе. Допуская, что эта аналогия оправдана только частично, что такая болезнь нередко представ­ляет собой недостаток терпения, Учитель знал об этом так же хорошо, как знаем мы, но тем не менее обосновывал Свое служе­ние, пользуясь медицинской терминологией и "понес наши болез­ни". Здесь нет противоречия высшей установке. Пастор должен научиться думать о грешниках в контексте, определенном Христом, и, воздерживаясь от торопливого осуждения или отказа, идти вмес те с ними, предоставляя им возможность спасительной дружбы.
Алкоголизм
В строгом смысле слова алкоголь представляет собой нарко­тик, который, подавляя высшие спосябности суждения, нравствен­ную щепетильность я застенчивость, в одних производит анесте­зирующее воздействие, в других рождает кратковременное показ­ное благодушие, в третьих ненормальное состояние озлобленности.
Неговоря уже о нравственной, социальной стороне дела, о пробле-
Jo^m^RZttH^ ма^в семейной жизни, в экономике д юриспруденции, надо сказать,
что основная опасность алкоголизма состоит в том, что у челове­ка возникает патологическая тяга к данному наркотику, от кото­рой никто не застрахован я воздействие которой имеет нарастаю­щую силу. Алкоголизм представляет собой состояние патологиче­ской зависимости, когда, несмотря на все возможные последствия контроль над винопитием утрачивается, тяга к спиртному приобре­тет императивный характер, а воздержание от желанного наркоти­ка приводит к острому физическому и психическому страданию. Кл ^рбелл считает, что алкоголизм встречается в двадцать раз
чаще всех остальних пагубных пристрастии в западной Европе, Англии и Соедииешшх Штатах; другие говорят, что его воздейст­вие в пять с половиной раз превышает заболевание раком; все­мирная Организация Здравоохранения ставит его на четвертое место среди самых острых мировых проблем, связанных со здоро­вьем .
До сих пор ведутся споры относительно тоге, почему этой безрассудной, рассчитанной на явный самообман, экстравагант­ной и опасной привычке у столь многих людей суждено превратить­ся в "замкнутый порочный круг", навязчивый по своему характеру,
неразмыкаемый, в высшей степени разрушительно влияющий на фи-
i
аическоэ здоровье, умственные способности и нравственный по­тенциал личности, на семейную жизнь, карьеру и душевное равно­весие. Нет сомнения в том, что алкоголь снижает контроль за деятельностью интеллектуальной, оценочной и волевой сфер,и это дает основание предположить, что в основе данного влечения ле­жат психологические причины, - некий подсознательный механизм, посредством которого возбужденные и неуравновешенные люди zr психического облнгчения. Напрашивающаяся параллель с азартными играми, где речь не идет о физическом воздейстыш на организм, подтверждает данное предположение. По свидетельству сильно пью­щих преступников тяга к алкоголю прекращается в тюрьме, ибо там нет такой Boat милости, но опять возникает на свободе, для бро­дяг, умственна, отсталых и "выключившихся" алкоголь, без сомне­ния, оказывает анестезирующее воздействие, будучи источником пьяной "нирва; ".
С другой гороны очевидно, что алкоголь чдсто физически воздействует на сферу чувств, нервные центры, печень и здоро­вье в целом. Доказано, что в организме алкоголика происходят необратимые процессы; "в этом смысле алкоголизм неизлечим",'
хотя некоторый эффект все-таки есть: в контролируемой стадии алкоголик может воздерживаться от пития. Приподится аналогия с диабетом: в то^-м и в другом случае возникает определенное биохимическое состояние, когда сахар или алкоголь становятся слишком опасными, прячем в последнем варианте возникает очень сильная тяга к спиртному и принятие алкоголя приводит к времен­ному умопомешательству, известному под названием ^//f/tt-^n. trem&Tt^, а воздержание от него вызывает не менее сильное стра-данле, потерю контроля над собой и жалкую беспомощность. В не­которых случаях так называемое "унаследованное пьянство" от­части является причиной алкоголизма, причем принятие опреде­ленных лекарств вызывает рвотный эффект, выводящий алкоголь из организма; это лишний раз доказывает, что в основе заболе­вания лежат и физические причины, однако независимо от физиче­ской предрасположенности состояние организма может остаться здоровым, если человек никогда не принимал алкоголя. Если че­ловек потакает привычке, столь пагубно себя проявляющей,если он неспособен противостоять социальному давлению и продолжает -пить даже тогда, когда появляются первые зловещие признаки ухудшения состояния, то все это доказывает некоторую моральную слабость, печальное отсутствие нравственного ориентира в жиз­ни, лежащее в основе всего остального. Маловероятно, чтобы сильный характером и счастливый в своей жизни христианин попал в эти сети. Пастор не будет забывать, что отчасти алкоголизм можно объяснить недостатком нравственного я религиозного воспи­тания я что выработка нравственной и религиозной ориентацией должна стать частью излечения.
Если алкоголик искренне ищет помощи пастора, первый боль­шой шаг к излечению уже сделан. Если сигналы поступают из обес-
поко "^)й семьи, пастор имеет право поговорить с больным ради
благополушя его родственников, однако делать это надо с сочув­ствием и доверием к самому больному, ибо ничего нельзя добиться чтениам наставлений или неприязненным отношением. Быть может, придется посоветовать семье, чтобы она прекратила защищать больного или даже удерживать его: предоставление ему полной сво­боды поможет скорее осознать себя, что очень важно ддя его осво­бождения. В качестве тактического шага пастор может допустить даже временное расстояние мужа с женой, чтобы тем самым стало ясно, насколько плачевна сложившаяся ситуация. Однако делать вто юадо о большой осторожностью и учетом возможных поомдотвий^ а также при налитии доверия к здоровому партнеру. Конечно, если прежде алкоголик состоял в церковной общине, дело упрощается.
Физические последствия алкоголизма, сказавшиеся на организ­ме больного, требуют непосредственной консультации доверенных специадистов-медиков, которым могут назначить больничное лече­ние или прием лекарств, отрицательно влияицнх на спиртное. Же­лание подучить такую консультацию является проверкой на серьез­ность намерений и на перспективу успеха. В то же время важно, чтобы больной не соображал, что вся его проблема сводится к недугу, лечение t серого возможно за ояет одних только декарств Он должен ясно о знать, что его проблема, его первейший враг -это алкоголь, и i лько он может противостоять его влиянию;
алкоголику невозм.жно помочь, если он сам не проявляет инициа­тиву и не содейст <ует своему освобождению любой ценой. Поэтому пастор будет отрезвиться скорее подвести больного к вопросам ре-лигиоэной вары: в конце концов только обновление его совести и нравственной силы смогут спасти его. Определенными шагами в
' '.XMtftMtt . ! '; _% . ^^
этом ю^Мймт дмжю отю^ я яюям убежденность в тои^^что
зависимость от алкоголя порочна, и что потворство этой раэруши
тельной привычке является своевольным безрассудством, равно­значным греху. Если такая убежденность отсутствует, освобож­дение религиозными средствами маловероятно: человек не может исповедоваться перед Богом, просить прощения я благодати для одержания победы, если он считает, что все это не столь серь­езно и греховно, как кажется другим.
Если больной отвергает религиозное убеждение, исповедь пред Богом я не желает через веру и общение предаться спаси­тельной силе Божьей, тогда пастор в своем стремлении помочь должен опираться на общечеловеческие нравственные ценности. Оставить больного только потому, что он не симпатизирует ре­лигии, значит поступить не по-христиански, хотя, конечно,за­дача безмерно усложняется, если он отрицает единственно ре­альную помощь. Благоразумные и тактичные доводы относительно } того, сколь вреден алкоголь для него самого и его семьи, эти­ческие аргументы насчет нравственного долга по отношению к себе и другим, сопряженные с твердым осознанием того, что он нуждается в посторонней помощи, - все это явится некоторым первичным движением в направлении духовного обновления. Аяко-.J голяк должен твердо уяснить, что алкоголь не для него: ни при каких обстоятельствах, независимо от времени я ни капли. Он должен усвоить, что каждый акт сопротивления искушению явля­ется более твердым шагом к исцелению, а любое послабление мо­жет привести его к еще худшим бедам, усугубляэмым реакцией на временное воздержание.
В любом случае необходимо представить на свет совести всю историю падения пациента, оправдательные моменты, скрытые моти­вы, располагавшие к этому причины и тщетные попытки воздержа­ния (причем сделать это надо сочувственно, но довольно прямо),
чтобы пациент смог ясно увидеть себя самого, а также для того,
W
чтобы пастор смог яснее осознать обстоятельства, способство­вавшие этой трагедий. Не имеет смысла концентрировать все внимание на достижении конечного результата, если по-прежне­му сохраняется предрасположенность^этому несчастию, а также напряжение, тревога или страх. Оказываемая помощь может увес­ти пастора и его пациента эа рамки изначальной проблемы:речь может пойм о создании новых отношений среди родственников, о смене работы или окружения, причем ничто не следует рассмат­ривать как слишком радикальный шаг для решения данной проблемы. Кроме того,в любом случае может возниквуть потребность изме­нении жизненного уклада. Периоды наиболее сдльных искушений необжодимо заполнить другими интересами и друзьями; бесполез­ные знакомства надо заменись на те, которые дают моральную поддержку; необходимо найти занятия, вытесняющие дела, свя­занные с мыслью о выпивке; любая эмоциональная, интеллекту­альная или бытовая связь с ажкоголем должна быть прервана.Лю­бая группа людей, относящаяся о пониманием к происходящему, могла бы способствовать J;оцесоу исправления, однако живое церковное братство могло быть идеальным социальным окруже­нием, в котором пациент вместе с дружбой смог бы обрести при­мер и подтверждение сверхъестественной силы евангелия, уви­деть со стороны окруь.аощ доверительное ожидание перемен,ко­торые должны в нем проиэо и (что само по себе явилось бы властной побудительной причиной к таковым переменам), а так­же сочувственное понимание его покаяния и сожаления. Если внутри общины он найдет ког. го, кто прошел его путь, для не­го это будет истинным благословением; кроме того,пастор может познакомить его с кь.-^-нибу^ иэ другой общины, у кого сходная судьба. В любом случае кажд^ должен по мере возможности при­
нимать участие в дело реабилитации пациента: можно вю^ра^ че­ловека или двух и возложить на них му обязанность, рассматри­вая ее как совершенно сознательный акт служения Христу.
"Общество анонимных алкоголиков" представляет собой синте­зирующий вариант той же групповой терапии. Их программа (зна­менитые "Двенадцать ступеней") включая в себя признание собст­венной беспомощности, бесстрашное исследование себя как таково­го, исповедь, веру в Бога и преданность Ему "как мы Его понима­ем", молитву, возмещение вреда, причиненного другим, размышле­ние над тем, какова воля Б<жия и как ее выполнять, а также воэ-вещение этой вестя другим алкоголикам. Кроме того,программа об­щества преду сматр1яает регулярное общение, социальную активность, взаимную поддержку, специальное лечение и обсуждение результатов. Даже ддя тех, кому помогло участие в жизни христианской общины, такая программа дает дополнительную поддержку в опасные минуты досуга.
Забота пастора распространяется не только на пациента, но я на иго семью, которая могла бы содействовать решению пробле­мы и которая, несомненно, разделит боль сложившейся ситуации;
забота о родственниках представляет собой составную часть все­го пасторского служения и в то же время является существенным фактором, усиливающим вору и решимость пациента. Помочь мужу или жене понять всю проблему в целом, заручиться поддержкой и надеждой на выздоровление-значит создать серьезные основания ' для успеха; многое в реорганизации жизненного уклада будет требовать соучастия родственников. Нередко пастор может облег­чить некоторые домашние проблемы, спровоцированные алкоголиз­мом, а также он может столкнуться с необходимостью принимать меры по защите семьи пациента. Если попытки восстановления
терпят неудачу, если дело затягивается, пастор во многом может помочь жене или мужу устроить их личную жизнь, не впадая в пол­ное отчаяние из-за несдержанности партнера.
Таким образом.пасторское служение в деле излечения от алко­голизма включает в себя советы и помощь в сфере супружеских от­ношений, основ евангелия и пасторского попечительства, необходи­мые всем, кто так или иначе связан с пациентом, поскольку каждый нуждается в помощи по-своему. Для семьи в целом нравственная под­держка, симпатия и дружба, оказываемые пастором и его общиной, представляют собой существенную помощь в деле поддержания един­ства семьи и сохранения достоинства и надежды. Широк круг тех усилий, которые требуются для спасения алкоголика, однако цель, будучи достигнутой, превышает все награды за труд, молитву и тер­пение, которые были необходимы.
Азартные игры
Как и по отношению ко многим другим проблемам, по отношению к азартным играм пастор должен решить, до какой степени и по ка­ким причинам он считает их нехристианским^ занятием. Ляже та^кто считает, что небольшое возбуждение, получаемое от случайной "пар­
тии", вполне допустимо, должен признать, что неуправляемой стрем­ление к игре представ,шет собой психическое расстройство, духов­ную трагедию и неизбывное зло. У некоторых людей (как мужчин, так и женщин) обнаруживается особая склонность опьяняться азарт­ными увлечениями. Эт& слабость развивается в манию, или "помеша­тельство", представляющее собой патологическое состояние, при котором игра превращается в настоятельную необходимость. Пока еще не было предложен^ t^Kaunx доказательств того, что в основе
этой тяги лежат какие-то физические или биохимические причины, и тем не менее некоторые врачи, служащие тюрем и работники ооц-обеспечения в один голос заявляют, что стремление играть может достигать степени умственной одержимости. Всякий контроль и какое-либо предвидение утрачивается: игрок продолжает играть и тогда, когда наверняка знает, что у него больше нет денег, что удача изменила ему и что выбраться из ситуации нет ника­кой надежды. Он не может остановиться и живет в надежде, что однажды наконец сорвет куш, и ради этой цели занимает деньги у знакомых, ворует, делает растраты, разоряет дом и семью. О том, до какой степени отчаяния можно дойти, свидетельствует сообщение одного почетного психиатра, работавшего в "Обществе анонимных игроков". По его словам, каждый пятый член этого об­щества хотя бы однажды покушался на самоубийство.
Когда игра приобретает характер неуправляемой страсти, вполне возможно, что к пастору обратятся те, кто не безразли­чен к этому падению. В данной ситуации подходит многое из то­го, что было сказано применительно к лечению алкоголизма:раз­нообразие подходов; возможность обретения религиозного опыта, благодаря которому человек мог бы сразу освободиться от вагуб-ной привычки, если осознается ее греховность; необходимость обращения к другим аргументам, если христианские предпосылки не принимаются (хотя эффект этих аргументов гораздо слабое);
потребность в ободряющем совете. В неразберихе, связанной с ' этой проблемой, порой трудно дocтич^ ясной убежденности р том, что азартная игра по сути своей порочна. Пастор не должен каж­дого игрока считать нечестным, жадным, страдающим психическим расстройством или готовым покончить с собой. И тем не менее,
КОГО ОНа npeb^Jt^At.^^t^i) ^J .-^i.^^-.....^.*.^^... ''.'^"^'"'^ " '' . j.
ся любому принудительному влечению или "простой привычке", ко­торая отнимает у христианина его время, средства и поглощает его интересы, значит не признавать верховную власть Христа;
Кроме того, поскольку игра позволяет нажиться за счет разоре­ния других, речь идет о недостатке любви к ближнему, о "краже с согласия того, у кого крадут", что само па себе напоминает выманивание карманных денег у ребенка взамен на мусор. Если же игре! [(ви т алчность, то в таком случае она есть ничто иное, как выь .ше приговора себе самому. Надеясь на удачу, счастливей случай, "фортуну", игрок своим поведением противо­речит вере врожественное провидение и водительство, ориенти­руясь на которые и должен жить христианин. Подавать ^уной пример тем, кто духовно незрел и неспособен к сопротивлению, давать активную финансовую поддержку тем, кто живет за счет первых, иачит пренебрегать заботой о слабом. Сюда же можно причислять и социально-экономический аргумент: бессмысленная циркуляция общественного богатства безотносительно к производ­ственной сфере, заслугам или общественному благу должна пре­тить каждому христианину, хоть сколько ниб^дь знающему о не-равенстие и нищет . Сьязь азартных игр с преступлениями, бед­ностью и отчаяни должна служить дополнительным основанием для того, чтобы х^стиане вообще избегали их. Все сказанное можно резюмировать в одном сформулированном для себя вопросе:
Стал бы Иисус дел ^ это?
Если эти арг^ -енты не убеждают, пастору остается только воззвать к самосохранению погибающего человека, которй смог получить какие-то свои опыты и может видеть красноречивые
свидетельства того, что произошло с другими. Конечно, разум­ные доводы но много зиачат ддя человека, привыкшего полагать­ся на случай; перспектива окончательного крушения кажется неоправданным пессимизмом тому, кто надеется, что ближайшая ставка принесет ему бргатство; я действительно, чем очевиднее опасность, тем сильнее возбуждение) Еслд этические я религи­озные аргументы не убеждают, если опасность, нависшая над домом игрока я его работой, но кажется ему достаточным предо­стережением, тогда только может быть общий сговор всех его окружающих относительно того, чтобы up''доставить ому самому в одиночку переносить сполна потерю всего, что он имеет, а также перспектива публичного нозора могут образумить его.
Если же имеет место стремление к исправлению, пастор должен заново внимательно выслушать историю падения, анали­зируя причины и побудительные мотивы, а также ограждая подо­печного от тех сфер, которые могут способствовать повтор^но-му искушению. Так же, как и в ситуации с алкоголизмом, изле­чение доджн" вкл)"чать в себя коречнч^ п^г"'"''"ч в образе жиз­ни. Жена игрока (в обратной ситуации - муж) может взять на себя полный контроль над доходом я имуществом семьи, мотиви­руя это не недоверием к партнеру, а желанием оградить его от возможного искушения. Работодатель, правильно понявший ситуа­цию (быть может, с помощью пастора), согласиться переводить жалованье работника на его банковский счет, причем доступ к этому счету (по обоюдному согласию) будет иметь только жена (муж), Коли выявляются какие-либо специфические причины па­губной привычки (скука, одиночество, чувство собственной не­состоятельности, зависть по отношению к авторитету других, тягот^ме долги или плата за аренду и так далее) необходимо
прежде всего разобраться с ними, Дабы окончательно исключить возможность искушения. Быть может, придется поменять место жительства, работу, знакомства, дабы разорвать старые связи, и кроме того, всегда необходимо придумать и реализовать какую-либо компенсирующую, отвлекающую форму деятельности, особен­но в периоды наиболее сильных стрессов. В такой ситуации бла­годаря церковному общению могут возникнуть какие-либо новые интересы, появиться новые "wr^^ новые обязанности, в общи­не можно найти друзей, которые готовы поддержать и помочь в деле исправления;, в то же время В некото^шх районах "Общество анонимных игроков" может во многих отношениях поддержать пас­торское и церковное служение.
Отсутствие физиологического влечения, а также более низ­кий уровень социальной терпимости по отношению к этому пороку делают его в какой-то степени более поддающимся излечению,не­жели в случае с алкоголизмом, и тем не менее путь к рассчетли-вости и ответственности может быть долгим и трудным, причем в конце него может потребоваться помощь психиатра. Даже дру-эья-христяане не слишком доверяют бывшему игроку, и к мудрой рекомендация ^е. амо присовокупить немалое сочувствие, друж­бу и терпение, чтобы наконец человек смог вновь обрести иыбав-ление, безопасность и уверенность в себе.
Наркомания
О новой жертве наркомании пастор узнает тогда, когда обе­зумевшие родители сообщают ему, что их сын или дочь "балуется" наркотиками, когда сам наркоман, в состоянии, близком к отча­янию, ищет у него помощи и сочувствия, которых в такой степе­ни ему никто не сможет дать, когда сам пастор понимает, что
молодые люди аго общины доджам иметь четкое предстамеюе об этой опасности и о христианском отношения к ней. Молодой че­ловек, шепотом хвастающий о том, какой "кайф" оч "ловит на игле", может совратить и других, более впечатлительных, при­бегнуть к этому опасному эксперименту. В таком случае искрен­няя и полная информация является единственным надежный профи­лактическим средством.
В данном контексте наркотик можно определить как любое вещество, обычно не требуемое организмом я вводимое в него для изменения каких-либо его функций, будете с лечебными це-лямя или с целью получения наслаждения, успокоения илл возбуж­дения. Наркоманию можно определить как принудительное потреб­ление яаркотяков, от которых потребитель впал в зачммооть и которые он прюямает в целях социальной адаптации (дабы не выделяться из своей среды), по психологическим мотивам (чув­ствуя постоянную потребность в переживания иллюзорного о<цуще-ния благополучия или покоя, которое дают наркотики), ялд по
^м^чммжк;
чисто физиологическимНкогда внезапное отнятие наркотика при­водит к страданию и боли, нередко очень сильным). Иногда психологическая зависимость от наркотика (лекарства) является следствием злоупотребления им: применение наркотика в защит­ных, лечебных целях неоправдано затягивается иди уволмчивает-ся доза приема; в таком случае слово "зависимость" употребля­ется для того, чтобы обозначить одну только ^!зпчс':кую зави-с.н.'ость, - состояние, требующее опытного медицинского освиде-тельствовядия и лечения. '1исло та!: називпо.-ых "н.чр':оманов вледствии лече!шя" невелико: в настоящее врем.ч эти обычно лю-лд средних лет члл пожилого возраста, у которых наркомания pa:W^tacb в результате исполнения врачебных предписаний и до
того, как были полностью осознаны опасные наркотические свой­ства некоторых веществ; контролируемая доза приема (иногда по соответствующему предписанию или непосредственно в лечебных центрах) не слишком отрицательно сказывается на их поведении.
Сегодня ужасающие психические и физические последствия наркомании ясны к^^ому, кто хоть сколько-нибудь интересовал­ся этим вопросом, однако это не могло помешать возникновению чрезвычайно выгодного черного рынка, дельцы которого наживаю­тся на молодежи, ищущей острных ощущений. Он поддерживается угрозами шантажа и страданиями тех, кто боится лишиться при­вычного зелья. Для того, чтобы оградить от опасности своих единоверцев и дать понять наркоману, ищущему помощи, что он знает, о чем идет речь, пастору необходимо усвоить по меньшей мере некоторые элементарные знания относительно наиболее из­вестных наркотических средств.
^)итаминц представляют собой "веселящие" шчшпи, кото­рые принимаются для того, чтобы повысить энергию; легально доступ к ним открывается через врачебные предписания, хотя многие врачи считают, что оци не имеют строго медицинского употребления за исключением немногочисленных редко встречаю­щихся расстройств. Обычно физической зависимости не возникает, однако для достижения желанного результата доза постепенно увеличивается, стимулируя возрастание психологической зависи­мости. Амфитамины могут нанести серьезный вред характеру структуры личности и ее поведению, вызывая сильные вспышки агрессивности. Доктор Н.В.Имлах вспоминает, что из пяти тысяч "амфитаминовых" наркоманов, лечившихся в психиатрических боль­ницах Японии в 1955-м году, двадцать шесть процентов оставались там и десять лет спустя.
Барбитурат^ представляют сооои снотворные пилили, физиче­ская или психологическая зависимость от которых возникает в том случае, если терепевтическая доза нревышается. Дремота, вызыва­емая барбитуратами, представляет явную опасность для автомоби­листов, а в сочогаюии с алкоголем их воздействие может быть весьма серьезным. Поскольку барбитураты не способствуют излече­нию, а только глубже загоняют причины беспокойства и напр!^е-ния, возникает необходимость в постоянном повышении дозы приема и слишком большая доза (часто принимаемая и отчаянном желании добиться "нужного" эффекта) может стать роковой. Легкая доступ­ность и распространенность барбитуратов способствуют совершению импульсивных попыток самоубийства.
Канабис. содержащий одно из древнеиших наркотических про­изводных - опиум, известен под многими наименованиями: гашиш, "травка", индейская конопля, бант, дагга, марихуана. Он исполь­зуется по-разному: в виде смолы, в цветах; им набивают сигареты ("косяки"). В медицинских целях канабис не используется и поэ­тому в некоторых странах даже его хранение является преступле­нием. Его воздействие похоже на веселое опьянение, возбуждение, постоянно сопровождающееся повышенной сексуальной ориентацией. В силу наибольшей распространенности этого наркотика многие счи­тают, что его разрушительное воздействие минимально, некоторые говорят, что он менее вреден, чем алкоголь. По данным "Всемир­ной Организации Здравоохранения" "канабис оказывает острое и хроническое воздействие на потребителей и на общества. Канабис формирует наркотическую зависимость, создавая проблемы в облас-^ти здравоохранения и социальной сфере, и поэтому контроль за его использованием необходимо продолжать. Потребители канабиса ' нередко становятся неспособными ни к какому труду... !^абис

искажает восприятие и чувство чрепени..." Некоторые опытные вра'ш утверждают, что многие "геротовые" наркоманы начинали
с "мягких" наркотиков нач^лч^ис шшабнса: канабис создает oco-i быИ рэд веселья, в но'юр'.):', чрсдрисположенность ): другим нарко-t тикам сильно возрастает. i
Героин (диацетиловии ).:ор^ин, производный моррия) пред­ставляет собоН "наиболее широко практикуемый и оказывающий наиболее быстрое и совершенно разрушительное воздействие из всех известных нам наркотикоч ('т.^лах). Иакнотэн отмечает его воздействие на поведение ччл'г"^а, однако наибольшая его опасность состоит в том, что он ы;.'.тро формирует физическую зависимость; последствия его потребления "ужасны", а воздер­жание от него протекает еще хуке. Ранняя имэрть - нередкий рмужьтат потребления героина и вообще большинство продавод-ных морфия отрицательно влияет на репродуктивные процессы организма.
Кокаин поначалу вселяет веселье и бодрость, однако эави симость от наго порождает денрессию, психическое расстройст­во, утрату нравственных ценностей, заметную беспорядочность движений, тремор, путаннуи речь, серьезный общий упадок coc-t тояние здоровья и (при принятии больших доз) судорожные при-f падки. ..)ания преследоианш!, гпл.'ч'щшации, такое ощущение. будто "насекомые полэш^т под ^m'.eit" это обычные последствия употребления кокаина. '*
1аллюциногены пори^ищ' т расстройства восприятия и пот<
контакта с окружающей дсл^тчите.чьчостьи. ^ наиболее n3BOCTt
^t^
"психод^^ическш.)" nnp):^n'.r.:t;.' ошосятся "J!';A-.^" (.Ш!этил-а;.ч <-с/о'^/ ^ нап), "галлющшаторныч .'пркотик", "JT4", мескалин и псилой
бин. Все о.ш пороул^чт t'.'i.'u^n и га^ 'чинаини, вызивая пер
живаняя, близкие ишзо^речическш.^ ^ш) ооладаит очень сильчим эффектом, уже неэначительние до^и ^^азивают во^деистьие и вы­зывают совершенно непредсказуемую решщию. "Находясь под воз­действием этого наркотика, - пишог доктор Чмлах об JhJJt., - че­ловек бросается на фары приближ^ищегося антомобиля, думая,что ловит гигантскую желтую бабочку, ь то ьремя как другие пера-живают .1рую тягу к самоубичстму". Другие авторитетный уче­ные считают,что ЛСД оказывает отрицательное влияние на хро­мосомы. После своего известного эксперимента с мескалином Олдос Хаксли писал, что интеллект оставался сохраненным, воля же была ослаблена, а арение резко обострилось (впрочем, разве мог человек, делающий такое сообщение, заявить,что его интеллект был в тот момент несостоятельным?)
Алкоголь- ни^пти^ тоже необходимо включить в перечень наркотиков, защищаемых молодыми дюды.ш, поскольку и тот, и другой формируют патологическую зависимость и оказывают явно вредное воздействие. Алкоголь приводит к физическим, личност­ным и 'социальным последствиям, не менее распространенным и не менее вредным, чем и другие наркотики. Ььюли<( Записки меди­цинского Королевского'Общества, Лондон,i968) пишет, что "са­мой крупной проблемой наркомании в Соединенном Королевстве представляется... проблема алкоголизма". Никотин оказывает канцерогенное воздействие, особенно (но не только) способст­вуя возникновению рака легких, а та^е нормируя психологиче­ский и физилогический абстинентный синдром. Аргументы против наркомании оказываются в значительной мере ослабленными, есля наркаманы чувствуют, что их порицают не за использование вред­ного зелья в качестве психологических костылей, а всего лишь
за странное предпочтение, отдаваемое какому-то наиболее ориги­нальному из них.
Опасность, присущая наркомании, предполагает много форм и степеней. Зависимость от регулярно принимаемого стимулирующе­го, успокоительного или опьяняющего средства сама по себе явля­ется признанием собственной несостоятельности; постоянная пот­ребность в .'."сличении дозч, страх перед возможностью лишиться желанного вещества или просто неспособность положить конец пагубной привычке свидетельствует об отсутствии свободы и са­мообладания. Обычно принято считать, что (за исключением ред­ких случаев) употребление наркотиков не приводит к психическо­му заболевание, однако непременно приводит к ухудшению психи­ческого, нравственного и физического состояния. Наркомания я распад личности тесно взаимосвязаны, одно способствует друго­му, и масштаб поражешм нельнч предусмотреть. Лихтенштейн и Смолл красочно описывает резкое снижение ответственности, ил­люзорные страхи и ревность, приступы агрессивности, депрессии, психический и нравственный распад личности, возникающей вслед­ствие наркомании; обычно наркоман готов на любую ложь, преступ­ление, любое насилие ради того, чтобы достать желанного зелья. Говоря о быстром и глубоком распаде личности. П.Чяр (анализи­руй масштаб наркомании в одном из районов Англии) употребляет фразу "эпидемия погубленных лщзней". Будучи преподавателем на отделении терапии Лондонского Университета, ^)н авторитетно до­бавляет: "Известно, что чсрсиоктичи на излечение лиц, страдаю­щих наркомания!' ни^^игп. !с'^'льтат'и, достигнутый в Сбч.едчнен-ном Королевстио, '"' ' то;ш, что можно видеть в QiiA ч общест­венном центре народного здравоохранения ы госпитале .^сксинг-тона, где только шэстн.ишать процентов больных влечение семи
, ......ались от i'^.^-- , . -t восемь­десят четыре процента - это те, кто либо опять принимался за прежнее, либо умер во время лечения, либо ьыпал из поля зрения".
Не менее серьезны и сопутстчующие опасности. Наркомания неизбежно влечет молодого человека на контакт о преступным со­обществом, которое может легко вовлечь в дальнейшие противоза­конные поступки и приучить к другим, более сильным наркотикам, пкдили те, с которыми он поначалу собирался экспериментировать. 1х^,и.чйствие большинства наркотиков таково, что вовлекает его (быть может, по его желанию) в совершение абсолютно несвойст­венных для него действий, характеризующихся насилием, сексу­альными или иными преступлениями, совершенными человеком,"не принадлежим себе". Кроме того, зависимость от наркотического зелья делает его легкой добычей в руках тех преступных элемен­тов, которые оказывают на него давление, снабжая наркотиками в том случае, если он сотрудничает с нш^ и лишая наркотиче­ского зелья в случае отказа. Он может дс ти до того, что бу­дет готов любым путем достать деньги ддл уплаты необходимой цены; торговец наркотиками не даст ему 0 <лее )^1ягкого и деше­вого наркотика, чтобы приучить к более ' :ьному и дорогому, превратив тем самым в совершенного раба. Однако хуже всего, если молодой наркоман, понуждаемым свое^. зависимостью от при­вычного зелья, начинает совращать других, получая для себя то, без чего он уже не может обойтись, только в том случае, если ему удается соблазнить новые жертвы ступить на этот ги­бельный путь.
Ноэнаки^вшиоь с полным перечнем опасностей, связанных с употреблением наркотиков, никто из здравомыслящих и следя­щих за своим здоровьем молодых людей добровольно не ступит
на эту тропу абсолютной деградации и неоправданных злоупотреб­лений. Нередко именно любопытство и романтическое стремление пережить неизведанное (в сочетании с незнанием истинной при­роды предстоящего опыта) склоняет их вкусить запретный плод. Частор, по крайней мере, даст им понять, что они не могут воз­лагать на него ответственности за свое мнимое незнание '^д-ствий.
Часто говорят, что мы не знаем истинных причин обращения к наркотикам; среди наркоманов можно встретить людей с хоро­шим домашним воспитанием и уровнем развития выше среднего (как, например, в студенческих группах) и среди них же неред­ко встречаются люди из плохлх семей и с низким интеллектом. Любопытство в "исследовании внутреннего пространства" и пере­живании "крутых ощущений", тотальный бунг против принятых норм и ограничении, рабское следование любому течению, которое средствами массовой информации рекламируется как мойное, боль­шая выгода от продажи наркотических средств, получаемая изго­товителями, импортерами и уличными торговцами, тонкие намеки на изысканные ощущения, делаемые популярными артистами, - все это можно причислить к перечим возможных причин наркомания. Одно из ложных положении, обсуждаемое защитниками наркомании, состоит в том, что эта привычка "современна и характерна для двадцатого века", но такое утверждение неверно. По словам Д.Эера "тысячелетия назад у американца был сюой маскалин, у сибирских племен свой псилосибин, а человек среднего Постока располагал своим алкоголем". Чаним образом,можно сказать,что наркотики принадлежали ): 1:.у.чьтурс, которая в любом смысле по­ка еще пс ;""-"" ^f '
Однако причины наркомашш ли^ит глуоже; как говорится, "дело не в наркотиках". Папряжнии^чр^драсполагает к любой фор­ме самоудовлетворения, дающей облегчение; причинами могут быть трудная экзаменационная программа, ниудачная любовь, не­везение в подыскании интересной работы или разочарование в ней, чувство собственной несостоятельности в спорте, заняти­ях, социальном статусе или успехе; стремление к возбуждению ярко свидетельствует о скуке, порождаемой тусклым, однообраз­ным, безотрадным существованием, лишеш^! цели, смысла и зна­чения. Разделяя лишь немногие цели и стремления секуляризован­ной, материалистической и меркантильной современной культуры, молодежь не находит для себя иыых компенсирующих моментов,кро­ме тех.квторые сулит новый опыт в "ином мире", привлекатель­ность которого естественным образом возрастает по мере того как общество, презираемое молодежью, осуждает его!
Поэтому, как красноречиво доказывает д.Ьер, основной при­чиной наркомании является причина духовная - религиозным ваку­ум. "Пустота", эмо^ональное оскудение и утрата нравственного ориентира именно на преодоление этих проела ) и должна быть направлена вся пасторская деятельность. Cat-..^м серьезным осужг-дением нашей цивилизации является не то, чю молодежь потреб­ляет наркотики, а то, что она вообще испич еает потребность в них. Ltu должны спасти молодежь не прости от^ того зла, на которое ее толкают другие (ради собственной выгоды), мы долж­ны спасти молодых людей для бесконечно лучшего, более надеж­ного и дающего большее удовлетворение - для полнокровной жиз­ни.

^
', Реабилитация тех, кто оступился, представляет собой про-
Дмютельную по затратам времени, трудную и нередко обескуражи­вающую задачу. Конечно, для тех, кто страдает физической зави­симостью от нар' '."а, медицинское лечение просто необходимо. Воздержание от наркотика должно быть, вероятно, постепенным. Обычно даются рекомендации о госпитализации или прикреплении к известным лечебным центрам, и в таком случае пастор должен поддержать это предложение, объективно информируя больного о том, что лечение, протекающее под соответствующим контролем, будет вовсе не так неприятно, как, быть может, об этом ему рассказывали. Могут понадобится психологические анализы и те­рапия для того, чтобы выявить настроение, предрасполагающее к наркомании: сюда может входить отягощенная наследственность, чувство собственной неполноценности, конфликтная ситуация.за-цииленность на самом себе, некоторые глубоко сокрытые пережи­вания детства, сопряженные с травлей ребенка, страхом или от­чаянием; собственная несостоятельность применительно к каким-либо желанным и лелеемым стремлениям, бунт, вызванный дурным обращением. Только искусный анализ и объяснение всего налич­ного материала может выявить и смягчить те ситуации, при ко­торых обращение к наркотику кажется приемлемым способом бегст­ва от действительности. Ч кип всегда совет обратиться к пси­хиатру надо давать с большом осторожностью. Перспектива умо­помешательства, быть может, уже мерещится пациенту, и от от нее надо угодить любой ценен. !)рач может лучше знать, когда следует перейти к медицинскому лечению, однако в лнбом случае лучше отложить это до тм пор, чоки между наркоманом ч пасто­ром че иоэчикчет такое доверие и пз'шмопонимание, при которых предложение о лечении будет п^оиричято без подозрения, возму-
^о щепия или шока.
Та религиозная помощь, кот^рун [.^.:ет предлилшть пастор, ю многом зависит от сотрудничества с пим самого больного, а 'акже от помощи христианской общины и родственников, вообще участие пастора может быть обещающим, однако кроме того пот-)ебуется еще очень многое и что ни крик отчаяния, ни ожидание уда, в отает на вознесенную молитьу, n<J смогут обеспечить. ызумная беседа об опасности и порочных слабостях, связанных потреблением наркотиков, модет убедить человека, у которого )еобладает логическое мышление, однако лищь немногие руковод-'вуются в своих поступках соображениями только логического )рядка. По свидетельству врача - специализировавшегося в 'ой области, воображение ужасных картин и эмоциональная ре-ция неосведомленного человека не представляет собой дейст-нной иомощи, но при всем том он пе предлагает ничего такого, 'о в общении с нелогично мыслящим пациентом могло дать хоть кую-то надежду на успех. Мощным мотивом в изменении сложив-<ыся установки является страх, и в крайним случае его вполне чмо било бы использовать для того, чтобы изменить мотивацию доведение тех больных, которые пе очень си^ ьно поддаются до-^aм рассудка; в таком случае вполне уместн' обстоятельно и )рдо показать наркоману тот путь, по котор му он движется. 'достережения религиоэыого характера (расе эы о суде или ) вряд ли окажут какое-либо воздействие на тех, кто в сво-поведении давно уже перестал руководствоваться совестью;
, скорее, наоборот подорвут доверие.
Многое надо сделать в социальном плане и в практическом анении образа жизни наркомана; необходимо возобновить под-^у, которую оказывали родственники, необходш^о найти новую
работу, несмотря на все очевидные трудности. Не помешало бы, какой-то степени изменить окружение, не прерывая частых кон-j тактов; новые увлечения, знакомства и обязанности должны пса возможности вытеснить прежние радости и восторги, поскольку ! они были ложными. В такой ситуации необходимо привлечь истин' но религиозных людей, которые в христианской любви и состра­дания помогут исцелению и возрождению человека. Необходимо j привлечь других христиан: людей понимающих, терпеливых, пост^ янно открытых и готовых прийти на помощь^ считается, что им но последующее охлаждение к бывшему больному является основн причиной многих рецидивов наркомании. И действительно, тpeбo^ ния достаточно высоки, терпение испытывается самым серьезным образом, бивший наркоман отнимает у новых друзей слишком мно] времени, ограничивая их собственные интересы. И тем не менее если в своей депрессии, одиночестве, тревоге или скуке больна не чувствует постоянной дружеской поддержки, он очень легко почувствует себя отвергнутым п вернется к своим старым друзья и привычкам.
Вот почему единственным окончательным ответом на проблема наркомании является живая вера в "Друга, который ближе брата".
!
в постоянно присутствующего, никогда не отвергающего, всегда! поддерживающего Г.ога, который всегда "за нас". Дм наркомана единственным решением его проблемы является преобразуешь ре­лигиозный опыт. Как говорит Макпотэн. ему надо показать, что "вера в Бога поддор'кивает лупие, чем наркотики". "Так же, как пустой желудок просит хлеба, - говорит д.Лер, - пустая жизнь просит Христа... (Его) глубокое воздействие делает жизнь спо­собной противостоять своему едлчстиечному, извращенному источ­нику наслаждения. L'ror ош)т должен оказывать замещающее воэ-
^
дейстьие, наделяя полнотою пер^ш^шя". .лдлеь он гоьориг о том, что из пяти известных ему наркоманов, избивньшихся от своей пагубной привычки, трое достигли итого посредством определенной форЮы религиозного опита, а другие двое благо­даря женитьбе (замужеству) на более сильном по характеру партнере.
Источник духовной сили пасгири - и силе .Ьоьшии и ь поддержке христианской общини. Иисус и теперь приходит для того, чтобы находить и спасать заблудших.

ПАСТОРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ Лекпия №}9 /2-й год обучения/
ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ /В помощь пастору/
Сознавая, что любое исцеление является следствием божественного вмешательства, христианский врач. том не менее, не сомневается, что признаки повеления прослеживаются по таким измеримым параметрам, как тетература. пульоапия оордпа. восстановление физической силы и соот­ветствующих рефлексов. Общепринятые функции и нормы организма, ва оово-вавии которых он убеждается. что пациент вновь чувствует себя хорошо. .во противоречат божественному провидевию. во. напротив, подтверждают. .что Бог Сам принимал в этом участие. Христианский врач опишет наблюда­емый пропосо и предпишет вое. необходимое для выздоровления. Точно так же психолог-христианин, анализируя и объясняя процесс испелевия какой-либо страдающей души и советуя в оздоровительных палях иммяить псмо-,логическую ориентапию и окружающую обстановку, ви ва одву минуту м усомнится в том. что именно Христос спасает людей от любого духовного недуга. болезни и порока. Кроме того, он с удовольствием прмледит м .действием поселяющей доонипы Божией и покажет полительвую силу благо­дати и терапевтический эффект отревной веры. Профессионально опреде­ляя затруднения, в которые попал человек, анализируя причины их возник­новения. точно определяя меры. посредством которнх они могут быть раз-решевч. он объясняет провесе испмения и делает это не поверхностно, не отрипая божественного вмешательства. Фактически,он описчвает метод посредством которого действует Бог. Тот факт. что некоторые психологи являются атеистами, другие ведут себя заносчиво, третьи не отличаются BHCOttHMH нравственными прийпипами. четвертые почти помешались на том. чтобч все объяснять сексуальными причинами. - вое это еще не является основанием для того. чтобы отметать полую область званий и приемов.
касающихся психического и духовного здоровья человека. Так или иваче каждый пастор имеет дело о теми силами, механизмами и проблемами, ко­торые в равной мере составляют сферу компотеаиии психолога: весь воп­рос состоит только в том. действует ли ов здесь подобно слепому в своем полном веведевии или обладает достаточным знанием для того. чтоб) вести дело там. где ов это может и не вмешиваться там. где четко выри­совываются пределы его компетенпжи.
Здесь нельзя переопевить вероятвооть возможных опасностей. Чело­век. не сведущий в вопросах медицины ни в коем случае не должен да­вать медипиноких советов больному: равным образом человек, не разби­рающийся в медипивокой психологии, ви в коей мере не должен пытаться помочь психопату, параноику, страдаююему манией величия или преследова вия. больному маниамльво-допроооиавым поихоаом. у которого чередуют­ся фаэм эйфории и отчаяния, шизофренику, любому другому человеку, отра дающему патологической агрессией или настолько психически дефективно­му. что вое прочие кажутся ому вевормальвымж. а ою себе нормальным. lit тор не рискнет применять психотерапевтические методы, выходящие за пр< деды его собственной практики и обязанностей, поскольку сильный побоч­ный эффект и возможные последствия таких методов могут выходить за пр{ делы его понимания. Тем не менее, он найдет достаточно возможностей ;ш врачевания психических и духовных болезней, не претендуя на ту полнот] компетенции, которой не обладает. Душевнобольного надо препоручить пр^ фоооиовалам в этой области, и любое пасторское попечительство должно проходить под опытным руководством.
Даже в решении проблем, доступных пасторскому руководству, пастору полезно ясно представлять свою чель. изучая прошяое своего подопечног анализируя его нынешние установки и призывая к пересмотру его образа жизни. В переводе Моффата Иоанн говорит об Иисусе: "Ов хорошо знал. ч сокрыто в природе человеческой". По сути дола^паотор. стремящийся к
к освоению достаточных психологических званий и делающий это для то­го. чтобы избежать йэпростительмх промахов, стремится к тому. что­бы тоже в какой-то степени достичь этой божественной пронипательноо-ти в отношении человеческих сердец. Она поможет ему понять не только других, во и самого себя: свои предрассудки, свое нетерпение и гра-яипн. И прежде всего она возбудит и углубит его пасторское сочувствие по отаошоэию к своим подопечным по море того, юж он будет разделять их проблемы о обостренным, более глубоким и сокровенным понимавием.
Анализ психической жизви Подобно образовательной, промышленной и сопиальной психологии пастор­ская психология имеет свою точку отсчета и использует свою терминоло­гию применительно к своим специфическим интересам, а именно к нравст­венным. сопиальвым и религиозным проблемам, о которыми сталкивается пастор. Поэтому ова йоизбежао страдает определенной односторонностью а в конспективной форме рискует превратиться в карикатуру на яежую всеобъемлющую тему. Учитывая эту опасность и избегая вевужйых опоров. полезно начать о рассмотрения человека как существа двойственного по своей природе, соотояшего из физического и психического вачал: физичес­кие элементы и гранипы глубоко и постоянно влияют на психические аспек­ты. а те. в свою очередь, так же глубоко, постоянно и таинственно вли­яют на физическое состояние организма. Обе стороны столь тесно взаимо­связаны между собой, что представить их раздельное существование мв можем только в абстрактной форме и о некоторым усилием. Несмотря ва то. что подлинной сферой психологических иоолодоваижй является психичес­кая жизнь психо-физического организма, не следует никогда пренебрегать и физическими составляющими психического опыта /необходимо учитывать состояние моторно-двигательного и сеноитивного аспектов нервной сис­темы. клеток головного мозга, органов ощущений, чувства голода, аппе-
тита. реакций удовольствия-неудовольствия; необходимо учитывать поло- „,, вне различия, физические ограничения силы и способности сосредоточе­ния. болезнетворный и деформирующий эффект физических недомоганий, раз,.„-_ ного рода недостаточность, патологическое функционирование и болезни/.
Никакая попытка уврачевать страдающую душу не даст положительного ре-
t^—
зультата, если тело предается забвению, и ни одну из них нельзя наз­вать христианской по своему содержанию, если при этом забывают, что тело благодаря творению, искуплению и пребыванию в нем Духа является всеиело Божиим.
Во всем потоке сознательной психической жизви человека полезно вы­делить определенные аспекты, имеющие дело с позвавием. чувством, во-лей: определить фазы умственного развития, формы психологического опы- ^ та. расчлевимые в сознании, но никогда не поддающиеся разделению в действительной жизни.
Познавательный процесс состоит в восприятии ощущений из "внешвого" мира /включая собственное тело/, определении их значения применитель­но к уже вакомлонному опыту, выражающемуся в "постижении", "восприятии' объектов, людей, ситуаций и "освоении" нового уровня осознания реаль­ности посредством включения всего воспринятого в уже имеющийся запас г._ воспоминаний и сопоставления с ним для получения новой информации. Размышляя над имеющимися результатом восприятия, разум повышает сте­пень осознания окружающей действительности, открывает связи между известными феноменами реального мира и приходит к более полной иотичо. воспринимая сокрытые закономерности, на основании изучения которых мож­но сделать вывод о том. что будет и что должно быть. Абстрагируясь от объектов восприятия и формируя общезначимые впечатления и образы, ра- ;
зум приходит к "идеям", которые впоследствии облекает в слова, имзча. символы, чтобы силою "воображения" /творческого, эстетического или
теоретического/ комбинировать из них новые модели. Анализирующий разум и творческое воображение в значительной степени расширяют сферу прос­того чувственного опыта, посредством которого разум постигает и объяс­няет окружающую действительность. Если анализ, сравнение, опенка и новая комбинация идей сознательно ориентированы на достижение какой-то осознанной иели /когда анализируются только заслуживающие внимания идеи< то в таком случае мы мыслим: если же они представляют самодостаточную ценность и как таковые доставляют определенное удовольствие, то в та­ком случае мы мечтаем /или как принято говорить - "воображаем"/.. если же мы используем ваше воображение в ущерб разуму; то в таком случае мы предаемся Фантазиям.
Эмоциональный /чувственный/ аспект сознательной психической жизни является источником любой реакции на окружающую действительность, на идеи и опыт в целом, представляя собой освоение того. как явления и веши "воздействуют на нас". Расположенность к тому. чтобы чувствовать или подвергаться воздействию какого-либо объекта или переживания явля­ется врожденным /унаследованным/ свойством человека, хотя некоторые эмоциональные реакции могут быть усвоены посредством обучения или ско­пированы у других. Гамма чувств простирается от ощущения принципиально физического воздействия ва сознание /например, чувство голода/ до воз­вышенного духовного отклика /например, преклонение перед Божеством/;
от простых, неразложимых состояний наподобие страха или гнева /"первич­ные эмопии/ до состояний сложных /например, чувство благоговения, сос­тоящее из изумления, страха и смирения или чувство презрения, состоя­щее из чувств отвращения и превосходства/: по интенсивности воздействия чувства простираются от слабых ио непреодолимых: по эмоциональному оттенку от приятных /с сопутствующим желанием продлить их или усилить/ по неприятных / с сопутствующим отвращением и страхом/. Из всех психи-
ческих состояний чувства наиболее субъективны и относительны: одно и то же событие, например, дождь. радует садовника, раздражает ту­риста. вселяет отчаяние в ребенка, предвкушавшего прогулку, страшит жертву наводнения и вызывает благоговение у поклоняющихся богу дождя. По определению Адлера людям свойственно испытывать чувства единения /объединяющие людей в их благом устремлении: сюда относятся чувства сплоченности, сочувствия, признательности/ и чувства разобщения /про­тивопоставляющие людей друг другу и разделяющие их: сюда относятся гнев. презрение/: это разделение играет важную роль в социальном и ре­лигиозном контекстах. У одних "первичные эмоции" могут свестись к чувству страха, гнева, любви, и они могут считать, что остальные чув­ства представляют собой комбинации вышеперечисленных: другие в разряд первичных эмоций включают радость, скорбь, отвращение, удивление, "по­зитивное или негативное самочувствие", "чувство нежности", симпатии и лаже чести, изумления, одобрения и неодобрения. Все чувства понужда­ют к совершению определенных действий: страх - к сопротивлению или бегству, гнев - к наказанию или мести, любовь - к совершению поступ­ков. рассчитанных на признание: само олово "эмоция" означает "импульс к движению" ^.р^к^ я)(^и^' /. Психологам никогда не удавалось ус­тановить. производят ли чувства определенные физиологические измене­ния / в кровообращении, дыхании, сокрепии желез/, предваряющие соот­ветствующее действие, или просто представляют собой констатацию того. что эти изменения совершаются.
^Волевой аспект психической жизни включает в себя тот положительный и начальный ответ на воздействие объектов и ситуаций, посредством ко­торого мы стремимся отреагировать на окружающую нас действительность и произвести определенные изменения во всем. что ва нас воздействует. Чувство представляет собой более пассивную сторону ответа на опреде­ленный раздражитель, хотя оно и приводит к определенному действию:
воля же и процесс волеизъявления - это более активная сторона тако­го ответа, которая не только стимулируется чувством, но и сама в значительной степени усиливает его. Воле придается такое большое зна­чение во многих религиозных и пасторских делах, что вопрос о ней тре­бует детального рассмотрения, однако уже сейчас можно сказать, что "nnn сознания ориентирпнпно ня лййптпия" в том смчолэ. что любое про­явление психической жизни, каждая мысль, впечатление, мнение, чувство. идая или привычка стремится реализоваться в действии и подавляется только другим стремлением к действию, вызванным противоположными мыс­лями. впечатлениями, мнениями, чувствами, идеями или привычками. Без­действие является следствием равновесия противоположных побудительных импульсов, и это является существенным моментом в понимании слабостей человеческого характера. Чувствовать - значит реагировать на различ­ные раздражители: прекращение реагирования означает смерть, а весь процесс, посредством которого живой организм стремится реагировать на окружающую действительность, называется "волеизъявлением".
Этот трехчаотный анализ, вполне уместный в описании психической жизни, не должен подменять собой ее фактическое единство: на сущест­вует никакого акта познания без достаточно прочувствованного интере­са, способного локализовать внимание и пробудить реакцию: не сущест­вует никакого чувства без наличия какого-либо познанного объекта или идеи. способных пробудить это чувство и сосредоточить на нем внима­ние. а также без побуждения к достижению возможного удовольствия или уклонения от возможной боли. В том случае, когда познанный объект или стимул столь неопределенны по своему содержанию, что кажутся отсут­ствующими. мы говорим о настроении, а не о чувстве: к "безобъектным". "беспредметным" чувствам относятся гнеа^возмущение. которые, правда. стремятся сразу же определить логически обоснованный стимул и объек-
тивно наличествующую мишень пля самоизлияния. Сознательная психичес­кая жизнь представляет собой непрерывный процесс впечатлений, объяс­нений. эмоционального опыта и избирательной реакции: в этом проиессе никогда не совершается отдельного, присутствующего "в чистом виде". абстрактного познания, чувствования, волеизъявления. В различных ре­лигиозных философиях, различных формах религии и различных рылигиоэ-но настроенных людях могут преобладать мышление, чувство или воля. однако уравновешенная и полная по своему оодержанюо религиозная жизнь вбирает в себя всего человека: сюда входят истина, традиция, память. наполняющие разум верой и убеждениями, чувства благодарности, доверия. поклонения, мира. радости, подогревающие и поддерживающие внутреннюю жизнь в такой вере, сюда же входят и стремление к благочестивому по­ведению и служению, воля. а своих проявлениях полностью отвечающая истине, а также чувства и идеалы, порождаемые в человеке религией.
Инстинктивные влечения
В поток психической жизни входят и определенные сильные течения. представляющие собой особые врожденные модели, инстинктивные импульсы. составляющие основные жизненные порывы, которые обеспечивают движе­ние жизни как в индивидууме, так и во воем обществе. Инстинкты пред­ставляют собой каналы, посредством которых изначальная жизненная си­ла находит свое выражение в каждом индивидууме: они служат источни­ками всевозможной энергии, будь то энергия святого, мыслителя или грешника: на них зиждется высь психический опыт. они определяют иель любой деятельности. Инстинкты представляют собой сырой материал ха­рактера и их эмоциональная энергия придает динамику жжэни. Однако /а отличие от пражвей точки зрения/ теперь человек не рассматривает­ся «ак простая совокупность принудительных инстинктов, каждый из ко­
торых ищет своего конечного удовлетворения: нет, он - совокупность жизненных сил. проявляющих себя в четко различимых инстинктивных по­рывах. составляющих собой часть биологической наследственности всех нормальных члечов того или иного вила.
Обстоятельное рассмотрение природы инстинктов следует начать с рассмотрения физиологических рефлексов, представляющих собой автома­тические. едва сознаваемые реакции наподобие моргания или слюноотде­ления. Подобно рефлексам инстинкты представляют собой связи /между внешними и внутренними стимулами: чувственными впечатлениями, мысля­ми. а также чувствами, желаниями, импульсами, побуждающими к совер­шению действия/, неопознанные, иногда почти не осознаваемые, но тем не менее служащие определенной нчли. Однако даже когда побудительная причина отсутствует, стремление или предрасположенность к определен­ному реагированию все равно сохраняется, и поэтому инстинкт обычно определяют как глубоко укорененную в природе человека наследственную предрасположенность к реагированию на данную ситуацию /эта предрас­положенность является врожденной, а не приобретаемой: само же реагиро­вание протекает с определенной закономерностью и со стремлением достичь жялаамого биологического результата, хотя нередко этот результат за­ранее не предусматривается/. &:ли рефлекс специфичен и неизменен по своей природе, то инстинкт предполагает более общее содержание и вклю­чает в себя внимание к раздражителю /познание/, пробуждение связанной с ним эмоции /аффект/ и импульс к реагированию на раздражитель /воле­изъявление/: кроме того он в большей степени поддается изменению бла­годаря определенной тренировке, переориентации или направленности на соответствующие идеалы. Инстинкты присущи всем нормальным особям вида:
предрасположенность же к особым талантам или способностям представля­ет собой "дар", присущий отдельнчм людям.
Старая "психология инстинкта" расширяла перечень человеческих инс­тинктов за счет включения в их разряд большинства автоматических реакций и действий/крик от боли. вздрагивание от неожиданного шума. ревность, игра. любопытство, сон. стремление к творчеству, к приоб­ретательству. язык. призыв /крик о помощи/, внушаемость, формирование привычек и так палее/. Однако полезнее рассматривать всего лишь неко­торые инстинктивные порывы, направленные на основные физиологические иели. как основу для возникновения многочисленных второстепенных стрем­лений и привычек.
Например, основная потребность каждого живого организма, а именно потребность быть. самоопределяться и самоутверждаться в борьбе за существование в зависимости от условий оформляется как "инстинкт на­сыщения", "инстинкт приобретательства" /с целью упрочения будущего существования/, инстинкт самовыражения; инстинкт самосохранения в ми­нуту опасности, порождающий "инстиктивный страх"; в столкновении с врагами пробуждается инстинкт боевого настроя, "драчливости", в виду же явного силового преимущества - стремление к бегству, в ситуациях непонятных и потенциально опасных - любопытство. Кроме того одно и то же принципиальное стремление быть может породить "инстинкт" безо­пасности. требующий созидания, строительства /какого-либо убежища. "норы"/ или состяжания с другими, предосторожности и даже ревности. Глубинное стремление к продолжению рода тоже может являться следст­вием стремления к самоутверждению в жизни или результатом какой-либо иной врожденной предрасположенности: оно побуждает к разнообразной де­ятельности и реакциям, связанным с полом: к определенной саморекламе. -соперничеству, вступлению в брак. а после его заключения возникнет "родительский инстинкт", вбирающий в себя стремление к созиданию /обзаведение "гнездом"/, защите молодых членов семьи, их питание, а иногда и самопожертвование ради них. Инстинкт воспроизводства /"по­
ловой" инстинкт/ принадлежит к тем инстинктам, которые не проявляют­ся о непосредственной очевидностью, а существуют скрыто до тех пор. пока физические изменения или обстановка не создадут соответствующих и эффективных стимулов пля его проявления. Много споров ведется о том. является ли "стадный инстинкт" или "жажда общения" следствием стремления к самосохранению и поиска защиты во множестве таких же особей или же он" является результатом иной инстинктивной предраспо­ложенности: из него проистекают инстинкты внушаемости, подражания, притяжения-отталкивания, групповых игр, призыва на помощь, инстинкт общения /язык/. Оспаривается, что формирование привычки, игра. боль­шинство страхов /за исключением детских страхов перед громким шумом и палением/, язык и. быть может, ревность являются более врожденными. чем приобретенными. Сон /как и голод/ представляет собой физиологи­ческую потребность, удовлетворение которой протекает "инстинктивно". Инстинкт самосохранения, оамовоспроизвопства /продолжения рода/ и и жажда обшенид /т.е. соответственное им сохранение индивида, рода и группы) по-видимому следует рассматривать как подлинно изначальные биологические инстинкты, как способы основного стремления живого ор­ганизма к продолжению и сохранению себя самого. Другие врожденные предрасположения /имитация, воинственность, страх/ обоснованно можно назвать "инстинктивными" в том смысле, что они скорее возникают из пер­вичных инстинктов, чем являются таковыми.
Любо и изначальный инстинкт и производная от него инстинктивная предрасположенность сопровождается сильным чувством: удовольствием при удовлетворении каждого инстинкта и болью при его подавлении. Та­ким образом они формируют мотивы нашего повеления, те мотивы, которые. так сказать, взывают к ичстинктивному чувству как к цели. которую надо достигнуть, или к возможному результату, которого необходимо избежать. тем самым побуждая нас к совершению определенных действий. Инстинкт
самосохранения может пробудить чувство агрессии, гнева, страха: по­ловой инстичкт пробуждает "нажное чувство", физическую страсть, ро­дительскую жалость, ревность, стадный инстинкт пробуждает чувство пре­данности. страдания при расставании и так далее. Именно в этих инстиш' тивных чувствах реально заключены движущие силы жизчи. Во благо или во зло. но именно они определяют все. что нас интересует; какие-либо сиены, предметы внешнего мира. впечатления, люди влияют на нас пос­тольку. поскольку они стимулируют наши основные или производные инстин тивные эмоции: таким же образом идеи подвигают нас к героическим уст­ремлениям. соперничеству, жертвенности, деградации или саморазрушению. поскольку они воздействуют ча те же самые основные инстинктивные чув­ства. У цивилизованного человека эти простые, изначальные порывы много кратно и многообразно перекрываются и видоизменяются, однако в основе всех изменений лежат все те же врожденные потребности нашей природы, которые в конечном счете определяют ваши цели. замыслы и достижения. Всякий "порыв" стремится к "удовлетворению" и поэтому определяется. чувствуется как "потребность": потребность же. определяемая и воспри­нимаемая личностью, становится ее "желанием", а это инстинктивное же­лание. многократно усиленное сопутствующими эмоциями, является жизнен­ной силой, устремляющейся к своим биологическим целям.
Вот почему подавление инстинктивных порывов и эмоиий столь опас­но. Загнанные в подсознание, они лишь усиливают свою мощь. Необходи­мо найти ичыо методы контроля и итилечения; простои итрииинии инс­тинктивных сил. существующих в нас. их подавление посредством всеие-ло негативной, строгой самодисциплины представляет собой попытку сдер­жать стихийные силы самой жизни, что о неизбежностью ведет к таким бедам, как паралич, искажения в структуре личности или внезапный аффмкт.
Наше понимание людской психологии но очень изменится от того. если мн нмйптп того. чтпбч сказать об учпплапппаччых. Ярпжлячччх инстинктах инстинктивных порывах и инстинктивных эмоииях будем говорить о чело-и^чоохих "чотрчбчоитях" или и "чрчждччччм тяготении", стрямяпь избе­жать сугубо биологического акиента в таких вопросах и желая подчер­кнуть огромную сложность и бесконечные модификации, которые возника­ют вследствие тренировки, обычаев и суждений личности. Считается, что сегодня человек уже вовсе не представляет собой некую статическую мо­дель определенных инстинктов. Человеческая природа, насколько мы ее знаем, имеет некоторые изначальные потребности, в частности, такие как:
- потребность в безопасности /в случае отсутствия которой возника­ет тревога во всех ее формах/:
- потребность в самоутверждении, в необходимости иметь и отстаивать свои права /в случае ее неадекватной реализации возникают различные неврозы, "расщепление личности", фруотрания. возмущение и так далее/:
- потребность в удовлетвпрении полового инстинкта, включающая в себя все формы чувственного комфорта и наслаждения. Эти три изначаль­ных тяготения определяют все интересы и реакции и представляют собой сырой материал человеческого характера. Такой взгляд на проблему пред­ставляется вполне правомочным, однако не следует забывать, что прямая связь с глубинной, изначальной приропой жизни, с пониманием человека как психофизического организма, связь с его биологическими устремле­ниями и. следовательно, с его инстинктивными эмоциональными порывами также заслуживает пристального внимания. И потому, помня об "инстин­ктах" мы не теряем из виду биологический аспект психологии.
Независимо от выбора терминологии можно выделить:
I/ изначальное направление инстинктивного порыва, а также иель, ко­торую он стремится осуществить /например, нормальная иель чри состо­янии страха - самозащита/: ^
2/ искажение изначального порыва, возникающее в том случае, если он не имеет нормального выхода /как разнообразные фобии и тревоги являют­ся следствием искаженного чувства страха, так тщеславие является след­ствием искаженного чувства самоутверждения: жадность - следствием ис­каженного чувства приобретательства: похоть есть извращение сексуаль­ного желания/:
3/ позитивная и полезная переориентация инстинктивного порыва, его "сублимация" /например, бдительность и осторожность есть здоровая, выдержанная переориентация примитивной формы страха/. Условности, по­рожденные культурой и общественной традицией, серьезно препятствуют выражению стихийной потребности: они, например, не дают человеку сво­бодно выразить импульсивное стремление к агрессия или самовоспроиз-водству: так или иначе, но большой излишек энергии и связанных с нею эмоций находится в ожидании своего выхода за счет соответствующих сти­мулов. иногда порождая чрезмерные, неконтролируемые вспышки страсти там. где этого меньше всего ожидают. В иных случаях излишек эмоцио­нальной энергии может быть загнан внутрь, порождая скрытой страдании в глубине души. В каждом поколении человек должен находить средства для обуздания стихийных сил в себе самом, контроля над ними и лучшего их использования, чтобы жизнь индивида была насыщенной и цивилизация F развивалась далее. Однако каким бы утонченным, упорядоченным и альтру- ) истским ни стало поведение человека. но следу от забивать, что энергия. определяющая поступательное развитие жизни, таи или иначе является производной от изначального биологического порыва, инстинктивно стре­
мящегося к осуществлению биологических пелеч. С о;шой стороны нет сомнения в том. что человек, как ми его знаем в еги плотской природе. обладает сильной биологической наследственностью. с другой же стороны -он вскормлен историей, традицией и окружением: однако природа играет в нем столь же определяющую роль. как и воспитании. - можно даже сказать. что "человек в больший степени продукт наследственности. чем воспита­ния"./Такое изложение основ психологии не может не представлять интере­са для пастора, однако при этом было бы хорошо для него помнить, что представленный здесь анализ природы человека и сделанные из этого ана­лиза некоторые выводи могли би бить иччми. цели би автор этой статьи полнее руководствовался учением Библии о возрождении человека. -Приме­чание редактора/.
Становление личности Согласно Хэдфилду каждый организм в силу присущей ему необходимости стремится к полной самореализации, к завершенности. Ни один побудитель­ный мотив не является столь непреодолимым, как эта неуемная потребность в удовлетворенности: согласно Юнгу "человек озабочен мыслью о том. ком ему быть" и ему присуще стремление к целостности, к раз^'.ьому. целе­направленному единству множества сил. подчиненных его личностью. По­добно тому как реализация /удовлетворение/ каждого отдельного порыва приносит удовольствия, постижении всеохватывающей гармонии изначаль­ных устремлений приносит счастье, ощущение цельного благополучия. Од-чак!) о)щт почаэивает. чти тах;'х гармичия uu явлж'чч:я прижженной. Подоб­но тому как в интеллектуальной жизни для достижения здорового умонаст­роения необходимо всю совокупность ощущений. идей и воспоминаний про­сеивать и отбирать посредством целенаправленного интереса и внимания. анализируя и упорядочивая их с помощью здравого рассудка и формируя из )!и/ адекиатпое зчавие об окружающей действительности. ч волевой
Ci|'<lpll lUltl ПиСТИЖиНИЯ ;jH4|lUHI)l'U. 1111<;Ли1111ПитиЛЫ1Ш'1) Х;1{Ш1С1'11|1'1 KilllMx»
пимп гармонизировать. примирить мпжлу собой и упорядочить хпптичпс-
КИЙ ПОТОК И11^ТИН1"1'И1111иХ ПЛГЧИНИИ. ЭМОЦИЙ, Ж1!Л^НИИ.М1)ТИ»1.Ш.
П стихиМних |и^1цп;г< жиппгп пргппизмп jie^ яяложоно никикпМ г.чрпнтии для их гармонизации или интеграции в цельную личность. Например, ин-
ПТИНКТ (:;1М11(:1)У|1;11|г|1ИЛ М11Ж"Т IKjTyllMI'l. II КОНФЛИКТ (! "|1П11ИТИЛ1.1;1<ИМ" И11
стинктом. способннм привести к самопожертвованию, если ребенку угрожа­ет опасность. Ииэвшшоп жаждой общения стремление побиваться и удер-жиппть олобритпльную оппнку той или иной социальной группы нередко протчп')рг'чит половому влечению или стремлению к агрессивности, удов-лптпп|г'||цо которых оскорбляет зту группу и отпаляет ео от инш^випа. Прптипобпрстяо инстинктивных порывов может разрушить личность, истошиты всп ее физические силы, лишить цели и пушенного покоя. Внутренний кон­фликт может породить тревожные симптомы неврастении или психоза, может привести к нервному срыву, различным фобиям, синдрому тревоги, беосон-Hime. Когда же к отсутствию гармонии среди изначальных влечений орга­низма присовокупляются противоречия и конфликты между ними и унасле-пованной культурой, обычаями, нормами и ценностями той социальной груп пы. в которой живет индивид, а также конфликты с его собственными нрав ственпыми установками, сфера кризисного состояния расширяется. Тогда на самом пело пругой закон, находящийся в членах, противоборствует закону ума и порабощает душу. Сеньмая глава Послания к римлянам прод-стапляот собой классичпскоп изложение этой тпмы внутриличностного про­тивоборство.
Поэтому'нравственная задача взрослеющей личности состоит в том. чтобы интегрировать врожденные и приобретенные компоненты физической жизни, постигнув тем самым необходимой силы, мира и счастья, которые присуши уравновешенном, гармоничной личности. Исходя из этого психо­логи много гппорят о "системах" или "созвездиях", "сочетаниях" вза­
имосвязанных импульсов, мотивов, эмоций. инлоИ с л^жиишми ы их осно­вании ипеями. верованиями и интуицией; они говорят об организации психической жизни вокруг избранных тим. нирьдко мимитыоншшых из культурных традиций той или иной социальной группи. Упомянутые сис­темы упорядоченных инстинктивных эмоций, жоланий и целой, называемые "установками" или "иыторнсами". могут быть многориэлични: один и тот же индивид может сосредоточить свои эмоиии. желания и вирования вок­руг своей гражданской позиции, другой можит иметь установку, ориентире ванную на его домашних делах, на религии, на своей корьори. на иаком-нибуиь хобби или спортивном увлечении. В каждой системе какие-то из ого идыя. мыслей, воспоминаний, желаний, инстинктивных влечений, ве­ровании и реакций формируют цельное единство и поэтому в тий сфере деятельности его поведение будет послодовательниы. устойчивым и пред­сказуемым. Сильная установка на патриотические чувство исключит воз­можность предательства; сильная установка ни честность и правдивость не позволит человеку украсть.
Вели одна или две таких системы вбирают в себя внутреннюю жизнь человека, он обретает сильный, "иолеустромлшшиИ". днятильный харак­тер: если несколько систем взаимосвязаны между собий. ини могут уси­ливать друг пру га. и тогда один и тот же человек можит бить хорошим гражданином, отиом. работником. верующим и игроком в гольф. Если же эти системы не представляют собой связаного единства, человек может разрываться между общественными обязанностями, цродыиностыи симье, опоий робиой и любовью к спорту. Коли иве системы вступают в проти­воборство /например, одна является строго религиозной. другая ж@ ориы •rHpuuuuu ни чуистииннуш офиру и iiuTUKuijun (;ииим прихотям/, чиловек в опной ситуации является одним, в другой другим и нигде он не присут­ствует иыликим. Весь ськрет личиистний сили. ынутринний гирмиыии и счистливой самореализации заключается в правильной организации и в успешном о^^асовании биологических сил с сиииальними. культурными.
нравственными и религиозными нормами, которые их перекрывают.
Факторы, влияющие на проносе самоорганизации, различны. I/ Простая привычка создает определенную мопель. которой последующая стимуляция инстинктивных наклонностей готова следовать, без особого напряжения внимания и без особых усилий. Таково одно из проявлений природной экономии; мы совершаем множество действий, не сосредоточи­ваясь на них. потому что однажды приобретенная привычка стремится к повторению. Таким образом взрослый человек в меньшей степени зависит от случайных импульсивных реакций, нежели ребенок. Однако это создает определенную проблему в том случае, когда мы начинаем отрицательно от­носиться к приобретенной привычке, ибо изначальная инстинктивная эмо­ция. усиленная бессознательным повторением, очень трудно поддается из­менению: к "силе", создавшей потребность, прибавляется теперь и "сила привычки", стремящаяся совместить отношение и поведение личности как в совершении добра, так и в совершении зла. 2/ Окружающая обстановка стремится стимулировать или подавить инстин­ктивные влечения с целью более комфортабельной и надежной адаптации к обстоятельствам. Такие аспекты инстинкта самосохранения, как забота о пропитании и приобретении необходимых вещей превратившие первобыт­ного человека в охотника, в современной городской жизни почти неузна­ваемо изменились, приняв вид далеко идущих устремлений и / как считают некоторые психологи/ трансформировавшись в утонченные виды охоты напо­добие коллекционирования редких и бесценных предметов. Именно общест­венные нормы и санкции, выраженные в обычаях, традиции, родительском наставлении и воспитании, серьезно видоизменяют стихию взрослеющей личности. Сексуальное влечение, ставшее в греховной природе человека беспорядочным и случайным, в силу экономической необходимости, пот-р"бчости ^ сопм^птчом сожительство и ч силу родительского "чувства нежности" может бчть силой, сохраняющей семейный союз. Агрессивные
и воичстсичпые импульсы, являющиеся приизьчднчми иг и^:тчш<та само­сохранения пьред личом опасности. ч^ш.ичл^ают ж^члэменятьси и ЖеСТ-Ку^ ИЧС^ЖЛО ПОЛИТИКУ И НауЧНИч ИЗЧСГЖЖЯ. Изм^ЧСНИц ИЖ;ТИШ(ТИИНОЙ
жизни посредством "психосоииального окружения", ь котором организм приспосабливается к традициям, обычаям и социальному дашюнию. являет­ся одной из черт. присущих человеку.
3/ Другой исключительно человеческой чертой, резко изменяющей инстин­ктивное поведение, является интеллектуальная способчость к рифлнксии. предвидение, и мыимению. Рефлексия /т.е. размышление о своим внутрен­нем состоянии/ включает в себя воспоминании о прошлых реакциях и их последствиях, самокритику, самоодобречие и угрызения совести. Пред­видение включает в себя предчувствие возможных послепстчий. а также конфликтов с другими желанными результатами. Таким образом человек с пользой для себя накапливает свой опыт и опит других людей и пред­видит свой путь. освобождаясь от случайных, импульсивных реакций на непосредственные раздражители. Мьш!ление же определяется кик отсрочен­ная реакция, как пауза, предпринимаемая разумом ;ыя того. чтобы про­контролировать инстинктивные процессы в свети послелоиктедшых ч интегрирующих устремлений. В данном случае слепая реакция ча инстин­ктивную эмоцию /по принципу "все или ничто"/, характерная для ребенка или животного и проявляющаяся во вспышках ярости или безрассудного стре ха. видоизменяется во взвешенный, обдуманный и осмотрительный /то есть организшшчпый/ ответ. характерный для взрослого чедиьеки. Творческая фантазия направляет изначальное инстинктивное влечение по совершнАг новым копалам, давая выход остаточной энергии и качестве восьми дале­ком от преследования изначальных биологических иелей: так. например. половое вличенио способствовало созданию стольких стихов, такой лите­ратуры. драматических произведений, музыки, живописи, воспитательных систем, проведению социальных реформ для детей, осуществлению научных
изысканий и оформлению религиозного мистичизма как никакая другая отдельно пэятлп силл. Это постигается интплляктуальним посприятием абстрактных иде!). отношений и символов, а также их подпиткой за очат глубинной энергии и интереса. Тякола функчия мысли и чоображчнин и пеле воспитания и облагораживания инстинктивной жизни. '1/ Очняко "челонаправлечноо действие представляет собой наиболее фун-ллм.'чтяльную к.'!т';гг)рию психологии" /Мак Дугалл/ и самый мощный (^ктор п интеграции инстинктивных реакчий человека на окружающую действитель­ности. Поскольку мысль отсрочивает реакцию. появляется возможность выбрать ее наиболее адекватную форму, сообразующуюся с предвосхищае­мой и ачробированчой целью. Таким образом выстраиваются системы орга-низоч.чнчых отн^тг)п на ичстинктивнче импульсы и кажпы!) реализуется как целое. Лапример. любой стимул в контексте установки на семью или любовь к родине чоздействует но только на стихийное инстинктивное чув­ство пола или потребность в общении, но и на сложную, высокоорганизо­ванную и интегрированную систему ичей. переживаний, верований и че-лей. причем, чсе они содействуют форме и силе ответной реакции. Если в развивающемся характере формируются одна. две или три "ведущих ус-танопки". которые к тому же контролируются одной, двумя или тремя до­минирующими устремлениями, повопение человека приобретает большую цель­ность и посляппчательность. В конечном счете волеизъявление индивида буп^т сосредоточиваться на таком выборе. который уже предопределен им!гулы;ами. вщ).чботанчгими чепущие установки: акт волеизъявления по сути чел:) чречрящается ч акт отожествления с опремлеччой чспущо!) устачщжой. При чтом ли-ччость имеот несколько "я" или несколько сфер. ч ко'п!;)их ич жич^г /с(м).я. работа, религия, отдчх/. Ио-випимому. чо всякой кочФликтной питуа!гии возможную реакцию булет очрспелять наибо-л"^ ся/ч.ччя .'/(;'г.'!чг)пк,ч: .';лж^ срипнительчо слабое желание, связанное с религиично:! усгачолкщ). возьмет верх нап достаточно сильным жела­нием. возникшим п контекст" иной установки /например, установки на
спирт/, которому ичдшшп /и сраининии си сво(;и р^нгии.)/ ih; припыит болычого з^^aчe^^ия. Когяа постигаится такая степень организации ин-стинктинной жизни, личность разлипается в благоприятном для нее клю­че. обретая твердость характера.
5/ Однако что определяет эти ведущие устремления? Способность к ооф-локсии. самокритике и творческому воображение диет ч^швеку спиооб-чость удерживать переи собой абстрактнио понятия и тех чилях и оосто-яниях, которые он может избрать для своего достижения и затем начать стремиться к ним. С психологической точки зрения эти воображаемые че-ли. присучше повелению человека, представляют собой идеали. даже если с моральной стороны они заслуживают осуждения /например, ложные иде­алы распутника, пьянииы или безжалостного убийиы/. U способности фор­мировать эти идеалы и следовать им заключается вся сила прогресса или деградации, присущая человечеству. Идеалы, с нравственной или научной точки зрения расцениваемые как благотворный для человечества, являют­ся тем подспорьем, с помощью которого челочик устремляется вперед в своем развитии. Сила идеала /хорошего или плохого/ состоит в том, что он стимулирует одну или более систем инстинктивной чрилрасчоложенмос-ти. давая средства для достижения удовлетворения, причлекая к себе и тем самым фокусируя эмоции и обещая гармонию и самореализацию. Если обещанная перспектива окажется ложной, станит лсно. чти вибор бил оши­бочным. а идеал ложным, однако "именыо идеал способен стимулировать пилю и тим оымим иргинизииииить шли сииичуччисть ичстинктии и иичо гармоническое целое." Не будет преувеличением сказать, что последова-тидьный и уравноиешиыный характер яплянтся. как следствием влияния идеалов, на которые ориентирован человек, так и влияния его материаль­ного. социального и культурного .окружения, а также следствием прочих сильных воздействий, интегрирующих иго врожденный, инстинктивные предра положенности в сильную, чельную личность.
6/ Идеалы. олнчкп. но берутся о поздуха и чо прчпотппляют собой вы­мышленных. воображаемых целой. никак но связанных с реальным миром.
Для того. чтоби обуз;швать бунтующую волю. прнодоленать душевные конфликты и чо терять споой привлекятельпости ча протяжении многих лот разочарования и душевного упадка, избранные идеалы /вокруг кото­рых ЧСЛПЖЖу ЩЩХЧЧИТСП ОртНИЗОЧЧТЬ ППО') ЧППОДОНИО/ ДОЛЖНЫ К;)р())ЖТЬ(!Я
в выверенных убеждениях относительно окружающей реальности, а также природы жизни и вселенной. Таким образом завершающим организующим фак­тором является определенная (Философия жизни, которая в одном случае может быть всего лишь неопределенной совокупностью взглядов на жизнь. полученных пт семьи и воспитания, в другом - сознательным отрицанием любой формы идеализма, исповеданием циничного, материалистического. фаталистичного или чувственного эготизма, в третьем - сознательной ориента!той на определенные религиозные, философские или политические убеждения. Интегрирование личности вокруг определенной идеологии яв­ляется результатом социального воспитания, опита и личной решимости. формирующей особый набор психологических идеалов, в значительной степени подпитывающихся за счет традиции и общественной поддержки, но действую­щих в основном как мощное внутреннее влечение. В случае с религиозной философией оно усиливается за счет убеждения в том. что привходящие духовные! силы посредством которых усиливается врожденная нравственная энергия, доступны для веры и молитвы.
Согласно Карлу Штольцу "большинство людей, страдающих от излечимых психических расстройств, нуждаются в обретении адекватной философии жизни, в выработке животворных убеждений, способных поддержать их
в трупную минуту... Мы должны ощущать самоценность жизни, всегда быть уверенными в том. что мы связаны с космической энергией, вовле­чены в возможную для нас дружбу с Богом. Религиозные идеалы возвышают нас над грубыми и приходящими моментами жизни, над превратностями на­
шей личной судьбы... сизданыл основу для мужества и надежда. которая не только помогает переносить жизчь. чо и делает ос достойной, плодо­творной и спокойной. /Религия/ является объединяющим иечтром всех сил личности".
Нет ничего удивительного п том. что религиозная жизнь и язык не­редко несут на себо знаки интегрирования инстинктивных сил личности. Например, а религиозных гимхих. и учениях о Ьоге-Отче. о любви, в по­глощенности верующих иипросими чедомудрия и счятости брака многое на­поминает нам о том. что сексуальные эмо[гии переориентировались и об­лагородились в религиозной вере. Предрасположенность к общительности находит свое более высокое выражение в сило религиозной преданности. в осознании ценности товариществ, в сохранении общественных традиций. в убежденности, что дружеская связь с Богом не прерывается. Импульс самосохранения пи-сииему скизыьинтся на религиозных идеях опасения, убежища в Боге и личного бессмертия. Остается только сказать, что ре­лигиозная вера является принципиально человеческой особенностью: она обращена к человеку и воспринимается им как величиной сотворенной. имеющей свои спешфические питрсбчости: она дает положительный и пло­дотворный выход его влечениям, кетерые в протинчом случае обретают опасную тенденцию к саморазрушению.
С точки зрения психолога религия, к сожалению, может формировать и сыпи пиленые течд^чнии. Чпчзмир!^^) акцепт ни религичзним послуша­нии по обязанности, пренебрежение личной свободой может сформировать духовно уьечиих. чисиитиятелыщх людей. Чиспособних к несению всей ' полноты нравственной ответственности и к какой-нибудь инициативе. Аппеляция к учениям, связанным с идеей вечного осуждения, может поро­дить ложный страх, измотич^ющий и без тпго измучеччич души. Неуравно­вешенное /и небибле^ское/ отчошечие к сексу вместо исцеления может при-
пости к острим духовным кон^иктам. Даже чрезмерный акиент на лр^ нести семье может вылиться в фиксации чувств на отие. матери или машнем очяго. что создаст помехи для всестороннего развития, необ мого сыну или дочери. Настойчивоо стремление следовать какому-либ жесткому нормативу духовного опыта может поропить иллюзорное убе^ ние п необходимпсти наличия собственной вины кик непременного уел! вия божественного прощения. Смысл некоторых популярных гимнов сое' в страстном стремлении вернуться назад к той безопасности, которо! был окружен ребенок, и навсегда обрести желанную награду покоя и ] шения: такая мечта может породить в слабых людях стремление sopHyi к детской зависимости, что п действительности ослабляет характер. да поверхностное, ошибочное представление о молитве может ослабить ственную инициативу и сместить ответственность на другого. Быть мо о психологической и сониал!,ноИ точек зрения нот ничего столь безус но плохого, как плохая религия. Однако это является извращенным са тельством силы религии и не оставляет сомнений в том. что /по слов одного из авторитетов клинической психологии/ в своем наилучшем пр. лонии религия дает единственное полное излечение от невроза/ жизни основанной на страхе/, поскольку она наделяет жизнью, сознательно ^ нованной ч;) любпи. доверии и вере в конечную и непоколебимую основа нашей безопасности - в яюбовь Божию.
Итак. человек только тогда постигает зрелости, уравновешенности безопасности, когда он интегрирует все компоненты своей природы /Щ стинкты, реакцию на окружение и способность к абстрактному мышление в организованную личность: если интеграция не удается, возникает пр тивоборстоо противоположных импульсов, которые или расщепляют психи ку человека, или создают шаткое равновесие, грозящее взрывом в любу

минуту. Процесс самоорганизаиии ипет постечончо и достигает жилан-ной цели только после того. кяк утихнут бури пидросткочого периода:
этот процесс может быть и очень дорого стоящим, будучи связанным с борьбой, самоотречением и страданием. Обычно религиозные люди /включая пасторов/ объясняют успех или ноу дачу силой или слабостью "воли". Исхо­дя из этого необходимо обстоятельно рассмотреть ее природу и функцию. Однако прежде чем приступить к этому, необходимо описать другую сторо­ну психического опыта, которая даже более существенная для пастора в деле понимания природы людей и их проблем: речь идет о таинственном и властном иарстве "подсознательного", лежащем в основе потока осоз­нанной психической жизни.